Форум » Кардинал ел бульон » "Любовь Ришелье". Дубынина Инга Владимировна. » Ответить
"Любовь Ришелье". Дубынина Инга Владимировна.
Prince Noir: Любовь Ришелье Аннотация: Литературный жанр альтернативной истории придумал отнюдь не Бушков. Первым так писал А. Дюма. А если бы он следовал действительной исторической канве? Тогда бы мы, наверное, сейчас зачитывались "Тремя гвардейцами кардинала" и переживали совсем за других героев. Попробуем это не только представить, но и сделать - итак, Дюма "отдыхает" ;) Инга СУХОВА ЛЮБОВЬ РИШЕЛЬЕ В будуаре королевы Франции Анны Австрийской царил полумрак. Этот вечер она проводила в одиночестве, и на прекрасном лице, воспетом придворными поэтами, лежала задумчивая нега. Королева держала в руках цепочку, обвивавшую тонкие пальцы, на ней покачивался медальон с портретом, но то был не портрет короля. Откинувшись на спинку козетки, женщина с легкой улыбкой на губах следовала течению своих прихотливых грез. Внезапный шум вывел Анну из забытья - в будуар вбежала камеристка дю Верне: - Ах, госпожа моя, сюда идет его Высокопреосвященство, - и наперсница королевы поспешила навстречу гостю. Анна неуловимым движением спрятала медальон за корсаж платья и, оправив кружевной воротник, изобразила любезность - всесильный первый министр Франции входил в покои, резким жестом отбросив портьеру, под шорох алого шелка своей сутаны. Арман Жан дю Плесси, кардинал де Ришелье, глава королевского совета и подлинный правитель государства, оттеснивший безвольного Людовика XIII, приветствовал её почтительным поклоном. Худощавая фигура и резкие черты лица придавали ему сходство с хищной птицей. С легким румянцем замешательства молодая женщина отвечала кардиналу, склонив голову. Ришелье непринужденно уселся в кресло: - Дитя моё, государственные дела не давали мне встретиться с вами вот уже неделю. Долг пастыря призывал меня не откладывать наше свидание, поэтому простите мне мой столь поздний визит. Учтивость речи не вязалась с горящим взором, которого он не отводил от лица королевы. Его длинные пальцы впились в ручки кресла, губы искривила мучительная усмешка. Не в силах выдержать обжигающего взгляда, Анна опустила глаза и тихо ответила: - Ваше Высокопреосвященство как всегда думает и помнит обо всем. Кардинал вздрогнул, глубоко вздохнул, будто на что-то решившись, и, встав с кресла, приблизился к ней. - О да, Анна, я помню обо всем - о том, как я впервые увидел вас, юную невесту. Помню платье из небесно-голубого бархата, так чудесно оттенявшее ваши глаза и волосы. Помню светлый взор, который вы мне тогда подарили - чего бы я ни отдал ныне за подобный взгляд. Помню долгие годы, когда, вынужденный скрывать своё чувство, я видел вас ежедневно, стоял рядом, вдыхал аромат ваших волос; скрипя зубами, наблюдал за жалким мужем, пренебрегавшим вами - той, чьи следы я готов был целовать, чье прикосновение было бы для меня величайшей наградой! Но я помню и другое. О да, я помню! Английский хлыщ Бэкингем, молодой и беззаботный красавец, ворвался во Францию, как метеор - такой же яркий и недолговечный. Увы, он успел заронить в ваше сердце чувство, которого я за долгие годы так и не увидел в этих глазах. Но он далеко, а я всегда буду рядом. Анна, молю, не отвергайте мою любовь, подарите мне взаимность, - и гордый кардинал упал перед дамой на колени. В продолжение его пылкой речи лицо королевы попеременно то заливалось краской, то смертельно бледнело, глаза наполнились слезами, и она с ужасом взирала на могущественного человека, склонившегося к её ногам. Ришелье схватил руки молодой женщины и сжал с такой силой, что Анна слабо вскрикнула. - Любовь моя, подумай и о том, что ты - королева. Десять лет, как ты замужем, а Бог не благословил ваш брак детьми. Твой долг дать Франции наследника, Людовик же хил и долго не протянет. Но если наш с тобою сын взойдет на трон - о, чего я тогда не сделаю ради него! Я заставлю весь мир склониться перед его престолом! Анна, Анна, скажи же мне, есть ли у меня надежда?! И обезумевший от любви мужчина стал осыпать её руки поцелуями. Королева пыталась отстраниться, но министр, потеряв голову, привлек женщину к себе - и горячие губы обожгли её шею. Анна вскочила, с силой оттолкнув Ришелье, и на ковер упал её медальон, словно в насмешку, распахнувшийся. На кардинала с вызовом взирал надменный лик проклятого лорда. Кровь бросилась в лицо министра, черты его исказила злоба - и первым порывом было растоптать каблуком ненавистный образ соперника, однако коварство взяло верх над ревностью. Королева хотела поднять медальон, но Ришелье бросился к нему быстрее коршуна и, схватив улику, немедленно спрятал её в широком поясе, стягивавшем сутану. Анна поднесла к лицу руки, чтобы сдержать крик ужаса, когда в комнату, отдёрнув портьеру, вновь впорхнула дю Верне: - Его Величество следует сюда по коридору, спустя минуту король будет здесь. Кардинал немедленно принял свой обычный холодно-отстраненный вид и уселся в кресло. Королева, не в силах справиться с потрясением, с пылающими щеками, опустилась на кушетку, спрятав дрожащие руки в кружевных манжетах. Портьера колыхнулась, и в будуаре появился Людовик XIII. Тёмно-зелёный шлафрок по-домашнему облекал его рыхлое тело. В детстве, будучи хилым ребенком, маленький Луи доставлял много хлопот матери Марии Медичи и придворным лейб-медикам. Его родитель Генрих IV, прославленный удалец, рубака и любимец женщин, недоумевал: в кого уродился дофин? Не иначе, как порода флорентийских менял Медичи одолела в нем горячую гасконскую кровь отца. К тому же мальчик с детства проявлял жестокость и злое упрямство. Однажды Генрих застал сына за "невинной" забавой - тот отрывал голову пойманному воробью. Недолго думая, добрый отец и христианин стал охаживать наследника тростью. Мать бросилась на защиту дитяти, но король пророчески сказал: "Сударыня, молите Бога, чтобы я еще пожил; если меня не станет, он будет дурно обращаться с вами". (Став королем, "благодарный" сын заспорил с матерью из-за власти, и Марии пришлось бежать из страны. Умерла она за границей, в бедности.) В другой раз, защищая чадо от порки, королева крикнула суровому отцу, намекая на его бесчисленные любовные связи: "С вашими ублюдками вы бы так не поступили!". На что Генрих справедливо отвечал: ""Что до моих ублюдков, мой сын всегда сможет их высечь, ежели они станут валять дурака; а вот его-то уж никто не выпорет". Ко всем прочим бедам Людовик сильно заикался, и это развило в нем робость, коварство и скрытность. Оказавшись в помещении, где, казалось, ещё сверкали молнии и сам воздух был наэлектризован, король недоверчиво вгляделся в рдеющее лицо жены и перевел взгляд на своего министра. Ришелье, вполне овладевший собой, вскочил и отвесил церемонный поклон. Вяло махнув рукой, Людовик расположился в мягком кресле у горящего камина, подальше от королевы, и безразлично спросил: - Мадам, как ваше здоровье? Мне кажется, вас снедает лихорадка. Смущенная и растерянная, Анна молчала, и тогда на помощь пришел министр: - Мы рассказывали друг другу забавные истории и хохотали до слез, сир. - Вот так всегда, - уныло пожаловался король. - Без меня все веселятся, а стоит мне появиться - зевают от скуки, - и он капризно выпятил губы. - Прошу вашего разрешения откланяться, сир, меня ждут неотложные государственные дела. - Ришелье, поклонившись супругам, бросил быстрый взгляд на королеву и стремительно вышел. Анна закрыла лицо руками. Этот взгляд сказал ей всё - отныне она приобретала в отвергнутом кардинале могущественного врага... *** ДОСЬЕ: ЕГО ВЫСОКОПРЕОСВЯЩЕНСТВО Кардинал Арман Жан дю Плесси, герцог де Ришелье (1585 - 1642) происходил из почтенной дворянской семьи. Его отец был главным прево (судьей) Королевского дома, но, сильно запутавшись в долгах, едва не разорил семью. У него было трое сыновей и две дочери. Старшему пророчили военную карьеру. Двум другим предстояло стать служителями Божьими, дабы не дробить наследственный удел. Средний сын стал впоследствии кардиналом Лионским, а младший - кардиналом Ришелье. С ранних лет Ришелье был одержим честолюбием и жаждой власти. В Риме, где его посвящали в сан епископа, он дерзнул ввести в заблуждение самого Папу, солгав, что уже достиг положенного для принятия сана возраста - 27 лет, и признался в обмане лишь после церемонии. Юного пастыря отличали ум, красноречие и обаяние - вскоре он стал государственным секретарем в правительстве королевы-регентши Марии Медичи. После ссоры короля с матерью, Ришелье некоторое время оставался с нею, а затем его способности привлекли внимание Людовика XIII, и кардинал надолго стал опорой престола и главным советником этого слабого монарха. Умнейший политик, ловкий интриган и отважный воин - разнообразию талантов кардинала можно только подивиться. Он возглавил осаду мятежников в Ла-Рошели и лично водил войска в атаки, сменив сутану на кирасу. Благодаря настойчивости и дальновидности Ришелье, без малого 20 лет направлявшего политику королевства, абсолютизм в стране окреп, мятежи были усмирены, казна наполнялась, престиж Франции необычайно возрос. Блестящее царствование сына Людовика XIII - знаменитого "короля-солнце" Людовика XIV было во многом подготовлено кардиналом. В личной жизни этот человек был глубоко несчастен. Единственной его любовью была королева Анна Австрийская, не ответившая ему взаимностью. И вот что странно - отвергнув яркую, сильную личность, какой являлся Ришелье, впоследствии королева отдала руку и сердце в морганатическом браке кардиналу Мазарини - человеку во всем уступавшему своему предшественнику. А.И. Куприн в рассказе "Суламифь" вложил в уста Соломона Премудрого поэтические слова: "Есть три вещи на свете, непонятные для меня, и четвёртую я не постигаю: путь орла в небе, змеи на скале, корабля среди моря и путь мужчины к сердцу женщины". Впрочем, быть может, Ришелье выбрал Мазарини себе в преемники не случайно - помимо государственных талантов он разглядел в нем и другое достоинство. Представляя итальянца Анне, тогдашней регентше, он сказал ей: "Вы его полюбите, сударыня, он похож на Бэкингема..." ДОСЬЕ: АННА АВСТРИЙСКАЯ Анна, заставившая страдать всесильного кардинала, была дочерью испанского короля Филиппа Ш и Маргариты Австрийской. По обычаям тогдашнего времени её рано выдали замуж: юной невесте было всего 14 лет, когда Людовик ХШ нарек её своей королевой. Дети не успели полюбить друг друга - вокруг них сразу же начала плестись паутина дворцовых интриг. Молодой государь всецело находился под влиянием матери Марии Медичи, властолюбивой и коварной. Она невзлюбила невестку, опасаясь, что юная жена возьмет руководство слабовольным мужем в свои руки. Чтобы помешать этому, в ход шли наговор и клевета. Ловким интриганам удалось добиться своего: супруги все более отдалялись друг от друга. Время шло. Девочка превратилась в женщину. Анна стала замечательной красавицей, дивные черты которой поэты прославили при владетельных дворах всей Европы. Портреты молодой королевы заверяют нас, что стихотворцы не грешили против истины: "прекрасная испанка" могла вскружить голову кому угодно. Но сердце её было свободно. По свидетельству современников, Ришелье был "сильно влюблен в королеву и в бешенстве хотел заставить короля развестись с нею". Но не Людовик и не герцог Бэкингем были главными соперниками кардинала в сердце неприступной красавицы. Преданная любви к своему отечеству, Анна была "слишком испанкой, чтобы стать хорошей королевой Франции". На родине правил её брат Филипп IV, и Анна всемерно поддерживала его, отчаянно интригуя в пользу Испании и против первого министра. Он любил женщину, с которой его сталкивали противоположные политические интересы: ведь Испания была в то время одним из главных противников Французского государства. Ришелье же, ничуть не кривя душой, говорил о себе: "Моей первой целью было величие короля, второй - могущество королевства". Абсолютно не поддерживая действий кардинала, направленных на возвышение страны, Анна была готова свергнуть ненавистного министра даже ценой поражения Франции! Галантные чувства английского герцога Бэкингема льстили королеве и заставляли безмерно страдать Ришелье. Однако любовь британца осталась скорее платонической страстью: обмен письмами заменял нежной паре часы редких свиданий. Переписка велась до самой смерти герцога. Поначалу королева не желала верить трагическому известию и растерянно повторяла: "Ведь я еще вчера получила от него письмо..." Но, увы, гибель соперника не помогла кардиналу завоевать любовь Анны: до самой смерти Ришелье она оставалась его врагом, невзирая на все труды, которые министр совершил для блага отечества, короля и не оценившей его королевы...
Ответов - 43, стр:
1 2 3 All
Леди Лора: Вроде бы в питерской то ли центральной, то ли в научной библиотеке должен быть экземпляр... Но туда надо еще доехать и прорваться)))
Прекрасная Маргарет: Интересно, куда пропала Леди Лора (препрашам за флуд). Ну я тут немного наведу тень на плетень. Статья и документ (хи-хи). статья соратника Кароля Войтылы - Анджея Влоха - Парацельс в юбке Разгребая дела святой инквизиции по Испании за вторую половину XVII века я натолкнулся на дело о моей соотечественнице Ядвиге-Эльжбете кн.Потоцкой ур. Слуцкой во французском браке герцогине Лианкур в английском браке Герцогине Сомерсет... (пропускаю два листа - А.Л., т.е. я) Изабелла (так называют Ядвигу-Эльжбету испанцы) попадает в застенок инквизиции по доносу нескольких соседей. Несмотря, что в крови доносивших много "чернил" (потомки мавританских вельмож), женщина все равно осуждена и должна быть подвергнута аутодафе... (далее также сокращаю - А.Л.) читать дальшеС дрожью в сердце я пролистал дело от корки до корки и обнаружил, что после проверки тела герцогини на метки дьявола, нет никаких материалов о дальнейших пытках и казни (кровожадный однако брат Влох - прим. моё - А.П.). Также нет никакого упоминания о закрытии дела. Но дело оформлено и доставлено в архив. Такая странность меня очень заинтриговала и я углубился в изучение дела о гранадской колдунье с головой... Удивительно для XVII века, но Изабелла применяла для лечения кашля лишайник - Parmelia vagans Nyl. В листках, которые писала она сама и которые подшиты к делу как улика, сохранилось подробное описание приготовления порошка от кашля. И, восхитительная находка, сделана пометка, что состав этого порошка значительно отличается от того состава, которым герцогиня пользовала Несравненного Армана - эпитет великого кардинала Ришелье, который дали ему Парижане. Быть может отсюда и пошла легенда по Испании, что покойный кардинал поощрял колдовство... Какого выдающегося медика потеряла Европа в лице герцогини! В 1967 г. ученые Польши - сотрудники Института лекарственных трав и первой Детской клиники медицинского института в Познани - для изучения антибиотических средств чеснока провели ряд опытов, для которых были взяты высокоустойчивые к антибиотикам бактерии. Все бактерии из 638 штаммов погибали от 10% эмульсии лиофилизированного (высушенного) чеснока. Изабелла, судя по записям применяла нечто додобное этой эмульсии в 15 случаях: 1) при кашле с гноехарканьем и хрипением в груди; 2) при лихорадочных состояниях; 3) при болях в мочевом пузыре с гноистыми выделениями; 4) на гноящиеся раны и язвы; 5) при мужских и женских болезнях подхваченных на ложе Венеры и т.д. и т.п. Одним из любимых лекарственных средств герцогини был огородный сельдерей, который применяла она при заболеваниях нервной системы и как средство улучшающее сон. Судя по всему, обвиненная в колдовстве женщина глубоко изучала болезнь в наше время называющуюся гипертонической. В своих записях она отмечает, что подобная болезнь часто возникает у думающих людей с большой возбудимостью и нездоровой наследственностью, перечисляет ряд имен, из которых знакомым для нас остается только Несравненный Арман. Для лечения гипертонии Изабелла разработала целую диету, которую вполне можно применять и в настоящее время... (Если кому надо, то напишу - прим. моё - А.Л.) Даже по коротким отрывочным записям, попавшим в руки святой инквизиции, мы можем сделать вывод, что герцогиня была знакомы с трудами швейцарского врача и химика Парацельса (1483-1541), который все явления, происходящие в здоровом и больном организме, сводил к химическим процессам. Изабелла соглашается с великим швейцарцем, что болезни возникают из-за отсутствия в организме некоторых химических веществ, которые при лечении и надо вводить, в виде лекарств. Она полностью подтверждает высказывание Парацельса, что если природа произвела болезнь, то она подготовила и средство для исцеления от нее, которое должно находиться в местности, окружающей больного (курсив мой). В записках Изабелла высмеивает медиков Ришелье: "до чего же они смешны, ибо считают, что Несравненному я даю арабские лекарства. Нельзя сужоземные травы давать там, где не место их произрастания!" Далее женщина делает великолепный сравнительный анализ трав, произрастающих на территориях Жечи Посполитой, Франции и Испании. Удивительно, что столь образованная и высокородная дама попала в руки испанской инквизиции. Но, возможно, тут сыграло роль то, что Испания борясь с Францией (30-летняя война), истребляла всех выявленных лазутчиков великого кардинала во время данного ведовского процесса уже почившего в бозе. И найденные записки Изабеллы навлекли на подозрение, что она осведомителем вполне могла являться... Неизвестно взошла ли она на костер или до аутодафе успела принять средство, которое "две капли - жизнь, три капли - смерть". В деле герцогини нет точки: нет записей о казни, либо погребении. Нам, потомкам, остается только сожалеть, что такие одаренные Богом люди уходят в небытие... Анджей Влох, 19.06.1968 г. Рим Дневник мэтра Шико (подлинность еще проверяется) Фридрих вышел. Потом вышли секретари и аптекарь. Я же на свой страх и риск повеременил. До сих пор рубашка не просохла от пота. Их Светлость спать не собирался. Он стоял у окна и глядел в полусумеречные сад. Боясь навлечт на себя гнев Их Светлости я вышел. Но остался у двери. Стража также стояла. Я надумал уже пойти, но вдруг услышал характерный щелчок потайной двери. Спросив у охранника (моя трактовка слова) есть у выхода охрана я что было силы побежал вниз, чтобы умолить юного де Ла Мота пойти тайно в сад, куда по моему разумению так опрометчиво отправились Их Светлость. Ла Мот кинулся со всех ног. И только у выхода чуть перевел дыхание, чтобы не обозначить себя, не нарушить покой Их Светлости. Я также сделал несколько дыхательных упражнений и поспешил в сад. Взору моему сразу открылась дикая панорама. Их Светлость сидел на скамье с дамой! Ла мот сторожил в ближайших кустах. Мне также пришлось согнуться и встать рядом с входом в беседку. Вдруг Их Светлость встали и повлекли даму за руку в пристройку, где были покои .... Де Ла Мот тихонько крался за ними. Но когда Их Светлость и незнакомка проникли в комнаты он остановился нерешительно. Секретов комноты Годо не имели и выход был один. Поэтому я разрешил юноше не входить, а караулить в кустах напротив двери. Мысль терзала голову. Что за дама? Если все было оговорено, то почему нет посредников и не предупреждена охрана. Только день тому Их Светлость страдал от мигрени так жутко, а тут такое явление. Душа чуяла погибель. Четвертуют, если хоть один волос Их Светлости упадет по вине несчастливого медика! Помедлив минут пять я решился на свой страх войти в комнаты ///. В первой комнате никого не было. Не рискнув пройти дальше я спрятался за портьерой, закрывающей нишу. Портьера была старая, заплесневелая и в прорехах. Времени я не считал. Чувствовал, что разум вот-вот покинет мое тело. Наконец дверь второй комнаты открылась и Их Светлось вышел что-то напевая. Юный Ла Мот видать успешно спрятался, так как шума не было. Я собирался уже выйти, но тут от напряжения ноги не выдержали и упал. Пока приходил в себя и поднимался прошло снова какое-то время. Дверь комнаты снова открылась и я глазом приник к прорехе, чтобы разглядеть незнакомку. Больше оттуда некому было выйти. Незнакомка оказалась герцогиней ///, которая была уже гостьей в Рюэле и с прошлого года пользовала Их Светлость арабскими порошками от мигреней и натираньем от язв. Одежда и волосы герцогини были в полном небрежении, а с губы тонкой струйкой сбегала кровь, которой она не замечала...
Анна медичи: Prince Noir пишет: "Суламифь" вложил в уста Соломона Премудрого поэтические слова: "Есть три вещи на свете, непонятные для меня, и четвёртую я не постигаю: путь орла в небе, змеи на скале, корабля среди моря и путь мужчины к сердцу женщины". А ведь действительно - пути Господние и сердечные неисповедимы!
полная версия страницы