Форум » Кардинал ел бульон » Этот день станет победой… » Ответить
Этот день станет победой…
Леди Лора: Заголовок: Этот день станет победой… Автор: Леди Лора Бета/Гамма: Jack Stapleton Пейринг: Отец Жозеф, Ришелье Рейтинг: G Тип: джен Жанр: юмор Размер: мини Заявка: Небольшая зарисовка: приготовления Ришелье к пляске сарабанды) Предупреждения: Канона нет, обоснуй сдох еще на выборе заявки, Ришелье инфантилен, недалек и с нарциссизмом в последней стадии. Вы уверены, что хотите это читать?
Ответов - 22, стр:
1 2 All
Леди Лора: - Мне кажется, сын мой, что вы совершаете большую ошибку… Отец Жозеф тянет слова так, словно его зубы увязли в патоке или лукуме. Впрочем, Ришелье не до того, он старательно совершает плавные па, стараясь не замечать, что бубенчики на подвязках звенят не в такт. Однако звон их столь пронзительно-мелодичен, что бедняга раз за разом сбивается с такта и вынужден начинать все сначала. Монах наблюдает за движениями кардинала со снисходительностью няньки, созерцающей первые шаги дитяти. - Надо же, а я думал, вы делали большие успехи в танцах, когда учились у мсье Плювинеля… Видимо, не все умения сохраняются на протяжении нашей жизни… - отец Жозеф явно не одобряет затею с танцами. Однако от прямой критики тактично воздерживается, ограничиваясь одиночными замечаниями. То, что его колкости игнорируют, монаха не смущает. Он получает явное удовольствие как от созерцания, так и от собственных высказываний, не нуждаясь в собеседнике. На какое-то время Ришелье останавливается и сверяется с рисунками, разложенными на столе. Он сосредоточенно морщит лоб и шевелит губами, словно озвучивая собственные мысли. Наконец, решив, что следующая часть танца сохранилась в памяти, он возвращается на исходную позицию. "Та, та и ти, та-та-а…" - напевает он себе под нос в очередной попытке выдержать такт. Динннь, динь-динь-динь, дзиииннннь! БАДАБУМС!!! Бубенчики звенят, не переставая, с какими-то издевательскими нотками, оглушительно взвизгивая после каждого прыжка. Еще бы, ведь ритма музыки не разобрать, даже обладая тонким слухом и напевая ее самому себе. Отец Жозеф еле сдерживает рвущийся наружу смех. Он может понять такой галантный способ проявления внимания, как танец. Но попытка Ришелье нарядиться шутом выглядит уж слишком странной. Тем временем кардинал допускает роковую ошибку – для большей сосредоточенности он закрывает глаза и наступает на метнувшуюся под ноги кошку. Возмущенный мяв, сдавленное проклятие и стук упавшего тела, сопровождаемый отчаянным звоном бубенцов. Отец Жозеф хохочет на полдома, утирая выступающие слезы рукавом сутаны. Еще бы, перепуганная кошка мечется по комнате, загребая лапами на поворотах, пока, наконец, не находит себе надежное убежище глубоко под шкафом. Ришелье сидит, скорчившись на полу и, потирая ушибленный бок, цветисто и в красках высказывает свое мнение о «мерзком животном». Отсмеявшись, монах все-таки покидает насиженное место, чтобы помочь кардиналу подняться. Выражение лица у последнего при этом по-детски смущенное и немного обиженное. - Арман, вы уверены, что подобные подвиги так уж необходимы? – интересуется Жозеф, возвращаясь в кресло. Ришелье упрямо кивает, растирая бок и поясницу. - Я должен ей доказать, что она была неправа! – заявляет он, снова подходя к столу. - Поправьте меня, если я ошибаюсь, но вы собираетесь что-то доказывать юной девушке? И что же именно? – Жозеф ехиден и немного двусмысленнен. Ришелье чувствует издевку и хмурит брови. Гордыня и максимализм мешают ему посмеяться за компанию. - Так что же вы планируете ей доказать? - повторяет монах вопрос с более мягкими интонациями. - Что сутана священника не исключает умения танцевать! – Ришелье гордо вскидывает подбородок, игнорируя ехидный взгляд Жозефа. - Дааааа, – снова приторно растягивает монах. – А я-то думал, что первым министром Франции стал зрелый муж… Ришелье поворачивается к нему с довольной улыбкой, но капуцин, выдержав драматическую паузу, завершает мысль: - Но вижу, что на министерском посту у нас мокроносый теленок, позволяющий собой манипулировать… Ришелье в ярости начинает срывать с себя бубенчики, но снова натыкается на насмешливый взгляд. - И, что самое забавное, вы сами не понимаете, что пока ваши эмоции читаются на вашем красивом лице, как в открытой книге, манипулировать вами будут все… Ришелье только фыркает и отворачивается к окну. Идея плясать в королевском будуаре ему и самому уже не кажется столь забавной, как неделю назад. Новый танец, даже несмотря на то, что переписан для придворного исполнения, все равно кажется ему недостаточно изящным и величественным. Но и отступить сейчас – значит расписаться в собственной слабости или, того хуже, трусости! В конце концов отцу Жозефу надоедает это молчаливое соседство и он уходит, бросив на прощание несколько колких фраз. Ришелье на них не отвечает, хоть и кусает от злости губы. Ехидство друга ему неприятно. - С другой стороны, в чем-то он прав, - бормочет кардинал и, позвякивая бубенчиками, направляется к зеркалу. Он пытается принять вид, исполненный достоинства, но шутовской наряд, увешанный бубенчиками, мало способствует достижению поставленной задачи (На мой взгляд, чуть тяжеловесно, может, заменить на "успеху"?). Ришелье чуть отходит назад и принимается плясать, внимательно следя за отражением в зеркале. Через какое-то время страсть к самолюбованию заглушает даже ненавистный звон бубенцов. Ноги, наконец, послушно выписывают необходимые фигуры, руки изящно раскинуты в стороны. От удовольствия кардинал снова прикрывает глаза, напевая плавную мелодию танца: - Та, та и ти, та-та-а… Его прерывают краткие и отрывистые аплодисменты. В дверях снова стоит отец Жозеф. Судя по выражению его лица, он уже некоторое время наблюдает за упражнениями министра. - Ну что ж сын мой, приятно сознавать, что вы не безнадежны… Хотя от бубенчиков я бы все же отказался… С ними вы сильно напоминаете козла на выгоне… - Я докажу, что даже в костюме шута способен сохранить достоинство! – заявляет Ришелье, упрямо опуская голову. - Как пожелаете, - отец Жозеф не настроен спорить. То ли считает это занятие бесполезным, то ли чего-то ждет от этой авантюры. – Завтра вы сможете доказать всем и себе все, что захотите. - Верно, а сейчас уже поздно. Пожалуй, на сегодня хватит репетиций! – кардинал направляется к выходу, стаскивая на ходу воротник. У порога он оборачивается и смотрит в глаза Жозефу: – Завтрашний день станет моей победой! Ответить капуцин не успевает – Ришелье удаляется, напевая мотив сарабанды, провожаемый тихим: - Не дай Бог!
Roni: А если бы отговорили, все могло бы быть совсем по-другому...
stella: Roni , Шевретта все равно что-нибудь бы придумала.
Диана: Жалко его так. Добро бы правда доказал, а то - массовая насмешка. Надо сердца не иметь, чтобы так издеваться над человеком.
stella: А чего вы хотите от молоденьких девиц,которые изнывают от скуки? Тут и из паркета каток устроишь, и цирк из поклонника организуешь. Чтобы повеселить царственную подружку чувство юмора надо иметь( у Козочки оно водилось.), а жестокость: так редко кто об этом из дам думал- не привычны они были к этому. Но бедный Арман! Так позволить себя обвести вокруг пальца!
Диана: Это как надо любить, что бы после этого не убить
stella: Диана пишет Это как надо любить, что бы после этого не убить . Можно не убивать- можно просто мстить всю оставшуюся жизнь!
Гиллуин: Мда, глупо получилось. Мне кажется, он просто не понял задания Танцевать надо весело, от души, тогда ни колокольчики, ни смех не помешают. Если это быстрый танец - тем более. И вообще, признак зрелости и ума - умение смеяться над собой. Человека, который этого не умеет, я бы тоже не полюбила, не за что.
Леди Лора: В том-то и дело, что не такой уж и быстрый Сарабанда
Джулия: Не помню, выставляла ли в исторический раздел материал о сарабанде ("Танцуют все!"), но если нет - непременно почешусь к ночи и выставлю. НЕ БЫСТРЫЙ, однозначно. И вовсе изначально был траурно-церемониальным.
Гиллуин: Леди Лора пишет: В том-то и дело, что не такой уж и быстрый Ничего себе танец, с тоски помереть можно! Во всяком случае в таком варианте. Но даже это можно станцевать поживее, если задаться целью.
stella: И сделать из сарабанды - кадриль. Танец то исполнялся и женщинами, а что есть испанский дамский костюм в ту эпоху: прогуляйтесь к Веласкесу, кто не в курсе.
Диана: И зачем, если танцуют во дворце и есть задача станцевать именно сарабанду? Кабы не колокольчики, вообще шансов посмеяться бы над Ришелье не было....
stella: Ну, посмеяться над танцующим священником- чем не повод повеселиться ? А я бы хотела постоять за занавеской рядом с Шевреттой. Леди Лора, не убивайте меня тапком, хорошо? Я кардинала все равно уважаю и люблю.
Леди Лора: stella stella пишет: е убивайте меня тапком, хорошо? Я кардинала все равно уважаю и люблю. После того, что я с ним в этом фике сделала? Да я первые тридня молилась, чтоб меня Ришелье убивать не пришел))))) Но у меня все-таки сложилось впечатление, что мсье Дюма таки перепутал танцы. Ибо к этому шутовской наряд с бубенчиками ни к селу ни к городу.
stella: Особый юмор в том, чтобы " похоронный" танец сплясать с бубенчиками. Тонкий юмор Шевретты. То, что это была сарабанда, я еще где-то читала.
Леди Лора: stella Она сама-то пробовала? Потому что я студентов-историков занимавшихся танцами таки запахала... Ну, вернее, не я, а приятельница подбила их на эксперимент в качестве зачета... Но не суть. Суть в том, что сарабанда (а Ришелье не мог не знать, что именно это за танец, или таки сачковал, гад уроки танцев у Плювинеля) и бубенчики с колокольчиками - вещи несовместимые. Музыку перекрывает дикое бряцанье, восприятие рисунка танца нарушается, не говоря уже о странностях появляющихся в исполнении...
stella: Хорошо, а что тогда подойдет? Какой-то живой танец- это вообще ни черта не услышишь. разве что просто козликом скакать?. Не-а, любовь таки зла!
Леди Лора: stella И всякие козы этим пользуются Хотя тарантеллу, если бубенчиков пара-тройка, по-моему, реально. Во всяком случае, она хоть живая.
stella: тарантелла - итальянский танец. И - народный. Но это было бы зрелище!!!!!!!!!!
Леди Лора: stella Мда... Но нам уже не светит его увидеть))))))
Atenae: Не зарекайтесь! Юле шепните.
полная версия страницы