Форум » Покатуха » Перелетные птички. Летняя дюмасферская сказка-2012 » Ответить
Перелетные птички. Летняя дюмасферская сказка-2012
Джулия: Все как всегда, дамы. Думаю, что часть мечтаний сумею выполнить. Если не желаете принимать участия в безобразии - сразу говорите, а то попадете в историю. :) Кто не спрятался - я не виновата!
Калантэ: stella - никак не думаю. :-) Трактирщица - птица не того полета, разве что кто по заднице шлепнет... :-) (и схлопочет по... в общем, куда удобнее придется...)
Леди Лора: Калантэ Да я прозреваю)) Вы автору чем-то не угодили? Отказывались сотрудничать?))) За что это вас в трактир, работать, да еще и табуреткой?))))
Калантэ: Леди Лора - да вы что! Наоборот, на редкость выигрышная позиция. Кто бы куда ни ехал, а мимо меня не проедет... :-) А табуретка - ну что ж, неизбежные на море случайности. Зато в центре событий! Почти. :-)
Леди Лора: Калантэ И то так)))
Белошвейка: Юля, пора искать покупателя на сценарий, а на заработанные деньги присматривать недвижимость во Франции
Катарина де Жерен: Как все замечательно закручивается!
Roni: огреть скотину глиняной кружкой по дурной голове прямо сейчас или же сходить вниз за сковородкой, чтобы вернее было.- в психологии считается, что первое впечатление-самое правильное. Вот схлопотал бы метр Жако кружкой по "котелку", глядишь, табуретками бы и не замахивался на бедных женщин... Калантэ пишет: Трактирщица - птица не того полета, -А вообще-то , странная трактирщица...Знает в лицо первых лиц государства...
Джулия: Дамы (и господа)! Сегодня аффтар сидел вечером без Интернета, нервничал, вел беседы с провайдерами и все такое. Потому аффтар ничего не написал. Не бейте его сковородками и не посылайте в эфир проклятия. Если успею - напишу. Не успею - пощадите.
Калантэ: Roni пишет: странная трактирщица...Знает в лицо первых лиц государства... - это кого это?? Джулия пишет: Не бейте его сковородками и не посылайте в эфир проклятия. - не будем! Посылаем в эфир пожелания вдохновения, а сковородки достанутся провайдеру.
Гиллуин: И табуретки тоже. Трепещи, провайдер!
Камила де Буа-Тресси: А так же тапки и помидоры! Джулия, мы же не звери, мы все понимаем и очень ждем продолжения!!! А так же от меня искренние пожелания поправить интеренет, что работал хорошо и без перебоев! Калантэ пишет: - это кого это?? не уж-то Мари де Шеврез?
Ленчик: Да! "Какая прелесть!!!" ...по закону подлости, когда тут завертелось самое интересное, Ленчик оказалась в глухой деревне под Ярославлем и без интернета. Джулия пишет: Калантэ расселяла гостей. Почему я сперва прочитала: "рассТреляла", а? Подсознание - стрррррашная вещь! *в сторону* Хотя некоторых мэтров Жако гостей давно надо было... Для сокращения популяции, так сказать... Леди Лора пишет: И что сотворят с беднягой Каюзаком?) Учитывая, сколько народу на него одного, боюсь, безыдейно порвут, аки Тузик грелку... Джулия пишет: - Бить беззащитную женщину? – раздалось от двери. О да! Беззащитную! Как же))) Калантэ пишет: и в мешок меня, и копать меня, и табуреткой меня... :-) Хм, вот только не надо меня убеждать, что мадам Калантэ чем-то недовольна Джулия пишет: Потому что следом за мальчиками прикатила в карете молодая дама в сопровождении служанки. А вот не эту ли даму велел ожидать "мэтр Жако"?
Калантэ: Ленчик пишет: Почему я сперва прочитала: "рассТреляла", а? Подсознание - стрррррашная вещь! - спасибо, я в тебя тоже верю... :-) А почему ты так уверена, что мне нравится, когда бьют по голове табуреткой???
Джулия: Ленчик пишет: по закону подлости, когда тут завертелось самое интересное, Ленчик оказалась в глухой деревне под Ярославлем и без интернета. Смею заверить - это еще не интересное. Это так... рабочий момент. Так что Ленчик ничего не пропустила.
Ленчик: Калантэ пишет: А почему ты так уверена, что мне нравится, когда бьют по голове табуреткой??? Нуууу, тебе же нравится быть в гуще событий?))) Джулия пишет: Так что Ленчик ничего не пропустила. Ура :)
Анастасия_Анжуйка: Джулия , а когда же я объявлюсь?
Джулия: Глава восьмая, в которой во французской истории возникают мелкие неточности Всем было известно, что у его высокопреосвященства кардинала Ришелье есть несколько слабостей. Этот твердый, решительный человек, часто принимавший жесткие решения и по этой причине имевший множество врагов и недоброжелателей, для кого-то был другом, помощником, благодетелем, спасителем, заступником. Очень многие служили кардиналу, так как видели в нем продолжателя славных дел покойного Генриха IV, а также просто за совесть. А кто-то его просто любил. К последним, несомненно, относилась племянница кардинала, мадам де Комбале, которую ядовитые языки частенько определяли в любовницы собственному дядюшке. Об этом распевал фривольные куплеты весь Париж. Последние дней пять Мари Мадлен де Виньеро дю Пон-де-Курле, госпожа де Комбале искренне сожалела о том, что слухи совершенно не соответствуют действительности. Увы! Впрочем, она надеялась со временем изменить положение дел. Неприятно и обидно выслушивать пошлые намеки, когда они не имеют под собой никаких оснований. Уж если страдать и быть мишенью для злословия, то не напрасно. Ибо никакие родственные узы «племянницу» на самом деле не сдерживали, и к «дядюшке» она с первой же секунды воспылала самой страстной любовью. Одно дело – испытывать привязанность к особе, которая когда-то там, четыреста лет назад жила где-то во Франции. Это интерес исследователя, интерес историка. Другое дело – зная об этой самой особе достаточно много информации (в том числе и то, что самому «объекту» неведомо пока), входить в ближний круг ее общения. Иметь возможность уберечь монсеньора от каких-то неприятностей. Предотвратить заговор. Дать дельный совет. Оксанка всем этим собиралась беззастенчиво пользоваться. Надо же… «Дядюшке» стоило лишь раз поцеловать «племянницу» в лоб и слегка приобнять ее, как у Оксаны просто ноги подкосились. Кто-то там сох по Атосу? Ха! Да они просто не видели Ришелье! Даже не пытались смотреть в его сторону. Но монсеньор… Ах, монсеньор! Монсеньор сидел в кресле, отдыхая от тяжких трудов по управлению государством, и поглаживал белоснежную ангорку, развалившуюся у него на коленях в самой непринужденной позе. Кошки тоже принадлежали к числу слабостей великого человека. Оксанка как зачарованная смотрела на движения тонких нервных пальцев кардинала, которые перебирали шерсть Лодиски – и почему-то вспоминала гнуснейшую эпиграмму на смерть Ришелье. Она и рада была бы не вспоминать, но… «Здесь лежит гордыни страшной пленник. Здесь лежит таинственный священник. Тот, что войны вел и кровь французов пил, Принося стране несчастье и удачу. От племянницы своей он получил Двух детей и сифилис в придачу!». - Вы побледнели, моя милая девочка? Вам плохо? У его высокопреосвященства был очень приятный голос. Мягкий, бархатный. В дурном настроении Оксанка его ни разу еще не видела (и не слышала). - Я задумалась о том, что мне приходится слишком много слышать о вас… слишком много гадкого, недостойного. Ришелье покачал головой. - Пустое. Думайте о том, что вы сами знаете про меня. Надеюсь, ничего недостойного я не совершил. Я мог ошибаться – да. Но сожалеть о том, что сделал – нет! А уж вы, моя милая… О чем злословили при вас на этот раз? Оксана вздохнула. - О заговоре Шале. Правда, маркиза де Рамбуйе тут же прекратила этот разговор. - Маркиза умна, - скупо улыбнулся кардинал, продолжая поглаживать млеющую от удовольствия кошку. – Вам же я скажу так. Хотя дворяне заслуживают того, чтобы с ними обращались хорошо, но нужно быть с ними строгим, если они пренебрегают тем, к чему обязывает их рождение Я без всякого колебания говорю, что те, кто, отстав от доблести предков, уклоняются от того, чтобы служить короне шпагой и жизнью с постоянством и твердостью, коих требуют законы государства, заслуживают быть лишенными выгод своего происхождения. Шале был дурак и человек слабый… за то он и взошел на эшафот. Пусть благодарит Бога за то, что его не повесили. Смерть от топора палача – не позор. - Все равно полагают, что вы были слишком жестоки, монсеньор. - Пусть обвиняют в жестокости тех, кто подкупил палача. Настоящий палач закончил бы дело с одного удара… Зато теперь не скоро найдется желающий повторить судьбу графа… Впрочем, довольно об этом. Милая моя, вы никогда раньше не вникали так глубоко в мои дела и никогда не выказывали такого горячего сочувствия! - Я просто молчала, милый дядя, - Оксана смиренно склонила голову. - Вы деликатны и умны, моя милая. Не сомневайтесь, я никогда не покину вас и дам вам все самое лучшее. «Самое лучшее, монсеньор – это вы. А вы-то пока и не вполне мой…». - Дядя, у меня возникла одна идея… - Говорите, дитя мое… Вы знаете, что я всегда выслушаю вас. «Какой у нас год?.. Осада Ла-Рошели уже снята, мы в Париже, но… черт его побери, Дюма-папашу! У него такие вольные отношения с историей и хронологией… В любом случае, кардиналу еще и в голову не приходило стать отцом французской журналистики. Хорошо, скорректируем события!». - Нужно иметь возможность формировать общественное мнение. Нужно иметь то, чего не имеют и не могут иметь ваши недоброжелатели. Мало платить поэтам, которые прославляют вас. Поэты – это хорошо, но это не слишком действенно. Благодаря поэтам ваше имя войдет в историю лишь пока вы у власти… их стихи не слишком хороши, чтобы отражать истинное положение дел. К тому же приличных, талантливых поэтов немного. Ришелье неуловимо изменил позу. Серые глаза его зажглись. «О, монсеньор! Если бы у нас было электричество! Если бы у меня была студия и хоть один оператор с камерой… и хотя бы в Лувре наладили вещание…». - Что еще вы могли бы мне посоветовать? Оксанка подняла от пола кроткий взор. Впрочем, взор блистал идеей – и блеск этот придавал глазкам мадам де Комбале невероятную выразительность. - Обратитесь к бумагомарателям и сочинителям. Направьте их усилия на благо себе и государству. Хотя бы раз в неделю весь Париж, а затем – вся Франция должны получать сведения о том, что кардинал мудр, кардинал справедлив, кардинал верно служит его величеству. Подданные его величества должны знать, что кардинал действует в их интересах. Причем это касается не только дворянства. Вспомните о честных буржуа, монсеньор – это кошелек Франции. Вспомните об арендаторах, в поте лица добывающих хлеб. Издание должно открывать ваше истинное лицо, служить глашатаем и распространителем ваших идей… Назвать его можно… ну… - Оксанка ощутила приступ вдохновения. Она ровным счетом ничем не рисковала – просто ускоряла ход событий и направляла их в том русле, которое было желательно. – Пусть будет «Ла Газет». Впрочем, если мои слова – просто лепет женщины, которая слишком мало видела в жизни и ничего не смыслит в ней, не слушайте меня, монсеньор. Кардинал поманил ее к себе. Он сделал это, сопроводив жест одной руки жестом другой – Лодиска задремала, будить ее Ришелье не хотел. Оксанка подошла с тем же видом скромницы-смиренницы. Она же хотела удалиться в монастырь? Вот и нужно соответствовать образу. Странно, что ее еще никто не раскусил… Вот, даже монсеньор считает, что она – это она, его дражайшая племянница, и никто иной. Сухие теплые губы коснулись сначала ее щеки, затем – лба. В поцелуе явственно ощущалась благодарность. - Вы дали мне бесценный совет… тем более драгоценный, что он исходит от чистого и любящего сердца. Ведь это так? - О, да, да, монсеньор! – воскликнула Оксанка, падая на колени. «Мало того, что я люблю вас… так вы еще можете вернуть мне работу! Редакция… ничего, эти архаровцы еще пожалеют, что родились на свет! Я им покажу, как надо пахать! О, монсеньор, я вам такой пиар сделаю – весь мир позавидует!». - Раз в неделю? - Пока достаточно, - Оксанка вспомнила, что она племянница и любимица своего дядюшки – и непринужденно уселась на подлокотник кресла. – Пусть привыкнут. К тому же сотрудники поначалу не будут справляться с более сложными задачами. Каждый должен отвечать за свою часть работы, за определенные темы. Но при этом они при необходимости обязаны заменять друг друга. Я все продумала, милый дядя. Руководителем и главным ответственным можно назначить… ну, хоть господина Ренодо. - Ренодо? - Разумеется. Его контора с объявлениями пользуется успехом. Вот вам, кстати, и подспорье в финансировании и способ заинтересовать – размещать на одной из полос частные объявления и… пусть отдельные мастера получат возможность за умеренную плату рассказывать о своих достижениях, о своих товарах. «Лишь бы на жаргон не сбиться…». Ришелье слушал с вниманием. - Первая полоса, - начала Оксанка более смело, - будет рассказывать о том, что происходит в государстве. О том, что его величество принимал каких-то послов. О том, что мы одержали военную победу. Словом, о том, что важно для всех. Чтобы каждый знал новости и гордился ими. Если это неприятная новость – пусть лучше люди узнают о ней из уст первых лиц государства, чем от досужих сплетников. Вы понимаете, дядюшка – это не только даст вам преимущество, это еще позволит направить настроения и мысли людей в нужную сторону. Серые большие глаза его высокопреосвященства зажглись. - Вы – сущий ангел. Рассказывайте же дальше, моя милая. Я слушаю вас, я весь - внимание. Откуда вы набрались таких идей? - Я давно вынашивала их, дядя, но только теперь осмелилась озвучить. - На второй полосе… «Не забывай, что фотографию еще не изобрели!!!!». Голосок племянницы его высокопреосвященства звенел весенним ручейком. Молодая женщина с самым непринужденным видом читала кардиналу лекцию об устройстве еженедельника в восемь страниц, где есть место всему: политике, науке, культуре, спорту, светской хронике, тематическим полосам… Оксанка страшно сожалела, что работала на телевидении, а не в газете. С газетой будет трудно. Без компьютеров, без возможности сверстать номер за считанные часы… Она даже печатный станок только в музее видела – да и тот века восемнадцатого, времен издания «Энциклопедии» Дидро. Она могла только четко передать, о чем пишут журналисты двадцать первого века. Но Ришелье и того оказалось достаточно. Он выпрямился. Пожал «племяннице» кончики пальцев. Спохватился – и поцеловал дрожащую ручку. - Сейчас мы пойдем ужинать, милая моя. Не откажите мне в любезности разделить мою скромную трапезу. Затем мы прогуляемся по саду, и вы продолжите ваши интересные объяснения. Оксанка возликовала: кажется, газету кардинал организует! И уж тут… - Я могу надеяться, что часть ваших хлопот по организации подобного издания вы переложите на мои плечи? У меня есть кое-какие знакомые, которые могли бы служить вам силой своего таланта и ума! «Только бы не отказал! Только бы не отказал!». На устах его высокопреосвященства появилась улыбка. Та самая улыбка, которую видели лишь те, кто был удостоен доверия и любви Ришелье. - Я подумаю. Вас не заботит, что скажут по этому поводу? - О, нет! – Оксана сочла нужным поклониться как можно глубже и почтительней. – Возглавлять газету будете вы… и Ренодо. Официально – Ренодо. Я не настаиваю на своей прихоти и совершенно не желаю оказывать ему покровительство, если вам эта кандидатура неудобна по каким-то причинам. Я просто подумала, что Ренодо… он ни о чем меня не просил и даже не подозревает, что я его знаю! Но он хороший делец и у него бойкое перо, поэтому… А я… я буду скромно, по мере возможностей моего ограниченного женского ума, оказывать вам посильную помощь… …Разговор про «Ла Газет» продолжился и за ужином, и после ужина. Кардинал и его племянница гуляли по Люксембургскому саду и мило беседовали – отнюдь не о пустяках. Беседу прервал только личный секретарь кардинала. Он принес две записки. Прочитав первую, кардинал побледнел от гнева и нервно скомкал бумажку в руке. - Милая моя, мы срочно должны вернуться в Пале-Кардиналь. - Государственные дела? - Нет, выволочка одному болвану. Вы правы, дитя мое. «Ла Газетт» должна существовать. Усы кардинала воинственно топорщились. - Дядя, там есть и вторая записка. Кардинал развернул вторую. - После выволочки я дам аудиенцию настоятельнице монастыря Сан-Мартен, после чего – вновь ваш. И не перечьте. Вас доставят домой в карете под охраной моих гвардейцев. Считайте, что вы обсуждаете со мной очень важный, первостепенного значения план.
Джулия: Анастасия_Анжуйка пишет: Джулия , а когда же я объявлюсь? Всему свое время. Имейте терпение. Я обещала - значит, будете. Кажется, несмотря на мои личные заморочки и занятость, сказка продвигается вперед. Когда нужно будет по сюжету - тогда и объявитесь. Не раньше и не позже.
Леди Лора: Около полугода я в газете таки отработала)))) Но писать ручками - да, отвыкла))))
stella: Леди Лора , ну вот и предоставилась вам возможность вспомнить, как перо ( гусиное) в руках держать. Не в реале- так в виртуале!
полная версия страницы