Форум » Покатуха » А.Заиров & М.Филинков Королевский сервиз » Ответить

А.Заиров & М.Филинков Королевский сервиз

Джулия: КОРОЛЕВСКИЙ СЕРВИЗ 1. Сельская жизнь. Привет, братва! Я рад тому, что вы собрались здесь, что бы послушать мои очередные байки, ведь речь сегодня пойдет о великой троице, точнее… А их было четверо, тогда четверке верных друзей, которые наделали много гадости благородным господам, находящихся тогда у власти. Так что глядите вперед. И что мы там видим? А это Франция времен Людовика XIII. Еще не возведена великая Эфелевая башня, еще не пришел к власти Банапартий по кличке Наполеон, еще и Республикой не пахнет, и Францией правит король, точнее кардинал и погоняло его Ришелье. Пока что мы оставим не надолго столицу, и заглянем так сказать на периферию, в так называемую провинцию. И что же нам видно? Да ничего не видно примечательного. Одни лишь покосившиеся избы, развалившиеся амбары, покосившиеся заборы, грязь и всякая мерзость. Одним словом глубинка, Богом забытый район центрального французского Нечерноземья, прославленный колхоз Несвет-незаря, сорок лет без урожая. Давайте приглядимся поближе. И что мы видим? Вот, к примеру, ходячий, но рахитный окорок валяется в луже, принимая грязевые ванны, так полезные для здоровья. Но он нас не интересует. А вот немного перебравший колхозник целует лошадь, называя её Машей. Он нас тоже не интересует. А вот тот верзила, бездельно лежащий в стогу сена, будет нам интересен. Вот он и будет нашим главным героем. Познакомимся поближе. Это был здоровенный увалень, простой крестьянский парень, тунеядец в третьем поколении. Его угловатая непропорциональная фигура сводила с ума всю женскую половину селения. Да и сам он был не прочь поваляться с прекрасной дивчиной на сеновале, пока остальные вкалывали на благо страны. Одним словом он был мачо. Я бы сказал ещё круче самец. (Девки просто рыдают.) Кроме того он любил изрядно поесть, залив это все двумя литрами отменного пойла местного разлива. Великие умы содрогнулись бы при виде, как он прожигает свою никчемную жизнь, а он уже встретил свою восемнадцатую весну. И так это был дґАртаньян. И вот сейчас он лениво лежал на сене, беззаботно ковыряясь в зубах, ожидая одну очаровательную особу, которая должна была прибыть с минуты на минуту. Но вместо нее на горизонте появилась матушка, сильно размахивающая руками что-то крича. Она подошла к дґАртаньяну и сказала: -Сынок, тебя батька к себе кличет. -Чего ему не лежалось там? -Он хочет с тобой поговорить по-мужски. -Маманя, я не хочу. Я занят. -Ну, батька же… -Что батька? Батька - старый пердун. Ему на пенсию пора, а он все ещё пытается вправлять подрастающему поколению мозги. -Сына, он же батька. -Ладно, пошли. Посередине комнаты сидел подстароватый мужик с седым ирокезом на голове. Всем грузом своей туши, упершись на стол. На столе стояли: тарелка недоеденным супом, в котором принимала водные процедуры поддатая муха, ополовиненная бутылка водки, разнокалиберные рюмки с остатками тоски и печали. В левом углу его рта отдыхала папироса с оплавленным концом, наполняя комнату сизым дымом. На правой его щеке красовался небольшой шрам, несгладимый след бурной молодости. Когда на пороге появился дґАртаньян, батя наконец-то оторвался от меланхолического созерцания полета комара вокруг запотевшего пузыря. Он внимательно посмотрел на своего отпрыска, и из, переполненного всякими мыслями, его сознания вырвалось: -Сын, настало время поговорить нам по-мужски. Ты достиг уже того возраста, когда маленьких мальчиков становятся мужчинами. Я бы даже сказал по-простому, по-нашему. Мужиками! И я не побоюсь этого слова. Наступит тот день, когда я с твоей матерью займем свое место на местном кладбище, где покоятся останки наших великих предков. Но до того момента, когда всевышний призовет меня к себе, я хочу быть уверенным в том, что ты твердо стоишь на этой земле. -Но, батька, я и так твердо стою на своих ногах, и рахит мне не страшен. Я уже и так мужик. Спроси моих подружек. -Твои казановские похождения меня не интересуют. А что быть мужиком, это не только близкое общение с особами женского пола, но и многое другое. Хорошая работа, семья. Поэтому завтра утром отправишься в Париж, к господину де Тревилю, и станешь мушкетером его Величества. -Но, батька мне и тут хорошо. -Не перечь отцу. Как сказал, так и будет. -Мне и здесь не плохо. -Да конечно. Каждый день пить, жрать и волочится за чьим-то подолом. Поэтому ты завтра же, или ты будешь проклят мной, и не получишь и гроша ломаного от меня в наследство. В те времена слово отца ещё что-то значило для непутевых их отпрысков, поэтому с рассветом собрав свой небольшой скарб, он отправился в Париж. Утро выдалось на редкость мерзопакостным. Был сильный дождь, точнее ливень. Лошадь везла дґАртаньяна на встречу его будущему, которое его не очень прельщало. Путь был неблизок, поскольку в те времена, почти былинные, все радости цивилизации ещё не были придуманы, и такая вещь как научный прогресс находился в зачаточном положении. К полудню дґАртаньян проголодался. Он остановился на одном из постоялых дворов, которых было в обилии в те времена. Это что-то похоже на наши мотели. ДґАртаньян слез со своей беременной лошади и зашел в кабак. Там заказав себе бутылку Анжуйского, углубился в свои невеселые мысли. Как странно бывает порой. В один прекрасный миг все в корне меняется. Вчера только он был простым крестьянином, проводящим большее время на сеновале. Теперь же он по воле отца направляется в Париж, в столицу, где он никого не знает и его никто не знает. На службу к королю. В чем она заключается? Ведь он ничем путным не занимался с самого рождения. Он был единственным ребенком в семье, поэтому все было для него по первому его крику. Теперь же все по-другому… Не известно, сколько времени он находился бы в своих грустных размышлениях, если бы не истерические крики с улицы не донеслись до его слуха. -Рожает! Рожает! - кричал припадочный малый. ДґАртаньян выполз из кабака, чтоб поглазеть на того, кто рожает. Оказалось все намного проще и прозаичнее. Его бедная кобыла ожеребилась, явив на этот свет пятнистого жеребца. ДґАртаньяну ничего не оставалось, как принять роды, а это было ему не впервой. Из него вышел бы хороший акушер, если бы он решил проявить себя на ниве акушерства. -Что же я буду с тобой теперь делать? - тяжело вздохнул он. -Продай, - предложил кто-то из постояльцев. -Тебе что ли? -Да хотя бы и мне. Торги затянулись до ночи. Было выпито много вина и было услышано много цен, но все-таки дґАртаньян продал свою кобылу с жеребцом по цене в пять раз выше рыночной. Довольным собой он удалился на покой. А рано утром он отбыл по направлению к Парижу с полной сумой денег. 2. О, Париж - мой Париж. Долго ли, коротко ли, но он благополучно добрался до Парижа на попутных телегах и каретах. Шумный Париж встретил его своей толкучкой, все куда-то спешили, куда-то бежали. Наш же герой прямиком направился в кабак, что бы хорошенько отобедать, а за одно и разузнать, как пройти до приемной господина де Тревиля. Я не думаю, что необходимо объяснять, что для дґАртаньяна все здесь было в диковинку. Ведь он был впервые так далеко от родного дома, да еще в таком огромном городе как Париж. Хотя стоит отметить, что в те времена он не был столь масштабен и много лик как теперь. Но и тогда для деревенского парня, которого познания в градостроительстве заключались в восприятии сельской местности, это был просто шик-модерн. Ну, мы отвлеклись маленько, да и слюни развели. ДґАртаньян хоть и был колхозником, но как говорится, пальцы ему в рот не клади. Откусит! А ты что думал, мой дружок? И так он вошел в кабак. И что же он там увидел? Прелестную даму. Ну что попробуем ее описать, насколько нам помогут наши возможности. Это была очень загадочная дама. Она очень любила поесть. Об этом говорили ее весьма пухленькая наружность и то огромное количество блюд, которые громоздились перед ней на столе. Но все же она боролась своим избыточным весом. Она занималась шейпингом. Об этом кричали на всю округу ее полосатые (белые с красным - весьма не дурное сочетание) гетры. Так же она любила очень выпить горячительные напитки. Но в этом она хорошо разбиралась и предпочитала только лучшее, что мы любим и чем гордится коллектив. Она любила вина, которые прославили виноделов Франции на весь мир. На столе стояла распечатанная бутылка Савиньон. Так же она очень щепетильно следила за своей внешностью. Она очень любила новые наряды, просто обожала заплетать всевозможные косички, а также любила всевозможные бантики. Их было так много, что было не понятно, как они там уместились. Эта дамочка чем-то приглянулась дґАртаньяну, и он направился именно к ней, что бы спросить как добраться до канторы де Тревиля. Он по-приятельски, как будто они знакомы сотню лет, хлопнул по плечу и сказал: -Дамочка, а не подскажите мне… - начал дґАртаньян, и тут же осекся. На его смотрело мужественное лицо с добрыми глазами и с большими как у Будённого усами, я бы даже сказал с усищами. Ну, ты понимаешь, что тут было мой друг. Немая сцена в лучших гоголевских традициях. Самому Шекспиру не снилось. ДґАртаньян с отвисшей челюстью с вылезшими из орбит на лоб глазами, и эта лже-дамочка с каменным ничего конкретного не выражающим лицом. Вот как бывает. Когда участникам этой сцены вернулся дар речи, началась развязка скандала. А какой скандал без этого. -Как погляжу, милейший сударь, вы хотите меня обидеть? - спросил Партос. А это был именно он. Местный жиголо, любитель дам преклонного возраста и любимец старушек. -Извините великодушно, милорд. Ни как не хотел. Я просто хотел узнать у вас, где находится кантора господина де Тревиля. - Оправдывался дґАртаньян. -Сударь я, конечно, скажу, где находится кантора достопочтимого господина де Тревиля. Но это не избавляет вас от ответственности за оскорбление нанесенное мне вами. Поэтому сегодня в полдень я вас жду у монастыря Святого Матвея с вашей шпагой. А теперь сударь я прошу вас удалиться, и дать мне возможность спокойно позавтракать. -Я принимаю ваш вызов милорд. И так сегодня в полдень. ДґАртаньян приспокойно позавтракал, как будто ему не предстояла дуэль в полдень. На этом вереница странных событий не завершились. Выйдя из кабака, он снова попал в переплет. Поглядим повнимательнее кто же в этот утренний час собрался на площади около кабака. Среди разношёрстной толпы было нельзя не заметить эту троицу. В окружение юных девиц стоял элегантный мушкетер. Худощавый. Но это его не портило, а на оборот давало ему какой-то налет таинственности и утонченности. В нем чувствовались повадки истинного аристократа. Человек этот был сильно набожным. И возможно когда-то принадлежал Святой Церкви, поскольку в руках он сжимал Библию. И, похоже, очень любил женщин и был, любим женщинами всех возрастов. Это был Арамис. Человеком он был странным, таинственным. О нем ходило много слухов о его наклонностях и пристрастиях, но об этом любезный сударь мы расскажем позже. А пока посмотрим, что же заинтересовало в этой троице дґАртаньяна. Ну, я думаю, ты, и сам во всем догадался. Ведь только слепой мог этого не заметить. Конечно, особы прекрасного пола. И когда Арамис исчез по какой-то надобности в кабачке, а пошел он за бутылочкой Бургунского. Но это только между нами. Хорошо? Что б ни кто не знал. И так наш герой, долго не раздумывая, направился к девицам, чтобы познакомится. Ведь ни когда нелишне завести хороших знакомых на новом месте. Тем более таких прелестных. -Доброе утро, сударыни. Сегодняшняя погода как раз располагает к прогулкам на свежем воздухе. -Да, сударь. - Ответила Люси. -Вот видите. Мы сходимся в своих мнениях. Кстати меня зовут дґАртаньян. Я приехал из Госконии, что бы поступить на службу к его Величеству. Я прирожденный мушкетер. Мой отец в молодости тоже был мушкетером. А как же Вас звать, о небесные создания? -Меня Люси, а её Розмари. -Как это прелестно звучит. Розмари и Люси. Словно небесная кантата, ласкающая своим напевом мой слух. А не встретится ли нам сегодня вечером под призрачным светом Луны, когда все кругом будет отходить ко сну. Вдохновение так захлестнуло дґАртаньяна, что он не заметил, как появился Арамис. А слова летели и летели сплетаясь в красочные узоры, будоража чувства прелестных дам. -Сударь, вам не кажется, что вы слишком увлеклись? - спросил Арамис. -А вы что имеете против? -Но это просто какое-то нахальство чистой воды. Средь бела дня приставать к чужим дамам. Словно мартовский кот к ним ластится. Вас ждут большие неприятности, если вы не загасите свой пыл молодой человек. -Я не боюсь неприятностей. А если вы, сударь трус, то так сразу и скажите. И нечего мне морочить голову. -Сударь я вас вызываю на дуэль. В полдень у монастыря Святого Матвея. -Извините, сударь, но я буду занят. У меня на это время назначена другая дуэль. -Тогда в час, если вы, конечно, будете ещё живы. -Непременно. ДґАртаньян поспешил вперед, ведь время уже поджимало. Он мчался вперед. Это был его обычный вид передвижения. Бежать или скакать на кобыле. И ни как иначе. Он на ходу успевал пережевать последние события. Господи. Такая популярность. Две дуэли за одно утро. Просто превосходно. Если так и дальше пойдут дела, то будет… Додумать он не успел, так как на всех парусах врезался в какого-то человека. А это был Атос. Выход из запоя был жутким. У бедного Атоса болела голова, тряслись руки, и надрывно выла душа. Сегодня он первый раз выполз из своей берлоги, только затем, что бы купить себе рассола, который в большом количестве предлагали уличные торговки за весьма символичную плату. Во все времена лучшим лекарством от похмелья считался рассол. И вот больной Атос с мутными глазами, дрожащими руками лавируя по узкой улочке, где в нормальном состоянии двум человекам не разойтись, огибая навящивых торговок, стремился в лавочку госпожи Мор. Там был самый лучший рассол в Париже. "Вчера у Мор, купив рассол, я выпил столько - сколько смог", - любили напивать местные забулдыги. Атос не был заядлым алкашом. Что бы понять, что его довело до такого состояния, надо познакомится с ним поближе. Это был хладнокровный человек со строгими чертами лица, с пустым взглядом, с порой аморфным (ничего не выражающим) лицом. Он был аристократом, как говорится, до мозга костей. Из-за горького любовного опыта своей шальной молодости, Атос ежемесячно впадал в запой с ярко выраженным приступом черной меланхолии. Напивая все время свою любимую песню "Ромашки спрятались, поникли лютики". Ведь больше всего на свете он любил эти простые незатейливые цветы под названием ромашки. Ну, ладно, характеристику в ментовку потом допишем, а сейчас вернемся на место преступления… Тьфу… Пить меньше надо… Ну, что сударыни и сударушки, вернемся к нашему происшествию. ДґАртаньян спотыкается, летит на Атоса, хватает его за шею. В обнимку они падают на лоток с яйцами. Яйца сами понимаете, не выдержали такого натиска, поэтому всмятку. Без того подорванное психическое состояние ухудшилось. Представьте себе. Лежишь на мостовой, на раздавленных яйцах, а на тебе лежит бесформенное чудо дрыгающие руками и ногами, все время пытающаяся встать, при этом все время падающая на тебя. Вот такие вибрирующие движения для живота Атоса не прошли незамеченными. Тут наступает приступ тошноты. Толи от не понимания, что происходит, толи от возмущения содержимое его желудка фонтаном устремилось наружу. Вперед на свободу! Просто спокойно не лежалось на месте, вот и поперло. Когда это все поперло дґАртаньян успел уже встать. Он сдул со своего камзола пылинки, и, извинившись, хотел удалиться, но… Вся эта смесь (недавние содержание желудка Атоса) как в замедленном кино поднялась ввысь и опустилось на него. Атос потерял сознание. Слава Богу, не захлебнулся. А то на надгробной доске бы не прилично гляделось бы такая надпись, как "Утонул в собственной блевотине". Фи. Как же это мерзко. В галантный век? Нет. Атос лежит в невменяемом состоянии. А что же дґАртаньян? Он как хороший скаут оказывает первую помощь. Искусственное дыхание изо рта в рот, непрямой массаж сердца. Все его старания увенчались успехом. Покойник открыл глаза. Это было жутко. Какой-то (извините за выражение) козёл своими железными лапами ощупывает его грудь, и все время лезет целоваться. Лицо Атоса из удивленного переросло в искаженное гневом. И когда ему вернулся дар речи, он лишь прохрипел: -Дуэль. -В два, - крикнул дґАртаньян и удалился в неизвестном направление. 3.Вот ты мальчик и мушкетер. Приемная господина де Тревиля представляла собой большую залу с огромными под потолок окнами. Проектант явно в легкой форме страдал гигантоманией. Стены были увешаны портретами предшественников многоуважаемого господина де Тревиля, отдавшие за Короля не только жизнь, но и честь. На полу в самом центре лениво расположился ковер с большим ворсом, что ноги в нем утопали по щиколотку. Это была своеобразная дань вечно меняющейся моде. Когда-то при прежнем хозяине здесь валялся скудный и невзрачный половичок. Это было тоже своеобразная дань той моде, которая уже прошла. Все течет, все меняется, как любят говорить французы. Так что теперь ковер занимал свое место здесь по праву. Огромный, не стриженный, сильно лохматый ковер превращал кабинет в дикую лесную поляну. На противоположном конце комнаты на этот замечательный ковер было установлено нечто громоздкое, безумно тяжелое, но в тоже время, узнаваемое сооружение. Имя ему стол. Он был изготовлен по личному заказу де Тревиля, любившего все громоздкое и внушающие доверие. Возможно любовь господина де Тревиля к большим размерам это всего лишь страсть, а возможно это его маленький комплекс, мы ведь читатели помним, что наш герой маленького, премаленького роста. Но хватит. Посмеялись, и будет. Смеяться над капитаном королевских мушкетеров, не только грешно, но и опасно. Господин де Тревиль был выходцем из Гасконии, из тех самых мест, что и дґАртаньян. Когда-то он пас коров. Теперь по старой привычке пас своих мушкетеров. Очень любит своих мушкетеров. Ведь по тайной статистике половина мушкетеров его дети. И не удивительно столь добрый человек был великим ловеласом Парижа и его округи. Ведь порой ни что так не притягивает нас в людях как их доброта к нам. Господин де Тревиль был таким человеком. Всех и каждого в отдельности он одаривал своей любовью и теплом своей души. Не мудрено дорогой читатель, что достопочтимого господина де Тревиля с прекрасной незнакомкой в вечерний час, прогуливающихся под ручку. Но его любовные похождения это уже совсем другая история. А как же там наш молодой человек. Я имею в виду дґАртаньяна. Он словно быстроходный клипер на всех парусах прилетел в нашу гавань. Поскольку дґАртаньян был простым крестьянским парнем, которых много встречается на просторах провинций Франции, то привык входить всюду, как к себе домой. Ведь у их в деревне двери не запирались, и каждый мог куда угодно зайти и где и с кем угодно жить. Все люди братья, и должны друг другу помогать. Было предобеденное время. А дґАртаньян любил перед обедом вздремнуть на полу в гостиной, разбросав свои конечности по всей комнате. Ему хотелось, есть, пить и спать, конечно, мой милый друг. ДґАртаньян ввалился в кабинет, как к себе домой. Широко зевнув, при этом, хрюкнув, он стал поедать глазами интерьер кабинета, то, восторгаясь, то, недоуменно пожимая плечами. Разинув рот разглядывая картины, дґАртаньян двигался вперед на встречу судьбе. Его левая нога ступила на ковер, и не почувствовав преграды погрузилась в недра. Тело дґАртаньяна пошатнулось. Все кругом поплыло неизвестно куда. На миг он ощутил себя молодым, безусым мальчуганом, босиком несущемся по, залитому солнцем, лугу на очередную разборку местных гаврошей. Он стряхнул с глаз пелену непрошеных воспоминаний и продолжил свое изучение комнаты. Его взгляд скользнул по столу, где лежала большая шляпа с колоссальным хвостом из страусинных перьев. Под шляпой происходило какое-то движение. Или показалось, или на самом деле? Нет, живых шляп не бывает. Это и дошкольнику известно. Скорей всего показалось. Надо было не усердствовать с "Мадам Клико". ДґАртаньян устремил свой взор вновь на картины. А тем временем многоуважаемый господин де Тревиль писал очередное послание своему давнему и преданному другу Анне Австрийской, которая работала при королевском дворе как штатная единица, состоя в скромной должности королевы. Смысл послания заключался в том, что господин де Тревиль предупреждал королеву об интригах, которые плел против неё кардинал Ришелье. Де Тревиль живо и смачно (как умеет лишь истинный поэт) описал очередные козни, этого дьявола воплоти, в рясе кардинала. Закончив писать, де Тревиль откинулся на спинку кресла. Бережно запечатав конверт, скрепив его печатью, и собрался позвать своего преданного посыльного, чтоб тот доставил письмо лично в руки её величества Анне Австрийской. Его глаза остановились на центре ковра. То, что он там увидел, ввело его в стадию шока. Там лежал на спине двухметровый верзила, беспорядочно раскидав руки и босые ноги в разные стороны, сладко посапывая и широко улыбаясь во сне. Справа от дверей в уголочке отдыхали сапоги спящего хама. Глядя на спящего с открытым ртом мужика, создавалось впечатление, что тот занимает большую часть комнаты. Такой наглости и хамства господин де Тревиль не видел ни разу. Просто проходной двор, а не приемная капитана королевских мушкетеров. Тысяча чертей, что себе позволяют некоторые личности, непропорциональной наружности. Господин де Тревиль, встав из-за стола, подошел к этому существу. Минуя сознание, его правая нога пнула в бок этого субъекта. "Этот кошмарный сон наконец-то кончился, - подумал дґАртаньян, - опять его любящий папа его будит". -Какого черта, папа, я только лег, а вы уже лягаетесь. Представляешь? Мне приснилось, будто я поехал Париж, и меня ожидает три дуэли, - сквозь сон проскрипел дґАртаньян -Папа? О, Боже. Ещё один? - недоумевал де Тревиль. Дрожащей рукой он налил себе из хрустального графина воды в стакан, и осушил его залпом. Ну, а я думал, что знаю всех. Что ж судьба порой приносит поразительные сюрпризы. Но все же такой гигант это да, какая сила моих генов. Просто превосходно. Де Тревиль подошел поближе к молодому человеку, и нагнулся над ним что бы получше его разглядеть. О, Боже, как он похож на меня. Просто вылитый я в молодости. Этот нос с горбинкой, а эти шикарные усики. Ну, прям я на сто лет моложе. ДґАртаньян открыл глаза. На него глядело, что-то маленькое в огромной шляпе, закрывающая своими полями все остальное обозрение. -Кто вы, сударь? - спросил дґАртаньян. -Капитан королевских мушкетеров господин де Тревиль. А вы молодой человек, что себе позволяете в моем кабинете? Это вам, понимаете не ночлежный дом и не гостиница. Так что тут не спят на полу, а приходят по приказу, или просят аудиенции. А вы, как заскорузлый мужлан ввалились сюда. Поскромнее надо. -Но меня к вам послали с письмом. - Оправдывался дґАртаньян. -Ну, здравствуй, сынок. Как звали твою мать, а то у меня памяти на всех не хватает, - сменил гнев на милость де Тревиль. - Ну, ты сам понимаешь. Твоя мать, наверное, про меня рассказывала. -Мою мать зовут Марией, а отца Франсисом. А родом я из Гасконии. -Припоминаю. Когда-то мы вместе пасли коров. Потом проезжала карета с королевскими гербами, там ехала королева. Её мучила жажда, и я дал ей испить молока. Я ей понравился, и она помогла мне поступить в королевские мушкетеры, да и потом помогала моему продвижению по службе. Да прекрасная женщина. Так, о чем я? Так ты сын Франсиса. Вот и не думал, что когда-нибудь услышу о нем. Ну и как он там? Все такой же зануда? -Какой зануда? Нормальный, как все отцы. -Да, отцов мы не выбираем. Ты говорил, что у тебя письмо мне. ДґАртаньян протянул конверт господину де Тревилю. Он углубился в чтения. Потратив, пять минут на изучения этого шедевра эпистолярного жанра, при этом несколько раз улыбнувшись, - спросил: -Так ты, значит, хочешь поступить на службу в королевские мушкетеры. Ну, что? Весьма похвально! - де Тревиль почесал затылок. - Но туда каждого встречного не берут, это надо ещё заслужить. Но я тебя зачислю тебя. А сперва ты выполнишь моё поручение. Устроим для тебя небольшой экзамен. Я хочу тебя увидеть в деле. Поэтому этот конверт ты должен доставить королеве лично в руки, и меня не интересует, как ты это сделаешь. На этом и порешили. Близился полдень и дґАртаньян устремился вперед на встречу. На первую дуэль в Париже. Это было так заманчиво, ведь дуэли были запрещены последним указом короля.

Ответов - 5

Джулия: 4.У стен монастыря. Монастырь Святого Матвея принадлежал к Ордену Иезуитов. Дорогой мой читатель если мы взглянем на карту Парижа того времени то, что увидим? А увидим мы следующие. На окраине Парижа маленький крестик. Ты мой юный друг, думаешь, конечно, что это клад с кучей пистолей, которые зарыл Флинт. Извини, конечно, не хотелось бы тебя огорчать, но это всего лишь наш скромный и милый монастырь. Сокровища они прячут в другом месте, о котором я не знаю, а может, и знаю, но не скажу. Но мы дружок отвлеклись, слушай мои байки дальше и верь всему, что прочитаешь. Представь себе пустырь, тишина, да белые стены здания. Из стен монастыря доносится пение монахов, этих смелых отшельников, посвятивших свою жизнь Богу. Их монотонное пение так ласкает слух и убаюкивает сознание, что человек прибывает в состоянии покоя, мира во всем мире, и любви к ближнему своему. Однако на таких бывалых, битых жизнью людей, как наши герои все выше написанное не касалось, так как их сознание веселилось и ликовало в предчувствии маленького развлечения (равняющиеся шумной вечеринке по полученным эмоциям). Наш герой, супермен, смелый и отважный дґАртаньян, выйдя из апартаментов господина де Тревиля, решил не искать приключений на свою голову, а отправился прямиком в монастырь. Друг мой, ты сейчас о чем подумал, а? Ты думаешь, что дґАртаньян супермен и т.д. решил отдалиться от мирской жизни? Нет и еще раз нет, это не правда, вспомни, у него же там назначена встреча, дуэль, эта модная в то время дворянская утеха и приятное время препровождение. У дуэли есть свои правила, о чем дґАртаньян, как истинный дворянин знал, поэтому для сего предприятия ему требовались секунданты. Господина де Тревиля наш скромный друг пригласить не решился и чтобы не ломать свою голову, решил их найти на месте. А что бы люди были позговорчивие, он воспользовался старым как мир методом. Просто прихватил с собой бутылек отменного винца местного разлива. Был полдень, и солнце уже стояла в зените. Зной донимал с неимоверной силой, поскольку этот день выдался самым жарким из последних дней. Клавдий и Карнелиус, когда все другие монахи отдыхали в своих прохладных келиях после обеденной молитвы, попросту вкалывали (провинились, аббат их застукал за распитеем спиртных напитков и поеданием мяса во время поста). Теперь же они кормили свиней на монастырском подворье. Ну, что познакомимся с ними поближе, ну мой друг подходи поближе, и не стесняйся. Вот тот, что низок ростом, но слишком широк в ширину Клавдий. Его нестандартная фигура многих приводило в недоумение, всем было интересно, откуда у него растут руки, а его маленькие глазенки как пуговки вечно вытаращенные, как будто он вечно чем-то удивлен. Он был уже в годах, и поэтому он считал себя специалистом во всем с огромным жизненным опытом. Этот итальянец с черной, как смоль шевелюрой, которой бы позавидовали наши длинноволосые поп звезды. Карнелиус наоборот был молод, красив душой и телом. Он был так мускулист, что, живя в наше время, он вполне мог, получить звания Мистер Олимпия и Мистер Вселенная. Никто не знал, что подтолкнуло его пойти в монахи, а не в культуристы и не жонглировать гирями и штангами в цирке. Ну не об этом наш рассказ. Клавдий и Карнелиус лениво сыпали овощное ассорти из свеклы с брюквой и других ингредиентов для этих жирных пожирателей овощей. Вдруг они заметили несущегося человека, который с каждой минутой приближался к ним. -Спорим, что сегодня будет дуэль, - сказал Карнелиус, глядя на бегущего человека. -И не мудрено, - с прохладцей ответил Клавдий. Это он сказал, потому что монастырь давно был излюбленным местом местных дворян для их развлечений со шпагами. Место было выбрано не случайно. Монахи всегда заботились об убиенных, отдавая их прах земле, и проводя молебен за упокой их души. -Но он так молод, даже юн, - сказал Карнелиус. -Вот это его и погубит. Ох, не одобряю я все это, да и кардинал наш тоже. Надо с этим что-то делать. -Не скрипи Клавдий. ДґАртаньян был похож на загнанную лошадь. Хрипел, пот валил градом. Из ноздрей валил пар как у змея Горыныча. -Ну, и жарко же сегодня, - сказал дґАртаньян. -Вы правы, милейший, - согласился Клавдий. -Господа монахи, а не хотите ли вы освежиться. У меня как раз есть чудный бальзам, утоляющий жажду, и дающий утраченные силы в знойный день. Его мне матушка приготовила, когда я покидал родительский дом. - Предложил дґАртаньян, доставая бутылку. -Давай, коль не шутишь, - сказал Карнелиус. Неизвестно откуда появились стаканы, и вино полилось рекой. Слова за слова сплетался разговор. Дорогой читатель, я не буду тратить твое драгоценное время и не буду приводить полностью разговор, поскольку он содержал множество оборотов на местном наречии. Я тебе расскажу только самую суть. И так когда была выпита большая половина этого чудного бальзама, дґАртаньян и предложил им стать его секундантами, заверив Карнелиуса и Клавдия, что он похлопочет за их перед де Тревилем, и они станут полноправными мушкетерами его величества. После долгих уговоров они согласились. Когда Партос, Атос и Арамис прибыли на своих лошадях, то увидели странную картину. На пригорке стоял дґАртаньян, его могучая, но нервная рука, все время рвущаяся в бой, вцепилась в эфес большой шпаги (ну очень большой). Слева от него, восседая на свинье, как заправский всадник, был Клавдий. Справа возвышался как каланча Карнелиус. Рядом с ним даже дґАртаньян чувствовал себя маленьким мальчиком. -Партос, а не с этим ли молодым человеком у тебя назначена дуэль? - спросил Арамис. -Да. Именно с ним, но не с этим цирком, - ответил Партос, глядя на эту троицу. -Но у меня тоже, - не унимался Арамис. -Извини, дружище, но если я его убью, то тебе не достанется такое счастье, - холодно ответил Партос. -Но у меня с ним дуэль тоже, - подал голос до этого молчавший Атос. -Так не пойдет, - сказал Арамис, - давайте я буду первым. -Нет, я! Поскольку у меня назначено на двенадцать, я и буду первым драться, - сказал Партос. -Подождите друзья, я предлагаю следующие, - начал Атос, доставая колоду карт, - Мы просто разыграем, кто первый, а кто второй и т.д. На этом и порешили. Думаю не надо говорить, что это все затянулось на долго, поскольку все друг друга обвиняли в мухляже, поэтому партию приходилось по несколько раз начинать заново. За это время дґАртаньян успел искупаться в местной речушке. И лежал на пригорке, принимая воздушные ванны. Но никто не видел, куда исчез Клавдий, как и сам факт его исчезновения. Но для тебя мой любезный друг я открою маленький секрет. Под маской этого добродушного дядюшки скрывался вероломный человек, и он направился прямиком ни к кому-нибудь, а кардиналу. Ну конечно чтобы заложить наших героев. Ведь он хотел стать кардиналом. И путь наверх он прокладывал, сдавая начальству своих друзей. Скажу тебе по секрету, что в будущем он стал кардиналом. Ведь его настоящие имя Мазорини. Но это уже совсем другая история. И так продолжим! Выслушав донесение своего тайного агента (Ришелье имел крутую агентурную сеть по всей стране, не говоря уже о Париже), кардинал направил к монастырю своих бравых, но пессимистически настроенных гвардейцев во главе с де Жюссаком. Это был страшный человек, у него не было правого глаза (работа Атоса), но все же это не помешало стать ему левой рукой кардинала и его лучшим другом. Это хитрый словно лиса плут являлся также шпионом Святой Римской Церкви. И занимался арестами дуэлянтов. Людовик XIII сильно переживал, когда получал сводки о потерях мушкетеров на дуэлях, поэтому кардинал Ришелье, этот жуткий интриган, предложил королю выпустить вердикт, запрещающий дуэли, а ослушавшихся сажать в Бастилию. Тем самым кардинал убивал двух зайцев. Он как бы осуществлял заботу о мушкетерах, тем самым попадал в друзья короля. Это так же давало ему право садить их в тюрьму. Его бы воля он бы всех пересажал, и даже не поморщился. Но мы отвлеклись от действия. Так что мой друг вернёмся к монастырю, и посмотрим, что было дальше. Когда доблестная гвардия кардинала прибыла на место, то увидели странную картину, полную мира и спокойствия, вместо яростной схватки дуэлянтов. Два верзилы в одних панталонах грелись на пригорке, а Партос, Атос и Арамис (эти отъявленные дуэлянты) играли в очко. Де Жюссак подошел к мушкетерам и произнес свою короную и любимую речь (публика была у его ног): -Именем короля и кардинала вы арестованы. Сдайте свои шпаги и следуйте за мной. -А по какому поводу вы нас беспокоите сударь? - спросил Арамис. -В преднамеренном убийстве, - следовал как выстрел ответ. -Милый де Жюссак, помилуйте. Разве мы могли осквернить эти святые земли. В этот дневной час мы собрались здесь с друзьями на природе, чтобы перекинуться картишками. Так сказать в дурочка. Да попить местного вина. А вы знаете, что здесь монахи готовят замечательное вино, кстати, самое лучшее во Франции, - продолжил Арамис. - Не присоединитесь ли к нам? Такой прекрасный день. Грех не выпить. А вы городите здесь всякую несусветицу. Убийство? Хм. -Я имею в виду дуэль. -Дуэль? Вы давеча наш друг перепили. О чем вообще речь? - вступил в разговор Атос. - А не знаете, ли вы, что дуэли запрещены. Так что де Жюссак не несите чепуху, а садитесь с нами. Попробуйте этого чудного нектара и перекиньтесь с нами в картишки. А своих бравых ребят отпустите. Пусть поплещутся в воде, смоют свои грехи в святых водах. Алиби было на лицо. Мушкетеры играли в карты, да и корзина была набита до верху бутылками с вином. Скажу тебе по секрету мой милый друг. Мушкетеры любили хлебнуть хорошего винца после славной драки. "Да, ладно, - подумал де Жюссак, - арестовать я их всегда успею". Ему хотелось очень выпить. Да и развлечься ему хотелось тоже. Отпустив своих гвардейцев барахтаться в воде, де Жюссак присоединился к компании. Так они и просидели до самого вечера. Вечером вся заваруха и началась. Никто не помнит, с чего все началось, поскольку все были пьяны. То ли Арамис (страстный любитель мужского общества) стал приставать к де Жюссаку, то ли Атос стал барагозить (ему сильно нравился де Жюссак, но только мертвый), то ли де Жюссаку солнышко его маленькую головку перегрела, то ли не поделили последнею бутылку. История об этом умалчивает. Скажу только то, что завязалась драка, и не в дворянских традициях, а скорее в холопских. Дрались все! Мушкетеры с гвардейцами. Даже дґАртаньян с Карнелиусом набросились на гвардейцев. Арамис бил по лицу какого-то забулдыгу гвардейца и сердечно извинялся, после каждого нанесенного удара. Атос раздавал тумаки налево и направо, не различая парой, кто это был, поскольку в глазах у него двоилось еще с утра. Партос же наслаждался в полной мере, как страстный приверженец шейпинга (больше не с чем эта драка у - его не ассоциировалась). ДґАртаньян, как выходец из провинции, где все выяснялось только кулаком, изящно, словно шпагой наносил удары. Было просто любо дорого посмотреть. Вся красота удара заключалась в плавном движении и сокрушительной силе. Создавалось впечатление, словно он танцует. На небе уже проглядывали звезды, когда все закончилось. Финал был прост, 10:0 в нашу пользу. Десять гвардейцев во главе с де Жюссаком лежали рядком, не в силах подняться. Была гробовая тишина, словно все замолкло в этом мире в ожидании чего-то. -Сударь, какого черта вы ввязались в эту драку? - Атос первым нарушил молчание. -Из-за патриотизма, - ответил дґАртаньян. -Какого патриотизма? - спросил Партос. -Ну я тоже… Сегодня господин де Тревиль зачислил меня в королевские мушкетеры. Да и их было десять, а вас трое. Не честно получалось. -Мы вас не осуждаем. Но, ввязавшись в эту драку, вы сами занесли себя в чёрный список кардинала. Мы побили его любимых гвардейцев, а такое Ришелье не любит прощать, - подытожил Арамис. -Ну, что господа я готов с каждым из вас сразиться, - сказал дґАртаньян. -Я с друзьями не дерусь, - ответил Атос. -Я то же, - присоединился Арамис. -Я ни когда не дерусь с друзьями. Можешь мне поверить, - прокряхтел Партос. -О, Господи! - вспомнил дґАртаньян. - Мне же надо королеве письмо отдать. Как уже поздно. -Не печалься мой друг, - сказал Атос, обнимая по-отцовски дґАртаньяна за плечи. - Пойдемте лучше спать. Монахи дадут нам ночлег. Они сдают свои комнаты на ночь за символическую плату. И я вам скажу, они весьма не дурны. А по утру, мы тебе поможем. Как говориться утро вечера мудренее.

Джулия: 5.Спальня королевы. Многоуважаемый читатель, друг, хотелось бы коснуться на страницах нашего журнала…, пардон, книги быта и повседневной жизни царствующих особ. Безусловно, нам будет интересно узнать, что представляла собой семья Людовика XIII, поэтому мы отправляемся в Лувр, где по традиции жили короли и королевы Франции. Королева открыла свои глаза. "Вот и ещё одно утро после бессонной ночи", - подумала она. Ночь и в правду выдалась бессонной, но это была не первая и никак не последняя ночь, проведенная в ужасном состоянии. Не смотря на все хорошие качества, у короля была одна плохая черта. Он спал как младенец, но при этом ужасно храпел и много ворочался, совершая турне по необъятным просторам своей кровати. Что бы привести себя в нормальное состояние и поддерживать на высшем уровне свой жизненный тонус, королева каждое утро совершала легкие пробежки вокруг Лувра. Так пробежит несколько кружков и былая утраченная бодрость снова на месте. Как у любого монарха, у Людовика XIII были слуги. И не последнее место в этой огромной веренице поваров, мажордомов, дворецких и т.д. занимали личные слуги. Личным слугой Людовика XIII был Ля Шане. Этот курчавый с рыжим отливом нормандец. Он словно с младенцем нянчился с королем (на самом деле все короли такие дети). Ля Шане его будил, кормил, одевал, порой давал ему полезные советы, выдавая их за королевские (это очень Людовику XIII очень льстило). Все было хорошо, но бедный Ля Шане страдал параноидальным лунатизмом (я думаю тебе не надо объяснять что это). И вот в этот час он с вытянутыми руками блуждал по Лувру, не зная, зачем и почему. Он мыкался словно в лабиринте в запертые двери. Вдруг…, о счастье, одна не заперта. (Скажу тебе, что наша королева, по утрам была рассеяна, и многое что забывала. Вот и двери сейчас не заперла. Но это только между нами. Больше никому ни-ни. Ты понял?) Ля Шане тихонько отворил дверь, и мягкими, словно кошка шашками добрался до кроватки, исчезнув в её недрах. Он, наконец, закончил свои странствия на эту ночь. А это было королевское ложе, а наш король любил поворочатся. И вот расстояние между Ля Шане и королем сокращалось, пока они не встретились. Сонный Людовик нежно обнял Ля Шане и прошептал: -Доброе утро, любимая. А в это время королева вернулась после пробежки. И что она видит? А видит (это тебе и не снилось) слугу в объятиях своего мужа. Ну, полный дебилизм. Не буду я вам рассказывать, как королева выпихивала непонимающего слугу, а расскажу, что было потом. -Ну, это наглость же, - сказала королева. -Милая не ругайся. -Ну, когда ты в женском одеянии шлялся по Парижу с де Тревилем, я ещё могла поверить, что ты преследуешь интересы государства. Ходя инкогнито по городу, ты сам видишь настроение народа. Но сейчас я все поняла. Это утро открыло мои закрытые шорами глаза, и я увидела истинное твое лицо. -Ну, дорогая… -Что дорогая? - не дала королева королю продолжить, а сама начала еще сильнее. - Когда я делала утреннею пробежку, ты успевал тут с Ля Шане. И вы так каждое утро? -Стоп! - прокричал король, в упор, глядя на королеву. - Пробежку говоришь, делала. В одной ночнушке? Не морочь мне голову. Говори, где была. Я тебе уже говорил, что королева стала рассеянной. Вот сам видишь. Да ситуация выходит из-под контроля. Но Анна Австрийская была умной женщиной, поэтому устроенный ею скандал она же замяла. Но не все прошло так гладко. После этого случая Ля Шане стали называть фрейлиной короля. Вот ведь как бывает. Когда все умяли, и уже за завтраком король сказал: -Сегодня с дружеским визитом прибывает лорд Бекингэм. Я буду, занят, поскольку по делам государства уезжаю в Прованс. Так что будь мила принять его за место меня. -Хорошо, - ответила королева. При упоминании имени лорда глаза королевы загорелись адским пламенем. Тебе интересно почему. Тебе надо просто его увидеть. Ты все сам поймешь. Так что читай следующую главу. Так что вперед на поиски приключений. 6.Милый Бек. Ну, что? Как говорится, познакомимся поближе. И так лорд Бекингэм, этот житель туманного Альбиона, предок Шерлока Холмса и доктора Ватсона, земляк Фредди Меркюри и прадед миссис Хадсон, был весьма…, весьма колоритной фигурой. Его большие страстные глаза, его хаотически разбросанные волосы с замысловатыми завитушками дружески располагали к себе и сводили с ума толпы женщин. Его большой слегка выпирающий лоб говорил о великом складе с ума. Он был огромного роста под два метра пятьдесят. Даже такая лошадь, звезда баскетбола, как Майкл Джордон чувствовал себя маленьким мальчиком. Не смотря на свои огромные размеры, он был очень…, даже слишком добрым. И не мудрено, что Анна влюбилась в него до беспамятства. Анна сидела в кресле у окна в ожидании Бекингэма. Она сильно нервничала, хотя по внешнему виду этого не было видно. Словно стальные троса были натянуты у неё внутри. Она ждала, и он пришёл. -Лорд Бекингэм, - произнес камердинер. Вошёл лорд. Камердинер закрыл двери. -Анна, - как вздох вырвалось из уст лорда. -Милый Бек, - произнесла Анна, вставая. Они словно вечность не виделись, тем сладостней была их встреча. Два любящих сердца рванулись на встречу, и они утонули в объятиях друг друга. Любовь сносит нам головы. И они не были исключением. После томных и продолжительных поцелуев, Анна, выбравшись из объятий лорда, пригласила его к столу. Стол был сервирован в лучших традициях того времени. Но, что стоит отметить в первую очередь, так то, что на столе возвышался хрустальный графин с самогоном (но о самогоне отдельный разговор), да рюмашки, да стопки. Это был знаменитый хрустальный сервиз на тринадцать персон изготовленный по личному заказу Людовика XIII у местного стеклянных дел мастера. Приглашая Бека к столу, Анна сказала: -Самгонь я готовлю сама. Милый друг ты наверно подумал, что я описался, но в те времена хорошо тебе известный самогон был самгонь. Но в процессе жизни слово трансформировалось. Так что самгонь. Но если тебе трудно это читать, то читай как самогон. Ну, ладно историю грамматики отбросим в сторону и продолжим наше повествование о любви двух высокопоставленных особ. -Самгонь я готовлю сама, - произнесла королева. - это предвкушение нового и неизведомого. -Дорогая Анна ваш самгонь это шедевр алкогольной продукции. Он просто сводит с ума, и вдохновляет меня на подвиги. -Но, милый Бек нам надо расстаться. Как не больно было мне это произносить. Это так ужасно. Мы не властны над своими чувствами. -Но Анна почему? -Из наших отношений ничего хорошего не выйдет. За мной каждый день следят глаза и уши тайной канцелярии Ришелье. А Людовик такой ревнивец. Вы же знаете. -Да. И мне больно сознавать это. Я вас люблю, дорогая Анна. Ну, подарите мне что-нибудь, что бы что-то напоминало мне о вас долгими дождливыми вечерами. Или поехали со мной в Лондон. Вы будете моей королевой. Я буду носить вас на руках. -Ах, милый Бек. Такое я себе не могу позволить. Меня связывают по рукам и ногам мои обязанности перед народом Франции. Хорошо. Я вам подарю, милорд этот сервиз и этот напиток богов, чтоб они вам напоминали о наших коротких встречах в часы своего уединения. Мы слишком высоко находимся, что бы делать безрассудные поступки. Они снова утонули в объятиях друг друга. 7.Визит к королеве. ДґАртаньян проснулся поздно, когда солнце светило во всю. Монахи давно уже отпели заутренею, позавтракали, чем бог послал, и занимались своими повседневными делами. Лишь мушкетёры дрыхли до последнего. ДґАртаньян открыл глаза. На его груди покоилась белая, тоненькая, не лишенная изящества рука Арамиса. На мизинце красным огнем горел перстень с рубином. Да Арамис любил всё красивое, изящное и все что блестит. Во сне Арамис уткнулся головой в шею дґАртаньяна. Странно, но перегаром от него не несло, лишь тонкий аромат неземных духов исходил из расслабленного тела Арамиса. ДґАртаньян осторожно, чтоб не тревожить сонного, убрал руку Арамиса. И вышел подышать воздухом. Дышал, дышал… Но головка боба, во рту кака. Он дошел до реки, разделся. Постоял, потоптался на месте. Воровато поозиравшись по сторонам, стянул с себя панталоны, и рухнул в воду. Вода действовала отрезвляюще. Это он уяснил ещё из босоногого детства. ДґАртаньян нырнул и достал до дна, вырвал кучку водорослей, и устремился наверх. И стоило же на беду, из соседней деревеньки в Париж топала девушка, неся гостинцы для своей бабушки. Проходя мимо реки, она увидела, как из воды что-то всплывало. Нечто жуткое всё обросшее водорослями. Девушка, увидев все это мракобесие, и с воплями "ой, мамочка, утопленник". Ну, а что наш дґАртаньян. А все очень просто. Он был истинным джентльменом, поэтому бросился за дамой, чтобы успокоить. Он мчался за ней, все крича: "Сударыня, я живой! Я не утопленник! Можете меня потрогать". Девушка оглянулась и увидела мужика. Но, порешив, что это насильник, припустила еще быстрее. Привлеченные шумом обитатели монастыря, оторвавшись от своих дел, увидели странную картину. Бегущая испуганная девушка и голый молодой человек, гнавшийся за ней, разбрасывал водоросли по дороге. Дурней картины никто не видел. Это событие попало в местные хроники, как "Живой утопленник". Девушку дґАртаньян так и не догнал. Остановившись и отдышавшись, он посмотрел на себя, и ужаснулся. "О, боже, что она обо мне подумала". ДґАртаньян развернулся и пошел обратно. Одежды на месте не оказалось. Или воры украли, или рябитишки ради шутки унесли. Но вывод один, её не было. Но как возвращаться в монастырь? Не с голым же задом, чтоб стать посмешищем местных зевак. ДґАртаньян почесал голову, размышляя, что делать. Из травы и веток он соорудил нечто похожее на юбочку, чем стал похож на аборигенов племени тумба-юмба из низовьев Амазонки. Когда он в таком виде появился перед мушкетёрами, смеху то было. Без сальных шуточек не обошлось. Даже Арамис отозвался о наряде дґАртаньяна. ДґАртаньян пал духом и надулся. -Ну, хватит. Посмеялись и всё. Пора и дело делать, - сказал Атос, - Не кручинься друг мой. Ты слишком красив, что бы ходить с вытянутым лицом. Одежду достать не проблема. У монахов позаимствуем. Но как быть с письмом? Вот в чем вопрос. Долго ли, коротко ли. Все думали да гадали, как быть в создавшейся ситуации, пока Арамис не выкрикнул одно слово: -Белошвейка. -Что белошвейка? - не понял Партос. -Моя белошвейка. Рауль! - начинал сердиться Арамис. -А она причем? - удивился Атос. -Как при чем. Ну, господа, я просто сражен на повал вашей тупостью. Похоже, вчера вы растеряли последний свой ум, - начал рычать Арамис. - Я же вам рассказывал. Рауль является фавориткой королевы и вхожа в покои королевы. Вот она и проведет дґАртаньяна к королеве. -Как я сразу не догадался? - удивился Атос. Рауль оказалась прекрасной девушкой с озорным характером. Не зря Арамис поддерживал с ней отношения. Она была просто ангелом с голубыми глазами и золотистыми локонами. Рауль часто утешала Арамиса в часы его грусти и печали, с упоением слушала его стихи, детективы и любовные романы. Арамис ко всему был и классным писателем. Правда, пока не признанным. Но не о нем речь. Рауль критически оглядела дґАртаньяна. -Да уж. Одежду бы ему сменить, - вынесла свой приговор Рауль. -Я тоже бы рад. А то выгляжу как педик в трауре. Если кто-то съездит до харчевни Доу Джоннсана и привезет мои остальные вещи, я буду очень рад, - сказал дґАртаньян. -Нет, ваша одежда вам не пойдет. Мы вас оденем девушкой. Вы ведь знаете наш Людовик такой ревнивец. А после вчерашнего скандала и подавно. Так что будете девушкой. И усы надо будет сбрить. -Не за что, - словно бритвой отрезал дґАртаньян, так как усы были предметом его гордости. -Но извините молодой человек, женщин с усами не бывают. -А если я буду прикрываться веером. -Ладно, посмотрим, - согласилась Рауль. После до

Джулия: 14.Самгонь. Милый друг, живя в нашей стране, ты конечно с детства знаком с механизмом самогоноварения. Но для недалёких ламеров популярно объясняю. Ставится бражка на дрожжах или ещё на чём-то, выдерживается определённый срок, а опосля кипятится, из паров при конденсации получают самогон. Ну, научные дебаты о производстве самогона я с тобой вести не собираюсь, скажу лишь, что в те времена во Франции этим благородным делом занимались только женщины. И впрочем, у них неплохо получалась. Под покровом ночи, когда обычно совершаются тайные вечерни, собрания заговорщиков, и т.д. и т.п., собрались наши герои Анна, Рауль и Констанция в одной из многочисленных комнат Лувра. Комната была специально оборудована для производства самогона в больших количествах. Комната была в лучших традициях минимализма. Из мебели диванчик, два кресла, маленький столик с большим количеством стаканчиков. Большие ряды пустых бутылок, бутыли с брагой и … Центральное место занимал самагонный аппарат, контрабандой доставленный из далёкой России, изготовленный местным умельцем. Анна по-хозяйски разлила брагу по стаканам, и девчонки пригубили. -Готова, - резюмировала Анна. И работа закипела. Девчонки заливали в чан брагу с бутылей, разжигали топку. И процесс не заставил себя ждать, он пошёл. Топка раскачегаренная до предела, потрескивала. Огонь весело пожирал добротные дровишки, брага кипела в чане, испарялась, по змеевику бежал самогон, накапливаясь в бутыль с королевской печатью. Рауль разливала первачки по стаканам. -Ну, дамы, отведаем нашего самгоня, - сказала Рауль. Усталые дамы уселись по креслам, потягивая самгонь. Ну, сам знаешь, слово за слова, сложился разговор, ведь алкоголь имеет хорошее свойство, развязывать языки даже немым. -А, знаете, девчонки, - взяла слово Констанция. - Я повстречала такого мужчину. Он у нас комнату снимает. Мушкетёр! Гасконец! Прям полный отпад. И зовут его дґАртаньян. На днях прибыл из провинции. -Фи! Констанция, ты опять подцепила какого-то жлоба или урода наподобие господина Бонасье. Пора быть и поумнее. -Рауль, коль ничего не знаешь, то не лезь. Он молод, красив, импозантен, просто душка. Этакий Геркулес в молодости. Он такой обходительный. Он такой… -Страшный! - съязвила Рауль. -Это у тебя все мужики страшные и ненормальные. Чего только стоит твой аббат Эрбле. Что он скрывает под своей маской Арамиса. Добрые люди не прикрывают свою сущность чужими именами. -Да что ты знаешь про Арамиса? Это тонкий ценитель всего изящного, ангел, сошедший с небес. Он такие пишет романы, тебе и не снилось. "Музинда взяла Карла за руку и нежно прошептала, что его любит. Он ответил взаимностью". Ты просто вслушайся, какой слог. А твой дґАртаньян кроме коров ничего не умеет делать. -А твой Арамис слабак! - вскричала Констанция вскакивая на столик, от чего тот покачнулся и сложился как карточный домик. -Это твой дґАртаньян слабак! Мой Арамис одним ударом быка наповал. На днях он сражался с самим демоном, спасая милое дитя де Тревиля, его дочь Лузинеди. -Да твой герой в кавычках, просто на той вечеринке перебрал до чёртиков. И не мудрено, что он сражался с демонами. Злые Бесы по прозвищу белая горячка терзали его душу, - рассмеялась Констанция. У Рауль сжались кулачки и она была готова дать отпор своей обидчице. Назревала ссора, а возможно и драка. Но Анна взяла ситуацию в свои руки. -Девочки, не надо ссориться. Ваши друзья самые лучшие на свете. Они сильные и прекрасные и никогда не дадут вас в обиду. И не надо ругаться по пустяку. Они вас любят, поэтому хвастаются своими подвигами. И в этом нет ничего зазорного. Лучше подскажите, что делать мне в моей беде, - сказала Анна. -А что случилось? - в один голос спросили Рауль с Констанцией. -Вы, конечно, видели этого лорда Бекингэма. -Да! Красавец из красавцев, - ответила Рауль. -Когда он первый раз появился у нас, я влюбилась в него до беспамятства. Муж, конечно, ни о чем не догадовался до поры до времени. Но я, конечно, понимала, что это долго продолжаться не может. Мы решили расстаться, но на память я ему подарила хрустальный сервиз. Но этот ревнивец мой муж что-то заподозрил. И бал устроен с тайным замыслом, - рассказывала Анна. -Какой ужас! - воскликнула Констанция, взмахивая своими руками как крыльями. -Мы должны будем пить этот самгонь из рюмок того сервиза. -Какой ужас! - сказала на этот раз Рауль. Дамы сидели в долгой задумчивости. Нависла тишина, что было слышно, как капает самгонь в бутыль. Что-то было в этом завораживающие. Капля за каплей из крана самогон. Рауль с Констанцией, забыв о былой ссоре, сейчас обнявшись, пели: "Каким ты был, таким остался…" Анна же внимательно смотрела, как капает самогон. Глаза сами собрались в кучу, и тут… Вдруг из бутылки стало что-то выползать, то ли джин, то ли зелёный змий. Это было невзрачное создание с человеческим телом и змеиной головой. Создание явно было с перепою, так как его чтедушное тельце покачивало. -Сударь, вы кто? - спросила Анна. -Змий самгоний! - гордо ответило существо. Существо закашляло. -Сударь, что с вами? -Да, холодно у вас, сударыня. -Разве? Сударь, да ведь вся вспотела. -Вы, сударыня, вспотели, а я озяб. Чего звали то? -Я? Я вас не звала. -Как не звали? - удивилось существо. - Вы сами восклицали: "Что делать? Что делать?" -Но я спрашивала не вас. -Какая разница. Я специалист по решению чужих проблем. Сударыня, как я понял, у вас весьма затруднительное положение. Ваш муж ревнивец, что заподозрил. Ну, конечно, с чей-то подсказки. Не будем говорить кто, хотя это был Ришелье. -Я знала, я предполагала, мне говорили, - сказала Анна. -Но как говорили мой отец и мой дед, из любой ситуации есть выход. -Выход? - удивилась Анна. -Да, сударыня. И вы сами его знаете. -Знаю? О чём вы, сударь? -Как о чём? О вашем друге! -Лорд Бекингэм? -Нет, сударыня. Это ваш любовник. -Господин де Тревиль? -Нет, сударыня. Он слишком стар. -Ну, тогда кто? -ДґАртаньян. Вы сами ему презентовали свою серьгу за доставленную депешу. -Да? А кстати это идея. -Сударыня, я вам же говорю, что лучшей кандидатуры не найти. Он молод, быстр и чист душой. Для королевы он сделает всё. Пошлите в Лондон его, и он привезёт сервиз в целости и сохранности. -Так и сделаем. Рауль с Констанцией уже перестали петь и с интересом наблюдали за королевой. А картина, я скажу тебе, была, закачаешься. Королева как зомби, уставившись в одну точку, разговаривала сама собой. Рауль коснулась рукой её плеча, и спросила: -Анна, с кем вы разговариваете? -Как с кем? - не поняла Анна. - С Нечто. -С каким Нечто? -Ну, вот рядом с бутылкой. -Анна, вам пора спать, - сказала Рауль. -Да, - согласилась Анна и, пошатываясь, пошла в свои покои.


Джулия: 15. Её зовут Миледи. "И так её зовут Миледи. О ней никто не пишет песен. Но мы расскажем вам о ней. Потихонечку без хитростей". Немного перефразируем великие стихи Рональда Пьянчужкина и Совелия Сю. Потомки нам это простят. Ведь речь пойдет о ключевой фигуре, о Миледи. Ты много о ней наслышан, так что пришло время познакомится с ней поближе. Боюсь повториться, но ты меня простишь, ведь как любят повторять некоторые личности: "Повторение - мать учения". Это была милая бабуля, о которых обычно говорят божий одуванчик. Годы её бурной молодости остались позади вереницей непристойных дел. В малолетстве пользовалась популярностью в преступном мире. Неоднократно бывала в России, где о её похождениях слагали легенды, и память о тех временах намертво прилипла к её левой груди в виде ромашки. Бывшая жена Атоса, так как из-за титула и денег хотела его убить. Во время их семейной жизни вечно ссорилась с Атосом из-за того, что Атос любил ромашки, а она лилии. Сейчас же заведя себе в качестве спонсора Ришелье, вела распутную жизнь за границей, являясь любовницей Ришелье и выполняя для него мелкие пакостные делишки, которые кардинал сам сделать не мог (сан не позволял). Незаконно рожденная дочь английского лорда, но мечтающая быть мужчиной. Был вечер, а может утро, а может день, а впрочем, какая разница. Миледи сидела в глубокой задумчивости, монотонно помешивая серебряной ложечкой остывающий чай в фаянсовой кружечке. Вдруг раздался стук, кто-то настойчиво стучался в окно. Миледи вздрогнула, рефлекторно поворачивая голову в сторону окна. Там клювом в стекло окна стучала чёрная птица. Это была её любимая ворона Клара, подаренная ей Тимохой-разбойником, с которым она провела несколько незабываемых лет, живя у большой дороги и скрываясь в лесах. "О, молодость, пора свершений и безумства, ни какой тебе дипломатии, вышел на дорогу и грабь первого встречного", - подумала она. Когда-то наша героиня, как ты знаешь, наш дорогой читатель, проживала в этой бандитской стране России. И это ей нравилось, как и некоторым другим счастливчикам, к коим я думаю, принадлежишь и ты. Но спустя нескольких лихих лет проживания в лесах и работы на дорогах она решила покинуть тёмную Россию (она не была патриоткой). Она перебралась, где тепло, где просвещение, где Франция. В конце концов, это было модно мигрировать из одной страны в другую. Тогда был, слаб институт паспортного контроля и визового режима. Пускали и выпускали кого непопадя, и наоборот. Да, было время. Было, но прошло. Несмотря на преклонный возраст, Миледи как балерина вспорхнула со своего места, и быстрой походкой подошла к окну. Она запустила птицу. -Привет, Клара. -Кар! - поприветствовала хозяйку ворона. -Что ты мне принесла? -Кар! - утвердительно, ответила птица. Ловкостью первоклассного карманника, Миледи извлекла письмо с ноги птицы и углубилась в чтение. Время тратить на дешифровку не надо было, так как она спокойно без затруднений владела языком тайнописи (она сама его выдумала, и обучила ему Ришелье). Пару раз, прочитав послание Ришелье, она снова впала в прострацию. Пробыв в таком состоянии час, она неожиданно пришла в себя и воскликнула, напугав птицу: -А это идея! Она взяла в руки свою любимую бульварную газетёнку (жёлтая пресса) "Слухи Лондона" и углубилась в её изучение. Газета пестрела сообщениями о прошедших балах и приёмах, о раутах и вояжах. Полное собрание сочинений как развлекается местная знать. На пятой полосе, где обычно печатались светские новости, было помещено объявление следующего содержания. В четверг вечером ЛОРД БЕКИНГЭМ Даёт званый обед В честь великой даты Его юбилей Сорок лет. Всех друзей и так знакомых Ждёт он в гости. Воодушевлённая Миледи вскочила с кресла и стала выделывать всевозможные акробатические трюки, вертя сальто Мор тале, при этом весело повизгивая. Рюмки сами шли ей в руки, и такую удачу нельзя было выпускать из рук. Радости её не было предела. 16.Вечеринка у Бека. "Мой дядя самых честных правил, когда не в шутку занемог. Он танцевать себя заставил, и слушать стал один хард-рок." Да, да… Жизнь течёт вперед и состоит не только из трудовых будней, но также из праздников. И так был четверг. Был вечер. Большой Лондон ш

Джулия: 20.Королевский бал. Ришелье сидел в своём кабинете, раскладывая на карточном столике пасьянсы, гадая, будет ли иметь успех намеченная интрига. Первый раз карты сказали "ДА". Это его очень обрадовало. Но в силу того, что он был человеком недоверчивым, и никому не доверял, даже саму себе, то решил всё перепроверить. Во второй раз карты сказали "НЕТ". Ну, что? Это тоже маловероятно. Когда он в третий раз разложил карты, вошёл слуга и сообщил, что прибыла леди Винтер. Ришелье от радости вскочил на ноги и опрокинул столик с картами. Они как опавшие листья с дубов плавно ложились на пол, устилая его бумажным ковром. "Пятьдесят на пятьдесят, - подумал кардинал, - тоже не плохо". Когда слуга ушёл, грациозностью чёрной лебедушки в кабинет вплыла Миледи. Со словами "Мой пёсик" она обняла Ришелье и поцеловала. Тот тоже остался в не накладе. Они не виделись уже десять лет и два любящие сердца воссоединились, наконец. Они долго и протяжно целовались. -Ладно, сопли оставим на потом. Перейдём лучше к делу, - сказал кардинал, погружая свои чресла в недра кресла. -Ну, дела так дела. Ваше задание выполнено блестяще. Кто при этом отличился? Ну, конечно я, - гордо заявила Миледи, и передала кардиналу мешочек из атласа с осколками рюмашек. -Весьма похвально. -Как говаривал Чингис Хан, города надо брать обаянием. -Ах, леди Винтер, вы кого угодно совратите. Даже самого Папу Римского. -Все мы люди, - философски заметила Миледи. - Надо только знать на какие педали и когда нажимать. -Ну, вы тут профессионал, и лавры первенства тут принадлежат вам, - не скупился на похвалу Ришелье. Они снова обнялись, и Ришелье запечатлел на её губах тройной поцелуй. Но оставим в покое эту жуткую парочку. Заглянем лучше к королю с королевой. Чем они там занимаются на кануне великого события. Анна с самого утра была на взводе. Вечером должен состояться бал, а от мушкетёров ни слуха, ни духа. Понервничаешь здесь, когда на карту поставлено всё. Ля Шане под горячую руку попало пару раз. -Ля Шане, какого чёрта вы весь день ползаете у моих ног? - возмущённо спросила королева. -Ваше величество, я забочусь о вашей красоте, - ответил находчивый слуга. -Не морочь мне голову. -Но, ваше величество… - попробовал возразить слуга. -Твоё место рядом с королём, так давай вперёд, - прервала его Анна. -Но, ваше величество, король мне сам велел за вами…, ой, следить за вашей красотой. -Ах, велел следить? Так он у меня сейчас получит, мало не покажется. Анна решительным шагом направилась на выход из комнаты. Лёгким движением правой руки она оттолкнула зазевавшегося Ля Шане, и тот полетел, так как был хлюпиком, и худ как тростинка на морозе. И полетел он на вошедшую с новым нарядом по случаю бала для королевы горничную. -Ля Шане, - укоризненно сказала горничная, - ну, что вы наделали. Вы его помяли. Теперь мне придется его снова гладить. Я и так два часа потратила, чтоб придать ему такую форму. Вы же сами знаете, какая эта капризная ткань. Передержал и пиши "пропала". -Дорогая Лукреция, не возмущайтесь. Я его сам переглажу, так что не беспокойтесь. Всё будет в лучшем виде. Как любят говорить знойные парни из Испании: "Всё будет в ажуре". Так что наша королева будет примадонной этого бала. Мой друг, оставим слуг наедине. Пускай заново гладят вечерние платье королевы. Тогда Rowenta и Tefal, что думают за нас, и в помине не было, и пользовались допотопными тяжёлыми чугунными утюгами, разогретыми на раскалённых углях. Я предлагаю тебе более интересное занятие. Последуем лучше за королевой. Анна шла быстрым строевым шагом. Создавалось впечатление, что всю жизнь она была солдатом, вымуштренного строевой подготовкой. Она подошла к королю, который о чём-то говорил с кардиналом. -Ваше Преосвященство, оставьте нас с Людовиком наедине. Нам надо поговорить на семейные темы. Ришелье с ехидной улыбкой посмотрел на королеву и степенной походкой, которой обычно ходят епископы в Великой Византии, удалился. Тут королева отвела душу, вылив на короля целый ушат своих претензий на его необузданную ревность. -Людовик, муж мой, ваша ревность уже потеряла все границы, - говорила королева, нервно жестикулируя. - Вы теперь ревнуете не только всей Франции, но и всему миру. -Но, дорогая, вы сами подали мне повод этому. -Я? Наслушались вы разных россказней злых языков. Я уже не могу не на кого взглянуть, не говоря уже о том, чтоб обмолвиться. -Но, дорогая… -Что дорогая? Вы меня с ума сведёте. Послали ещё следить за мной своего чокнутого сомнамбулу. Этого Ля Шане, который ночь от дня не отличает. Сейчас всё время под ногами копошиться. Можно подумать, что мы живём в какой-то варварской стране, а не в просвещенной Франции, - сказала королева, срываясь на крик. -Хорошо, дорогая Анна, Ля Шане больше не будет досаждать вам своим присутствием. Сегодня на балу мы прейдём к консенсусу, выпив вашего божественного самгоня, разлитого по рюмашкам королевского сервиза. День пролетел незаметно, весь в делах и заботах, в сплошных приготовлениях к главному торжеству. Королева была в нервном состоянии, вся в ожидании мушкетёров. Хотя со стороны она выглядела спокойной и приветливой, даже кокетничала с гостями. Такое самообладание собой при нечеловеческом напряжении она выработала за долгие годы жизни с Людовиком. Оставим в покое королеву, поглядим лучше, чем там занимается Ришелье. А вот и он, как всегда рядом с королём, шепчет ему что-то гнусное насчёт королевы. О, Боже, как несовершенен этот мир. За определённую плату друг друга продают, плетут гнусные интриги. Что тут поделаешь, такова жизнь. -Ваше Преосвященство, вы хотели чем-то меня удивить, - сказал король. -О, да, ваше величество, вот вам маленький подарок по случаю бала. Очаровательные штучки из Англии, - сказал Ришелье, протягивая мешочек с бренными останками рюмашек. -Ваше Преосвященство, что это? -Ваше величество, это ваши рюмки, точнее сказать три из них. -Да? Но это осколки. -Да, мой король, это то, что от них осталось. -Откуда они у вас, дорогой Ришелье. -А, вы спросите это у королевы. И король как примерный ученик поспешил выполнять задание. Была у него такая плохая черта, он всегда стремился выполнить все, что ему говорил кардинал. Все небезгрешны. Ну, Бог его простит. Он вальяжно, как положено королевским особам, подошёл к королеве и спросил: -Дорогая Анна, и где наш сервиз? -О, милый Людовик, как я могла его сюда принести? Тут так много дам и господ, что я просто побоялась. -Пошлите за ним, дорогая Анна. Сейчас же. -Я, конечно, пошлю, но у вашей ревности должны быть границы. -Милая Анна, какая ревность, просто моя любовь не знает границ. Мы были в ссоре. Но в знак нашего примирения прими этот маленький подарок. Я пригласил на наш бал Мерлезонский стриптиз. -Стриптиз? -О, да, милая Анна, это самое модное действо в Мерлезоне. Как говорят англичане, это не забываемое шоу сведёт всех с ума. Пошли, дорогая, сама всё увидишь. -Хорошо, - согласилась королева. Они вошли в залу, где посередине был установлен подиум. По обе стороны от него были установлены стулья, на которые рассаживались гости, знатные дамы и господа. Когда все расселись, основной свет был погашен. Лишь освещался один подиум. Его мягкое свечение придавало обстановке интимность и таинственность. Зазвучала тихая, плавная музыка, приглашённый хор монашек начал песнопения в духе нынешней "Enigma". На подиуме появились четверо обнажённых атлантов в первозданной красе, неся два тяжёлых сундука. Молча поставили на подиум и удалились, сверкая подтянутыми ягодицами, под восторженные возгласы и стоны дам. После их появились две очаровательные Афродиты. Под радостные возгласы мужчин они открыли сундуки, и извлекли на свет божий панталончики из прозрачной ткани с воздушными кружавчиками. Стриптизёрки стали, не спеша одеваться, подтанцовывая в такт музыки. Собравшаяся публика нервно пожирала глазами выступающих. Да, друг мой, в те времена почти былинные стриптиз был ничем иным как одевание. А раздеванием уже занялись в двадцатом веке, перевернув окончательно этот мир с ног на голову. Ну, это всё лабуда для философов и других учёных мужей. Пусть они сами разбираются во всём этом, и влиянии этого на нашу историю. Мы же продолжим созерцание этого грандиозного шоу. За Афродитами на подиуме появилась другая, ничем не уступающая двум предедущим, только она появилась в окружении очаровательных ангелочков с белыми как январский снег крылышками. Они помогли Афродите одеться. Одевшись, она улетела со стайкой ангелочков. Её шикарный белый наряд очень гармонировал с наготой ангелочков и белизной крыльев (тётя Ася даже позавидует). Под дружные аплодисменты восторженной публики на подиуме появился Адонис с нимфами. Адонис был словно ожившая скульптура древних греков, знающих толк в пропорциях мужского тела. Пока Адонис облачался в свои доспехи цивилизации, нимфы водили завораживающие взор хороводы. Стриптизёры сменяли друг друга, появлялись то в обществе диковинных зверюшек, то с обнаженными Гераклами, что под стать греческому герою, жонглирующих гирями и вязавшие узлы из штанг. Скажу одно, шоу удалось на славу, но как всё хорошее, в конце концов, закончился. Все перешли в другую залу, где были организованы танцы до упада. Ришелье сидел в кресле, попивая вино и кокетничая с Миледи. Да Миледи была здесь. Она любила потрясти костями на подобных тусовках. Вдруг подбежал слуга кардинала и шепнул ему на ухо одну фразу: "Мушкетёры у Лувра". Услышав это сообщение, кардинал вздрогнул, но тут же пришёл в себя и отдал распоряжение. Слуга молноиносно исчез, как и появился. Как ты уже понял, наши бравые мушкетёры были на подходе к Лувру. Но не тут-то было. Откуда не возьмись появились цыгани. Шустрые цыганки обступили дґАртаньяна и давай наперебой: -Милок, дай погадаю. -Позолоти ручку милок. -Всю правду скажу, ничего не утаю. Милок, ты только ручку позолоти. И всё будет… Самая очаровательная цыганка с самым пышным бюстом повисла на руках. Чуть ли не целуя его в уста. Весьма сексуально всё это смотрелось со стороны. ДґАртаньян был весьма галантным мужчиной, поэтому сказал: -Дорогие дамы, извините, но я спешу. -Спешишь, не спешишь, но погадать надо. Позолоти ручку, не греши. -Но дамы у меня и денег нету, не-то что золота. -Милок, а ты дай нам этот сундучок с хрусталём. И как говорится дело в дупле. -Не могу, немоё. Одной знатной дамы, и это ей срочно нужно. -Моё, не моё, а ты отдай. Сделай подарок прелестницам бродячего образа жизни. Мы сами неместные, и здесь проездом. Подай, не греши. Неизвестно чем всё кончилось, если бы на выручку не подоспел Арамис: -Дорогие дамы, погадайте лучше мне, я озолочу. У меня и денег много. Он даже для верности позвенел своим кошельком. Цыганки, привлечённые звоном реальных монет, бросились к Арамису, позабыв про дґАртаньяну с его бесполезным стеклом. ДґАртаньян, Атос, Партос, Гнус (тоже в мушкетёрском одеянии) беспрепятственно проникли в Лувр. Там их встречали Констанция и другие официальные лица. Констанция расцеловала дґАртаньяна во все места (по выражению одного драглодита). Она забрала сундучок с сервизом и побежала к королеве докладывать об успешном завершении путешествия за рюмками. Когда Гнус появился в зале, его сразу заприметила Миледи. Со словами: "какого чёрта он делает здесь" ринулась к нему. -Гнус, что вы делаете здесь? Ваше место рядом с Бекингэмом. А вы? - со скоростью пулемета задавала вопросы Миледи. -Мадам, мы с вами знакомы? Похоже, нет. Рад представиться. Франц Марлизонский. - сказал Гнус, при этом по-клоунски кланяясь. -Гнус, какую ересь вы несёте. Немедленно возвращайтесь в Лондон, - шипела как змея Миледи. -Леди Винтер? Если не ошибаюсь? - спросил подошедший Атос. -Да. А вы кто? - удивлёно спросила Миледи. -Как кто? Вы разве не узнаёте своего мужа заблудшая жена графа де Ла Фер. Потанцуем? Вы ведь танцуете, - навязывался Атос. -Сударь, я вас не знаю! Кто вы? Атос вместо ответа обхватил за талию Миледи и пустился в пляс. Ярые приверженцы экстремальных танцев позавидовали бы его прыти. При этом он выписывал такие кульбиты, что весь Лувр ходил ходуном, и хрустальные люстры под потолком отплясывали брейк-данс. Почтенные дамы и господа воодушевлённые душевным порывом Атоса тоже ринулись в пляс. Так, мой друг, и зародился рок-н-ролл, которому суждено было в шестидесятые года двадцатого века свести с ума толпы молодёжи всего мира. Оставим в покое веселящуюся публику, посмотрим, чем занимаются король с королевой. А Людовик с Анной стояли у столика, где были расставлены рюмашки из сервиза, заполненные самгонем. -Дорогая, у нас были разногласия за прошедший период. Но я с радостью могу сказать, что они исчерпаны. Давай выпьем за нерушимый наш союз, - сказал король довольный собой. -Да, дорогой Людовик. Ты хоть и Тринадцатый, но всё равно самый любимый из всех любимых на свете. Ты словно луч солнца в тёмном царстве. Ты озаряешь днем и ночью мой тернистый путь в светлое будущие. Ты для меня как маяк кораблям. Ты… Но тут Анна осеклась, так как король её не слушал, а усилено изучал рюмашки на столе. Первый раз он насчитал их четырнадцать, второй - пятнадцать. И не как не мог взять в толк, почему так, а не наоборот. Ведь должно было быть тринадцать. Скажу тебе по секрету их шестнадцать. ДґАртаньян в баре прикупил вместо трёх рюмок шесть. Так на всякий случай, вдруг разобьются по дороге. Но они все остались целы, а когда Констанция выставляла рюмки, то их не сосчитала и выставила все. Вот отсюда все заморочки. Людовик так был занят подсчётом рюмок, что когда королева спросила, чем он занят, он честно ответил: -Рюмки считаю. -Ах, так? Значит это дрянное стекло тебе дороже, чем я! - воскликнула королева, и со всего маху запустила рюмку об пол. (От чего та разбилась). -Что ты, дорогая? Нет, конечно, - сказал король, и тоже разбил рюмку. Таже участь постигла и остальные рюмки. Остался в живых только графин. Королева долго смотрела на него, но потом и его разбила. Так завершил своё существование злосчастный сервиз. Вот и истории конец, кто слушал тот молодец. Мушкетёры вышли победителями, а кардинал опять остался с носом. У мушкетёров еще было много подвигов, но это уже совсем другая история. Я надеюсь, что ты извлёк из моей истории много поучительного. Прощай, мой друг. г. Каменск-Уральский. ноябрь2000 - март2001 Стащено отсюда: http://www.lllit.ru/litera/show_text.php?t_id=2076



полная версия страницы