Форум » Покатуха » "Герцогиня" » Ответить
"Герцогиня"
stella: Вот все мечтают о том, чтобы или мы к ним, в семнадцатый век или они к нам. А я решила себе это всерьез представить. ( Ну, почти всерьез! ) Калантэ оказала мне неоценимую помощь, исправляя мои ляпы и погрешности. Теперь вам судить, стоит ли связываться с прошлым!
stella: Завтра утречком,Диана
stella: - То есть как это « ограбить полицию»! Вы в своем уме, Жюссак? Кстати, как вас зовут? Мне надоело вас по фамилии звать: у нас так не принято. - А у нас не принято: по имени! - сердито огрызнулся француз.- Мы с вами знакомы без году неделя. Пока и фамилии вам хватит, мадам. Лучше давайте посмотрим, куда утащили наш сундук. - Пока, наверное, в городское отделение полиции. А оттуда и в Иерусалим могут. - Это далеко отсюда? - Иерусалим? Полтора часа на автобусе. - На чем? - вытаращил глаза де Жюссак.- Вы что, намерены дожидаться, пока его в Иерусалим увезут? Ведите меня в ваше отделение полиции, - он решительно подхватил под руку Светлану. - Осторожнее! Вы мне синяки оставите! - она попыталась вырваться, но хватка была железная. - Я полицию позову! - попробовала угрожать женщина, но можно ли напугать органами правопорядка человека, который в некотором роде и был полицейским бригадиром при особе кардинала? - А вот господин Атос был повежливее вас, когда я у него на лошади ехала,- нашлась Светлана. - Атос? Вез вас в седле? - Жюссак расхохотался. - Вам это приснилось, мадам? - Именно он! А что тут необычного? - Все! Атос не выносит женского общества! - А меня сам пригласил! - безаппеляционно заявила дама, давая понять, что сомнения в этом вопросе бессмысленны. - Погодите же минуточку! Пешком долго идти: подождем автобус. Жюссак хотел было заявить, что автобус ему ни к чему, он и верхом успеет, но в эту минуту рядом с ним остановилось что-то, похожее на огромную карету, в которой разместилось множество людей. Светлана толкнула вперед гвардейца; он не успел возразить ни слова, когда Светлана прошипела ему в спину: - Проходите вперед и садитесь на свободное место. Я возьму билеты. Бедняга подчинился как автомат и, пройдя неверным шагом к свободному сиденью, потрясенно опустился на него. Минуту спустя Светлана догнала его и, бесцеремонно толкнув, заставила подвинуться к окну. Облегченно вздохнув, она уселась рядом. - Ехать тут всего ничего, но не нестись же по такой жаре. А тут прохладно и тебя еще и везут! - она хихикнула. В чудесной карете, что двигалась сама, и вправду было прохладно. - А о чем вы с кучером договаривались ? - не выдержал Жюссак. - С кучером? Ой, уморили !- Светлана едва не рассмеялась на весь автобус. - Это водитель. Я у него билеты покупала. Ну, оплатила наш проезд. - И, увидев, что он собрался вытащить кошелек, заинтересовалась не на шутку. - А какие у вас деньги в нем, сударь? Увидев, что у него за наличность, она только глубоко вздохнула: - Ваш кардинал вас отлично обеспечил, господин гвардеец. У вас тут несколько тысяч евро и кредитка. Мы не пропадем! Светлана тут же сообразила, что проблема жилья решена на ближайшие недели. Квартиру она снимет, а с кем она в ней будет жить - это уже ее личное дело. Главное, крышу над головой они найдут. И есть-пить тоже будет на что. Важно не терять головы и расходовать средства разумно. Умеючи, можно и пару месяцев протянуть. Можно было бы и на старую квартиру вернуться, раз есть чем хозяину долг заплатить, но лучше, чтобы их никто не знал. За время, что будет в их распоряжении, можно придумать, как добыть сундук. Высветилось табло с диковинными буквами, и автобус остановился. Кучер- водитель проговорил незнакомые имена, и они поспешно вышли из экипажа. - Нам - сюда. - Светлана махнула рукой на противоположную сторону, где за облезшими от коры стволами деревьев пряталось приземистое здание. - Это - наша полиция, - пояснила она. - Мы не войдем туда. Покрутимся в парке вокруг, приглядимся, что к чему. Может, его еще и не привезли. Сундук привезли минут через десять. Сидя в парке напротив, Светлана и Жюссак могли созерцать, как его сгружали с помощью лебедки. - Интересно, а Портосу понадобилась бы помощь кого-либо, чтобы спустить ее с грузовика? - спросила Света больше для того, чтобы нарушить молчание, чем из любопытства. - Портос сам не хуже этой машины!- пожал плечами Жюссак. - Только ему и под силу таскать такие тяжести. О том, что эта живая машина еще и опасный фехтовальщик, Жюссак говорить не стал: зачем рассыпать комплименты врагам? - Ну, и как вы намерены выкрасть этот ящик, господин офицер? - поддела его Светлана. - А я и не собираюсь его красть! - мрачно ответил Жюссак. - Он сам меня украдет!
Диана: stella пишет: - А я и не собираюсь его красть! - мрачно ответил Жюссак. - Он сам меня украдет! Правда, главное - в него попасть. Какой, однако, грубый де Жюссак! За хватание за руки ему могли бы и глазки выцарапать - свободной ручкой
stella: А суд? Он признает побои превышением самозащиты от синяков! И впаяет штраф, как минимум! Жюссак мог оказаться члишком "дорогим" для женщины.
Диана: А за синяки без превышения его самого могли бы оштрафовать?
stella: В полиции просто бы спустили такое заявление на тормозах. Пока не будет уголовщины и крови и адвоката, который это раскрутит- все будет лежать без движения. А адвокату и за суд- надо платить. Так что, поймай полиция, что она его до крови расцарапала( именно , чтоб кровь фигурировала), нанесла увечье(глаза выцарапала- а это обращение в больницу! ), тут уж полиция вступит в дело. И придется брать адвоката!( на собственной шкуре проверила!)
Диана: stella, Так у нас то же самое... Смысл было вам менять страну проживания?
stella: Смысл в том, что хоть меня по ошибке и избил полицейский, суд в конце- концов признал его виновным и присудил мне компенсацию. В Союзе, когда на меня напал бандит и избил рядом с милиционером, тот даже головы не повернул. Кстати, если бы Светлана вырывалась от Жюссака на глазах у полиции, его все же бы повязали.
Диана: Ничего себе! Последствий-то не осталось? Страшно как...
stella: Во всем есть положительные моменты! В Киеве, когда бандит сзади ударил меня ногой в спину, я выхватила спицы из вязания и пошла на него. Фехтованием не занималась, но " Мушкетеров" я помнила. Ну, и наверное, глаза были бешеные. Вот он и убежал, как это ни странно. Но мы оффтопим безбожно!
Диана: stella, тема-то ваша, вот администрация и молчит
Камила де Буа-Тресси: Утро, кофе и фик... ням. Наконец догнала. Стелла, все очень необычно с точки зрения деталей и акцентов, и безумно нравится такой несколько новый подход (раньше не встречала)! Сложно сказать, мерисьюшка это или нет, даже если и мерисью, то чудесная! Надеюсь на скорейшее продолжение!
stella: Камила де Буа-Тресси , продолжение выложу к вечеру.
stella: Квартиру они нашли довольно быстро. Жалкая мебель все же давала им минимальный уют. Нашлись кровать и потрепанный диван. На кухне был стол и три колченогих стула. - Это какие-то отвратительные трущобы! - Жюссак ходил от стены к стене и качал головой. - Бросьте, господин офицер! - разозлилась женщина.- Можно подумать, что в вашем Париже вас ждут хоромы. Или ваш кардинал каждому из вас обеспечил дворец? На этом диване вы отоспитесь лучше, чем на ваших перинах. И клопов в Израиле нет! Они от нашей жары дохнут. Зато у нас есть кухня и три стула - можем принимать гостя. «Только гостей мне здесь и не хватало для полного счастья!» - подумал Жюссак и словно впервые посмотрел на свою знакомую глазами мужчины. А ведь и вправду хороша! Как раз в его вкусе. Но закрутить роман не было желания. Может, кому-то и было бы интересно здесь остаться, но не ему. Он не чувствовал себя здесь человеком, взрослым мужчиной. Кое-как наладив свой быт, они начали охоту за сундуком. К их полному изумлению, его не стали затаскивать в помещение, а просто выставили около него охрану. Де Жюссак не мог понять такой халатности, но Светлана подозревала, что сундук попросту не пройдет в двери, а ломать стену никому не хотелось; все равно сей раритет увезут в столицу, вот там пусть и ломают голову, как его охранять. Парк напротив здания полиции давно был облюбован жителями города для пикников. Поэтому Светлане и Жюссаку проще простого было, затесавшись в толпе с мангалами, следить, как и когда меняется караул у сундука. Наилучшим временем для бегства была ночь. Отвлечь охрану несложно. Нужна всего пара минут, чтобы Жюссак успел открыть сундук и влезть в него. Проблема лишь в том, как раздобыть ключи, потому что кто-то догадливый навесил на петли тяжеленный замок. Так прошло еще несколько дней. Француз стал невыносим: он придирался к каждой мелочи, ему все было не так: и жара, и еда, и то, что вода не лилась из душа (премудрости сантехники он освоил моментально). Старенький холодильник исправно тянул свою песню, охлаждая кока-колу и полуфабрикаты, которыми его набили. Жюссак периодически глушил кока-колу и вина «Кармель», отдавая должное местным сортам, но мало-помалу наливался злобой и нетерпением. От похода в магазин он отказался категорически, считая недостойным дворянина таскание сумок и кульков. Зато телевизор его увлек не на шутку. Он переключал программы без всякой цели и логики, пока не набрел на французский канал. То, что он увидел и узнал, добило беднягу. О нем и о сундуке никто не знал. Франция жила своей жизнью, бесконечно далекая как от своей истории, так и от проблем крохотного Израиля. Благополучная с виду страна, сытая и спокойная: такой увидел он свою родину. И преисполнился гордости; значит, не зря кардинал Ришелье закладывал основы государственности. И он, де Жюссак, королевский гвардеец, как умел помогал ему! Желание вернуться просто захлестнуло француза; ждать стало выше его сил. Не дожидаясь Светланы, он отправился к зданию полиции. И вовремя! Вокруг сундука крутились какие-то люди, но его это не волновало: главное, сундук был открыт! Жюссак рванул вперед. Он и не подозревал, что может так бегать. Он не слышал криков за спиной, он расталкивал и отшвыривал каких-то людей и, задыхаясь, на пределе сил, одним прыжком влетел в сундук, захлопнул крышку и ногтями вцепился в металлические скрепы, не давая ее открыть. Потом он почувствовал, как ослабло сопротивление снаружи, и он куда-то провалился. Действительность исчезла. Время прекратило свой бег. Цепенея от страха оказаться в том месте, откуда он удрал, Жюссак, наконец, решился и толкнул крышку кверху. Она поддалась без проблем. Он вылез и узнал кабинет кардинала.
Диана: Вот теперь и объясняйся, что ты не нечисть!
stella: «Петухи! Откуда здесь петухи?»- он просыпался медленно и неохотно. Ощущение того, что разгадка рядом, не оставляло Марселя, и он старался оттянуть миг пробуждения. - Господин де Коэн, не пора ли вставать? Вы проспите все чудеса на свете! - насмешливая физиономия д'Артаньяна возникла перед глазами. - Вы хотите путешествовать натощак? - Э, нет!- Марсель живо вскочил. - Подождите, я с вами! - Так-то лучше. Пошли, а не то наш с вами завтрак достанется Портосу. А я не обещаю вам, что до вечера нам удастся что-то перехватить. -Есть что-нибудь новое, господин дАртаньян? - Марсель торопливо одевался. - Новое? Не думаю! Вот вы совещались с Атосом вчера до глубокой ночи; придумали, что... - гасконец замолчал на полуслове: он поднял голову к небу и узрел состояние небес. - Что за дьявольщина? - в голосе его мелькнули страх и растерянность. Коэн тоже глянул вверх, и его кольнуло нехорошее предчувствие: колодец ощутимо съежился в размерах, и скорость вращения его уменьшилась; отчетливо заметны стали несущиеся тучи. «Зверь насытился и обленился». От этой мысли ему стало совсем не по себе: этак ворота, чего доброго, захлопнутся и он останется по эту сторону шлагбаума навсегда. - Что это с небом? – нахмурился гасконец. - Буря идет, что ли? Вы когда -нибудь видели такое, сударь? Похоже, надо уносить отсюда ноги! - лейтенант и не думал скрывать свой испуг. Это же не люди, с которыми он знал, как бороться; это природное явление, перед которым все они бессильны! - Я видел и догадываюсь, к чему это все! - Марсель был напуган совсем другим. - Где господин Атос? - Я здесь, - мушкетер появился в дверях, на ходу застегивая камзол. Вместо слов Марсель просто указал ему вверх. Атос, закинув голову, с минуту наблюдал за небом, потом повернулся к Коэну. - Вращение замедлилось, вы это хотели сказать? Марсель кивнул головой. - Значит, мне не померещилось. Вы видите то же самое. Что вы думаете об этом? Атос чуть пожал плечами: - Похоже, что ваши шансы падают, друг мой. - Но я не хочу оставаться здесь навсегда! - возопил бедняга. - Где сундук? - Там, где мы его и оставили: на дворе, рядом с каретой. Слава Богу, ее починили, и мы можем продолжать путь. - Но без меня! - решительно заявил Марсель. Перспектива остаться в семнадцатом веке уже не казалась ему столь привлекательной: это ведь могло оказаться до конца жизни. - И что вы хотите сделать? - Арамис тоже вышел к друзьями и тихо стоял, пощипывая мочку уха. - Что-что! - невежливо буркнул Коэн. - А сундук для чего? - Боюсь, что вам не удастся им воспользоваться, господин де Коэн, - вздохнул Арамис. - Взгляните сами. Пока друзья беседовали и созерцали небеса, в открытые ворота придорожного трактира, где они остановились, въехал внушительный отряд вооруженных людей в форме кардинальской стражи во главе с Ла Удиньером. - Сдайте ваши шпаги, господа! Видя, что никто не спешит подчиняться, Ла Удиньер вытянул из-за отворота рукава сложенный вдвое приказ. - Именем короля! Атос молча пожал плечами и, прежде чем ему успели помешать, переломил шпагу о колено. Остальные просто не успели последовать его примеру: их скрутили в одну минуту. - Атос, в этот раз неподчинение не сойдет вам с рук, - довольно улыбнулся Ла Удиньер. - Этот приказ подписан королем! - Но за его спиной стоял господин кардинал, - невозмутимый мушкетер олицетворял собой статую спокойствия. - Отдайте шпагу! - Я слишком дорожу своей шпагой, чтобы разбрасываться даже ее обломками. - Дело ваше, но тем хуже для вас. - Говоря так, Ла Удиньер не был уверен, что все это окончится плохо для мушкетера. С некоторых пор в Париже поговаривали, что Атос решился выйти из тени, в которой находился последние десять лет, и блеск его имени многих заставит относится к нему с особым почтением. Тем временем сундук усилиями шестерых гвардейцев водрузили на запятки кареты, впрягли в нее четверку лошадей, и кортеж, состоящий из гвардейцев, арестованных мушкетеров, их слуг и Коэна, которого в суматохе приняли за слугу, тронулся по направлению к Парижу. Подставы на дороге были обеспечены, и отряд двигался настолько быстро, насколько позволяла карета. Д'Артаньян даже выторговал у Ла Удиньера разрешение посадить Марселя в карету под тем предлогом, что у бедняги приступ лихорадки и в седле он не удержится. У Марселя и вправду была лихорадка: он поглядывал на небо из окна кареты, проклинал несусветную тряску и мечтал о душе. Париж встретил их проливным дождем. Карета заехала на внутренний двор Пале- Кардиналь, сундук сняли, поспешно унесли внутрь дворца... Про Марселя снова забыли, но это не значило, что его пропустили во дворец. Он стоял в полной растерянности, промокший до нитки, не зная, куда податься без гроша в кармане. Мушкетеры были под арестом, их увели еще раньше, и бедный Марсель уныло уселся на какой-то каменной тумбе. Так прошло часа три. - Вам не надоело тут сидеть как греческой губке, собирая на себя все хляби небесные? - такой знакомый голос заставил Коэна вскочить. Атос, улыбаясь в усы, протягивал ему руку. Другая была занята поводьями коня. - Поедем ко мне, а то вы и впрямь разболеетесь. Памятуя, что в книге Атос жил где-то неподалеку, Марсель с радостью принял предложение. Мушкетер великодушно дал ему возможность усесться позади себя, и через четверть часа они уже были на месте. Пока Марсель переодевался в халат мушкетера, тот знаками отдал распоряжения своему слуге. - Сейчас будет ужин. Гримо уже принес все из трактира, у него не было времени готовить, но не сомневаюсь, что накормит он нас отменно. - Господин Атос, я не знаю, как вас благодарить. Без вашего любезного приглашения я бы и вправду вынужден был бы ночевать в какой-нибудь подворотне... - Где вы бы не дожили до утра, милейший, - без тени насмешки закончил за него Атос. - Вам в Париже одному не выжить. Со шпагой вы вряд ли дружите. - И с кинжалом - тоже. Впрочем, я недурно стреляю. - Ну, для этого надо как минимум иметь оружие... Так что мы с друзьями пока вас никуда не отпустим. Я сильно подозреваю, что у вас превратное представление о нашем мире. Только по книгам, которые вы читали. - В книгах все это выглядит куда красивее. И аромат не тот, что на улицах Парижа. Атос рассмеялся неожиданно весело и так заразительно, что Марсель не удержался и стал ему вторить. - Ну, вы так смеетесь, что сразу видно, что вы ничего не опасаетесь! - заявил д'Артаньян, заходя в комнату без стука. - Над чем смеетесь, господа? - Д'Артаньян, вас отпустили? - обрадовался Марсель. - Да куда они денутся! Отпустили всех, да еще приказали найти вас, Марсель! - Меня? Зачем? - Марселю стало не по себе. - Жюссак объявился! - Что? - Собственной персоной! У кардинала в кабинете. Тот чуть в обморок не упал, увидев, как из доставленного сундука вылезает его гвардеец. - Откуда вы это все знаете? - Да я как раз и был туда зван для допроса. С вами, Атос, - дАртаньян широко улыбнулся, - он предпочитает не связываться. - У меня тоже нет особого желания иметь с ним дело, - сухо заметил Атос. - А что до господина Коэна, то мы найдем его не раньше завтрашнего дня. И только после того, как убедимся, что сундук еще работает. Д'Артаньян, присоединяйтесь к нам. - С удовольствием, Атос. - У кардинала вас не кормили? - Арестанта? - хитро улыбнулся гасконец. - Я был рад и тому, что вышел от Его Преосвященства под дождь один-одинешенек.
stella: После обеда д'Артаньян и Атос устроились в гостиной, а Марселя отправили в спальню мушкетера отсыпаться. Дверь закрывалась плотно, и он не слышал, о чем беседовали друзья. Глаза у него слипались уже давненько, в постели было тепло и уютно, хотя матрац не был слишком мягок, а одеяло не слишком теплым. Но камин в комнате грел отлично, и Марсель погрузился в спасительный сон. - Что будем делать с этим парнем, Атос? - д'Артаньян в упор посмотрел на товарища.- Вы ему верите? - А вы нет, д'Артаньян? - Атос, прищурившись, рассматривал шамбертен в изысканном бокале. - Я не так учен, как вы с Арамисом, чтобы делать окончательные выводы. Он мне симпатичен, но в нем есть много странного и непонятного. - Еще бы! Вы, попав на четыреста лет назад, были бы меньше заметны в толпе, чем этот молодой человек, оказавшийся у нас. Видимо, прогресс ускоряется, и нам просто не дано понять то, что для него - повседневность. Пусть отдохнет, я потом с ним поговорю. Во всяком случае, надо помочь ему вернуться. Д'Артаньян, а где сейчас этот проклятый сундук? Я боюсь, как бы кардинал не задумал его уничтожить. Не дело, чтобы этот человек оставался у нас слишком долго. - А если он захочет остаться? - Вот этого и нельзя допустить! Но не думаю, что ему уж так приглянется Париж. Ему здесь пока не по себе. Так вы мне не ответили: где сундук? - Пока у кардинала в кабинете. Его облюбовали кошки его светлости. - Отлично! Тогда он его никуда не денет. - Атос довольно потер руки. - Вечером встречаемся у меня: Арамис и Портос тоже будут. Как у нас с дежурствами? - Я попрошу Феррюсака, чтобы он так распределил нас, чтобы с нашим пришельцем все время кто-то был. - Вы ловите на лету мои мысли: именно об этом я и хотел вас просить позаботиться. - Атос встал и подошел к окну. Тучи уже не двигались с такой скоростью, да и само ощущение колодца уже не было таким определенным. Края этого гигантского образования словно растрепались, стали походить на обычные тучи. «Бедный Марсель, чего доброго, еще день - и ему от нас не уйти!» - подумал Атос. Он обернулся к лейтенанту: - Идите, друг мой, отдохните. Я, пожалуй, тоже сосну часок-другой. Сдается мне, нам сегодня предстоит веселая ночь. К вечеру Марсель был уже более-менее в норме. И все бы ничего, но его охватило странное возбуждение. Этакое предстартовое состояние, знакомое тому, кто бывал в опасных переделках. Он метался по маленькой квартирке, путался под ногами у Гримо, который возился на кухне и одновременно накрывал на стол, и не знал, куда себя приткнуть и чем заняться. Он попытался было помочь слуге, но Атос так на него посмотрел, что Марсель невольно съежился под его взглядом. - Я не знаю, что принято у вас, но у нас не принято, чтобы гость помогал слуге хозяина накрывать стол к обеду, - холодно пояснил граф. - Идите сюда, садитесь и давайте поговорим. Может статься, что у нас никогда больше не будет на это времени. Расскажите мне о себе и о своем мире, - и увидев недоумевающие глаза Коэна, успокаивающе поднял руку. - Не принимайте меня за человека, не понимающего, о чем он просит. Я прекрасно сознаю, что в короткой беседе мало что расскажешь и объяснишь. И, тем не менее, прошу вас, расскажите о том, что вам самому кажется интересным. - Я могу вам рассказать о себе, о своей стране, о других странах. - Рассказывайте все, что вам покажется важным и значительным. Единственная просьба: когда придут мои друзья, сменим тему беседы. - Почему? - поразился Марсель. - Мне не хочется, чтобы у них впоследствии возникали сомнения в том, что у них все в порядке с головой. Поверьте, меня ведет не простое любопытство: я давно и очень сильно разочаровался в своей жизни. Я не хочу, чтобы что-то похожее произошло и с ними: они еще слишком молоды. - Вы считаете себя стариком, господин Атос? Сколько же вам лет? - Тридцать. Но дело не в прожитых годах, а в сумме опыта, который вам дала ваша жизнь… Рассказывайте, мой друг, рассказывайте же! Все время, пока Марсель старательно живописал мушкетеру свою жизнь в маленькой жаркой стране, тот слушал, пожирая его глазами. Потом стал расспрашивать об Иерусалиме - и невольно выдал не только свою заинтересованность городом, но и некоторые познания, похожие на наблюдения очевидца. - Вы бывали в Вечном городе? - не удержался Марель от вопроса. - Пришлось. Я был совсем мальчишкой, когда попал туда, - признался мушкетер, опустив глаза. Тень воспоминания прошла по его лицу. Марсель замолчал, не решаясь расспрашивать. Он на минуту отвлекся и отчетливо уяснил себе всю нереальность ситуации: он, Марсель Коэн, сидит в квартире графа де Ла Фер в Париже 17 века и рассказывает гостеприимному хозяину о современном Израиле, о мире, где так и не наступил мир, о людях, летающих по воздуху, носящихся по земле, плывущих под водой и способных за мгновение уничтожить полмира. Эта картина потом мучила его до конца жизни: всполохи огня из камина пляшут на чеканных чертах лица собеседника, отсвечивают алым в полных вина бокалах, искрятся в драгоценных камнях на эфесе прикованной к стене шпаги... Внезапно на лестнице зазвучали молодые голоса, и все закончилось. Веселая компания появилась на пороге. - Атос, мы не с пустыми руками! - провозгласил Портос, потрясая несколькими бутылями вина. - Дружище, я запаслив! Но, не страшно: лишнее вино нам не помешает!- согласился Атос. И пир начался. Потом Марсель не мог вспомнить, как он закончился. Вернее, закончился он далеко за полночь и уже без него. Портос пристроил его на кушетке в гостиной, а мушкетеры продолжали отмечать возвращение. Разошлись ближе к рассвету. Пьян был даже Атос.
stella: Утро как утро! Такое же, как бывает и дома, когда с утра моросит мелкий дождик. Когда не хочется вылезать из постели, а мама кричит из кухни: «Марси, ты идешь, наконец? Я дважды разогревать не стану!» Здесь никто не кричал, Гримо двигался бесшумно, но внутренний будильник уже прозвенел: « Подъем!» И одновременно с будильником прозвучали шаги на лестничной площадке: тяжелая и неуклюжая поступь ног, обутых в сапоги не по размеру. Это была стража! Кто-то заложил Коэна, подослав ее прямо к Атосу. Атос вышел из спальни с таким видом, словно он и не ложился. Если бы не темные круги под глазами, ничто бы не указывало на вчерашнюю пьянку. «Однако же! – с завистью подумал Марсель. - Вот что значат богатая практика и могучее здоровье!» Сам он себя чувствовал омерзительно. Атос сделал знак Гримо открыть дверь, и в прихожую ввалились пятеро мужланов из городской стражи. Хозяин дома, чуть изогнув бровь, оглядел незваных гостей. - Что вам угодно, уважаемые? - У вас здесь прячется государственный преступник. - Кто вам такое сказал? - Нам приказано арестовать и препроводить в ратушу господина Марселя… Коэни. - Чей приказ? - Господина прево. - Я бы рад вам посодействовать, но господина Коэни здесь нет .- Атос сохранял невозмутимый и какой-то сонный вид. - Как нет? А этот господин? - начальник патруля указал на Марселя. - Этого господина зовут иначе. - Как бы его не звали, он пойдет с нами. Одевайтесь сударь! - кивнул страж Марселю. Тот растеряно посмотрел на графа, но Атос успокаивающе кивнул ему. - Если вы так настаиваете, я не возражаю. Но предупреждаю, что пойду с вами. Я не могу допустить, чтобы молодой человек, который является моим гостем, плутал по Парижу, с которым плохо знаком. - С этими словами мушкетер накинул форменный плащ, прицепил шпагу и взял перчатки и шляпу, поданные Гримо. - Ну, что же, идем! В ратуше их ждали. Точнее, ждали Коэна, но не Атоса. Как когда-то, перед свиданием д’Артаньяна с кардиналом, Атос сказал, что друзья будут дожидаться его выхода, так и здесь Атос все с тем же неподражаемо-спокойным видом заявил, что дождется Марселя. Строить из себя героя Марселю не хотелось; во имя чего? Разве только гордость и заставляла его делать вид, что ему все нипочем. Обычный парень, он влип в дурацкую историю, для которой не имел ни подготовки, ни знаний. Когда-то он читал фантастическую повесть каких-то русско-еврейских писателей, о том, как специально обученный и натренированный главный герой попал в такой средневековый мир на другой планете. И Марсель отлично запомнил, как ему там было не просто, хотя там были и другие люди с Земли. А здесь он был один-одинешенек, и, кроме Атоса и его друзей, никому не нужен. Да и нужен ли он им? Скорее всего, ими просто руководит сочувствие и желание помочь сверстнику и тоже французу. А кардинал? Зачем он ему понадобился? Пока до Ришелье дело не дошло, Марсель не особо тревожился. Но если его переправят к кардиналу, тогда Атос не поможет. Не поможет даже король. Он вспомнил, что церковь по сей день не гнушается аутодафе. Его запросто могут обвинить, как колдуна и еще и иудея в придачу. Марсель поежился, стало совсем неуютно. О том, чтобы рассказать прево правду, не могло быть и речи! То, что он рассказывал прошлым вечером Атосу, останется только между ними: это не для всякого человека правда. Арамису, помня, что тот потом станет иезуитом, он никогда бы такое не доверил. Портос бы решил, что ему рассказывают рождественскую сказку, а д'Артаньян просто сказал бы, что у Марселя богатая фантазия. И каждый из них наверняка уже объяснил себе, как мог, появление Коэна из сундука. Парижский прево оказался симпатичным толстячком, которому совсем не улыбалось заниматься таким тягостным и непонятным делом. Поэтому, расспросив арестованного, он уяснил себе прежде всего один факт: это слишком сложно для его ума. Это все - высшие политические сферы. Кардинал в этом заинтересован, вот пусть этого парня к нему и отведут. Его же функция - королевский судья. Выносить свое решение без Его Преосвященства он поостережется: никогда не знаешь, что на уме у Первого министра! Этот парень признал, что его зовут Марсель Коэн (одна фамилия уже чего стоит!) и что он гость господина Атоса. В приказе - скорее всего описка, вот этот чертов мушкетер и прицепился. Прево подошел к окну и выглянул наружу: господин мушкетер прогуливался взад-вперед по площади. Что-то знакомое почудилось ему в этой фигуре. Судья вгляделся: Ангерран де Ла Фер собственной персоной! Он поспешно перекрестился и с опозданием сообразил: это сын! Так вот где обретается пропавший бесследно наследник! В мушкетеры подался. Впрочем, и вправду, пусть этим графским гостем занимается сам кардинал. Прево поспешно черкнул пару строк и позвонил. Но на пороге вместо стражи появился сам граф. «Это уже слишком! Нахальство и высокомерие этих вельмож не имеет границ!» - мысленно взвыл чиновник, но вслух только поинтересовался, что угодно господину мушкетеру. - Я обязуюсь отконвоировать этого господина по вашему предписанию! - без обиняков заявил мушкетер. - Я не стану поручать его вам, чтобы вы помогли ему скрыться! - возразил прево, мысленно проклиная всех мушкетеров, гвардейцев и кардинала в придачу. - Если я берусь за что-нибудь, сударь, я это выполняю. - Высокомерие королевского телохранителя было непереносимо. - Мое имя вам порукой? - Какое имя? - не утерпел прево. Атос вздрогнул. - Вам важно знать мое истинное имя? Прево опустил глаза. - Я знавал вашего батюшку. - Тогда о чем речь, господин прево? - Возьмите! - судья протянул приказ. - Не заставляйте меня пожалеть об этом. Атос пожал плечами, выражая полное пренебрежение к судейским с их заботами и опасениями, и величественной поступью удалился, сделав знак потрясенному Марселю следовать за ним. Прево тяжело плюхнулся в кресло.
stella: Кардинал не заставил Коэна ждать. Он беспокойно ходил по кабинету, весь во власти нетерпения: не приведи бог упустить и этого пришельца из сундука, как упустили уже эту мнимую герцогиню! И Ришелье моментами напоминал своего любимого кота, который облизывается в предвкушении любимого лакомства. Усы Его Высокопреосвященства воинственно топорщились при мысли, какие сведения ему может поведать человек, живущий через четыре сотни лет. И среди прочих мыслей о Франции змейкой проскальзывала одна: а будут ли помнить его деяния? Марсель остановился на пороге и обернулся к Атосу. Слов у него не было, и он молча протянул руку мушкетеру. Очень хотелось сказать ему многое, о многом предупредить его и его друзей, но Атос с улыбкой приложил палец к губам, призывая к молчанию. - Атос... - Ни слова более, Марсель! Никому не надо знать свое будущее, друг мой. - Я молчу! Нет, я все равно хочу вам сказать! Вы еще будете счастливы, граф! - Пусть будет по вашему! - улыбнулся Атос. - Давайте прощаться. Я от всей души желаю вам выйти из этого кабинета в вашем городе! - Мне приснился сон! - пробормотал Марсель. - Это же чудо: познакомиться со всеми вами. - Идите, идите! А то я подумаю, что вы решили остаться у нас навечно. Слова Атоса напугали Коэна, и он, неопределенно махнув рукой, рванул дверь на себя. Кардинал в своем кабинете резко повернулся от камина, у которого грел руки. - Вы тот самый Коэн, который произвел такой переполох на дороге? - А вы тот самый великий кардинал Ришелье, деяния которого изучают во всем мире? - не без нотки почтительности задал встречный вопрос Марсель. Его не обучали этикету, и потом кардинал - не король. Ему можно задавать вопросы. Нахальство, с каким был задан вопрос, компенсировалось видимостью лести. Услышать, что ты велик и у потомков - это многого стоит. И кардинал сделал вид, что он не заметил наглости своего гостя. В отличие от Атоса, Ришелье хотел знать свое будущее. И Марселю пришлось хорошо изворачиваться, чтобы отвечая, не быть конкретным в фактах и не называть ни имен, ни событий. Общие фразы, комплименты; он проявлял недюжинные дипломатические способности, каких у себя не подозревал. - Вы действительно все это не выдумываете?- вырвалось у кардинала совсем по-детски. Было бы горько и обидно узнать под конец рассказа, что над ним решили посмеяться. А впрочем, человек этот все равно никогда и никому не расскажет правды. Эта правда слишком опасна, чтобы ее отпустить на волю. Есть Бастилия, но есть и еще более надежные места на земле. Этот шпион во времени если и выйдет из кардинальского дворца, то так, что его никто и никогда не увидит. Интересы государства требуют сохранения тайны. Пройдет едва десяток лет, и такой же тайны потребуют уже от королевской четы при рождении близнецов… - Так вы путешествовали в этом сундуке? - тоном Фомы Неверующего спросил кардинал, небрежно кивнув на транспортное средство неизвестных мастеров, на котором с удобством расположились любимцы кардинала. - Да, именно в нем, господин кардинал. Ришелье задумался не на шутку. Устроить следствие: этот человек начнет рассказывать судьям и дознавателям то, что он сам только услышал. Волна невероятных слухов и сплетен всколыхнет государство, и кто знает, чем все это закончится. Нечистый тут поучаствовал или и вправду люди будущего способны творить чудеса - это не ему, грешнику, судить. Пока что... - Кажется, вы не верите, что такое путешествие возможно? - Марсель почувствовал беспокойство при виде размышляющего Ришелье. Что-то надо было делать, пока этот сановный кот не придумал, что сотворить с Марселем. Говорят, что инстинкт самосохранения в минуты опасности заменяет человеку рассудок. И, как в его времени это сделал Жюссак, рванувший к заветному ящику, так и Марсель, смахнув кошек одним движением руки, дернул незапертую крышку, нырнул в душную темноту сундука и, изо всех сил потянув крышку на себя, с восторгом ощутил, что его куда-то уносит. Только бы попасть к себе домой! Кардинал, ошеломленный неожиданностью и быстротой маневра, растерялся настолько, что не стал звать охрану. А придя в себя и оценив обстановку, он признал, что все решилось наилучшим образом: человек исчез, словно его никогда и не было. Вот только оставались еще де Жюссак и эти мушкетеры. Ришелье выглянул за дверь: так и есть - господин Атос тут как тут. Правда, в окружении гвардейцев кардинальской охраны, но без приказа короля в стенах дворца Атос недосягаем. И если бы не Тревиль!.. И не его влияние на Людовика! О, как мечтал кардинал прижать все это проклятое дворянство, не дающее ему ни минуты покоя своими дуэлями, выходками, ссорами и бесконечными требованиями … - Вы ждете своего приятеля, господин Атос? Мушкетер поклонился. - Сожалею, но вам его не дождаться. - Он арестован? - Нет, он исчез. Вы мне не верите? Атос заглянул через плечо кардинала в его кабинет. Кошки уже не сидели на сундуке: крышка была поднята, и ящик зиял уже привычной клубящейся тьмой. Марсель отбыл на станцию назначения. Но прибыл ли? - Ваше Высокопреосвященство уже решили, что вы будете делать с этим сундуком дальше? - вдруг спросил мушкетер. - К чему этот вопрос? - Окажись я на вашем месте, - без тени почтения заговорил Атос, - я бы его уничтожил, взорвал, сжег. - Зачем?! - Что бы ни у кого не возник соблазн повторить такое путешествие. Кардинал какое-то время смотрел на Атоса в упор, но тот выдержал взгляд Ришелье, не смущаясь и не опуская глаз. «И мои друзья и я умеем хранить тайны» - прочитал Ришелье ответ в глазах Атоса. - Пожалуй, вы правы, господин Атос, - ответил он наконец. - Так будет лучше для всех и для Франции в первую очередь.
stella: Жара, духота и мухи тоже могут показаться благом. Особенно, если это признаки родного дома. Марсель был дома. Бедная мама, что она вынесла, когда он исчез! Что только не предполагали, какие только гипотезы не строили в ученых кругах! Теперь его замучают расспросами. Но он решил, что самое умное – заявить, что он ничего не помнит и рассказывать ему не о чем. Только бы еще найти эту де Бриссак! Ее надо предупредить, что она тоже ничего не видела и не знает. Человеку не надо знать будущего, но, получается, что и не всякое прошлое надо делать достоянием общества. Как там сказал в конце «Виконта де Бражелона» мудрый граф... в нашем мире всем - мужчинам, женщинам и королям - надлежит жить настоящим; что же касается будущего, то в будущем мы должны жить лишь для бога. А Светлана... Светлана, лежа на своем сундуке, мечтала о том, что прошло для нее, как странный сон. Сундук был безответен и безмолвен. И за поднятой крышкой больше не клубился мрак: там были аккуратно сложены Светины вещи и сверху - несколько пар маек и джинсы, которые Жюссак так и не обновил. Деньги его давно закончились, кредитка была бесполезна (Светлана не знала секретный код), но женщину не покидало суеверное чувство, что с последним потраченным шекелем должны прийти перемены; что-то хорошее должно обязательно произойти. И, на самом деле, едва положение ее стало критическим, нашлась работа: в отделении полиции понадобился переводчик. Сама судьба вела их навстречу друг другу. Им пришлось работать по одному делу. Марсель расспрашивал двоих свидетелей, едва понимающих иврит, а Светлану вызвали для перевода. Потом они пошли поесть в кафе, потом стали вспоминать прошлое, старые вещи, напоминающие о доме, о старине и прошедших временах. Светлана рассказала о странном сундуке, купленном у араба, и о том, как она прячется в него в дни обстрелов, надеясь, что ракета если и попадет в дом, то сундук ее перенесет куда-нибудь... Дальше она не продолжала, замолчала на полуслове, но было уже поздно: Марсель понял, что случай свел его с той самой « герцогиней». А дальше? А дальше все как у людей: любовь, свадьба, дети, работа, пенсия, старость... Вот только в воспоминаниях этих двух были еще и мушкетеры. Живые, молодые, неунывающие книжные герои. Но для них - совсем не книжные, а реальные, живые. Марсель помнил прощальное рукопожатие Атоса всю жизнь. Ну, а у Светланы были и свои воспоминания. КОНЕЦ
полная версия страницы