Форум » Крупная форма » "Последствия непредсказуемы" » Ответить
"Последствия непредсказуемы"
Калантэ: Название: "Последствия непредсказуемы" Автор: Калантэ и еще два человека, которые пожелали остаться неизвестными для форумчан (и на форуме пока не засветились). Фандом: а до фига! Три мушкетера, Графиня де Монсоро, Шерлок Холмс, Отверженные, Понедельник начинается в субботу, Робин Гуд... Жанр: сказка-приключения-лирика-романтика-фантастика. Размер: макси! Тип: черт знает что с элементами кроссовера (это единственный термин, который я запомнила), и авторское видение... Статус: закончено. От автора: это написано сильно раньше, чем уже выложенные "Четыре друга... ", к тому же обращение к Дюма появляется не сразу, но... администрация форума дала добро. За что ей, администрации, большое спасибо. Наверняка те, кто читал предыдущее творение, найдет знакомые кусочки - поскольку я их там использовала, хотя и не много. Правилось, кроилось, и вообще это, так сказать, юношеская выходка авторов. Все сюжетные линии, связанные с Дюма - мои личные, остальное - поровну с соавторами. Автор же идеи - один из безымянных. В общем, я начинаю выкладывать. По кусочкам. Это до-олго... Давайте ваши тапки и помидоры, авось благодаря им доведем до ума!!!
Калантэ: «...Что остается от сказки потом, После того, как ее рассказали?» В.С.Высоцкий Вступление - Не слишком ли мы торопим события? Все-таки ей всего тринадцать лет… - Не опоздаем ли мы – этот вопрос занимает меня куда больше. Ее желание увидеть героев книг, повлиять на сюжет столь велико, что однажды, боюсь, она сможет войти сама. - САМА? Но как? Эту способность книгопроходцы утратили много веков назад, почти одновременно с появлением печатного слова… - Силой желания, друг мой, силой желания. - К тому же, господа, прошу не забывать, что одному из нас удалось перебраться в ИХ мир вопреки всем установленным законам. - Не всё же Белому Замку диктовать условия! Где-то они перестарались. - Кто он? - До сих пор неизвестно, даже неясно, откуда он… Просто он не смог вернуться назад. И теперь уже вряд ли, спустя столько лет… - Что ж, видимо, и в самом деле пришло время. Но помните – предельная осторожность, иначе последствия предсказать не берется никто. Глава 1. Любопытство – не порок. Жанна в десятый раз отругала себя за выбранную тему сочинения и в сотый - мысленно пообещала не анализировать любимые произведения. Казалось бы, рассуждать о справедливости на материале романа "Отверженные" проще простого: полицейский надзиратель Жавер олицетворяет справедливость в рамках закона, а бывший каторжник Жан Вальжан - справедливость истинную, высшую. В послесловии к книге все просто, логично и аргументированно! А теперь попробуйте все это втолковать Жаверу. Вы когда-нибудь ЛИЧНО общались с Жавером? ...- Если я спрашиваю "Что вы можете сказать по этому делу", это означает, что мне нужны ваши свидетельские показания, - ледяной и колючий, как снежная крупа в лицо, взгляд надзирателя Жавера уперся прямо в глаза Жанны. Жанна почувствовала себя несколько неуютно: это не человек, а ходячий детектор лжи. - Ваши взгляды на существующий порядок меня в данный момент мало интересуют, - бесстрастно продолжал Жавер. - И в дальшейшем советую вам избегать этой темы. Пока я действительно не заинтересовался вашими воззрениями. Жанна в очередной раз пыталась установить контакт с Жавером, найти хотя бы щелочку в его броне. Убедившись, что этой “машине закона”, вопреки здравому смыслу, чуждо все человеческое, девушка попробовала воспользоваться случайным происшествием и разговорить полицейского “при исполнении”. Нельзя сказать, что попытка окончилась полным провалом: Жанну удостоили ответа, причем, по меркам Жавера, довольно вежливого. И - опять-таки по меркам Жавера - весьма эмоционального. В остальном же - легче блистать ораторским искусством перед скамейкой. По крайней мере, энергию на переход не тратишь. - Наш скорбный труд не пропадет, - не слишком убедительно сказала себе Жанна, убирая книгу в сумку. - Из искры возгорится пламя... - несколько бодрее добавила она, продираясь сквозь заросли. - Жанн, Жанна! - это Валька Колесов, сосед сзади. - У тебя ручки запасной нет? Жанна помотала головой и снова уставилась в черновик с разрозненными тезисами для сочинения. Будем надеяться, что разрешат дописать дома... Голова усиленно работала над совсем другими вопросами. До некоторых пор она беспрепятственно попадала в любое место и время, а тут… Какой-то просчет? Не должно бы... Или она в последнее время стала слишком полагаться на свои силы и кто-то решил ее таким образом поставить на место? Как бы то ни было, времени у нее очень мало, а ничего путного из бесед с Жавером пока не вышло… Временно оставив Жавера в покое, Жанна попробовала заняться Эпониной . Она надеялась, что с ней будет легче. Как бы не так - тут дела пошли еще хуже. Года два спустя Жанна могла бы предсказать, что так и будет, но тогда она еще не научилась разбираться в человеческой психологии. Эпонина ею заинтересовалась... с материальной точки зрения - в качестве источника денег. Со всех остальных точек зрения Жанна ей не нравилась. Если она одевалась нищенкой - она была конкурентом, если побогаче - вызывала зависть, граничащую с ненавистью. Дело кончилось тем, что Жанну подстерегли в темном переулке и попытались ограбить - несомненно, по наводке Эпонины. И вот тут-то она снова столкнулась с Жавером. Наскоро разобравшись с грабителями, полицейский надзиратель повернулся к ней, видимо, чтобы напомнить, что юной особе следует быть осмотрительнее и впредь не забредать в одиночестве в трущобные кварталы... Но едва он рассмотрел в полутьме юную особу, как на его лице появилась знаменитая жаверовская усмешка. Жанна видела ее не в первый раз, но привыкнуть еще не успела. - Ах, вот оно что. Мадмуазель философ. Может быть, вы и на этот раз прочтете нам проповедь о том, что закон не прав в отношении этих двух несчастных? - на руках последнего "несчастного" звучно защелкнулись наручники. - Боюсь, что это будет слишком долго. - Жанна бесстрашно смотрела полицейскому надзирателю в глаза, даже не делая попыток опустить взгляд. - Мне бы не хотелось злоупотреблять вашим вниманием... особенно когда вы заняты... - а сердце бешено колотилось о ребра: да он же почти готов вступить в продолжительную дискуссию! Значит, клюнул?!.. - Пожалуй, мне придется как-нибудь найти для вас время, - почти устало сказал Жавер. - Где вы живете, мадмуазель?.. В воспоминания грубо ворвался звонок. - Все, ребята, сдавайте тетради. - Людмила Васильевна, а можно... - А на экзамене вы тоже домой дописывать работы возьмете? - А на экзамене у нас четыре часа будет. Жанна поняла, что вопрос почти улажен и, вздохнув с облегчением, принялась собирать сумку. …В те далекие времена, когда метро стоило пять копеек, компьютеры, цифровые фотоаппараты и видеомагнитофоны еще не вошли в общий обиход, а вместо МР-3 плееров и лазерных дисков были кассетные магнитофоны и виниловые пластинки… короче говоря, в середине далеких восьмидесятых годов в обыкновенной школе училась абсолютно обыкновенная девочка по имени Жанна. Девочка была настолько обыкновенной, что даже и не всегда заметной. Проблем никому не создавала, училась хорошо, но ничего особо выдающегося. В активных общественниках Жаворонкова тоже не числилась, хотя от конкретных поручений не отказывалась, с одноклассниками… А вот с одноклассниками, да и вообще с ровесниками как-то не складывалось тесной дружбы. Разве что Ольга… Ольге Воронцовой, однокласснице сразу по двум школам - обычной и музыкальной - можно было доверить любую тайну, посоветоваться по самым разным вопросам, интеллектуально пообщаться, но… но Жанна постоянно чувствовала в отношениях с Ольгой некую дистанцию. Про себя она сравнивала подругу с английской аристократкой. К тому же трудно держаться на равных, если собеседник НАСТОЛЬКО превосходит тебя в эрудиции. Ольга обладала энциклопедическими познаниями в самых неожиданных областях и вдобавок редкими способностями к иностранным языкам. Можно было считать приятелем Вальку Колесова - из той же «музыкалки», вот и все. Место друзей в жизни тихой девчонки занимали книги. Обычные эпитеты, применяемые к читателям, к Жанне не вполне подходили. Она проживала сюжет вместе с персонажами, иногда отчаянно за них переживая, чувствуя их боль, радость, страх, примеряя ситуацию на себя… искренне считая многих персонажей друзьями и недругами… даже споря с ними и обсуждая те или иные вопросы – особенно если «собеседник» не соглашался с ее рассуждениями… а закрыв книгу – не сразу ощущала себя в реальном мире. Со временем Жанна начала ловить себя на том, что составляет стратегические планы вмешательства в сюжет. Понятно, что для того, чтобы окунуться в любимый мир, Жанне приходилось искать укромные местечки – особенно после того, как родители начали поглядывать на отрешенно-азартное лицо дочери с повышенным любопытством. И настоящим подарком судьбы оказалась обнаруженная в ближайшем парке скамейка, забытая и посетителями, и парковым хозяйством – ее окружали непролазные заросли жимолости, жасмина и черемухи, а во все щели буйно лезли никем не потревоженные лопухи. Здесь можно было посидеть в одиночестве, почитать, помечтать... наконец, поговорить с героями, не озираясь по сторонам и не опасаясь, что тебя примут за сумасшедшую. И вот, в один безусловно прекрасный день, когда Жанна оживленно дискутировала с чародеями из "Понедельник начинается в субботу" в лице Витьки Корнеева - ее самого любимого и непримиримого оппонента, - к скамейке неожиданно вышел еще один отдыхающий. Как он вышел, Жанна не заметила, что само по себе было довольно странно - через окружающие заросли было трудновато пробраться бесшумно. Но вот ведь - она уловила краем глаза какое-то движение, подняла голову - и увидела незнакомца. Молодой, загорелый, в джинсах и рубашке. Нос с горбинкой - это Жанне почему-то бросилось в глаза. А еще бросилось в глаза то, что стена зелени за его спиной неподвижна. Не качается ни одна веточка. - Здравствуй, Жанна, - просто сказал он. - Добрый день, - слегка растерялась Жанна. - А откуда... - Моя фамилия Ойра-Ойра, - представился молодой человек. – Нам необходимо поговорить об очень важных вещах. - О каких таких вещах… - начала было Жанна и осеклась: до нее дошло, КЕМ представился незнакомец. – Извините, я, кажется, не расслышала, как вас… - Все ты правильно расслышала, - хмыкнул тот. – Ойра-Ойра. Роман. НИИ Чародейства и Волшебства. Тот самый. Некоторое время Жанна молча переваривала услышанное. - Не бывает, - наконец сказала она довольно твердо. - Это упырей не бывает. А что касается магии и волшебства... Ты веришь в чудеса? "Не бывает," - упрямо повторило сознание. - Верю, - тихо ответила Жанна. - Тогда смотри... Окружающая скамейку зелень парка внезапно расплылась и исчезла, перед глазами стремительно промчался цветной вихрь, и Жанна, чтобы не потерять равновесие, машинально ухватилась за спинку скамейки... которая оказалась спинкой тяжелого стула. Парковые заросли необъяснимым образом превратились в помещение, заставленное лабораторным оборудованием. Подняв глаза, Жанна встретила скептический взор Витьки Корнеева, восседающего верхом на стуле. - Насчет возраста - так и быть, уговорила, - невозмутимо сообщил он, словно продолжая начатый разговор, - но физическую сторону процесса лучше и не берись объяснять, а послушай, что тебе скажут специалисты… С этого дня фантазия и реальность неразличимо перемешались. Книги оказались целым миром, дверь в который ее научил открывать Роман. Миром со многими законами и условностями, миром невероятно интересным и не всегда безопасным... Открывшиеся перед Жанной возможности не представлялись ей даже в самых смелых мечтах. Мир этот принял полюбившую его девчонку легко и просто. Во всяком случае, так казалось. Сейчас персонажи "Понедельника..." были самыми старыми и добрыми друзьями Жанны. Перезнакомилась она и со многими другими героями Стругацких, поначалу удивляясь, что ее узнают почти с первого взгляда. Роман объяснил ей, что при чтении книги действительно происходит своего рода общение с героями, и удивляться Жанна перестала. Потом были герои Жюля Верна, Шерлок Холмс, Маугли - и многие, многие другие... При всем при этом уроки литературы Жанна не очень любила. Для себя она однажды сформулировала, что не относится к любителям препарировать друзей и знакомых. Потому и обычное сочинение могло поставить в тупик, особенно, если тема затрагивала личные отношения. Изъясняться же чужими мыслями в сочинении Жанне не хотелось. * * * … На столе лежала тетрадь с пятью абзацами, два из которых были перечеркнуты, а третий – старательно заштрихован. Рядом – бесполезный пока чистовик и два увесистых тома первоисточника. Сама сочинительница стояла у окна и отрешенно созерцала облака, словно ожидая внезапного озарения. И тут тишину нарушил стук – особенный, потому что исходил он из книги. Таким образом герои оповещали о своем появлении. - Кто там? - поинтересовалась Жанна, не отрываясь от созерцания. - Полиция. От задумчивости и отрешенности не осталось и следа. Жанна резко развернулась. - Здравствуйте, господин Жавер. - Так оно и есть, - негромко констатировал Жавер, словно говоря сам с собой, но при этом пристально глядя на девушку. - Было бы странно, если б мои предположения оказались ошибочными. Жанна ощутила некоторую растерянность. На такой поворот дела она не рассчитывала. Как проявлять гостеприимство, если гость не слишком дружелюбно настроен? - Присаживайтесь, господин полицейский надзиратель, - осторожно сказала она. - Хотите чаю? - Сядьте. Жанна послушно опустилась в кресло, лихорадочно ища выход из положения. Выход никак не желал находиться: кролик под взглядом удава обычно плохо соображает. - Меня интересует причина ваших визитов, - невозмутимо продолжал Жавер. - Соблаговолите дать объяснения, мадемуазель. Жанна оставила попытки изобрести что-либо оригинальное и, собравшись с духом, выпалила: - Я просто хотела быть вашим другом. Последовала пауза: теперь, похоже, растерялся инспектор. Жавер - растерялся?! Один - ноль! Жанна решительно встала: - Пожалуй, я все-таки поставлю чайник. * * * …Сочинение Жанна дописывала с утра. Для этого ей пришлось подняться в несусветную рань, но настрой был на редкость оптимистичным. Пять уроков пролетели незаметно, на дворе сияло солнце, приглашая забыть про дела и прогуляться просто так. Жанна пребывала в том волшебном настроении, когда радуешься буквально каждой мелочи… и ничего вокруг не замечаешь. Вот тут-то она и попалась на глаза Вальке Колесову. Он пару раз окликнул рассеянную одноклассницу, потом попытался догнать... и сквозь еще прозрачные весенние кусты увидел, как Жанна в буквальном смысле слова растворяется в воздухе. На скамейке осталась лишь книга, но спустя секунду исчезла и она. Валька машинально протер глаза - не помогло. Лавочка оставалась вопиюще пуста. Предположение, что Жанна успела скрыться в зарослях, здравый смысл отвергал начисто – кусты стояли плотной непотревоженной стеной. Валька был начитанным молодым человеком и вовсе не желал провалиться в какую-нибудь дыру во времени или пространстве, но и уйти, ничего не выяснив… Невозможно! Валька осторожно пригнул ветку над тем местом, где только что была Жаворонкова. Ветка качнулась, никого не задев и ни на секунду не исчезнув. Осмелев, Колесов сам встал на это место. Никакого эффекта. Куда бы ни исчезла Жанна, за ней уже закрыли дверь. Так, а книга здесь при чем? Колесов осторожно похлопал ладонью по скамейке. Вот она! Похоже, действительно книга, только невидимая. Значит, не померещилось. Только что на его глазах непонятно куда исчезла одноклассница. Если это вообще Жаворонкова, а не принявший ее облик инопланетянин. - И если я не сплю, - пробормотал Валька, ощупывая твердый переплет, - и если... ой! Пустое место под ладонью стремительно мутнело, становилось непрозрачным – книга проявлялась снова. Валька поспешно нырнул в кусты, пригнулся и нервно моргнул – у скамейки возникли трое, Жанна и двое мужчин… Первое, что отметил ошеломленный Валька – это их одежда, поскольку даже на неискушенный взгляд было очевидно: это не двадцатый век, скорее девятнадцатый. А вторым потрясением было УЗНАВАНИЕ. Перед преданным поклонником Шерлока Холмса стояли великий сыщик и его неразлучный помощник доктор Ватсон. Не Василий Ливанов и Виталий Соломин – а самые что ни на есть оригинальные оригиналы, хотя Валька и не сумел бы объяснить, почему он так в этом уверен… Тем временем Жанна убрала книгу в сумку, щелкнула пальцами, и Валька снова сморгнул – покрой костюмов ее спутников неуловимо преобразился. Теперь его ничто не отличало от обычных пиджачных пар двадцатого века. Правда, очень элегантных. Загадочная троица не спеша удалилась в сторону Ботанического сада. Когда шаги на аллее стихли, Валька выбрался из укрытия, плюхнулся на лавочку и глубоко задумался. Путешествие во времени? Через книгу? Как-то нетипично. Скорее, путешествие в книгу. Валька ни на секунду не усомнился в том, что видел Холмса и Ватсона - это было как-то более правдоподобно, чем возникающие ниоткуда в компании скромной одноклассницы знаменитые актеры… Неделю донельзя заинтригованный Валька размышлял над тем, как подойти к Жанне. Спрашивать в лоб - глупо. Намекнуть – сделает вид, что не поняла. Как же разговор начать? И тут пришла Жаннина очередь дежурить в классе. Все складывалось идеально: последний урок проходил в их кабинете, Жаннин сосед отсутствовал, Валька благополучно "забыл" тетрадь на подоконнике между цветочными горшками (чтобы никто раньше времени не напомнил о пропаже!), в раздевалке "спохватился" и рванул наверх. Теперь повод для разговора без посторонних есть, а дальше - не зря же говорят, что, мол, у Колесова язык хорошо подвешен! Возле кабинета Валька отдышался, приоткрыл дверь… и услышал голос Ольги Воронцовой: - И как тебе книга? - Впечатляет, - ответила Жанна. – Думаю, до завтра дочитаю. - Не торопись, - Ольга улыбнулась, - ночью время от времени полезно спать… Валь, ты чего? - Тетрадь где-то оставил, - вздохнул "великий комбинатор". - Пока не попадалась, - Жанна посмотрела на него с сочувствием. – Точно здесь забыл? Ну, посмотри, может, куда завалилась. - Можешь попутно стулья поднять, - прибавила Ольга. Восьмой класс относился к труду дежурных без особого трепета: заботливо водрузили свои стулья на столы в лучшем случае человек десять. Но Валька с готовностью воспользовался отсрочкой: вдруг еще повезет. Подруги между тем продолжали обсуждение книги - Валька уже разобрался, что речь идет об Азимове. Интересно, Жанна просто почитать взяла? - …Нет, к личному общению с роботами я пока морально не готова. Стул Валька не уронил, но шуму наделал много, и Ольгиного ответа не расслышал. Личное общение? Похоже, Жанна всерьез…А Ольга, кажется, не в курсе - иначе вела бы себя по-другому. А ну-ка прощупаем… - А я бы не отказался от некоторых благ фантастической цивилизации, - мечтательно сообщил Колесов. - Сейчас бы тут какой-нибудь робоуборщик работал… - А какой-нибудь Электроник делал бы уроки… - ехидно подсказала Жанна. Ольга бросила в сторону Колесова выразительный взгляд – ее раздражала Валькина манера бесцеремонно вклиниваться в любой разговор. - А еще не помешал бы персональный телепорт, - продолжал Валька, как ни в чем не бывало. - Скажем, в виде книги. - Неудобно, - холодно пожала плечами Ольга. - Портативно, - возразил Колесов. - Ой! – Жанна поспешно поставила на парту лейку и схватилась за тряпку. – А я, кажется, нашла тетрадь, только… только намочила ее немного. Извини, Валь. Валька принял изрядно подмоченную тетрадь и, заверив, что ничего страшного, стал пролистывать страницы, якобы проверяя сохранность записей, а на самом деле поджидая удобного момента для продолжения разговора. Жанна закончила поливку, взяла ведро и ушла за водой. - Опасная это привычка - держать тетради на подоконнике, мистер Колесов, - заметила Ольга, наблюдая за одноклассником не без иронии. - Ты и вправду не веришь в возможность существования подобного телепорта? – захлопывая многострадальную тетрадь, закинул удочку Валька. Ольга глянула на него, чуть склонив голову набок. - Псевдонаучная теория, не подкрепленная какими-либо доказательствами. - Ты не романтик, - огорченно констатировал Валька. - Я "истинный ариец", - пожала плечами Воронцова. – Сам же говорил. Как-то Колесов с приятелями взялся составлять портреты всего класса в стиле "Семнадцати мгновений…" и неожиданно пришел к выводу, что для Воронцовой в характеристике и менять-то ничего не надо. Вплоть до фразы "с товарищами по работе ровен, связей, порочащих его, не имеет". Ольга никогда не задавала лишних вопросов и не проявляла любопытства, но зато умудрялась замечать все вокруг и делать из этого выводы. Дочь “киношных” родителей, она с детства была окружена весьма разнообразными людьми, что не могло не научить сдержанности. Кроме того, сдержанность была почти условием выживания: слишком уж одноклассники жаждали пообщаться с богемой. - Ну, я ж не в обиду… - попытался сгладить неловкость Валька. - Я так и поняла. – Ольга умолкла. На лице у нее было буквально написано насмешливое: ну, что еще придумаешь? Разговорить Воронцову против ее воли было не легче, чем проломить лбом бетонную плиту, и Валька это знал. - Ладно, - вздохнул он, - я, пожалуй, пойду. А доказательства… Будут тебе доказательства! …Через неделю он выложил перед Ольгой на парту несколько фотографий. - Еще доказательства вам нужны? Ольга подняла глаза от тетради. - И ты несложным фотомонтажом хочешь убедить меня в том, что Жанна знакома с Пьером Ришаром? - Ты же видишь, что это не Ришар. Это мсье Перрен, - Валька достал из кармана коробочку с пленкой, - и я могу доказать, что это не монтаж. Жаль, никого из другого века не было, а то было бы сразу понятно, что Жанна путешествует во времени и пространстве через книги. - Валь, ну что ты опять выдумал? - через Ольгино плечо заглянула неслышно подошедшая Лариса Черных. – Жаворонкова изобрела машину времени? А почему не вечный двигатель? - Я выдумал? – взвился Валька. – А ты иначе это объяснить можешь? Пленку посмотри! - Ну, монтаж, - пренебрежительно пожала плечами Лариса, просматривая пленку. - Не разбираешься – молчи! Леха, глянь и скажи – смонтировано? – В запале Валька не нашел ничего лучшего, чем апеллировать к приятелям, в результате у парты собрался круг заинтересованных, авторитеты заспорили, эмоции нарастали… - Да говорю же – они вышли из книги! Жаворонкова и Перрен! – горячился Валька. – Я неделю уже наблюдаю… - Вот как? - послышался непривычно ледяной голос. Валька осекся: рядом стояла Жанна. - Спасибо за рекламу. К концу учебного дня новость успели обсудить и переварить. Валька, решив, что раз уж шило вылезло из мешка, надо этим хотя бы воспользоваться, с энтузиазмом поддерживал общий интерес. В итоге к Жанне подошла классная активистка Зиночка Холоднова в сопровождении заинтересованных лиц и произнесла пламенную речь о том, что человеку, наделенному подобным даром, следует думать и о других людях и не лишать их возможности общения с героями книг и особенно фильмов; и сами герои, наверняка, тоже не отказались бы от общения с широким кругом читателей... - Отрываться от коллектива нехорошо, - назидательно вставил из круга «заинтересованных» Сергей Агафонов. - Пригласила бы кого-нибудь из героев к нам на вечер… - до конца разъяснила смысл делегации Зиночка. - Только кого-нибудь ТАКОГО! – тут же добавила Лариса, выглядывая из-за мужественной спины Вадима Сокольского. - ТАКОГО, - передразнила ее Жанна, усаживаясь на жестком стуле поудобнее, - это КАКОГО? - Известного кого-нибудь, - деловито уточнила Зиночка. – Чтобы все знали. - Тогда Буратино, - ехидно предложила Жанна. – Годится? - Ну Жанн! – Валька проникновенно заглянул ей в лицо своими большими шоколадно-карими глазами, на самом дне которых успешно пряталась виноватая искорка. – Вот, например, Шерлок Холмс… - Ну хорошо, я спрошу, - пообещала Жанна. – И если хоть кто-нибудь проявит интерес… - Ура! – завопил 8-й «Б». – А если… - Стоп! – Жанна встала, раздвинув одноклассников. - Если проявит интерес. Понятно? А сейчас я пошла. Она была твердо уверена, что из затеи ничего не выйдет. Но раз обещала спросить, надо выяснить все точно.
Калантэ: Глава 2. «Хлеба и зрелищ!» - А, мисс Джейн! - Миссис Хадсон осияла Жанну приветливой улыбкой. - Мистер Холмс уже спрашивал о вас. - Таким образом, Ватсон, - донеслось из гостиной, - мы приходим к выводу, что интересных дел в ближайшем будущем не ожидается. - Да, теперь я и сам это вижу, - согласился доктор. – Добрый день, мисс Джейн. - Добрый день, мистер Холмс, добрый день, мистер Ватсон. - Мисс Джейн, очень рад вас видеть, - Холмс встал навстречу девушке. - Садитесь, прошу вас. Вечер встречи с читателями, пожалуй, и в самом деле скрасит однообразные будни. Что скажете, Ватсон? Доктор кивнул. Жанна не стала спрашивать, каким образом стало известно о планируемом приглашении. Накануне она просидела за книгой не один час, высчитывая время появления и обдумывая ситуацию. - Если вам действительно будет интересно... - С точки зрения прикладной психологии - безусловно, - улыбнулся Холмс. Миссис Хадсон внесла в комнату чайный поднос. * * * На следующий день после уроков Ольга нагнала Жанну на лестнице. - Ты не спешишь? Можно с тобой поговорить? - поинтересовалась Воронцова. - Да, пожалуйста, - кивнула Жанна. - Выйдем. Я тебя провожу. Подруги вышли из школы и направились к дому Жанны. - Жанна, - медленно начала Ольга, - ты всерьез хочешь пригласить кого-нибудь из героев к нам? Жанна вдруг вспомнила, как два года назад она, окрыленная небывалыми перспективами, завела разговор с Ольгой о теоретической возможности общения читателей с героями, изменения сюжетов... И наткнулась на отстраненно-невозмутимое "А зачем?" - Считаешь, не стоит? - Как тебе сказать... - Ольга помолчала. - Аппетиты у наших одноклассничков непомерные. Но тебе, конечно, виднее. Воронцова на памяти Жанны очень редко ошибалась в оценке людей и ситуаций. Можно сказать, никогда. - Я с Холмсом говорила. Он согласен на встречу с читателями, - неожиданно для себя сказала Жанна. - Ну, ему-то будет интересно. Особенно, если ему сейчас делать нечего. С точки зрения прикладной психологии и, боюсь, один-единственный раз! - Ольга рассмеялась. Жанна про себя вздохнула с облегчением и добавила: - Надо подумать, как лучше провести эту встречу, чтобы на классный час с передовиками производства не походило. Ольга задумалась, потом хмыкнула. - Гостиная типично английского клуба. Стилизованно, конечно. Гостиная - потому, что в английские мужские клубы женщин не пускают. Чай с бисквитом и пирожными... То есть, мы их приглашаем на «файв-о-клок». - Идея… - протянула Жанна. Некоторое время девушки шли молча. – Слушай, - снова заговорила Жанна, - а помнишь, два года назад я тебя спрашивала… про общение с литературными героями… - И про изменение сюжетов, - кивнула Ольга – память у нее была как у ЭВМ. – Помню, конечно. - А если я спрошу еще раз? Ольга помолчала. - По поводу общения – интересно, по-настоящему интересно, но только если интерес взаимный. А по поводу изменения сюжетов… Я бы, наверное, не стала вмешиваться. - А почему? – Ответственность очень большая. - Так зато и возможности… Ольга пожала плечами. - Если следовать теории вероятностей, не всегда добиваешься нужного результата. Ведь так? Так. А потом… мне кажется, что ничего нельзя изменить окончательно. К сожалению. Это как упругую ветку сгибать – она в конце концов распрямится и хлестнет. Хорошо еще, если тебя… - Ты имеешь в виду последствия для самих героев? - Вот именно. …Ольгины слова застряли в голове настоящей занозой. Раньше Жанне не приходило в голову, что ее путешествия могут как-то отразиться на персонажах… Полвечера она пыталась проанализировать ситуацию и, наконец, отчаявшись додуматься до чего-нибудь путного, отправилась за советом к своим «кураторам» - в «Понедельник начинается в субботу». - Роман, какие могут быть последствия моего вмешательства в сюжет? – с ходу, вместо приветствия, выпалила Жанна, войдя в лабораторию. Роман поднял голову от толстенного руководства по прикладной рунологии. - А какие могут быть последствия того, что я сейчас возьму и выкину этот справочник в окошко? - По идее, самые разные. Непредсказуемые. – Жанна уже немного привыкла к манере Романа отвечать на вопросы. – Ты хочешь сказать, что это неизвестно? - Практически да, - кивнул Роман. - Когда ты бываешь в книгах, это воздействует на общую энергетику всего книжного мира. Закон сохранения энергии помнишь? Жанна кивнула. - Ну вот. Нарушается некое установившееся равновесие, особенно – если ты вмешиваешься в сюжет. А для компенсации таких изменений существует некое универсальное средство - Белый Замок. Про него известно очень мало... и тебе все уже рассказывали. Жанна вспомнила краткий инструктаж, проведенный с ней когда-то Кристобалем Хунтой. Бывший Великий Инквизитор был, как обычно, сух и лаконичен, но то ли переоценивал сообразительность собеседницы, то ли намеренно завуалированно говорил на некоторые темы. Из его рассказа следовало, что Белый Замок - это некое образование, которое неизвестно где находится, но зато обладает некоторыми магическими возможностями и способен устанавливать ограничения для книгопроходцев, диктовать свои условия… хотя и неясно, как… В общем, вся информация проходила под грифом "непроверенные данные". - Что, это действительно – замок? - Так говорят, - пожал плечами Роман. – Я его не видел. В общем, суть в том, что чем сильнее нарушение равновесия, тем непредсказуемее реагирует Замок, пытаясь его восстановить. А равновесие нарушается тем сильнее, чем глубже ты меняешь сюжет. - Ну не могу же я общаться с людьми, зная, что их убьют, и ничего не предпринимать! – буркнула Жанна. - Знаю, - мягко сказал Роман. – Иначе бы ты сюда не попала… Но быть поосторожнее – надо. Ходят слухи, например, что твоего предшественника попросту убили - за чересчур энергичное вмешательство. - Убили?... - переспросила Жанна. Она подняла глаза, подсознательно надеясь увидеть на лице Романа что-нибудь, смягчающее жесткий смысл сказанного. Напрасно - маг был серьезен, как никогда. - И что же мне делать? - - Не бойся, твоя безопасность волнует не одну тебя. – Роман чуть улыбнулся, стирая мрачность предыдущих слов. Жанна сердито фыркнула. - Меня волнует в первую очередь безопасность тех, кого я впутываю! Им грозит что-нибудь, если я влезаю в сюжет? - Вопрос сложный, - неохотно признался Роман. – В принципе, есть одно общее правило - нам нельзя влезать в чужие сюжеты, хотя мы часто знаем их не хуже тебя. Вмешательство возвращается рикошетом… и там уж как повезет. - Все равно что упругую ветку сгибать… - пробормотала Жанна. – Распрямится и хлестнет… - Вроде того. Если же это происходит при твоем участии – рикошет достанется тебе. - Умеешь ты приободрить, ничего не скажешь, - проворчала Жанна. - И не собирался! Просто лучше быть осторожной и живой, чем безбашенной и мертвой, тебе не кажется? – Роман мельком глянул на часы. – И вообще… ты знаешь, который час? Твои родители сойдут с ума. - Выпроваживаешь? - Есть немного. – Роман улыбнулся. – Да не впадай ты сразу в панику. До сих пор ничего экстраординарного ты не отмочила. А приглашение героев в твой мир – вообще никому не повредит. - Но мы еще поговорим? – почти жалобно спросила Жанна. - А как же! А сейчас иди домой, тебе еще встречу готовить. - И алгебру тоже… - вздохнула Жанна, неохотно поднимаясь со стула. * * * За неимением другой крыши над головой «вечер встречи» провели в школе, но, по понятным причинам, нелегально. Вообще-то в пустой школе по ночам и выходным полагалось дежурить сторожу или кому-то из учителей, но в школе №1313 это правило давно уже соблюдалось спустя рукава - вернее, совсем не соблюдалось, и все это отлично знали. Ключ от кабинета литературы Колесов просто потихоньку унес с собой - отсутствие ключа на стенде в учительской никого не удивляло, так как ключи разрешалось брать дежурным старшеклассникам. Тот же Валька ухитрился сделать дубликат ключа от черного хода. Файф-о-клок удался на все сто. На следующий день класс бурлил, эмоции переполняли не одну впечатлительную душу, но, к несчастью, всех, с кем можно было бы поделиться, переполняли те же эмоции... Поэтому с обсуждения прошлого все очень быстро переключились на будущее, сулящие ТАКИЕ ПЕРСПЕКТИВЫ! Жанна лучезарного настроения одноклассников не разделяла. С самого утра в голове крутилась услышанная по дороге песенка из мультфильма «Где-то ждут котенка Гава неприятности», и, прислушавшись к разговорам, Жанна поняла, что это не иначе как пророчество. Восторженное хлопанье глазами уступило место вполне трезвому расчету. Каждый успел продумать свою программу расширения круга знакомых за счет литературных героев. И время от времени небольшие компании подходили к Жанне, всячески расшаркиваясь и демонстрируя дружеское расположение, и интересовались, кого еще из героев она знает. Пожалуй, только один человек проявил к Жанниным способностям бескорыстный исследовательский интерес - Ольга. Жанне и самой было любопытно, как Ольга оценивает прошедший вечер. Но тут к ним направилась очередная "группа товарищей". - Жаворонкова! - торжественно начала Холоднова. - Мы выбираем тебя на следующий год культмассовым сектором. Единогласно. - Единогласно? - подняла бровь Ольга. - Ну-у... большинством голосов, - выкрутилась Холоднова. - Я, пожалуй, возьму самоотвод, - спокойно сказала Жанна. - А это по какому поводу, позволь спросить? - Ты лучше мне скажи, по какому поводу меня в массовики-затейники записали? - прищурилась Жанна. Делегация немного растерялась: такой реакции от тихой Жаворонковой не ожидали. Впрочем, мало ли чего от нее не ожидали... - Для того, чтобы встречи с героями устраивать? - И это тоже... - "Тоже" или "главным образом"? - перебила Жанна. - Это ж вам не зоопарк. Общаться с персонажами - значит, и свои мозги немного напрягать. Чтобы с вами интересно было. А не только вам. И кое-где требуется элементарное знание истории, этикета... и литературного русского языка. - Вот в качестве культмассового сектора и займешься ликвидацией неграмотных. - Холоднова начинала испытывать раздражение из-за того, что такая всегда тихая и покладистая Жаворонкова смотрит на нее с откровенной насмешкой, но тут возле них неожиданно возник Валька Колесов. - Ликвидировать неграмотных лучше всего из автомата, - посоветовал он. - Шумно, но эффективно. - Ой, Ко-олесов, - протянула Инна. Голос у нее стал не столько презрительным, сколько противным. - Ладно тебе. Сам будто не заинтересован? Интерес у Колесова был. Но другой. Он не хуже Жанны понимал, что в массе своей 8-й "Б" еще не дорос до полноценного общения с героями. Себя же Валька к "массе" не относил. Вокруг Жанниной парты постепенно образовалось плотное кольцо одноклассников. - Жанн, - проворковала Машенька Нежданова, которую в классе называли «голубка мира» за неизбывное стремление к решению любой проблемы «мирным путем», - разве это так трудно? Ты же все равно с НИМИ беседуешь на разные темы, вот и пригласишь к нам. А в отчете – "литературный вечер"… честное слово, ничего больше требовать не будем. - По одному вечеру в месяц, - в голосе Зиночки Холодновой зазвучали привычные деловитые нотки. – Можно один раз из классики кого-нибудь. Для солидности. - Давайте Болконского, - подсуетилась Лариса Черных. Жанна догадывалась, что причина подобных предложений – недавно прошедший фильм. То, что герой может выглядеть иначе, поклонницам классики в голову не приходило. - И кто из вас достаточно хорошо знает французский, чтобы общаться с героями "Войны и мира"? – насмешливо поинтересовалась Ольга. - А мы что, Наполеона приглашаем? – протискиваясь вперед, бросил Сергей Агафонов. - Книгу открой, - посоветовала Жанна и, улыбнувшись, кивнула Ольге в знак признательности за поддержку. Сидевший на парте Валька шумно вздохнул. - Зинуля, ты можешь думать о чем-нибудь, кроме школьной программы? Никто у нас отчета не спросит, можешь мне поверить. - А ты, Колесов, вообще свою заявку уже потратил, - недовольно отрезала Зина. Ее сердила не столько реплика Колесова, сколько намек Воронцовой на пробелы в познаниях. - Ладно, пусть не из школьной. Давайте Джейн Эйр пригласим. - А почему не Лену Стогову? – ехидно поинтересовались «англичане». Для половины английской подгруппы Джейн Эйр так и осталась персонажем адаптированных текстов и мало чем отличалась от семейства Стоговых, регулярно появлявшегося на страницах учебника в течение трех лет. - Вот бы Джеймса Бонда пригласить... - мечтательно-кокетливо протянул кто-то из девушек. - М-да, - многозначительно изрек Вадим Сокольский, считавшийся в классе "первым парнем на деревне", - дамский огонек! Дамы визжат от восторга и гроздьями вешаются Бонду на шею. - Что, ревнуешь? - поддел Агафонов. - Тише вы, - Зиночка выдернула из тетради чистый листок. – Вот, пишите по очереди пожелания, а то до завтра прообсуждаем. Список составлялся и правился все оставшиеся уроки. Но к концу учебного дня листок вручили Жаворонковой. Жанна, не глядя, засунула листок в сумку, пообещав ознакомиться с пожеланиями на досуге, и направилась в раздевалку. На лестнице ее догнал Валька. - Жанн! - Ну? - Ты извини, что так все получилось... Жанна не без удивления покосилась на Вальку. На ее памяти Колесов впервые извинялся за последствия своих плохо продуманных действий. - Так уж и быть, извиняю, - пожала она плечами. - Все равно, теперь уже ничего не поделаешь. Валька приободрился. - А герои сами могут выходить из книги? - Только через мои книги… и пока я жива. - А отсюда - туда, в смысле - не героев? Можешь? - Не знаю, не пробовала, - улыбаясь, ответила Жанна. Это наполовину было правдой. На вторую половину. – Мне пора… и тебе, кажется, тоже. У раздевалки стояла Лариса, нетерпеливо поглядывая в Валькину сторону. - Ну, как успехи? – поинтересовалась она, когда Колесов подошел. - В смысле? - В смысле выполнения личных заявок в обход общественных. - Никак, - Валька не собирался ни комментировать подобные заявления, ни распространяться о содержании беседы. - А Агафонов часы проспорил. Теперь злится на Жаворонкову, как будто она виновата. Валька знал, что некоторые одноклассники делали ставки «врет Жаворонкова или нет» и «слабо Жаворонковой привести Холмса или нет». Сам он спорить не стал, хотя мог бы выиграть что угодно. Просто стало обидно за Жанну, которая договаривается, приглашает, а тут… как на скаковую лошадь. - Как ты думаешь, - между тем продолжала Лара, - когда будем встречаться с Бондом, нам устроят такую же занудную лекцию? Вальку поразила ее уверенность. Не «если будем», а «когда». - Две лекции, - понизив голос, пообещал он. - На темы «Шпионаж против СССР как уголовно наказуемое деяние» и «Болтун – находка для шпиона». - До такого бы даже Жаворонкова не додумалась! – обиделась девушка. – Это же герой, он только в фильме у себя шпионит. Здесь-то ему зачем? Валька вздохнул и еще раз мысленно посочувствовал Жанне. …Едва просмотрев список, Жанна поняла, что Ольга была права насчет непомерных аппетитов. Кто-то порывался написать по две-три заявки, но, судя по зачеркнутым строчкам, потом все же договорились писать по одному имени. Вальку, похоже, и в самом деле отстранили от написания. Несколько вариантов были откровенно издевательскими, вроде «беременских музыкантов» или «поручика Ржевского на рояле». Последнее наверняка дело рук Агафонова. Жанна подумала, что поручик, пожалуй, не отказался бы пообщаться с юмористом… вот только она с подобным предложением подходить не будет. Несколько человек явно жаждали познакомиться только с героями кино, кое-кто указывал вместо имени любимого персонажа фамилию актера. Нет, все-таки они не понимают, что герои книг и артисты - разные люди! Несколько заказов поставило Жанну в тупик – таких книг она не читала. Надо будет заняться ликвидацией пробелов. Перечитав пожелания еще раз, девушка пришла к выводу, что среди заявленных персонажей ее знакомых не так уж много, что исключительно ради приглашения на вечер она в книгу не полезет и еще неизвестно, кто из оставшихся согласится посетить школу «с дружественным визитом». Сложнее всего будет довести все это до сведения одноклассников. Жанну выручил конец года. На носу были экзамены для восьмых классов, и настырные «соученики» немного отвлеклись от высоких материй. А там уже и каникулы…
Калантэ: Глава 3. Баррикады Лето наступило незаметно. Вот только вчера, кажется, деревья стояли в белой пене цветения, и каждый порыв ветра нес белоснежную метель лепестков, и каждое утро встречало Жанну по дороге в школу. А сейчас на дорожках парка лежат густые черные тени от разросшейся листвы, пронзительно кричат стрижи, благоухают белый шиповник и жасмин, и прохожие, даже самые теплолюбивые и недоверчивые, сбросили плащи и тяжелые ботинки... Класс на удивление лихо разделался с экзаменами и почти в полном составе изъявил желание продолжить обучение в школе. Жанна догадывалась о причине такого единодушия, но скромно молчала. Постепенно страсти улеглись, новоиспеченные девятиклассники разъехались кто куда: Ольга – с родителями на какие-то съемки, Валька - "на деревню" с бабушкой, грустно сообщив, что у него начинается битва за урожай и дезертирство карается смертью, кто-то еще куда-то... Жанна осталась в городе одна, что, пожалуй, принесло ей немалое облегчение, избавив до сентября от обязанностей "культмассового сектора". Теплая погода и блаженное ничегонеделание действовали расслабляюще. Жанна в свое удовольствие навещала всех, кого пришлось немного забросить из-за учебных и других проблем. Но, в очередной раз посмотрев в сторону книжных полок, Жанна вдруг схватилась за голову и уставилась на два потертых темно-зеленых корешка так, словно они могли спрыгнуть с полки и укусить. "Мама! "Отверженные"! Июнь!! Баррикады!!!" Она схватила книгу, пулей вылетела из дома, чуть не забыв запереть дверь, и понеслась в сторону парка, соображая на ходу, есть ли у нее хотя бы день в запасе. Впрочем, от одного дня толку мало. Если она ошиблась, если от ее вмешательства ничего не меняется, все пойдет по сюжету: сначала погибнет Эпонина, потом убьют Гавроша, потом Жан Вальжан отпустит Жавера, а у инспектора не поднимется рука арестовать Вальжана… а потом… А потом мост через Сену и темная вода внизу. И неизвестно, не покажется ли Жаверу такой путь самым простым, сможет ли он разобраться в собственной душе… "Я хотела быть вашим другом..." Друг называется! ...Трудно сориентироваться в числах, днях недели и времени суток, если в уме приходится держать как минимум пять календарей. Книжное время "запускалось" с того момента, как Жанна в первый раз попадала в данную книгу, а дальше текло параллельно со временем внешнего мира. Вот и получалось: снаружи - июнь, у Киплинга - сентябрь, в Лондоне - февраль, в Париже... Честно говоря, Жанна очень торопилась, поэтому не позаботилась о точных расчетах, да и место приземления выбирала приблизительно: "Можно и место основных событий, но желательно к Жаверу поближе..." А зря. Когда отправляешься туда, где строят баррикады, стоит просчитать все как следует. Первое впечатление было оглушительным в полном смысле этого слова. Грохот ружейного залпа после мирной тишины летнего парка! Жанна даже не сразу сообразила, что нужно уносить ноги. Улицу застилала пелена дыма. Жанна поняла, что очутилась перед баррикадой на улице Шанврери... и, что самое неприятное - по ту сторону баррикады, метрах в тридцати от нее, то есть - между двух огней. Очень щекотливое ощущение: чувствовать себя живой мишенью! Жанне казалось, что в ней не меньше трех метров росту и все стрелки, спереди и сзади, целятся в нее. Словно сквозь вату, хлопнуло несколько одиночных выстрелов, но Жанна, несмотря на звон в ушах, поняла, что пули прошли далеко в стороне. "Опоздала..." Тут заложенные уши обрели, наконец, способность слышать нормально, и до Жанны донеслась задорная песенка. - Гаврош! Ложись!!! Жанна в три прыжка очутилась рядом с гаменом и рванула его вниз. Оба растянулись на мостовой; пули свистнули поверху. - Здрасте! - удивился Гаврош. - Это еще откуда? - Оттуда, - исчерпывающе ответила Жанна и припечатала его к земле. Пули опять прошли над головами. Жанна вскочила и, пригибаясь и таща за руку Гавроша, бросилась к баррикаде. То, что она могла просто исчезнуть вместе с ним, ей почему-то в голову не пришло. Пороховой дым ненадолго скрыл их от глаз стрелков, и только тогда, когда Жанна, следом за Гаврошем, уже спрыгивала внутрь, правую руку обожгло, словно ударом хлыста. - Гаврош! - К гамену кинулся невысокий черноволосый юноша. - Слава Богу! - Да не Богу, а вот ей! - справедливо возразил Гаврош, кивнув на Жанну и грохая наземь почти полную корзину. - Вот бы не подумал, мадемуазель, что такая, как вы, полезет спасать такого, как я... Ну, в общем, спасибо. Республика перед вами в долгу! - Закончив столь блестящую речь, Гаврош снова подхватил свою корзину и отправился помогать заряжать ружья. Жанна устало опустилась на поломанный ящик, молча глядя на подходящих к ней двух защитников баррикады. Молодой человек с очень красивым, почти скульптурным лицом, которое портило только выражение одержимости - Жанна не любила фанатизма. Никакого, даже самого благородного. Конечно, это был Анжольрас. И второй - с вполне обыкновенной симпатичной физиономией и мягким взглядом, по которому Жанна и узнала Курфейрака. - Кто вы такая? И что вы тут делаете? - Оба с удивлением смотрели на девушку в платье и шляпке, гораздо больше подходящих для утренней прогулки по Люксембургскому саду, а не для уличных боев. - Отдыхаю, - лаконично сказала Жанна: у нее не было настроения отвечать на дурацкие вопросы. Правое предплечье жгло; в рукаве было мокро и горячо, на доски ящика падали густые тяжелые капли. Голова слегка кружилась, и ощутимо подташнивало. Жанна осторожно, мысленно шипя от боли, оттянула рукав. Две дырки налицо. Где-то она слышала, что сквозная рана лучше... интересно, чем? - Сейчас вам сделают перевязку. - Анжольрас оглянулся на Гавроша - тот был занят по уши и на них не обращал внимания. - Только одна просьба... - Вы спасли мальчика, - понизив голос, проговорил Курфейрак, - неважно, кто вы - спасите его еще раз. Он согласится уйти с баррикады, чтобы вас вывести. Жанна кивнула. Она могла исчезнуть и сама, но понимала, что в ее руках действительно последний шанс выручить Гавроша. Упрямый гамен не послушал бы прямого приказа, а она отлично знала, что баррикада продержится недолго. - Эй! Гаврош! Гамен подбежал к ним и с готовностью вытянулся в струнку по-военному. - Слушаю, сударь! - Поручаю тебе важное дело, - серьезно сказал Анжольрас. - Проводи девушку в подвал, пусть перевяжут ей руку, и выведи с баррикады в безопасное место. Ты сумеешь... пока. - Есть! - Гаврош козырнул и повернулся к Жанне. - Пошли. Уходя в дом, Жанна в последний раз оглянулась на защитников баррикады. Она знала, что все, кроме Мариуса, обречены. Анжольрас оказался прав. Выбраться из оцепленного квартала было пока еще можно. Взрослый мужчина, вероятнее всего, уже раз десять безнадежно застрял бы в лазейках Гавроша, но тонкая и гибкая Жанна протиснулась везде. Правда, платье от этого пострадало настолько, что превратило свою обладательницу в девушку из трущоб... Шляпку Жанна бросила еще в подвале - она уже ни с чем не сочеталась. Наконец, Гаврош вывел ее на пустынную улицу. Шум и выстрелы доносились сюда еле слышно: баррикада еще держалась. У Жанны звенело в ушах и кружилась голова; она устало прислонилась к стене. "Влипла..." - Под тугой повязкой горячо толкалась боль. - Тебя как зовут? - А? - Жанна подняла голову. - А-а... Жанна. - А на баррикадах-то ты как оказалась? - Снаружи, - не совсем понятно ответила Жанна. Гамен озадаченно потер нос, подошел почти вплотную к девушке и, сощурив глаза, переспросил: - Че-во? - Неужели ты меня не помнишь? Я ведь не здешняя. Я... я читатель. - Из внешнего мира? - Гаврош присвистнул. - Так ты та самая мамзель, которая лазит по книгам? Слушай, вот здорово-то! Гамен от избытка чувств, сам того не замечая, начал говорить в полный голос. Жанна уже хотела тактично одернуть развеселившегося мальчишку, но тот неожиданно сам умолк и замер, прислушиваясь. По переулку кто-то шел, громко стуча каблуками, и походка была уверенная, как у... например, у полицейского. - Ой... кажись, фараон идет. Гаврош втолкнул Жанну в дверную нишу, вжался туда же сам и осторожно выглянул. - Сюда идет, - прошептал он. - Черт... придется сматываться... Жанна сразу почувствовала, как дрожат ноги. Нет, о "сматываться" можно не думать... Есть, конечно, запасной вариант - исчезнуть, но... Она отодвинула Гавроша и тоже выглянула. И... от огромного облегчения даже заулыбалась: к ним приближался инспектор Жавер. - Пошли отсюда, - прошипел Гаврош, дергая Жанну за рукав. - Не бойся, - успокоила его Жанна. - Это... мой знакомый. Гамен выглянул еще раз. - Ба! Да это же шпик! - он выразительно взглянул на девушку и хмыкнул: - Ну и приятели у тебя... Жанна пожала плечами и открыто вышла на улицу. - Жавер! - Жаннет? Что вы здесь... - инспектор осекся. - Да вы ранены? Вы были на баррикаде?! - Вообще-то, я искала вас… - Жанна сделала паузу, подбирая слова. - Мне казалось, что еще май… - Но почему… ах, да, конечно... - Что "конечно", Жавер не уточнял, но Жанне показалось, что он что-то понял. А Гаврош, уловив в ее объяснениях виноватую интонацию, решил прийти ей на помощь. - Сударь, а почему это вы до сих пор разгуливаете по Парижу? Жавер не удостоил ответом нахального гамена, лишь бросил в его сторону выразительный взгляд. Оба прекрасно понимали, что не будь здесь девушки, удивительным образом вошедшей в жизнь их обоих, сцена была бы совсем иной. - Эх, сударь, - с сожалением сказал Гаврош. - Если б у меня был пистолет... Жанна решила, что настало время вмешаться, и попыталась задвинуть разошедшегося оратора себе за спину. Одно резкое движение - и улица на мгновение исчезла из виду. А когда снова появилась, Жанна узрела булыжную мостовую на расстоянии вытянутой руки. Она полулежала, упираясь затылком в стену. Рядом на корточках сидел Гаврош и смотрел на нее сочувственно. - Женщины - нежные создания, - философским тоном человека, повидавшего мир, сообщил он и протянул ей руку. - Крови боятся. - Ну, я бы с этим поспорила… - Жанна осторожно села. - А где Жавер? - Пошел за своей тарахтелкой. Цоканье копыт и грохот колес избавили от необходимости уточнять смысл последнего слова. - И куда мы... ой... поедем? - задумчиво поинтересовалась Жанна, с трудом поднимаясь на ноги. Принять вертикальное положение ей удалось только с помощью Гавроша. - В участок? - Я знаю, куда! - неожиданно хлопнул себя по лбу гамен. - Тут недалеко живет одна мадам. Она, конечно, страшновата немного, но ты не бойся - она добрая. Мадам тебя вылечит, а я тебя к ней провожу. - Какая еще... мадам? - недоумевающе переспросила Жанна. Наскоро перебрав в уме все варианты знакомых французских книг, никаких пожилых мадам, сведущих в медицине, она припомнить не смогла. В голову почему-то приходила лишь бабушка Красной Шапочки, но та вроде врачевательством не занималась. - Ну, эта... как ее... В лесу живет, - объяснил Гаврош. - В деревянной такой халупе на птичьих лапах. - Баба-Яга, что ли?! - сообразила наконец Жанна. Это же надо, а ей и в голову не приходило, что Гаврош мог облазить соседние книги да еще и познакомиться с Бабой-Ягой. Лично ей знакомиться с ведьмами до сих пор как-то не приходилось. - А она что, действительно добрая? Гамен фыркнул. - Да не съест она тебя, не бойся! - А к ней далеко? Гаврош начал почесывать затылок, что указывало на усиленную работу мысли. - Не очень, но ты ведь... - Дойду как-нибудь, - не слишком уверенно сказала Жанна. - Фиакр же не проедет по лесу... - Ты, главное, фараону объясни. Там придумаем что-нибудь. На мостовую спрыгнул Жавер. Полицейский надзиратель прекрасно разбирался не только в парижских улицах, но и в большей части местных переходов - сказывалась специфика работы. Фиакр, разумеется, отпустили на нейтральной территории, в двух шагах от перехода. А там инспектор подхватил Жанну на руки и решительно зашагал вперед. Сзади удивленно присвистнул Гаврош - то ли его поражали познания "фараона" в географии переходов, то ли он не ожидал, что шпика можно использовать в качестве носильщика. Мостовая под ногами сменилась усыпанной хвоей тропинкой, петляющей между могучими замшелыми елями. Сам момент смены пейзажа Жанна так и не смогла заметить. - Ну, вот и дом мадам, - сказал Гаврош. На лужайке, окаймленной густым папоротником, стояла избушка на курьих ножках. С крыши свисали бороды лишайника. - Избушка, избушка, стань к нам передом, к лесу задом! Избушка переступила с ноги на ногу и со скрипом развернулась на сто восемьдесят градусов, попутно стряхнув с трубы дремавшего там филина. Тот всполошенно захлопал крыльями и канул в лес. Из темного дверного проема выглянула хозяйка. Если бы у Жанны чуточку меньше кружилась голова, она, пожалуй, испугалась бы: классическая Баба-Яга, сгорбленная, в серых, метущих пол лохмотьях, с крючковатым острым носом и торчащим изо рта длинным желтым клыком. Седые космы рассыпались по плечам, падали на сморщенное лицо. - А, гости припожаловали! - Голос прозвучал неожиданно звучно, и Жанна невольно напрягла зрение, силясь разглядеть колдунью получше. - Давненько я тебя не видела. - Баба-Яга перевела взгляд с Гавроша на Жавера. - Что-то случилось, никак? Это кто же? - Последнее относилось и к Жаверу, и к Жанне. - Бабуль, мы не в гости, мы по делу, - серьезно начал Гаврош. - Она не наша, а оттуда, - гамен сделал неопределенный жест, - ее на баррикаде ранили. Она мне жизнь спасла, - добавил он. - Из Большого Мира, говоришь? - переспросила Баба-Яга. - Вот это, я понимаю, новость... Ты, стало быть, Жанна? Неси-ка сюда... - Она самая, - стараясь говорить бодро, ответила Жанна. Гаврош первым взбежал на обомшелое крыльцо, прочно врытое в землю - повернувшись, избушка пристроилась порогом как раз к верхней ступеньке. Жавер внес Жанну в горницу и усадил на лежанку, покрытую стеганым лоскутным одеялом. Интерьер избушки представлял собой странное смешение стилей: уютные занавески на окнах, полосатый половичок, вышитые подушки на лежанке, к которым Жанна сразу же привалилась с огромным облегчением - и свисающие с потолка пучки незнакомых трав, чего-то, сильно напоминающего сушеных лягушек, гроздья крохотных зубастых черепов - наверное, мышиных... Завершающую ноту вносил прибитый над дверью конский череп. В избушке слабо пахло мятой и зверобоем. - Побыстрее надо? - проницательно спросила Яга. Из-под седых лохматых бровей неожиданно ярко блеснули удивительно молодые синие глаза. - А вы пока отойдите в сторонку, не мешайте. - Дома волноваться будут, поздно уже, - невольно начала оправдываться Жанна. - Сейчас все сделаем, не беспокойся... Гаврош сел в уголке на табурет, следя за действиями Яги с нескрываемым любопытством. Жавер отошел к двери и встал там, прислонившись к косяку и скрестив руки на груди. В печи уже булькал и шипел чугунок, распространяя по всей избушке пряные запахи болотных трав. Яга, что-то бормоча себе под нос, подбрасывала в отвар какие-то порошки и листья. Клубы пара заволокли маленькую горницу; Яга забормотала громче. Жанне начинало казаться, что над ней бесшумно взмахивает большими мягкими крыльями темная птица. Веки отяжелели, сгустившийся туман застилал свет. Жанна уже в полусне дотянулась щекой до подушки... Когда она открыла глаза, от морока не оставалось и следа. В открытое окно били косые лучи солнца, стоящего уже совсем низко над лесом. Где-то урчали лягушки; на столе тихонько запевал самовар, Яга расставляла на столе чайные чашки, а Гаврош чесал за ухом большого черного кота. Мурлыканье кота вплеталось в прочие уютные звуки как необходимая нота. - Проснулась? - добродушно спросила Яга. - Вот и хорошо. Сейчас чай пить будем, присаживайся к столу. Жанна села на лежанке, оттолкнувшись ладонями... на мгновение замерла, потом недоверчиво посмотрела на правый рукав. Рукав был как рукав - не особенно чистый, но без бросающихся в глаза пятен, и к тому же целый. Девушка осторожно повертела кистью и предплечьем, потом подтянула рукав и, не веря своим глазам, уставилась на совершенно гладкую кожу. Никаких следов не наблюдалось. Жанна пощупала то место, где еще часа два назад была сквозная дырка, и ничего особенного не обнаружила. - Видала? - победоносно спросил Гаврош. Жанне оставалось только развести руками. Что она и сделала, заодно подтверждая этим результативность лечения. - Нет слов. Спасибо... - Тут ее кольнула тревога: Жавера нигде не было видно. - А где Жавер? - Девушка вскочила. - Погоди прыгать-то, - осадила Яга. - Дела у него. Обещал скоро обернуться. …Обещал скоро вернуться. Это вселяет надежду. До полуночи еще есть время. И вообще, должен же кто-то помочь Жану Вальжану выбраться из клоаки. А если Жавер не будет преследовать Тенардье, тот ни за что не воспользуется решеткой на берегу Сены. Убрав звено, разрушишь цепь. Впрочем, с сюжетом так всегда и бывает… Только бы зашел. После всех сегодняшних приключений в избушке было так мирно, уютно и хорошо... Жанна на секунду забыла про тревогу и невольно улыбнулась. Яга поставила на стол блюдо, от которого по всей горнице поплыл аромат свежей выпечки. У Жанны тут же засосало под ложечкой: после завтрака все-таки прошло довольно много времени, а день никак нельзя было назвать тихим и спокойным. Так что большая фарфоровая кружка чая с мятой и теплые, мягкие и необыкновенно вкусные ватрушки оказались более чем кстати. Гаврош, который, похоже, чувствовал себя здесь как дома, тут же сцапал ватрушку и вгрызся в нее по самые уши. Жанна последовала его примеру, стараясь только не слишком жадничать. Пока она управилась с одной, гамен уплел три штуки. Только когда на столе ничего съедобного не осталось, он с сожалением отодвинул табуретку и с позволения хозяйки умчался искать Иванушку - выяснилось, что они старые приятели. А Жавера все не было… Он вырос на пороге, когда солнце уже цеплялось за верхушки елей. Чересчур уставший и как-то даже осунувшийся. Кивнул, узнав, что все в порядке, сдержанно отказался от чая, и Жанна поняла, что инспектору сейчас не до веселой болтовни в хорошей компании. - Поздно уже... - полувопросительно сказала она. - Восемь часов, - отозвался Жавер. - Ну, мы пошли... - девушка встретилась глазами с хозяйкой и почему-то сразу успокоилась. "Все будет хорошо", - говорили эти глаза. - Счастливо, - кивнула Яга. - А ты заходи еще. Небось, по всем книгам гуляешь, а сказки забыла. Неужели не нравимся? - Нравитесь, - честно сказала Жанна. - Обязательно зайду. - Смотри, не забудь. Напрямик сюда можешь через "Русские народные сказки" входить - есть у тебя такая книжка, в оранжевой обложке... Книжка в оранжевой обложке у Жанны действительно была, но она никак не ожидала, что Баба-Яга окажется в курсе того, что и как выглядит в ее книжном шкафу. - И через какую сказку? - слегка растерянно спросила она. - А через любую. Найдешь там избушку на курьих ножках, где младшая Яга живет. Прямо сюда и выйдешь. А то - через переход. - Обязательно приду, - пообещала Жанна. В городе было тихо. Жанна на секунду замерла, напрягая слух. - Не стреляют... Жавер тоже прислушался. - Нет... Тихо. - Значит, все. - Жанна вздохнула. - Может быть, и к лучшему, - мягко сказал Жавер. - Пойдемте, Жаннет. - Гавроша жалко. - Его не пропустят. Квартал оцеплен. - Жавер помолчал. – Зрелище павшей баррикады ему, во всяком случае, не грозит. Минут пять они шли молча. Наконец Жавер остановился. - Мне пора. И вам тоже. Жанна посмотрела на него. Инспектор выглядел спокойным, но кто его знает... - Жавер, мне надо с вами поговорить. Обязательно. - Вас что-то тревожит? - Да, - Жанна запнулась. – Вы… Жавер пронзительно глянул на девушку. - Ага… Кажется, понимаю. Жаннет, скажите-ка… а как бы все повернулось, если бы мы с вами не встретились? - Так же, - тихо сказала Жанна. – Это сюжет. Тут произошло еще одно из ряда вон выходящее событие: инспектор удивился. - Вот как! - после паузы проговорил он. Да, в самом деле, нам есть о чем поговорить… Но – не сегодня. - Почему? Жавер улыбнулся, и у Жанны полегчало на душе: улыбка инспектора не имела ничего общего с его обычной "профессиональной" улыбкой, способной вогнать в столбняк любого бандита. - Хотя бы потому, что в парке уже темнеет. Впрочем, погодите… Я провожу вас до дома. Беседа затянулась, добавив к долгой Жанниной прогулке еще часик. Так что дома ждал еще один разговор. Но все казалось мелочью - душа пела и жаждала новых подвигов. Эпонину Жавер на баррикадах не видел - уже хоть какой-то шанс… Надо бы пристроить куда-нибудь братьев Гавроша, поддержать Жана Вальжана после замужества Козетты… Кстати, а не решить ли эти две проблемы разом?
Калантэ: Глава 4. Родственные души. После таких потрясений было не грех и отдохнуть. Жанна твердо решила, что на ближайшие две недели стрельбы с нее хватит, и, когда в очередной раз отправилась в книгу, то выбрала мирный "Понедельник...". А когда она снова возникла на своей любимой скамейке, то чуть не столкнулась с большой черно-рыжей шотландской овчаркой, увлеченно обнюхивающей облезлые планки. Собака отскочила в сторону и залилась громким лаем. - Блэк, фу! - послышалось из-за кустов. - Прекрати шум! Фу! Затрещали ветки, и к скамейке боком выбралась высокая длинноногая девушка в узких потертых джинсах и зеленой рубашке с короткими рукавами и распахнутым воротником. В растрепавшихся темно-рыжих волосах застряли мелкие листья и даже сухая веточка. - Прекрати! - Девушка ухватила собаку за ошейник и слегка встряхнула; пес гавкнул в последний раз, с несколько обиженной интонацией, и замолчал. - Извини, пожалуйста. Он тебя напугал? - Ничего, я собак не боюсь, - сказала Жанна, невольно разглядывая незнакомку. Девушка выглядела ее ровесницей, то есть лет на пятнадцать, и не производила впечатления модницы: полное отсутствие косметики, из бижутерии – только маленькие серебряные сережки-капельки в ушах и ни малейших признаков модельной стрижки, которые так любили Жаннины одноклассницы. Густые вьющиеся волосы, цвета среднего между медью и каштаном и длиной почти до лопаток, были просто зачесаны назад (впрочем, сейчас они порядком растрепались). Солнечные зайчики зажигали в них золотые искры. Рыжеволосая незнакомка здорово смахивала на кого-то очень знакомого, только Жанна никак не могла понять – на кого именно. - Ты что, из нового дома? - Откуда ты знаешь? - удивилась та. - Мы только вчера въехали. - Интуиция, - пожала плечами Жанна. - Тебя как зовут? - Ира. Ира Орлова... а вообще я привыкла, чтобы меня звали Иркой. - Девушка прошлась пятерней по волосам и выдернула из них веточку. - А тебя? - Жанна, - делая книксен, представилась Жанна. - Продолжим допрос. - Допрос? Ну-ну. - Ирка уселась на скамейку, обняв за шею почти успокоившегося Блэка, и изобразила на лице готовность отвечать на вопросы. - Интересно, здесь всех новичков так встречают? - Не всех. Просто я тебя собираюсь вербовать в свою школу. Ты в какую пойдешь? - Жанна села рядом. - А, еще не знаю, - махнула рукой Ирка; на тонком запястье блеснул металлический браслет часов. - Но уж в старой точно не останусь - ездить через весь город! - Ага, - сказала Жанна. Новая знакомая ей нравилась. - Ты ведь в девятый перешла? - Угадала. - Язык у тебя какой? - Давай уж по пунктам: нет, не был, не привлекался! - рассмеялась Ирка. - Розовый, на, вот! - И она высунула кончик языка; физиономия ее с выступающими скулами и резковатыми чертами при этом сразу стала донельзя хулиганской. Жанна тоже засмеялась. Она наконец поняла, на кого похожа Ирка. Широко расставленные озорные глаза, чуть вздернутый нос, несколько почти незаметных золотистых веснушек на переносице, большой, хотя и правильный, рот и непослушные вихры придавали ей неуловимое сходство с мультипликационной принцессой из "Бременских музыкантов", особенно когда она улыбалась. - Я имела в виду, какой учишь? - Английский. - Ага, - еще раз сказала Жанна. Она не могла отделаться от ощущения, что разговаривает со старой знакомой. - Тогда иди в нашу школу. Номер тринадцать-тринадцать, девятый "Б". - Считай, что уговорила, - хмыкнула Ирка. - Только как бы вам не пожалеть... Еще вопросы будут? Семейное положение, хобби, национальность и так далее? - Ну, раз ты предлагаешь, то - будут. Ваши увлечения? - Да вот, в секции тут занимаюсь, фехтованием. Плюс верховая езда и стрельба... гм... из всего, что стреляет. А также бренчу на гитаре, вожу мотоцикл и изучаю медицину... в порядке самообразования. - Ого! - не сдержалась Жанна. - Меня только на музыкальную школу хватило. - Было, - кратко сказала Ирка. - В раннем детстве. Потом пришлось бросить. - Она отпустила Блэка, хлопнула его ладонью по загривку: - Иди, погуляй. Колли исчез в кустах. Ирка сощурила темно-серые глаза: - Жду ответного монолога. - Где уж нам! - развела руками Жанна. - Ну, фехтовать и стрелять я немного умею... на лошади тоже сидела. - Жанна не стала уточнять, что фехтованию и верховой езде ее учили дон Румата и Сирано де Бержерак, а стрельбе - Джон Грей, в связи с чем умела она чуть больше, чем "немного". - Музыкалку закончила по классу фортепиано. Гитару сама освоила. Изучать... да ничего не изучаю. Читать очень люблю. - Я тоже. - А почему ты музыкальную школу бросила? - Просто у меня отец - военный, - объяснила Ирка. - Перевели в другое место служить... а в городке музыкальной школы не было, как-то не позаботились. Зато были лошади и офицерский клуб с тренером по фехтованию. - Выходит, ты и здесь... временно? - чуточку разочарованно протянула Жанна. - Не-а, здесь насовсем. Папуля после контузии получил неполную годность, сейчас преподает в военной академии. Мама в госпитале Бурденко работает, хирургом. Мы больше года в общежитии жили, родных-то в Москве нет никого. А теперь вот наконец квартиру дали... - После контузии? - переспросила Жанна. - Что, Афганистан? - Ну да. Ирка повернулась, выискивая взглядом рыскающего по кустам Блэка, и Жанна заметила у нее на руке, чуть повыше локтя, белую атласную полоску, четко выделяющуюся на загорелой коже. А следы огнестрельных ран Жанне видеть доводилось. - Неужели и ты с ним… там? - Почему? - Ирка перехватила Жаннин взгляд, чуть заметно дернула уголком рта и пояснила: - Да нет, это я в гости съездила. На заставу. Афгано-таджикская граница. - Давно? - только и спросила Жанна. - Два года. Вот тогда я убедилась, что могу стрелять в людей. - Иркин взгляд стал жестким, почти колючим, лицо затвердело, и от веселой принцессы не осталось ни малейшего следа. - Раньше не знала. Жанна промолчала. Дверь оружейной лавки затряслась под тяжелыми ударами. - Отец Гаук! Скорее же! - Но как же... - Гаук шагнул к ней... и в этот момент дверь слетела с петель. В лавку ввалились двое серых штурмовиков; за порогом, она видела, топтались еще. Отца Гаука тут же схватили за локти, заломили за спину слабые, испачканные чернилами руки... - Дона Жанна, бегите... Жанна попятилась к прилавку. Она могла исчезнуть, она успевала исчезнуть, но - одна. Растерянный взгляд отца Гаука... Руки ощутили тяжесть арбалета. Новинка с двойной тетивой и двумя стрелами. Через порог грузно шагнул еще один серый. Палец сам нажал на спусковой рычаг... ...- Эй, ты чего? Жанна вздрогнула и очнулась. Ирка смотрела на нее пристально и слегка встревоженно. - Ничего. - Жанна тряхнула головой. - Извини, на меня иногда находит. Знаешь, стрелять в людей вообще очень неприятно... - Это точно… А что, ты... Ты-то где?! - Потом как-нибудь расскажу, ладно? Не обижайся... - Да я и не думала. - Ирка заглянула ей в глаза. - Я, кажется, задела больную мозоль, - серьезно сказала она. - Прости. - Ерунда, - Жанна выпрямилась на скамейке и улыбнулась. Что бы там ни было, но она явно не ошиблась, решив знакомиться. Ирка нравилась ей все больше и больше. - Я больше не буду, - уловив переход к более легкой форме общения, покаянно сказала Ирка. - Честное слово, я вообще-то хорошая! - Верю, - объявила Жанна. - Тем более, что... - Что? - Интересный ты человек, - задумчиво сказала Жанна. - А я интересных людей оч-чень люблю... - Взаимно, - слегка поклонилась Ирка. - Ты тоже ничего. Кстати, почему бы двум интересным людям не зайти в гости к одному из них? Я имею в виду себя. А то есть хочется. Чаю с пирогом... - Ирка, прищурив один глаз, вопросительно посмотрела на Жанну. - Не откажусь, - легко согласилась Жанна. Девушки пробрались сквозь давно отцветший жасмин и выскочили в аллею. На ярком солнце Иркины волосы сразу вспыхнули начищенной медью. - Какая ты рыжая! - вырвалось у Жанны. - Ой... - Ага, - с удовольствием отозвалась Ирка. - И горжусь этим. А отец меня так и зовет - Рыжая. Ирка свистнула Блэку. Колли примчался радостным галопом и возглавил процессию. На улице и во дворе вовсю цвели липы, наполняя неподвижный теплый воздух сладким ароматом. Из раскрытого окна первого этажа неслась громкая музыка и голоса: кто-то смотрел телевизор, включив звук на полную мощность. Неожиданно простучала автоматная очередь. Впечатление было такое, словно стреляют прямо за спиной. Жанна невольно вздрогнула, но реакция Ирки ее поразила: та дернулась в сторону, пригибаясь и одновременно оборачиваясь. - Ты что?! - Жанна даже испугалась. - Тьфу ты, черт! - Ирка выпрямилась и покраснела. - Не обращай внимания. Условный рефлекс. Никак не отделаюсь - думала, что уже все... В подъезде новой двенадцатиэтажки остро пахло краской и еще непросохшей штукатуркой. Такой же запах, смешавшийся с еще не выветрившимися ароматами клея и новенькой ковровой дорожки, стоял в Иркиной прихожей. Жанна неожиданно для себя чихнула. - Будьте здоровы, - немедленно отозвалась Ирка, кидая ей под ноги тапочки. - Спасибо, я так. Жарко... - Жанна с удовольствием прошлепала босиком по прохладному линолеуму. - Заходи. Только у меня бардак после переезда. - Что я, бардака не видела... В комнате действительно царил изрядный кавардак. Книги, еще не расставленные по полкам, стопками лежали вдоль стен. Зато на стенах красовались две рапиры, спортивный лук, пневматическая винтовка, уздечка, две фотографии - Ирки на мотоцикле и Ирки верхом на лошади, берущей препятствие, - и карандашный рисунок над письменным столом - чей-то портрет. На тахте, застеленной клетчатым пледом, тускло отсвечивала вишневой полированной декой изрядно поцарапанная гитара, два кресла задвинуты в угол, к гардеробу прислонен скатанный в трубку ковер. На полу лежали горячие ослепительные квадраты солнечного света - занавесок на окнах пока не наблюдалось. Ирка убежала ставить чайник, а Жанна подошла посмотреть рисунок поближе. Судя по рассыпанным на столе карандашам и листам бумаги, Ирка рисовала сама. Красивое, гордое мужское лицо с грустными, но слегка насмешливыми глазами, обрамленное прядями волнистых темных волос и небольшой эспаньолкой, усы, кружевной воротник... Кого-то этот портрет очень и очень напоминал. Под рисунком небрежно, но с нажимом, карандашом было написано: "Подари мне мост хрустальный сквозь века..." На тахте валялся раскрытый томик "Трех мушкетеров". "Вот куда я еще не лазила, - подумала Жанна. - А, кажется, придется". Вошла Ирка с подносом. - А-а... - протянула она слегка смущенно, увидев разглядывающую рисунок Жанну. Та обернулась и выпрямилась, попутно заметив, что чай с пирогом в Иркином исполнении выглядел довольно внушительно: на овальном жостовском подносе, кроме чашек, чайника и сахарницы, красовалась тарелка с бутербродами, вазочка с вареньем и обещанный пирог - половина яблочной шарлотки совершенно великанских размеров. - Это ты рисовала? - Угу... - неопределенно отозвалась Ирка. - Похож. - На кого? - Ирка вдруг покраснела. - А разве это не Атос? - Угу... То-есть да, он... - Ирка низко наклонилась над журнальным столиком, расставляя чашки и пряча смущенное лицо за упавшими волосами. Развивать эту тему она явно не хотела. Жанна села на тахту, привычным движением взяла гитару и, примеряясь к незнакомому грифу, покосилась на лежащую рядом книгу. - "Мушкетеры"? Твоя настольная книга? - Надиванная, - уточнила Ирка с немного грустной улыбкой. Она зачем-то переставила вазочку и слизнула с пальца каплю варенья. - Понимаешь... есть книги, а есть их герои... Так вот, книги-то есть и мудрее, и умнее, и так далее... Короче говоря, книга - не самая любимая, примерно в числе лучшей десятки. А вот ее герои... Таких людей, как они... Жанна внимательно посмотрела на нее, но ничего не сказала. Молча отставила гитару и занялась чаем. После чаепития разговор незаметно свернул на темы, совершенно, казалось бы, неподходящие для двух милых барышень пятнадцати лет: на оружие. Ирка выволокла из-за шкафа издырявленную попаданиями доску с нарисованной мишенью, сняла со стены пневматическую винтовку... Стреляла она действительно здорово, и Жанна не смогла удержаться, чтобы не щегольнуть своим умением. - Это так называется - немного умею? - поинтересовалась Ирка после четвертого попадания навскидку. - Ну да. - Хм... Уже интересно. - Ирка решительно сняла со стены рапиру, вторую кинула Жанне, и та ловко поймала оружие. - Защищайтесь, сударыня! Через каких-нибудь тридцать секунд, в течение которых слышен был только лязг клинков, Жанна поняла, что здесь ей с Иркой все-таки не тягаться. Один-единственный промах - и она оказалась загнана в угол. Стопки книжек посыпались на пол, рапира глухо звякнула о линолеум, и Ирка прижала Жанну к стене своим клинком. Впрочем, Жанна не без удовлетворения отметила, что и Ирка здорово запыхалась. - Скажи на милость, откуда ты знаешь такие приемы? - тяжело дыша, спросила Ирка. - В спортивном фехтовании такому не учат! - А ты откуда? - Так меня учили не спортивному и не в секции! - И меня тоже. Но ты все-таки сильнее, - признала Жанна. Прием, озадачивший Ирку, показал ей Антон, сиречь дон Румата. Прием был боевой, но Ирка сумела его отразить, чем внушила Жанне немалое уважение к ее тренеру. Самой ей только один раз удалось выставить защиту: общий счет поединка был два - четыре в пользу Ирки. - Человек-загадка, - вешая рапиру на место, сказала Ирка. - Ну ладно, задавать сразу много вопросов невежливо. Но ты мне еще объяснишь, где училась! Остаток дня прошел за более миролюбивым занятием - за пением. У Ирки оказался довольно неплохой голосок, что-то типа второго альта согласно хоровой классификации, удачно дополняющий сопрано Жанны. Обнаружив это, они тут же попробовали спеть на два голоса "Ведь, право, я не дуэлянт". Результат окрылил, и когда Жанна наконец вспомнила о времени, за окнами уже темнело. Так что она побежала домой, забыв даже удивиться - почему это Иркиных родителей до сих пор нет, - пожав на прощание узкую крепкую ладонь и обменявшись с новой подругой телефонами. Столь поспешное бегство объяснялось, кроме позднего часа, еще одной причиной. Жанне еще никогда и никому не хотелось доверить свою тайну так, как Ирке. Несмотря на столь краткое знакомство. Так что она ретировалась, чтобы не бороться с искушением и дать себе время на раздумье. И удержаться от опрометчивых поступков. «В конце концов, чем я, собственно, рискую? Что меня примут за ненормальную? Это вряд ли..." - На Ирку это было не похоже. Ничуть. Кроме того, она Жанне просто нравилась, а ей нравились, в общем, немногие. "Кого-нибудь еще отсюда - туда..." Это право у Жанны было, и решение в данном случае принимала только она… и отвечала за каждого – тоже она. Первое, что она сделала, чтобы успокоить смятенную совесть - отправилась за советом к Роману. Роман лишь фыркнул и заявил, что давно этого ждал. - Если еще сомневаешься, подожди недельки три. А вообще она человек надежный. Я так думаю. - Это я и сама так думаю, - хмыкнула Жанна и отправилась домой - терзаться сомнениями. Сомнения и искушения терзали ее почти месяц, и только к концу этого месяца Жанна осознала, что Ирка стала неотъемлемой частью ее жизни - почти как книги. Неужели друг? Ей не впервые приходилось привязываться к человеку, и она всегда опасалась этой привязанности - очень уж неприятно, когда тебя "отшивают". Но тут все было не так. Подруги понимали друг друга с полуслова. И Ирка звонила Жанне по нескольку раз на дню - так же как и Жанна Ирке. И книги-то они читали почти одинаковые. И песни пели - тоже похожие. И ведь не в книгах и не в песнях дело... Да, Ольга тоже была другом, но, общаясь с ней, Жанна всегда чувствовала некую дистанцию, установленную самой Воронцовой, и хорошо знала, что, по сути, понятия не имеет, что скрывается под невозмутимой оболочкой «партайгеноссе» - к себе в душу Воронцова не пускала никого. От нее всегда веяло легким холодком. Жанне до сих пор не встречался человек, рядом с которым она могла бы просто быть собой, никого не изображая и ничего не доказывая. Ирка же… Жанна уже знала, что Орловых порядком помотало по свету. Известно, что за жизнь у семьи военнослужащего - постоянные переезды, военные городки... Отношения со сверстниками у Ирки были короткими и непрочными. В итоге, оказавшись несколько лет назад в Подмосковье, рыжая сорвиголова не стала устанавливать ни с кем тесной дружбы и то носилась по окрестностям городка верхом на лошади в компании одного или другого лейтенанта из отцовских подчиненных - кстати, ее спутникам это ничуть не было в тягость, с Иркой вполне можно было поговорить по душам, - то пропадала на службе у матери, в местной больничке, учась основам первой помощи... Но ведь не обо всем можно поговорить даже с матерью. Не говоря уже о молодых офицерах, которые, как не крути, все-таки видели в ней прежде всего дочь своего командира. Так было до тех пор, пока она не поехала с родителями в командировку на погранзаставу. ...Услышав частые, следующие один за другим разрывы, лошадь словно взбесилась. Ее было трудно упрекнуть - Ирка прожила среди военных втрое дольше нее и то слышала эти звуки всего второй раз в жизни. Первый был на полигоне. Удержать обезумевшую от страха трехлетку девчонке не удалось. Лошадь понесла, и, как назло - именно туда, где рвались мины. Впрочем, ее всаднице тоже не пришло в голову переждать обстрел в ущелье. Они влетели прямо в разрыв; грохот, удар, визжание осколков, опрокидывающееся в глазах равнодушно голубое небо... А потом сухо затрещали автоматные очереди. С грехом пополам отнеся себя к миру живых и убедившись, что все кости целы, Ирка рискнула высунуть голову из-за лошадиной туши. Соображала она в этот момент слабовато. Удары пуль высекли фонтанчики желтой пыли из раскаленной солнцем, утоптанной до каменной твердости земли прямо у нее перед носом, и она съежилась за своим ненадежным прикрытием, машинально отплевываясь от скрипящей на зубах глины. Мина накрыла их прямо посреди двора - бежать некуда. - Рыжая! Ирка! Лежи! - донеслось до нее. Из-за подвальной двери выскочил лейтенант Дима. Вокруг него тут же взметнулись пыльные вихрики, но Дима, пригнувшись, перебежал двор, бросился ничком на землю, перекатился и, схватив Ирку в охапку, прижал к земле. - Дима... Что это такое? Война? - Да нет, отвлекают просто. Не бойся, Ириш. Сейчас твой отец сообразит, и этих... - лейтенант проглотил ругательство, - отсюда попрут. Ты цела? Мать вашу... обходят сзади... Не высовывайся! Дима передернул затвор "Калашникова". Он успел дать несколько коротких, прицельных очередей и, тихо матерясь сквозь зубы, торопливо менял магазин, когда сильно правее того места, куда он стрелял, вдруг выросла темная лохматая фигура. Время замедлилось. В руках у фигуры медленно поднялся короткий автоматный ствол, дуло вспыхнуло бледным огоньком. Жесткие пальцы больно стиснули Иркино плечо, рванули в сторону, Дима вдруг оказался между ней и бледными вспышками... левую руку обожгло как кнутом, и стало очень тихо. И очень тяжело - на нее навалился лейтенант, ставший вдруг неподатливым и неподвижным. Совсем рядом со своим лицом Ирка видела его руку, намертво стиснувшую цевье автомата. Он все-таки успел загнать новый магазин... На шею потекло что-то горячее. - Дима... Дим! Ты живой? Дима молчал и не шевелился. Краем глаза Ирка видела приблизившуюся тень. Она медленно, очень медленно потянулась к автомату. Еще сантиметр... Только бы не заметили... Пальцы сомкнулись на прикладе; отчаянным усилием Ирка столкнула с себя лейтенанта, перевернулась на спину и, вскинув тяжелый "Калаш", выжала тугой спусковой крючок. Длинная очередь вдребезги разнесла дочерна загорелое, изумленное бородатое лицо. ...Дальнейшие события Ирка запомнила как череду сменяющих друг друга беспорядочных кинокадров - словно киноленту разрезали на отдельные кусочки, перемешали и снова склеили, уже наугад. Впитывающаяся в прокаленную землю огромная темная лужа, запах крови и глины, раскрытый и отражающий небо застывший глаз убитой лошади, свои собственные руки - исцарапанные, перемазанные желтой пылью и до боли в пальцах вцепившиеся в горячий тяжелый автомат. Кирпичная крошка на коленях. Мелькающие знакомые и незнакомые лица, чьи-то руки, крыльцо санчасти, прохладная белая клеенка на столе и перепуганные глаза матери. Где-то далеко за стенами санчасти все еще стучали автоматные очереди, гулко бухнул разрыв гранаты... Тишина. - Я его убила, - выдавила Ирка, тупо глядя на быстрые руки матери. Нина Игоревна резко подняла голову от бинтов. - Что? - Я его убила... А он - Диму... - Дима жив, - мягко сказала мать, ловко закрепляя повязку. - Ну-ка, пошевели пальцами... Ждем санитарный вертолет, будем отправлять его в госпиталь. Ирка послушно подвигала кистью. - Ну, все в порядке. Будет как новая... - Нина Игоревна резко повернулась к двери на звук торопливых, почти бегущих шагов. В перевязочную влетела медсестра в распахнутом, сбившемся халате. - Нина Игоревна! Скорее, лейтенанту плохо! Давление падает... Нина Игоревна стремительным движением метнулась к двери. Ирка сползла с высокого белого табурета и побежала следом. Жанна и сама не знала, помогла ли ей в принятии решения краткая Иркина биография, которую та без особой охоты и восклицательных знаков наконец поведала подруге, но факт остается фактом – она решилась. Как раз в тот день Ирка хандрила по необъясненной причине. - Так, не знаю, - сказала она на вопрос Жанны. - Хочется чего-то большого и светлого... Или... не знаю. - А ты загадай желание - вдруг что-нибудь получится? - Жанна решила "брать быка за рога". Ирка невесело хмыкнула. Она сидела с ногами на тахте, в обнимку с гитарой, и задумчиво перебирала струны, извлекая из инструмента невнятные звуки. - Не думаю. Скромненькое у меня желание - хочу в семнадцатый век! Вот. - В унисон с последним словом прозвенела первая струна. - А конкретно? - не унималась Жанна. - А конкретно - так не бывает. Их ведь на самом деле не было, - грустно вздохнула Ирка. - Не - бы - ло... - Гитара отозвалась печальным трезвучием. - А без них там и делать особенно нечего... Жанна взяла с полки "Трех мушкетеров", перевернула несколько страниц. - Слушай, Ир, ты веришь в чудеса? - в упор спросила она. - Я, как Портос, верю только в то, что видела, - усмехнулась Ирка. - Ну, а если серьезно... Наверное, да. Верю. - Тогда все в порядке, - продолжая листать, сказала Жанна. Куда бы тут лучше... - Что - все в порядке? - не поняла Ирка и заглушила струны ладонью. - Ну, ты ведь хотела в семнадцатый век, и чтобы там были мушкетеры? - спокойно пояснила Жанна, поднимая голову от книги - она наконец нашла подходящее место. - Вот и пошли. Ирка молча смотрела на подругу, сузив глаза. Она не спросила "Куда пошли?", хотя такой вопрос был бы вполне естественным, а только смотрела, чуть подавшись вперед, буквально сверля Жанну потемневшими глазами. "Шутка? Насмешка? Правда?" - Я не шучу, - тихо сказала Жанна. - А что ты делаешь? Мне же они... правда, нужны... Жанна сделала непонятный жест: - Ну, как тебе... Ну ты же веришь в чудеса, Ир! Ты сама сейчас увидишь! - Или ты сошла с ума, - бледнея, начала Ирка, - или... - Или, - твердо сказала Жанна. - Слушай. Пока Жанна объясняла, Ирка то краснела, то бледнела и наконец медленно отставила гитару, не заметив, что ставит ее мимо тахты. Оскорбленный таким обращением инструмент жалобно прозвенел всеми струнами, но Ирка даже не оглянулась. - Послушай, докажи как-нибудь, а то я сейчас рехнусь, - тихо попросила она. - Сейчас докажу, - улыбнулась Жанна. – Увидишь сама – поверишь? Кстати, они тебя должны знать в лицо, раз ты их так любишь... и вообще знать о тебе довольно много. - Они что, мысли читают? - Ирка вспыхнула и сжала щеки ладонями. - Да? - Не совсем... что-то вроде эмоционального контакта во время, когда их читаешь. Чего ты так испугалась? - Нет... ничего... - прошептала Ирка. - Кажется, ничего... Эмоциональный контакт... они чувствуют мои эмоции? - Почти. Ну, примерно как в разговоре - наиболее очевидные. - Поняла, - Ирка потерла лоб ладонью. Пальцы у нее слегка дрожали. - Да не тяни, Жанн, умоляю! Я же свихнусь сейчас! Только... - она запнулась и посмотрела на свои тренировочные брюки. - В таком виде... в Париж... - Не беспокойся, одежда... ну, считай, превращается, - успокоила ее Жанна. - Заказывай любой костюм. По-моему, лучше мужской. - Даже так? Тогда уж и при оружии, - потребовала Ирка. - Хотя все-таки... - Все-таки нам с тобой лучше не особенно задирать нос, - закончила Жанна. - Это верно. У тебя родители когда придут? - Она уже усвоила, что Иркины родители в силу своих профессиональных обязанностей бывают дома не каждый день. Вообще-то это было довольно удобно. - Завтра. Мама на дежурстве, папа в командировке. - Тогда можно прямо отсюда. - Жанна крепко взяла Ирку под локоть правой рукой, оставляя свободной левую - рабочую. - Летим? Ирка молча кивнула. Глаза у нее блестели, на скулах горели пятна. Жанна почувствовала легкое недоумение. Она, конечно, тоже волновалась, когда шла в книгу в первый раз, но чтобы вот так? Ирка выглядела так, словно решался вопрос жизни и смерти. Привычный шум в ушах, мелькание красок... и обе девушки очутились в тихом переулке. Слева сплошным рядом теснились двухэтажные домики, справа через невысокую кирпичную стену свешивались ветки яблонь. Мостовая замощена неровным булыжником двух преобладающих цветов: серого и коричневого. - Ф-фу, - выдохнула Ирка и помотала головой. - Аж в глазах зарябило. Это что же... мы уже ТАМ? - Мы уже ТУТ, - с той же интонацией ответила Жанна. - Ну, как впечатления? Ирка внимательно огляделась по сторонам, зачем-то притопнула по булыжнику каблуком высокого узкого сапога. Поймала свисающую ветку, сорвала с нее лист, повертела в пальцах и даже понюхала... Потом осмотрела подругу с ног до головы, и, насколько это было возможно, себя тоже. Мужской костюм соответствующего покроя - камзол и штаны песочного цвета, короткий плащ, чуть темнее камзола, перчатки и сапоги, шляпа с перьями - придавали Жанне вид юного, изящного и очень хорошенького столичного кавалера. Шпага на боку смотрелась вполне уместно. Ирка же в сером с серебряными галунами бархате, поскольку была выше ростом, выглядела даже немного постарше. Короче говоря, обе девушки вполне могли гулять по городу, не привлекая ничьего внимания. Ирка вытянула из ножен шпагу, взвесила оружие на руке, потрогала острие и аккуратно вложила обратно. - Здорово! Даже очень. Только... пока не могу поверить, что это все не сон и не бред. - В первый раз никто не верит, - успокоила ее Жанна, словно имела богатый опыт по отправке читателей в книги. - Это до тех пор, пока не заработаешь первый синяк... или первую дырку. Или пока то же самое не случится с кем-то другим. Ирка выразительно посмотрела на нее, издала негромкое "Гм!" и поправила перевязь шпаги. - Шутишь, да? Черный юмор? - И не думала, - заметила Жанна. - Да не обращай внимания. Для человека со связями, особенно в мире магии, нет ничего особенно опасного... Кстати, тебе очень идет эта шляпа. Ирка лихо сдвинула на затылок шляпу с пышным белым пером. - Кстати, а откуда она? И вообще - костюм, оружие... - Оружие дается один раз при входе в книгу, а остальное я могу в любое время создать по желанию заказчика. При входе в книгу работает автоматика - я и мои спутники получают тот костюм и вооружение, которое мысленно закажут. - Здорово, - восхитилась Ирка. - Слушай, а, например, лошадей?.. - Тоже можно. Считается как часть костюма. Слушай, мы пришли сюда обсуждать или как? - лукаво спросила Жанна. Ирка положила левую руку в серой замшевой перчатке с раструбом на эфес шпаги, а правую уперла в бок: - Шевалье де Безансон к вашим услугам! Жанна фыркнула. - Почему де Безансон? - А черт его знает! Жанна засмеялась, Ирка только скупо улыбнулась и внезапно потеряла весь свой боевой вид. - Ох, - сказала она. - Боюсь я, Жанн. Ну на кой черт я им сдалась? Жанна от неожиданности не нашла, что ответить. - Посуди сама, - продолжала Ирка, все больше и больше мрачнея, - взрослые люди... а тут какая-то девчонка с романтической дурью в голове... Да таких, как я, тысячи! Если не миллионы. - Ну, знаешь! - Жанна развела руками. Рассуждения Ирки были ей знакомы до боли. Она сама долгое время недоумевала, почему выбрали именно ее. Ответа на вопрос она, пожалуй, так и не получила, но убедилась, что отношение к литературным героям редко остается без взаимности. - А я вот думаю, что тебе будут очень рады. Сама увидишь. - Ладно, извини, - вздохнула Ирка. - Это я просто боюсь. - А ты не бойся, - сердито сказала Жанна. - Пошли. - Куда? - сумрачно спросила Ирка, опять поправляя перевязь. - Например, в "Сосновую шишку", - предложила Жанна. - Есть шанс увидеть мушкетеров там. Посидим, послушаем, к обстановке попривыкнем. Ирка пожала плечами, и они молча зашагали по улице. - Погоди! - внезапно спохватилась Ирка. - А на каком языке мы с ними разговаривать будем? На английском? Так Портос и д’Артаньян его не знают. Да и я, честно говоря... - На русском, не беспокойся, - пожала плечами Жанна. - Это как? - А вот так. То есть они-то будут свято уверены, что говорят по-французски... Перевод-то русский. Вот если бы мы в японский перевод влезли, то ничего не поняли бы. - Ага, кажется, до меня дошло, - заметила Ирка. - Кажется, где-то я что-то такое читала... Ну да, "Град обреченный", Стругацкие. - Точно. Поворот... Ирка схватила подругу за руку: - Смотри! Вон, впереди, видишь? Неужели они? - Кажется, да, - согласилась Жанна. Действительно, шагах в десяти перед ними шли четверо мужчин, и, хотя только двое из них были в мушкетерской форме, было очень похоже, что это знаменитая четверка. Гигантская, на голову выше остальных, фигура в длинном алом бархатном плаще и шляпе с огромным пышным пером, красиво ниспадавшим на воротник из дорогих кружев, несомненно, принадлежала Портосу; шедший рядом с ним изящный молодой человек в идеально сидящем мундире вполне мог оказаться Арамисом; а благородная осанка мушкетера в простом форменном плаще, как-то по особому стройного и подтянутого, очень напоминала Атоса. Более того, до девушек донеслись слова: - Дорогой Арамис, ваша таинственность вам иногда сильно вредит... хотя и нравится женщинам. Арамис что-то ответил с негромким смешком. Мушкетеры расхохотались; второй из тех, что был не в форме, повернулся к нему и хлопнул по плечу, и девушки успели увидеть резкий гасконский профиль д’Артаньяна. - Может, подойдем, познакомимся? - шепнула Жанна. - Нет еще, погоди... - прозвучал в ответ почти жалобный шепот. Мушкетеры дошли до кабачка под вывеской "Сосновая шишка" и скрылись за дверью. Ирка замедлила шаги. - Я боюсь, - честно сказала она. - Вернее, стесняюсь. - А ты представь себе, что ты никакая не Ирка, а нахальный молодой шевалье, - посоветовала Жанна. - Помогает. Да и вообще, вряд ли на нас будут обращать внимание... Пошли? Ирка кивнула и двинулась вперед. Судя по выражению лица, она сумела войти в образ молодого нахального шевалье... и, как показали дальнейшие события, сумела очень неплохо.
Калантэ: Глава 5. Баллада о дуэли Народу в кабачке было порядочно, но в глубине зала еще виднелись свободные места. Четыре мушкетера стояли у стойки, как раз на проходе. Ирка решительно пошла вперед, но, отчасти из-за того, что она отчаянно волновалась, отчасти из-за того, что она не привыкла ходить со шпагой у бедра, зацепилась эфесом за стол и, высвобождая оружие, нечаянно толкнула под руку Атоса, как раз подносившего к губам стакан с вином. Вино выплеснулось, залив кружевной воротник мушкетера. - Простите, сударь, - густо краснея, извинилась Ирка. - Если вы не умеете носить шпагу, юноша, - доставая платок и вытирая воротник, ответил Атос насмешливо и с легкой досадой, - то лучше вместо перевязи повяжите ленточку... это вам будет более к лицу. Ирка вскинула голову. Она не выносила насмешек, особенно в ответ на извинение. Тем более, когда нервы и так натянуты ожиданием до предела. Впрочем, ее оскорбленный жест пропал втуне: Атос на нее уже не смотрел. Зато краем глаза она уловила чуть ироничный взгляд Арамиса. Промолчать и уйти после этого? Ирка сделала шаг вперед и оказалась прямо перед Атосом. - Уж не вы ли возьметесь меня учить? - вызывающе поинтересовалась она, не замечая предостерегающих толчков Жанны. - Нет уж, увольте, - флегматично поклонился Атос, - у меня найдутся более интересные собеседники, чем дурно воспитанные юнцы. - Да уж конечно, - чувствуя, как летят последние тормоза, проговорила Ирка, - винная бочка на редкость удобный собеседник – ничем не ответит на дерзость… Атос со стуком поставил стакан на стойку; глаза у него слегка потемнели. - Следовало бы вас отстегать… вы еще в том возрасте, когда это помогает воспитанию… - все еще спокойно сказал он. - Рискните, - зазвеневшим голосом предложила Ирка. - Только имейте в виду, что я, может быть, и не умею носить шпагу, но зато хорошо умею ее держать. - Какой грозный юноша... - как бы про себя проговорил Атос. - Достаточно грозный, чтобы вас проучить, - парировала Ирка. Она стояла перед мушкетером с горящим лицом, выпрямившись в струнку и положив руку на эфес. Высокий рост позволял ей смотреть в глаза собеседнику, почти не задирая головы. - Ну что ж, если вы настаиваете, завтра я к вашим услугам, - пожал плечами Атос. Происходящее его, казалось, начинало забавлять. - И не забудьте шпагу. - Отлично, - сказала Ирка. Поняв, что отступать уже некуда, она как-то сразу успокоилась. - Где и когда? - Люксембургский дворец вам подходит? - Вполне. - Тогда в пять часов вечера. У вас найдется один-два приятеля, желающих составить вам компанию? - Один найдется. Позвольте узнать, с кем имею честь? - Атос, - слегка поклонился мушкетер. - Де Безансон, - представилась Ирка с резким коротким кивком. - Что ж, господин Атос, завтра мы закончим разговор. Она круто повернулась и пошла к выходу, тронув Жанну за плечо. Через пять минут они были в Иркиной комнате. Ирка медленно села и уткнулась лицом в колени, сплетя тонкие пальцы на затылке. - Вот и познакомились, - невнятно сказала она, адресуясь, по-видимому, к своим ногам. Жанна устало опустилась на диван. - Н-да... - только и сказала она. - Я не могла по-другому, - тихо проговорила Ирка. Она выпрямилась, откинула волосы с лица... Глаза у нее были растерянно-беспомощные, что совершенно не вязалось с тем, к чему успела привыкнуть Жанна. - Было бы еще хуже... - Куда уж хуже, - вздохнула Жанна. - Что же ты теперь будешь делать? - Что! - Ирка пожала плечами. - Драться, конечно. - С ума сошла? - занервничала Жанна. - Он же тебя убьет в два счета! - Имеет полное право, - мрачно буркнула Ирка. - Ну а что ты предлагаешь? Не могу же я не прийти на дуэль! Жанна открыла было рот для возражений, но поняла, что Ирка права. Не явиться на дуэль, на которую, по большому счету, сам же и нарвался... Как ни верти, а получалось очень скверно. - Может, извинишься? - нерешительно предложила она. - Еще не легче, - проворчала Ирка. - Решит, что я струсила... - Тогда... ну, тогда, может быть, скажешь, кто ты такая? - Тоже отпадает, - махнула рукой Ирка. - Тогда он, конечно, драться не будет, но и дружба его тогда потеряна... - Она вздохнула. - Нет уж, пусть Атос сначала разберется с нахальным мальчишкой, а потом узнает, кто я... Жанна молча вертела в руках карандаш, пытаясь представить себе, чем может кончиться поединок Ирки с Атосом. Как фехтует Ирка, она уже знала на собственном опыте. Но вот справится ли она с мушкетером... Очень сомнительно. - Понимаешь, я не боюсь драться, - сказала Ирка. - Ну, убьет... и черт с ним. - Не сходи с ума! - резко сказала Жанна. - А я не схожу. - Главное, чтобы он тебя наповал не уложил. А остальное... у меня знакомая Баба-Яга есть, вылечит. - Ладно, - решительно сказала Ирка, крепко сцепив пальцы. - Завтра разберемся. Не так я все это себе представляла... - Ну, между прочим, д’Артаньян тоже сначала нарвался на дуэль, - заметила Жанна. - Что д’Артаньян, - буркнула Ирка. - Да пойми ты, что я просто не могу драться с Атосом! Если я его задену... - Это вряд ли, - пожала плечами Жанна. - Нет, - твердо сказала Ирка. - Это не вряд ли. У меня просто более современная техника боя... так что задеть я могу. Но не хочу. - Ирка встала, подошла к окну и, глядя на улицу, тихо добавила: - Мне легче дать себя убить, чем... Жанне захотелось тихонько завыть. Или кинуться к гвардейцам кардинала с просьбой вовремя напасть на дуэлянтов. Или... Все, что ей приходило в голову, имело один общий недостаток: в данной ситуации помогло бы как мертвому припарки. На следующий день с утра пораньше Ирка умчалась в секцию - как она объяснила, чтобы размяться. Вернулась девушка молчаливая, но внешне довольно спокойная. Впрочем, Жанна достаточно хорошо узнала подругу, чтобы понять: рассеянный взгляд объясняется не рассеянностью, а, наоборот, крайним напряжением. Перелет Жанна намеренно совершила заранее и не слишком близко к месту дуэли, чтобы пройтись и успокоиться. Шли они молча. Неожиданно Ирка насторожилась и подняла руку: - Слышишь? Жанна прислушалась. Из-за угла долетал металлический стук клинков и топот нескольких пар ног. - Слышу... Дерутся. Обе девушки, не сговариваясь, ускорили шаги... и Жанна вполголоса ахнула. Судя по звукам, она ожидала увидеть несколько человек. Так оно и оказалось, только вот пятеро были с одной стороны, а один - с другой. - Ну и свинство! - Это же Атос! - тихо сказала Ирка. - Ну, гады... - И она, на ходу вытаскивая шпагу, бросилась к дерущимся. Атос дрался, разумеется, с гвардейским патрулем, но Ирку это крайне мало беспокоило - она не колебалась бы, даже окажись его противником сам кардинал Ришелье вместе со всей своей гвардией. Жанна, задержавшись на секунду, последовала за ней. - Господа, слишком много внимания для одного мушкетера! - выпалила Ирка. - Я к вашим услугам! Двое гвардейцев обернулись и бросились на нее; Жанна приняла атаку третьего. Ирка успела заметить, что Атос фехтует левой рукой, а на правом рукаве его камзола, чуть пониже локтя, расползается темное пятно; из разреза на раструбе перчатки вытекала прихотливо змеящаяся по замше темно-красная струйка и капала на мостовую. "Черт, уже задели..." - Ирка сделала отчаянный, по меркам двадцатого века, выпад; гвардеец века семнадцатого явно не был знаком с подобными приемами и не сумел его отразить. Выпрямляясь, она краем глаза увидела, что Атоса прижали к стене; гвардейцы атаковали одновременно с двух сторон, и он не успевал высвободить клинок, чтобы парировать оба удара. Острие шпаги уже летело к открытому боку мушкетера. - Держитесь, сударь! - крикнула Ирка. Разворот на каблуках, прогиб всем телом - девушка ушла в сторону совершенно нетипичным для фехтования семнадцатого века приемом и со свистом рубанула клинком по руке одного из нападавших на Атоса. Гвардеец выронил шпагу и согнулся, зажимая рассеченное почти до кости предплечье и шипя сквозь зубы. За эти секунды Атос успел разделаться со вторым гвардейцем. Над самым ухом Ирки лязгнули скрестившиеся шпаги: ее противник попытался воспользоваться секундным преимуществом и атаковать, но не принял в расчет Атоса. Клинок мушкетера пронзил ему шею, и гвардеец рухнул на мостовую. - Я был перед вами в долгу, - сказал Атос Ирке. Все это заняло не больше полминуты. Ирка, на время схватки потерявшая из виду Жанну, оглянулась и с облегчением увидела, что та деловито переламывает на колене шпагу обезоруженного противника. - Можете не проверять, - сказала Ирка гвардейцу с рассеченной рукой. - Эти трое убиты. А вам я советую убираться отсюда. - Она вытерла шпагу краем плаща, вложила в ножны и подошла к Атосу. - Вы ранены, сударь - разрешите, я вам помогу. Гвардейцы медленно удалились с поля боя. Атос, проводив их глазами, убрал шпагу и только тут взглянул в лицо своему спасителю. - Как, это вы? Ирка коротко склонила голову и выпрямилась. - Сударь, я шел на дуэль с намерением просить у вас прощения, - сказала она. - Если же вы не считаете примирение возможным, то я буду настаивать на том, чтобы отложить дуэль: я не могу драться с раненным противником. Атос несколько секунд смотрел на нее. Видимо, он был тронут таким бескорыстием противника, только что без колебаний пришедшего к нему на помощь. Ирка, слегка побледнев, ожидала ответа. - Вы только что спасли мне жизнь, сударь, - наконец сказал Атос. - Извините и вы мне мою вчерашнюю резкость и, если вы согласны - забудем об этом. - Он снял перчатку и протянул девушке руку - левую, так как правая была в крови. Ирка мгновение смотрела в глаза мушкетера, потом взяла ее и стиснула. Ответом было крепкое пожатие. - Я... Снимите другую перчатку, - тихо сказала она, - я перевяжу. Жанна молча протянула ей свой носовой платок. Она наконец-то воочию убедилась в правдоподобности сцен из романов, где герои перевязывают раны платками. Разумеется, дамского платочка из двадцатого века хватило бы максимум на порезанный палец, но платки века семнадцатого представляли собой довольно большие прямоугольники тонкой, но плотной льняной ткани - величиной чуть ли не с косынку. Двух таких платков, своего и Жанниного, Ирке вполне хватило на то, чтобы наложить на предплечье Атоса тугую повязку. Сквозь лен тут же проступило темно-красное пятнышко, но увеличиваться не стало. Пока Ирка завязывала узел, Атос смотрел на нее так, словно пытался узнать. …Для Атоса, как для любого героя, мысли и эмоции читателей давно слились в едва слышное эхо где-то за пределами сознания. Так житель мегаполиса не слышит и не воспринимает гул большого города, окружающий его с рождения, и даже может сказать: как сегодня тихо… Не слышит до тех пор, пока в этом гуле не появятся новые нотки. Чье-то обостренное чувство сопереживания прорезалось сквозь этот шум, словно отдаленная сирена пожарной машины. У мушкетера еще свежи были в памяти ощущения после стычки на улице Феру, рана иногда еще давала о себе знать. У читателя… вернее, у читательницы огнем горело правое плечо. Обрывки чужих впечатлений и ощущений плавали на грани сознания, словно клочки сновидения сразу после звонка будильника. Грохот разрывов, частая дробь выстрелов, круп убитой лошади… стиснутые на горячем стволе пальцы… снова и снова наплывающее чье-то смуглое, обросшее, злое лицо… Атос вздрогнул, стряхивая с себя наваждение, и с изумлением понял, что все это вспоминает совсем юная девочка. Как уж и почему она оказалась под огнем – этого понять было невозможно, и почему девчонке пришлось отстаивать свою жизнь с оружием в руках – тоже… но ее эмоции настолько выделялись среди обычных, неразличимых эмоций юных читательниц, что мушкетеру даже показалось, будто он может разглядеть ее облик. Серые глаза, прикушенная от боли губа, рыжие волосы… Девчонка перечитывала книгу, чтобы отвлечься от боли в раненом плече, и всякий раз, когда она натыкалась на упоминание о ране самого Атоса, до мушкетера долетал всплеск… нет, не сострадания – сопереживания. - Я не мог видеть вас раньше? - спросил Атос наконец, поправляя рукав. - Вы мне кого-то напоминаете. Ирка невольно оглянулась на Жанну. Происходящее все больше и больше напоминало ей сказочный сон, потому что только во сне мушкетеры узнавали ее в лицо… Жанна кивнула – и ободряя подругу, и вспоминая себя в аналогичной ситуации. - Вы не ошиблись? - с забившимся сердцем спросила Ирка. - Нет-нет! Ваши глаза... я точно где-то вас видел. Даже ваш голос... - Атос умолк, пристально всматриваясь в Иркино лицо. - Постойте... вы бы не могли снять шляпу? Ирка остро глянула на мушкетера из-под широких полей, подняла руку к тулье и медленно сдвинула шляпу на затылок, а потом - ниже, пока наконец зажатая в пальцах шляпа не опустилась, подметая пером мостовую. Брови Атоса дрогнули, в лице мелькнуло что-то непонятное... - Подари мне... мост хрустальный... сквозь века... - медленно, напряженно и с видимым трудом сказала Ирка, словно произнося пароль. - Не может быть... - тихо проговорил мушкетер. - Ирэн... Неужели это вы? - Я. - У Ирки в горле стоял комок. Слова Жанны оказались правдой, ее узнали! Атос перевел взгляд на Жанну. - Значит, вы - Жанна де Ларк, - сказал он уверенно. - Вот оно что... Значит, это возможно… Жанна улыбнулась: - Приятно слышать, что вы обо мне знаете. - Еще бы не знать, черт побери! Ирэн, что с вами? Жанна тоже услышала странный звук, подозрительно похожий на всхлипывание, и покосилась на подругу – та старательно прятала глаза. Атос взял Ирку за руки и заглянул в лицо. - Вы плачете? Что вы, Ирэн! - Вы меня узнали... - выговорила Ирка, поднимая голову. На щеке у нее блестела слезинка. - Простите... я сейчас... сама не знаю, что это я... Все! - Она улыбнулась. - Спасибо, Атос. Несколько секунд Атос смотрел ей в глаза, потом, едва заметно улыбнувшись, поднес руку девушки к губам и поцеловал. - Это я должен вас благодарить... Однако нас ждут у Люксембурга. - Действительно, - смущенно сказала Ирка, - надо предупредить их, что дуэли не будет... - И представить вас, - добавил Атос. - Мадемуазель Ирэн, мадемуазель Жанна, с моей стороны не будет слишком большой самоуверенностью назвать вас друзьями? - Вы же нас узнали, Атос, - тихо отозвалась Ирка. - Пойдемте. Они успели отойти всего на несколько десятков метров, когда позади послышался торопливый топот. Жанна оглянулась. Ну что за день такой! - Кажется, опять гвардейцы. - Эй, господин Атос! - еще издали закричал один из появившихся. - Не торопитесь так! Атос тоже оглянулся и пожал плечами. - Подкрепление, - констатировал он спокойно. Ирка небрежно глянула через плечо. - Четверо, - заметила она. - Ерунда. - После победы в драке и примирения с Атосом она не испугалась бы и десятка; справилась ли бы - это уже второй вопрос. Впрочем, обычный уровень фехтования в Париже, с которым они уже познакомились, от Иркиного заметно отставал. Гвардейцы нагнали друзей. - Это он дрался с патрулем, - запыхавшись, проговорил первый, - готов поклясться. Взгляните на рукав. - Что же дальше? - поинтересовался Атос. - А то, что вы арестованы, сударь, - сказал бригадир. - Попрошу вашу шпагу. - Взять шпагу у дворянина можно только силой, - спокойно заметил Атос, - вы это, по-моему, хорошо знаете. - Кстати, - вмешалась Ирка, - я ведь тоже дрался с вашим патрулем. - И я тоже, - с обаятельной улыбкой добавила Жанна. - Ваши шпаги, господа, - потребовал бригадир. Атос стремительным движением обнажил шпагу. Ирка и Жанна сделали то же. Три клинка, слегка покачнувшись в воздухе, выразительно замерли на уровне человеческой груди. - Возьмите, - насмешливо предложила Ирка. Бригадир решил воззвать к благоразумию двух молодых людей, которые, по его мнению, не имели отношения к мушкетерам. - Господа, подумайте, вам-то зачем мешаться в это дело? - миролюбиво спросил он. - Вы же не мушкетеры, идите своей дорогой. Ирка презрительно фыркнула, не опуская клинка. - Вам так кажется, что мы пойдем? - Или вы даете нам пройти, или вы что-то делаете наконец, чтобы нас задержать, - потребовал Атос. - Слышите, бьет пять часов? - Кончиком шпаги он сделал едва заметное движение в сторону церкви, с колокольни которой донеслось пять медленных ударов. - Мы опаздываем. - Куда это? - подозрительно спросил бригадир. - На ваши похороны, - Ирка отвесила изысканнейший поклон. - Наглец, - процедил бригадир. - Хорошо, вы сами этого хотели! Он выхватил шпагу, но вместо Ирки встретил твердый удар Атоса. С клинков посыпались искры. Зная, что бригадир отличный боец, мушкетер не мог допустить до поединка с ним неопытных девушек. Остальные гвардейцы атаковали Ирку и Жанну, но недооценили противника. Схватка с Иркой не заняла и пяти секунд: безупречный перевод, звучный лязг клинков - и шпага первого, описав красивую дугу, отлетела далеко в сторону и угодила в сточную канаву. Второй атаковал; Ирка, низко присев, увернулась от выпада стремительным, гибким движением, даже не утруждая себя парированием; последовала короткая контратака, и три дюйма блестящей стали погрузились в грудь нападающего. Гвардеец свалился. Жанна же ловкой игрой заставила своего противника потерять равновесие и, едва его шпага коснулась мостовой, переломила ее ударом каблука. Остались лишь Атос с бригадиром. - Сдавайтесь, сударь, - предложила Ирка, - вы в меньшинстве. - Черт бы вас побрал! - Бригадир был в бешенстве. Чем сильнее он злился, тем быстрее становились его движения; Атос же заметно устал и почти не атаковал - берег силы. Девушки с тревогой следили за поединком. Впрочем, волновались они напрасно. В азарте драки бригадир раскрылся, только на мгновение, но этого мгновения хватило Атосу для молниеносного выпада. Гвардеец зашатался; двое побежденных подхватили его под руки. - Дьявол! - выругался он. Ирка облегченно просияла, словно это не Атос, а она сама выиграла бой. Атос без тени иронии на красивом лице отсалютовал бригадиру клинком и вложил шпагу в ножны. - До свиданья, господа, - поклонился он. - Я всегда к вашим услугам. Бригадир только скрипнул зубами от боли и бешенства. Ирка, сдерживая торжествующую улыбку, поклонилась молча, Жанна тоже, и трое друзей, не оглядываясь, поспешили к Люксембургу. - Ну наконец-то! - воскликнул д’Артаньян, увидев Атоса. Мушкетеры расположились на камнях на краю пустыря. Арамис поднялся навстречу, но остановился, а д’Артаньян умолк, потому что следом за Атосом на пустырь вышли Жанна с Иркой. - Прошу прощения, - подходя, сказал Атос, - меня задержали гвардейцы. - А я уж думал, вы выясняли отношения по дороге, - заметил д’Артаньян. Его взгляд перебегал с окровавленного рукава друга на его лицо, потом на Ирку и обратно. - Иначе почему вы вместе? - Прежде всего - добрый день, господа, - вмешалась Ирка. - Уж раз мы здесь, то с нами и поздороваться можно, не так ли? - Добрый день, - сдержанно сказал Арамис. - Так в чем же дело, Атос? - Дело, собственно, в том, что дуэль отменяется. Пятнадцать минут назад мой бывший противник спас мне жизнь... не говоря о том, что он принес свои извинения, - сказал Атос. - Так что позвольте представить вам двух моих друзей, - Атос сделал паузу и улыбнулся уголками губ, - Ирэн Орли и Жанну де Ларк. Ирка с тайным удовольствием созерцала ошеломленные лица мушкетеров. - Жанна... Ирэн... - растерянно сказал д’Артаньян. - Но этого же не может быть! - Отчего же не может? - Ирка сняла шляпу. - Узнаете? Это была последняя проверка, и Ирка окончательно убедилась, что Жанна права: Арамис и д’Артаньян одновременно шагнули к ней. - Ирэн! - Черт побери, что же вы сразу не представились?! - А дуэль? - Ирка неопределенно махнула рукой. У нее шла кругом голова: мушкетеры вели себя так, словно знали ее уже давно. Выходило, что контакт во время чтения действительно происходит. А симпатия явно была обоюдной. - Не будем больше об этом... если можно. Неожиданно Атос сел на камень, устало оперевшись левой рукой о соседний. - Что с вами, Атос? - мгновенно насторожилась Ирка. - Пустяки, просто голова закружилась, - успокоил ее Атос. - Сейчас все пройдет. Ирка, зорко взглянув на него, быстрым движением приподняла полу плаща, под которую мушкетер спрятал правую руку. Удержать ее Атос не успел и уже без сопротивления позволил девушке взять себя за запястье. - Ну, ясно... Что же вы молчали? Драка с бригадиром не прошла даром: импровизированная повязка ослабла, и кровотечение возобновилось. Рукав камзола набух от крови, рубашка липла к предплечью. Ирка поморщилась и ловко расстегнула пряжку плаща, не дав Атосу времени возражать. - Снимайте камзол, - помогая мушкетеру, сказала она. - Вы что, непременно хотите истечь кровью? Нет, это не повязка... бинт нужен. - Значит, отправляемся к тебе в гости, - поймав вопросительный взгляд подруги, кивнула Жанна. - И, похоже, лучше поспешить. Если сюда нагрянет патруль, снова придется драться. Согласны? Спорить никто не стал. Арамис подхватил плащ и камзол Атоса, Жанна объяснила, что надо делать, и все шестеро исчезли. Очутившись в Иркиной комнате, Атос тут же снова присел на первый подвернувшийся стул. А Жанна вдруг ощутила мгновенное легкое головокружение. Она напрочь забыла, что книга-то Иркина, а значит, все энергозатраты по переходу, которые обычно она делила с героями примерно поровну, легли на нее. Переправить шесть человек оказалось изрядной нагрузкой, особенно с непривычки и неожиданно. Жанна взялась за дверной косяк, выжидая, пока комната прекратит вращаться вокруг своей оси, и глядя, как Ирка мимоходом сдергивает со стены портрет, достает аптечку... - Жаннет, что с вами? - Арамис тревожно заглянул ей в лицо, и Жанна догадалась, что она, должно быть, еще и побледнела. - Вам дурно? - Да нет... - Головокружение уже прошло, но Арамис слегка приобнял ее за талию и, поддерживая под локоть, в чем она уже не нуждалась, подвел к креслу и усадил. Жанна улыбнулась: сказать, что ей была неприятна такая галантная забота, значило бы сказать неправду. Арамис склонил голову, коснулся губами кончиков ее пальцев. Ирка тем временем ловко бинтовала Атосу раненую руку. Было видно, что перевязкой она занимается не впервые - так быстро и ровно ложились витки бинта. - Вы просто много крови потеряли, - закрепляя повязку, объяснила она. Атос улыбнулся: - Это не смертельно. Благодарю вас, Ирэн. Ирка, чтобы скрыть смущение, деловито пощупала пульс и кивнула: - Действительно не смертельно. Только не вскакивайте сразу, посидите немного. Жанн, поставь чайник, а? Жанна взглядом успокоила Арамиса, легко поднялась с кресла и направилась на кухню. Она действительно уже совершенно пришла в норму. Тугая струя воды из блестящего новенького крана ударила в чайник. Жанна машинально поискала глазами чайницу, открыла буфет... Интересно, а знают ли мушкетеры, что такое чай? "В конце концов, люди ведь, а не инопланетяне какие-нибудь, - решила она, зажигая газ. - А такого количества вина у Ирки все равно не найдется." Из недр квартиры донесся звон стали. Вернувшись к гостям, Жанна чуть не оказалась в эпицентре поединка: Ирка и д’Артаньян, не сводя друг с друга азартно горящих глаз, кружили по комнате, чудом не задевая мебель и позвякивая клинками. - Э-эй, меня не надо! - Жанна поспешила убраться в угол, где сидел Атос - подальше от мелькающих рапир. На столе рядом с мушкетером стояла бутылка коньяка и пустой фужер. Жанна поняла, что она все еще недооценивает Ирку: сама она не догадалась бы налить раненому коньяку, а ведь это явно помогло. Она устроилась на подлокотнике кресла, наблюдая за поединком и исподтишка разглядывая четырех друзей - у нее впервые появилась такая возможность. Мушкетеры были похожи одновременно и на портреты, нарисованные Александром Дюма, и на героев отечественного телефильма. Д’Артаньян отдаленно смахивал на Михаила Боярского, но лицо было тоньше и смуглее. Арамис походил на себя в фильме "Три мушкетера" гораздо больше: во всяком случае, волосы у него были не черные, а темно-русые, голубые, а не черные, глаза под длинными пушистыми ресницами и неотразимо обаятельная улыбка. Такое расхождение с каноном Жанну немного удивило, и она впервые заподозрила, что на внешности персонажей сильно отражается представление читателей и зрителей. Портос был похож на телевизионного только с лица - фигура у него была действительно атлетическая, ростом под два метра и ширина плеч соответственная, стул под ним жалобно поскрипывал. Наконец, Атоса Жанна могла разглядеть лучше всех, так как сидела совсем рядом. Нечто среднее между фильмом и книгой, решила она, и здорово похоже на портрет, который рисовала Ирка. Серые глаза с длинными темными ресницами и чуть заметными морщинками в уголках, которые становились видны, когда Атос улыбался, и придавали его улыбке особую насмешливую ласковость; густые красивые брови; нос с небольшой горбинкой; твердо очерченные губы под темными усами - нижняя губа чуть полнее верхней; почти черные волнистые волосы, косой прядью спадающие на высокий лоб и почти закрывающие правую бровь... Взгляд Жанны задержался на лежащей на подлокотнике руке Атоса. Длинные и сильные, как у пианиста, пальцы - одновременно сила и изящество. Да-а, аристократ... - Очень неплохо! - опуская рапиру, сказал д’Артаньян. - Честно говоря, вы меня загоняли, Ирэн. Реакция у вас дьявольская! Ирка поклонилась с напускной скромностью. Портос хлопнул в ладоши. - Да, мне, пожалуй, повезло, - заметил Атос, глядя на вконец запыхавшегося гасконца. - Не думаю, что поединок с Ирэн был бы для меня развлечением. Вас закололи по меньшей мере четыре раза, д’Артаньян. - Пять, - уточнил гасконец. - Вы действительно опасный противник, Ирэн. - Не то чтобы Ирка действительно фехтовала лучше д’Артаньяна; просто гасконец оказался совершенно не готов к ее уровню. В настоящем бою он не допустил бы такой ошибки, зная, что недооценивать врага опасно, и скорее всего выиграл бы, но спортивные рапиры, шутливая атмосфера и тоненькая гибкая девушка в роли противника привели к тому, что он не успел перестроиться. За что и поплатился. - На шпагах - допускаю, сам видел, - подал голос Арамис. - Но на пистолетах? Атос усмехнулся: - Вон, видите, что висит на стене? Подозреваю, что стреляет Ирэн не хуже, чем фехтует. На кухне засвистел чайник. Ирка, розовая от смущения и азарта, вскочила и кинулась туда. Наступившую после чаепития паузу нарушил Блэк, недвусмысленно подлизываясь к хозяйке. - Блэк, ты что? Колли, помахивая хвостом, легкой трусцой убежал в прихожую и вернулся, волоча по полу поводок. - Гулять хочешь, - догадалась Ирка. - Что-то ты рано сегодня... ах да, я же тебя утром не водила... - Составить вам компанию? - спросил Атос. - А... как вы себя... - Все отлично. - Атос встал. - Тогда я "за", - Ирка с сомнением окинула друзей взглядом. - Только... гулять по Москве в такой одежде... - Ну, это уж моя забота, - улыбнулась Жанна. - Так идем? - Она щелкнула пальцами, и Блэк растерянно и тонко, почти по-щенячьи тявкнул, пятясь и прижимаясь к ногам хозяйки. Несмотря на то, что прически и лица мушкетеров не претерпели никаких изменений, они преобразились настолько, что неподготовленный наблюдатель не сразу бы понял - на кого же похожи эти четверо. На д’Артаньяне и Портосе оказались джинсы и футболки с коротким рукавом (у Портоса - голубая, у д’Артаньяна - черная), на Арамисе - вельветовые брюки и белая шелковая рубашка, сохранившая неуловимое сходство с покроем семнадцатого века, а Атос был облачен в легкий льняной костюм-двойку (необходимость пиджака объяснялась повязкой на руке). Вид у всех четверых получился весьма богемный. Портос посмотрел на свои ноги в бело-синих кроссовках и принялся оглядываться в поисках зеркала. - Жаннет, а вы уверены, что у вас носят именно такое... - Абсолютно, - заверила его Жанна. - Вот вам зеркало. Атос в зеркало едва взглянул, зато Портос и Арамис устремились к нему, словно к последнему пристанищу. То, что они там увидели, им, судя по всему, понравилось - во всяком случае, Портос удовлетворенно подкрутил усы. - Что скажете? - поинтересовался Арамис, поймав оценивающий взгляд Ирки. - На кого мы похожи? - Что-то не пойму, - честно призналась Ирка, продолжая разглядывать совершенно неузнаваемых мушкетеров. - Но вообще мне нравится. - А я знаю, на кого! - радостно заявила Жанна. - Только не все, а вы трое - на типичных хиппи, хайратников вот только не хватает. А Атос... не знаю. - Хиппи? - поднял бровь Арамис. - А, понимаю. - Вы знаете, кто это? - поразилась Ирка. - Конечно. Думаете, хиппи книг не читают? Ирка почесала кончик носа: - Никак не могу привыкнуть к такой вашей... гм... осведомленности. - Привыкай, - посоветовала Жанна. - Вот познакомлю тебя с Гаврошем - понадобится. - А что? - с интересом спросила Ирка. - А то, что он все книги облазил... и может, например, повозмущаться по поводу московского ГАИ. - Н-да... Именно благодаря своей осведомленности герои так легко осваивались почти в любой обстановке и общались с гостями извне. Нельзя же жить рядом и не знать соседей - ну, хоть немножко! - И вы тоже по книгам путешествуете? - Не так часто и основательно, как упомянутый Гаврош, - отозвался д’Артаньян, - но бывает. - Елки-палки, так выходит, все герои друг друга знают?! - Ирка тряхнула головой. - Нет, господа, кажется, все шиворот-навыворот! Я себя чувствую, как... Все времена перепутались! - Ничего, привыкнешь, - утешила ее Жанна. В будний день в парке было безлюдно. Компания неторопливо брела по аллее, и Жанна, улыбаясь гасконским остротам д’Артаньяна, исподтишка поглядывала на все еще слегка обалдевшую от иррациональности происходящего Ирку. Арамис развлекал всех шестерых придворными историями, которые отнюдь не утратили пикантности за три века. Портос громогласно хохотал, то и дело извиняясь перед девушками. Атос чуть заметно улыбался. Попавшаяся им навстречу женщина замедлила шаг и проводила друзей округлившимися глазами. Арамис, встретив ее взгляд, отвесил изысканный поклон, и та окончательно приросла к месту. Сворачивая с аллеи, Жанна оглянулась - женщина по-прежнему торчала посреди дорожки. Девушки переглянулись и неудержимо захохотали.
Калантэ: - Ну вот, - отсмеявшись, выговорила Ирка, - теперь по городу пойдет сплетня о том, что в парке снимают продолжение "Трех мушкетеров". - Да нет, вряд ли она кого-нибудь узнала, - возразила Жанна. - Просто залюбовалась. Не часто на улице попадаются молодые люди с такими изысканными манерами... "И фигурой," - мысленно добавила Ирка, глядя на проходящего в некотором отдалении мужчину, который вряд ли мог бы служить примером привлекательности: футбольные трусы и боксерская маечка сего индивидуума гордо выставляли напоказ коротковатые и кривоватые ноги, грушеобразный животик и непропорционально тощенькие, пунцово загоревшие плечи. Вслух она этого, разумеется, говорить не стала. Все хорошее когда-нибудь кончается, подумала Ирка, когда впереди показались позолоченные вечерним солнцем главные ворота парка. Они даже не заметили, как прошли парк насквозь. "Ничего, ведь это не последний день..." - Вернемся лесом или по улице? - щурясь на закат, спросила Жанна. - Улицей ближе. - Ирка свистнула Блэку, чтобы пристегнуть поводок. - И уже не жарко, так что пошли. - Однако... - неожиданно пробормотал Арамис, опасно сощурив голубые, вопреки описанному в книге портрету, глаза. По противоположной стороне улицы быстро шла миловидная девушка. Рядом, забегая то справа, то слева, поспешал мужчина неопределенного возраста, одетый в сильно несвежий тренировочный костюм и с не меньше чем позавчерашней щетиной на физиономии. Наконец он забежал спереди, преградив девушке дорогу. - Ну, че ты, ....., в самом деле! - Фраза была украшена неопределенным артиклем; кроме того, язык субъекта изрядно заплетался. - Тьфу, скотина пьяная, - буркнула Ирка, поморщившись. Девушка попыталась обойти препятствие, но оппонент оказался проворнее и вдобавок с длинными руками, от которых ей, правда, удалось увернуться. - Слышь, ....., хватит прикидываться! - Мужчина действительно был сильно выпивши - судя по тому, как старательно он выговаривал слова, в то же время их растягивая. - Тань, ну ладно тебе, ....., пошли! - Дайте пройти, - ледяным голосом потребовала девушка. Вторая попытка обойти преграду опять окончилась неудачей. - Во, ....., прикидывается! - радостно завопил мужик, хватая девушку за руку. - Артистка, .....! Свободной рукой девушка отвесила пьяному звонкую оплеуху и рванулась в сторону, но тот не отпускал. Пока Жанна, немного сбитая с толку тем, что поддатый тип обращался к девушке по имени, соображала, что делать, Арамис уже направился через улицу. Следом за ним двинулся д’Артаньян. - Оставьте даму в покое, милейший. - Че-го? - оборачиваясь, протянул мужик. - Оставьте даму в покое, - повторил Арамис своим мягким голосом, беря его за запястье. - Да пошел ты... - мужик попытался вырваться, но слегка изменился в лице, почувствовав силу захвата. - Пусти, блин, псих ненормальный! - Еще один рывок привел только к тому, что Арамис, перехватив буяна за отвороты спортивной куртки, весьма убедительно его встряхнул и, с неожиданной легкостью приподняв над землей, в таком положении крепко приложил спиной о фонарный столб. Девушка ахнула. - Что прикажете с ним сделать, сударыня? - любезно поинтересовался мушкетер. - Голову ему оторвать , - ошеломленно ответила незнакомка. - С удовольствием! - абсолютно серьезно заметил подошедший Портос. - Ну мужики, вы че, в натуре! - трезвея на глазах, заканючил мужик. - Ну я же... Арамис тряхнул пьянчугу еще раз; тот лязгнул зубами и замолчал. - Ну так как же, сударыня? - осведомился Портос у окончательно растерянной девушки. - Отрывать? - Да нет, пожалуй, - спохватилась та, сообразив, что этот, пожалуй, и вправду оторвет. - Попросите у дамы прощения, - порекомендовал Портос пьянчужке. Тот с очевидным трудом понял, чего от него хотят. - Изв... извини...те... я это... пожалуйста... - неуверенно пробубнил он. - Ну поставь, мужик, а? Арамис вопросительно переглянулся с девушкой; та кивнула. Мушкетер разжал пальцы, и грубиян едва не растянулся на асфальте от неожиданности, но удержался за столб и тут же со всех ног кинулся за угол. Ирка и Жанна в стороне давились от едва сдерживаемого смеха. - Ой, спасибо! – с чувством выдохнула «спасенная». - Не за что, - с легким поклоном ответил Арамис. - Разрешите вас проводить? Для полного спокойствия… - Мушкетер аккуратно вытер ладони носовым платком, бросил платок в урну и галантным жестом предложил даме руку. Та подняла брови, но, видно, что-то подсказало ей, что молодой человек не валяет дурака, а просто ведет себя так, как привык. - Ну что ж… Буду весьма признательна, - с еле заметным юмором в голосе проговорила незнакомка, оперлась на предложенную Арамисом руку, и оба скрылись между домами. - Н-да, - многозначительно протянул д`Артаньян, но через несколько минут Арамис уже вернулся. - Дело в том, что она совсем не Таня, - заметил он, отвечая на веселые взгляды друзей. - Ее зовут Елена... Но это неважно. * * * Вернувшись домой и простившись с мушкетерами (до скорой встречи), Ирка шлепнулась на тахту и уткнулась лицом в колени. Жанна несколько секунд созерцала ее рыжий затылок, потом хмыкнула и пошла на кухню – заново ставить чайник, хотя и подозревала, что подруге сейчас куда больше подойдет недопитый Атосом коньяк. Когда она вернулась, Ирка сосредоточенно перебирала гитарные струны – выходило что-то вроде «пора-пора-порадуемся» в переложении на лирическую тему. - Ну что, убедилась? - ласково спросила Жанна. Ирка подняла голову; глаза у нее подозрительно блестели. - Убедилась, - тихо ответила она. - Знаешь... Я же даже не мечтала, не надеялась... Ну, встретились бы... но тут же не так... Словно мы всю жизнь были друзьями, настоящими друзьями, и просто очень давно не виделись... Понимаешь? - Понимаю. Ирка помолчала, взяла еще один аккорд и приглушила струны ладонью. - Да, я еще тебя спросить хотела… Объясни мне, если можешь, такую интересную вещь. Что было бы, как ты думаешь, если бы мы с тобой не вмешались тогда в драку с гвардейцами? Я имею в виду, чем бы это кончилось для Атоса? Жанна уселась на стул и подперла голову рукой. - Выходит, что для него это кончилось бы очень плохо, - подумав, сказала она. - Серьезной раной, как минимум. - Вот. А как это в сюжет укладывается? Вообще-то его могли и убить. - Ирка смотрела в сторону, и голос звучал небрежно... слишком небрежно. Жанна коротко глянула на подругу - та только что не насвистывала, демонстрируя полную незаинтересованность. - Ну, понимаешь, сюжет - это штука очень хитрая. Как бы тебе объяснить... - Жанна собралась с мыслями. - Вот, например, мы стукнули кого-то. По шее. Он может умереть, может встать и пойти своей дорогой, встать и пойти другой дорогой, встать и стукнуть нас. - Жанна помолчала. – И есть еще такая вещь, как упругость сюжета. Если мы вовремя вмешаемся в то, что сами сотворили и все исправим, то ничего больше не будет. А вот если наш стукнутый не придет туда, куда ему положено по сюжету, то последствия неизвестны. - Жанна перевела дыхание. - Так что, понимаешь, мы немного вмешались в сюжет и изменили его течение. Если бы не это - Атос вообще мог бы пойти по другой улице и не нарвался бы на драку. Пока мы ничего не ломаем как следует, не произойдет ничего неисправимого. Но, в принципе, вмешиваться надо с умом и быть готовым к любым неожиданностям. Не слишком полагаться на сюжет, да и на себя тоже. Здесь мы все исправили, и сюжет пошел по колее. - Ясно, - сказала Ирка. - Хорошо бы ты была права... Кстати, там, кажется, чайник закипел. - Закипает. Кстати, у тебя в среду тренировка есть? А то я хочу тебя познакомить еще кое с кем. Из будущего класса. - Легко. После тренировки. * * * - Одно дело - знать, что такое возможно, и совсем другое - встретить самому... Но до чего же хороши, чертовки, каждая в своем роде... и эта их облегающая мода… - В голосе Арамиса появилась толика мечтательности. Атос глянул на него со смесью насмешки и упрека. - Не забывайте, дорогой мой, что в их мире девушка пятнадцати лет - еще ребенок. Или, во всяком случае, не настолько взрослая, как в нашем. - Я просто по привычке. Знаете, Атос... - Арамис даже остановился. - У меня никогда не было сестры, но если бы была... наверное, я относился бы к ней так же. Странно после нескольких часов знакомства, а? - Да ведь мы знаем их гораздо дольше. По крайней мере, Ирэн. - Атос помолчал. - Хотя, пожалуй, хватило бы и нескольких часов, чтобы... - Чтобы?.. Ответом послужило только крайне неопределенное движение бровей и пожимание плечами. Глава 6. Вадим Сокольский, Елена Прекрасная и другие Жанна задумчиво листала толстый том Дюма, выбирая описание подходящего для прогулки места в Париже, и время от времени поглядывала на часы. Если верить стрелкам, Иркина тренировка закончилась уже давным-давно. Вот куда она могла запропаститься?.. А на оставшийся вечер планы были просто наполеоновские. В Париже они собирались встретиться с мушкетерами, в Москве – попить чаю и поболтать, а еще – позвонить Ольге… но это попозже. Если Воронцова сказала, что будет до половины шестого разбирать чемоданы, звонить ей в половину пятого нет смысла. Да где же, наконец, Ирка?! Ощутив легкую досаду, Жанна решительно захлопнула книгу, встала и, на всякий случай сверившись еще и с будильником, направилась в прихожую. Дорога из секции одна, разминуться вроде не должны… - Мадемуазель Жаннет, простите за вторжение... Жанна выпрямилась и сдула упавшую на лоб челку. В дверях стояли Атос и Портос. - Добрый день, господа. - Вы чем-то обеспокоены?… - Нет-нет, все в порядке, просто Ирк… Ирен опаздывает. – Жанна сообразила, что чересчур эмоционально проявляла нетерпение, держа в руках «Трех мушкетеров» - неудивительно, что персонажи ее услышали. - Секция готовится к соревнованиям, - пожал плечами Атос. - Возможно, из-за недавней суматохи мадемуазель Ирен просто забыла вас предупредить. Вы хотите пойти навстречу? Тогда позвольте вас сопровождать. ...Сквозь стекла вестибюля они увидели Ирку и высокого парня в спортивной форме. Судя по жестикуляции и выражению лиц, они бурно выясняли отношения. - Батюшки, Сокольский, - с легким удивлением сказала Жанна. - Чего они не поделили? Атос открыл перед ней дверь. - ...врать тренеру, - донесся Иркин голос. - И нечего строить оскорбленную невинность, Сокольский. Я тебя предупреждала. Мог бы и сам сказать, что была неполадка. - А тебе-то что?! – Судя по тону, Сокольский кипел от злости. - А я просто не люблю, когда мухлюют! – отрезала Ирка. – Все, гуд бай! – Она увидела входящих в вестибюль друзей и, давая понять, что разговор окончен, шагнула им навстречу, огибая Вадима. Вадим, стоящий спиной ко входу, посторонних еще не видел. - Ну, зараза рыжая! – В голосе Сокольского прозвучала такая злость, что Атос и Портос непроизвольно подались вперед. Жанна тоже, в глубине души немного опасаясь за одноклассника. А тот, все еще не замечая новых действующих лиц, явно в сердцах швырнул вдогонку стремительно удаляющейся Ирке спортивную сумку. Ремень увесистого баула захлестнул Иркины щиколотки; не ожидавшая этого девушка оступилась и полетела бы на пол, не подхвати ее вовремя Атос. - Черт! - Вадим, ты что, очумел?! – Жанна подоспела как раз вовремя, чтобы вклиниться между Сокольским и не на шутку рассерженным Портосом. - Да пошли вы! – Вадим круто повернулся, собираясь уйти… и Жанна не успела обрадоваться, что конфликт, кажется, замят: Портос подобраль сумку и, не мудрствуя лукаво, с силой метнул ее вслед хозяину. Жанна охнула: меткий бросок сбил Сокольского с ног. Вадим был спортсменом, поэтому он успел сгруппироваться, перекатился по полу и вскочил с явным намерением сцепиться с обидчиком… но разглядел наконец Портоса, тихо выругался и торопливо ретировался за поворот. - Зря вы его, пожалуй, - проводив его глазами, сказала Жанна. - Ничуть не зря, - сердито возразила Ирка. - Черт бы побрал этого идиота! - Она стояла в позе аиста, держась за руку Атоса, и ощупывала свою щиколотку. - Сможете идти? - спросил Атос. - Попробую. - Ирка осторожно ступила на ногу, звучно зашипела, но сделала шаг, сильно припадая на одно колено. - Ч-черт! - Не сможете, - констатировал Атос, слегка нагнулся и без каких-либо предисловий подхватил ее на руки - Ирка только успела увидеть, как мелькнули перед глазами стены вестибюля. - Ой!.. Да вы что, Атос! Что я, сама не дойду? - Естественно, не дойдешь, - философски сказала Жанна. - Вернее, не дохромаешь. Пошли к тебе, сопротивление бесполезно. - Она подняла Иркину сумку и пошла вперед, открывая двери. - Что между вами произошло? - поинтересовалась Жанна, когда они уже шли по улице. - Да так... - неопределенно ответила Ирка. - Атос, ну отпустите вы меня! - Все равно мы почти пришли. Лифт в новом доме, разумеется, не работал. Жанна выразительно вздохнула, оглянулась на друзей и направилась к лестнице. Ирка машинально поджала ноги, чтобы не задевать перила... и вспомнила, как несколько лет назад на свадьбе какого-то дальнего родственника жених нес невесту на руках в квартиру. Этаж, кажется, был третий, воспользоваться лифтом молодой человек из ложной гордости отказался и упрямо тащил свою ношу, похожую на огромный сверток белых кружев, слегка пошатываясь и отдуваясь на каждой площадке. Ирка очень ярко запомнила его багровое, мокрое от пота лицо - и сейчас слегка испугалась. Ей вовсе не хотелось видеть Атоса таким же, и в голову не приходило, что она-то весит куда меньше, чем двадцатипятилетняя хорошо упитанная новобрачная. - Но на пятый этаж... - жалобно начала она, глядя, как равномерно уплывают назад и вниз свежепокрашенные перила. - Ну и что? - спокойно поднимаясь по ступенькам, осведомился Атос. Голос у него был ровный - похоже, даже не запыхался. - А то, что вы неделю назад были ранены, - проворчала Ирка, но мушкетер пропустил это мимо ушей и опустил ее только в комнате, да и то на тахту. Тренировка у него явно была получше, чем у того жениха - хоть бы лоб вспотел! - Спасибо, Атос, но... - Ирка заглянула ему в лицо. - Как ваша рука? - В полном порядке, - усмехнулся Атос, подставляя Ирке правую ладонь. - Не верите - проверьте. Несколько секунд Ирка пыталась сдвинуть руку мушкетера - сначала осторожно, потом изо всех сил и наконец - навалившись всем своим весом. С тем же успехом она могла бы разгибать стальную арматуру. - Сдаюсь! - Она откинулась на тахту и смахнула упавшие на лоб волосы. - Безнадежное занятие. Кто там? Из книжного шкафа донесся очень деликатный, но отчетливый стук. - Да? - громко сказала Жанна. - Жаннет, разрешите войти? - В комнате возник Арамис. - Извините, сударыни, но Атоса и Портоса я должен срочно увести. - Что-то случилось? - Ничего особенного, - Арамис с досадой махнул рукой. - Служба, сами понимаете... Мушкетеры попрощались и исчезли. - Ну вот, - после паузы сказала Ирка. - Все испортили. Что теперь будем делать? - Ой! – спохватилась Жанна. – Я же позвонить должна! Помнишь, я про Ольгу говорила? - Еще бы не помнить! Уникальная личность, в совершенстве владеет пятнадцатью языками, знает историю и литературу лучше преподавателей... Звони! - Ирка дотянулась до телефона и со стуком поставила его перед Жанной. - Горю желанием удостоиться высокой чести быть представленной столь выдающейся особе… уф, выговорила! Жанна фыркнула и сняла трубку. - Как твой чемодан? – поздоровавшись, осведомилась она. - Спасибо, хорошо, уже освободился, - в тон ответила Ольга. – А ты? Ага. Где вас искать? Поняла. Буду через двадцать минут. Звонок в дверь раздался ровно в начале двадцать первой минуты. - Знакомьтесь: Ольга Воронцова - Ирина Орлова! - Жанна сделала широкий жест и с сознанием выполненного долга уселась в кресло. - Очень приятно, - в один голос сказали девушки. Ирка окинула новую знакомую запоминающим взглядом. Мягко очерченный овал лица, светло-серые, чуть насмешливые глаза, толстая пепельная коса длиной гораздо ниже пояса, изящная женственная фигура, рост чуть выше Жанны и подчеркнуто прямая, как у балерины, осанка - все это она отметила совершенно машинально, просто по привычке составлять портрет всех знакомых. - Четыре «птичьи» фамилии в одном классе - в этом что-то есть, - задумчиво сказала Ольга. - Почему - четыре? - Воронцова, Жаворонкова, Орлова, Сокольский... - Так он тоже из вашего класса? - Ирка высоко подняла бровь. – Хм, ну и подарочек… - Ну теперь-то он будет вести себя поаккуратнее, - сказала Жанна и, повернувшись к Ольге, пояснила: - Вадим получил от Портоса внушение за неучтивость по отношению к даме. - Внушение от Портоса? Могу себе представить. - Да нет, Сокольский отделался легким испугом. Кстати, Ир, а что между вами произошло? - Ничего особенного. Долго объяснять. - А ты покороче, - порекомендовала Жанна. - Покороче? Пожалуйста. Сокольский - мошенник, негодяй, бездельник, плут, дурак. - А еще покороче... - Жанна едва сдерживала смех. - Пытался надуть тренера, чтобы поехать на соревнования. Свинтил пуандаре. - На своей шпаге? - Да нет, на чужой. И не совсем свинтил, а только контакт разобрал. Мишка его основной соперник, а тут укол проходит, а сигнала нет… ну и не засчитали. А я заметила, как он с Мишкиной шпагой возился. - Ну, и… - Ну и продемонстрировала тренеру, что сигнал не работает. Бой перенесли, а выиграть у Вадима шансов мало… Только за такой фокус могут и из секции выкинуть, вот я и не стала все рассказывать, пожалела дурака. А он, видите ли, обиделся, полез отношения выяснять... - И тут пришли мы с мушкетерами, - закончила Жанна. – Как поживает твоя нога? - Да почти все прошло! Я же сразу говорила… суета только лишняя. Можем даже пойти погулять. - Хорошая мысль. Куда? В парк? - А какие еще есть варианты? – спросила Ольга. - Лондон, Париж или, к примеру, дремучий лес… - Жанна с некоторой настороженностью ждала Ольгиной реакции. - Мне больше нравится лес. А вам? - Пошли, - легко согласилась Ирка. – А книга какая? - Русские народные сказки. Меня Яга приглашала. Ирка с сомнением взглянула на подругу. - Яга? Это которая костяная нога? А она нас не слопает? - А я откуда знаю? - беспечно ответила Жанна. - Предупреждаю, что я по своей вредной природе жутко невкусная и даже ядовитая, - быстро сказала Ольга. - А я вообще костлявая и жесткая, - Ирка сокрушенно посмотрела на свои узкие бедра. - Ну хорошо, она начнет с меня, - вздохнула Жанна. - Пошли? - Если начнет с тебя... - Ирка оценивающе прищурилась. - Успеем добежать до канадской границы... Пошли! Жанна постаралась найти в книге наиболее подходящее описание, припомнила густые ели на пути из «Отверженных» в «Сказки». В итоге девушки «приземлились» неподалеку от перехода. Жанна пошла впереди, вспоминая дорогу, Ирка и Ольга шли за ней и негромко разговаривали. - Слушай, Ольга... - Воронцову почему-то крайне редко называли иначе, чем полным именем, и Ирка не оказалась исключением из правила. - А ты правда пятнадцать языков знаешь в совершенстве? - Правда, - легко ответила Ольга. - Только совершенство - понятие относительное... - А откуда? Если не секрет, конечно... да еще история и литература в таких объемах, как говорит Жанна? - Среда, - пожала плечами Ольга. - Когда я была маленькой, с нами жила одна очень дальняя родственница... для простоты - тетя. Она была профессиональным переводчиком художественной литературы, знала двенадцать языков и, соответственно - историю и литературу стран-носителей. Мне было три года, когда она начала меня учить. Ну, знаешь, наверное, в раннем детстве языки легко усваиваются, а у меня способности оказались хорошие... А она оказалась очень хорошим педагогом. Так что к шести годам я знала основные европейские языки. В спецшколу отдавать не стали - там мне уже было нечего делать. - А почему именно с трех лет? - спросила внимательно слушавшая Ирка. - Ведь можно и раньше? - Меня как раз удочерили. - Извини, - после паузы сказала Ирка. - Не извиняйся, тут все нормально. - Но ты ведь знаешь больше двенадцати языков? - Когда знаешь основные языки какой-то одной группы, остальные в ней выучиваются сами собой. А другие... у тети была методика самостоятельного изучения языков, по ней и занимаюсь. Еще курсы в университете, плюс иногда хожу к студентам на занятия. - Да когда ты все это успеваешь? - искренне удивилась Ирка. - Ну, в сутках же двадцать четыре часа! - рассмеялась Ольга. - Гм... Знаешь, ты, по-моему, трудоголик, - хмыкнула Ирка. - Есть немного, - беззлобно ответила Воронцова. - Просто до высокого уровня я осваиваю только то, что мне очень интересно или очень нужно. А такого крайне мало. Языки, история, литература. Ну, еще шитье - это уже от мамы. А все остальное - до среднего приемлемого уровня. - И все равно все время у нее забито под завязку и расписано по минутам, - через плечо сообщила Жанна. - Застать Ольгу дома, да еще чтобы она ничего не делала - почти утопия. - Когда же ты тогда в книги ходишь? - Во-первых, сегодня первый раз. Во-вторых, мне это интересно и может оказаться нужным. Соответственно, нахожу время! - Соответственно, надо осваивать, - фыркнула Ирка. - Знаешь ты кто? Арифмометр на ножках! Ой, ты только не обижайся... - А я не обижаюсь, - весело ответила Ольга. - В чем-то ты права. Ирка покосилась на нее оценивающе, хмыкнула и перевела разговор на другую тему. - Жан, скажи, ты эту Ягу имела в виду, когда говорила, что она лечить умеет? - Ее самую. А что? - Значит, если бы меня... или тебя... проткнули, то она бы вылечила. Так? - Так. - Жанна, секунду поколебавшись, завернула в арку. - А если бы кого-нибудь другого? Из мушкетеров, например? Жанна отрицательно покачала головой. - Нет. Не потому, что вредная, а просто на героев других книг такая магия не действует. - Обидно... Тропинка послушно вывела их на знакомую поляну. На трубе избушки по-прежнему дремал филин: при появлении гостей он приоткрыл левый глаз и снова закрыл его. - Ну, чаво, опять поворачиваться, что ль? - произнес скрипучий старушечий голос. - Обойдете, чай, не бояре! - Это кто? - опешила Ирка. - Это я, - сварливо отозвался голос, - да не верти ты головой по сторонам! Изба я, изба! - А в дверь как залезать прикажешь? - хладнокровно поинтересовалась Ольга. - А вот хозяйка придет, и разберемся с вами для начала: пущать али как? - А хозяйка скажет, что невежливо ты с гостями разговариваешь, - раздался за спинами девушек веселый голос. Избушка смущенно скрипнула. Жанна обернулась. Через поляну к ним шла молодая стройная женщина в длинном белом платье. Длиннющая золотая коса почти задевала кончиком траву, широкие сборчатые рукава были схвачены у запястий жемчужными браслетами. А еще у незнакомки были удивительно знакомые синие глаза. Жанна сообразила, что стоит для начала поклониться. - Здравствуйте… - И вам, красны девицы, не хворать, - улыбнулась женщина. - Давненько я вас дожидаюсь. - Ой! - Жанна вспомнила, где она видела эти синие глаза. Конечно, сказки на свой лад переиначивают все кому не лень, но чтобы такое… - Будем знакомы, - синие глаза откровенно смеялись. – Елена Премудрая, она же Баба Яга… на полставки. Я это, я. Жанна спохватилась, что от растерянности стоит столбом и молчит, и представила подруг. - Ну что ж, проходите, гостьи дорогие, - Елена-Баба-Яга повернулась к избушке и скомандовала: - А ты, голубушка, повернись: к лесу задом, к гостям фасадом! - Покой нам только снится, - проскрипела избушка, поворачиваясь. Внутреннее убранство избы, уже знакомое Жанне, ничуть не изменилось, то есть на свежего человека производило впечатление. Ольга осматривалась весьма сдержанно, зато Ирка вертела головой с нескрываемым любопытством, заложив руки за спину, как аккуратный пятиклассник в музее, где нельзя ничего трогать. У печки сидел крупный черный кот и пристально смотрел на Ольгу желто-зелеными немигающими глазами. - Позвольте полюбопытствовать, Ольга Ивановна, - неожиданно промурлыкал он, - откуда вы родом? Жанна даже вздрогнула: когда она тут была в прошлый раз, кот ничем не проявил способности говорить по-человечески. Ольгу же это мало удивило: как-никак, они находились в сказке. Но ни та, ни другая не заметили, что Елену-Бабу-Ягу внезапно чрезвычайно заинтересовало происходящее, она замерла у печки с заварочным чайником в руках. Ольга медлила с ответом, и Жанна вспомнила, что Воронцова приемная дочь... Ну да, она же этого и не скрывает... - Не могу, к сожалению, удовлетворить ваше любопытство, - очень вежливо сказала наконец Ольга. - Я сама знаю только то, что меня нашли в лесу. И это было очень давно. - Благодарю... - Кот чуть прижмурил глаза. Когда он говорил, морда оставалась почти неподвижной, только усы шевелились. - Простите, если мой вопрос показался бестактным. - Не беспокойтесь, я не делаю секрета из своей биографии. - Очень рад... Кстати, меня не представили: Василиск. - Очень приятно, - улыбнулась Ольга. - Да уж зовите просто Васенькой, - усмехнулась Елена-Яга, ставя на стол самовар и высыпая в глиняную обливную тарелку землянику. - Прошу к столу! - А… - начала Жанна. – А как теперь вас называть? - А как удобнее, - пожала плечами хозяйка. – Кто Ягой зовет, кто Еленой… - А настоящее-то что? - осторожно спросила Ирка. - Настоящая - я, - вздохнула Елена с легкой досадой. - Я ведь в самом деле Яга, младшая из трех сестер. Да только ведь всяким царевичам подавай старую ведьму, молодой да красивой они не очень-то поверят, а то и решат, что царевна далеко, а я близко... Были прецеденты. Ну, вот мы с коллегами и решили, что в рабочее время я буду показываться старухой. - С какими коллегами? - опешила Жанна. Слова "прецедент", "рабочее время", "коллеги" настолько выбивались из сложившегося образа Бабы-Яги, что она растерялась. - Со старшими… Ягами? - Да нет, что ты. Есть тут поблизости Институт Чародейства и Волшебства, я у них внештатным сотрудником числюсь. - Елена посмотрела на круглые от удивления глаза девчонок и рассмеялась. - Что, не ожидали? Беседу прервал пронзительный свист, и во дворе звонкий мальчишеский голос громко потребовал: - Поворачивайся, хозяин пришел! - От горшка два вершка, а туда же, - проворчала избушка. В горницу влетел вихрастый голубоглазый мальчишка и, одним взглядом оценив положение дел, подтащил к столу табуретку. - Ваня, - строго сказала Яга. - Ты поздоровался? - Понял! - Ваня вскочил, раскланялся во все стороны: - Здрасьте! - и плюхнулся обратно. - Да, на сегодня визитов не предвидится. - А как же Иван-царевич? - Еще до леса не добрался, раньше следующего утра не появится, - отрапортовала Ваня. - Ну и славно, - с явным облегчением вздохнула Яга. - Хоть денек отдохну. А то спину после превращений вечно ломит. А царевичи как заходят, так и начинают: "Ах ты, старая карга"... - А ты им еще помогаешь, - махнул рукой Иванушка. - Взяла бы, выгнала одного - больше не приезжали бы. - Садись-ка лучше за стол, разговорчивый! Не положено мне их выгонять, работа у меня такая. Внезапно рука Елены, разливавшей заварку, замерла в воздухе. - Ох, чую-чую, царевич едет, - проворчала она. - Ванечка, скажи на милость, с каких это пор ты стал приносить ложную информацию? Иванушка поежился под строгим взглядом «начальства». -М-да, выходного не получилось, - констатировала Елена. Жанна переглянулась с девчонками. - Тогда мы пойдем? Чтобы не мешать. - Пожалуй, - кивнула Елена. – В сказках сюжеты древние, меняли их не единожды. Лишний раз вмешиваться не стоит. А то одни сюжеты переписывают, другим превращаться туда-сюда приходится, - она подмигнула девушкам. – Заходите еще. Авось в другой раз меньше мешать будут. - Спасибо за угощение… Приятно было еще раз познакомиться. Елена вышла проводить гостей на крыльцо, махнула платком в сторону леса. Тотчас деревья расступились, образовав неширокую, но прямую, словно просека, тропу. - Тут покороче будет. Счастливой дороги! Когда троица скрылась в лесу, Василиск многозначительно посмотрел на Елену. - Ну, выкладывай, не томи, - велела та. - Тебе что... тоже что-то померещилось? - Это вам, людям, мерещится, - с достоинством возразил кот, обвивая хвостом передние лапы. - А я чую. - Любопытно… - задумчиво проговорила Елена.
Калантэ: * * * Девушки шли по уже пустеющему к вечеру парку. Днем здесь, поближе к центру, громыхали аттракционы, надрывалась трансляция, а сейчас царила почти полная тишина - такая, что было слышно, как на пруду покрякивает утка. В листве тарахтели синицы. - Глядите, липа пожелтела, - удивилась Ирка. - Совсем. - Здравствуйте! - усмехнулась Ольга. - Так уже с неделю. Неужели не замечала? - Нет, - Ирка подобрала с дорожки желтый лист. - Значит, уже осень... - Двадцать пятое августа - это уже не лето, - пожала плечами Жанна. - И вообще, через неделю в школу... Ирка коротко простонала. - Не напоминай мне об этом! А не то я взвою. - Чему быть, того не миновать, - утешила ее Жанна. - Опять физика с алгеброй... - пропуская утешение мимо ушей, с отчаянием в голосе сказала Ирка. - Не хочу! - Что, ты настолько не выносишь точные науки? - удивилась Жанна. - Вообще не перевариваю, - буркнула Ирка. – Так что снизятся у вашего класса показатели, так и знайте! - Неужели ты плохо учишься? - Ну, не то чтобы... Я то учу, то нет, - объяснила Ирка. - Вернее, почти совсем не учу. Интересно - могу пять с плюсом схлопотать, нет - двойку... В среднем получается три балла. - Никогда бы не поверила, - призналась Жанна. - У тебя вид прирожденной отличницы. - Да ну? - Ирка фыркнула. - Наверное, на этом я и выезжаю. Да еще врожденная грамотность выручает. До сих пор помню свои первые и единственные, по-моему, грамматические ошибки - их было две, и обе в первом классе. А на самом деле большей разгильдяйки, чем я, еще свет не видывал. Да еще скандалистки вдобавок... Так что готовьтесь. - Ничего, справимся. У нас школа хорошая, ребята тоже... - Школа не может быть хорошей, - мрачно сказала Ирка. - А насчет ребят - так я намерена их испортить! - Вряд ли тебе это удастся, - философски заметила Жанна. - Их уже ничем не испортишь. Разве что ты научишь всех драться... хотя это они и так умеют... - Курить и пить, - добавила Ирка. - Этого я не умею. Но внести скандальную ноту в вашу, как ты утверждаешь, спокойную и приятную школьную жизнь - это я могу. Просто потому, что терпеть не могу учиться! - Ирочка, ты же не представляешь, с кем связалась, - ласково сказала Жанна. - Ольга, между прочим, отличница, ну и я - почти. - Господи! - с ужасом сказала Ирка. - Ага, испугалась? - Вот еще, - пожала плечами Ирка. - Будет у кого списывать. Имейте в виду, что домашнее задание я не делала с пятого класса! Глава 7. Учиться, учиться и учиться... Первого сентября Жанна зашла за Иркой, и обе подруги, посмотревшись в зеркало по последнему разу, бодро зашагали в школу. Утро было такое, какое бывает только в сентябре: хрустально-прозрачный воздух, ясное голубое небо и на его фоне - пылающие золотым и алым в лучах солнца верхушки кленов. Ирка жизнерадостно мурлыкала себе под нос какую-то песенку. Из-под ее синего школьного пиджака выглядывала ослепительно белая кружевная блузка, на ногах красовались изящные "лодочки", а буйная рыжая грива была собрана в задорный "конский хвост" на затылке - впрочем, не менее буйный. - Ты же не хотела идти в школу, - напомнила ей Жанна. - А я первого сентября всегда хочу, - объяснила Ирка, поддавая носком туфли опавшие кленовые листья. - Вот завтра уже расхочется. Жанна хмыкнула. - Ничего, познакомишься с нашими - не расхочется. Один Колесов чего стоит! - Что за тип? - осведомилась Ирка. - Очень большой нахал, но отнюдь не дурак и, вообще-то, ничего парень, - охарактеризовала Жанна Колесова. - Ну, увидишь. Они с Сокольским большие приятели. - Не то чтобы это был плюс, - проворчала Ирка. - Ладно тебе… Вон нас Ольга ждет. У школьных ворот поджидала Ольга, коротая время за разговором с двумя одноклассницами. - Привет, Жан. У нас новости. - Всем здравствуйте... - ответила Жанна. - Какие? - Ходят упорные слухи, что у нас сменили классного руководителя, - сообщила Инна, стройная блондинка с подведенными глазами, с интересом разглядывая Ирку. - А это что, новенькая? Твоя подружка, Жан, да? - Новенькая, - ответила Ирка, ничуть не смущенная пристальным осмотром. - А куда же дели Галину? - тем временем поинтересовалась Жанна. - Не знаю, - пожала плечами Инна. - И кто теперь нас возьмет - неизвестно. А еще нас оставили гуманитарным. А «ашек» - естественным . - И то слава Богу... - протянула Жанна. - Но это еще не все, - сказала Ольга. - Угадай, кто у нас теперь завуч? - Оля, ты меня пугаешь, - слабым голосом сказала Жанна. - Неужели... - Правильно, СС. Вы, как всегда, необычайно догадливы. - Нет, я этого не перенесу! - А кто такая СС? - поинтересовалась Ирка. - СС - это СС, - грустно констатировала Жанна. - Вообще-то она немецкий преподает, но это совсем не главное... Что у нас еще плохого? - А правда, что Вадим Сокольский чуть не подрался с Портосом? – своим неизменным нежным голоском поинтересовалась Машенька Нежданова. - Подумаешь, - пожала плечами Ирка. Она знала, что класс в курсе Жанниных способностей. - Я с Атосом чуть не подралась. - И как? - протянула Инна, насмешливо щуря подкрашенные ресницы. - Вполне увлекательно, - парировала Ирка. - А что, уже все знают? Откуда? - Слухами земля полнится, - уклончиво поведала Машенька. – Так что, это правда? Жан, а почему ты раньше не сказала, что ты с тремя мушкетерами знакома? - Теперь говорю, - рассеянно ответила Жанна. – Ну а слухи, знаешь, иногда преувеличивают…Ага, сюда движется Колесов. Валька, лавируя в толпе школьников, подошел к девушкам. Выглядел он весьма представительно: белая рубашка, отутюженная форма, галстук-бабочка и ко всему этому - гордо задранный нос. - Честной компании привет! Для новеньких: Валентин Сергеевич Колесов, прошу любить и жаловать, - отрекомендовался он, с интересом глядя на Ирку. - Ирина Анатольевна Орлова, - в тон ему ответила Ирка. - Любви не обещаю, а жаловать - смотря чем. - Серьезная птичка к нам прилетела! - уважительно сказал Валька. - Были жаворонки, были соколы, были вороны, а вот орлы... - Орлицы, - слегка ехидно поправила его Инна. - Имейте в виду, орел - птичка хищная, - холодно сообщила Ирка. - Может и клювом долбануть. - Ой, может, - подтвердила Жанна. – Пошли на линейку, сейчас Иван Иваныч будет речь говорить. - Это и есть ваш Иван Иваныч? - поинтересовалась Ирка, узрев вышедшего к микрофону мужчину, внешностью и манерой поведения несколько напоминавшего Андрея Мягкова в первой серии «Иронии судьбы...» - особенно похожи были слегка растерянные близорукие глаза за стеклами очков и привычно ссутуленные плечи. - Он самый. Директор, - пояснила Ольга. Директор говорил праздничную речь, а девятый класс продолжал делиться новостями, деликатно приглушив голоса. Ирка с интересом оглядывалась. Справа от трибуны, на фоне волнующейся толпы родителей, выстроились шеренги младших классов: огромные белые банты, охапки георгинов, астр и гладиолусов, белые переднички, ранцы... Слева стояли старшеклассники - приятное разнообразие в синеву форменных костюмов вносили белые рубашки молодых людей и разноцветные блузки девушек. - Маэстро, урежьте марш, - капризно проговорил сзади чей-то голос. - Холодно. - Любовь тебя не греет, Егоркина, - сокрушенно отозвался Колесов. - Неужели ты с Пашкой разругалась за лето? Из динамиков вырвался многократно усиленный звонок. Шеренги заколыхались, смешались, в школьные двери потекла разноцветная река. - Первый урок - литература, - пробегая мимо, сообщила староста класса, - не опаздывайте - будут оргвопросы! И учительница новая! В дверях нескольких кабинетов на третьем этаже образовались пробки: четвертые, пятые и шестые классы рвались занимать места. Девятый класс, люди степенные, втянулся в кабинет не спеша. Жанна с Иркой сели за вторую парту у окна, Ольга - за первую в гордом одиночестве. - Hello , птичка! - окликнул Ирку Колесов, усаживаясь за третью парту. Собственно, Ирка заняла его место, но спорить он не стал и бесцеремонно сдвинул назад Сокольского с Лешей Сидоровым. - Bonjour , рыбка, - отозвалась Ирка. - Ну ты скажи, она еще и понимает! - восхитился Валька. - Ольга, с тобой можно сесть? - К первой парте подошел невысокий, крепко сбитый темноволосый юноша. Воронцова кивнула. Юноша устроился и повернулся к Ирке. - Позвольте представиться: Игорь Маслов, - темные глаза за очками в массивной оправе смотрели интеллигентно, а голос был очень вежливым. – Можно просто Игорь. - Князь? - слегка ехидно поинтересовалась Ирка. - Именно, - обернулась Ольга. - Кстати, Игорь - отличник. Пользуйся тем, что он сидит на твоем варианте. - Не премину! – весело пообещала Ирка. «Князь Игорь» несколько застенчиво улыбнулся всем трем девушкам сразу. - Эй, народ, - вполголоса сообщил Леша, - кажется, училка идет. - Где? В кабинет вошла высокая молодая женщина с короткими темными волосами. Не обращая внимания на подчеркнутое равнодушие со стороны класса, она, постукивая каблучками, спокойно проследовала к учительскому столу, положила журнал и повернулась к классу лицом. Шум постепенно стал затихать: даже самые увлеченные или нахальные ученики заметили наконец, что в кабинете что-то происходит - что-то, похожее на начало урока. - Доброе утро, - не повышая голоса и ловко воспользовавшись паузой, сказала учительница. - Доброе... - пронеслось по классу нестройное приветствие. - А что, теперь уже не модно вставать, когда в класс входит учитель? - спокойно поинтересовалась она. Девятиклассники уловили намек и весьма неохотно, с треском и грохотом, поднялись из-за столов. Продержавшись в стоячем положении не больше трех секунд, они с еще большим грохотом, заглушившим приглашение сесть, обвалились обратно. - Давайте знакомиться. Я - ваш новый классный руководитель, а также преподаватель литературы. Меня зовут Елена Сергеевна, а вас придется пока по журналу. Извините. - Елена Сергеевна открыла журнал. - Агафонов Сергей! Пока шла перекличка, Жанна толкнула локтем свою соседку. - Не узнаешь? - Кого? - Ее! Ну, Таня! Помнишь? - Елки-палки! Вот это да! - прошептала Ирка. Елена Сергеевна оказалась той самой девушкой, за которую заступились мушкетеры. - Жаворонкова Жанна! - Я, - встала Жанна. Елена Сергеевна свела четкие брови, пару секунд помолчала, словоно вспоминая, но, так и не вспомнив, кивнула и вновь вернулась к журналу. Жанна, опустившись на стул, смотрела на нее недоверчивым взглядом. - Слушай, Ир, мне кажется или... - Или, - подтвердила Ирка. - Похожа. Ольга повернулась к ним. - Ага. На Елену. - Баба-Яга, вариант восточный, - уточнила Ирка, намекая на черные волосы «классной». - Короче говоря, подсунули нам фею в классные руководители! - резюмировала Жанна. - Кто фея? - вмешался Колесов. - Она? А что, похожа! Последняя реплика была услышана. - На кого я похожа? - поинтересовалась Елена Сергеевна. - На фею, - не смутившись, ответил Валька. - Натура возвышенная, уроки можно не учить! - восторженно крикнул кто-то с задней парты. - Не советую, молодой человек, - мгновенно отреагировала «фея». - Съедят . Жанна с Иркой многозначительно переглянулись. Похоже, с литературой классу повезло. На перемене перед вторым уроком девятый класс делился впечатлениями, разбившись на небольшие кучки. Колесов возникал то тут, то там, вставляя реплики с видом снисходительного знатока. Жанна негромко переговаривалась с Ольгой, а Ирка сидела на подоконнике, листая учебник химии и покачивая туфелькой. Внезапно рядом вырос Колесов. - Ну, и как вам наша новенькая? – Он явно имел в виду учительницу. - Мне нравится, - коротко откликнулась Ирка. - Думаешь? Ну, конечно, опыта у нее никакого... но, в общих чертах... Жанна с Ольгой молча пожали плечами: они привыкли. Ирку же покровительственный Валькин тон слегка задел. - Валя, скажи, ты всегда такой умный или только по вторникам? - поинтересовалась она, захлопнув учебник. - В основном - всегда, - без ложной скромности признал Валька. - А что? - Ничего особенного, - вздохнула Ирка. - Как же тебе, должно быть, тяжело живется среди таких посредственностей, как мы... Колесов сокрушенно покивал. Тут из кабинета литературы вышел Сокольский, и Валька переключился на него. - Снимите шляпы, обнажите головы! Перед вами Вадим Сокольский, которого благословила рука самого барона дю Валлона де Брасье де Пьерфона! Сокольский прошел мимо, делая вид, что не замечает, хотя уши у него горели. - Валь, - укоризненно сказала Ольга, проводив его глазами. - Он же тебе друг все-таки. - Вадим мне друг, но истина дороже, - с пафосом объявил Валька. Ирка поморщилась. - Валенька, мы и так уже поняли, что ты у нас самый-самый... трепач, - резко сказала она. - Язык длинный, мысли короткие. Кончай выставляться. - Птичка начинает щелкать клювом? - съехидничал Колесов. - Ухожу, ухожу, ухожу... Класс не только не забыл за лето о списке пожеланий, на что Жанна втихомолку надеялась, но и счел нужным о нем напомнить. Пришлось в первую же неделю изваять план мероприятий. По совету Ольги туда были включены все возможные общешкольные конкурсы и концерты, а также празднование Нового года, 8 Марта и так далее. На литературные вечера в итоге места осталось немного, и Жанну это вполне устраивало. Полученное "культурное ассорти" было аккуратно переписано и торжественно вручено Холодновой перед уроками. Ждать реакции долго не пришлось. - Это что?! – Зинаида была воплощением праведного гнева. - План работы, - сердито буркнула Жанна в ответ. - Ты издеваешься? Четыре вечера за год! - Да-а, многовато, - с готовностью включилась в разговор Ирка. – В девятом классе – и такая нагрузка… Еще ведь приготовиться надо! - Видимо, еще не все новенькие в курсе дела, - обращаясь к Жанне, сухо констатировала Зина. – Ты бы просветила подругу. И, кстати, пусть поможет тебе с подготовкой вечеров. Раз ты сама справиться не можешь. Если она ждала с Иркиной стороны возражений, то напрасно – Ирку вполне устраивало то, что добровольная помощь подруге будет считаться общественным поручением. - Тогда я еще Воронцову приглашу, - воспользовалась ситуацией Жанна. - Хоть Сидорова! – фыркнула Зина. Прения прервал звонок. Последним уроком была информатика, которой ученики школы 1313 занимались «за железным занавесом»: вход в кабинет закрывала тяжелая металлическая дверь, охраняющая «материальные ценности» - двадцать стареньких компьютерных терминалов. Дополнительную мрачность интерьеру придавали темные шторы на окнах. «И это класс пока не знает, что можно брать с собой в книгу еще кого-то, - размышляла Жанна, вводя команды, - …конструкция «если – то – иначе»… какое у нас может быть «если»? Если одноклассники узнают о новой возможности… ой, не надо! «иначе»? да какое может быть «иначе»? Рано или поздно все выползет наружу… - Жанна потерла пальцами лоб, пытаясь отогнать ощущение поезда, несущегося под откос. – Введем ограничение, - девушка тихонько хмыкнула, - «только для членов профсоюза», то есть культмассового сектора… этак у нас весь класс в массовики-затейники запросится! А всех нельзя. Обойдутся». – Жанна на секунду представила весь класс в книге, помотала головой и твердой рукой нажала на клавишу «ввод». Чтобы проверить программу, пришлось подождать, пока Михаил Вячеславович обойдет соседей, выгонит Колесова из-за чужой машины (чтоб не подсказывал), пригрозит Агафонову, что надпись на его мониторе будет продемонстрирована Светлане Степановне без цензуры… Жанна снова погрузилась в размышления. А кого вообще из класса можно брать в книгу? Теоретически, конечно. И всем ли это надо? «Психов» вроде нее наберется от силы человек пять. А кроме того, должна быть стопроцентная уверенность в человеке. Как в Ирке или Ольге. Жанна неожиданно пришла к выводу, что не слишком хорошо знает своих одноклассников. Очень мало знает… проучившись бок о бок восемь лет. Ну, допустим, Колесова более или менее – благодаря музыкальной школе. Но брать его в книгу?! Это авантюра, последствия которой непредсказуемы. Уж лучше, в самом деле, Сидорова. У него, может, и не самая лучшая репутация, но это в основном из-за конфликта с предыдущим директором. А парень он неплохой… Жанна вдруг вспомнила, как маги из «Понедельника…» рассказывали про Лешкины идеи - по организации секции ковропланеризма и верховой езды на драконах. Роман утверждал, что на общем профсоюзном собрании Модест Матвеевич минут сорок ругался на несознательных читателей, которые стремятся разбазарить исторические экспонаты. Жанна представила себе выражение лица товарища Камноедова - и едва удержалась, чтобы не рассмеяться. - Ну, судя по лучезарной улыбке, здесь программа работает! – раздался над головой голос учителя. Жанна вернулась к суровой действительности и молча кивнула на экран. Ирка отстала от подруг на несколько минут – программирование было ее слабой стороной, и с заданием она справилась последней – Михаил Вячеславович строго пресек Жаннину попытку ей подсказать. Догоняя девчонок со своей обычной стремительностью, на лестнице Ирка едва не врезалась в Сокольского, маячившего на площадке и увлеченно изучавшего стенд «Наши успехи». - Черт! - Погоди секунду, - Вадим попытался придержать девушку, но та досадливо стряхнула его руку, - разговор есть… - Извини, некогда! - Ирка сбежала по лестнице, перепрыгнув через две последние ступеньки, схватила с вешалки куртку и выскочила на крыльцо, где стояли Жанна с Ольгой. - Приглашу им Митрофанушку, - донеслось Жаннино ворчание. – Будет общение на равных. - Не будет, - осадила Ольга. – Разница в два века при полном нежелании обеих сторон с этим считаться… А вот и Ира. Пойдем? - Погодите! Жанна, успевшая спуститься на одну ступеньку, обернулась. На крыльцо вылетел слегка запыхавшийся Сидоров. - Жан… разговор есть. - У всех сегодня есть разговор! – всплеснула руками Ирка. – Нам отойти? - Да нет, не обязательно… я просто… ну, вы с Зинкой разговаривали, и я… - Подслушивал, - любезно подсказала Жанна. - Не угадала. Я просто подумал, может, вам народу в культмассовом секторе не хватает? - Ты насчет подготовки вечеров? – осведомилась Ирка. - Ну, не только… Я, например, могу быть каким-нибудь замом по туризму… - Ага, - улыбаясь, подхватила Жанна, - по туризму… ковропланеризму и езде на драконах. Леша, несколько сбитый с толку, взъерошил шевелюру, напряженно пытаясь вспомнить, когда это он с Жанной делился подобными идеями. - Половина НИИЧАВО в шоке, - сообщила вредная одноклассница, - другая половина в восторге. И, кстати, говорили, что не против… Жанна вдруг замолчала, словно боясь спугнуть внезапное озарение. Сидоров затаил дыхание. - …не против познакомиться лично, - решительно договорила девушка и повернулась к подругам. - А? Те пожали плечами – мол, ты решаешь. - Тогда в три, у входа в парк. Леша просиял, открыл рот, чтобы, вероятно, попытаться изъявить благодарность, но в это время снова заскрипела дверь школы, и на крыльцо вышла Инна, излишне пристально взглянув на одноклассников. Те, не сговариваясь, сделали полуоборот и решительным шагом спустились с крыльца. - Слушайте, девчонки, вас проводить? - спросил Сидоров. Он, видимо, чувствовал, что должен исполнить роль джентльмена, хотя бы из благодарности. - Проводи, - тут же согласилась Ирка и повесила свою сумку ему на плечо. - Понеси сумочку, а? - И мою заодно, - с готовностью подхватила Ольга. - Жан, давай уж и твою, - вздохнул Леша. - Пошли. ...Ни одно доброе дело не остается безнаказанным. Когда Леша проводил последнюю даму - Ольгу, и сообразил посмотреть на часы, то обнаружил, что времени до назначенной встречи осталось всего ничего. Это Ольга жила почти рядом с парком и могла не торопиться. Леше же только на то, чтобы дойти до дома, требовалось не меньше четверти часа. То есть он успевал только это. О том, чтобы пообедать, переодеться и добежать до парка вовремя, речи быть не могло. Впрочем, ради экскурсии в книгу Леша был готов и не на такие жертвы. Таким образом, у ворот он оказался первым. С опозданием на пару минут примчалась запыхавшаяся, но успевшая переодеться в любимые вельветовые джинсы и пушистый белый свитер крупной вязки Ирка. - Что, никого? - удивилась она. - Ладно, тогда пошли сразу на скамейку. Вдруг они уже там. На скамейке тоже было пусто. Минуту спустя зашуршали кусты, и оттуда вынырнула Ольга. - Опаздываете, сударыня, - нахально заметила Ирка, взглянув на часы. - На целых шесть минут. - Ну так ведь и артисты заставляют себя ждать, - в тон ей ответила Ольга. - Жанны ведь нет. - Ладно, садись. - Ирка сделала движение, чтобы смахнуть со скамейки опавшие листья, но ее рука наткнулась на невидимое препятствие. - Э-э, поосторожней с книгами, - предупредил голос Жанны; на скамейке возникла книга, а следом и она сама. - Ох! - Леша даже подскочил от неожиданности. - Откуда ты... а, понял. Шуточки у тебя... - Подумаешь, все же свои, - беспечно ответила Жанна. - Зато я уже обо всем договорилась. Можно идти, нас Сашка Привалов ждет. - Что, "Алдан" погорел? - весело спросила Ирка. - А как ты догадалась? - Элементарно, Ватсон! Ну что, летим? - Беритесь за руки, - распорядилась Жанна. - За руки, Леш, а не за рукав. А то оторвешься - и прямо на обед кадавру... Да за правую. Левая мне нужна. Перелет прошел благополучно, только Жанна, против обыкновения, почувствовала, что это действительно отнимает некоторые силы. Вдвоем с Иркой и даже втроем с Ольгой вообще ничего не было заметно, а сейчас понадобилось хотя и небольшое, но усилие. Привалов принял гостей с распростертыми объятиями: "Алдан" действительно погорел в очередной раз, и Сашка маялся от безделья. - А Роман где? - спросила Жанна после обмена приветствиями. - Вроде был у Корнеева. - Тогда вы тут повышайте свой культурный уровень, - сказала Жанна, - а я пойду зайду в Витькину лабораторию. Роман Ойра-Ойра увлеченно крутил верньеры неизвестного Жанне прибора; Витька рылся в справочниках, целой грудой наваленных на столе. Рядом слабо светилась пузатая бутылка с полустертой восковой печатью на крышке, покрытая густым слоем пыли. В воздухе витал интенсивный запах озона, и что-то тихонько, но басовито гудело, словно рассерженный шмель: маги работали. Жанне пришлось громко стукнуть дверью о косяк, обращая на себя внимание. - А, это ты? Привет. – Ойра-Ойра всмотрелся в подсвеченную шкалу, досадливо поморщился и с силой хлопнул ладонью по кожуху. Это, видимо, подействовало, потому что Роман удовлетворенно улыбнулся и наконец повернулся к Жанне. – Что, очередные гости? - Точно, гости, - пробурчал Корнеев, не отрываясь от справочника. – Леша Сидоров. Наконец-то познакомимся лично. Что это у них там за веселье? Из-за дверей донесся взрыв хохота. - Не иначе, что-то сотворили, - предположил Роман, выключая приборы. - Пошли посмотрим, пока творение кого-нибудь не съело. Обнаружилось, что "творение", неустойчиво покачивающееся в центре кружка из лаборантов, Привалова и ребят, не может никого съесть по одной простой причине: рот у него отсутствовал. Впрочем, это было не единственное, чего не хватало данному существу для сходства с человеком (которого оно все же отдаленно напоминало). - Это что? - критически спросил Роман, обозревая "творение". - Дубль Леши, - обьяснила Ольга. - А-а... - понимающе протянул Роман. - Только почему у него рук нет? - Леш, а зачем он тебе? - Алгебру решать, - ответила за Сидорова Ирка. - Хм! В таком случае, руки и рот ему бы не помешали, - заметил Роман. - Саша! Или он телепат? - Кто его знает, - махнул рукой Привалов. - Может, и телепат. - Тогда он и без ног обойтись может, - заключил Витька. - Можно вообще оставить одну голову. - Леша, - задушевно сказала Жанна, - не мучайся ты с этими дублями, заведи себе лучше компьютер. - И мучайся с компьютером, - закончила Ирка. - Роман! Ойра-Ойра! - Что? - обернулся Роман. - Зайди к Киврину. - Лаборант скользнул взглядом по веселой компании и скрылся за поворотом коридора. Роман глянул на часы, извинился, стрелой взмыл под потолок и исчез. Следом за ним Витька, рассеянно бормоча: "А я его не выключил... Или выключил...", вдруг перестал замечать окружающих и минуту спустя устремился в погоню за Янусом Полуэктовичем, даже не сказав "до свидания". - Ну ладно, мы тоже пойдем, - сказала Жанна. - Саш, ты им все показал? - Все... и виварий тоже... Ребята, - просительно сказал Привалов, - посидите еще, а? - Пока "Алдан" не починят? - проницательно спросила Жанна. - Ну, хоть часочек? - Часочек можно. * * * На следующее утро Жанна с порога класса объявила, что у нее идея. Что это была за идея, заинтригованные Ирка с Ольгой выяснить не успели: пришел Сидоров и спросил, что задали по английскому. - Пересказ, - рассеянно ответила Жанна. - На сороковой странице. - Понятно, - вздохнул Леша, сел и углубился в дебри учебника по английскому. Девушки некоторое время недоумевающе смотрели, как он сосредоточенно ерошит обеими руками свою и без того лохматую льняную шевелюру. - Ты чего это вдруг? - наконец, удивленно поинтересовалась Ольга. - Вроде у нас сейчас геометрия... - А я ее выучил, - объяснил Леша, не отрываясь от учебника. - Я вообще все уроки сделал. - Все?! - Ну, почти все. - Ой, барин! Хитер ты, барин! - Ирка подставила ладонь. - Позолоти ручку, барин - всю правду скажу. Жанна порылась в карманах и достала конфету. Ирка, подражая цыганке, сгребла конфету, спрятала и, схватив Лешину руку, повернула ее ладонью вверх. - Ой, барин, ждет тебя беда... Пересекается линия судьбы твоей с опросом по английскому. - Точно, - печально кивнул Леша. - Англичанка обещала меня сегодня спросить. Новая метла чисто метет... - Она у вас вроде Святослава - заранее предупреждает, - заметила Ольга, в этом полугодии решившая для разнообразия поприсутствовать на немецком языке. Вообще же уроки по языку она либо «отсиживала», занимаясь чем-нибудь посторонним, либо пропускала ввиду полной их для себя бесполезности. Учителя давно смирились. - Иду на вы! - закончила Жанна. - Говори дальше, гадалка. - А барин английского не выучил... - Не успел, - буркнул Леша. - Ну и лопух, - безапелляционно заявила гадалка, разворачивая конфету и с хрустом откусывая. - Ага, конечно, - обиделся Леша. - Это все Сашка Привалов со своим часочком... - «Часочек» накануне и в самом деле несколько затянулся. - Ну ладно, девчонки, дайте я хоть сейчас почитаю! - Не поможет. И вообще, кто с Сашкой на пару материализацией занимался?! - Слаб ты душою, барин, - заключила гадалка. - Не снес искушения... а ведь знал, что спросят! - Все равно, выходит, что мы виноваты, - сказала Жанна. - Мы искушали, нет, что ли? Надо выручать. - А как? - Есть одна мысль. Не очень это хорошо, но… Леш, обещаешь в следующий раз все выучить как следует? Сидоров кивнул, еще не понимая, куда клонит девушка. - Ладно. Надеюсь, меня поймут. На уроке английского атмосфера стояла напряженная. В кабинете было так тихо, что Жанна слышала доносящуюся из музыкального класса «Лунную сонату». - К доске пойдет... Класс с неимоверными усилиями пытался выжать из учебников все, что еще было возможно, и опровергнуть поговорку «перед смертью не надышишься». - ...Сидоров! Класс дружно вздохнул и снова уткнулся в книги: Леша, разумеется, ничего не ответит, и выбор падет на следующую жертву. Но Сидоров уверенно вышел к доске и начал рассказ. Девятиклассники наконец оторвались от учебников и с нарастающим удивлением слушали. Леша закончил лихим "That’s all" и победоносно оглядел класс. - Ну вот, - удовлетворенно сказала англичанка, - ведь можешь, когда захочешь! Садись, пять. Класс сидел в немом обалдении. На перемене Колесов, задержавшись у двери, пропустил мимо себя оживленно обсуждающих новость одноклассников. Последним из кабинета вышел герой дня, необычно долго и аккуратно укладывавший в дипломат свое имущество. Валька тут же преградил ему дорогу. - Ну, ты даешь! Никак, в МГИМО поступать надумал? Леша поднял ясные, незамутненные голубые глаза. Такого взгляда у своего приятеля Валька никогда еще не видел, но не успел этому удивиться: Сидоров все с тем же бесстрастным выражением лица выдал длинную и замысловатую английскую фразу с великолепным произношением. Произношение дела не спасло, хоть Валька и щеголял своим английским - он сумел разобрать только два-три знакомых слова. - Чего-чего? Эй! Сидоров уже удирал по коридору, догоняя Жанну. Вот тут у Колесова зашевелились некоторые подозрения. Он еще мог допустить, что Леша собрался с духом и выучил английский... в пределах заданного. Но вот так, добровольно, на перемене? Да Лешка самую простую фразу строит битых полчаса! Что-то здесь было не так. Может быть, Валька и додумался бы, что именно было не так, но его отвлекла географичка с просьбой посмотреть, почему у нее не работает кинопроектор. Колесов вздохнул… и отправился чинить допотопную технику. В конце концов, смотреть учебный фильм приятнее, чем писать внеплановую контрольную работу по экономической географии… Между тем Жанна выпустила Лешу из запертого кабинета. - Встретимся с Романом - скажешь ему спасибо, - велела она. - Кому - ему: Роману или... этому? - В первую очередь Роману, разумеется. А "этот", кстати, тоже заслуживает благодарности: он тебе пятерку заработал. - Зачем же сразу пять-то? - схватился за голову Леша. - Что я теперь родителям скажу? - Ничего, - невозмутимо сказала Жанна. - "Приключения Электроника" помнишь? Учить будешь. А способности у тебя есть, не отнекивайся. Дубль-то твой.
Калантэ: …Со школьным кинопроектором у Колесова давно было полное взаимопонимание, так что, возясь с аппаратурой, он снова вернулся к своим дедукциям. Странное у Лешки было выражение лица. И взгляд. Что-то этот взгляд Вальке напоминал. - «Выбегалло забегалло?» – весело поинтересовалась Жанна, заглядывая в кабинет. - Холоднова? – уточнила Ирка. – Придет, никуда не денется. И про план работы не забудет. Садись и отдыхай. Колесов мысленно обругал себя дураком. Знаток Стругацких! Как он сразу не сообразил, что разговаривал с дублем! Но кто же мог подумать, что Жанна пригласит в книгу Сидорова? Даже обидно. С другой стороны, если Сидорову можно, почему бы самому не попробовать? Особенно пока в кабинете никого нет, кроме трех неразлучных подруг и самого Сидорова. - Леди и джентльмены, - вкрадчиво начал он, положив отвертку, - знаете ли вы, что такое шантаж? И что подделка учащегося карается по закону? Своеобразное чувство юмора подвело Вальку. Прямая просьба, возможно, и встретила бы понимание, но попытка пригрозить, даже шуточная, вызвала обратную реакцию. Девчонки переглянулись. - А как же, знаем, - кивнула Жанна. – Вот, например, могу тебе пообещать, что на литературные вечера ты больше не попадешь… если будешь много болтать. - Шуток не понимаете, - после паузы сказал Валька. – Я же пошутил! - Я тоже, - улыбнулась Жанна. Секунду они молча смотрели друг на друга. Потом оглушительно хлопнула дверь, и в класс в сопровождении толпы одноклассников ввалился Сергей Агафонов. - Ну что, Колесо, починил? Молоток! - Агафонов громко протопал по проходу, и Жанна услышала медовое: - А у кого в нашем классе самая красивая попка? - и непонятную короткую возню, а через мгновение - звук сочной пощечины. Жанна вскинула голову. Агафонов с обалдевшим видом стоял перед раскрасневшейся от злости Иркой, держась за щеку. - Не хило! - восторженно прокомментировал со своего места Колесов. - Держи свои лапы при себе, - прошипела Ирка, и тут произошло непредвиденное - рядом с ней возник порядком взбешенный Арамис. (Жанна, чтобы сделать подруге приятное, предложила ей поменяться "Мушкетерами" - и надо же было, чтобы обмен произошел именно сегодня!) Валька охнул и кинулся закрывать дверь. А Жанна в панике пыталась сообразить, что же делать. Как мушкетер отреагирует на оскорбление дамы - и притом оскорбление действием?! Показалось с перепугу или Арамис действительно тянется к шпаге? Тем временем Арамис, явно не собираясь тратить лишних слов, двинулся на остолбеневшего Сергея, но Ирка, сообразив, чем это пахнет, встала между ними. - Арамис, стойте! Не надо... – Девушка судорожно подыскивала аргументы. Ничего умного в голову не шло. - Он же маленький еще... и глупый... Ну пожалуйста... Маленький мальчик, который был едва ли не выше ростом, чем Арамис, и заметно шире в плечах, попятился к двери, не сводя глаз с эфеса шпаги. Арамис мягко отстранил Ирку, и неизвестно, чем бы все это кончилось для Агафонова (и для остальных), если бы в этот момент кто-то не крикнул от двери: - Шухер! Галина идет!! - Арамис, исчезайте! - крикнула Жанна. Ирка подтолкнула мушкетера к книге. Арамис выразительно глянул на Агафонова и исчез. Бледный Сергей с облегченным вздохом плюхнулся на стул. Жанна перевела дыхание и поспешно засунула книгу в сумку - во избежание повторения. Ирка посмотрела на Агафонова и фыркнула. - Ты, кажется, решил, что тебя сейчас насадят на вертел, как рябчика? - Тут и не такое подумаешь, - вступилась Жанна. - Представляешь, Портос бы вылез! - Да-а, тогда бы точно был финиш! - расхохотался Валька. - Ну, Серый, тебе еще здорово повезло! - А идите вы в ... с вашими шуточками... - выдавил Агафонов и тут же испуганно покосился на Жанну, но, убедившись, что книга спрятана, не удержался: - Чего это он такой ревнивый? - Он не ревнивый, - презрительно ответила Ирка. - Он мужчина. А ты... - Она, не договорив, скользнула за свою парту: в кабинет вошла учительница географии, слегка задержавшаяся в коридоре и не подозревавшая, что ее появление спасло Агафонова от справедливого возмездия. - Валя! Починил? - Да, Галина Михайловна, - скромно отозвался Колесов. - Работает. - Отлично. Девочки, задерните штору. Разумеется, после уроков девятый "Б" собрался на внеочередное неофициальное собрание "по вопросам организации культмассовой работы", на котором у Жанны потребовали немедленной встречи с мушкетерами. Договариваться о встрече Жанна с Иркой отправились в тот же вечер, и первое, что они увидели, войдя в парк, было Колесовым. Валька шел подругам навстречу очень деловым шагом. Обменявшись короткими "приветами", они разошлись, но тут Валька резко изменил направление и еще более деловым шагом пошел следом за девушками. Вначале Жанна с Иркой словно и не заметили "хвоста", и Валька было обрадовался, но тут они тоже резко изменили направление. Причем так неожиданно, что Валька чуть не наскочил на них и оказался лицом к лицу с Жанной. - Ну? - безразличным тоном спросила Ирка, глядя вдаль. - Что? - Ты что-то хотел спросить? - Сколько времени? - нашелся Валька. - Тебе как раз пора домой, - отрезала Ирка. - Чао. - Очень обидно слышать от вас такие речи! - Не смеем больше терроризировать ваши уши! - немедленно ответила Жанна. И девушки как ни в чем не бывало пошли дальше. Спор с Колесовым был лишен всякого смысла. Валька снова двинулся следом. Он исповедовал принцип «что тут думать, трясти надо» - и, кстати, частенько это срабатывало. А чтобы догадаться, что девушки собираются в «Трех мушкетеров», не нужна была и дедукция. У скамейки Жанна и Ирка остановились и выжидающе повернулись к Вальке. - Как, вы все еще здесь, сударь? - вопросила Ирка. Лицо ее приняло выражение крайнего изумления. - Я кот и гуляю сам по себе, - ответствовал Валька. - И кто виноват, что вы оказались на моем пути? - Мы охотно уступим вам дорогу и подождем, пока вы пройдете. - Ирка отвесила шикарный придворный поклон. - А сами - в Париж? - Колесов покосился на книгу в руках Жанны. - Что делать, - вздохнула та, - не все же могут гулять сами по себе. - Кто-то же должен гулять по Парижу! - закончила Ирка. Диалог с Колесовым редко продолжался менее получаса, если его не прервать. Жанна это хорошо знала. - Валь, - сказала она с некоторым сожалением, - на этот раз ничего не выйдет. Мы все равно пойдем вдвоем. - Сидорова взяли… - с некоторой обидой протянул Валька. - А при чем тут Сидоров? – пожала плечами Ирка. – Неужели непонятно, что новичкам лезть в «Мушкетеров» попросту опасно?! Это было сказано несколько неосторожно: Вальку задело слово "новички". - Я, вообще-то, фехтовать умею, - заявил он. - Ты умеешь фехтовать? – фыркнула Ирка. – Не смеши людей. - Извини, Валь, у нас мало времени, - Жанна положила книгу на скамейку. Ирка взяла ее за руку. Валька понял, что разговор окончен и девушки "отправляются". Левая рука Жанны начала запомнившееся Вальке движение, которое он безуспешно пытался повторить... "Ирка держится за Жанну... Ага, а если..." Колесов незаметно ухватил Жанну за ветровку, чего делать как раз не следовало, но было уже поздно переделывать. Что-то зашумело, перед глазами все слилось... Валька почувствовал, как рукав Жанны выскальзывает у него из пальцев... Пришел в себя Валька уже в Париже. Но - один. Где находились Жанна с Иркой, он не имел ни малейшего понятия; отнесло его за несколько кварталов, и хорошо еще, что в пределах Парижа. Автоматика сработала: на Вальке был соответствующий эпохе костюм с непременной шпагой на перевязи. Обнаружив это, Колесов сразу почувствовал себя увереннее. Он не подумал, что при его весьма сомнительном умении фехтовать шпага только увеличивает риск нарваться. Решив, что девчонок он рано или поздно разыщет (в крайнем случае, через Атоса, так как это был единственный адрес, который он помнил), Валька отправился "глазеть на Париж и искать приключений". Жанна с Иркой в это время шли к Атосу. Ирка, как обычно в Париже, пребывала в отличном настроении. Она даже начала насвистывать, но взглянула на подругу - и свист оборвался. Девушки остановились. - Он в книге, - обреченно выдохнула Жанна. - Я ясно чувствую, что мы здесь не одни. Елки-палки, да что же это за наказание за такое! - Ищи его теперь по всему Парижу, - проворчала Ирка. - Да не переживай ты так! - Ага, не переживай... А если он на драку нарвется? - Жанна, видимо, уже представляла себе хладный труп одноклассника. - Думаешь, его далеко отнесло? - помрачнела Ирка - похоже, представив то же самое. Не то чтобы это показалось ей слишком жестоким - просто несвоевременным. - Не должно... Пошли скорее, одни не справимся. Атос, выслушав девушек, только пожал плечами. - Жаннет, мы же все-таки в Париже, а не в африканских джунглях. - Вот это-то и плохо, - буркнула Ирка. - Ну что вы, - невольно улыбнулся Атос. – Найдется ваш приятель. Найдем, город не так уж и велик. ...Неизвестно, чем Колесов вызвал такое внимание со стороны гвардейцев кардинала; сам он давать объяснения отказался наотрез (впрочем, зная Валькин длинный язык, догадаться было нетрудно). Но когда через полчаса Жанна, Ирка и Атос направлялись в другой квартал, в переулке они обнаружили Вальку, с трудом отбивающегося от одного-единственного противника, и рядом с ним - Арамиса, принявшего на себя еще четверых. Гвардейцы оказались упрямыми и разойтись по-хорошему не захотели. В результате трое самых упрямых остались на поле боя насовсем, и компания поспешила покинуть этот переулок во избежание конфликтов с патрулем. Валька, узнавший Жанну и Ирку и сильно подавленный происшедшим, уныло поплелся следом. - Нашли, называется, - ворчала Ирка. - Арамис, что здесь произошло? Арамис молча пожал плечами: он, помогая себе зубами, затягивал на правом предплечье повязку. - Понятия не имею, - сказал он наконец, когда Ирка перехватила у него платок и ловко завязала. - Я пришел уже в разгар драки. Арамис был единственным из мушкетеров, хотя бы приблизительно знавшим Колесова в лицо. - Вот к чему приводит соединение моей халатности и чьего-то безобразия, - устало сказала Жанна. - Предупреждали же, Валь. Предупреждали? - Может, объяснишь, что произошло? - с тихой яростью спросила Ирка. Валька промолчал. - Дырки есть? - мрачно осведомилась Ирка. - Нет? Дуракам везет. Черт, Жан, да отправь ты его отсюда! - Куда ж я его отправлю, с такой ободранной физиономией! - в сердцах сказала Жанна. - Придется к Елене обращаться. Только этого еще не хватало... - Жаль, мало получил, - кровожадно буркнула Ирка. Валька на удивление легко отделался: в отличие от Арамиса, у которого была глубокая колотая рана, Колесов заработал только поверхностные царапины и порезы - правда, зато много. Физиономию ему действительно разукрасили на совесть. - Ирэн, за что вы на него так напустились? - неожиданно вступился Арамис. - В первый раз - с кем не бывает? - А какого черта его вообще сюда понесло, если он фехтовать не умеет?! - взорвалась Ирка. - Хоть бы на рожон не лез! - Откуда вы знаете, что это он виноват? - А кто? Это что, не он влез в книгу без разрешения? - А я не проследила, - тихо сказала Жанна. - Арамис прав, виновата я. - Час от часу не легче! Ты-то тут при чем? Из-за этого идиота ранен Арамис, влетит мушкетерам за драку, да еще и тебе неприятности... Он же сам лез, его сюда не тащили?! - Вот и мушкетерам влетит из-за меня. - Стоп! - решительно вмешался Атос. - Довольно. Это уже чересчур, Жаннет. Во-первых, никому, как вы выражаетесь, не влетит, а во-вторых, вы не в состоянии отвечать за каждого искателя приключений. Кстати, вот прямой переход в сказки. Идите, мы вас подождем. - Ох, ладно... До встречи. - Жанна опять не успела заметить, когда сменился ландшафт. Голоса мушкетеров замерли, словно закрылась дверь, на долю секунды очертания домов дрогнули, расплылись... и сгустились в темные силуэты елей. Переход выводил в самую гущу леса. Выбравшись из колючей чащи и отряхиваясь, Жанна увидела летящего к ним во весь опор Иванушку. - Ой, это вы, наконец-то! Здрасьте! А это кто? А это, наверное, Колесов, правда? А что случилось? Что он натворил? А вы надолго к нам? Жанна вздохнула и выпалила в ответ: - Здрасьте! Да, это мы, а это Колесов, что случилось и что он натворил, потом узнаешь, к вам насколько получится, где Елена? - А в избушке... А... А почему у него такая рожа? - забегая вперед, тараторил Иванушка. - А почему вы такие сердитые? Ирка хмуро отмалчивалась, выбирая из волос еловые иголки. Валька, по вполне понятным причинам, тоже помалкивал. Жанна посмотрела на Иванушку: - Иван, помолчи минут пять, а? Они подошли к избушке. - Избушка, избушка, повернись ко мне передом, к лесу задом! - нетерпеливо попросила Жанна. - И лягни Колесова, - добавила Ирка, ничуть не стесняясь того, что Валька ее слышит. - Да что ты, милая, - скрипуче ответила избушка, - я и кручусь-то с трудом: ревматизм замучил. На пороге показалась обеспокоенная Елена. В отличие от Иванушки, ей не требовалось спрашивать, что случилось - она умела читать мысли. Вальке стало не по себе: Елена была в облике Бабы-Яги. - Ну, ведите сюда этого голубчика! Минут пять назад Валька был готов плюнуть на все и смыться - он был слишком самолюбив, чтобы терпеть Иркины уколы. Удерживало его только то, что он теперь знал, каково шляться по книгам без проводника (а лес вокруг выглядел значительно менее приветливо, чем Париж). Теперь же сбежать было бы совсем унизительно: подумают, что струсил. Жанна подтолкнула Вальку в спину, и Колесов храбро шагнул через порог. - Иван, давай травки! Иванушка выполнил приказание, Елена закрыла за собой дверь, и девушки остались на поляне одни. - Подождем, - Жанна устало опустилась на траву. Ирка уселась рядом, скрестив ноги по-турецки. - Чтоб ему там... погорячее было, - пожелала она. - Да перестань ты... Ты зря на него так злишься. - Зря?! - Абсолютно. Злиться надо на меня. Ирка приложила ладонь ко лбу. - Нет, это непостижимо! Ты что, всерьез считаешь, что он не виноват? - В-общем, да. Ну, сама подумай: кто не уследил? - Да почему ты должна следить за каждым балбесом! Ты его что, завела в Париж и бросила? Нет ведь! Он ведь САМ полез! САМ!!! - Тише, - сказала Жанна. - Видишь ли, я действительно обязана следить за каждым балбесом. У меня большие возможности, а значит, и большая ответственность. - Если бы ты его взяла с собой... и то, оба были бы виноваты одинаково, - ворчливо сказала Ирка. - Ты же просто валишь все с больной головы на здоровую. - Не хочу спорить, - пожала плечами Жанна, - но виновата все-таки я. И ты злишься, кстати, потому, что ранили Арамиса. Если бы обошлось... Ирка с безнадежным видом махнула рукой. - И еще, не распространяйся в школе о случившемся, ладно? - Ладно, - вздохнула Ирка. - Кстати, ты еще помнишь, что они просили встречу с мушкетерами? - Помню, - сказала Жанна. – Ну уж теперь только когда Арамис поправится. Дверь избушки скрипнула, на пороге показался Колесов, за ним - Елена. - Все готово, - сообщила она насмешливо, - как новенький. Чаю хотите? - Да нет, спасибо, - решительно отказалась Ирка. - Мы в другой раз, а этот тип и без чаю не помрет. - Ну, как знаете. Иванушка, проводи гостей до обратного перехода, - велела Елена. - Сами не найдут в такой чащобе. Спустя несколько минут они были в Париже. Жанна выпроводила Вальку из книги, и девушки отправились к Атосу обсуждать встречу с классом. Неделя прошла, как обычно, только Валька выглядел непривычно пришибленным и старался не попадаться на глаза Ирке с Жанной... Самым обидным казалось то, что ранили именно Арамиса, то есть как раз того, кто нравился Колесову больше всего и с кем бы он хотел познакомиться. И вот на тебе… познакомились. Валька даже не задумывался, что его спасла как раз читательская симпатия к герою. Проходи мимо, например, Портос - он вряд ли бы узнал читателя в юнце, отчаянно размахивающем шпагой. В остальном же Валька виноватым себя не чувствовал. Влез в книгу? А кто бы не влез? Чем он хуже Сидорова? А что касается гвардейцев, они первые начали. Будь на месте Вальки Атос, он подобные язвительные замечания вообще оставил бы без внимания; д’Артаньян, пожалуй, сразу схватился бы за шпагу. Ну, а Валю Колесова мама с детства учила, что на слова надо отвечать словами. Он и ответил… Гвардейцев их мамы, видимо, учили по-другому. Девятый класс суетился, готовясь к встрече с мушкетерами. Наученный встречей с Холмсом, он безропотно перенес лекцию на тему: "Что не принято в XVII веке", прочитанную Иркой (что, правда, не добавило любви к новенькой). Оставалось только навести порядок и согласовать время встречи, а заодно узнать, собирается ли на ней присутствовать Арамис. Арамис собирался. - Жаннет, ваши угрызения совести совершенно напрасны, - сказал мушкетер, когда девушки зашли к нему справиться о здоровье. – К тому же, даже при вашем хорошем ко мне отношении... которое я очень ценю… вы вряд ли предпочли бы моему ранению смерть товарища. Тут вынуждена была согласиться даже Ирка, но совсем промолчать она не могла. - А полез-то он зачем? - Затем же, зачем и вы. - Я должна была предвидеть, - вздохнула Жанна. – Наверное, нужно было просто уйти и отправляться в книгу уже потом, когда мы точно были бы одни. - Предвидение – удел пророков, - назидательно заметил Арамис, - а вы ведь не считаете себя пророком? Спорить с Арамисом было трудно. Жанна только никак не могла понять, почему мушкетер взялся защищать Колесова. - Что с того, что он попал бы в книгу не в этот раз, а в следующий? Ведь способ уже найден. И лично я вижу выход в том, чтобы научить молодого человека по-настоящему владеть оружием и разрешить ему составить вам компанию. По крайней мере, так он будет в поле зрения. Жанна потеряла дар речи. - Арамис, вы серьёзно? – на всякий случай уточнила Ирка. - Вполне. Глава 8. Уроки фехтования. ...- Да, очень взаимодополняющая компания, - констатировал Хунта, затягиваясь черной сигарой. - В-великолепная п-пятерка, - согласился Федор Симеонович. - Шестерка, - мягка улыбнувшись, поправил Киврина Янус Полуэктович, в кабинете которого и происходило заседание. Присутствующие переглянулись. Янусу, конечно, виднее... - Про них самих можно книгу писать, - тихонько заметил Роман. - Совершенно верно, Роман Петрович, - согласился Янус. – Два по преимуществу романтика, два по преимуществу исследователя и два героя по необходимости. - И воплощают три основных сюжета – романтический, героический и детективный, - пробормотал Роман. - Но их нужно проинструктировать о правилах техники безопасности, - сухо сказал Кристобаль Хозевич. - Роман Петрович, проследите, пожалуйста. Ойра - Ойра кивнул. - Слушай, я понимаю, вынужденные герои – это Жанна с Лешкой, - говорил Корнеев Роману после совещания. – Детективы – Ольга с Валькой, романтик – Ирка. А кто шестой? - Следуя логике – рыцарь прекрасной дамы, - ответил Роман, обдумывая что-то свое. * * * На вечере Колесов краем глаза видел, как Ирка что-то доказывала Атосу, как она вскочила и как Атос, поймав ее за руку и усадив обратно, долго в чем-то убеждал... Валька чувствовал, что разговор идет о нем. Жанна, уже переставшая на него сердиться, ободряюще подмигнула. К Атосу присоединился Леша, потом Арамис, оторвавшись от флирта одновременно с половиной присутствующих барышень... Наконец Ирка, по-видимому, сдалась: она махнула рукой и улыбнулась Атосу, как бы говоря: "Ну, что с вами поделаешь!" Арамис поцеловал ей руку и вернулся к своему окружению. Ирка встала и подошла к Колесову. - Ну, Валь... ладно, я погорячилась. Извини, пожалуйста. Но смотри! - Ирка погрозила кулаком. - Я на тебя еще злюсь! Если ты еще раз... - Валь, да она все врет, - сообщил Леша. - Кто врет? Я вру? - возмутилась Ирка и вдруг рассмеялась. - А ведь и верно, вру! - Она протянула Вальке руку. - Мир? - Мир, - смущенно согласился Валька, пожав руку. Жанна облегченно вздохнула. Вечер удался, в этом не было ни малейших сомнений. Во всяком случае, у прекрасной половины класса. Часть девчонок увивалась вокруг Арамиса, который, несмотря на руку на перевязи, чувствовал себя в своей стихии; Портос тоже не мог пожаловаться на отсутствие внимания. Д’Артаньяна, к великому сожалению девчонок, не было: гасконец уже отбыл под Ла-Рошель. Немногословность и неулыбчивость Атоса удерживали прочную дистанцию, и поэтому к нему девчонки подходить как-то стеснялись. Мушкетер стоял у окна, о чем-то разговаривая с сидящей на подоконнике Иркой. Сокольский некоторое время бросал на них издали тоскливые взгляды, потом решительно подошел. - Простите, сударь, - он обратился к Атосу, - разрешите Ирину на несколько слов? - Тон Вадима был донельзя официальным, а лицо - серьезным и немного напряженным. Атос вопросительно взглянул на Ирку, заметил, что она слегка поморщилась, и покачал головой. - Ир... Ирка посмотрела сквозь него и отвернулась к окну. Вадим протянул руку к ее плечу... и натолкнулся на возникшую перед ним руку Атоса. Именно натолкнулся, как можно было бы натолкнуться на стальную балку: мушкетер, даже не глядя на Вадима, спокойно положил ладонь на оконную раму, отгородив Ирку от Сокольского. Вадим обреченно убрал руку и даже отступил на шаг, но не сдался. - Ира, пожалуйста... - В голосе Сокольского прозвучали просительные нотки. Ирка вздохнула и соскочила с подоконника. - Ладно. Извините, Атос, я сейчас. Они отошли в дальний угол класса. - Ну, и что ты мне хотел сказать? - Ир, ты... - Вадим помолчал. - Ты со мной не разговариваешь, и правильно... Прости меня, пожалуйста. Я не могу, когда ты на меня злишься. - Я злюсь? – деланно удивилась Ирка. – С чего ты взял? - Ну… ты в секции не появляешься… - У меня появилась возможность тренироваться в другом месте, - объяснила Ирка. – Или ты думаешь, что я ходила туда ради твоих прекрасных глаз? - Нет. – Вадим помолчал и тихо повторил: - Прости, пожалуйста. Если бы их слышал кто-нибудь из девчонок - ушам своим не поверили бы. Сокольский, просящий прощения! И у кого? У этой новенькой? - Брось, Вадим, - сказала Ирка. - Ладно, забыли. - Ты тогда... не очень сильно ногу подвернула? Ирка усмехнулась. - Не беспокойся. Сокольский коротко вздохнул. - Свинья я был. Ладно, иди... а то твой мушкетер ждет. - Почему это мой? - возмутилась Ирка. - А то я не видел, как он тебя из секции на руках нес, - мрачно сказал Вадим. - Ты еще и дурак, - заметила Ирка. - Ладно, договорим как-нибудь в другой раз. Идет? - Угу... Ирка вернулась к Атосу. Сокольский с тоской посмотрел ей в спину. - Вадик, о чем это вы так долго беседовали? - кокетливо осведомилась Инна. - Ты ведь с ней давно знаком? Неужели не наговорились в секции? - Отстань, - хмуро сказал Вадим. ...Когда девятиклассники распрощались с мушкетерами, навели в классе порядок и собрались расходиться, Жанна шепнула Ирке: - Нужно, чтобы Ольга, Леша и Колесов остались. - В чем дело? - насторожилась Ирка. - Приказ свыше. От Атоса. - Так объяви. - Не услышат, шумно. Ирка огляделась. - Сейчас услышат. - Она взяла с подоконника обрезок ватмана и ловким движением свернула его в рупор. - Колесов тоже нужен? - Тоже. Ирка поднесла рупор ко рту. - Господ Воронцову, Сидорова и Колесова - к капитану Жаворонковой! Ей удалось перекрыть галдеж одноклассников. В классе стало тихо. - Повторяю: господ Воронцову, Сидорова и Колесова попрошу остаться! - немного тише повторила Ирка и опустила рупор. - А что случилось? - спросил кто-то. - Ничего не случилось. Остальные свободны, - сказала Жанна. Леша тут же кинулся выпроваживать своих одноклассников. Валька направился было к Ларисе, но девушка, бросив в его сторону выразительный взгляд, демонстративно доверила нести сумку своему соседу по парте. Колесов философски вздохнул и пошел помогать Леше. - Иди-иди! Вадим, я тебя уважаю, но все-таки иди домой, а то от бабушки попадет... Давай, Наташ, я тебе пальто помогу надеть... во, все, второй рукав в коридоре... она еще и возмущается! Степанов, не путайся под ногами. Все! Валька захлопнул дверь и прислонился к ней спиной. Леша быстро повернул ключ. - Ну? Чего звали-то? - Ты как будто недоволен? - осведомилась Ирка. - А то можешь погулять. - Да чего ты сразу! - сбавил тон Валька. - Что, и спросить нельзя? - Можно, - кивнула Жанна. - Сейчас объясним. Граф, прошу вас! В кабинете появился Атос. - Дело в следующем, - сказал он, присаживаясь на край стола. - После всего происшедшего вы, кажется, сделали выводы. - Что нельзя лазить в книгу... - начала Ирка. - Не владея принятым в этой книге оружием, - закончил Атос. - Совершенно верно. У нас необходимо владеть шпагой. Я не говорю о вас с Жанной, но вот остальные... - Это точно, - буркнула Ирка, вспомнив, как видно, Валькины похождения. - Надо учиться. Мы с удовольствием вам поможем. Скажем, Арамис обучает Алекса, я - мадемуазель Ольгу, а Валентина... - А что, разве мы и его собираемся куда-нибудь брать? – Ирке хотелось подразнить Колесова, и она делала вид, будто не замечает укоризненного взгляда Жанны. - Я бы сказал так – по крайней мере, будет под присмотром, - в глазах Атоса мелькнула улыбка. Ирка фыркнула. - Ну хорошо, - заявила она. - Только тогда я его сама учу. - Ох, - вырвалось у Колесова. - Ничего, - хищно улыбнулась Ирка, - я тебя не больно зарежу. Сам, считай, напросился! Атос подошел к делу серьезно. Все свободное время, в течение целого месяца, Ольгу, Лешу и Вальку гоняли до седьмого пота. Помимо этого Жанна, предвидя дальнейший поворот событий, нашла для компании некое безлюдное место, где можно было спокойно попрактиковаться в стрельбе из разнообразных видов оружия и в верховой езде. Идея была встречена с восторгом. Обнаружились прелюбопытнейшие вещи: во-первых, Ольга фехтовать умела, что выяснилось на первой же тренировке. Не очень здорово, но вполне неплохо. В ответ на удивленные расспросы Жанны она только пожала плечами: мол, не спрашивали - я и не говорила. Зная, что Ольгины приемные родители работают на киностудии Мосфильм, и вспомнив, что у нее вроде бы есть троюродный брат - мастер спорта по рапире, а также то, что Ольга старается овладеть любым новым и интересным для нее навыком хотя бы до среднего уровня, Жанна удивляться перестала. Очень похоже на Воронцову. За месяц Атос отшлифовал ее умение так, что Ольга уже могла постоять за себя в реальном бою. Валька тоже, как оказалось, кое-что умел - ему показывал Вадим, и Ирке не пришлось обучать полного новичка. Что же касается Леши, то он, хотя и забросил фехтование года полтора назад, еще не все забыл. Спортивная форма у него, как у туриста со стажем, была отличная, природные способности – тоже. Леша схватывал все на лету, и месяца тренировок хватило для достижения допустимого среднего уровня. По истечении месяца Атос устроил жесткий экзамен и был вполне удовлетворен результатами. - Ускоренный выпуск, взлет-посадка, - пошутила Ирка. - Шутки шутками, а таких успехов я не ожидал, - признался Атос. - Пожалуй, вас уже можно спокойно отпускать одних - вы сумеете себя защитить. Учитывая вас с Жанной... и мадемуазель Ольгу. Ознаменовать сие радостное событие компания решила прогулкой по Парижу. - Слушай, Жан, мы тут с Лешкой хотели с тобой поговорить... - осторожно начал Колесов. - Перед прогулкой. - О чем? - Не о чем, а о ком, - так же осторожно сказал Леша. - Понимаешь, с нами Вадим просится. Жанна, еще не успев отреагировать, молча смотрела на него. Леша кинулся в атаку. - Фехтовать он умеет, это тебе и Ирка подтвердит… - Но верховой ездой и танцами он не владеет! – беззлобно фыркнула Ирка. - Любой гасконец с детства академик! - вступился за друга Колесов. - И кто из вас гасконец? - пренебрежительно поинтересовалась Ирка. - Господа, притормозите! – призвала всех к порядку Жанна. – Я полагаю, вопрос должен разрешить Совет… - Какой еще совет? - слегка опешил Леша. - Большой такой Совет, - разъяснила Жанна. – То есть мы. Вот и решайте. - Не-ет, - протянул Валька. - Пять человек - это еще маленький совет. Некруглая цифра. - Ага, - подхватил Леша. - Если вот шесть... - Мы - за, дело за вами, девушки, - закончил Валька. Ольга пожала плечами: она воздерживалась. - Ир, - сказала Жанна. - Ты его лучше знаешь. - Можно подумать, это я с ним с первого класса учусь! - Ирка помолчала. - Ну ладно, он действительно хороший парень. Зовите. Жанна повернулась к ребятам. - В четыре, у скамейки, - сказала она. - Опоздавших не ждем! ...- Интересно, что ты будешь делать, если с тобой еще полкласса запросится? - задумчиво спросила Ирка, подходя к воротам парка. - Вряд ли, - так же задумчиво сказала Жанна. - Понимаешь, эти трое - такая теплая компания с первого класса, водой не разольешь. Я так и знала, что этим кончится. Ну, и у меня с ними как-то общение получалось. Они другие, понимаешь? - Понимаю. - Но еще об одном им надо напомнить обязательно, - Жанна почему-то передернула плечами, словно ей стало холодно. - До прогулки. ...- Вы помните, что в книгах, может быть, придется убивать? - спросила Жанна в парке, пристально глядя на Ольгу и мальчишек. - Да. Если не будет другого выхода, - бодро ответил Колесов, демонстрируя хорошую память: Совет инструктировали относительно законов книжного мира в НИИЧАВО перед тем, как выпустить их одних в книги. - Помню, - медленно сказала Ольга. Вадим и Леша молча кивнули. - А вы понимаете, что вас там тоже могут убить? - Жанна боролась с этим страхом с того момента, как поняла, что коллективных авантюр не избежать. - Это вряд ли, - пожал плечами Валька с интонацией товарища Сухова . - Не беспокойся, Жан. Переодевать сразу пятерых Жанне было, честно говоря, лень - и так нагрузка ожидалась приличная, - поэтому она совсем было собралась положиться на автоматику, когда спохватилась, что Ольга-то по обыкновению в юбке. А значит, максимум, на что она может рассчитывать - это на такую же юбку, только семнадцатого века. Пришлось заблаговременно щелкнуть пальцами, обряжая Воронцову в костюм молодого шевалье.
Калантэ: * * * - Ох, и тяжелые же вы ребята! - "приземлившись" в Париже, выдохнула Жанна и прикрыла глаза. Ирка сразу взяла подругу под локоть, Леша шагнул к ним. - Нет-нет, все уже. Я просто удивляюсь. Девчонок переносишь - как перышко, а с вами… - Это Вадим такой упитанный, - не удержавшись, съязвил Валька. - С нами-то ты уже летала... Вадим, ты что на нас так уставился? Вадим слегка ошеломленно разглядывал преобразившихся одноклассников. Ольга поправляла берет, под который с величайшим трудом удалось запихать ее косу. - Уважаемый Большой Совет, - начала Жанна и на секунду замолчала, пытаясь сообразить, что же такое она выдала. - Ну да, Большой Совет! Шесть человек - цифра вполне круглая, Валь, не находишь? - Более чем, - с готовностью согласился Валька. - Итак, мы - Большой Совет. А что дальше? - Собственно, ничего. Просто предупреждаю на тот случай, если вздумаете поразмяться, - сказала Жанна. - Шпаги у всех боевые. - Так сразу? - неуверенно спросил Леша. - А я хотела Вадима погонять... - разочарованно протянула Ирка. - Вот выйдем на пустыри - и гоняй сколько хочешь, - утешила ее Жанна. - Ага, боевыми-то шпагами, - проворчала Ирка. - Я его, пожалуй, так погоняю... Слушай, давай я заскочу к Атосу за тренировочными рапирами и вас догоню! Ладно? Я быстро! - Она просительно посмотрела на подругу. - Ну, Жан! Никуда же я не денусь! - Ладно, - неохотно согласилась Жанна. - Не нарывайся там. - Да здесь близко! Может быть, я вас даже обгоню, у пустырей пересечемся. - И Ирка, прибавив шагу, скрылась в переулке. Атоса дома еще не было. Ирка взяла у Гримо рапиры и оставила координаты, где их искать - на тот случай, если бы мушкетер вздумал составить им компанию. Через десять минут она выскочила на «финишную прямую». Отсюда уже просматривались пустыри. "Так я и знала - никого, - весело подумала Ирка. - Черепахи, ей-Богу... Черт!" Поперек улицы стояли семеро в плащах гвардейцев кардинала. Стояли молча, с малоприятными улыбками глядя прямо на нее. Ирка замедлила шаги и остановилась, пытаясь сообразить, не лучше ли будет проскочить между ними и дать деру... Ну уж нет. Бегать она не будет. Высокий гвардеец со значком бригадира выдвинулся вперед, и Ирка внезапно ощутила, как по спине пробежал холодок - она узнала смуглое лицо с тонкими жесткими губами. Это был тот самый бригадир. И он явно собирался сводить счеты. - Ну, вот мы и увиделись, - с хорошо скрытой издевкой сказал он. - Вы не рады? Ирка молча кинула взгляд влево-вправо – строй слегка изгибался, охватывая ее полукольцом. Трусихой Ирка не была, но все равно ей стало очень не по себе. Драки избежать не удастся, это ясно. Попытаются убить или только покалечить? Или арестовать... и где ее будет искать Жанна?.. - Ну, как, мой юный друг, - продолжал гвардеец, - пойдете с нами добровольно или вас вести под руки? А то вы как будто побледнели. Ирка аккуратно прислонила к стене тренировочные рапиры, выпрямилась и, сжав зубы, положила руку на эфес шпаги. Чего она не собиралась делать, так это демонстрировать свой испуг. - А вам, сударь, в прошлый раз показалось мало? Могу добавить... только уж давайте все сразу, чтобы не возиться. Если она хотела разозлить собеседника, то ей это удалось. - Проучите щенка, - сквозь зубы сказал бригадир. Ирка успела выхватить шпагу и прижаться спиной к стене дома. Дальше бояться стало уже некогда, потому что, вопреки всем гласным и негласным традициям, на нее накинулись все сразу. Семь клинков слились в одну сверкающую стену… и, когда в драку вмешался догнавший ее Атос, а чуть позже - и подоспевший наконец Большой Совет, Ирка заметила только, что стена распалась. Она еще успела свалить кого-то из нападавших... и осознала, что он был последним, а все события, видимо, заняли не больше полминуты. Рядом стояли Атос, Жанна, остальные друзья, а у ее ног неподвижно лежал бригадир; по мостовой медленно растекалась темно-красная лужа. - Я же предупреждала - не нарывайся, - с укором сказала Жанна. - Ты цела? - Что? - Ирка словно очнулась и с трудом оторвала взгляд от юрких темно-алых ручейков, пробирающихся между пыльными булыжниками. - А... Цела, кажется... - Внезапно ее затрясло. Она попыталась вложить шпагу в ножны, но никак не могла поймать кончиком клинка устье. Атос быстро подошел к ней, отобрал шпагу, убрал и крепко взял девушку за плечи. - Успокойтесь, Ирэн. Все уже. - Я думала, мне конец, - приглушенно выдохнула Ирка. - Ох... - Дрожь понемногу отпускала. - Вы очень вовремя... - Интересно, долго ты тут с ними развлекалась? - вытирая клинок пучком травы, хмуро справился Вадим. Он жалел, что не догадался пойти вместе с ней. - Не помню. - Ирка потрясла головой. - Нет, правда не помню... А вы что... - Она обвела взглядом "поле боя", попыталась пересчитать лежащие тела и поняла, что напрочь растеряла арифметические навыки. - Вы их... всех? - Мы? Ну, этого ты прикончила, - Жанна кивнула на бригадира. - Еще двоих - Атос и Вадим, да, кажется, Леша кого-то достал. Мы с Валькой своих так отпустили, только обезоружили. А Ольга... Жанна огляделась, ища взглядом подругу - в пылу сражения Ольга оказалась чуть в стороне от всех. Воронцова стояла, вытирая клинок и задумчиво-отрешенно глядя на труп гвардейца у своих ног. «Я не знаю, конечно, как я себя поведу, но... - думала она после инструктажа в НИИЧАВО. - Должно сработать то, что будут угрожать моей жизни и жизни моих друзей... Я не рвусь менять сюжет, но, наверное, как большинство читателей, примеряю на себя ситуации, описанные в книге. И я уже какое-то время приучаю себя к мысли о том, что если ты достал оружие - его надо применить по назначению. В смысле, не если оно у тебя вообще есть, а если ты его привел в боевое положение. «Обнажил ствол», как сказал бы Женя Таманцев . Вот и посмотрим, как это у меня получается... Хотя, конечно, это - барьер... И его, наверное, придется перейти... Неизвестно, правда, надо ли...» Ольга вложила в ножны тщательно отчищенную шпагу и посмотрела на подошедшую Жанну. - Знаешь, я - как Председатель, - усмехнулась она. - Председатель чего? - Жанна с недоумением посмотрела на Ольгу. - Клуба самоубийц. Помнишь повести Стивенсона и фильм «Приключения принца Флоризеля»? Не терплю крови. Жанна кивнула. Такая отстраненно-литературная реакция Ольги на происшедшее не очень впечатляла - воронцовское самообладание было давно всем известно. Вадим молча хмурился, Валька выглядел немного обалдевшим, зато у Леши, преувеличенно тцательно оттиравшего свою шпагу, лицо было слегка зеленоватое. - Леш, что с тобой? - Н-ничего, - невнятно отозвался Сидоров, стараясь не смотреть на убитых, - все в порядке. - Ну, все хорошо, что хорошо кончается, - бодро сказал Валька. - Пошли отсюда... если ты уже в норме. - Почти, - ответила Ирка. - Только есть почему-то хочется. Очень. - Есть?! - с ужасом переспросил Леша. - И мне тоже, - удивленно сказал Вадим. - Как после экзамена. Леша позеленел еще сильнее. - Здесь неподалеку есть трактир, - взглянув на него, сказал Атос. - Алексу не помешал бы глоток вина. - А что, это идея, - сказала уже окончательно пришедшая в себя, в отличие от Леши, Ирка. - Пошли, а то я скоро портупею начну жевать. Всю жизнь мечтала перекусить в трактире. - Действительно, пойдемте отсюда, - поддержала Ольга, - а то вести дружеские беседы над трупами поверженных врагов моего хладнокровия тоже не хватает. Кстати, мы их так оставим? Кто вообще их убирает, если дуэль не у монастыря Дешо? В книге это не описано... Жанна вдруг поняла, что ей эта мысль никогда не приходила в голову. - Ну... есть же городское хозяйство... - растерянно протянула она и тут же невольно прыснула - настолько неуместно это прозвучало. - Не мы, это точно, - заключила Ирка. - Пошли. В полупустом зале маленького кабачка Атос почти силой заставил Лешу выпить стакан вина, и Сидоров постепенно приобрел нормальный цвет лица. Остальные осторожничали, да и сервировка была несколько непривычная. Отсутствие вилок немного мешало; впрочем, с жареными цыплятами управились при помощи салфеток, а потом Ирка утащила всех к себе - поить чаем. Чая, как легко догадаться, в меню кабачка не было. Жанна заранее приготовилась к перегрузке, но перелет прошел немного легче, должно быть, она уже приспосабливалась. Правда, Ольга и Атос, в отличие от остальной компании, почему-то остались одеты по моде 17 века. «Много нас... Не справляюсь...» - Жанна почти машинально щелкнула пальцами, «переодевая» друзей. - Хочу вас предупредить - будьте поосторожнее в Париже, - прощаясь вечером, сказал Атос. - Хоть вы и научились драться, но все же... - А в чем дело? - уловив нотку озабоченности в голосе Атоса, спросила Жанна. - Что-то слишком часто вы попадаете в стычки. Честно говоря, за последние четыре месяца я дрался всего трижды, но зато все три раза - вместе с вами. Странное совпадение. Если это вообще совпадение. Жанна вспомнила предостережение Романа. Теперь - Атос говорит то же самое... - У вас есть какие-то конкретные опасения? - Пока нет. Но все же… - Мушкетер помолчал. – До сих пор господа гвардейцы не считали нужным нападать всемером на одного противника. Берегите себя. Атос распрощался и исчез. - Знаешь, что получается? - Жанна потерла лоб. - Что наша компания вызывает наплыв неприятных неожиданностей. Как по заказу. - Первый закон Чизхолма, - констатировала Ирка. - Если какая-нибудь неприятность может случиться - она случается. - Вот именно. Ирка пожала плечами. - И что теперь? - А вот не знаю… Белые фигуры на фоне белых стен и белой дымки казались ожившими статуями. - Вы, кажется, хотели ее отпугнуть? – голос звучал ядовито. – Поздравляю, результат обратный… у нас четверо новых постояльцев, а гости только еще больше осмелели! В следующий раз лучше выбирайте исполнителей… - Кто же знал, что эта девчонка такой отличный боец… - вяло огрызнулся второй голос. - Должны были знать. Улучить момент, когда кто-нибудь из них окажется один... Ее спасли подоспевшие приятели… и мушкетер, которому, как обычно, до всего есть дело… - Они не ходят поодиночке. - Тогда надо попытаться воздействовать на их друзей. – Голос понизился до шипения. – Мне не нравится эта девчонка. Она слишком сильна… каждый раз, когда она что-то делает, Замок схватывают судороги, а у меня разбаливается голова! Я хочу, чтобы она убралась из нашего мира! Глава 9. "Экспедиция в преисподнюю". Жанна по своей наивности думала, что Ирке хватило адреналина и она не помышляет о новом путешествии раньше, чем через пару недель. Но выяснилось, что она жестоко ошибается. Дня через два, когда Жанна мирно повторяла историю, на нее наскочила светящаяся от переизбытка эмоций Ирка. Именно наскочила, как Тигра из "Винни-Пуха". - Ты читала "Экспедицию в преисподнюю"?! - Нет. А что это? - Ну-у! - Ирка одним восклицанием умудрилась выразить сразу и восторг от книги, и удивление, даже негодование по поводу Жанниной непросвещенности, и готовность эту непросвещенность немедленно ликвидировать. – А еще поклонница Стругацких! Это же их вещь! Жанна покачала головой: - Даже припомнить не могу ничего подобного. - А я тоже не слышала, но это неважно. Папа вчера купил на книжном лотке, и... В общем, это замечательная штука, и я не успокоюсь, пока ты ее не прочитаешь. Между прочим, там действуют Атос, Портос и Арамис! - Вот уж не думала, что ты одобришь подобные посягательства... - Да нет, они совсем не те, они сами по себе, просто прозвища такие. Инженер, спортсмен и ученый. - А д’Артаньян там есть? – заинтересовалась Жанна. - Условно, прозвище двоюродной сестры Арамиса, но ей такое обращение не нравится. А еще там есть замечательный совершенно пират - Двуглавый Юл... Да что я тебе рассказываю! - перебила сама себя Ирка. - На, держи. И учти, что завтра я потребую отчет о впечатлениях! - На стол перед Жанной легла небольшая книжка в мягком переплете. - Да что я, метеор? - Ничего, она маленькая. ...На следующий день перед уроками Жанна дочитывала последние страницы. Бурный восторг Ирки был теперь вполне понятен, Жанна и сама с трудом оторвалась от книги чуть ли не в два часа ночи, да и то только потому, что устали глаза. Но поставила будильник на час раньше, чем обычно. - Ну? - прозвучал над плечом требовательный голос подруги. Жанна зашипела, отмахиваясь свободной рукой. - Щас!.. Ну, погоди, совсем же немного осталось! Крайне невовремя прозвенел звонок. Однако на следующей перемене Ирке даже не пришлось повторять грозное "ну". Жанна сама положила перед ней на парту книгу и коротко изрекла: - Гады . – Адресовалось это явно не авторам, а, по всей вероятности, развитию сюжета и отрицательным героям, и сопровождалось выразительным шмыганием носом. - Ну? - радостно изготовилась Ирка. - Будем лезть? - Это так, с бухты-барахты не делается, - осторожно сказала Жанна. - Конечно, нет, - тут же согласилась Ирка. - После уроков зайдем ко мне, обсудим детали. - Сразу? - жалобно спросила Жанна. – Сегодня как раз моя очередь супчик на семью варить… - Ну, тогда к тебе, обсудим за приготовлением обеда. …….- В-общем, Юла надо выручать , - сказала Жанна, усиленно шмыгая носом и пытаясь рукавом вытереть слезы: она чистила лук. - Само собой, - откликнулась Ирка. - Думаешь, для чего я тебе книжку подсунула? - Я догадывалась, - Жанна поморгала. - Надо подбросить им туда оружие, а то ведь с одним пулеметом Юла много не навоюешь... Ты ведь можешь обеспечить что-нибудь типа бластеров? - Поскольку они соответствуют сюжету и времени, могу запросто. Только... - Жанна вдруг осеклась. - Ты что, предлагаешь лезть прямо в Цитадель? - А ты можешь придумать что-нибудь другое? - изумилась Ирка. - Нет, а что? Думаешь, вдвоем не справимся? - Дело не в этом, - Жанна задумалась. Что и говорить, в книге и помимо героической гибели Юла хватало вопиюще несправедливых эпизодов, но беда в том, что вмешаться туда по многим причинам было практически невозможно. Более того - спасение Юла требовало максимально точных расчетов, так что слишком раннее появление в книге могло только помешать. - Пожалуй, ты права. Есть только один момент, в который мы можем влезть. - Когда Юл расстреливает Сколопендру, - подхватила Ирка, думавшая больше о технической стороне дела. - Бластеры из этих... восьминогих идиотов сделают жаркое за несколько секунд. Они и опомниться не успеют. - Ладно, - Жанна вздохнула, но тон ее сделался более решительным. - Значит, нам понадобится по лучемету для Юла, Ваньки и флагмана. Отсюда больше никого брать не будем - и риск меньше, да и такое количество народу там не развернется. А еще… Надо будет где-нибудь на природе освоиться с оружием. Через полчасика, когда суп сварится. Внезапно Ирка подпрыгнула на табуретке - в кухне появился незваный, но приятный гость. - Ой! Атос, вы откуда? - Странный вопрос, - усмехнулся мушкетер. - Добрый день. - Добрый день, - ответили девушки хором. - Извините, мадемуазель, - продолжил Атос, обращаясь к Жанне и предвосхищая дальнейшие вопросы, - я невольно слышал ваш разговор... - Действительно, до книжного мира, вернее, до некоторых героев, при желании доходили звуки извне. - Я иду с вами. Теперь подскочила Жанна. - Как, а вы... - Она растерялась настолько, что не могла подобрать слов. - Я имею честь быть знакомым с господами из "Экспедиции в преисподнюю". Правда, инициатива в этом знакомстве исходила от них. - Атос стал серьезным. - Одних я вас, простите, не отпущу. Будьте так добры, дайте мне книгу - хочу ознакомиться с обстановкой. Ведь у нас еще, - он посмотрел на висящие на стене ходики, - около двадцати минут. - Атос, но… - начала Жанна. – Я не могу… Это опасно… - Именно поэтому я и собираюсь с вами, - пожал плечами Атос. - Нет, вы не поняли... Это опасно для вас – вмешательство в чужой сюжет… Последствия непредсказуемы… - То же самое можно сказать о любом поступке, - мягко возразил Атос. – Я благодарен вам за предостережение, но подумайте – разве для вас с Ирэн они предсказуемы? Жанна беспомощно развела руками. ...Освоение скорчеров на пустынной окраине какого-то фантастического романа заняло минут десять. Атос со спокойной деловитостью осмотрел незнакомое оружие и занялся пристрелкой. Ирка, изящно расписавшись лучом на базальтовой скале, перевела регулятор на отдельные импульсы и навскидку разнесла вдребезги валун посреди реки. - Ну, что? Летим? - осведомилась она, глядя, как над раскаленными обломками с шипением поднимается пар. - Ну, ладно... - скрепя сердце, согласилась Жанна. Прицелилась Жанна со снайперской точностью: они очутились по обе стороны от Двуглавого Юла, Жанна слева, Ирка и Атос справа. В десятке метров перед собой Жанна увидела строй тарантулов и падающую Сколопендру и нажала на спуск. С другой стороны хлестнула лучевая очередь Иркиного скорчера. - Вперед, братишки-спайдеры! - в восторге заорала левая голова Юла. - Читатели с нами! Ирка, воспользовавшись огневым прикрытием, опустила мгновенно раскалившийся ствол скорчера и сунула слегка растерявшимся Ване и флагману Макомберу два короткоствольных бластера. Сориентировавшийся в ситуации Юл сам выхватил у Жанны из-за пояса запасной лучемет. Рев пламени и треск разрядов смешались с визгом и воплями тарантулов. По тоннелям Цитадели, отражаясь от серых бетонных сводов, заметалось гулкое эхо. Юл, перекрывая всю эту какофонию, в упоении боя орал в две глотки: - Так их! Бей, ребята! Ванька, подпевай! Раз в глаз - и вы покойники, покойники, покойники! Раскалившиеся почти докрасна скорчеры обжигали руки, в лицо дышало жаром. В тоннеле стоял отвратительный запах паленого мяса; от стен, исполосованных лазерными ударами, летела огненная крошка. Тарантулы дрогнули и побежали. Спайдеры, рассыпавшись по коридорам, с остервенением работали ядовитыми когтями, гоня врагов все дальше. - Ванька, тебе ничего эта дверь не напоминает? - внезапно притормозил Юл, в азарте вырвавшийся далеко вперед. В боковой стене красовалась массивная стальная дверь с нарисованным бубновым тузом. Сталь покрывали радужные разводы "цветов побежалости", а туз потемнел и закоптился, но дверь держалась прочно. - Апартаменты Великого Спрута... - тихо сказал Ваня. - Сейчас мы ее... - Юл вскинул бластер, обводя лучом дверь по периметру и срезая петли и замок. - Стой, опасно! - выкрикнул флагман Макомбер, но опоздал. От мощного удара изнутри дверь вылетела в коридор, задев Юла по левой голове - хорошо еще, что вскользь. Появившиеся на пороге два гигантских богомола тут же исчезли в ослепительной вспышке от разряда Ваниного бластера. Юл, держась за голову, осел на пол. - Давайте внутрь, ребята, - сипло выдавил он, - ищите Спрута... Я вас догоню... - Идите, мы разберемся. - Ирка присела рядом с ним. Флагман и Ваня, переглянувшись, перепрыгнули медленно тускнеющее раскаленное пятно на полу и исчезли в дверном проеме. - Мне еще надо с Великим рассчитаться... - пробормотала левая голова Юла, - он тут как раз про долги напоминал... - С тебя вполне хватит и Сколопендры, - сказала Жанна. - Ну что, Ир? - Будь Юл землянином, я бы предположила легкое сотрясение мозга, - подвела итог Ирка, закончившая беглый осмотр пострадавшего. - Во всяком случае, глубокой раны нет. - Что ж, по-твоему, мозги только у землян есть? - огрызнулась правая голова. - Ну-ка... – Юл, сдержанно кряхтя, поднялся на ноги. - Пошли дальше, надо ребят искать... Они медленно пробирались по коридору Цитадели: Двуглавый, придерживаясь то за стены, то за плечо Жанны, и прикрывающие их Ирка с Атосом. Бой гремел где-то вдалеке. Жанна задумчиво рассуждала сама с собой о том, что никакое вмешательство в сюжет не остается безнаказанным и хорошо, что Юлу плохо именно сейчас. Нечто вроде штампа "оплачено" на оборотной стороне измененного сюжета… Внезапно по бетону скрежетнули когти, и навстречу им вылетели флагман Макомбер и Ваня в сопровождении двух спайдеров. - Спрута нашли? - приоткрыла глаза левая голова Юла. - И Крэга тоже, - кивнул Ваня. В его интонации нечто, удержавшее Юла от дальнейших расспросов. Все вместе они прошли опустевшими тоннелями и выбрались на верхнюю площадку Цитадели, под зеленоватое, усеянное медленно ползущими осколками древней луны небо Спайды. Внизу, покрывая все видимое пространство, толпились спайдеры - Жанна и не думала, что их будет так много. - Ты должен им что-нибудь сказать, - повернулся к Ване флагман Макомбер. Сюжет понемногу входил в привычное русло. До прибытия космохода оставалось всего несколько минут. Уже на Земле, немного отдохнув и приведя себя в порядок, Жанна подумала о том, не стоит ли им потихоньку уйти. Ирка на предложение подруги возмущенно заметила, что с друзьями так не поступают и что вся компания "мушкетеров" с Юлом в придачу кровно обидится и, между прочим, будет права. Жанна напомнила, что все вымотаны до предела, а у Вани впереди - серьезное объяснение с родителями, которые наверняка уже приехали. Ирка готова была выдать новую порцию возражений, но тут Жанне самой пришел в голову чересчур весомый аргумент, перечеркивающий все сказанное ею ранее: ближайший выход из книги находился только в доме Атоса-мастера. Исчезнуть сию минуту они не могли при всем желании. Пришлось принять приглашение на чай. А предварительно Арамис-ученый, опомнившись от первой неожиданности при виде читателей, распорядился, чтобы гости "привели в порядок свой антисанитарный вид". - Марш в душевую, - скомандовал он. - Вам направо, вам налево. Барахло - в люк... - В мусорный? - полюбопытствовала Ирка. - Нет, в чистку. Халаты и полотенца найдете в предбаннике. Марш! - Командуют тут космическими героями, - пожаловалась Жанна, увернулась от полетевшего в нее платка и скрылась за дверью душевой, куда уже нырнула Ирка. Чаепитие мало напоминало торжественную встречу героев. Во-первых, из тех, кто изначально отправлялся в экспедицию, остался только Ваня - флагман должен был отчитаться перед Всемирным Советом, Юлом занимались медики. Что же касалось сидящих за столом - все старались держаться бодро и общаться непринужденно. Но Ваня слишком устал, чтобы развлекать собравшихся. Все это понимали и не лезли с расспросами о славных подвигах. Во-вторых, Галя с Портосом и в самом деле встречали экспедицию вместе со всеми (кто им сообщил и когда - так и осталось загадкой). И хоть Ваня решил отложить серьезные разговоры до завтра, рядом с ним сидела Тзана. И родители наверняка догадались о серьезности их намерений безо всяких разговоров… Короче говоря, у большинства присутствующих было слишком много невысказанных проблем, чтобы атмосфера была по-настоящему легкой, и неспешная светская беседа попросту прикрывала тяжеловатое молчание. Жанна тихонько вздохнула. Она-то знала, что у Вани с Тзаной все будет хорошо, но не имела права даже намекнуть. Ирка, видно, боролась с тем же искушением и задумчиво разглядывала дно чашки. "Интересно, - подумала Жанна, - а Атос, знакомясь с обстановкой, успел прочитать эпилог?" Она перевела взгляд на графа. Тот смотрел на Ирку с непонятной печальной полуулыбкой; почувствовав Жаннин взгляд, мушкетер мельком оглянулся и мгновенно сделался привычно непроницаемым. - Ага! - внезапно прогремело в комнате, и обстановка сразу оживилась. - Так и думал, что не подождут, - беззлобно проворчала левая голова Юла, кивая на стол. - Давно ли ты пристрастился к чаю? - поинтересовался Арамис. - Здесь важно не что пить, а в какой компании, - назидательно ответствовал пират. - Юл! – радостно заулыбалась Жанна. - Как твоя голова? - Как новенькая! – гордо ответил Юл. – Спасибо доктору Итай-итай, как чувствовал, что не закончились еще мои драки. - В каком смысле? - насторожилась Ирка. - Он оставил здешним врачам письмо, - с удовольствием пояснил Юл, - с точными рекомендациями. На всякий случай. Ну что, нальют мне здесь чего-нибудь?
Калантэ: Глава 10. Самое классное руководство... На следующий день Жанна с большим трудом делала вид, что у нее все хорошо и отлично, хотя накануне легла спать в час ночи и чувствовала себя соответственно. Надо отдать должное ее артистическому таланту: никто ничего не заметил. Ирка же была бодра, полна сил и жаждала новых приключений: она, в отличие от Жанны, плюнула на все домашние задания, нахально проспала первый урок и явилась ко второму свежая и отдохнувшая. - Валька читает «Экспедицию», - шепнула она Жанне. – Наверное, одновременно со мной купил. В самом деле, Колесов сидел на подоконнике и перелистывал "Экспедицию в преисподнюю"; на лице его ясно читалось сожаление по поводу того, что книжка так быстро кончилась. - Валь! А Валь! - Чего? - Валька поднял голову и подозрительно сощурился: девчонки выглядели как-то странновато. - Позвольте, вы что, пожар тушили? Обгоревшие брови и ресницы были еще не очень заметны у русоволосой Жанны, но на темно-рыжем фоне у Ирки прямо-таки бросались в глаза. - Ошибаешься ровно наоборот, - пожала плечами Жанна. - Чтобы мы что-то тушили? Еще чего! Мы только поджигали. - И что же вы поджигали? - Валька насторожился: он начинал связывать книгу с внешним видом неразлучной парочки. Кстати, Ирки не было не первом уроке… - Медленно соображаешь, о мой брат по разуму, - заметила Жанна. - Короче говоря, привет тебе от Двуглавого. С пожеланиями всего хорошего. - От Юла?! - ахнул Валька. - Так вы с ним тоже знакомы? - Хм, - сказала Ирка. - Как тебе сказать... Спасли мы его. Валька спрыгнул с подоконника. - Да ну? - Ну да. - А приглашать в гости будем? - Меланхолию с Колесова как рукой сняло: книга только начиналась! - Жаль только, что Ятуркенженсирхива уже нет… "Шестеренки" в голове у Жанны привычно закрутились в ускоренном темпе (Валька, похоже, действовал как катализатор): "Если попробовать с помощью машины времени вернуться назад, это, конечно, не совсем по правилам, но разочек можно… А омолаживающих средств в фантастике - хоть отбавляй…" Она тряхнула головой, решив подумать над этой проблемой на досуге, и повернулась к Вальке. - Думаю, нет. Не всем нашим братьям по разуму это доступно. Физиономия Колесова огорченно вытянулась. - Ну, а сами, хотя бы, встретимся? - Сами - встретимся. Встреча состоялась несколько дней спустя, на Одинокой Скале. Оказавшись в одиннадцатом часу вечера дома, Жанна, внутренне содрогаясь, сообразила, что завтра контрольная по алгебре... Кошмар. Нет, так долго продолжаться не может! Однако, как оказалось, так продолжаться могло до бесконечности. Неделя выдалась напряженная: к концу четверти контрольные работы и зачеты сыпались как из рога изобилия, девятый класс изнемогал под их тяжким бременем. Ирка, при наплевательском отношении к занятиям, умела не особенно конфликтовать с учителями, но леди Джейн из-за постоянного недосыпания стала до того похожа на спящую красавицу, что Колесов не преминул сострить насчет "набора девятиклассников в дружину семи богатырей". - Да они совсем обнаглели! – возмутился Вадим, услышав, что от культмассового сектора требуют вечер «по случаю окончания четверти». - Кое-что можно организовать, - меланхолично заметила Жанна. - Сами пусть развлекаются! – сердито отрезала Ирка. – Время от времени надо отдыхать! Ты себя в зеркале видела? - Бледно-зеленый – мой природный цвет. Да я и не собираюсь устраивать что-то из ряда вон выходящее. Мушкетеров попрошу, что ли… * * * Возвращаясь домой от подруги, Елена Сергеевна решила сократить путь и пройти через школьный двор – как нередко делали ее ученики. Пустая площадка, освещенная неярким светом единственного фонаря, темные окна… Учительница замедлила шаг, машинально окидывая взглядом темное здание родной школы… и остановилась. Окна кабинета литературы слабо светились изнутри. Причем свет был странный, непохожий на искусственный свет люминесцентных ламп - теплый и колеблющийся. Елена Сергеевна замерла. «Это что за фокусы… Кто-то забыл выключить свет?» Она подошла ко входной двери и подергала ручку. Заперто, как и следовало ожидать. Следовало бы оставить все как есть, но какое-то странное ощущение заставило девушку отойти от крыльца и снова задрать голову. Точно, на лампы похоже мало. Ну не пожар же, в самом деле… Она вздрогнула: на штору упала чья-то тень. Вот это было уже совсем странно. Для очистки совести Елена Сергеевна обошла школу, потянула на себя заднюю дверь… Дверь тихо скрипнула и открылась. Еще секунду учительница уговаривала себя махнуть рукой и уйти, но сверху чуть слышно донесся чей-то голос, смех, гулко отдающийся в пустом здании… и любопытство победило: переждав шум, она почти на цыпочках стала подниматься вверх по лестнице. Так и есть! Щель под дверью кабинета слабо светилась. Елена Сергеевна, сдерживая дыхание, остановилась перед дверью и прислушалась. Изнутри доносился приглушенный гул голосов и позванивание гитары. - ...вы невежа, - донеслось до нее. Голос Иры Орловой, это точно. - Господа, господа, не будем ссориться! - Нет, я его вызову на дуэль! Дружный смех. Не ссориться призывал, несомненно, Колесов... а это кто? - Ирэн, это не женское дело, - незнакомый, приятный мужской голос со слегка вкрадчивыми интонациями. - Вы позволите мне вступиться за даму? - Позвольте, сударь, вы же не дуэлянт! Снова звякнула гитара. - Что, петь? На "Дуэлянта" не надейтесь, я не в голосе... - Да ничего, мы подтянем! - радостно обещает Валька. - Ну, Валь, - Елена Сергеевна узнала Жанну, - это не для наших ушей. - Тогда пойте "кардинала", - настаивает Валька. - Граф, подпоете? - За графа Рошфора? - еще один незнакомый голос, красивого бархатного тембра и несколько ниже первого - не тенор, а уже баритон. - Так и быть, согласен. Из-за двери донесся гитарный аккомпанемент. - Кардинал был влюблен В госпожу д’Эгильон... Елена Сергеевна стояла и слушала. Верхний голос вела Жаворонкова... и обладатель первого незнакомого голоса, который теперь казался ей неуловимо знакомым. - Браво! - конец песни утонул в смехе и аплодисментах. - Решительно не понимаю, что он нашел в госпоже д’Эгильон. - А вы с ней знакомы? - Знаком... но только тс-с-с, никому не рассказывайте, не то его высокопреосвященство снимет мне голову. - Короче говоря, госпожа д’Эгильон не отвечает Ришелье взаимностью? - Ну, это неудивительно, - хохотала Ирка, - разве Ришелье может соперничать с Арамисом! - Не компрометируйте даму... "Ничего не понимаю. Что у них, игра такая? Или... Нет, надо посмотреть!" Елена Сергеевна решительно распахнула дверь и встала на пороге. - Добрый вечер. Я вам не помешала? Эти простые слова произвели эффект разорвавшегося снаряда. В кабинете мгновенно стало тихо. - Ох, черт! - вырвалось у Вадима. - Добрый вечер, Елена Сергеевна, - оценив положение, сказала Жанна. И, обернувшись к классу, спокойно добавила: - Без паники, пожалуйста. Принимать меры поздно. - Какие меры? - поинтересовалась Елена Сергеевна. - Радикальные, - пояснила Ирка. - Ах, вот как? - переспросила Елена Сергеевна. - Ну ладно. Я требую объяснений. Что у вас тут происходит? - Литературный вечер, - сказала Жанна. Елена Сергеевна обвела взглядом кабинет. Здесь было больше половины ее класса. На сдвинутых по четыре партах колеблются огоньки свечей, поблескивает чайная посуда, на тарелках - нарезанный сыр (почему-то сам по себе), бутерброды, пирожные. Несколько откупоренных винных бутылок и четыре бокала. Надо полагать, с содержимым бутылок. Орлова держит на колене гитару... а в центре кружка из ее учеников расположились четверо незнакомых взрослых мужчин не совсем уместного на школьной вечеринке вида: костюмы с кружевными воротниками и манжетами, длинные волосы, высокие сапоги с отворотами... Мало того, они встали при ее появлении - двое сразу, двое чуть запоздало, но это добило учительницу окончательно. Ни одному из ее учеников такое в голову не пришло. С заваленной куртками и плащами парты в углу класса свешивались страусиные перья широкополой шляпы, а из-под ее полей выглядывал букет из четырех эфесов. - Литературный вечер? - слегка растерянно переспросила Елена Сергеевна, отгоняя вполне идиотское желание поинтересоваться документами незнакомцев. Ее преследовало ощущение, что она вот-вот их узнает - ну видела она их, и не один раз! И даже в какой-то очень привычной обстановке! - Допускаю, но этого объяснения мне недостаточно. Большой Совет переглянулся с мушкетерами. - Что будем делать, господа? - тихо спросила Жанна. - По-моему, остается только одно, - пожал плечами Атос, - рассказать все как есть. Раз уж было решено не предпринимать никаких действий... Арамис кивнул, взял свободный стул и поставил его перед Еленой Сергеевной. - Садитесь, сударыня, так всем будет удобнее вести беседу. Елена Сергеевна машинально села, забыв даже удивиться обращению "сударыня" и тому, что четверо незнакомцев позволили себе сесть только после нее. У нее был вид человека, воочию наблюдающего невероятное. - Итак... - Жанна вздохнула и решилась. - Знакомьтесь: господа Атос, Портос, Арамис и д’Артаньян, мушкетеры короля Людовика Тринадцатого... хотя простите, господин д’Артаньян - гвардеец его величества. - В каком смысле? - ошеломленно спросила Елена Сергеевна. - В прямом. Настоящие мушкетеры. Из книги. Другого объяснения нет. - Но этого же просто не может быть, - не очень уверенно сказала учительница. - Может, - спокойно ответила Жанна. - Просто это чудо. Елена Сергеевна молча обводила взглядом присутствующих. - Одно из двух, - наконец сказала она. - Или вы меня очень ловко дурачите, или я схожу с ума. Первый вариант мне нравится больше. - Ни то и ни другое, - возразила Жанна, открывая "Записки о Шерлоке Холмсе". - Во всяком случае, первое я вам могу доказать. Только не пугайтесь. Елена Сергеевна не успела отнестись к предупреждению скептически: красивый сложный жест левой рукой - и Жанна исчезла, и она невольно заморгала, а потом протерла глаза. Убедившись, что это не помогает, она в растерянности завертела головой. Жанна возникла через минуту на том же самом месте, только ее блузку и джинсы покрывали мелкие темные крапинки, а в руках была мокрая ветка цветущего шиповника. - Дождь идет, - сказала она. Елена Сергеевна вздрогнула. - Что... - начала она. - Я была в книге, - объяснила Жанна. - Вот... там сейчас июль месяц. - Она положила ветку учительнице на колени; с листьев и лепестков посыпались капли. Елена Сергеевна осторожно понюхала цветы. Да, ветка была настоящая, живая, и пахла она так, как и должна была - шиповником и дождевой свежестью. Уколовшись о шипы, Елена Сергеевна окончательно уверовала в ее реальность. - На розыгрыш не похоже, - признала учительница. - Но вот на галлюцинацию... - Галлюцинации не пахнут, - со знанием дела возразил Валька. - В конце концов, никто вас не заставляет верить, - рассердилась наконец Ирка. - Хотите - считайте это розыгрышем или чем угодно. - Массовым гипнозом, - хмыкнул Леша. - Зачем бы нам, собственно, всех гипнотизировать? - Пожалуй, незачем, - согласилась Елена Сергеевна. - И, поскольку установили, что это не розыгрыш... Нет, к этой мысли надо привыкнуть. Может, я сплю? - В голосе молодой учительницы прозвучала надежда. - Не спите, - безжалостно придушил надежду в зародыше Валька. - Елена Сергеевна, независимо от того, верите вы нам или нет, у меня просьба, - устало сказала Жанна. - Можете рассказать дирекции про наше сборище, но про героев, пожалуйста, никому не говорите. Очень вас прошу. Возникла пауза. - Знаете, я, кажется... - нерешительно начала Елена Сергеевна. - Ну, в-общем, вы меня убедили. Я вам верю. И я торжественно обещаю, что никому ничего не скажу. Вообще ничего. - Честно? - Валька подмигнул классу. - Ура Елене Сергеевне, самой умной учительнице литературы в мире! Класс обрадовался. Напряжение разрешилось бурным и не совсем стройным криком "ура" и облегченным, постепенно стихающим хохотом. - Это все прекрасно, - сказала Жанна, когда наконец восстановилась тишина. - А теперь... Елена Сергеевна, вы сюда пришли по собственной инициативе или вас кто-нибудь прислал? - По собственной, - сказала Елена Сергеевна. – Вы бы хоть светомаскировку устроили, что ли. Ладно я, а если бы директор заглянул? И дверь запирать надо… - Ой! – Валька схватился за голову. – Точно, забыл! Бейте меня, люди, я дубина! - Растяпа! – припечатала Ирка. - И что вы теперь намерены делать? – вернулась к теме Жанна. - Не знаю, - призналась Елена Сергеевна. – Во всяком случае, продолжать ваши вечера без ведома школьной администрации больше нельзя. - А почему... - начал было кто-то. - Да потому, что вас в один прекрасный день накроют тут - и... - Ясно, - грустно сказал Леша. - Только не ясно, куда нам деваться... - Зачем же обязательно куда-то деваться? Продолжайте. Только разочек посидите без героев - я завучу покажу, как у вас мирно. Надеюсь, я вам не буду очень мешать? Большой Совет мигом понял, что и это ляжет на их хрупкие плечи. Но перспектива легализации встреч с героями перевесила неудовольствие. - Нет, не будете... Нет, вы что... это серьезно?! - Абсолютно серьезно. Согласны? - Yes! - завопил Валька. - Yes, разумеется! Ирка зааплодировала. - Это надо отметить, - заявил Валька. - Танцуют все! Маэстро, туш! Леша дотянулся до магнитофона и включил его. Из динамиков зазвучал вальс, и Елена Сергеевна удивлялась до тех пор, пока Арамис не пригласил ее на танец...
Калантэ: Глава 11 . "Человек с бульвара Капуцинов" Жанна как раз закончила воевать с пылесосом, когда зазвонил телефон. Девушка пинком задвинула отработавший свое агрегат под шкаф и сняла трубку. В трубке звенел веселый Иркин голос. - Дженни, в кино пойдешь? - Ага, - так же весело ответила Жанна. - А на что? - Вот интересный человек. Сначала обычно спрашивают, на что, а уже потом соглашаются. - От перестановки мест слагаемых... - Знаю. У нас тут идет "Человек с бульвара Капуцинов". Если верить последним слухам, Лешка собирается покупать билеты в неограниченном количестве. Сеанс в семнадцать тридцать. - Не выйдет, - сказала Жанна, - количество билетов ограничено размерами кинотеатра. Что ж, успехов Леше в его нелегком труде. Слушай, Ир, давай до кино посидим у меня? - Ага, - ответила Ирка и повесила трубку. Ирке пришлось несколько раз изо всех сил нажать на черную кнопку, прежде чем нахальный звонок сработал. За дверью раздалось робкое мелодичное треньканье, шаги и довольный голос Жанны: - Вот идет знаток Франции! К ней и обращайся. Дверь распахнулась. - Это ты кому? - спросила Ирка, переступая порог и разматывая шарф. - У меня Гаврош в гостях. Изучает прошлое и настоящее Парижа. - Ну, я больше по семнадцатому веку... - скромно сказала Ирка. - Ничего. По современному Парижу можно устроить маленькую экскурсию. Хотя бы в "Резиденте". Беседа была прервана новым звонком в дверь: пришел румяный с мороза Леша. В тесной прихожей запахло зимой и снегом. - Привет общественным распространителям, - сказала Ирка. - Здравствуй, Дедушка Мороз, - приветствовала его Жанна, - ты билеты нам принес? - Ага, - ответил Дед Мороз и вытащил из-за пазухи пачку билетов. - Ого! - сказала Ирка. В пачке на глаз было штук двадцать. - Ты что, арендовал кинотеатр? - ахнула Жанна. - Частично. - Леша подышал на замерзшие пальцы. - И сколько здесь? - Здесь? - Леша задумчиво посмотрел на билеты. - Сейчас посчитаю... э, да тут три билета лишних, кажется! - Билеты лишними никогда не бывают, - заявил Гаврош. - Были бы места, а зрители найдутся. Давно уже хочу посмотреть, что это такое - кино, а все никак не получается... В итоге в кинотеатр отправились человек двенадцать из класса, Большой Совет, Гаврош, Елена и Иванушка. Для этого мероприятия Гавроша и Иванушку нарядили в костюмы пай-мальчиков и велели поменьше болтать - во избежание недоразумений. Усевшись на свое место в зрительном зале, Гаврош долго вертелся и осматривался, а потом, учтя пожелание Жанны говорить потише, дернул ее за рукав. - Жанн! - прошипел он. - Я чего-то не пойму: откуда же актеры выходить будут? И вообще, я там на картинке лошадь видел - они что, и лошадей на сцену затащат? Сцена-то больно маленькая! - Увидишь, - коротко сказала Жанна. - Третий звонок. Сейчас начнется. Свет в зале погас, и Гаврош зачарованно уставился на экран, на котором появилась заставка киножурнала. Фильм произвел впечатление на всю компанию, а про Гавроша и Иванушку и говорить нечего: они так крутились и подпрыгивали от восторга, что расшатали свой ряд. Вывалившись наконец из душного кинотеатра на бодрящий вечерний морозец, все стали оживленно обсуждать только что увиденное и со вкусом цитировать реплики из фильма. Большой Совет, Елена, Иванушка и Гаврош под шумок улизнули из основной компании, чтобы погулять без посторонних. - Так все-таки, это комедия или что? - задумчиво сказал Вадим. - Какая комедия! - Ирка расстегнула молнию на куртке. - Ф-фу... Нет, это серьезно все, товарищи. - Но кончилось-то все хорошо? - заметил Иванушка. Он искренне недоумевал, что еще им надо - по привычке, что, когда Иван-царевич находит невесту, все уже в порядке. - Ничего себе - хорошо! - возбужденно сказал Гаврош. - А этот, который приехал... урод... он так там и останется?! - Устами младенца... - начал Валька и взвыл, получив в ребра маленьким, но остреньким кулаком Гавроша. - Ты что?! - Это за младенца, - невозмутимо сказал Гаврош. - Так что ты там имел в виду? - Глаголет истина, - проворчал Валька, благоразумно не став повторять начало фразы. - Вот! - Ирка подняла палец. - Мы, пожалуй, пойдем, - педагогическим тоном сказала Елена, крепко взяв за руки Гавроша и Иванушку. Все трое исчезли в "Сказки", предусмотрительно захваченные Жанной. - Жанн, - продолжила Ирка, - туда нельзя как-нибудь влезть? - А где сценарий взять? - напомнил Леша. - Да сценарий-то в принципе не проблема, - призналась Жанна. - И без принципа - не проблема, - хмыкнула Ольга. – Можно найти. - У-у-у! – В боевом кличе Совета послышалось предвкушение грядущих побед. - А еще туда должен быть проход из какой-нибудь книги, я попробую узнать... Кстати, а как насчет экскурсии по Парижу? - невинно осведомилась Жанна. - Не уходи от темы, - поймал ее Валька. - А все-таки? - Положительно, - сказала Ирка. - Но после бала. - Что-то у тебя слишком боевое настроение, - заметила Ольга. - Ага. Во мне проснулся дух авантюризма. - А разве он в тебе когда-нибудь спал? - Ну ладно, граждане, - сказала Жанна, - мне и самой хочется туда слазить. - Она призналась, господа! Ура! - провозгласил Колесов. - Какие будут предложения? Он повернулся лицом к спутникам, изображая председателя собрания и продолжая идти спиной вперед. - Налетаем, грабим и выгоняем Сэконда , - хмыкнула Жанна, надеясь успокоить разошедшихся друзей. Вся компания тем временем дружно свернула к дому Ольги. - Ты что, намерена его просто прогнать? - возмутилась Ирка. - Да этот гад еще столько натворит... - Подожди. Вот представь себе ситуацию: убиваешь ты Сэконда ради того, чтобы вернуть место Фесту - а поймут именно так! И получится, что все, что там пытался внедрить Джонни - сплошное вранье. Мы же сведем на нет все его усилия, еще почище, чем Сэконд! - Н-да... пожалуй... - согласилась Ирка. - Педагогика, черт побери! Ну, тогда просто попозже. - И-ра! - по слогам сказала Жанна и даже хлопнула себя по бедру. - Молчу, молчу... А что дальше? - А дальше покажем фильм какой-нибудь поэффектнее. - "Здравствуйте, я ваша тетя!" – задумчиво предложила Ольга. - Да, это будет эффект! - поддержал Леша. - Он ведь в начале черно-белый и немой, а дальше... - А он пойдет на проекторе Феста? – В технических вопросах Жанна разбиралась слабо. - Не пойдет, - просветил ее Колесов. – Так что как минимум электрогенератор нам понадобится. Проектор-то у меня найдется… - Ну а генератор попросим в НИИЧАВО, - заключила Ирка. Совет тем временем уже раздевался в прихожей Ольгиной квартиры. - Ух ты! – не удержался Вадим, пройдя в комнату. – Ты их что, коллекционируешь? В самом деле, самое видное место в комнате занимал книжный шкаф, а львиную долю пространства его полок – «Баллады о Робин Гуде» в самых разнообразных изданиях и на различных языках. - В некотором роде, - отозвалась Ольга. - У кого есть реальные предложения? - спросила Жанна, усаживаясь на диван и обводя взглядом Совет. - У меня, - немедленно отозвалась Ирка. - Более того, у меня есть реальный план. - Ну! - Вести наступление одновременно снаружи и изнутри, то есть со сцены. Иркина идея была неплоха. К ее реализации приступили через несколько дней, когда было готово оборудование и Фест с ним освоился. Контакт с персонажами сложился на удивление легко: Фест был человеком просвещенным, ну а Черный Джек в жизни повидал вещи и поудивительнее, чем визит людей из Большого Мира. Дальнейшее было совсем просто. Жанна поговорила с Дианой Литтл , Диана - с певичками, и на окраине Санта-Каролины, в укромной ложбинке, поросшей выгоревшей травой и кустиками полыни, ранним утром собрался весь "женский танцевальный коллектив", как его тут же окрестил Вадим. Несмотря на строгое напоминание о тишине, Большой Совет едва не оглох от многоголосого щебета. Пришлось выставить часового: в таком шуме к ним мог незаметно подобраться репетирующий полк барабанщиков. Когда наконец певички слегка утихомирились (предварительно вогнав Вадима в краску коллективным писком "ой, какой хорошенький") и вспомнили о цели собрания, на Совет тут же посыпались жалобы. Девочки, как выяснилось, были очень недовольны фильмами Сэконда. - Показывают какую-то гадость! - Или ужасы всякие... - Ой, а этот-то, новенький, меня до синяка ущипнул... - Сказала, до синяка! У меня вся зад... ой, я не так хотела выразиться... ну, в-общем, я вся в синяках. У него руки так всюду и лезут! - А мне после этих фильмов кошмары снятся! - Тебе кошмары, а я как увидела, как Сэконд на меня глазеет, так и вовсе всю ночь не спала. - Вот и хорошо, а то ты храпишь. - Сама дура! - А у тебя ноги кривые. - А про любовь ничего больше не показывают... - Вот мы Сэконда выставим, и будет вам про любовь, - пообещала Жанна, не без труда встревая в зарождающуюся перепалку. Певички примолкли. - Хоть каждый вечер. А вы нам поможете его выгнать. - А что нам надо будет делать? - опасливо спросила коротко стриженная блондинка - Эмми. - Да почти ничего! Только устройте толкучку возле трактира, чтобы мы могли незаметно проскочить внутрь. Дальше попоете, как обычно, а потом мы вам дадим сигнал, и вы разбежитесь. Ну а там мы уж сами. - Да, а если они... - засомневалась Эмми, представив, как видно, расстрел прямо на сцене. - А вы сразу за кулису ныряйте, - посоветовала Диана, начиная терять терпение. - Ну? Эмми посмотрела на подруг. - Софи, ты как? - Если покажут про любовь, то давайте, - решительно заявила Софи. - Ну, слава Богу, уломали, - облегченно вздохнула Ирка. - А еще американки... Трусихи несчастные! - Кто трусихи? - обиделась Софи. - Ну хорошо же, я вам докажу! И она доказала. ...Выступление уже близилось к концу, когда на эстраде, умело скрываясь за спинами певичек, появились Диана, Жанна и Ирка. Впрочем, можно было и не скрываться: все равно внимание ковбоев было обращено в основном на ноги. А поскольку девушки предусмотрительно обрядились в соответствующие платья (да и ноги у них, честно говоря, были получше, чем у большинства певичек), то взгляды выше и не поднимались. Хоть ты пулемет на плече держи. - Пора, - тихонько скомандовала Диана. Певички с отчаянным визгом разбежались, и взглядам ковбоев открылось зрелище, которое можно было бы назвать приятным - Диана Литтл и еще две девушки в вызывающих туалетах. Получать эстетическое удовольствие от этой картины сидящим в зале мешало только одно - то, что все три держали в каждой руке по револьверу. На ковбоев уставились черные дула. Софи, спрыгнув со сцены и прислонившись к ней в весьма живописной позе, целилась из кольта в Гарри-трактирщика. От неожиданности все в зале застыли. Гарри за стойкой превратился в соляной столп. У Жанны промелькнула шальная мысль: жаль, что в таком состоянии они не сумеют оценить, насколько здорово смотрится Ирка в наряде певички. То, что она сама выглядела ничуть не хуже, девушка по привычке забыла. - Руки за голову! - звонко приказала Софи. - Это что такое? - выполняя приказ, осторожно спросил Гарри. - Бандитское нападение, сэр, - ангельским голоском ответила Ирка. Ольга тем временем ловко изъяла у трактирщика ключи от кассы и ящика с бухгалтерскими книгами. Гарри покосился на дверь и издал звук, средний между оханьем и бульканьем: в дверях, поигрывая кольтом, стоял Черный Джек, а еще человек десять из его банды расположились так, чтобы держать под прицелом весь трактир. - Банда Черного Джека! - Она самая, - любезно подтвердил Джек. Билли украдкой опустил одну руку и сунул в карман. - Руки за голову, Билли, - укоризненно напомнила Ирка. - Кажется, ясно было сказано. Фэлкон ! - Что? - отозвался Вадим. Ирка молча кивнула на Билли. - Ага, - ответил Сокольский. - Это мы быстро. Он сноровисто обшарил карманы Билли и изъял все наличное оружие. - Хорошая штучка, - подкинув и поймав кольт, заметил он, - в хозяйстве пригодится. Тем временем Валька и Леша сняли со сцены Жанну, Вадим услужливо подставил стул, развернув его к залу, и Жанна неторопливо уселась, положив ногу на ногу и не выпуская из рук револьвер. Это смотрелось впечатляюще, особенно если учесть туфли на шпильках и юбку с разрезом до бедер. - Итак, - тоном мадам Вонг заговорила она, - приступим к объяснению цели нашего визита. Прежде всего, заметьте, что джентльменам нас упрекнуть не в чем. В этот момент один из ковбоев потянулся за лежавшим на столе револьвером. Жанна, почти не повернув головы, резко вскинула кольт, оглушительно грохнул выстрел, и револьвер улетел в дальний угол. - Нехорошо, джентльмены, - кротко заметила Жанна и картинно подула в ствол. - Считаю своим долгом предупредить, что, пока мы не договоримся, никто не выйдет отсюда живым. Как у нас со взрывчаткой, Лесли? - Хватит, чтобы разнести эту лачугу, - с подчеркнутой небрежностью ответил Леша Сидоров. - Отлично. А теперь спокойно побеседуем. Во-первых, нам нужны все пленки Сэконда. - Вот они, мисс, - доложил Валька. Он уже успел обследовать помещение и придерживал подбородком стопку круглых жестяных коробок. - Тащи на улицу, - тихо подсказал ему Леша, сообразив, что собирается делать Жанна. - Тут мы задохнемся. - Не учи, сам знаю, - так же тихо огрызнулся Валька и направился к выходу из салуна. Пленки свалили в кучу перед крыльцом; Валька сильно пнул пустую жестянку, и она с грохотом заскакала по улице. - Итак, джентльмены, - Жанна вышла следом, заботливо придержав дверь, чтобы ковбоям было лучше видно, - вам хорошо известно, что подлинное искусство не горит. (Как-то раз недоброжелатели Феста подожгли сарай, где хранились его фильмы. Сарай сгорел, но пленки в металлических коробках остались целы, что и дало Джонни повод сказать сакраментальную фразу: "Искусство не горит!") - Лесли, спички! Леша чиркнул спичкой. Через пять минут от фильмов Сэконда осталось лишь воспоминание в виде кучки пепла и вонючего едкого дыма, заставившего сидящих поближе к входу раскашляться. Жанна вернулась в салун. - Фу, - поморщилась Ирка, усиленно разгоняя дым, - ну и дрянь, даже по запаху видно! - Во-вторых, - диктовала условия Жанна, - вы выгоняете Сэконда и приглашаете Феста. - Да где же мы его найдем? - всполошился Гарри. - А это ваше дело. - Впрочем, если вы хорошенько попросите, то мы, возможно, найдем его сами, - вмешался Черный Джек. - А вот чтобы к его приходу все было готово - это уже дело ваше. - В-третьих, первый сеанс Феста - бесплатный. Об остальном мы с Гарри договоримся сами. Других это не касается. Согласны? - Да, - буркнул Гарри. - Громче! Не слышу! - Да! - рявкнул Гарри. - Осторожнее, он кусается, - предостерег Вадим. - Ну, а вы, джентльмены? - А что нам остается? - проворчал Билли. - О’кэй. И чтоб завтра после полудня все было готово. Мы проверим. Привет! Жанна походкой манекенщицы прошла к двери, делая вид, будто не замечает плотоядных взглядов, обращенных на ее ноги. У коновязи она с некоторым облегчением щелкнула пальцами и в седло села уже в джинсах. - Ну вот, - сказал Валька, когда Санта-Каролина осталась за спиной, - додумались! Завтра мы проверим... Ты бы еще точное время назвала. Теперь без засады не обойдется. - Ты боишься? - в упор спросила Жанна, и Колесов умолк. С минуту "банда" ехала молча - от перехода до города было минут десять неспешной рысью. - А ведь Сэконд нам не простит сожжения пленок, - задумчиво сказала Ирка. - И я уверена, что больше половины ковбоев на его стороне. - Пока еще. А там посмотрим, чьи аргументы убедительнее. В эту секунду хлопнул отдаленный выстрел, и с Жанны слетела шляпа. - Аргумент первый, - констатировал Валька, хватаясь за револьвер. Ирка уже разворачивала коня. - Убери, - приказала Жанна, быстро оглянувшись. Продолжения не было. - Уберите оружие, джентльмены... и вы, леди, тоже! Это просто способ обратить на себя внимание. Компанию галопом догонял всадник, оставляя за собой хвост пыли. - Билли, - прищурившись, сказал Вадим. - Одну минуту, - Жанна повернула коня и поскакала навстречу. Они съехались, поговорили, и Билли тем же галопом рванул обратно в Санта-Каролину, а Жанна вернулась к ожидавшим ее друзьям. Лошади нетерпеливо переступали копытами. - Ты был прав, Вэл, - небрежно сказала она, подъехав, - завтра там будет засада. * * * - Жизнь каждой женщины неизбежно связана с приготовлением обеда! - провозгласил Колесов, уворачиваясь от подзатыльника Леши Сидорова, только что чистившего картошку. - А если по делу? - осведомилась Жанна, зажигая газ под кастрюлей. Совет вернулся в комнату. - По-моему, их надо опередить. - Ирка уселась, обхватив ноги руками и уперев подбородок в колени - это была ее излюбленная поза. - Не выйдет, - сказала Жанна, - у нас пять уроков. - Четвертым химия, а химички нет. - Во-первых, - заговорил Вадим тоном проповедника и с утрированным оканьем, - теорема сия доказательства требует... - А во-вторых, - добавил Леша, - пятым - история, а такие пропуски... Может, проще появиться сзади, прямо в трактире, и накрыть? - Фи! - сказала Ирка. - Это неблагородно и... непедагогично. - Зато дешево, надежно и практично, - парировал Леша. - Это не только непедагогично, это просто невозможно, - пожала плечами Жанна. - Ты забыл, что у нас нет сценария? Вход-то один. - Выходит, придется все-таки в лоб, - задумчиво сказал Валька. - Отвлечь бы их, как-нибудь, что ли... - Лично я предлагаю вариант под кодовым названием "Неучтивые гости", - сказала Жанна. - А конкретнее... - Мы их помаринуем часа три, усыпим бдительность, а потом заявимся. - Неплохо, - одобрил Вадим. - За три часа они все успеют изрядно выпить. А дальше... Процесс уточнения деталей затянулся. - Слушай, Жанн, - вспомнила вдруг Ольга, - у тебя вроде что-то было на плите. Жанна ойкнула и бросилась на кухню. - Кажется, действительно было, - потянул носом Вадим. Ирка пошла посмотреть. В кухне было дымно - это все, что можно сказать. - Ха! - с непередаваемой интонацией сказала Жанна, торопливо выключив газ и заглянув в кастрюлю. Переводилось это краткое восклицание примерно так: "Вам, конечно, смешно, а чем я буду родителей кормить?" Ирка тоже заглянула в тихо потрескивающую остывающую кастрюлю: - Ну, более или менее... - ...напоминает картошку, - закончила Жанна. - Скорее менее, чем более. - Когда приходят родители? - поинтересовалась более тонко разобравшаяся в ситуации Ольга, заглядывая в кухню. - Через полчаса, - поглядев на часы, ответила Жанна. - О, кажется, штаб перебирается сюда? Милости прошу. - Значит, так, - сказала Ольга. - Предлагаю сварить макароны, чтобы наши путешествия не отразились на здоровье родителей. - А это я куда дену? - В мусоропровод, - посоветовал Вадим. - Жалко продукт выбрасывать. - Боюсь, что продукта здесь уже нет, - пожала плечами Ирка, открывая окно. - Один чистый углерод остался. Вадим, инициатива наказуема - вынеси это на помойку. И вся компания деловито занялась ликвидацией последствий аварии. * * * Отправляться в "Человека..." было решено не из парка, а от Ольги, учитывая отсутствие родителей, а также возможные неожиданности - вроде травмы. - Добро пожаловать, гости дорогие. Присаживайтесь, чувствуйте себя, как дома... Но не забывайте, что вы в гостях, - пригласил Валька. - Кстати, а где Жанна? - обратился он к Ольге. - Невероятно! - сказала сама Жанна, возникая около шкафа. - Все здесь, и никто не опоздал! Позвольте вас познакомить с моим старым другом. Рядом с ней стоял высокий мужчина, отличавшийся весьма своеобразным сочетанием вкусов. Длинные каштановые волнистые волосы с прямым пробором, острая "мушкетерская" бородка и усы вкупе с тонкой улыбкой делали его похожим на Арамиса, но потертые джинсы, черная рубашка, облегающая широченные плечи и грудь с довольно-таки рельефной мускулатурой, и остроносые итальянские туфли сообщали вид вполне современный. Услышав последнюю фразу Жанны, он шагнул вперед и слегка поклонился. - Джон Грей , - представила его Жанна, улыбаясь. - Прошу любить и жаловать. - Тот самый?.. - спросила Ольга. - Ну да, "Джон Грей - силач-повеса, сильнее Геркулеса, храбрый, как Дон-Кихот..." Это все про него. Джон пойдет с нами. - Знакомься, Джон, - Жанна кивнула на друзей. - Ирина, Вадим, Лесли, Валька и Ольга. Ладонь "силача-повесы", которую он протягивал для знакомства, была довольно узкой, но пожатие оказалось таким, что Валька украдкой потряс рукой. Первая половина прозвища оправдывалась на глазах; вторую Джон подтвердил сразу же, галантно целуя руки девушкам. - А теперь давайте перейдем к делу, - Джон взял Жанну под локоть, усадил в кресло и пристроился рядом, на подлокотнике. - Джейн посвятила меня в детали, но я бы предложил проговорить план еще раз. Возражений нет? - Итак... - начала было Жанна и замолчала. Потому что Двуглавый Юл - а появился именно он - был не из тех, кто начинает разговор издали, и поэтому возмущаться стал сразу, без предисловий, буквально с полуслова, как только влетел в комнату. Громовые раскаты голоса негодующего пирата заполнили собой всю квартиру. - Ага! Они тут собираются, воюют, понимаешь ли! А про Двуглавого никто и не вспомнит! - Тише, - спокойно сказала Жанна. - Соседям все слышно. Она быстрее всех пришла в себя, вспомнив, что отдала Ольге "Экспедицию...". - Что мне какие-то там соседи! - сбавляя тон, проворчала правая голова. - Да тебе-то, конечно, ничего. Мы же не на увеселительную прогулку собираемся, Юл. Чем меньше народу будет подвергаться опасности, тем лучше. Юл снова перешел было на крик, но, очевидно, вспомнил о соседях и ругаться стал тише. Как эта зеленая молодежь смеет что-то говорить об опасности ему, ветерану Глубокого Космоса, если о риске они вообще не имеют и не могут иметь ни малейшего понятия! Да у него, Двуглавого Юла, вся шкура в дырах, да он, Двуглавый Юл, тысячу смертей пережил, и все приключения этой мелюзги не стоят и тысячной доли того, что испытал он, Двуглавый Юл. Этот набор у Юла всегда был одинаков. Ирка не удержалась. - Послушай, Юл, тебе на дуэли драться приходилось когда-нибудь? - На чем? - озадачился Юл. - На дуэли. Юл задумался. - Что-то не припомню, - признался он наконец. - На крыше там, на палубе корабля - было дело, а вот чтоб на дуэли... А это что? Ирка прыснула. Оказалось, что пират понятия не имеет, что такое дуэль. Выслушав же краткие объяснения, пират только пожал плечами. - Эка невидаль, моя шкура и не такое выдерживала. - Между прочим, - спохватился вдруг Вадим, - а откуда ты узнал, куда мы собираемся? Шестерка озадаченно переглянулась. Первая мысль, приходящая в подобном случае в голову любого, кто читал "Экспедицию…", заключалась в том, что без карманного шпиона тут не обошлось. Второй мыслью было то, что к моменту посещения книги Жанной Ятуркенженсирхива там уже не существовало!.. Выражение лица Жанны отличалось от остальных тем, что удивление на нем постепенно превратилось в восторг, и, наконец, вся гамма переживаний выплеснулась в единственное слово: - Уже?! Теперь на Жанну уставились обе головы Юла, а минуту спустя к ним присоединился обличающий перст. - Ты! - торжествующе заявила правая голова. Большой Совет не выдержал и потребовал объяснений. - Вылезай, - разрешил Юл, обращаясь к себе за пазуху. Увидев живого Ятуркенженсирхива, присутствующие наплевали на здравый смысл, и Жанне пришлось подождать с объяснениями до поры, пока стихли бурные проявления восторга. Сейчас все представлялось слишком просто - нашла в другой книге машину времени, нужные препараты, перенесла помолодевшего зверька в текущий момент и оставила на попечение Гали до завершения процесса. Далее последовали оглушительные и костоломные благодарности Юла... Жанна, высвободившись наконец из сердечных объятий, подумала, что ковбои теперь, пожалуй, промаринуются насквозь. - Ну, теперь все ясно, - радостно подвел итог Валька. - Нет, ну как был шпионом... - Я не шпион, - обиделся Ятуркенженсирхив. - Оно и видно, - сказала Ирка. - Подслушал и смылся, никто не заметил. Это уже профессиональный шпионаж. - Это еще что! - гордо похвастался Юл. - Он теперь еще и чтением чужих мыслей занимается. - Да, - скромно подтвердил Ятуркенженсирхив, - решил заняться на досуге. Если можно наладить телепатическую связь с Юлом, то почему нельзя с другими? - Неплохая идея, - заметила Жанна. - А о чем я думаю? - Я и без телепатии могу сказать, что ты меня ругаешь. - Зверек потешно наморщил нос-пуговку. - Между прочим, получение информации - моя работа. А за выполнение работы не ругают! - Ладно, не обижайся. А если взять кого-нибудь еще? - Пожалуйста. - Ятуркенженсирхив взобрался на плечо Юла, оглядел Большой совет красными бусинками глаз и остановился на Леше. - Вот Леша, например, думает, что Юла обязательно надо взять с собой. - Леш, а вслух можно? - спросила Ольга. - Можно, - согласился Леша. - Жители Санта-Каролины никогда не видели представителей иных цивилизаций. Так что, увидев Юла, они... очень удивятся. За счет этого мы выигрываем время... - Подъезжаем поближе, и нас расстреливают в упор, - закончил Валька. - Гениально! - А ты будь порасторопней, - посоветовала Жанна. - Впрочем, они так быстро в себя не придут. Представь, что на тебя надвигается то, что ты минуту назад по неопытности принял за галлюцинацию! - Вот именно, - проворчал Юл. - А о том, насколько они обалдеют, нам доложит Ятуркенженсирхив. Ведь так, дружище? Зверек принял эту идею с заметным отсутствием энтузиазма - все его крошечное существо больше всего заботилось о собственной безопасности, - но возражать не стал. - Ну так что, рискнем? - осведомился Вадим. - Риск - благородное дело, - сказала Ирка. - Тогда - вперед. - Жанна встала. ...Трактир был готов к торжественной встрече. Перед крыльцом была возведена небольшая баррикада из мешков и ящиков, а за ней маялась от безделья засада. Гарри соблюдал нейтралитет, Сэконд с распорядительным видом сновал туда-сюда, следя за боеготовностью, а его ближайший друг и соратник пастор занимался лишь тем, что нервничал. Итак, Сэконд распоряжался, святой отец волновался, а ковбоям, казалось, было довольно безразлично, чем кончится эта затея. Время шло, а гостей не было. Расчет шестерки начинал оправдываться: двухчасовое ожидание явно не шло засаде на пользу. - Не очень-то вежливо с их стороны заставлять нас ждать столько времени, - проворчал одноглазый Мартин. - Тоска! - Он сидел на ящике и подпирал подбородок стволом винчестера. Сосед слева покосился на него неодобрительно. - А ты спусти курок, - посоветовал он, - то-то повеселишься. - А ну тебя! - Одноглазый отчаянно зевнул. - Тогда убери ствол, дурень! Жить надоело? Одноглазый убрал. Но, как видно, сидеть без подпорки он уже не мог, поэтому обнял винчестер и навалился на него, с тоской глядя на пустую дорогу. Теперь дуло торчало у него над ухом. - Спать хочется, - зевая, сказал он. - А мне это начинает действовать на нервы, - заявил его сосед справа и крикнул в открытую дверь: - Гарри! Налей чего-нибудь успокаивающего. Деньги за мной. - А тебе не хватит? - осведомился Гарри, наливая виски и вынося стакан. - Хватит! - отрезал подоспевший Сэконд. - Уйди! - ковбой отодвинул его широким жестом и осушил стакан. - Да они, может, и вовсе не приедут, черт их знает! Что же я, как дурак, буду трезвым ходить? - Джимми! - окликнул его кто-то из ковбоев. - А вдруг у тебя в глазах двоиться станет? - Тогда буду палить в середину, - невозмутимо ответил Джимми. - В первый раз, что ли. - А вон там кто-то едет, - внезапно проснувшись, заявил одноглазый. - Не мог сказать раньше, болван! - рявкнул Джимми, потянулся за карабином и вдруг застыл. - Чтоб мне провалиться, джентльмены! Но вон у того парня две головы! - Я тебя предупреждал... Черт меня побери, я-то трезвый!! Теперь уже все видели, что во главе приближающегося отряда едет всадник, у которого над широченными плечами возвышается две головы. (Большому Совету понадобилась помощь Елены, чтобы приучить лошадей к такому зрелищу). Среди отважных защитников трактира возникло некоторое замешательство. От атакующих это не ускользнуло. Они еще не приблизились на дистанцию стрельбы, но для телепатического контакта расстояние было достаточно близким. - Юл, они готовы! - пискнул Ятуркенженсирхив. - На штурм, - тихо скомандовала Жанна. Отряд пришпорил лошадей и рванулся к цели. Ковбои, очнувшись, сделали попытку схватиться за оружие, но... его на месте не оказалось. - Сдавайтесь! - произнес сзади нежный голосок, который изо всех сил старался быть суровым. - Искусство бессмертно! Обернувшись, ковбои увидели свои же собственные кольты и винчестеры, которые смотрели на них из шеренги певичек. Посреди этого очаровательного строя широко улыбался Билли. - Ну ладно, девочки, - быстро сказал одноглазый, - пошалили и будет. Отдайте револьверы - они стреляют. - Спокойствие, мальчики, - раздалось в ответ, и одноглазый почувствовал, что ему под лопатку уперлось что-то твердое. - Руки вверх! Как вы правильно заметили, револьверы стреляют. Это была Жанна: отряд приблизился без единого выстрела, с блеском осуществив задуманное. - Без шуток! - крикнул одноглазый, порываясь отодвинуться от дула кольта. - Мы вам ничего не сделали! - А кино? - требовательно спросила Софи, наставив на него свой (вернее, его) винчестер. - Да пусть они смотрят свое кино, - примирительно сказал Джимми. - Жалко нам, что ли? По правде сказать, у Джонни было поинтереснее... - Прошу изобразить на лицах счастливые улыбки! - провозгласила Жанна. - Едет Джонни! - Не слышу приветственных криков, - как бы про себя заметила Ирка. - Сейчас будет, - обнадежила ее Софи. - Эмми, Салли, Полли, Лиззи! Три, четыре... Софи взмахнула рукой, и певички хором проскандировали: - Да-ешь филь-му! Да-ешь филь-му! Билли выстрелил в воздух, и "банда Черного Джека" бросилась навстречу Фесту. - Первый сеанс бесплатный, леди и джентльмены, - установив проектор и солнечно улыбаясь, объявил Джонни. - Прошу! В первый ряд, пожалуйста! - А не лучше ли в последний? - шепнула Ирка Жанне. - Что-то мне неуютно спиной к залу. - Не волнуйтесь, - сказал Джон Грэй, вставая у двери. Юлу, чтобы пройти в трактир, пришлось согнуться в три погибели. С приезда мистера Феста здесь никто еще не производил такого впечатления; в зале установилась потрясенная тишина. - Ну, чего уставились? - не выдержал Вадим. - Подумаешь, кровь зеленая, кость черная, мелочи какие! А что касается голов, так на этот счет даже пословица есть: одна голова хорошо, а две - лучше. - Хватит разглагольствовать, - сказала Жанна. - Джонни, заряжай!
Калантэ: Глава 12. Закон жанра - А где Сэконд и пастор? - спохватился Большой совет в разгар всеобщего веселья. Банде Черного Джека не требовалось дополнительных указаний. Двух минут не прошло, как обшарили весь трактир, проверили улицы... и пришли к неутешительному выводу. - Удрали. Жанна не знала, радоваться или огорчаться. С одной стороны, она совершенно не представляла, что делать с этими негодяями - санкции по отношению к Сэконду исчерпывались изъятием пленок и изгнанием. Изгнался он сам, не дожидаясь чужих просьб. А вот что дальше... В фильме такие финалы называют открытыми. "А что было дальше - придумайте сами..." Здесь придумывать уже не дадут. События вышли из-под контроля. И слово "конец" не напишешь... Следовало честно признать, что в безупречно спланированной операции не учли этот небольшой, но существенный момент. ...Святой отец увязался за Сэкондом в последний момент. Сэконд не имел представления о таких вещах, как альтруизм и чувство жалости, но путешествовать по прерии в одиночку ему не хотелось. К тому же "скромные" сбережения пастора были бы в дороге как нельзя более кстати. Как и географические познания местного жителя. - Диана! - пастор все еще надеялся прихватить с собой даму сердца. - К черту Диану! Потом Диана! Географические познания пастора оказались никудышными. Спустя три часа пешей ходьбы под обжигающим солнцем первоначальные грандиозные планы "устроиться на первое время в ближайшем городке и начать новое дело" сменились более прозаическими - "чего бы поесть" и "где взять хоть одну лошадь". Пастор, не желая признаваться, что заблудился, упрямо брел вперед, а Сэконд пытался сориентироваться по солнцу, когда из-за бугра донесся странный, быстро приближающийся гул. Незнакомые звуки в дикой прерии всегда пугают. Спутники, не сговариваясь, дружно залегли в пыльный ковыль, но звук стремительно пролетел мимо - совсем рядом! - и стих в отдалении. - Что это, сын мой? - Я это уже где-то слышал... - вместо ответа пробормотал Сэконд, встал и решительно двинулся вперед. Вершина бугра была недалеко. Еще несколько шагов... Перед ними лежала ДОРОГА. Не та, которая "далека, дика и пустынна", а роскошная, гладкая, великолепная ДОРОГА, какой Сэконд и в Европе не видел ни разу. "Переход!" - внезапным озарением мелькнуло в голове. И тут по автостраде, сверкая лаком, снова пролетел автомобиль. Потрясенные путешественники не могли сдвинуться с места. Слухи о соседних книгах долетали и в их края, но увидеть такое... - Святой отец, - наконец прочувствованно сказал Сэконд, - рай все-таки есть. Рай. Не для всех, конечно, но для сильных, энергичных и предприимчивых - есть. Черт с ним, с пастором. Это, разумеется, не для него. Может топать обратно. Хоть к Диане. Сэконд покосился на спутника, завороженно пялящего глаза на гладкую серую ленту шоссе. Какие возможности! Вот она, мечта, только протяни руку, забудь обо всем и живи в свое удовольствие... Забудь обо всем?! Как бы не так! По законам жанра Сэконд не мог уйти просто так. Убрать конкурента! Разве классический злодей откажется от этой мысли? Взять реванш, убрать конкурента! Здесь найдутся способы. Вот только отделаться от этого старого болвана... Как некстати вырвалось "потом Диана" - теперь ведь не отвяжется... Стоп. Почему некстати? Сэконд задумчиво ухмыльнулся. Он был мерзавцем, но не дураком. Конечно, этот Фест - безмозглый слюнтяй, но запугать его не удастся. Романтик, что поделаешь. А вот ради своей блондиночки... - Вперед, пастор! Времени у нас в обрез. * * * - Ладно, допустим, Гарри мы материально заинтересовали, - говорила Жанна (стараниями Ольги был разработан и предложен "бизнес-план АО "Синема"", в котором Гарри принадлежало не только сорок девять процентов уставного капитала в обычных и привилегированных акциях, но и было гарантировано не меньше двадцати процентов чистой прибыли. Успешная реализация плана произошла при содействии Черного Джека.) - Но эти двое так легко не отстанут. За Дианой охотиться будут. Большой Совет уютно расположился в Жанниной небольшой комнате: идти домой, как водится, никому не хотелось. - С чего вдруг? - поинтересовался Валька. - Закон жанра, если хочешь. - И почему двое? - спросила Ирка. - Какой Сэконду интерес? Он-то ведь в Диану не влюблен. - Он в деньги пастора влюблен, - объяснила Жанна. - А, ну да, конечно... Думаешь, попытаются похитить? - Разумеется, - пожал плечами Вадим. Ирка хмыкнула, что означало: у нее появилась мысль. - Что, идея? - спросила Жанна. - Что-то где-то... Ага! Давайте устроим им Королевскую ночь! - Это как в пионерлагере перед отъездом? Когда соседей зубной пастой мажут и над дверью ведро с водой привязывают? - Вроде того, - оживился Леша и мечтательно вздохнул: - Помню, мы такое устраивали... - А что, это мысль! - обрадованно поддержал их Вадим. - Эти двое на всю жизнь запомнят! - Так что же мы сидим? - деловито спросил Валька. - Пошли обратно! Надо же договориться! - У меня сейчас родители придут. - Тогда пошли в парк. - А ты думаешь, они именно сегодня ночью появятся? - с сомнением спросила Жанна. - Пуркуа бы и не па? - спросила Ирка. - Ладно. Пошли. Большой Совет со всей возможной скоростью оделся и выскочил за дверь. В парке уже темнело. - А что дальше будет? - запыхавшись, спросил Вадим. - Думаю, они больше не полезут, - ответила Ирка. - Сомневаюсь. - А если полезут, то будут иметь дело уже не с нами, а с ковбоями, - объяснила Ирка. - И вот тут-то им станет весело! Жанна сдула со скамейки тонкий искрящийся слой пороши, сыпавшейся с низкого декабрьского неба, и положила папку в самодельном переплете – журнальный вариант детектива «Ошибка резидента», через которого нашелся вход в «Человека…». Через пятнадцать минут шестерка входила в трактир. Там уже никого не было, только Билли расставлял стулья и Джонни возился с проектором. - Вы что-нибудь забыли? - удивился Фест. - Нет, - сказала Жанна. - Где Диана? - У себя. А что случилось? - Пока ничего. - А может? - встревожился Билли. - Может, поэтому-то мы и пришли. Потом объясню. - И Жанна, кивнув ребятам, направилась к лестнице на второй этаж. ...- Это я поняла, - сказала Диана. - Они там внизу заденут шнур, у меня зазвенит колокольчик. А дальше? - Дальше ты тихонько встаешь и устраиваешься напротив двери с кольтом наготове. Сиди и жди. Они открывают дверь, и на них опрокидывается ведро с водой, а потом в них летит что-нибудь мажущее, ну, хотя бы тряпка с чернилами. Диана захлопала в ладоши. - А потом они видят тебя с револьвером и удирают, - закончила Ирка. - И больше они сюда не сунутся. - Отлично! Я согласна. - Тогда за дело, - распорядился Валька. - Фокус с ведром я беру на себя. Леш, поможешь? - Ага. Ведро здесь найдется? - Вот. - Диана кивнула в угол. - Мне пока уйти? - Да, лучше уйдите, - согласился Валька. - Не люблю, когда через плечо заглядывают. Диана ушла к Джонни. - Самострел с чернилами я сама сделаю, - сказала Ирка, - пошли за деталями сходим. - Чернила можно мои взять, - вспомнила Ольга, - они какие-то особенные: гуталином воняют и смываются только бензином или ацетоном. - А я пока сигнализацией займусь, - Вадим вышел. Через полчаса девушки вернулись, нагруженные самыми загадочными предметами. Осторожно перешагнув через сплетенную Вадимом паутину (сам Вадим пыхтел где-то под лестницей), подошли к двери, за которой Валька и Леша самозабвенно трудились над системой, обеспечивающей интенсивный душ любому входящему. Жанна стукнула в дверь. - Эй, водопроводчики! К вам можно? - Можно! - радостно отозвался из-за двери Колесов, - мы уже почти закончили! Заходите! Девушки подозрительно переглянулись, и Жанна со словами "Наступает критический момент" сильным ударом ноги распахнула дверь, а сама осталась за порогом. Сверху с грохотом свалилась жестянка. - Нехороший ты человек, Доцент, - обиженно сказала Жанна, - злой. - Да ладно, - отмахнулся Валька. - Как система? - Много шума... и ничего, - ответила Ирка. - Слабовато, не тот эффект. - Да, - согласился Леша. - Чего-то не учли. Надо усовершенствовать. И они принялись совершенствовать. Когда все было готово, Леша пожелал провести испытания. - Давайте нальем воды, - предложил Валька. - Зачем? - Для правдоподобности. - Тогда испытывайте сами, - отрезала Жанна. - Я вам не кролик. - А мы веревку к ручке привяжем, - объяснил Леша. - Дернешь за веревочку, дверь и откроется! Но за веревочку дернуть не успели. Вадим, в отличие от Жанны, не был ни осторожным, ни воспитанным человеком и ворвался без стука. - Вадька, уйди! - крикнул Леша, но было уже поздно. Усовершенствованная система не подвела: Вадим был облит водой (хорошо еще, что он был в кожаной куртке и воды было немного) и получил звонкий удар пустой жестянкой по голове, а потом еще и тряпку в физиономию - к счастью, чернил там еще не было. - Ур-ра-а! - заорал Валька голосом кота Матроскина. - Заработало! Ирка зааплодировала. - Это как, по-вашему, называется? - возмутился Вадим, стоя посреди натекшей с него лужи. - Стучать надо, - спокойно сообщила Ольга. - Не обижайся, Вадик. - Жанна подняла тряпку и принялась заботливо обтирать пострадавшего. - Сигнализацию поставил? - Поставил, - остывая, буркнул Вадим. - А у вас как? - Да вот, как видишь. - Господа диверсанты, - заметила Ольга, - солнце склоняется. Нам пора . - Да, - согласилась Жанна и высунулась из комнаты. - Диана! Диана! - Что, уже? - Все готово, иди сюда. Большой Совет еще раз проинструктировал Диану, зарядил и насторожил систему и ретировался. Жанна напрасно сомневалась, что Сэконд и пастор появятся этой ночью. Как говорится, на ловца и зверь бежит. Когда в Санта-Каролине все затихло, на улице возле салуна появились две крадущиеся тени: одна, впереди, поспокойнее - Сэконд, другая, суетливая и нервная - пастор. Они бесшумно проникли в трактир, но уже дальнейшее их продвижение никак нельзя было назвать бесшумным. На лестнице Сэконд запутался в веревках сигнализации, вызвав сумасшедший трезвон в комнате Дианы, потерял равновесие и упал, сбив с ног пастора и наделав много грохота. Задремавшая было в ожидании событий Диана поспешно выскользнула из-под одеяла - она ложилась не раздевшись, - и, взведя курок кольта, удобно уселась на подоконнике напротив двери. Оба искателя приключений, выпутавшись друг из друга и из сигнализации, поднялись с пола и осторожно, светя под ноги фонариком, двинулись дальше. Наконец тонкий желтый лучик света скользнул по табличке на двери Дианы. Сэконд осторожно нажал на дверную ручку и шагнул внутрь. Идущему впереди всегда достается больше всех. Сэконду досталось все, что заготовил Большой Совет. Холодный душ, удар тяжелым ведром по голове и шлепок в физиономию чего-то мокрого, липкого и вонючего... Сэконд издал невнятный вопль, поскользнулся и с размаху сел на пол, уронив фонарь. Пастор замер на пороге; оба, боясь пошевелиться, в ужасе прислушивались, но в комнате было тихо. Диана беззвучно давилась смехом. Наконец святой отец, снедаемый нетерпением, перешагнул через ноги Сэконда, пошарил по полу и поднял фонарь, который чудом не разбился при падении. Направив луч на своего спутника, который, шепотом ругаясь на чем свет стоит, копошился на полу, он вздрогнул: лицо Сэконда было ярко-фиолетового цвета. - Что с вами, сын мой? - свистящим шепотом прошелестел пастор. - Почему вы такого цвета? - Черт побери, это была краска! - тоже шепотом заорал Сэконд. - Эти негодяи приладили здесь ведро с краской! Я весь в ней, и она попала мне в глаза! Пока Сэконд протирал глаза и чертыхался, пастор принялся шарить лучом света по комнате. Луч упал на окно... Пастор почувствовал, что у него слабеют ноги. На подоконнике сидела Диана, и на него в упор глядел завораживающий черный глазок - дуло кольта. На святого отца пахнуло леденящим дыханием могилы. - Чего вы остолбенели, святой отец? - нетерпеливо спросил Сэконд, выглянул из-за его плеча и моментально бросился вон из комнаты. Пастор, очнувшись от столбняка, кинулся за ним. Оба забыли про сигнализацию на лестнице, зацепились и, считая ступеньки, с грохотом покатились вниз. Вскочили на ноги, вылетели из салуна и через тридцать минут уже отдувались в безопасном месте в "Резиденте". - Я знаю причину неудачи, святой отец, - сказал Сэконд. Он с грехом пополам отмыл чернила и теперь сидел на диване, потирая ушибленный локоть и успокаивая нервы испытанным в таких случаях лекарством. Пастор рылся в аптечке. - Пока в наши дела вмешивается это проклятая девчонка, ничего не выйдет. - Я и сам так подумал, - согласился пастор, заклеивая пластырем шишку на лбу. - А отсюда вывод: ее надо ликвидировать. - Прекрасная мысль, сын мой! Да вознаградит тебя Господь за твои старания. - Святой отец удобно уселся в кресло и соединил кончики пальцев, приняв вид донельзя кроткий и благостный. "Я бы предпочел, чтобы вознаграждал ты сам, старый дурак", - подумал Сэконд, а вслух сказал: - Я найду подходящего человека за неделю. Но... мне понадобятся деньги. - Деньги будут, - согласился пастор. - А вы уверены, что ваш агент согласится убрать человека из Большого Мира? - За деньги согласится. Думаю, десяти тысяч хватит. - Сколько?! - Пастор даже привстал. - Десять тысяч, - жестко повторил Сэконд. - А вы думали, убить человека стоит дешевле? На самом деле он рассчитывал обойтись пятью, а остальное попросту прикарманить. - И, скорее всего, он потребует деньги вперед. - И смоется с ними? - ядовито спросил пастор. - Ну уж нет. Ищите агента, но платить ему вы будете по частям: аванс и окончательный расчет. После выполнения заказа. Сэконд понял, что в этом пункте его напарник непреклонен. Пришлось уступить. * * * Когда Диана пересказала Большому Совету события минувшей ночи, вся компания пришла в восторг. - Нет, правда получилось? И самострел сработал? - допытывалась Ирка. - Без промаха. Сэконд был весь фиолетовый. - Моя работа, - гордо сказала Ирка. - Теперь остается только сигнализацию провести к Билли в комнату, - подсказала Жанна. - Да они больше не полезут, - махнула рукой Ирка. - Ну, на всякий случай... - Олл райт, Христофор Бонифатьич , - Вадим тяжко вздохнул и полез под лестницу. - Не перепутай, Кутузов! - напутствовал его Колесов. Переделка сигнализации заняла минут десять. - Кончил дело - гуляй смело! - объявила Ирка. - Хочу в Париж, на Эйфелеву башню! - После такой удачи и погулять можно, - согласилась Жанна. - Кто за? Все? Отлично, а то меня Гаврош уже вторую неделю теребит: давай в современный Париж сходим. - А что он, сам не мог? - удивился Леша. - Он в компании хочет. - Ах, вон оно что! - засмеялась Ирка. - Ему не Париж нужен, ему компания нужна! - Естественно. Ты бы тоже одна не пошла. Ну так что? В три у скамейки? - Угу, - отозвалась Ирка. - Тогда я сейчас домой, а то у меня Блэк голодный сидит. Чего доброго, съест вместе с овсянкой. В три часа все, включая Гавроша, собрались у скамейки. - Ой, лопухи! - спохватилась вдруг Ирка. - Жанн, что же ты мушкетеров не позвала? - Я хотела, - откликнулась Жанна. - Так они же на осаде Ла-Рошели уже. Арамис и Портос короля охраняют... - А Атос? - А Атос отказался с большим сожалением. Ему через час в караул заступать. - У-у... - Ирку это известие огорчило настолько, что она даже не поинтересовалась судьбой д’Артаньяна. - Куда направимся? - спросила Жанна, выбирая место приземления. - На площадь Бастилии! - выпалил Гаврош. - Напрямую, конечно, не получится… Но есть на примете подходящее местечко. Поехали! - Он сказал "Поехали!", он взмахнул рукой... - спел Вадим, и уже в Париже Ирка сказала ему: - Вадим, пощади! Не надо песен в таком исполнении. Из всей компании один Сокольский отличался полнейшим отсутствием музыкального слуха. - Просьба вести себя в чужом городе достойно, - сказала Жанна. - А разве в ХХ веке тоже можно драться на дуэли? - невинно удивилась Ирка. Похоже, воздух любого Парижа действовал на нее благотворно. - При чем тут дуэль? - Ну, раз достойно, то, значит, не спускать оскорбления? Жанна покачала головой. - Не кажется ли вам, господа... и дамы, что стычек с гвардейцами и так достаточно? Они ведь на службе. Приказ выполняют. - Но дружить с мушкетерами Дюма и не драться с гвардейцами - нонсенс, - заметил Валька. - Нарушение законов жанра, если хочешь. - И тем не менее. В чем-то я, пожалуй, разделяю точку зрения Ришелье по поводу дуэлей. - Надеюсь, с ним ты сводить знакомство не собираешься? - весело поинтересовался Вадим. - Это может закончиться в Бастилии. - Подумаешь, Бастилия! - беспечно отмахнулась Жанна, явно намекая на слова д`Артаньяна. - Ну, мы, конечно, тебя оттуда вытащим, - Леша уже сообразил, откуда цитата, - но разве сама ты выйти не сможешь? - Весь вопрос в том, есть ли в книге описание того или иного места, если нет - нет и выхода наружу. - В "Двадцать лет спустя" точно есть Бастилия изнутри, - припомнил Вадим. - Спасибо, вы очень любезны, сударь. Но, боюсь, столь долгое заключение плохо скажется на моем здоровье. - Позор! - Ирка была само негодование. - Лезть в книгу, не изучив как следует текста! Есть там описание. - Кстати, о Бастилии, - вмешался Леша. - Мы пришли. Гаврош страшно разочаровался, не найдя на площади слона, и выразил желание осмотреть Эйфелеву башню. - Тогда ехать придется, - предупредила Жанна. – Пешком далековато получится – доберемся как раз к вечеру. Вон остановка, у Сорбонны пересядем – и прямо до башни. - А ты откуда знаешь? - А я тут уже была. Ольга выразительно подняла бровь. - Именно здесь? В современном? - Ну да… Откровенно говоря, это случайно получилось, - улыбнулась Жанна. – В «Ошибку резидента» лазила, тоже… справедливость хотела восстановить. Ну, сами посудите, даже Штирлицу встречу с женой устраивали, а Тульев больше пятнадцати лет семью не видел… И только я стала разрабатывать план в деталях… - Явились люди в штатском, взяли Жанну под белы рученьки… - не удержался от комментариев Валька. - Я сейчас не буду ничего рассказывать, - обиделась Жаворонкова. - Все, молчу, молчу… - Но в целом ты прав. Зашел Павел Синицын и в мягкой форме намекнул, что я им чуть не испортила всю операцию. С меня взяли слово ничего без согласования не предпринимать. Зато теперь можно спокойно погулять по Франции или Швейцарии двадцатого века. - А Тульева ты видела? - Один раз. Меня ему представили… на всякий случай. - Слушай, а ведь книгопроходец – просто идеальный канал связи! – У Сидорова азартно блестели глаза.- Ни в какие кинотеатры ходить не надо. Да и проникнуть от тебя в любые помещения можно. - Все не так просто, - вздохнула Жанна. – Есть неписаные правила, которым подчиняются все герои. В их числе – запрет на использование книгопроходца в личных целях. - Жаль. А то б мы такого наворотили… - Видимо, поэтому и нельзя, - заметила Ольга. - А познакомить? – У Вальки горели глаза. - Да хоть на вечер в школу пригласить, - усмехнулась Жанна. - Как минимум можно ребят из контрразведки. Как максимум – Пашу Синицына, - Жанна подмигнула друзьям. – И запишем в отчете как профориентационную работу. - Девушки, - Леша изобразил гримасу ужаса, - оградите Жанну от общения с Холодновой. - Если подойдет ближе, чем на пять метров, отстреливать? – с готовностью отозвалась Ирка. - Ира, мы знали, что на тебя можно положиться, - с чувством сказал Валька. – Но думаю, что хватит предупредительного в воздух. - Между прочим, - глядя на приближающийся автобус, осведомился Вадим, - а чем мы за проезд платить будем? Рублями? - Прокатимся бесплатно, - беззаботно сказал Леша. - Нет уж, - отрезала Жанна. - На деньги, да и на проездные распространяется автоматика. Вадим полез в карман и, к собственному удивлению, извлек оттуда три измятых пятифранковых банкноты и горсть мелочи. Остальные у себя в карманах обнаружили примерно то же самое. - Жанн, - вкрадчиво осведомился Валька, - а можно сделать так, чтобы они обратно не превращались? - Нет, нельзя. - Жалко, - вздохнул Колесов и решительно полез в автобус. Автобус был набит битком, в точности как московский – друзей угораздило угодить в час пик. Несмотря на открытые окна, в салоне оказалось жарко, словно в сауне. - Ну нет, - вылезая из автобуса, выдохнула мокрая как мышь Ирка, - что ни говори, а Париж ХVII века лучше. - Почему это? - с некоторой претензией спросил Леша, обмахиваясь подолом футболки. - Ну, во-первых, там народу меньше и воздух чище. - Это еще как сказать, - усомнился Леша. - Бензином, во всяком случае, не воняет. А во вторых... - А во-вторых, - перебил ее Вадим со свойственной ему бесцеремонностью, - в Париже XVII века на улице Феру стоит такой уютный-уютный дом, а в нем живет такой симпатичный-симпатичный мушкетер по имени Атос... Что, не ясно? - Дурак ты, Вадим, - рассердилась Ирка, - и больше ничего! Гаврош в это время стоял, задрав голову, и критическим взглядом изучал возносящуюся в ослепительно-синее небо Эйфелеву башню. - Нет, - сказал он наконец, нарушив неловкое молчание, - не хотел бы я жить в современном Париже. Слона нет, а в этой штуковине не очень-то уютно. - Дует, - подсказала Жанна, окончательно разряжая атмосферу. Ирка, помолчав, перевела разговор на нейтральную тему. - Жарко, - капризно сказала она. - Я пить хочу. - Вон летнее кафе, - Жанна кивнула на группу столиков под тентом, прилепившихся у края набережной. - А тут хватит на кафе? - поинтересовалась Ирка, расправляя скомканную бумажку, вынутую из кармана. - Считай сама. Тут превращение не по курсу, а... ну, короче, если тебе в Москве хватило бы на перекусить, то и здесь хватит. - Ура! - возликовал Леша. - Гуляем! Гаврош печально шмыгнул носом. - А у меня... - Обижаешь, - сказала Ирка. - Когда это Большой Совет оставлял друзей в беде? Компания быстро пересекла залитую солнцем набережную и поспешно нырнула в прохладную тень тента. От реки тянуло свежестью. - Пожалуй, я поторопилась обругать современный Париж, - призналась через десять минут Ирка, допивая второй стакан ледяной минералки. - Здесь не так уж и плохо. - А я тебе что говорила, - начала Жанна и вдруг замолчала с настороженным видом. - Ты чего? - удивилась Ирка. - Ничего. Жанна привыкла доверять собственной интуиции. С самого начала своих путешествий леди Джейн пришлось научиться чувствовать, что происходит за спиной. Вот и сейчас там что-то происходило - что-то, заслуживающее более пристального внимания. Резко оборачиваться не стоило, да и вообще Жанна предпочитала вести наблюдение так, чтобы этого никто не видел. Жанна слегка повернула стул - так, чтобы в зеркальной стойке бара отразилось то самое, что было за спиной. Ничего особенного там не оказалось. Кафе было почти пустым, между незанятыми столиками бродили голуби. За соседним столом увлеченно обнималась парочка, чуть дальше солидного вида дама что-то выговаривала мальчишке лет пяти, за дальним столиком - мирно беседовали двое мужчин обыкновеннейшего вида. Одного Жанна не знала, лица второго не было видно, но подозрений и они не вызывали. Абсолютное спокойствие. Почему же так неуютно? * * * Шарль Брайтон поставил бокал с коктейлем на стол и еще раз внимательно посмотрел на собеседника. Ну и заказчика подсунули ему бывшие партнеры, чтоб им самим с такими всю жизнь работать! Странный тип: говорит полунамеками, пускает пыль в глаза там, где нужна полная ясность и конкретность, и держится как-то скованно. Судя по манерам – американец, только… только с замашками обитателя Дикого Запада. Другая книга? Очень может быть. Теперь понятно, почему с ним не стали связываться. Кинули Брайтону, как кидают объедки собаке. Ладно, еще поговорим на эту тему. А пока финансовое положение привередничать не позволяет. С тех пор, как он расстался с прежним боссом, дела плавно катились под гору. Что он умел? Следить, стрелять... ну, пожалуй, еще машину водить. Чтобы заняться собственным бизнесом, нужны деньги. И зарабатывать их приходится разовыми заказами. Вроде этого. Черт побери, долго будет он ходить вокруг да около?! Брайтон не выдержал и посоветовал американцу переходить к делу. Ответ последовал тут же. - Мне очень мешает один человек. Чарли не сразу сообразил, что ответить. Вот оно что... С другой стороны, почему бы и нет? За такие дела обычно хорошо платят. - Сколько? - жестко поинтересовался он. Заказчик назвал цену. И в самом деле неплохо. Правда... Брайтон никогда не выполнял поручений такого рода, но в сущности... спустить курок в нужный момент... всего лишь... А кто этот человек, стоит ли уточнять? Американец принял молчание Брайтона за согласие. - Вот человек, которого вы... - заказчик сделал выразительную паузу и положил на стол фотографию. Со снимка смотрела девушка. Чересчур серьезная, пожалуй, даже сердитая. Ничего особенного. И в то же время в ней было что-то очень знакомое... Где он мог ее видеть? Чарли уже продумал все моральные аспекты предстоящего дела, но теперь все его доводы рушились как карточный домик. Но ведь, во-первых, никто и не говорил, что "клиентом" будет мужчина. А во-вторых... подозрительно знакомое лицо было у девушки. Черт побери, может, взять с этого придурка задаток... и гори все синим огнем? Чарли поднял голову, изобразил отрешенный взгляд, словно продумывал ответ... и увидел за столиком напротив девушку с фотографии. Да, в самом деле, он ее знает. Просто на фото она выглядела старше. И одновременно он понял, где мог ее видеть. Это было почти нереально, но почему бы и нет, если заказчик является из другой книги? Вот теперь можно ставить условия. - С этого надо было начинать, - жестко сказал он, щелчком подтолкнув фотографию обратно по потертому пластику. - С портрета? - Сэконду стоило большого труда достать фотографию. Ему пришлось долго подслушивать происходящее в комнате Жанны, пока он "подловил" момент, когда Жанна демонстрировала Ирке фотографии для паспорта, которыми она была недовольна. Дождавшись, когда подруги ушли, "человек без совести и принципов" забрал один из снимков, лежавших у Жанны на столе. - С того, что это читатель. Или нет? Американец замялся. Он, конечно, понимал, что без таких сведений контракта не заключить, но старательно оттягивал неприятный момент. Говорить об истинном положении дел надо было тогда, когда исполнитель окончательно растает в лучах предлагаемой суммы и почти согласится... Брайтон резко поднялся. - Всего хорошего. - Погодите, - Сэконд засуетился. - Неужели вас так испугал статус клиента? Чарли развернулся и плюхнулся обратно на стул. - На читателей - другие расценки. А вы, похоже, собирались меня надуть? - Уверяю, нет. Я, знаете ли, сам новичок в таких вопросах. Думаю, мы все уладим. - Черт с вами. Сорок процентов - вперед. * * * Когда компания выходила из кафе, Жанна, которую не покидало все то же ощущение, резко обернулась... и встретилась глазами с одним из симпатичных туристов. Он тут же отвернулся, но Жанна успела его узнать. Это был Сэконд. Еще примерно с час компания продолжала свои исследования. Ирку заинтересовало, есть ли в ХХ веке улица Феру, а если есть, то как она выглядит, и Жанна повела друзей туда. На душе у нее было неспокойно. - Что это ты все время оглядываешься? - поинтересовалась Ирка. Жанна ответила не сразу и оглянулась в очередной раз, но, конечно, никого не увидела. - Слушайте, люди, - медленно сказала она, - или я совсем сошла с ума, или за нами следит Сэконд. - Откуда такие выводы? - Я его в кафе видела. - Неприятный тип за дальним столиком? - осведомился Гаврош. - А ты откуда знаешь? - Эти два фраера мне сразу не понравились. - А кто второй? - спросила Ирка. - Не знаю, - ответила Жанна. - Он сидел почти спиной. Но это точно не пастор. Знаете что... - Что? - Пошли домой, а? А то мне уже всякая чертовщина мерещится. - Это у тебя от жары, - успокоила ее Ирка. - Вот вернемся домой, в снега России... Ладно, пошли. Возможно, Ирка была права насчет жары: когда Жанна очутилась в парке, вдохнула морозный воздух и провалилась в сугроб, выбираясь на дорожку, ее беспокойство прошло бесследно.
Калантэ: Глава 13. "Выхожу один я на дорогу..." На классном часу на следующий день Елена Сергеевна сообщила классу, что есть возможность отправиться на зимних каникулах во Владимир. Еще в прошлом году класс воспринял бы это сообщение с восторгом, но сейчас они думали совсем о других путешествиях. О том, что кому-то досталось, а они - в стороне. - А чего это нам пе... - начал Сергей Агафонов, но после выразительного взгляда педагога поправился, - ехать во Владимир, когда можно на халяву посетить Лондоны, Парижи и прочие Нью-Йорки? Жанне не хотелось даже оборачиваться. Что за манера портить людям настроение! Хватило уже того, что ее опять избрали "массовиком-затейником". Сама она с удовольствием бы поехала во Владимир - путешествуя по книгам, иной раз теряешь в реальности слишком многое. Но отвечать надо. Впрочем, Большой Совет среагировал моментально. - Хочешь все-таки, чтобы тебя проткнули? - насмешливо поинтересовалась у Агафонова Ирка. Тот раскрыл рот, но ответить не успел. - Или предпочитаешь гангстерскую пулю в Чикаго? - жизнерадостно подхватил Вадим. - Лучше дружескую беседу с инквизицией, - подсказал Леша. - Костер... - вдохновенно произнес Валька, - дым разъедает глаза, становится трудно дышать, пахнет паленым... "Неформальный лидер" класса был похож на рыбу, вынутую из воды - открывал и закрывал рот. Слова вставить ему не давали. - Хватит! - вмешалась Жанна. - Такие вещи исключены, поскольку противоречат технике безопасности. И потом, пойми, Сергей, не я решаю, кого взять в книгу. - Тебе что, поименно называют? - попытался съехидничать Агафонов. - Дают персональный допуск? - В общем - да, - пожала плечами Жанна. - А тебе, Серега, не разрешили! - хмыкнул другой Сергей - Кузнецов, баскетбольная звезда школы. - За поведение, - поддакнул Димка Степанов. - А список желающих поехать во Владимир, по-моему, утверждается администрацией школы, - в пространство произнесла Ольга. После этого аргумента Агафонов, что называется, "увял" - разрешения администрации ему было не видать, как своих ушей, и именно по причине низких оценок за поведение. Но окончательно Сергей не сдался. - А новогодний огонек?! - Правда, Новый Год скоро... - вразнобой подхватили девятиклассники, адресуясь к Большому Совету. - Огонек можно. Сделаем, - сказала Жанна. Таким образом, "Союз меча и орала" взялся за подготовку новогоднего вечера. До праздника оставалось около двух недель. Жанна с головой ушла в "культмассовую работу" и почти забыла о странной встрече в Париже. Впрочем, вспомнить об этом ей пришлось очень скоро. За семь дней, прошедших со дня беседы с Сэкондом, Брайтон окончательно понял, что его "подставили" и успел не раз пожелать своему работодателю ни дна ни покрышки за такие задания. Девушка была не просто читателем, она оказалась книгопроходцем! Методом подслушивания Чарли выяснил распорядок дня семейства Жаворонковых и, размышляя о том, как выполнить пожелание заказчика: "желательно, чтобы это произошло в Большом Мире", в удобный момент попытался выйти из книги. Это удалось. И Брайтон очень серьезно задумался. Жанна была чуть ли не единственной читательницей "Резидента", которую Чарли знал в лицо. Во-первых, она, не ограничиваясь фильмом, внимательно изучала книгу, во-вторых, по отношению к Брайтону читатели не были щедры на эмоции. В лучшем случае, ограничивались презрительной усмешкой. А Жанна… она читала его эпизод несколько раз подряд, возможно, даже знала его наизусть. Брайтон в свою очередь успел хорошо прочувствовать ее отношение к себе – странную смесь разочарования, симпатии и сочувствия. И если с симпатией все было понятно, да и с разочарованием он сталкивался не впервые, то последний пункт Чарли абсолютно не нравился. Он не считал себя нуждающимся в сочувствии. Да, иногда не везет, но не настолько же! Еще меньше ему нравилась изредка мелькавшая мысль о перевоспитании, поскольку ассоциировалась с исправительными учреждениями. А уж когда ко всему вышеперечисленному примешивалась откровенная жалость, становилось совсем невыносимо. Или… или где-то в будущем дела пойдут совсем плохо? Н-да, похоже, девчонка знает про него больше, чем он сам. И обладает возможностью изменить ситуацию к лучшему… Правда, говорят, что книгопроходец даже под дулом пистолета не станет сообщать герою его будущее. Ладно, пусть хотя бы вовремя в бок толкнет. В конце концов, девушка к нему не равнодушна. И упускать такой шанс… Да пропади пропадом этот Сэконд со своими заказами! Брайтон навел справки о своем работодателе: полученных сведений вполне хватало на то, чтобы обеспечить Сэконду серьезные неприятности и заставить забыть не только о Брайтоне, но и о Жанне минимум на ближайшие сто лет. Разобравшись с заказчиком, Чарли занялся "клиенткой": подобрал отмычку к замку на входной двери Жанниной квартиры, обеспечив себе таким образом свободный вход и выход, и стал следить за Жанной. Проклиная русскую зиму, купил теплую куртку и таскал в объемистых карманах сверток с бутербродами и термос с кофе, выжидая удобного момента для разговора. * * * До огонька, как и до Нового Года, оставались считанные дни. Зима решила все-таки порадовать горожан и после метелей преподнесла тихие, безветренные и не слишком морозные снежные дни. Когда Жанна с Иркой вышли из школы, с бело-серого неба медленно падали крупные пушистые хлопья. Белая пелена окутывала город, глушила резкие звуки, растворяла в себе улицы и дома... Застывшие под тяжестью сугробов, навалившихся на ветки, деревья и кусты казались призрачными сквозь густой снегопад. Уроки давно кончились, и во дворе не было ни души, а следы уже засыпало. - Обожаю снег! - Жанна зажмурилась от удовольствия и подставила лицо летящим хлопьям. - Вот это да... - Ирка восхищенно огляделась и осторожно сошла с крыльца, оставив на нетронутой белизне цепочку следов. - Красота какая! Девушки медленно шли по улице. Ирка сняла шапку, и в медных волосах запутывались снежинки; под ногами поскрипывало. - Слушай, Жанн, я давно хотела спросить. Если по книге снимают фильм или ставят спектакль, это отражается на характере героев? - Говорят, что на характере героев отражаются даже впечатления читателей. - Да? Ага... так, значит, все так и должно быть... Да, так что там по поводу фильма? - Секундочку... - Жанна ненадолго прервала объяснения, поскольку на пути попался киоск "Союзпечати", купила "Советский экран" и вернулась к теме. - Все зависит от того, как сделан сценарий. Герой приобретает новые черты, если это не противоречит книге. А то есть такие фильмы "по мотивам"... Это трудно так объяснить... Вот, например, маги в "Понедельнике" и в "Чародеях" - абсолютно разные люди, хотя имена у некоторых совпадают. Правда, живут они по соседству. А в "Резиденте" у главных героев характер почти не изменился. - Жанна понимала, что Ирку волнует совсем не "Резидент", но в тот момент ее собственные мысли были заняты новым персонажем: отрицательным, симпатичным и жутко невезучим. - Только у главных? - несколько рассеянно спросила Ирка. - С остальными сложнее. То фильм подробнее, то книга. Вот, скажем, Чарли Брайтон. Ну, помнишь, который за Брокманом следил? В книге он появляется всего один раз, да и то мельком, а в фильме ему расширили поле деятельности, фамилию дали... С такой фамилией, кстати, он на француза не тянет, скорее всего, Брайтон из Штатов. Описания внешности в книге не было, значит - как в фильме... И получается у нас американец, владеющий французским языком (а стало быть, не настолько глупый, насколько представляют в книге)… - Может, он канадец? Или "Брайтон" - это псевдоним и он все-таки француз? - Может быть. И поэтому такой симпатичный. - ...наемный убийца, - вставила Ирка. Она явно не считала Брайтона симпатичным. - Не припоминаю, чтобы ему удалось за две серии хоть кого-нибудь убить. А лично в Тульева он мазал с таким упорством, словно делал это нарочно. - А Уткин? То есть Круг? Жанна фыркнула: - "Он был врагом Советской власти"! И вообще это получилось случайно. Знаешь, пока Чарли за Тульевым охотился, он мне был абсолютно не симпатичен, а ближе к концу как-то даже жалко его стало. - Та-ак, - с явным неудовольствием протянула Ирка. Она уже знала, что у Жанны следует за словом "жалко", особенно, если к этому добавляется изучение биографии персонажа. - Скажи честно, ты его перевоспитывать собираешься? - А это, увы, почти невозможно. Он появляется в книге лет через пять-семь, искать его раньше - только время терять... Обидно! - Жанна вздохнула. - Боюсь, он трудновоспитуемый, - скептически заметила Ирка. – Обаятельные мерзавцы – вариант самый неблагодарный. - Думаю, что пока он еще не законченный… - Жанна внезапно замолчала и остановилась. Ирке, по инерции проскочившей вперед, пришлось вернуться. - Что? Подруга протянула открытый журнал. На глянцевой странице таяли снежинки. - Ярмольник, - пожала плечами Ирка. - Фильм новый… Ну и что? - Вот, - Жанна ткнула пальцем в одну из фотографий. - Помнишь, в кафе в Париже? Вторым был Брайтон. Может, он и не слишком похож на того, что был в фильме, но вот этот поворот головы… Тихо! - Жанна быстро обернулась. - Опять мерещится? - Ирка, несмотря на насмешливо-сочувственный тон, уже стояла рядом, развернувшись и чуть напружинившись, готовая реагировать на любую неожиданность. Но неожиданностей не наблюдалось. Даже прохожих не было. Тихо шурша покрышками, мимо проехал залепленный снегом автомобиль, и улица опять опустела. - Опять. Постоянно чувствую, что за мной кто-то следит, - пожаловалась Жанна. - И так с того самого дня. - Значит, это все-таки был Сэконд... Не нравится мне это, - мрачно сказала Ирка. - Вот что: с этой минуты мы тебя везде сопровождаем. Мало ли что... Свои опасения Жанна решилась высказать только Ирке и Ольге: ребята могли в опасный момент влезть совсем не туда, куда надо. И вообще, Жанна считала, что чем меньше народу знает, тем лучше. Через два дня Ирка с Ольгой отправились за подарками, и очередную репетицию пришлось проводить без их участия. Репетиция затягивалась. В гениальную голову Колесова вдруг начали приходить идеи (честно говоря, они выбрали не самое удачное время для посещения). Пока Валька развивал очередную мысль, Леша поминутно вставлял свои замечания и дополнения, а Елена Сергеевна устало внимала, Жанна подошла к окну. От заклеенных рам тянуло холодом, стекло покрылось узором изморози. Жанна поскребла лед и, прищурившись, посмотрела вниз. То ли опять мерещится, то ли в самом деле чей-то темный силуэт скользнул к школьному крыльцу… Колесов наконец завершил разработку блестящей идеи. - Браво, - сказала Елена Сергеевна. - А теперь скажите мне: вы твердо решили ночевать в школе? - Ну, нет, - поежился Леша. - Тут холодно. И жестко. На этом репетиция закончилась, и все, на ходу натягивая пальто и куртки, спустились вниз. На первом этаже было холоднее раза в два, а на крыльце все стали ежиться, поглубже нахлобучивать шапки и прятать носы в воротники. Во дворе, насколько позволял видеть фонарь, никого не было: темный силуэт исчез бесследно. - Леша, тебе мы поручаем охрану Елены Сергеевны, - торжественно произнесла Жанна, - как единственному рыцарю Большого Совета. - А мы кто? - немного приглушенно обиделся Валька, потирая нос шерстяной перчаткой. - А вы - джентльмены, - четко определила Жанна, - и поэтому проводите меня. Рыжая шубка Елены Сергеевны и светлый пуховик Сидорова канули в темноту. Жанна с "джентльменами" молча зашагали в противоположную сторону. Валька и Вадим, не сговариваясь, пристроились по обе стороны от девушки. У Жанны промелькнула мысль, что толку от такой охраны никакого - если она внимательно поглядывала по сторонам, то Вадим совсем утонул в капюшоне меховой куртки, а Валька сосредоточенно смотрел на носки своих сапог. Под ногами скрипел утоптанный до блеска снег. Девушка вспомнила рассказ Брокмана из "Резидента": растерянный телохранитель и труп хозяина у его ног. Толку не будет от любой охраны. Джентльмены проводили Жанну. До развилки. А там Жанна посмотрела на жалобно шмыгающего носом Вальку, на Вадима, пристукивающего каблуком о каблук, и… сказала, что они свободны. Продрогшие ребята с готовностью свернули направо, и Жанна осталась одна. Позвать, что ли, Жавера? Книга в сумке... Нет, не стоит. Девушка понимала, что предоставляет своему преследователю (если он, конечно, существовал) отличный шанс, но ждать развязки она больше не могла: нервы не выдерживали. Что будет, то и будет. Но молнию на сумке на всякий случай расстегнула. Кто-то идет? Жанна приглушила шаги и прислушалась. Нет, тихо. Улица пуста. Снег искрится под фонарями... а дальше, за деревьями, темнота... За спиной раздался негромкий хлопок – и на дорогу, прямо под ноги упала срезанная пулей ветка, Жанну обсыпала искрящаяся снежная пыль. Девушка резко повернулась и увидела прямо перед собой Брайтона… и нацеленный на нее пистолет. - Неприятное ощущение, правда? - в голосе Брайтона звучала холодная небрежность и безразличие. Именно эта интонация, а не пистолет заставили Жанну остолбенеть. Вот уж действительно, за что боролись.… Хотела встретить Брайтона пораньше? Получите и распишитесь! Можете заниматься воспитанием сколько угодно. Или больше не хочется? Жанна замерла, глядя Брайтону в глаза. Чарли выглядел как большинство молодых людей зимой в Москве - без шапки, в кроссовках, небрежно намотанный на шею шарф, полурасстегнутая куртка. Что-то от киношного варианта и в самом деле есть. Не все, конечно, это видно невооруженным глазом. Но все равно симпатичный, паразит. Пристальный взгляд огромных глаз не давал собраться с мыслями, путал планы. "Маленький удав, - подумал Брайтон, - с изумрудными глазами". И невольно сбавил тон. - Ты хотя бы знаешь, что тебя "заказали"? Жанна молча кивнула. - Интересно узнать, кто именно? – продолжал Чарли. Жанна покачала головой и, облизнув пересохшие губы, севшим голосом ответила: - Сэконд. Чарли усмехнулся. - Сейчас я тебя убивать не буду, как ты поняла. Не просто так, конечно, за твою жизнь хорошо платят. Но можно заключить договор о сотрудничестве. Обсудим? С Жанны, наконец, спало оцепенение. Вместо него пришло желание смеяться не по делу. - Присядем же и побеседуем, - фыркнула Жанна, - как говорит Евангелие и господин кардинал! Пока Брайтон пытался понять, что она хотела сказать этой фразой, Жанна осознала, что переговоры зашли в тупик и пора смываться. Ее левая рука, похоже, осознала это несколько раньше… Пару секунд Брайтон стоял, разглядывая то место, где только что была девушка. Потом ринулся следом. Попав в Париж, Жанна успокоилась. Странно, но здесь она в большей степени чувствовала, что находится на своей территории, чем в сотне шагов от родного подъезда. Размышлять, стоя посреди улицы, не было ни сил, ни желания, и девушка просто пошла вперед, не задумываясь о направлении. Что теперь? Можно подождать и вернуться, но велики шансы нарваться на засаду. Попробовать пройти через другие книги сразу домой? А сумка с ключами? А если Брайтон сообразит взять эту сумку, ключи… он ведь наверняка знает, где она живет. Мама придет через час… Папа – это просто непредсказуемо. Хочется или не хочется, а придется, видно, обратиться за помощью к Жаверу. Жанна развернулась, прошла несколько шагов… и увидела Чарли. Он ее пока не заметил. Все-таки у Жанны маскировка была лучше. Обрадовавшись, что есть возможность обойтись своими силами, несостоявшаяся жертва вернулась к себе во двор. Хорошо, что поблизости не было прохожих: хохочущая девушка, внезапно возникшая посреди дороги, смотрелась странно. Брайтон огляделся – Жанны в пределах видимости не было. Век явно не двадцатый, хотя… черт побери, это действительно Париж. Вот только играть в этих трущобах в прятки будет тяжеловато. Н-да, парень, ты, похоже, сделал большую глупость, надо вернуться. И тут же ощутил, что выход закрыт – Жанна как раз в ту самую минуту застегивала сумку. Черт, "большую глупость" – это, пожалуй, мягко сказано! Итак, Париж… неизвестно когда. Точно не двадцатый век, но и не слишком древний. Костров на улицах, по крайней мере, не видно. Автомобилей, правда, тоже. Но люди одеты достаточно… цивилизованно. Некоторые. Утешает лишь одно – из Парижа в Париж обычно проще попасть. Интересно, где тут искать переход? Чарли похлопал по карманам в поисках сигарет... и тут же попал по чьей-то маленькой, похоже, детской руке, явно подбирающейся к тем же карманам. Оборванная серая фигурка метнулась в сторону и немедленно скрылась в ближайшем переулке. Чарли закурил и вернулся к прерванным размышлениям. Ну это же надо! Его одурачили, обвели вокруг пальца, как придурка-джинна из арабских сказок. Любезно пригласили в бутылку, а потом аккуратно завинтили крышечку! И осуществила это какая-то девчонка, последовательница учения Красной Шапочки, наивно полагающая, что встречаются хорошие волки! Чарли хорошо знал, что хороших волков не бывает, но Жанна нравилась ему все больше и больше. Неплохо было бы и в самом деле заключить договор о партнерстве. Деловом. Для начала. И при условии, что девчонка выкинет из головы дурацкие идеи о перевоспитании. Пока Брайтон изучал быт и нравы Парижа XIX века, его личностью заинтересовался Гаврош. Брайтона гамен видел всего один раз, да и то издали, но тут же вспомнил ХХ век и двух типов за дальним столиком. Гаврош решил установить слежку и сообщить Жанне обо всем увиденном. Слежку он установил, но, пройдя совсем немного, сообразил, что не может одновременно следить за "типом" и предупреждать Жанну. И вообще, не мешало бы сообщить кому-нибудь еще. Гамен, не долго раздумывая, подозвал первого же знакомого мальчишку и за несколько минут организовал агентурную сеть, которой позавидовал бы и сам Жавер. Успокоившись на этот счет, Гаврош стал раздумывать, кого бы привлечь к охране Жанны (к ней самой до утра было нельзя, мешали родители). Жавера он, несмотря ни на что, побаивался, да и идти по своей воле в полицию... Ну уж нет. Холмса и Уотсона он почти не знал, чародеи из "Понедельника" почему-то не внушали ему доверия, а Елена, по его мнению, была слабой беспомощной женщиной. Оставались мушкетеры и Двуглавый Юл. К Юлу идти было далековато, и Гаврош отправился к Арамису. На его счастье, мушкетеров как раз недавно откомандировали в Париж "по делам службы". Базен встретил гамена крайне нелюбезно: шел второй час ночи. Гаврош, видя, что впустить его не намерены и вот-вот захлопнут дверь, попытался проскочить у лакея под рукой. Базен схватил его за шиворот. Гаврош лягнул его и поднял такой шум, что разбудил Арамиса. - Что тут происходит? - спросил последний, выходя в прихожую в халате и с пистолетом в руке. - Базен, отпустите сейчас же! Гаврош вырвался и подбежал к Арамису. - Кажется, Жанне грозят неприятности. У меня в книге шляется какой-то тип, который следит за ней уже целую неделю, и у него за пазухой спрятан пистолет! - Постой, постой, - нахмурился Арамис. - Объясни толком. Гаврош выложил все, что ему было известно. - Где сейчас книга? - озабоченно спросил Арамис. - Стоит в шкафу. - В запертом? - Ага. - Тогда можно подождать до утра... если вы его не упустите. - Ну, ладно. Только смотрите, утром Жанну проводить надо будет. А я пошел. - Куда? - Следить, - объяснил Гаврош. - А то как бы они там без меня чего не напутали. Привет! - Гаврош с важным видом пожал Арамису руку и выскочил за дверь. Арамис же посмотрел на часы, философски пожал плечами и пошел одеваться: надо было охранять переход из "Отверженных" в "Мушкетеров", потому что "Мушкетеры" лежали у Жанны просто на столе. Наутро Жанна вспомнила о своем приключении во странным чувством - смесью досады и сожаления. И безо всякой тревоги. - Жанн, я ухожу, - сказала из прихожей мать. - Иди завтракай, а то чайник остывает. - Иду, - Жанна выглянула в прихожую. - Да разберусь я. Иди, опоздаешь. Чао! - Good buy, my love! Жанна захлопнула дверь и пошла на кухню. У стола уже сидел Гаврош, который вернулся в "Мушкетеров" еще ночью, сославшись на важные дела. Кое-какие дела у него действительно были, только Арамис не догадывался, что Гаврош отправился прямиком к нему на квартиру. - Привет! - Привет, - сказала немного удивленная Жанна. - Завтракать будешь? Гамен попробовал вежливо отказаться, но от плиты исходили такие ароматы, что голод оказался сильнее вежливости. Уплетая яичницу с колбасой, Гаврош с набитым ртом излагал суть дела. К его заметному разочарованию, особого потрясения Жанна не обнаружила и, в свою очередь, объяснила, как Брайтон попал в "Отверженных". Гаврош даже расстроился, что не успел вовремя вмешаться, но мысль о возможности второго покушения его утешила. - Я тебя сегодня провожаю! - объявил он. - Ты всерьез думаешь, что справишься с Брайтоном? - Жанна не смогла удержаться от улыбки. - У меня пистолет есть. - Без собачки? - Не-а, - Гаврош вытащил пистолет. - Вот! Изящный "лепаж" семнадцатого века с серебряной насечкой на рукоятке показался Жанне знакомым. - Это еще откуда? - Из Парижа, - исчерпывающе ответил Гаврош. - Ой, смотри, доиграешься! - Жанна уже вспомнила, чей это пистолет. - Провожать меня не надо, сама дойду. - Я бы не посоветовал, - заметил кто-то сзади. Жанна обернулась и увидела Атоса и Арамиса. - Доброе утро, Жаннет. Мы вас проводим. - Доброе утро, господа. Кажется, я с этим покушением наделала слишком много шуму... А каким образом вы в Париже? Что, осада уже закончилась? - Нет, к сожалению, просто служба короля. А насчет шума - это не ваша вина, - Арамис поцеловал ей руку. - По крайней мере, косвенно моя, - слегка улыбнулась Жанна. - Просто так меня бы никто не трогал. - Ага, - недоверчиво усмехнулся Гаврош. - Стырили у фраера кошелек - нечего было фраеру на улицу выходить! - Кстати, сударь, - обернулся к нему Арамис, - я хотел попросить вас об одной маленькой любезности. Не соизволите ли вы вернуть мне мой пистолет? Гаврош обиженно шмыгнул носом, но пистолет вернул. Арамис невозмутимо проверил, заряжен ли он, и заткнул за пояс. Гаврош проводил пистолет тоскливым взглядом. На пороге Жанна сделала еще одну попытку отказаться от провожатых. - Из-за какой-то ерунды… - Жаннет, неужели вы не понимаете, насколько это не ерунда? – Атос вздохнул. – Я думал, что вы гораздо серьезнее смотрите на вещи. В подъезде мушкетеры приняли вид «телохранителей в штатском», и на улице Жанна окончательно почувствовала разницу между провожанием и охраной: если обычно внимание спутников было направлено на общение с ней, а школьную сумку галантно отбирали, то сейчас сумка мирно висела на своем месте – на плече у Жанны, а мушкетеры молча шагали справа и слева от нее, пристально поглядывая по сторонам. - Ирэн, - вдруг сказал Атос, и только после этого Жанна увидела впереди знакомую оливковую стеганую куртку с капюшоном. Капюшон был поднят, но из-под него выбивались рыжие пряди, заметные даже со спины и помогающие уверенно идентифицировать свою обладательницу. - Вы чего это вдруг в таком составе? - спросила несколько ошеломленная и обрадованная Ирка, когда ее неожиданно приветствовали друзья. - Да это я виновата. Много шума из ничего... А чего это ты так рано? - Сомневаюсь, что это было ничего, - Ирка проигнорировала вопрос, не давая увести себя от темы. - Да так... встретила Брайтона. Поговорили. - Втроем? При участии пистолета? Ну, рыцари... - Рыцари меня проводили. Почти. Я их сама отослала. - Ненормальная! – Ирка выразительно покрутила пальцем у виска. На крыльце школы Гаврош остановился. - Послушай, Жанн, может, я сбегаю к этому твоему... фараону? - К Жаверу? Нет, не надо. Постарайся не упускать Брайтона из виду, в два я буду дома. - Не выходите из школы одна, - предупредил Атос, - и на всякий случай застегните сумку. - У Жанны были при себе "Мушкетеры", и переход из "Отверженных" караулили Портос и д’Артаньян, но Атос предпочитал перестраховаться. - Боюсь, что тут дело не только в Сэконде. - Ничего, я ее не выпущу, - пообещала Ирка. - Счастливо. Мушкетеры и Гаврош исчезли в "предбаннике" - отсеке между двумя дверьми. Ирка тут же отобрала у Жанны книгу и засунула ее в свою сумку. - Теперь, пожалуй, можно немного расслабиться, - сказала она. В полупустой по случаю раннего часа раздевалке сидела Ольга. - Что случилось? – без предисловий спросила она. – Я вас всех пятерых в окно видела. Жанна скинула шубу на скамейку и в нескольких словах неохотно объяснила, что именно случилось. Джентльмены стояли в коридоре под стендом с очередным номером школьной стенгазеты "Путь в отличники". Ирка невольно посмотрела на часы и недоуменно пожала плечами: можно еще было допустить, что она сама нечаянно прилетела в школу чуть ли не к восьми часам, но чтобы весь Большой Совет? Такого не бывает! - Ты жива еще, моя старушка? - приветствовал Жанну Вадим. - Жива, жива, - успокоила его Жанна, - пока еще. - В каком смысле? - насторожился Вадим. - Да вот, на Жанну вчера было покушение... - ядовито сообщила Ирка. - Да не было покушения, - отмахнулась Жанна. - Так... показательное выступление мистера Брайтона. - Кого? - Брайтона, из "Резидента", - Жанна видела, что выражение лиц у мужской половины Большого Совета из недоуменно-рассеянного становится сердитым. - Из "Резидента", значит, - мрачно повторил Леша, видимо, вспомнив кафе. - И вы, - Вадим прищурился на девчонок, - знали об этом с самого начала... - Не с самого... - Жанна вдруг поняла, как она обидела мальчишек, не сообщив им о своих проблемах. - Знаете, девушки, - жестко сказал Валька, - ДРУЗЕЙ о таких вещах принято предупреждать. Или я что-то не так понял? - Не обижайтесь, ребята, - примирительно ответила Жанна, - я, правда, думала, что в это не стоит впутывать всех. Ирка выразительно покрутила пальцем у виска. - Очень может быть, - согласилась Жанна. - Это просто-напросто был срыв. Я больше не могла чего-то ждать... Извините, если что не так. - Без провожатых больше ни шагу! - хором потребовали джентльмены. - Уже охраняют, - сообщила Ирка. - Да, на сегодня у меня провожатых... - Жанна широко развела руки, как в "Каравае". - А на завтра? - Тоже есть, - Жанна лукавила. Она считала, что, во-первых, вопрос исчерпан, а во-вторых, что зря дергать людей нехорошо. Ирка же еще не знала, что мушкетеры вот-вот уедут из Парижа, и потому успокоилась. В этот момент из висящего на стене динамика грянуло бодрое "На зарядку становись!", и старшеклассники медленно потянулись в спортзал на ежедневную обязательную процедуру - утреннюю зарядку, являющуюся бессменным предметом более или менее остроумных шуток школьников. Действительно, нестройные шеренги в школьной форме и кроссовках, вяло двигающие руками под недреманным оком учителей физкультуры и завуча, являли собой наглядное подтверждение того, как можно испортить самую замечательную идею. Домой после уроков в этот день Жанну провожала усиленная охрана. Мушкетеры исчезли только тогда, когда убедились, что все книги, кроме их собственной, заперты в шкафу. Через пять минут пришел Гаврош. - Ага, - сказала Жанна. - Местонахождение Брайтона известно? - Примерно... эй, ты что делаешь? Жанна достала "Отверженных", а "Мушкетеров" поставила в шкаф. - Чтобы не помешали, - запирая дверцы, объяснила она. - Кому? - Мне. Я иду в "Отверженных". - Зачем?! - Надо. - Я с тобой. - Ладно, - пожала плечами Жанна. - Идем. Брайтона обнаружили почти сразу. Механизм автоматического переодевания срабатывал на Жанну и ее спутников, либо только на читателей, если они были без Жанны. Способностями Жанны Брайтон не обладал, потому и шел по улице XIX века в кожаной куртке и черных джинсах. А за ним беззвучной тенью следовал молодой человек "с розой в петлице и кастетом в кармане" - Монпарнас, один из самых опасных бандитов Парижа. - Гляди, Монпарнас, - восторженно шепнул Гаврош. - Ну, теперь этому фраеру конец. Здорово получается! Жанна молча следила за Брайтоном. Тот явно не замечал опасности. - Надо его вытащить, - сказала она наконец. - Зачем? - не понял Гаврош. - Надо, значит. Ты уходи... жди в квартире. Когда Жанна говорила таким тоном, спорить с ней было бесполезно. Гаврош подчинился, но с большой неохотой: ему эта затея не нравилась. - Да смотри не вздумай отпереть шкаф, - угадав его мысли, предупредила Жанна. - Ключ-то у тебя, - буркнул Гаврош. - Ладно. Через пару минут на улице остался только растерянный Монпарнас. Брайтон не сразу понял, в чем дело: темная парижская улица сменилась до боли знакомой квартирой, а нищенка, которая чуть не сбила его с ног, превратилась во вчерашнюю собеседницу. Жанну. Чарли отступил на шаг, соображая, что бы эта акция могла означать. Краем глаза он уловил, что шкаф заперт, на столе - одна-единственная книга. Там он уже был. Только что. Жанна молчала - она никак не могла сообразить, с чего начать разговор (или продолжить?). Гаврош выглядел как человек, осознавший весь груз свалившейся на него ответственности, и очень внимательно следил за каждым движением Брайтона. - Вот что, - сказала наконец Жанна. - Пошли на кухню. Думаю, все хотят есть. И сними куртку. - Она хотела было пропустить Брайтона вперед, подумала, что это будет смахивать на конвоирование и решительно вышла из комнаты первой, чувствуя спиной взгляд Брайтона. Чарли действительно был голоден: "валютные привилегии" тоже распространялись только на Жанну и ее спутников. Бумажные же доллары ХХ века в Париже XIX-го, как легко догадаться, были неплатежеспособными. Входя на кухню, Жанна щелкнула переключателем радио - ей показалось, что хорошая музыка могла бы несколько разрядить обстановку. В тот же миг квартиру наполнил мощный бас хана Кончака: - Ах, не врагом бы твоим, А союзником верным, А другом надежным, А братом твоим Мне хотелось бы быть, Ты поверь мне! Брайтон вздрогнул от неожиданности. Жанна, сжалившись, переключила радио на другую программу. - Располагайтесь, - кивнула девушка гостям. - Увы, не могу сказать "чувствуйте себя как дома". У нас дома как-то не принято расхаживать с огнестрельным оружием. Брайтон молча, пристально глядя в лицо девушке, выложил пистолет на стол. Сделал он это напрасно - пока они с Жанной обменивались выразительными взглядами, Гаврош незамедлительно присвоил оружие. - Гаврош! - строго сказала Жанна. - Ты же ему отдашь, - проворчал гамен. - Зато не буду нажимать на все подряд, не поставив на предохранитель. - Девушка требовательно протянула руку. Гаврош со вздохом подчинился. А Брайтон, следя за движениями девушки, с удивлением отметил, что эта рука явно не впервые держит пистолет. "Все страньше и страньше" . Это что же она не поделила с тем американцем? - Гаврош, помоги мне, пожалуйста, накрыть на стол. - Жанна щелкнула предохранителем и засунула пистолет за пояс. - Да не бойся, наш гость никуда не денется. Брайтон подумал, что исчезнуть-то для него не проблема, но не стал устраивать дискуссию. Возможно, чтобы не признаваться в том, что деваться сейчас действительно никуда не хотелось. Вооруженная Жанна смотрелась с чайником забавно. - Неудобно ведь, - съехидничал Брайтон. - Ничего, разберемся, - тоном бывалого человека ответствовала Жанна. Водрузив чайник на плиту, она повернулась и сдержанно заметила: - Помнится, вчера мы не были представлены друг другу. - Девушка ловко и быстро нарезала хлеб, намазывала его маслом. Гаврош фыркнул и принялся разглядывать потолок. Брайтон усмехнулся. - Друзья зовут меня Чарли. Ах, до чего знакомая фраза! Но привычного продолжения больше не будет. - А мои друзья называют меня Жанной. Или Джейн - кому что нравится. А это Гаврош. Джентльмены скептически оглядели друг друга. - Учти на будущее, фраер, - изрек Гаврош, - прямых выходов из моего Парижа в твой нет. Выражение лица Брайтона было красноречивее любых ответов. - Впрочем, если ты набрел на Монпарнаса, то вряд ли вышел бы даже с той улицы. - Это вопрос спорный, - пробормотал Брайтон. Он понял, что девчонка вытащила его, чтобы спасти. А ведь она, в отличие от прочих его знакомых, хорошо себе представляет, что за человек Шарль Брайтон. И чем чревато тесное общение с ним – наверняка тоже догадывается. Неужели он ей настолько нравится? А Жанна как ни в чем ни бывало продолжала готовить бутерброды и накрывать на стол - что, казалось, поглотило все ее внимание. Крышка чайника негромко задребезжала, извещая, что вода кипит. Жанна заварила чай, и гости принялись наконец за еду. Гаврош быстро уплел четыре бутерброда - отсутствием аппетита он никогда не страдал, - проглотил кружку чая и с сожалением вылез из-за стола. Покладистый Брайтон и пистолет у Жанны создали у гамена уверенность, что на некоторое время этих двоих можно оставить. Он объяснил, что неотложные дела требуют его присутствия в Париже, и с достоинством удалился. - Ну что, присядем и побеседуем? – поинтересовалась Жанна. – Зачем вам понадобился книгопроходец, мистер Брайтон? Будущее узнать или что-нибудь похлеще? Чарли задумался, как бы облечь ответ в более тактичную форму. - Понятно, - сделала вывод Жанна. – И того, и другого, а хлеба можно не давать… Ешь спокойно, это была цитата. - Ну, что касается будущего, ты мне вряд ли что-нибудь расскажешь. - А все равно без толку. Ты же не будешь слушать ничьих советов! В воздухе опять запахло идеями перевоспитания. Чарли как-то сразу перестали волновать подбор слов и построение фразы. - Слушай, - сердито сказал он, - если ты не оставишь свои дурацкие попытки меня воспитывать, я тебя точно пристрелю! - Бесплатно?! – притворно ужаснулась Жанна. - Найти заинтересованных не проблема. Без оплаты не останусь. - Забирай! – Жанна выложила пистолет на середину стола, подперла рукой подбородок и, слегка наклонив голову, нахально уставилась на собеседника. – Ну? Чарли молча забрал оружие. - Испугался, что на всю жизнь тут останешься? – не меняя интонации, спросила девушка. – Или что оплаты не будет? - Да нет, - невозмутимо пожал плечами Чарли. – Просто ты мне нравишься. Жанна внимательно посмотрела на Брайтона. Уж очень серьезно была сказана последняя фраза. А Чарли вдруг пожалел, что эту фразу произнес. В глазах сидящей напротив девушки было искреннее доверие. Не слепая вера, не глупая беспечность, а уверенность в человеке, которого она давно знала. И обмануть эту девчонку, использовать "втемную" было бы… нехорошо. Первоначальный план "добиться желаемого любой ценой" рухнул окончательно. Неизвестно, сколько еще они молчали бы, уткнувшись в пустые чашки, но тут на кухне снова появился Гаврош. - Я предупредить пришел, что сюда Жавер собирается, - ворчливо сказал он. - Понятно? Сматывайся, фраер, пока цел. - Сдается мне, что ты, мил человек, стукачок, - вкрадчиво начала Жанна, про себя удивляясь, как быстро, оказывается, могут найти общий язык гамен с “фараоном” в критической ситуации. - Ты это зря, - перебил Гаврош. - Я же серьезно. А то Жавер любоваться не будет: за шиворот и в... - Гаврош сделал выразительный жест, скрестив пальцы. - Ясно? Жанна вскочила. - Положим, этого не будет, но вот шуму... Придется объявить перерыв. - Она быстро прошла в свою комнату и достала "Резидента". – До встречи? - Возможно, - пожал плечами Чарли. Ему нужно было время на обдумывание сложившейся ситуации. Жанна закрыла книгу как раз в тот момент, когда в комнате возник Жавер. - Добрый день, мадемуазель Жанна, - сказал он. – Вы обладаете уникальной способностью постоянно связываться с сомнительными личностями. - Не без того, - смиренно признала Жанна. – Но в данном случае я не связывалась. Мы чай пили.
Калантэ: Глава 14. С наступающим Новым Годом! Дружеское чаепитие с Чарли Брайтоном действительно заставило Жанну успокоиться - даже, пожалуй, немного чересчур. Во всяком случае, со стороны Брайтона можно не опасаться нового покушения. Со стороны кого-нибудь еще... вряд ли они так быстро сориентируются в ситуации, так что есть надежда встретить Новый Год без особых волнений. Сегодня Большой Совет должен был наряжать елку, а это уже предвкушение праздника. И все-таки... шкаф, пожалуй, стоит запирать. Причем сейчас, пока не забыла. Жанна встала из-за стола и, прихватив недопитую чашку, направилась к себе в комнату, но тут тихо хлопнула входная дверь. В два прыжка, едва не расплескав горячий кофе, девушка оказалась в коридоре. Никого. Конечно, никого. Не поздновато ли ты вспомнила про шкаф, дорогуша? - Жанна! - Что, мам? - Я думала, это ты ушла. - Нет. - Дверь вроде хлопнула. - Наверное, у соседей. - Значит, не показалось. ...Жанна уже закрыла за собой дверь квартиры, когда вспомнила, что "Отверженных" она выложила из сумки и они так и остались в ее комнате, а "Мушкетеры" заперты в шкафу со вчерашнего дня. А провожатый сейчас бы не помешал... Девушка повернулась, нашаривая ключи... - Сегодня тебя провожаю я, - послышалось за спиной. Жанна дернулась, сообразила, что убийца вряд ли станет с ней разговаривать, и медленно повернулась. Так и есть! С лестничной площадки между вторым и третьим этажами неторопливо спускался Брайтон. Не найдя подходящей к случаю реплики, Жанна молча подняла брови. - Видишь ли, - Брайтон легко перепрыгнул последние две ступеньки, - я бы мог тебя проводить и не подходя к тебе. Но, боюсь, в свете последних событий ты можешь испугаться. - Ладно, - кивнула Жанна. - Уговорил. Только не надо мне рассказывать, что до сегодняшнего дня ты тоже исполнял роль телохранителя. - Послушай, - сказал Чарли, когда они уже шли по улице. - А за что тебя невзлюбил Сэконд? Жанна чуть не споткнулась. - Секретная информация, - строго сказала она. - Конспираторы, - презрительно фыркнул Чарли, - да вас при такой "секретной" работе можно брать голыми руками. - Вот сам и выясняй, - пожала плечами Жанна. - Думать надо о последствиях, когда что-то делаешь в книгах. - О последствиях надо всегда думать... А ты считаешь, что Сэконд не оставит идеи меня убрать? - Сэконд - вряд ли. Но мало ли в книгах героев... О, а это, похоже, к тебе... Жанна посмотрела в ту же сторону и увидела Ольгу. А когда повернулась, Брайтона уже не было. - Кто тебя сегодня провожал? – поинтересовалась Воронцова. - Брайтон... Ирке не говори. Для проведения "огонька" девятый класс арендовал актовый зал, ссылаясь на то, что в кабинете литературы негде развернуться. Окончательно администрацию подкупило то, что Большой Совет (а за шестеркой окончательно закрепилось это название) обязался за два дня до "огонька" своего класса провести елку для начальной школы. В Совете царило научно обоснованное разделение труда. Жанна и Вадим оформляли зал: Жанна руководила, а Вадим лазил по стенам и в поте лица приколачивал, прикалывал, привинчивал и привязывал. Ольга и Валька занимались собственно елкой: Ольга стояла на стремянке и вешала игрушки, а Валька ходил вокруг и подавал наверх игрушки и ценные советы. Ирка с Лешей ползали на четвереньках по разостланному на полу листу ватмана, чудом не натыкаясь на расставленные вокруг банки с водой, пузырьки с тушью и баночки с гуашью: они рисовали вывеску. Зал был заперт изнутри, Вадим принес магнитофон, и Большой Совет мог разговаривать без опасения быть подслушанным. - Жанн, - Ирка поставила кисточку в банку с водой и уселась на полу, изящно подогнув длинные ноги, - можно один вопрос? - Хоть два, - ответила Жанна, с тревогой следя за тем, как Вадим карабкается на сложное сооружение из двух парт и стула, поставленных друг на друга. - Вадим, ну, стремянка же есть! - Все равно не даст, - пропыхтел Вадим. - А откуда я знаю, что она тебе нужна? - из-за елки поинтересовалась Ольга. - Мне не видно. - Жанн, ты меня слушаешь? - В Иркином тоне прозвучали металлические нотки, причем явно из радиоактивного металла, возможно, урана. - Слушаю, - насторожилась Жанна. - У тебя с головой все в порядке? - Да вроде все... а в чем, собственно, дело? - В чем дело? Надо объяснять? Что тебе понадобилось от Брайтона? - То есть как? - поднял голову Леша. - Она его вчера в гости пригласила, - сообщила Ирка. - И он пришел? - удивился Валька. - Ну... сказать по правде, у него не было выбора, - честно призналась Жанна. - Я его привела. - Убрала из-под носа у Монпарнаса, - ядовито добавила Ирка. Масса урана в ее голосе понемногу приближалась к критической. - Зачем, а? - Как - зачем? Чтобы Монпарнас его не убил. - Если это тот самый Брайтон, еще неизвестно, кого Жанна спасла, - заметил Валька. - Я предпочла не экспериментировать, - ответила Жанна. - Он мог тебя застрелить! - взвилась Ирка. - И я не понимаю, почему он этого не сделал! В причины типа проснувшейся совести я не верю. - Не понимаешь? Я ему понравилась! - сказала Жанна тоном Марианны из "Полосатого рейса". - Еще не легче, - потерялась Ирка. - Я, признаться, думала, что ты все как-то объяснишь, и окажется, что ты все-таки нормальная... И ты ему поверила?! Пить чай с наемным убийцей... - Он голодный был, - безапелляционно объявила Жанна. Ирка на мгновение лишилась дара речи. - Ну... ну... ну! Да зачем ты его вообще к себе притащила? Да еще и одна, без оружия! - Чтобы его не убили. А ты бы как поступила на моем месте? Ирка смешалась. - Н-не знаю, - нерешительно сказала она. - Знаешь. Так же. Ирка схватилась за кисточку и принялась с ожесточением размешивать краску. - Еще чего! Я бы еще спасибо сказала Монпарнасу! - Свежо предание... - Ну, не знаю... Большой Совет с интересом наблюдал за перепалкой. - Эй, кончайте, - слезая со стремянки, сказала Ольга. - А то вам с Лешкой здесь до утра сидеть придется. - Правда, девчонки, хватит ругаться, - поддержал ее Леша. - Я уже все сделал. - Все?! - Ирка недоверчиво осмотрела готовую вывеску. - Действительно. Когда ты успел? - Пока вы тут ругались. - Леша встал и потянулся. - Мы не ругались, - сердито сказала Ирка. - А вы что молчите? - С сумасшедшими спорить бесполезно, - миролюбиво сказала Ольга. - Тут помогает только одно - вовремя надеть смирительную рубашку. Пошли по домам, вывеску завтра повесим. - Не понимаю, какой смысл тебя охранять, если ты сама суешь голову под топор! - в сердцах сказала Ирка. - А я с самого начала сказала, что это бессмысленно. - С ума с тобой сойдешь. Ну, себя не жалко - пожалей нас. Столько работы - и все зря? - Ладно, я больше не буду, - покаянно сказала Жанна. - Честное слово. Я буду слушаться. - Да, кстати, - Валька полез в карман и извлек стреляную гильзу. - Я поискал в твоем дворе... думаю, не стоит оставлять такую штуку - мало ли кто найдет! - Это что - та самая? - Проверено по справочнику. Держи. На память. * * * У входа в актовый зал, отгоняя любопытных, стояли два девятиклассника. - Никого не пускать, - категорически объявил Большой Совет. - Хотите настоящих чудес - значит, без посторонних. Над дверью красовалась вывеска, изображающая два перекрещенных кольта на фоне гитары в виде бутылки со струнами и надпись полукругом: "Салун "Пой, ковбой, пой!"" - Если мы всех пускать будем, нам самим места не хватит, - доказывал Сергей Кузнецов напирающим школьникам. - У нас места по числу участников. И кормить вас нечем. Все слопаете... Отвали! Отвали, кому сказано! Сами отказались огонек готовить - пеняйте на себя! Внутри "салуна" Большой Совет лихорадочно заканчивал последние приготовления, в чем им помогали Елена Сергеевна и Елена Прекрасная. Последней предстояло вскоре перевоплотиться в Бабу-Ягу, а потому их с классным руководителем поспешили познакомить заранее. Две Елены чуть дольше, чем предписывал этикет, задержали друг на друге взгляд. В глазах у Елены Сергеевны мелькнуло изумление, у Яги - нечто похожее на удовлетворение. Со стороны их вполне можно было принять за двух родных сестер, предпочитающих разные прически. - Хорошая примета, - сказала наконец Елена-Яга. - У нас говорят: если жители двух миров становятся похожими друг на друга, то сближение миров уже началось. Что бы не происходило дальше, оно неизбежно. - Ее спокойные мудрые глаза быстро "пробежали" по молодой учительнице, и Елена Сергеевна на миг ощутила легкое дуновение тайны - самой глубины сказки... или не сказки, а просто того, к чему допускают далеко не всех. Не все, правда, способны это почувствовать... - Очень рада знакомству, - других слов она не смогла подобрать. - Тем более, если это в самом деле хорошая примета. - Очень хорошая, - улыбнулась Яга, и синие глаза заискрились. - Ведь это ты учишь их читать? Елена Сергеевна кивнула, даже не заметив обращения на "ты" - настолько естественно оно прозвучало. Никогда еще она так ясно не осознавала того, что действительно делает нечто очень важное - ни слушая напутствие декана на последнем звонке, ни стоя пред суровым взором завуча Светланы Степановны. Для того чтобы уметь читать, мало отличать буквы одну от другой… - Пора открывать! - К ним подскочил запаренный Леша. - У вас все готово? - Почти, - кивнула Елена-Яга. - Уже превращаюсь. Зал был оборудован под ковбойский трактир. Эстрада, столики, стойка... Правда, елка немного не вписывалась в общий дизайн, но тут уж ничего не поделаешь - Новый Год есть Новый Год. Справа от эстрады стоял киоск с надписью "Костюмерная". Как сие заведение втиснулось в крохотную каморку, где едва хватало места на двух человек, было неизвестно. Когда двери зала наконец распахнулись, на пороге стоял Дед Мороз. У волшебника все было как полагается - борода, валенки, шуба, - но из-под шапки сверкали нахальные глаза и торчал курносый нос Колесова. - Заходите, гости дорогие, - замурлыкал он. - Проходите в костюмерную, там вам Снегурочка маскарадные костюмы выдаст... А подарки потом, дорогие мои. Подарки потом, а то вы ими увлечетесь, и концерт пойдет впустую... Из окошка киоска выглядывала очаровательная зеленоглазая Снегурочка. Это было чудо номер один из Жанниного ассортимента: гость заходил в киоск, заказывал костюм, Снегурочка говорила "Заказ принят!", и гость выходил преображенный. К этому времени Светлана Степановна прогнала из школы последних любопытных, пожелала всем счастливого Нового Года и ушла сама. Школа осталась в распоряжении девятого класса и Елены Сергеевны. Когда все, в том числе и Елена Сергеевна, переоделись и расселись по местам, Дед Мороз подобрал полы шубы и полез на эстраду. Делал он это не по годам ловко, но все же дед-морозовское обмундирование его сильно стесняло. Вадим, в ковбойском костюме - джинсы, сапоги со шпорами, клетчатая ковбойка, шейный платок и стетсоновская шляпа - втащил почтенного волшебника на эстраду под веселое оживление зала. - Дамы и господа, леди энд джентльмены, милостивые государыни и милостивые государи! - нимало не смутившись, начал Дед Мороз. - Программа нашего вечера такова: сначала концерт, потом танцы и несколько сюрпризов, потом материализация духов и раздача слонов, для чего приглашен Гассан Абдуррахман ибн Хоттаб, а потом - подарки и баиньки. Возражений нет? Возражений не было. - Тогда считаю вечер открытым. Раз, два, три - елочка, зажгись! Свечи на елке вспыхнули все разом. Одновременно с этим загорелись светильники на столах и ярко осветилась сцена, а остальное погрузилось в полумрак. Дед Мороз проворно соскочил с эстрады и уселся за крайний столик. - Концерт начинается, - сообщил он оттуда. Первый номер программы неминуемо довел бы СС до инфаркта, если бы она могла его видеть: Ирка и еще пятеро самых смелых девчонок в платьях "красоток кабаре" появились на сцене и исполнили лихой канкан под фонограмму песенки "Ковбой, ты парень хоть куда". Потом было сыграно несколько "короткометражных" спектаклей, потом Колесов, неизвестно когда испарившийся из зала, читал юмористические рассказы, старик Хоттабыч показывал фокусы, Снегурочка, то бишь Жанна, пела романсы... И закончился концерт еще одним фокусом Хоттабыча: эстрада вместе с ним растаяла в воздухе, а зрители вдруг почувствовали, что вместе со столами и стульями разъезжаются в разные стороны. Это была идея Жанны: освободить место для танцев. В зале начали появляться гости. (Из соображений Жанниной безопасности их встречали Жавер и Холмс.) Танцы начались с традиционного вальса, но затем репертуар заметно поменялся - с учетом вкусов девятого класса. К изумлению и восторгу дамской половины девятого "Б", не только мушкетеры, но и большинство остальных гостей неплохо знали и современную музыку и танцы. - Желающие узнать свою судьбу - не зевайте, есть такая возможность! - объявил Валька. В углу зала сидела Баба-Яга, разложив перед собой на столе полный арсенал гадалки - две колоды карт, зеркала, свечи, стеклянный шар и еще какие-то мешочки и коробочки. Ольга к гаданию относилась весьма скептически, а потому даже не прервала светской беседы с Уотсоном. Зато Жанна с Иркой, привлеченные восторженными охами и ахами девчонок и загадочными световыми эффектами, подошли взглянуть. Оказалось, Яга демонстрирует им по очереди их будущее при помощи зеркала. Как раз в этот момент в зеркало смотрела Лариса Черных. Не увидев в прозрачной глубине Колесова, зато заметив рядом с собой прекрасную половину Большого Совета, Лара, обиженно и гордо вздернув голову, ушла танцевать. - Ну что, красавицы, карты пришли раскидывать? - обратилась Баба-Яга к девушкам, целиком войдя в роль гадалки. - Лучше в зеркале. - Жанна действительно была заинтригована. - Хорошо, - непонятно хихикнула Баба-Яга, - зеркало так зеркало. Но это только будущее и очень ненадолго. Успеешь понять - повезло, нет - повторять зеркало не будет! Так-то, мои красавицы. Ну, что? - Постараюсь понять, - без улыбки, серьезно, сказала Жанна. - Гадай. - Тогда гляди на свое будущее! - Яга посыпала подставку зеркала новой порцией зеленовато-серого порошка, взяла одну из трех горящих свечей и капнула в порошок расплавленным воском. К потолку взметнулось и опало ослепительное пламя, заставив всех отшатнуться. Жанна подалась к зеркалу. - Что это?.. В круглой золотой рамке колыхался и перетекал белый, как молоко, густой, тяжелый туман. Он пульсировал, свивался в клубки, выпускал щупальца, словно живое существо... Постепенно в белой мгле проступили очертания огромного здания, сливающегося с фоном - оно тоже было белым. Жанна успела разглядеть теряющиеся в высоте стены и мощные, удивительно гармоничные башни, и зеркало угасло. - Все, - сказала Яга в наступившей тишине. - Ну как? - Еще бы понять, что это было, - медленно проговорила Жанна, не отрывая взгляда от зеркала, хотя там уже ничего не было - стекло послушно отражало подставку и ее лицо. - Туман... Белый замок... - Туманная картинка, - сострил Леша. Жанна даже не улыбнулась. - А давай мне, - попросила Ирка. - Тоже с зеркалом. Пламя взвилось снова. Стекло просветлело; в нем появилась Ирка. Лица у нее было испуганное. Изображение мелькнуло; зеркало на секунду закрыла темная ткань, затем Ирка увидела открытый медальон со своим портретом. Овальный серебряный ободок, откинутая крышка и край портрета были запачканы чем-то темно-красным. В следующую секунду все исчезло. - Вот это уже интереснее, - прошептала незаметно подошедшая сзади Ольга. – Ир, ведь это у тебя дома… - Не нравится мне это, - Ирка прикусила губу. - И что это за медальон в крови... - Думаешь, это кровь? - прошептала Жанна. - А что? Краска? - Давайте уж и мне, - внезапно решила Ольга. – Бог троицу любит. Пламя вспыхнуло, угасло... В первые секунды стекло оставалось темным, но потом где-то в глубине зеркала разгорелся трепещущий желтый огонек, побежали отблески по красно-золотым вышитым занавескам... За занавесками, в не по росту большой кровати, крепко спала светловолосая девчушка лет трех. На огромную подушку упала чья-то тень, и над девочкой наклонилась стройная молодая женщина в голубом платье и с длинными пепельными волосами, забранными в серебряную сетку. Ирка присвистнула, остальные онемели: женщина походила на Воронцову почти как две капли воды, даже одета была так же, как Ольга сейчас, разве что выглядела постарше. - Оль, это же ты! - выдохнула Жанна. Изображение исчезло. - Я? – тихо переспросила Ольга. – Которая из двух? Яга смотрела на зеркало слегка недоверчиво, словно не ожидала от него такого. Потом перевела взгляд на Ольгу, шевельнула бровями и протянула: - Н-да-а…
Калантэ: Глава 15. Бал в НИИЧАВО. Огонек кончился часов в одиннадцать вечера. Зал быстро привели в порядок при помощи Елены, потом Большой Совет выпроводил из школы своих драгоценных одноклассников и сам отправился по домам. Точнее, сначала проводили Елену Сергеевну, а потом джентльмены пошли разводить по домам девчонок. Елена, уже перевоплотившаяся в свой более привычный вид Елены Прекрасной, составила им компанию. Жанна с Иркой всю дорогу хранили упорное молчание. - Девчонки, ну чего вы такие пришибленные? - Валька заглянул в глаза Жанне, но та только отмахнулась - она все еще не пришла в себя после увиденного. Ирка, судя по задумчивому выражению лица, тоже находилась под впечатлением. По Ольге, как обычно, ничего не было заметно. Валька пожал плечами и отцепился. Жанна подняла голову. - Елен, - тихонько спросила она, - а все-таки, что это было? Ну, в зеркале? - Только Белый Замок окружен таким туманом, - отозвалась Елена. - Тот самый? - Он один. И он очень близко. Жанна, прикрыв глаза, снова увидела перед собой белую мглу и вырастающие из этой мглы башни Белого Замка. Что-то жутковатое было в этой мертвенной, слабо фосфоресцирующей, тусклой белизне. - А все-таки красиво, - вслух сказала она. - Если он действительно такой, то я не прочь посмотреть на него поближе. - Посмотришь еще, - со вздохом обнадежила ее Елена. - Зеркало никогда не врет. Это твое будущее. - И никому не врало? - задумчиво спросила Ирка. - Ну, тогда тут такое будет... - Думаешь? - У меня предчувствие. - Лично я предчувствую только зимние каникулы, - бодро заявил Валька. - Вот в каникулы все и начнется. Точнее, началось все с покушения. - Им и кончится, - оптимистично сказал Вадим. - Уже кончилось. - А медальон в крови? - А это медальон Вадима, - ехидно сказал Валька. - Хотите, объясню, что вы там увидели? Вадим стал грязно домогаться Ирку... - Валька предусмотрительно отскочил подальше, избежав затрещины сразу с двух сторон, - и Атос его убил. Вот и все. Как вам? - Никак, - Вадим швырнул в него снежком. - У меня нет серебряного медальона. Несколько минут шли молча. - Поживем - увидим, - наконец вздохнула Жанна, подводя итог под общими размышлениями. * * * Перед самым концом каникул, уже после возвращения из Владимира, к Жанне, как всегда, неожиданно, наведался Роман Ойра-Ойра. - Привет. Не помешал? - Нисколько, - обрадованно сказала Жанна. - Тебя так редко видно, что мог бы и помешать с чистой совестью. - Сама не появляешься. - Так дела, - развела руками Жанна. - А я как раз по делу. - Роман полез во внутренний карман пиджака. - Совет литературных героев приглашает ваш Большой Совет на новогодний бал-маскарад. Вот приглашения. - Новогодний бал? Но... ведь Новый Год уже прошел! - Ничуть не бывало, - возразил Роман. - Это у вас, в вашем мире, даты меняют - новый стиль, старый стиль... У нас все по-старому. Ты что, не знала, что тринадцатое января у нас праздник? - Да нет, я знала, но... Как-то в голову не приходило. - Жанна рассматривала приглашения: шесть синих листков с серебряным тиснением. - Так это в НИИЧАВО? А кто там будет? - Все, кого вы знаете, и еще куча народу. - Роман помолчал. - Я в курсе твоих приключений. В "Понедельнике" ты в абсолютной безопасности. - А как же мы ночью уйдем из дома? - Ну, знаешь ли, - Роман развел руками, - это уж моя забота. Сделаем вам дублей. И вовсе незачем ночью - пригласи их к себе днем, а домой пойдут дубли. Тринадцатого вечером весь Большой Совет собрался у Жанны. - Ребята, - шепотом начала она, - придется идти гулять. У меня мама дома. - Не надо, - появляясь в комнате, сказал Роман. - Успеем. - А если мама зайдет? - Если... - начал Роман и осекся: за дверью послышались шаги и голос: - Жанна, можно к тебе на минутку? Большой Совет попросту растерялся. Роман от неожиданности даже забыл, что он маг и может исчезнуть при помощи сотни различных способов, не считая ухода в книгу. Дверь уже открывалась, когда Ирка, больше других привыкшая к приключенческим романам, втолкнула растерянного волшебника в платяной шкаф и прислонилась спиной к дверце. В следующую секунду вошла мама и сразу направилась к шкафу. - Я к тебе случайно блузку повесила, - объяснила она. Ирке пришлось отойти. Большой Совет затаил дыхание... В шкафу никого не было! Мама взяла блузку, улыбнулась гостям и вышла. - Черт побери, - обретя дар речи, потрясенно прошептала Ирка. - Куда он делся? Из шкафа выпорхнула моль и превратилась в Романа. - Ты мне чуть голову не разбила об перекладину! - сердито прошипел он и заглушенно чихнул. - Фу! Весь пронафталинился, чуть жив остался. - Ой! Ты? - Нет, моль! - Роман чихнул еще раз. - А чем докажешь? - хихикнул Леша. - Могу пиджак съесть, - буркнул Роман, потирая шишку на темени. - Ладно, давайте быстрее! - Давай, - кивнула Жанна. Через минуту в комнате остались одни дубли. Причем Иркин дубль тут же щелкнул по лбу дубля Сокольского. Чтоб не зазнавался. Шестерка очутилась в конце улицы, на которую выходили окна института. В первые секунды у всех захватило дыхание: в Соловце мело, и мело очень здорово, по-новогоднему. Все тут же стали втягивать головы в плечи и прятать носы в варежки. - Да будет благословенна автоматика! - Жанна торопливо подняла воротник. - А то я, признаться, и не подумала. - Дальше-то, надеюсь, подумаешь? - поинтересовалась Ирка. - Или уже? - Все будет, когда войдем, - пообещала Жанна. Здание института, как всегда, выглядело заброшенным; окна не светились, однако откуда-то изнутри доносились звуки вальса. - Императорский вальс Штрауса, - определила Ирка. - Как бы там наши джентльмены не растерялись. Останутся, бедные, без пары в столь изысканном обществе! Последние слова она договаривала уже в вестибюле. Внешний вид НИИЧАВО, разумеется, оказался сплошным надувательством. Вестибюль был ярко освещен и весь искрился от елочной мишуры; пахло хвоей и воском. Лестницу, ведущую наверх, покрывал пушистый зеленый ковер. Несколько одинаковых молодых людей, по виду дублей, приняли у гостей пальто и исчезли. Большой Совет переглянулся и уставился друг на друга, а потом в зеркала. - Однако! - сказала Ирка, созерцая свое отражение. - Жанн, это твоя работа? - Моя, конечно, - скромно сказала Жанна, оправляя изумрудно-зеленое платье. - Нравится? - Что - работа или твое облачение? - уточнил Леша, не сводя с девушек восхищенного взгляда. - Неважно, - заметил Вадим, - все нравится. Девятиклассники преобразились. Молодые люди были во фраках, что им очень шло и придавало вполне благородный вид, а девушки... На месте трех скромных школьниц стояли три... ну, скажем, не принцессы, но, во всяком случае, что-то вроде того. На Жанне, как уже было сказано, было зеленое, под цвет глаз, муаровое платье с узором в виде черно-золотых зигзагов, оттеняющее светлые волосы. Платье облегало, как перчатка, до середины бедер, подчеркивая точеную фигурку девушки, а ниже спадало свободными складками до самых кончиков туфель; плечи и руки оставались открытыми. Тонкая и гибкая, как русалка, Ирка была одета в темно-зеленое платье с искрящейся серебряной вышивкой по кайме подола и длинных свободных рукавов, из легкого, матового шелка, с глубоким треугольным вырезом и широкой разлетающейся юбкой длиной до щиколоток, а Ольга – в ультрамариновый креп с едва заметным проблеском серебряной нити, удивительно подходящий к ее серо-стальным глазам. На Романе был облегающий черный костюм с кружевным воротником, короткий черный плащ и высокие узкие черные сапоги. - Поднимайтесь в зал, не стесняйтесь, - пригласил он. - А у меня, как у распорядителя, еще куча дел. До встречи на балу. - Роман с легким шелестом ушел сквозь стену. Большой Совет переглянулся и двинулся вверх по широкой лестнице. - Жанна Жаворонкова и читатели! - громко, на весь зал, перекрывая неясный гул голосов и тихую музыку, объявил стоящий в дверях дубль. Почти все слышали о Жанне, хотя далеко не все ее видели, и поэтому шестерка сразу оказалась в центре внимания. Жанна, чувствуя на себе десятки любопытных взглядов, не без труда поборола смущение. Зал был полон, но бал не начинался: люстры горели вполнакала, музыка звучала приглушенно, гости стояли и сидели ближе к стенам. Большой Совет, отвечая на приветствия и улыбаясь друзьям, тоже пробрался к свободному дивану у стены, за колоннами. - Они кого-то ждут? - недоумевал Леша. - Вас, - к Совету подошел Атос. - Сейчас начнется. Слышите? Музыка смолкла, и на балкон, тянущийся над залом, вышел Роман Ойра-Ойра. Зал притих. - Дамы и господа! - начал Роман. Его голос разнесся по всему огромному залу, хотя маг говорил как будто негромко. - До праздника остались считанные мгновения, и все приглашенные уже здесь. Бал начнется с последним ударом часов, а пока часы еще молчат, позвольте мне на правах распорядителя поздравить вас всех с наступающим Новым Годом. Желаю всем исполнения желаний! Роман сделал глубокий поклон и отступил от перил в глубину балкона. Несколько секунд стояла полная тишина, и потом в этой тишине гулко ударили часы, глубоким, звенящим медным звуком. Бомм! И еще раз. Бомм! В руках появлялись бокалы, и неведомо чьи руки - не то домовых, не то дублей - наполняли их шипящим шампанским. Бомм! Третий... Четвертый... Пятый удар... В бокал Жанны упала искристая струя из невидимой бутылки. Бомм... Бомм... Жанна подняла бокал. В зале стоял тонкий звон хрусталя: все вокруг чокались друг с другом. Восьмой удар, девятый, десятый... Одиннадцатый... Бомм! Двенадцатый удар замер в воздухе. Жанна пригубила ледяное шампанское; вокруг, осушив бокалы, бросали их на паркет. Большой Совет (весь, кроме Ольги, ни при каких обстоятельствах не пьющей алкогольных напитков и только коснувшейся губами края бокала) поступил так же. - Бал! - крикнул кто-то. Осколки исчезли, как по волшебству, ярко вспыхнули все люстры, и откуда-то сверху на зал обрушился вальс. - Нет, ты посмотри только на этих джентльменов! - улыбнулась Жанна, - А ты еще боялась, что им пары не найдется! Джентльмены, бросив дам, отправились танцевать. Леша пригласил Мэри Грант, а Валька - Шурочку Азарову. Вадим сделал было движение в сторону Ирки, но опоздал: перед ней с улыбкой склонился Атос. Секунду Сокольский стоял неподвижно, но затем повернулся к Диане Литтл с написанным на лице твердым намерением не портить себе вечер. Упорхнула Ольга с каким-то гусаром… Жанна осталась в одиночестве. - Девушка, вы не меня, случайно, ждете? Жанна вздрогнула. Голос она узнала сразу, но оборачиваться не стала. Это что, такая форма приглашения? - Нет, я жду следующего танца. - Подождем вместе? Жанна пожала плечами. - Мадемуазель, вы же читали мой эпизод не единожды, я прекрасно знаю ваше ко мне отношение… Стоит ли осложнять себе жизнь условностями, напускной холодностью и так далее? Жанна перевела дыхание и, справившись с эмоциями, повернулась к нахальному кавалеру. - Вы забываете, мистер Брайтон, что и я вас знаю неплохо. - Тем более, - пожал плечами Чарли. – Так вы позволите вас пригласить? На словесную пикировку до конца вальса у Жанны не было настроения, поэтому она просто кивнула в ответ. - Слушай, а ты здорово танцуешь, - немного удивленно признала она после нескольких па. - В самом деле? – насмешливо отозвался Брайтон. – Танцевать умеют только Джеймсы Бонды? Моих талантов на это не хватит? - Ну что ты! Просто таланты бывают разного свойства. - Положение обязывает. - Какое? Чарли сделал неожиданно резкий поворот, посмотрел партнерше в глаза и тихо, жестко произнес. - Мои собственные дела касаются только меня, понятно? Договор мы, кажется, еще не заключили. - Не буду же я заключать договор вслепую! – столь же резко ответила девушка. Брайтон понял - судьба их сотрудничества висит на волоске. Какие же эмоциональные эти русские девушки! - Извини… Давай не будем сегодня о делах. Но тут музыка смолкла. Жанна без труда отыскала глазами друзей, оказавшихся на другом конце огромного зала, потом вопросительно посмотрела на Брайтона. Чарли не горел желанием знакомиться со всеми друзьями Жанны сразу - с него пока вполне хватило Гавроша - но после танца следовало проводить даму на место. Что он и сделал. - Знакомьтесь, - сказала Жанна чуточку напряженным голосом. - Чарльз Брайтон. Все молчали. Пауза затягивалась. Чарли стало неуютно под пристальными взглядами Большого Совета. Первой нарушила молчание Ирка. - Очень приятно, - просто сказала она и протянула Брайтону руку. - Ирэн. Чарли пожал протянутую руку и несколько приободрился. Но со всеми перезнакомиться он не успел: к ним, ловко лавируя в толпе, подошел Черный Джек. - Как удачно, что вы здесь! У меня для тебя новость, Джейн. Как ты думаешь, что можно найти в прерии? - "Что" или "кого"? - прищурилась Жанна. - Боюсь, что именно "что", - широко улыбнулся Джек. - Но когда-то, конечно, это был "кто". Сэконд. - Ух ты! - радостно сказала Ирка. - Джек, это правда? - Клянусь синематографом, - ответил Джек. - Дженни, не смотри на меня так сердито. Я этого не делал. - В эту минуту снова зазвучала музыка. Джентльмены тут же снова устремились в зал, Ирка с Атосом, извинившись, тоже пошли танцевать. - Разреши, Дженни? - Простите, - вмешался Чарли, - но этот вальс мой. Жанна вопросительно приподняла бровь, и Брайтон уточнил: - Ведь мы же его ждали, не так ли? Поначалу танцевали молча: от деловых разговоров отказались, а новые темы не находились. Жанна еще находилась под впечатлением от сообщения Джека – у нее были кое-какие подозрения, но ей не хотелось ничего проверять. Чарли же чувствовал двусмысленность сложившегося положения, и ему такая двусмысленность не нравилась. Поначалу все казалось предельно простым: наивная девушка-книгопроходец, от которой не составит труда добиться согласия на определенного рода помощь. А сейчас ему просто было приятно с ней общаться. И оказывать традиционные знаки внимания без какого-либо корыстного расчета… Этак можно и о деле забыть. В девчонке было какое-то необъяснимое очарование… Брайтон взглянул на девушку: она улыбалась. Жанна перестала забивать голову посторонними мыслями и получала удовольствие от танца… и симпатичного партнера. Чарли почувствовал перемену в настроении, улыбнулся в ответ… Их глаза встретились, Брайтон чуть сильнее, чем следовало, сжал маленькую руку с тонкими пальцами пианистки, притянул Жанну к себе. Жанна чуть более резко, чем следовало, отстранилась - насколько это можно было в танце. Чарли, опомнившись, отпустил ее ладонь. - Напугал? - с виноватой улыбкой спросил он. - Почему? - дернула плечом Жанна. "Напугал. Притормози, ей ведь шестнадцать. Всего шестнадцать". А вальс все звучал... Танец следовал за танцем. Большой Совет совсем освоился, представив себя веке эдак в девятнадцатом (а некоторые перенеслись и в более далекое прошлое), как вдруг, словно напоминание о двадцатом веке, в зале грянуло "Парижское танго" Мирей Матье. Жанна почувствовала себя как дебютантка перед выходом: танго она научилась танцевать совсем недавно и еще ни разу не демонстрировала свое умение столь многочисленной аудитории. Она щелкнула пальцами, переодеваясь в платье в стиле конкурсов европейских бальных танцев конца ХХ века. После первого же куплета скованность и страх исчезли: Чарли вел уверенно и ненавязчиво и, казалось, предугадывал все ее движения. Оставалось только слушать музыку и подчиняться ритму… "Tango… Pariser Tango… Ich schenke Dir mein Herz beim Tango…" . Пара поворотов, раскрутка, Чарли подхватывает ее свободной рукой… Жанна резко вскинула голову, сверкнула глазами… Словно приняв условия игры, Чарли привлек ее к себе поближе. В конце концов танго - не вальс. Они не подозревали, что за ними уже с интересом наблюдает весь Большой Совет. Раскланиваясь, Жанна поймала восхищенный и слегка ошалелый взгляд партнера и поняла, что Брайтону как-то не по себе. Она и сама немного испугалась. Для обычного делового сотрудничества это было, пожалуй, чересчур.
Калантэ: Глава 16. «…Здесь хозяин славный парень Робин Гуд!» Бал кончился часов в пять утра. Большой Совет вышел на улицу в числе последних гостей. Метель утихла; небо очистилось, и вдоль улицы мягко сияли под луной длинные сугробы. - Джейн, а Джейн! - страшным шепотом позвала Ирка. - Чего? - Протанцевав всю ночь с Брайтоном, Жанна была настроена чрезвычайно легкомысленно. Правда, несколько портило настроение то, что после «Парижского танго» Чарли исчез, не попрощавшись, но это можно было объяснить стеснительностью. - А как мы домой попадем? Вся компания внезапно остановилась. А действительно - как? - Дубли, конечно, запрограммированы выйти утром в школу, - задумчиво сказала Жанна, - но это к половине девятого... - А книга лежит у тебя в комнате, - закончила Ирка. - Представляю лицо твоей мамы... Несмотря на весь юмор, положение было действительно серьезным. Выход подсказал Валька. - А зачем идти через Жаннину книгу? Пройдет каждый через свою, отправит дубля в "Понедельник"... и порядок. - Ага, - ядовито сказала Ольга. - Значит, Жанна разводит нас по нашим шкафам, а потом одна через десяток книг идет домой. Хорошо придумано! - Почему через десяток? У всех же "Понедельник" есть. - А у меня - нет. - Ну, тогда так, - заявила Ирка. - Сначала мы все провожаем Ольгу, а потом нас отправляют отсюда самих. Прямых переходов из "Понедельника" в другие книги было несколько. Оставалось выбрать - где идти. - "Пикник на обочине", через Зону, - хладнокровно сказала Жанна. - Не пойдет, - отрезала Ирка, жестом закрывая открывшийся было рот Леши. Валька вздохнул. - "Трудно быть богом". - А чем плохо? - с надеждой спросил Вадим. - Тем, что ты не дон Румата, - пожала плечами Жанна. - Ночной Арканар... ну уж нет, лучше без драк. Валька вздохнул еще раз - еще печальнее. - "Отверженные", - продолжала Жанна. - "Отверженных" у меня тоже нет, - довела до сведения Ольга. - Тьфу, черт. Ну, тогда остаются только "Баллады о Робине Гуде". Шервудский лес глубокой ночью. Баллады, насколько я помню, у тебя есть в ассортименте. - Н-да, - сказала Ольга. - А нас там... гм... - Не ограбят, у нас брать нечего, - заметил Валька. Распрощавшись с надеждой пройтись по Арканару, он не мог отказаться от Шервуда. - Ну хорошо, - согласилась Жанна. - Шервуд так Шервуд. На всякий случай будут вам арбалеты. Пошли. Минут десять они шли по Соловцу, потом Жанна углубилась в заросли высокого кустарника... Картинка сменилась так, словно они закрыли глаза и открыли их уже в другом времени года. Голые, заснеженные ветки сирени превратились в цветущий боярышник, а морозный воздух сделался теплым и душистым. Не претерпела изменений только луна, заливающая лес голубоватым светом. - Добро пожаловать в Шервуд, - сказала Жанна. - Все при оружии? Большой Совет оглядел себя. Все шестеро были в кожаных куртках, таких же штанах, рубашках из грубого небеленого льна и в мягких сапогах, за плечами - арбалеты и колчаны со стрелами, на поясе - легкие мечи. - Вроде все... - Как из арбалета стрелять, все помнят? Отлично. Вопросы есть? - Идти далеко? - поинтересовался Вадим. - Не очень, мне так кажется, - негромко ответила Ольга. - Километра два-три, значит, с полчаса... - А ты откуда знаешь? - удивленно-недоверчиво спросила Жанна. У нее было больше поводов для удивления, чем у остального Совета, потому что Ольга не ошиблась. Откуда, в самом-то деле?! - У меня такое чувство... странное... Будто я здесь уже была. - Воронцова пристально озиралась вокруг. - Бывает, - пожал плечами Сокольский. - Это называется «дежа вю» - ложная память. У Жанны тоже вдруг появилось странное чувство. Как-то очень уж уместно здесь выглядела Ольга. Слишком уместно. Вот только вместо льняной рубашки упорно мерещился сине-голубой шелк... и серебряная сетка на волосах... Девушка стряхнула наваждение. - Вперед, и попрошу не шуметь. Ирка и Вадим - замыкающие. Шестерка двинулась по тропе. - Проверяй, - тихо сказала Ольга Жанне. - Нам туда. Идти было одно удовольствие: полная луна освещала каждый камешек и каждую травинку. А Жанна, глядя на Ольгу, уверенно ведущую их самой короткой дорогой, с трудом справлялась с желанием ущипнуть себя за руку. Воронцова шла так, словно действительно знала эти места... Или узнавала. Внезапно она остановилась. - Кажется, кто-то бежит. - Исчезаем, - скомандовала Ирка. Большой Совет отступил с тропинки за кусты, присел и замер. - По-моему, это... - начала Ирка. - Ш-ш-ш! - Жанна прижала палец к губам. На тропинке показалась маленькая фигурка. Мальчик лет десяти, тяжело и со всхлипами дыша, опрометью промчался мимо и скрылся в лесу. - Занятно! - прошептала Ирка, когда топоток босых пяток стих за деревьями. - Чего это он ночью по лесу носится? - Там впереди деревня, - тихо заметила Жанна. - Наверное, что-то случилось... - А ну пошли, - серьезно сказал Вадим и скинул с плеча арбалет. - Вы что, не слышите? Еще несколько шагов - и уже все услышали крики, плач, собачий лай, истошное блеяние овец и очень знакомый, но непонятный треск. На листве затрепетали оранжевые отсветы. - Дымом пахнет, - на ходу отметил Вадим. Жанна, не замедляя шага, защелкала пальцами: на ребятах появились кольчуги и шлемы. Наконец подлесок расступился. - Деревню жгут! - ахнула Ирка. - Это что, бандиты? - Хуже, это солдаты Гая Гисборна, - сквозь зубы ответила Жанна. Крайняя лачуга пылала, как стог сена, освещая пол-деревни; занимались еще три. Возле первой ничком лежал виллан со стрелой в спине; чуть дальше, насколько можно было судить в мечущемся свете пожара, происходил процесс изымания оброка. К симфонии звуков прибавился отчаянный рев младенца. Жанна закусила губу. Если сейчас не вмешаться, шанса все исправить уже не будет - отсчет времени пошел с момента их появления. Но тащить за собой всех... - Вмешаемся? - Глаза Вадима превратились в две узкие щелочки. - Жан! Что, будем стоять и смотреть?! Жанна взглянула на друзей. Ирка ответила выжидающим взглядом: в ее хищно сощуренных глазах плясало отражение огня. Леша плотно сжал губы и стиснул приклад арбалета. На первый взгляд «порядок» в деревне наводило человек пятнадцать. Учитывая фактор внезапности, можно рискнуть… - Начнем издали, а там будет видно, - Жанна вздохнула, мысленно махнув рукой, и тихо добавила: - И будьте осторожны. Арбалетный болт бьет шагов за двести, а до горящих домов, где мелькали солдаты, было намного меньше. Наемники даже не успели понять, откуда летят стрелы. Очистив от солдат окраину, Большой Совет ворвался в деревню с арбалетами на взводе. - Гони их к центру! - крикнул Вадим. - Пусть жители разберутся! - Робин Гуд! - истошно завопил кто-то. - Лесные стрелки! Крик произвел разительное действие: услыхав о Робине Гуде, несколько солдат просто кинулись бежать. Остальные, человек пять, - кстати, судя по всему, командовал ими вовсе не Гай Гисборн, - попытались встретить противника лицом, но их было мало, и вскоре рассыпавшийся цепью Большой Совет и вооруженные вилами, топорами и кольями крестьяне согнали их на деревенскую площадь, к колодцу. - Бросай оружие! - скомандовал Вадим. - Ну?! Приказ неохотно выполнили. В эту минуту послышался грохот копыт, и на площадь вылетел отряд всадников в зеленом. - Ну вот, и без нас управились! - воскликнул передний всадник, осаживая коня. - На этот раз - да, Робин, - отозвался пожилой крестьянин. - Но мы были не одни. Разве это не твои люди? Толпа расступилась, открыв перед вольными стрелками две группы: обезоруженных и очень мрачных солдат и Большой Совет, чрезвычайно довольный собою. - Эти не мои, - глядя на солдат, заметил Робин. - И эти - не... Гм! - Это что еще за ведьмы свалились нам на голову? - озадаченно спросил здоровенный всадник, до глаз заросший нечесанной рыжей бородой. Леша фыркнул. Из-под шлема Ирки выбивались растрепавшиеся рыжие пряди, у Ольги наполовину расплелась коса, с которой слетела завязка – короче, сравнение было довольно метким. - Никогда не слыхал об отряде ведьм в Шервудском лесу, - проворчал кто-то за спиной Робина. Лошади всхрапывали и переступали копытами. - А мы не из Шервуда, - сказала Жанна. - Привет тебе, Робин Гуд. - Мы, как бы это сказать... в-общем, мы не ведьмы, - добавил Валька. Робин Гуд и его товарищи расхохотались. - Ну, ты-то явно не ведьма, а скорее уж ведьмак! Так кто же вы? - Робин, прищурившись, смотрел на Жанну с высоты седла. - Вы здесь бывали? - Нет. - Но ведь я вас где-то уже видел... Предводитель стрелков перевел взгляд на Ольгу. Смотрел он на нее довольно долго. - Ты ведь Хельга? - Можно и так назвать, - спокойно ответила та. - Робин, да ведь это же Джейн Джейва! - неожиданно ахнул рыжебородый верзила. - Это люди из Большого Мира! - Мы здесь случайно, - не дожидаясь расспросов, сказала Жанна, - дорога такая. И нам вообще-то пора идти дальше, так что прости, Робин, ты уж сам разберись с этими... - она кивнула на солдат. - А мы пошли. До встречи. - Погодите! - окликнул их Робин. - Так вы действительно из Большого мира? - Действительно. Мы к вам еще наведаемся, если позволите... а сейчас, простите, спешим! - Ну что ж, добрым людям всегда рады в Шервуде, - усмехнулся Робин. - Прощайте. - До встречи! Большой Совет пробрался сквозь толпу и, помахав на прощание жителям деревни и лесным стрелкам, скрылся в лесу. - Не думаю, что в Арканаре у нас было бы больше приключений, - заметила Ольга. - Судьба такая, - пожала плечами Ирка. - Это уж как водится: где мы, там и драка. - Так мы могли и через Зону прогуляться, - фыркнул Валька. - Ты бы и там нашла, с кем подраться. - Бедные сталкеры, - хихикнул Леша. - А откуда тебя Робин Гуд знает? - спросил Вадим у Ольги. - Это называется «дежа вю» - ложная память, - пробормотала Ольга, думая явно о чем-то своем. Жанна остановилась. - Пришли. Давай руку. Ольга, попрощавшись с Советом, исчезла. Вместо нее Жанна вернулась с молчаливым дублем, и шестерка повернула обратно. До Соловца дошли без приключений, так же без приключений дубли и оригиналы поменялись местами, и Совет после стольких трудов и треволнений добрался наконец до честно заслуженных постелей. ...Дня через два Лешу и Вадима осенила гениальная идея. Убедившись, что настырных одноклассников поблизости нет, они начали атаку. - Джейн! Между прочим, кто-то... - начал Леша. - Кто бы это мог быть? - мечтательно заметил Вадим. - Кто-то кому-то обещал наведаться... - А обещания надо выполнять, - заключил Вадим. - А? - спросил Леша. Ирка, спорившая с Валькой о каких-то взрывчатых веществах, навострила уши. - Это куда? - Это в "Робин Гуда", - голос Вадима стал вкрадчивым. - А сегодня день свободный... Жанна задумчиво посмотрела на друзей. - Отпустите, Джейн, - промурлыкал Валька. - Мы обещаем не лазить в лужи, не падать с деревьев и вообще быть послушными детьми. - Кто за? - для проформы спросила Жанна. Она и так видела, что все, да и сама была не против. - Единогласно. Она вопросительно посмотрела на Ольгу. Та кивнула, соглашаясь. - Тогда лекцию «о правилах поведения» сегодня читает Ольга. Прозвенел звонок. * * * Большой Совет материализовался в самой чаще Шервудского леса. - А теперь самое сложное - найти самого Робина, - сказал Вадим. Ольга молча осматривалась. В мужской одежде и с косой, тщательно упрятанной под берет, традиционный для ее костюмов в книгах, она почти не отличалась от мальчишки. - Думаю, они сами нас найдут, - убежденно сказала Ирка. - Я более чем уверена, что они нас уже видят... а мы их - нет. - Уж во втором-то ты можешь быть уверена, это точно, - озираясь, заметил Валька. - Ну, что же они нас не находят? Что-то тихо свистнуло, раздался глухой стук. - Нашли, кажется, - констатировал Леша. Прямо перед ними в стволе дуба торчала стрела с зеленым оперением. Не успели они оценить такое приветствие, как зашуршала листва, и на землю под деревом почти бесшумно спрыгнул сам Робин Гуд. - Добро пожаловать в Шервудский лес, - сказал он. - Не обращайте внимания, это у Вилли любимая манера здороваться. Из кустов вышли еще двое. - Для острастки не помешает, - проворчал Вилли. - Кто же мог знать, что это вы! - Ну и ну! – картинно вознегодовал Вадим. - А кто же, солдаты, что ли? - Простые люди в блестящих шлемах по лесу не разгуливают, - насмешливо объяснил Вилли. - Вот к чему приводит пижонство, - ехидно заметила Ирка. - А я ведь тебе говорила. - Впору было решить, что это Гай Гисборн. Вдалеке послышался протяжный свист. Стрелки насторожились. Робин просвистел в ответ. - Что это? - спросила Жанна. - Сейчас узнаем. Кусты бесшумно раздвинулись, и на прогалине появился еще один лесной стрелок. - Гисборн, - пояснил он в ответ на вопросительный взгляд Робина. - С отрядом? - Двадцать шесть человек, пешие арбалетчики. - Ого! - Вилли присвистнул. - Должно быть, у шерифа в очередной раз лопнуло терпение. Большой Совет молча переглянулся. - Да нет, - возразил тем временем стрелок. - Это просто охрана. Кажется, с ними епископ Герфорд. Боится его преосвященство ездить здесь один... с недавних пор! - И правильно делает! - рассмеялся Вилли. - Должно быть, едет не с пустыми карманами, раз сам Гисборн его охраняет... Что, Робин, будем взимать пошлину за проезд? Робин на мгновение задумался и кивнул. - Будет большая драка, - сказал он Жанне, безошибочно определив в ней главного. - Вы уйдете или рискнете остаться? Жанна пожала плечами: - Разумеется, мы остаемся. Разве шесть стрелков будут для вас лишними? Вилли одобрительно улыбнулся. - Тогда пошли. - Как дурака помянешь, так он и появится, - проворчала Ирка, ныряя под нависшие ветки. - Это ты о ком? - О Гисборне, о ком же еще! - Кстати, - деловито сказал Вадим. - Советую всем, кроме меня, ограничиться стрельбой. С мечами вы не управитесь, хоть они и легкие. Ольга покосилась на него с легкой, почти незаметной иронией. Но промолчала. - А ты что? - А я на мечах умею, - Вадим примерился к рукояти своего меча. - Клуб исторического фехтования - не слышали? Ирка задумчиво взвешивала на руке свой меч. - Килограмма полтора, не больше... Я тоже. - А ты-то откуда? - Оттуда же, откуда и все остальное. У нас в городке была секция фехтовальная, а руководитель увлекался мечевой техникой. Ну и... - Восточные единоборства? - презрительно спросил Вадим. - А вот фиг тебе. Римский меч, каролинг, полуторник и двуручник. На двуручных меня, конечно, не учили... Жан, сообрази, пожалуйста, мне и Вадиму перчатки. Вон, как у Вилли. Чтобы кисть фиксировать. - Соображаешь, - заметил Вадим. Ирка сердито фыркнула. - Может, все-таки не надо? - безнадежно спросила Жанна. - Так сразу рубиться... - Ты что, боишься? - хором спросили Вадим и Ирка. - Да, боюсь, - с вызовом ответила Жанна. - За вас. - А ты не бойся, - хмыкнул Сокольский. - Сейчас будет тропа, - обернулся Робин. - Стрелять только по моему сигналу - крик ворона. Старайтесь по возможности не убивать. - Well, - отозвался Валька. - И не перестреляйте своих, когда начнется бой, - ехидно добавил Вилли. - Тебя первого, - отпарировала Ирка. Лес был совсем не так пуст, как казалось вначале. От дерева к дереву бесшумно перебегали вольные стрелки. Поблескивали мечи. Робин вывел Совет на узкую тропу. По обе ее стороны плотной стеной стояли могучие дубы и грабы, густо оплетенные хмелем. Сквозь нависшие над тропой ветви, пробивая листву, падали яркие, почти отвесные лучи солнца. Тишину нарушали только звенящие по всему лесу трели зябликов. - Залезайте на деревья и сидите тихо, пока они не окажутся прямо под нами, - вполголоса распорядился Робин. - Джон, они далеко? - Минут пять еще есть. - Отлично. Через пару минут только очень наблюдательный глаз сумел бы заметить лесных стрелков и Большой Совет. Густая листва и зеленая одежда надежно маскировали засаду. Вадим заранее спрятал свой блестящий шлем в сухих листьях между корней дерева. Удобно устроившись в развилке ствола, Жанна взвела арбалет и огляделась. Валька и Вадим сидели на соседнем дубе, Ольга - рядом, но немного выше, Леша - на другой стороне тропы. Ирка забралась на мощный сук, протянувшийся прямо над тропой; в руках у нее был не арбалет, а лук с наложенной на тетиву стрелой. Попавшая в солнечный луч прядь волос горела яркой медью. Встретив взгляд подруги, она сощурилась и подмигнула. Под деревом Жанна разглядела лысую макушку отца Тука. Зяблик, заливающийся на соседнем дубе, неожиданно оборвал трель и замолчал. Через несколько секунд донесся глухой, слитный стук сапог по утоптанной земле. Ирка натянула тетиву. Из-за поворота показался первый солдат; солнце ослепительно сверкнуло на шлеме. За ним - второй, третий... Солдаты шли по двое. Большинство было снаряжено довольно легко, и только первый сверкал пластинчатым панцирем, шлемом с назатыльником и металлическими пластинами, нашитыми на рукава кожаной куртки и штаны. "Гисборн, - поняла Жанна. - Вот вырядился... металлист..." В середине шеренги солдат верхом на золотисто-гнедой кобыле ехал мужчина в теплом плаще поверх рясы, с худым лисьим лицом - это, видимо, и был епископ Герфорд. Его преосвященство обеспокоенно шарил глазами по зарослям: сразу было видно, что в лесу ему крайне неуютно. Гисборн уже почти поравнялся с Жанной. Он шагал с уверенным видом, ясно говорившим: он чувствует себя хозяином. Жанна вспомнила горящую деревню... и с удивлением почувствовала, что ей очень хочется стрелять. Когда отряд оказался прямо под стрелками, раздалось хриплое карканье ворона. Свистнули стрелы. Гисборн шестым чувством хорошего воина успел уловить опасность и вскинул щит, который нес на согнутой левой руке. В щит тут же вонзились сразу три стрелы; одна, пущенная Иркой, скользнула по защитной полоске на правом рукаве рыцаря и разорвала куртку, но и только. Остальные нашли себе цель среди солдат, и с десяток наемников разом вышли из строя. Отряд схватился за оружие. - Ну, тут уж либо песни, либо танцы! - Ирка, выпустив вторую стрелу, зацепила лук за ветку, выхватила меч и спрыгнула на тропу, прямо в середину отряда. Вадим проделал то же самое, на тропу высыпали стрелки. Лес огласился лязгом мечей. Большой Совет быстро освоился с положением. Вадим и Ирка дрались с полным самозабвением и действительно умело; посмотрев на них, Жанна поняла, что Вадим был прав, посоветовав остальным не ввязываться в драку. Валька и Леша азартно, хотя и не очень метко, посылали стрелу за стрелой. Впрочем, их меткости хватало на то, чтобы не задевать своих в кипящей под дубом круговерти. - Жан, - голос Ольги прозвучал прямо над ухом, - ты мне можешь щит сделать? Жанна слегка удивилась, но просьбу выполнила - оружие, по неизвестно кем установленным ограничениям, давалось только при первоначальном входе в книгу, вместе с костюмом, но сам костюм и доспехи, к которым, несомненно, относился и щит, она могла менять и создавать совершенно произвольно, в любой момент. Когда же она секунду спустя сообразила, что раз Ольга попросила щит, то, видимо, собирается вмешаться в рукопашную, было уже поздно удерживать подругу - Воронцова, пристроив арбалет на ветке, соскочила на дорогу. Ольгу действительно когда-то учили фехтовать, и притом не только на шпагах и рапирах, но и на мечах. Первого солдата, по сравнению с ней неповоротливого и неуклюжего в тяжелой кольчуге, она обезоружила одним быстрым движением, краем глаза уловила слева проблеск меча, развернулась и подставила щит. И - тут же отлетела в сторону: могучий удар расколол щит надвое и сшиб ее с ног. Вскакивая, она успела заметить металлические пластины на кожаной куртке. Гисборн! Гай снова занес меч. Опытный боец, он отлично видел, что для мальчишки его оружие тяжеловато, да и обращается он с ним не очень-то умело. Зарубить такого слабого противника - немного чести. Рыцарь с некоторым недоумением отметил, что во взгляде парнишки, несмотря на то, что положение его было не из легких, нет ни страха, ни ярости. Наоборот, серые глаза были спокойными, холодно-внимательными, даже мягкими немного. И он был быстрым. Очень быстрым. Уходя от удара по ногам, мальчишка поскользнулся на траве, упал, проворно откатился в сторону и снова вскочил, но... берет при этом слетел на землю, и на плечо скользнула тяжелая пепельная коса. Девчонка! Теперь уже Гисборн машинально удивился, как он до сих пор принимал ее за парня - настолько женственным было лицо. Впрочем, фигура в этой одежде выглядела достаточно бесформенной. Похоже, девушка подвернула ногу, но держится хорошо. Интересно... - Ты ошибаешься, если полагаешь, будто я отнесусь к тебе снисходительно. - Гай, продолжая с невесть откуда взявшимся любопытством «прощупывать» противника, нанес довольно жесткий удар, пойманный крестовиной меча. Для девчонки это явно был предел возможностей - она едва устояла. - Не думаю, - говорить ей было трудно. - Вот как? - Гисборн, почти развлекаясь, ловко сменил позицию, поставив девчонку против солнца. Он мог в любой момент убить пепельноволосую, но почему-то не спешил. - Вы.. меня до сих пор... не убили. - Она тяжело дышала. - И почему-то... думаю... что попадись я вам... в качестве... военного... трофея... насиловать вы... меня не станете. Свистнул тяжелый клинок. Девушка сумела перехватить удар, но Гай нанес его с такой силой, что она кувырком полетела в траву, неловко прижав собственным телом руку с мечом. Гисборн стремительно шагнул вперед, глядя сверху вниз в спокойные - все равно спокойные! - серые глаза. - Верно. Я тебя просто убью. - Он снова поднял меч. Ольга действительно упала очень неудачно, крепко приложившись правым локтем о корень дерева. Рука почти онемела, девушке нужны были несколько секунд, чтобы прийти в себя - но давать ей эти секунды Гисборн явно не собирался. «Ну и взгляд... - мелькнуло у Ольги в голове, так, словно она смотрела на все со стороны. - Будто выполняет работу, которая его достала... Холодный, безразличный взгляд...» Свалка на дороге тем временем закончилась. Высокой моральной стойкостью солдаты не отличались, так что половина из них предпочла сдаться. Джон Малыш непринужденно рылся в седельных сумках епископа, сопровождая свои действия веселыми комментариями, остальные стрелки с интересом ждали результатов, и только Большой Совет заметил, что Ольга ведет... точнее, вела бой с самим Гаем Гисборном. Ее падение одновременно увидели Жанна и Вадим. - Оля! - крикнул Вадим, кидаясь к ней на помощь. Жанна вскинула арбалет... и оба не успели. Затвердевший взгляд Воронцовой был последним, что отметил рыцарь, на долю секунды отвлекшийся на крик. - С-сволочь! - Этот выдох сопроводил фантастическую подсечку, удавшуюся Ольге чуть ли не впервые в жизни. Сапоги Гисборна мелькнули в воздухе. Этот кувырок назад через голову спас ему жизнь - Жаннина стрела просвистела выше. Он тут же вскочил как подброшенный... и очутился лицом к лицу с прежним противником, обрушившим на него вихрь ударов. Все, все, чему учил Ольгу троюродный брат, тренер-рапирист и мечевик-любитель, все, что она с такой неохотой отрабатывала, все было вложено сейчас в этот сумасшедший натиск. Удар, доворот клинка - немыслимо выкрученный меч вылетает из руки рыцаря, тот отступает на шаг... цепляется за корень... падает навзничь... Ольга занесла меч... Ошеломленная этим взрывом ударов Жанна очнулась. Она никогда не подозревала, что Ольга способна на такое. «Добьет!» - поняла она и рванулась к подруге, рискуя попасть под удар. - Ольга! Стой! - Джейн! - Робин метнулся к ним и успел перехватить Ольгу за руку. Гисборн внезапно почувствовал себя нехорошо. «Джейн»... книгопроходец Джейн Джейва... Да, это она стоит рядом с пепельноволосой Ольгой, глаза которой медленно смягчаются, теряют отрешенность. Меч она, правда, не опускает... - Хельга! - Предводитель вольных стрелков все еще держал Ольгу за руку. - Пусть его. Благородный рыцарь сэр Гай Гисборн навсегда запомнит, что его победила в честном бою Хельга... хм... Белый Ворон. Ольга тряхнула головой, спрятала меч и невозмутимо принялась убирать выбившиеся из косы пряди волос. Епископ Герфорд при словах Робина Гуда заметно вздрогнул и подался вперед, впившись взглядом в лицо Ольги. - Вставай, - коротко приказал Робин Гуд рыцарю. Гисборн медленно поднялся на ноги. Почему-то он двигался как во сне, и в расширенных глазах читался отказ воспринять нечто очевидное. - Ты что, привидение увидел? - с издевкой в голосе поинтересовался Робин. - Да, - хрипло ответил Гай. Робин усмехнулся. - Что будем с ним делать? - обращаясь к своим, спросил он. - Хельга, твой пленник, твоя и воля. - Решайте сами, - как-то безразлично пожала плечами Ольга. - Дарю. - Повесить, - угрюмо взглянув на пленника, сказал кто-то. - Камень на шею - и в омут, - посоветовал еще один стрелок, рыжий, как английский спаниель. - Да прирезать его, и все дела, - философски заметил третий. - Чтобы не возиться. Гисборн, овладев собой, высокомерно смотрел на своих врагов. Правда, помимо воли его взгляд все время искал Хельгу. - А по-моему, его надо отпустить, - сказал Робин Гуд. - Пусть возвращается к шерифу в Ноттингем и расскажет, что стало с его солдатами. - А по-моему, ему надо свернуть шею, - возразил Джон Малыш. -Это всегда успеется, - сказал Робин. - Пропусти его, Джон. Это лучшее наказание - возвращение с позором. Джон тяжело вздохнул, но сделал шаг в сторону. - Иди, - велел Робин Гуд. - Да смотри не забудь передать шерифу привет. А вы, монсеньер епископ, не забывайте вашу смиренную паству, заезжайте почаще! - Ты еще пожалеешь, что отпустил нас, лесной бродяга! - процедил епископ. - Иди, пока у нас не лопнуло терпение! - рявкнул Джон. - У меня руки чешутся свернуть тебе шею, так что проваливай! Герфорд, наградив великана ненавидящим взглядом, подобрал полы сутаны и засеменил по тропе. Лесные стрелки расступились, давая пройти Гисборну и нескольким оставшимся на ногах солдатам. - Сюда вернется армия! – пообещал через плечо епископ. Ему не ответили. - Ну наконец-то! - сказала Ирка, когда Гисборн, широко и нарочито медленно шагая, последним скрылся за деревьями. Солдаты и епископ намного его опередили. - Теперь, в конце концов, мы можем как следует познакомиться? - Только не здесь, - ответил Робин. - Что подумают в Большом Мире о нашем гостеприимстве! - Ну, это у вас хорошо поставлено, - с иронией заметила Ольга, выразительно глядя на «поле боя». - Это для незваных гостей, - хмыкнул Робин. - А вас милости просим к нашим кострам... и притом бесплатно. Скрывшись из виду, Гисборн бессильно опустился на мягкий мох. Ноги не держали. Впервые в жизни. Встреча с неведомой Хельгой... или, черт побери, ведомой... основательно выбила его из колеи. «Насиловать не станете...» - ни к селу ни к городу вспомнил он. А ведь и верно, не стану, с изумлением понял рыцарь. На краю сознания промелькнуло что-то вроде «Себе дороже»... Он был настолько не в себе, что даже забыл, что не один. Епископу Герфорду больше всего хотелось поскорее унести ноги из проклятого леса, но и оставаться в одиночестве он тоже боялся. Хотя бы потому, что в поясе у него еще сохранилось немного золота, ускользнувшего от внимания лесных стрелков, а по дороге в Ноттингем можно было встретить и других джентльменов удачи, не столь щепетильных относительно жизни и здоровья проезжающих... Солдат уже и след простыл, а угнаться за ними Герфорду, в длинной тяжелой рясе - лошадь у него тоже забрали - было не под силу. Нервно озираясь, епископ вернулся к сидящему под березой Гисборну. - Вы ранены, сэр Гай? Что с вами? Гисборн даже вздрогнул. - Нет, - запоздало ответил он и устало поднялся на ноги. - Со мной все в порядке, монсеньер. - Идемте скорее, - заторопил его Герфорд, - я не буду спокоен за свою жизнь, пока не доберусь до аббатства... Я всегда говорил, что эта лесная вольница знается с дьяволом... - О чем вы? - безразлично спросил Гай. Хотя прекрасно понял - о чем, и это открытие не доставило ему никакой радости. Значит, епископ тоже ее заметил. - Да неужели вы не разглядели девицу с белым вороном на щите?! Сэр Гай, вы меня изумляете! Неужто вы не помните леди Эдмунду Рэйвен из замка Рэйвенов? И герб этого семейства? - По правде говоря, нет. - Белый ворон на зеленом поле... Погодите, сэр Гай, в аббатстве я покажу вам ее портрет... Мы наткнулись на нечто действительно важное... - Епископ был так взбудоражен, что забыл даже жалеть об утраченном имуществе. - Прошу вас, сэр Гай, если вы еще когда-нибудь встретите эту девицу - непременно сообщите мне.
Калантэ: Глава 17. Прогулка с видом на Бастилию. Звонил будильник. Жанна, не открывая глаз, хлопнула по тумбочке, пытаясь попасть по кнопке - и попала, но звон не прекратился. Только тут она сообразила, что, во-первых, это звонит телефон, а во-вторых, сегодня воскресенье. Жанна села на кровати. В квартире было светло и тихо. Родители, кажется, собирались идти на лыжах... а ее, видимо, оставили отсыпаться. Телефон звонил. Жанна сунула ноги в тапочки и, схватив халат, выскочила в прихожую к аппарату, успев кинуть взгляд на часы. Елки-палки, четверть двенадцатого! - Алло? - Доброе утро. Извини, я тебя, кажется, разбудила? - Безупречно вежливый голос принадлежал, конечно, Ольге. - Ничего, давно пора... - Жанна влезла в рукав халата, прижав телефонную трубку щекой. - У меня, собственно, один вопрос, - деловито сказала Ольга. - Кажется, у тебя была швейная машинка? - Вот именно что была, - с сожалением ответила Жанна. - Боюсь, что она не работает уже несколько лет... и к тому же она была ручная. - Обидно. Ладно, будем искать. - Погоди, - Жанна наконец проснулась, - а что с твоей стряслось? - Понятия не имею. Что-то где-то заело, причем намертво. Даже не знаю теперь, как быть - тащить эту бандуру в мастерскую или, может быть, мастера можно вызвать... А дошить-то хочется. - А ты Ирке позвони. Помнится, у нее есть электрическая, - Жанна деликатно зевнула. - Это мысль, - согласилась Ольга. - Спасибо. Жанна успела умыться и позавтракать, когда телефон зазвонил снова. - Я иду к Ирке, если хочешь - присоединяйся, - сообщила Ольга. - Ага. Приглашаю вас на обед к Алисе... - Почему на обед? - Ну, на завтрак. Ты сейчас выходишь? - Минут через пятнадцать. - Ага. Я тоже. Тогда - до встречи. День, начавшийся так уютно, продолжался в том же духе - Ольга увлеченно стрекотала на машинке, время от времени вставляя в разговор за своей спиной отдельные реплики или подпевая, когда Жанна с Иркой переходили к музицированию. Словом, полная идиллия. Когда солнце заметно опустилось к горизонту, окрасив в нежно-розовый цвет столб пара из трубы котельной, Ольга наконец остановила машинку и потянулась. - На сегодня все. Ир, можно будет на днях еще тебя поэксплуатировать? - Только не меня, а мою швейную машинку, - отозвалась Ирка. - От меня, знаешь ли, в шитье проку чрезвычайно мало... Ты уже собираешься, что ли? - Вообще-то да, - Ольга аккуратно складывала шитье. - А что? - Жанна предлагает небольшую исследовательскую прогулку по улицам Парижа. - Арамис собирался показать несколько переходов в соседние книги, - вставила Жанна, наигрывая на гитаре мелодию песни «Ведь, право, я не дуэлянт». - Они сегодня в Париже, только д’Артаньян под Ла Рошелью скучает... Никаких авантюр, только мирные хождения по улицам. - Заманчиво, - кивнула Ольга, - но, к сожалению, мне действительно пора. И вообще, когда вы будете этим заниматься - уже восьмой час вечера? - Еще уйма времени. Ведь я нахожусь в гостях у подруги, - невинно улыбнулась Жанна. - Ну что же, тогда примите пожелания... - Ольга шутливо раскланялась, взмахнув воображаемой шляпой, - успехов, интересных находок и приятного времяпровождения... Компания для вечерней прогулки по Парижу, вернее, Парижам, если учесть цель экспедиции, подобралась небольшая, но теплая: Жанна с Иркой, Арамис, взявший на себя роль добровольного экскурсовода, Атос и Портос. - А вот этот переход можно заметить только случайно, - сказал Арамис, останавливаясь на улице Сен-Поль возле лежащего прямо на мостовой грубо обтесанного каменного блока - должно быть, его забыли убрать еще со времени застройки улицы. - Если только вы не имеете привычки прыгать туда-сюда через любое препятствие на дороге. - Если вы имеете в виду переход к господину де Клермону, Арамис, то должен вас предупредить, что там, если я не ошибаюсь, уже совсем стемнело, - заметил Атос. - А с освещением там дело обстоит не лучшим образом. - Если я не ошибаюсь, дорогой Атос, то там должно быть полнолуние, - отпарировал Арамис. - Что может быть приятнее прогулки при августовской луне с такими очаровательными дамами? - А кто такой господин де Клермон? - поинтересовалась Жанна. - Да это же Бюсси, - сообразила Ирка, прежде чем Арамис успел ответить. - Значит, это переход в «Графиню де Монсоро»... - Совершенно верно. - Так вы с ним знакомы? - С ним и с господином де Сен-Люком. Прошу, - Арамис шагнул через камень и исчез, словно растворившись в голубоватых сумерках. Атос протянул руку Жанне, помогая переступить через булыжник. Оба мушкетера оказались совершенно правы. В Париже шестнадцатого века стояла уже полная ночь, и на улицу Сен-Поль лился серебристый свет луны, придавая и без того романтической атмосфере старинного города дополнительное очарование. Острые крыши отбрасывали на мостовую четкие угольно-черные тени. В небе темнел силуэт огромной крепости с массивными башнями, словно нависающий над улицей. - Это Бастилия, - пояснил Арамис. - Мы в двух шагах от нее. - Ничего не скажешь, Арамис, подходящее место вы выбрали для прогулки, - проворчал Портос. - На площади Бастилии! Что за странная фантазия! - Что ж, дорогой друг, некоторые так даже живут с видом на башню Тампль, - с философским спокойствием заметил Атос, - и не жалуются... Впрочем, нас никто не заставляет гулять именно здесь. - Постойте, - внезапно подняла руку Жанна. - Вы ничего не слышите? До них и в самом деле донеслась какая-то неясная возня, что-то похожее на заглушенный женский вскрик - и слабый, но вполне отчетливый звук выстрела. - Где это? - Лунная ночь мигом перестала казаться очаровательной и таинственной. Арамис секунду прислушивался. - Там, - кивнул он в сторону грозного силуэта. - Видимо, в одном из домов на площади... Жанне показалось, что она начинает что-то вспоминать. «Графиню де Монсоро» она читала достаточно давно, но в компании присутствовал человек, знающий Дюма почти наизусть - Ирка. - Бежим скорее! - крикнула она. - Это в доме Монсоро! - Вы думаете, на дом напали, пока граф в Компьени? – Догнавший ее Арамис обнаруживал прекрасную осведомленность. - Все гораздо хуже! Он не в Компьени, он в Париже! - Значит, Бюсси подстроили ловушку! - Атос обнажил шпагу. Жанна мельком подумала, что, похоже, мушкетеры и впрямь неплохо знакомы с Бюсси, раз уж они с полуслова поняли, чем чревато присутствие Монсоро в Париже, и тут же забыла об этом - в тени дома, к балкону которого были приставлены две лестницы, происходила неравная борьба. Шесть или семь людей в масках деловито вязали еще двоих, в одном из которых по длинным растрепавшимся белокурым волосам Жанна узнала Диану де Монсоро. Две маски обернулись на топот и тут же напоролись на шпаги Арамиса и Портоса; третий вскинул пистолет, целясь в летящую прямо на него Ирку, но Атос ударил его снизу по руке, так что выстрел ушел в небо, и тут же проткнул шпагой. - Орильи, на помощь! - Берегитесь, монсеньер! - Четвертый тип в маске, едва успев затянуть узел на запястьях своего пленника, прыгнул вперед, прикрывая пятящегося в угол пятого - судя по обращению, это был никто иной, как герцог Анжуйский. Атос скрестил шпагу со шпагой Орильи, а Портос уже схватил принца, который так и не успел дотянуться до оружия. Шестая и последняя маска отпрыгнула в сторону, и из темноты долетел удаляющийся топот. - Вы знаете, на кого вы напали? - тщетно пытаясь вырваться из железных объятий великана, процедил Анжуйский. - Прекрасно знаем, ваше высочество, - ответила за Портоса Ирка. - Вяжите его, Портос! Король скажет нам большое спасибо! - За нападение на принца крови?! - Я думаю, что наше помилование лежит за пазухой у графа де Монсоро, который, если не ошибаюсь, сейчас вон там, - Ирка указала рукояткой шпаги на балкон, откуда доносился шум драки. Она имела в виду подписанный принцем договор о свержении короля с престола и не ошиблась - даже в лунном свете было видно, как побелел Анжуйский. - Да кто вы такие, чума вас возьми?! - Герцог дернулся еще пару раз, но безуспешно - Портос, педантично следуя указаниям, скрутил ему руки и ноги снятыми с убитых ремнями. - Придет время - узнаете. Тем временем с остальными было покончено. Арамис освободил Диану от веревки и вытащил кляп, которым ей безжалостно заткнули рот. - Вы не ранены, сударыня? - Белое, уже изрядно перепачканное и порванное платье было забрызгано кровью. - Нет... это кровь бедного Реми... - Диана была почти в обмороке; она уцепилась за руки Арамиса, как тонущий за спасательный круг. - Я не знаю, кто вы... но если вы не враги, спасите Луи, умоляю! Он там, один на один с убийцами... Прошу вас... - Не бойтесь, Диана, - Сен-Люк, сбросив с рук перерезанные Атосом веревки, вскочил на ноги, ища глазами шпагу. - Вы же слышите, что еще не поздно! - Действительно, топот, грохот, звон клинков и выстрелы свидетельствовали о том, что бой продолжается и, значит, Бюсси еще жив. - Жаннет, останьтесь с ней, - тихо сказал Атос. - Это необходимо. Ирэн... - Черта с два! - Ирка мотнула головой. - Там, наверху, на счету каждый клинок. Жан, правда, побудь с Дианой, ее нельзя оставлять одну. И герцога кто-то должен сторожить... Скорее! Жанна не успела возразить - друзья уже исчезли в доме, и она, поймав умоляюще-беспомощный взгляд, медленно опустила шпагу. Действительно, нельзя же бросить беззащитную женщину одну среди трупов на ночной улице... тем более что один из нападавших удрал. Жанна уже вспомнила книгу и почти не сомневалась, что сбежать успел д’Эпернон. От него можно всего ожидать. Нет, придется ждать здесь, судя о происходящем только по слуху. Прыгая сразу через две ступеньки лестницы, Ирка и не отстающие от нее мушкетеры и Сен-Люк влетели в комнату - и сразу поняли, что успели вовремя. На полу валялись трупы, в воздухе было сине от дыма, и кислая пороховая гарь перебивала приторный запах крови, которая растеклась по всему полу ручейками и лужицами и хлюпала под ногами, но Бюсси еще держался. И не просто держался - наемники, окружившие его со всех сторон, все еще не рисковали приблизиться вплотную к израненному, почти безоружному (вместо шпаги Бюсси дрался обломком клинка, примотав его носовым платком к правой руке), шатающемуся от потери крови и страшной усталости противнику. У Ирки мелькнула перед глазами картина - олень, окруженный волчьей стаей. Удар рогами - и кто-то из наседающих волков с визгом летит в сторону, за ним другой... В любое другое время, оказавшись вшестером против полутора десятков наемных убийц, Ирка - да и не только она - как минимум оценила бы ситуацию как очень серьезную. Но сейчас, видя, что Бюсси сумел сделать ОДИН, она ни на секунду не усомнилась в победе. - Бюсси, держись! - Сен-Люк рванулся вперед. Бюсси оглянулся, мотнув слипшимися от крови волосами, и в его глазах вспыхнула радость. Миг - и остальные пятеро очутились рядом с ним. При виде неожиданной подмоги нападавшие отступили на несколько шагов, и на мгновение в комнате образовалось два отряда, стоящих друг против друга и разделенных пустым пространством, заваленным телами. - Где Диана? - задыхаясь, спросил Бюсси у Сен-Люка. - Диана в безопасности, - ответил тот. - А где Монсоро? - Здесь! - Монсоро, держа в руках два пистолета, оттолкнул одного из своих наемников; грохнул выстрел, Бюсси покачнулся от толчка пули, попавшей ему в плечо, и упал бы, если бы сзади его не поддержал Арамис. Второй выстрел прогремел почти тут же, но Портос опередил Монсоро, схватив за шиворот ближайшего к ним наемника и швырнув его прямо на дуло пистолета. Крик ужаса прервался стоном. Монсоро разразился проклятиями. - Ничего, - сквозь зубы выдохнул Бюсси, выпрямляясь и подбирая с пола целую шпагу. - Господин... Монсоро... может быть, вы все-таки будете сражаться... как мужчина? Ну?! Вместо ответа главный ловчий издал крик, больше похожий на рычание, и ринулся на соперника с обнаженным клинком. В следующую секунду в комнате снова закипела ожесточенная драка. К моменту появления помощи Бюсси успел разделаться почти с половиной нападавших, но оставшиеся почти наверняка его бы прикончили... если бы не идея прогуляться, так некстати пришедшая в голову Жанне с Арамисом. Даже Ирке и мушкетерам, вступившим в бой со свежими силами, пришлось нелегко - наемники дрались совсем неплохо, используя любой способ, действуя не только шпагами, но и прикладами разряженных мушкетов. Счастье еще, что у них не было времени перезарядить оружие. И все же спустя некоторое время - те, кто дрался, оценили его как пять минут, Жанне же, изнывающей от неизвестности и тревоги за друзей, и Диане оно показалось бесконечным - в домике на площади Бастилии не осталось на ногах ни одного убийцы. Кроме графа де Монсоро. Сен-Люк, Ирка и мушкетеры плотным кольцом окружили главного ловчего и Бюсси, не вмешиваясь в поединок. Монсоро дрался с остервенением смертника. Он уже понимал, что терять ему нечего, и надеялся только напоследок убить ненавистного соперника. Бюсси уже успел дважды ранить его - об этом свидетельствовали пятна на камзоле главного ловчего. На нем самом новых ран заметить было невозможно, поскольку его одежда была залита кровью почти вся; кровь струйкой сбегала по левому сапогу, Бюсси тяжело, хрипло дышал сквозь стиснутые зубы, но продолжал драться и даже наступал. - Не вздумайте... вмешаться... - отрывисто сказал он между выпадами. - Вы так хотели... меня убить... господин главный ловчий... что я просто... не могу... не ответить вам... взаимностью! Монсоро зарычал от ненависти. Ирка насмешливо изогнула левую бровь, пряча за насмешкой отчаянную тревогу за Бюсси - она видела, что он держится из последних сил: - Господин главный ловчий, вам во вред пошло общение с дикими животными... Бешеный взгляд, который метнул в ее сторону Монсоро, стоил тому еще одного пропущенного удара, так что своей цели Ирка добилась. В это время Сен-Люк, услышав слабый стон, обернулся и с радостным возгласом бросился к баррикаде из мебели, на которой вповалку лежало несколько человек. Стонал один из них, и Ирка без труда догадалась, что это Реми ле Одуэн. - Реми, ты жив! - Не уверен... - слабо отозвался тот. Ирка поспешила на помощь. Реми, упираясь руками, с трудом сел и сжал ладонями голову. Половина лица у него была залита кровью. Перехватив инициативу, Ирка поспешно, но бережно ощупала голову лекаря и с облегчением убедилась, что он отделался контузией - устрашающее количество крови натекло из совсем небольшой касательной раны над левой бровью. Оглушенный ударом пули, Одуэн благополучно пролежал без сознания почти всю схватку, но теперь должен был быстро прийти в относительный порядок. Жанна уже не находила себе места. Она порывалась бежать в дом, но всякий раз ее останавливала не столько Диана, сколько необходимость присмотреть за герцогом. Шум наверху почти утих, доносилось только негромкое позвякивание клинков. Да что же у них там происходит?! Наконец она услышала легкие, быстрые шаги на лестнице, и в полосу лунного света вынырнул Арамис. - Слава Богу! - выдохнула Жанна. - Что у вас там? - Все в порядке. Бюсси добивает господина Монсоро. Простите, что оставили вас здесь, но... - Арамис повернулся к Анжуйскому, хранящему высокомерное молчание. - Ваше высочество, вот здесь на лестнице вам будет удобно. - Мушкетер почти волоком, нимало не заботясь об уважении к особе королевской крови, втащил связанного герцога в темную прихожую и вернулся к Жанне с Дианой. - Разрешите вам помочь, сударыня. - Луи, что с Луи?! - Подняться на ноги Диана смогла, но идти оказалась не в состоянии - у нее подгибались колени. Арамис покачал головой и подхватил ее на руки. - Все в порядке, не беспокойтесь. Жаннет, идемте. Жанна, не заставляя себя уговаривать, бросилась вверх по лестнице. Уф! Все живы... и даже, кажется, почти целы. И даже Реми ле Одуэн - а кто же это еще может быть? - сидит на полу, держась за перевязанную голову, и напряженно следит за тем, как Бюсси рубится с графом де Монсоро. Диана, едва Арамис поставил ее на ноги и она увидела поединок, чуть слышно ахнула и зажала себе рот - она прекрасно понимала, что ее возглас может отвлечь Бюсси, и тогда... Сен-Люк, оглянувшись через плечо, шагнул к ней и крепко обнял обессилевшую женщину. В разгромленной, залитой кровью комнате стало совсем тихо, если не считать шумного дыхания противников и стука клинков; в воздухе нарастало напряжение. Неожиданно Бюсси поскользнулся в луже крови, залившей весь пол. Диана отчаянно вскрикнула; шпага Монсоро устремилась вперед. Он пригвоздил бы Бюсси к полу, и Сен-Люк, оставив Диану, уже рванулся другу на помощь, но граф, падая, извернулся по-кошачьи. Клинок со стуком вонзился в паркет впритирку к телу Бюсси, а сам Монсоро с налету напоролся на вытянутую вперед шпагу противника. Острие проткнуло шею главного ловчего насквозь. Бюсси вырвал клинок с отчетливым хлюпающим звуком, и кровь брызнула струей, разукрасив последнюю уцелевшую портьеру алыми каплями. У зрителей вырвался дружный вздох облегчения. - Браво, дорогой господин, отличный удар! - воскликнул Реми, морщась от боли в раненой голове. Монсоро, разом сделавшийся белым, как стена, даже бледнее, чем сам Бюсси, несколько секунд еще стоял благодаря тому, что уперся шпагой в пол, но клинок не выдержал такой тяжести и переломился с громким треском. Главный ловчий рухнул рядом со своим победителем. - Готов, - заключила Ирка при общем молчании. - Сонная артерия разорвана. Реми покосился на нее с интересом. Сен-Люк уронил обнаженную шпагу, шагнул к другу, выдернул из паркета обломок клинка, пришпиливший к доскам камзол Бюсси, и помог ему подняться на ноги. Диана - откуда только взялись силы - тут же очутилась рядом, подняла руки, желая обнять... и замерла, боясь причинить боль. Бюсси сам обнял ее, прижал к себе, и она уткнулась мокрым от слез лицом в его изрубленный и окровавленный камзол. - Смерть Христова! - Граф обвел взглядом комнату. - Кажется, я обязан... вам жизнью, господа... всем вместе и каждому... в отдельности... - На этих словах Бюсси, покачнувшись, медленно опустился на пол, поддерживаемый с двух сторон Дианой и Сен-Люком, и тихо закончил: - и не только своей. Но кто же вы? - Да, действительно, - Сен-Люк поднял голову. - Господин Атос, господин Арамис... вас я знаю, но разве вы могли... Атос молча вытер клинок о портьеру и вложил его в ножны. - Я слышал, как вас назвали Жаннет... и Ирэн, - взгляд Сен-Люка остановился на Жанне с Иркой. - Неужели вы... - Жаннет Джейва и Ирэн Орли, - просто сказала Жанна. - Были рады оказать вам услугу. Хотя, вообще-то, это вышло случайно. Было похоже, что нового нападения можно не опасаться, и все же задерживаться в этом страшном доме никому не хотелось. Ирка с Жанной наскоро перевязали Бюсси, чтобы остановить кровотечение, и все - и спасители, и спасенные - поспешно покинули поле боя. Ирка, вспомнив уроки первой помощи, показала Атосу и Портосу, как следует сцепить руки, чтобы нести раненого, и Бюсси, несмотря на протесты, пришлось подчиниться. Диану вел Сен-Люк, Реми шел сам, бодро жалуясь на головную боль и на то, что «весь Париж кружится вокруг, как сумасшедший плясун». Ирка и Арамис конвоировали герцога Анжуйского, причем Сен-Люк позаботился о том, чтобы Бюсси узнал, кому он обязан своим приключением. Следует добавить, что прежде чем окончательно уйти из дома, Ирка, преодолев брезгливость, обыскала труп Монсоро и бережно спрятала запятнанный кровью листок бумаги с подписью принца. Спустя час все участники приключения, исключая только Сен-Люка, отдыхали во дворце Бюсси. Сен-Люк отправился домой, к жене. На него же возложили почетную миссию передать королю драгоценную бумагу и заодно пояснить, какую медвежью услугу милейший братец чуть было не оказал его величеству, пытаясь убить Бюсси (кстати, исключительно в своих собственных интересах). Герцога пока заперли в одной из комнат дворца. Было решено, что молодой вдове будет гораздо приличнее провести ночь у подруги, и Диану, усадив в паланкин, тоже отправили в дом Жанны де Коссе с надежным эскортом из десятка вооруженных слуг. Реми, несмотря на контузию, приступил к выполнению своих прямых обязанностей. Несколько более-менее легких царапин на всех обработала и перевязала Ирка, так что лекарю остался только сам Бюсси. Сказать по правде, работы тут было больше. Хорошо еще, что благодаря своей ловкости и вовремя подоспевшей помощи Бюсси получил только две по-настоящему серьезные раны, но все равно пришлось вынимать засевшую глубоко в плече пулю, зашивать рану над коленом... Ирка уверенно и умело помогала лекарю, чем заслужила еще несколько уважительных взглядов. - И откуда ты все это знаешь и умеешь? - удивилась Жанна, когда Ирка вернулась в комнату, где отдыхали друзья. - А ты думала, я просто так у мамули на работе ошиваюсь? - вопросом ответила Ирка, стряхивая с рук капли воды. Догнавший ее паж протянул полотенце, и девушка стала аккуратно вытирать каждый палец в отдельности. - Хирургия-с. Да и практика вот богатая... В комнату, прихрамывая, вошел Бюсси, уже перевязанный, умывшийся и переодевшийся - он упорно пытался доказать всем (и себе самому), что прекрасно себя чувствует и вообще почти здоров. Ирка еле заметно улыбнулась. По своему не столь уж богатому, но чрезвычайно разнообразному опыту она знала, что так бывает после серьезной переделки: выброс адреналина, эйфория от победы, от того, что уже приготовился к смерти - и вдруг пришло спасение, а в случае с Бюсси - еще и оттого, что Диана теперь свободна, - все это, вместе взятое, не позволяет человеку объективно оценить, насколько серьезно он ранен. Правда, у Бюсси это состояние несколько затянулось. Ну ничего, часа через два прочувствует как следует... Реми подвинул своему господину кресло и сам с заметным облегчением плюхнулся на кушетку. - Если хотите, сударыня, - усаживаясь, сказал Бюсси, - завтра утром у вас будет шанс еще немного попрактиковаться. Ирка вопросительно подняла брови. Реми насторожился. - Что вы имеете в виду, господин граф? - осторожно спросил он. - Разве ты забыл, что на рассвете я дерусь с миньонами? - Вы деретесь с миньонами? - подчеркнуто раздельно, почти по слогам произнес Реми. - Именно так. Жанна краем глаза увидела Иркину гримасу, означающую примерно следующее: «Ну, вот это вряд ли...» Точно такое же сомнение отразилось на лице Атоса, имеющего кое-какой опыт по этой части. Вслух же общую мысль выразил Реми. - Мой дорогой господин, простите мне мою дерзость, но вы, кажется, сошли с ума, - твердо сказал он. - Вы потеряли добрых полгаллона крови, вы хромаете и не владеете как следует правой рукой - и вы собираетесь драться на рассвете? - Реми, ты преувеличиваешь. Чтобы справиться с д’Эперноном, мне достаточно одной здоровой руки... - ...и двух здоровых ног, - закончил Реми. - Вы не в состоянии драться завтра утром, монсеньер, я говорю это как врач. - Но, Реми... - Подумайте хотя бы о госпоже Диане. - Я не только в состоянии драться, - теряя терпение, слегка высокомерно сказал Бюсси, - я должен. Кроме того, я этого хочу. - Вот упрямец, - пробурчала Ирка себе под нос. - Не соображает, что это у него сейчас перевозбуждение после драки, завтра с утра хорошо, если с постели сумеет подняться... - Она посмотрела на растерянного Реми, исчерпавшего аргументы, и решительно встала. - Господин граф, у меня есть предложение: начните с меня. - Простите? - не понял Бюсси. - Начните с меня. - Ирка обнажила шпагу. - Если вам удастся задеть меня хотя бы один раз, значит, вы сможете выйти завтра на поединок. Бюсси встал; в глазах у него затлел опасный огонек. - Огюст, шпагу! - приказал он громко. - Господин граф, у вас откроется кровотечение! - с отчаянием в голосе воскликнул Реми, вскакивая, но Атос поймал его за руку - он отлично понял Иркин замысел. - Лучше пусть это случится сейчас, чем завтра, - быстро шепнул он лекарю. - Разве вы не видите, что другого способа убедить его просто нет? Паж принес шпагу Бюсси; Реми, сердито ворча, сел на место. - Я снимаю с себя ответственность за ваше самочувствие, - буркнул он. Клинки скрестились. Жанна вначале следила за этой опасной игрой не без страха за подругу: шпаги были боевые, и любой промах мог стоить жизни. Но, посмотрев, как идет поединок, она успокоилась: Ирка полностью владела ситуацией. Бюсси действительно находился, пользуясь медицинской терминологией, в состоянии аффекта и плохо оценивал собственное положение. А Ирка, мгновенно обнаружив слабые места противника, безжалостно заставляла его это почувствовать. Она передвигалась по комнате легкими, танцующими движениями, ускользая от шпаги Бюсси и ловя удобный момент. В первые же секунды боя, поняв, что он не поспевает за проворной фехтовальщицей, Бюсси попытался достать ее в глубоком выпаде – и едва не свалился, потому что раненная нога попросту подломилась в колене. Граф успел оттолкнуться рукой от пола и удержался, но опираться на поврежденную ногу больше не стал. Очень скоро выяснилось, что и правая рука Бюсси слушается плохо, чем Ирка тут же воспользовалась. - Один, - отметила она, аккуратно коснувшись острием груди противника и легко уходя от ответного выпада. - Поздно. Два. - Клинок девушки мелькнул у горла Бюсси. - Три, - Ирка кольнула шпагой пряжку на поясе графа и, проскользнув под его рукой, очутилась за спиной у противника. Обернувшись, Бюсси увидел острие шпаги у себя перед глазами. - Четыре, - мягко сказала Ирка бледному от боли и бессильного гнева графу и опустила шпагу. - Четыре раза я могла вас убить, господин Бюсси. Вы запаздываете. И примите во внимание... - Ирка, замолчав, кинулась вперед и одновременно с Арамисом подхватила покачнувшегося графа под руки. Реми стукнул себя кулаком по колену. Белого как бумага Бюсси усадили обратно в кресло, и Реми, что-то ворча себе под нос, принялся расстегивать на нем камзол, украшенный проступившими пятнами свежей крови. - Чума на мою голову... - с трудом отдышавшись и глянув на свое плечо, пробормотал раздосадованный Бюсси. - Но вы фехтуете гораздо лучше, чем он... впрочем, это не имеет значения. Вы упускаете из виду, что я не могу не явиться на поединок - от этого зависит моя честь. - Если учесть, что д’Эпернон участвовал в нападении... - тихо проворчала Жанна. - Вы его видели? - так же тихо спросил Атос. - Да. Кажется, это был он... во всяком случае, кто-то успел унести ноги. - Ну, если граф об этом узнает - его и цепями не удержишь... Ирка, видимо, вспомнила о том же. - Ваша честь не пострадает, если вас кто-нибудь заменит, - серьезно сказала она. - Вы ведь ранены. Такая мысль, похоже, просто не приходила Бюсси в голову. - Мне некого попросить об этом, - медленно проговорил он. - Кроме того, я не привык прятаться за чужой спиной... - Я буду просить вас оказать мне эту честь, граф, - сказала Ирка. - И я, - спокойно вставил Атос и, помолчав, добавил: - Надеюсь, вы отдадите мне предпочтение. Жанна встала. - Боюсь, нам придется тянуть жребий, - негромко, но отчетливо сказала она. - Потому что я тоже хотела бы принять участие. Если бы Жанна закукарекала по-петушиному, то и тогда бы ее друзья были потрясены меньше. Иркины брови взлетели к волосам, Арамис вытаращился на нее так, словно у нее выросла вторая голова, и даже на невозмутимом лице Атоса проступило изумление. Не удивился только Бюсси - впрочем, он совсем не знал Жанны. - Черт возьми, - Арамис, опомнившись от неожиданности, вскочил со своего места, - Жаннет, это уже слишком! Вы не оставляете мне шанса! Бюсси молча оглядывал друзей; видно было, что он колеблется. - Граф, - слегка улыбаясь, сказал Атос, - вы - наш должник, и поэтому я осмеливаюсь настаивать на жребии... в качестве уплаты долга. - А я предупреждаю вас, что, если вы не согласитесь, то я сделаю все, чтобы удержать вас дома, - заявил Реми, - хотя бы мне пришлось выпустить из вас еще полгаллона крови под предлогом врачебной помощи. Бюсси не выдержал и улыбнулся. - Сдаюсь, - сказал он. - Но кто же из вас будет драться? Четверо претендентов переглянулись. Жанна спокойно встретила недоумевающие взгляды Ирки и Атоса и вызывающе подняла голову, давая понять, что уступать не намерена. - Ну, в таком случае нам действительно придется провести жеребьевку, - констатировал Атос. Реми принес перо и бумагу. Арамис написал имена претендентов на четырех листках, свернул их все и сложил в шляпу. - Господин Бюсси, прошу вас. Бюсси, не глядя, вынул бумажку. - Жаннет, - прочел он. Жанна улыбнулась. - Завтра на рассвете я буду у вас во дворце, господин Бюсси. * * * Уже дома, распрощавшись с мушкетерами, Ирка вопросительно посмотрела на подругу. Она знала, что Жанна фехтует ненамного хуже ее самой, а д’Эпернон внушал не слишком большие опасения, поэтому за исход драки она не очень беспокоилась. - Что? - в ответ на взгляд поинтересовалась Жанна. - Не что, а... Будешь еще после этого меня обзывать авантюристкой! Мне просто хочется знать: почему? Насколько я помню, кровожадность и агрессия чужды твоей загадочной натуре... Жанна пожала плечами. - Как тебе сказать... Видишь ли, д’Эпернон мне очень не нравится. Ну просто очень-очень. Ирка подняла одну бровь, но промолчала: уж кто-кто, а она была в состоянии оценить такую причину.
Калантэ: Глава 18. Миньоны и анжуйцы. Солнце еще только-только взошло и лишь слегка золотило коньки крыш и верхушки деревьев, когда Жанна и сопровождающая ее Ирка подходили к дворцу Бюсси. Утро обещало быть чудесным, и настроение у Жанны, несмотря на предстоящий поединок, вполне ему соответствовало. - Кстати, ты помнишь условия дуэли? - ехидно поинтересовалась Ирка. - Без камзолов, без рубашек... Жанна невольно прыснула. - Придется опротестовать, - заметила она. - Да уж, - усмехнулась Ирка, - а то нечестно получится... Знаешь, есть такой рекламный плакат: красотка в бикини и надпись: "Смотри мне в глаза... Я сказала, в глаза!" Взрыв звонкого смеха разбудил привратника. Антрагэ, Ливаро и Рибейрак отстали от девушек минут на пять. Анжуйцы были немало удивлены, застав своего друга в постели - ночью Бюсси лихорадило, и Реми настоял на том, чтобы граф не вставал. Бюсси вкратце, насколько позволяло время, изложил им события минувшей ночи. - Так что ты откладываешь дуэль? - Нет, за меня будет драться другой. - Бюсси кивнул Одуэну, и тот позвал ожидающих в соседней комнате Жанну и Ирку. Увидев перед собой двух безусых юнцов, больше всего смахивающих на пажей, анжуйцы вначале решили, что Бюсси их разыгрывает. - Ты хочешь сказать, что за тебя будут драться другие? - со смехом переспросил Антрагэ, с преувеличенным интересом оглядывая девушек с ног до головы. Подруги выдержали этот взгляд с полной невозмутимостью, предвкушая финал сцены. - Да, вдвоем они, быть может, и справятся, - добавил Ливаро, производя осмотр в обратном порядке - с головы до ног. - Будьте осторожнее, друзья - подобная ошибка может стоить вам жизни, - вполне серьезно ответил Бюсси. - Познакомьтесь: Джейн Джейва... Жанна поклонилась. ... - и Ирэн Орли. Ирка отвесила невыносимо элегантный и откровенно насмешливый поклон, который растерянные анжуйцы были вынуждены проглотить, пока Жанна с нескрываемым удовольствием любовалась сложной гаммой эмоций, отразившейся на их лицах. Тут были и удивление, и растерянность, и недоверие, и радость. Первым опомнился Ливаро. - Простите, сударыни, - расшаркался он, - мы должны были узнать вас сразу... Насмешливо-понимающий взгляд Ирки, как бы говорящий «Да что вы говорите?», заставил Ливаро слегка покраснеть. - Так, значит, это вам мы обязаны жизнью нашего друга? - пришел ему на выручку Антрагэ. Жанна снова поклонилась. - За меня будет драться Жаннет, - сказал Бюсси. - Но... тут возможно осложнение, - неуверенно заметил Рибейрак. - Д’Эпернон не будет драться с женщиной. - А сами-то вы за кого меня приняли? - Говоря по правде, за пажа, - признался Антрагэ. - Но ведь с пажом он тоже откажется... - Не откажется, - уверенно сказала Жанна. - А кроме того, я не паж. Я - Жан де Ларк, виконт де Флери, друг господина Бюсси и ваш хороший знакомый. - Ну, а я - действительно ее... то есть его паж, - вставила Ирка. ...Как и следовало ожидать, миньоны явились на место поединка первыми. Д’Эпернон выглядел так, словно страдал несварением желудка. Он был почти уверен, что Бюсси уцелел в ночной драке, и теперь не сомневался, что доживает последние минуты. Поэтому, когда на площадке показались анжуйцы, и миньоны встали навстречу противникам, д’Эпернон нашел в себе силы лишь поднять глаза на приближающуюся гибель. К ним подходили пять человек. Но Бюсси среди них не было. Д’Эпернон едва не подпрыгнул. Бюсси не явился. Неужели все-таки?!... - Милостивые государи, - сказал Келюс, отвешивая несколько презрительный поклон, - мы имели честь ждать вас. - И, боюсь, нам придется ждать и дальше, - вставил д’Эпернон, изнемогавший от желания узнать, что с Бюсси, - поскольку я не вижу господина де Бюсси. Очевидно, сегодня утром его придется тянуть сюда за уши! - Господин де Бюсси не придет, - ответил Антрагэ. На лицах миньонов отразилось глубочайшее удивление, и только на лице д’Эпернона - колоссальное облегчение, которое он попытался скрыть своим обычным способом - болтовней. - Не придет? Ага! Значит, храбрейший из храбрых испугался? - Этого не может быть, - возразил Келюс. Ирка, молча стоявшая чуть сзади, отметила про себя, что пока все идет в полном соответствии сюжету - все, включая реплики участников дуэли. - Вы правы, господин де Келюс, - сказал Ливаро. - А почему же он не придет? - спросил Можирон. Д’Эпернон, затаив дыхание, ждал ответа. - Потому что он тяжело ранен. - Ранен?! - воскликнули миньоны почти в один голос. В этом восклицании ясно слышалось: неужели этот оторвиголова назначил еще одну дуэль, накануне этой?! - Да, но это дела не меняет, - сказала Жанна, выходя на передний план. - Вместо него драться буду я. - А... кто вы, собственно, такой? - надменно осведомился д’Эпернон, разглядывая стоящего перед ним невысокого хрупкого юношу, почти мальчика. Отсутствие Бюсси вернуло ему обычную самоуверенную заносчивость - тем более, что новоявленный противник выглядел совсем не грозно. - Друг Бюсси, и этим все сказано, - спокойно парировала Жанна. - Если вас так уж интересует мое имя, я охотно представлюсь: Жан де Ларк, виконт де Флери. Я не сторонник герцога Анжуйского, но имею честь принадлежать к друзьям Бюсси д’Амбуаза. - Это мне ясно. Но у меня нет повода драться с вами вместо Бюсси, - высокомерно заявил д’Эпернон, - тем более, что вы не выглядите достойной заменой. Ирка фыркнула. Д’Эпернон покосился на наглого пажа, но счел ниже своего достоинства замечать его поведение. - Повод сейчас будет, - пообещала Жанна. - Господин д’Эпернон, вы подлец и трус. Вы причастны к покушению на Бюсси. Вы платили убийцам. Вам достаточно? Самоуверенность мигом слетела с д’Эпернона, когда он услышал, в чем его обвиняют. Он заметно побледнел, но промолчал, пытаясь изобразить оскорбленную невинность. - Что ж ты молчишь, д’Эпернон? Тебе предъявлено слишком серьезное обвинение, - заметил Можирон. - Нельзя оставлять такое без ответа. - Так он ведь боится, - любезно пояснила Жанна и наградила миньонов улыбкой, которой позавидовал бы даже сам Бюсси. - А отвечать ему нечего, поскольку это все правда... Ну так как, сударь? Или, может быть, вы хотите подождать выздоровления Бюсси? Пожалуйста. Д’Эпернон содрогнулся, представив себе перспективу. Из двух зол выбирают меньшее. Судя по первому (и, к несчастью для миньона, обманчивому) впечатлению, с таким противником, как этот юнец, было нетрудно справиться. И уж, конечно, легче, чем с Бюсси. - Нет, - сказал он наконец. - По условиям поединка, должно драться восемь человек. И, если вы в состоянии заменить... - Я в состоянии, - прервала его Жанна. - Приступим, мы и так уже потеряли много времени. - Одну минуту! - вмешалась Ирка. - Господин Келюс, вы, кажется, обронили это с минуту назад. - Она протянула Келюсу кинжал. Кинжал был не его, это Келюс увидел сразу, но, так как уже успел обнаружить потерю своего собственного, принял этот жест с благодарностью. - Вот это по-рыцарски, - заметил Шико, прибывший в это время на поле боя. Ирка отошла и уселась на деревянный заборчик рядом с шутом. Дуэль началась. Жанна атаковала сразу и с такой стремительностью, что зрители увидели: у д’Эпернона нет никаких шансов. Увидел это и он сам. Он едва успевал парировать сыплющиеся на него удары, но отступал шаг за шагом, и ясно было, что его поражение - только вопрос времени. - Чума на мою голову! - прошептал Шико, завороженно глядя на поединок. - Бедняге конец. Где это они откопали такого дьяволенка? Он, пожалуй, успеет и остальных изувечить... В эту секунду Жанна провела безукоризненный по ловкости и скорости исполнения прием, и Шико даже крякнул от восхищения и сожаления. Ирка хлопнула в ладоши. Короткий звенящий, больше всего похожий на хрестоматийное «вжик-вжик» звук соприкоснувшихся и проехавшихся друг по другу клинков, мелькнувший, словно нападающая змея, зеленый рукав с прорезью - и движения д’Эпернона замедлились, глаза широко раскрылись, и миньон, весь обмякнув, мешком повалился на землю. Жанна резким движением выдернула дымящийся клинок. - Номер первый, - начала отсчет Ирка. - О! Жанна, выпрямившись, кивнула подруге и быстро огляделась. К этому времени с Шомбергом было уже покончено, и Ирка, соскочив с перил, поспешила к раненному Рибейраку, а Жанна, увидев занесенный над упавшим Ливаро клинок Можирона, резко метнулась к ним и успела толкнуть миньона в бок. Тот споткнулся о ноги своего поверженного противника и едва не сунулся носом в землю. Жанна уже ждала его, стоя в третьей позиции. - Невежа! - рявкнул Можирон. - А я думаю, что невежа - это тот, кто добивает упавших, - Жанна ловко ушла от удара, а через секунду Можирону уже пришлось самому уйти в глухую защиту - атака у этого «юнца» была поставлена превосходно. Шико прищелкнул языком. - Бедный король! Он был прав, поскольку поединок с Можироном занял у Жанны еще меньше времени, чем с д’Эперноном. Через несколько секунд Можирон рухнул, захлебываясь кровью. - Три, - хладнокровно подсчитала Ирка, оглядываясь через плечо. – Ага, прошу прощения – четыре. – Как раз в это время свалился Келюс, выронив шпагу и зажимая ладонью рану в боку. – Финита ля комедиа… Жан, что у тебя? - У меня все прекрасно, - сдержанно ответила Жанна. Антрагэ, обернувшись, издал радостное восклицание: Ливаро уже очнулся и сидел на земле, ощупывая макушку. Первый удар, пришедшийся в голову, только оглушил его, а от второго спасла Жанна. - Господин д’Антрагэ! - В загон вбежал Реми. - Господин д’Антрагэ, вы... о! - Ты очень вовремя, Реми. – Ирка встала, вытирая руки. - Помоги мне. Я осмотрю Келюса, а ты взгляни, что тут… он все еще без сознания. Реми кивнул и приступил к делу, а Ирка занялась Келюсом. - Граф, попробуйте сделать несколько глубоких вдохов и выдохов, только осторожно. - Девушка нагнулась к груди раненого, внимательно прислушиваясь. - Ну, похоже, легкие целы. Вам повезло. - Тебе помочь? – Жанна, вытирая клинок, подошла к друзьям. - Да нет, сама справлюсь. - Ирка, разрезав на раненом камзол и рубашку, принялась накладывать повязку, не замечая, с каким изумлением на нее смотрят и Шико, и сам Келюс. - Сама? - подчеркнуто переспросил Шико. - Вот так-так, сударыня... Так вы дама? - А это так сильно вас удивляет? - Ирка закончила перевязку. - Господин Келюс, вам лучше всего как можно скорее добраться до постели. Реми, как у тебя? Реми, осматривавший Рибейрака, встал и отряхнул колени. - Полный покой, хороший уход - и я буду уверен в его выздоровлении. Ага, он приходит в себя. Рибейрак открыл глаза и огляделся. - Реми... откуда ты взялся?.. Дуэль окончена? - Мы победили, - вполголоса, чтобы не оскорбить Келюса, ответил Антрагэ. - А где Ливаро? - В карете. Жив благодаря госпоже Жанне. Антрагэ на руках отнес друга в карету, Жанна села туда же, Ирка и Реми вскочили на подножки, и карета тронулась. - Это переходит уже всякие границы! – Голос был больше похож на змеиное шипение. - Книгопроходец еще никогда не впутывал в свои дела героев…Они меняют сюжеты, словно собственный распорядок дня! Белый Замок теряет энергию, баланс сил нарушен… Они за это поплатятся, клянусь Аидом!
Калантэ: Глава 19. Леди Хельга Рейвен. Большой Совет предавался заслуженному отдыху. Правда, не весь: молодые люди сдавали нормативы по начальной военной подготовке (уже неоднократно ими сданные в других местах). У Вальки к тому же из-за непрерывных отлучек, которые он ну никак не мог объяснить своей даме сердца, образовались проблемы с личной жизнью: дама обижалась и ревновала. Таким образом, половина Большого Совета (как без излишней скромности заметила Ирка, его прекрасная и даже в чем-то лучшая половина) отдыхала в гостях у Ольги. У всех троих плечи тихо ныли после очередной тренировки, что только увеличивало удовольствие от столь спокойного времяпровождения. Две недели назад Большой Совет решил, что, раз уж они разгуливают по Шервудскому лесу, нужно соответствовать, и обучался технике боя на мечах. Робин Гуд с удовольствием согласился помочь, и теперь вся шестерка чуть ли не каждый день рубила друг друга деревянными мечами, к которым ради сходства с весом настоящих были крепко привязаны мешочки с песком. Синяки это оружие оставляло нешуточные, и первое время все, кроме Ирки и Вадима, напоминали престарелых инвалидов. Впрочем, шла третья неделя тренировок, и новички, учитывая природные способности, усердие и знакомство с холодным оружием, уже довольно неплохо справлялись с мечами, а потому синяков стало меньше. Но руки - ноги все равно еще ломило немилосердно. Хорошо еще, что тренировки все-таки были не каждый день... Ирка, дорвавшись в Шервуде до лошадей (ездить по прерии ей не нравилось - пыльно и жарко), чередовала разминки с верховой ездой и попыталась заставить остальных делать то же самое, но Большой Совет решительно воспротивился. Не хватало еще и здесь ломаться, проворчал Валька. Мало, что ли, синяков? Вот закончим с мечами, тогда... Итак, девушки наслаждались тишиной и покоем. Ирка раскладывала пасьянс, Жанна листала журналы с выкройками - их у Ольги, которая великолепно шила, было великое множество. Ольга сосредоточенно изучала Жаннину книгу - перевод «Баллад о Робине Гуде» с прозаическим переложением; такого издания в воронцовской коллекции не было. - Десять лет тебя знаю, а все удивляюсь, - задумчиво сказала Жанна, откладывая журнал и беря чашку с чаем. – Здорово ты тогда Гисборна сбила… Я думала, убьешь. Ольга хмыкнула. - Ну, в общем…Хорошо, что вы с Робином меня остановили. - Ты будто чем-то разочарована? - Жанна испытующе посмотрела на подругу. - Скорее, наоборот. Тихо горжусь собой. Только сама не знаю - зачем я ввязалась в свалку? Я же фехтую на мечах гораздо хуже Ирки с Вадимом, и, вообще, в плане физической подготовки слабее любого из вас. - У тебя другие преимущества, - пробормотала Ирка. - Это верно. Но драться с Гаем Гисборном? Сама не понимаю, что на меня нашло… - Но ты же справилась, - заметила Ирка, - да еще как! - Случай, - покачала головой Ольга. - Он пожалел мальчишку и расслабился. Между прочим, у него был такой взгляд, будто он выполняет подневольную и давно надоевшую работу. И никакого интереса она для него не представляет... Странно. - Что интереса не представляет? - фыркнула Ирка. - Нет, все в целом... Чайник остыл. - Сейчас поставлю. – Ирка поднялась, взяла чайник и вышла. - В общем, кто с мечом к нам придет... Я бы в самом деле смогла его убить, - задумчиво призналась Ольга. - Даже при твоем о нем мнении? - Да. - Мне вот что странно, - тихо сказала Жанна, - почему он тебя не узнал? Должен был, в принципе. - Полагаю, у него действительно есть основания... - Ольга запнулась. - Считать тебя привидением?.. Ольга медленно кивнула, закрывая книгу. ...Благородный сэр Гай Гисборн медленно осознавал, что оказался непрошеным свидетелем разговора трех читательниц: Джейн Джейвы и ее подруг, Хельги Белый Ворон и рыжеволосой, очень смахивающей на ведьму. Рыцарь чуть ли не с испугом оглянулся на двух других благородных господ, присутствующих в комнате: шерифа ноттингемского и епископа Герфорда. Господа увлеченно дегустировали испанское вино и, конечно, ничего не слышали и не замечали. Хорошо, что он отошел к окну... А почему слышал он сам? Голоса, ну и что... если бы он слышал всех читателей, в ушах стоял бы непрерывный звон. Дело, видимо, в том, каких читателей. Джейн... Хельга... как-то еще ее назвали... Ольга, кажется... Ольга! «Не бывает!!!» - внезапно и отчетливо вспомнил рыцарь. ...- Не бывает! Пойми, это же двенадцатый век! Тогда считалось неприличным благородному рыцарю знать грамоту! Он не монах и не торговец! - Ну и что? Думаю, были исключения. Тот же шериф Ноттингемский, например, был грамотный. А уж король - и подавно, читайте сэра Вальтера Скотта! И вообще, он там почти не прописан. Изображен какой-то механизм, выполняющий исключительно карательные функции. Голова... без мозгов! - История свидетельствует, что так оно и было. - Не знаю, меня там не было. Да и тебя тоже. А баллады дописывались несколько столетий, и тебе, Валя, это прекрасно известно. - Хорошо, а ты что думаешь? - А вот смотри. Что мы знаем? Что у Гая Гисборна положение, с одной стороны, подчиненное при шерифе, с другой - они друзья, на это есть прямые указания в тексте. Кроме того, он - приближенный принца Джона. - Ну и что? - Я предполагаю следующее: что он, сэр Гай, наполовину сакс, наполовину норманн. Допустим, по отцу - сакс, по матери - норманн. Тогда он должен будет, по каким-нибудь обстоятельствам, идти на службу, происхождение обязывает... ну, как младшие сыновья дворянских родов во Франции, например. А по второй половине - он принадлежит к «господствующей элите», так сказать, поэтому им не очень-то можно помыкать. Кроме того, думаю, он ходил в крестовый поход с Ричардом Первым Плантагенетом, тогдашним королем Англии. А значит, возвращаясь к грамотности: французский ему родной, арабский, думаю, знает, это как минимум. Может, и латынь тоже. - Не экстраполируй! Это ты полиглот! Еще скажи, что он моется горячей водой каждый день! - Ага, два раза! И зубы чистит! - Не знаю, Вадим, может, и моется... Огнем тогда уже пользоваться умели. - И в душе весь белый-белый, пушистый-пушистый! Кем он, по-твоему, работает? - Служит. Думаю, предводителем наемной стражи сэра Ральфа. - Во! Ангел! А деревни кто жжет?! - Леша, а вот этого не было. То есть, если я рисую верный психологический портрет, то в него это не вписывается. Не такого Гисборна методы. Его солдаты, но под другой командой - да, могли. Не всегда же он сам оброк собирает. И, кроме того, «прозревают» все по-разному: кто перед смертью, кто с рождения, а кто - в разные периоды жизни... Пойми, я считаю, что он - полукровка, смесь поработителя и порабощенного. - Ольга, ты идеалистка! - Возможно. - Мисс Воронцова, спасибо. Вы прекрасно сделали разбор средств изображения и анализ персонажа - образа Гая Гисборна из «Баллад о Робине Гуде». Мне кажется, вы много прочли? - Во всяком случае, больше одной книги. - Это видно. Ваша точка зрения является исторически спорной, хотя и логически аргументированной. На этом очередное заседание факультатива по английской литературе будем считать закрытым. ...Это было полтора года назад. Первой его мыслью тогда было - что чтение мало украшает женщину. А второй - что интересно было бы посмотреть на эту Ольгу Воронцову, которая с такой точностью угадала его происхождение, да и все остальное тоже. С этого и начались его путешествия в другие книги. Сначала - недалеко, потом все дальше... Гай сам не знал, что он там ищет. Смутные слухи о возможности выхода в Большой Мир почему-то не давали ему покоя. Ольга Воронцова часто перечитывала тексты - мало того, она знала англосаксонский язык и читала даже самые ранние списки «Баллад». Вот эти односторонние свидания, которые и свиданиями-то назвать было нельзя, да непонятная надежда - на что?.. и стали отдушиной в его до изнеможения осточертевшей, ненавистной службе у сэра Ральфа, не давая отупеть и озвереть окончательно. Он чувствовал, что как-нибудь дослужит оставшиеся два года. Клятва есть клятва. А в последнее время Ольга почему-то не открывала книг, и Гисборн впервые в жизни понял, что не всего можно добиться деньгами, силой или властью. Заставить ее снова прочесть книгу он не мог. Но при чем же тут подслушанный разговор? Неужели... Неужели эта девушка из шайки Робина Гуда, пепельноволосая «белая ворона», и есть ТА САМАЯ Ольга Воронцова? Черт побери, ведь у него все время было такое чувство, что он ее знает. Неужели это она? - Сэр Гай! - врезался в его мысли голос епископа Герфорда. - Вы ведь знаете историю Хельги Рэйвен? Если не ошибаюсь, она наследница вашего поместья? И, кажется, вы с ней обручены? - Да. - Гисборн медленно повернулся, до боли стиснув пальцами спинку стоящего перед ним стула. Ему показалось, что перед ним разверзается пропасть. Хельга Рэйвен! Кем бы ни была эта встреченная в лесу Хельга, Герфорд наверняка воспользуется такой возможностью... Тем более, раз он, оказывается, все знает... Гисборн вдруг перестал видеть собеседников; перед открытыми глазами всплыло воспоминание семилетней давности... ...Огромная полутемная спальня; в очаге трещит огонь, тени и отсветы пляшут по гобеленам, отчего изображенные на них фигуры оживают; на горе высоко взбитых подушек - бескровное, исхудалое лицо отца в рамке седых волос, на щеках горит лихорадочный румянец. Семнадцатилетний Гай стоит перед кроватью. - Я давал клятву, что позабочусь о его дочери... бедняга до самого конца верил, что она вернется... Этельред заставил меня принять во владение свое поместье, чтобы я передал его Хельге... я переписал его на тебя, бумаги в ларце... - Отец с трудом переводит дыхание. - Эта клятва не может умереть вместе со мной, Гай. Повторяй... повторяй за мной... Клянусь защищать и оберегать... - Клянусь защищать и оберегать... - Леди Хельгу Рэйвен... - Леди Хельгу Рэйвен... - Любой ценой, даже если таковой окажется моя жизнь... - Любой ценой, даже если таковой окажется моя жизнь. «Нет, этого Герфорд знать не может», - рыцарь вдруг понял, что чувствует утопающий, цепляясь за соломинку. Резкий голос епископа вернул Гисборна к действительности. - Так вот, прошло тринадцать лет, и я полагаю, что пророчество сбылось. Если вы помните, исчезновение Хельги Рэйвен связывали с дьяволом... а теперь мы с вами видели среди лесных стрелков ту девицу, Хельгу Белый Ворон, как ее назвали. Я не могу считать это совпадением. Боже, сэр Гай, как вы бледны! Не беспокойтесь, святая церковь сумеет защитить вас от ведьмы. Если вы того захотите... Тем более, что Рэйвенвуд - поместье богатое, вы хорошо им управляете... Сэр Ральф, церкви угодно изловить и покарать эту ведьму. Вы меня понимаете? - Разумеется, монсеньер! - Самодовольный голос шерифа резал уши Гисборну, как ножом. Сэр Ральф предвкушал потеху, знатную потеху. Охота на человека - самая увлекательная из всех охот. - Она действительно очень похожа на свою мать. Я обещал вам показать ее портрет, - епископ положил на стол миниатюру, - портрет леди Эдмунды. Взгляните, друзья мои. Гисборн, призвав на помощь все свое самообладание, деревянной походкой прошагал к столу и склонился над портретом, хотя ему и не было в этом никакой нужды. Он отлично помнил леди Эдмунду. Шериф отставил бокал и с интересом вперился взглядом в миниатюру. - Хороша! - со вкусом протянул он. - Даже жаль, что ведьма... - Господа, я надеюсь, мы скоро побеседуем с этой чертовкой. С Божьей помощью... и вашей, господа! Шериф поклонился. Выйдя во двор замка, Гисборн жадно втянул прохладный воздух. Надо взять себя в руки. Пресвятая дева, когда еще он так терял голову... - Друг мой, думаю, поиски следует начать немедленно, - решительно сказал шериф. - Охотно, милорд. Позвольте мне... - О, я высоко ценю ваше рвение, сэр Гай. Поезжайте, конечно же, поезжайте! И немедленно сообщайте мне, если что-нибудь произойдет! Никакого рвения не было и в помине. Просто Гай чувствовал, что не может больше выдерживать высокоумные рассуждения сэра Ральфа... да и вообще его общество, если уж на то пошло. Он хотел остаться один. Шериф со смесью одобрения и недоумения посмотрел вслед всаднику, бешеным галопом умчавшимся в сторону Шервудского леса. Дикая скачка не возымела своего обычного действия. Гисборн слабо сознавал, что рискует нарваться на лесных стрелков, он вообще не представлял, почему его понесло в этот проклятый лес... У лесного ручья он осадил лошадь, спешился и, встав на колени прямо на мокрый песок, испещренный крестиками птичьих следов, окунул голову в ледяную воду. Еще и еще раз. Медленно выпрямился и сел. Да, имущество ведьмы отходит к святой церкви. Стало быть, он, Гай, должен в качестве благодарности своими руками отправить эту девушку из Большого Мира на допрос с пристрастием и костер. Как ее предупредить? Гисборн обессилено опустил голову на скрещенные на коленях руки. Клятва, данная отцу, и вассальная клятва, данная сэру Ральфу, исключали друг друга, таким образом, рыцарь в любом случае нарушал слово... Робин Гуд замер, осторожно отведя в сторону ветку орешника. Он пришел к ручью напиться, но обнаружил, что место занято - на берегу смирно стоял оседланный конь, время от времени поматывая головой и отгоняя слепней, а у воды сидел рыцарь. Лица видно не было - уткнулся головой в колени. Только мокрые льняные волосы. «Даже если и подеремся... - Робин, уже не скрываясь, пошел к воде напролом. - Сидит на самом удобном месте...» На треск веток и шелест травы под шагами Гисборн поднял голову. Слова приветствия застряли у обоих противников в горле. Робин Гуд медленно взялся за рукоять меча. - Успеешь, - услышал Гай свой собственный голос. Увидев предводителя лесных стрелков, он понял, что сегодня судьба занесла его туда, куда надо. - Послушай, Локсли... Ты можешь привести сюда Хельгу... - рыцарь запнулся, с видимой нерешительностью договорил, - Рэйвен... - Гисборн тряхнул головой, будто исправляя оговорку, - Белый Ворон? Ольгу Воронцову? Как можно скорее и незаметнее. - Оговорился он специально, в слабой надежде на то, что все-таки есть три или хотя бы две разные девушки. - Что? - Робин слегка обалдел, потом усмехнулся. - А тропу к нашим кострам тебе не показать? - Нет. - Гай не шевелился, несмотря на то, что меч Робина наполовину выполз из ножен. - Локсли. Пожалуйста. Робин Гуд с интересом смотрел на рыцаря. Смотри ты, «пожалуйста»... Такая покладистость заслуживала одобрения. - А зачем тебе? - Сам тут будешь и все узнаешь. - Гисборн пожал плечами. - Я же понимаю, что ты все равно не позволишь ей говорить со мной без охраны. Согласен. Лишь бы в городе не узнали. - Ну, хорошо. Ветки сомкнулись за спиной лесного стрелка с тихим шелестом. Гисборн не мог толком объяснить, почему он хотел разговаривать с Ольгой здесь, а не в Большом Мире. Он мог попросить Робина провести его к Ольге, но... Вряд ли эта просьба встретила бы понимание. Да и времени это может занять больше… а шериф, наверное, уже отдал приказ, и если Ольга появится в Шервуде и ввяжется в какую-нибудь историю... Рыцарь потряс головой. До сих пор за ним не водилось богатого воображения. …Жанна услышала негромкий стук. Так обычно стучали герои. Ирка вскинула голову от своего пасьянса, и все трое удивленно посмотрели сначала друг на друга, а потом на книгу. - Войдите. В комнате возник Робин Гуд. - Здравствуйте. - Он глянул на подруг. - Хельга, хорошо, что ты здесь. - Это мы - здесь, - поправила его Жанна. - То есть? - А ты не заметил? Это же Ольгина квартира. - А... это неважно. - Робин явно был чем-то озадачен. Ольга смотрела на него очень внимательно. - Садись, - предложила Жанна. - Может, все-таки объяснишь, что случилось? Чаю хочешь? - Нет, спасибо. Я по делу. - Робин посмотрел на Ольгу. - Гай Гисборн просил как можно скорее привести тебя в одно место в Шервуде. Да еще так, чтобы сохранить это в тайне. - Гисборн?! – У Ирки округлились глаза. Ольга молча смотрела на Робина с нескрываемым недоумением. - Зачем? - спросила она наконец. - Не сказал, - пожал плечами Робин. - Но, похоже, ему это очень нужно. - А больше ему ничего не нужно? - осведомилась Ирка. - Вообще-то он там один. На засаду не похоже... И, Хельга... он назвал тебя твоим здешним именем. Ты ведь Ольга Воронцова, правильно? Ольга молча кивнула. - Откуда он знает? - возмущенно поинтересовалась Ирка. - Узнал... - еле слышно пробормотала Жанна. Ирка покосилась на Ольгин книжный шкаф. На ее лице явственно читалось: «Нашла о ком думать!» - Без меня все равно не пойдешь, - жестко сказала Жанна. Она уже видела по глазам Ольги, что та согласится на встречу. Хотя бы из интереса. - Я и не собираюсь... - задумчиво протянула Ольга. - Слушайте, вас не будут ругать, если вы у меня задержитесь? Ирка только пожала плечами. Жанна невольно посмотрела на часы. - Смотря на сколько... А, ладно. Сейчас позвоню. - Ты скажи, что у меня никого нет и я боюсь ночевать одна! - крикнула ей вдогонку Ольга. - Тоже мысль, - отозвалась Жанна. Через некоторое время она вернулась в комнату. - Утрясли. Ну что, пошли? - Вот что, - Робин оглядел девушек. - Вы подождите здесь еще немного. Я расставлю там десяток людей в дозоре. Мало ли что... - Весьма здравая мысль, когда имеешь дело с Гаем Гисборном, - заметила Ирка. Робин исчез. - Чтобы сохранить в тайне... - проворчала Ирка. - Не понимаю, что ему могло понадобиться? - Вот и посмотрим. - Ольга почему-то заметно волновалась. Это был не страх - бояться под охраной Робина Гуда было нечего. - Будете присутствовать при разговоре? - Если ты хочешь... - Должны же быть свидетели. Мало ли что он мне выдаст. - Тебя во что одевать? - нервно спросила Жанна. - Ни во что. В смысле, давай поглядим на автоматику, - неожиданно решила Ольга. - Думаешь, стоит? - Для разговоров с Гаем Гисборном Жанна все-таки предпочитала меч. - Ну, во-первых, там же будут Робин, стрелки, вы с Иркой - с оружием. А во-вторых, - тут Ольга улыбнулась, - психология. На мечах мы с ним уже поговорили. Жанна пожала плечами. ...Они шли по узенькой лесной тропинке гуськом - Робин впереди, за ним Ольга, сзади Жанна и Ирка. Две последние были в привычной уже зеленой «униформе» лесных стрелков. А Ольга... Автоматика сработала, в общем-то, ожидаемо. Вот только синее шелковое платье и серебряная сетка на волосах до странности напоминали то, что Совет когда-то видел в зеркале Бабы-Яги. - Далась тебе эта юбка, - фыркнула Ирка, глядя, как Ольга подбирает платье, чтобы перешагнуть через корягу. - Ты же подолом всю дорогу вымела. - Ничего, мне не мешает, - хладнокровно ответила Ольга. Она вообще питала непонятную неприязнь к любым брюкам и штанам - во всяком случае, в Большом Мире ее можно было в них увидеть разве что на физкультуре. В просвете между деревьями показалась прибрежная полянка. Гисборн по-прежнему сидел на берегу - словно за все это время даже не пошевелился. - Засады действительно нет, - шепотом сказал Робин. - Мои люди караулят все подходы. - Он пропустил Ольгу вперед. - Слушай, он еще назвал тебя «Хельга Рэйвен», причем произнес так, будто оговорился... Ольга сосредоточенно кивнула. - Идем? - спросил Робин, видя, что никакой иной реакции на его сообщение нет. - Секунду... - Ольга подняла руку к голове и выдернула шпильку. Стянула сетку, удерживавшую ее расплетенную косу. У Робина Гуда вырвался приглушенный вздох: густые, пепельного цвета волосы окутали девушку, словно плащ, тяжелой волной легли на синий шелк платья, ниспадая почти до колен. Скромная Воронцова мигом превратилась в олицетворение женственности. - Мама дорогая... - восхищенно охнула сзади Ирка. - А вот теперь пошли! Сэр Гай обернулся на звук шагов и встал. С его лица словно ветром сдуло и рыцарский гонор, и надменность. Ни дать ни взять, собирался разговаривать со служанкой, а вышла королева. Судя по осанке Ольги, примерно так дело и обстояло. - Здравствуйте, - с действительно королевским достоинством произнесла Воронцова. Возникшая пауза напомнила Жанне «Театр» Сомерсета Моэма. «Никогда не делай паузы! А уж если сделала - держи ее как можно дольше!» Ольга паузу держала безукоризненно. Гисборн с заметным трудом заставил себя собраться с мыслями, и его лицо снова стало холодным и надменным. - Приветствую вас и благодарю за то, что согласились сюда прийти. - Непонятно было, обращается рыцарь только к Ольге или же ко всем трем девушкам одновременно, потому что смотрел он поверх голов. Гай расстегнул пряжку плаща, широким взмахом расстелил его на траве и сделал приглашающий жест. - Прошу вас. Ольга, секунду помедлив, села. Ирка опустилась на траву чуть поодаль, Жанна устроилась рядом с Воронцовой. Робин Гуд остался стоять. Гай, дождавшись, пока усядутся все, присел на свое прежнее место. - Я прошу прощения за то, что пригласил вас сюда, но мне действительно необходимо кое-что вам рассказать... и так, чтобы это не достигло посторонних ушей. - Рыцарь обращался теперь непосредственно к Ольге, и голос у него был чуть глуховатым и хриплым. - Я вас слушаю, - мягко сказала Ольга, внимательно глядя на него. Секунду Гисборн испытующе смотрел на Жанну с Иркой, потом решительно откашлялся. - Прошу прощения, мой рассказ будет несколько длинен, но иначе трудно будет понять, в чем же дело... Уже около двухсот лет мой род живет в тесной дружбе со знатным саксонским родом Рэйвенов. Тринадцать лет назад в наших местах разразилась эпидемия оспы. Тогда умерла леди Эдмунда Рэйвен, жена владельца замка. Ее старший сын еще раньше погиб в Палестине. А через неделю оспой заболела маленькая дочь, Хельга. Сэр Этельред был в отчаянии и поклялся, что продаст душу дьяволу, только бы Хельга осталась жива. Два врача, которых сэр Этельред позвал к дочери, объявили, что болезнь неизлечима, и если он действительно хочет спасти малышку, то должен с ней расстаться на тринадцать лет, которые девочка проведет «в иных мирах и временах». - Гай помолчал. - Клянусь святым Кесбертом, я бы ни за что не пригласил к своей дочери таких лекарей - толстый, похожий на кота еще куда ни шло, но второй - рыжий, с бельмом на глазу - так и просился на костер... Но девочка умирала, и сэр Этельред... Короче говоря, он согласился. Хельгу унес огромный черный кот. Сам же сэр Этельред спустя несколько лет умер, но перед смертью успел рассказать все это моему отцу - своему другу и побратиму. Он завещал ему имение, с тем чтобы отец передал его Хельге... если она вернется... и взял с него клятву позаботиться о девушке. Семь лет назад отца ранил на охоте кабан, и перед смертью он передал все это мне. Вместе с клятвой. Таким образом, я поклялся «защищать и оберегать леди Хельгу Рэйвен любой ценой, даже если таковой окажется моя жизнь». О том, что я должен передать ей ее имение, известно многим, но об этой клятве - никому. Гисборн перевел дыхание. Жанна слушала, боясь пошевелиться. Ольга застыла, как изваяние. - Я не упомянул, что, когда девочка исчезла, она уже знала, как ее зовут - ей все-таки было три года. И у нее был серебряный с эмалью кулон: родовой герб Рэйвенов, белый ворон на зеленом поле. Рыцарь на несколько секунд умолк, потом заставил себя посмотреть в глаза Воронцовой. Говорить ему явно было все труднее и труднее. - Во время поединка, в котором вы одержали победу, у вас был щит с этим гербом. И вы необычайно похожи на леди Эдмунду Рэйвен. Кроме меня, это отметил епископ Герфордский и сегодня днем отдал сэру Ральфу, шерифу Ноттингема, и мне приказ: схватить вас как Хельгу Рэйвен - ведьму, продавшуюся дьяволу. Епископ намерен добиться от вас передачи имения в пользу святой церкви, а затем… сжечь. Гай снова сделал паузу и тихо закончил: - Я должен выполнять приказы сэра Ральфа, поэтому мне придется изображать охоту за вами. Беда в том, что охотиться, вероятнее всего, буду не только я. Берегитесь. Стало очень тихо. Наконец Робин Гуд повернулся к Ольге. - Это похоже на правду, - заметил он. - В самом деле, откуда у тебя был такой щит? Ольга пожала плечами. - Жанн, откуда у меня был такой щит? - Ты же сама заказала… Ой! – У Жанны округлились глаза. – Ты ничего не говорила о гербе. А я не знала. Выходит… Это лишнее подтверждение рассказу сэра Гисборна… Оль, а как все это соотносится с твоей биографией? - Робин, ты знаешь, что такое «кино»? - вместо ответа спросила Ольга. - Знаю, - ответил Робин, к немалому удивлению Жанны с Иркой. - Движущаяся картина. - Так вот... - Ольга неотрывно смотрела на бегущий ручей. - Мои родители делают такие картины. Однажды снимали фильм о Робине Гуде, и на натурных съемках, в лесу, нашли девочку лет трех. Очень больную. Врачи понять не могли, где она умудрилась подцепить настоящую оспу и почему у нее нет прививки… Когда девочка поправилась, она смогла вспомнить, что ее зовут Хельга Рэйвен. У нее на шее был эмалевый кулон. В конце концов, мои родители ее удочерили. Это было тринадцать лет назад... - Ольгино лицо стало совсем отрешенным. - «Ольга» - русский вариант имени «Хельга», «Рэйвен» по-русски - «ворон». А украшение... - Она вытянула из-под рубашки цепочку с кулоном и протянула его собеседникам. На раскрытой ладони лежал крошечный зеленый щит с белым вороном. - В добавление к этому могу сказать, что с пяти лет меня дразнят «белая ворона». Если сэр рыцарь прав, - Ольга усмехнулась, - то это тот самый случай, когда у меня «на лбу написано». - Не знаю, что там у тебя написано на лбу, - пожал плечами Робин, - но то, что ты ведьма - полная чушь. Обходи ты этот Рэйвен стороной. - Рэйвенвуд, - задумчиво поправила его Ольга. - Как? - Робин поднял голову. - Рэйвенвуд. Замок так называется. И поместье. «Вороний лес». Есть такая легенда, что Хенгист, первый владелец и, собственно, строитель замка, спасался от погони, и его черный плащ был виден на снегу. Он взмолился господу, налетели белые вороны и засыпали его перьями. Поэтому и герб такой. - Откуда ты это знаешь? - негромко спросила Жанна. Ольга чуть поежилась. - В свете изложенного, мне это рассказывали в раннем детстве. - Она сосредоточенно размышляла. - Вообще-то, человек в три года себя уже осознает и помнит окружающее... Вот и я помню, только не знала - что... Все снова замолчали. Над поляной сгущались сумерки, над ухом у Жанны зазвенел комар. - А вы мне все рассказали, сэр рыцарь? - Ольга внезапно остро глянула на Гая Гисборна. - Если я правильно разбираюсь, при таких отношениях между родителями почти наверняка должен быть брачный договор, связывающий их детей? Гисборн вскинул голову, и Ольге вдруг показалось, что он увидел что-то страшное. «Она не поверит. Она никогда и ни за что не поверит, что я не сговорился с епископом сжечь ее, а поместье оставить себе. Что это не я выдал ее епископу. Она не поверит убийце и грабителю, предводителю наемной стражи шерифа Ноттингемского... Карателю...» - Последнего слова Гай до недавнего времени вообще не знал. Это было слово из Ольгиного лексикона. - Такой договор есть. И епископ Герфорд о нем знает. Гай замолчал. Ему было уже все равно. Наступившую тишину прервал звонкий хлопок, которым Робин пришлепнул комара у себя на щеке. Ольга словно очнулась. - Нам пора, - сказала она, поднимаясь. Гай тут же очутился на ногах - молниеносным, пружинистым, почти незаметным движением, словно и не сидел в довольно неудобной позе. Рука Робина Гуда дернулась к мечу, но рыцарь просто встал, когда встала дама. - Благодарю вас, сэр Гай, - негромко сказала Ольга. - Я обдумаю ваши слова... И обещаю вам соблюдать осторожность. Гай молча поклонился. Ольга посмотрела на предводителя лесных стрелков. - Спасибо, Робин, мы дойдем сами. Не беспокойся. Отойдя на достаточное расстояние, Ирка шумно выдохнула - все это время она честно сдерживала эмоции, но теперь они рвались наружу. - Ну и дела! - охнула она. - Моря горят, леса текут... - Ага, и мышка в камне утонула, - завершила цитату Ольга. - Слушайте, так значит, тогда в зеркале это была ты... и твоя мать? - Выходит, что так. А те два врача ужасно похожи на Азазелло и Бегемота, - сквозь зубы сказала Ольга. - Оч-чень это все любопытно... - Она вдруг сбилась с шага. - Господи. Это что же получается? Я - аристократка? Да еще и книжная? Да еще английская? Да еще и невеста Гая Гисборна?! С ума сойти... - Ну, если кто и может нам помочь разобраться, так это Елена, - решительно сказала Жанна. - Тут где-то должен быть второй переход в «Сказки», он поближе... - Сюда, - Ольга всматривалась в темные кусты. - Ты что, в темноте видишь? - недоумевающе спросила Жанна. - О, да это же тот самый переход! Как ты, а? - Спинным мозгом, - хмыкнула Воронцова. - Чего я не понимаю, так это зачем свите Воланда понадобились такие шуточки... Даже если это была сделка... - Она вдруг расхохоталась. - Епископ-то не так уж и не прав! От всей этой истории отчетливо попахивает серой! Елена встретила подруг на пороге. - Вижу по глазам - пришли не просто так, - сказала она. - Ну, выкладывайте - что случилось? Ольга выложила. Предельно коротко и ясно. Жанна с Иркой молчали; молчала и Елена, глядя на Ольгу. - Вот и все. - Ольга посмотрела прямо в синие глаза волшебницы. - Ты что-нибудь об этом знаешь? Елена медленно кивнула. - Немного знаю. Только малодостоверно... не моя сказка. Совершенно точно то, что ты - действительно полноправный литературный герой, если не ошибаюсь, из «Баллад о Робине Гуде». А это значит, что ты сама, без посторонней помощи, можешь входить-выходить через Жаннины книги. - Так, значит... - Именно. Это действительно была твоя мать. Все было так, как рассказал Гисборн. В утешение могу сказать, что ты не обязана ничего менять в своей жизни. - Утешила, - проворчала Ольга. - Значит, я могу жить, как ни в чем не бывало? - Абсолютно. Только не забывай о том, что ты - литературный герой. - Это что же выходит, - осведомилась Ольга, - меня написали? - Ничего подобного! Ведь мир, в котором вы все живете, тоже не всегда существовал. Все миры когда-то начинались, так и твой. Ну, пусть его написали - какая разница, каким словом это называть? А родилась ты у нормальных, обыкновенных, живых людей. Ведь литературный герой - такой же человек из плоти и крови. Рождается, живет и умирает.
Калантэ: - А как же тогда получается - допустим, баллады о Робине Гуде написаны восемьсот лет назад, а ему около тридцати? – озадаченно спросила Жанна. - Значит, до тебя в этой книге никто не был. Ты же знаешь - сюжетное время запускается с момента твоего первого визита, - ответила Елена. - Ты как «окно», через которое и вам можно общаться с нами и нам - с вами. - Интересно, а почему в ней до сих пор никто не был? - Не могли попасть, например, - пробормотала Ольга. - А как тогда тот же Робин других книгопроходцев помнит? Тех, кто был до меня? Елена улыбнулась. - Но он их не видел. Ведь так? А герои общаются друг с другом. Кроме того, мы такие вещи чувствуем. - И что же там происходило целых восемьсот лет, пока меня там не было? – упрямо пытаясь что-нибудь понять, поинтересовалась Жанна. - Что-то я окончательно запуталась. Герой из баллад двенадцатого века выбрасывается почему-то в век двадцатый, причем задолго до того, как я начала ходить по книгам - раз. То есть здесь сюжет запустился сам собой? Два - до меня было много книгопроходцев, а книг - гораздо меньше, почему же все сюжеты запускаются с моим появлением? Три - почему все знают о моих предшественниках, но никто их в лицо не видел? - А сама ты как думаешь? - спросила Елена. - Никак. Чувствую, что ответ где-то рядом, руку протяни и поймаешь… а он ускользает. - "Нутром чувствую, что литр, а математически объяснить не могу", - подсказала Ирка. Елена улыбнулась: - Так я вам тоже математически не смогу объяснить. Я вам сказку расскажу. - А в ней намек? – уточнила Ольга. - Не без этого. Давным-давно на перекрестке между разными мирами стоял постоялый двор. Много разных там было постояльцев, не о том сейчас речь. А двоим из них приглянулась одна и та же комната. Они никогда не встречались друг с другом, потому что один проводил на постоялом дворе день, а другой - ночь. Но оба восхищались видом из окна. Как-то случилось так, что дневной постоялец задержался на ночь, и хозяин вынужден был предложить второму гостю комнату по соседству. Утром выяснилось, что на этот раз оба созерцали абсолютно не тот пейзаж, что раньше. - Вращался этот постоялый двор, что ли? – задумчиво предположила Жанна. - Для дома на пересечении миров вращаться не обязательно. Да и дело не в этом. Важно не только то, в какое окно ты смотришь, но и в какое время ты это делаешь. Понятно? - Не очень. - А больше и не надо. - Интересно, куда надо глядеть, чтобы такой подлец, как Гисборн, оказался приличным человеком? - хмыкнула Ирка. - А он действительно приличный человек, - ответила Елена. - Мы его проверяли. Просто при короле Ричарде семья Гая Гисборна была в чести и все было в порядке. Но сейчас - Ричарда нет, а принц Джон не любит соратников брата. Ольгин рыцарь в качестве главы клана отвечает за все: за связи семьи с нечистой силой, за то, чтобы хорошо выдать замуж младших сестер, за дворянство и состояние и за Ольгино наследство. - Да-а, - протянула Ирка. - Действительно, деваться некуда. - Ну, спасибо и на этом, - усмехнулась Ольга. – Значит, проверку спецслужб сэр Гай выдержал. Уже что-то. - А я все равно ничего не понимаю, - грустно призналась Жанна. Ирка задумчиво посмотрела на нее. - Вопрос типа: «Что остается от сказки потом, после того, как ее рассказали?» - Именно, - кивнула Елена. – Умница, смотришь в корень. - Стараюсь, - скромно ответила Ирка. – И вообще, лично для меня имеет значение только то, что сейчас и дальше все они настоящие. Остальное меня не волнует. * * * Спустя пару дней, не успели Жанна и Ирка привыкнуть к новому статусу Воронцовой, как она с восхитительной непринужденностью подбросила им еще один повод поудивляться. - Прекрасные дамы, я сегодня встречаюсь с Гаем Гисборном, - без всякой подготовки объявила Ольга. - Не желаете присутствовать? - Что, опять? - осведомилась Ирка. - Нет, конечно, желаем... - Исключительно желаем, - поддержала ее Жанна. - Только... а зачем тебе? - Я тут уточнила кое-какие детали и теперь хочу установить статус-кво. - И как ты с ним договорилась? - Позвала через книгу, - объяснила Ольга. - Заодно и проверим, насколько хорошо он меня слышит. Я его попросила прийти на то же место, к ручью. - А охрана? - строго поинтересовалась Ирка. - С Робином переговорила. Уже лично. Ну и так, еще кое с кем... - Таинственная ты наша, - улыбнулась Жанна. - Когда встречаемся? - Через час. Только вот что: вы идите, а мне еще нужно зайти к Мерлину... - К кому?! - опешила Ирка. - К этому … который «темна вода во облацех»??! - Нет, к настоящему. Приду уже от него. И, пожалуйста, ничему не удивляйтесь и ничего не предпринимайте. Мерлин стал магом-куратором Ольги в книгах, аналогично миссии Романа Ойры-Ойры по отношению к Жанне. Поэтому книга «Король Артур и рыцари Круглого Стола» была для Ольги самым безопасным и максимально удобным личным входом. “Балладами” девушки обменялись, но «Короля Артура» у Жанны не было и проблему данного конкретного “выхода” решили очень изящно - Ольга подарила Жанне книгу, а Жанна вернула ее Ольге в пользование на неограниченный срок. Через час у ручья собрались Робин Гуд, Жанна и Ирка. За три минуты до назначенного времени явился Гай Гисборн, что при отсутствии наручных часов и в пасмурную погоду было невероятным шедевром точности. Лесные стрелки сидели вокруг в дозоре, ничем себя не проявляя. Ровно в шесть часов, со своей обычной точностью, появилась Ольга. - Здравствуйте, - тон Воронцовой был холодным и деловым. - И вам того же, - таким же тоном ответил Гисборн. - Сэр рыцарь, я проверила ваш рассказ и приняла определенное решение, - все так же жестко сказала Ольга. - Я предлагаю вам подписать бумаги и без промедления передать мне права владения моим имением. А также расторгнуть брачный договор. Гисборн поднял брови. - Я не вижу, почему вы должны выполнять данную вами клятву, и предпочитаю вас от нее освободить, - продолжала Ольга. - Мы во враждебных лагерях. Защитить меня сумеют мои друзья. А ваши соратники устанут за мной гоняться. Я быстрее бегаю. В ледяном взгляде Гисборна что-то промелькнуло. - Леди! Я служу у сэра Ральфа не совсем по своей воле, и именно вам я обязан тем, что сохранил некоторые человеческие черты. Поэтому если не перед вами, то перед собственной совестью - если вы действительно допускаете существование у меня такого понятия! - я должен сдержать данную клятву и хотя бы немного защитить вас. По понятным причинам я не могу вызвать на поединок ни сэра Ральфа, ни епископа Герфорда. - Несвойственная рыцарю горячность снова уступила место высокомерной холодности. - Я не подпишу бумаги до тех пор, пока живы эти два господина. И считаю дальнейший разговор на эту тему пустой тратой времени. Что до матримониальных обязательств - извольте. Гисборн протянул Ольге свиток пергамента. Ольга прочитала переданное и изучающе смотрела на рыцаря, убирая документ. Об этом она не просила заранее... - И охота вам рисковать своей жизнью и судьбой ваших близких? А также спасением души? - только очень внимательный собеседник уловил бы нечто, напоминающее иронию, скорее в самой глубине взгляда Ольги, нежели в интонации, с которой была сказана последняя фраза. - Сейчас уже только своей жизнью, леди, - с легким удивлением ответил рыцарь. - А спасение души... - В голосе Гисборна Ольга услышала еле заметную тень ответной иронии. - Как бы вы поступили на моем месте? - ни с того ни с сего поинтересовался Гай. - Хм... - усмехнулась Ольга. - Боюсь, что так же. - Тогда я тем более не вижу, о чем мы спорим? - неожиданно мягко улыбнулся Гисборн. - Я постараюсь вас предупреждать. А вы будьте осторожнее. - Договорились, - помолчав, ответила Ольга. - Тогда у меня все. - И последнее, леди Хельга. - Гисборн жестко глянул на нее, перевел взгляд на Робин Гуда. - Как вы правильно заметили, мы во враждующих лагерях. То, что я защищаю вас, не означает, что я отказался исполнять свой долг перед сэром Ральфом. Ты понял меня, Локсли? - Понял, - невозмутимо отозвался Робин Гуд. - И сам, в свою очередь, не жду от вас никакого снисхождения, - спокойно закончил Гисборн. - Вот теперь у меня тоже все. Всего доброго. Он коротко кивнул Ольге, повернулся и зашагал сквозь подлесок. Ольга жестом пригласила подруг следовать за собой. Удалившись от ручья на достаточное расстояние, Ирка перевела дыхание. - Еще несколько дипломатических встреч, - скорбно сообщила она, отмахиваясь от вьющихся у лица комаров, - и из нас выпьют остатки крови... Кстати, где же твоя охрана? - Хорошую охрану не должно быть видно, - улыбнулась Ольга. – Сэр Гавейн, вас не затруднит выйти? Из-за толстого ствола векового дуба молча шагнул высоченный рыцарь в полном вооружении. - Знакомьтесь. Сэр Гавейн, рыцарь Круглого стола - мои подруги леди Джейн и леди Айрин! - Рад познакомиться со столь прекрасными девицами, - низким, хорошо поставленным голосом ответил сэр Гавейн, поклонившись. - Сэр Гавейн, я возвращаюсь домой. Благодарю вас за помощь. До свидания. - Рад служить вам, леди. Глава 20. Ведьмы Шервудского леса. В лагере вольных стрелков, когда Большой Совет явился туда на очередную тренировку, царило приятное оживление. - А Робин ему и говорит, - рассказывал Джон Малыш нескольким слушателям, - мол, мне как будто послышался какой-то звон! Стрелки захохотали. - О чем это ты, Джон? - окликнула Жанна великана. - А, Джейн! - обрадовался Джон. - Вы очень вовремя: у нас тут небольшой праздник! Пресвятая дева Мария уплатила нам свой долг руками епископа Герфордского! Ирка навострила уши. - А ну-ка, расскажи нам всю историю, - потребовала она, - чтобы мы могли повеселиться вместе с вами. Джон охотно начал с начала. - Заезжает тут в наш лес рыцарь. Мы, как принято, приглашаем его пообедать с нами, а оказалось, что заплатить-то ему и нечем! Бедняга задолжал аббатству пресвятой девы Марии тысячу золотых, и вчера истекал срок платежа. За долги ему пришлось бы отдать аббатству замок и земли... да к тому же, пока наш рыцарь сражался в чужих краях за гроб Господень, здесь его невесту убедили в том, что он погиб и перед смертью завещал ей выйти замуж за своего друга... который тот еще проходимец. Он сказал, что за него может поручиться лишь сама пречистая дева, и Робин принял ручательство... - Джон не выдержал и заржал. - Видели бы вы рожу его преосвященства епископа, когда сэр Алан Эдейл... - Кто? - переспросила Ирка. - Алан Эдейл... ну, наш бедолага рыцарь... высыпал золото ему под ноги... А вчера храброго епископа понесло с этим золотом через лес. Мы остановили его... Большой Совет не без удовольствия выслушал историю, хотя знал ее не хуже рассказчика: она была почти в точности изображена в фильме "Стрелы Робин Гуда" и в многочисленных рассказах. Все веселились от души, и только Ирка хмурила брови. - А сегодня вечером наш рыцарь венчается с леди Эшби, - закончил Джон. - Достойный он человек, не погнушался позвать нас на свадьбу... - Ты чего? - шепнула Жанна Ирке. - Все мрачнеешь и мрачнеешь... - А ты что, не помнишь, чем кончится праздник? - так же шепотом отозвалась Ирка. - "Ну и забава у людей..." - Убить двух белых лебедей, - машинально закончила Жанна; солнечный день вдруг показался ей серым. - Ах ты, черт... Что же нам делать? - Ничего, - отрезала Ирка. - Очень тебя прошу - ничего не делай. Только на свадьбе смотри в оба. - А ты... эй, ты куда? Ирка, обернувшись, подняла ладонь - жест означал «не беспокойся, все о’кей» и скрылась из виду за деревьями. Минуту спустя оттуда долетел удаляющийся топот копыт. Жанна непроизвольно дернулась следом: ей и в голову не приходило, что Ирка умчится, не поделившись своими планами. - Авантюристка, - слегка растерянно сказала она. Оставалось только попытаться выполнить Иркино пожелание - ничего не предпринимать и смотреть в оба. ...По дороге в аббатство, где должно было происходить венчание, Жанна исподтишка оглядывалась по сторонам, но Ирка как в воду канула. "Могла бы хоть предупредить, что собирается делать, - ругалась Жанна про себя. - Черт, ведь уже венчание... Куда она, интересно, запряталась?" Новобрачные стояли посреди двора, не замечая никого и ничего вокруг. Нервы у Жанны были натянуты до предела, и она не без труда подавляла нарастающую панику. Вот сейчас, вот... Она до боли в ушах вслушивалась в гул толпы, чтобы успеть уловить звон спускаемой тетивы, но все равно не услышала. Зато услышала, как свистнула стрела, и рефлекторно рванулась к сэру Алану... Стрела вонзилась в землю у ног молодой пары. Толпа шарахнулась, и тут на колокольне раздался короткий вскрик, сразу же захлебнувшийся. Из узкого окна башни спиной вперед вывалилась человеческая фигура и, перевернувшись в воздухе, тяжело грохнулась на утоптанную землю, забрызгав кровью листья подорожника. Причина падения стала ясна сразу. Это был бывший жених леди Эшби, и в груди у него торчал нож. На несколько мгновений все, не исключая Большой Совет, застыли. Жанна поняла, где прячется Ирка. А в следующую секунду события начали развиваться с нарастающей стремительностью. В повисшей тишине - стих даже ветер, минуту назад шевеливший листву огромных кленов аббатства - послышался топот копыт. В ворота влетел всадник. Светлые волосы трепал ветер, вышитый плащ развевался за плечами, а в поднятой руке поблескивал боевой топор. Это был Гай Гисборн - рыцарский гонор заставил развернуть коня не только сэра Эдмунда. Из-под ног лошади шарахнулись вилланы; всадник, не сбавляя бешеного галопа, пронесся через двор и на скаку одним ударом топора сбил засов с сарая, в котором были заперты солдаты. Стража хлынула на площадь. - В башню, живо! - прокричал Гисборн. - За мной! - Он осадил коня так, что тот чуть не опрокинулся на спину, спрыгнул на землю и кинулся к башне. Из колокольни был только один выход, и Робин Гуд одновременно с Жанной сообразил, чем это грозит Ирке. Если ее там запрут... Робин бросился наперерез Гаю и солдатам. Марион рванулась за ним, но Ольга успела поймать ее за руку. - Стой! Куда ты?! Марион прижалась к стене и, закрыв глаза, зашептала слова молитвы. - Робин... - расслышала Жанна, прежде чем присоединиться к свалке у входа в колокольню, и успела перехватить острый, внимательный взгляд епископа, устремленный на девушку. Без сомнения, он все понял. Люди Робина Гуда умело усиливали неразбериху, возникшую у подножия башни, когда в толпе сразу несколько голосов завопили: - Смотрите! Наверху! В окне показалась Ирка с обнаженным мечом в руке. - Да это девка, лопни мои глаза! - гаркнул какой-то стражник. - Счас я ее... Спустить тетиву он не успел: арбалетный болт, выпущенный Вадимом, попал ему в затылок. - Это ведьма! - крикнул епископ. - Стреляйте в нее! - Она из лесной шайки! - Держи ведьму! Но держать было уже некого: пока во дворе кипела свалка, Ирка сделала несколько быстрых шагов по карнизу, перепрыгнула на стену аббатства и скрылась - только рыжие волосы мелькнули. Под начинающимся дождем Робин Гуд, Большой Совет и остальные по одному выбирались из потасовки и выскальзывали в ворота. Драка же тем временем продолжалась, хотя никто уже не знал, с кем и из-за чего дерется. Нескольких солдат, заметивших беглецов и кинувшихся в погоню, остановили две-три меткие стрелы, и тут наконец дождь хлынул потоком, окончательно остужая горячие головы. Спустя час, когда отряд вольных стрелков двигался по лесной дороге, из-за кустов им навстречу выехала Ирка. Она была мокрая, как русалка, потемневшие от дождя волосы облепили шею и плечи, с одежды и конской гривы капало, но физиономия так и сияла. - Ну слава Богу! - воскликнула Жанна с облегчением и тут же напустилась на подругу. - Предупредить нельзя было? - А что бы это дало? - искренне удивилась Ирка, отбрасывая со лба мокрые пряди. - Ведь все отлично получилось - разве нет? - Ведь рисковала! Неужели нельзя было позвать нас? - Ну нет, вы бы этого мерзавца только вспугнули, - уверенно возразила Ирка. - Да поехали, чего стоим? - Она повернула лошадь. - А оставлять такую гадюку за спиной... - Поймали бы... - И что? - насмешливо осведомилась Ирка. - Повесили бы, да? Даже я бы не смогла... наверное. А так - на месте преступления. - А если бы он попал? - Фигушки, - серьезно ответила Ирка. - В моем плане не было никаких «если бы», я же сидела у него прямо над головой. Расчет был верный... Лошади, пофыркивая, мягко ступали по мокрой тропе. Дождь утихал; в лесу неуверенно свистнула какая-то птичка. Над землей поднимался пар. Жанна вдруг вспомнила колючий взгляд епископа и покосилась на Робина. Тот вез Марион перед собой в седле; испереживавшаяся девушка дремала, прислонившись к его плечу. Ирка соскочила с лошади. - Садитесь, кто устал, - сказала она, хлопнув по седлу ладонью, - я так пройдусь. На лошадь взгромоздился отец Тук. Ирка пошла рядом с Жанной, машинально дергая за ветки мокрые кусты и стряхивая с них капли. - Ты что на них так покосилась? - тихонько спросила она. - Словно привидение увидела. - Да увидела... - с досадой сказала Жанна. - Епископ... - А-а... Это ясно. Придется следить. - Ирка потерла лоб. - Отец Тук, какой у нас сегодня день недели? - Вторник, дочь моя, - покачиваясь в седле, ответствовал монах. - А по каким дням Марион ходит в церковь? - По воскресеньям... А что? - насторожился святой отец. - Да так просто, - улыбнулась ему Ирка. - По воскресеньям, говорите... - Опасно ей в деревне появляться, - вздохнул Тук. - Я уж отговаривал ее, но она ведь только с виду кроткая... - Вот и не пускайте ее одну, - посоветовала Жанна. - Недобрые люди встречаются на дорогах. Тук глянул на девушек остреньким глазом, крякнул и поскреб бороду. * * * - Понимаете, - объясняла Жанна Совету на следующий день, - предупреждать героев не только нельзя, но и бесполезно. Есть такая вещь, как упругость сюжета. Если как следует не вмешаться - все равно получится по-написанному. Все равно она пойдет в церковь. А мы можем только помешать ее там схватить. - Опять крайности, - слегка поморщилась Ольга. - А если ее просто утащить заранее? Валька хмыкнул. - И что ты ей скажешь? - спросил Леша. - И потом, она ведь в следующее воскресенье все равно туда пойдет. - Вот именно, - буркнула Ирка. - Напугать ее надо, чтоб поумнела. Так что другого выхода не вижу. - Сэра рыцаря с невестой ты тоже пугала, чтоб поумнели? - ехидно спросил Валька. - Нет, - с достоинством ответила Ирка. - Чтоб был казус белли - повод к войне. - Ближе к делу, - сказала Жанна. - Справимся одни? - Лучше бы подстраховаться, - заметила Ольга. - Джона Грэя, там, позвать, еще кого-нибудь... - Юла! - подсказал Леша. - А то он опять обидится. - Тогда уж и мушкетеров-флагманов надо. - Ну и хватит, - решила Жанна. - Кстати, отец Тук что-то подозревает. Можно позвать и его, только без объяснений. А вот с Юлом вряд ли выйдет. Как ты это себе представляешь: двухголовый нищий на паперти?! * * * В означенный день возле церкви наблюдалось небывалое скопление народу. На ступеньках расположились пятеро побирушек в весьма живописных лохмотьях - Ирка, Жанна, Вадим, Леша и Валька. Ольга, Джон Грэй и мушкетеры-флагманы изображали праздношатающихся и, если так можно выразиться, праздноваляющихся - Джон и Портос разлеглись в тени каштана, пристроив в траве между корней кожаную флягу. Отец Тук, как и подобало монаху, пребывал внутри храма Божьего в молитвенном бдении. - Идет, - тихо сообщил Вадим, наблюдавший за дорогой. Марион прошла мимо, не узнавая шестерку, перекрестилась и вошла в церковь. - Ну, сейчас начнется, - шепотом сказал Леша. Из-за крайних домов, поднимая тучи пыли, вышел отряд стражников. Впрочем, отряд - это было громко сказано. Семь человек под предводительством... Ну конечно, Гая Гисборна. Ольга вдруг поняла, что надеялась, что его тут не будет. - Ну, это даже несерьезно, - разочарованно протянул Валька. - Нет, но каковы нахалы, а? - Заткнись! - сердито прошипела Ирка. Отряд поравнялся с Большим Советом. - Благородный рыцарь, подайте Христа ради убогому, - вдруг жалобно зачастил Валька, хватая Гисборна за плащ. - Бог подаст, - произнес сакраментальную фразу благородный рыцарь, брезгливо выдергивая полу плаща из цепких пальцев «убогого». Стража, грохоча тяжелыми сапогами, скрылась в дверях. - Ну, жмот! - серьезно констатировал Валька. И тут в храме отчаянно закричала Марион. Совет подхватился со ступенек; из-под лохмотьев возникли мечи и арбалеты. Крик оборвался, и на церковное крыльцо вывели Марион. Рот у нее был заткнут и обвязан тряпкой, и два дюжих солдата крепко держали ее за локти. Следом вышли остальные... и в замешательстве остановились: крыльцо тесным полукругом обступили вооруженные люди. Быстрее всех отреагировал Гай: он рванул меч из ножен, но не успел: дубинка отца Тука опустилась на его белобрысую макушку. Гисборн осел на плиты крыльца. - Отпустить, - четко приказала Жанна. - Ну? Считаю до трех. Раз... Двое солдат выхватили мечи. Громко щелкнула тетива, и оба, выронив оружие, сели на ступеньки, подвывая от боли: одному Вадим всадил арбалетный болт в бедро, у другого над коленом торчала рукоятка кинжала - Жанна узнала Иркину манеру. - Два... Намек был понят. Марион выпустили; отец Тук, ругая стражников последними словами, совершенно не подходящими для лексикона монаха, содрал тряпку и вытащил кляп. Марион, вся дрожа, уткнулась в рясу святого отца и расплакалась. - Ну-ну, детка, все уже позади, - утешал ее Тук, гладя растрепанные волосы. Тем временем солдат разоружили. - А теперь налево кругом - шагом марш! - скомандовала Ирка. Команду не поняли. На лицах стражников изобразилась готовность подчиняться пополам с тяжкой работой мысли. - Тьфу, пни безголовые! - ругнулась Ирка. - Пошли вон отсюда, говорят! Это было уже понятно, и солдаты с явным облегчением затопали прочь, даже не оглянувшись на своего начальника и двух увечных. - А вы чего ждете? - безжалостно осведомилась Ирка. - Дохромаете! Марш! Отец Тук посмотрел на девушку с уважением, Леша - с легкой опаской. - Однако, ты бываешь злая... - А ты не знал? - усмехнулась Ирка. - Впрочем, злой вы меня еще не видели. И не дай вам Бог... В эту секунду оглушенный Гисборн, лежавший навзничь на ступеньках, зашевелился. - Глядите, очухался, - неинтеллигентно удивился Валька. - Добавить, что ли? Ольга дернула уголком рта, но промолчала. - Я вот тебе добавлю, - пригрозила Ирка. – Лежачего бить?.. Гисборн приподнялся и сел, сжимая ладонями раскалывающуюся голову. Перед глазами тошнотворно качались деревья, фигуры, облака... Так. Опять эти лесные разбойники. Джейн Джейва... Ее рыжая подруга глядит с холодным любопытством. Мальчишки из их компании... Жирный монах с дубинкой... Зареванная любовница Робина Гуда... И Хельга. Ох, лучше бы ее здесь не было. Гисборн стиснул зубы и прижался лбом к прохладному каменному столбику. Голова перестала кружиться, но болела так, что было уже все равно. Нет, не все, - признался он самому себе, - еще было отчаянно стыдно. До такой степени, что хотелось провалиться сквозь землю. - Здорово ты его съездил, отче, - озабоченно сказал Вадим. - Похоже на сотрясение мозга. - Сотрясение чего? – с издевкой переспросила Ирка. – Ну, разве что легкое, отключился-то ненадолго. Голова, конечно, поболит. - Что же с ним теперь делать? - А ничего, - усмехнулась Жанна. - Вот придет он к шерифу и все ему расскажет... про трех ведьм и шайку головорезов. Уж шериф и порадуется! - Добрая ты у нас, - заметила Ольга. - Между прочим, у древних викингов было такое изречение: чтобы оставить врага в живых, нужно больше мужества, чем чтобы его убить... - Какие мы храбрые - это что-то! - заключила Ирка. * * * Когда Робин услышал рассказ Тука и Марион, не поскупившихся на эпитеты, он молча вышел из пещеры и отправился на поиски Большого Совета. Совет отыскался у костра, где вознаграждал себя за труды на благо ближнего своего плотным ужином. - Вы все знали заранее? Жанна посмотрела на Робина. - Ты же сам все понимаешь, Робин. - Вот поэтому - спасибо. - Предводитель вольных стрелков крепко пожал руку девушке, обвел взглядом остальных. - Спасибо, - повторил он и ушел в пещеру. Жанна прищурилась на просвечивающий сквозь листву деревьев закат. Ирка поняла подругу без слов, протянув ей гитару, которую Совет принес в Шервуд как раз перед свадьбой Алана Эдейла. Услышав перебор струн, лесные стрелки оторвались от своих занятий – они уже знали, что в Большом мире очень неплохие менестрели. Проиграв вступление, Жанна и Ирка слаженно и на редкость проникновенно запели «Приятно вспомнить в час заката…» - А здорово сюжет «Баллад...» изменился под влиянием фильмов и всяких других вариаций, - задумчиво сказала Ольга, пока подруги исполняли заключительный вокализ. - Ты о чем? - спросил Валька. - Я могу точно сказать, в какую балладу мы попали. Даже год могу назвать. Недавно назначили шерифа Ральфа, потом вернется Ричард Львиное Сердце и почти конец. - Ну и что? - поинтересовалась Ирка. - А то, что все моложе лет на десять, чем должны быть... Что свадьба Алана Эдейла, который по тексту совсем не рыцарь, была за три баллады до этой, а похищение Марион - еще на одну балладу раньше. Хотя похищал ее все равно Гай Гисборн. - Который оказался совсем не таким подлецом, как в «Балладах...» - хмыкнула Жанна. - Ну, это еще неизвестно, - протянула Ольга. - А внешностью, между прочим, ему польстили. - Кто? - Тот, кто ведает изменениями сюжета. В некоторых вариантах текста у Гисборна темные глаза и шрам на щеке. - Шрам на роже, - фыркнула Ирка, - для мужчин всего дороже! - Мне лично больше нравится без, - Ольгины глаза лукаво блеснули. - Кстати, - сказал Валька, - Ольга, ты обещала как-нибудь рассказать про то, как это ты вдруг оказалась литературным героем. Время у нас вроде бы есть… - Сильной половине Большого Совета Ольга почему-то не спешила излагать свою историю, и только Валька оказался частично введен в курс дела. - Как – героем? – не понял Сидоров. – Кто? - Она, - ехидно сообщила Ирка. - А молчали?! – хором возмутились Леша и Вадим. - Щедра к нам, грешникам, земля… - констатировала девушка. - А небеса полны угрозы!!! – многообещающе парировали мальчишки. - Слушайте, - просто сказала Ольга. Выслушав рассказ, Леша потрясенно похлопал глазами. - Нет, это надо запить, - сказал он. - Водички выпей, - съехидничал Сокольский. - Больше нечего. И ты ему веришь? - жестко поинтересовался Вадим у Ольги. - Кому? - Гаю Гисборну. - В чем? - В том, что он будет тебя ловить только для вида? - Верю, верю всякому зверю, и лисе и ежу, а Гисборну погожу, - Ольга пожала плечами. - Слушай, а вдруг он вообще все врет? - внезапно спросил Леша. - Смотри, Оль, ты же сама сказала, что он - владелец твоего поместья, да еще и брачный договор есть. Хоть он его и вернул. Вот он и решил тебя запугать, чтобы ты сама к нему пришла. В теплые объятья. Думаю, он не заинтересован делиться с кем бы то ни было. Было по меньшей мере непривычно слышать такую тираду от Сидорова. Вадим и Валька, судя по всему, разделяли его точку зрения. - С этой точки зрения я ему выгоднее мертвой. И до того, как. - Ольга достала из-под куртки свиток пергамента. - Читай. - Вслух, - потребовал Валька. Леша развернул свиток. - «Разыскивается ведьма, известная как леди Хельга Рэйвен, шестнадцати лет, роста среднего, лицо овальное, глаза светло-серые, волосы пепельные, брови русые, особых примет не имеет. За сведения об этой девице его преосвященство епископ Герфордский и сэр Ральф, шериф Ноттингемский, выплатят десять золотых марок. За поимку ведьмы живой - сто пятьдесят золотых марок. Сообщать о ведьме его преосвященству епископу Герфорду, или сэру Ральфу Мурдаху, шерифу Ноттингема, или сэру Гаю Гисборну. Писано в Ноттингеме, второго июля 11... года от Рождества Христова.» - М-да, - протянул Колесов. - Так что если даже Гисборн и врет, то обставлено это хорошо. – Ольга забрала у Леши пергамент. - За меня дают чуть меньше, чем за Робина. Поместье действительно богатое. - И где ты эту бумагу взяла? - Жанна очень переживала за безопасность подруги, поэтому ее тон получился чуть более командным, чем нужно. - Ты же мне обещала... - Не волнуйся, - мягко сказала Ольга. – Свиток принес Робин. Он же может тебе подтвердить, что я никогда и нигде не хожу одна. Меня либо провожают от места до места, либо передают с рук на руки, как ценный груз. И на рожон я не лезу. - Кстати, - подала голос Ирка, - давно хотела спросить - что это у вас за факультатив по английской литературе? - А это у нас в седьмом и восьмом классе был такой... Жаль, та англичанка ушла, и вести стало некому... - Ну и что? - А Ольга была суперзвездой! - слегка ехидно прокомментировал Валька. - И однажды сделала доклад на жутко сложную тему... Оль, напомни... Ольга улыбнулась... и размеренно процитировала длинную латинскую фразу. Вадим закатил глаза. - Переведи, - Ирка очень точно воспроизвела интонации Коли из фильма «Москва слезам не верит». - «Некоторые размышления о роли исторических и социально-экономических условий в формировании личности, образа жизни и образа действий сэра Гая Гисборна, благородного рыцаря, персонажа цикла народных английских баллад о Робине Гуде», - перевела Ольга. - Эк завернула! - крякнул отец Тук. - Ну и что? - снова спросила Ирка. - Нет, то, что вы с Жанной обе на отрицательных героях сдвинулись - это, конечно, открытие, но причем тут все-таки? - А ему, то есть Гисборну, этот доклад так запал в душу, что он не начал боевых действий без объявления войны. А слышать доклад он мог легко - книги были открыты, да и орали мы здорово. - А почему именно Гисборн? Почему тогда тебя шериф не знает? - Может, и знает. Но вряд ли. Я ведь только Гисборном занималась... так подробно. - Ну ладно, это все страшилки, - деланно бодрым тоном произнес Валька, - а относительно того, что ты герой? Ты с Еленой разговаривала? - Разговаривала. Она подтверждает. Но больше ничего не знает, откуда русской волшебнице знать про английскую героиню? Это не ее сказка.
Калантэ: - С Мерлином бы поговорить... - тихо заметил Леша. - Ну, ты даешь! - фыркнул Колесов. - Он тебе скажет... «темна вода во облацех»! - Да с настоящим! Мало ли их! - Настоящий - один, и с ним я разговаривала, - улыбнулась Ольга Леше. - Где?? - «Король Артур и рыцари Круглого стола». - И что он тебе сказал? - «Темна вода во облацех», - пожала плечами Ольга. Она то ли говорила правду, то ли просто не хотела делиться. - А если серьезно... - Ирка внимательно посмотрела на подругу. - А если серьезно, то в данный момент имеет значение только один факт, который сообщил мне Мерлин. Помните такого типа - барона Реджинальда Фрон де Бефа? - Из «Айвенго»? А как же, - кивнула Ирка. - Скотина редкостная. - Так вот. Во-первых, он мой сосед - на границе имений переход из «Баллад...» в «Айвенго». Во-вторых, он троюродный племянник епископа Герфорда. В-третьих, он давно облизывается на Рэйвенвуд, как я сказала, граничащий с его собственными землями. Кусочек лакомый, что и говорить - там расположены соляные копи. - Ого! - присвистнул Вадим. - Да ты миллионерша! - Пока что нет. Так вот, они с епископом заключили договор. Фрон де Беф помогает ему меня изловить, а епископ отписывает ему половину дохода с моих земель... которые, как имущество ведьмы, перейдут к святой церкви. Мало мне было сэра Ральфа. - Так ведь земли-то еще не твои. - Ну, как только меня поймают, Гисборн тут же будет обязан передать их мне. До сих пор он со мной как бы не встречался. - Ну и обложили же тебя... - медленно сказала Ирка. - Черт... Еще и Фрон де Беф... этот если уж вцепится… - Слушайте, ребята, - задумчиво сказал Вадим, - а ведь они после сегодняшнего еще больше озвереют. - Угу, - хмыкнула Ольга. - Цену поднимут, это как пить дать. - Так, - резюмировала Жанна. - Без охраны не ходи... ну, это ты и так... А книжки надо запирать. Ты, я, Ирка - точно. ...В Ноттингеме в это же время разыгрывалась совершенно иная сцена. - Сэр Гай, вы понимаете, какую возможность вы упустили?! - орал шериф на своего ближайшего сподвижника. - Как вы могли не справиться с какими-то бродягами! Гисборн, с забинтованной головой, болезненно сморщился: от крика затылок нестерпимо ломило. - Это были люди Робина Гуда, милорд, - твердо сказал он. - Монах и ведьмы: та рыжая стерва, что прикончила сэра Эдмунда, и еще одна... глаза, как у кошки... – Гай умолчал о том, что видел там Ольгу. Шериф застонал. - Вам везде мерещатся ведьмы, сэр Гай! Разумеется, это были люди Робина Гуда, но как они узнали? - Колдунья может узнать все, что угодно, сэр Ральф, - мрачно сказал Гай. - О Боже, Гисборн! Сходите в церковь и не морочьте мне голову! И вообще, убирайтесь с глаз моих! Шериф в сердцах швырнул в камин кубок с вином; угли сердито зашипели. Ему еще предстояло объясняться с епископом, и радости это не сулило. Гисборн молча поклонился и вышел. Глава 21. Игры с профессионалами После описанных событий в книгах, по меткому выражению Ольги, случилась эпидемия брачной лихорадки. Почти друг за другом играли свадьбы Уотсон - в связи с этим Большой Совет выразил Холмсу свои соболезнования, - Мариус с Козеттой, Ваня с принцессой Тзаной, Фест с Дианой Литтл. Бюсси с Дианой де Меридор отложили официальное оглашение бракосочетания на срок траура. Разделавшись со всеми праздниками и поздравлениями, Большой Совет устроил классу встречу с героями "Человека с бульвара Капуцинов": Джонни Фестом, Дианой Литтл и Черным Джеком, за компанию с которыми пошли гробовщик-философ, Билли и три певички. После этого у класса надолго пропала охота к литературным вечерам - во-первых, на встречу без предупреждения заявилась СС, перехватившая Елену Сергеевну вечером у входа в школу. Обмирая, классный руководитель ждала, что произойдет, но все обошлось: Ольга Воронцова невозмутимо объяснила, что здесь происходит встреча с творческой группой фильма «Человек с бульвара Капуцинов» (Жанна мгновенно "ликвидировалась" из класса вместе с Фестом, поскольку Андрея Миронова, который его играл, к тому моменту уже не было в живых ). Гробовщик-кинокритик очаровал завуча беседой о роли синематографа в воспитании подрастающего поколения, и Светлана Степановна удалилась, выпив стакан молока у стилизованной стойки, посетовав, что вечер проводится не для всей школы, и унося внукам афишу фильма с автографами "творческой группы". Ну, а во-вторых... Дамская половина класса обращала внимание на гостей - мужчин, а мужская... Певички, конечно, были одеты скромно и вели себя соответственно, но красавицы девятого "Б" возмутились и потребовали у Жанны "страшной мести". Большой Совет злорадно посмеялся и попал в полосу продолжительного затишья. Групповые авантюры ограничивались только обычными тренировками и обучением тяжелому фехтованию под чутким руководством Робина Гуда. Пользуясь моментом, Валька не вылезал из аэроклуба и в который раз восстанавливал сердечные отношения с Ларисой Черных, изрядно ревновавшей Колесова к путешествиям в книги, Вадим сдавал на разряд, Леша со старшим братом и родителями начал усиленную подготовку к туристическому сезону, который у них продолжался с апреля по октябрь. Ольга пропадала в книгах, причем настолько активно, что в школу в основном ходил ее дубль. Предварительно Ольге пришлось дать Жанне торжественную клятву запирать книги и не забывать о предупреждении Гая Гисборна. Таким образом, Воронцова, пользуясь своими новооткрытыми возможностями, фактически выпала из жизни - все свободное время она проводила на своей "исторической родине". Оставшись на время вдвоем, Жанна с Иркой занимались тем, что навещали старых друзей. Чаепития у Елены и визиты в НИИЧАВО чередовались с вечерами на Одинокой Скале, в гостях у Двуглавого Юла. Попутно выяснилось, что Ятуркенженсирхив уже давно пытается наладить двустороннюю телепатическую связь с кем-нибудь, кроме Двуглавого, но только с Жанной результаты оказались обнадеживающими. Пообщаться с остальными пока не получалось: Холмс увяз в очередном деле, у Бюсси и многих других был медовый месяц, а мушкетеры снова прочно застряли на осаде Ла-Рошели - где, понятно, их было не очень-то удобно навещать, учитывая строгости военного лагеря. Попутно Жанна просвещала Ирку относительно закономерностей книжного мира. - Попасть в книгу можно двумя способами. Первый - прямой. Это - только в описанное место и, для первого раза - в описанное время. Дальше время в книге идет параллельно нашему. То есть, если ты хочешь зайти в сюжет на две недели позже, то и жди две недели. Иногда бывает очень неудобно... Например, когда я ходила в "Отверженных" еще до нашего с тобой знакомства, то совершенно забыла о времени. - И что? - И оказалась между двух огней - перед баррикадой. Собственно, я тогда еще и лезла, не очень глядя - куда. Ну, зато Гавроша спасла. - Значит, если в книге не описан, допустим, чей-то дом... - ...то туда можно только идти или ехать из описанных мест. - Жанна вздохнула. - Я как раз вчера Вадиму объясняла, почему нельзя сейчас попасть в "Трудно быть богом". То есть, можно, конечно, но Румата с Кирой уже два года как уехали в замок к барону Пампе - и потерялись... А своим ходом туда добираться... - Понимаю, - невесело усмехнулась Ирка. - Ну, про переход из другой книги я знаю... Слушай, сыграй что-нибудь, а? Жанна не стала отнекиваться и села за пианино. - Что играть? - через плечо спросила она, откидывая крышку. - Что хочешь. Что-нибудь такое... под настроение. Лучше свое. Жанна секунду подумала и опустила руки на клавиши. Музыку она сочиняла с шестого класса, но никогда ее не записывала. Поэтому каждый раз в исполняющемся произведении появлялось что-то новое. Так и сейчас - Жанна наполовину импровизировала, почти интуитивно улавливая настроение подруги. На мелодию невольно наложилась строчка, написанная под портретом Атоса - очень уж ритм совпадал. "Подари мне мост хрустальный сквозь века..." Сами собой возникли следующие строчки, и Жанна поняла, что получается песня. Надо будет записать... "Подари мне мост хрустальный сквозь века, Пусть он встанет, две мечты соединив, Пусть рассвет соединит он и закат, Словно тонкая сияющая нить, Не отказывай, мне без него нельзя, Счастье все мое в одном твоем ответе, Что поделать, если лучшие друзья Оказались вдруг совсем в другом столетье? Подари мне мост хрустальный сквозь века..." Основная мелодия звучала рефреном - то глуховато, словно далекое эхо, то вдруг пронзительно печальной фразой, то нежно... Ирка за спиной сдержанно вздохнула. Наконец Жанна медленно отняла руки от клавишей, не отпуская педаль. Последний аккорд замер в воздухе, только еще звенела запоздавшая струна в недрах старенького пианино. - Ты мне скажи... - Ирка откашлялась, немного помолчала. - Пока мы ни во что не лезем, в книге все идет по сюжету? - В принципе, да, если мы не ломали никаких сюжетных линий. А что? - Жанна крутнулась на вертящемся стуле. - Да так... - Ирка неопределенно пожала плечами, и тут ее все-таки прорвало. - Скорее бы уж эта чертова осада кончалась! - По тексту - до конца октября, ты же знаешь. - Знаю, - буркнула Ирка. - Могли бы и сами заглянуть - сидят же они по вечерам одни... - Так сейчас как раз "мертвая зона" идет. Неописанные время и место - нам не войти, им не выйти. Ирка вздохнула. - Мне их очень не хватает, - тихо сказала она. Жанна внимательно посмотрела на нее. Ирка отвела глаза. - Кажется, ты чего-то не договариваешь. - А что, заметно? - Еще как. Хандришь, отмалчиваешься... У тебя все в порядке? - У меня не все в порядке, - мрачно сказала Ирка. - У меня не все в порядке уже почти два года, и не думаю, чтобы были надежды на... хм... улучшение. - Она опять вздохнула. - Может, ты влюбилась? - наполовину шутливо спросила Жанна. Она с трудом представляла себе, чтобы бесшабашная, уверенная в себе Ирка вздыхала от неразделенной любви. - Угадала. - Ирка вздохнула в третий раз. - Ну вот, приехали, - растерялась Жанна. - В кого? - Неужели не догадываешься? - Нет. Кто он, этот счастливчик? - Скажешь тоже... Да ты его отлично знаешь. - Да кто это?! - взмолилась Жанна. Ей, хоть убейте, ничего не приходило в голову. - Атос, - просто сказала Ирка. - Ат... что? Кто?! - Жанна даже подумала, что ослышалась. - Атос?! Ирка кивнула. Жанна растерянно молчала - а что тут было говорить? Что более безнадежное чувство трудно себе представить? Вряд ли это утешит Ирку. Да она и сама это отлично понимает... - Вот так, - тихо сказала Ирка. - Я его люблю уже почти два года. Не знаю теперь, как было раньше... не помню... но теперь, когда он для меня не просто персонаж, а живой человек... Я непрерывно схожу с ума. И все время боюсь, что он это заметит. - Ну и пусть бы заметил... - нерешительно сказала Жанна - и поняла, что сморозила порядочную глупость. - Ага, - язвительно заметила Ирка, - и что будет? Как минимум, поставлю человека в идиотское положение. - Он ведь к тебе так хорошо относится... - Вот именно. Как к другу. - Ирка вздохнула. - На большее я никогда и не рассчитывала. Слушай, пойдем куда-нибудь погулять? Не в гости, просто погулять, без посторонних... За окном летел по ветру мокрый снег пополам с дождем, замерзая на ветках деревьев и асфальте ледяной коркой, так что место для прогулки надо было искать в книгах. Подумав, Жанна сняла с полки "Двух капитанов" Каверина. Белая июньская ночь в Ленинграде вполне подходила под настроение. - ...В общем, сбылись мечты идиота, - печально откомментировала Ирка, усаживаясь на гранитную ступеньку набережной. Жанна села рядом. Нагревшийся за день гранит был еще теплым; у ног тихо плескалась Нева. - Знаешь, иногда мне ужасно хочется, чтобы на меня напали, а он был рядом. А иногда... и чаще - чтобы наоборот, - призналась Ирка. - Помнишь, когда мы встретились, я ему руку перевязывала? Это было такое счастье... И когда я ногу подвернула, а он меня на руках нес... Жанна молча смотрела через реку, на шпиль Петропавловки. Она понимала, что Ирке нужно выговориться. - А знаешь, что меня больше всего ошарашило? Что он оказался точь-в точь таким, каким я его себе представляла. Ну просто копия. - Ничего удивительного. Ты же видела фильм, а он там такой же... - Не совсем. Просто ты забыла. В фильме... ну, у Атоса глаза темно-серые, как у меня, а в фильме - карие. Волосы длиннее, лицо тоньше, и руки... хотя действительно - похож здорово. А по книге - так вообще глаза голубые. - Не представляю себе Атоса с голубыми глазами, - заметила Жанна. - Я тоже - какой-то ангелочек получается, - слабо улыбнулась Ирка. - Нет, ну мало ему, что он такой... ну... потрясающий человек, так ведь еще и красивый, как... не знаю кто! - Как Атос, - подсказала Жанна. Ирка засмеялась. - В жизни обычно бывает наоборот, - сказала она, - оригинал чуть хуже портрета. А тут - еще лучше. - Ирка тряхнула головой. - Ох, ты извини, меня понесло. Я об Атосе могу часами говорить, а было не с кем. - Да ладно тебе. - Жанна с облегчением увидела на Иркином лице привычное выражение. - Это всегда пожалуйста, только не кисни, ладно? - Спасибо, - серьезно ответила Ирка. - Спасибо, что не утешаешь и не говоришь, что все образуется. Жанна благоразумно промолчала. Ирка зябко поежилась и вдруг вскочила. - Заболтала я тебя, - объявила она весело. - Ладно, пошли, что ли, домой? Камень остыл, холодно становится. ...Ирка гремела на кухне посудой, разогревая обед, а Жанна задумчиво перебирала гитарные струны. Она не была фаталисткой и искренне считала, что положение вовсе не безнадежно, тем более что ей всегда казалось, что Атос выделяет Ирку из всей компании. Впрочем, это могло означать что угодно. В конце концов, они же старые друзья... как выяснилось... Жанна вздохнула. Будь здесь что-то большее, чем простая дружба, Ирка давно бы знала об этом. Атос не похож на боязливого мальчика, обожающего издали; у него хватит и мужества, и решительности для разговора начистоту. Жанна отставила гитару в сторону, взяла валяющуюся на тахте колоду карт... Карты! "Нет, вы как хотите, а я знаю одну гадалку, которой можно верить. - Жанна оглянулась на дверь. - Один раз она нам уже нагадала - посмотрим во второй!" К Елене Жанна отправилась на следующий день одна. - О! Давно не виделись. - В голосе Елены прозвучало легкое удивление. - А что это ты в одиночестве? - Секретничать собираюсь, - без предисловий сообщила Жанна. - Сплетничать о подругах, знаешь ли, мое любимое занятие. - Ну-ну, - одобрительно сказала Елена. - И о ком же? - Ты же умеешь мысли читать? - Об Ирке, - безошибочно определила Елена. - Ну что же, пошли в дом. Чувствую, разговор будет серьезный. У окна, поджав под себя одну ногу, сидел Иванушка и в поте лица пришивал к вороту рубашки пуговицу, то и дело посасывая уколотый палец. - Трудовое воспитание, - кивнула на него Елена. - Ну-ка, брысь за дверь. Сидишь в темноте, зрение портишь. - Секреты, - проворчал Иванушка. - Так бы и сказали - я и сам уйду. Закрыв за Иванушкой дверь, Елена повернулась к гостье. - Выкладывай. Да... ох, это что, правда? Видимо, Жанна думала очень отчетливо. - Правда, - вздохнула она. - Ну и дела... Значит, это граф... - Синие глаза Елены темнели, приобретая цвет ночного неба. - Я ведь догадывалась - не знала только, кто... Видно, очень она не хочет, чтобы он узнал. Оно и понятно... Жанна промолчала. - Ты ведь собиралась меня просить карты раскинуть? Это можно. Только... помнишь, с зеркалом гадали? - Помню. - Так здесь все наоборот. Зеркало попросту показывает кусочек того, что должно произойти, честно и без двусмысленностей. А карты - они ведь ни лиц, ни имен не раскрывают... как правило. Их можно понимать по-разному. Елена стремительно прошла по горнице, метнув косой. Широким взмахом накрыла стол большой шелковой шалью - черной, с вышитыми бутонами белого шиповника, откуда-то извлекла колоду карт. - Садись вот у стола и не мешай, - строго сказала она. - Гадание - дело серьезное, требует тишины... Плотная занавеска закрыла окно, на столе вспыхнули три свечи, потянуло запахом горящей полыни... Василиск, фыркнув, убрался на печь - только зеленые глаза сверкали. Жанне показалось, что воздух в горнице сгустился и тоненько-тоненько звенит. Или это звенело в ушах? Елена, присев на высокий табурет напротив Жанны, кидала карты. Карты разлетались по столу, скользя по шелку, словно это был гладкий лед, и складывались в четкие геометрические фигуры; руки Елены так и мелькали. - Так...так... - бормотала она. - Ну-ка... Наконец, движение замерло. - Ну-ка, на кого мы сейчас гадаем? - Елена ловким движением перевернула центральную карту. В уголке стояла буква "К" и трилистник - король треф. Изображение же... С карты смотрело лицо Атоса. - Правильно, - удовлетворенно сказала Елена и стала переворачивать остальные карты. - Вот что выходит, - сказала она наконец, сосредоточенно вглядываясь в пестрящие пики, трефы, черви, бубны... – Я хотела заглянуть, что у графа на душе, но там все так переплетено…видно только, что печаль у него на сердце лежит. Было у него и горе... ну, это понятно... и боль до сих пор не ушла, а причинила это все женщина... И любовь, и ненависть, а к кому… Ага! - Елена всмотрелась в расклад. - Вот! Он это даже от себя спрятал. Есть там и любовь, и нежность, но только почему все это такой грустью отдает? - Елена озадаченно помолчала. - Похоже, он и сам о них не знает. Или знает, но не просто прячет, а прямо-таки душит... Преграда... какая еще преграда? Не может он быть с той, кого любит. Что-то мешает. - А к кому это все? - решилась открыть рот Жанна. - А вот этого не видно. - Елена вздохнула. - Я же предупреждала - карты, они такие. Например, вот к этой, - чародейка брезгливо подтолкнула по столу пиковую даму, и Жанна на мгновение увидела пышные белокурые волосы и голубые глаза, а золотая лилия в руке дамы качнулась и наложилась на плечо. - А будущее? - Пожалуйста, только опять мало что поймем. Хотя... Если дать картам свободу... Елена собрала колоду, перетасовала ее несколькими точными движениями, подула на нее и аккуратно положила на ладонь. Высоко подняла ладонь над столом и что-то прошептала. Жанна вздрогнула от неожиданности: над столом взвихрился маленький смерч, подхватил карты и закружил их, словно осенние листья. Девушке даже показалось, что запахло октябрем, и точно - смерч помутнел, и Жанна поняла, что вместе с картами в воздухе носятся клочья тумана. Все тише, тише... Туман сгустился, вихрь окончательно замер, и карты дождем посыпались на стол. Жанна успела увидеть, что в середине легло изображение короля треф с лицом Атоса, и тут туман скрыл все. - Гм... - негромко произнесла Елена. - Ты смотри, смотри... Белая, чуть колышущаяся пелена внезапно озарилась изнутри, словно там вспыхнуло пламя. Елена провела рукой по воздуху, и туман начал редеть и истаивать. Карты легли звездой. Король треф - лицом вверх, остальные - рубашкой. Елена молча переворачивала их одну за другой, храня непроницаемое выражение лица. - Как был туман, так и остался, - пробормотала она. - Но кое-что понятно. - Что? - Во-первых... ну и ну. - Елена даже слегка растерялась. - Получается, что графу что-то угрожает, и связано это с пиковой дамой. Но именно эта цепь событий, которую начнет дама пик, приведет к очень большой радости. Вот к этой. - Елена положила перед Жанной бубновую даму, и та с изумлением узнала темно-рыжие пряди и дерзкий взгляд Ирки. - Ой! Значит... - Погоди, надо проверить. - Елена опять сгребла карты и рассыпала их на платке в виде круга, в центре которого белел бутон шиповника. Ладони волшебницы затанцевали в воздухе. - Смотри внимательно! - Она убрала руки. Бутон стремительно розовел. Неожиданно в воздухе над ним сгустилась большая темно-алая капля, упала на лепестки, и бутон начал распускаться. Через несколько секунд на платке расцвела алая роза. - Ну, вот видишь! - Елена дунула на свечи, сдернула шаль со стола и сильно встряхнула; карты, вместо того чтобы рассыпаться, слетелись в колоду и мягко легли ей в руку, а свечи так и остались стоять на столе. - Все, - объявила чародейка. - Сеанс магии закончен. Иди домой и отдохни - колдовство штука вредная. И никому ничего не говори, особенно - Ирке. Как будто ты ничего и не знаешь. - Так оно и есть, - задумчиво сказала Жанна. - Не так, - строго сказала Елена. – Ты просто истолковала так, как хотелось бы тебе, а на самом деле все может быть совершенно не так. А судьба, между прочим, очень боится разговоров. Что-нибудь скажешь не вовремя - и вспугнешь. И пойдет все совсем по-другому. Жанна послушно направилась к двери, но на пороге задержалась. - А что означала эта капля? - Где? - удивилась Елена. Тут уж удивилась и Жанна. - На бутон упала... Разве ты не видела? Лицо Елены стало жестким. - Нет, - сказала она. - Странно. А ты видела? Какая она была? - Красная. Совсем как... капля крови. Я вспомнила Иркино гадание в зеркале... - Жанна замолчала. Она впервые видела в глазах Елены такое выражение. - А что это значит? - Это значит... - Елена взяла ее за руки. - Это значит то, что ты подумала. Обычно это означает войну. - Войну?! Но с кем? - Не знаю - пока. - Елена прислушалась к чему-то далекому. - Нет, не знаю. Знаю только, что все идет так, как и должно идти. Вы ведь не можете жить иначе? Нет. - Но что... - начала Жанна. - Все будет хорошо, - твердо сказала Елена. - Это я тебе говорю, как ведьма. А что будет - там увидим. …- Что загрустила? - поинтересовалась на следующий день Ольга, догнав Жанну по дороге из школы и подстраиваясь под неспешный шаг подруги. Сегодня они остались вдвоем: у Вадима и Ирки были соревнования, Валька отстаивал честь школы на районной олимпиаде по химии, а Леша проводил туристический ликбез в подшефном классе. - Да так... - неопределенно пожала плечами Жанна. Рассказывать Ольге о вчерашнем гадании было нельзя, а о вчерашней встрече в "Резиденте" - Чарли с высокой, длинноногой, пышногрудой, крашеной блондинкой лет двадцати, изрядно, впрочем, потасканной... - не хотелось. Накануне, уйдя от Елены, Жанна решила пройтись по Парижу и переварить новую для себя информацию… и увидела их в маленьком кафе неподалеку от Елисейских полей. Особенно неприятным оказался жест Брайтона - заметив Жанну, он встал и покинул кафе вместе со своей дамой. Воронцова, в характере которой почти несовместимо (на взгляд Жанны) соединялись предельная отрешенность от мелких житейских проблем, вроде внешности или несчастной любви, с предельным же реализмом, вероятнее всего, не поймет, в чем здесь предмет для огорчений. - Хандра, - понимающе хмыкнула Ольга. - Слушай, ты мне можешь одну песню перевести с французского? - неожиданно спросила Жанна. - Могу. - Ольга кинула на Жанну весело-ироничный взгляд. - Только если это танго из Мирей Матье, то она по-немецки. -Угадала, - грустно ответила Жанна. - Переведу. Что у нас еще плохого? - Еще класс. - Им-то чего не хватает? - Зрелищ. Говорят, уже март на дворе, а вечеров все нет и нет. - Пришли в себя? - саркастически поинтересовалась Ольга. Как-то, в отсутствие Большого Совета, классная руководительница провела с классом беседу, сводившуюся к тезису "меру надо знать". Это, кроме уже упомянутых потрясений, на время уменьшило пыл одноклассников. - Похоже... Кого им позвать - ума не приложу. - Помнится, они Бюсси желали. Вот и пригласим его, Сен-Люка и анжуйцев. Как тебе такая идея? - В качестве "страшной мести", - поразмыслив и постепенно приходя в хорошее настроение, согласилась Жанна. - А Шико? Я с ним не в настолько близких отношениях. - А он согласен. Жанна изумленно подняла брови. - Мы с ним как-то беседовали на эту тему. Это ведь вы - преданные бюссийцы. А мы - последовательные роялисты. Жанна невольно рассмеялась, в который раз поражаясь Ольгиному умению с видимой легкостью решать серьезные проблемы. - Пошли ко мне, - взяв Жанну под руку, Ольга свернула к своему дому, - Песню переведу. Тебе же, небось, записать надо будет? Накормив Жанну обедом, Ольга уселась в кресло с плейером, наушниками, ручкой и листком бумаги, а Жанне предложила тем временем посмотреть кино. - Только все персонажи будут разговаривать моим голосом, - извинилась Ольга, ставя кассету в видеомагнитофон. - Недублированная кассета. Ради развлечения я сама делала дубляж. - А какой язык? - Французский. На экране появились титры, озвученные Ольгиным голосом. Актера, так же, как музыку Эннио Морриконе, Жанна узнала сразу. Жан-Поль Бельмондо... в фильме "Профессионал". Перевод Ольга закончила гораздо раньше, чем кончилась кассета, и успела три раза подогреть чайник. Наконец Жанна отвела взгляд от финальных титров и очень внимательно посмотрела на подругу. - Что ты предлагаешь? - Пока что только лекарство от хандры, - спокойно ответила Ольга, убирая кассету и выключая технику. - Я не об этом. - Жанна вдруг почувствовала какой-то мрачный азарт. - Его надо вытащить. И его жену - тоже. - А что предлагаешь ты? - Ольга налила себе и Жанне чаю и удобно устроилась в кресле. - Если бы был сценарий... - Жанна задумалась. - А то через переход там делать нечего. Уйти не успеем. Ни на машине, ни на вертолете. Ими еще и управлять надо. - Положим, на вертолете я уже учусь... - небрежно протянула Ольга. Жанна поперхнулась чаем. Ольга рассмеялась. - Не волнуйся, просто случай подвернулся. Я не собираюсь это использовать в «Профессионале» и учусь просто так. Хотя, каюсь, начала именно для «Профессионала». - Так, - откашливаясь, сказала Жанна. – Значит, кино все-таки ты выбрала не случайно. Да ты, оказывается, авантюристка... не хуже Ирки! - Еще как хуже! У меня мозги по-другому заточены. - А машину водить ты умеешь? - Слегка, - усмехнулась Ольга. - Не путаю педали газа и тормоза. У нас же есть машина. А сейчас тренируюсь дополнительно. - А чему еще ты учишься? - Совершенствуюсь в верховой езде, а то я тут на вашем фоне выгляжу очень бледно, стрельбе из огнестрельного оружия и общей физической подготовке. Скоро буду давать в газетах объявления типа: «Владею немецким языком, азбукой Морзе и фотоделом. Ищу работу». Жанна фыркнула. - Интересно, чего ты не умеешь! - Многого. Есть большая разница между «уметь» и «не бояться начать учиться». - Ольга оперлась локтями о колени и положила подбородок на сплетенные пальцы. - Возвращаясь к «Профессионалу»… У меня есть идея воспользоваться знанием сюжетов и попасть в отдел полковника Мартэна. Жанна посмотрела на Ольгу, подняв брови. - Используешь положение героя и читателя? Это, знаешь ли, чревато... - Ничем это не чревато, - беспечно отмахнулась Ольга. – Мерлин сказал, что будь я только герой, я бы оказалась за такие проделки в Белом Замке. Но у меня другой статус – “герой-читатель”, поэтому, вероятнее всего, я туда не попаду. Понимаешь, с точки зрения баланса меня как бы не существует. «Книжная» энергетика уравновешена энергетикой Большого Мира и меня не чувствуешь ни ты – при переправе, ни Белый Замок – когда я в книге. И тебе мои безобразия не угрожают – пока я их совершаю одна. - То есть, ты знаешь, что такое Белый Замок? - Ultima ratio - последний довод… - не слишком понятно выразилась Ольга. - Кстати, ты, по идее, должна заставить меня выбрать правила поведения какого-то одного мира. - Будто у меня это получится! – рассмеялась Жанна. - Скажем иначе – а тебе это надо? – Ольга рассмеялась в ответ. - Вернемся. Я покрутилась немного в книгах, посмотрела на действующих лиц... Переходы, правда, с трудом нашла. В интересующую нас структуру можно попасть через соответствующие дружественные структуры. Я хочу воспользоваться одним детективом Дика Фрэнсиса: подскажу им там по ходу кое-что, чтобы быстрее догадались... И, если все получится – я окажусь в отделе полковника Мартэна… - И запустишь сюжет. Ольга внимательно посмотрела на Жанну: - Я думала, это твоя привилегия. - Я тоже… до визита в Шервуд. Ну, представь, ты попадаешь к Мартэну, там в это время, скажем, сентябрь. Тут я дня через три запускаю сюжет, и со следующего дня сразу начинается весна? - Да, пожалуй… Тогда задача несколько усложняется. Придется более точно рассчитывать время и вести более интенсивную подготовку. Как у тебя с вождением? Жанна хмыкнула: - Не путаю педали газа и тормоза. - Вот и отлично. Осталось довести умение до совершенства. Чтобы ездить по Парижу не хуже местных таксистов. И на всякий случай – учи французский. - Ох... Задачки ты ставишь! - Это проще, чем тебе кажется. - Ладно, где наша не пропадала. Слушай, а как же Совет? - Жанну кольнуло чувство вины: они сговаривались за спиной друзей. - Не очень красиво, конечно... - согласилась Ольга. - Меня беспокоит кажущаяся сейчас смешной возможность того, что нас смогут потом выследить. Двоим спрятаться проще, чем шестерым. Отчасти поэтому я хочу идти окольными путями. Может, не выдадут. - «Профессионал» доказывает обратное, - пробормотала Жанна. - Это верно. Но, хотя бы, дольше искать будут. А еще я боюсь психотропных средств. Поэтому, нам лучше попытаться все это сделать как можно незаметнее. - Ольга посмотрела на Жанну. - Считаешь, перестраховываюсь? - Не знаю. - Да и вшестером там делать нечего. Думаю, они поймут. - Надеюсь... Слушай, - Жанна впервые за все время весело улыбнулась. - У нас одни сплошные Парижи получаются! - И правда! - Ольга рассмеялась. - «Мушкетеры», «Резидент»... - «Отверженные», «Графиня де Монсоро»... - И совсем неожиданно Жанна спросила: - А можно еще раз фильм посмотреть? Сейчас? - Вперед, - усмехнулась Воронцова.
Калантэ: Глава 22. «За чем пойдешь, то и найдешь!» Ирка корпела над задачками по алгебре. Вообще-то она редко снисходила до домашнего задания, но все же иногда приходилось. Как, например, сейчас, когда заранее было известно, что проверять будут, а списать будет некогда: вечером планировались «девичьи посиделки» у Елены, а омрачать сие приятное событие алгеброй... Дописав последнюю строчку, она с удовольствием захлопнула тетрадь и блаженно потянулась. - Вот теперь можно и отдохнуть, - мечтательно произнесла она. - В тишине и покое... Тишину тут же разрушило верещание телефона. Ирка с упреком посмотрела на бестактный аппарат и сняла трубку. - Да? А это я. - Привет, - на проводе была Ольга. - Ты не знаешь, куда Жанна подевалась? - По-моему, носится по хозяйству, - сообщила Ирка. - А что такое? - Да так. Послушай, мне тут... ну, короче, срочно надо к Мерлину, а книгу я у нее забыла. А через мои книги, сама понимаешь... - Понимаю, - отозвалась Ирка. - А через «Мушкетеров» не слишком далеко? - Примерно так же, - усмехнулась Ольга. - Честно говоря, я просто рассчитываю, что меня кто-нибудь проводит. Тебя мне жалко отрывать - часа три добираться. Да это и не совсем удобно. - А как же Елена? - огорченно поинтересовалась Ирка. - А к Елене от Мерлина рукой подать. Я как раз к семи успею. Я и хотела через нее, только вот Жанну не нашла. - Ладно, приходи, конечно. Жду. ...- Слушай, а как ты собираешься идти? - поинтересовалась Ирка, глядя, как Ольга листает книгу. - Можно двумя способами: либо через Париж и Шервуд, но это... - Ольга сделала гримасу. - В Ноттингеме сегодня то ли ярмарка, то ли турнир... Народу вроде много, но и бдительность повышенная - присутствуют высокие особы. А можно через лагерь под Ла Рошелью и другой Париж. Мне Мерлин вчера переход показал. - Через лагерь?... - подняла брови Ирка. - Да еще, по твоей привычке, в платье? Ну-ну... А ты подумала, за кого тебя там примут? - За маркитантку, - хмыкнула Ольга, выбрав страницу. Она действительно заранее надела подходящее для избранной роли платье (не обладая Жанниными способностями, Ольга просто шила себе все необходимое). – Ничего страшного. Я пойду, если там никто не проводит, будем думать дальше. Воронцова исчезла. «Ира, все в порядке, Атос сменяется с караула и идет меня провожать», - донеслось вскоре из «ниоткуда». Путь по лагерю они проделали молча. Солдат и маркитантка, не спеша идущие в сторону обозов, мало бросались в глаза, а незаметность в данном случае была лучшим оружием. Атос сменил мундир на неброскую кожаную куртку, так что принадлежность к мушкетерскому полку тоже установить было нелегко. - Мадемуазель, простите за любопытство, - заговорил Атос, когда они отошли на достаточное расстояние от лагеря, - вы здесь? Одна? - Вы же не знаете, - спохватилась Ольга. - Я оказалась литературным героем со всеми вытекающими последствиями. - Вы?! - Атос не смог сдержать удивления. - Да. «Баллады о Робине Гуде», неописанное лицо. Леди Хельга Рэйвен, дочь Этельреда Рэйвена, наследница Рэйвенвуда, - Ольга на ходу сделала легкий реверанс. - Прошу любить и жаловать. - С удовольствием, - в тон ей ответил Атос. - И теперь вы... - Теперь я иду по делам в обход. Точнее, постоянно хожу. - Как так, простите? - Дело в том, что в моей книге меня объявили ведьмой, - объяснила Ольга. - Епископ Герфордский претендует на мое состояние, и на меня объявлена охота. Поэтому я и попросила меня сопровождать. - Понятно, - задумчиво сказал Атос. - А вы знаете, что ваше состояние сейчас принадлежит барону Гаю Гисборну? - Знаю, - кивнула Ольга. - Он сам мне об этом сказал. - И теперь не хочет возвращать собственность? - Нет, почему же. Мы договорились оформить передачу несколько позже. - Ясно. - Скажите, граф... - после паузы заговорила Ольга, - вы бы хотели жить в Большом Мире? - Неожиданный вопрос. - Атос помолчал. - Я как-то не задумывался над этим... Признаться, свой мир привычнее. Ольга усмехнулась. - Это верно. А я теперь гадаю, какой мир для меня свой. Достаточно трудно адаптироваться в книгах. Тем более, что я знаю сюжеты, хотя никогда не хотела их менять. Правда, Мерлин говорит, что это как раз закономерно - героям не положено ни обладать такими знаниями о своей книге, ни совершать такие действия. Но у меня были другие основания: не хотелось в принципе. По взглядам на жизнь. - Вы своеобразный читатель, мадемуазель. Реалист. И это очень заметно по тому, как вы читаете. - Еще бы... Ольга обошла дерево. Короткий переход - и они оказались в Париже, но, похоже, века XIV-XV-го. - Любопытно, - пробормотал Атос. - А что это за книга? - Морис Дрюон, «Проклятые короли». Отсюда еще часок пройтись по Парижу, потом в артуровский цикл Кретьена де Труа, и мы на месте. Обходной путь. Внезапно Атос прижал девушку к себе: всадник с белым крестом на плаще, который неспешным шагом двигался по узенькой улочке шагах в десяти позади них, пришпорил лошадь и проскакал мимо галопом, едва не задев Ольгу стременем. - Храмовник, - несколько растерянно отметила Ольга, проводив его глазами. - Тамплиер. С ума он сошел, что ли? Ольге неоткуда было знать, что этот всадник, несмотря на довольно скромный вид, занимал немалую должность в Ордене тамплиеров и был хорошо знаком с Брианом де Буагильбером и Фрон де Бефом. Глаза у храмовника были зоркие, а слух острый, и обрывки разговора, долетевшие до его ушей, сильно его заинтересовали. Храмовник был не прочь оказать услугу своим друзьям из «Айвенго». Дойдя до перехода, Ольга шагнула в него первой. И тут же Атос услышал короткий вскрик, сменившийся совершенно непозволительной для девичьих уст руганью. Мушкетер бросился следом. Ольгу держали за руки двое, и она еще ухитрялась сопротивляться. Навстречу мушкетеру кинулись еще несколько человек; Атос уклонился от молодецкого, но не слишком меткого удара и выхватил меч. Левой рукой он метнул в одного из державших Ольгу головорезов кинжал; Ольга, собрав все свои умения в области рукопашного боя, извернулась, изо всех сил врезала по колену второму бандиту, вырвалась из его рук и, подхватив оброненный первым меч, одним прыжком оказалась рядом с Атосом. Они встали спина к спине: противников оказалось столько, что иначе их бы моментально окружили. Ольга успела насчитать перед собой человек двенадцать и махнула рукой на несвоевременную арифметику. - Девку брать живой! - рявкнул кто-то. - Рыцаря необязательно! Нападавшие действовали грамотно: не накидывались все сразу, а выходили по трое на каждого. Брали измором. Раненых и уставших тут же сменяли свежие и полные сил солдаты. Ольга слышала за спиной тяжелое дыхание Атоса и ругань нападающих. Ему явно приходилось хуже, чем ей - если ее, насколько она заметила, старались обезоружить, то его - убить. Но Ольга прекрасно понимала, что при таком темпе схватки и она продержится максимум минут пять. В какой-то момент она уже перестала осознавать, где верх, где низ, где заходящее солнце, слепящее глаза сквозь разрыв в низких тучах... На дорогу упали первые капли дождя, стеклянно поблескивая на солнце - вот их Ольга увидела, словно на стоп-кадре. Мечи солдат слились в один сверкающий пропеллер... и вдруг он остановился и распался на отдельные лопасти. В спину между лопаток уперлось острие меча. - Сдавайся! - прохрипел грубый мужской голос. Ольга развернулась, силясь отдышаться и держа меч перед собой обеими руками. Атос неподвижно лежал на мокрой траве, по его лицу, смешиваясь с дождевой водой, стекала кровь; дождь размывал потеки крови на иссеченной кожаной куртке. Коренастый солдат наступил на лезвие его меча, носком сапога отбросил в сторону безжизненную руку мушкетера. - К черту! - отчаянно выдохнула Ольга, прыгая вперед и нанося удар. Ее меч наискось рассек физиономию солдата, приказавшего ей сдаваться. Почти в ту же секунду на плечи обрушилась непомерная тяжесть, и Ольга упала на колени. Ее грубо схватили за волосы, заломили назад руки... В плечах рванулась дикая боль, и Ольга потеряла сознание. Она уже не чувствовала, как ее волокли по земле, связывали, взваливали через седло лошади. Не слышала, как солдаты радовались тому, что господа - барон Фрон де Беф, сэр Ральф и сэр Гай - на охоте, вернутся к ночи и получат отличный подарок к именинам шерифа. Не знала, что насквозь промокла от дождя и что этот дождь ненадолго привел в сознание Атоса... «Вернутся к ночи...» - снова проваливаясь в забытье, успел подумать Атос. - Рыцаря захватите, - скомандовал предводитель засады, вскакивая в седло. - Может, он из этих... ...Окончательно очнувшись, Атос обнаружил, что лежит на полу в полутемном сарае. Пахло сеном и лошадьми. Через щели в стенах пробивался слабый свет. В голове словно работал паровой молот, мушкетер чувствовал себя избитым - ничего удивительного для человека, которого волоком тащили к лошади, везли галопом в качестве бесчувственного тюка, а потом бесцеремонно сбросили на дощатый пол; ломило связанные за спиной руки. Ноги связать не позаботились; должно быть, решили, что пленник и так никуда не денется. Это было серьезной ошибкой, особенно если учесть, что на мушкетере были сапоги со шпорами. «Похвальная беспечность, - подумал Атос. – Но что с Ольгой? Если шерифа ждут к ночи…» - Судя по меркнущему свету, уже вечерело. Времени явно было в обрез. Мушкетер, не обращая внимания на саднящую боль во всем теле, изогнулся, дотянувшись связанными запястьями до шпоры, нащупал колесико… Через минуту перетертая веревка лопнула. Освободив руки, Атос сел и попытался оценить свои повреждения. Многочисленные царапины, несколько мелких порезов, две или три неглубоких раны - на их с Ольгой счастье, мечами солдаты владели хуже, чем должны были бы - особого внимания не заслуживали. Волосы слиплись от запекшейся крови; осторожно ощупав раскалывающуюся от боли голову, Атос пришел к выводу, что череп цел, а сознание он потерял просто от удара. Меч только рассек кожу - все-таки он успел уклониться. Мушкетер медленно, стараясь не делать резких движений, поднялся на ноги, постоял неподвижно, пережидая приступ головокружения, и начал обследовать свою темницу. То, что из крытого соломой сарая можно выбраться через крышу, Атос обнаружил почти сразу. К сожалению, ничего, могущего сойти за оружие, под рукой не оказалось: в сарае хранили сено, и единственным орудием в нем были неуклюжие деревянные вилы. Зато на гвозде, вколоченном в стену, висел солидный моток крепкой веревки. Атос обвязал веревку вокруг пояса под курткой. Оставалось дождаться темноты. Темнело быстро. Из-под двери поползла зябкая сырость сентябрьской ночи, едва брезживший вечерний свет окончательно угас. Прильнув к щели, Атос разглядел ломаную линию крыш на фоне темнеющего неба и в некотором отдалении, между хозяйственными постройками - костер. Вокруг костра расселись солдаты, доносился неясный гул голосов и взрывы хохота. Подпрыгнув, Атос ухватился за балку, подтянулся и, раскидав солому, без особого труда выбрался на крышу, а с нее спрыгнул на землю. Прыжок больно отдался во всем теле и особенно в голове, но выбирать не приходилось. Скрываясь в густой тени под стенами и попутно отметив, что к сараю, в котором он сидел, примыкает конюшня, мушкетер подобрался поближе к костру. Он надеялся узнать из разговора, где Ольга. Возле огня сидело человек восемь стражников. - Порадуется сэр Ральф! - хлебнув что-то из глиняного кувшина, заметил один из них. - Может, и нам что-нибудь из награды перепадет? - Держи карман шире, - тощий наемник в тронутой ржавчиной кольчуге смачно сплюнул в костер. - Несколько медяков. - Что ж мы, зря старались? - Может, хоть побаловаться с ведьмой, пока господ нету? Атос вздрогнул. - А что! - поддержал идею третий, толстый бородатый тип. - Авось посговорчивей станет! - Ведьма... - опасливо протянул первый. - Да она же связана, как индюшка на рынок, и рот заткнут! - с издевкой в голосе ответил ему тощий. - Лежит в сыроварне, словно куль какой. Что она тебе сделает, связанная? - Говорил я, надо было в кузнице запереть, - проворчал еще кто-то. - Холодное железо, оно против ведьмы первое дело. - Да в кузнице Тэм-рыжий работает, он нас и слушать не стал... Ничего, Джон вокруг нее накидал старых подков. Вона, и меч перед дверью воткнул. И железо тебе, и крест. Авось сработает. - И огонь надо было разжечь... - Ну вот еще, дрова на ведьму переводить! Пускай померзнет. Хватит и факела. - Эй, ребята, так попробуем, какова ведьма, или что? - нетерпеливо вернул их к первоначальной теме тощий. - Или трусите? - Ладно, вот щас Том вернется... Без командира все равно такое дело не начинать! - Первый отпил из кувшина еще, видимо для храбрости. Атос зорко осмотрел двор. Первоначальный план раздобыть хоть какое-то оружие и потом добираться до Ольги трещал по швам – пока он будет вооружаться, Ольге придется плохо… Оставалось, как выразилась бы сама Воронцова, «решать проблемы по мере их поступления». Как – это уже второй вопрос. Приземистое каменное строение с широкой, тоже каменной, трубой, видимо, и было той самой сыроварней, в которой держали ведьму - перед запертой на засов дверью в земле торчал, отблескивая в свете костра, меч. К сожалению, от костра до него было всего шага четыре, и подобраться незаметно не представлялось возможным. Мушкетер пробрался к сыроварне с тыльной стороны, и здесь удача ему улыбнулась: он обнаружил прислоненную к стене лестницу. Залезть на крышу, привязать веревку к трубе и спустить ее в дымоход было делом одной минуты - тем более, что, судя по доносящимся от костра голосам, стражники увлеклись жеребьевкой. Пришедший только что Том претендовал на «право первой ночи», а остальные, ругаясь и хохоча, устанавливали очередность. Атос аккуратно спустился в широкое отверстие дымохода. Ольга пришла в себя от холода. Она лежала на глинобитном полу в довольно просторном помещении с каменными стенами, вдоль которых стояли огромные закопченные котлы и несколько деревянных лопат. Напротив девушки зияло холодное жерло огромной печи. Остро пахло сыростью и кислым молоком. Помещение освещал коптящий факел, воткнутый в кольцо на стене; вокруг девушки на полу были разбросаны ржавые поломанные подковы и несколько звеньев цепи. При попытке пошевелиться Ольга поняла, что связали ее на совесть - она была буквально обмотана веревками, да так старательно, что уже не чувствовала ни рук, ни ног. Рот был заткнут очень невкусной тряпкой, которую ей, изрядно повозившись, удалось-таки выплюнуть. Впрочем, это оказалось единственным успешным шагом на пути к свободе. Из-за запертой двери доносились громкие голоса и гогот стражи. Внезапно Ольга услышала осторожный шорох где-то наверху, в очаг посыпалась сажа, и на холодную золу, приглушенно чихнув и подняв целое облако пепла, спрыгнул какой-то человек. - Ольга! - Узнать Атоса можно было только по голосу, хоть он и говорил шепотом - мушкетер с головы до ног вымазался в копоти. - Я здесь! - Вы не ранены? - Нет. - Дымоход у них давно пора бы прочистить, - опускаясь рядом с девушкой на колени и принимаясь распутывать узлы, заметил Атос, - так и до пожара недалеко... - Он нагнулся, помогая себе зубами. Ольга смотрела на него со смесью радости и испуга: мушкетер, перепачканный кровью и сажей, выглядел так, что его легко можно было принять за черта или за индейца в боевой раскраске. - Бондарчук - Большой Змей! - прошептала Ольга, невольно вспомнив известный анекдот про ошибку в киноафише и с трудом сдерживая нервный смех. - Простите? - не понял Атос. Он развязал последнюю веревку и помог девушке подняться на ноги. - Неважно, - Ольга, морщась, растирала совсем занемевшие кисти. - Я счастлива видеть вас живым... Дорогой граф, что мы делаем дальше? - Вылезти отсюда мы легко можем через дымоход, если вы не боитесь перемазаться, - Атос чуть заметно улыбнулся. - Неподалеку конюшня, крыша соломенная, двери открыты. Остается одна проблема: мы безоружны... Кроме того, скоро должны вернуться с охоты шериф, сэр Гай и барон Фрон де Беф, я слышал, как об этом говорили стражники. – Вариант уходить потихоньку, пешком, Атос оставил на самый крайний случай.Дорога в Шервуд шла по чистому полю, и было очевидно, что их нагонят раньше, чем они успеют скрыться. Ольга тоже это понимала. - У меня есть нож... Один, правда. Атос вопросительно поднял брови. Ольга приподняла юбку, под которой обнаружились закатанные до колен мужские штаны, отстегнула от бедра ножны и протянула Атосу. - Как же солдаты не обнаружили?! Девушка сделала веселую гримаску. Судя по выражению лица мушкетера, Атос начинал видеть в Воронцовой не только юную даму, нуждающуюся в защите, но равного боевого товарища - честь, доныне оказанная только Ирке. - Не догадались, я полагаю, - ответила Ольга. - Но этого явно мало... - Мадемуазель Ольга, - начал Атос, - я слышал, как стражники проводили жеребьевку... - Атос давно уже понял, что с Ольгой можно говорить прямо, без околичностей. - Они собирались, простите, поразвлечься с вами. Ольга внимательно посмотрела на мушкетера. - И? - Первым войдет их командир. Если вы ляжете на пол в прежней позе, а я встану за дверью... - Хорошо. Загрохотал засов. - Ложитесь! - прошептал Атос. Ольга быстро бросилась на пол. Лежала она спиной к двери, и о происходящем могла догадываться только по звукам. Но звуков почти никаких не было, до нее донесся только невнятный шорох и что-то вроде всхлипа. - Готов, - шепотом сказал Атос. Ольга вскочила. Наемник бесформенной грудой лежал на полу, а Атос уже снимал с него пояс с мечом и кинжалом. Ростом покойный сластолюбец был примерно с Атоса, но заметно массивнее. Ольга и мушкетер задумчиво посмотрели друг на друга. - У него нет усов... - негромко сказал Атос. - Знаете, вы так вымазались сажей, что их все равно не видно, - Ольга наклонилась и принялась стаскивать с убитого кожаную куртку. - Если надеть поверх вашей, будет в самый раз. - Похоже, нам пришла одна и та же мысль, - улыбнулся Атос. - Вы правы, в темноте может получиться. Мушкетер с заметным отвращением натянул куртку и шапку, надвинул последнюю на лоб и открыл дверь. - Второго просит! - услышала Ольга его почти неузнаваемый из-за напускной хрипоты голос. Ответом был грубый хохот стражи у костра. Из круга сидящих поднялся тощий автор идеи поразвлечься. Атос снова отступил внутрь, как бы давая пройти, и, как только наемник прикрыл дверь за собой и повернулся, одним взмахом ножа перерезал ему горло, подхватил обмякшее тело и беззвучно опустил на пол. Ольга, успевшая избавиться от юбки, быстро сняла с убитого меч и охотничий нож. - Уходим, - тихо скомандовал Атос. - Лезьте вперед, я помогу. У задней стены стоит лестница. - Ага. - Ольга схватилась за свисающую из дымохода веревку. Подниматься по тонкой веревке было делом не из легких, но мушкетер подсадил девушку, а дальше можно было опираться на стенки дымохода. Высоко вверху на темно-синем фоне неба мерцала звезда. Одолев подъем и высунувшись из трубы, Ольга увидела, что во дворе суетится народ, а к сыроварне бежит стража. В ворота въезжали охотники - сэр Ральф, Фрон де Беф и Гай Гисборн. - Скорее, Атос! Атос, подтянувшись на руках, выбрался из дымохода. С крыши он спрыгнул, пока Ольга спускалась по лестнице, так что на земле они оказались почти одновременно. Мушкетер поймал девушку за руку. - За мной. - Эй, Том, Дик! – донеслось до них с другой стороны здания. – Открывайте, хватит дурить! Эй! – Раздались глухие удары в дверь. – Заснули вы там, что ли?! До конюшни удалось добраться благополучно. Атос почти закинул Ольгу на крышу и взобрался следом. В четыре руки быстро разворошили соломенное покрытие, и Атос скользнул в образовавшуюся дыру. Ольга последовала за ним. В конюшне было почти темно, небольшая масляная лампа скупо освещала проход между денниками и груду сена у стены. Пофыркивающие, нервно переступающие лошади тонули в темноте, над перегородками виднелись только головы и отражающие свет лампы глаза. - Ольга, вы сможете усидеть без седла на испуганной лошади? - быстрым шепотом спросил Атос, снимая с гвоздя уздечку. Седла лежали на брусе у стены, но время, время... - Не приходилось, - так же шепотом ответила Ольга. - В седле, думаю, сумею. - Тогда седлайте. - А что вы... - Я хочу устроить панику. - Мушкетер ловко взнуздал ближайшего коня, помог Ольге оседлать другого, дождался, пока она сядет в седло, и бесшумно пробежал по проходу, снимая перекладины и открывая денники. - Нам нужно прорваться сквозь толпу, лучше будет, если кто-нибудь проложит дорогу. Подержите мою лошадь. - Только отбиваться я уже не смогу, - честно предупредила Ольга. - Главное, крепче держитесь за шею лошади, - спокойно сказал Атос. - Остальное я беру на себя. В приоткрытую дверь было видно ночное небо и догорающий костер во дворе. Беготня и шум доносились приглушенно, но отчетливо. Атос сдернул со стены лампу, плеснул маслом на кучу сена и поджег. Лошади испуганно всхрапнули, когда пламя взметнулось к потолку конюшни; Ольгина лошадь стала пятиться и приседать. В эту секунду во дворе истошно заорали: - Ведьма сбежала! Том и Дик убиты! Тревога! Мушкетер схватил стоявшие в углу деревянные вилы, поддел горящее сено и, роняя искры, подсунул пылающую охапку под крышу, туда, где соломенная кровля смыкалась с опорной балкой. Крыша занялась моментально; по слежавшейся соломе заструились огненные ручейки, язычки огня жадно лизали балку и вдруг полыхнули ало-золотым коптящим парусом. Вторую охапку Атос швырнул в ближайший денник. Перепуганный жеребец шарахнулся в проход. Третья охапка полетела в сгрудившихся в проходе лошадей. Лошади, уже и без того напуганные дымом, видом близкого огня, жалящими искрами, окончательно взбесились, когда им на крупы и спины посыпались горящие клочья. Крупный жеребец дико завизжал, взметнулся на задние ноги, и кони с отчаянным ржанием ринулись вон из конюшни, чуть не снеся двери с петель. - Пожар! - донесся со двора чей-то крик, прорезавший треск пламени, ржание и топот копыт. - Конюшня горит! Атос бросил вилы, подбежал к Ольге, перехватил у нее повод и вскочил на коня. Конюшня была уже полна едкого дыма, жар обжигал лицо, искры сыпались целыми снопами; удерживаемые натянутыми до предела поводьями лошади испуганно храпели, били задом, роняли пену. - Не забудьте пригнуться в дверях, - посоветовал мушкетер, - и держитесь крепче. Вперед! Ольга отпустила повод, и лошадь рванулась к выходу. Паника получилась отменная. Возвращение охотников, исчезновение надежно связанной ведьмы, пожар, обезумевшие, мечущиеся по двору лошади... Больше половины расстояния до ворот Ольга и Атос пролетели беспрепятственно, и только тогда им попытались помешать, но Атос двумя взмахами меча расчистил дорогу. С фотографической четкостью Ольга увидела прямо перед собой ярко освещенную факелами и пожаром черную бороду и изумленные глаза шерифа, а чуть левее - светлые волосы Гая Гисборна... Конь шерифа шарахнулся, Ольгина лошадь споткнулась, промчалась по чему-то мягкому, оступилась... выровнялась... Везение беглецов еще не кончилось: закрыть ворота не успели. Атос направил коня прямо на суетящихся у ворот стражников. Двое успели выскочить прямо из-под копыт, еще двое покатились по грязи, сбитые с ног... Всадники промчались через ворота и понеслись дальше, в темноту улиц, через пустынную ночью рыночную площадь, к северным воротам Ноттингема. Ольга не успела подумать, что они будут делать, если городские ворота окажутся заперты (как, между прочим, им и полагалось ночью): в город как раз въезжал то ли очень уж запоздавший, то ли отчаянно смелый торговец. Стражники препирались с ним по поводу городской пошлины и не успели даже опомниться, когда два всадника словно тени промелькнули мимо них и растаяли в сырой черноте осенних полей. На юге всходила луна. Когда впереди показалась спасительная тьма Шервудского леса, Ольга и Атос слегка умерили бешеный аллюр лошадей. - Теперь точно не догонят, - выдохнул Атос, вытирая ладонью лоб. - Да им и не до того. - Надеюсь! - Ольга тоже вытерла потное лицо рукавом куртки. - Благодарю вас, Атос, вы гениальный стратег! - А у вас, мадемуазель, прекрасная выдержка. - Кукушка хвалит петуха! - За то, что хвалит он кукушку, - к немалому Ольгиному изумлению, весело закончил цитату Атос. Они переглянулись и дружно и облегченно рассмеялись. - Что вы на меня смотрите с таким странным выражением? - поинтересовалась Ольга, отдышавшись. - Извините, мадемуазель, но вы смахиваете на арапчонка, - улыбнулся Атос. - Неужели я выгляжу так же? - Вы?! - Ольга расхохоталась. - Думаю, что на порядок хуже! Вы смахиваете на трубочиста... нет, скорее на черта, которого только что выгнали из очень недружелюбно настроенного пекла! - В самом деле? - Конечно. - Ольга перестала улыбаться. - У вас же все лицо в крови... не считая всего остального. Серьезно, Атос... Вы действительно меня спасли. Спасибо. - Не стоит, право. Ольга подъехала ближе, протягивая мушкетеру руку. Атос с явным сомнением посмотрел на свою ладонь, перемазанную копотью и кровью; Ольга, заметив это, демонстративно подставила лунному свету свою. Если она и была чище, то ненамного. Атос понял и крепко сжал руку девушки, причем оба тут же снова расхохотались. Над головами беглецов сомкнулись гостеприимные своды Шервуда. * * * - Бедлам! - в бешенстве рявкнул Гай Гисборн, метко характеризуя происходящее во дворе понятием, известным ему, но вошедшим в широкоупотребительный оборот спустя пять веков. Когда он осознал, что его угораздило приземлиться прямиком в обширную лужу, к первому слову прибавилось еще несколько витиеватых и крайне непечатных комментариев. Рыцарь отделался всего-навсего грязевой ванной: его сшибла одна из носящихся по двору лошадей, и он едва успел откатиться в сторону из-под ног Ольгиного скакуна. Сэру Ральфу повезло значительно меньше: он лежал на земле неподалеку от Гая и стонал, держась за плечо. Преследовать беглецов не представлялось возможным: лошади охотников были измучены долгой погоней, а лошади из горящей конюшни разбежались кто куда, и их все еще ловили по всему городу. - Ведьма сбежала, сэр Гай! - Перед Гисборном вырос солдат с вытаращенными от усердия и неразберихи глазами. - Подожгла конюшню и сбежала! - Болван! - Подворачиваться Гаю под горячую руку было делом неразумным. Солдат покатился по грязи. - Что за ведьма? Что тут происходит?! Ну?! Долго еще все будут драть глотки одновременно?! - Хельга Рэйвен, сэр... та самая... Гисборн ощутил запоздалый озноб. И тут же волну сумасшедшего облегчения, которая спасла солдата от очередной затрещины. - Рассказывай, да толком! Солдат, поминутно сбиваясь и призывая в помощь и свидетели всех святых, изложил происшедшее. Гай глубоко вдохнул, и следующие несколько минут наемники восхищенно, хотя и с опасением, выслушивали оценку иъх действий и прогноз на дальнейшую жизнь, сформулированные в поистине изысканных выражениях. Обещание неделю чистить выгребные ямы было еще самым оптимистичным. А у Гая, прекрасно понимавшего, что, изъясняясь в любой другой форме, он себя выдаст, в голове была одна-единственная мысль: - «Слава Богу, ушла... Слава Богу... И этому неведомому рыцарю...» - Вытащить Ольгу из дома шерифа для Гисборна было бы почти нереально. Он не имел ни малейшего понятия, что это за рыцарь сопровождал Ольгу, но зато имел возможность по достоинству оценить его действия (Гай не сомневался, что без него тут не обошлось) и черный юмор «ведьмы»: на одном из убитых в сыроварне лежал пергамент с перечислением примет и награды за поимку ведьмы, а поперек текста, явно кровью убитого, было размашисто написано: «За чем пойдешь, то и найдешь!» * * * Если в Шервуде был сентябрь, а в Большом Мире - апрель, то у Елены во всем блеске стоял июнь. С временами года в этой сказке вообще были какие-то непонятные сложности: лето проходило как положено, а вот осень и зима куда-то задевались. Впрочем, это никого не огорчало. Поэтому, когда Жанна и Ирка к семи часам явились в гости, солнце стояло еще высоко. Избушка на курьих ножках встретила их аппетитным запахом только что испеченных пирогов и поющим самоваром. Иванушка, презирая правила хорошего тона, уже сидел у стола, ухитряясь одновременно жевать, глотать, отхлебывать горячий чай и болтать с набитым ртом, излагая Елене захватывающие подробности их с Гаврошем купания. - А Ольгу где потеряли? - приветствовала девушек Елена. - Ольга у Мерлина, - сообщила Ирка. - Обещала к семи быть. - Одна?! - ахнула Жанна. - Почему - одна? Ее Атос провожать пошел. - А, ну тогда ладно... - успокоилась Жанна. - А чем это тут так вкусно пахнет? - Пирогом ш яблоками, - известил ее Иванушка, откусывая от третьего пирога. - Сперва проглоти, - велела Елена. - Ну вот, что я говорила! - Она постучала поперхнувшегося Иванушку по спине. - Не будешь болтать с полным ртом. - Не буду, - откашлявшись и громко сглотнув, согласился Иванушка. - Жан, а пошли вечером купаться? Тут совсем рядом, вода такая теплая! - Так ведь стемнеет скоро... - Ну и что? Знаешь, как здорово в сумерках! Да и солнце еще высоко. - Ну ладно, - Жанна и сама была не прочь окунуться, - дай чаю-то попить. Вот Ольга придет... За пирогом и разговорами время летело незаметно. В восемь часов Жанна спохватилась: - Слушайте, а Ольги-то еще нет! Не похоже на нее. Ирка и Елена посмотрели на нее. - Точно... - медленно проговорила Ирка. - Уже восемь, да? Может, она домой вернулась? Жанна покачала головой. - Нет. Она еще в книге. Я чувствую. - Так. - Ирка вскочила. - Я сбегаю в лагерь. Может, они там... - Погоди. Ждем до девяти, потом пойдем вместе. К девяти часам ничего не изменилось. Атос в лагерь не возвращался. - Что-то случилось... - пробормотала Ирка. - Черт, надо было и мне с ними идти... Хотя... - Хотя вряд ли это бы что-то дало, - мрачно отозвалась Жанна. - Если они вдвоем пропали, ты бы вряд ли изменила соотношение сил. Пошли к Робину, пора начинать поиски. Боюсь, что они где-то в Ноттингеме. В Шервудском лесу уже стояла ночь. Поднятый тревожным известием Робин Гуд решил разослать разведчиков по дорогам и в Ноттингем - если Ольгу с Атосом действительно схватили, это не могло остаться неизвестным в городе. Жанна еще как-то справлялась с волнением, но Ирка просто не находила себе места.
Калантэ: - Я с вами поеду! - Куда? В город? С ума сошла! - Ну, хоть до стен! - взмолилась Ирка. - Ну, Робин! Жан, я... - Хорошо, - сдался Робин, - седлай. Ирка кинулась к лошадям. Жанна пошла за ней. - Ир, ну, не волнуйся ты так... - Прозвучало это неубедительно. - Ну, даже если... правда схватили... сразу-то не казнят. Успеем вытащить... Ирка стремительно обернулась к ней. - Не казнят? Ольгу - да. А Атос? Если на них напали, то брать живой будут только Ольгу! - Ирка закусила губу и с силой подтянула подпругу. Жанна промолчала. Возразить было нечего. Небольшой отряд, состоящий из самого Робина, отца Тука, Вилли Скарлетта, Джона Малыша и Ирки с Жанной - последняя поняла, что не может оставаться в лагере в неизвестности и бездействии - быстрой рысью двигался по освещенной луной дороге в Ноттингем, когда едущий впереди Робин вдруг поднял руку. - Кто-то едет, - сказал он. - Двое, кажется. Сходим с дороги. Они съехали в густую тень на обочине, и Робин скинул с плеча лук. Монах задумчиво взвешивал на руке любимую дубинку. Впереди показались два всадника, и Робин натянул тетиву. Всадники приблизились... - Пресвятая дева! - прошептал Джон Малыш. - Да это же черти из ада! - Господи Иисусе... - Тук чуть не стукнул себя по лбу, попытавшись перекреститься рукой с зажатой в ней дубиной. - Черти они или нет, а в Шервуде хозяева мы! - Робин спустил тетиву, и стрела предупреждающе вонзилась в дорогу перед путниками. - Стой! - крикнул Робин. - Что вам нужно ночью в Шервуде? - Нам нужны лесные стрелки! - ответил ему звонкий веселый девичий голос. - А что, Робин, нас уже не впускают? - Хельга! - радостно заорал Джон Малыш. - Это же Хельга, клянусь святым Дунстаном! - Собственной персоной! - весело откликнулась Ольга. - А со мной - благородный граф де Ла Фер... хотя в это и трудно поверить. Ирка спрыгнула с лошади и кинулась на дорогу. За ней выбежали остальные. Ольга спешилась. - Да живы мы, живы, - говорила она, пока стрелки обнимали ее и хлопали по спине. - Извини, Жан, что заставила тебя поволноваться. Нас, видишь ли, пригласил в гости шериф Ноттингемский, было неудобно ему отказывать... - Да что вы там делали?! - Ирка почти с ужасом глядела на черные от сажи лица друзей, на которых в лунном свете сверкали только глаза и зубы. - Прочищали дымоход, - с полной серьезностью ответил Атос, слезая с лошади. - Кроме того, шериф просил передать Робину Гуду в подарок двух лошадей из его конюшни... - Знатный подарок! - расхохотался Робин. - Я назову этого жеребца Шерифом - в память о вашем приключении! - А теперь о деле, - сказала Ольга, когда проявления радости немного поутихли. - Я понимаю, что всем не терпится услышать наш рассказ, но, честно говоря, мы устали, как не знаю кто, и нам необходимо помыться и переодеться. А Атосу, кроме того, нужна перевязка. Сами понимаете, идти домой в таком виде будет... гм... дурным тоном. - Тогда идем к Елене, - решила Жанна. - Робин, ты бы не мог их проводить хотя бы до перехода, пока мы с Иркой сбегаем домой? - Конечно, Джейн. - Мы быстро. - Жаннина книга лежала на скамейке в парке, а нужно было еще отправить по домам дублей - было очевидно, что в эту ночь Ольга домой не попадет. Да и Ирка тоже. Жанне и самой очень хотелось поскорее услышать рассказ. До Жанниного дома они домчались с рекордной скоростью; Жанна незаметно прихватила из ванной губку и мыло, и обе подруги юркнули в Жаннину комнату. Пока Ирка караулила, Жанна постучалась в «Понедельник» и в двух словах объяснила ситуацию. Через пару минут девушки, захватив аптечку и туалетные принадлежности, скрылись в «Сказках», а их место заняли два дубля. Иркин тут же отправился домой, запрятав в сумочку «Понедельник». По дороге оттуда же был вызван дубль Ольги. Разобравшись таким образом с проблемой отсутствия всех троих подруг дома в неурочное время, Жанна с Иркой поспешили к Елене. - Вань, топи баню, - распоряжалась Елена, когда запыхавшиеся девчонки возникли на пороге. Несмотря на довольно поздний час, в «Сказках» было еще совсем светло - солнце только-только садилось. - Да зачем? - Иванушке явно было лень, а кроме того, он понимал, что до конца процедуры омовения ничего не услышит. - Давай я их на озеро провожу! Вода теплая, а тут еще друг друга ждать - не будут же они одновременно мыться! - Я кому сказала? - рассердилась Елена. - Елен, он прав, - неожиданно поддержала Иванушку Ольга. - Так быстрее получится. - Ну ладно. - Волшебница сунула Иванушке большую берестяную коробку. - Проводи. Тут мыло, полотенца и вообще, что нужно. - А мы захватили... - выпалила Жанна. - Обижаешь, - улыбнулась Елена. - Ты что думаешь, раз мы в сказке живем, то у нас и мыла нет? Песчаная тропинка вилась между мачтовыми соснами и лиловеющими в сумерках озерами вереска. Нагретые за день меднокорые стволы пахли смолой, в низинках белели медово благоухающие шапки таволги. Через несколько минут в просвете между соснами зеркально блеснула водная гладь, повеяло свежестью. Тропинка вывела их на полукруглую лужайку, в которую полумесяцем из белого песка вдавался небольшой пляжик. Слева курчавились густые заросли ольхи и ивы. - Ну вот, пришли, - пояснил Иванушка, хотя это было очевидно и так. - Вы - тут, а вам, - он повернулся к Атосу, - давайте я вон за кустами еще место покажу... чтобы никого не стеснять. Вот полотенце и вообще... Атос следом за мальчиком исчез в зарослях. Жанна несколько раз щелкнула пальцами, создав охапку одежды, и негромко позвала: - Иван! - Чего? - высунулся из кустов Иванушка. - Вот, одежду передай. Над озером догорал великолепный закат. Над зеркально-тихой гладью воды курился легкий туман. Ольга, отойдя чуть в сторону и сбросив грязную одежду, зашла в воду по пояс и старательно намыливалась. Некоторое время Ирка смотрела на нее с завистью. - Ну вот что, - заявила она, - я тоже хочу. Жан, полезешь? Жанна задумчиво посмотрела на воду. Пока она предавалась раздумьям, Ирка, видимо махнув на нее рукой, быстро скинула сапоги, без тени смущения разделась и с разбегу бросилась в озеро. Ольга проводила ее глазами. - А если там коряги? - Не беспокойся, - Жанна, переодевшись в купальник, осторожно вошла в воду. - Ух, какая теплая... Она же плавает, как рыба. Ольга удержала при себе замечание, что даже рыба не застрахована от того, чтобы треснуться головой о подводное бревно, потому что Ирка вынырнула метрах в пятнадцати от берега и поплыла к ним, бесшумно рассекая воду; вокруг ее головы завивались пряди тумана. - Хороша водичка! ...Небо на западе все еще нежно светилось золотисто-розовым светом. Где-то в лугах скрипел коростель, слегка потрескивали угли в костре, который развел Иванушка, и тихонько шумел закипающий котелок, предусмотрительно захваченный из дому все тем же Иванушкой; в котелке плавала пригоршня земляничных листьев, чабреца и мяты. В берестяной коробке обнаружился берестяной же туесочек с мазью, пахнущей лесными травами и медом, и сейчас Ирка, смазав этим снадобьем многочисленные порезы Атоса, перевязывала ему рану на голове. Жанна сидела, обхватив колени руками, смотрела на огонь и слушала Ольгин рассказ. Иванушка, то и дело подталкивая веткой в костер выкатившиеся угольки, постоянно перебивал ее жадными вопросами. - А вы не боялись сгореть?.. А если бы ворота были заперты?.. А если... - А если бы да кабы, то во рту росли б грибы, - улыбнулась Ольга. Она тоже намазала Елениной мазью свои царапины - к счастью, их было немного - и теперь заклеивала лейкопластырем из Жанниной аптечки наиболее неприятные. - В общем, спасибо Атосу. Если бы не он... - Не преувеличивайте моих скромных заслуг, мадемуазель, - улыбнулся Атос. - Вот вы держались великолепно. ...Спустя полчаса они бодро шагали по дороге. В лесу совсем стемнело, но на песчаной полоске было еще достаточно света. Пахло хвоей, стрекотали сверчки. Сквозь верхушки сосен, казавшиеся вырезанными из черной бумаги, слабо просвечивали первые звезды. Иванушка убежал вперед - греть самовар. Ирка с удовольствием шлепала босиком, размахивая сапогами. - Один из самых приятных плюсов в твоих способностях, - сказала она Жанне. - Как подумаю, какая сейчас дома холодина... - Ирка распушила уже подсыхающую шевелюру одной рукой. - Хорошо-то как, люди добрые! - Ты бы обулась, - посоветовала Ольга. - Вдруг на змею наступишь. - Это на дороге-то? Нужна я ей, этой змее. Ой! - Что, уже? - Да нет, на шишку наступила. - Ирка потерла босую ступню, но обуваться все равно не стала. - А змей я не боюсь... - Очень тебе это поможет, - со смехом сказала Ольга. - Хотя, говорят, змеи своих не кусают... - Премного благодарна! А вон и наша поляна... - Ирка снова взьерошила волосы. - Елки-палки, так выходит, я не зря сегодня делала алгебру! Действительно, списать будет некогда. - Лентяйка, - назидательно сказала Жанна. - Я не лентяй, я шустрый, - с достоинством ответила Ирка. Окна избушки приветливо светились. Атос остановился. - Мне пора, - сказал он. - Счастливо оставаться. Мадемуазель Ольга, если у вас еще когда-нибудь возникнет желание навестить шерифа - дайте мне знать. - С удовольствием! - засмеялась Ольга. - Счастливо вам, граф. И спасибо еще раз. В ответ Атос вместо поклона приложил ладонь к груди – стучащая в висках боль не позволяла ему наклонить голову. - До встречи. Мушкетер повернулся и исчез в темноте, только некоторое время еще мелькало удаляющееся светлое пятнышко - перевязанная голова. Ирка проводила его глазами и толкнула дверь избушки. В горнице ее встретил взрыв звонкого смеха - Жанна и Ольга разрабатывали план «укрощения строптивого девятого «Б»». Вечер с участием героев из «Графини де Монсоро» показал, что одноклассники перестали готовиться к встречам, с точки зрения хотя бы исторической обстановки данной конкретной книги. Сам Большой Совет занимался очень тщательно, изучая историю, культуру, географию, этнографию, «быт и нравы» тех эпох, книги о которых посещались. Плюс к тому биология, анатомия, основы первой медицинской помощи, военное дело (хотя, разумеется, по полной программе занималась одна Ольга, а остальные выбрали себе специализацию)... По языку «натаскивала» Ольга, а остальные предметы школьной программы выучивались по мере необходимости, да и в путешествиях по книгам такие знания помехой не являлись. Кроме того, выяснилось, что школьники, в основной массе, отождествляют актера и всех исполняемых им персонажей, вследствие чего, например, Теодоро из «Собаки на сене» наотрез отказался от встречи, заявив, что на Боярского он не похож никак, а школьницы XX века его не интересуют. Жанна-то как раз поняла его позицию и не обиделась. Обиделись красавицы класса, когда им об этом сообщили. Огорчило их и то, что дамский любимец мистер Рочестер уже женат. «Не могла с ними пораньше познакомиться», - сделали Жанне выговор Оксана, Инна, Лариса и Маша. А теперь Жанна рассказала, как к ней пришла депутация героев книг русской классики и попросила предпринять какие-нибудь меры для того, чтобы побудить старшеклассников читать тексты книг, а не их упрощенные пересказы в учебниках, а также о том, какую идею в этой связи предложил Александр Андреевич Чацкий... * * * Два дня спустя Ольга, как раз вернувшись из «Горя от ума», (подготовка каверзы шла полным ходом), услышала стук из книги. - Да? - спросила она. - Леди Хельга, это Гай Гисборн, - прозвучало в ответ. - Не могли бы вы уделить мне немного времени? Гостей приглашать было не совсем удобно. - Где вы? - В Шервуде, у ручья. - Буду через пятнадцать минут. ...- Вы одна, без охраны? - укоризненно спросил Гисборн. Судя по всему, Хельга легкомысленно пренебрегала предупреждениями. - Я решила, что самая надежная охрана - это вы, - с улыбкой ответила Ольга. Гисборн был в состоянии оценить смысл ее слов - и интонации, с которой они были произнесены. Пресвятая дева, неужели она настолько ему доверяет? - Вы мне верите... - тихо сказал он. На душе у него вдруг стало непривычно тепло. - Да, - просто ответила Ольга. - Вы безрассудны, сударыня, - прорвавшееся в голосе Гая волнение смягчило достаточно дерзкие слова. - Возможно. - Ольга беззаботно пожала плечами. - Может быть, мы перейдем к делу? - Извольте. Скажите, леди Хельга, кто был с вами третьего дня, когда вас едва не схватили? - Атос. То есть граф де Ла Фер, - ответила Ольга. Гисборн задумчиво кивнул. - Слышал, хотя не знаком... Леди Хельга, - медленно заговорил он, - я хотел вам сказать... Вы не очень хорошо владеете мечом... - Гай внезапно спохватился, что девушка может обидеться, и попытался сгладить неловкое замечание, - хотя способности у вас есть, и мужества достаточно... - А вы меня научите! - весело блеснула глазами Ольга. Веселое настроение после разработки плана внеочередной встречи с героем побудило Воронцову сказать, не подумавши. Ввязываться в регулярные встречи с Гаем Гисборном параллельно с «Профессионалом»... да, тяжеловато будет. Но, вроде, в «Профессионале» пока все нормально. Посмотрим, решила Ольга, в конце концов от этой учебы можно будет отказаться. Хотя и полезно. А еще... В этот момент Ольга честно призналась самой себе, что рыцарь ей симпатичен, а значит, необходимо узнать его получше. Рыцарь тем временем испытующе смотрел на нее. «А почему бы и нет...» Он вытянул из ножен меч - тяжеленный, шириной в ладонь клинок, раза в три массивнее висящего на поясе девушки меча-бастарда. - Прошу! * * * В это маленькое кафе Жанна зашла однажды, еще в середине февраля, потому, что там звучал аккордеон. В памяти мгновенно всплыли ассоциации: и "Аккордеонист" Эдит Пиаф, и песни Джо Дассена, и Шарль Азнавур и... Аккордеониста звали Робер, и, прочитав сегодня Ольгин перевод, Жанна решила, что это то самое кафе, о котором поет Мирей Матье. Тем более, что оно возле Елисейских Полей. Кафе "У Робера", как его теперь называла Жанна, давно стало любимым местом в Париже. Париж, Париж, тебе не снился мрак подобный. Жанна сидела за столиком, осторожно, маленькими глотками пила горячий кофе и смотрела в окно. Было тоскливо. Если попробовать посмотреть на сложившуюся ситуацию со стороны - в чем, собственно, виноват Брайтон? Он никаких обещаний не давал - так, легкий флирт, не более. Ага, тогда зачем он сказал "ты мне нравишься"? Причем таким серьезным тоном? Ну, мало ли... Он ее старше. Взрослый человек. Имеет он право… Да никакого права он не имеет так по-свински поступать! Тем более после новогоднего бала. Хотя он наверняка считает такие отношения нормой… Нет, какой ГАД все-таки!!! - Свободно? - как гром среди ясного неба раздался знакомый голос. Жанна отвлеклась от городского пейзажа. Так и есть. Чарли. Он очень невовремя пришел. Появись он буквально на пару фраз раньше... А теперь Жанна успела рассердиться. - Столик свободен, - официальным тоном сообщила она, поднимаясь с места. - А я занята. Она выходила, напряженно вслушиваясь в происходящее за спиной: догонит или нет? А он сидел все за тем же столиком и ждал: а вдруг обернется?.. Две недели они со скрупулезной точностью заходили к "Роберу" в полном соответствии со своими представлениями о времени, подходящем для посещения увеселительных заведений: Жанна - днем, а Брайтон - вечером. И, естественно, не встречались. Пока однажды, в неурочное для себя время, Брайтон не проходил мимо и, угодив под весенний дождик, не решил согреться. Жанна задержалась в кафе по причине того же дождя. По стеклу сбегала вода, делая мир снаружи зыбким и призрачным. - Салют! - "С'est encore moi..." - машинально ответила Жанна. Чарли на этот раз не стал спрашивать разрешения, просто уселся за столик и сразу перешел к делу. - Может, хватит дурака-то валять? Что такого произошло, что ты даже не хочешь со мной разговаривать? - Ничего, - меланхолично ответила Жанна. - Я, кажется, ничего не обещал и... - Ты сказал, что я тебе нравлюсь! - Но это ничего не значит! - Я так и думала! - Джейн! - Значит, период реверансов закончился, и я могу снова ожидать слежки... и выстрела. - Джейн! - Что? - Я не это имел в виду. Они молча уткнулись в свои чашки. Чарли устало вздохнул. - Чего ты от меня хочешь? Жанна посмотрела на потолок и изрекла: - Чтобы ты помог мне учить французский язык. Чарли подавился. - Может, тебя побить? - участливо осведомилась Жанна, понаблюдав некоторое время за его мучительными попытками откашляться. - Че-го? - с трудом спросил Брайтон. Мало того, что кофе был обжигающим, так она еще и издевается! - Постучать. По спине. Помогает откашляться, - с тем же участием ответила Жанна. - Не... на... до... В смысле - non, merci ... Глава 23. О том, что связь и связи решают все. - Ну, нельзя же считать героев людьми, поступающими по шаблону!- Ирка исчерпала аргументы. – Еще Лев Толстой говорил, что герои не всегла делают то, что хочет автор! А до него это отмечал Пушкин! На уроке литературы в девятом «Б» шел разбор романа Ф. М. Достоевского «Преступление и наказание». - Если хотите знать, по-моему у Раскольникова вообще был нервный срыв, состояние аффекта. Или навязчивая идея. Его лечить, а не сажать нужно было. И вряд ли Достоевский хотел его посадить. Не это, по Достоевскому, наказание. И не это – преступление. - Толстой преувеличивал, - безапелляционным тоном заявила Зинаида Холоднова. – Герой несет определенную нагрузку. Вот, например, Чацкий в «Горе от ума» изобличает ханжество и лицемерие современного ему общества. Это понятно и неоспоримо. Ссылка на «Горе от ума» была у Зины коронной при анализе любых произведений. Примерно как «Карфаген должен быть разрушен» у Марка Порция Катона Старшего. - Просто, как трамвай, - добавил Воеводин. – и все написано в учебнике. Безо всякого Льва Толстого и, тем более, Достоевского. «Жаль, что Базаров за границей, - мысленно улыбнувшись, подумала Жанна, - он бы вам показал нагрузку. Или Раскольникова позвать… С топором!» - Прошу прощения, сударыня, я не совсем уверен в справедливости ваших слов, - к Зиночке, мягко улыбаясь, обращался интеллигентного вида молодой человек, одетый в цивильный костюм начала XIX века. Юноша несколько секунд назад возник за партой Жанны. Елена Сергеевна перехватила веселый взляд и подмигивание Ольги Воронцовой, адресованные Ирке, и поняла, что это – очередная проделка Большого Совета. - Вы совершенно убеждены, например, в том, что «Горе от ума» - это не обыкновенный любовный треугольник? Порок представлен ветреным субъектом, добродетель – солидным, подающим надежды, молодым человеком. - В учебнике написано, что Чацкий пострадал от ума, - сообщил Воеводин. - А из текста следует, что он, желая добиться руки Софьи, ведет себя отнюдь не самым разумным образом. Значит, он или глуп, или лицемерит? Где же, в таком случае, обличение пороков? Зина молча хватала ртом воздух. Елена Сергеевна, догадавшись, кто этот неожиданный гость, молчала. Глаза учительницы весело искрились. - Я лично считаю, что господин Грибоедов написал назидание недалеким молодым людям, покидающим своих юных невест и теряющим таким образом свое счастье. Но эта скучная мораль облечена в изящную форму. Недаром ведь известный сочинитель господин Пушкин говорил, что в комедии Грибоедова один умный человек – автор. - «Горе от ума» - это социальная драма! – напыщенно изрек Агафонов. - Простите меня великодушно, а вы читали ли комедию? - Я читала! – Зина обрела дар речи. – С чего вы все это взяли?! - Простите мою неучтивость, я увлекся беседой, - улыбнулся юноша, - Чацкий, Александр Андреевич. К вашим услугам. Так вот, в двадцатом веке, да сквозь призму учебника – он слегка поклонился в сторону Воеводина и Агафонова, - это, безусловно, «обличение язв общества». Но в девятнадцатом, уверяю вас, все выглядело несколько иначе. Достаточно заглянуть в текст. А что касается поведения персонажей и пределов авторской свободы – то на эти вопросы также, как правило, отвечает текст… - Вы его подговорили! – чуть не в слезах выговаривала Холоднова Жанне после урока. Зиночка так привыкла блистать разборами «программных» произведений, а тут ей возразил не кто-нибудь, а сам герой! - Во-первых, ему виднее, ты не находишь? А во-вторых, тебе же сказали – читай текст, - хмыкнула в ответ Ирка. - И потом, не кажется ли вам, что это – первое предупреждение героев? – в пространство поинтересовалась Жанна… Традиционный культпоход в театр выглядел после этой незапланированной литературной встречи почти как неприкрытое издевательство - класс смотрел «Недоросля» Фонвизина. Завершающим аккордом Большого Совета перед летними каникулами стал предложенный классу для обязательного прочтения «Информационный минимум образованного человека», включавший в себя помимо произведений русских и советских писателей, положенных по школьной программе, около двух сотен книг зарубежной классики, не входивших в перечень внеклассного чтения. Список был создан, по преимуществу, Ольгой, и строился в алфавитном порядке стран. На ехидный вопрос Вадима о том, все ли она сама читала, Ольга не менее ехидно ответила: «Почти» и заметила, что для того, чтобы беседовать, например, с графом де Бюсси, она сочла своим долгом прочесть Плутарха . - А что ты читаешь сейчас? - поинтересовалась Жанна, наблюдая, как Ольга печатает список на компьютере в школьном кабинете информатики. - Ивлина Во. «Возвращение в Брайдсхед». Ольга не собиралась распространяться о том, как была наказана за снобизм и высокомерие: не так давно они с Гаем Гисборном после очередной тренировки вели светскую беседу о литературе, и выяснилось, что английскую классику рыцарь, мягко говоря, знал лучше. Правда, Ольга лучше разбиралась в немецкой литературе (вследствие чего Гисборн в настоящее время читал Ольгину любимую книгу - «Трех товарищей» Ремарка). Июнь, скрашенный экзаменами, пролетел незаметно. А дальше - Большой Совет, противу обыкновения, как-то разошелся в стороны. До сентября. Леша Сидоров ушел в байдарочный поход по Карелии, Валька не вылезал с подмосковного аэродрома, Вадим изо всех сил тренировался к августовским соревнованиям. Ирка с родителями уезжала по путевке в отпуск. Сама Жанна и Ольга вплотную приступили к осуществлению своего секретного плана... Ольга предложила обратиться за помощью к специалистам. В самом деле, ей нужны были рекомендации к руководству Скакового комитета в одном из детективов Дика Фрэнсиса. Нужны были и документы - для девушек и для Бомона… но Жанна, подумав, вздохнула и отказалась от этой мысли. Конечно, хотелось, чтобы за спиной стоял кто-то более опытный, но, во-первых, и Шерлок Холмс, и Тульев, и Синицин были очень заняты, а во-вторых и главных – вполне понятной и наиболее вероятной реакцией с их стороны было бы «ни в коем случае, это слишком опасно!» - Ну что ж, - с видом философа изрекла Ольга, - в мире капитала есть два способа решения проблем: связи и деньги. - Со связями у нас не очень, - отозвалась Жанна, – не говоря уж о деньгах. - Считаешь, десяти тысяч долларов нам не хватит? - Ольгино лицо демонстрировало крайнюю озабоченность, глаза же откровенно смеялись. Жанне потребовалось некоторое время, чтобы вновь обрести дар речи. Ольга, посмотрев на подругу, рассмеялась всдух. - Да, «изумленное молчание было ей ответом». - Так ты это серьезно? Слушай, откуда? - Я же владелица, наследница и тэ дэ... - невозмутимо ответила Ольга и поведала о встрече с сэром Гаем Гисборном, состоявшейся еще в начале февраля. - Сэр Гай, я хотела бы посмотреть документы о моем поместье. Хоть я еще и не владелица... Это возможно? - Разумеется, леди Хельга. И финансовые отчеты тоже? Ольгу несколько изумила лексика рыцаря. - Да, если можно. - К вашим услугам. Давайте встретимся завтра, в это же время, здесь. На следующий день Ольга внимательно изучала извлечения из наследственного права, договор передачи права наследования и счетоводные книги. Сэр Гай действительно очень разумно управлял собственностью, поместье было доходным. «А у него ведь и свое есть, - невольно подумала Ольга. - Однако...» - Сэр Гай, а я могу распоряжаться доходами, не будучи фактически владелицей поместья? Гисборн пристально посмотрел на девушку. - Да. Вам нужны деньги? Простите за нескромность... - Да. Мне нужно... - Ольга назвала достаточно большую по любым меркам сумму. Рыцарь задумался. - Леди, еще раз простите за нескромность, где именно вам нужны эти деньги? Я имею в виду, в каком времени и мире? - В книгах, но в конце двадцатого века. - Тогда, может быть, вы дадите мне реквизиты вашего банковского счета, и я просто переведу туда эту сумму... В удобной вам валюте. Вот это да! Ольга, онемев, смотрела на рыцаря двенадцатого века, с трудом удерживаясь, чтобы не раскрыть от изумления рот. - Да, конечно, сейчас запишу…, - несколько придя в себя, ответила она. Гисборн ничем не выдал того, что заметил произведенное его словами впечатление. Через несколько дней названная сумма уже была в Ольгином распоряжении. Наличными. - Слушай, - ошеломленно сказала Жанна, - получается, он захаживал и в наше время? - Если это можно так пренебрежительно назвать - «захаживал». Итак, одну проблему мы решили? Теперь надо с толком эти деньги употребить. * * * Чтобы поупражняться в языке и в топографии Парижа, Жанна каждый день бывала в безвестном французском романе соответствующего времени и со счастливым концом, до сих пор не переведенным на русский язык, а все остальное время проводила в «Резиденте». - Поедем, красотка, кататься! - Чарли шикарным жестом распахнул левую дверцу «мерседеса». Жанна секунду помедлила. - Ты ходишь по русским кабакам? - поинтересовалась она, вспомнив, что Париж - пристанище эмигрантов. - Бывает рабочая необходимость, - уклончиво ответил Чарли. - Что смешного в моих словах? - Я просто вспомнила песню, - Жанна, не сдержавшись, фыркнула. - Помнишь? Сама же я стану к рулю. - Она подошла к машине с явным намерением сесть за руль. - Нет уж, если ты собираешься следовать песне, я тебя к рулю не пущу. - Брайтон захлопнул левую дверцу и пошел открывать правую, чтобы пропустить Жанну на сиденье. - Может, я плохо понимаю русский юмор, но там все закончилось плачевно. - Смотря для кого, - Жанна окончательно развеселилась, - даму такой конец более чем устраивал. С того дня она «накручивала километры» по Парижу и окрестностям в компании Чарли, попеременно то угрызаясь совестью за небрежное отношение к подготовке операции, то думая, что Ольга сама наверняка занята чем-нибудь посторонним. ...У Ольги, действительно, помимо успешной (с учетом знания сюжетов) работы в качестве сотрудника Службы безопасности Скакового комитета, были и другие занятия. В один из декабрьских (по времени Шервуда) дней Робин Гуд и Джон Малыш случайно забрели на поляну «исторической встречи высоких сторон». - Вот это да! - Джон схватился за лук, увидев сквозь полуоблетевшие кусты знакомые фигуры, увлеченно рубившиеся на мечах. - Робин, ведь это же Гисборн и наша Хельга!! - Тихо, ты! - Быстрее разобравшийся в ситуации Робин Гуд успел удержать стрелка. - Они не дерутся. В этот момент Ольга поймала меч рыцаря, и противники застыли на поляне, как два изваяния. Гисборн, конечно, был в несколько раз сильнее и тяжелее девушки и в два счета мог отбросить ее меч, но не торопился. Полюбовавшись, как напряженное лицо Ольги заливается краской от усилий, он внезапно легко отступил. - Перерыв, - сказал он, вкладывая меч в ножны. - Да-а, Гай Гисборн в роли учителя - это что-то! - тихонько фыркнул в своем укрытии Джон Малыш. - В Большом Мире это называется «инструктор»... - пробормотал Робин. - Знаешь, Джон, убрал бы ты свою здоровенную голову, а то они, по-моему, собираются стрелять... На стволе дуба белели две затески. - Идите от середины поляны назад, как дойдете до конца - повернитесь и стреляйте, - Гисборн протянул Ольге две стрелы и лук. - Навскидку, одну за другой. Ольга повернулась спиной к мишени и неторопливо пошла к опушке леса. Гисборн же направился в противоположную сторону. - Робин, да он спятил! - Джон чуть не рванулся из кустов, забыв, что перед ним ненавистный Гай Гисборн. - Стой, выстрел испортишь! Дойдя до границы леса, Ольга повернулась, одновременно вскинула лук... Две тяжелые стрелы с треском вонзились в дерево... почти впритирку к голове Гисборна. - Вы с ума сошли!!! - Ольга опустила лук. - Жить надоело?! - говорила она очень тихо и мягко: обычно, чем в большем бешенстве была Воронцова, тем тише становился ее голос. - Нет. - Гай оттолкнулся от дерева, ощущая, что спина, оказывается, взмокла... - Так тоже нужно уметь, леди Хельга... «Сын Вильгельма Телля, - с трудом успокаиваясь, подумала Ольга. - Но он прав. Поэтому злиться не надо". У нее слегка дрожали руки; она, естественно, увидела рыцаря у мишени, но все-таки сначала выстрелила и только потом позволила себе прочувствовать возможные варианты исхода ситуации. Гисборн шел к ней навстречу, и Ольга увидела, что глаза у него чуточку виноватые. И еще - восхищенные. - Оба спятили, - мрачно заключил Джон. – Пошли отсюда, Робин, сил нет смотреть на это безобразие… Ольга и рыцарь стояли на берегу ручья. Гисборн понимал, что, по идее, надо попрощаться, но молча смотрел на спокойное, чистое лицо девушки, на ее серые глаза, просвеченные бледным зимним солнцем, и никак не мог оторваться. Ольга тоже не торопилась, и рыцарю казалось, что они молчат вместе. - Леди Хельга, - наконец медленно заговорил Гай, понимая, что может не получить ответа на нескромный вопрос, который он собирался задать, - почему вы встречаетесь со мной? Вы ведь могли учиться в другом месте? - А вам больше нравится, когда я вас читаю? - Ольга посмотрела на Гисборна в упор. От такой прямоты рыцарь даже слегка опешил. - Нет. - А с завтрашнего дня я уже не смогу приходить с такой ужасающей регулярностью. - Ольга усмехнулась, потом стала серьезной, явно вспомнив о чем-то своем. - Я буду занята какое-то время. - Сообщите, пожалуйста, когда мы сможем встретиться. И берегите себя. - Хорошо. Не беспокойтесь. Вечером того же дня Ольга позвонила Жанне (они редко встречались в книгах, чаще - в Москве и созванивались там же). - Жанна, кажется, появилась возможность поступить на стажировку в отдел полковника Мартэна. Я постараюсь пробиться.
Калантэ: Начавшаяся операция так сильно занимала мысли Жанны, что на следующий день она, не отдавая себе в этом отчета, упорно крутилась по одному и тому же району. - Все это замечательно, но... - пробормотал, заметив это, Брайтон, сидевший на переднем пассажирском месте. - Ты хочешь сказать, что я не слишком хорошо вожу машину? - Смотря для чего. Жанна выразительно посмотрела на Чарли. «Не хитри, - говорил этот взгляд, - все равно не скажу, что мы задумали». - Убегать или догонять? - Брайтон положил ладонь поверх Жанниной руки. - Что? - В ходе вашей... операции ты будешь убегать или догонять? - Я чаще убегаю, - девушка аккуратно высвободила руку. - Хобби у меня такое. - Я заметил, - хмыкнул Чарли. - Пересаживайся. Смотри, слушай, вопросы потом. ...Очень трудно привыкать к тому, что знание правил нужно для того, чтобы их вовремя нарушать. Очень трудно отвыкать от собственной законопослушности. Но противостояние спецслужбам (пусть даже импортным) и не предполагает буквального следования законам. Скорее наоборот. И Жанна стала учиться уходить с перекрестка почти на красный, менять свое представление о безопасной дистанции, перестраиваться почти перпендикулярно потоку и без всякого предупреждения, разворачиваться в неподходящем для этого месте и т. д. и т. д... Когда Чарли провез ее с одной улицы на другую какими-то немыслимыми переулками, Жанна подумала, что изучала не совсем тот Париж. Где-то в глубине зашевелилась неприятная мысль, что ей еще учиться и учиться, а времени все меньше и меньше... «Господи, куда же мы лезем?!» Но тут же рядом возникла знаменитая фраза «Да, но отступать как-то...» (в фильме сказанная Арамисом, а в книге - Портосом). Жанна сжала зубы и нахально повернула перед носом у встречного потока. ...- Для начинающего - неплохо, - неохотно признал однажды Брайтон после того, как Жанна за тридцать минут в час «пик» добралась от Эйфелевой башни до Монмартра далеко не самой привычной добропорядочному водителю дорогой, а равно - методами. Жанна выразительно хмыкнула. - Так все-таки - когда? - Чарли был упрям. - Неважно. - Может, все же возьмешь меня водителем? - в голосе Брайтона неожиданно для Жанны прозвучало ненаигранное беспокойство. - Нет. - Тогда большая к тебе просьба... - на скулах Брайтона выступили желваки, - перед тем, как куда-то лезть, проверь тормоза. * * * Какое-то время известий от Ольги не было совсем. Жанна уже начала волноваться, когда подруга вдруг позвонила и ни с того ни с сего попросила разрешения зайти в гости. - Что случилось? - спросила Жанна, как только Ольга вошла в дом – лицо у нее было озабоченное. - Меня не взяли на стажировку. Более того, они , похоже, вообще никого в свой отдел брать не будут. - Думаешь, что-то заподозрили? - Все гораздо хуже. Сюжет запустился без нашего участия. Жанна потерла ладонями виски. - И сколько у нас времени? - По моим расчетам- не больше полутора месяцев. …Время пошло. Надо было срочно искать какой-то выход, но все идеи, приходившие в голову, отметались на стадии обсуждения – «слишком опасно», «так близко подойти не дадут», «невозможно по определению»... Когда Большой Совет вновь собрался в полном составе, Жанна почувствовала некоторое облегчение, хотя решительно не представляла, каким образом могут спасти ситуацию остальные – и даже еще не решилась обращаться к ним с предложением. Просто вшестером почему-то было спокойнее. - Есть идея! – Валька заговорщицки подмигнул собравшимся. – Надо отметить встречу. Пойдем в кино? - На что? – с готовностью отозвалась Ирка. - На «Профессионала». Жанна почувствовала, как что-то сжимается внутри. В сотый раз ощущать собственное бессилие… - Вы… э… никто не обидится, если я подожду вас снаружи? - А ты уже… - Леша взглянул на Жанну и вдруг понял: - Ты уже там была?! - Я – нет, - глухо ответила Жанна. – Но сюжет пошел. И я… я не знаю, как быть. - Так. Всё. – Вадим решительно поднялся. – Жди нас дома – или, если хочешь, подыши свежим воздухом. Мы сейчас ознакомимся с обстановкой и что-нибудь придумаем. Оль, ты идешь? Ольга молча кивнула, думая о чем-то своем. Жанна со вздохом посмотрела им вслед и уселась на лавочку в тени желтеющего клена. «Что-нибудь придумаем!» Да они с Ольгой бьются над решением проблемы уже не первый месяц! А времени почти не осталось… Видимо, мальчишки приступили к обсуждению, едва в зале включился свет. Во всяком случае, когда компания подошла к томившейся в ожидании Жанне, идеи сыпались, как из рога изобилия. - Стоп! – громко перебил Валька. - Всё решается элементарно. Надо только добыть «глушилку». - Что? – переспросила удивленная Жанна. - Если вовремя прервать телефонный разговор, приказа не будет! А нам главное – дать взлететь вертолету, нужно всего несколько минут. Нет, все-таки мужчины и женщины мыслят по-разному! Жанне технический вариант решения даже в голову не приходил – и Ольге, несмотря на ее аналитический ум, тоже. - А где конкретно ставить? Или проще кабель резать? Там же ничего толком не показано! – попытался возразить Вадим. - Сейчас пойдем уточним детали, - Валька проверил содержимое карманов. – Когда там у них следующий сеанс? - Детали можно уточнить у меня, - вступила в разговор до сих пор молчавшая Ольга. – У меня есть фильм. Специалистов все-таки пришлось подключать. Жанна, прикинула, где должен быть идеальный для их замысла переход, и, заручившись поддержкой французской полиции в лице Жавера, занялась исследованиями подземного Парижа. Хорошо, что поиски не заняли много времени – долго она бы не продержалась даже в респираторе… Дело нашлось всем. Ирка, как специалист по географии Парижей, помогала Жанне. Ольга с Вадимом занялись телефонными линиями, Леша с Валькой – хитрым техническим устройством, от которого зависел теперь успех предприятия. Несмотря на все сомнения, операция прошла как по маслу. Пока спецслужбы выясняли отношения с министерством, у Бомона было достаточно времени, чтобы исчезнуть. И главное – шестерка при этом умудрилась остаться незамеченной… Вот только Жанна решила под шумок вывести в безопасное место мадам Бомон – «чтобы к ней больше не приставали». - Ты где была?! – накинулись на нее сразу Валька и Ирка, когда Жанна с некоторым запозданием появилась в парке. - Мадам Бомон уводила, - чуть виновато призналась Жанна, - мы про нее чуть не забыли… - С ума сошла! – Колесов выглядел по-настоящему встревоженным, Ольга тоже нахмурилась. – И тебя там видели? - Кто? - Вот и мне интересно – мог ли тебя там кто-нибудь видеть… и запомнить. - Ольга вздохнула. – Ладно, будем надеяться, что обойдется… * * * Чарли Брайтон уютно сидел в кафе «У Робера», предаваясь заслуженному отдыху. Компанию ему составляли бифштекс с жареной картошкой и пиво. - Мне надеть такой костюм - не хуже буду! - произнес рядом «сухой, надтреснутый, но все еще женский» голос. Чарли подивился меткости этой характеристики, вычитанной им в каком-то детективе и вдруг всплывшей в памяти. Он искоса глянул на говорившую - да-а, внешность вполне соответствовала голоску. - А сколько такая прическа стоит, ты знаешь? - продолжила дама, обращаясь к своему кавалеру. «Интересно, о ком это она?» - подумал Брайтон и проследил на взглядом возмущенной дамы. За столиком в нише, в профиль к Чарли, сидела девушка: изумрудный костюм, обманчиво небрежно уложенные волосы, тонкие пльцы осторожно держат горячую чашку с кофе… Дженни. Выглядела она действительно изумительно, посетители кафе оглядывались с восхищением, посетительницы - с завистью. Чарли быстро проглотил все, что оставалось на тарелке, и решил подойти поговорить. Все-таки не виделись три недели. Хотя вины он не ощущал - работа есть работа… Но его намерениям не суждено было сбыться. Девушка, взявшая у стойки стакан апельсинового сока, села прямо за столик Дженни. «Мышь!» - яростно подумал Брайтон. Это слово точно описывало пепельные волосы, чопорно затянутые в пучок на затылке, очки (Ольга, а это была именно она, иногда использовала такой нехитрый прием изменения внешности) и невзрачный серый костюм, казавшийся еще более блеклым по контрасту с нарядом Жанны. Чарли видел, что девушки беседуют, допивают свои напитки... и уходят! Единственное, что оставалось - посмотреть им вслед. Девушки сели в «шевроле» зеленого цвета: Жанна - за руль, «мышь» - рядом. И машина уехала. - Завершаем лето с сознанием исполненного долга, - рассмеялась Ольга, сидя в машине. - Ага, - согласилась Жанна, лихо разворачиваясь от бордюра к бордюру через шесть полос улицы с достаточно интенсивным движением и полностью игнорируя недовольство встречных и поперечных водителей. – И снова – за гранит науки. - Чемпионка «Формулы - один»! - фыркнула на это Ольга. – Объясни мне, в таком случае, пожалуйста, такую вещь: как известно, в разные переводы одной книги мы попадаем «движением мысли». При условии знания языка, конечно. - Вне всякого сомнения, - подтвердила Жанна, по тротуару объезжая очередь на поворот. - А как это сочетается с тем, что у Киплинга Багира – мужского рода, этакий Багир, а в русском переводе – дама? – Но я, кажется, уже говорила, что переводчики могут перекроить произведения похлеще нас. - Значит, где-то есть вход в книгу, в которой живет «Багир»? Жанна припарковалась у края тротуара и уставилась в ветровое стекло. - Наверное… но, знаешь, мне кажется, что меня туда уже не пустят. Я начинаю чувствовать, что от меня зависит не так уж и много. Она посмотрела на подругу и грустно признала: – Сюжеты выходят из-под контроля, Оль. Что-то должно произойти, я чувствую… только не знаю, когда и где. * * * - Сэр Гай, я, наверное, обидела вас, пропав без объяснений так надолго, - извиняющимся тоном сказала Ольга, встретившись на следующий день с Гаем Гисборном. - Простите, пожалуйста. - Нет, леди Хельга. Вы ведь предупредили. - Гай помолчал, глядя на девушку. Она явно очень устала и была даже какой-то грустной. - Извините за нескромность, леди, ваша операция прошла успешно? Ольга посмотрела на Гисборна и улыбнулась. - Вы проницательны, сэр Гай. Да, все в порядке. Но мне нужно кое-что вам рассказать, поэтому я и попросила у вас достаточно много времени. Ольга решила перестраховаться. Кто его знает, как будут развиваться дела в дальнейшем - законы книжного мира она нарушала, и теперь «сила противодействия» могла врезать по кому угодно. Следовало посвятить Гисборна в произошедшее хотя бы потому, что через него можно было самым коротким путем выйти на нее, Ольгу. А если будут выходить противники из «Профессионала», то они заставят Гая вызвать Ольгу на свидание... Додумывать Воронцовой не хотелось. Помочь в сложившейся ситуации согласился Роман Ойра-Ойра. В Институте Ольга показала Гисборну фильм, а потом Роман договорился с Гаем о том, что если рыцарю понадобится связаться с Ольгой, то он будет действовать через Институт. А уж маги проверят, от себя выступает рыцарь или находится «под давлением превосходящих сил». Все остальные способы связи рассматриваться Ольгой не будут. Сама же она по-прежнему может вызывать Гая через книгу. В «Артуре» они расстались: Ольга ушла домой, а Гисборн вернулся в Шервуд. Его нареченная невеста... Он и не предполагал, что она окажется такой. Гай вдруг понял, что без Ольги стало пусто. * * * - Я не понимаю вас, Фарж! - полковник Мартэн был вне себя. - Вы месяц обшариваете Францию и не нашли никаких, подчеркиваю, никаких следов Жослэна Бомона и его жены. Не испарились же они, в самом деле! И не провалились же под землю. Младший инспектор Фарж, если вы не представите мне существенных результатов вашей работы, то я буду вынужден выполнить приказ министра и задуматься о вашей дальнейшей карьере в нашем департаменте. Идите. ...Фарж сидел за рулем служебной автомашины, пытаясь привести в порядок нервы. Разговор с полковником довел инспектора до такого градуса бешенства, что у него тряслись руки. Ехать куда-то в таком состоянии – приедешь как раз в реанимацию… Но, черт побери, этот Бомон действительно провалился сквозь землю! Куда он делся? Где он? Был и еще один неприятный нюанс: все, что было известно инспектору о произошедшем, наводило на мысль об умышленном повреждении связи. Технически это было не сложно. Но для того, чтобы организовать помехи в нужное время и в нужном месте, надо быть либо ясновидящим, либо «кротом». Вариант с предательством Фарж после недолгих размышлений исключил. Он меньше всего был расположен доверять коллегам, просто… никакой выгоды в том, чтобы помогать Бомону, для них не было. Посторонних к операции не подключали. Помнится, объявлялись пару месяцев назад в соседнем отделе какие-то стажеры из соседней книги… Тут обрывки мыслей медленно начали складываться в четкую цепь рассуждений: соседние книги… способность предвидеть… никаких следов… Книгопроходец?! В качестве сотрудника спецслужб младший инспектор, естественно, был достаточно осведомлен о законах книжного мира... Что ж, тогда все просто. Обыскать район проживания Бомонов, не забыть про соседние книги (кстати, надо уточнить, откуда прибыли стажеры), опросить соседей Жанны Бомон... Банки... Отели... Это - обычная работа... Привлечь коллег из других книг... Прочесать «частым гребнем»... О книгопроходце абсолютно точно сообщат в одном - единственном месте... В конце концов, можно будет обратиться туда... Они будут заинтересованы... Развитие событий должно было быть тривиальным. Точнее, казалось инспектору таковым. Глава 24. Бетюнский монастырь Дни до сентября пролетели незаметно – каникулы, как и свойственно каникулам, заканчивались. А одновременно с каникулами близилась к концу осада Ла-Рошели в "Трех мушкетерах", и Ирка не теряла надежды, что о ней вспомнят, как только получат отпуск. "Мушкетеры" лежали на столе - оставалось только ждать. Когда в комнате раздался характерный стук "ниоткуда", Ирка как раз переодевалась после школы. Делала она это весьма своеобразно: рассеянно стянула юбку, потом пиджак, потом вдруг задумалась и, на время забыв о прозе жизни, зачем-то принялась рыться на книжных полках. - Ирэн, к вам можно? Голос принадлежал д’Артаньяну. Ирка вздрогнула от неожиданности; стопка альбомов, до которой она как раз дотянулась, встав на цыпочки, поехала и обрушилась на пол; из одного по ковру разлетелись фотографии. Впрочем, Ирка этого почти не заметила. Едва сдержавшись, чтобы не подпрыгнуть от радости, она торопливо натянула домашний халатик, крикнула: "можно" и, немилосердно скомкав школьную форму, запихала ее в шкаф. Когда она повернулась, перед ней стояли д’Артаньян и Атос. - Простите, Ирэн, мы, кажется, не вовремя? - Ничего подобного, - ответила Ирка, борясь с сильнейшим желанием броситься на шею Атосу. - Если вы можете подождать ровно минуту, пока я переоденусь... - Она подхватила со спинки стула джинсы и выскользнула из комнаты. Д’Артаньян опустился на колени и стал собирать альбомы. Атос поднял несколько рассыпанных фотографий. Скрипнула дверь, вошла Ирка. Д’Артаньян, которого не заботило, насколько он может выдать свою радость по поводу встречи, вскочил, шагнул ей навстречу и крепко обнял. - Ну наконец-то! - радостно выпалила Ирка. - Что, осада кончилась? - Еще нет, но этого недолго ждать. - С сегодняшнего вечера мы в отпуске, Ирэн. - Атос положил стопку фотокарточек на стол и чуть крепче, чем обычно, пожал руку девушки. - Как видите, навещаем друзей. - Я беспокоилась за вас... Ох, как же хорошо, что вы обо мне вспомнили! - Надо же было узнать, что вы успели натворить за время нашего отсутствия, - усмехнулся Атос. - Не поверите – ничего! хмыкнула Ирка. – Немного прогулялись в Париже 20 века. Ольга пропадает в книгах, забросив нас с Жанной на произвол судьбы... - Ирка помолчала. - А что у вас? Портос, вероятно, наносит визит госпоже Кокнар? - Разумеется, - улыбнулся Атос. - Мы уезжаем сегодня в Лотарингию, поэтому он не мог с ней не повидаться... так же, как мы - с вами. - В Лотарингию? Зачем? - Удивление у Ирки получилось вполне искренним, так как она напрочь забыла, что Бетюнский монастырь находится именно там. - Забрать Констанцию. - Вы ее нашли! - воскликнула Ирка. - Когда мы вернемся, я непременно вас познакомлю. Такой друг, как вы, Ирэн - редкая удача. - Я буду дурно на нее влиять, - отшутилась Ирка, а в голове у нее уже замигал сигнал тревоги. Поглощенные своими проблемами, они с Жанной совсем забыли о несчастной Констанции. Бетюнский монастырь... и миледи... Да уж, ничего не скажешь - хороший друг! Ирка взглянула на счастливое, нетерпеливое лицо д’Артаньяна. Гасконец, казалось, готов был обнять весь мир, предвкушая встречу с любимой женщиной... Нет, он явно не ждал никакой беды. "Будет просто непроходимой подлостью оставить все как есть, - подумала Ирка. - Четыре дня..." - Вы что-то сказали, Атос? - очнулась она. - Через неделю, самое большее через десять дней мы снова будем в Париже, - повторил Атос. - Что с вами, Ирэн? Вы чем-то озабочены? - Да нет... - Ирка не без труда отвлеклась от своих мыслей. - Честное слово, я вас очень жду. Передавайте привет Портосу и Арамису. - А вы - Жанне. Признаться, нам вас тоже не хватало, - сказал Атос. - Но - всего десять дней, Ирэн. Д’Артаньян посмотрел на часы. - Нам пора. - Удачи вам, - стараясь говорить бодро, сказала Ирка. - И счастливой дороги. До встречи. Оставшись одна, Ирка некоторое время молча сидела, зажав ладони между колен. Потом резко встала и сняла телефонную трубку. - Привет, Жанн. Мне очень надо с тобой поговорить. - Что, прямо сию минуту? Честно говоря, я еще не обедала. - Я тебя накормлю, - пообещала Ирка. - Но только приходи сейчас же, если можешь. - Иду, - легко согласилась Жанна. - Мне же лучше - не мыть посуду... Жди. - Мушкетеры вернулись с осады Ла-Рошели, - коротко сообщила Ирка, впустив Жанну в квартиру. - Да? И что... не навестил? - Жанна имела в виду Атоса. - Наоборот. Только что был здесь. Дело не в этом. Ты что, ничего не помнишь? - По поводу? - Они едут в Бетюнский монастырь. Жанна наконец поняла, к чему весь этот разговор. - Так... - сказала она. - Понимаю... Только я совершенно не представляю себе, что нам делать в данной ситуации... - Я пока тоже не очень, - призналась Ирка. - Но что-то надо делать, это точно. А то получится такое свинство... Девушки прошли на кухню, и Ирка сердито загрохотала кастрюлями. - Больше всего мне хочется просто пристрелить миледи, - мрачно сказала она. - Но, боюсь, не смогу… не умею я убивать безоружных людей. Не научилась еще. - И слава Богу, - отозвалась Жанна. - Ну, а если просто забрать госпожу Бонасье? - Перепугаем до полусмерти. Она и так напугана... Нет, как крайний вариант - годится. Ты сможешь подгадать так, чтобы опередить д’Артаньяна часа на два? - Смогу. - Ну, тогда... просто будем действовать по ситуации. Что мы, вдвоем не справимся с одной миледи? Выпить отраву я Бонасье не дам, а потом и д’Артаньян подоспеет. - Тоже вариант. Ладно, сориентируемся на месте. - Жанна сходила в комнату за книгой, захватив с собой карандаш и блокнот. - Я пока посчитаю, ладно? Через пять минут Жанна захлопнула книгу. - Через четыре дня, то есть в пятницу, в три часа пополудни. Ребят зовем? Ирка отрицательно мотнула рыжей челкой. - Не нужно. Вот тогда мы ее точно напугаем – решит, что это арест. Чтобы не вызывать ненужного любопыства и не пугать г-жу Бонасье раньше времени, девушки облачились в белые платья и покрывала послушниц монастыря - и появились в Бетюне за полтора часа до роковых событий. В келье г-жи Бонасье было пусто. - Черт, где же она? - Сейчас придет, - уверенно сказала Жанна. - Сейчас она договаривается с миледи и придет за письмами д’Артаньяна. Жанна почтиы безошибочно определяла "местное", сюжетное время. Не ошиблась она и сейчас: на лестнице послышались легкие шаги, и в дверях появилась г-жа Бонасье. Подруги ожидали ее не без интереса, и теперь Ирка даже улыбнулась, на секунду забыв об опасности. У замершей на пороге молодой женщины было не просто красивое, но необыкновенное милое и нежное лицо с полудетским румянцем и большие испуганные темно-голубые глаза; из-под покрывала выбились пушистые золотисто-каштановые кольца волос. В комнате с низким потолком словно посветлело - настолько прелестное создание стояло на пороге. Увидев в своей келье посторонних, г-жа Бонасье ахнула от неожиданности. - Что вам нужно? - Такой голос мог бы быть у горлинки, если бы горлинка умела разговаривать по-человечески. - Простите, нам необходимо с вами поговорить, - быстро сказала Ирка. Ей безумно хотелось запереть дверь, но на двери не было даже крючка - в монастыре не запираются изнутри. - Вы кто? - Г-жа Бонасье недоверчиво смотрела на подруг. - Я вас не знаю. - Мы - друзья д’Артаньяна... да-да, и мы тоже. - Как, и вы... - растерянно начала г-жа Бонасье. - Я ничего не понимаю... Вы от него? - Да, - твердо сказала Ирка. - Но слушайте, у нас очень мало времени. Вы знаете, кто такая леди Винтер? - Она назвалась мне другом д’Артаньяна... как и вы. - Это обман. Вы можете нам не поверить, но имейте в виду - вы в опасности. Леди Винтер - шпион кардинала, отравительница, смертельный враг д’Артаньяна, а значит, и ваш тоже, и клейменая преступница. Г-жа Бонасье, бледнея, прислонилась к косяку; расширенные глаза испуганно перебегали с Ирки на Жанну и обратно. - Я не понимаю, - пролепетала она. - Я, кажется, сойду с ума... - Письмо настоящее, - продолжала Ирка, - с минуты на минуту д’Артаньян будет здесь, поэтому леди Винтер и хочет вас увезти - вы нужны ей как заложница. Г-жа Бонасье взялась рукой за лоб. - Леди Винтер - враг... - растерянно прошептала она. - Это просто... какой-то хаос интриг... Но почему я должна верить вам, а не ей? - Она смотрела на них почти умоляюще. - Хороший вопрос. Не знаю, - честно ответила Ирка. - Наверное, потому, что мы не собираемся вас никуда увозить? - Что здесь происходит? - раздался новый голос. Г-жа Бонасье испуганно обернулась; Ирка со свистом втянула воздух сквозь зубы, словно от боли. В дверях стояла миледи: обеспокоенная долгим отсутствием г-жи Бонасье, она пошла ее поторопить. Жанна невольно залюбовалась леди Винтер. Да, миледи была очень красива. И притом не только на вкус семнадцатого века. Сильное, стройное тело, пружинистые движения, роскошные белокурые волосы… огромные льдисто-голубые глаза прицельно оглядели незнакомок. Леди Винтер была в мужском костюме и сапогах для верховой езды, и Ирка мысленно отметила высокие узкие голенища - там было бы очень удобно прятать кинжал. - Я спрашиваю, что здесь происходит? Окончательно растерявшись и не зная, кому верить, г-жа Бонасье беспомощно смотрела на миледи. Леди Винтер, слышавшей последнюю Иркину фразу, ее растерянность послужила подтверждением того, что здесь что-то замышляют. - Кто вы такие? - резко спросила она и, не дожидаясь ответа, повернулась к г-же Бонасье. - Ну, что же вы? Я вас жду, жду... Ирка поняла, что пора брать инициативу в свои руки. - Госпожа Бонасье не поедет с вами, - отчеканила она, становясь между ними и при этом зорко следя за каждым движением миледи - ей совсем не хотелось получить кинжалом в живот. - Вот как? - переспросила миледи. - Это почему же? - Потому что в ее планы не входит самой отдаваться в руки кардинала, - глядя прямо в опасно сузившиеся, как у рыси, зрачки, ответила Ирка. Они были почти одного роста, только леди Винтер смотрелась гораздо крепче. - Кардинала?! Вы с ума сошли, дитя мое! Откуда такие странные обвинения? - Они утверждают, что вы - мой враг, - с трудом выговорила г-жа Бонасье. - Боже мой, какая гнусная клевета! - всплеснула руками миледи. - Я ваш друг, единственный друг в этих стенах... - Впрочем, леди Винтер была наблюдательна и уже поняла, что ей больше не доверяют. Откуда взялись эти девицы? Кто они? Тщательно продуманный план летел к черту прямо на глазах. Времени терять было нельзя - вот- вот появится д’Артаньян с друзьями... - Бедняжка моя, вы слишком взволнованы, чтобы рассуждать здраво, - ласково сказала она. - Выпейте вина, это вас поддержит... и поговорим спокойно. - Миледи отошла к столу и налила вина в серебряный бокал, ловко заслонив собой свои манипуляции с перстнем. - Вот, выпейте... Г-жа Бонасье уже протянула руку, когда Ирка сильным ударом снизу вверх выбила отраву. Бокал отлетел к стене, со звоном ударился о нее, забрызгав все вокруг вином, и откатился на середину комнаты; по каменному полу разлилась красная лужа. Г-жа Бонасье вскрикнула от неожиданности. - Да как вы смеете! - воскликнула миледи. - Представьте себе, смею, милая графиня де Ла Фер! - тихо, раздельно и четко проговорила Ирка. Миледи побледнела: удар попал в цель. В эту секунду до них донесся топот копыт и лошадиное ржание. На мгновение все замерли, прислушиваясь. Топот приближался. Миледи кинулась к окну и застонала сквозь зубы: она узнала Атоса и д’Артаньяна. Оставался еще один крошечный шанс на успех: провести г-жу Бонасье через сад к карете, а там она прикажет слугам стрелять в этих девчонок... - Это гвардейцы кардинала, нельзя терять ни минуты! - крикнула она, в надежде испугать г-жу Бонасье и заставить ее бежать. - Я предупреждала вас! Скорее, бежим отсюда! Послышался стук отъезжающей кареты, три-четыре выстрела, лошади пронеслись под окнами... Все это, вместе с криком миледи, действительно испугало г-жу Бонасье, но результат вышел обратный: вместо того чтобы бежать, та побелела и без чувств осела под ноги Ирке. Ирка едва успела поддержать падающую женщину, чтобы она не ударилась затылком об каменный пол, и при этом сама еле удержалась на ногах - шестьдесят килограммов этого хрупкого создания были для нее неподъемным грузом. Миледи мгновенно сообразила, что здесь ей больше делать нечего, и ринулась вон из комнаты. Обморок г-жи Бонасье дал ей несколько лишних секунд, и, когда Ирка выскочила следом, леди Винтер уже успела проскользнуть через садовую калитку и с лязгом запереть ее за собой. Решетка была слишком высока и к тому же без поперечных перекладин. Ирке пришлось вернуться в келью ни с чем. - Удрала, - со злостью бросила она. - Ну и черт с ней, поймают. - Жанна оторвалась от своих попыток привести г-жу Бонасье в чувство. - Слышишь? На лестнице зазвенели шпоры, застучали сапоги, и в келью вбежали мушкетеры. Д’Артаньян швырнул на пол дымящийся пистолет. - Боже мой! Констанция! Жанна, что с ней?! - К счастью, только обморок, - ответила Жанна. Д’Артаньян подхватил г-жу Бонасье на руки и перенес на кровать; Арамис, оглядевшись, взял со стола кувшин с водой. Пока они соединенными усилиями приводили Констанцию в сознание, Атос заткнул свой пистолет за пояс и подошел к Ирке. По пути мушкетер задел шпорой валяющийся на полу бокал; бокал с тихим звоном откатился в сторону. - Что здесь произошло? - Атос перевел вопросительный взгляд с разлитого вина на Ирку. - Вы очень бледны, Ирэн. - Леди Винтер, - сквозь зубы ответила Ирка. Разговор с миледи стоил ей дорого. Ей хотелось одновременно истерически хохотать и рычать, оскалив зубы. - Что?! - Здесь была леди Винтер. Не трогайте, Атос - оно отравлено. - Ирка оттолкнулась от стены и устало села на кровать в ногах г-жи Бонасье. - Черт побери... не успела я ее задержать... Г-жа Бонасье открыла глаза. - Д’Артаньян... это все-таки ты... Ты приехал наконец... - Да-да, Констанция, мы опять вместе! Г-жа Бонасье виновато взглянула на Ирку поверх головы гасконца. - Простите, я вам не верила... Какое счастье, что вы здесь оказались... - Не верила - чему? - Д’Артаньян нежно сжал руку Констанции. - Тому, что они мои друзья? - Почти, - смущенно сказала она. - Они отговорили меня ехать с графиней Винтер, которая приняла вас за гвардейцев кардинала и хотела меня спрятать... - Леди Винтер?! - Д’Артаньян, только сейчас расслышавший имя миледи, отчаянно побледнел. - И она хотела тебя... О Боже! Ирэн, Жанна... как я вам обязан! - Гасконец содрогнулся. - Ведь миледи могла... - Он не договорил и почти судорожным движением прижал Констанцию к себе. - Могла, - подтвердила Ирка, - и пыталась, хотела поднести отравленное вино. Осторожнее, не наступите в эту лужу - еще сапоги прожжете. Атос подошел к столу и задумчиво посмотрел на свет еще не откупоренную бутылку с вином. - Это нормальное, - сказала Жанна. - Эта ведь... то есть миледи всыпала яд в рюмку. - Не обижай ведьм, - проворчала Ирка. Атос взял штопор. Жанна от вина отказалась. Мушкетер налил в два стакана, один поднес г-же Бонасье, другой протянул Ирке; сам глотнул прямо из горлышка и передал бутылку д’Артаньяну. Ирка отпила немного и вернула стакан Атосу. - Пейте, если хотите - мне довольно. Уф... Атос залпом допил вино. - Кстати, д’Артаньян, как вы думаете увезти отсюда г-жу Бонасье? - спросил он. - Не посадите же вы ее на лошадь позади себя? - Это было бы неплохо, - уже улыбаясь, ответил д’Артаньян, - но доехать так до Парижа Констанция не сможет. Думаю, лучше всего добраться таким образом до ближайшей почтовой станции и нанять карету. - Разумная мысль, - согласился Атос. Через полчаса, когда г-жа Бонасье переоделась и собралась в дорогу, все спустились во двор монастыря. Г-жа Бонасье распрощалась с настоятельницей; залязгали отпираемые засовы, скрипнули ворота... Слуги держали лошадей. - Ну, милая Констанция, - улыбаясь, сказал д’Артаньян, - вам придется проехать несколько миль у меня на седле. - Я готова ехать так до самого Парижа, - улыбнулась в ответ г-жа Бонасье, кладя руки на плечи гасконцу. Атос и Портос уже сидели верхом. Лошадь Атоса фыркнула и ткнулась бархатными ноздрями в плечо Ирки; та улыбнулась и потрепала ее по шее. - Встретимся, когда будем в Париже, - сказал Атос, наклоняясь с седла, - дня через четыре... И тут прогремел выстрел.
Калантэ: Миледи была не такой человек, чтобы сдаваться без боя. Пока г-жа Бонасье собиралась, пока то да се - леди Винтер успела многое. Карета графа Рошфора стояла за кустами в двадцати шагах от ворот монастыря; кучер, вооруженный двумя пистолетами, наготове сидел на козлах. Сама миледи ждала в карете, опустив окно и держа в руках свои два пистолета; еще два было у слуги на запятках. Через просвет в листве из кареты прекрасно просматривались ворота, лошади и мушкетерские слуги. Миледи не сомневалась, что ей удастся скрыться - в карету была впряжена свежая четверка. Да и в любом случае она готова была рискнуть чем угодно. Ворота открывались. Миледи подняла пистолет. Неизвестно, в кого она целилась, но первый же выстрел сделал то, чего ей не удалось сделать в монастыре: пуля попала г-же Бонасье в голову. Кровь брызнула в лицо д’Артаньяну, ослепляя его. Гасконец, пытаясь удержать выскальзывающее из рук мгновенно отяжелевшее тело и одновременно стереть кровь, залепившую глаза, оступился и упал на одно колено. Второй выстрел - и лошадь Атоса рухнула, счастье еще, что мушкетер успел соскочить. - Гони!! Кучер хлестнул застоявшихся лошадей, те рванули с места, и карета вылетела на дорогу. Жанна едва успела отпрыгнуть в сторону; Ирку с разлета ударило осью и отбросило на обочину - если бы не умение падать, девушка наверняка свернула бы себе шею. Еще два выстрела - и лошадь Портоса грохнулась в пыль, подмяв седока, а Арамис выронил пистолет, зажимая простреленную руку. Атос, разрядив свои пистолеты вслед уносящейся карете, бросился к Ирке. Слуги открыли огонь; Планше и Гримо, вскочив на лошадей, помчались следом, но все было уже напрасно. - Дьявольщина! - Атос, обхватив одной рукой Иркины плечи, помог полуоглушенной девушке принять сидячее положение. - Вы целы, Ирэн? - Кажется... - Ирка потрясла гудящей головой и с трудом поднялась на ноги, держась за плечо Атоса. - Что с Констанцией? Д’Артаньян стоял на коленях возле г-жи Бонасье. По его окаменевшему лицу, смывая кровь, текли слезы, но гасконец их явно не замечал. Жанна, бледная, как привидение, держала Констанцию за руку. Одного взгляда Ирке хватило, чтобы понять - все кончено. Глаза молодой женщины были широко открыты и слепо смотрели в небо, на губах навеки застыла нежная улыбка, легкий ветер шевелил пушистую каштановую прядь, а лоб... Ирка сглотнула, до крови закусила губу и вцепилась в плечо Атоса: зрелище было чересчур эффектным даже для нее, удивительно, как Жанна еще держалась... Пуля попала в затылок и прошла насквозь, разнеся лоб вдребезги. Портос наконец выбрался из-под лошадиной туши. Подошел Арамис, и Ирка почти автоматически взялась перевязывать ему руку. Приоткрылись ворота монастыря, оттуда выглянула растерянная и напуганная шумом и стрельбой настоятельница... Атос подошел к д’Артаньяну и взял его за плечо. Гасконец вздрогнул, но не повернул головы. - Будь мужчиной, д’Артаньян, - тихо сказал Атос. - Женщины оплакивают мертвых, мужчины мстят за них. Гасконец, все еще глядя прямо перед собой невидящими глазами, медленно поднялся на ноги и вдруг пошатнулся. Атос обнял друга, и д’Артаньян разрыдался. Ирка, закончившая перевязку, и Жанна молча стояли немного в стороне. Они, как и все остальные, еще не до конца пришли в себя после случившегося. Жанна была в каком-то оцепенении; у Ирки кружилась голова и отчаянно болел ушибленный бок. Впрочем, гораздо хуже скверного самочувствия было ощущение полного разгрома. Миледи явно выиграла этот раунд. - Жанн, - шепнула Ирка, - давай уйдем по-английски... Не могу я тут... торчать без толку... Жанна, очнувшись от столбняка, посмотрела на подругу. Ирка была бледна в прозелень и тяжело дышала. - Тебе что, плохо? Ирка молча кивнула. Жанна тоже ничего не имела против ухода: стоять здесь и ощущать свою беспомощность было невыносимо. К счастью, подруги отправились в экспедицию прямо из Иркиной комнаты. Очутившись дома, Ирка повалилась на диван и с трудом перевела дыхание. - Ф-фу... - Ты что? - с тревогой спросила Жанна. - Тебя задело? - Ага. Каретой. - Ирка стянула с себя свитер и, зашипев от боли, задрала майку. На ребрах расцветал громадный кровоподтек. Жанна ойкнула. - Ребра целы? - А черт их знает. - Ирка осторожно сделала глубокий вдох и закашлялась. - Похоже, трещина - таки есть... - Может, к Елене? - Только не сейчас. Через полчасика - дай я хоть отдышусь. - Больно, да? - Щекотно, - мрачно сказала Ирка. - Черт, дьявол, зараза проклятая! - Она даже застонала. - Надо было эту гадину сразу придушить, а не разговаривать... Какая же я идиотка! - На слове "идиотка" Ирка яростно стукнула кулаком по подлокотнику и опять скривилась от боли. - О, черт! Жанна вздохнула. - Твои скоро придут? - Вечером. - Тогда я пошла за Еленой. Когда Жанна вернулась, рядом с Иркой сидел Атос. - Ну вот, - сказала Ирка, - можете не волноваться, граф. Сейчас меня починят. Атос поклонился Елене. - Простите, я зашел на минуту - только узнать, что с Ирэн. - Мушкетер встал и пожал Ирке руку. - Ирэн, не казните себя. Вы сделали все, что могли. - Спасибо, - тихо сказала Ирка. - Передайте д’Артаньяну, что... впрочем, не надо. Потом. Атос исчез. * * * ...Карета миледи мчалась по дороге. Погоня давно отстала; лошади шли размашистой рысью. Миледи напряженно думала - пищи для размышлений у нее было предостаточно. Откуда взялись эти две девчонки? Проклятье! Если бы не они, Бонасье была бы сейчас здесь, в карете... и Ришелье был бы наконец вполне удовлетворен исходом дела. Теперь же еще неизвестно, как посмотрит его высокопреосвященство... Что же это все-таки за "друзья д’Артаньяна"? То, что они не из монастыря, леди Винтер прекрасно понимала - ее не ввел в заблуждение нехитрый маскарад. Нет, на монашек они не похожи. Особенно эта, бешеная... Миледи вспомнила горящие ненавистью серые глаза незнакомки, и по спине пробежал неприятный холодок. Незнакомка? Кажется, она не впервые сталкивается с этой ненавистью. Такое ощущение, словно... - О Боже! - миледи вскинула руку, зажала себе рот, словно удерживая готовые вырваться слова. Читатели. Люди из Большого Мира. Леди Винтер приходилось слышать о них. Она была отнюдь не дура и отлично понимала, что с такими союзниками д’Артаньян гораздо сильнее ее. "Они знают мое имя... Знают наперед все мои планы, и любой мой шаг... Если это так и им все известно заранее, то они знают, где я собираюсь ждать Рошфора... - Миледи закусила губу. - Значит, планы надо менять." Она выглянула в окно: карета катила по лесу. Миледи окликнула кучера и велела остановиться. - Возвращайся пешком в Бетюн, - приказала она слуге, - оттуда - в Армантьер и там жди графа Рошфора. Передашь ему, что я еду в Париж, что Бонасье мертва и меня, скорее всего, разыскивает д’Артаньян. Адрес он знает. Старайся, чтобы на тебя никто не обращал внимания. Запомнил? - Да, сударыня. - Это все. - Миледи откинулась на спинку сиденья и, не дожидаясь, пока слуга закроет дверцу, распорядилась: - Трогай. В Париж, и побыстрее. "Если к д’Артаньяну присоединились люди из другого мира, мне не справиться с таким противником... во всяком случае, в одиночку. Необходимо узнать о них побольше." Глава 25. Охота шерифа. После неудачи в Бетюнском монастыре Ирку стало трудно узнать. Миледи найти не удалось - она как в воду канула, и Ирка, похоже, винила себя сразу во всем - и в смерти Констанции, и в ране Арамиса, и в том, что леди Винтер скрылась от возмездия... Короче говоря, она пребывала в жестокой хандре, и Жанне никак не удавалось ее оттуда вытащить. - Это я виновата, - упрямо твердила Ирка. - Не учла, с кем связываемся. Силу противника надо оценивать объективно, а я... - А что ты? Атос правильно сказал - все, что могла, ты сделала. Ирка пожала плечами. - Это ему только так кажется. Черт, это же надо так - чтобы первая неудача именно здесь! - Не первая, - заметила Жанна. - Ир, я тебя отлично понимаю, но... Ты действительно не могла всего предвидеть. - Как так - не первая? - Ирка подняла глаза. - Так. Ну, в смысле - у меня... Я как-то пыталась спасти Кристиана - помнишь «Сирано де Бержерака»? - И что? - с внезапно загоревшимся интересом спросила Ирка. - И ничего не вышло. - Жанна сжала губы - воспоминание было таким ярким и отчетливым, словно все случилось вчера. Горький дым, свист картечи, тускнеющий взгляд раненого... Кровь на земле, на руках, на одежде... Жанна даже потрясла головой, отгоняя видение. - Спасибо, хоть наладила отношения Сирано с Роксаной... - А... - Ирка угасла. - Сравнила... Я просто не могу - мне так д’Артаньяна жалко, сил никаких нет. Ему сейчас так плохо... а я ничем не могу помочь... - И что, это повод сидеть дома и хандрить? - Жанне, если честно, и самой было кисло, но она старалась расшевелить Ирку. - Не знаю... Мне, как ты понимаешь, что-то не хочется сейчас показываться на глаза мушкетерам, - угрюмо сказала Ирка. - Знаю, что они меня не винят. Да только от этого не легче. - Ну, давай еще куда-нибудь слетаем. Лешка вон просится... - Что, он химию сдал? - безразлично спросила Ирка. - Давно уже. Ребята вообще засиделись, даже Ольга спрашивала, когда мы соберемся. - Неужто леди Рэйвен соизволила вернуться в наш грубый суетный мир? - демонстративно всплеснула руками Ирка. - Соизволила, - спокойно ответил ей знакомый голос. Жанна вздрогнула: - Нет, я привыкла, что так появляются герои, но чтобы ты... У книжного шкафа стояла Ольга. - А я не герой, да? - Так к этой мысли мне еще привыкать и привыкать. - Ничего, привыкнешь, - хладнокровно заметила Ольга. - И не к такому люди привыкали... - Последние слова явно были адресованы Ирке. - Так мы идем куда-нибудь вместе или нет?! - А куда? - Ну, скажем, в Шервуд, к Робин Гуду. А? - А что, это идея... - медленно сказала Жанна. Действительно, идея была неплохая. В Шервудский лес, где у них всегда все получалось, где все так просто... и никто не будет сочувствовать, потому что никто ничего не знает. И ни у кого в глазах не будет такой страшной тоски, такого отчаяния, как у д’Артаньяна... Пусть что угодно, но не это. Грубый житейский юмор отца Тука всегда действовал на Ирку положительно... И Жанна решительно повела друзей в Шервуд. А в Шервуде было неладно. Это бросилась в глаза сразу же, как только Большой Совет заявился в лагерь. Ни шуток, ни смеха; даже Тук мрачно помалкивал. В воздухе отчетливо пахло тревогой. - Что-то случилось? - спросила Ольга. - Облава... - только и выговорила Марион. - Что-что? - Облава, - сумрачно повторил Вилли Статли. - Только что узнали - сэр Алан прислал человека. Завтра утром шериф с тремя сотнями солдат и сворой ищеек выступает из города - искать нас. Ирка присвистнула. - Елки-палки... - тихо сказала Жанна. - А отсидеться... - начал было Вадим. - Все равно найдут. След... - Откуда? Вилли махнул рукой. - Парнишка из соседней деревни. Хитрые, сволочи, все рассчитали верно - как только он вернулся домой, отобрали одежку и даже монету сунули, чтоб не шумел почем зря. Два часа назад. До утра след разве что остынет, а шерифская свора и позавчерашний след берет... - Вилли крепко выругался. - Хорошо еще, сэр Алан предупредил. Правда, не знаю, чем это нам поможет! - Да, до пещеры они с хорошими гончими точно доберутся, - вполголоса заметила Ирка. - А уж там свежих следов будет - ого-го сколько... - Нам остается только одно, - сумрачно сказал Робин. - Отправить женщин через болото в Серые камни, а самим принять бой здесь. Шериф не успокоится, пока до нас не доберется. - Но ведь, если их триста человек... - Жанна не договорила. Все лесные стрелки, если включить в их число Большой Совет и всех мужчин, способных поднять лук, насчитывали не больше полусотни. Молчание... Жанна обводила взглядом друзей. Огромные отчаянные глаза Марион, спокойно-грустные - Робина, злые - Вилли Статли... Бледная, сосредоточенная Ирка, на лице Леши - растерянность... - Вам лучше не приходить, - глуховатым голосом сказал Робин. - Вы отчаянные ребята, но вам не нужно здесь быть завтра. - Еще чего! - вскинулась Ирка. - Мы... - Мы что-нибудь придумаем, - с трудом выговорила Жанна. - Обязательно. - Что? - спокойно и чуточку насмешливо спросил Робин. - Не знаю. Еще не знаю. Но... - Жанна сжала кулаки. - Но у шерифа ничего не выйдет! Уходя, Жанна оглянулась. Марион смотрела им вслед с надеждой. * * * - И нашим, и вашим... - с непонятной интонацией пробормотала Ольга. - Или я ошибаюсь... - Ты о чем? - встрепенулась Жанна. - Как ты думаешь, я вас случайно в Шервуд позвала? - Ольга оглянулась через плечо: сильная половина Большого Совета шла за ними, отстав на несколько шагов, и Валька бурно что-то втолковывал приятелям. - А что, не случайно?.. Значит, ты знала? Откуда? - Предупредили. - Кто?! - Гисборн. Сказал, чтобы я не появлялась завтра в Шервуде. Не вздрагивай, я с ним не виделась. - Только не говори, что ты его не впустила, - усмехнулась Ирка. - Он не напрашивался, я не приглашала. - Ольга не распространялась о своих способах связи с Гаем Гисборном. - Ух ты... - недобро протянула Ирка. - Какие мы благородные... А может быть, просто принимал меры, чтобы мы опять не влезли и не испортили ему охоту? - Ну, сомневаюсь, чтобы он на это надеялся... - Ольга замолчала - их догнали мальчишки. Остаток пути компания проделала в молчании, в молчании они вошли в дом, в молчании расселись в Иркиной комнате и в молчании переглянулись. - Будем рассуждать логично, - начала Ольга. - Что нам угрожает? Во-первых, солдаты, во-вторых, ищейки... - Кайеннская смесь! - подскочил Леша. - Ты же не засыплешь ею весь лес! - А сколько получится! - Хуже, во всяком случае, не будет. - Вопреки здравому смыслу, у Жанны появились проблески надежды. - Но собаки - это еще полбеды. Нам все равно не собрать армию, чтобы отбить нападение трехсот человек. - Значит, надо брать хитростью, - резко сказала Ирка. - Геройски погибать я решительно не согласна. - Хитростью... - медленно проговорила Жанна. - Хитростью... Гисборн все время твердил про ведьм... - Она замолчала и вдруг хлопнула ладонью по столу. - Будут ему ведьмы! - Выкладывай! - Чуть позже. Время не ждет... Валь, ты не знаешь, где достать светящейся краски, типа как у Стэплтона? - Н-ну... думаю, что найти можно... - Тогда бегом, ищи, чтоб через час была! Лешка, я тебя командирую к Холмсу - он поможет с кайеннской смесью. Кстати, спроси и его про краску. - Можно сначала объяснить, что ты задумала? - осведомился Валька уже от дверей. - Я же сказала - будем изображать ведьм! Подробности позже. Валь, ну времени нет - уже восьмой час! Валька ушел. Леша, не задавая лишних вопросов, отправился по своему заданию. Жанна, что-то прикидывая, смотрела на часы. - В Шервуде сейчас, кажется, зима... - Естественно, зима, раз снег шел, - буркнула Ирка. - Февраль там. - А я думал, осень, - заметил Вадим. - Там же выше нуля. - Климат океанический, - обронила Ирка. - Географию учить надо было. - А значит, - продолжала Жанна, не замечая их краткой пикировки, - значит, день короткий... и темнеет часа в четыре... - И светает часов в одиннадцать, - все так же ворчливо сказала Ирка. - Наша первая задача - проморочить охотничков до темноты. А вот дальше... дальше мы отправляемся в гости. Жанна развила бурную деятельность. Заручившись в "Маугли" согласием и поддержкой Багиры и Серых Братьев (сам Маугли с большой неохотой отказался от участия в операции, когда ему втолковали, насколько в Шервуде холодно), она навестила Елену и вместе с ней куда-то испарилась. Озадаченный Совет покорно ждал. Вернулись Жанна с Еленой через пятнадцать минут. - Ты куда все время исчезаешь? - взмолился Вадим. - Приручать собаку Баскервилей, - ответила Жанна так непринужденно, словно это было самым обычным делом. - С помощью магии, разумеется. - Она развернула принесенный с собой бумажный пакет. - О! Это волшебная колбаса? - поинтересовалась Ирка. - Нет. Это "собачья радость" по шестьдесят четыре копейки, - ответила ей Елена. - Ждите. На этот раз они отсутствовали дольше. Уже успели вернуться Леша с тугим кожаным мешком, от которого так остро несло табаком и перцем, что Ольга с Иркой расчихались, и Валька с тюбиком флюоресцентной краски. Наконец, укротительницы появились снова, и не одни: Жанна держала за ошейник громадного черного пса. - Это что? - охнул Вадим. - Не что, а кто! - обиделась Жанна. - Прошу любить и жаловать. Это Деймос, он же собака Баскервилей. Было от чего охнуть. Пес был ростом по пояс взрослому человеку - в холке, а кончики стоячих ушей приходились Вадиму на уровне груди. Сложением это страшилище напоминало ротвейлера, но с более узкой и длинной, примерно как у дога, мордой. Глаза отливали желтизной, угольно-черная шерсть - короткая и гладкая. Неожиданно он широко зевнул, продемонстрировав всем чудовищные двухдюймовые клыки и жаркую красную глотку, после чего сомкнул челюсти с лязганьем стального капкана. - Какой красавец! - одобрила Ирка. - И что, он тебя слушается? - А как ты думаешь, я иначе рискнула бы его держать? Деймос, голос! Пес поднял массивную голову. Тоскливый вой, так часто пугавший сэра Генри, в московской квартире прозвучал не так жутко, но неизмеримо громче, чем на болотах. Ирка заткнула уши. - Звучит, - восхищенно объявил Леша. - Сначала надо работать, а потом звучать, - констатировала Жанна, вознаграждая Деймоса ломтиком колбасы. Чудовищный пес деликатно слизнул угощение с ладони и аппетитно зачавкал. - А работы у нас еще много - на всю ночь хватит. Почти всю ночь, как Жанна и предсказывала, Большой Совет угробил на то, чтобы обработать тропы Шервудского леса кайеннской смесью. Да не как попало, а так, чтобы подольше путать охоту шерифа, как ее окрестили, между опушкой и болотом. К вечеру отряд шерифа должен был оказаться в нужном месте, а там его уже ждали. Ирка, уточнив у Жанны технические правила, выяснила, что применять оружие из других книг можно, если оно "не превышает уровня развития технологии и магии данного мира". Отравленные дротики, которые неугомонная «рыжая ведьма» позаимствовала в том же "Маугли", как ни верти, ничего не превышали, и Ирка быстренько раздала большой их запас Ольге и Вадиму, знакомым с метательным оружием. Леша, которому в голову приходили только гениальные идеи, выпросил у Елены трех зайцев: выпущенные в нужном месте в нужное время, они должны были дезорганизовать собак. Наконец, тусклое зимнее солнце взошло над холодным, сырым, туманным Шервудским лесом, и охота началась. Передовой отряд, состоящий из Ирки, Ольги, Леши, Вадима, Багиры и волков, сидел в засаде недалеко от того места, где дорога из Ноттингема входила в лес, и смотрел, как над зарослями из пелены тумана медленно выплывает неяркий оранжевый солнечный диск. Серый Брат залег в кустах на опушке, остальные находились подальше. Ирка слегка постукивала зубами - от возбуждения и от промозглой сырости, пробирающей насквозь плотную кожаную куртку. Из глубины леса тревожно пахло опавшей листвой; при каждом движении из побуревшей травы выдавливалась вода. Под ногами чавкало. - Что они там застряли... - тихо бурчал Вадим, пытаясь устроиться поудобнее. - Холодно... - Сейчас жарко будет, - пообещала ему Ольга. Перед ними, среди голых и мокрых ветвей кустарника, из серого утреннего тумана бесшумно соткался волк. - Они идут. Впереди несколько человек с собаками на веревках, за ними - люди с оружием. Среди них - один на лошади, светловолосый. - Шерсть Серого Брата блестела от росы. - Гисборн, - сказал Леша. - Жаль, шериф не присоединился. Начинаем? - Когда войдут в лес, - кивнула Ирка. - И аккуратно, не подставляйтесь. Побегать всем придется. Счастливо! - Доброй охоты, - мурлыкнула Багира. Ее предстоящая операция явно развлекала. ...Карательный отряд продвигался вперед гораздо медленнее, чем планировалось. Началось все с того, что на тропу выскочил заяц - прямо перед носом собак. Передовая свора взвыла и рванулась в погоню, протащив псаря по мокрой жухлой траве до первого дерева. Минут пятнадцать ушло на то, чтобы успокоить гончих и заставить их вернуться на старый след, и тут след исчез. А найденный - почему-то свернул с тропы, и отряд был вынужден пробираться по густому, заболоченному лесу напролом, повторяя весь тот путь, который накануне ночью, старательно петляя и залезая в бурелом и болота, проделал тот самый парнишка из деревни под руководством Ирки, Леши и Вадима. Только вот парень шел налегке, и лес он знал, как свои пять пальцев (и светили ему в четыре факела), а ночь была вдвое длиннее дня... Уловка с зайцами сработала еще два раза, и Леша, налегке, напрямик пустился в лагерь - доложить обстановку. Два драгоценных часа уже было выиграно, а каратели прошли едва ли четверть пути... Теряя и вновь находя след, путаясь в буреломе, увязая в болоте, охота шерифа медленно продвигалась вперед. Небо затянули низкие тучи с лохматыми краями, с болот наползал туман. Смеркалось, но поворачивать назад было поздно - слишком много они уже прошли. И тут собаки снова переполошились. Но не рванули вперед, как было с зайцами, а наоборот - сбились в кучу у ног псарей, жалобно скуля и поджимая хвосты. Когда люди увидели то, что так перепугало свору, им тоже стало не по себе: на сырой глине четко отпечатался след огромной кошачьей лапы. Если судить по следу, кошка была величиной с доброго осла, а то и больше... Далеко в глубине леса завыл волк. С другой стороны откликнулся еще один. Звучало это в темнеющем лесу жутковато, но, по крайней мере, знакомо. Но вот когда к волчьему вою присоединилось грозное ворчание пантеры... Люди сгрудились на тропе, озираясь по сторонам и прислушиваясь. Стало так тихо, что, когда умолкли последние отголоски эха, все услышали шуршание падающих капель сконденсировавшегося на ветках тумана. - Что стоите? Волков не слышали? Марш вперед! - скомандовал Гисборн. Лошадь под ним испуганно приплясывала и всхрапывала - чуяла волков. Пришлось спешиться и держать ее под уздцы. Рыцарь уже давно ругал себя за то, что сунулся в лес верхом. Что делать с лошадью, когда бурелом станет совсем непроходимым? - Это были не только волки, сэр Гай! - возразил кто-то. - Не болтать! Вперед! - рявкнул Гисборн. Отряд нехотя двинулся дальше. В лесу все темнело. Серый Брат, забежав вперед, провыл охотничий клич Стаи, и волки вместе с пантерой завели Песню Джунглей, заставившую не одного солдата в отряде почувствовать холод под ложечкой. Ирка, Ольга и Вадим бесшумно и незаметно снимали крайних солдат - отравленные дротики действовали мгновенно. Отряд недосчитывался уже человек тридцати, когда движение вновь застопорилось: передние ряды наткнулись на лежащий на тропе труп. Причем выглядел он так, что, если бы не Гисборн, дисциплина уже не спасла бы отряд от дезертирства. Следы страшной пасти и длинных острых когтей были, разумеется, делом Багиры: ей ничего не стоило, прикончив отставшего беднягу солдата, обогнать отряд с добычей в зубах и положить мертвеца на дороге. Гисборну с большим трудом удалось заставить солдат идти дальше. Песня Джунглей, казалось, гремит из-за каждого дерева, из-за каждого куста. В сгустившейся темноте то и дело сверкали волчьи глаза. Солдаты зажгли факелы, но они в сырую, полную тумана ночь больше коптили, чем горели, делая тьму еще непрогляднее; пляшущие багровые отблески оживляли ветви деревьев, и солдатам всюду мерещились чьи-то тени... И, в довершение всего - там же, где вспыхивали глаза, раздавался издевательский женский хохот. Словом, свою задачу авангард выполнил отлично. Ирке в ладонь ткнулось что-то теплое и пушистое. - Пора, - промурлыкала Багира. - Бежим, маленькая сестра. Мы должны их обогнать. И они помчались по лесу. Ирка держала руку на загривке пантеры - Багира выбирала дорогу, но все равно ветки то и дело хлестали по лицу и шее. Основной сюрприз Большого Совета и все силы лесных стрелков заняли стратегически выгодную позицию на узком, заросшем редким ельником, перешейке среди болот. Метрах в двадцати справа и слева от тропинки начинались трясины - не то чтобы совсем гиблые, но непроходимые - это точно. Вольные стрелки знали болота наизусть. Вконец деморализованный отряд продвигался вперед, к засаде, только под нажимом Гая Гисборна. Около половины солдат - то ли самых смелых, то ли самых трусливых, - отстали по дороге, пользуясь темнотой, и теперь пробирались обратно в Ноттингем, а кое-кто и отсиживался на высоком дереве, клацая зубами от холода и дожидаясь рассвета. Гисборн, проклиная все на свете, уже решил объявить привал на ночь, но подходящего места не попадалось - не в болоте же ночевать! Отряд прошел поворот... Посреди тропы стояла Жанна. Тусклый свет факелов выхватывал из темноты только ее силуэт, но какой силуэт! Лицо девушки слабо светилось зеленоватым призрачным светом сквозь падающие на лоб длинные, спутанные пряди прямых черных волос. Особенно выделялись ярко-зеленые глаза, обведенные темными кругами, и почти черные губы. Такое же гнилушечье мерцание струилось по длинному черному балахону с полунакинутым капюшоном Слева от Жанны, угрожающе пригнув голову и оскалив клыки, неподвижно стоял огромный, черный как смоль пес с горящими желтым огнем глазами; морда и плечи пса слегка фосфоресцировали. Слева сгустком мрака застыла, как изваяние, черная пантера; только зрачки в изумрудных кошачьих глазах то сужались, то расширялись. Позади этой скульптурной группы в темноте перемещались, исчезали и вспыхивали желто-зеленые парные огоньки. - Что вы делаете в моем лесу? - Жанна говорила надменно-хозяйским тоном. Песня Джунглей прервалась, и теперь, в тишине, нарушаемой только треском и шипением факелов, ее голос прозвучал неожиданно гулко. Гисборн всей кожей ощутил испуг и нарастающую панику солдат. - А кто ты такая, чтобы спрашивать? - громко спросил он, пересиливая общий страх. Жанна откинула голову и расхохоталась. - Я - хозяйка этого леса, - отсмеявшись, сказала она. - А ты, по-моему, труп! В этот момент у кого-то из солдат, столпившихся за спиной у Гисборна, не выдержали нервы. Тяжелый нож мелькнул в свете факелов... и отскочил от балахона девушки, словно от кирасы. Жанна снова расхохоталась. Гай резко развернулся, все еще медля отдать приказ стрелять – ведь перед ним могла быть если не сама Хельга, то кто-нибудь из ее друзей… Он догадывался, что это не настоящая ведьма, что на ней, скорее всего, кольчуга, но… Арбалетный болт – не нож. С трех шагов он пробьет любые доспехи, а уж сшибить с ног… Заскрипели рычаги арбалетов, и Жанна, сообразив, что тянуть больше нельзя, подняла руку, указывая на солдат. Среди веток запели стрелы, безошибочно выбирая тех, кто собирался спустить тетиву. Гая уберегла кираса, да в него и не целились специально. А в следующую секунду на головы солдатам свалились огромная рыболовная сеть с крупными ячейками и грузиками и крючками по краям. Сеть накрыла тропу и сгрудившихся на ней карателей. Мало кто сообразил, что произошло - пойди разгляди в темноте тонкую сетку, и тут, наконец, началась настоящая паника. Солдаты метались, путались в сети, падали, палили кто куда, вслепую размахивали мечами, роняли факелы... А из темноты летели безжалостные, меткие стрелы. Волки в свое удовольствие ликвидировали ищеек, Багира, возникая из темноты то тут, то там, раздавала страшные затрещины - каждый удар ломал шею солдату. Гисборна в неразберихе сбили с ног... Последний факел, шипя, шлепнулся в мокрую траву. - Зажигай! - раздалась команда. Справа и слева от тропы вспыхнули огромные костры. Пламя с шумом и треском взвилось к темному небу, ярко осветив лес и растерянных солдат. Лесные стрелки, выпустив последний прицельный залп, пошли в атаку. Солдат было все еще очень много, но все же не триста против сорока - благодаря стараниям Большого Совета и Багиры, да еще стрелам из темноты, от охоты шерифа осталось меньше ста человек. И эти остатки были растеряны, напуганы, измотаны... Лесные стрелки дрались отчаянно - им было, за что драться. На каждого из них приходилось не меньше, чем по два противника. ...Жанна, в сырой тьме далеко за кострами, лихорадочно сдирала с себя балахон, парик, накладные ногти... Тряпкой вытерла краску с лица, схватила меч и, коротко вздохнув, ринулась в бой. ...Ирку, как бывало в драке, охватил приступ неистовства, что-то вроде берсеркизма. Она рубилась яростно, держа меч двумя руками. Перед глазами, словно короткие вспышки, мелькали лица врагов, а в голове бились слова баллады Высоцкого. "Ненависть - юным уродует лица, Ненависть просится из берегов, Ненависть жаждет и хочет напиться Черною кровью врагов!" здесь можно послушать"Балладу о ненависти" в исполнении автора, В.С.Высоцкого Нужно только перейти по ссылке, баллада воспроизводится сама Жанна краем глаза видела подругу и не узнавала ее - бешеные глаза, закушенная губа, разметавшиеся, огненные в свете костров волосы... и свистящий, сливающийся в размазанные полосы меч, и оранжево-алые отблески пламени на клинке... и веером слетающие с клинка темные капли. - Они бегут! - рявкнул Джон Малыш. - Они бегут, Робин! "Ненависть - пей, переполнена чаша! Ненависть требует выхода, ждет, Но благородная ненависть наша Рядом с любовью живет!"
Калантэ: Солдат гнали по лесу, как оленей. Жанна не стала догонять своего противника. Пот заливал глаза, щипал губы... Девушка села прямо на влажный мох, привалившись спиной к дереву и жадно глотая холодный воздух. Пошатываясь от усталости, подошла Ирка, оперлась на меч, ладонью убрала липнущие ко лбу волосы. - Ты как? Цела? - Голос звучал хрипло, словно Ирка простудилась. - Цела, - ответила Жанна и сама удивилась, каким сиплым и слабым оказался ее собственный голос. - А где остальные? - Ребята увлеклись, кажется... Ты не сиди тут, мокро же. Пошли к огню. Жанна с трудом поднялась на ноги. Меч показался таким тяжелым, что оставалось удивляться - неужели она только что могла им размахивать? - А вон Ольга идет. Эй, мы тут! Бойцы медленно собирались к кострам. Подошли взмокшие, но невредимые Валька с Лешей и Вадимом. Пыхтя и отдуваясь, приплелся умаявшийся отец Тук, таща на себе охапку мечей. Хромая и кривясь от боли, дотащился Вилли, пришел Робин, поддерживая Джона Малыша... Горячка боя проходила, люди начинали чувствовать усталость, боль, жажду... Ирка, услышав в темноте слабое журчание, шагнула в сторону и опустилась на колени возле ручья. Жанна последовала ее примеру. От ледяной воды, пахнувшей осокой, мхом и палыми листьями, заломило зубы. Напившись, Жанна плеснула себе в лицо. Ей хотелось окунуть в ручей всю голову целиком, но она удержалась и встала. - Пошли помогать. - Джейн! - сорванным голосом окликнул ее Робин. - Ты здесь? - Где ж мне быть, - отозвалась Жанна. К кострам уже подоспели Кэт, Марион и еще две незнакомые женщины, притащившие перевязочный материал и воду из ручья. Ирка бинтовала Вилли вспоротое ножом бедро; Жанна ей помогала. Робин, тяжело ступая, подошел к девушкам. Лоб его перехватывала какая-то тряпка, лицо измазано грязью и кровью. - Мы их разбили, - откашливаясь, сказал он. - В Ноттингем вернутся единицы. Если бы не вы... - Брось, Робин. - Жанна закрепила повязку. Вилли, упираясь ладонями в землю, слегка откинулся назад и широко улыбнулся. Ирка вытерла окровавленные руки сначала о траву, потом об свои штаны. - Не о чем говорить, - сказала она. - Шериф нескоро соберется с силами для нового удара, - сказал Робин. - И это - целиком ваша заслуга. - Можно подумать, вы сидели сложа руки, - хмыкнул Валька, оттирая свой меч пучком осоки. - Это была добрая охота, - промурлыкала Багира, выскальзывая из темноты и садясь рядом с Жанной, - и все славно потрудились. А теперь мы - я, братья Маугли и Деймос - мы все хотим спать. Счастливо оставаться! Через некоторое время из леса донесся прощальный вой. Жанна взглянула на чумазую Иркину физиономию и неожиданно для себя ей подмигнула. * * * - Странные вы ребята, - задумчиво сказал Джон Малыш. Стрелки расположились у догорающего костра. Большой Совет блаженно растянулся на подсохшей траве: надо было, конечно, возвращаться домой, но - потом, потом... сейчас всем было лень пошевелиться. - Немногие люди кинутся из своего мира в чужой - помогать каким-то лесным бродягам, да еще рискуя при этом жизнью. - А мы ненормальные, - философски ответила Жанна. - Для таких, как мы, в нашем мире даже определение специальное придумали - эскаписты, то есть беглецы от действительности. - Это вы-то беглецы? - Вилли усмехнулся. - Не очень-то похоже, хоть вы и... ну, совсем еще молодые. - На этот счет есть один ответ, только он довольно длинный, - негромко сказала Ирка. Она сидела, глядя в костер и положив руки на крестовину меча, воткнутого в землю. На клинке играли огненные блики. - У нас в мире жил один поэт... менестрель, по-вашему. Владимир Высоцкий. Есть у него баллада... - Что за баллада? - с интересом спросил Джон. Ирка покрепче сжала пальцы на рукояти. - Средь оплывших свечей и вечерних молитв, Средь военных трофеев и мирных костров Жили книжные дети, не знавшие битв, Изнывая от детских своих катастроф... Жанна слушала голос Ирки - она не пела, она просто читала балладу - и слышала гитарный аккомпанемент... и чистый звук трубы. - Детям вечно досаден их возраст и быт, И дрались мы до ссадин, до смертных обид, Но одежды латали нам матери в срок, Мы же книги глотали, пьянея от строк. Липли волосы нам на вспотевшие лбы, И сосало под ложечкой сладко от фраз, И кружил наши головы запах борьбы, Со страниц пожелтевших слетая на нас, И пытались постичь - мы, не знавшие войн, За воинственный клич принимавшие вой, Тайну слова «приказ», назначенье границ, Смысл атаки и лязг боевых колесниц. А в кипящих котлах прежних боен и смут Столько пищи для маленьких наших мозгов! Мы на роли предателей, трусов, иуд В детских играх своих назначали врагов, И злодея следам не давали остыть, И прекраснейших дам обещали любить, И, друзей успокоив и ближних любя, Мы на роли героев вводили себя. Только в грезы нельзя насовсем убежать, Краткий век у забав - столько боли вокруг! Попытайся ладони у мертвых разжать И оружье принять из натруженных рук! Испытай, завладев еще теплым мечом И доспехи надев, что почем, что почем, Разберись, кто ты - трус иль избранник судьбы И попробуй на вкус настоящей борьбы. И когда рядом рухнет израненный друг И над первой потерей ты взвоешь, скорбя, И когда ты без кожи останешься вдруг Оттого, что убили его - не тебя, Ты поймешь, что узнал, отличил, отыскал, По оскалу забрал - это смерти оскал, Ложь и Зло - погляди, как их лица грубы, И всегда позади воронье и гробы. Если мяса с ножа ты не ел ни куска, Если, руки сложа, наблюдал свысока, А в борьбу не вступил с подлецом, с палачом - Значит, в жизни ты был ни при чем, ни при чем! Если, путь прорубая отцовским мечом, Ты соленые слезы на ус намотал, Если в жарком бою испытал, что почем - Значит, нужные книги ты в детстве читал! Ирка замолчала. Молчали все; в глазах плясало отражение пламени. Вадим пошевелился, отцепил от пояса фляжку и протянул Ирке. Та сделала несколько глотков, удивленно взглянула на Вадима и отпила еще. - Пьяница, - с полным одобрением сказала она севшим голосом, возвращая флягу. - Что там у тебя? - тихо спросил Леша. - "Медвежья кровь", - гордо ответил Вадим. - С ума сошел. - Да нет, это было в самый раз, - Ирка потрясла головой. - Особенно, после Высоцкого. * * * Туман штормило. Туман ходил волнами, и белые стены то и дело становились зыбкими и неверными, меняли форму, а его обитатели чувствовали себя примерно как метеозависимые «везунчики» в Большом мире – у кого-то невыносимо разбаливалась голова, кто-то клевал носом, а иные испытывали приступы беспричинной ярости. - Что происходит, черт побери? Я был уверен, что все неприятности уже позади! - Это случается, - в женском голосе проскальзывало шипение; его обладательница тоже мучилась от жестокой мигрени, но сохраняла спокойствие. – Это просто очередное изменение сюжета. Последнее время такое происходит слишком часто…- Мало того, что по милости этой девчонки мы оказались здесь – мы еще и должны терпеть все остальные ее выкрутасы?! - У нас нет выбора, - терпеливо пояснила женщина. – О, если бы заполучить девчонку сюда! - Зачем? - Ты новичок, ты не знаешь… в твоем возрасте это еще простительно, - последовала хищная усмешка. – Замок – очень жадное место. Все мы мечтаем вырваться, но он не выпустит нас, и ни у кого из нас не хватит сил с ним бороться… У книгопроходца эти силы есть, и ими можно было бы завладеть... Если бы… если бы мы могли до него добраться… - Но мы не можем? – интонация стала вопросительной. - Без посторонней помощи – нет. Гисборн остался жив. В суматохе и свалке его сбили с ног, тяжелый подкованный сапог какого-то солдата угодил ему в висок, и последнее, что Гай помнил - посыпавшиеся из глаз искры. На рассвете заморосил дождь, и ледяные струйки, текущие за шиворот, привели его в сознание. Гисборн через силу разлепил веки. Голова трещала, на ноги навалилось что-то тяжелое. С трудом свалив с себя тело убитого наемника, Гай поднялся сначала на четвереньки, затем во весь рост. Перед глазами все закружилось, и рыцарь поспешил уцепиться за ствол ближайшего дерева. Переждав приступ, Гисборн сориентировался и побрел по направлению к городу. Он с отвращением думал о предстоящем объяснении с шерифом. Сцена повторилась с удручающим однообразием. Шериф орал; Гисборн, мучаясь головной болью, с трудом оправдывался, ссылаясь на ведьм. Этого ему делать не следовало: услыхав про ведьм, шериф вышел из себя окончательно. - В Шервуде никогда, слышите - никогда не водились ведьмы!!! До этой Хельги Рэйвен, во всяком случае! Ни ведьмы, ни гигантские черные кошки, ни светящиеся собаки величиной с лошадь! - кричал сэр Ральф. - И сваливать свою вину на нечистую силу... - шериф наскоро перекрестился. - Вы же сами видели, милорд, ту рыжую девицу, что убила сэра Эдмунда, - безнадежно сказал Гай. - Ну и что? У этого Робина из Локсли не одна девка в шайке! - И тогда любовницу Робин Гуда отбили те же - рыжая и еще одна, с зелеными глазами. - Гисборн намеренно не упоминал Ольгу. - Солдаты подтвердили, ведь так? - Ну и что? - повторил шериф, слегка остывая. - А в этот раз была еще одна. Хозяйка леса, как она себя назвала. - Ладно, пусть, но те две - это не ведьмы! - опять взорвался шериф. - Обыкновенные девицы! Я видел... да вы и сами говорили, как они вас поджидали на паперти святой церкви! - А вы видели, как эти обыкновенные девицы дерутся? - в упор спросил Гай. Шериф промолчал. - Может быть, это и не ведьмы. Тогда - кто? - Гисборн замолчал, взял со стола кубок с элем и жадно выпил. - Восхитительно, - скривился шериф. - Только этого еще не хватало... Мало мне было этой Хельги Рэйвен! Клянусь святым Дунстаном, ведьмы в нашем округе плодятся, словно мыши на мельнице! В дверь постучали. - Да! - мрачно сказал шериф и, поскольку ответа не последовало, рявкнул: - Войдите! Дверь осторожно скрипнула, и на пороге возник слуга. - Ваша милость, вас желает видеть какой-то человек... - Кто такой? - раздраженно поинтересовался сэр Ральф. - Он не представился, - испуганно ответил слуга. - Он утверждает, что у него важное дело, которое вам будет очень интересно... Шериф пожал плечами и угрюмо посмотрел на Гисборна. - Разве что он принес известия, как разделаться с лесными разбойниками, - проворчал он. - Примерно об этом я и собираюсь с вами говорить. - В комнату, бесцеремонно отодвинув слугу, вошел незнакомец. Был он высок ростом, со странно бесцветным лицом, в черном дорожном костюме и высоких сапогах со шпорами, заляпанных грязью. - Простите легкую бесцеремонность, но я проделал длинный путь. Прочтите это письмо, милорд. - От кого оно? - неприязненно глядя на незнакомца, спросил шериф. - Прочтите, милорд - там все сказано, - протягивая свиток, поклонился тот. Шериф еще раз пожал плечами, взял письмо, сломал печать и развернул бумагу. "Милорд! Тот, кто прислал вам это письмо, берет на себя смелость предположить, что вам, как и многим другим, доставляет немало неприятностей человек из внешнего мира, известный под именем Джейн Джейва..." Шериф озадаченно посмотрел на Гисборна. - Кто это - Джейн Джейва? - Насколько мне известно - книгопроходец, - внутренне подобравшись, ответил Гай. Сэр Ральф заглянул в конец письма. Подпись извещала: "Леди Винтер, баронесса Шеффилд". - Откуда вы? - спросил шериф у незнакомца. - Из Франции, - был ответ. Ура, Стелла прислала иллюстрацию! Спешу выложить!!! Это Жанна и Жавер, к одной из первых глав - видимо, беседуют за жизнь. Стелла, спасибо!!!
Калантэ: Глава 26. "Мертвые" души Мифы не врут. Они не говорят всей правды. О чем? О том, как общались друг с другом представители различных цивилизаций, народностей, точек зрения... и миров. В основе любого мифа - конечно, конечно же! - лежит реальное событие. Но участники оного обычно беззастенчиво перекраивают историю каждый на свой лад: то - чуточку преувеличивая свои достижения, то - скромно умалчивая о нелицеприятных деталях... в дальнейшем пробелы в легендах заполняют рассказчики, руководствуясь кто логикой, а кто и буйной фантазией… И в результате мы имеем мифы в их современном виде. Миф о печально знаменитой Медузе Горгоне тоже грешит неточностями. Известно, что Медуза была единственной смертной из трех сестер – но нигде не упоминается, почему. А на самом-то деле Медузу за ее стремление к безграничной власти бессмертия лишили - Олимпийские боги. Большинством голосов. Только Аид воздержался. Именно поэтому – поскольку от олимпийцев в любой момент можно было ждать еще больших пакостей, а перспектива более близкого знакомства с Аидом вообще не прельщала - Медуза облюбовала удобный остров в значительном удалении от Олимпа, прочно на нем обосновалась и стала доводить до совершенства свой весьма действенный способ защиты от всяческих героев и прочих исполнителей божественных заказов. Впрочем, Горгона понимала, что это полумеры, и приняла твердое решение найти СВОЙ мир. Мир, в котором она будет хозяйкой. Она прекрасно знала, что переходов между мирами великое множество, стоит только поискать. И она искала, и один из переходов в "куда-то" оказался прямо у нее на острове… но Медуза не успела его исследовать: явился Персей. Горгоне он сразу не понравился. Особенно его щит и меч. И как-то сразу Медуза стала отступать к переходу. Но Персей бегал быстрее… Смертоносный взмах меча – и голова Горгоны стала добычей кровожадного героя. Душа же, больше не обремененная телом, рванулась к переходу… …Медуза медленно открыла глаза и столь же медленно приняла сидячее положение. Невыносимая боль в шее понемногу таяла, превращаясь в слабый отголосок. В памяти остался блеск меча, вспышка перед глазами… ощущение стремительного полета, словно ее затягивал гигантский водоворот… Вокруг был густой, белый, словно молоко, туман. Помнится, где-то в закоулках между разными переходами такое встречалось. Поговаривали, что туман обычно скрывает что-то неведомое. Что туман может наползать, затягивать и рассеиваться, причем - в соответствии с собственными желаниями. В туман ходили. За туманом ездили. Из-за него даже возвращались. Но... очень редко. Его, говорят, даже разгоняли. Но это - уже совсем из области легенд. Куда же теперь? Те, кто возвращался из-за тумана, обычно знали, откуда они пришли в туман. Медуза тоже помнила точку своего отбытия, но вскоре выяснилось, что вернуться она не могла уже никуда. Миры не пускали к себе? Или туман не отпускал? Кто знает. Немного подумав, Медуза пришла к выводу, что одной из основных целей она все же достигла – попала отнюдь не во мрачное царство Аида. Да и вообще она чувствовала себя вполне живой. Жаль, правда, обжитого острова... Ощущение чьего-то присутствия пронзило ее острым холодком; туман колыхнулся и… и стал сгущаться, приобретая вполне отчетливые очертания. Через несколько секунд ошеломленная Медуза осознала себя на знакомых скалах, вот только они были совершенно белыми. - А чертоги, как у Олимпийских богов, сумеешь? Медуза тут же испугалась собственной наглости, но кары не последовало. Напротив: новый всплеск – и перед ней вырос дворец. По представлениям Горгоны – как раз то, что надо. Оценив происходящее, Медуза поняла, что достигла и второй цели - у нее теперь был свой мир. Мир, который, на первый взгляд, подчинялся ее мыслям и желаниям. Потому что белый туман, судя по всему, умел еще и чувствовать, слышать и думать… Но властвовать над безмолвной субстанцией оказалось скучно. Еще скучнее было одиночество. И когда Медуза каким-то новым для себя чутьем ощутила, что поблизости находится кто-то еще, кто ищет пристанище, туман сумел выполнить и это желание. У Белого Замка появлялись новые постояльцы… Всей правды о Белом Замке не знал никто. Сказки, были, баллады и легенды, то есть описываемые миры, соединялись густой и сложной сетью переходов, среди которых и затерялась Белая Цитадель. Иными словами, Белый Замок находился Нигде. Расплывчатое определение «средство компенсации измененных сюжетов», данное когда-то в НИИЧАВО, на самом деле объяснялось очень просто: Замок существовал за счет энергии, выплескивающейся в процессе изменения этих самых сюжетов. В первое время его обитателями становились персонажи, погибшие либо от руки книгопроходца, либо из-за искажений сюжета, либо – не в свое время и не на своем месте… а потом Замок, выполняя невысказанные пожелания Медузы Горгоны, стал забирать к себе только тех из них, кто был ей близок по духу. Кто стремился к власти, или к отмщению, кто оставил в прежнем мире живых врагов и незавершенные дела… От новых постояльцев Медуза узнала о существовании книгопроходцев. Время в стенах Замка было понятием абстрактным, но даже вечность, полученная не своей волей, а кем-то навязанная, скоро перестает радовать. Медуза уже понимала, КАК можно вырваться на свободу, но понимала и то, что ей не хватает на это сил. Недостающим кусочком могущества, вновь открывающим двери между мирами, могла стать сила книгопроходца – при условии, что наделенный этим даром отдаст его добровольно. У Горгоны появилась наконец ясная цель, и она стала собирать сведения… Именно сюда отправилась миледи за информацией. Со стороны леди Винтер это была чистейшей воды авантюра - во-первых, она понятия не имела, как ее здесь встретят, а во-вторых, ей так и не удалось получить точных сведений о том, где искать Белый Замок. Никто из опрошенных этого не знал. Достоверно известно было одно: что при большом желании к нему можно выйти из любого перехода. А главным (и единственным!) признаком правильного пути все единодушно называли туман. Еще одна деталь, на которой сходились все, кто знал хоть что-нибудь - живым в Белом Замке делать нечего. О нем боялись даже говорить. Любой другой человек на месте миледи призадумался бы дважды и трижды - а стоит ли... Леди Винтер привыкла доводить дело до конца. Желание уничтожить опасного врага пересиливало все страхи и сомнения. Только поэтому утро застало ее у входа в ближайший переход. Места были знакомые, и миледи помнила небольшое ответвление, которое, по слухам, никуда не вело... Вот оно. По правой стороне улицы (которая чуть дальше плавно переходила в такую же улицу, но уже в "Графине де Монсоро") начинался пустырь. Среди зарослей лопухов, полыни и бурьяна змеилась едва заметная тропинка. Миледи повернула коня; тот заартачился, но все же ступил на тропинку и осторожно пошел по ней, бережно ставя копыта и фыркая. Здесь было очень неприятно. Прежде всего угнетало ощущение огромной пустоты: миледи чувствовала, что, кроме нее и ее лошади, вокруг нет ни единого живого существа. Стояла полная, абсолютная тишина. Не стрекотали кузнечики в траве, не шелестел ветер... Солнечный свет как-то сразу выцвел, потускнел, небо опустилось ниже, на глазах теряя голубизну и становясь тускло-белесым... и, что самое неприятное - миледи обнаружила, что по мере удаления от поворота она перестает видеть горизонт... или то, что здесь его заменяло. Вблизи от тропинки трава и камни еще имели нормальный вид. Чуть подальше - расплывались, теряли очертания, сливались с фоном. Хруст песка под копытами коня и конское фырканье увязали в липкой тишине, словно муха в киселе. В киселе? Вот именно! В какой-то момент миледи поняла, что это не предметы расплываются - неизвестно откуда взявшаяся молочно-белая дымка размывает их очертания. Конь вдруг отчаянно заржал и взвился на дыбы, едва не сбросив наездницу, затанцевал на задних ногах, попятился... - Вперед!! - с неожиданной злобой прикрикнула леди Винтер на жеребца. - Пошел!!! - И для большей убедительности с силой вонзила шпоры. С такой бешеной решимостью действуют тогда, когда хотят скрыть свой собственный страх. Скрыть исключительно от себя - ибо переход был пуст. А дальше, шагах в десяти, уже ничего не было видно - там колыхалась стена белого, слегка как будто светящегося тумана. "Значит, уже недалеко", - подумала миледи, яростно понукая коня. Тот повиновался с большой неохотой. Еще несколько шагов - и вокруг сомкнулась белесая пелена, в которой леди Винтер видела не дальше конской головы. Теперь отступать было поздно. Миледи оглянулась... Туман, туман, белый туман со всех сторон - она с невольным страхом поняла, что не знает, с какой стороны приехала... Что, если обитатели Замка не захотят ее видеть? Блуждать здесь, в этом молоке, можно до бесконечности... Возникшая из тумана стена положила конец ее сомнениям. Ее пропустили. Если это, конечно, Замок... а не намек на то, что дальше хода нет. Миледи повернула коня, дрожащего мелкой дрожью, и поехала вдоль стены - искать ворота. Подковы неожиданно звонко простучали по чему-то вроде каменной плиты, и туман стал реже. Из него выплыли две могучие башни, а в отрезке стены между ними - гостеприимно распахнутая пасть ворот. На ассоциации с пастью наводили торчащие сверху из каменной кладки (и снизу тоже, только гораздо короче) частые заостренные стальные прутья. За воротами, все в той же молочной дымке, просматривалось обширное пространство двора. И ни души. Никого живого. Словно замок вымер. Вымер, живого... Миледи напомнила себе, куда она приехала. Ну хорошо, живых нет, но где тогда мертвые?! Жутковатый смысл фразы заставил миледи вздрогнуть, как от холодного ветра. На мгновение ей показалось, что откуда-то тянет сладковатым запахом тления, но это было самовнушение - воздух Замка был стерильно чист. Цок, цок... Звук умирал, едва родившись. Никакого эха. Леди Винтер въехала в арку ворот, миновала ее, конь вступил во двор... - Что ты ищешь здесь, смертная? - раздалось сзади. - Не оборачивайся. - Я ищу здесь помощи, - собрав все свое мужество, ответила миледи. - Я хочу поговорить с вами. - Сойди с коня. Чувствуя, как бешено колотится сердце, как дрожат ноги, миледи спешилась. Теплый конский бок был единственным понятным и близким предметом в этом царстве призраков, и ей очень не хотелось с ним расставаться. - Не бойся. Иди вперед. Пройдя сквозь ставший уже прозрачным туман, леди Винтер, следуя указаниям голоса за спиной, открыла тяжелую белую дверь. За дверью тянулась анфилада покоев, и все детали интерьера, вообще-то вполне привычные - занавеси, мебель, вазы, даже канделябры - были белого цвета. Туман здесь отсутствовал, но миледи никак не могла понять, откуда берется свет - свечи в канделябрах не горели. Ее провели через несколько комнат, распахнули двустворчатые двери, и она оказалась не то в скромной зале, не то в большой гостиной, обставленной совершенно по-европейски, в полном соответствии с XVII веком. Несколько портило впечатление то, что и здесь все предметы были того же слепящего глаза белого цвета. - Жди здесь, смертная, - сказали сзади. Миледи некоторое время стояла посреди белоснежной комнаты, потом осторожно сделала несколько шагов... Ничего не произошло. Осмелев, она подошла к окну. За стеклом клубилась белая муть. - ПОСМОТРИ НА МЕНЯ, - приказал холодный властный голос. Миледи обернулась и застыла - наполовину от неожиданности, наполовину парализованная неподдельным ужасом. На пороге комнаты стояла высокая женщина в длинном, спадающем прямыми складками белом платье. Лицо женщины, с безупречно правильными чертами, было бы очень красиво, если бы на голове вместо пышных волос не извивались змеи. Десятки пар крошечных сверкающих глаз уставились прямо в лицо миледи. За спиной змееволосой красавицы серебристо поблескивали два крыла, приподнятых, как крылья у надгробных ангелов. Огромные глаза незнакомки на мгновение засияли, как две звезды, и тут же угасли. Губы раздвинулись в холодной улыбке. - Приветствую тебя, благородная гостья, - тон незнакомки был официален, без малейшего намека на дружеское расположение. Миледи начинала сильно сожалеть о своем визите, однако, придя в себя и стараясь не смотреть на прическу собеседницы, ответила на приветствие максимально вежливо. Она догадалась, что перед ней Медуза Горгона, хозяйка замка, и потому присела перед ней в низком реверансе. Горгона ответила кивком и жестом указала гостье на кресло. Миледи села. Две бесшумные тени, отдаленно напоминающие людей - леди Винтер благоразумно не стала их разглядывать - внесли в комнату и поставили перед ней низкий столик. Миледи с удивлением увидела на нем хрустальный графин с красным вином, бокал, вазу с персиками - единственное цветовое пятно среди буйства белых оттенков. - Прошу, - Медуза снова улыбнулась (лучше бы она этого не делала!). - Все это настоящее. Итак? Леди Винтер с трудом собралась с мыслями. - Я ищу того, кто бы мог сообщить мне хоть какие-нибудь сведения о людях из Большого Мира, - сказала она наконец. Змеи на голове Медузы взметнулись и зашипели: похоже, у обитателей Замка была аллергия на одно упоминание путешественников по книгам. Миледи едва удержалась, чтобы не отшатнуться. - Зачем тебе это? - Люди из Большого Мира встали на моем пути, - отводя глаза, ответила миледи. - Они угрожают моей жизни. - Вот как… - задумчиво проговорила Медуза, высоко подняв безупречные дуги бровей. - И ты ищешь нашей помощи, смертная? Разве ты не знаешь, что мы не можем выйти за пределы Замка? - Мне нужна только информация, - сдержанно ответила миледи. - Я в силах сама справиться с врагом, но я не могу бороться с людьми, о которых мне ничего не известно. Ваши новые... постояльцы... может быть, они что-нибудь знают? Медуза пожала плечами. - Думаю, не очень многое. Я согласна помочь тебе в этом, но в обмен на некоторые условия. - Какие? - Миледи почувствовала себя на знакомой почве - она ничего и не ожидала даром. - Ты хочешь убить книгопроходца? - С Медузы внезапно слетела маска бесстрастной мраморной статуи; волосы угрожающе зашевелились, огромные глаза пылали. - Это не слишком сложно сделать, но это ничего не даст нам. А вот если вынудить его отказаться от своего дара... Это даст нам шанс вернуться в мир живых, смертная! Для тебя же я не вижу никакой разницы - убить врага или изгнать его из твоего мира. Миледи разницу видела, и даже немалую, но решила не спорить. В конце концов, она была готова обойтись местью Атосу и д’Артаньяну - помешавшим ей девчонкам мстить было пока не за что... особенно. А кроме того, кто ей помешает, получив искомое, поступить по-своему? - Твои мысли написаны у тебя на лице, смертная, - Медуза усмехнулась. - Нарушить заключенный с нами договор не так-то просто. Подумай - наша помощь стоит того. - Допустим, что я согласна, - стараясь сохранять невозмутимость, сказала миледи. - Как можно вынудить человека делать то, чего он не желает? - О, это очень легко! - Глаза Медузы полыхнули, словно пламя на ветру. - Страх - вот лучшее средство добиться своего. Страх за себя... или за других, зависит от того, каков человек. Ты ведь хвасталась, что способна справиться с врагом? Убить его ты всегда успеешь. - Ее, - машинально поправила миледи. - Какая разница! Леди Винтер задумалась. Хозяйка Белого Замка была права. - Хорошо, - сказала она. - Я согласна на ваши условия. Возвращение обратно, в привычный мир живых, казалось, заняло в несколько раз меньше времени. Увидев над головой синее небо, миледи невольно вздохнула с облегчением. Только сейчас она начинала понимать, где она была и с кем говорила. Но результат того, пожалуй, стоил... Жаль, конечно, что этот американец Сэконд так неуклюже взялся за дело. Как было бы просто убрать девчонку!.. Колючий холодок, неслышно скользнувший по затылку, ненавязчиво напомнил леди Винтер о заключенном соглашении - только если не будет иного выхода... Миледи передернула плечами - да, Медуза говорила чистую правду. Но она ведь только подумала, а не собиралась действовать... Итак, Жанна Жаворонкова. Джейн Джейва. Жанна Ларк. Есть еще ее подруга - Ирина Орлова... но она и остальные не представляют из себя никакой опасности. Эта шестерка умудрилась восстановить против себя такое количество литературных персонажей, что леди Винтер и не мечтала о такой удаче - значит, с союзниками проблем не будет. Правда, и друзей у них тоже хватает... Миледи мысленно перебирала тех, кого собиралась привлечь на свою сторону. А что, если... ...Во дворце кардинала Ришелье леди Винтер знали и пропустили беспрепятственно; кардинал согласился выслушать ее, но на этом ее везение здесь и закончилось. Ришелье смотрел на проблему совсем с другой стороны. - Что дает этот союз с... потусторонней силой... - Ришелье даже слегка поморщился, - лично вам, я прекрасно понимаю, миледи. Как и ваше желание. Но вот что касается блага Франции... - Но, ваше высокопреосвященство... вспомните о том, что потери ваших гвардейцев существенно увеличились с тех пор, как к известной вам четверке присоединились Они! - Что же вы предлагаете? - с явным сарказмом поинтересовался Ришелье. - Посадить книгопроходца в Бастилию? - О нет! Но поверьте, кроме Бастилии... - тут миледи заметила в глазах кардинала недобрый огонек и поспешила сменить тон. - Впрочем, я не смею давать советы вашему высокопреосвященству. - Прекрасно, - кардинал выразительно посмотрел на низко склоненную голову собеседницы. - Вы поняли меня с полуслова. Миледи поняла, что не только не добьется большего, но и вот-вот вместо предполагаемого союзника приобретет еще одного врага - врага влиятельного и грозного. - Благодарю вас за аудиенцию, монсеньер, - она поклонилась, тщательно пряча досаду за подчеркнутой почтительностью. - Не смею более отнимать у вас время. - Погодите, - в голосе Ришелье отчетливо слышался приказ. - Да, ваша светлость? - Потрудитесь не втягивать в ваши игры никого из моего окружения, миледи. Я не желаю иметь с этим ничего общего, это - ваше личное дело. Мне кажется, что бумаги, которую вы от меня получили, более чем достаточно. Ступайте. Миледи закусила губу, поклонилась и вышла. О, черт, только этого не хватало... В оконной нише стоял Рошфор - несомненно, он слышал все. На губах графа играла насмешливая улыбка. - Что, любезная графиня, вам не повезло? - сочувственным тоном спросил он. Леди Винтер не ответила. - Что ж поделаешь, моя милая, обязанность первого министра - трудиться на благо государства, а обязанность кардинала - заботиться о благе церкви. А мне кажется, что ваши новые... гм... друзья не особенно считаются с этим... - Это следует понимать так, что старые друзья мне не помощники? - Именно так, - граф поклонился с такой гремучей смесью иронии и насмешки, вложенной в движение, что прекрасное лицо леди Винтер исказилось от гнева. - Но и мешать они вам не собираются, единственное, что я могу вам пообещать... Выйдя из дворца, миледи прежде всего приказала себе успокоиться. Злиться на кардинала - бесполезно, а на графа Рошфора... себе дороже. Но ничего, ничего! С остальными она быстро найдет общий язык. Миледи улыбнулась. Судя по тому, что она узнала от Горгоны, один из главных потенциальных союзников – милорд шериф Ноттингема, сэр Ральф Мурдах – вряд ли сможет устоять перед ее чарами… Кардиналу Ришелье будет нелегко обойтись без ее услуг, а вот она без его поддержки обойдется запросто. Леди Винтер решила не откладывать дела в долгий ящик и тут же села за письмо шерифу. Хорошо, что переход между Парижем и Ноттингемом не проходит через Шервудский лес – можно не опасаться за гонца. Да и сам сэр Ральф с большей вероятностью доберется до ее дома. Не ехать же туда самой. Грязный замок средневекового сеньора…Только не показывать своего отношения, чего доброго, еще оскорбится… * * * - Миледи, вас хотят видеть два англичанина. Сэр Ральф Мурдах и сэр Гай Гисборн. Леди Винтер поспешно взбила волосы, бросила в зеркало удовлетворенный взгляд и уселась в кресло. - Проси... и принеси хорошего вина и печенье. Когда гости появились в дверях, миледи поднялась с кресла точно рассчитанным движением и сделала несколько шагов им навстречу. - Добро пожаловать, господа, - с самой очаровательной своей улыбкой произнесла она. - Я ждала вас. То, что она увидела, ее приятно удивило - она почему-то ожидала, что шериф, а тем более его спутник, окажутся... ну, более грубыми, что ли... Сэр Ральф оказался высоким широкоплечим мужчиной лет сорока с красивым породистым лицом и ухоженной черной бородкой; сэр Гай выглядел моложе - лет около двадцати пяти - тридцати, и стройнее, с худого скуластого лица смотрели внимательные желтовато-серые глаза, а на лоб падали светлые рассыпающиеся волосы. - Я получил ваше письмо, миледи, - приятным баритоном проговорил сэр Ральф, кланяясь. - Не скрою, оно меня заинтересовало... но теперь я заинтересован еще больше. Я никак не ожидал, что мой умный и дальновидный союзник окажется такой прекрасной леди... Миледи опустила ресницы с напускной скромностью. Она уже видела, что здесь ей улыбнулась удача. - Благодарю вас, сэр Ральф, и вас, сэр Гай, за то, что нашли время ответить на мое приглашение. Вы не пожалеете об этом. - Она сделала жест в сторону кресел. - Присаживайтесь, и поговорим о деле. - Я так понял, миледи, что у нас с вами одни и те же трудности? - осведомился шериф, располагаясь поудобнее. - Одна и та же трудность, милорд, - тонко улыбнулась миледи. - Одна и та же. И ее имя - Джейн Джейва. Ее опытный взгляд уже сказал ей все о собеседниках. Безусловно, положение сэра Ральфа выше, и сэр Гай находится у него в подчинении... Что-то в зорких, ястребиных глазах светловолосого рыцаря давало понять, что они с миледи - люди в чем-то одного плана. Шериф был ясен, как летний полдень - властолюбив, не чрезмерно умен и вдобавок, судя по взгляду, падок на лесть и женщин. А вот сэр Гай не так прост, как кажется... - По моим сведениям, та же самая проблема стоит перед многими другими, - проговорила леди Винтер. - Если мы объединимся... Избавившись от Джейн Джейвы, милорд, вы избавитесь и от лесного разбойника - во всяком случае, вам будет легче справиться с ним. - У вас есть план, миледи? - Разумеется, милорд. Но прежде всего необходимо собрать всех заинтересованных. - Вы их знаете? - Сэр Гай впервые подал голос. Голос у него оказался под стать взгляду - жесткий, чуть хрипловатый, совсем не похожий на хорошо поставленный баритон шерифа, но в нем чувствовалась сила. Миледи развернула свиток пергамента, привезенный из Белого Замка. - Не считая нас с вами, это: первый министр Арканарского королевства дон Рэба... а за ним стоит целая армия, милорд... это почти вся гвардия кардинала Ришелье, и это Лига. Лига и Генрих де Гиз с герцогом Майеннским. А кроме того, почти во всех книгах есть отдельные люди, которым насолили пришельцы. - Миледи немного кривила душой. Лига не имела ничего против Жанны и Большого Совета, но зато врагами герцога Анжуйского являлись Бюсси и Сен-Люк - Жаннины друзья. Пусть монсеньор Анжуйский и не вся Лига...- Я знаю, как с ними связаться. Поверьте, одна шайка ночных грабителей из Парижа может помочь нам больше, чем все ваши солдаты, сэр Ральф. …Всю обратную дорогу шериф не закрывал рта. Гисборн вполуха слушал, как сэр Ральф смакует попеременно прелести неожиданной соратницы и открывающиеся перед ним перспективы – как в личной жизни, так и в карьере шерифа, - и одновременно думал. Над тем, к чему может привести сложившаяся ситуация.
Калантэ: Глава 27. Ультиматум. Жанна шла по Парижу неестественно быстро для XIX века. Времени было в обрез, а она еще собиралась зайти к Жаверу… Закупка продуктов для семейного холодильника оказывалась под угрозой - магазин работал до восьми. Вот поэтому редкие прохожие и косились недоуменно на прилично одетую девушку, шагающую по парижской улице размашисто и с такой скоростью, что плащ не поспевал за ней и трепетал за плечами. Впрочем, прохожих было мало. Жанна свернула за угол... и ее внезапно взяли под руку. Резко, грубо, без намека на галантность, сильными жесткими пальцами. - Молодая, красивая мадмуазель в столь поздний час... и одна, - произнес за плечом фальшиво-любезный мужской голос, дохнув дешевым табаком. Ирка в такой ситуации вырвалась бы мгновенно. Точнее, она сначала нанесла бы удар, а потом уже стала бы разбираться, что делать дальше и кто виноват. Жанна растерялась. В конце концов, уметь стрелять в людей еще не означает умения бить голыми руками (особенно, когда правая блокирована), тем более что час не был таким уж поздним - просто осенью темнеет рано. Только что на улице было весьма-таки людно... кроме того, бить, упреждая противника, Жанна так и не научилась. Короче говоря, пока она судорожно прорабатывала варианты выхода из положения (мысль о выходе из книги пришла в последнюю очередь, как самая очевидная), ее взяли под другую руку. Под левую. Исключив, таким образом, возможность исчезнуть в принципе. И если правого нахала можно было просто отнести к обитателям трущоб - судя по запаху табачного перегара и пота и небритой физиономии - то не узнать второго... Безупречный сюртук с гвоздикой в петлице, волнистые черные волосы, греческий профиль - разумеется, Монпарнас. Ситуация явно выходила за рамки обычного уличного приставания. - Мы проводим мадмуазель? Жанна бросила бесплодные попытки разумного анализа ситуации и неожиданно спокойно сказала: - Вообще-то мне в полицейский участок. - Ошибаетесь, мадмуазель, - вежливо сказал Монпарнас. - Вам совсем в другую сторону, и без провожатых вы не найдете дорогу. - Куда? - Вас желает видеть одна особа. - И что же нужно от меня этой особе? - осведомилась Жанна. - Вас волнует жизнь ваших друзей? Сердце сбилось с ритма; в голове отчаянно забилась мысль о заложниках. Кто, зачем? Что все это значит? Ребята дома... Гаврош?! - Я пойду сама, - глухо сказала Жанна. - Уберите руки. Правая рука освободилась довольно быстро, но Монпарнас не торопился. - Неужто вы лишите нас возможности пройтись по улице с такой красивой девушкой? - Я скажу особе, что вы ко мне приставали, вместо того чтобы выполнять ее поручение, - наугад сказала Жанна - и попала в яблочко. Монпарнас плюнул и убрал руку. - Сюда, - резко сказал он, кивнув на один из переулков. Несколько оценивающих взглядов по сторонам... Ага, место вне авторского текста. Или того лучше - переход. Так просто не исчезнешь. Просто прелестно. Взгляд на попутчиков подтвердил опасения - сопровождающие успокоились. Как видно, они тоже знали, что отсюда она не сможет сбежать. Трущоба, в которую привели Жанну, если и отличалась от печально знаменитого дома Горбо, то только в худшую сторону. Выщербленная, растрескавшаяся стена из позеленевших от сырости кирпичей вызывала нешуточные опасения - а не рухнет ли все это на голову? Дверной проем зиял пустотой - саму дверь, похоже, давно пустили на дрова, причем не сходя с места - на эту мысль наводили следы копоти на полу и остатках штукатурки. Внутри пахло плесенью. Все эти декорации привели к тому, что Жанна ожидала увидеть кого-нибудь вроде ночного короля Парижа. Однако вместо этого перед ней распахнулась вторая дверь, по глазам ударил яркий после уличной темноты свет множества свечей, и Жанна, когда глаза слегка привыкли к освещению, увидела себя в хотя и небольшой, но чистой и увешанной коврами и портьерами комнате. Портьер было даже многовато, и Жанна сразу поняла, почему - ими просто закрыли облупленные стены, как ковром - пол. Мебели в комнате, если не считать канделябров, был абсолютный минимум - одно кресло. А в кресле сидела миледи - вот кого Жанна точно не ожидала здесь увидеть. Сопровождающие, громко сопя, остановились за спиной. - Так это вы - та самая особа, которая желала меня видеть? - чуть громче, чем стоило бы, осведомилась Жанна. Она почувствовала, как начинают дрожать пальцы, и сжала кулаки. От миледи можно ожидать всего, тем более, что сейчас она хозяйка положения. – И что вам от меня нужно? - Всего лишь передать вам один документ, - холодно ответила миледи.- Не стоит так пугаться... дитя мое. Жанна поняла, что выдала свой страх, и с досадой тряхнула челкой. - Напрасно вы намекаете на мой возраст. В шестнадцать лет можно сделать очень многое... впрочем, кому, как не вам, это знать! - Посмотрим, будете ли вы так же самоуверенны, когда прочтете, - миледи сощурилась. Она почувствовала удар и выдержала его – только голубые глаза сделались не просто холодными, а еще и злыми. - Что прочту? Вы пока еще ничего мне не давали. Намек был понят. Миледи нбережным жестом протянула руку куда-то вверх и назад, за плечо, и щелкнула пальцами; за ее спиной открылась дверь, оттуда выскользнула фигура в сером и положила в эту руку свернутый в трубку лист не то плотной бумаги, не то пергамента. На свитке болтался шелковый шнурок с печатью на конце. - Прошу! - протягивая свиток, с иронией сказала миледи. Жанна сделала шаг вперед и взяла документ. - Читайте, читайте, мне не терпится посмотреть на выражение вашего лица, моя милая, - хищно улыбнулась леди Винтер. - Предпочитаю ознакомиться с содержанием в более непринужденной обстановке, - сдержанно ответила Жанна. - Советую сделать это сейчас, - миледи перестала улыбаться. - Вдруг у вас возникнут какие-нибудь вопросы? Жанна молча пожала плечами и сломала печать. Развернула шуршащий свиток. Странный почерк - что-то вроде готического шрифта... Ах, да, это Кристобаль Хозевич Хунта так писал... при чем тут Кристобаль Хозевич? "Жанне Жаворонковой, известной также под именем Джейн Джейвы и Жанны де Ларк - УЛЬТИМАТУМ. Ваши действия нарушают равновесие нашего мира. Чаша терпения переполнена. Во имя мира и равновесия мы, нижеподписавшиеся, предлагаем Вам отказаться от своего дара, скрепив отказ Обрядом Отречения. В противном случае мы будем вынуждены прибегнуть к силе оружия. Жизнь и спокойствие Вас и Ваших друзей зависят только от Вас; будьте же благоразумны. Подписались: Леди Винтер, баронесса Шеффилд; шериф Ноттингема, сэр Ральф Mурдах, лорд Хэдворд; наместник Святого Ордена в Арканарской области, епископ и боевой магистр раб божий Рэба." Строчки запрыгали перед глазами. До Жанны с запозданием дошел смысл прочитанного. Ультиматум! И это, кажется, еще не все... есть постскриптум. "Вам дается неделя на размышление. По истечении этого срока, то есть второго октября, в восемь часов пополудни по вашему времени и летосчислению, вам надлежит явиться с ответом на угол улицы Лафает и бульвара Мажента (в «Отверженных»). Вы можете взять в сопровождающие Ирину Орлову, графа де Ла Фер и графа де Бюсси. Вас проводят туда, где вы сможете дать ответ. До утра третьего октября нами объявляется перемирие, посему попытка явиться на встречу с оружием будет расценена как нападение." Вот так вот. Леди Винтер. Шериф. И дон Рэба... Ох, зря она удержала Румату... Ох, зря... вот когда Рэба наконец добрался до возможности узнать, кто она такая... Ультиматум! В ушах слегка звенело. "Жизнь и спокойствие ваших друзей..." Да. Это они хорошо придумали. Очень хорошо. Жанна подняла глаза и натолкнулась на насмешливый взгляд миледи. - У вас есть неделя на обдумывание, - прозвучал спокойно-издевательский голос. - Что будет дальше - зависит от вас. "...зависят только от вас; будьте же благоразумны..." Жанна почувствовала, что у нее ломит пальцы, и сообразила, что все это время стискивает кулак. Ногти побелели, на жестком пергаменте остались заломы. Девушка с трудом разжала руку, заставила себя неторопливо свернуть свиток, борясь с желанием перечитать еще раз. Нет, это не кошмарный сон, от перечитывания ничего не изменится. Только спокойно. Не хватало еще показывать свой испуг. Наверное, то же самое чувствуют люди во время землетрясения... Жили себе спокойно, и вдруг земля под ногами начинает колебаться, и мир грозит рухнуть - тот мир, к которому ты так привык и без которого не мыслишь продолжать свое существование... Отказаться от дара - по сути дела, отказаться от жизни. От всего. - Я могу идти? - сделав усилие, чтобы голос звучал спокойно, спросила Жанна. - Разумеется. Вас проводить или вы найдете обратную дорогу? - Благодарю вас, не утруждайтесь, - тихо сказала Жанна. - У меня хорошая память. - Она вовсе не была на сто процентов уверена, что выйдет без затруднений, но... лучше поблуждать, чем опять оказаться в обществе Монпарнаса. Париж велик, но не беспределен. Как ей удалось выбраться на улицу и ни разу не споткнуться в кромешном мраке, Жанна не запомнила. Не запомнила она и того, как дошла до выхода из книги. Окончательно пришла в себя девушка только в парке на скамейке. По редеющей листве шуршал мелкий осенний дождь. "Успокойся! Психовать будешь потом. А лучше совсем не будешь. Думать надо." Жанна, вздрогнув от холода, торопливо сунула в карман зажатый в кулаке свиток, подняла воротник плаща и почти побежала к воротам. На ходу вспомнила, что у нее в сумке есть зонтик, полезла за ним... и обнаружила, что сумка прорезана чем-то очень острым, а кошелек исчез. По-видимому, Монпарнас довел свои действия до автоматизма. * * * Телефон разрывался. Жанна скинула мокрые туфли и босиком пробежала в холл. - Да? - Ну, наконец-то! Где тебя столько времени носит в такую собачью погоду? - осведомилась Ирка. - Гуляю, - не успев придумать ничего более остроумного, ответила Жанна. - И как? - Кошелек вытащили. В трубке воцарилась тишина. - Это где же ты гуляла? - наконец, недоверчиво спросила Ирка. - Да так... - Жанна никак не могла собраться с мыслями. Да, почву из-под ног у нее выбили капитально... - У тебя все в порядке? - подозрительно осведомилась Ирка. - Не знаю. Ир, слушай... У нас проблемы. Твои дома? - Будут к ночи... что случилось? - Объясню при встрече. Собирай Совет, я сейчас приду. - Что случилось? - настойчиво повторила Ирка. - Не по телефону. Звони Ольге... если она дома, конечно. ...На улице уже почти стемнело. Ртутный свет фонарей отблескивал на мокром асфальте, дробился в покрытых рябью дождя лужах. За крышами, на низких рваных тучах, гасли последние краски тревожного ветреного заката. Гулко бухнула дверь подъезда... Ирка открыла дверь, не дожидаясь звонка: видимо, смотрела в окно. - Ну? Ты первая. Ольга сейчас придет, ребята тоже. - Всех дождемся, тогда объясню... - Жанна, сама не замечая этого, старательно оттягивала момент объяснения. - Тьфу ты, последние туфли промочила. - Тапки надевай, простудишься. Звякнул звонок - пришли Вадим с Лешей. За ними, почти без перерыва, ввалился промокший Валька, следом - Ольга. В прихожей сразу стало тесно от мокрых курток и зонтиков. Блэка, путающегося под ногами и выражающего радость по поводу прилива гостей, Ирка сразу шуганула на кухню. - Итак, что у нас случилось? - задал интересующий всех вопрос Валька, после того как Большой Совет расположился в Иркиной комнате кто где мог. - Случилось у нас то, что я час назад разговаривала с миледи, - тихо сказала Жанна. - С миледи? - Ирка стала похожа на приготовившуюся к прыжку дикую кошку: глаза сузились, гибкое тело напружинилось. - И что? - И вот что она мне вручила. - Жанна развернула ультиматум. - Мне зачитать или вы по очереди? - Читай. "Жанне Жаворонковой, известной также под именем Джейн Джейвы и Жанны де Ларк - УЛЬТИМАТУМ. Ваши действия нарушают равновесие нашего мира. Чаша терпения переполнена. Во имя мира и равновесия мы, нижеподписавшиеся, предлагаем Вам отказаться от своего дара, скрепив отказ Обрядом Отречения. В противном случае мы будем вынуждены прибегнуть к силе оружия. Жизнь и спокойствие Вас и Ваших друзей зависят только от Вас; будьте же благоразумны. Подписались: Леди Винтер, баронесса Шеффилд; шериф Ноттингема, сэр Ральф Мурдах, лорд Хэдворд; наместник Святого Ордена в Арканарской области, епископ и боевой магистр раб божий Рэба. Постскриптум: Вам дается неделя на размышление. По истечении этого срока, то есть второго октября, в восемь часов пополудни по вашему времени и летосчислению, вам надлежит явиться с ответом на угол улицы Лафает и бульвара Мажента (в «Отверженных»). Вы можете взять в сопровождающие Ирину Орлову, графа де Ла Фер и графа де Бюсси. Вас проводят туда, где вы сможете дать ответ. До утра третьего октября нами объявляется перемирие, посему попытка явиться на встречу с оружием будет расценена как нападение." Жанна замолчала. В комнате было тихо, только дождь стучал по подоконнику. - Что такое "обряд отречения"? - медленно спросила Ирка. - Детали неизвестны. Это некая процедура, после которой я ничего не буду уметь. Книги закроются. А вся энергия, полученная при этом, перейдет к Белому Замку. - Белый Замок? - вскинулся Леша. - Это тот, что ты видела в зеркале? - Да. - И что он с этого получит? - Как тебе сказать... - вздохнув, ответила Жанна. - Известно очень мало. Понимаешь, в книжном мире существует определенный баланс. А я как книгопроходец в этот баланс вмешиваюсь. Пока я просто путешествую по книгам - еще ничего, даже если герои и читатели входят и выходят туда и обратно. Но у любого книгопроходца есть своя энергия, которая используется тогда, когда он вмешивается в сюжет. То есть - нарушается баланс. И Белый Замок это нарушение компенсирует. Один из способов компенсации - заставить книгопроходца отречься от своего дара. Вроде бы полученная при этом энергия увеличит возможности Замка…или еще для чего-то там нужна… - А какое отношение ко всему этому имеют миледи, шериф и дон Рэба? - спросил Вадим. - Так ведь Белый Замок сам до меня добраться не может, ему посредники нужны, - снова вздохнула Жанна. – Видимо, я его очень раздражаю… - Да чего ты такого сделала?! - взорвался Валька. - За время моего… функционирования набралось очень много измененных сюжетов. - Жанне с трудом давался весь этот разговор. Она чувствовала себя изрядно оглушенной всем происходящим. – Я привлекала вас и героев других книг, кто-то узнавал свое будущее… в общем, Замку наверняка пришлось потрудиться, чтобы все это уравновесить…Ну, а что я сделала миледи и шерифу – и так понятно… - А что это все-таки такое - Белый Замок? - опять спросил Валька. - Такое образование в переходах между книгами. - «Lasciate ogni speranza voi che”ntrate» - размеренно произнесла Ольга по-итальянски. Жанна подняла голову. Давным - давно, кажется, тысячу жизней назад, на такой же ее вопрос Кристобаль Хунта ответил такой же фразой. - Что это значит? - вскинулась Ирка. - Это Данте, «Божественная комедия». Надпись над вратами ада. «Оставь надежду, всяк, сюда входящий». - Ольга посмотрела на Жанну. - Дело в том, что в Белый Замок отправляются все герои, убитые наперекор сюжету. И, теоретически, поднакопив энергии, они могут вернуться к нормальной жизни. Ведь так? - Мне это говорили очень давно как совсем неточную информацию, - с надеждой ответила Жанна. Ольга грустно усмехнулась. - Это почти точно. Чтобы стало совсем точно, надо проверить. Ты хочешь это сделать? - В голосе Ольги прозвучало то ли ехидство, то ли ирония. - Нет, правда, хочешь? Жанна криво, но все-таки улыбнулась. - Не знаю. - Слава Богу. А то я уж испугалась. Воцарилась тишина. Валька кашлянул. - Слушай, - тихо спросил он. - А что будет с тобой, если ты отречешься?... И с нами... - Ничего не будет, - пожала плечами Жанна. - Просто будем жить дальше. Жить дальше... Она внезапно со всей ясностью поняла, что просто жить станет невозможным. Как?! Краем взгляда она заметила, как застыло Иркино лицо. А Ольга... ей-то придется остаться в книге, навсегда... А она сама? - Если бы они угрожали только мне, плевать бы я на них хотела, - с прорвавшейся яростью сказала она. - Но они же угрожают остальным! Ирка заметно побледнела; ее пальцы вцепились в подлокотники кресла с такой силой, что лунки ногтей побелели. - Я не могу рисковать чужими жизнями, - мрачно сказала Жанна. "Жизнь и спокойствие ваших друзей"... Да, это надежно! С этим не поспоришь... - Прошу прощения, - спокойно, с еле заметным ехидством подала голос Ольга, - вам не кажется, леди Джейн, что вы решаете за всех? Мы, то есть - герои, тоже имеем право голоса. Необходимо поставить нас в известность. - Верно, - тяжело сказала Жанна. - Но сначала надо решить самим... - Ты же сама сказала, что, если бы не другие - плевать тебе на их угрозы, - заметила Ирка. - Что из этого следует? - Что мы уже решили, - обведя взглядом друзей, поставила точку Жанна. - Я права? Хорошо. Значит, мы подчинимся решению героев... поскольку главная опасность угрожает им. В прихожей хлопнула дверь. - Папа пришел, - сказала Ирка. - Ну что, Жан, успеем сегодня дойти до парка и сходить к мушкетерам? Жанна кивнула. В дверь постучали, и в комнату заглянул Иркин отец. - Добрый вечер... Ты что же гостей чаем не напоишь в такую погоду? - У нас совещание, товарищ подполковник, - отозвалась Ирка. - Гулять собираемся. - Гулять?! Глядя на подполковника Орлова, Жанна подумала, что Ирка совершенно точно папина дочка. Те же резкие черты лица, темно-серые глаза, медная шевелюра... Даже улыбка у него была Иркина - такая же открытая, чуть озорная, совсем мальчишеская. - Закаляемся, - пояснила Ирка. Орлов-старший хмыкнул, пожал плечами и ушел на кухню. - Пошли, - распорядилась Ирка. - Жан, влезай-ка ты в мои кроссовки, а то опять хлюпать носом будешь. Ну и что, что великоваты? На один размер всего, зашнуруешь потуже... Пап, мы ушли! - Когда вернешься, лягушка-путешественница? - выглянул из кухни Орлов-старший. - Часа через два. Почему это лягушка? - Потому что только лягушка способна гулять в такую погоду! - И это говорит пограничник! Ладно, я пошла. Выйдя из подъезда под мелкий моросящий дождь, Жанна остановилась. - Оль, ты сможешь известить Робина Гуда? - Смогу. И не только его. Что сказать? - Что в НИИЧАВО послезавтра утром будет экстренное совещание книжных героев. Я договорилась с Романом. - Только не вздумай своего Гисборна предупреждать, - мрачно хмыкнул Вадим. Ольга промолчала. - Мы с Вадимом вас проводим в парк, - ежась, сказал Леша. - На всякий случай. А Валька - Ольгу до дома. Большой Совет разошелся в разные стороны: двое повернули к дому Ольги, четверо - к парку. - Идем к Атосу? - коротко спросила Жанна. - Естественно. ...Дверь открыл Гримо. - Атос дома? - спросила Ирка. Гримо кивнул, но не сделал никакого движения, чтобы пропустить девушек в прихожую; казалось, он был слегка растерян. - Он что, уже спит? Гримо отрицательно покачал головой. - Плохо себя чувствует? Выражение, появившееся на физиономии слуги, можно было истолковать по-разному, но ближе всего по смыслу подходило «и да, и нет». - Черт побери, так можно нам войти или нельзя? - Ирка заметно занервничала. Гримо, похоже, никак не мог принять решения, но тут его мучения (и, честно говоря, беспокойство Ирки с Жанной) прекратил голос Атоса: - Кто там, Гримо? Послышались шаги, и на пороге появился сам мушкетер - несмотря на довольно-таки поздний час, полностью одетый и даже в сапогах со шпорами. Впрочем, камзол был нараспашку, а ворот рубашки расстегнут. Увидев Жанну и Ирку, Атос слегка вздрогнул. - Я же говорил вам, Гримо, что для них я дома в любое время суток! Простите, сударыни, этот олух спутал приказания - я сказал, что не желаю видеть никого из мушкетеров... Прошу! Внешний вид Атоса, обычно столь безупречный, немного озадачил девушек. Не считая расстегнутого камзола, очень непривычно выглядели растрепанные волосы, - непослушная темная прядь косо спадала на правую бровь, - слабый румянец на обычно бледном лице, блестящие глаза - все по чуть-чуть, но для Атоса - совершенно необычное явление! Причина этого явления стала ясна через несколько секунд. На полу выстроилась батарея пустых бутылок, а на столе стояли еще три - полных. На фоне такого количества выпитого Атос, пожалуй, выглядел просто идеально трезвым человеком. Мушкетер твердым шагом прошел в комнату и быстрым движением забрал со стола какой-то маленький предмет; Жанна успела увидеть только, как блеснуло серебро. - Итак? - совершенно трезвым голосом спросил Атос, поворачиваясь к ним. - Ваш визит, похоже, неспроста... Что-то случилось? Жанна протянула ему свиток. - Вот... Атос взглянул на нее вопросительно. - Читайте, - хмуро сказала Жанна. Мушкетер развернул пергамент. По мере прочтения его красивые черные брови все больше сдвигались к переносице, на лбу прорезалась морщинка... Наконец он поднял глаза. - Серьезная угроза, - негромко сказал он, возвращая ультиматум. - И что же вы думаете делать? - Мы не можем дать ответ, не посоветовавшись с вами, - ответила Жанна. - Ведь угрожают в первую очередь вам. Послезавтра утром в НИИЧАВО будет совещание героев... вы бы не могли сообщить Портосу, Арамису и д’Артаньяну? Что бы вы не решили, я приму ваше решение. - Мы придем, - коротко пообещал Атос. - А вы-то сами, Жаннет... если бы вы решали?.. - Если бы от этого не зависела ничья жизнь, кроме моей собственной... - И моей, - тихо вставила Ирка. - ...то я ответила бы отказом. Атос слегка улыбнулся. - Неужели вы думаете, что нас испугает эта угроза? Разве от друзей отказываются? - Вас могут убить, - сдавленным голосом проговорила Ирка. - Леди Винтер пытается это сделать уже давно, - спокойно сказал Атос, - и у нее не очень-то получается... Не бойтесь. Бюсси я все передам... включая приглашение сопровождать вас. - Я пойду одна, - решительно сказала Жанна. - Жаннет, это ребячество, - жестко сказал Атос. - Глупо рисковать своей жизнью в такой ситуации. У четверых гораздо больше шансов вернуться живыми, а от вас зависит слишком многое. ...Уже проводив девушек, Атос заметил на спинке стула длинный вьющийся медно-рыжий волос, искрящийся в свете свечи. Мушкетер аккуратно снял его, повертел перед пламенем... Волос мог принадлежать только Ирке - ни у кого больше не было такой шевелюры, к тому же не сдерживаемой никакими заколками и шпильками. Атос задумчиво посмотрел вслед ушедшим подругам, медленно наматывая шелковистую нить на палец. * * * К вечеру следующего дня от Жанны в буквальном смысле слова осталась одна тень - бледная и невыразительная, как спитой чай. Ничего удивительного, если учесть, сколько раз ей пришлось путешествовать туда и обратно. Даже при том, что она пользовалась переходами, а часть работы взяла на себя Ольга, и вдобавок информация распространялась по цепочке, Жанна по самому скромному подсчету совершила не меньше пятнадцати экскурсий. Это был почти предел ее возможностей. В десять часов вечера, от усталости не чувствуя не только ног, но и эмоций, девушка доплелась до своей квартиры и рухнула на диван. - Жан, ужинать будешь? - спросила из кухни мать. - Попозже, - ответила Жанна голосом умирающего лебедя. - Да уж куда позже, одиннадцатый час! Тут твои "Битлз" поют, между прочим. Жанна вздохнула и сделала попытку оторваться от дивана. Со второго раза ей это удалось, и она, держась за стенку, перебралась на кухню. По радио "Битлз" жизнерадостно исполняли песню под издевательским названием "Вечер трудного дня". Несмотря на усталость, Жанна не сдержала негромкий смешок. Вот уж точно... От недоуменных расспросов ей удалось отговориться головной болью. С немалым трудом, не замечая вкуса, заставив себя проглотить все, что мать положила на тарелку, Жанна демонстративно достала из аптечки анальгин и закрылась у себя в комнате. Верхний свет зажигать не хотелось. Настольная лампа отбрасывала уютный золотистый круг. Вечер трудного дня... возможно, последний вечер привычной жизни. Что решат завтра на совете? Что, если... Для Ирки это будет катастрофа. Для Ольги, в общем, тоже. Мальчишки легко переживут... ну, поскучают... А она сама? Сколько Жанна не уговаривала себя, что так живут миллиарды людей, уговорить не получалось. Это же все равно, что пытаться привыкнуть к мысли о собственной смерти! Что-то внутри отчаянно сопротивлялось и кричало "Этого не может быть!" "Жить как все... - неожиданно вспомнилась сцена из фильма про Мюнхгаузена. - Не летать на Луну, не охотиться на мамонтов... с Шекспиром не переписываться..." Вот уж точно. Не спорить с магами, не бродить по Парижу в обществе Жавера, не драться с солдатами шерифа под зелеными кронами Шервудского леса... и беситься от собственного бессилия, читая новую книгу! Сколько же она не успела... И все-таки расстаться с друзьями навсегда легче, чем видеть, как их убивают, и знать, что ты - причина их гибели. И потом, у нее ведь останется Большой Совет... неполный Большой Совет... "Пять человек - это маленький Совет... некруглая цифра..." Жанна обхватила голову руками, оперев локти на колени, и закрыла глаза. Ей хотелось застонать. "Вот так. Сразу. Ольга... герои... и Чарли". Чарли. Жанна не заметила, что произнесла это имя вслух. Сейчас, перебирая все, чего она может лишиться, она поняла, что Брайтон для нее вовсе не пустое место. Чарли... Господи, как глупо - наемный убийца, бандит... Да она для него просто девчонка, каких тысячи! Но память упрямо подсовывала картину новогоднего бала. Как много, оказывается, значит для нее существование Чарли Брайтона. Н-да... Слабая надежда и никакой надежды - большая разница. Теперь он может остаться за пределами ее мира. Навсегда. Недосягаемый ни для чего... Внезапно Жанна чуть не подскочила на стуле. Чарли!! Господи! Она же его не предупредила!!! Жанна вскочила на ноги... и медленно села обратно. Дурочка. Где ты его будешь искать? В Париже? В Лондоне? В Штатах? Даже не зная настоящей фамилии? Они не виделись с тех самых пор, как он учил ее уходить от погони. Жанна так и не поняла, почему он исчез: то ли обиделся на ее настойчивый отказ включить его в состав участников «Операции на французском языке», то ли что-то случилось... И все же… Жанна подошла к книжному шкафу. Родители были дома, следовательно, нужно было оставить замену. Дубля. Медленно вытаскивая с полки «Понедельник начинается в субботу», Жанна невесело улыбнулась. Ирка не поверит. А если поверит, умрет со смеху. Впрочем, ей сейчас тоже не до смеха. ...Ирка сидела у себя в комнате, в отличие от Жанны совсем не зажигая света, с ногами забившись в уголок дивана и мрачно уставившись в заплаканное дождем окно, освещенное снаружи мертвенным светом уличного фонаря. Ей было страшно. Очень страшно. Нет, если совет героев решит, что Жанна должна ответить согласием... она ни слова не скажет поперек. Но отделаться от твердого убеждения, что ее собственная жизнь на этом кончится, она не могла. Найти Атоса и снова потерять его... Ирка не претендовала на взаимность, на какое-то особое внимание - ей было достаточно просто видеть и слышать любимого человека. Уверенность в том, что Атос не может ее полюбить, странным образом давала силы любить молча, ничем не выдавая себя. Если книги закроются... она никогда больше его не увидит, не коснется его руки, не услышит голоса... Он не подсадит ее в седло, не улыбнется, парируя ее удары во время разминки... Какое безнадежное слово - никогда... Утром в школе шестерка выглядела так, словно понесла тяжелую утрату. Валька, Вадим и Леша были просто мрачны, Жанна с Иркой - как в воду опущенные. У Жанны под глазами залегли тени; резче обозначились скулы на лице Ирки. Ольга же... Ольги не было: как полноправный герой, она принимала участие в совете. - Как ты думаешь, они скоро... решат? - тихо спросила Ирка. - А я откуда знаю... - Жанна полночи бродила по Парижу, вопреки здравому смыслу ожидая, что вот сейчас из-за угла выйдет Брайтон. Она прекрасно понимала бессмысленность поисков, но ничего не могла с собой поделать. В итоге этот последний перелет и ночные хождения оказались последней каплей. Голова просто раскалывалась от боли. - Если решат закрыть книги... я оттуда не уйду... - совсем шепотом сказала Ирка. - Хоть убивайте... - Она действительно готова была броситься в Париж. Что там сказать? Да ничего! Хоть Гримо помогать... только зачем ИМ это... - Не переживай. Все обойдется. - Утешение получилось неубедительным - наверное, оттого, что Жанна сама слабо в это верила. - Мушкетеры не согласятся. - Их всего четверо... Пятый урок. Учительница застряла в коридоре, с кем-то разговаривая. Леша стоял у окна, глядя на школьный двор, заваленный облетевшей листвой. Вдруг он напрягся, вглядываясь в маленькую стройную фигурку, появившуюся вдали на улице. Что-то в этой фигурке было знакомым. Легкая, стремительная и одновременно слегка танцующая походка, синий плащ... - Ольга идет!!! - Где?! - Жанна с Иркой одновременно рванулись к окну. - Точно, Ольга, - тихо сказал Вадим. - Значит, совет закончился... - Опоздает, Лидия ее не впустит, - Валька взглянул на часы, и тут же по нервам ударил звонок на урок. Ирка, закусив губу, бросила еще один взгляд за окно, на приближающуюся вестницу... схватила сумку и ринулась к двери. Леша и Вадим, не сговариваясь, бросились следом. Жанна поняла, что не выдержит еще сорок пять минут неизвестности, и, подхватив свою сумку, тоже выскочила из-за парты. Последним из кабинета вылетел Валька. Класс проводил окончательно свихнувшуюся компанию удивленно-неодобрительными взглядами. - Орлова! Ты куда?! Сидоров!!! Ирка, не отвечая на возмущенный окрик учительницы, скатилась вниз по лестнице - вероятнее всего, она ее даже не услышала. Увидев, что следом мчится Жаворонкова, физичка просто лишилась дара речи - что дало Большому Совету возможность без лишнего шума вырваться из школы. Ольга уже подходила к воротам. На ее невозмутимом лице, как обычно, ничего нельзя было прочитать; увидев летящих к ней друзей, она только слегка подняла брови. - Ну?! - выдохнула Ирка, затормозив перед ней. - Что?
Калантэ: - Спокойно, - посоветовала Ольга. - Убью, честное слово! Говори толком! Ольга чуть улыбнулась, глядя на обступивший ее Совет. - Вы чего выскочили? - Урок начался, - пояснил Вадим. - Швабра после звонка не впускает, ты же знаешь. - А, значит, опоздала... Ну ладно, пошли оденетесь. Мы приглашаем вас на совет. Сейчас. На Совете героев Жанне изложили, что в случае ее отречения Белый Замок станет гораздо сильнее. Насколько и чем это грозит героям - предположить невозможно, но отрицательных последствий будет много. Если же она не отречется, будет война по всем фронтам. То есть будут бить до смерти, как минимум, по всем героям, которые дружат с Жанной, возможно - даже по тем, с которыми она только знакома, может быть, даже по незнакомым, ориентируясь на ее симпатии к той или иной книге; будут бить по Большому Совету, по самой Жанне - пока она не отречется или пока Белый Замок не сдастся. При этом будут применять любые запрещенные в честном бою приемы, использовать все методы и возможности. Жанна молчала. Вот так, просто. Отрекись - и неизвестно, кто из них завтра умрет. «Баллады...» читать уже не суметь никогда. И смотреть в глаза Ирке - тоже... А не отрекаться - опять-таки завтра может умереть любой из них. - И о чем ты думаешь? - вдруг услышала Жанна голос Ольги. - Любого из вас могут убить, если я не отрекусь. Ольга чуть насмешливо посмотрела на подругу. - Простите, мисс Джейн, - таким тоном Холмс обычно разъяснял Уотсону свои дедукции, - любого из нас могут убить и в случае вашего отречения. - Я знаю, - с прорвавшимся отчаянием сказала Жанна. - Я боюсь. - Чего именно? - с обычной своей легкой улыбкой спросил Арамис. - Я уже сказала. - Вы, помнится, сказали, что, если бы от этого не зависела ничья жизнь, кроме вашей собственной.. - это был Атос. - Я бы ответила отказом. - Значит, так и порешим, - спокойно заключил Роман Ойра-Ойра. Выйдя из книги, Вадим с силой хлопнул Вальку по спине. Леша издал громкое радостное "фу!". - Нашли, чему радоваться, - тихо сказала Жанна, испытывая непреодолимое желание тоже как-то выразить облегчение. - Это же война, понимаете? - Все равно это лучше, чем сдаться без боя, - сквозь зубы сказала Ирка. …Телефонный звонок заставил Ирку дернуться и пролить чай – с некоторых пор ничего хорошего от внезапных звонков она не ожидала. - Да! - Ир, - в трубке звучал усталый голос Жанны, - может быть... мы не правы? - В чем? - Может быть, надо просто согласиться? Я боюсь. Не за себя - за героев. - Куда ни кинь - получается эгоизм, - пожала плечами Ирка. - Либо они рискуют из-за нас, либо мы бросаем их. - Может быть, и надо бросить, чтобы не рисковали? - Может быть, - мрачно ответила Ирка. - Только я лично не смогу. Да и не получится, ведь сказали же... И вообще, это все пустая болтовня. Атос правильно сказал - разве от друзей отказываются? В окно ударил порыв ветра, и Ирка, несмотря на то, что отопление уже включили, поежилась и обхватила себя за плечи, прижав телефонную трубку щекой. - Нет тут правильного решения, понимаешь? Когда нападают, можно либо бежать, либо драться. Бежать - значит бросить друзей. Они же этого не захотели! Значит, остается драться. - Я очень боюсь, что... расплачиваться придется в первую очередь не нам, - тихо сказала Жанна. - Я тоже. * * * ...Над городом плыла осенняя ночь. Шумела ветром в облетающих ветках, гнала по асфальту последние листья, стучала дождем в стекла. Ирка долго не ложилась спать, бесцельно бродила по пустой квартире - отец опять был в командировке, мать задерживалась на дежурстве. Наконец она оставила первоначальную идею дождаться возвращения матери, с трудом заставила себя лечь, долго ворочалась, взбивала подушку... Сон не шел. Наконец, мысли начали путаться, глаза закрылись... ...Она шла по полю. Идти было чертовски трудно, словно по свежевспаханному, только вместо борозд была взрытая земля, воронки, битый кирпич... Это было поле после артобстрела. Где-то что-то горело, едкий черный дым застилал горизонт... Ирка знала, кого она ищет. Она завернула за какую-то разбитую, обгоревшую постройку... и остановилась, словно налетев лицом на стеклянную стену. Они были здесь. Все четверо. Невысокий, длинный бугор перепаханной снарядами земли, стелющийся дым... Арамис и Портос лежали рядом, глядя в небо широко открытыми мертвыми глазами, и у обоих на лбу темнели аккуратные отверстия; тонкая струйка уже запекшейся крови пересекала бровь Арамиса. У д’Артаньяна на голубом мушкетерском плаще чернел косой след от автоматной очереди, а лицо было восковым и спокойным, словно гасконец спит. Атос лежал чуть в стороне, на вершине бугра, откинув руку. Расстегнутый на груди камзол открывал залитую кровью рубашку, слабый ветерок шевелил прядь волос у мраморно-белого застывшего лица... Ирка проснулась от собственного крика. Она рывком села на постели, вцепившись зубами в кулак. Сердце бешено колотилось, ее всю трясло. - Ирэн! Что случилось?! Вздрогнув, Ирка дернула выключатель ночника. Розовато-оранжевый свет упал на встревоженное лицо Атоса, наклонившегося над тахтой, блеснул на клинке обнаженной шпаги в его руке. - Вы кричали... - Быстрый взгляд мушкетера обежал комнату и остановился на беспомощно-растерянном лице Ирки, которая не могла выговорить ни слова. Атос всмотрелся, молча положил шпагу, сел на край тахты и осторожно обнял девушку за плечи. - Что с вами, Ирэн? - тихо спросил он. Ирка с облегчением уткнулась в широкую грудь мушкетера, все еще вздрагивая. Ужас понемногу отпускал. Атос был здесь, рядом, живой, его теплые, сильные руки отгородили от сна, от испуга... Мушкетер бережно гладил растрепанные рыжие волосы. Если бы она могла объяснить, что с ней... - Просто страшный сон... - виновато прошептала она наконец. - Я вас разбудила, да? - Я еще не ложился. - Атос и в самом деле был еще совсем одет, только без камзола. - Не бойтесь, Ирэн. Не надо ничего бояться. Видите, я... Я никому не позволю вас обидеть. Ирка подняла голову и встретила его взгляд. Какие теплые, ласковые глаза... Лицо Атоса было так близко, что она чувствовала на щеке его дыхание. Самый дорогой на свете человек... вот сейчас она не выдержит и признается... Ирку удержала не гордость, не стеснительность - боязнь поставить любимого в трудное положение. "Ты навсегда в ответе за тех, кого приручил", вспомнила она. Атос наверняка почувствует себя за нее в ответе. - Я не за себя боюсь... - Ирка прикусила губу и осторожно отстранилась. Она боялась проговориться, выдать себя... и больше всего потому, что рука Атоса по-прежнему лежала у нее на плече. - Простите, Атос. Не хватало еще, чтобы мои кошмары мешали вам спать. - Пока что они мешают спать только вам. - Атос слегка улыбнулся - и вдруг насторожился, подняв голову. Ирка услышала, как в замке повернулся ключ. Тихонько скрипнула дверь, зашуршал снимаемый плащ. - Ириша, ты спишь? - Мама пришла, - шепотом сказала Ирка. Атос бесшумно вскочил, подхватив шпагу, на мгновение сильно сжал Иркину руку. - Я рядом, Ирэн, - шепнул он и исчез. ...Жанне тоже приснился кошмар - правда, другого плана. Ей казалось, что она пытается войти в книгу - и забывает, как это делается. Еще и еще раз, еще одна попытка... и чувство полной беспомощности. Рука словно забывала отработанное годами движение и никак не могла повторить весь "пароль" от начала до конца. Чем больше Жанна старалась вспомнить, тем сильнее забывала - совсем как в сказке про сороконожку... Впервые в жизни Жанна подумала, что в этой сказке нет ничего смешного. Холодный страх затопил ее с ног до головы; девушка отчаянно взмахнула беспомощной рукой... и проснулась, ударившись обо что-то твердое. В комнате стояли синеватые предрассветные сумерки. Мирно тикали часы. Сердце колотилось как сумасшедшее. Сон был так ярок, что Жанна снова ощутила подползающий ужас. Родители дома? Плевать! Она вскочила с постели и подбежала к книжному шкафу. Первой попавшейся книгой оказались "Отверженные". Стремительный жест левой рукой... и Жанна ворвалась в книгу с такой скоростью, что чуть не сбила с ног Жавера. - Черт побери... Жаннет?! - Инспектор перехватил потерявшую равновесие девушку за талию и поставил перед собой. - В такой час, одна?! Что случилось? Жанна, приходя в себя, порадовалась, что в темноте Жаверу не видно, как она краснеет. Хорошо еще, сработала автоматика, и она не влетела сюда прямо в ночной рубашке! От спокойной фигуры Жавера, от поддержавшей ее железной руки веяло надежностью и невозмутимостью. Ночной страх отступил перед этим спокойствием. - Что случилось? - повторил Жавер. - Ничего, - наконец сказала Жанна. - Глупости. Просто нервы. ...Ольге, в отличие от ее подруг, в эту ночь кошмары не снились. Ей вообще ничего не снилось по простой причине: она не спала, хотя было уже почти два часа ночи. Любительница отвлеченных размышлений, «арифмометр на ножках», как ее прозвала Ирка, Ольга обладала счастливой (или несчастной, кому как больше нравится) способностью видеть вещи и события в их соразмерности. А сейчас обычно невозмутимой девушке вдруг стало страшно: ведь при любом варианте для нее исходом будет костер. Не удастся же бегать до бесконечности... Даже если уйти к Робин Гуду... Это напомнило еще одну вещь, которую необходимо было сделать сегодня. Ольга привычным усилием воли обуздала не ко времени разыгравшуюся фантазию, взяла «Баллады о Робине Гуде» и сосредоточилась... ...Не спалось в эту ночь и Гаю Гисборну. За последние несколько дней рыцарь хорошо понял, что значит «не находить себе места». Сначала неудавшаяся облава... Гай понимал, что без Хельги той ночью вряд ли обошлось, а в бою всякое может случиться... Потом он сразу уехал в Париж. После возвращения Гисборн через НИИЧАВО пытался связаться с Ольгой, но безрезультатно. Не на шутку испугавшись, он помчался к Мерлину, с которым был знаком достаточно давно, и узнал от мага, что Хельга цела и невредима, но где она и что делает - Мерлину неизвестно. А теперь был объявлен ультиматум. Рыцарь не долго думал, на чьей он стороне... «Это я. Через час в «Артуре»», - вдруг услышал он. Лес был залит светом полной луны. Оглядев из-за кустов поляну, Гисборн решительно вышел на свет. Почти в ту же секунду от теснящихся с другой стороны молодых елочек отделилась темная фигура. Это была Ольга. - Извините, что разбудила, - небрежно-деловым тоном сказала она. - Я не спал. Рад вас видеть, леди Хельга. - Гай внимательно посмотрел на бледное в лунном свете лицо девушки. - Не ходите без охраны. Теперь везде опасно. Ольга невольно улыбнулась. - Вы знаете об ультиматуме. Подумайте еще раз, сэр Гай. Может, все-таки подпишете? И... - Ольга посмотрела в глаза рыцарю, - я, конечно, предлагаю вам бесчестный поступок... но откажетесь от клятвы? - Я подписал. Но от клятвы не отказываюсь. Он протянул девушке документы. Ольга просмотрела и спрятала бумаги под куртку. - Спасибо. Связь по-прежнему через Институт. Подняв на рыцаря глаза, Ольга по его лицу поняла, что у Гая только что в полном смысле слова «гора с плеч свалилась», и улыбнулась – спокойно и дружелюбно. - Сэр Гай, я знаю вас как здравомыслящего и предусмотрительного человека. Неужели вы всерьез полагали, что я заподозрю вас в трусости или предательстве? Гисборн даже смутился. - Леди Хельга, неужели вы не допускаете, что я вас обманываю? - Теперь - нет. И я бы предпочла, чтобы в случае военных действий вы не оставались на «той стороне». - Признателен вам за участие, леди Хельга. - Гай не смог скрыть охватившего его волнения. - К сожалению, пока это невозможно. Вассальная присяга. Молчание затягивалось. Они знали, что у обоих нет времени, но не могли найти сил, чтобы распрощаться. - Я думаю, до встречи, - наконец сказала Ольга. - Берегите себя. Глава 28. «Похищение Европы». До назначенного в ультиматуме срока оставался один день, вернее, несколько часов. Утром второго октября в тесной Жанниной комнате было не продохнуть от народу. Здесь собрался еще один совет - Жанна с друзьями (Ольга, ввиду некоторых проблем, отбыла к Мерлину под охраной сэра Гавейна и ожидалась значительно позже), Атос и Бюсси, Джон Грэй, Роман, Елена, Жавер, Двуглавый Юл и Холмс. Обсуждались детали предстоящей экспедиции. - Я все равно не понял насчет ответа на это... письмо запорожцев турецкому султану, - горячился Колесов. - Зачем вы должны куда-то явиться? Жанна, что им мешает тебя просто где-нибудь подкараулить? - Вот именно, зачем? - вставила Ирка. Она не боялась показаться трусихой, она просто взвешивала все «за» и «против». - Если бы заключить перемирие, я еще понимаю - был бы смысл. А так? Лезть в ловушку? - Есть неписаные, но жесткие правила, - хмуро ответила Елена. – Этикет своего рода. С момента объявления подобного ультиматума все действия сторон четко расписаны… до получения ответа. - И что будет, если эти правила нарушить? – буркнула Ирка. - Это магия, - вздохнул Роман. – Начнутся всякие случайности – как правило, очень скверные. Лошадь в неподходящий момент ногу сломает, дерево рухнет на дорогу вам на голову… в общем, сторона, нарушившая этикет, как правило, несет потери. Замок умеет управлять вероятностями. Вам нужны такие случайности на войне? - Значит, этикет обязывает их соблюдать перемирие, но только до получения ответа, - подвела невеселый итог Ирка. - А вот после отказа... - Этикет обязывает их соблюдать перемирие до утра третьего октября, - поправила Жанна. - Но есть шансы, что после отказа они не будут думать о последствиях. - Я с вами пойду, - мрачно заявил Юл. - Посмотрим, какие-такие наглецы выискались. - Юл, условия уже оговорены. К нам просто не подойдут. - И явиться на встречу без оружия ты не сможешь, - добавила Ирка. - А вы? - А мы пойдем без оружия. Слово есть слово. - С ума сошли, - проворчал Юл. - Я постараюсь быть поблизости, - сказал Жавер. - Моих обязанностей поддерживать порядок никто не отменял. - Откуда пойдем? - Из парка не стоит. Случится что - ведь не доберемся... - Тогда от меня, отец вчера в командировку уехал, а у мамы как раз будет дежурство, вернется третьего днем... - И через твою книгу, - добавил Роман. - Если придется удирать, за вами последовать не смогут. Все Жаннины книги - под замок. - Сказки у тебя есть? - спросила Елена. - Есть. - Пытаться убить Жанну они не будут, - уверенно сказал Роман. - Невыгодно. А вот схватить... - Посмотрим, как у них это получится, - сузил глаза Бюсси. - Да, еще одна важная деталь, - Роман оглядел друзей. – Учтите все на будущее. Самостоятельно преодолевать переход в книгу или обратно, будучи раненым или больным, категорически запрещается. Может привести к самым плачевным результатам. - Для кого? – насторожилась Ирка. - Для того, кто переходит. Зависит от тяжести состояния, но… - Роман пожал плечами, - в любом случае будет резкое ухудшение. Даже когда человека несут на носилках, он, если это герой книги, затрачивает свои силы. Эффект будет, сами понимаете… вплоть до самого скверного. Избежать этого можно только одним путем – переправлять не через книгу Жанны, а через чужую. Тогда все энергозатраты лягут исключительно на нее. - Понятно, - сумрачно сказала Ирка. – Надо полагать, для Жанны это тоже имеет значение? - Еще как. - Ну ничего, до Елены вы меня уж как-нибудь дотащите. - Жанна решительно встала. –Учтем. Ну, кажется, все решили? - Девушка замолчала. В комнате раздался негромкий стук. - Начинаются неприятные сюрпризы? - Ирка коротко глянула на Жанну. Присутствующие подобрались. Юл вскочил, Елена прищурилась, непонятными движениями разминая пальцы. Жавер оглянулся на Жанну. - Можно впустить, - негромко сказала Елена. - Жанна, только отойди к двери. Девушка послушно отступила от книжного шкафа. Холмс повернул ключ и открыл дверцу. - Войдите, - сказала Жанна. В комнате возник Гай Гисборн. Секунду стояла ошеломленная тишина. Впрочем, собравшиеся быстро оправились от неожиданности - в конце концов, все знали о своеобразном пакте о ненападении между Гисборном и Ольгой. Другое дело, что в гости его в такое время никто не ожидал. - Сэр Гай? - изумленно воскликнула Жанна. - Простите, я вам, кажется, помешал, - поклонился рыцарь. - Я хотел бы видеть леди Хельгу. - Ее нет, - сказала Жанна. - Должна прийти через пару часов, вероятно. - Где она? - быстро спросил Гисборн. - Простите, вы можете не говорить мне ничего конкретного, скажите только - в каком она мире? - В книге, - насторожилась Жанна. Гисборн внезапно побледнел. - В какой?! - В артуровском цикле, а оттуда собиралась в Шервуд... - Жанна осеклась, увидев, как изменилось лицо рыцаря. - Сэр Гай, что случилось?! - Сегодня на рассвете шериф по просьбе епископа Герфорда расставил стражу на всех выходах и переходах «Баллад о Робин Гуде», - четко сказал Гай. - Вы имеете право не доверять мне, но... может быть, еще не поздно! Большой Совет вскочил. - Ее же охраняет сэр Гавейн... - попытался успокоить Гисборна Леша. - Сэр, - мрачно успехнулся Гай, - ни один, даже самый доблестный рыцарь, не сможет защитить себя и спутницу от отряда лучников... - Какой самый ближайший вход к Мерлину? - быстро спросил Жанну Атос. - От меня, - ответила за нее Елена. - И оттуда рукой подать до перехода в Шервуд. Если ее где-нибудь и перехватят, то только там. - Мы еще можем успеть. Но они не успели. Мерлин сообщил, что Ольга с сэром Гавейном уехали от него полтора часа назад. До перехода в Шервудский лес было меньше сорока минут. Роман с Еленой остались в «Русских народных сказках», поскольку в схватке в чужих книгах от них не было никакого толку, а остальные помчались к переходу. - Проклятье... - вырвалось у Гисборна. Золотая от цветущей вербы опушка леса, возле которой был расположен переход, выглядела бы прелестно, если бы мирную красоту пейзажа не нарушали шесть неподвижных тел. Пять из них носили на себе следы близкого знакомства с тяжелым мечом. Меч лежал тут же, примяв пробивающиеся из-под прошлогодних листьев первоцветы; его владелец так и не выпустил рукоять, хотя у него в груди и в спине торчал добрый десяток стрел. Ирка опустилась на колени рядом с рыцарем, пытаясь нащупать пульс. - Еще жив, - подняла она голову. – Только я не знаю… надолго ли. Стрелы трогать здесь нельзя… Рыцарь пошевелился и застонал. - Леди... Хельга... - разобрала Жанна, наклонившись над раненым. - Сэр Гавейн! Это я, Джейн Джейва! Вы слышите? Гавейн медленно открыл глаза, оказавшиеся синими, как весеннее небо; в них стояло страдание. - Хельга... Ее увезли... Час... назад... - едва слышно прошептал он. При каждом выдохе на губах рыцаря вздувались и лопались кровавые пузыри. - Я... не сумел... - Глаза снова закрылись, стиснутые на рукоятке меча пальцы чуть дрогнули и разжались. - Умер? - шепотом спросила Жанна. Ирка мотнула головой. - Нет. Дышит. - Час назад... - медленно проговорил Гай. Лицо у него было застывшее. - Догнать мы их уже не успеем. - Но что же делать?! - с отчаянием выкрикнул Валька. - Пока леди Хельга не вступит во владение поместьем, ей ничто не грозит, - сквозь зубы сказал Гисборн. - А этого не произойдет, пока я не вернусь в Ноттингем и не подпишу документы. И даже тогда... сегодня вечером шериф и барон Фрон де Беф заняты, так что, скорее всего, до утра время есть... Жанна смотрела на Гисборна, как на последнюю надежду. Так оно, вообще-то, и было. Никто другой не сможет найти Ольгу в Ноттингеме и вытащить из плена - для этого понадобилось бы захватывать город целиком, да и то ее успели бы убить... Если только... Если только... По спине внезапно побежали мурашки. - А если они потребуют обменять Ольгу на меня... точнее, на мои способности... - севшим голосом проговорила она, обращаясь преимущественно к самой себе. - Могут, леди, - очень спокойно ответил Гисборн. - Значит, у нас меньше времени, чем я думал. Но в любом случае они ни за что ее не отдадут. - Гай помолчал, играя желваками на скулах; серо-желтые глаза сузились. - Возвращайтесь домой, - наконец твердо сказал он. - И ждите известий. Через два часа вы их получите. - Вы едете в Ноттингем? - спросил Атос. - Да. - Простите за нескромный вопрос: почему мы должны вам доверять? На это нужна очень веская причина. - Я мог бы ответить, что у вас нет другого выхода, - процедил Гисборн. - Но... Я давал клятву защищать леди Хельгу любой ценой. Для вас это достаточно веская причина, сэр? - Достаточно, - после небольшой паузы ответил Атос. ...Раненого рыцаря отвезли к Мерлину - благо они были героями одной книги. Убедившись, что Гавейн в надежных руках, отряд вернулся к Елене. Близился вечер, а с ним - ответ на ультиматум, поэтому Жавер отбыл в Париж готовить прикрытие. Остальные, с присоединившимися к ним Еленой и Романом, снова засели у Жанны. Ожидание становилось все более томительным. - Мы случайно не делаем глупости, а? - вполголоса заметила Ирка. - Не думаю, - напряженно ответила Жанна. - В конце концов... у нас действительно нет другого выхода. - В конце концов, он не врал, - подала голос Елена. - Так что тут можете быть спокойны. Стук «из книги» заставил Жанну чуть ли не подпрыгнуть на стуле. - Леди Джейн! - донеслось «ниоткуда». Жанна с огромным облегчением узнала голос Гая Гисборна - сказал бы ей кто раньше, что она будет радоваться такому гостю... Ирка впустила рыцаря в комнату. Гисборн тяжело прислонился к книжному шкафу. Лицо у него было серым от усталости, сапоги и плащ неразличимо забрызганы грязью, шпоры в крови - видимо, гнал туда и сюда как сумасшедший. - Леди Хельга в башне, - сказал он. - Есть в Ноттингеме такая тюрьма, специально для особо опасных преступников и колдунов... Сэра Ральфа и барона Фрон де Бефа в городе нет, они, видимо, в Париже, готовятся принимать ваш ответ. Но епископ в таком нетерпении, что, если я появлюсь, ждать их не станет. - В башню можно пробраться? - сразу спросила Ирка. - Я могу пройти беспрепятственно. Человек двух-трех могу провести с собой, снять охрану и освободить леди Хельгу, так что это у нас, я думаю, получится... особенно если дождаться темноты... Но... - Что? - За ней будет продолжаться охота. Мне пришла в голову одна мысль... может получиться, если... - Гисборн усмехнулся. - Если вы мне доверяете. - Если бы не доверяли, вы бы здесь не стояли, - буркнул Вадим. - Благодарю, - с иронией сказал Гай. - Благородные сэры, есть ли среди вас кто-нибудь, знакомый с горючими смесями? Гай изложил свой план ясно и сжато. - Действительно, должно сработать, - задумчиво сказала Жанна. - Только... как вы выйдете, если с вами не будет меня? Оставлять книги открытыми? Сейчас? - Теоретически, проблему бы решила твоя книга, никому не известная, - пробормотал Роман. - Но таких, по-моему, не осталось... - Осталось, - сказал Гисборн. - Лежит в парке в дупле дерева. Вы, по-моему, так и не заметили пропажи - Марк Твен, «Янки при дворе короля Артура». - Откуда? - воскликнула Жанна. Возмущение боролось в ней с внезапно подступившим истерическим смехом – перед глазами настойчиво маячило видение Гая Гисборна с рекламным плакатом поверх доспехов. - Украл, - просто ответил благородный рыцарь. - Вы все прошедшее лето не запирали шкаф. Это было легко. - Жулик! - возмутилась Ирка. - Значит, вы в любой момент могли добраться до Жанны?! Играли с нами в кошки-мышки?! - Не совсем так. Добраться мог, но не играл. - Это почему же? - Мне понравилось в Большом Мире, - холодно ответил Гисборн. - И я не намерен так быстро от него отказываться. - Ну и ну, - только и сказала Жанна. - Ладно, ближе к делу... Роман, ты думаешь, так получится? - Если ты никогда не пользовалась этой книгой как входом, то получится. Ну что, пиротехники, пришли к соглашению? - Пришли, - отозвался Валька. - Сэр Гай, нам понадобится несколько горшков со смолой... и масло. Кстати... - Даже сейчас Колесов не смог сдержать своего любопытства. - Откуда Герфорду-то известна вся история с такими подробностями - про то, что вы должны передать земли Ольге, и прочее? - Нарушение тайны исповеди, - коротко ответил Гисборн. - Так вы и ваша семья еще и неблагонадежны в глазах церкви, как связавшиеся с нечистой силой? - хмыкнул Валька. - Везет, как утопленнику! - Поэтому вам и пришлось идти на службу к принцу Джону? - неожиданно спросил Атос. - Если упрощать - да, - сухо ответил Гисборн. - Возникли некоторые семейные трудности, это был единственный способ их уладить. - Младшие сестры? - А вы, я гляжу, в курсе моих личных дел... - Лицо Гисборна окаменело. - Сэр Гай, но то, что вы нам помогаете, может вас окончательно утопить, - с неожиданным сочувствием сказала Ирка. - Кому суждено быть повешенным, тот не утонет, - неожиданно ответил Гисборн и посмотрел на Вальку с Вадимом. - Вернемся к делу. Нам пора. В Ноттингеме уже темнеет. - И нам, - Жанна с внезапным холодком где-то под ложечкой посмотрела на часы, - нам тоже пора. - Мы пойдем из парка, леди Джейн, - сказал Гисборн. - А вы неплохо у нас ориентируетесь! - только и смогла ответить Жанна. Роман, Елена, Холмс, Джон Грэй и Юл, пожелав всем удачи, вернулись к себе - ждать известий. Остальные покинули Жаннину квартиру. До угла они дошли все вместе и там остановились. - Ну... - Жанна оглядела друзей. - Удачи нам всем. - Эй, а мне что делать? - всполошился Леша. - Ир, а может, я у тебя дома подожду? - Еще чего! - сердито отмахнулась Ирка. - Ну, девчонки... - Не действуй на нервы, Леш, - попросила Жанна. - И без того тошно. Мы же вернемся никакие, а тут тебя еще кормить, поить и успокаивать... - Это еще кто кого будет... - начал Леша. - Слушай, не хватало мне еще, чтобы ты у меня на кухне похозяйничал, - рассердилась Ирка. - Я там потом век не разберусь. Леша только вздохнул: он исчерпал аргументы. - Выходит, я и знать ничего не буду? - жалобно спросил он. - Живы вы там, или... - Вернемся - позвоним, - ответила Ирка. - Не хватало нам только ультиматума от твоих родителей. - А я на него чихну, - невежливо осведомил их Сидоров. - Чихай на здоровье, только, пожалуйста, не сегодня. Все! Кончен спор. Жди известий. Вадим и Валька направились к парку, Ирка - к своему дому. Гисборн мгновение смотрел на Жанну. - Леди Джейн, на обратном пути вам грозит нападение. Большего я не знаю. Он повернулся и нагнал мальчишек. Жанна озадаченно поглядела вслед рыцарю. * * * Ольга сидела в углу камеры на охапке соломы. Солома была сухая и чистая - спасибо и на том, да и вообще узилище Воронцовой досталось довольно комфортное. Насколько может быть комфортным необремененный мебелью каменный мешок с крохотным узеньким оконцем под самым потолком и стенами из необтесанных булыжников. Наученные горьким опытом стражники, отчасти по указанию епископа, не стали ее связывать, считая веревки недостаточно прочными для ведьмы. На руках и ногах позвякивала цепь, прикованная к кольцу в стене. Кандалы были широковаты для тонких запястий и щиколоток девушки и не жали, но легче от этого не становилось, тем более что все суставы и мышцы рук и плеч ныли - при аресте шерифская стража немилосердно выкрутила Ольге руки. С полчаса назад (девушка умела определять время без часов, солнца и других подручных средств) Ольгу навестил епископ Герфорд и, не скрывая удовольствия, сообщил ей, что не больше, чем через час ее отправят в Париж и предложат Жанне обменять ее способности на жизнь подруги. Ольга не питала больших иллюзий относительно честных намерений противников... Монотонный стук сапог за дверью усыплял и раздражал одновременно. Ольга вдруг поймала себя на том, что вспоминает поездку с родителями в Ленинград осенью два года назад. Тогда тургруппе киностудии «по блату» предложили запереть желающих в карцере Алексеевского равелина Петропавловской крепости... Ненадолго, конечно, но по одному. Ольга согласилась. И сейчас, в темной и холодной камере, особенно когда в окошке погасли последние дневные отсветы, у девушки возникло то же ощущение отрезанности от всего мира, полного одиночества и четкое осознание того, что теперь уже никто не поможет просто потому, что человека бросают сюда, чтобы о нем забыть. И так же, как тогда, Ольга постаралась заглушить подступающий к горлу панический страх. Тем более, что необходимо было обдумать возможные варианты поведения. Это вам не Петропавловка. Ольгу ни с того ни с сего передернуло от брезгливого омерзения - кто его знает, может, тут крысы есть... До боли знакомый голос, раздавшийся за дверью, вернул девушку к действительности. - Ведьма Рэйвен здесь сидит? Гай! Ольга только сейчас поняла, как все это время подсознательно надеялась на то, что он успеет. Но что он задумал? - Здесь, сэр! - донесся простуженный бас стражника. - Желаете взглянуть? - Отопри дверь. Зазвякали ключи. Ольга затаила дыхание... За дверью послышалась непонятная возня, хрип, глухой шум... Снова лязгнул металл, и дверь со скрипом отворилась. В открывшуюся щель проник, резанув глаза, нестерпимо яркий после темноты свет факела. В камеру, перешагнув скорчившегося на пороге стражника, вошел Гисборн. - Леди Хельга! - Здесь... Рыцарь воткнул факел в кольцо на стене и присел, чтобы отомкнуть запоры на кандалах. - Я дворец подпилю, подпалю, развалю... - в голосе Ольги слышалось облегчение, хотя, возможно, и преждевременное. - Если ты на балкон не придешь! - в тон ей закончил цитату Гисборн. - Вы имеете что-нибудь против? - У него был свой повод для радости - она была невредима и, похоже, почти полностью владела собой. Значит, увеличились шансы уложиться в имеющийся минимум времени. - Нет, но подслушивать нехорошо! - Ольга удивилась самой себе: упрек, пусть шутливый, был совсем не к месту. - Извините! - В голосе Гая прозвучало не менее шутливое смирение. Он действительно слышал магнитофонные записи, под которые Ольга часто читала «Баллады о Робине Гуде». Цепи, звякнув, свалились на пол. Рядом с ними шлепнулся объемистый сверток. - Переодевайтесь, я не смотрю. И побыстрее. Гисборн выскочил из камеры и почти тут же вернулся, волоча по полу чье-то тело. Ольга невольно вскрикнула, увидев безжизненно запрокинутую девичью голову с метущей пол пепельной косой. - Кто это?! - Не знаю. Не пугайтесь, я ее не убивал, - ответил Гисборн, не углубляясь в детали. - Сама повесилась, считайте, что нам повезло. Скорее.
Калантэ: Гай торопливо натянул на мертвую девушку сброшенные Ольгой кожаные штаны. Ольга, натянув другие штаны и сапоги, тем временем пыталась снять через голову рубашку, но затекшие руки не желали слушаться. - Освобожденная женщина Востока! - услышала она восторженно-ехидный голос Колесова. Действительно, Воронцова стояла в той же позе, что и жены Абдуллы при приходе товарища Сухова с граммофоном в фильме «Белое солнце пустыни». - Помог бы! Ежу ясно - руки затекли! - парировала она из-под рубашки. Кто - то быстро и аккуратно снял с Ольги эту деталь одежды. - С удовольствием! Извините - не догадался. Не опускайте рук, пожалуйста. Смущенная и благодарная одновременно, Ольга встретилась глазами с Гисборном, непринужденно помогавшим ей переодеться. В ее взгляде была веселая ирония, а в его - неприкрытое восхищение: элегантное неглиже Воронцовой странно гармонировало с кожаными штанами и мягкими сапогами. С помощью рыцаря Ольга быстро влезла во вторую половину туалета - льняную рубашку и куртку. - Вы бесподобны, сэр Гай, - констатировала Ольга, подавая Гисборну фрагменты своего костюма, переходящие к неведомой покойнице. - В качестве горничной! - фыркнул Валька от двери. - К вашим услугам! - слегка поклонился в ответ Ольге Гисборн. По адресу Вальки Гай насмешливо поднял бровь, но смолчал. - Что вы задумали? - спросила Ольга, пока рыцарь надевал на труп снятые с Воронцовой цепи. - Инсценировать вашу смерть, - ответил Гисборн. Он сгреб с пола домотканую некрашеную юбку, длинную рубаху с заштопанными локтями - гардероб подложной ведьмы - и сунул все это себе под куртку. - Бежать сможете? Ольга кивнула. - А стража? - не удержалась она от вопроса, выходя в коридор. - А мы мимо, - непонятно сказал на это Гай, запирая камеру. - Только тихо. Валька, не дожидаясь указаний, щедро поливал чем-то черным труп стражника и пол в коридоре; резко запахло нефтью. - Наверху? - коротко спросил рыцарь. - Готово! Вверх по винтовой лестнице, еще один коридор, с деревянным полом и потолком, дверь, вторая дверь... Ольга порадовалась, что ноги действительно совсем «отошли». Иначе бежать было бы сложно. Наверху на ведьму и ее похитителей налетел перемазанный смолой Сокольский. - Уходим? - Поджигайте! Валька снял со стены факел и с размаху швырнул его вниз, в только что оставленный подвал. Оттуда полыхнуло. Вадим метнул второй факел в дверь за своей спиной. Состряпанная Валькой горючая смесь не подвела: в помещении встала гудящая стена огня. Гай схватил третий факел и, пригнувшись, нырнул в низкий дверной проем, остальные бросились за ним. Здесь было совсем темно, мечущийся по стенам багровый свет выхватывал из мрака то вытертые каменные ступеньки, то неровные булыжники стен. Крутая лестница вела вниз. Они пробежали еще одно помещение, на этот раз с каменным сводом, и Гисборн быстро отпер маленькую, окованную железными полосами дверь. Судя по пронзительному визгу петель, дверь не открывалась уже несколько лет. - Заходите, быстро! - Гай подтолкнул замешкавшегося Вадима и захлопнул дверь за собой. Треск огня стих, как отрезанный ножом, и в наступившей тишине стало слышно тяжелое дыхание. - Идем. Место, в котором они оказались, больше всего напоминало подземный ход - да, скорее всего, им и являлось. Сырой затхлый воздух пахнул плесенью и еще чем-то - такой запах появляется в заброшенных каменных строениях. Гисборн, с факелом в руке, широко и стремительно шагал впереди; стук сапог гулко отдавался под низким сводчатым потолком. - Где мы? - спросила Ольга. - Об этом проходе знают только три человека, - Гисборн оглянулся через плечо. - Шериф, епископ, я. Теперь и вы. - Вряд ли теперь это сможет нам пригодиться, - пропыхтел сзади Валька. - Лучше бы здесь был переход. - Есть. Прямо в коридоры Бастилии. Вас это устраивает больше? - с неожиданным ехидством поинтересовался Гисборн. Валька обомлел. - Не-ет... «Один - один!» - с веселым злорадством отметила Ольга. Снова дверь. Такая же массивная, как и первая. За ней - заставленный бочонками подвал, еще одна лестница, коротенькая, ведущая круто вверх... Скрип ржавого замка... Над головами раскинулось звездное небо. - Все, - бросил Гисборн. - Теперь уходите, леди Хельга. В «Янки при дворе Короля Артура», переход прямо здесь. Через них и выйдете. Если можно, оставьте книгу в парке, о ней все равно не знает никто, кроме меня... честное слово. Я останусь тут, нужно будет убедить епископа разобрать завал после пожара и откопать ваш обгорелый труп. - Отлично! - Ольга оглянулась. Позади них в темное небо рвалось бешеное пламя. Нижнюю часть башни загораживали дома, но крыша была видна хорошо. Каменные стены, разумеется, выдержали огонь, но деревянная кровля, перекрытия, балки, все внутренние помещения... На глазах у них крыша рухнула внутрь, взметнув столб искр. - Бегите! - Сэр Гай, а как же вы... - Ольга остановилась. - Все будет в порядке, не беспокойтесь. - У оставленной башни уже слышались крики, суетилась стража. - Да уходите же! - Спасибо! - Ольга схватила за руки Вальку и Вадима и шагнула в никуда. Секунду спустя шум и треск пожара заглохли, словно выключенные, а еще через короткое время друзей приняла тишина ночного осеннего парка. - Конспиратор! - фыркнула Ольга, выбираясь из недр громадного дупла в глухом уголке парка и потирая затылок. Дупло размерами не уступало небольшой прихожей, но втроем в нем все же было тесновато. Очевидно, это дерево служило Гисборну маскировкой для книги. Очень удобно, что и говорить, особенно, если приходится оставлять «вход» без присмотра. Книга была заботливо прикрыта полиэтиленовым пакетом - для защиты от сырости. - Как вы-то попали на эти галеры? - осведомилась Ольга, быстренько пряча охотничий нож, которым ее на всякий случай снабдил Гисборн, под куртку. Невнимательный глаз не заметил бы, что ее костюм несколько отличается от того, в котором Воронцова ушла из дома. - А мы всю жизнь мечтали устроить побег из темницы! - гордо объявил Валька. - Красивой девушке, - понимающе хмыкнула Ольга. - Это ты Гаю Гисборну красивая девушка, - торжественно съехидничал Валька. - А вам? - театрально возмутилась Ольга. - А нам - партайгеноссе! - хором ответили Сокольский и Колесов. - Да-а, не любят меня... - протянула Ольга сокрушенно. - А чья это была идея? - Его, - ответил Вадим. - Он примчался днем, предупредить о засаде. Мы хотели тебя догнать, но не успели... - А сэр Гавейн? Что с ним? - Живой. Лежит у Мерлина. Ладно, пошли скорее. Может, наши уже вернулись? Ольгу отвели домой, и молодые люди без особенной охоты отправились по домам сами, предвкушая выволочку за поздний приход. У Ирки дома к телефону никто не подходил. Значит, парламентеры еще не вернулись. Глава 29. Это – война. В Париже сгущались сумерки. - О, нас уже ждут, - заметила Жанна. Под фонарем на перекрестке топтались двое. Жанна ожидала увидеть Монпарнаса или еще кого-нибудь из шайки "Петушиный час", но длинные плащи ясно указывали на принадлежность этой парочки к XVII веку. Знакомые лица, черт побери. - Господин Жюссак, если не ошибаюсь? - останавливаясь в двух шагах от них, спросила Жанна. - Мы к вашим услугам. - Прежде чем отвести вас к леди Винтер, я должен убедиться, что при вас нет оружия. - Нашего слова вам, как я понимаю, недостаточно? - Атос презрительно улыбнулся. - У меня есть приказ, - хмуро ответил Жюссак. - Будьте любезны поднять руки. Парламентеры переглянулись. Атос пожал плечами. - Ищите хорошенько, - насмешливо посоветовал Бюсси, - у меня за голенищем может быть спрятан кинжал. - Граф первым подал пример, шагнув вперед и спокойно подняв руки над головой. Спутник Жюссака ловко обхлопал его ладонями и после секундного колебания все же нагнулся, проверяя, нет ли оружия в сапоге. - Неужели ничего не нашли? Жаль вас разочаровывать, право, - Бюсси опустил руки. Жюссак в это время обыскал Атоса, стараясь не встречаться с ним взглядом. Жанна, плотно сжав губы, позволила подвергнуть и себя этой процедуре - и боковым зрением заметила, что Бюсси непроизвольно сделал движение в ее сторону, а в глазах Атоса промелькнула гневная вспышка. Заметил это и напарник Жюссака и поспешно отдернул руки от девушки. - Убедились? - сквозь зубы спросила Ирка. Судя по ее голосу, гвардеец рисковал как минимум состоянием своего лица, но она сдержалась. - Убедились. - Жюссак, похоже, тоже не был в восторге от собственной миссии. - Следуйте за нами. - Он повернулся и размашисто зашагал вдоль переулка; четверка двинулась следом. - Запоминайте дорогу, - через плечо обронил Жюссак, - обратно пойдете сами. - Как любезно с вашей стороны! - ядовито отозвалась Ирка. Жанна промолчала, сосредоточившись на ориентирах. Их вели не туда, где ей вручили ультиматум, но места были немного знакомы. Ей случалось забредать сюда с Гаврошем, и она хорошо помнила крайне неприятное чувство, возникающее при попытке выйти из книги - словно пытаешься сдвинуть стену дома. То же самое - место вне авторского текста. Таких мест много в парижских трущобах... Не меньше пятнадцати минут их вели по узкому, кривому и кажущемуся бесконечным переулку. Горбатая, в выбоинах, мостовая и сплошной ряд облупленных стен справа и слева - в них не было видно ни одного окна - тонули в темноте. Фонари здесь либо не зажигались, либо, что более вероятно, их вообще не было. Пахло таким запустением, что Жанна не поверила своим глазам, увидев пробивающийся из-за ставня лучик света. Неужели в этих трущобах кто-то живет?! На секунду в луче мелькнули рыжие волосы и напряженное лицо Ирки - и снова сумерки, только темные силуэты, стук каблуков по мостовой, учащенное дыхание подруги за плечом... Переулок кончился внезапно - глухой кирпичной оградой в полтора человеческих роста высотой, но справа в стене дома обнаружилась высокая сводчатая подворотня. Жюссак свернул туда; тусклый фонарь, висящий под аркой, на мгновение высветил его силуэт. Потом другой переулок, немного шире и прямее первого, но такой же темный... Неожиданно Жюссак замедлил шаги, подошел к дому и постучал в дверь, которую Жанна даже не заметила - настолько она сливалась с грязной, покрытой пятнами и потеками сырости стеной. - Прибыл ответ, - громко сказал он. Дверь скрипнула, выпустив неяркий желтый свет керосиновой лампы. На пороге обрисовалась невысокая коренастая фигура. - Один, два, три, четыре, - пересчитал появившийся. - Две девицы и двое мужчин, все правильно. Обыскали? - Все в порядке. - Тогда проходите. - Фигура посторонилась, Жюссак тоже, и Жанна шагнула вперед, но Атос удержал ее, преградив путь рукой. - Разрешите, я войду первым, - сказал он, переглянувшись с Бюсси. Атос, за ним Жанна и последними - настороженная Ирка и ко всему готовый Бюсси поднялись по лестнице из нескольких крутых ступенек, прошли короткий коридор, скупо освещенный двумя масляными светильниками... Жанне бросилось в глаза, что внутри этот дом мало соответствует своему внешнему виду. Пол застелен ковровой дорожкой, на стенах красуются резные панели, а дверной проем завешен портьерой из золотисто-коричневого бархата. Атос отодвинул тяжелые складки и шагнул внутрь. Из-за широкой спины мушкетера Жанна вначале увидела только стоящий рядом с дверью канделябр - высокий, массивный, позолоченный. Пламя свечей чуть подрагивало от незаметного сквозняка. Потом Атос сделал шаг в сторону, и Жанна встретила холодный, выжидающий взгляд миледи. Напротив входа полукругом стояло несколько кресел; в среднем и сидела леди Винтер. По правую руку от нее расположился плечистый чернобородый мужчина - по всей вероятности, шериф Ноттингемский, - а еще правее - барон Фрон де Беф, могучий на вид тип с крайне неприятным взглядом. Слева, наклонившись вперед и сверля Жанну глазами, сидел сутулый худой человек, в котором девушка узнала дона Рэбу, и с краю - Тенардье, очень сильно смахивающий на крысу, неожиданно попавшую из своего подвала в роскошные покои: он так посматривал по сторонам, словно ежесекундно ожидал подвоха. "Этот-то что здесь делает?!" За спинками кресел стояли несколько гвардейцев и солдат - впрочем, без оружия. Атос и Бюсси встали по обе стороны от Жанны, пристально наблюдая за сидящими - так, чтобы успеть среагировать на любую неожиданность. Ирка, полагаясь на них, повернулась спиной к комнате и следила за коридором. - Итак, что же вы решили? - резким голосом спросила миледи. - Что нам не подходят ваши условия, - ответила Жанна. - Значит, ваш ответ… - Наш ответ – нет, - твердо произнесла Жанна, почти физически ощущая, что обрушивает последний мост за спиной, и с невольным страхом ожидая: вот сейчас откроется дверь, и в комнату введут Ольгу… - Вы хорошо подумали о последствиях отказа? - Мы хорошо подумали о последствиях согласия. Миледи пожала плечами. - Жаль. Тем хуже для вас. Жанна - да и не одна она - затаила дыхание. В глубине комнаты произошло какое-то движение. Миледи быстро переглянулась с Фрон де Бефом, тот - с шерифом... Вот сейчас... Нет, не может быть, Гисборн давал клятву... он вытащит Ольгу... К барону, раздвинув солдат, быстро подошел мужчина в пыльном плаще и сапогах с окровавленными шпорами, наклонился к уху Фрон де Бефа и что-то шепнул. Жанна увидела, как тот побагровел, как его рука, до сих пор расслабленно лежавшая на резном подлокотнике кресла, сжалась, словно клещи... Дерево жалобно хрустнуло. Леди Винтер, явно расслышавшая сказанное, побледнела. Видимо, новости были неутешительные. - Мы можем идти, или у вас есть еще какие-нибудь вопросы? - спросила Жанна. - Больше никаких. - Миледи справилась с собой и улыбнулась очень неприятной улыбкой. - У нас с вами еще будет возможность побеседовать на эту тему. ...Уже в коридоре их догнал угрожающий голос, в котором больше не было ни тени светской любезности: - И помните, что с завтрашнего утра книги находятся в состоянии войны! Жанна вышла, не оглянувшись. За то время, что они находились в доме, стемнело окончательно. Переулок словно залили черной тушью. Жанна мельком глянула вверх: звезды светились еле-еле, пробиваясь сквозь туман. "Надо было взять фонарик..." - Теперь главное - побыстрее уйти отсюда, - вслух сказала она. Шестое чувство, никогда ее не подводившее, ясно и отчетливо сигнализировало об опасности. Идя по коридору, она каждую секунду ожидала удара в спину, или того, что выход окажется закрыт... Их выпустили. Почему? - И желательно при этом не переломать себе ноги, - отозвалась Ирка. У нее еще хватало энергии на шутки - впрочем, в экстремальной ситуации она всегда отличалась черным юмором. - А насчет побыстрее - согласна. Странно, что нам вообще дали оттуда выйти. - Может, они передумали? В здравом смысле им не откажешь, а последствия нарушения перемирия более, чем серьезны… - Жанна, с присущим ей оптимизмом, сама не верила в свои слова. - Боюсь, что это их не остановит, - отозвался Атос. – Каждый из них не слишком беспокоится о союзниках, и каждый надеется, что фатальные последствия достанутся соседу. - Смешно рассчитывать на их здравый смысл! - Ирка скептически хмыкнула. - Лично я без оружия чувствую себя голой. В темноте негромко, коротко засмеялся Бюсси. Впереди замаячил слабый огонек - фонарь в подворотне. Толку от него было, правда, не больше, чем от полудохлого светлячка, но, по крайней мере, он позволял не врезаться лбом в стену. Шаги гулко отдались под каменным сводом... Вот оно, шестое чувство. Выход из арки преграждали четверо. - Стоп, - приказал один из них. - Мушкетер и Бюсси могут катиться к чертовой матери. А девчонки... - Он сделал паузу. - Мадмуазель Жанна нужна нам живая. Но не обязательно невредимая. Жанна узнала Монпарнаса. Быстрый взгляд назад - конечно. Еще трое уже стояли поперек входа. - Ну, господа? - В руке у Монпарнаса блеснуло лезвие ножа. Испугаться Жанна не успела. Зато успела подумать, что теперь понятно, почему в ультиматуме в качестве сопровождающих указали Атоса и Бюсси. Потому что именно они никогда не дрались врукопашную, без оружия... Ирка прыгнула вперед, и Монпарнас, сбитый с ног подсечкой, грохнулся на булыжники. Бюсси перехватил руку замахнувшегося на него бандита, вырвал нож и с разворота нанес короткий удар в горло второму, подскочившему сзади. Атос ударом в лицо отбросил от Жанны третьего нападающего; девушка ловко увернулась от налетевшего четвертого, попутно вмазав ему локтем в солнечное сплетение и спровадив лететь по инерции дальше, лбом в стену... и краем глаза заметила, как Ирка выкручивает нож у пятого. Вскочивший на ноги Монпарнас метнулся к ней, Жанна увидела проблеск взлетевшего над подругой ножа и с холодной ясностью поняла, что Ирка его не видит, а она сама не успевает… - Ир, сзади!!! Атос одним прыжком пролетел отделявшие его от Ирки три шага, плечом вытолкнул девушку из-под удара, и оба – он и Монпарнас – рухнули на мостовую. Чья-то рука вцепились в волосы на затылке, больно рванула, двое повисли на плечах у Бюсси... Неожиданно оглушительно шарахнул выстрел. Жанна еле успела отскочить от валящегося ей на спину бандита, и тот мешком свалился наземь. - Фараоны! Смываемся! У Жанны заложило уши от грохота, и она, как в немом кино, увидела вспышку второго выстрела и высокую фигуру, на миг высвеченную в проеме арки. Кто-то покатился по мостовой. Еще вспышка - и две тени перемахнули кирпичную стену, а третья с разбегу ткнулась в нее и сползла вниз... Жанна услышала тишину и поняла, что уши пришли в норму. В подворотне висели клочья порохового дыма; укутанный их синими прядями фонарь уцелел, но окончательно перестал что-либо освещать. Четыре тела валялись на земле бесформенными темными грудами. Атос, неизвестно когда успевший подняться на ноги, прижимал к стене скрючившегося в нелепой позе Монпарнаса, безжалостно заломив ему за спину вооруженную ножом руку. Рядом, уперевшись руками в колени, пыталась отдышаться Ирка. Бюсси напряженно всматривался во мрак арки, опасаясь подвоха. - Чем могу быть полезен, господа? - Знакомый голос развеял подозрения еще до того, как говоривший вступил в арку. Тусклый отсвет обрисовал характерный силуэт - высокая прямая фигура в длинном рединготе. - Жавер! - Жанна наконец обрела дар речи. - Вы чертовски вовремя! - Догадываюсь, - пряча револьвер, ответил инспектор. - Я так и знал, что вы окажетесь где-то поблизости... Позвольте мне, граф. - Осторожнее, у него нож. - Атос сильнее нажал на локоть Монпарнаса; тот скрипнул зубами и разжал пальцы. Нож зазвенел на булыжной мостовой. Жавер быстро подобрал его, сунул в глубокий карман, чем-то звякнул и извлек наручники. - Монпарнас? Здравия желаю. Руки, - щелкнул замок наручников. - Благодарю вас, граф, можете его отпустить. Атос выпрямился. Ирка шагнула к нему. - Вы не ранены? - тихо спросила она. - Ни царапины. - Но вы же бросились прямо на нож... - Ирка, щуря глаза, пыталась разглядеть друга, но в темноте был виден только смутный силуэт и расплывчатое белесое пятно - его лицо. - Не беспокойтесь, Ирэн, я цел. - Атос успокаивающе коснулся Иркиного плеча. Монпарнас дернулся в руках у Жавера и покосился на мушкетера. - А ну тихо! - Жавер тряхнул пленника за шиворот. - Ну, больше нам тут делать нечего. Пойдемте, я провожу вас до развилки. Через сотню метров Жавер остановился у поворота в переулок, который по дороге туда парламентеры просто не заметили - просто черный провал между домами. - Мне нужно сдать нашего приятеля. Вам хватит четверти часа, чтобы дойти до выхода и исчезнуть? - Хватит, - ответил Атос. - Тогда поторопитесь, чтобы успеть без дальнейших приключений. Вот, возьмите. - Жавер протянул револьвер. - Насколько я знаю эти места и «Петушиный час», у вас в запасе не больше пятнадцати минут. Револьвер взял Бюсси, и они расстались. Доведя Монпарнаса до участка, Жавер передал арестованного жандарму и сел оформлять протокол; вспомнив о ноже, достал его из кармана... На секунду инспектор замер, затем провел пальцем по лезвию и поднес руку к свету настольной лампы. Быстро взглянул на часы, встал, выдвинул ящик стола, сунул в карман лежащий там на бумагах пистолет и поспешно вышел.
стелла: А то что так обрывать ! а потом сиди и жди что еще будет. Эксперименты над хрупкими душами делаете?
Nika: стелла хм, так ведь не в первый раз...
Калантэ: А хрупкие души могли бы и намекнуть, что, мол, страшно аж жуть, что авторы, такие-сякие, задумали там сотворить? Я-то надеялась попугать. Нет, никто не пугается...
Калантэ: Ну, раз вы такие непугливые... Заканчиваю главу. Только предупреждаю, что в ней во весь рост встает мой любимый перекос!!! (Ну, и могут попасться знакомые обороты - в "ненормальной дюманке" я кое-что использовала...) (Жалобно): знаете, как хочется видеть реакцию читателя? А не видно! Глава 30. «Это – война» (продолжение) Четверо друзей быстро шли по переулку. Здесь было настолько узко, что идти рядом стало неудобно, и Атос с Бюсси слегка отстали - шага на полтора. - Все-таки они идиоты, - нервно посмеиваясь, заметила Ирка. - Сначала зачем-то дали нам выйти из дома, а потом поручили дело Тенардье - что они, совсем с ума сошли? - А больше было некому, - сообразила Жанна. - Перемирие-то действительно еще не кончилось. Не все же такие, как леди Винтер. Кто, кроме Тенардье и Петушиного часа, согласился бы? В это время Бюсси заметил, что Атос, молча шагавший рядом с ним, немного замедлил шаг и просунул руку под плащ. Тонкий луч света из-за чьей-то неплотно прикрытой ставни упал на лицо мушкетера, на мгновение выхватив из темноты закушенную губу и крупные капли пота на лбу. Бюсси едва не ахнул; Атос, встретив его взгляд, быстро приложил палец к губам. - Молчите, - шепнул он, - ради Бога, молчите! И отвлеките их... - Но... - Ни слова! - Что вы там шепчетесь? - встревоженно спросила Ирка. - Обсуждаем план леди Винтер, - ответил Атос спокойным голосом и слегка подтолкнул Бюсси в спину. Бюсси вздохнул и нагнал девушек. - И каково же ваше мнение? - Ирка оглянулась. - Отвратительно! - сообщил Бюсси, загораживая плечом Атоса, беря Жанну и Ирку под руки и увлекая их вперед. - Ну а что же ей еще оставалось? - Соблюдать перемирие, - догоняя друзей, сказал Атос. Бюсси внимательно посмотрел на мушкетера, но тот шагал как ни в чем ни бывало, вот только держал правую руку под плащом. Бюсси уже догадался, в чем дело, но понимал, что Атос прав. Двое из засады скрылись и, возможно, уже доложили о провале операции. Возможно, за ними уже выслана погоня... и не факт, что она не окажется удачливее засады... Значит, надо торопиться уйти. Если же девушки заметят, что Атос ранен, то их вряд ли удастся уговорить идти дальше, не обращая на это внимания. Тем временем Атос прижимал к груди под камзолом скомканный платок, пытаясь хоть как-то унять кровь, толчками льющуюся из раны. Тонкая ткань промокала с угрожающей быстротой; в ушах нарастал звон, перед глазами все плыло, а дышать становилось все труднее и труднее – каждый вдох отзывался колючей болью в легких. Мушкетер шел просто потому, что запретил себе падать. Еще шаг. И еще. И еще один... Он знал, что, если остановится хоть на секунду, то упадет. А если упадет, то без посторонней помощи уже не встанет. Атоса шатнуло в сторону, звездное небо поплыло, накренилось... Крепкая рука очень вовремя подхватила его под локоть. - Держитесь, - шепнул Бюсси. - Вы не слышите? - Судя по голосу, Ирка оглянулась. - Что? - Шаги. Кто-то идет за нами. Очень тихо. - Черт! - Жанна прибавила шагу. Сзади тоже заторопились - видимо, там тоже знали, что до выхода из книги осталось совсем немного. В нескольких метрах впереди казавшийся бесконечным переулок круто заворачивал влево - и кончался. Дальше были уже знакомые места, из которых можно было выйти. Несколько метров еще надо было пройти. Бюсси не мог ускорить шаги - он чувствовал, что Атос опирается на него всей тяжестью, и понимал, что идти быстрее мушкетер не сможет. Неожиданно Атос с силой оттолкнул его руку, и Бюсси едва успел в темноте поймать его за край камзола. - Уходите же... черт вас… - Вот еще! - Бюсси рывком увлек мушкетера за собой, ощутил на плече Жаннину ладонь, успел услышать уже не таящийся топот преследователей... В Иркиной квартире царила уже слегка надоевшая темнота, только чуть светилось зашторенное окно. Несколько секунд все молча переводили дыхание. Наконец Жанна встряхнулась и потянулась к выключателю. - Чего доброго, нас и здесь ждет вооруженная засада, - заметила она, шаря по стене. - Вам так не кажется, Атос? - Она наконец нащупала выключатель, щелкнула и зажмурилась от вспыхнувшего света. За спиной вместо ответа царила странная тишина; потом зашуршал плащ и раздался отчаянный вскрик Ирки: - Атос!! Жанна стремительно обернулась – и ахнула. Атос медленно сползал вниз по стене, цепляясь левой рукой за косяк. Глаза у него были закрыты, лицо – белее мела, а распахнувшийся плащ открывал расплывшееся на груди широкое темное пятно, почти черное на фиолетовом бархате. Правой ладонью Атос все еще зажимал рану, и по руке, пробиваясь между пальцами и весело поблескивая в свете люстры, бежали живые алые струйки. Ирка рванулась к нему; Бюсси, уже ожидавший чего-то подобного, опередил ее на долю секунды и успел подхватить теряющего сознание мушкетера. Атос открыл глаза и попытался выпрямиться, опираясь на подставленное плечо. - Ни… чего... – сквозь зубы выговорил мушкетер, едва шевеля посеревшими губами, - рана… легкая… - Голос у него был хриплым и пугающе чужим, - только… остановить… кровь…. - Так, - отчеканил Бюсси. - Посторонитесь, Ирэн. - Граф, не долго думая, поднял раненого на руки, оглянулся и, сделав несколько стремительных шагов, бережно опустил на тахту. Жанна, подсунув Атосу под голову подушку, кинулась за аптечкой, а Ирка и Бюсси стали быстро, но без суеты раздевать его. Атос пытался помочь, срывающимися пальцами силясь расстегнуть пряжку портупеи, но Ирка осторожно отвела его руки. Сняла портупею сама - спереди жесткий ремень был разрисован темными липкими потеками. На пол упал плащ, потом тяжелый, набрякший от крови камзол... Шлепнулся платок, превратившийся в бесформенный темно-алый комок... Насквозь промокшая, покрасневшая от крови рубашка облепила грудь мушкетера. Белыми на ней оставались только воротник и рукава. Из-под ворота поблескивала серебряная цепочка. - Господи, - простонала Ирка, - и вы молчали! Подбежала Жанна с аптечкой. - Это называется легкая рана?! - ахнула она. – Да как же вы шли, Атос?! - Надо же было... уйти... от... - Атос не договорил: его прервал приступ отчаянного, рвущего грудь кашля. Из угла губ потекла кровь; Атос судорожно стиснул пальцами край тахты, но тут же его рука разжалась, голова бессильно упала на подушку, и тело мушкетера обмякло - он потерял сознание. На несколько секунд повисла тишина, в которой слышалось только тяжелое, частое и прерывистое дыхание Атоса. При каждом вдохе в груди раненого хрипело, свистело и клокотало. Ирка закусила губу. - Проникающее... - прошептала она. - Гемоторакс... Черт, вот так легкая рана... - Что? - машинально переспросила Жанна, понявшая только половину сказанного. Напряжение последних минут, внезапность, испуг смешались в какой-то странный коктейль, вызвавший заторможенность; она как завороженная смотрела на ярко-алую струйку, ползущую по очень белой щеке. Треск раздираемой ткани привел ее в себя: Ирка, стиснув зубы, двумя руками взялась за рубашку Атоса и рывком разорвала ее от воротника до нижнего края, обнажив залитую кровью грудь и рану. Бюсси коротко выдохнул. Глубокий порез - там, где нож наискосок скользнул по ребрам, располосовав грудные мышцы - переходил чуть ниже в узкую темную щель, из которой, заметно пульсируя в такт ударам сердца, выбивался горячий алый ручеек. - Жан, быстро, вон в том ящике - вазелин и компрессная бумага... - Ирка говорила отрывисто, приказным тоном, и Жанна, стряхнув с себя оцепенение, бросилась к шкафу. Бюсси молча расстегнул и снял с шеи мушкетера цепочку с висящим на ней медальоном. - Ну? - через плечо спросила Ирка. Она не могла оторвать взгляда от пульсирующей струйки; ей казалось, что это жизнь Атоса убегает у нее между пальцами. - Вот, - Жанна протянула требуемое. Ирка смазала вазелином края пергамента и закрыла им рану, плотно прижав ладонями. - Давай бинт... Бюсси, приподнимите его... Бюсси осторожно просунул руку под спину мушкетера и слегка приподнял; Жанна поддержала безжизненно запрокинувшуюся голову Атоса. Ирка туго забинтовала рану, соорудив давящую повязку из толстого рулончика ваты, - это должно было остановить кровотечение, - стянула с него окровавленную рубашку и бросила на пол. - Подушку повыше... чтобы в полусидячее положение... вот так... Осторожнее... Атоса бережно опустили на подушку, и Ирка обессиленно села прямо на пол рядом с тахтой; руки у нее дрожали. С кухни донеслось жалобное поскуливание запертого Блэка. - Жан, - тихо сказала Ирка, - вызови Уотсона. Здесь нужен хирург. Я не справлюсь. В Лондоне, наверное, тихо... и идти недалеко... - Я провожу. - Бюсси встал. - А что с ним? - рискнула спросить Жанна. - Ничего хорошего, - мрачно ответила Ирка, нащупывая у Атоса пульс. На запястье пульс едва прощупывался; удары были частые и слабые. - Легкие задеты... Скажи, что проникающее грудной клетки, Уотсон поймет... Только поскорее, пожалуйста... Жанна с Бюсси исчезли. Ирка, едва справляясь с колотящим ее ознобом, вытерла окровавленные пальцы о лежащий рядом с ней плащ Атоса, встала и достала тонометр. Она знала, что давление будет низким, но чтобы настолько... "Шестьдесят на сорок... - В голове промелькнул перечень симптомов: -"Понижение АД до восьмидесяти мм рт.ст., бледность и цианоз кожных покровов, тахикардия, холодный пот..." У него шок," - отчетливо поняла Ирка. Господи, как же тяжело знать это - и ничего не делать! Руки Атоса были ледяные. Ирка закутала обнаженного по пояс мушкетера пледом, распахнула окно и села рядом, грея его пальцы своими ладонями. - Только продержись... - прошептала она. - Продержись, очень тебя прошу... Перед глазами упорно всплывало искаженное от боли лицо лейтенанта - того самого, который в день нападения на заставу прикрыл ее, тринадцатилетнюю, от автоматной очереди. Ирка просидела у его кровати весь день, забыв про собственную забинтованную руку, где горячо пульсировала боль... а вечером он умер, так и не придя в сознание. "Сердце не вытянуло, - сказала тогда ее мать. - Гемоторакс... и шок четвертой степени..." "Но неужели ты ничего больше не могла сделать?!" "Нет. Пять пуль... Не всех можно спасти, дочка..." Ирка заплакала - впервые за весь страшный день. Ее мать была опытным, умелым и сказочно везучим хирургом, она вытаскивала с того света безнадежных больных и раненых. Она все сделала правильно. Значит, не всех можно спасти... Ирка тряхнула головой, отгоняя кошмар. Нет! Атос крепче и сильнее лейтенанта, и нож - это не пять пуль из автомата. Он поправится, не может не поправиться... - Ну наконец-то! - с облегчением выдохнула она, когда в комнате появились Жанна, Бюсси и доктор Ватсон с саквояжем. На самом деле прошло меньше пяти минут, но Ирке они показались вечностью. Ватсон кивнул ей и сразу шагнул к раненому. - Шпагой? - спросил он. - Ножом. - Давление измеряли? - Доктор нащупал пульс. - Шестьдесят, - коротко сказала Ирка. - И падает, по-моему... Шок. Кровит из какой-то небольшой артерии… Ватсон откинул край пледа и осторожно простукивал грудь Атоса, аккуратно обходя проступившее на бинтах алое пятнышко. - Так... Конечно... Вы не ошиблись, Ирэн. - Жаль, - буркнула Ирка. Ватсон достал из саквояжа стерилизатор, несколько флаконов, быстро наполнил шприц. - Ирэн, будьте добры, подготовьте графа к внутривенной иньекции. Ирка умело перетянула руку Атоса жгутом, протерла сгиб спиртом. Ватсон ловко ввел иглу. "Внутривенно медленно десять-пятнадцать мл 10-процентного раствора хлорида кальция - для остановки кровотечения"... - вспомнила Ирка. - Так, теперь под кожу... - Это что? - Ирка покосилась на флаконы. - Кофеин. И камфара. Теперь морфий... Вы не боитесь крови? - Ватсон понял нелепость вопроса и скупо улыбнулся. - Хорошо. Тогда помогайте, нужно зашить сосуд… Повязку для экономии времени срезали ножницами, и Жанна отвела глаза, чтобы не смотреть, что там делает Ватсон. - Прямо так? – выдохнула Ирка. - Он все равно без сознания, - негромко сказал Ватсон, - и ничего не чувствует, а эфирного наркоза граф не выдержит… Зажим, пожалуйста… Ножницы… Что-то звякнуло. Жанна нашла в себе силы посмотреть – на пол упала окровавленная иголка, и Ватсон уже накладывал повязку заново. - Теперь следите за пульсом, Ирэн. Нужно эвакуировать кровь из плевральной полости. Джейн, принесите таз, пожалуйста. Из саквояжа появился странного вида шприц: громадный, кубиков на шестьсот, с резиновой трубкой и очень длинной и толстой иглой. Жанна наконец вспомнила, что такое гемоторакс. Кровь в плевральной полости, давящая на легкие... Она поставила на пол возле тахты голубой пластиковый таз в легкомысленный цветочек и прикусила губу, глядя, как игла входит в грудь Атоса, чуть ниже края повязки. - Сколько же ее там... - прошептала Ирка. Шприц наполнялся ярко-алой вспененной кровью. Ватсон опустил конец трубки в таз, и кровь потекла на блестящие стилизованные ромашки. Наконец доктор быстрым движением извлек иглу и заклеил прокол пластырем. - Ирэн, измерьте давление. Ирка схватилась за тонометр. - Падает... - с отчаянием прошептала она. - Пятьдесят пять... И пульс частит... - Слишком большая кровопотеря, - сквозь зубы сказал Ватсон. Жанна молча переводила взгляд то на кусающую губы Ирку, то на Ватсона, то на неподвижного Атоса. Атос выглядел жутковато: иссиня-бледное, заострившееся лицо, покрытое мелкими капельками пота, приоткрытые пепельно-фиолетовые губы с запекшейся на них кровью... Грудь раненого приподнималась и опускалась слабыми, неровными, едва заметными толчками, хотя клокочущий звук стал тише. Мелькнула мысль о "Скорой помощи". А что еще делать? "Жизнь и спокойствие ваших друзей"... Вот оно. - Значит, надо делать переливание крови, - медленно сказала Ирка. - Если и это не поможет... придется вызывать "Скорую"... - А ты знаешь, какая у Атоса группа крови? - Жанна понимала, что объясняться со «Скорой» по поводу ножевого ранения будет, мягко говоря, нелегко. Да и когда еще она приедет?.. - Я знаю, какая группа у меня, - отмахнулась Ирка. - Первая, резус отрицательный. Переливай кому угодно. Ватсон посмотрел на нее. - Я слышал об этом методе, но... - Я знаю, о чем я говорю, Ватсон, - жестко сказала Ирка. Она из последних сил скручивала в себе обессиливающий ужас. "При понижении АД до шестидесяти мм рт.ст. прогноз серьезный... положение угрожающее..." Она хорошо знала, что это означает. Если не суметь поднять давление... "Не всех можно спасти, дочка..." - Набираете у меня из вены, шприцем, и вливаете ему, вот и все. Давайте! Жан, а ты замеряй давление. Сумеешь? Жанна только кивнула. Ирка положила пальцы на шею Атоса, чтобы контролировать пульс на сонной артерии, и подставила левую руку Ватсону. "Сто кубиков... Двести... Триста..." - Может, хватит, Ир? - Давление? - Сейчас... Шестьдесят пять на сорок. - Еще. "Четыреста... Шестьсот... Семьсот..." - У Ирки начинала кружиться голова. В ушах тоненько зазвенело. - Девяносто на семьдесят... да нет, уже сто! - Жанна стащила с себя фонендоскоп. - Слышишь? Сто на семьдесят! Ирка дрожащими пальцами считала пульс. - Ирэн, вы в порядке? - Да в порядке я, - отмахнулась она. - Голова немного кружится... Слушайте, и пульс нормальный! - Ирка перевела неверящий взгляд с Атоса на Ватсона. - Неужели вытащили?! Ватсон, посмотрите... Ватсон наклонился над раненым. Жанна не верила своим глазам: бледность Атоса сходила на нет, губы слегка порозовели, дыхание стало ровнее и глубже. - Невероятно... - прошептал Ватсон. Он забинтовал руку Атоса, прижав исколотую вену, и устало рухнул на стул; у него тоже тряслись руки. - Мне никогда не приходилось видеть такого... Ирка уткнулась лбом в колени, сжала щеки ладонями; рыжие волосы рассыпались, упали вперед, окончательно скрыв ее лицо. - Ф-фу, - выдохнула она вздрагивающим голосом. - Только не вздумайте делать переливание крови наобум, Ватсон... я вам потом объясню... Бюсси положил руку ей на плечо. - Ирэн, вы спасли ему жизнь, если я хоть что-нибудь смыслю в ранах, - тихо сказал он. - А он - мне... если я хоть немного соображаю в драках. - Ирка с силой потерла лоб ладонью и выпрямилась, отбрасывая волосы за спину. - Ох, ну и перетрусила же я. Еще бы пару сантиметров выше - и... - Она запнулась и передернула плечами. - Медальон под нож попал. - Бюсси взял со стола отложенный медальон. На гладкой серебряной крышке, покрытой с краю уже засохшей кровью, отчетливо виднелась длинная глубокая царапина - от соскользнувшего острия. - А то бы как раз в сердце... Ирку окатило волной уже запоздавшего ужаса - при мысли, что Атос мог погибнуть... и только потом до ее сознания дошел сам факт, что мушкетер носит медальон. Что там может быть внутри - портрет, прядь волос? Ирка не сомневалась, что волосы окажутся белокурыми, и поэтому решительно запретила себе интересоваться данным фактом вообще. Остальные же из вполне понятного любопытства нагнулись к Бюсси - взглянуть. Жанне показалось, что она уже где-то видела эту маленькую вещицу, но где... Никто не собирался открывать медальон; просто Бюсси, пытаясь отчистить кровь, потер его пальцем - и задел пружинку. Что-то тихо щелкнуло, и крышка отскочила. Ирка отвернулась, отчаянно убеждая себя, что это ее совершенно не касается, и не замечая, что в комнате повисла странная тишина. - Выходит, что вы спасли его дважды, - с непонятным выражением сказал Бюсси. - Что?! - Ваш портрет. - Бюсси положил ей на ладонь открытый медальон. Из овальной витой рамки, словно из зеркала, смотрела она сама. Ирке показалось, что на нее обрушился потолок - так загудело в ушах. Несколько секунд она растерянно смотрела на собственное изображение, ощущая во всем теле что-то вроде невесомости; сердце бухало так, что, казалось, должно быть слышно в комнате. - Не может быть... - жалобно сказала она, не слыша собственного голоса. Сознание отказывалось связывать две такие простые вещи. - Не понимаю... - Кажется, все совершенно понятно, - тихонько сказала Жанна. Внезапно все стало предельно ясным. И приступы грусти у Атоса, которые Ирка раньше неизобретательно объясняла прошлыми бедами... и его неуловимо нежная, совсем не дружеская галантность... И то, что во всех опасных ситуациях Атос непременно оказывался рядом с ней, готовый помочь, защитить... как теперь обнаружилось - и заслонить собой... Но почему же он молчал? Ирка отчетливо осознала, почему. Такая тактичность была просто невообразима - Атос опасался поставить ее, Ирку, в неловкое положение, боялся, что ей будет трудно или неприятно - проще говоря, не хотел ее огорчать! Ведь он был женат - и знал, что Ирка это знает... "Господи, какая же я была дура! А он..." - На миг Ирку охватило смешанное чувство обиды и досады - столько времени мучить человека! - но досаду тут же затопило бесконечной, щемящей сердце, отчаянной нежностью. Как же надо любить, чтобы вот так оберегать покой любимой... Сильная, но бережная мужская рука накрыла ее ладонь вместе с медальоном. Ирка, вздрогнув, подняла голову и встретила взгляд Бюсси. Молодой граф обостренно воспринимал романтически-любовные коллизии, поскольку у него у самого еще не кончился медовый месяц, и мгновенно понял, в чем дело. - Ирэн, если вы не... Атос скоро очнется, и если у него нет шансов - не показывайте, что догадались, - тихо сказал он. - Ему будет очень больно, а сейчас, когда он ранен... Ирка судорожно проглотила застрявший в горле ком, но ничего не ответила. Бюсси слегка сжал ее руку и заглянул в глаза: - Вы его... любите? - Да... - шепотом сказала Ирка. Жанна готова была поклясться, что на лице Бюсси, кроме понимания, отразилась хотя и добродушная, но все же усмешка, но вслух он не сказал ничего. Вместо этого он взял под руки ее и Ватсона и решительно увел их из комнаты (говоря по правде, Жанна как раз собиралась сделать то же самое). Ирка проводила взглядом аккуратно прикрывшуюся дверь и пересела на край тахты, рядом с Атосом. Положила к себе на колени тяжелую руку мушкетера, накрыла ее ладонью и тихонько вздохнула. Впервые за все время она могла, не отрываясь, смотреть на любимого человека - так, что никто этого не заметит. Даже он сам. Рука больше не была холодной. Длинные, красивые пальцы, безупречная форма... и все равно его ладонь была раза в полтора шире ее собственной. Обнаженные плечи Атоса бугрились узлами сильных мышц, отчетливо выделяющихся под гладкой кожей. На правом плече белел шрам. "Улица Феру..." - Наверняка этот шрам был не единственным. Теперь прибавится еще один. Но больше не будет - Ирка чувствовала, что скорее даст себя изрешетить, чем позволит еще хоть раз ранить Атоса. Она пугливо-ласковым движением, словно боясь разбудить мушкетера, погладила его по плечу, осторожно потянулась к груди... Ладонь, не прикасаясь, скользнула над алым пятном на бинтах, как будто пытаясь стереть боль и кровь. Ирка глубоко вздохнула. - Если бы ты знал, как я тебя люблю... - тихо сказала она, гладя руку Атоса, бессильно лежащую у нее на коленях. Атос дышал хрипловато, но ровно. Лицо раненого, обрамленное рассыпавшимися по подушке темными прядями волос, все еще было бледнее обыкновенного, но уже не той пугающей бледностью, что полчаса назад - и от этого казалось еще более красивым. Если бы не запекшаяся на губах кровь и капельки испарины на лбу и крыльях носа, можно было подумать, что Атос спокойно спит. Ирка наклонилась вперед, убирая у него со лба влажную от пота прядь. Секунду вглядывалась в закрытые глаза, потом нагнулась еще ниже и, замирая от собственной смелости, поцеловала его в губы. Сердце колотилось как сумасшедшее. Вот сейчас он очнется и... и что? Ирке внезапно пришла в голову дикая мысль, что ей все померещилось. И портрет в медальоне - тоже. Она так привыкла ни на что не надеяться, ничего не ждать... Девушка медленно разжала ладонь, стиснувшую маленькую серебряную вещицу, почти со страхом нащупала пружинку. Нет, это действительно ее портрет. Даже не портрет, а фотография - Ирка узнала снимок из собственного альбома. ...Атос медленно приходил в себя. Сознание возвращалось постепенно, шаг за шагом. Пошевелиться или открыть глаза он еще не мог, и оставалось только слышать и чувствовать - последнего больше, чем первого. Высокая подушка, ноющая боль в туго стянутой повязкой груди, живое тепло под правой рукой... и чьи-то ласковые пальцы. Атос снова попытался открыть глаза, но веки были словно свинцовые. Он почему-то был уверен, что рядом с ним Ирка, Ирэн. Ирэн... Он видел ее даже с закрытыми глазами - буйные медные волосы, рассыпанные по плечам, кошачья грация, легкость и озорство в каждом движении, повороте головы, взмахе ресниц... лукавый взгляд... Она была здесь. Она была все время здесь, и одно это приносило громадное облегчение. Она рядом, и довольно с него... Ведь между ними стоит стена... -...как я тебя люблю... - будто издалека, донесся Иркин голос. Кому это сказано? Ведь не... Неясная тень надвинулась, заслоняя свет, и Атос внезапно почувствовал на губах что-то горячее и нежное. Ирэн?! Лицо обдало теплым дыханием, по щеке скользнула прядь волос... Мушкетер напрягся, сбрасывая забытье - увидеть, пока не поздно! - и ему удалось открыть глаза. Расплывчатые туманные пятна на светлом фоне постепенно обрели четкость, превратились в Иркино лицо на фоне белого потолка комнаты; глаза у нее были испуганные, мокрые и какие-то отчаянные. - Атос... слава Богу! - почти со слезами выдохнула она. Атос рванулся вверх, но слабость была такая, что он едва приподнялся над подушкой и тут же с коротким невольным стоном повалился обратно - в груди словно засел раскаленный гвоздь. Ирка, выронив медальон, запоздало схватила его за плечи и прижала к подушке. - Вам нельзя двигаться, Атос. Вам же больно... - Чепуха... - Атос закашлялся, переглотнул, стиснул зубы, пытаясь отдышаться. - Ирэн... - Пересохшие губы плохо повиновались, голос звучал слабо, срывался, но взгляд, не отрывающийся от лица девушки, был острый, пронизывающий. - Мне... показалось... - Мушкетер не договорил, потому что увидел на одеяле открытый медальон. Ирка перехватила его взгляд... вспыхнула... судорожно попыталась найти какие-то слова, чтобы ответить на немой вопрос в глазах Атоса, но от смущения и растерянности слова и мысли разлетелись, словно вспугнутые воробьи. Атос понял ее затянувшееся молчание по-своему. Все-таки показалось. Чего не привидится от потери крови, из-за вспыхнувшей безумной надежды... Мушкетер мучительно побледнел и закрыл глаза. - Вам плохо, Атос?! - услышал он испуганный голос. - Нет, - тихо ответил он, открывая глаза. В них смешались грусть, едва заметная ирония и безнадежность. Терять было нечего. - Ирэн... вы... видели... Ирка молча кивнула. - Значит... вы... все... поняли... - с усилием выговорил Атос. - Я... не имел... права... Простите, Ирэн... - Что?! - От еще большего изумления Ирка обрела дар речи, но теперь ей уже казалось, что Атос бредит. - Я... люблю... вас... - Атос приподнялся на локтях, преодолевая слабость; пятно на повязке слегка увеличилось, на что сам мушкетер не обратил никакого внимания. Ирка закусила губу, словно от боли. - Ирэн... поймите... это вас... ни к чему... не обязывает... - Атос! - Ирка наконец опомнилась, соскользнула с тахты на пол, опустилась на колени, заглядывая в лицо мушкетеру. - Вы же... ничего не поняли... Я вас люблю, Атос, слышите?! Несколько секунд Атос неотрывно смотрел на нее. Его словно накрыло огромным гудящим колоколом, и в ушах эхом отдавалось: «Я вас люблю, Атос... я вас люблю...» Милое, мокрое от слез лицо поплыло перед глазами... Мушкетер обессиленно упал на подушку, закрыл глаза - Ирка даже испугалась, не потерял ли он сознание, - и перевел дух так, словно с него свалилась громадная тяжесть. Рука нашла Иркину руку и крепко сжала пальцы девушки. - Ирэн... - прошептал он, не открывая глаз. - Любимая... Какой же... я был... осел... Стена рухнула, разлетевшись вдребезги. Ирка, глотая слезы, уткнулась в плечо Атоса, стараясь не потревожить рану. - Я так за тебя испугалась... - выдохнула она. Атос молча обнял ее свободной рукой. Оставалось еще одно, но теперь миледи казалась далеким кошмарным сном. Разве что... - Ирэн... милая... Я не могу... заставлять тебя... ждать... Ирка тихонько засмеялась сквозь слезы и подняла голову. - Я люблю тебя, - просто сказала она. - А на нее мне наплевать. Ведь когда-нибудь она... - Ирка хотела сказать «умрет», но запнулась. Смерть слишком долго стояла здесь, в комнате, и не успела уйти далеко. Атос понял и чуть крепче прижал к себе вздрогнувшую девушку. Ему хотелось обнять ее по-настоящему, защитить, избавить от этого страха... но пока даже такое незначительное усилие обошлось ему в новый приступ кашля, от которого потемнело в глазах. Ирка мгновенно обняла мушкетера за плечи, бережно поддержала, помогая отдышаться. С минуту Атос лежал неподвижно, приходя в себя. Ирка осторожно взяла его руку и прижалась к ней щекой. - Все будет хорошо, - тихо сказала она. - А... - Договорить Ирка не успела: когда она повернула голову, лицо Атоса оказалось в двух сантиметрах от ее лица, и мушкетер, слегка притянув ее к себе, крепко поцеловал прямо в раскрытые губы. Ирка ощутила солоноватый привкус крови на губах Атоса. - Я... люблю... тебя... - шепотом сказал он.
Эжени д'Англарец: Калантэ пишет: Я-то надеялась попугать. Нет, никто не пугается... Страшно мне, страшно, очень страшно! Просто я знаю, что от моего сообщения продолжение в ту же секунду не придет, но на самом деле я реагирую... примерно как Жанна и ее друзья, читая книги. В особо напряженные моменты чуть ли не хочу вмешаться. Кстати, отдельное спасибо за Жюссака. А я все думала - будет он здесь или нет? И пожалуйста, вот и он, родимый! И понятий о том, что есть совесть, не растерял. Про сэра Гая и Брайтона я вообще молчу.
Эжени д'Англарец: Сцена с раненым Атосом вообще довела меня до слез. Как чувствовала, что этот рыцарь умирать будет, а не признается, что ранен. Ох уж этот мне Атос! А медальон... Так это он, выходит, тогда еще попер ее фотографию? Во дает!
Варгас: Эжени д'Англарец пишет: Сцена с раненым Атосом вообще довела меня до слез. Я, когда впервые читала эту сцену, в полуобморочном состоянии перевернула последнюю страницу рукописи и только узнав конец с глубоким вздохом облегчения вернулась назад. Калантэ! Браво, мадам!!! : Мой муж после этой сцены пророчески изрёк: " Попал граф! Теперь женят!"
Калантэ: Варгас А что, возникли подозрения, что я могу угробить графа??? Я??? * * * ...Жанна уже давно привыкла к немыслимой смеси эпох и жанров, но эта сцена, что ни говори, получалась весьма колоритная. Школьница конца XX века, сидящая в кухне двухкомнатной новостройки в компании английского военного врача XIX века и французского дворянина века XVI - в другое время это выглядело бы забавным... И рубиновый перстень, сверкающий на пальце Бюсси, так же мало сочетался с фаянсовой кружкой в горошек и газовой плитой, как уютные занавески «кошкин дом» - с револьвером, который выложил на стол Ватсон. За окном с гулом пронесся последний троллейбус. По черному стеклу змеились капли дождя, и в них поблескивало изломанное отражение уличного фонаря. Они молча пили чай. Да, собственно, чай они пили только для того, чтобы чем-то заняться. Хитросплетения этикета (вернее, этикетов) были задвинуты вместе с «действующей» книгой в ящик Иркиного письменного стола. Блэк, которому передалось общее настроение, тихо лежал в своем углу и только сторожко пошевеливал ушами, прислушиваясь к чему-то, неслышному для остальных. Жанна, в который уже раз прокручивая в голове все, случившееся за день, снова спрашивала себя - а стоит ли эта игра таких свеч. "С завтрашнего дня книги находятся в состоянии войны"... Уже сегодня. Уже сегодня. Война началась, и уже пролилась первая кровь. Кому еще придется расплачиваться кровью за дружбу с ней? Что с Ольгой? А еще надо позвонить Леше... Ватсон, все время беспокойно посматривавший на дверь, со стуком поставил кружку. - Вообще-то мне положено находиться возле раненого, - заметил он, вставая из-за стола. - Погодите, - остановил его Бюсси. - Не надо им мешать. - Вряд ли то, что там сейчас происходит, похоже на романтическое признание, - пожал плечами Ватсон. - Граф потерял слишком много крови, так что я сильно сомневаюсь, сможет ли он выговорить хоть слово. А вот навредить себе... - За него уже все сказал медальон, - улыбнулся Бюсси, - а что касается вреда... Не думаю. Ирэн позвала бы вас, если бы возникла необходимость. Насколько я могу судить, ее познания в области медицины достаточно велики. - Кое в чем даже больше моих, - неохотно согласился Ватсон, опускаясь на стул, - но... В полуночную тишину спящего дома ворвался звонок. Жанна бросилась к телефону. Блэк вскочил. Звонила Ольга. - Это я. У нас все в порядке, вы как? - Вернулись, - Жанна не сдержала длинный вздох облегчения, чувствуя, как отпускает оставшаяся тревога. - Все живы? - Как тебе сказать... - Жанна невольно оглянулась на дверь. - Гисборн был прав, нам устроили засаду. Атоса ранили, остальные целы - Жавер подоспел. - Н-да, - тихонько сказала Ольга. - Слушай, перезвони, пожалуйста, ребятам, чтобы сюда не трезвонили... - Ладно. - Ольга разъединилась. Едва Жанна успела повесить трубку, как телефон зазвонил снова. - Жан, ты? - во взволнованном голосе Вальки прозвучало облегчение. - Ну как? - Порядок, - устало ответила Жанна. Вальке ее тон не понравился. - Вы там... это... Ну все нормально? - Не совсем. Но это не по телефону... - Как это - не совсем нормально?! - Валь, ну подожди до завтра, а? - Я не могу... - жалобно протянул Колесов. - Мы тут совсем с ума сходим. А может... Слушай, можно я заскочу на минутку? - Не стоит, Валь. Ты уж извини. Все живы. Ну... в общем и целом. Остальное завтра. - Жанна опять оглянулась на дверь комнаты. Если сказать, что Атоса пырнули ножом, от Колесова не отделаешься - будет подробности выяснять, причем из лучших побуждений. - Мы вернулись и... и война началась. В холл выглянула Ирка. Донельзя обрадованный Блэк кинулся к хозяйке и завертелся вокруг ее ног; девушка рассеянно потрепала его по ушам. - Кто там? - Валька, - ответила Жанна, положив трубку. - Ольга дома, там все в порядке. - Слава Богу... - Ирка обессиленно прислонилась к дверному косяку. - Как Атос? - тревожно спросила Жанна. - Очнулся. Кажется, ничего... Ватсон, воспользовавшись моментом, быстро прошел в комнату. Блэк, уяснив, что дверь, из-за которой доносятся полузнакомые и крайне интригующие запахи, наконец открылась, просочился следом. Ирка исчезла на кухне - так стремительно, что по коридору прошел ветер. Оттуда донеслось позвякивание и журчание воды. Жанна оглянулась и шагнула следом за Ватсоном. - Ватсон? - Атос слабо улыбнулся. - Кажется, я вызвал... изрядный... переполох... - Он переводил дыхание почти после каждого слова. Вошла Ирка со стаканом воды и, подсунув ладонь под затылок мушкетера, помогла ему напиться. - Ну, еще бы, - Ватсон достал стетоскоп и, секунду подождав, занял Иркино место у постели. - Кстати, разговаривать вам нельзя, и двигаться - тоже. Говорите шепотом. - Слуховая трубка осторожно двигалась по забинтованной груди. - Сильно болит? Только честно, граф. - Терпимо, - ответил Атос после паузы. Подобравшийся поближе колли осторожно обнюхал его руку и так же осторожно лизнул. - Блэк, пошел на место! - нервно скомандовала Ирка. - Давай, давай отсюда... - Об Ольге... известий нет?.. - Уже освободили, - сказала Жанна. Атос с облегчением улыбнулся. Закончив осмотр, Ватсон выпрямился, убирая стетоскоп - и встретил тревожно-вопросительный взгляд Ирки. - По-моему, все в порядке, насколько это возможно при такой ране, - мягко сказал он. - Кровотечение прекратилось, пульс хороший... Я бы не поверил, если бы не видел собственными глазами. Вы сотворили чудо, Ирэн. Ирка покраснела и принялась старательно оттирать заляпанный липкими пятнами стол. Атос проводил глазами ее руки, перевел взгляд на инструменты, пустые флаконы, окровавленную марлю... - Похоже... со мной... пришлось... повозиться... - полувопросительно сказал он. - Честно говоря, вас едва вытащили с того света, граф, - подтвердил Ватсон. - И, хотя мне стыдно в этом признаваться, но это не моя заслуга, а в первую очередь Ирэн. Ирка готова была провалиться сквозь землю и, уж во всяком случае, мечтала удрать из комнаты, но Атос поймал ее за руку и притянул к себе. Девушка мгновение не знала, куда деваться, но потом, плюнув на приличия, просто стала на колени у тахты и спрятала лицо на груди мушкетера. Атос ласково обнял ее за плечи. У Жанны стало легче на душе - одной заботой меньше... хотя это еще как сказать... Бюсси поднял брови, хотя и ожидал подобной развязки. - Кажется, вам посчастливилось, граф? - улыбнулся он. - Право, я... ничем... не заслужил... такого счастья... - отозвался Атос. Давать объяснения сейчас не хотелось; кроме того, мушкетер чувствовал общее напряжение из-за своей раны и понимал, что шутка, даже самая незамысловатая, отлично разрядит атмосферу. - Судите сами... что за отвратительные... манеры... Ввалился в дом... к любимой девушке... напугал... упал в обморок... перепачкал кровью… ее постель... Разве так... объясняются.. в любви?! - Голос Атоса был серьезен, но глаза смеялись. Ирка вскинула голову и погрозила ему кулаком. Через секунду хохотали все, кроме Атоса - так неудержимо, как могут хохотать люди, избежавшие большой опасности. Затихающий смех прорезал звонок в дверь. - Колесов, - уверенно сказала Жанна. - Черт побери, я же ему говорила! Звонок повторился уже более настойчиво. - Убью! - Ирка кинулась открывать. Жанна, подумав, подняла с пола рубашку Атоса - все равно идти мимо ванной - и тоже пошла в прихожую. - Тебе сказано было - завтра?! - свирепо спросила Ирка у промокшего Колесова, впуская его в квартиру. - До завтра я бы помер от беспокойства... - Валька осекся, увидев в руках у Жанны покрытую уже побуревшими пятнами рубашку. - Кто?!! В его голосе прозвучал такой ужас, что Ирка простила ему непрошеное вторжение. - Атос, - коротко ответила она. - Ну что ты так уставился? Крови не видел? Еще насмотришься. Война это, понимаешь? Война! Информация распространилась быстро. Холмс, предвидя осложнения с транспортировкой раненого, поставил в известность Романа Ойру-Ойру, и, через несколько минут после того, как Ирка выпроводила Колесова, маг возник в комнате, приведя всех в состояние легкого шока. Бюсси вскинулся, хватая первый попавшийся под руку предмет, Ирка метнулась к Атосу. - Спокойно! - Роман поднял ладонь, словно заслоняясь от револьвера, который непроизвольно направил на него Ватсон. - Это я. - Откуда?! - слабым голосом выговорила Жанна. - Книга же заперта... Ватсон опустил револьвер. - Ты забыла, что маги умеют проходить сквозь стены? - слегка насмешливо осведомился Роман. - Подумаешь, ящик стола. Фанерка. - Ойра-Ойра заметно прятал под напускным спокойствием впечатление, которое на него произвели кровавый беспорядок в комнате и Атос, осунувшееся лицо которого по цвету почти не отличалось от подушки. Роман был магом, но магом «штатским». - С возвращением, - тихо сказал он. - Спасибо, - ответила Жанна. - Вот... как видишь. - Да уж вижу. Как вы, Атос? Опасная рана? - Жить буду, - устало и почему-то слегка виновато улыбнулся мушкетер. - У меня появилась кое-какая информация, касающаяся... ну, короче говоря, всего касающаяся. - Роман присел на краешек стула, предварительно с подозрением посмотрев на сиденье и даже проведя по нему ладонью. - Во-первых, радостная. Весь "Понедельник" абсолютно безопасен. Можешь его даже не запирать - никто без нашего ведома в него не войдет и тем более не выйдет. Советую, кстати, почаще использовать его как шлюз. - Это как же вам... - начала Ирка. - Профессиональная тайна, - без улыбки сказал Роман. - Хочешь, попробуй спросить у Кристобаля Хозевича... или у Януса. Только не уверен, что они ответят. И за Елену можешь не беспокоиться - к сказкам это тоже относится. Ольгу я уже порадовал. Жанна буквально физически ощутила громадное облегчение, снизошедшее на нее при этом известии. Господи, ну хоть какой-то просвет! - А в остальном… - Роман взглянул на Атоса. – Янус настоятельно просил напомнить вам, что раненому нельзя входить и выходить через Жаннины книги. Напомнить всем вообще и вам – в особенности. Жанна с Иркой переглянулись. Янус Полуэктович никогда не говорил впустую. - Мы помним, - тихо сказала Ирка, легонько сжав ладонь Атоса. – Спасибо. Роман вздохнул. - Я бы рад помочь вам, чем только можно, но... к сожалению, мы не можем ничего. Применение магии в чужих книгах невозможно. - Я знаю, - ответила Жанна. - Не переживай. Роман помолчал. Потом обвел глазами друзей и встал. - Я пойду. Вам всем надо отдохнуть, особенно вам, Атос. Поправляйтесь. ...Жанна заранее договорилась со своими родителями, что останется ночевать у Ирки. Это было как нельзя более кстати, поскольку утром предстояло переправить Атоса домой. Бюсси вызвался сообщить мушкетерам и ушел, Ватсон - тоже, пообещав прийти рано утром. Девушки прибрали в комнате, и Ирка постелила подруге в гостиной на диване. Вернувшись к себе в комнату, она увидела, что глаза Атоса закрыты, и рванулась к нему, но услышала ровное дыхание и поняла, что он уснул. Ирка села на стул и подперла голову руками. - Все будет хорошо, - тихо сказала она неизвестно кому. - Должно быть. Будильник на столе показывал половину второго ночи. Ирка машинально отключила сигнал и потянулась. Немного подумала, достала из шкафа второй плед, погасила верхний свет и осторожно забралась на тахту рядом с мушкетером. Атос спал. Ирка легла, взяв его за руку и прижавшись к укрытому пледом плечу. Атос шевельнулся во сне и сжал ее пальцы. * * * - Вы их упустили?! Неужели было так трудно справиться с двумя безоружными мужчинами! - Мадам, в дело вмешалась полиция, - осторожно возразил Тенардье. - А полицейские не были безоружными. - Тенардье не собирался сообщать миледи, что полицию представлял один Жавер. Леди Винтер промолчала. Ее не столько раздражало то, что упустили Жанну, как то, что удалось уйти Атосу. А она так рассчитывала его убить... - Легавые убили четверых наших людей, и еще один исчез - должно быть, его арестовали. Мадам, мы... - Не стоило бы платить вам за столь бездарно выполненное задание, - сквозь зубы процедила миледи, - но, учитывая ваши потери... Берите и убирайтесь с моих глаз на сегодня. Тенардье ловко поймал звякнувший мешочек. Потери его не слишком расстраивали. Теперь придется делить деньги не на семь частей, а всего на две - прямая выгода. - Всегда к вашим услугам, мадам, - поклонился он и, пятясь, как восточный придворный перед султаном, вывалился за дверь. - Бери свою долю, - отсчитывая монеты, ухмыльнулся Тенардье. - По тридцать пять золотых на брата - недурно, а? - А меня вы в расчет приняли? - Чья-то рука крепко взяла его сзади за шею. - Монпарнас! - воскликнул Крючок. - Черт побери! Мы думали, ты в легавке! - Был, - усмехнулся Монпарнас, отпуская приятеля. - Был да сплыл. - Как тебе удалось удрать от Жавера? - Не от него. От олуха жандарма. Жавер довел меня до участка и куда-то свалил. Давай деньги, старый мошенник, не то... - Да ты что, думаешь, я тебя обману?! - возмутился Тенардье. - Не думаю. Знаю. Не беспокойся, я умею делить на три. Мне причитается двадцать пять. - Я тоже умею делить на три, - заметил Тенардье. - По двадцать три на брата, и один мы пропьем сегодня вечером. За что это тебе лишние две монеты? - За работу, - холодно ответил Монпарнас. - За то, что я, в отличие от вас, все-таки успел воткнуть перо под ребра одному из них. - Так они же все равно ушли! - Не думаю, что очень далеко. - Монпарнас без дальнейших разговоров сгреб золото и сунул в карман. Тенардье предпочел не спорить. - Тогда иди и сам сообщи свои достижения этой белокурой стерве, - пробурчал он. - Может быть, она тебе добавит что-нибудь. Кого ты пропорол? - Ее мужа. Глава 31. Кто виноват? - Начало войны со счетом один-ноль не в нашу пользу, - заключил Леша. Большой Совет собрался у Жанны, и она только что закончила пересказывать приключения парламентеров. - Это почему же не в нашу? - прищурился Вадим. - С их стороны четверо убиты и один арестован. А с нашей - один раненый. - Тебе бы, Вадим, в сберкассе служить, - проворчала Ирка. - Баланс подсчитывать. - A la guerre comme a la guerre, - парировал Вадим. - Я тебе сейчас... - Жан, послушай, - Валька развернулся вместе со стулом в сторону Жанны. - А что теперь, собственно, будет? Ведь они нас здесь не достанут? И не знают, где мы появимся. - Значит, будут нападать на наших друзей, - мрачно ответила Жанна. - На тех, кто послабее... Ой!!! Гаврош. Жанна поняла, что самое слабое место - это он. Остальные - люди взрослые, к риску не привыкать, и вооружены, да к тому же условия жизни у них более-менее нормальные. А вот Гаврош... Девушка вскочила. - Что случилось? - Гаврош. Надо уговорить его перебраться в "Понедельник". Если про него вспомнят...
Калантэ: Через пять минут Совет уже торопливо шагал по Парижу к площади Бастилии. Вечер был на редкость промозглый, и это давало шанс застать гамена "дома". Жанна с трудом отделалась от ощущения, что это продолжение вчерашней экспедиции. Надежная тяжесть пистолета в кармане успокаивала нервы. Не-ет, это не то, что вчера. Предупрежден - значит, вооружен. Шестерка шла почти бесшумно, и Жанна по привычке слушала улицу. - Жан, - шепнула Ирка, - впереди нас кто-то топает. Слышишь? - Еще бы нет. - Жанна так же отчетливо различала, как по булыжнику стучат чьи-то каблуки. Каблуков было две пары. - Может, кто-то домой торопится? - Разве что этот кто-то снимает помещение у Гавроша, - тихо заметил Валька. - Что делать нормальному буржуа в такой час на площади Бастилии? - Гм... Жанна невольно ускорила шаг, взвела курок пистолета - идущие впереди двое ей начинали активно не нравиться. Впереди зачернела громада слона. Стук каблуков затих, две смутные тени скрылись под слоновьим брюхом, и послышался осторожный свист. - Да это просто приятели Гавроша, - с облегчением сказал Леша. - Ростом со взрослого человека? Сомневаюсь! Рядом с Жанной щелкнул курок Иркиного пистолета. Из темноты донеслась неясная возня и тонкий вскрик, оборвавшийся так, словно кричавшему зажали рот. - Ах, ты... - Жанна, больше не задумываясь об этической стороне вопроса, рванулась вперед. - Ни с места, полиция! - гаркнул за спиной Вадим. В густой тени статуи можно было различить все те же две фигуры и извивающуюся в их руках фигурку Гавроша. Что-то тускло блеснуло, и Жанна, не колеблясь, спустила курок. Промахнуться она не боялась. Выстрел раскатился по крышам, подняв птичий переполох; вспышка осветила широкий нож в грязной, волосатой руке с обтрепанным обшлагом. Обладатель ножа охнул, выронил клинок и согнулся. Второй схватил в охапку Гавроша, закрываясь им, как щитом, и приставив к горлу гамена нож, но не учел, что худенький мальчишка - слишком маленький щит для взрослого мужчины. - Убью щенка! - сипло выкрикнул он. Второй выстрел швырнул его на ногу слона; статуя загудела, на головы посыпался мусор и чешуйки краски. Бандит медленно съехал на землю, а Гаврош вывернулся из обмякших рук и вскочил на ноги. - Все, - жестко сказала Ирка, чиркая спичкой. - Как выразился Вадим, на войне как на войне. О, глядите... - Ба, - без малейшего признака удивления или огорчения сказал Гаврош, - да это ж папаша... - Тенардье, - подтвердила Жанна. - Вот, значит, какие пироги... Ладно, пошли, пока полиция не прибежала. Жавер сегодня выходной. Окончательно отдышались все только у Жанны в комнате. - Ну, вы вовремя, - пропыхтел Гаврош, вытряхивая из волос песок. - Плыл бы я сейчас вниз по течению с пером в глотке... - Туда тебе нельзя возвращаться. Давай я тебя к Елене провожу... - начала Жанна. - Еще чего придумала! - оборвал ее Гаврош. - А кто будет за "Петушиным часом" следить? - Ты уж сегодня последил, хватит! Гаврош, это же война. Тебя просто убьют, и пикнуть не успеешь! - Пусть сначала найдут! - Найдут, можешь не сомневаться. Гаврош, ну ведь Иванушка же сидит дома тихо... - Иванушка - птенец еще, пороху не нюхал, - буркнул Гаврош. - А от меня польза. Никуда я из Парижа не уйду. - Вот упрямый! - разозлилась Ирка. - А сами что, лучше? - отпарировал Гаврош. - Вы мне лучше дайте какое-нибудь оружие. - Идея! - осенило Жанну. - Поживешь у Жавера. Он тебе и пистолет подберет, и будешь по крайней мере ночевать в тепле и безопасности. - У Жавера?! - Ну да, а что? Сколько ты его знаешь - и все еще боишься? - Ничего я не боюсь, - обиделся Гаврош. - Нет, вообще, теплая домовуха - это здорово... Холодает... А он точно мне даст пистолет? Ответить Жанна не успела, потому что в комнате появились два новых гостя. Большой Совет рефлекторно дернулся занять оборонительную позицию, лишь в следующий миг сообразив, что они пришли через «Понедельник начинается в субботу», а значит - друзья. Секундную паузу нарушила Жанна. - Антон!! - радостно вскрикнула она, вскочила и кинулась к вновь прибывшим. Первый из гостей поймал ее в объятия, поднял - мера необходимая, потому как иначе Жанна бы не дотянулась - и расцеловал в обе щеки. - Антон, какими судьбами?! Пашка передал, да? - А то, - осторожно ставя девушку на пол, улыбнулся таинственный Антон. - Ну... - Он отстранился гибким, стремительным движением - и очень вовремя, потому что второй, по телосложению, пожалуй, заметно превосходящий Портоса, шагнул к Жанне, сгреб ее в охапку и высоко подбросил. Большой Совет наконец сообразил, что присутствует при встрече старых друзей. - Дорогая дона Жанна, примите это от баронессы, - великан смачно поцеловал смеющуюся Жанну в щеку. - Она бы никогда не простила мне, если бы узнала, что я этим пренебрег. За прошедшие два года вы только похорошели! Наконец Жанну поставили на ноги. - Знакомьтесь, - отдышавшись и все еще улыбаясь, сказала она. - Благородный дон Румата Эсторский, он же Антон, и благородный барон Пампа дон Бау! Пока Румата обменивался рукопожатиями с сильной половиной Совета, барон Пампа с тяжеловесной грацией склонился над рукой Ирки. Тонкая кисть девушки утонула в огромной лапище барона. - К вашим услугам, благородная и прекрасная дона... - Ирина, - подсказала Ирка, не в силах сдержать улыбку. - И к вашим услугам, благородная и прекрасная дона... - Пампа снова сделал паузу. - Ольга, - церемонно приседая, представилась Ольга. - Дон Кондор мне все рассказал, - вполголоса проговорил Румата. - Рэба участвует в этом? - К сожалению. - Ну ничего. Я перебираюсь в Арканар, а барон изъявил желание поехать со мной немного поразвлечься... - Да, я услышал про этого негодяя Рэбу и решил проветриться, - добродушно пророкотал барон. - Каково, а? - А как же Кира, а баронесса? - Жанна вопросительно смотрела на Румату. - Вы за них не боитесь? - Киру я отправил в метрополию, - спокойно ответил Румата. - А баронесса - храбрая женщина. С ней дружина, и стены замка неприступны. - Возвращаясь в Арканар, вы подставляете себя под удар, - медленно сказала Жанна. - Может быть, лучше было бы... - Не лучше, дорогая Жанна, - улыбнулся Румата. - Никак не лучше. Давай-ка рассказывай пока, что тут успело произойти. - Прощения прошу, благородный дон, - вмешалась Ирка с плутоватой улыбкой. - Как называть благородного дона - Румата или Антон? - Как вам будет благоугодно, достопочтимая дона Ирина, - принимая игру, ответствовал Румата. - Хотя вообще-то Антон короче. Но Румата - звучит привычнее. * * * - Как там Жанна объясняла - можно применять оружие, если оно не превышает уровня развития технологии? Да? - Валька аккуратно высыпал в жестяную баночку из-под гуталина алюминиевую пудру, осторожно перемешал ее с непонятным желтовато-белым порошком и очень-очень бережно положил сверху кружочек фильтровальной бумаги, на поверхности которого проступал налет белых мелких кристаллов. - Вот. Ничего не превышает. - Он закрыл баночку крышкой. - Ты хочешь сказать, что все это рванет? - с явным сомнением поинтересовался Вадим, обозревая Валькин секретер, заставленный пузырьками и баночками - половина из них была беззастенчиво свистнута из школьного кабинета химии. - Вот это все - вряд ли, - перехватив его взгляд, ответил Валька, - а банка - еще как! Это же аммонал - слыхал про такое? - Не-а. Не доверяю я твоим химическим опытам. - Спорим? - обиделся Валька. - Пошли проверим! Вадим ненадолго задумался: Валька обычно спорил при девяноста девяти целых и девяти десятых процентах вероятности исхода в его пользу. Но опасение проиграть было слабее любопытства. - Где будем проводить испытания? - Лешу, как сторону незаинтересованную, больше всего волновала организационная сторона вопроса. - Чтобы не пришлось ненароком пожар тушить? - Ну, во-первых, на улице. - Валька засунул баночку в задний карман брюк. - Только не вздумайте мне пинка дать. Сдетонирует. - Ого... - Пошли на пустырь, - одеваясь, сказал Валька. - Только имейте в виду. Отходите метра на три и рты лучше открыть. Грохот будет - ого-го какой. - А разрушения? - Какие тебе разрушения на пустыре? - резонно спросил Валька, запирая дверь. - Что там разрушать? Выйдя из Валькиного подъезда, ребята прошли двор и нырнули в арку. - Если... - начал было Вадим и умолк. Дорогу испытателям преграждали совсем несимпатичные субъекты в костюмах "а ля бомж". И на физиономиях у них было написана откровенная неприязнь к мальчишкам вообще и к этим в частности. Леша оглянулся - и обнаружил, что сзади как из-под земли возникли еще двое. От классических бомжей их отличало выражение глаз - глаза у всех были не подобострастные и не озлобленно-пьяные, как можно было ожидать, исходя из ситуации, а холодно-жесткие, прицеливающиеся. - В чем дело, отцы? - настороженно спросил Вадим. - Курить нету. - Вадька, сзади! - Леша оттолкнул приятеля в сторону - и как раз вовремя. Замах "бомжа" пропал впустую. - Ребята, назад! - Леха, у него нож!!! - Вадим ногой ударил нападающего по руке с зажатым в ней ножом. Нож рыбкой взлетел вверх. Второй субъект метнулся к нему; Вадим увернулся, но недостаточно быстро, и кастет ободрал ему лоб. Леша нанес короткий боксерский удар в челюсть третьему, расчищая путь к отступлению. - Ложись! - заорал Валька. Нападающие на мгновение замерли. Очевидно, все понимали слово «ложись» но вот зачем, кому и куда... Зато сильная половина Большого Совета все прекрасно поняла и отскочила возможно дальше, не забыв заткнуть уши. Валька замахнулся... Испытания удались. Между нападающими и ребятами встала ослепительная вспышка, а грохот, усиленный местной акустикой, почти оглушил самого Вальку, который заткнуть уши не успел. Над головой Леши просвистела крышка от баночки. - Бежим! - рявкнул Валька, не слыша собственного голоса из-за звона в ушах. Троица дружно рванула в ближайший подъезд. На их счастье, лифта ждать не пришлось; ввалившийся последним Вадим ткнул кнопку верхнего этажа, створки сдвинулись, и лифт поехал. Несколько секунд все молчали, и слышалось только тяжелое дыхание. - Уф, - выговорил наконец Леша слегка невнятно, облизывая разбитые костяшки пальцев. - Куда теперь? - Через чердак, - тут же предложил Вадим, осторожно промакивая ссадину на лбу. - Они будут нас там искать в первую очередь, - мрачно заметил Валька. - Если он закрыт, и... если у них хватит ума оставить хоть одного внизу... Сами себя загнали в ловушку! - Ты сам сюда рванул, - справедливо указал Леша. - Одному можно и по башке стукнуть. - Чего они на нас взъелись? - с недоумением спросил Вадим. Лифт остановился, и он тут же нажал кнопку шестого этажа. - Ничего не понимаю! В крайнем случае, можно кататься на лифте хоть до вечера. - Что-то у меня складывается впечатление, что эти о лифте имеют смутное представление, - медленно проговорил Леша. - Ага, - подхватил Валька. - Какая нормальная реакция у человека на крик "ложись!"? Даже у бомжа? А эти просто остолбенели! Вадим наморщил лоб. - Ты хочешь сказать... - Совсем не хочу, но очень на это похоже. - Леша нажал кнопку «стоп», а следом - последний этаж. - Никакие это не бомжи, - уверенно сказал Валька. Ребята переглянулись. - Беня, - тихо сказал Вадим. - Беня, мине сдается, шо у нас горить сажа... Лифт раскрыл двери на последнем этаже. Друзья, не выходя, прислушались. Ничего. Ни звука. Леша в несколько прыжков спустился к лестничному пролету, затянутому пыльной металлической сеткой... Тишина. Никого не видно. Если, конечно, они не притаились у входных дверей. - На чердак? - спросил Сидоров, поднимаясь обратно. - Ага. - Остальные покинули кабину лифта и, стараясь все же ступать потише, поднялись к массивной железной двери, перегораживающей вход на чердак. На двери висел ржавый амбарный замок, но несколько прутьев перил были выломаны - проходом явно пользовались. - Опередить они нас не могли, - пропыхтел Вадим, протискиваясь в дырку между прутьями. - Вон пылища какая. - Это точно, - согласился Леша, последовав за Вадимом. На чердаке пахло пылью, кошками и голубями. - Пройдем до четвертого подъезда, он проходной. А там - к Жанне. - Окольными путями, - закончил Валька, в свою очередь пролезая сквозь перила. - Нормальные герои... И троица пустилась в путешествие по чердаку, причем Валька шепотом бурчал себе под нос намертво привязавшееся «Нормальные герои всегда идут в обход». ...У Жанны собралась прекрасная половина Большого Совета. Ирка только что вернулась от Атоса, и разговор вертелся вокруг тем, которые можно было охарактеризовать словами "о своем, о девичьем", как вдруг Ольга подняла ладонь знакомым жестом. Это означало "прошу тишины". Все замолчали, устремив на нее выжидающие взгляды. Глаза Ольги стали отсутствующими, словно девушка прислушивалась к чему-то внутри себя. - Кто-то лишний в Большом Мире, - наконец, сказала она. - И не один. - Далеко? - спросила Жанна. Другие вопросы ей просто не пришли в голову, но надо было как-то реагировать. - Не очень... но... - Ольга сделала паузу. - Все. Уже никого. - А тебе точно не показалось? - Ирка спросила без особой надежды на сомнительность факта. Ольга покачала головой с видом человека, абсолютно уверенного в своей правоте. - Может быть, Гисборн? - Он бы пришел один. - Но как?! - выдохнула основной вопрос Жанна. - Откуда? Авторитету Романа, Елены и Мерлина она верила безоглядно; раз они сказали, что книга, когда-то попавшая в руки к Гисборну, никому не известна и потому безопасна - значит, так оно и есть. Значит, есть еще «неучтенные» книги?! Ольга молча пожала плечами, и тут в прихожей тренькнул звонок. Жанна вздрогнула от неожиданности и, пробормотав: «У нас, знаете ли, все дома...», пошла открывать. Ирка, от возбуждения не в состоянии усидеть на месте, выглянула в коридор. - Всем привет! - воскликнула она, узрев новую партию гостей. - Что у вас за манеры - заявляться без предварительного... - Что случилось? - тихо спросила Жанна. Вид у ребят был не менее возбужденный. И гораздо более потрепанный. Жанна отступила, впуская их в прихожую. Ирка застыла в дверях комнаты, как аллегорическая фигура Неожиданности. - Сейчас, - пообещал Леша, сбрасывая ботинки. - Ольга тоже здесь? Жанна кивнула сначала просто так, затем еще раз - уже в сторону комнаты. - Заходите. - Предатель твой Гисборн, - бросил Ольге Валька, входя в комнату. - А если подробнее? - подняла брови Ольга. Жанна медленно опустилась на край дивана, растерянно глядя на друзей. Ирка кашлянула и решительно шагнула вперед. - Жан, у тебя есть перекись водорода? Пока Ирка обрабатывала Вадиму и Леше полученные в битве повреждения, Валька коротко пересказал, в чем дело. - Больше им неоткуда было вылезти, - заключил Колесов. - Валя, мне он вредить не будет, я ручаюсь, - спокойно сказала Ольга. - Поэтому и врагов ко мне не приведет. А сами они вряд ли сумеют пройти через Марка Твена. Да и зайти в него тоже. - Тогда признавайтесь, девушки, у кого книжный шкаф не закрыт? - мрачно спросил Вадим. Девушки глубоко задумались. - Мой шкаф закрыт в мое отсутствие, - твердо сказала Ольга. - Аналогично, - поморщив лоб в течение некоторого времени, произнесла Ирка и сочувственно добавила: - Но нам-то проще. У нас по одной книге. Все взоры обратились к Жанне. - Проверяйте, - решительно сказала та. - Это я не в плане обиды, я серьезно. Правда, после того, как Ольгу объявили ведьмой, я перелопачивала весь дом... Но что-то я могла и упустить. Так что... - Но послушайте, это же ЧП! В этот момент Леша схватился за голову - непроизвольным движением, оставив Ирку, промывающую его ссадины, с занесенной мокрой ватой. Секунду спустя Жанна повторила его жест, словно зазевавшееся зеркало. Так они и замерли, глядя друг на друга большими от ужаса глазами. - Елки-палки! - не выдержал Вадим. - Да объяснят нам наконец? Валька, похоже, уже понял, потому что его глаза стали еще больше - если у Жанны с Лешей они были как блюдечки, то у него - не меньше десертной тарелки. - ???... - Ну да, - вздохнул Леша. - Можете меня побить. - Да нет, с тебя, пожалуй, достаточно, - сдержанно заметила Ольга. - Но если я сейчас же не услышу объяснений... - пригрозила Ирка, ловя Сидорова за кисть и продолжая свое дело. - Все очень просто. Жанна давала мне книгу. Еще задолго до войны. Почитать. А потом я попросил еще на немного... Сам-то я быстро читаю, но папа заинтересовался. - Да кто ж!.. - теперь уже весь Большой Совет, за исключением только Ирки, у которой руки были заняты, схватился за головы, осознав весь кошмар происшедшего. Ирка отреагировала словесно: - Холера! - Так он вроде дома читал... - Пока ему не пришло в голову взять книгу куда-нибудь с собой, - медленно проговорил Валька. - Да какая вообще разница, у вас же днем дома никого нет... - А! - Леша обреченно махнул рукой. - Вопрос, где теперь книга? - деловито сказал Вадим. - С собой носят! - после минутной паузы воскликнул Валька. - Иначе, куда они могли испариться? - Только в книгу, - поддержала его Жанна. - Оль! - судя по горящим глазам, Жанну осенило. - Где они сейчас? - Там, - ответила Ольга, немного подумав. - Пошли. Быстрее, пока они снова не вылезли. По пути прошу пошевелить мозгами: куда в обычном подъезде можно спрятать книгу. - И кто это был, - добавил Валька. - Это я тебе и так скажу, - пообещала Жанна, не отрываясь от процесса обувания. - Петушиный час. По логике вещей, а также методом исключения. - Пожалуй, - согласился Вадим. - И тогда все сходится... Жаннина просьба подумать не пропала втуне. Когда компания не то чтобы в темпе вальса, а скорее в темпе гопака, добралась до места и осмотрелась, Валька и Ирка без колебаний направились к облупившемуся шкафчику с треснувшим стеклом и красными буквами "ПК". Валька жестом профессионального фокусника извлек злосчастную книгу, протянул ее поначалу Леше, потом, спохватившись, развернулся к Жанне. Ольга извлекла из кармана полиэтиленовый пакет. - Мне пришла в голову очень неприятная мысль, - спокойно произнесла она, пока Жанна занималась упаковкой. - Кто им мешает выйти, пока мы в книге? - Е-мое, - прошептал Вадим. - Точно... - А мне в голову пришла еще одна неприятная мысль, - зловеще сказала Ирка. - Вы обратили внимание, что это за книга? - Сборник западной фантастики, - ответил Леша. - А что? - Скажите мне, с каких пор Петушиный Час взялся путешествовать по всяким фантастическим мирам? Это еще похлеще, чем «Янки при дворе...». До Жанны не сразу, но все-таки дошло, что Ирка имеет в виду. Банда из Парижа XIX века - не та компания, которая способна по своему почину лезть в другой мир. Ладно еще, в мир просто иного времени. Но в фантастику? Надо было еще знать, куда лезть. Найти среди миллионов книжек именно эту. И переходы в нее - вряд ли из "Отверженных" существовал прямой... Слишком сложно для Петушиного часа. - Ими кто-то руководил, - вслух сказала она завершающую логическую цепочку мысль. - Миледи? - Миледи, конечно, ужас как сильна в западной фантастике! - скептически заметила Ольга. - Нет, люди. Здесь поработал кто-то очень умный. И разносторонне образованный. Очень разносторонне. Никто из тех, кого мы знаем, под эту характеристику не подходит. - Давайте решать проблемы по порядку, - вздохнула Жанна. - Сначала первую. Надеюсь, с этим будет несложно... Первую проблему удалось решить с помощью Романа. Поскольку Ольга уже довольно давно маскировала свое отсутствие дублем, решение лежало на поверхности. Три дубля, Жаннин, Ольгин и Иркин, были запрограммированы на работу привратников. Для Ирки - заодно и проводника. Оригинал идет в книгу, дубль берет книгу и убирает под замок. После чего тихо ждет, в случае необходимости изображая перед родителями ужасную головную боль, и по сигналу отпирает книгу. В самом крайнем случае, может и треснуть непрошеных гостей, буде такие увяжутся за оригиналами, чем-нибудь тяжелым. - Только говорите им заранее, когда намерены вернуться. Скажем, если вы собираетесь торчать в книге весь день, то дублю полезно вместо вас сходить в школу. - Они и это смогут? – бурно обрадовалась Ирка. - Блеск! Дубль Жанны дежурил в «Понедельнике», а вот с двумя другими было труднее. В самом деле, в НИИЧАВО дублями никого не удивишь, будь их хоть целая дивизия, а в «Мушкетерах» или в «Балладах»? Они там и работать-то не будут. Поэтому их пришлось оставить у девушек дома. К счастью, ни Ольга, ни Ирка не отличались могучим телосложением, поэтому их дублей удалось легко замаскировать в дальних углах платяных шкафов. - Мои родители ко мне в шкаф не заглядывают из принципа, - успокоила Ирка друзей. - У нас не принято лезть в личную жизнь. Могу держать в шкафу сотню скелетов любовников, никто не поинтересуется. - Аналогично, - усмехнулась Ольга. - Ему там ничего не сделается? - на всякий случай спросила Ирка. - Ничего. Да закрывай ты дверцу, он же не дышит! Вот так. Включается по твоей команде. Несколько раз опробовав процедуру запуска, Роман распрощался и исчез. - Ну, с этим разобрались, - с облегчением сказала Жанна. - Знаете... пойдемте ко мне, что ли... Чаем напою. У меня тортик есть. - В честь чего? - заинтересовался Вадим. - А просто так. - А если я понадоблюсь... - уперлась Ирка. - С тем же успехом я тебя отправлю из своей комнаты. Бери книгу и пошли. ...Жанна притащила в свою комнату поднос с чашками и чайником - в ее кухне шесть человек помещались только стоя, - подумав, включила магнитофон, и война на некоторое время отодвинулась. Судя по оставшимся от торта крошкам, опасности вызывали у Большого Совета совершенно одинаковую реакцию - повышение аппетита, в частности на сладкое. - Стучат! - внезапно подскочила Ирка. Жанна торопливо выключила музыку. Действительно стучат. В шкафу. - Кто там? - Жаннет, это я, - донеслось до нее. Жанна узнала голос Бюсси и без колебаний отперла шкаф. - Я не один, не пугайтесь, - вместо приветствия предупредил граф, появляясь в комнате. За его спиной возникла высокая нескладная фигура. - Господин де Шико? - изумилась Жанна. - Какими судьбами? Ой, Бюсси, что у вас с рукой? Левая рука Бюсси висела на перевязи, но граф только слегка пожал плечами: - Да так, некоторые обстоятельства... - И сколько их было, этих обстоятельств? - сощурилась Ирка. - Восхищен вашей проницательностью, - поклонился Бюсси. - Всего-то человек десять... было. Благодаря господину Шико, я отделался легкой царапиной. - Честно говоря, я вовсе не собирался принимать участие в вашей войне, - невозмутимо сказал гасконец, усаживаясь и кладя на колени длинную шпагу, - но вы мне бесконечно симпатичны. - Шико поклонился в сторону Жанны. - Кроме того, у меня есть, что вам рассказать. Мне кажется, это будет вам небезынтересно... - Вас пытались убить? - Не совсем меня, убить-то пытались господина графа, - уточнил Шико. - Но я имел в виду не это. Ничего удивительного, что ваши враги, кто бы они ни были, хотели убить вашего друга. Ведь господин Бюсси - ваш друг, не так ли? - Имею честь считать себя таковым, - сказал Бюсси. - А скажите мне, мадемуазель Жанна, какое отношение к вам имеет граф де Келюс? - Ровным счетом никакого, - озадаченно ответила Жанна, переглянувшись с Иркой. - Разве что можно сказать так же, как вы обо мне - он мне бесконечно симпатичен. - Ну да, и мадмуазель Ирэн вместе с Реми ле Одуэном неоднократно навещала его после дуэли, пока не зажила рана... ведь так? - Совершенно верно, ну и что? - насторожилась Ирка. - А то, что его избили. Возникла пауза. - Как-как? - наконец переспросила Жанна. - То-есть, на него тоже напали? - Его избили, - повторил Шико раздельно. На лицах слушателей отразилось крайнее недоумение. - В каком смысле? Кто? Я хотел сказать... как избили - вручную?! - отчаявшись найти нужное слово, высказался Леша. Шико высоко поднял одну бровь: - А что, у вас принято избивать машинным способом? - Да нет, ну... - Не пырнули ножом, не ткнули шпагой, - помогла Леше Ирка, - а просто побили, кулаками? - Подозреваю, что и ногами тоже, - становясь серьезным, сказал Шико. - Король рвет и мечет. Бедный граф едва жив, я не преувеличиваю. Я спугнул негодяев, иначе это могло кончиться совсем плохо. Его подстерегли поздно вечером на улице. Двоим он успел распороть брюхо, но их было слишком много. Все молчали, поскольку не знали, что сказать. - Странно, - проговорила наконец Жанна. - Очень странно. Какие-то методы... неподходящие для шестнадцатого века. - Вот и мне так показалось, - заметил Шико. - Дело в том, что у графа нет никаких счетов с парижской голытьбой. И он утверждает, что эти упоминали ваше имя, Жаннет. - Мое имя?! - изумилась Жанна. - Да, когда пинали его ногами. Что-то вроде того, что "будет знать, как связываться с этой девчонкой Жанной". И еще он слышал, как называли одного из них. - Шико сделал эффектную паузу. - Ну? - не выдержала Жанна. - Монпарнас. - Опять "Петушиный час", - медленно сказала Жанна. - Знаете что, это уже совсем непонятно. Вообще все непонятно. Метод, исполнители... да и чем им Келюс насолил?! - Последнее я вам могу объяснить, - пожал плечами Бюсси. - Келюс, как принято выражаться в ваших исторических трудах, оказался морально неустойчивым. Колеблющимся. - То-есть, вы хотите сказать, это своего рода показательное выступление? - Именно. Причем обратите внимание на метод. - Уже обратили, - мрачно сказала Ирка. - Бедняга... Похоже, это тонко рассчитано. Бюсси кивнул. - Если бы на него напали со шпагами в руках... ну что ж, риск - дело благородное. Но побои - это для дворянина хуже, чем даже смерть. Это оскорбление. Это унижение, наконец, и я не сомневаюсь, что те, кто это затеял, хорошо это понимали. - Скоты, - очень тихо, но крайне эмоционально высказалась Ирка. - А на вас кто напал? - О, это было обставлено проще. Наемные бретеры. Но, поскольку сейчас у меня нет врагов... - А король? - Король изменил свое мнение о господине Бюсси уже довольно давно, - усмехнулся Шико. - Он считает, что Келюс обязан его лекарю жизнью, и не так уж далек от истины. Кроме того, сейчас Реми сидит у постели несчастного, и ссориться с ним в планы короля не входит. - Ему настолько плохо? - Избит до полусмерти. - Черт побери... Некоторое время все молчали. - Между прочим, - сказала наконец Ольга, - я, конечно, понимаю, что они только исполнители, но без исполнителей симфонию не сыграешь, ведь так? Мы с вами знаем человека, который может нам помочь. Именно в случае с «Петушиным часом». - Жавер, - слегка удивленно сказала Жанна. - Как же мне сразу не пришло в голову! - Потому что ты, по своему обыкновению, занималась самобичеванием, - уколола Ирка. - Вместо того, чтобы думать. - В Париж, - твердо сказала Жанна. - Немедленно. - Только все вместе! - Вадим встал. - И оружие по полной программе. Клинок в трости, револьвер, дубинка. С голыми руками я уже беседовал с парижским люмпен-пролетариатом. Больше не тянет. Глава 32. Методы организованной преступности. Казалось бы, Большой Совет уже не в первый раз после начала войны шел по Парижу XIX века. И на улице светло, и полицейский участок рядом - рукой подать... но Жанна все время ощущала неприятный холодок, словно в спину подувало зимним сквозняком. Совсем как в ту ночь. Перекресток... Совет замедлил шаги, потом остановился совсем. Нет, нельзя сказать, что участка на месте не было. Кое-что от него все-таки осталось. Покрытые копотью стены, зияющие пустотой дыры окон и, как ни странно - совершенно целое крыльцо. Вокруг суетились жандармы, и им явно было не до посетителей. Под ногами похрустывало битое стекло. - Ого... - выдохнул Валька. Жанна молчала. Ольга мельком глянула на ее растерянное лицо и шагнула вперед. - Нам необходимо видеть господина инспектора Жавера, - с холодной уверенностью сказала она обернувшемуся на шаги жандарму. Тот с некоторым подозрением оглядел шестерых молодых людей. - Всем сразу? - Желательно. Офицеру было не до споров. Господин Жавер разберется. - Подождите здесь. - Он скрылся в руинах участка. Через некоторое время на крыльцо вышел Жавер... и приветствие застряло у Жанны в горле. Она так давно знала Жавера, что привыкла считать его чуть ли неуязвимым - во всяком случае, преступный мир Парижа до сих пор не мог нанести ему никакого ущерба. И вот - инспектор стоит перед ними с перевязанной головой. Небо рушится на землю! - О боги, что случилось? - выговорила она наконец. - Не беспокойтесь, эти господа - свидетели, - кивнул Жавер своему помощнику, - и именно по этому делу... Прошу вас. Жавер отвел Большой Совет в сторону. Редингот на нем обгорел, глаза покраснели от дыма. - Ну, вы и конспиратор, - заметил Валька. - А это... что с вами? - Балкой задело, - коротко сказал инспектор. - Не волнуйтесь, у меня крепкий череп... Кстати, вас ведь действительно можно рассматривать как свидетелей... или, по крайней мере, экспертов. Кто из вас хорошо разбирается в горючих смесях? Совет нервно захихикал. Однако после знакомства с некоторыми странными аспектами ночного происшествия им стало не до смеха. Дело пахло керосином... или того хуже. - Что-то все это сильно напоминает, - бормотал Валька, принюхиваясь, - только не могу вспомнить... - Память у тебя девичья, - не удержался Сокольский. - Ведь сам поджигал на днях. - Резонно. В ответ на поджог тюрьмы в Ноттингеме они запалили полицейский участок в Париже. - Нелогично, - заметила Ольга. - С точки зрения противника, тюрьма сгорела сама. Может быть, это был Петушиный Час? - А почему вы думаете, что это мог быть Петушиный Час? - пронзительно глянул на них Жавер. - Просто мы уже дважды с ним сталкивались, - пробурчал Вадим. - Черт побери, это не война, а какие-то мафиозные разборки получаются! - Боюсь, что они немного перестарались, - проговорил Жавер. - Завтра назначена облава, причем именно на эту банду. Это, конечно, полумера, мы возьмем лишь исполнителей, но это лучше, чем ничего. - Хотелось бы знать, кто заказывает музыку, - тихо заметил Валька. - Если не миледи, то кто?
Варгас: Калантэ Ну так последствия не предсказуемы...Была мысля, каюсь! Гематоракс и шок это ОЙ!
Nika: Калантэ По этому фильм надо снимать... многосерийный...
Рене Д'Эрбле: Nika пишет: По этому фильм надо снимать... многосерийный.. ППКС! Калантэ , это чудо!
Калантэ: Чудо - это то, что Стелла рисует. Жанна на баррикаде. Мораль: девушки, смотрите, куда идете гулять... ...Жавер пожал плечами. Его, как обычно, больше интересовали не личные амбиции, а успех дела. - Кто-то весьма и весьма умный. Связанный с организованной преступностью, я думаю. По-моему, имеет смысл посоветоваться с мистером Холмсом. И вообще, настало время собирать военный совет, вам не кажется? - Жавер улыбнулся уже вполне по-человечески. - Отвечать ударом на удар - это хорошо, но лучше наносить удары первыми. Скажем, послезавтра утром? Возражений не было. Вадим и Валька заикнулись было об участии в облаве, но Жавер запретил им даже совать нос в Париж. Что-что, а запрещать Жавер умел, поэтому на следующий день Большой Совет от нечего делать пошел в школу вместо дублей. А после школы Жанна с Иркой отправились приглашать на Совет Елену. - Ир, тебе не кажется, что здесь чего-то не хватает? - спросила Жанна. Девушки стояли на опушке леса. Избушка на курьих ножках была на месте, но вот сам лес выглядел несколько странно. И трава под ногами - тоже. - Мне кажется, что тут что-то лишнее, - ответила Ирка. - Вот эти горелые пятна, например. Подруги невольно прибавили шагу, стараясь издали разглядеть, все ли в порядке у Елены. В эту минуту дверь раскрылась, и на крыльцо вышел Иванушка с ведром в руке. - О! Жанна! И Ирка! - весело удивился он. - Елена, к нам гости! - У вас что, пожар был? - спросила Жанна, поднимаясь на крыльцо. - У, у нас тут такое было... - таинственно начал Иванушка, но тут из избы выглянула Елена. - Болтушка, - сказала она. - Я воды буду до вечера ждать, да? Брысь! Иванушка со смехом увернулся от шутливого подзатыльника и, гремя ведром, спрыгнул с крыльца. - Заходите, - Елена пропустила гостей в горницу. - Сейчас Иван воды принесет, самовар поставим... Ну, как у вас дела? - Разнообразно, - ответила Ирка. - А что это у вас на опушке трава и кусты обгорели, а? - Да? - удивилась Елена. - Вот не замечала... Кстати, как себя чувствует Атос? - Спасибо, лучше, - быстро ответила Ирка. - Не валяй дурака и не уходи от ответа. Что здесь было? - Ничего особенного. Кто-то не слишком умный попытался добраться до нас с Иванушкой... - И что? - ахнула Жанна. - Ничего, - пожала плечами Елена. - Роман же говорил, что вы в безопасности! - Говорил, - спокойно подтвердила Елена. - Да не пугайся ты. Это была случайность. Магическую защиту держит Янус Полуэктович... - У-Янус или А-Янус? - тут же спросила Ирка. - А ты их различаешь? - вопросом ответила Елена. - По мне, так неважно. Ну и сегодня утром они ставили какой-то эксперимент, для которого понадобилось очень много энергии. Роман запер твою книжку в шкаф, и они сняли защиту. Разумеется, предупредив меня. - Надолго? - Нет, только на полчаса. - И ты хочешь сказать, что это случайность - то, что на вас напали именно в это время?! Что-то я сомневаюсь! - Боюсь, что ты права, - спокойно ответила Елена. - Роман думает так же. Но фокус в том, что проникнуть в НИИЧАВО никто не мог. Вообще никто. - Откуда же они узнали? - Выбегалла! - охнула Ирка. - Могу поспорить! - Да ведь он же давно сбежал! - Да, но из книги-то он не уходил! - Ну, не знаю... - растерялась Жанна. - Он, конечно, дурак, и уши у него волосатые, но чтобы стать предателем... - Как же ты отбилась? Елена усмехнулась. - Ты же спрашивала, что это за обгоревшие пятна? Пойдем на крыльцо, покажу. Они вышли на лужайку перед избушкой. Елена остановилась на верхней ступеньке, а Жанне с Иркой велела отойти шагов на пятнадцать. - А теперь бросьте в меня чем-нибудь. Да не бойтесь, бросайте! Как следует! Ирка пожала плечами, подобрала с земли еловую шишку и метнула в Елену. Та вскинула перед собой выпрямленную ладонь, и шишка испарилась в ослепительной вспышке. - То же самое будет со стрелой, - усмехнулась Елена. - И с камнем. Смотри. Чародейка повернулась в сторону опушки, медленно подняла руку. С пальцев сорвался сполох бледно-золотого огня, и стоящая на краю леса сухая осина вспыхнула от корней до верхушки. Пламя погасло так же быстро, как и полыхнуло, оставив обугленный скелет дерева. - Живое существо упадет замертво, - жестко сказала Елена. - У вашего противника нет ни одного мага, который бы мог потягаться со мной или с ребятами из НИИ. Собственно, у них вообще нет магов. И никто не согласится с ними сотрудничать, потому что игра не стоит свеч. - Как жаль, что боевую магию можно применять только в своей книге... - вздохнула Ирка. - Как бы было здорово... Кстати, а кто на вас напал? - Как ты думаешь, мне было, у кого спросить? - скептически ответила Елена, растирая и встряхивая ладони жестом бесконтактного массажиста. - Выглядели они, как какой-нибудь воинствующий орден. Монахи в черном. Оружие - арбалеты в основном. - Значит, дон Рэба, - мрачно сказала Жанна. - Похоже, - спокойно согласилась Елена. - Да не вешай носа, подруга! Обойдется. Справимся. Жанна не ответила. Справимся... да, но какой ценой? Елена сумела защитить себя и свой дом. А остальные? Атос, Бюсси, Келюс? Гаврош спасся чудом. Мальчишкам просто повезло... или не повезло, с какой стороны взглянуть. А Жавер? Сколько еще? Кто? ...Военный совет собрали в НИИЧАВО. Жавер сообщил, что облава увенчалась успехом. Удалось взять почти всех, за исключением двоих: Бабета и... - Можно, я угадаю? - спросила Жанна. - Монпарнаса? - Угадали, - без тени улыбки ответил Жавер. - Но их только двое. Это уже не сила. - Вы их допросили? - осведомился Холмс. - Разумеется. Они, к сожалению, мало что знают. С леди Винтер знакомы лично, она им платила. Но все в один голос утверждают, что планы составляла не она. - На основании чего у них возникло подобное утверждение? Жавер пожал плечами: - Им так кажется. Холмс слегка улыбнулся. - Очень наблюдательные джентльмены. Дело в том, что у меня появилась кое-какая информация. Последние несколько дней в Лондоне происходит нечто странное; голову даю на отсечение, что кто-то пытается отвлечь мое внимание от вас. Кто-то умный и осторожный, но недостаточно осторожный. У меня было несколько мелких дел, и я уверен, что за всем этим стоит одна и та же сила. Причем след ведет в Лондон. - Да, ни на миледи, ни на шерифа все это не похоже, - задумчиво высказалась Ирка. - Какие-то более современные приемы, век девятнадцатый, если не двадцатый... И на дона Рэбу тоже. - Совершенно верно. Почерк узнаваем - писала одна рука, и в ближайшее время я собираюсь познакомиться с этой рукой поближе. Информировать вас о ходе расследования будет Уотсон. - Вам может понадобиться помощь, - сказал Бюсси. - Благодарю вас, граф, - Холмс едва заметно улыбнулся, - это излишне. Они располагают прекрасной агентурной сетью, и нельзя допустить, чтобы мое вмешательство было замечено - тогда они снова будут опережать нас как минимум на один ход. Я привлеку к этому делу Скотланд-Ярд. В конце концов, борьба с преступностью - их прямая обязанность. - Холмс, вы чего-то недоговариваете, - уверенно сказала Жанна. - Вам известно гораздо больше того, что вы нам сообщили. - Ровно столько, сколько вам нужно знать, дорогая Джейн, - почти ласково сказал Холмс. - Могу прибавить только совет: будьте как можно осторожнее. Не ходите по одному, не ходите без оружия, не оставляйте книги без присмотра. У нас с вами очень серьезный противник. - Слушай, а ты помнишь еще один пожар? - тихонько спросил Валька у Ольги. - Мне только сейчас пришло в голову. В кино. У Холмса... Та кивнула, задумчиво покусывая нижнюю губу.
Калантэ: Глава 33. Профессор математической кафедры. Как быть дальше? Этот вопрос, пожалуй, был главным вопросом, занимающим миледи. Она хорошо представляла себе, что делать, но не слишком хорошо, как. Ее стихией была интрига, яд в бокале, в крайнем случае - наемный убийца. Но для того, чтобы нанять убийцу в другой книге, нужно иметь обширные связи. Кроме того, чтобы организовать такое убийство... У миледи не было никакого опыта в подобного рода делах, а полагаться на наемников ей не хотелось. Особенно после того, как «Петушиный час» упустил Жанну в совершенно идеальных, казалось бы, для захвата условиях. Составлять планы самостоятельно? Необходим советчик, человек со связями и опытный. Шериф и дон Рэба здесь вряд ли могли помочь. Приходилось снова обращаться за рекомендациями в Белый Замок. Там ей назвали имя, которое ей ни о чем не говорило: профессор Мориарти. - И где же я найду этого специалиста? - с недоверием спросила миледи. - В Лондоне. Точнее, в "Записках о Шерлоке Холмсе". Спросите в университете, моя милая. - Медуза чему-то усмехнулась, и у леди Винтер, уже немного привыкшей к собеседнице, опять возникло желание отвести взгляд. Поисками миледи занялась сама. В университете, на математической кафедре, ее вопрос о профессоре Мориарти был встречен недоумением. - Он оставил кафедру несколько лет назад. Кажется, готовит молодых людей к экзамену на офицерский чин... Нет, адреса я не знаю. Спустя два дня тщетных поисков миледи начинала чувствовать, что над ней подшутили. Все, с кем она разговаривала, имели устаревшие сведения о профессоре. Где он обитал и чем занимался сейчас - никто не имел понятия. Право же, найти Белый Замок было легче! Занятая своими мыслями, леди Винтер медленно шла по улице Лондона. Моросил дождь, поэтому, когда рядом притормозил кэб и профессионально любезный голос спросил, не желает ли леди взять экипаж, она согласилась. Стоило ей шагнуть в темное нутро кареты, как чьи-то грубые руки зажали рот, прижали руки к бокам... На лицо опустилась пахнущая пылью плотная колючая ткань. Кто-то быстро и ловко опутал веревкой запястья, туго стянул повязкой рот. - Спокойно, леди, - посоветовал над ухом мужской голос. - Не дергайтесь, еще ушибетесь ненароком. Кэб качнулся и поехал. В голове миледи молнией вспыхнула мысль: достали! Д’Артаньян! Впрочем, вряд ли он воспользовался бы таким способом, пыталась она успокоить себя. Но кто тогда? Постукивание колес по мостовой сменилось шорохом, и толчки стали заметно мягче. Похоже, что карета теперь ехала не по улице, а по земле или по траве. Тише, еще тише... Кэб стал. - Кричать совершенно бесполезно, милая леди, - вкрадчиво сообщил голос. - Но если вы все-таки завопите, предупреждаю - хозяин не терпит шума. Итак, развязать вам рот? Миледи кивнула. - Вот и славно. - Повязку со рта сняли, но и только. Сильные руки подняли ее и понесли - довольно бережно, надо отдать должное. Миледи покорно ожидала результата, понимая, что сопротивляться действительно бесполезно. Стук шагов по каменному полу, потом почти бесшумно - по ковру... Леди Винтер почувствовала, что ее опускают. Ноги коснулись пола, с головы сдернули покрывало, и она зажмурилась от яркого света. - Благодарю, вы свободны, - произнес новый голос. - Погодите, сперва развяжите ей руки. Веревка ослабла. Миледи осторожно открыла глаза. Перед ней за массивным письменным столом из темного дерева сидел худой и, видимо, высокий мужчина. Длинные нервные пальцы тихо выстукивали на крышке стола затейливый ритм. Широко расставленные светло-серые глаза с маленькими, как булавочные головки, зрачками пристально изучали миледи - так бесстрастно, как патологоанатом разглядывает седьмой по счету за день труп. - Итак? - поинтересовался он наконец. - Простите? - Миледи растерялась. Этого человека она не знала. Мужчина поднял густые широкие брови, собрав на высоком выпуклом лбу с залысинами несколько резких морщин. - Я узнал, что меня вот уже два дня разыскивает одна леди, - внимательно глядя ей в глаза, проговорил он. - Очень настойчивая леди. Надеюсь, вам нет надобности объяснять, что меня заинтересовала причина столь пристального внимания к моей скромной персоне. - Вы - профессор Мориарти? - Совершенно верно. Вопрос в том, кто вы? И зачем я вам нужен? Я очень не люблю праздного любопытства. - О, я хорошо понимаю вас, сэр! - Миледи даже не скрывала своего облегчения. Спору нет, она нашла нужного ей человека несколько своеобразным способом, но все же нашла! - Я всего лишь ваш сосед, - она улыбнулась как могла очаровательно и добавила: - и весьма доброжелательный сосед. Ее улыбка не произвела на собеседника ни малейшего впечатления. Тонкие губы растянулись в насмешливой гримасе. - Не трудитесь расточать на меня свои чары, миледи, - холодно сказал он. - Я отлично знаю им цену. Ведь вы - леди Винтер, не так ли? Миледи поклонилась. - Вы хорошо осведомлены, сэр. - Разумеется, - усмехнулся Мориарти. - А теперь я хочу услышать, что вам от меня понадобилось. И учтите, что у меня мало времени. Миледи несколько мгновений пыталась понять, о чем он думает, но, так ничего и не сообразив, начала прямо. - Известно ли вам, сэр, что в дела мира книжного постоянно вмешиваются люди из Большого Мира? - Разумеется, известно. Но меня это не касается. - А если завтра они затронут и вас? - В таком случае, я им не завидую. - Светло-серые глаза сузились. - Послушайте, леди. - Мориарти заговорил резким, отрывистым голосом. - Вы пытаетесь втянуть меня в дело, в котором заинтересованы прежде всего вы сами. Если за время вашего визита вы не сумеете заинтересовать меня, то вам лучше забыть о том, где вы были и с кем разговаривали, - и, словно прочитав мысли миледи, предупредил: - Не вздумайте меня шантажировать, леди. Это может значительно укоротить жизнь. Вы ведь так еще молоды. Чем дальше, тем больше беседа напоминала разговор с Ришелье. Миледи постепенно начинала злиться. Союзник уплывал из рук - и какой союзник, судя по всему, что она видела и слышала! - А если я сообщу вам сведения, непосредственно касающиеся безопасности... более того, существования всей вашей организации? - резко спросила она. - Достоверные сведения? - Более чем. Вам объяснить, откуда они у меня, или сами догадаетесь? - Догадаюсь, - Мориарти пристально посмотрел на собеседницу. - Вы идете даже на нарушение законов книги? - Да. У меня есть на это причины. - Ну что ж, если вы меня порадуете, я, пожалуй, соглашусь вам помочь. - Вы слышали такое имя - Шерлок Холмс? - И неоднократно. - И вам известно, чем он занимается? - Расследует преступления. До меня ему не добраться, до сих пор он даже не подозревает о моем существовании. - Ошибаетесь, сэр, - ядовито сказала миледи. - Не пройдет и трех лет, как вы почувствуете его руку. Полный крах всего вашего дела - вот чем это кончится. И имейте в виду, что Холмс - союзник людей из Большого Мира, а следовательно, не только ваш, но и мой враг. - Вот как... - задумчиво проговорил Мориарти. - Шерлок Холмс... - Вы могли бы начать с него. Убрав эту ищейку, вы окажете услугу и себе, и нам. - Убрав? - переспросил Мориарти. - Нет. Я не буду его убивать... пока, во всяком случае. Это не представляет никакого труда, а потому неинтересно. Он очень умен, а я давно не встречал достойного противника. Я сыграю с ним в свою игру. Не беспокойтесь, у него не останется времени на борьбу с вами. Ну, а что касается вашего дела... - Мориарти помолчал, барабаня пальцами по столу. - Я согласен быть вашим консультантом. - О, сэр, ваши услуги будут для нас просто бесценны! - Все на свете имеет свою цену, - холодно сказал профессор. - Тем более, такой специалист, как я. Бесценных услуг я не оказываю, но большую часть суммы вы уже выплатили. * * * После совета Бюсси попросил у Жанны позволения пройти через ее книги: ему, в отличие от всех остальных, идти к себе домой через переход было далековато. - Жан, отправь меня к Атосу, а? - попросила Ирка. - Пора делать перевязку. Пока я домой дойду... а книга у меня с собой. - Кстати, а почему мушкетеров не было на совете? - спросил Бюсси. - Они сегодня в карауле, - сказала Жанна, доставая книгу. - Хорошо, что вы напомнили, граф. Нужно их предупредить, чтобы были осторожнее и не ходили по одному. - Тогда я иду с вами. - Бюсси проверил, легко ли вынимается из ножен шпага. - А я вас подожду у Атоса, - решила Ирка. - Не нарывайтесь там. Жанна вызвала дубля, поскольку оставаться дома желающих не было, и открыла книгу. Убедившись, что Ирка благополучно скрылась за дверью, Большой Совет и Бюсси отправились на улицу Вожирар - к Арамису. Ирка могла появиться прямо в квартире Атоса, и ей были бы только рады, но привитые воспитанием условности не позволяли вваливаться, что называется, без стука. Поэтому она постучала и была впущена Гримо. Сразу после того, как Атоса перенесли домой, мушкетер, по обыкновению не вдаваясь в подробности, объявил своему лакею, что госпожу Ирэн следует слушаться как его самого. Слуга с некоторым трудом привыкал к тому, что в квартире теперь хозяйничает рыжая длинноногая девчонка, да еще из Большого Мира, но Ирка ему нравилась. Особенно после того, как он заметил, как заботливо она ухаживает за Атосом. Ничто не могло лучше затронуть сердце преданного слуги, чем любовь к его господину. Атос уверял, что никто больше во всей Франции и во всем мире не окружен такой нежной заботой, как он. Обязанности медсестры и сиделки Ирка выполняла более чем образцово - первые несколько суток она вообще просиживала рядом с раненым день и ночь. Даже Уотсон признал свое несомненное поражение: благодаря Ирке Атос избежал и жара, и лихорадки, не говоря уже о возможных осложнениях, мушкетера не мучил кашель, неизбежный при травме легких, и многое другое. Еще бы - в Иркином распоряжении был фармацевтичекий арсенал конца двадцатого века, включая антибиотики и анальгетики, и она умела его использовать. Поначалу Уотсон навещал раненого ежедневно, но, убедившись, что Ирка прекрасно справляется с перевязкой, стал появляться через день. Со дня ответа на ультиматум прошло чуть больше недели. Рана Атоса понемногу начинала заживать, и Уотсон уже разрешал ему говорить. ...Ирка тихонько вошла в спальню мушкетера, на цыпочках приблизилась к постели... Атос, казалось, дремал, но, как ни бесшумно двигалась девушка, открыл глаза и улыбнулся, увидев ее. - Ирэн... - тихо сказал он. В том, как он это произнес, было столько любви и нежности, что на Ирку снова нахлынула горячая волна счастья. Так было утром после объяснения: когда она проснулась и, увидев рядом с собой Атоса и его ладонь у себя на руке, поняла, что ЭТО был не сон... - Я тебя разбудила? - Не знаю, может быть. Во всяком случае, лучшего пробуждения мне и желать нечего. Ирка отстегнула шпагу и села на кровать. Атос обнял ее и слегка притянул к себе; девушка наклонилась, и в течение нескольких десятков секунд, которые ей показались одновременно и очень короткими, и бесконечными, царило выразительное молчание. Наконец мушкетер отпустил ее и молча, с улыбкой, взглянул в сияющие глаза. Ирка поправила сползшее одеяло. - Как ты? - Просто отлично. - Атос завладел ее левой рукой, ласково перебирая тонкие пальцы. - Не болит? - Ладонь Ирки неслышно коснулась забинтованной груди мушкетера, потом лба, проверяя, нет ли жара. - Пора перевязывать. Держись... - Ирка хорошо знала, что перевязка - крайне неприятная процедура, но Атос переносил их с улыбкой. Знала она и то, что улыбается мушкетер ради того, чтобы она меньше переживала. Ирка с радостью взяла бы себе его боль, но это было не в ее силах, и единственное, что она могла сделать - это менять повязку как можно осторожнее. Несколько раз лязгнули ножницы. Теперь самое тяжелое - снять бинты. Ирка прикусила губу. Марля, разумеется, прилипла... Уф, кажется, все. Она взглянула на Атоса, заранее зная, что увидит - спокойное лицо и ласковую улыбку. Так и оказалось, не считая выступившей на лбу испарины. Ирка не видела, как пальцы мушкетера комкают простыню, пока она обрабатывала рану, но зато видела, как проступают под кожей и твердеют напрягшиеся мышцы. Наконец, стерильная салфетка... Она уже заканчивала перевязку, когда во входную дверь постучали. Вернее, не постучали, а заколотили ногами. Грохот разнесся по дому так внезапно, что она чуть не уронила бинт. - Что за черт?! Гримо бросился к окну, выходящему на улицу. Атос попытался привстать, но чуть не охнул от боли и некоторое время неподвижно лежал, тяжело дыша. Хозяйки дома не было, и можно было не опасаться, что она откроет - а в том, что этого следует опасаться, никто не усомнился. Стоило слуге появиться в оконном проеме, как на улице прогремел выстрел. Гримо отскочил. - Гвардейцы, - коротко сказал он. - Открывайте, именем короля! - донеслось с улицы. - Король тут ни при чем, готова поспорить, - Ирка торопливо накладывала последние витки бинта. Она уже не сомневалась, что это - очередное нападение. Мерзавцы, на раненого! - Сколько их, Гримо? Гримо осторожно выглянул из-за ставня и поднял обе руки. - Десять, - перевела Ирка. - Дьявольщина! Гримо мотнул головой и еще раз растопырил пальцы. - Четырнадцать, - сквозь зубы проговорил Атос. Он тоже понял, в чем дело. - Дверь долго не продержится. Уходи, прошу тебя. Гримо тебя выведет. - Не говори ерунды, - отрезала Ирка. Она мгновенно оценила ситуацию и поняла, что выход только один. Да, она могла выйти из книги. Но - одна. Как ни верти - только одна! Не говоря уже о том, что Атосу было нельзя двигаться, переход отнимал массу энергии, особенно переход «против течения» - для Жанны в книги, для героев - из книг. Выход из книги вполне мог просто убить Атоса. Ирка все это отлично знала. Знал это и сам Атос. - Гримо пойдет за помощью, а я останусь здесь, с тобой. - Ирка проворно закрепила бинт. - Только лежи и не пытайся встать - рана откроется. - И она вскочила, прежде чем Атос успел ее удержать - девушка за секунду угадала его намерение. Рука Атоса поймала пустоту. Зная мушкетера, можно было не сомневаться - он «выдернет» ее из книги, хотя бы это стоило ему жизни. Если бы он успел схватить Ирку за руку, так бы все и получилось - вырваться у Атоса, даже у раненного, ей не хватило бы сил. Девушка отскочила в сторону, зная, что причинит ему боль, и понимая, что иначе поступить нельзя. - Ирэн! - Атос рванулся за ней, но не рассчитал силы и повалился обратно на постель, задавив стон и побелев как простыня. - Ирэн... уходи... прошу тебя... Ирэн!.. Ирка до крови закусила губу. Гримо в растерянности стоял посреди комнаты, не зная, кого ему слушаться. - Гримо, идите за Жанной. Она у Арамиса или у Портоса, пройдете через переход... - Ирка быстро заряжала мушкет и пистолеты. - Да быстрее же, черт! Или вы хотите, чтобы Атос погиб?! Гримо исчез. Ирка подскочила к окну, пристроила тяжеленный мушкет на подоконнике – удержать его на весу она, может быть, и сумела бы, но прицельно стрелять точно нет; выстрелила в толпу у двери и отпрянула назад. Тут же выпущенные в ответ пули пробили ставень в трех местах. Она успела спустить курки еще двух пистолетов, прежде чем треск и ликующий вопль известили, что дверь поддалась. - Ну, я вас! - Ирка схватила ножны со шпагой. Лязгнул клинок; пустые ножны отлетели в угол. Левой рукой она вытащила кинжал и встала в дверях, слегка пригнувшись и не сдерживая хищную полуулыбку-полуоскал. Атос, приподнявшись на локте и скрипя зубами от боли и напряжения, дотянулся до лежащего на столе пистолета, схватил его и почти упал на подушку. Секунду он тяжело переводил дыхание, потом снова привстал, откинувшись назад и поставив локоть на постель, чтобы не дрожала рука, и взвел курок. Дуло пистолета уставилось на дверной проем. Предплечьем свободной руки Атос вытер со лба крупные капли пота и до крови закусил губу - каждое усилие стоило ему новой волны боли. Поднимающиеся по лестнице гвардейцы - неизвестно, был ли среди них хоть один настоящий, но, во всяком случае, выглядели они как гвардейцы, - на мгновение задержались, увидев на пороге спальни вместо ожидаемого Гримо рыжую девчонку со шпагой в правой руке и дагой - в левой. У Ирки же морозом по спине пробежала мысль: если они догадаются стрелять - тогда все. Не догадались. Вернее, никто не хотел возиться, перезаряжая пистолеты, пока остальные дерутся: Ирка не казалась им серьезным противником. - Ну? Кто желает сдохнуть первым? - сквозь стиснутые зубы процедила Ирка. Ширина прохода позволяла атаковать сразу двоим. Первая пара гвардейцев ринулась вперед - и Иркина шпага вонзилась в горло одному, а второй, попытавшись проскочить у нее под рукой, получил удар кинжалом в затылок. Кровь забрызгала Иркины сапоги. - Кто еще? - Ирка демонстративным жестом вытерла клинок шпаги о рукав и снова замерла в выжидающей позе. Милая «принцесса» выглядела сейчас как волчица, защищающая логово с волчатами: хищная улыбка превратилась в оскал, глаза сузились, лицо стянула маска бешеной ярости... У Ирки за спиной лежал беспомощный Атос, и она никому не собиралась уступать дорогу. Вторая пара последовала за первой так же быстро, и на ступеньках у ног девушки появились еще два тела. Снизу напирали. Один из гвардейцев ухитрился проскользнуть мимо Ирки; она развернулась, рискуя получить удар в спину, и одновременно с движением услышала выстрел, оглушительный в замкнутом пространстве комнаты. В руке Атоса дымился пистолет; гвардеец еще падал. Дальше смотреть было некогда. Ирка крутнулась на каблуках - как раз вовремя, чтобы парировать удар. Чей-то клинок задел ее плечо, с треском распоров камзол; по руке потекла горячая струйка, но боли Ирка не почувствовала. Доставший ее гвардеец истошно взвыл, получив в живот десять дюймов заточенной стали; в ту же секунду носок Иркиного сапога врезался в пах другому - тот охнул, согнулся и, оступившись, покатился вниз по лестнице, сбивая с ног остальных. Ирка выпрямилась, пользуясь короткой передышкой... и увидела, как гвардейцы, что стояли дальше всех, заряжают пистолеты. «Конец», - удивительно спокойно подумала она. Страха не было. Вернее, был, но не за себя - за Атоса. Отскочить за дверь? Она понимала, что не успеет ее захлопнуть. Да и все равно дверь тут же выломают... С улицы в проем сорванной с петель двери вбежали еще двое. В первую секунду Ирка подумала, что это подкрепление - против света были видны только темные силуэты, - но обе фигуры молниеносно очутились среди нападавших, и один из гвардейцев тут же вылетел за порог головой вперед, а второй рухнул навзничь, с костяным стуком ударившись затылком о ступеньки, и затих. - Каналья! - В полутемной прихожей тускло блеснула обнаженная шпага. - Ирэн! Атос! Вы живы? - Д’Артаньян! - радостно крикнула Ирка, узнав гасконский акцент. - Держитесь! - Спутник гасконца, глухо рыча, сгреб сразу двоих нападавших, прижав им руки к бокам, и с такой силой приложил их лбами о стену, что оба бесформенной кучей осели на пол. Гвардейцы были вынуждены повернуться лицом к новому противнику. В эту же секунду в комнате возникли Гримо, Жанна, Вадим, Валька, Арамис и Бюсси. Ирку оттеснили в сторону; она бросила шпагу и кинжал и кинулась к Атосу. Атос лежал ничком, неловко подвернув локоть и уронив голову на стиснутый в руке пистолет. Когда Ирка не без труда перевернула потерявшего сознание мушкетера на спину, на постели остались следы крови - на свежих бинтах растекалось широкое алое пятно, зато в лице мушкетера не было ни кровинки. Мгновенный удар страха прошил девушку, словно иглой, и только через пару секунд она с огромным облегчением поняла, что все не так ужасно, как ей показалось: Атос дышал, и даже довольно неплохо - ровно и глубоко. Значит, легочного кровотечения не было, хотя рана и открылась, и Атос потерял сознание, скорее всего, от боли и перенапряжения. Ирка, с трудом унимая дрожь в руках и каким-то краешком сознания отмечая, что шум на лестнице стих, снимала промокшую повязку, когда его ресницы дрогнули, Атос открыл глаза... нашел ее взглядом... Глаза мушкетера расширились, губы шевельнулись, но Иркина ладонь решительно зажала ему рот. - Молчи, тебе нельзя разговаривать - рана открылась. - Да черт с ней, - стоило Ирке убрать руку, как Атос приподнялся на локтях, с тревогой вглядываясь в ее лицо. - Ты же сама... - Помолчи! - Ирка, воспользовавшись моментом, ловко выдернула из-под спины мушкетера разрезанные бинты и подсунула высокую подушку, чтобы удобнее было перевязывать. - Жанна! - Атос одной рукой поймал Иркину руку со скатанным бинтом, а другой придержал у себя на груди марлевую салфетку. Салфетка под пальцами мушкетера медленно алела. Схватка к этому моменту уже была закончена, и за спиной у Ирки стояли Жанна, Арамис и Вадим. Жанна была ближе, но Арамис отреагировал быстрее: он повернул Ирку к себе лицом, коротко чертыхнулся и выхватил у нее бинт. Спустя какую-то долю секунды вполголоса ахнула Жанна; Вадим выразительно присвистнул. Весь правый рукав Ирки был потемневшим и мокрым от крови. - Да ты что, ничего не чувствуешь, что ли? - возмутилась Жанна. - Снимай камзол! Арамис без лишних слов сгреб Ирку в охапку, - на несколько секунд она совсем близко увидела его встревоженное лицо и уловила тонкий аромат от надушенного воротника, - перенес на кушетку и, заняв ее место, принялся умело перебинтовывать Атоса. Ирка недоверчиво уставилась на свое плечо. - И это все из такой маленькой царапины? - Она не рисовалась, просто совершенно искренне верила в то, что говорила. В горячке боя оценить серьезность раны было трудновато. - Ага, из маленькой! - Жанна сдернула с нее камзол. - Гримо, принесите воды... и что-нибудь... Ирка спустила ноги с кушетки и сильно потерла ладонями лоб: сведенные во время боя лицевые мышцы ныли, словно ей надавали пощечин, зато плечо пока только слегка пощипывало. Жанна бесцеремонно вспорола липкий, набухший рукав рубашки, взяла Иркину руку и поставила локтем в принесенный Гримо таз. - Мазохистка, - проворчала она, осторожно промывая рану. - Да ерунда, - Ирка послушно подставляла плечо подруге. - Завязать потуже - и все. - И зашить... - пробормотал Бюсси, сильными пальцами отрывая рукав - тот все равно уже превратился в грязную тряпку - и накидывая на спину Ирки халат Атоса. - Как вы только дрались с такой дырой в плече?! - Да я даже не заметила... - Ирка, да ведь ты берсерк, - сказал Валька. - Кроме шуток. Я видел твое лицо, когда ты дралась - это, я тебе скажу... - Ну нет, - решительно отмежевалась Ирка. - Край щита я не кусала! И пена изо рта у меня не шла... надеюсь! Идите вы... к лешему. - Она поежилась и, неловко действуя одной рукой, попыталась закутаться в халат - ее начинала бить нервная дрожь. - Нет, я серьезно, - упрямо возразил Валька. - О чем ты думала, когда дралась? - Ни о чем, - угрожающе сказала Ирка. - Я просто хотела их убить. И если ты от меня не отстанешь - проверишь на практике! Валька покосился на последнего мертвеца, которого как раз в эту минуту вытаскивал из комнаты изрядно замотанный Гримо, и, видно, решил не рисковать. Жанна осторожно затянула узел и помогла Ирке завернуться в теплую ткань халата. - Так что здесь случилось? Очередной теракт? - Ага, - мрачно сказала Ирка. - Выломали дверь и напали. - Почему к Атосу, не понимаю, - задумчиво сказал Портос. - К Арамису было бы легче вламываться - он живет на первом этаже. - Потому что они знали, что Атос ранен, - пожал плечами Бюсси. - Рассчитывали легко справиться... но не учли, что здесь будет Ирэн. Если бы не она... Гримо мог и не успеть. Ирка дернула здоровым плечом, пересела на кровать Атоса - Арамис, уже закончивший перевязку, уступил ей место, - и взяла мушкетера за руку. Атос крепко сжал ее пальцы, с тревогой заглянул в лицо. - Они наверняка попытаются еще раз, - сказала Ирка. В ее глазах медленно проявлялся запоздавший страх - действие выброса адреналина заканчивалось, начинали дрожать руки. - И вообще это могла быть просто месть миледи... Короче говоря... Я остаюсь здесь. - Сначала ты залечишь плечо у Елены, - сказал Атос. - Гримо, стакан вина. - Успеется... Да не буду я. - Пей, - строго сказал Атос. - Тебе действительно нужно. Ирка залпом выпила вино, слегка поперхнулась; Жанна легонько постучала ее по спине. - Вот так-то лучше. - Я все равно не оставлю тебя одного, - упрямо проговорила Ирка. Щеки девушки слегка порозовели под воздействием выпитого. - Я могу жить здесь, пока Атос не поправится, - Арамис оглянулся на друга. - Вы не против? - Ничуть. Если это вас не затруднит... - Поскольку мы на военном положении, - философски изрек д’Артаньян, - имеет смысл жить по-военному. Для пущего спокойствия предлагаю всем нам троим подежурить здесь. А вы, Ирэн, можете отправляться лечиться, не тревожась за Атоса. - Дверь не забудьте починить, - проворчала Ирка. - Да что уж там чинить, надо новую ставить, - усмехнулся гасконец. - Гримо, сходите за плотником. Ирка постеснялась целовать Атоса при всех и только чуть дольше, чем при обычном рукопожатии, задержала его руку в своей. Атос притянул ее ладонь к лицу, прикоснулся к ней губами. - Иди. И не волнуйся. Со мной все будет в порядке. Несколько секунд Ирка смотрела в спокойные серые глаза любимого. В ответ на ее тревожно-ласковый взгляд Атос ободряюще улыбнулся. Она вздохнула и скинула с плеч халат. Жанна щелкнула пальцами, сменив изодранную рубашку подруги на новую. - А шпага! Что значит - обойдется? Сама знаешь, что оружие придается только при входе, - сердито сказала Ирка, подбирая перевязь и слегка неловко продевая в нее голову и руку. - Ну... всем счастливо. Она успела сделать два шага к середине комнаты, когда плечо наконец напомнило о себе как следует. Ирка зашипела; ноги мгновенно стали ватными, на глаза навернулись слезы, и она бессильно опустилась на пол, ругаясь сквозь стиснутые зубы. - Черт побери! - Атос рывком сел на постели. Бюсси успел схватить его за плечо, а Арамис кинулся к Ирке. - О, ч-черт... Да ничего, я уже в порядке... - В последнее заявление верилось с трудом: у Ирки стучали зубы, но она все же поднялась на ноги. - Ладно... пошли мы. Спасибо, Арамис. ...К тому моменту, когда Жанна привела друзей к переходу в сказки, у Ирки окончательно вышел весь завод. Вадим несколько раз покосился на заметно позеленевшую девушку, потом молча подхватил ее на руки. - Не брыкайся, - сумрачно сказал он. - Не хватало еще, чтобы ты тут в обморок грохнулась. - А я и не собиралась... - неуверенно возразила она. - Оно и видно. Да не бойся ты, не будет он ревновать, - грустно сказал Вадим. - Даже если узнает. Я же не ревную. * * * - Эй! Кто тут меня звал? - В дверь комнаты просунулась голова Жанны. - Говорят же - чай завариваю! - Никто не звал, - несколько растерянно ответила Ирка. - Тебе, наверное, послышалось. - Целых два раза? - с сомнением спросила Жанна. - Что же у меня, галлюцинации, что ли? - Да нет у тебя галлюцинаций, - в комнате, широко улыбаясь в две улыбки, возник Двуглавый Юл. - Это просто Ятуркенженсирхив пытался с тобой двустороннюю связь наладить. А то он вас всех слышит, а вы его - нет. - И как? - А как слышала. Только через книгу ему трудно. - Куда он сам-то девался? А, вон он где! Жанна прислушалась и уверенно направилась к креслу, на котором лежал «Понедельник начинается в субботу». Подушка на кресле зашевелилась, и из-под нее выбрался белый пушистый зверек. - Тут я. Я тебя зову, зову... - Ну я же услышала! - радостно сказала Жанна. - А с другими не получается? - Не-а. Они все невосприимчивые. Я так и думал, что выйдет только с тобой. Ты - особенная. - Как воюется? - усаживаясь в кресло, спросил Юл. - Видели бы вы, что творится в НИИЧАВО! - Что творится?! - вскинулись сразу и Жанна, и Ирка, и Валька. После нападения на Елену и Атоса они были готовы хвататься за оружие по первому намеку. - Да там Выбегаллу поймали. Подслушивал, паразит. Большой Совет дружно охнул. - Кто поймал? - Кристобаль Хозевич, - со вкусом сообщил Юл. - Мама! - сказала Ирка. - Теперь кабинет Кристобаля Хозевича будут украшать два чучела, - мечтательно проговорил Валька. - Красотища... - Я думал, там как минимум землетрясение или еще что, - признался Юл. - Институт трясется, только что дым из-под дверей не валит. Но гарью пахнет. Роман сказал, что этот... прости, Жанночка, при дамах я повторить не могу... ну, короче, профессор Выбегалла поставлял информацию дону Рэбе. Не даром, конечно. - Вот скотина! - с сердцем припечатала Ирка. - А на меня тоже наехали, - с удовольствием сообщил Юл. - Как раз вчера вечером, и тоже монахи. - Монахи? На тебя наехали МОНАХИ?! - повторила Жанна, не зная, смеяться или нет. - И что? - Ну, как ты думаешь? - Юл откровенно веселился. - Профессор им забыл, наверное, сказать, что у меня под повязкой. Ох, ну и растерялись же они... Это я прихватил вам в качестве сувенира. Двуглавый достал из-под кожаной куртки арбалетный болт и протянул Жанне. Девушка взяла тяжелую бронзовую стрелу и задумчиво взвесила на ладони. Граммов четыреста, отточенный наконечник... Такими стрелами пробивают доспехи. - А арбалета ты там случайно не прихватил? - поинтересовалась Ирка. - Нет, не догадался. Ладно, в следующий раз буду иметь в виду. Я, собственно, чего пришел-то - вы же просили рассказывать, если наедут. Сегодня, кажется, военный совет? ...К огромному сожалению наиболее агрессивно настроенных членов Большого Совета, разбирательства с Выбегаллой они уже не застали. Жанна поймала себя на том, что оглядывается, невольно ища глазами чучело профессора. Но единственным, что, судя по всему, от него осталось, была стопка томов Большой Советской Энциклопедии на столике в конференцзале. Заметно обуглившаяся стопка, надо заметить - Юл не преувеличивал, говоря о запахе гари. Несмотря на открытые форточки, в зале все еще попахивало паленым - и не только бумагой, но, кажется, еще и жженым волосом. Да-а, разгневанные маги - это нечто... - Роман, куда вы дели Выбегаллу? - тихонько спросила Жанна Ойру-Ойру. - На каторгу сослали, - фыркнул Роман сердито. - Да шучу я. Сослали, но не на каторгу - в Тьмускорпионь. Самое ему там место. - А не вернется? - Не пролезет. Хунта и Федор Симеонович шахту лифта перекрыли, именное заклятие. До скончания веков действительно. В зале собирались члены совета. Последними, уже в пятом часу, появились Холмс и Уотсон. Жанна обратила внимание, что Холмс выглядит очень усталым, как человек, который уже несколько дней недосыпает и к тому же постоянно находится в сильном нервном напряжении. - Прошу Совет извинить меня, но у меня очень мало времени, - начал он. - Я сделаю сообщение и вынужден буду вас покинуть. Я оказался совершенно прав, джентльмены - действиями наших врагов руководит один и тот же человек, и теперь я знаю, кто это. Это некто профессор Мориарти. Жанне на мгновение померещилось, что она ослышалась. Профессор Мориарти! Неудивительно, что приемы казались им такими знакомыми. - Холмс, вы в этом уверены? - Да. Он сам обратил на себя мое внимание. Меня намеренно отвлекали от попыток вычислить того, кто организовывает нападения, но результат получился обратный. Не буду вдаваться в подробности - скажу только, что на данный момент, по моему мнению, у профессора не осталось времени на вас. Нападения должны прекратиться, хотя бы на некоторое время. - А почему у него не осталось времени на нас? - спросил Валька. Прежде чем Холмс ответил, Жанна уже догадалась, какой будет ответ. - Потому что он занят моей скромной персоной, - спокойно сказал Холмс. - Я представляю опасность для всей его организации, и сейчас он приложит все силы, чтобы со мной разделаться. - Это называется - вызывать огонь на себя, - пробормотала Жанна. Холмс встал. - На этом позвольте откланяться. Без моего участия полиция может наломать дров и уничтожить плоды огромной работы. - Будьте осторожнее, Холмс, - тихо сказала Жанна. - Очень вас прошу. * * * - Холмса не будет, - сообщил Уотсон на следующем заседании военного совета. - Сегодня мы уезжаем из Лондона, и я понятия не имею, где он сейчас. - Из-за Мориарти? - Жанна почувствовала неприятный холодок в душе. Очень уж знакомая складывалась ситуация. Как бы она не вышла из-под сюжетного контроля... Уотсон кивнул. - Куда? - В Швейцарию, - ответил доктор. - Ирэн, простите, что я покидаю вас так невовремя, но я не могу оставить Холмса. - Да что вы, Уотсон, - отозвалась Ирка. - Я прекрасно справлюсь и одна. Вы ведь знаете, что все идет без осложнений. - Ну, слава Богу... хоть тут я могу быть спокоен, - устало сказал Уотсон. - На Холмса были покушения? - Два или три раза. Он подошел к Мориарти вплотную, дал в руки полиции все нити. Мориарти теперь опасен, как затравленный зверь. Холмсу нельзя сейчас оставаться в Лондоне - это слишком рискованно. - И правильно делаете, что уезжаете, - сказала Жанна. - Только будьте как можно внимательнее и осторожнее, Уотсон. Не оставляйте Холмса одного. - Разумеется. - Уотсон взглянул на часы. - Мне пора. Через час я должен быть на вокзале. Холмс просил вам передать, что вся информация будет поступать на Бейкер-стрит, к миссис Хадсон. Я предупредил ее о вас. Как только Мориарти будет схвачен, она вам сообщит. Уотсон ушел. Некоторое время все молчали. - Арестовать Мориарти - это, конечно, хорошо, - сказала наконец Ирка, - но мало. Если бы можно было найти миледи... Идея закончить войну, разделавшись с ее «поджигателями», уже приходила в голову и Большому Совету, и мушкетерам; более того, мушкетеры даже пытались ее осуществить, но леди Винтер как в воду канула. Особняк на Королевской площади стоял пустой, в нем даже слуг не было. Добраться же до шерифа и дона Рэбы было, во-первых, не так просто - их обиталища не были достаточно подробно описаны в тексте, а прорываться сквозь замки, стены, двери и охрану... Чересчур рискованный вариант. К тому же никто не сомневался, что первую скрипку играет именно миледи. Д’Артаньян буквально перерыл Париж и даже разговаривал на эту тему с де Тревилем. Было бы затруднительно скрыть от капитана ранение Атоса, и поэтому де Тревиля отчасти посвятили в суть дела, объяснив все кознями леди Винтер. К сожалению, ему тоже ничего не удалось узнать. Проблема представлялась нерешаемой...
Nika: Калантэ пишет: Да не бойся ты, не будет он ревновать, - грустно сказал Вадим. - Даже если узнает. Я же не ревную. бедный Вадим в совершенном пролете--ему явно ничего светить не может там где Атос
Рене Д'Эрбле: Калантэ , а когда продолжение? а то на самом интересном месте...
Калантэ: Глава 34. Рейхенбахский водопад. Холмс не ошибся. Нападения действительно прекратились, но никто не сомневался, что это только временное затишье. Кстати, затишье стояло и в Шервудском лесу - по причинам, неизвестным никому, шериф сидел в Ноттингаме тише воды, ниже травы и не предпринимал никаких действий против Робин Гуда. - Тишина перед бурей, - мрачно предсказала Жанна, собираясь на очередной военный совет. Никаких известий от Холмса не поступало, а ведь прошло уже больше недели с его отъезда. - Мне кажется, что нам готовят сюрприз. - Кто готовит-то? - довольно беспечно заметил Вадим. - Мориарти не до нас. - Забываешь, с кем мы воюем, - отозвалась Ирка. - Мориарти - это всего лишь военный советчик. Холмс его, конечно, устранит, но миледи-то на этом не успокоится... ...В конференцзале постепенно собирался народ. Под открытым окном, пуская сигарный дым на улицу и тихо переговариваясь о чем-то с Романом, расположился Кристобаль Хозевич. Юл, настроенный весьма легкомысленно после нескольких одержанных побед, обсуждал с Джоном Грэем тактику ведения воздушного боя. Из мушкетеров пришел д’Артаньян - Арамис и Портос остались на своем посту в квартире Атоса. До начала совета было еще минут пять, явились еще не все, и поэтому присутствующие, собравшись по двое-трое, вполголоса разговаривали о своих делах. Жанна, поддавшись атмосфере, даже вступила с Валькой в спор о чем-то совершенно постороннем. Неожиданно гул голосов стих. Жанна подняла голову и вскочила: на пороге зала стоял Уотсон. Несколько секунд длилась немая пауза. Все вопросы, готовые сорваться с губ Большого Совета и остальных присутствующих, замерли в воздухе, потому что на лице доктора явственно читалось несчастье. Жанна похолодела. - Мориарти больше нет, - сказал наконец Уотсон в ответ на обращенные к нему вопросительные взгляды. Голос прозвучал глухо и сдавленно, вполне соответствуя выражению лица. - Где Холмс?! - почти выкрикнула Жанна. И, не веря своим глазам, еще не услышав ответа, увидела на лацкане сюртука Уотсона узкую черную ленточку. Траурную ленточку. Уотсон проследил направление ее взгляда и медленно кивнул. - Где Холмс? - севшим до шепота голосом повторила Жанна. - Холмс погиб, - с трудом выговорил Уотсон. - Как - погиб?! - отчаянно переспросила Жанна. - Вы уверены? - Увы, - ответил доктор. Большой Совет переглянулся. В зале зашумели. Сквозь звон в ушах Жанна слышала, как Уотсон рассказывает о Рейхенбахском водопаде. Точно так, как в "Последнем деле Холмса"... Господи, неужели это правда? Не кино, не книга... а в самом деле так?! До Жанны не сразу дошло, что кто-то дергает ее за рукав. - Ты чего? - шепотом спросила Ирка. - На тебе лица нет. Ты же знаешь сюжет... Жанна посмотрела на подругу полными отчаяния глазами. - Какой сюжет? До сюжета еще три года... Мы же вмешались... - Жанна судорожно сплела пальцы, с трудом удерживаясь, чтобы не расплакаться. - Не знаю... Судя по побледневшему лицу Ирки, она поняла, в чем дело. - Ты хочешь сказать, что из-за нашего вмешательства... Господи... "Жизнь и спокойствие ваших друзей..." - Фраза из ультиматума гудела у Жанны в голове, как колокол. - Но, может быть, все-таки обошлось? - с надеждой прошептала Ирка. - Так похоже на рассказ... - Не знаю... - горестно повторила Жанна. - Ведь записки-то он не оставил... Отклонение от сюжета есть... - А откуда тогда Уотсон знает, что Мориарти тоже... а? Ответ на Иркин вопрос прозвучал тут же. Отклонения от сюжета продолжались, и ничего хорошего это не обещало. По словам Уотсона, труп профессора Мориарти, обезображенный почти до неузнаваемости, был найден на отмели несколькими милями ниже водопада. Старожилы утверждали, что водопад иногда выносит попавшие в него предметы... Но - только иногда. Описание трупа вполне совпадало с литературным портретом Мориарти. В любом случае, это мог быть только один из двоих - а Холмса Уотсон узнал бы безусловно. Альпеншток стоял у скалы, но портсигара с запиской не было; две цепочки следов обрывались у края тропинки, прямо над водопадом. Кроме того, Уотсон утверждал, что мох и камни были забрызганы кровью. На теле же Мориарти, за исключением ушибов о камни, не было никаких ран. Короче говоря, сюжетная линия явно была нарушена, и нарушена довольно сильно. - Вот так, - безнадежно сказала Жанна. Ее охватило странное, леденящее безразличие. У любой эмоции есть предел. То, что произошло, было так чудовищно, невозможно и непоправимо, что оказалось за границей восприятия. - Очнись! - Ирка заглянула ей в лицо. - У тебя глаза чужие... Не хорони раньше времени. - Верно, хоронить не надо, - медленным шепотом выговорила Жанна, глядя сквозь нее. - Могила уже есть... - Приди в себя!! - Ирка схватила ее за плечи и слегка встряхнула. - Слышишь меня? Жан! Резкая встряска и сердитый голос подействовали на Жанну отрезвляюще. - Что же теперь делать... - горько сказала она. - Жить дальше, Джейн, - тихо ответил Уотсон, который только что подошел к Большому Совету. - Ничего не поделаешь. Ирэн, как себя чувствует Атос? Надо бы его навестить. ...Атос не мог не заметить траурную ленту и не менее траурное настроение Уотсона. И, тем более, такое же настроение Ирки, - как бы она ни пыталась его скрыть. Оба никак не могли решиться сообщить мушкетеру, что случилось - понимали, что, с одной стороны, все написано у них на лицах, а с другой, раненого не стоит волновать. - Что случилось, Уотсон? - спросил наконец Атос, когда доктор закончил осмотр и перевязку. - На вас просто лица нет. И это... - Атос указал взглядом на черную ленточку. Уотсон отвел глаза, несколько секунд молчал, но все-таки решился. Атос выслушал короткий рассказ молча, с непроницаемым выражением, только скулы затвердели и губы сжались плотнее. Ирка, услышав это во второй раз, внезапно почувствовала ужас случившегося. Безнадежно, безнадежно... Холмса больше нет... - Он избавил нас от грозного врага, - медленно проговорил Атос. - Да, но какой ценой? - всхлипнула Ирка и неожиданно заплакала. - Это из-за нас, все из-за нас... И ты ранен, и Холмс погиб... - Она закрыла лицо руками; плечи вздрогнули, и девушка, качнувшись вперед, невольно уткнулась в перебинтованную грудь Атоса. По лицу Атоса пробежала мгновенная судорога боли. Уотсон дернулся к нему, но мушкетер неуловимым движением бровей удержал его на месте. Впрочем, Ирка сама ощутила, как вздрогнул Атос, и поспешно отстранилась. - Прости, - всхлипнула она. Атос обнял ее за плечи. - Иногда приходится платить и такую цену, - тихо сказал он, гладя ее по волосам. - Холмс погиб не зря. Это был не только наш, но и его враг. И его выбор. - Мушкетер поднял голову и взглянул в глаза Уотсону. - Но... вы уверены в его смерти? - К несчастью, да. - Уотсон с трудом сдержал вздох. * * * На собрании Большого Совета царило подавленное настроение. Жанна ничуть не сомневалась в выводах Уотсона, и заседание Совета собрали по настоянию Ольги и Вальки - они имели на этот счет свое особое мнение. - Посмотреть бы на этот чертов водопад, - задумчиво проговорил Валька. - А какой смысл? - мрачно спросила Жанна. - Там все давно затоптано и размыто. - Посмотреть бы на этот чертов водопад, - не слыша ее, повторил Валька. - Можешь устроить? - Да запросто, - Жанна шмыгнула носом и сердито пожала плечами. - Только не перепугать бы туристов - а то слетят с тропинки прямо в пропасть, вытаскивай их... - Давай на рассвете, еще по сумеркам, - Валька явно обдумал все. - В темноте ни один идиот туда не полезет. А если и придут, то только когда уже рассветет. ...Рассвет был пасмурным. В воздухе висела водяная пыль непонятного происхождения - то ли от водопада, то ли это был просто туман, а скорее всего, и то, и другое. Камни мокро блестели. Рев потока заглушал все звуки, так что приходилось кричать. Большой Совет объяснялся наполовину знаками. Жанна, внимательно глядя под ноги - не хватало еще поскользнуться - послушно шла следом за Колесовым и Ольгой к площадке. На сырой почве тропинки, как она и предсказывала, отпечаталось такое множество следов, что разобраться в них теперь не сумел бы и сам Холмс. В конце тропинка слегка расширялась и превращалась в усыпанную щебнем и мелкими камешками площадку. На краю, свесившись над пропастью, дрожал кустик папоротника. В некоторых местах подушки плотного зеленого мха, как и говорил Уотсон, были содраны, но, конечно, никаких других следов найти не удалось - в отличие от мягкой дорожки, здесь они просто не отпечатывались. - Ну и что мы здесь ищем? - Жанна осторожно подошла к краю и остановилась, завороженно глядя вниз, в страшноватый котел, кипящий белоснежной пеной. Там никого нельзя найти. Чудо, что Мориарти вынесло в таком малоповрежденном виде... Ирка крепко взяла ее за локоть и оттянула от края. Валька и Ольга пристально осматривались. Неожиданно Валька тронул Ольгу за плечо. - Смотри сюда! - прокричал он, тыкая пальцем в скалу. Ольга повернулась. Подошли остальные. Валька показывал на скальную стенку, нависающую над тропинкой. На влажном камне кое-где лепились клочки того же самого зеленого мха и золотистая накипь лишайника. - Что здесь... - начала Ольга - и увидела. На высоте, чуть большей человеческого роста - Вальке пришлось привстать на цыпочки, чтобы получше рассмотреть это место - на скале красовалось голое пятнышко. Здесь явно был сорван мох. Ниже по лишайникам тянулась отчетливая царапина. - Как ты это разглядел? - громко спросила Ирка. - Как сказал бы Холмс, я нашел, потому что искал! - торжествующе прокричал Валька. - Ну и что? - Жанна пожала плечами. - Да это же след от ботинка! Кто-то лез на скалу! Тебе нужно объяснять, кто?! Жанне стало горячо от неожиданно нахлынувшей надежды. - Разве это что-нибудь доказывает? - Доказывать - ничего не доказывает, но дает повод надеяться! - Валька оглянулся. - Вадим, подсади! Вадим и Леша с готовностью подошли к скале. - С ума сошел! Сорвешься! Забравшись на плечи друзей, Колесов продолжал внимательно осматривать гранит. Аккуратно поставил ногу на какой-то невидимый снизу уступ, удовлетворенно чертыхнулся и поднялся еще на десяток сантиметров... - Валька! Слезай, черт тебя побери! - не выдержала уже Ирка. - Стащите его, ребята! Валька спрыгнул на тропинку и отряхнул ладони. - Пошли домой, там объясню! - перекрикивая грохот воды, гаркнул он. Большой Совет растаял в воздухе, не заметив, что снизу по тропинке поднимается группа французских туристов. Впоследствии прошел слух, что в Рейхенбахском водопаде поселились духи сорвавшегося в него великого сыщика и главаря преступного мира... - Так вот, - не сразу понизив голос после разговоров под рев водопада, объявил Валька, когда Совет снова оказался в Жанниной комнате. - Там, выше, тоже сорван мох. Кто-то поднимался по скале. Даже видно, куда полез. Ясно вам? - Ты думаешь, Холмс?! - Жанна сжала ладонями щеки. - Да? - А кто же еще? - Валька пожал плечами. - Ну, было отклонение от сюжета - так ведь это еще не значит, что должно отклоняться и дальше! - Колесов, ты гений сыска, - торжественно сказал Леша. - После школы пойдешь работать в Скотланд-Ярд. - Иди ты... сам к этим идиотам. - Валька так и сиял от гордости и неподдельной радости - он и сам почти поверил в гибель Холмса. Правда, повод надеяться на лучшее был так мал... Но все-таки! - Давайте думать дальше, - усаживаясь в кресло, деловито сказал он. - Если Холмс забрался на скалу, это значит, что сюжет снова пошел по законной колее. И что отсюда следует? - Отсюда следует, что... Валька, ты действительно гений! Ты имеешь в виду Майкрофта Холмса? - Именно, - скромно сказал Колесов и откинулся на спинку кресла, поглаживая ладонь, ободранную о камень. - Кто-кто, а он должен быть в курсе дела. - Но почему же Холмс нас не известил? - жалобно проговорил Леша. - А почему он Уотсона не известил? Работа у него такая. Давайте проработаем эту версию как следует. Кто пойдет к Майкрофту? * * * На следующий день у дверей дома, где жил Майкрофт Холмс, остановился кэб и высадил молодую леди в шляпе с густой вуалью. Юная дама уверенно позвонила в квартиру. Открывшему дверь слуге она велела доложить о леди Хельге Рэйвен. Тяжелая дубовая створка захлопнулась за ее спиной, и улица снова опустела, если не считать двух оборванцев, слоняющихся неподалеку с безразличным видом. Впрочем, безразличие явно было напускным: из-под полей засаленного котелка, украшающего нечесаную голову одного из них, вслед девушке блеснули внимательные глаза. Второй прислонился к ограде, засунув руки глубоко в карманы и что-то насвистывая себе под нос. Оба не сводили глаз с дверей дома, в котором скрылась Воронцова. Прошло не больше четверти часа, когда лязгнул засов и дверь распахнулась, выпустив Ольгу. Девушка бросила по сторонам быстрый взгляд из-под вуали и зашагала по улице. Спустя несколько секунд молодой человек в котелке тронулся следом за ней; сзади, отстав на десяток шагов, не вынимая рук из карманов, матросской походочкой побрел второй. Внимательный взгляд мог бы заметить, что руки в карманах он держит по прозаической причине: поддерживает штаны, чтобы они не сползли под тяжестью чего-то, лежащего в кармане. Очень внимательный и к тому еще опытный взгляд, пожалуй, сумел бы даже определить, что именно там лежит. Франт в засаленном котелке небрежно вертел на ходу тяжелой тростью - впрочем, сильно обшарпанной. Ольга свернула в глухой переулок, оглянулась и замедлила шаги. Оба оборванца тут же ее нагнали. - Ну, что? - Об этом дома, - не останавливаясь, сказала Ольга и взяла странную парочку под руки. Через мгновение в переулке снова стало абсолютно пусто. Возле парковой скамейки, на которой сидели две девушки и парень, возникли трое. Рыжая девушка тут же защелкнула лежащий на сиденье дипломат и вскочила. - Ну, как? - Взял он письмо? - нетерпеливо спросила Жанна. - Взял. - И что сказал? - Сказал, что, если увидится - отдаст. - Yes! - Леша радостно стукнул кулаком между лопаток Колесова. Тот слегка поморщился и внезапно ожесточенно почесал правую руку под курткой. - Слушай, Жан, ты, когда переодевала нас в этих... лаццарони... случайно не предусматривала блох? Для пущего правдоподобия?
Калантэ: Глава 35. Шантаж. - Моя прекрасная леди, - шериф с видимым трудом скрывал недовольный тон, - я ни в коем случае не умаляю ваших заслуг и вашего ума, но… вы позволите мне быть откровенным с союзником? - Сделайте одолжение, - сухо сказала миледи. Она украдкой оглянулась на Гисборна, но рыцарь демонстративно не принимал ничью сторону в разговоре: он молча чистил ногти кончиком кинжала. На ястребином лице ничего не отражалось. - Мы ведем войну, если это вообще можно так назвать, уже больше месяца. Если вы помните, заключая со мной союз, вы говорили о расправе с Робином Гудом? - Допустим. - Не допустим, а так оно и было, - проворчал шериф. - Но я что-то не вижу, чтобы ваши действия хотя бы на йоту приблизили это событие. - Ваша великолепная память, милорд, должна вам подсказать также, каковы условия расправы с Робином Гудом, - не без яда в голосе указала миледи. - Девчонка - вот кто мешает вам… и мне тоже, не скрою. Пока она в союзе с лесными разбойниками, вам с ними не справиться. Я трачу силы, время и деньги, чтобы избавить вас от нее, а взамен получаю только упреки! - Раздражение в голосе леди Винтер незаметно сменилось интонациями незаслуженно обиженной слабой женщины. В прекрасных голубых глазах блеснули слезы. Гисборн едва заметно усмехнулся. Шериф же, хотя и прищурился недоверчиво, принял обиду за чистую монету. - Ну-ну, леди, простите, я погорячился, - покаянно сказал он. - Не будем ссориться, ведь мы союзники, не так ли? Миледи протянула ему руку: - А союзники должны помогать друг другу, милорд, - с легким упреком сказала она. - Ведь я всего лишь женщина, а вы - сильный мужчина. Она давно нащупала слабое место сэра Ральфа. Шериф Ноттингема был неравнодушен к женщинам, и особенно неравнодушен к блондинкам. Небольшая томность в голосе, зовущий взгляд - и сэр Ральф начисто лишался способности соображать трезво. Справедливости ради следует заметить, что чарам миледи поддавались и гораздо более устойчивые и умные люди… Шериф приложился губами к прекрасной нежной руке, задержав поцелуй чуть дольше, чем это допускали приличия. Поверх его головы миледи перехватила иронический взгляд Гая и опустила ресницы. В самом начале их знакомства миледи попыталась испробовать на Гисборне свои чары, но безуспешно. Она не могла отделаться от неприятного ощущения, что этот человек видит ее насквозь. Нет, ему, пожалуй, не стоит слишком уж доверять... - Как вы думаете, миледи, сможет ли Робин Гуд остаться в стороне, если сжечь пару деревень? - Думаю, что не сможет, но… - Внезапно миледи замолчала. Очаровательное лицо осветилось хищной улыбкой. - Вы гений, сэр Ральф! Они тоже не смогут. - Вы имеете в виду Джейн Джейву? - спросил Гай. Это были его первые слова за весь разговор. Гисборну стоило немалого труда сохранять равнодушный вид. - Безусловно. Особенно, если сообщить девчонке, что это все происходит по ее вине! - Шантаж? - взвел брови Гисборн. - Вы думаете, она настолько сошла с ума, чтобы добровольно отдаться нам в руки ради каких-то вилланов? - Не исключаю такой возможности, - мечтательно сказала миледи. Было что-то жутковатое в том, что на таком красивом, женственном лице откровенно проступают холодная жестокость и азарт опасного хищника. - В крайнем случае, она попытается собственноручно защитить их. И вот тогда… Собирайте силы, сэр Гай! Мы им покажем настоящую войну! Гай коротко кивнул и вышел. Шериф изумленно и даже испуганно смотрел на миледи: такой он ее никогда еще не видел. Леди Винтер поймала его взгляд и поспешно придала своему лицу выражение, более отвечающее представлениям сэра Ральфа о красивой женщине. - Вы подали нам гениальную идею, милорд, - почти нежно сказала она. - Только мужской ум мог так блестяще решить такую сложную задачу. - Возможно, шериф и не купился бы на такую грубую лесть, но блеск больших глаз и воркующие интонации заглушили слабый голос здравого смысла. Миледи наклонилась вперед, так, чтобы ее корсаж слегка приоткрылся, а душистые волосы коснулись лица сэра Ральфа. «Мне безразлично, поймаешь ты своего Робин Гуда или нет, - холодно думала она, ловко уклоняясь от поцелуя - ровно настолько, насколько надо, чтобы не выдать своего отношения. - Мне нужна твоя помощь. И ты мне ее дашь.» * * * Леди Винтер повезло больше, чем она рассчитывала. Повинуясь скорее интуиции, чем четко выраженным причинам, она провела первую операцию в обход Гая Гисборна, поэтому рыцарь не успел предупредить Большой Совет. Он подготовил отряд карателей и ждал, когда миледи и шериф отдадут приказ выступать, а миледи попросила возглавить отряд барона Фрон де Бефа - в отличие от сэра Гая, он не остался равнодушным к ее обаянию. Миледи планировала, что, пока оставленное на месте пожарища письмо попадет в руки Жанне, пройдет несколько дней. Но получилось так, что Жанна с частью Большого Совета (Валькой, Лешей, Вадимом и Ольгой) как раз в этот день собрались навестить лесных стрелков. В Большом мире стоял ноябрь месяц - облетевшие, безлистные ветки, дрожащие под ледяным дождем, порывы холодного ветра, низкое серое небо, ночные заморозки… В Шервуде благоухал апрель. На слежавшейся, бурой прошлогодней листве в холодных оврагах доцветали синие, словно осколки весеннего неба, озерки подснежников. Деревья окутались зеленым дымом; лужайки золотились от «ключей святого Петра» - первоцвета. Насидевшиеся за зиму в темной пещере лесные стрелки, пользуясь хорошей погодой, занимались своими делами на открытом воздухе. На широкой поляне, обдуваемой теплым апрельским ветерком, расположились Робин, Марион и Большой Совет (весь, кроме Ирки, по обыкновению пропадающей в Париже). Марион шила; Робин Гуд учил Жанну и остальных стрелять из лука. - Не забудь поправку на ветер.… Э-э, нет, так не получится. У тебя какая стрела? То-то же. А ты целишься, словно бронебойной…. - Робин повернул голову, щурясь от солнца: со стороны пещеры донеслись возбужденные голоса и громкий, веселый детский голос. - Что там? Марион, отложив шитье, легко подхватилась с расстеленного кожуха и, подобрав подол, убежала к пещере. Жанна опустила лук. Что могло случиться такого, что стрелки так расшумелись? Она не сразу поняла кольнувшую ее тревогу и лишь спустя несколько секунд различила в мальчишечьем голосе, сперва показавшемся веселым, надрывно-истерические нотки. Робин уже широко шагал в сторону шума, потом побежал. Большой Совет бросился за ним. Отчаянный, со слезами, и уже совсем не похожий на веселый голос звенел на высокой ноте внутри тесного круга стрелков. - Мы десятину в срок… заплатили… А они сразу стрелять. И дома зажгли… старосту зарубили, слова не дали вымолвить… Рыцарь с солдатами... норманнский барон… из замка... Фрон де Беф... А я в лес…. Робин, не слушая дальше, сорвал с пояса рог. Тревожный, пронзительный звук перекрыл шум, плач мальчика, заставил примолкнуть птичье пение…. - По коням! …Отряд растянулся по лесной дороге в длинную вереницу. Летит под копытами устланная палым листом тропа, летят из-под копыт комья земли, проносятся справа и слева деревья в зеленой дымке весны. Жанна пригнулась к шее лошади, заслонила лицо локтем от хлещущих веток. - Направо, через ручей! Так короче! - прокричал Робин. Из-под ног лошадей взметнулись тучи сверкающих брызг. Шум, плеск, вода забурлила у самых стремян…. Конь выбрался на невысокий, но крутой травянистый берег. На склоне холма, поросшем короткой изумрудной щеткой молодой травы, всадники рассыпались лавой. Отряд вылетел на гребень холма.… Тишина - вот первое, что они услышали. Над сгоревшей деревней тихо поднимались отдельные струйки дыма. Лошадь Робина шарахнулась в сторону, захрапела - прямо под ее ногами с торчащей между лопаток стрелой лежала молодая женщина. Никого… Никого живого видно не было. Джон прижал к себе мальчишку, которого вез на седле, закрыл широкой ладонью его глаза. - Не смотри, парень. Не на что, - сдавленным голосом сказал он, разворачивая коня. Парнишка всхлипнул и вцепился в куртку Джона грязными пальцами с обломанными ногтями. Лесные стрелки медленно въехали в разоренную деревню. Жанна с трудом переглотнула. Из-под обрушившейся обгорелой кровли, над которой курился дымок, торчали чьи-то босые ноги. Жанна отвернулась - и натолкнулась взглядом на другой труп. Мертвые тела, головешки… и запах - жуткий запах горелого мяса и кожи, запах мокрой гари. Запах беды. Девушка старалась смотреть на гриву лошади, но не могла избавиться от этого запаха. Ее затошнило. На спине еще одного мертвеца сидела ворона. Птица покосилась на всадников черной бусинкой глаза, клюнула труп…. Валька выругался, скинул с плеча лук. Свистнула стрела, раздался глухой удар, полетели перья, и пригвожденная стрелой к земле ворона забилась, заорала… Вторая стрела оборвала ее вопли. - Здесь нет живых, - хрипло сказал Леша. - Мы опоздали. Жанна подняла голову. Стрелки рассыпались по пожарищу; некоторые спешились и ходили, то и дело нагибаясь. - Но за что?! За что их? Почему?!… Робин, сгорбившись в седле, проехал по деревенской улице. Конь осторожно переступал рухнувшие поперек улицы балки, фыркал, косился на трупы. - Робин! - окликнул его Тук. - Глянь-ка сюда. Монах и Вилли стояли у колодца. Деревянный сруб уцелел от огня, но навес над ним наполовину обрушился - впрочем, не из-за пожара. Его снесло падающее бревно. На посеревшем от дождей и времени тесаном столбе трепетал желтоватый лист пергамента, прибитый к дереву глубоко вогнанным тяжелым боевым ножом. Робин соскочил с коня, подошел ближе, держа его под уздцы. - Что это такое? - Ты ведь умеешь читать, - мрачно сказал Тук. Робин прищурился, разбирая витиеватые черные буквы. «Это первая деревня. Так будет каждый день, до тех пор, пока Джейн Джейва не окажется у нас в руках. Выбирайте.» - Ну? Что там? - требовательно спросил Вилли. - Предупреждение, - Тук переглянулся с Робином. - Этого нельзя показывать Джейн, - жестко сказал последний. -Тук! - Я согласен, - непривычно серьезно проговорил монах. - Здесь и обсуждать нечего. Тук осекся, потому что на листок упала тень, и, обернувшись, он увидел перед собой Жанну. - Что мне нельзя показывать? - тихо спросила она. Тук дернулся было сорвать пергамент, но Жанна перехватила его руку. Уперлась костяшками пальцев в край листа. Валька заглянул через ее плечо и присвистнул. Прочитав, Жанна медленно подняла глаза. - Ну что же, проблема решается легко… - начала она. - Но не так, как ты думаешь, - закончил Робин и крепко взял ее за плечи. - Джейн! Неужели ты веришь их словам? Они схватят тебя, потом разделаются с нами. Жанна посмотрела в твердые синие глаза предводителя лесных стрелков. В них отражалось солнце - двумя золотыми точками. - Джейн, нельзя сдаваться без борьбы. Терпи. Это война, и не только твоя. Наша. Жанна прикусила губу. «Наша» война! А эти, что лежат здесь - это разве была их война? Они были ни при чем… Валька сжал ее локоть. - Чем ты им поможешь, если сдашься? - сквозь зубы спросил он. – Мы уже начали драться. А драться надо до конца. И вообще, черт побери… теперь нам уже есть за что мстить, тебе не кажется? - С кем драться, если противника не видно? - взорвалась Жанна. - А вот у следующей деревни он и будет! Жанна обвела друзей взглядом. Кулаки сжались сами. Валька был прав. За такое мстят. Она и не подозревала, что способна на такие эмоции… Может быть, это и спасло ее от отчаяния, депрессии, чувства вины - в глубине сознания закипала холодная, но безудержная ярость. «Слона не задевай спящего, льва не задевай голодного, а землянина не задевай никогда!» Жанна медленно протянула руку, взялась за рукоятку ножа, с усилием вырвала его из столба - с таким ощущением, словно поднимает брошенную перчатку. Пергамент скользнул вниз, на землю, но она успела его подхватить. Обступившие ее стрелки молчали. Несколько секунд она так и стояла - с ножом в правой руке и пергаментом в левой. Порыв ветра взвихрил зеленый плащ Робина, бросил ей в лицо волосы, рванул из рук записку. Жанна огляделась еще раз. С удивившей ее саму холодной аккуратностью свернула пергамент и сунула в рукав. - Все, - спокойно сказала она. И, не останавливаясь и не оглядываясь, пошла к своей лошади. Всю обратную дорогу Валька косился то на Жанну, молчаливо покачивающуюся в седле в такт неспешной рыси, то на Ольгу. Воронцова ехала, плотно сжав губы и неотрывно глядя перед собой. - Говорил я тебе, он предатель, - наконец прямо сказал Колесов Ольге. Та подняла голову. - Кто? - Как будто ты не поняла, о ком я говорю. - Валя, - сдержанно ответила Ольга. - Если ты о Гае Гисборне, то я поручилась, что он не будет вредить МНЕ. Не больше и не меньше. Случай с Петушиным Часом под эту категорию подходил. - А сейчас он не должен был предупредить, так? - Он вообще никому и ничего не должен, - сухо заметила Ольга. - Он служит шерифу, а не нам. - Да просто ему дела нет до каких-то там вилланов, - буркнул Вадим, довольно неуклюже пытаясь оправдать возникшее у него доверие к Гисборну, - ему и в голову не пришло, что... - Вадим замолчал на полуслове. - Верю, верю всякому зверю... - пробормотал Леша. Впереди послышался заливистый свист и перестук копыт лошади, идущей галопом. Высланный на разведку лесной стрелок возвращался, размахивая руками. - Отряд впереди! - подскакав ближе, выпалил он. - Раза в три больше нашего, а с ними Гисборн и Фрон де Беф! Едут навстречу! - Сворачиваем, - тут же приказал Робин Гуд. - В лес. Сейчас не до стычек. Стрелки едва успели убраться с дороги под завесу зелени, когда со стороны Ноттингема зацокали подковы. Большой Совет, оставив лошадей глубоко в лесу, под прикрытием кустарника подобрался почти к самой обочине. - Ну вот вам, пожалуйста, - мрачно сказал Валька. - Еще сомнения остались? - Тихо! - шикнула на него Жанна. Во главе отряда ехали рядышком барон Фрон де Беф и Гай Гисборн. - Черт возьми, жалею, что не посвятил вас в план операции, - донесся до Совета грубый бас Фрон де Бефа. - Вы правы, можно было бы достичь гораздо больших результатов. Рассчитываю на ваши советы в будущем - надеюсь, мы останемся друзьями? Рыцари обменялись рукопожатием, звякнув кольчужными перчатками. - Все равно не верю! - пробурчал Вадим, пока мимо них пылила конница. - Ну да, Фрон де Беф знал, где мы сидим, и что Гисборну нужно алиби в наших глазах! - В голосе Ольги вместо облегчения, которое было бы ожидаемо и понятно в данном случае, отчетливо прозвучала тревога. * * * Весь день после происшедшего Жанна ощущала внутри себя смерзшийся, холодный ком. Это была застоявшаяся ненависть. С одной стороны, такому чувству необходимо давать выход, с другой стороны - она же защищала Жанну от эмоционального шока. Все остальные чувства были словно под анестезией. Вечером, перед советом, когда все собрались у Ирки, Жанна все с тем же нехорошим спокойствием рассказала подруге, в чем дело. Некоторое время Ирка молчала, с преувеличенным вниманием разглядывая нож, которым была приколота записка. - Сам шериф ни за что не додумался бы, - сквозь зубы проговорил Валька. - Наверняка миледи. - Дрянь! - Ирка внезапно резко развернулась и с силой пустила нож в стоящую у стены доску, разлохмаченную и издырявленную предыдущими упражнениями. Раздался глухой стук, доска вздрогнула от удара. Нож глубоко вонзился в дерево и остался торчать. - Гадюка, - уже спокойнее сказала Ирка, посмотрев вслед ножу. - Попадись она мне... ...На этот раз на военном совете присутствовал Робин Гуд. - Что?! - рявкнул Двуглавый Юл, едва услышав содержание записки. - Жанну им выдать?! А вот этого они не видели... Джон Грей едва успел перехватить его руку: взбешенный космический пират, забыв приличия, чуть не продемонстрировал, что именно «они» имеют шанс увидеть вместо Жанны. - Друг мой, не забывайте, что здесь дамы, - с упреком сказал Роман. - Я целиком разделяю ваше мнение... но все же, постарайтесь быть сдержаннее. Юл смущенно крякнул и оглянулся на Большой Совет. Впрочем, там его выходка нашла некоторое понимание: Ирка давилась смехом, Леша героически сдерживался. К счастью, почти половина присутствующих попросту не была знакома с выразительным жестом, и инцендент был исчерпан. Для Жанны же он имел свои положительные стороны: это слегка привело ее в чувство. - Надо решить проблему защиты деревень, - вернулся к делу Робин. - Нельзя же оставить все как есть. - Тут была высказана идея их эвакуировать, - начал было Уотсон. - Эвакуировать деревни? - тихо переспросила Жанна. - Я, конечно, могу... но куда? - Даже и не думай, - махнул рукой Роман. - Ты представляешь, во что это тебе обойдется? Если просто свалишься в обморок на третьем десятке - считай, тебе повезло. - А по-моему, вы подходите к задаче не с той стороны, - сказала Ольга. - Нам ведь нужно не бегать от противника, а наоборот, вызвать его на бой? Не слишком трудно проследить, когда из города выедет Фрон де Беф с отрядом и куда он направится. - Это я уже учел, - сказал Робин. - За Ноттингемом установлено наблюдение. Если кто-нибудь... - Робин!!! - В зал ввалился запаренный, встрепанный Джон Малыш. - Робин, тревога! В Вирисдэль едут... Гисборн сообщил! Робин Гуд вскочил на ноги, опрокидывая стул. Остальные взвились со своих мест и на секудну замерли, ожидая - нет, не инструкций, а всего-навсего сообщения, куда мчаться. - Кто способен удержаться на лошади и владеет мечом или луком - за мной! - Робин бегом кинулся к двери. К переходу помчались Большой Совет, Бюсси, Румата, д’Артаньян, Черный Джек и Джон Грей. Рванувшего следом Юла Жанна остановила со словами: - Юл, у тебя с лошадьми никогда не было взаимопонимания! Справимся, не обижайся! Они успели вовремя. Отряд вольных стрелков вынесся на деревенскую площадь как раз к началу грабежа. Жанна почувствовала, как зажатая в груди пружина ненависти распрямляется, как холодеет затылок, стискиваются зубы... Звон тетивы, короткий посвист... Щеку обдало ветром - это мимо пролетела стрела. Поздно! Оставшиеся несколько десятков метров - не расстояние. Отряды столкнулись. Румата врезался в толпу солдат, словно атомный ледокол в торосистые льды, оставляя за собой широкое разводье. Засверкали клинки в руках Бюсси и д’Артаньяна; Ирка, издав пронзительный «ведьминский» визг, подняла коня на дыбы, и подкованные копыта обрушились на головы наемников. Такого мгновенного и бешеного сопротивления никто из нападавших не ожидал - как видно, Фрон де Беф просчитался, составляя планы. И уж, конечно, он не мог рассчитывать на то, что у противника окажутся такие бойцы, как Румата - вокруг него солдаты падали, как трава под косой. Не очень быстро, но неуклонно карателей оттеснили на край деревни. Жанна, метким выстрелом сняв солдата, который нацелился было секирой в затылок Джона Грэя, с трудом усмирила разгоряченного боем коня - тот храпел, грыз удила, порывался встать на дыбы. Во рту держался солоноватый вкус; Жанна поняла, что все это время стискивала зубы и, кажется, прокусила губу. Ощущение было, словно она приходит в себя после то ли обморока, то ли опьянения. Джон Малыш, выехав на околицу, встал на стременах и, прикрыв глаза ладонью от солнца, всмотрелся в изгибы дороги. Далеко у горизонта поднимались клочки пыли - кто-то гнал коня во весь опор. - Норманнский барон драпает, - презрительно пробасил великан. - Может, догоним? - Не успеем, - рядом с ним остановился Робин. - Далеко ушел. Джон сплюнул под копыта лошади и, не говоря больше ни слова, развернулся. - Пошли с жителями объясняться, - окликнул его Робин. На деревенской площади царила суета. Лесные стрелки собирали оружие, Скарлетт пытался втолковать старосте, что лошади наемников им, стрелкам, пока не нужны и поэтому деревня может их забирать и использовать для своих дел. У колодца, окруженная причитающими женщинами, от которых не было ни малейшего проку, Ирка занималась перевязкой немногочисленных, к счастью, пострадавших. Жанна с Ольгой протолкались помогать. - Да перестаньте вы кудахтать, лучше принесите полотна чистого! - не выдержала Ирка, промывая д’Артаньяну рассеченное запястье. Гасконец легко отделался: меч мог снести ему кисть. Пожилая крестьянка протянула Ирке сверток ткани и опасливо отодвинулась. Две другие женщины, почувствовав, что кто-то раздвигает их, пробираясь к колодцу, оглянулись и испуганно шарахнулись в сторону. Ирка фыркнула - кто-то украдкой перекрестился. Зеленые глаза Жанны, рыжая неубранная грива Ирки, спокойная деловитость Ольги, мужские костюмы и оружие девушек были непонятны, а потому - страшноваты. - Не отделаться нам с тобой от репутации ведьм, - сокрушенно сказала Ирка Жанне. - Ну и... черт с ними.
Калантэ: Еще одна иллюстрация. Спасибо Стелле, лично я просто залюбовалась... Первый визит Жанны к Ирке.
Калантэ: Глава 36. Ограбление по… Отряд не спеша возвращался к переходу. Жанна слегка покачивалась в седле, почти отпустив поводья и предоставив лошади относительную свободу. Впрочем, лошадь смирно следовала за остальными. «Получается, что мы опять на один ход позади, - размышляла девушка. - Опять мы отвечаем на их удары...» Ясно, что долго так продолжаться не может. Хотя бы потому, что шериф-то может набрать новое войско взамен побитого, а вот Большой Совет... Жанна дернула повод, заставляя лошадь вернуться на дорогу - та, окончательно уверившись, что ее всадница занята высокими материями, потянулась к заманчиво зеленеющей молодой траве. Лошадь строптиво прижала уши, но покорилась. ...Сегодняшняя вылазка закончилась удачно. Если считать удачей всего трех раненых. О том, что могли быть и убитые, Жанна предпочитала не думать. Ну хорошо, если даже все последующие будут столь же благополучны? По три раненых ежедневно? Надолго хватит? - Ир, - внезапно спросила она вслух, - как ты думаешь, долго у д’Артаньяна рука будет заживать? - Недели две, - проинформировала ее Ирка. - А что? ...И каждый раз может погибнуть любой из друзей. Жанна бросила быстрый взгляд на Ирку. Оживлять мертвых Елена не умеет. * * * Оказывается, эта мысль занимала не только Жанну. На продолжении так бесцеремонно прерванного совета Валька взял слово. - Как вы думаете, долго шериф сможет терроризировать деревни, если ему нечем станет платить наемникам? - без предварительных объяснений спросил он. - Какое-то время сможет, - задумчиво ответил Робин, - до тех пор, пока не выйдут из строя те, кому уже заплачено... - Улавливаете мою мысль? - хитро прищурился Колесов. - Что, если подчистить сокровищницу? - Казну, - машинально поправил его Робин. - Без разницы. Предложение было столь же остроумным, сколь и неожиданным. Некоторое время Совет озадаченно молчал. Первым отреагировал Черный Джек, причем исключительно по-деловому. - Я знаю несколько отчаянных парней, Джейн, которые с удовольствием поучаствуют в этом деле, - заявил он. - При условии, конечно, что их примут в долю. - Скатываемся к уголовщине! - радостно заметил Вадим. - Говорила мне мама, не водись с Колесовым... - А это неплохая мысль, - оживился и Юл, - вспомнить старину... пират я в конце концов или нет?! - Да вы что, ребята! - Жанна обвела взглядом расшумевшихся «уголовников». - С ума сошли? - Почему же? - возразил Джек. - Мне приходилось участвовать в налетах на банки... - Ты не понимаешь, Джек, - грустно сказала Жанна. - Это же средневековый замок. Крепость. Всех твоих отчаянных парней перебьют еще до того, как вы войдете внутрь. Ты же не пытаешься ограбить Форт Нокс? - А если попытаться попасть внутрь через книгу? - осторожно предложил Леша. - Разве только прямо в помещение казны... - Жанна помимо своей воли начинала обдумывать варианты. - Но я не помню, чтобы где-нибудь было ее описание. - Версий «Робин Гуда» много, - пожала плечами Ольга. - Хотя бы в одной должно что-то быть. Жанна довольно растерянно оглянулась на Романа. Ей идея Вальки казалась чистой авантюрой, и то, что за нее так азартно ухватились, застало ее врасплох. - Роман, скажи что-нибудь! - жалобно попросила она. - А? Роман пожал плечами. - Одобряю, - сказал он. ...Несколько дней Большой Совет рылся в книгах. Никто не представлял, где искать, и поэтому искали везде: в библиотеках, включая школьную, по знакомым, родным, чуть ли не на складах макулатуры... Сборники средневековой поэзии, детские книжки, даже учебники истории средних веков - мало ли, где можно наткнуться на нужное описание... Каждую книгу приходилось не просто пролистывать, а читать, и читать внимательно. Итоги были не то чтобы малоутешительны, но прилива энтузиазма не вызывали. Ни один из авторов не интересовался устройством городской казны. - Кто-нибудь что-нибудь нашел? - без особой надежды спросила Жанна. - Нет? - Кое-что откопала, - сказала Ольга. - Но предпочла бы оставить этот вариант на крайний случай. - Придется им воспользоваться, каким бы паршивым он не был, - уныло сказал Валька. - Другого у нас нет, так что выкладывай, что ты там откопала. Ольга открыла книгу на заложенной странице. - Внутрь казны мы попасть не сможем, - информировала она. - Здесь дано описание коридора, который ведет к двери. За дверью - оно, то, что мы ищем. Но... - Что? - В другом конце коридора стоит стража. А дверь заперта. - Значит, будем ломать, - пожал плечами Вадим. - Надеюсь, она не бронированная? - Здесь не сказано. А коридор выводит во двор. А во дворе, насколько я понимаю, еще целая толпа стражников. - Было бы смешно надеяться обойтись без драки, - сумрачно заметила Ирка. - Где же вы видели, чтобы деньги давались в руки просто так? - послышался сзади сипловатый мужской голос. И, не успел Большой Совет повернуться, как другой голос, пронзительный и высокий, хрипло заорал: - Пиастры! Пиастры! Пиастры! Жанна развернулась, не веря своим ушам. Она хорошо знала оба голоса - они принадлежали старым знакомым. Другое дело, что она никак не ожидала услышать их здесь и сейчас. Но, раз уж их пропустили через «Понедельник»... Та же самая мысль, похоже, только и удержала Ирку и Вадима с Валькой от немедленных и агрессивных действий. Потому что стоящий перед ними персонаж доверия не внушал. Ни на грош. Потому что это был Джон Сильвер, Окорок, собственной персоной, с неразлучным Капитаном Флинтом на плече. - О, Боже, Джон, - слегка растерянно проговорила Жанна. - Какими судьбами? Долговязый Джон, слегка поклонившись с ироничной полуулыбкой, без тени смущения прошел к дивану - деревяшка гулко постукивала по паркету - и уселся, вытянув протез. - В приличных домах принято сначала здороваться, - недружелюбно сказала Ирка, выжидающе глядя на знаменитого пирата. - Прошу прощения, маленькая сердитая леди, - насмешливо отозвался Сильвер. - Я, знаете ли, никогда не бывал в приличных домах. Тем не менее, приветствую вас всех, леди и джентльмены. - Он слегка привстал и поднес руку к треуголке. - Я слышал, у нашей крошки Джейн неприятности? Ответом послужило молчание и шесть изучающих взглядов. Жанна переваривала услышанное - она не имела причин подозревать Сильвера в альтруизме, - Ирка раздумывала, откуда бы Сильвер мог знать о «неприятностях», Вадим и Валька, не доверяя пирату, обшаривали его глазами в поисках спрятанного оружия. - Да перестаньте вы есть меня глазами, джентльмены, - усмехнулся Сильвер. - Я безоружен. К друзьям не ходят с пистолетами за поясом. Тем более, когда друзья и так в беде. - Сдается мне, дело не в этом, - наконец придя в себя, улыбнулась Жанна. - Я же хорошо вас знаю, Джон. Просто ваша команда прослышала, что можно кое-чем поживиться. Ведь так? - Ну, Джейн, ты видишь меня насквозь, - развел руками Сильвер. - А это и не нужно, все написано на лбу, - проворчала Ирка, - во-от такими буквами. - И риск вас не смущает? - Я джентльмен удачи, Джейн, - серьезно сказал Сильвер. - В таком случае, присоединяйтесь, - сказала Жанна. - Чем больше вынесем, тем лучше. Поскольку книга была не Жаннина, можно было не опасаться вторжения с той стороны. По удачному стечению обстоятельств, Иркины родители опять собирались отсутствовать целых два дня подряд. Таким образом, стартовать решили от нее. В диверсионную группу вошли Большой Совет, Робин, Джон Малыш, Вилли, Юл, Черный Джек, Джон Грэй, Айртон (от которого, вероятно, Сильвер и узнал о готовящейся операции), команда Сильвера, еще несколько человек из вольных стрелков и приятелей Черного Джека. - Только бы дверь не оказалась и впрямь бронированной. - пробормотала Жанна. - А то ведь не выломаем... - Ломать не придется, Джейн, - успокоил ее Черный Джек. - Джимми большой специалист по вскрыванию замков. - Ручаюсь открыть любой запор за две минуты, мисс, - отозвался упомянутый Джимми, среднего роста голубоглазый блондин, одетый, в отличие от прочей компании американцев, в довольно приличный темный костюм. Он выразительно покачал обшарпанным коричневым саквояжем. - Мое оборудование всегда при мне. - Отлично, - одобрительно заметил Сильвер. - Люблю иметь дело с мастерами. Джейн, а как мы решим с дележом? - Всем поровну, - твердо сказала Жанна, искоса взглянула на специалиста по замкам и добавила: - Специалисты оплачиваются по высшей ставке - в полтора раза больше. Предпочтительно, чтобы вы взяли свою долю драгоценностями, если таковые будут - вам легче, чем Робину, обратить их в деньги. Мы, то есть Большой Совет, в доле не участвуем. Мы - заказчики. - Дженни, так не пойдет, - твердо заявил Сильвер. - Пойдет, - так же твердо возразила Жанна. Во-первых, нам сложнее всех использовать добытое по прямому назначению. Во-вторых, мы действительно заказчики и, в принципе, идем на это дело только провожать вас. Не будем спорить. - Вот именно, не будем, - пожал плечами пират. - Я не согласен, и все. - Ну хорошо, уговорил, - сдалась Жанна, понимая, что Сильвера не переупрямить. - Мы возьмем по какому-нибудь сувениру... Кстати, вы в курсе, что огнестрельное оружие вам не поможет? - Справимся, - небрежно сказал Юл. - Давно я не махал ничем железным... ...Жанна в последний раз обвела глазами свое войско. Главное - выдержать переправу такого количества народа, да еще и не один раз... Ничего, справимся. И не такое выдерживали. Итак... Коридор освещался багровым светом двух коптящих смоляных факелов, укрепленных на стене в железных подставках. Пламя чуть потрескивало, на каменный пол время от времени шлепались горящие капли смолы. Это Жанна успела отметить за несколько мгновений тишины. Тишина кончилась резко, внезапно - коротким, тут же оборвавшимся хрипом стражника и звуком упавшего на пол тяжелого тела. Рукоятка меча брякнула о камень, и в коридоре гулко застучали сапоги, зазвенела сталь, раздались крики - это авангард диверсионной группы вошел в контакт с охраной в конце коридора. Жанна быстро огляделась. Вот она, дверь - массивная, окованная металлическими полосами. Да, ломать ее пришлось бы долго... Она посторонилась, пропуская вперед специалиста по замкам, и Джимми, не обращая ни малейшего внимания на шум схватки, спокойно и деловито присел перед дверью на корточки, раскрыл саквояж, насвистывая про себя - как всегда за работой. - Кузнец у них хороший, - наконец удовлетворенно сказал он. - Что, никак? - Обижаете, мисс, - Джимми защелкнул саквояж, поднялся на ноги и театральным жестом толкнул дверь. Жанна в первое мгновение не поверила своим глазам - тяжелая, как бронеплита, плотно пригнанная дверь медленно повернулась на петлях почти без скрипа. Наверное, шериф хорошо следил за состоянием казнохранилища. И дверные петли вовремя смазывал. - Прошу! Ирка зааплодировала. Джимми слегка поклонился и шагнул в сторону, приглашая Жанну войти первой. Ольга сняла со стены факел. Едва заглянув внутрь, Жанна поняла, что они попали куда надо. Багровые блики заиграли на серебряных кубках, рубиновыми огоньками отразились в украшенной драгоценными камнями рукояти кинжала, выхватили из темноты громадный висячий замок... - Если это - золото, то нам его не поднять, - мгновенно оценил Сильвер. - Джим, приятель, открывай сундуки, живей! Дик, у тебя где-то были мешки? Дженни, а ты пока переправляй тех, кто нашел ношу по плечу. Веселей, ребята, веселей! В полутьме тесной комнаты закипела бурная деятельность. Пока Джимми взламывал замок огромного сундука, остальные пираты и стрелки, не участвующие в драке, с проворством, которое дает только богатый опыт, сваливали в мешок все, что подворачивалось под руку - серебряную посуду, кожаные мешочки, внутри которых отчетливо позвякивало, два стоящих отдельно небольших ларца... Набитый мешок с трудом подняли двое, выволокли за порог, и Жанна тут же эвакуировала их в Иркину комнату. Добычу бухнули на ковер и кинулись обратно. - Сказочная добыча! - Глаза Сильвера возбужденно блестели, отражая свет факелов. - Это все золото, Дженни! Переправляя очередную партию, Жанна кинула взгляд в конец коридора. Там кипела свалка; впрочем, Юл и лесные стрелки безо всякого труда удерживали позицию посреди узкого прохода. Еще две ходки туда-сюда... Сильвер, взявший на себя командование операцией, заглянул в наполовину опустошенный сундук. - А ну-ка, мальчики, не удастся ли это поднять? Тут пригодился бы тот верзила, Малыш. Джимми выглянул в коридор. Из всех присутствующих он сохранял максимальное спокойствие - что неудивительно, поскольку был профессионалом. - Джон, подсоби-ка, - окликнул он. Джон выбрался из гущи сражения и неторопливо зашагал к нему. - Ну, что тут у вас? - Великан пошире расставил ноги, примерился... и рывком оторвал неподьемный сундук от пола. Все, кто оказался между ним и дверью, кинулись врассыпную. Джон с натугой сделал несколько шагов; за порогом Жанна схватила его за руку, и через секунду Иркина квартира содрогнулась от тяжкого удара об пол. Джон протяжно выдохнул; с его лица медленно сходила багровая краска. Жанна, оставив его переводить дух, вернулась в книгу. - Дженни, это все, - быстро известил ее Сильвер. - Пора сматываться. Большой Совет не нуждался в дополнительных инструкциях. Ирка подтолкнула к Жанне Лешку и Вадима, а сама метнулась к дерущимся. - Уходим! Сзади уже подбегала Жанна, успевшая переправить остальных. Юл кивнул, со свистом очертил секирой жуткий круг - солдаты отшатнулись, - и, сграбастав длинными руками всех, до кого смог дотянуться, отшагнул назад, к Жанне. Ирка сделала то же самое. Заканчивая движение переноса, Жанна увидела, словно в замедленном кино, как в коридор вбегают еще солдаты, как кто-то поднимает арбалет, как медленным, плавным движением на них опускается длинный двуручный меч... и в следующее мгновение вся компания повалилась на ковер в Иркиной комнате, задыхаясь и смеясь. Если бы они могли видеть, что происходит в оставленном ими коридоре, то увидели бы финал этого движения - двуручник тяжело обрушился на пустое место, где они только что стояли, и от каменных плит пола брызнули искры пополам с осколками известняка. - Все! - выпутавшись из чужих ног, рук и мечей и при этом чудом ухитрившись не покалечиться, выдохнула Жанна. - Мы это сделали! Фу-у... - Она обессиленно рухнула на диван. Куча мала, все еще смеясь, постепенно разобралась на отдельные элементы. Последним с пола, кряхтя, поднялся Джон Малыш - его снесли при появлении в комнате, и великан мрачно потирал бедро - приземление нельзя было назвать удачным. - Что, интересно знать, в этом проклятом мешке? - скривившись, поинтересовался он. Все переглянулись и с азартом кинулись разбирать добычу. Выяснилось, что Джон сел на угол одного из ларцов, в спешке запихнутых в мешок как попало. Ирка, не долго думая, вывалила содержимое прямо на пол. Золотые и серебряные монеты интересовали в основном джентльменов удачи, к коим можно было в принципе отнести и Робина Гуда с товарищами. Монет было столько, что Сильвер сразу отказался от попытки пересчитать их, складывая столбиками - ясно было, что возиться ему придется несколько дней. - Не мелочись, Окорок, - посоветовал кто-то из пиратов. - Попроси у хозяйки кастрюлю. Ирка тем временем развязала завязки двух кожаных мешков и высыпала то, что в них было, на тахту. Джимми вскрыл запоры ларцов и добавил их содержимое к куче. - Что? - рассеянно отозвалась Ирка на вопрос Сильвера, не в силах оторваться от украшений, которые в электрическом освещении сияли всеми цветами нетускнеющей радуги драгоценных камней. - А, кастрюлю. Сейчас. Пока мужчины занимались подсчетом и распределением добытого, прекрасная половина Большого Совета намертво прикипела к драгоценностям. Золотые и серебряные запястья, перстни, головные обручи, золотое ожерелье с подвесками из отшлифованных рубинов, застежки, пряжки и фибулы... Ольга лениво перебирала украшения, ни на чем особенно не останавливаясь, Ирка любовалась кольцом с крупным звездчатым сапфиром. Жанна, выудив из сверкающей груды серьгу с изумрудами, долго разыскивала вторую, наконец нашла и тут же, пересилив усталость, отправилась к зеркалу. - Джентльмены, по-моему, долю наших прелестных дам будет разумным выделить из драгоценностей, - слегка улыбаясь, сказал наблюдавший за ней Черный Джек. - Дженни, ты великолепна. От сувениров Большой Совет отказаться не смог. Жанна взяла серьги, Ирка - перстень с сапфиром, Ольга выбрала себе круглое серебряное зеркальце. Вадим, немного подумав, сунул в карман несколько старинных монет, Валька остановился на застежке для плаща, украшенной огненным опалом, а Леша взял тяжеленный золотой кубок, по ободку которого тянулась изумрудная инкрустация. - На столе поставлю, - пояснил он. - Все равно никто не поверит, что он настоящий.
Калантэ: Глава 37. Противопехотная мина. Неизвестно, какие планы относительно дальнейшего строил дальновидный Колесов, но ни у кого не возникало сомнений в том, что вот теперь-то настало время для решающего боя. Боя, после которого у шерифа не должно было остаться сил, достаточных для продолжения террора. У Жанны возникли кое-какие идеи на этот счет, у Ирки тоже, и они собирались выложить их на ближайшем заседании военного совета. Но не успели. В этот день на совете присутствовал Атос, которому Уотсон наконец-то разрешил встать с постели. В честь этого события мушкетеры явились в полном составе. - Рад вас видеть, граф, - приветствовал Атоса Роман. - Как вы себя чувствуете? - Благодарю, неплохо, - ответил Атос, с едва заметной глазу скованностью движений усаживаясь в кресло. Ирка села рядом, поближе. - Ну, кажется, собрались все, можно открывать совет... - начал Роман - и замолк. Присутствующие начали поворачиваться в направлении его непонятно растерянного взгляда, и за секунду до того, как Жанна последовала общему примеру, от дверей раздалось: - С каких это пор военный совет открывают, не дождавшись всех его участников? - Холмс!!! - Уотсон слетел со своего места, словно сброшенный пружиной. В дверях, улыбаясь, стоял Холмс. Заседание мигом превратилось в живую картину «Встреча воинов-освободителей». Усидеть на месте не смог никто; даже Атос поднялся с кресла, невзирая на все свое хладнокровие и все еще мешающую двигаться рану. Вокруг Холмса образовалось плотное, бурлящее, радостно-изумленное кольцо, сквозь которое с трудом пробилась Жанна. - Холмс, неужели это вы?! - Уотсон тряс руку Холмса. - Вы живы?! - Как видите, - Холмс ответил крепким пожатием, повернулся к Жанне, которая наконец пробралась через толпу и стояла, лишившись дара речи от прилива полного и оглушительного счастья. - Джейн, что с вами? - Холмс!.. - выдохнула Жанна наконец. - Если бы вы только знали! - Она стиснула руку великого сыщика. - Ох, если бы вы знали... - А я говорил! - радостно выкрикивал Валька в задних рядах, даже не пытаясь просочиться поближе. - Мисс Джейн, ваша логика была безупречна, - растроганным голосом произнес Уотсон. - Это не моя, это Валькина, - только и смогла ответить Жанна. Только теперь она поняла, каким камнем лежала у нее на душе гибель Шерлока Холмса. Сейчас, когда он воскрес, она чувствовала совершенно иррациональное и неудержимое ликование. Такое, будто война уже выиграна. - Простите, дорогие друзья, что я не появился раньше и заставил вас так переживать, - Холмс левой рукой приобнял за плечи сияющего от радости Уотсона, а правой продолжал держать руку Жанны. Он ничуть не изменился, разве что чуточку побледнел - впрочем, возможно, это только казалось из-за ламп дневного света. - Но я не мог. этого сделать. Майкрофт держал меня в курсе ваших событий. Зато с шайкой Мориарти покончено раз и навсегда. Наконец радостно взбудораженные участники совета расселись по местам. Мало-помалу восстановилась тишина. - Вы великолепно начали, мисс Джейн, - констатировал Холмс. - Теперь осталось вызвать шерифа на бой. - Да, но как это сделать? - начала Жанна. - У меня была идея... - У меня тоже, - вставила Ирка. - Представьте себе, у меня тоже возникла идея, - улыбнулся Холмс. - Именно после вашей блестящей операции по захвату казны. Как поведет себя сэр Ральф, если узнает, где должна появиться Джейн? - Ловушка! - после короткой паузы ахнул Валька. - Какой же я болван! Такая простая вещь... Совет снова забурлил. - Через Гисборна? - Рискованно, и для него, и для нас... - Подсунем Фрон де Бефу наживку, проглотит вместе с удочкой... - А если они что-нибудь заподозрят? Как мы узнаем? - Я! - пискнул Ятуркенженсирхив, героически вылезая на передний план, то есть на спинку кресла Юла. - Я подслушаю! - Да ведь тебя там первая же кошка сожрет, - усомнился Валька. - А вы меня отнесете! Мне же не надо в дом, я телепат. - Я отнесу, - с готовностью вызвалась Ирка, блестя глазами. - Тебя придется перекрашивать, в Ноттингеме каждая собака слышала о рыжей ведьме, - махнул рукой Валька. - Там все рыжие. - Тебя в лицо знают, не годится, - решительно сказал Робин Гуд. - Вряд ли они запомнили, - упорствовала Ирка. Атос молча положил руку ей на колено. Ирка встретила его взгляд и смолкла: в глазах мушкетера явственно читалась просьба. Атос боялся за нее. Он и так мучился угрызениями совести оттого, что отлеживался дома, пока другие дрались. - Отнесет кто-нибудь, кто хорошо знает город и не слишком бросается в глаза, - приговорил Робин. - Кто-нибудь из моих людей. * * * Реджинальд Фрон де Беф, выйдя из трактира, с отвращением поглядел на небо - вернее, на тот его кусочек, который виднелся между нависшими с одной стороны крышами домов и краем городской стены - с другой. С одного бока этот кусочек еще голубел, но три четверти видимого небосклона занимала стремительно надвигающаяся с севера туча. Рваный край тучи золотился от солнца, а дальше темнела грозовая синева. Ветер рванул плащ рыцаря, швырнул в лицо пригоршню пыли. Барон безо всякого удовольствия выругался. Он нарочно выбрал именно этот трактир, стоявший на отшибе - чтобы не столкнуться с сэром Ральфом и не выслушивать его заумные рассуждения, сводящиеся к одному - что он, сэр Ральф, гениальный тактик, а все остальные ему и в подметки не годятся. Шерифа Фрон де Беф выносил с трудом и сотрудничал исключительно по двум причинам: во-первых, деньги - их никогда не бывает слишком много; во-вторых... Во-вторых, ему нравилась леди Винтер. Нравилась больше, чем он мог этого ожидать. Ради этого можно было на некоторое время поселиться в Ноттингеме - разумеется, под одной крышей с прелестницей (и миледи, и Фрон де Беф отлично понимали, что, оставаясь дома, в своих книгах, представляли бы заманчивую мишень). Итак, ему удалось избежать встречи с сэром Ральфом, но зато теперь придется шагать к дому под ливнем - весенним, но от этого не менее мокрым и холодным. Барон запахнул плащ. Можно было вернуться в трактир, но там ему уже осточертело. Больше всего раздражали опасливые взгляды нескольких завсегдатаев, их напряженное молчание и испуганно-угодливая суета хозяина. Благородные господа с длинными мечами в это заведение заходили нечасто. Норманнский рыцарь зашагал по узкой немощеной улочке. Он, не обратив никакого внимания, прошел мимо оборванного мальчишки лет девяти, но тот неожиданно окликнул его - тихим, но не слишком-то робким голосом: - Господин рыцарь... Фрон де Беф резко остановился. Мальчишка не походил на обычного попрошайку. Хотя бы потому, что попрошайки давно усвоили простой урок: от Реджинальда Фрон де Бефа можно получить в лучшем случае пинок. А этот смотрел ясными, хитроватыми глазами без малейшего подобострастия, хотя и с опаской. - Господин рыцарь, ваша милость... - повторил мальчишка. - Чего тебе надо? - угрожающе спросил барон. - Ходят слухи, что вы ловите ведьму... - настороженно оглянувшись, сказал мальчишка. - Тебе какое дело? - Фрон де Беф невольно навострил уши. - Ходят такие слухи, благородный господин... - Мальчишка почесал одну босую грязную ногу о другую, склонил голову набок. - И что Робина из Локсли вы тоже ищете... Кажется, Реджинальд начинал догадываться, кто перед ним. Парень из какой-нибудь деревни - судя по домотканым штанам, перепачканным навозом, и холщовой рубахе. Прослышал что-нибудь, как ему представляется, важное, и решил подзаработать. Нечасто такое случается, однако грех не воспользоваться удачным случаем. Вдруг он действительно что-нибудь знает? - Что тебе известно? - стараясь говорить помягче, чтобы не спугнуть мальчишку, спросил он. - Пять золотых марок, сэр рыцарь, и я все вам расскажу... - Ты и так все мне расскажешь, - едва сдерживаясь от такой наглости, пообещал Фрон де Беф сквозь зубы. Пять золотых - с ума сошел сопляк, что ли? - Расскажешь, когда тебе начнут поджаривать пятки. Ну? - Рука рыцаря потянулась к вороту мальчишки. Тот вжался в стену, глянул испуганно: - Я же ничего не собираюсь скрывать, сэр рыцарь... Я все расскажу... Ну, хотя бы две монеты, благородный господин... - уже жалобно добавил он. Тащить щенка в тюрьму барону было лень. Визгу не оберешься. Он пошарил в поясе, кинул на грязную землю две марки. Мальчишка, блеснув неожиданно белыми зубами, проворно подобрал монеты. - Ну? Что ты можешь мне рассказать? - Я знаю, где завтра будут Робин из Локсли и ведьма Джейн, сэр рыцарь. - Откуда ты это знаешь? - подозрительно спросил Фрон де Беф. - А я подслушал, как ихний стрелок разговаривал с нашим кузнецом, - широко улыбнулся мальчишка. - Они завтра перед рассветом к нам в деревню нагрянут, привезут чего-то. И ведьма эта самая с ними, сам слышал, святой крест... - Что же ты, щенок, своих выдаешь? - не сдержавшись, брезгливо поинтересовался барон. - Так кузнец мне ухи драл, подлюга, а всего-то я у него кусок солонины стянул... - Что за деревня? - не слушая дальше, резко сказал барон. - Козий Лог, господин рыцарь. Много их там будет, человек тридцать, ей-Богу... - Проваливай. - Фрон де Беф тщательно скрывал свои истинные эмоции. Если мальчишка не врет - а с чего ему врать, спрашивается? - то это неслыханная удача. Если же он сбрехал... что ж, потеря двух марок - не очень большая потеря. Ради них не стоит пачкаться и волочь сопляка в башню. Рыцарь, не оглядываясь, быстро зашагал прочь, торопясь уйти от начинающегося дождя. Мальчишка, бросив ему вслед плутоватый взгляд, подбросил блеснувшие монеты, ловко поймал, крутнулся на пятке и юркнул в переулок. От стены отделилась высокая фигура и пошла рядом с мальчиком. - С ума сошел, - сварливо проговорила фигура. - Пять золотых марок просить! Ты знаешь, сколько это? Да за тебя вместе со всеми потрохами на невольничьем рынке и полмарки никто не даст... Как он тебя тут же не придушил, не понимаю... - Кто ж знал, какие у вас тут цены! - весело огрызнулся мальчишка. - Я думал, все, сейчас он тебя сгребет - и пойдет потеха... - Скарлетт поправил под курткой короткий боевой нож. - Ну, не сердись, Вилли. - Мальчишка остановился и заглянул в глаза своему спутнику. - Я же правда не знал. Но я же вывернулся... - Да уж, актер из тебя знатный вышел, - хмыкнул тот. - Кузнец ухи драл... Мало драли, видать. - Да, моему папаше было не до моего воспитания. - Гаврош высморкался в два пальца. - Хоть он сам и считал себя благородным господином, земля ему пухом... то есть чтоб ему на том свете погорячее пришлось. - Ну ты и паршивец, - добродушно буркнул Скарлетт. - Вилли, а что можно купить на два золотых? - поинтересовался Гаврош. - А? - Думаю, что корова тебе без надобности? - насмешливо поддел Вилли. - Да ну тебя... Сапоги можно? И нож хороший, как у тебя. А? И еще, если останется - эля. - Гаврош лукаво посмотрел на спутника. - Ладно, пошли в лавку, - смягчаясь, проворчал Скарлетт. - Будут тебе сапоги. * * * В лесу неподалеку от перехода, укрывшись от потоков ливня под раскидистым дубом - листья еще не развернулись полностью, но корявые толстые сучья неплохо защищали от дождя, - и кутаясь в плащи, сгрудились в тесную кучку несколько человек. Собственно, определение подходило только к пятерым из компании. Шестой к роду человеческому относился слабо - у Homo sapiens никто и никогда, за исключением редких патологических случаев, не наблюдал двух голов. Загадочное существо, уперевшись рассеянным взглядом в землю, казалось, прислушивалось к чему-то, неслышному остальным. - У нас появилась возможность застать их врасплох... Завтра в Козьем Логе... - Последовала пауза. - Нет, я думаю, лучше на рассвете напасть на деревню... Они будут совершенно не готовы защищаться... Я знаю этих бродяг - они действительно заезжают в деревни перед рассветом, по сумеркам... - Двуглавый словно читал или цитировал. - Да, милорд. Отряд будет готов ночью. Как сочтете нужным, ваше высокопреосвященство. Солдаты будут счастливы драться, получив ваше благословение. Да, вы совершенно правы. Против ведьмы разумнее выступать, имея при себе священника... - Там епископ Герфордский! - изумленно прошептала зеленоглазая девушка. Двуглавый шумно выдохнул, взгляд стал осмысленным. - Все, передача окончена. Клюнули, ребята, клюнули, как карась на червяка! Завтра мы им дадим жизни! - Отличная будет драка! - Великан с нечесаной каштановой бородой стукнул здоровенным кулаком по коре дуба. - Клянусь святым Дунстаном! Дождь перестал внезапно, словно в небесах закрутили кран. В разрыв между тучами ударили ослепительные солнечные лучи, и мокрый лес засверкал, словно осыпанный бриллиантами. - Смотрите, радуга! - Зеленоглазая вскочила, сбрасывая плащ и протягивая руку в сторону Ноттингема. На фоне уходящей тучи выгибалась удивительно яркая дуга. ...Благородный рыцарь в богатой одежде и с великолепным мечом на боку, пережидавший грозу за кружкой эля в лучшем трактире Ноттингема (расположенном в двух шагах от дома шерифа), встал и неторопливо вышел на улицу. - Сиди тихо, ты, - прошипел он, придерживая левой рукой плащ у себя на груди. - Увидят. * * * ...Небо на востоке нежно розовело. Легкое облако, похожее на протянувшееся вдоль горизонта гигантское перо, тоже наливалось розовым цветом, свидетельствуя о том, что солнце поднимается и скоро выглянет из-за холмов. Жанна слегка поежилась от утреннего холодка. В лесу за спиной пробовали голос птицы. Слева вилась белая лента дороги, казавшаяся слегка розоватой в отсвете рассветного облака. Справа, у подножия холма, поднимались дымки деревни. Ослабленные расстоянием, но все же ясно слышимые, доносились мычание и хлопанье кнута: деревня жила своей жизнью, коров выгоняли на пастбище. Отряд ждал молча. Время от времени тишину нарушало фырканье чьей-нибудь лошади, звяканье сбруи или удар копыта. Жанна коснулась ладонью холодной рукояти меча, покосилась по сторонам. Здесь были все, кто умел ездить верхом, стрелять из лука или держать меч. Отряд Робин Гуда, Большой Совет, Румата, Бюсси, Пампа, Черный Джек... Джон... Мушкетеры - только трое, Атос остался дома, понимая, что в бою первое же резкое движение выведет его из строя... Анжуйцы, Сен-Люк, Реми - Одуэн не собирался участвовать в бою, но с деловым видом сидел на лошади, держа наготове сумку с инструментами и бинтами. Да разве кто-нибудь справится с таким отрядом? Черта с два! Жанна заметила на кольчужном плече Ирки розовый блик и подняла голову. Над далеким лесистым горизонтом показался краешек солнца. Дорога была еще в тени, но сюда, на склон холма, лучи уже доставали. Рядом с Иркой, небрежно опустив поводья и только что не развалившись в седле, как в кресле, сидел Арамис. Впрочем, небрежность позы могла обмануть только того, кто плохо знал мушкетера. Жанне вдруг показалось, что они с Иркой похожи. Похожи чем-то неуловимым - слегка прищуренными глазами, обманчиво спокойным видом... Оба напоминали хищника, который полузакрытыми глазами наблюдает за беспечно разгуливающей добычей. Тонкие нервные ноздри Арамиса слегка раздувались. - Все-таки приятно не обмануться в человеке, а? - поймав взгляд Жанны, невинно поинтересовалась Ирка. - Ты это о ком? - На самом деле Жанна прекрасно поняла, о ком. Чего она не понимала, так это радуется ли сама Ирка - или просто ехидничает. - Не прикидывайся, - сказала Ирка. - Честно, я рада. Накануне, поздним вечером, через "Артура" и «Понедельник» к Жанне примчался Гисборн - сообщить, что их планы известны и шериф готовит нападение. Угодил он прямо на "Большой военный Совет за чаем". Опомнившись от неожиданности, Жанна вспомнила о законах гостеприимства, но присоединиться к чаепитию Гай отказался. После его сообщения Большой Совет застыл в непонятном для рыцаря молчании. На самом деле они чуть не подавились - кто от скрываемого смеха, кто просто чаем, потому что цитата из фильма "Шерлок Холмс в XX веке", что называется, повисла в воздухе. Но уж слишком окончательным, убедившим даже недоверчивого Колесова, было доказательство того, что сэр Гай на их стороне, и отпускать подобные шутки в его присутствии... Даже Валька счел это неэтичным. Поэтому заговорить не решился никто... кроме одного человека. - Пехотная мина, поставленная нами, сработала, - безразличным тоном произнесла Ольга Воронцова первую фразу цитаты, с треском раздавливая в ладони сушку и складывая кусочки на блюдце. Жанна, затаила дыхание, даже не глядя на гостя. Все-таки Ольга много себе позволяет... Как Гай отреагирует на подначку, пусть даже дружескую? - И первым подорвался на ней... Только моя фамилия Гисборн, а не Ватсон, леди! Жанна ошеломленно подняла голову. Гай откровенно развлекался, а Ольга… Совет обалдел вторично за последнюю минуту: впервые на его памяти на лице Воронцовой ТАКИМИ КРУПНЫМИ БУКВАМИ был написан восторг, смешанный с одобрением. - Один-ноль! - признала она. - Наступила сразу! - расхохотались уже все присутствующие, завершая цитату. - Ваше здоровье, сэр рыцарь! - нерастерявшаяся Ольга отсалютовала Гисборну чашкой с чаем. - Шериф и компания прибывают по нашему приглашению. Так что вы уж завтра побеспокойтесь не участвовать. Ирка зааплодировала; ее поддержали Леша и Валька. Восхищение Совета довершило то, что Гисборн весело поклонился в ответ на аплодисменты. Да, с чувством юмора у рыцаря все оказалось более чем в порядке - Жанне почему-то показалось, что Ольга об этом знала… Договорились, что Гай найдет предлог либо остаться в Ноттингеме, либо отстать от отряда по дороге и, таким образом, обезопасит себя от случайной стрелы, а Большой Совет - от опасений подстрелить союзника. ...Жанна по праву гордилась своим чутким слухом, но на этот раз он ее подвел. Сидевший в седле впереди отряда Робин поднял руку, прислушался... - Едут, - кратко сказал он. Спустя несколько секунд Жанна тоже услышала далекий, едва различимый на фоне шелеста травы и листьев стук копыт. Кавалькада шла крупной рысью. Девушку тряхнула нервная дрожь, тело внезапно стало почти невесомым, рука невольно потянулась к мечу. Краем глаза она видела, как изменилась нарочито расслабленная поза Арамиса - мушкетер подобрался, как кот перед прыжком, - как Ирка наклонилась вперед, как дрогнула у нее верхняя губа, приоткрыв в опасной улыбке зубы... - Спокойно, - не оборачиваясь, приказал Робин. - Подпустим ближе. Лучникам приготовиться. На дороге зачернела плотная темная масса. Ближе, ближе... Уже можно было различить отдельных всадников. Впереди выделялась белая лошадь и алый плащ ее наездника. Неужели сам шериф?.. Нужно подпустить их на расстояние верного выстрела. Жанна, напрягая зрение, попыталась пересчитать противников. Что-то около полусотни или несколько больше. Нет, действительно больше, человек семьдесят. Совет героев собрал около пятидесяти. Ну что ж, силы почти равны. Жанна завертела рычажок арбалета, слыша скрип тетивы - вокруг натягивали луки. Отряд шерифа приближался. Сотня метров до залпа. Пятьдесят. Сорок. Двадцать. Сердце колотилось так, что, казалось, арбалет в руках подрагивает в такт ударам. Нет, так нельзя, так можно промахнуться. - Пли! Стрелы свистнули слаженно, почти в один момент. Жанна привстала на стременах, чтобы лучше видеть результат залпа. Всадник, в которого она целилась, взмахнул руками и повалился на круп коня. С диким визгом взвилась на дыбы и рухнула на дорогу белая лошадь предводителя отряда, и отряд смешался - крики, храп и ржание лошадей, кто-то вылетел из седла, чья-то лошадь понесла, но в целом залп наделал гораздо меньше бед, чем мог бы: противник был в доспехах. Робин, бросив лук, поднял к губам рог и протрубил короткий сигнал в атаку - зовущий, тревожный звук, от которого Жанна почувствовала холод между лопаток, а ее конь запрядал ушами. Колени сами сжали бока лошади. Конная атака! Слитный, гулкий грохот копыт, свист бьющего в лицо ветра, тяжесть меча в занесенной руке - ни с чем не сравнимое, пьянящее чувство. Стремительно близится дорога с вражеским отрядом, спешно пытающимся построиться для отражения атаки, мчится под ноги коней, сливаясь в полосы, трава... Конная атака - яростный, неудержимый поток, все сметающий на пути. Чтобы устоять перед таким потоком, нужно быть скалой, о которую разбиваются волны. Отряды столкнулись с грохотом и лязгом. Вздыбленные кони, звон стали, злой визг норовистой лошади, крики, тяжелое хриплое дыхание... На пыльную дорогу брызнула кровь. Чей-то меч соскользнул по кольчуге, Жанна не успела даже понять, кто это был - пробившийся к ней Румата развалил солдата пополам вместе с доспехом. Пампа рубил направо и налево, гулко и азартно смеясь - ни дать ни взять сказочный великан, получающий колоссальное удовольствие от схватки. Меч в руках у Ирки так и сверкал. Сцены боя мелькали перед Жанной, как отдельные картины. Робин, соскочив с коня, рубился с черноволосым мужчиной в алом плаще - шлем с черноволосого сбили, плащ вымазан пылью. - Я убью тебя, шериф! От свалки отделились два всадника и карьером понеслись к лесу. Жанна вздрогнула от крика Ирки: - Епископ Герфордский! Уходит! Ирка, с развевающимися рыжими волосами - шлем с нее тоже сбили - вырвалась из боя и помчалась за стремительно уходящими всадниками. Следом за ней бросился еще кто-то; Жанне показалось, что она узнает Вадима, за ним пустился Портос. Ирка на полном скаку вытянула из-за спины лук. Свист стрелы - и епископ мешком свалился с коня. Иркина лошадь, не сбавляя бешеного аллюра, птицей перелетела через неподвижно скорчившееся в траве тело. Вторая стрела легла на тетиву; второй всадник, в котором Ирка узнала Фрон де Бефа, был уже возле самого леса. Оглянулся - лицо рыцаря было искажено ненавистью. Жанна, видевшая все это издали, вскрикнула: Иркина лошадь рухнула, и всадница кувырком полетела в траву. Барон скрылся за деревьями. Жанна пришпорила коня и, отмахнувшись мечом от завопившего солдата, ринулась к лесу. Когда она подскакала, Вадим уже помог Ирке подняться на ноги. Неукротимая рыжая ведьма легко отделалась - ушибленным плечом, порванной одеждой и ссадиной на лбу. У лошади в груди торчала стрела. - Реджинальд сбежал, зараза... - Ничего, зато ты рассчиталась с епископом, - облегченно вздохнула Жанна, останавливая коня. - Ты ведь давно об этом мечтала. - Еще как! - хищно улыбнулась Ирка. - Ну и напугали же вы меня, Ирэн, - Портос подъехал одновременно с Жанной. - Я уже представлял себе, что я скажу Атосу... Ирка рассмеялась коротким, отрывистым, еще не остывшим от драки смехом, ухватилась за протянутую руку и вскочила на круп лошади позади мушкетера. Великану тут же достался звонкий поцелуй в щеку. - Поворачивайте, Портос. Там еще дерутся. - Добивают, ты хотела сказать, - Вадим, встав на стременах и приложив руку козырьком ко лбу, чтобы защитить глаза от низко стоящего солнца, вгляделся в оставленное ими поле боя. - Ну все равно, поехали! Жанна пустила коня рысью. Ею овладело странное двойное чувство. С одной стороны, она хорошо понимала, что войско шерифа необходимо перебить полностью - иначе вся эта затея не имеет смысла. С другой стороны... Некоторое облегчение принесло то, что солдаты и не думали сдаваться. Сопротивляющегося врага, злого и сильного, всегда легче уничтожить, чем бегущего. Жанна научилась бить в лицо, но, наверное, никогда не смогла бы научиться бить в спину. Все же она предпочла бы не участвовать в финале битвы. Если бы не чувство виноватости перед друзьями, она вовсе не вернулась бы к дороге. Но, поскольку все это происходило из-за нее... Жанна вздохнула. Ей не пришлось принимать участие в добивании противника: к тому моменту, как они подъехали к дороге, добивать было уже некого. Отряд полег здесь полностью. Не страдающие комплексами лесные стрелки деловито собирали могущее пригодиться оружие, снимали доспехи. Робин задумчиво стоял над трупом шерифа, опершись на меч. Реми ле Одуэн, с удобством расположившись на травянистом пригорке, занимался своими прямыми обязанностями. Увидев пострадавших, Жанна мигом забыла о противнике, спрыгнула с седла и поспешила на помощь к лекарю. Ирка выразительно свистнула - очередь к Реми впечатляла, победа далась не даром - и последовала ее примеру. Очень скоро к ним присоединилась и Ольга. Убитых было девятеро - к счастью, никого из близких друзей Большого Совета среди них не оказалось. Хотя смерть - всегда смерть, и утешение, конечно, слабоватое... Джон Малыш и Тук перетащили их в одно место, и Джон отправился в деревню за повозкой. - Ну что ж, Джейн, - к полевому лазарету подошел Робин. - Противник обезглавлен наполовину. - На треть, - поправила его Жанна, подняла глаза от накладываемой повязки и ойкнула. В волосах Робина запеклась кровь; лоб и правый висок тоже были в крови, струйки засохли на щеке, воротник и плечо куртки испятнаны бурым. Впрочем, держался предводитель стрелков бодро, глаза блестели. - Тебе, кажется, пробили голову? - как о чем-то пустяковом, спросила Ирка. - Не думаю, - Робин осторожно потрогал темя. - Руки убери! - подскочила Ирка. Она закончила перевязывать очередного пострадавшего и постучала рукой по земле. - А ну, иди сюда. * * * Фрон де Беф гнал лошадь к городу. Он был вне себя от бешенства. Угодить в ловушку, подстроенную так примитивно! И опять эти ведьмы... Барон успел заметить, что промахнулся и попал в лошадь. Рыцарь умел трезво смотреть на вещи и прекрасно понимал, что никогда больше не увидит сэра Ральфа. Шериф не был блестящим воином, а у лесных разбойников не было никаких причин его щадить. Отряд, целый отряд потерян в драке с какими-то бродягами! Вдобавок... Барон мог бы поклясться, что в схватке перед ним мелькнуло лицо Хельги Рэйвен. Хельги Рэйвен, схваченной шерифом и сгоревшей заживо в подвале тюремной башни - казнь, удовлетворившая даже взыскательный вкус епископа Герфорда. Хельги Рэйвен, чей обугленный труп он видел собственными глазами! Легко представить себе, в каком настроении он прибыл в город и явился к миледи. Выслушав безрадостные новости, миледи побелела от ярости. - Значит, вас провели, как последних олухов... Я говорила, что Гисборну нельзя доверять! - При чем тут Гисборн, моя дорогая? - с досадой отмахнулся Фрон де Беф. - Его там вообще не было... - Это лишний раз доказывает, что он тут замешан, - пожала плечами миледи. - А что касается вашей ведьмы... Меня не удивляет, что она жива. Скорее, удивительно было бы, если бы они ее не освободили. - Моя милая, Хельга Рэйвен с самого начала нужнее сэру Гаю мертвой и до того, как она окажется в моих руках, - сбрасывая запыленный плащ, констатировал барон. - Это ему выгоднее. Я не слишком ему доверяю, но не верю, что сэр Гай способен пойти на сближение с разбойниками. Да и зачем ему, при таком-то поместье?! Миледи промолчала. Упрямство барона было ей хорошо известно. Чем пытаться его переубедить, проще молча сделать по-своему. Появление Хельги Рэйвен занимало ее гораздо меньше, чем очередное поражение. Да к тому же нанесенное людьми, с которыми она уже имела свои счеты... - И опять эта рыжая стерва, - прошипела она, кусая губы. - Господи, как бы мне хотелось с ней поквитаться! - Можно попытаться, - барон мрачно содрал кольчугу, с грохотом швырнул на пол. - Не представляю, правда, как. И почему не с Джейн в таком случае? - Потому что убивать Джейн я не могу, - сквозь зубы процедила миледи. - Но... Относительно рыжей я такого обещания не давала... * * * ...Увидев вокруг себя ослепительную белизну интерьера, епископ Герфорд усомнился в своем первоначальном предположении. Сотрудничая с Белым Замком, он тем не менее считал его чем-то вроде преисподней. Но для преисподней здесь оказалось чересчур уж светло и чисто. Райские сады епископ тоже представлял себе несколько иначе. Положение служителя церкви обязывало Герфорда как-то определить место, в котором он оказался - хотя бы для себя. Недолго думая, он постановил, что находится в чистилище, и, успокоившись на этом, принялся знакомиться с обстановкой. В зале, в который выходили отведенные епископу покои, он увидел шерифа. - Как, ваше высокопреосвященство, и вы здесь? - Увы, сэр Ральф, - развел руками епископ. - Увы... - Значит, мы потерпели поражение... Но нашего друга Фрон де Бефа не видно, значит, он остался жив... - Нам это мало что дает, - желчно сказал епископ. - Скажите, друг мой... Там, на дороге, вам не показалось... - Что именно? - Ведьма Рэйвен. Я уверен, что видел ее. - Я тоже, - кивнул шериф. - Думал, что мне мерещится... Епископ глубоко задумался. - Вы уже освоились здесь, сэр Ральф? - спросил он наконец. - Ну... немного. - Проводите меня к профессору Мориарти. - Помилуйте, зачем? - Удивление шерифа было совершенно неподдельным. - К этому неотесанному мужлану? Да он ведет себя так нагло, что... - Сэр Ральф, мне необходимо его видеть! В последующие полтора часа епископ едва не согласился с сэром Ральфом. Никакого почтения ни к служителю церкви, ни к благородному лорду профессор Мориарти не испытывал - и не проявлял. Выслушав изложенные епископом факты, профессор чуть усмехнулся и забарабанил длинными пальцами по столу. - Опасная это привычка, ваше преосвященство, недооценивать противника... Епископ презрительно поджал губы. - Не понимаю вас. - Это я заметил, - с оскорбительным высокомерием сказал Мориарти. - Из того, что вы мне тут рассказали, следует простейший вывод, и додуматься до него мог бы даже школьник! Если бы вы сообщили все это мне несколько раньше, то избавили бы себя от многих хлопот. - Благоволите объяснить, - хмуро сказал шериф. - А это очень просто. В ваших рядах скрывается предатель. - Что? - подпрыгнул шериф. - Предатель. У вас под боком. Посудите сами. Вы объявляете охоту на ведьму - и книги тут же запирают. Подчеркиваю: тут же! А не тогда, когда по всему графству развесили объявления. Далее: ведьму хватают, и тюрьма почти сразу же загорается. Отчего бы это? А раз вы видели вашу Хельгу живой, значит, ее освободили. Но стража неотлучно была у дверей. Кто-то должен был воспользоваться потайным ходом. Далее. Кто-то предупредил лесных стрелков о нападении на Вирисдель. Кто мог все это проделать? Тот, кто знал об охоте на ведьму раньше всех. Тот, кто был в курсе всех ваших планов. Тот, кто знал о подземном ходе. Вы назовете имя сами, или вам помочь? - Не может быть... - прошептал шериф. - Изменник... Кроме него... - Кроме него, некому! - рявкнул епископ. - Я вам говорил, что он неблагонадежен! Я вам говорил, что он якшался с семейством Рэйвенов! Гисборн - вот кто всему виной! - Повесить негодяя, - прошипел шериф. - Жаль, не смогу лично в этом участвовать! - Повесить вы его всегда успеете, - холодно сказал Мориарти. - Я бы на вашем месте оставил его в живых и на свободе, но ни во что не посвящал. И следил за каждым шагом. Если он поддерживает отношения с нашими врагами - а он их поддерживает, - то рано или поздно он нас на них выведет. * * * Ольга вызвала Гая Гисборна привычным уже способом, но не к ручью, и не в «Артура», а на развилку дороги в Шервуде. Когда рыцарь, привязав лошадь в стороне, вышел на назначенное место, там его поджидал Робин Гуд. - Пошли, сэр рыцарь. Я от Хельги. Предводитель лесных стрелков повел Гисборна в глубину зарослей. Лес неуловимо изменился - Гай понял, что исчезли буки и грабы, но зато стало больше берез - под ногами вскоре оказалась нахоженная тропинка... Деревья расступились. Посреди поляны возвышалось непривычного вида строение. Дремлющий на дымовой трубе филин был еще ничего, но вот огромные птичьи ноги, на которые опиралась изба, привели рыцаря в полное недоумение. Когда же Гай заметил, что ноги переминаются, словно живые, его рука поневоле дернулась перекреститься. Впрочем, видя, как уверенно идет вперед Робин Гуд, рыцарь удержал руку. Робин взбежал на крыльцо и толкнул дверь. - Привет. Вот, привел... - Спасибо. - Гай услышал голос Ольги, а через секунду и увидел ее. - Хотите чаю? - спросила девушка разом у обоих гостей. - Не откажусь, - лесной стрелок уселся на массивный табурет. Гисборн отрицательно помотал головой. Ольга налила Робину кружку чая и встала. - Сэр рыцарь, поговорим на свежем воздухе. Опушка леса заросла стройными молодыми березками. Ольга остановилась, прислонившись к белому стволу, и посмотрела на Гая. - Спасибо вам, - очень тепло сказала она. - За все. - Не за что, леди Хельга, - чуть улыбнувшись, ответил рыцарь. - Скажите, сэр Гай, - медленно продолжила Ольга. - Вы давали вассальную клятву человеку или должности? - Человеку. - В голосе Гисборна прозвучало легкое недоумение. - Значит, теперь, когда шериф Ральф погиб, вы свободны? - Пожалуй - да, - кивнул Гай. - Тем более, что срок моей службы закончился. - Может быть, в таком случае, вам не стоит возвращаться? - Ольге не совсем к месту вспомнилось: «Есть ли у товарища Юстаса силы?» Она помолчала и добавила - Мне кажется, вам явно не доверяют как минимум со сгоревшей деревни, которой шантажировали Жанну. А теперь - тем более. На лице рыцаря отразились смешанные чувства: Гисборн не снимал с себя вины, но и не ожидал Ольгиной оценки произошедшего. - А вы опять думали... - «что я считаю вас предателем?» - конец фразы явно должен был быть таким. В тоне Ольги прозвучала легкая укоризна. - Леди Хельга, у вас были веские основания, - принося извинения скорее интонацией, чем словами, сказал рыцарь. Ольга улыбнулась в ответ. - Возможно, я смогу еще что-нибудь узнать, - помолчав, констатировал Гай. - У барона Фрон де Бефа и леди Винтер. Ольга погрустнела. - Вы правы. К сожалению. - Она вздохнула. - Только, сэр Гай, помните, пожалуйста, если вам это важно, что ваша жизнь мне дороже вашей славной гибели. С минуту Гисборн смотрел на нее молча. Солнечные зайчики, процеженные сквозь листву, играли в глазах девушки десятками золотистых искорок; по лицу скользили легкие тени. - Я вас люблю, - неожиданно даже для самого себя сказал он. Ольга вскинула голову. Ей вдруг показалось, что земля ушла из-под ног. Такого она не ожидала. «Зачем же он... Ну, зачем... И что теперь делать...» - Душу сжали тревога и растерянность. Все эти чувства так ясно отразились на ее лице, что Гай слегка улыбнулся - грустно и понимающе. В этой улыбке были и нежность, и безнадежность, и последнее явно побеждало - видимо, сэр Гай был реалистом. Ольга молчала. Отвечать было страшно. - Сэр Гай... - произнесла она с усилием, и Гисборн увидел, как серые глаза затопили сострадание, боль и отчаяние. - Я вас не люблю... - Я знаю, - глуховато сказал Гай. - И все же... - Он помолчал. - Никогда? В Ольгиных глазах снова заметался страх - не за себя, за него! - сомнение, чуть ли не требование чего-то, и уверенность в чем-то, от чего она рада была бы избавить своего рыцаря... «Чертова честность... И так плохо, и этак... Скажу ведь правду, а прозвучит двусмысленно... как обещание... Ладно, он, кажется, реалист... и меня все-таки немного знает... Господи, он же мне АБСОЛЮТНО верен! И останется таким…». Ольга глубоко вдохнула и будто шагнула с обрыва: - Я не знаю! Рыцарь вздрогнул. Глаза у него в этот момент были такими, что Ольга впервые в жизни поняла, о каком состоянии говорят «он упал к ее ногам», и даже испугалась. «Не надо!!» - мысленно крикнула она. Гай понял. Он понял все, и понял правильно. Нет, она не дарила ему надежду. И не жалела. Она просто сказала правду - несмотря ни на что. - Спасибо. Я пойду. - Да... - тихо сказала Ольга. …«Здоровенная кошка между ними пробежала, - думал Робин Гуд, ведя сумрачного Гая по лесу. - Хорошо бы хоть не черная...» У перехода рыцарь остановился. - Выйди через другой переход, - не глядя на Робина, сказал он. - За мной, кажется, следили... так и не знаю, удалось отвязаться или нет. Если там чужих нет... - Гисборн поднял голову и взглянул прямо в глаза своему давнему врагу. - Я свистну. - Спасибо, - ответил Робин. - Погоди, сэр Гай... Может, останешься? - Нет. - Гай шагнул в переход.
Калантэ: Глава 38. Снова Петушиный час?! Большой Совет не без труда вспомнил об учебе. В самом деле, после участия в битве спокойно идти утром в школу, отвечать у доски... Пожалуй, они продолжали бы пользоваться услугами дублей. Но, во первых, никому не хотелось оказаться на месте Сыроежкина, а во-вторых, Большой Совет слишком хорошо относился к Елене Сергеевне, чтобы ее не навестить. Кстати сказать, классная руководительница, слегка озадаченная продолжительным перерывом в «литературных вечерах», уже пыталась выяснить, в чем дело. Узнав, что ее ученики ведут войну, она разволновалась, и при каждом подозрении, что на уроке появился дубль, тут же начинала воображать всевозможные ужасы. Следовало ее успокоить. Жанна, зайдя за Иркой, мгновенно оказалась в центре небольшой семейной разборки. - Это не собака, а сплошное наказание! - возмущалась Иркина мама (кстати, Жанна видела ее первый раз в жизни. Неуловимая родительница оказалась стройной моложавой женщиной одного роста со своей собственной дочерью, со светло-золотистой вихрастой стрижкой и ярко-карими глазами). - О, ты, наверное, Жанна, да? Наконец-то имею честь лицезреть человека, положительно влияющего на мою разгильдяйку... А меня зовут Нина Игоревна. Нет, Жанна, ты только посмотри! - У него проблемы с личной жизнью, - вступилась Ирка, натягивая сапоги. - Сочувствую, но не одобряю, - решительно ответила Нина Игоревна. - Когда у твоего отца были проблемы подобного рода, он, чтобы вырваться на свидание, не портил двери на заставе! Ирка, видя недоумение подруги, посмеиваясь, объяснила, в чем дело. Соседи завели собаку, и эта собака - очаровательная спаниельша - уже третий день находилась в состоянии, неудержимо притягивающем всех кобелей в округе. Разумеется, такой галантный кавалер, как Блэк, не смог устоять перед ее чарами. - Вот, полюбуйся, что он с дверью наделал. Дверь являла собой плачевное зрелище: пытаясь добраться до дамы сердца, Блэк ободрал всю краску, докуда смог дотянуться. - Боюсь, что сегодня он процарапает ее насквозь, - печально сказала мама. - И разбираться с этим тебе, потому что я вернусь завтра утром. Прими меры, иначе наш отец, когда приедет, надерет уши и тебе, и Блэку! - Нина Игоревна чмокнула дочь в щеку, подхватила сумочку и вылетела на лестницу со скоростью, доказывающей, что Ирка похожа не только на отца. - До свиданья, девочки! Ирка переглянулась с Жанной и пожала плечами с комически смиренной гримаской. Из дверей хозяйкиной комнаты осторожно высунулся рыжий нос Блэка: пес осмелился выйти, только когда убедился, что старшая Орлова исчезла за дверью. Ирка прыснула, ухватила негодника за шиворот и потащила к кухне, причем сознающий свою вину колли не слишком и упирался. - Сам виноват, - сурово приговорила Ирка, закрывая за ним дверь. - Будешь сидеть взаперти на кухне, пока я не приду. Пошли, а то уже опаздываем. Высидеть с отвычки пять уроков оказалось нелегким делом. А разойтись после этого по домам - еще более нелегким, так как Большой Совет давно привык сразу после школы кидаться в коллективные авантюры. Сознание дочернего и сыновнего долга все же победило, и шестерка, потоптавшись у школьных ворот, как следует продрогнув и распрощавшись по нескольку раз, все-таки отправилась по домам. ...Еще на лестничной клетке Ирка услышала лай. Блэк прямо-таки заходился, время от времени сбиваясь на рычание. Девушка торопливо отперла дверь, вошла, захлопнула ее за собой... На затылок обрушилось что-то тяжелое; перед глазами вспыхнуло белое пламя, и свет померк. Первое, что Ирка почувствовала, придя в себя - это бьющий в ноздри запах пыли. Потом - пульсирующую в затылке боль. Что-то стягивало кожу на лице, мешая пошевелить губами. Она открыла глаза. Прямо перед носом маячил ворс ковра и валяющаяся на нем бисеринка от рассыпанных накануне бус. Это не прихожая... это ее комната... Секунду спустя Ирка ощутила заломленные за спину руки. За спиной кто-то шумно дышал. Вывернув шею, ей удалось посмотреть через плечо... Она ожидала увидеть что-нибудь подобное, но все равно едва не вскрикнула - впрочем, крик заглушила полоса лейкопластыря, залепляющая ей рот. Рядом с ней на коленях стоял Монпарнас, сноровисто скручивающий ей запястья тем же самым пластырем. Блэк на кухне уже не лаял, а рычал - хрипло и злобно. Девушку прошиб холодный пот, и она вспомнила, что утром, из-за всей этой шумихи, забыла убрать, как обычно, "Трех мушкетеров" в ящик стола. Вот это так влипла... И главное, надеяться не на кого. Никто сюда не придет. Ребята только-только подходят каждый к своему дому. Жанна будет звонить часа через полтора. Герои... герои знают, что книги заперты. Книги... как он оставил книгу?! Убрал или нет? Не настолько же он глуп, чтобы оставлять у себя за спиной открытую дверь, безнадежно подумала Ирка. В поле зрения книга не попадала. Единственная надежда - что Монпарнас мало знаком с правилами перехода. Убрать в ящик мало, нужно его запереть. Ключ торчал в замке. Закрыто или нет? Монпарнас заметил ее движение. - Наконец-то! Давно мечтал встретиться с тобой в интимной обстановке. - Он перевернул ее лицом вверх. - Надеюсь, ты будешь умницей? Ирке очень не понравилось, как блестят у него глаза. Если ее хотели убить... а ничего другого миледи хотеть не могла... то почему ее не убили сразу?! Взгляды встретились, и ей стало не просто страшно, а очень страшно - плотоядный взгляд Монпарнаса не обещал ничего хорошего. Похоже, бандит собирался развлечься. Вместе со страхом и отвращением поднялся дикий гнев. Монпарнас протянул руку... Позиция была чертовски неудобная - слишком близко, но Ирка сделала, что сумела - извернулась и двинула ему коленом в подбородок. Удар получился скользящим, - Монпарнас успел отшатнуться, - но все же чувствительным: бандит охнул и вскочил на ноги, держась за челюсть. - Ты мне за это заплатишь, сука! - прошипел он сквозь зубы. Ирка подобралась, готовясь к следующему выпаду. Монпарнас сделал обманное движение и бросился на нее. Ей удалось разбить ему губу, но со связанными за спиной руками, гудящей после удара головой и в дурацкой школьной юбке, стесняющей движения, шестнадцатилетняя девчонка не могла долго сопротивляться сильному и ловкому бандиту. Через считанные секунды борьбы Монпарнас поймал ее за щиколотки и прижал к полу. - Мне нравятся женщины, которые раздеваются сами, - с хищной улыбкой сказал он, тяжело дыша. Ирка краем глаза увидела, что от возни у нее отлетели две пуговицы на груди. Девушка отчаянно рванулась, но это привело только к тому, что расстегнулись оставшиеся. - Не торопись так, - ухмыльнулся Монпарнас. - За мной еще небольшой должок. От удара по лицу у Ирки зазвенело в ушах, и на верхнюю губу, щекоча кожу, потекло что-то теплое. Комната поплыла по кругу. Девушка видела, что Монпарнас что-то говорит, шевеля губами... Именно собственный голос помешал Монпарнасу услышать скрип выдвинувшегося ящика. Что-то мелькнуло за его спиной, и только тут он расслышал два стремительных шага; лицо его исказилось, он дернулся в сторону, одновременно вскакивая на ноги, оборачиваясь и выхватывая нож, но - не успел. Чья-то рука отшвырнула бандита от девушки с такой силой, что он ударился всем телом об угол шкафа и на секунду перестал соображать. Сквозь плавающие в глазах круги и мельтешение каких-то запятых Ирка увидела фигуру в белой рубашке... Страшный удар пистолетной рукояткой в висок бросил Монпарнаса на пол. Ирка услышала отчетливый сухой треск. Монпарнас ткнулся носом в ковер и застыл в неестественной позе. Не без труда сфокусировав взгляд, Ирка разглядела Атоса - мушкетер, нагнувшись, взял Монпарнаса за плечо и рывком перевернул на спину. Глаза бандита были открыты. Атос шагнул к Ирке и опустился возле нее на колени. Лицо мушкетера горело яростью, но ярость тут же уступила место другим эмоциям. - Мерзавец... - перехваченным голосом прошептал он, увидев на щеке девушки ссадину - след от удара, и две струйки крови, стекающие из ноздрей. - Потерпи, девочка... Сильные пальцы одним движением сорвали полоску пластыря с Иркиных губ. Атос принес ножницы, попутно убрав в ящик стола "Трех мушкетеров" и повернув ключ в замке, и осторожно разрезал пластырь на запястьях девушки. - Ты не ранена? - Мушкетер бережно ощупывал ее спину, плечи, шею... Когда его пальцы коснулась затылка, Ирка вскрикнула. - Больно? - Атос отдернул руку, осторожно взял голову девушки в ладони, наклонил и осмотрел затылок. Под волосами виднелась ссадина. - К...кастетом... наверное... - выговорила Ирка. Тело было словно ватное, губы не слушались. - Он... - Он убит, - негромко сказал Атос. - Кажется, я проломил ему голову... Ирка поспешно подтянула под себя ноги, цепляясь за плечо Атоса, встала - мушкетер почти машинально поддержал ее, - и, держась за стены, неверными шагами направилась в ванную. Открутила кран... Внезапный приступ дурноты заставил ее согнуться пополам над раковиной. Атос придержал ее за сотрясаемые спазмами плечи. Наконец Ирка, уперевшись дрожащей рукой в край раковины, другой плеснула в лицо холодной воды, смывая кровь и слезы, выпрямилась и покачнулась. Атос, не обращая внимания на жгуче толкнувшуюся в груди боль, легко, словно ребенка, подхватил ее на руки. Перенес в комнату, на тахту, уложил, смочил платок водой из графина и осторожно приложил холодный влажный компресс к затылку Ирки, придерживая ладонью. - Спасибо... - прошептала Ирка. От холодной примочки ей стало лучше - по крайней мере, голова уже не кружилась, и в глазах прояснилось. Только теперь она заметила, вернее, вспомнила, в каком она виде, и отчаянно покраснела. Атос деликатно поправил растерзанную блузку, стараясь не смотреть на едва прикрытую прозрачным бежевым нейлоном грудь. Ирка дрожащими пальцами нашарила уцелевшие пуговицы... Внезапный ужас того, что едва не случилось, заставил ее уткнуться в рубашку Атоса, и слезы хлынули потоком. Атос крепко прижал ее к себе одной рукой, другой продолжая придерживать мокрый платок на ее затылке. - Атос... - всхлипнула Ирка. - Бедняжка... - Атос гладил ее плечи, вздрагивающую спину, растрепанные волосы. - Все обошлось, любимая... Все позади... Ирка судорожно цеплялась за мушкетера, стараясь хотя бы не реветь в голос. Наконец, когда слезы унялись, отчасти унеся с собой пережитый страх, она подняла голову. Атос молча поцеловал заплаканные глаза, не вставая, дотянулся до тумбочки, налил стакан воды и помог ей напиться. Оставшиеся несколько глотков мушкетер допил сам, стараясь удержать подступающий кашель. В груди разрастался жгучий комок, неприятно напоминая первые дни после ранения. Атос как бы невзначай задел ладонью рубашку. Ткань была сухой - и на том спасибо. - Тебе лучше полежать, - мягко сказал он. - Подержи... - Атос взял Иркину руку и положил на компресс. - Я вытащу эту... этого негодяя. И вернусь. - Атос, подожди! Что, если он был не один? Если его ждут... как только откроется книга... - Нельзя же оставлять его здесь. - Я позвоню Жанне, и она проведет тебя в какую-нибудь мою книгу... там никто не будет подстерегать. - Ирка попыталась встать, но Атос удержал ее. - Я сам позвоню. Продиктуй номер. Пользоваться телефоном умели все герои, бывавшие в Большом Мире или в книгах соответствующего времени. Атос набрал номер под диктовку. К телефону подошла сама Жанна. - Жаннет, добрый день. - Добрый день... Граф, вы?! - Услышать в трубке голос Атоса Жанна никак не ожидала. Если звонит не Ирка, а Атос, это может означать только одно: что-то стряслось. Они же расстались только что, не прошло и получаса! - Что случилось? - Ничего страшного... уже. Но нам нужна ваша помощь. Вы бы не могли сейчас прийти к Ирэн? Только не через книгу. - Атос выслушал ответ. - Отлично. Ждем. Мушкетер положил трубку и снова сел рядом с Иркой на тахту. Он явно был застигнут врасплох, так как не успел даже надеть камзол - хотя, судя по сапогам, собирался выходить из дома. - Как ты узнал? - Ирка снова вздрогнула и прижалась к надежной руке Атоса. - Понятия не имею... наверное, что-то услышал... - Жжение в легких слегка ослабело; неожиданно для себя Атос все-таки закашлялся, прижал локоть к груди, сдерживая кашель и унимая боль, и украдкой провел ладонью по губам, а потом глянул на пальцы. Крови не было. - А как твоя рана? - спохватилась Ирка, садясь на тахте и тревожно заглядывая ему в лицо. - Я и забыл о ней, - неловко солгал Атос. Боль понемногу успокаивалась; голова слегка кружилась, но не более того. - Давай посмотрю. - Ирка шмыгнула носом. Атос пожал плечами и стянул с себя рубашку. Вопреки ожиданию, двигаться было не слишком больно. Тонкие пальцы девушки пробежали по его обнаженной груди, осторожно коснулись зарубцевавшейся раны - повязку сняли на днях. Сейчас края рубца слегка разошлись, и на них выступили мелкие капли крови, запачкавшие батист. Кровь уже подсыхала. - Слава Богу... - выдохнула Ирка, обхватила мушкетера за шею нервным движением, выдававшим всю ее тревогу, и прижалась щекой к его плечу. Атос провел ладонью по ее волосам. - Ерунда. Ирэн... - Что? - Ирка подняла глаза. - Прошу тебя... не забывай запирать книги. Ради меня. - Больше никогда, - тихо ответила Ирка. - Прости меня, пожалуйста... Атос надел рубашку, и тут в прихожей раздался звонок в дверь. - Лежи. Я открою. - Мушкетер встал. ...Увидев на пороге Иркиной квартиры Атоса, Жанна окончательно запаниковала. По дороге она мысленно перебирала варианты случившегося, дойдя до самых кошмарных. Ирку убили? Похитили? Да нет, ведь сказано же было, что ничего страшного... Напали, ранили? Почему по телефону говорила не она? - Что с Иркой?! - выдохнула Жанна, перешагивая порог и закрывая за собой дверь. Единственная мысль, которая удерживала ее от паники - то, что если бы с Иркой случилось что-то страшное, Атос не был бы так спокоен. При виде нескольких красных пятнышек, выделяющихся на белом батисте у него на груди, у Жанны в голове снова взвихрились жуткие предположения... которые оборвал донесшийся из глубины квартиры слегка недовольный, но совершенно живой голос Ирки: - Да жива я, жива. Жанна скинула сапоги и босиком, на ходу сдирая с себя полушубок, мимо посторонившегося и так и не успевшего сказать ни слова Атоса шагнула в комнату. - Да скажете вы наконец, что... Ой! Последнее слово было произнесено разом ослабевшим голосом. Не то чтобы Жанна никогда не видела мертвецов. Но увидеть в комнате подруги мертвого бандита... более того - Монпарнаса, да прибавьте к этому вид самой подруги - с расцветающим на скуле синяком, украшенным содранной кожей, и в скромно запахнутой на груди блузке с оторванными пуговицами, закапанной кровью... Пожалуй, «ой» - весьма умеренная реакция на подобное зрелище. - Это же Монпарнас, - растерянно сказала Жанна. - Что здесь произошло? - Меня хотели убить. - Ирка осторожно отняла от затылка мокрый платок, поморщилась и села, спустив ноги на пол. - Я сваляла крупного дурака - забыла убрать книжку. Ну и... - Она выразительно пожала плечами. - Ты цела? Кроме этого? - Шишка на затылке. А так ничего. Жанна, не скрывая своего облегчения, плюхнулась на стул. - Ну и растяпа же ты, - искренне сказала она. - Собственно, нужно как-то эвакуировать этого типа, - ничуть не возражая против такого определения, продолжала Ирка. - Мне не улыбается мысль провести остаток дня в мертвецкой. Ты не позовешь кого-нибудь, помочь его унести? - Я справлюсь и один, - пожал плечами Атос, прежде чем Жанна успела ответить. - Ты и так уже перестарался, - просительно сказала Ирка. - Не надо, а? Опять рана откроется. ...Когда Монпарнаса наконец убрали из Большого Мира с помощью Жавера, Жанна проводила Атоса домой. Мушкетеру нужно было одеться, Ирке - переодеться, чего она, понятно, не могла сделать при нем. Договорились, что Атос вернется через полчаса. - Одно хорошо, - вытаскивая из гардероба джинсы и свитер, изрекла Ирка. Она уже окончательно пришла в себя и, рассказывая Жанне о своем приключении, подсмеивалась над собой. - То, что утром я надела мой самый приличный лифчик. Жанна невольно прыснула. Да, пережитое явно не отразилось на Иркиной психике. Как была хулиганкой, так и осталась. - Самый приличный или самый неприличный? - ехидно уточнила она, не удержавшись. - А это с какой стороны посмотреть!
Калантэ: Глава 39. Вечеринка. Последний урок был мукой мученической - не только для Большого Совета, но и для всего класса. Обычно историю у них вел веселый молодой преподаватель, любовно именуемый в школе Батоном, Пузастым или более нежно - Капелькой. Прозвище сие как нельзя более точно отражало особенности его телосложения. Олег Игоревич знал предмет блестяще, искренне им увлекался и умел самую скучную тему подать так, чтобы расшевелить класс. Но вот уже четыре дня любимый историк сидел дома с гриппом, и его заменяла ветеран школы - Романова Аделаида Карповна. Прозвище этой учительницы звучало значительно менее трогательно. Призрак Коммунизма (за любовь к цитатам из «Манифеста коммунистической партии»), она же Царь-баба - крепкая дама предпенсионного возраста, верная соратница Светланы Степановны и наказание Божье для всей остальной школы - способна была вогнать в зевоту даже попугая. Наконец, прозвучал долгожданный звонок, и Аделаида Карповна величаво выплыла из кабинета. Десятый класс взвился вверх из-за парт, как целая стая чертиков из табакерки... и плюхнулся обратно, перехваченный на лету громким деловым голосом старосты класса: - Эй, куда? А собрание? Ирке с Вадимом, уже направлявшимся к двери, досталось более суровое замечание, высказанное, впрочем, ехидно-медовым голоском: - А куда это наш кульмассовый сектор заспешил? - По своим культмассовым делам, - буркнула Ирка. - А они у вас еще есть? Жанна уже догадалась, что собрание имеет своей целью хорошенько потрясти Большой Совет. Ей уже несколько раз делали осторожные и не очень намеки на то, что неплохо было бы устроить «литературный вечер», но пока удавалось отвертеться. Объяснять классу все трудности с войной не хотелось. Им, пожалуй, объяснишь что-нибудь... Тем временем десятый класс плотно уселся за парты, которые так спешил покинуть минуту назад. Сережка Волошин, аккуратно прикрыв за собой дверь, ушел в коридор - стоять на стреме. Жанна вздохнула: ее догадки стремительно подтверждались. - На повестке дня один вопрос: работа культмассового сектора, - объявила староста. - Будут мнения? - Плохо работает, - сообщил с задней парты Агафонов. - С начала учебного года - ни одного мероприятия. Куда это годится? - Агафонов откровенно ерничал, но смысл его слов от этого не менялся: высказывалось мнение всего класса. Большой Совет молча переглянулся. Жанна устало опустилась обратно на стул, вполоборота к классу. Ирка уселась на первую парту, засунув руки в карманы школьного пиджака и щурясь с таким видом, словно выбирала мишень. Остальные, по приобретенной в книгах привычке, сдвинулись вокруг них, и Жанна почувствовала себя увереннее оттого, что за спиной стояли друзья. - Долго вы еще молчать будете? - поинтересовалась староста. - Мы, между прочим, о вас говорим. - А мы слушаем, - Ирка поудобнее устроилась на своем насесте, заложила ногу за ногу. - Ах, слушаете, - протянула Зинаида. - Ну, хорошо. Слушайте. Три месяца - и ни одного вечера не было. От общественной работы вас, между прочим, никто не освобождал, я не ошибаюсь? - Так освободите. Мы не напрашивались, - хладнокровно сказал Колесов. - И потом, вы что, уже все прочитали? Атмосфера ощутимо накалялась. Жанна с тоской посмотрела в окно. Только этого еще не хватало... Господи, ну как тут объяснишь заранее агрессивно настроенным одноклассникам, что в книгах идет война? Для них она будет книжной войной. Так же, как и обыкновенный сюжет. Как им объяснишь, что все устали, как ездовые собаки, что им не до посиделок... - Знатоки берут минуту на размышление! Засекайте! - услышала Жанна обаятельный голос Ольги и почувствовала на плече руку подруги. Совет сдвинулся плотнее, не обращая внимания на оппонентов. - Устраиваем вечер или нет? - вполголоса, но четко спросила Воронцова. - В любом случае, разговаривать с ними буду я. - Может, им объяснить? - слабо сказала Жанна. - Только я не знаю, как... - Не поймут, - с другой стороны присоединилась Ирка. - А может, устроить вечер? Пусть подавятся... - мрачно предложил Леша. - А не пошли бы они! - откровенно высказалась Ирка. - Согласна, - пробормотала Ольга. - Оль, ты все-таки попробуй им объяснить... - Жанна посмотрела на подругу. Та пожала плечами. - Не поймут, вот увидите, - кивнула Ирка. - Так да или нет? - спросила Ольга. - Пожалуй, да. Сейчас вроде затишье... - вздохнула Жанна. Ирка скривилась. - А кого им позвать? - поинтересовался Валька. - Не Холмса же? И не мушкетеров... - Не Атоса, - сумрачно поправила его Ирка. - Знатоки, время! - нарочито гнусаво крикнул кто-то с задней парты. Ольга повернулась лицом к классу и снова обаятельно улыбнулась. Класс с откровенной иронией наблюдал за их переговорами. - Я выскажусь за весь культмассовый сектор, - спокойно-деловитым голосом сообщила Воронцова, уперевшись ладонями в парту. Ольга умела вести переговоры, что верно, то верно. Сейчас она улыбалась классу такой дружелюбной и открытой улыбкой, что температура воздуха ощутимо понизилась. Правда, недостаточно. - Сначала отвечу на первый вопрос: почему так долго не было вечеров. Дело в том, что в книгах идет война. - Да ну? - громко спросил Агафонов. Он сидел, выдвинув свой стул в проход, развалившись и вытянув длинные ноги в потрескавшихся белых кроссовках. Так называемый «неформальный лидер» класса, Агафонов не терпел, когда у него это лидерство перехватывали. Литературные вечера его мало занимали, занимала намечающаяся склока. Жанна услышала, как рядом шевельнулась Ирка, набирая воздуху, и сжала ее предплечье. Ирка с Агафоновым враждовали с первых дней появления Орловой в классе – кое-кто утверждал, что это после того, как Агафонов получил недвусмысленный и невежливый отказ в ответ на ухаживания. - Ну да, - обезоруживающе улыбнулась Ольга. Ее было трудно выбить из колеи показной наглостью. - А вас что, мобилизовали? - Агафонов подобрал ноги. Похоже, начиналось что-то интересное. - Да, - таким же дружелюбным тоном ответила Ольга. Кое-кто в классе засмеялся. - Сережа, погоди ты со своими шуточками, - недовольно перебила Зинаида, и Жанна потихоньку перевела дыхание. - Что значит - война? - Кое-кто не хочет, чтобы Жанна продолжала ходить по книгам, - объяснила Ольга. - Нам был предъявлен ультиматум, мы отказались подчиниться выставленным условиям, и началась война. - Вставай, страна огромная, - так, чтобы все слышали, пропел Агафонов. - Вставай на смертный бой... С задних парт опять плеснулся смех. Староста постучала ручкой по парте: - Ну, ребята, подождите же вы! Но в кабинете поднялся шум. Кто-то, поддерживая Агафонова (к счастью, таких было немного) дурачился, напевая «На бой кровавый, святый и правый», кто-то делал вид, что стреляет из автомата. Кто-то добивался от Большого Совета подробностей. Жанна безнадежно оглянулась на Ирку. Глаза у Ирки были как смотровые щели. - Я же говорила, что не поймут, - сквозь зубы сказала она. Зиночка безуспешно стучала по столу, пытаясь утихомирить разошедшийся класс. - Ну что за детский сад, замолчите вы или нет?! - выкрикнула она. И вдруг в классе установилась гробовая тишина. Причиной этого оказался Князь Игорь, молча взявший Агафонова в охапку и буквально вынесший дебошира в коридор. Обычно тихий Маслов был на голову ниже Агафонова и вообще относился к другой весовой категории. Поэтому класс замолк просто от обалдения. - Извините, - не глядя ни на кого, пробормотал Игорь, закрыл дверь и сел на свое место. -Жанна, объясни толком, что случилось, - обратилась Зинаида к Совету. Жанна встала и несколько секунд стояла молча. Объяснить толком... А как? Перед глазами всплыл ледяной взгляд миледи... Догорающая деревня... Траурная лента на лацкане Уотсона... Оседающий на пол Атос... Вся беда состояла в том, что для класса все это не имело никакого значения. Она смотрела на одноклассников и видела все, что угодно, кроме готовности прислушаться. Любопытство, жгучее любопытство, иногда - ленивое безразличие. Или недоверие. И все. Девушка вдруг ощутила страшную слабость. Ну что им сказать?! - Объяснять буду я, - Ольга встала перед Жанной, убрав ее с «линии огня». Она уже не улыбалась. Совет обступил Жанну, буквально прикрывая спинами - с одной стороны и чуть сзади у плеча Ольги стояла Ирка, с другой - Колесов, с флангов замерли Вадим и Леша. Голос Воронцовой оставался ровным. - Как я уже сказала, нам был предъявлен ультиматум. На стороне врага, - Ольга заговорила безразлично-лекторским тоном, - леди Винтер, шериф Ноттингемский, дон Рэба, профессор Мориарти... Я, естественно, называю только самые крупные фигуры. На нашей стороне - мушкетеры, Шерлок Холмс, Робин Гуд, другие наши друзья. Ну, и мы сами, разумеется. Биться за нас насмерть никто не обязан. Но герои это делают. Поэтому для нас неэтично обращаться к ним с просьбой об участии в вечере. - Но ведь здесь безопасно... - искренне предложила Машенька Нежданова. - Заодно и отдохнут... Мушкетеров, а? Валька шумно выдохнул за Ольгиным плечом, а Ирка смолчала только потому, что Вадим мертвой хваткой стиснул ее руку. Аргумент был, что назывется, железный. Жанна заметила, что большинство ребят восприняло предложение Неждановой без всякого энтузиазма, но девчонок в классе было больше. Воеводин откровенно закатил глаза. - Ну, знаете... - сказала Ирка. Жанна открыла было рот, чтобы как-то вмешаться... махнула рукой и устало села. У нее сил на споры уже не осталось. Мелькнула робкая мысль - в конце концов, сама она как-нибудь переживет лишнюю нагрузку, таща героев через чужую книгу, одной ходкой больше, одной меньше... а на вечер кто-нибудь согласится... Юл, например. Ему меньше всех досталось. Но Большой Совет был настроен далеко не так миролюбиво. Ольга обвела взглядом класс и вздохнула. Ей всегда-то было наплевать на мнение класса относительно ее поведения, а сейчас стало вдвойне безразлично. - Единственное, что мы можем, - холодно и размеренно сказала Ольга, посмотрев сквозь Нежданову, - это спросить героев, не сможет ли кто-нибудь прийти. Обещать мы ничего не можем и не будем. Кроме того, обращаю внимание тех, кого привлекают литературные вечера... - Обычно мягкий взгляд Воронцовой неожиданно придавил одноклассников словно железобетонная плита, - беседы с нами, подобные сегодняшней - не в ваших интересах. А для незаинтересованых лиц... - Ольга в упор посмотрела на агафоновскую компанию и пожала плечами, - мы ведь и не навязываемся. ... - Им все равно, по-моему, - мрачно сказала Жанна, натягивая шубку. - А ты выдержишь? - спросила Ирка. - Я уже закалилась, - пожала плечами Жанна. - Вот кого только... * * * Жанна напрасно ломала себе голову, как подойти к героям с не совсем своевременным предложением. Да и к кому?.. Проблема разрешилась сама собой: тем же вечером Атос обратил внимание на Иркину взвинченность. Ирка и так-то плохо умела врать, а врать Атосу она не умела вообще. - И в чем тут трудности? - выслушав короткий сердитый рассказ, поинтересовался мушкетер. - Ты что, согласишься? - изумилась Ирка. - Это легче, чем кажется, - пожал плечами Атос. - Пусть получают свою вечеринку. Имеет смысл беспокоиться только за Жанну, но если она считает, что справится... - Да Жанна-то справится, действительно - одним путешествием больше... А вам целый вечер тратить, вместо того чтобы отдохнуть? - Уверяю тебя, что Арамис и Портос отдохнут как нельзя лучше, - улыбнулся Атос. - Арамису не бывает скучно в женском обществе. Да и д’Артаньян, слава Богу, пришел в себя - он тоже не будет слишком сильно скучать. Ну, а мне и вовсе грех жаловаться... - Я думала, ты останешься дома... - Почему? Ах, это... - После драки с Монпарнасом Атос несколько дней чувствовал себя не лучшим образом - рана разболелась не на шутку, мешая нормально двигаться. - Пустяки. Не в бой же идти, в самом деле. - Атос привлек Ирку к себе и усадил на колени. Ирка обняла его за шею, осторожно прислонилась к плечу и притихла. ТАК ее обнимали впервые. За дверью послышались шаги; Ирка испуганно дернулась, хотела вскочить, Атос удержал ее за талию... наклонился вперед и случайно задел щекой ее грудь, почувствовав упругое теплое касание. Оба замерли. От этого мимолетного прикосновения Ирку обдало жаром, словно из печки, сердце подпрыгнуло и заколотилось... Шаги прошуршали мимо двери и стихли. Очень медленно Ирка отодвинулась, и так же медленно отстранился Атос. - Это только Гримо, - после паузы сказал Атос. - Когда этот вечер? - Послезавтра, - ответила Ирка, встретилась с ним глазами, вспыхнула и смущенно уткнулась носом в его воротник. ...Вечер начался немного скованно, но скоро все вошло в колею. Во всяком случае, на первый взгляд. Все шло как обычно, девушки блаженствовали, Арамис блистал... но через некоторое время Ольга отозвала Жанну в сторону. - Ты не замечаешь, что молодые люди чересчур развеселились? Жанна оглянулась. Сильная половина класса почти целиком кучковалась в дальнем углу кабинета, и шум оттуда доносился изрядный. - Пьют, - мрачно информировал Вадим, подойдя к девушкам. - Кто-то выпивку принес. - Елки... - охнула Жанна. - Только этого не хватало. Мы же их потом не выставим... Много у них, Вадим? - По-моему, хватит, чтобы удрызгаться, - изящно выразился Вадим. - Что-то надо делать. - Ч-черт... Силой отбирать нельзя, скандал получится. - Я бы отобрал... - Да они уже хороши, - невесело сказал Валька. От него пахло вином - Колесов только что вырвался из веселой компании, и отказаться от «стопочки» ему не удалось. - Что-то будет. Там еще водка. Три бутылки. - Это на семерых?!! После портвейна?!! - Вадим застонал. Заметив, что они что-то обсуждают, подошла Ирка. - Водка после портвейна? Ну, это лучше, чем наоборот. Ребята, если дело дойдет до рукоприкладства - не церемоньтесь. Если уж придется бить - то в нокаут. Пьяных надо выключать сразу. - Лицо у нее было жесткое. - Только этого нам не хватало, - повторила Жанна. - Может, обойдется... Тем временем вечеринка шла своим ходом. Девчонки затеяли танцы, против чего в принципе никто не возражал до тех пор, пока Зинаида не начала объявлять белый танец раз за разом. Подогретые выпивкой молодые люди уже поглядывали на мушкетеров, пользующихся бешеной популярностью, с откровенной неприязнью. Поначалу приглашали только Арамиса, Портоса и д’Артаньяна, но потом кое-кто из девчонок, видимо, хлебнув для храбрости, осмелился пригласить и Атоса. Лиха беда начало. Ирка постепенно раскалялась - не из ревности, такие глупости ей и в голову не приходили - а из-за того, что она-то видела, что Атос устал. Раскалялись и старшеклассники - от выпитого и нарастающей обиды. Ситуация готова была выйти из-под контроля, и любая зацепка могла послужить поводом для взрыва. Жанна уже решила, что вечер пора сворачивать. Вон, Ирка уже кусает губы, ребята откровенно пошатываются, а Атос все бледнеет и бледнеет, и то и дело полумашинальным движением прикладывает ладонь к груди... Нет, пора закругляться. Вот сейчас Зиночка объявит еще один танец, и... Зинаида объявила. Белый вальс. Черт побери, опять! И опять Оксана Богатова, кокетливо-смущенно улыбаясь, направляется к Атосу, делает реверанс... Мушкетер поднялся со стула - чуть медленнее, чем вставал обычно. И тут от мужской компании отделился высокий парень. Жанна с беспокойством узнала Оксанкиного кавалера - Сашу Воеводина. Саша был уже основательно «на взводе», а последние полчаса сверлил танцующего с его дамой Атоса взглядом так, что у того просто должен был загореться камзол. - Ты, пижон! - Сашка приблизился к паре. - Довольно тут чужих девушек сманивать! Оксана перепуганно пискнула, шарахнулась в сторону от угрожающе насупленной физиономии своего приятеля. Атос повернулся... и в тот же момент Сашка, кипя праведным гневом, с силой ткнул его кулаком в грудь, как раз туда, где... Жанна невольно охнула и на секунду зажмурилась. Если Атос не вскрикнул, то только потому, что задохнулся от боли; от лица мушкетера разом отхлынула вся кровь, губы посерели. Ирка молниеносно очутилась рядом, оттолкнув Сашку, и обхватила мушкетера руками, загораживая и одновременно поддерживая. Побелевшие пальцы Атоса стиснули тонкое плечо девушки. - Идиот! - в бешенстве бросила она Воеводину. На скулах у нее горели яркие пятна. Музыка внезапно смолкла - Зинаида выключила магнитофон. Оксана, спрятавшись за спинами подруг, смотрела на эту сцену расширенными, испуганными глазищами. Сашка же - со смесью недоумения и агрессии. Водка мешала ему соображать с нужной скоростью. Атос с трудом перевел дыхание, медленно выпрямился и вытер мокрый лоб. Бледность постепенно сходила с его лица, пальцы разжались. Сашка наконец сориентировался. - Ах, какие мы нежные... - протянул он. - Чуть что... Чья-то рука схватила его за воротник и рывком развернула к себе. Совсем близко Сашка увидел разъяренные глаза Вадима Сокольского. - Скотина! - Вадим замахнулся. - Атас, ребята! - Между ними вклинился Агафонов. - Третий лишний! Сокольский, ты куда лезешь? - Простите, Вадим, - Атос шагнул вперед и взял Вадима за локоть. Он уже пришел в себя, хотя на лбу еще поблескивала испарина. - У юноши ко мне какие-то претензии? Я готов выслушать. - А вот пошли выйдем, так узнаешь, какие! - Сашка был настроен воинственно. Ирка рванулась вперед, и Жанна с Ольгой едва успели ее удержать - иначе Воеводину пришлось бы плохо. - Кретин! Он же ранен! - Ребята, ребята, успокойтесь! - Пусть выйдет! Нашел отговорочку! Атос подошел к Воеводину вплотную, и все стихли. Даже Ирка замерла, подавшись вперед. - Я не дерусь с детьми, - спокойно сказал Атос. - И согласен извинить вас, молодой человек, при одном условии - что вы немедленно прекратите оскорблять присутствующих дам своим поведением. - Ух ты! Какие мы... - Сашка развернулся для удара... Он не учел, что имеет дело с профессиональным военным. В первый раз Атос был застигнут врасплох, но второго удара он пропускать не собирался - тем более, что Воеводин пер в атаку, словно танк. Рука мушкетера перехватила руку Сашки на лету, остановила, и Сашка вдруг болезненно скривился, охнул и начал приседать. - Уй-я! Ух... больно же! - Ему показалось, что его запястье попало в тиски и сейчас будет раздавлено. Атос подвел его к двери, оглянулся на замерший класс: - Будьте так любезны, Арамис, помогите мне открыть нижнюю дверь. Арамис с готовностью сбежал вниз по лестнице. Под постепенно оживляющийся шум голосов, среди которых начинали преобладать веселые, Воеводина свели на первый этаж и деликатно выставили за дверь. - Научитесь сперва пить, юноша, прежде чем появляться в приличном обществе, - напутствовал его Арамис, когда растерянный и почти протрезвевший Сашка затоптался на крыльце, растирая кисть. - Всего наилучшего. Мушкетеры вернулись обратно в кабинет литературы. Ирка тут же оказалась рядом с Атосом, не обращая внимания на любопытных, взяла за руки и заглянула в лицо. - Болит? - шепотом спросила она. - Пустяки, - ответил мушкетер, улыбнувшись распахнутым навстречу ему серым тревожным глазищам и обнимая ее. - Так, побаливает.
Калантэ: (откапываю на антресолях спелеологическую каску, старательно застегиваю ремешок под подбородком и беру теннисную ракетку - отбивать летящие тапки, помидоры и тому подобные метательные снаряды. Готова к обстрелу. Сходство с моим первым фиком осталось наверняка. Но у себя самой можно же тащить??? ) Глава 40. Графиня де Ла Фер. Несколько дней после неудавшейся вечеринки в отношениях Большого Совета с классом ощущалась некая неловкость. С одной стороны, виновники скандала чувствовали себя неправыми. С другой - известно, что чем сильнее ты обидел человека, тем сильнее ты на него злишься. Вот эта смесь виноватости и злости в основном и висела в воздухе. Ирка подчеркнуто не замечала Воеводина. Девчонки пялили на нее глаза, как на доисторическое чудовище - все видели, как она обнималась с Атосом. Но даже самая большая неловкость со временем сглаживается. Спустя неделю весь этот коктейль изрядно выдохся. ...- Теперь у меня только одно желание, - изрекла Ирка, блаженно вытягивая ноги, - добраться поскорей до дома и залезть в душ. Я мокрая, как мышь. Десятиклассницы только что вернулись в спортивную раздевалку после урока физкультуры со сдачей норм ГТО. Ольга на физкультуру не ходила, пользуясь освобождением после простуды; Жанна осталась в зале помогать заполнять журнал. - Тебе хорошо, ты тренированная, - томным голосом простонала Инна, откидываясь к стене. - А у меня все болит... - Завтра еще сильнее заболит, - утешила ее Ирка. - Черт, надо было волосы убрать. Полная голова какого-то мусора. Песок у нас на полу в спортзале, что ли? - Она ожесточенно потрясла шевелюрой, безнадежно вздохнула и достала расческу. Кроме песка, неизвестно откуда взявшегося в январе месяце, Ирка ухитрилась перепачкаться мастикой с пола, а душевые кабинки снова не работали – по причине отсутствия горячей воды. - Ир, ты меня извини, пожалуйста... - К ней подсела Оксана. - Я же не знала, что ты... что вы с Атосом... - Оксана говорила жалобным тоном, но глаза блестели, выдавая жаркое, неутолимое любопытство. Ирка только фыркнула, безжалостно раздирая пыльные волосы расческой. Оксана неуверенно помолчала. - А у вас с ним что? - наконец спросила она с детской непосредственностью. Непосредственность и прямолинейность вообще были свойственны Ксюше, но ей все прощалось - за личное обаяние. Переодевающиеся рядом Машенька и Зинаида делали вид, что не слушают, но уши у них прямо-таки поворачивались в сторону разговора, словно локаторы. Ирка выпрямилась, откидывая волосы за спину. - У нас с ним морганатический брак, - таинственно сказала она. - Что-что? - опешила Ксюша, понявшая только слово «брак». - Тайный! - страшным голосом пояснила Ирка. - И вообще, трое детей - двое в Пензе, а один на Камчатке! Прислушивавшиеся к разговору девчонки прыснули в один голос. Оксана еще не успела решить, обижаться ей или не стоит, как в дверь постучали. - Девушки, можно к вам? - Можно, - убедившись, что все одеты, отозвалась Машенька. В раздевалку вошел физкультурник. Из-за его спины просочилась Жанна, устало плюхнулась на свое место. - Я, собственно, по делу... Орлова, спасай. Ты одна можешь выручить нашу школу. - Что такое? - По заискивающему тону Ирка уже догадывалась, чего от нее хотят. Через пятнадцать минут в зале начинался матч по баскетболу между 1313 и 947 школами. - Дагаева заболела. Ирочка, ну ты же лучшая спортсменка в школе! Поддержи честь команды, что тебе стоит? - Борис Олегович, после ГТО?! - возмутилась Ирка. - Это садизм какой-то! - Ой, только не надо прикидываться, что ты смертельно устала, - безжалостно заявил физкультурник. - Ты этих норм можешь десять сдать и не запыхаться. - Борис Олегович... - укоризненно сказала Ирка, начиная сдавать позиции. - Будь человеком, Орлова, - ехидно сказала Инна, закидывая за спину сумку. - Ты же здорово играешь. - Я тебя подожду, - негромко сказала Жанна. - Ну... ладно. - Ирка сокрушенно вздохнула, нашарила в сумке резинку и затянула волосы в конский хвост на затылке. - Желаю всяческих спортивных побед, - сладко пожелала Инна и выплыла за дверь. ... - Плохо быть спортсменом, - выдохнула Ирка в раздевалке, сдирая с себя мокрую футболку и обтираясь ею. Плечи ее блестели от пота. Борис Олегович поставил ее центровой разыгрывающей, и матч школьная команда выиграла. Но, честно говоря, с трудом. – Уф-ф... Нет, домой - и под душ! - У тебя на щеке мастика, - засмеялась Жанна. - Ну еще бы... - Ирка ожесточенно потерла лицо мокрым носовым платком. - Мамочки, уже пятый час! Жанна с недоумением смотрела, как ее подруга, превратившись в растрепанный рыжий вихрь, стремительно одевается. Когда они выскочили за дверь раздевалки, опередив всех остальных, Ирка объяснила свою спешку. - Я с Атосом договорилась, он через пятнадцать минут придет, а я в таком виде... Успеть бы в ванную нырнуть. Слушай, сделай доброе дело - встреть его, а? Пусть подождет. ...Влетев в еще пустую, к ее неимоверному облегчению, квартиру, Ирка поспешно скрылась за дверью ванной комнаты. Взгляд в зеркало подтвердил ее правоту. Спутанные, пыльные и взмокшие волосы, перепачканное мастикой лицо. "И запах, как от загнанной лошади..." Ирка скинула пропотевшую одежду, забралась под душ и до отказа открутила краны. С наслаждением взбивая на волосах пышную, пахнущую березовым листом пену, она внезапно вспомнила, что в ванной нет ее халата. Ну конечно. Крючок на двери пустовал - вчера она забыла халат в комнате. Выходить в таком виде? Опять влезать в эту шкуру? Ирка тоскливо посмотрела на груду одежды на стиральной машине и поморщилась. Ну уж нет! Придется надеть материнский. Хорошо, что они одного роста и почти одного размера... Пока Ирка плескалась под душем, Жанна встретила Атоса, пояснила ему ситуацию и, как человек тактичный, деликатно удалилась, сославшись на неотложные дела. В начале декабря дни короткие, в квартире уже смеркалось, но из холла в Иркину комнату падал прямоугольник яркого света. Атос уселся на тахту. Отсюда он видел дверь ванной, выходившей в холл прямо напротив двери Ирки, и отчетливо слышал шум и плеск воды, постукивание, побрякивание... Наконец шум прекратился. Легкий шелест... Атос поймал себя на том, что невольно представляет происходящее за дверью. Стукнула задвижка, и дверь открылась. - Ой, а где же Жанна? - Ирка слегка растерянно застыла на пороге, придерживая волосы на затылке. - Ушла домой... - Атос медленно поднялся с дивана, не сводя с нее глаз. На Ирке было нечто длинное и просторное, из терракотового шелка, плотно запахнутое и туго подпоясанное в талии, - по понятиям семнадцатого века, пеньюар (на самом деле это было кимоно); влажные волосы обрамляли лицо и шею и крупными кольцами падали на плечи. Шалевый воротник оставлял открытой шею и ключицы. Шелк был непрозрачным, но таким тонким, что, собственно, ничего не скрывал. До сих пор Атос видел ее либо в мужском костюме, либо в джинсах и рубашке. Случай с Монпарнасом в счет не шел, а спала Ирка в байковой пижаме - очень удобно, но совершенно неромантично. Так что сейчас, увидев ее в таком одеянии, обрисовывающем линии стройной, гибкой, отнюдь не детской фигуры, Атос ощутил что-то вроде мгновенного электрического удара. Ирка шагнула ему навстречу; широкие рукава соскользнули до локтя, и тонкие руки обвились вокруг его шеи. - Я так по тебе соскучилась... - Я тоже, - тихо сказал Атос, обнимая ее. Ладонь мушкетера легла на ее затылок, пальцы зарылись в теплые, влажные волосы, слегка запрокинули голову назад, и Атос крепко поцеловал ее в приоткрытые губы. Ирка закрыла глаза, всем телом прижалась к Атосу и вдохнула его горячее дыхание. Голова закружилась, словно от глотка вина. Сердце затрепыхалось, пол, казалось, уходит из-под ног. Какими нежными могут быть мужские руки... Дыхание Атоса стало прерывистым. Ирка и не подозревала, что ее объятия, ее близость причиняют мушкетеру, без преувеличения, танталовы муки. Горячая ладонь скользнула по шее девушки, дрогнула, и он неожиданно с силой прижал ее к себе; тело мушкетера напряглось, закаменело... Внезапно он прервал поцелуй и, крепко взяв ее за плечи, поставил в шаге от себя. - Прости меня, - слегка задыхаясь, выговорил он. - Я не должен... - Атос всерьез опасался не справиться с собой. Особенно теперь, когда их разделял только тонкий, невесомый шелк, и от запаха ее волос, смешанного с ароматом березовых листьев, кружилась голова. Ирка сводила его с ума, даже не замечая, что с ним делает ее прикосновение, и он боялся перейти границу, оскорбить ее слишком смелым движением... Шестнадцать лет! В шестнадцать лет миледи была холодной и расчетливо-умелой женщиной. Сейчас Атос держал в объятиях чистую, наивную девочку, которая любила его без оглядки, так, что простила бы все - это он знал. Позволить себе рискнуть, обидеть ее, испугать... Атос скорее дал бы себя четвертовать, чем пошел на это. Он знал бы, что делать, если бы Ирка была его женой - Атос был достаточно опытен для этого. Но то, что Ирка сама тянулась к нему - еще не повод воспользоваться случаем. - За что простить? - Ирка широко открыла глаза - и вдруг поняла, в чем дело. Ну надо же, какая дура! Надо было догадаться, зная щепетильность Атоса... К лицу прихлынула кровь, щеки запылали - она сама не знала, от чего больше, от смущения или... - Я не имею права... пока не могу предложить тебе руку... - Атос все еще держал ее за плечи. - Я люблю тебя... - Ты боишься меня обидеть? - медленно проговорила Ирка. Она уже все поняла. Решение пришло мгновенно, в одну секунду, и сердце сразу заколотилось, словно пулемет. - А разве что-нибудь изменится, если я стану твоей женой? Я тебя люблю, ты это знаешь. И мне все равно, как меня называть. Лучше быть твоей любовницей, чем женой короля. Атос молча смотрел ей в глаза, чувствуя, как окончательно тает, разжимает холодные тиски затаившаяся где-то глубоко в душе боль и как на смену ей приходит чувство бесконечной благодарности и покоя. Девочка. Любимая. Все женщины, которых он знал - начиная с миледи, оставившей в жизни Атоса такой страшный след, и кончая придворными дамами, служанками и квартирными хозяйками, - все они хотели чем-то обладать. Ирка была готова отдать ему все. Включая самое себя. - Я не хочу, чтобы ты мучился каждый раз, боясь меня поцеловать, - тихо сказала Ирка. Сердце стучало часто и гулко. "Что же я делаю..." Она вполне отдавала себе отчет в том, что именно она делает, и уже не чувствовала ни сомнений, ни страха - только одно. Чтобы Атос обнял ее и уже больше не отпускал. - Я ничего не хочу ждать. Если ты боишься потерять голову, то имей в виду - я ее уже потеряла. Ладони Ирки легли на плечи Атоса, и мушкетер понял, что отстранить ее сейчас - значит обидеть. Падающий через раскрытую дверь свет пронизывал ее волосы, делая их похожими на светящийся изнутри темный янтарь, и оставлял в тени глаза, которые от этого казались огромными. Пристальный взгляд Ирки был взглядом не девочки, а юной женщины, которая любит - и знает это. Одновременно чуть испуганный - оттого, что она обнаружила в себе что-то новое, - и решительный. От этого взгляда Атос вновь ощутил легкое головокружение. - Я люблю тебя... - чуть слышно выдохнула Ирка. Слегка обветренные, но нежные губы, еще хранившие привкус метели, раскрылись навстречу его поцелую; тонкие теплые пальцы неумело ласкали волосы мушкетера, гладили его по плечам и шее. Атос обнял ее, чувствуя, что на самом деле стремительно теряет голову, но все еще силясь сдержаться. От Иркиных волос пахло свежестью, березовой рощей после дождя... - Ирэн... девочка моя... любимая... Что же ты со мной делаешь... - прошептал он, притягивая ее к себе и глядя в потемневшие глаза с расширенными зрачками. - Я люблю тебя... Атос... Я тебя очень люблю... Не бойся... Под кимоно на ней, похоже, не было ничего. Атос прикоснулся губами к изгибу шеи, к шелковистой, горячей и слегка влажной после душа коже, не подумав, что с ним и с Иркой сотворит это прикосновение, и почувствовал, как она вздрогнула всем телом, сбивчиво, часто задышала и теснее прильнула к его груди. Разум все еще пытался найти ответ на вопрос - какое он имеет право - а руки уже сами сжали тонкую талию, мушкетер почти невольно, не в силах оторваться, провел губами по ключице, щекой сдвинул воротник... Шелк соскользнул; Ирка решительным движением шевельнула плечами, высвобождаясь из кимоно, слегка отстранилась... - Ирэн... - прошептал Атос, задыхаясь. - Ирэн... Кимоно упало на ковер. Мушкетер, едва владея собой, подхватил Ирку на руки. Два шага до тахты... Он опустился на колени, покрывая поцелуями сомкнутые ресницы, полураскрытые губы, шею... Последняя сознательная мысль Атоса была - что он держит в объятиях русалку. А потом его закружил теплый вихрь влажной березовой листвы, пронизанной солнцем и брызгами дождя. …Перед глазами у Ирки дрожали разноцветные пятна. Она сморгнула. Ресницы были мокрые, но взгляд сфокусировался – и пятна сгустились, превращаясь в зашторенное окно... книжные полки…темные пряди волос… Под рукой – твердое мужское плечо, во всем теле – ощущение, напоминающее легкую невесомость. Ирка шевельнулась – прямо перед глазами очутились внимательные, ласковые серые глаза, и Атос движением, полным бесконечной нежности, убрал упавшие ей на лоб влажные волосы. Коснулся губами виска. Лицо мушкетера было одновременно потрясенным, счастливым – и немного тревожным. - Ирэн… это невероятно… Ирка провела ладонью по щеке мушкетера. Глаза у нее сияли таким счастьем, что Атос улыбнулся и благодарно прижал девушку к себе. Никакой ошибки не произошло. Прошлое не имело значения. Ничто больше не имело значения, только тепло, доверчивое тепло, только они двое – и то, что между ними случилось. - Спасибо... – шепнула Ирка. – Я люблю тебя… - Это тебе спасибо, - тоже шепотом ответил Атос, целуя ее в плечо. - Вот я и стала твоей... любовницей, - Ирка повернулась, приподнялась на локтях, так что пряди волос упали на лицо Атоса, слегка улыбнулась. - И больше мне ничего не нужно. И я никогда, понимаешь - никогда об этом не пожалею. Несколько мгновений Атос молчал, подбирая слова. Ирка, тоже молча, кончиками пальцев поглаживала шрам на его груди. - Тебе и не придется, - наконец сказал он. - Я не знаю, что нас ждет... но... Ты - не любовница. Ты - моя жена. - Значит, ты - мой муж?! - Ирка широко раскрыла глаза. - Мой муж - граф де Ла Фер, - медленно, словно пробуя слова на вкус, проговорила она. - И это - на самом деле... Атос крепко прижал ее к себе. Сейчас он не думал о том, что он не свободен, что идет война, и Ирка тоже об этом не думала. Единственное, что имело значение - то, что они вместе. Вдвоем. Ирка молча потянулась к любимому, и Атос снова поцеловал ее - благодарно, спокойно и неторопливо, с невыразимой нежностью. За окном шуршал снегом, скребся в темное стекло ветер.
Варгас: ПРЕКРАСНО! Очень чисто, нежно. Действительно описание любви, а не пошлая констатация факта.
Эжени д'Англарец: Боже, как романтично! Красота! Нет слов!
Nika: Ну нельзя же на таком месте обрывать! Это садизм какой-то
Калантэ: Почему это нельзя??? (Кладу руку на томик "Трех мушкетеров"): даю честное благородное слово, что выложеть все до своего отъезда в отпуск, т.е. до 10 июля, мне может помешать только фатальная техническая неисправность, или паралич передних конечностей, или что-нибудь еще столь же форсмажорное! Вечером будет дальше.
Камила де Буа-Тресси: Калантэ пишет: выложеть все до своего отъезда в отпуск, т.е. до 10 июля, Ура!!! (просто и я уезжаю 16 июля, думала, что не успею...) Все просто восхитительно! *Убежала дочитывать все то, что пропустила из-за пятидневного отсутствия*
Nika: Калантэ пишет: даю честное благородное слово, что выложеть все до своего отъезда в отпуск, вот это уже совсем другой разговор
Калантэ: Глава 41. Кто ходит в гости… . Прежде чем обсуждать какие-либо планы на вечер, Большой Совет постарался убраться подальше от школы и от своего класса. Трещина между ними и остальным десятым «Б» росла медленно, но неуклонно. А праздное любопытство, приправленное насмешливым недоверием - это то, о чем Большой Совет мечтал в последнюю очередь. Ибо собирался идти в книгу, и, вопреки уже сложившейся традиции - вовсе не для того, чтобы с кем-то драться. Их пригласили на деревенский праздник. Та самая деревня, которую они успели защитить от шерифа. - А ты что, не пойдешь? - Жанна остановилась на развилке - той самой исторической развилке, на которой когда-то джентльмены Большого Совета покинули ее на произвол судьбы и Чарли Брайтона. Ирка, разогнавшаяся в сторону своего дома, смущенно затопталась на месте. - Ну, я... - Щеки у нее порозовели. - Понимаете... - Понимаем, - догадалась Жанна. - А что, вдвоем вы... Ирка посмотрела на нее почти с укором. Жанна несколько секунд изучающе созерцала краснеющую под ее пристальным взглядом подругу. Глаза у Ирки блестели, и она, сама того не замечая, слегка притоптывала ногой, словно застоявшаяся скаковая лошадь. - Ну, смотри, - сказала Жанна наконец. - Там будет весело. - Знаешь, мы тоже не скучаем, - Ирка окончательно залилась краской. - Ну ладно, мы придем... попозже. Хорошо? Совет переглянулся. - Да чем ты так занята? - наивно удивился Леша. Если Жанна думала, что больше покраснеть уже нельзя, то она жестоко ошибалась. Оказалось, что можно. Во всяком случае, Ирка сумела, чем повергла Большой Совет в полное недоумение - смущенная Ирка была по меньшей мере непривычным зрелищем. - Ну, я побежала? - Ага, - слегка растерянно сказала Жанна. Ирка повернулась и очень быстро пошла к своему дому. Совет проводил ее глазами, переглянулся еще раз и пожал плечами. - Ясно же всем, что бежит на свидание, - выразил общую мысль Валька. - Чего тут краснеть-то? Риторический вопрос оставили без ответа. Может быть, потому, что каждый опасался попасть своим ответом в точку. * * * Гаврош безнадежно опаздывал на праздник. Собственно, он на него уже опоздал, но сохранял слабую надежду, что там еще не все съели и выпили. А потом, кроме еды и питья, есть же в жизни и еще что-то интересное! Там Жанна с Большим Советом. Гамен посмотрел на солнце. Светило недвусмысленно объявляло о том, что полдень уже давно миновал. Гаврош поскреб затылок. Можно было попытаться наверстать упущенное время, пройдя несколькими переходами - не топать пол-Парижа до непосредственного выхода в «Робин Гуда», а нырнуть в ближайший. Несколько секунд гамен размышлял, как бы получше составить маршрут, и наконец решительно направился к переходу в «Понедельник». Книга Стругацких служила своеобразной узловой станцией. Через десять минут Гаврош, чрезвычайно довольный собственной сообразительностью, уже мчался по узкой улочке Ноттингема, перепрыгивая через сточные канавы. Еще полтора часа - и он в деревне. Пробегая мимо дома, в котором, как он знал, квартирует барон Фрон де Беф, Гаврош испытал острый соблазн запустить в приоткрытое окно второго этажа комом грязи или булыжником. Улица была пуста. Гаврош наклонился, выискивая подходящий снаряд... и так и замер, согнувшись и навострив уши. За ставнями первого этажа разговаривали. Острый слух гамена мгновенно уловил в одном голосе что-то знакомое. Реджинальд! Гаврош весь превратился в одно большое настороженное ухо. - Мы должны использовать этот шанс, Реджинальд, - прозвучал резкий женский голос. Этого голоса Гаврош не знал. - Другого у нас может не быть. - Не сомневался, что вы так скажете, - ответил басовитый голос Фрон де Бефа. За окном что-то звякнуло металлом о металл. - Разве я отказываюсь рискнуть? - Риск минимальный! Их не должно быть там много, да к тому же они уже наверняка перепились - вы же знаете, как умеют пить эти лесные бродяги... Я сама отправлюсь с вами, чтобы доказать это. - До Заболотья час езды. Может быть, через переход... - И натолкнуться на кого-нибудь из друзей девчонки? Стоит кому-нибудь из них нас увидеть, и все тут же кинутся ее предупреждать. И я не хочу посвящать в это дело сэра Гисборна. С некоторых пор я ему не доверяю, по-моему, он решил выйти из игры... Нет, Реджинальд, мы поедем из города. Снова лязгнуло железо. Некоторое время царила тишина, затем гамен услышал удаляющиеся шаги. Он едва успел юркнуть за угол дома, как хлопнула дверь и на улицу вышли двое. Фрон де Беф, в длинном кожаном плаще, из-под которого блестела вороненая кольчуга, нес шлем подмышкой; полу плаща приподнимал меч. Его спутник, ниже его ростом и гораздо стройнее, только что надел шлем на голову - выходя, он опускал руки. Гаврош сумел разглядеть только прядь светлых волос - решетчатое опущенное забрало закрывало лицо почти до подбородка, но он не сомневался - это та женщина, голос которой доносился из-за окна. Походка, узкие плечи, маленькие руки... Оба торопливо направились к казармам. Заболотье! Они откуда-то узнали о празднике и готовятся напасть! Гаврош лихорадочно соображал, что делать. Он прекрасно понимал, что даже бегом ему не обогнать конницу. Лошадь взять негде. О переходе, про который говорил Фрон де Беф, ему ничего не известно - ни где он находится, ни куда выводит. Гисборн?.. Да кто же его к нему пропустит... Но что же делать? Гаврош укусил себя за палец. Самая ближайшая книга, где есть друзья Жанны - это «Три мушкетера». Однажды там уже помогли... Гаврош развернулся на пятках и дунул по улице к переходу, на бегу прикидывая, к кому из четырех друзей ему ближе. Судьба улыбнулась гамену в очередной раз - через три минуты после того, как он оказался в Париже, он нашел сразу трех мушкетеров из четырех. Вернее, врезался с разбегу в живот д’Артаньяна. - Какого черта... - обретя потерянное дыхание, начал было гасконец. - О, да ведь это же наш юный друг! Вы кого-то ищете? - Вас ищу, - пыхтя и держась за лоб, пострадавший от соприкосновения с металлической пряжкой на ремне мушкетера, выпалил Гаврош. - А что случилось? - Надо предупредить Жанну, что в деревню едет барон Фрон де Беф с солдатами! Они уже выезжают! - Дьявольщина! - коротко, но энергично выругался Портос. - Сколько их? - Не знаю, я видел только барона. - А какое это имеет значение? – элегически спросил Арамис. - Тоже верно. Мы в двух шагах от дома Тревиля, - д’Артаньян что-то прикидывал. - Беги к Атосу, скажи, чтобы мчался к переходу. Мы возьмем лошадей на конюшне. Встретимся там, не успеет - пусть догоняет! Какая деревня? - Заболотье! - уже на бегу крикнул Гаврош. Арамис и Портос вопросительно взглянули на друга. - Знаю, - коротко кинул тот. В дом Атоса Гаврош ворвался, как буря, едва не сбив с ног Гримо. Атос и Ирка, несмотря на то, что их мысли в этот момент были бесконечно далеки от реальности, мгновенно поняли главное из сбивчивых объяснений запыхавшегося гамена; не успел Гаврош отдышаться, а они уже бежали вниз по лестнице. Ирка даже не позаботилась о том, чтобы надеть шляпу и камзол, но шпагу не позабыла. Она даже успела схватить мушкет, несмотря на тяжесть - при переходе он должен был превратиться в лук. Гримо, слегка очумевший от такого нагромождения событий, еле успел вывести лошадей из конюшни. - Предупреди в «Понедельнике»! - запрыгивая в седло, крикнула Ирка. Гаврош, в общем-то, и не рассчитывал, что его возьмут с собой, но все же ощутил некоторое разочарование. Но разочаровываться было некогда, и гамен, кинув вслед уносящимся всадникам завистливый взгляд и глубоко вздохнув, побежал в «Понедельник начинается в субботу». Все пятеро встретились у перехода в Ноттингем. Поскольку не было известно, ни сколько у Фрон де Бефа солдат, ни когда он выступает, лошадей погнали со всей возможной скоростью - успеть хотя бы предупредить, чтобы друзей не застали врасплох. Они выехали из города через северные ворота, так как это было ближе к переходу. - Должны успеть, - спокойно заметил Атос. - Если только они не опередили нас намного. - Непохоже, - отозвался д’Артаньян, сдерживая коня. - Здесь нет следов отряда. - Гасконец нагнулся с седла, чтобы разглядеть дорогу, и в эту секунду над ним свистнула стрела. - Черт! - Вот они, - сквозь зубы сказала Ирка. Одного взгляда через плечо было достаточно, чтобы понять, в чем дело. Из-за поворота, скрытого небольшой возвышенностью, на развилок, где сливались обе дороги, выезжал отряд численностью человек в двадцать. Разделявшее их расстояние было невелико, что позволяло не только стрелять, но и отлично видеть друг друга. Непокрытая рыжая шевелюра Ирка издали бросалась в глаза; если уж она узнала во главе отряда норманнского рыцаря, то и Фрон де Беф, конечно, узнал рыжую ведьму. Рядом с рыцарем держался всадник с опущенным забралом. Ирка увидела, как он поднял руку, указывая на них своему спутнику, как барон кивнул и пришпорил лошадь... В следующую секунду на мушкетеров обрушился град стрел, к счастью, не слишком метких. - В галоп! - крикнул д’Артаньян, пригибаясь к шее лошади. Мушкетеры пришпорили коней. Стрелы посвистывали вокруг, падали на дорогу, одна стрела разодрала полу плаща Портоса и застряла в ткани. - Они нас преследуют, - заметил Арамис так спокойно, словно сидел в своей собственной спальне, - может быть, попробовать их увести? - Дорога только одна, сворачивать некуда! - откликнулся д’Артаньян. - Не выйдет! Ирка достала стрелу. У нее за плечом теперь висел лук, у Арамиса к седлу был приторочен арбалет, но остальным повезло меньше - из-за спешки они оказались безоружными, поскольку на момент перехода не имели при себе стрелкового оружия. Обернувшись на всем скаку и натягивая тетиву, Ирка выбирала цель. Арамис тоже вскинул арбалет; они коротко переглянулись, кивнули друг другу, и стрелы ушли назад. Один из лучников вылетел из седла, другой лег на гриву лошади, получив стрелу в переносицу. - Отлично! - оглянувшись, прокомментировал Атос. - Попытайтесь снять командира. Ирка прицелилась в Фрон де Бефа, но ее лошадь оступилась в самый неподходящий момент, и стрела, вместо того чтобы вонзиться рыцарю между глаз, клюнула и угодила лошади в горло. Ноги лошади подломились, и она тяжело рухнула на дорогу, пробороздив пыль и подминая седока. Барон, похоже, ударился головой, потому что не делал попыток подняться. Скакавший рядом с ним всадник с опущенным забралом махнул рукой в кольчужной перчатке, делая знак солдатам, и в ту же секунду спустил тетиву Арамис. Тот выронил поводья, как-то странно вскинул обе руки и начал медленно клониться набок. Сильнее, сильнее... Не подающее признаков жизни тело сползло с седла и поволоклось за лошадью, застряв ногой в стремени, подпрыгивая на ухабах и поднимая тучи пыли. Отряд заметно замедлил ход, перестал стрелять, и через несколько минут мушкетеры очутились вне досягаемости для лучников. Лошади неслись карьером. Оглянувшись в последний раз, Ирка увидела, что солдаты совсем остановились, рассыпались по дороге, а некоторые поворачивают назад. Она отбросила со лба волосы. - Уф! Ну, нам, кажется, крупно повезло! - Она огляделась. - Все живы? - Все, - сквозь зубы отозвался Арамис. - Но не все целы. Мушкетер сидел в седле чуть боком, заметно склонившись на левую сторону и закусив губу; в ноге у него, немного выше колена, торчала стрела, вошедшая почти до оперения. Из-под древка стрелы, чуть переливаясь и быстро впитываясь в штанину, бежала темная струйка. Ирка невольно свистнула. - Вы сами-то не ранены, Ирэн? - Нет. - Ирка оглянулась еще раз, натягивая поводья. Дорога сзади была абсолютно пуста. Атос перехватил ее взгляд и кивнул. - Д’Артаньян, вы с Портосом поезжайте в деревню, предупредите Жаннет. - Пусть захватит перевязочный материал, - добавила Ирка. - Мы подождем здесь. - Только сойдите с дороги, - посоветовал гасконец. - Разумеется, - пожал плечами Атос, соскакивая с седла и беря лошадь Арамиса под уздцы. Ирка, привстав на стременах, огляделась и указала ему на темнеющие неподалеку на лугу заросли ольхи - видно, там протекал ручей. - Мы будем вон у тех кустов, - сказала она. Портос и д’Артаньян ускакали. Атос свел коня на луг; Ирка, ведя его лошадь, ехала следом. За кустами, в неглубокой ложбинке, действительно струился ручеек. Арамису помогли сойти с седла и усадили на траву. - Ага, - заметила Ирка, осмотрев рану. Она оказалась сквозная - с другой стороны торчало блестящее от крови граненое двузубое острие. Если бы такая стрела засела в ране, было бы гораздо хуже. - Будем считать, что вам повезло, Арамис - наконечник прошел насквозь. - Она, ловко действуя кинжалом, распорола штанину, сняла с себя ремень, перехватила им бедро мушкетера повыше раны и туго затянула. Темная струя иссякла на глазах. Ирка осторожно тронула древко, придерживая его у основания, и оглянулась на Атоса. - Атос, помоги. Нужно отломить наконечник, иначе ее не вытащить. Через несколько секунд наконечник шлепнулся в густую траву. Атос поудобнее взялся за скользкое от крови древко ниже оперения, уперся другой рукой в колено Арамиса, примерился... и одним сильным рывком вынул стрелу из раны. Арамис скрипнул зубами, но смолчал. Ирка оторвала от своей рубашки оба рукава и быстро сделала повязку. - У вас очаровательные плечи, - улыбнувшись побелевшими губами, заметил Арамис. - Честное слово, Атос, я вам завидую! Атос молча закинул окровавленный обломок в кусты, вытер руки платком и начал расстегивать камзол. - Я могу отвернуться, - предложил Арамис, лукаво щурясь. - Нет необходимости. - Атос невозмутимо снял камзол, накинул его на плечи Ирки и обнял ее одной рукой. Арамис громко вздохнул с выражением сожаления на лице, но тут же неловко двинул простреленной ногой, и сожаление сменилось непритворной гримасой боли. - Гнев Господень карает быстро и безжалостно, - поучительно заметила Ирка. Арамис взглянул нее с немым укором. Секунду спустя упрек в его глазах сменился восхищением. Мушкетер слегка наклонил голову набок, любуясь стоящими перед ним друзьями. - А вы знаете, Атос, я еще никогда не видел у вас такого выражения лица, - тихо сказал он. - У вас глаза... светятся. И у Ирэн тоже. - Послушайте, Арамис, вы можете думать о чем-нибудь еще? - спрятав за ворчливостью смущение, осведомилась Ирка. - Могу. Но не хочу. Неожиданно Атос насторожился и поднял руку, делая знак молчать. Ирка услышала далекий перестук копыт. - Это со стороны города, - сказал Атос. - Стой тут, Ирэн, я посмотрю. - Осторожнее! Атос поднялся по склону лощины и раздвинул ольховые ветки. Ирка, несмотря на приказ стоять на месте, не утерпела и присоединилась к нему. Арамис, морщась от боли, потянулся к лежащему на траве арбалету. На дороге показались три всадника. Двоих на таком расстоянии было трудно идентифицировать, но не узнать третьего было просто невозможно - вцепившись в гриву лошади и подпрыгивая на седле, впереди летел Гаврош. Ирка улыбнулась и вылезла из кустов. - Эй! Мы здесь! Гаврош! Гаврош осадил своего скакуна так, что едва не вылетел из седла, развернулся и помчался через луг к ним. Следом подскакали его спутники, оказавшиеся Бюсси и Реми ле Одуэном. - Вот вы где! А мы из города! - выпалил гамен. - И никого не встретили? - Встретили, а как же! Только мы их мимо пропустили, спрятались в кустах на обочине. Ой-ей, значит, это они с вами перестреливались? - Гаврош увидел Арамиса. - Ну не сами же с собой, - ответила Ирка. - Как же они вас не заметили? - Им было не до того, Ирэн, - спешиваясь, сказал Бюсси. - Господин Фрон де Беф, кажется, был в глубоком трауре. - Ну и крепкая же у него голова… - с сожалением вздохнула Ирка. – А по какому поводу траур?? Бюсси переглянулся с Одуэном. - Вы что, не знаете, кто был во главе отряда? Вместе с бароном? - недоверчиво спросил он. - Да откуда же нам знать! У него было опущено забрало. Бюсси, или вы немедленно скажете, в чем дело, или... Бюсси улыбнулся и повернулся к Атосу. - Дорогой граф, - начал он, - позвольте принести вам мои глубочайшие соболезнования... то-есть, простите, поздравления. Вы овдовели. В ложбине стало тихо - так тихо, что все услышали, как где-то в небе щебечет жаворонок. Издали донеслась трель овсянки. Ирка расширенными глазами смотрела на Бюсси. - Что вы хотите сказать? - медленно спросил Атос. - Вы овдовели, - повторил Бюсси и подмигнул онемевшей Ирке. - На свадьбу позовете? - Господи, - слабым голосом проговорила Ирка, - неужели это была... - Миледи, - закончил Бюсси. - Я отлично ее запомнил. - И она мертва?! - Мертвее не бывает, - авторитетно заверил Одуэн. - Я еще способен констатировать смерть. Знаете, если у человека остекленели глаза, а из-под стрелы в груди уже не идет кровь - он не может быть живым. Несколько секунд Ирка молча смотрела на него. Смерть миледи - ведь это означает... Войне конец? Ну, возможно, барон еще соберется с силами, но куда ему до нее... Да черт с ней, с войной!! Ведь это значит... Атос свободен!!! - Арамис!!! - Ирка кинулась к Арамису, все еще сидевшему на траве, упала на колени и крепко обняла его за шею. - Арамис, милый! Вы же... - Чертовски приятно видеть вас такой обрадованной, - обнимая ее, засмеялся Арамис. - Все-таки меня вы целуете первым? - Да ну вас! - Ирка вскочила. - Вы же ничего не понимаете! - Готов поспорить, что понимаю, - Арамис взглянул на Атоса. - Разве нет? Атос подошел к Ирке. - Я ваш вечный должник, Арамис, - серьезно сказал он. - Отблагодарю, как только сумею. А сейчас... Мушкетер обвел друзей взглядом. Ирка почувствовала, что у нее замирает сердце - и не зря. Атос опустился перед ней на одно колено, взял ее за руку... - Ирэн, я ждал уже столько, что не хочу ждать больше ни секунды. Я прошу вас выйти за меня замуж. Вы согласны? Ирка зажмурилась. Все молчали - даже Гаврош. Она слышала шелест ветра в листве, неумолчное серебристое щебетанье жаворонков, позвякивание уздечки, чувствовала, как солнце пригревает левую щеку. Несколько дней назад она думала, что большего счастья быть уже не может. А сейчас... Ирка открыла глаза. Солнце радужно просвечивало сквозь мокрые ресницы. Атос молча ждал ответа. - Да! - Восхитительно! - раздался вдруг веселый голос. Все повернулись туда. Наверху склона четко рисовались на фоне голубого неба семь всадников: Жанна, Большой Совет, Портос и д’Артаньян. - А если бы это были не мы? - съезжая в ложбину, укоризненно спросил д’Артаньян. - Это вряд ли, - радостно ответил Гаврош. - Почему? - Потому что с миледи покончено! Мы выиграли! Жанна, вдруг обессилев, опустила поводья на луку седла. Неужели правда? Мы выиграли, потому что сумели остаться в живых... Мы выиграли... Да нет, ведь остался же еще барон Фрон де Беф... Но что такое барон, какая ерунда - по сравнению с леди Винтер это безобидный голубок... - Это точно, Гаврош? - слабым голосом спросила она. - Точно! Я сам видел! Валька радостно облапил Жанну и чмокнул в щеку. Жанна, все еще не в состоянии осознать происшедшее, слегка оглушенная, только чуть покачнулась в седле. Какое яркое солнце. Как сияет небо, какой теплый, душистый ветер... И это все правда? «Зинь-зинь-зинь-зиииииии», отозвалась овсянка за лугом. Жанна закинула голову. По небу медленно плыло большое кучевое облако, и на его фоне черными точками вились ласточки. - Ну что же, - наконец сказала она. - Это... Знаете, это же здорово!!
Калантэ: Глава 42. Не от мира сего. Одноклассники поставили диагноз Большому Совету еще в прошлом году. Они были другие. Не такие, как все. А это редко вызывает прилив симпатий со стороны окружающих. Кто-то просто крутил пальцем у виска, кто-то потихоньку завидовал, кто-то - такие, как Агафонов - открыто проявлял неприязнь и старательно поддерживал ее в остальных... Ну ладно, Жанна всегда была «не от мира сего». Хотя с ее стороны было неосторожностью так близко сойтись не со старой одноклассницей, а с нахальной новенькой - Ирка так и осталась в классе чужой. Воронцова - одно слово, белая ворона. А ребята? Дела класса, проблемы мужской компании их не интересуют. Девушки класса их тоже не интересуют. По определению Инны, «они все слишком выпендриваются». И теперь наконец, после скандала на вечеринке, и после того, как Большой Совет попытался немного пожить нормальной, обыкновенной школьной жизнью, он осознал, что слова «не от мира сего» имеют к ним самое прямое отношение. Война окончательно вышвырнула их за борт обыденности, и теперь они сами себе казались подземными рудокопами, только что вышедшими из Пещеры. Тот мир, который они незаметно для себя уже привыкли именовать внешним, оказывается, все это время продолжал жить по своим привычным законам, более того: ему было абсолютно наплевать на какую-то там книжную войну. Н-да, все-таки окончательное сближение миров оставалось по-прежнему в недосягаемом будущем. А школьный народ между тем требовал хлеба и зрелищ. И если с первым можно было с чистой совестью отсылать к школьному буфету, то второе касалось непосредственно Жанны. Тем более, что, вопреки горячим просьбам, от должности кульмассового сектора ее никто не освобождал. Объяснения на одноклассников никакого впечатления не произвели. Война? Тем интереснее! Впрочем, Совет был вполне доволен жизнью. Он был бы ею доволен еще больше, если бы настырных одноклассников вовсе не было не белом свете. К счастью, любой школьник имеет право на внешкольное существование. и Совет принял радикальное решение: отпраздновать избавление от леди Винтер, а заодно и помолвку Ирки с Атосом, в тесном кругу. То-есть вшестером. ...Чайник на кухне у Ирки уже вовсю бушевал, вопя своим свистком на всю квартиру так, что уши закладывало. Поэтому Ольга отправилась его снимать. Когда чайник смолк, выдав последний замирающий вой, стало слышно, что в дверь звонят. Настойчиво и явно уже довольно давно. Ирка кинулась в прихожую, помянув недобрым словом тот день, когда ее родители соблазнились «этой пароходной сиреной». - Ну что, все в сборе? - радостно поинтересовался Леша, протягивая Ирке здоровенный кулек с пирожными. Ирка тут же одним глазом заглянула под оберточную бумагу и одобрительно замурлыкала. Вадим поставил на подзеркальник коробку с тортом и нагнулся, расшнуровывая ботинки. - Представь себе, нет, - ответила Ирка, отрываясь от пирожных. - Ни Жанны, ни Вальки... - Ну, с Валькой-то ясно... - начал Вадим. Леша легонько ткнул его локтем в ребра. Ирка сделала вид, что не замечает: Совет негласно договорился прикидываться, будто ничего не знает о Валькином романе. Роман, кстати, был неудачным. - А Жанна куда пропала? Звонок нерешительно тренькнул. Ирка подскочила к двери со словами: - А вот и он, больной зуб! - и отступила в прихожую с несколько растерянным видом. У стоящей на пороге запыхавшейся Жанны вид был совсем не праздничный. Скорее наоборот. - Что случилось? - встревожилась Ирка. Жанна в ответ поморщилась и махнула рукой. - Втык получила. За слабую организацию культмассовой работы. - Что, опять?! - осведомилась Ирка тоном, не обещавшим ничего хорошего для тех, кто посмел испортить подруге настроение. - Кто? - Классный актив, конечно. Да не кипятись ты. Их тоже можно понять... просто обидно. Мы же не в игрушки играем... Пытаешься объяснить ситуацию, а они... - Жанна сложила губки бантиком, весьма похоже изобразив Инну, и томным голосом проговорила: - «Ну, и как там ваша война? Скоро кончится или как?!» Ирка чуть не плюнула на пол. - Вот-вот. Как будто в душу наплевали. - Да пошли ты их к ч-чертовой матери! - Ир, ты же знаешь, - ровным голосом сказала Ольга. - Жанна так не может. - А может, нам поговорить? - предложил Леша. - Нет уж, спасибо, - Жанна еще раз посмотрела на выразительные лица ребят, - я как-нибудь сама. Звонок затрезвонил снова, на этот раз - решительно и длинно. В прихожую вошел Валька. Еще более мрачный, чем Жанна. Вадим и Леша молча переглянулись. - Ну, елки-палки! - всплеснула руками хозяйка. - Ладно, Жанна с активистами поругалась. У тебя что случилось? - Ир, - с мягким укором сказала Ольга. - Ой, - спохватилась Ирка. - Я... это... Извини, Валь. - А-а... - Валька вздохнул и махнул рукой, повторяя жест Жанны. - Теперь уже совсем конец. - Ладно, - Вадим поспешно перевел разговор в прежнее русло. - Жан, так чего они от тебя добиваются? - Как всегда. А кого я им позову? Особенно после того раза. Им же подавай интересных. Огонек новогодний готовить, чтобы с чудесами, с балом, видите ли! - Ага, и с Арамисом, - понятливо кивнула Ирка. - А ты им скажи, что Арамис на бюллютене. - Ага... Да и вообще, ребята... - Жанна помолчала. - Мы, конечно, от миледи избавились. Но мы же не знаем, закончилась ли война. - А кто остался? Этот норманнский придурок? - Леша пренебрежительно пожал плечами. - Много он навоюет! Дон Рэба тихо и незаметно вышел из игры, как только понял, что она не стоит свеч, уже довольно давно. Сообщил эту благую весть Румата, и сейчас проблема епископа Большой Совет не занимала. Оставался действительно один Фрон де Беф. - А встречу ты им со мной устрой, - предложила Ольга с чуть ехидной улыбкой. - Герой я или нет? - Обойдутся, - проворчала Жанна. Судя по голосу, реплика все-таки немного улучшила ее настроение. - Мы сами будем с тобой встречаться. - Слушай, Жан, - Валька вдруг резко поднялся с места, - я понимаю, может, и война еще не кончилась, и все такое, но... У тебя нет на примете тихого местечка, где можно спокойно во что-нибудь попалить? * * * На очередное заседание штаба шестерка пришла полностью умиротворенной и довольной жизнью. Жанна последовала мудрому примеру Колесова и выплеснула отрицательные эмоции способом, насквозь знакомым всем женщинам на свете. Только большинство женщин, в силу образа жизни, бьют посуду, а не сшибают верхушки со скал на окраине пустынной планеты. Бластеров Жанна друзьям не дала, сказав, что даже на самой заброшенной планете не стоит так радикально изменять ландшафт. Но и более скромное оружие оказало прямо-таки чудотворное воздействие. Спустив несколько камнепадов и раздробив парочку целей немного посущественнее, чем какие-то чашки и тарелки, Жанна сразу почувствовала себя намного лучше. ... - Итак, у нас остался только один противник, - подытожил Роман. - Живой противник, сэр, - заметил Холмс. - Причем, насколько я понимаю, все остальные - в Белом Замке. А это не мешает составлению планов. - Знаете, у меня есть мысль, - скромно сообщил Леша Сидоров. - Почему бы нам не предложить Фрон де Бефу покончить дело миром? Ведь не он же, в конце концов, затеял все это. Жанна покачала головой с явным сомнением. - Ох, не уверена... - Ну, послать ему письмо... по примеру их же ультиматума, - задумчиво сказал Джон Грэй. - Пригрозить... Ведь сила-то теперь, в общем, на нашей стороне. - Попытка не пытка, - согласилась Жанна. Она бы согласилась на что угодно, лишь бы поскорее определиться. Правда, в книгах было тихо. Ни на кого не нападали, никого не трогали, даже в Шервуде царили тишина и благолепие. Ходили слухи о скором появлении нового шерифа и о том, что этот новый отличается прямо-таки неправдоподобным миролюбием, и даже - что он собирается снизить налоги и подати... Роман пробормотал заклинание материализации, и на столе перед ним возникли стопка писчей бумаги и авторучка с золотым пером. - Кто будет писать? - ни к кому конкретно не обращаясь, спросил он. - А то у меня почерк... - Жаль, Арамиса нет, - заметил д’Артаньян. - У него это отлично выходит. - Жан, ты у нас отличница, тебе и карты в руки... то-есть, перо, - сказала Ирка. Она последние дни почти не выходила из «Трех мушкетеров», забросив школу и дом на произвол судьбы (и, честно говоря, Большой Совет тоже), но на нее никто не обижался. Трудно обижаться на человека, который так и светится от счастья. Да и за что? - Ну написать-то я напишу, а вот что писать? - спросила Жанна, усаживаясь за стол и беря ручку. - Диктуйте, дипломаты. - Может, мне вызвать его на поединок? - задумчиво проговорил барон Пампа. - Как вы считаете, это будет достойно? - Дорогой друг, - отозвался Румата, - это было бы блестяще, но боюсь, что... как бы это сказать... - Что он не самоубийца, - докончил Валька его мысль. - Тогда он просто трус, - с сожалением сказал Пампа. - А жаль. Жанна покусывала колпачок ручки, глядя на друзей. - Я напишу, а вы потом поправите, - наконец сказала она. - Погодите. Через пять минут Жанна протянула Роману лист бумаги. - За стилистику не отвечаю, - предупредила его Жанна. - И вообще, это черновик. Ойра-Ойра откашлялся. - «Благородному сэру Реджинальду Фрон де Бефу от известной ему Джейн Джейвы, а также ее друзей, - начал Роман. - Мы предлагаем Вам отказаться от дальнейшего ведения войны и закончить дело миром. Мы не хотим торопить Вас с принятием решения, нелегкого для воина и мужчины. В течение двух недель у Вас есть время на размышление. Обещаем в это время не предпринимать против Вас никаких шагов, если и Вы согласны сохранять перемирие. Подписываемся: Большой Совет Читателей, а также Совет героев.» - Добавьте все-таки про поединок, - буркнул Пампа. - Может быть, он все-таки не трус? На мечах. - Или на луках, - добавил Робин Гуд. - На любом угодном ему оружии, - жестко вставила Ирка. - И на любых условиях! По залу прошла волна грозного гула. Роман положил лист перед Жанной, и та быстро дописала несколько строчек. - Вот так, пожалуй, годится, - сказала она, отдавая его обратно. - «Если Вы пожелаете, дело может решить поединок. Мы согласны на любое предложенное Вами оружие и на любые условия для боя один на один, оставляя за собой право выбора бойца. Ждем ответа на въезде в Шервудский лес, на рассвете шестого июля по вашему времени. Вам известно, что мы умеем держать слово.» - Отлично, - заметил Румата. - Жанна, ты прирожденный дипломат. Остается это переписать начисто и отослать в Ноттингем. * * * Арамис стрелял хорошо. Миледи была убита наповал, смерть наступила мгновенно, и она была избавлена от неприятных воспоминаний о том, как ее тело колотилось о дорогу. И, когда тьма, затянувшая солнечный мир, начала рассеиваться, сменяясь сияющей белизной, она на секунду удивилась - куда делись дорога, погоня, Реджинальд, мушкетеры? Рыжая девка? Где это все? - Добро пожаловать, дорогая, - услышала она знакомый голос. - Рада вас видеть здесь... на правах не гостьи, а полноправного обитателя. Эти слова сразу объяснили все. Миледи еще мгновение надеялась, что, может быть... Нет. Вокруг царила белизна. Она была в Белом Замке. - Ну, не сокрушайтесь так, моя милая, - утешающе проговорил тот же голос. Странно, но на этот раз леди Винтер не отшатнулась, увидев в каких-то дюймах от своего лица поблескивающие бусинки змеиных глаз. Но странно и то, что она не чувствовала себя мертвой. И призраком - тоже не чувствовала. - Я... я умерла? - Миледи неуверенно ощупывала себя. Она помнила удар в грудь, и... и все. - Конечно, моя милая. Как и все мы. - Медуза сидела на неудобном табурете без спинки в непереносимо изящной позе античной статуи; белоснежные складки хитона и аккуратно сложенные крылья ниспадали до пола. За ее спиной леди Винтер увидела камин, в котором не было пламени. - Пойдемте, я познакомлю вас с некоторыми вашими союзниками. И... с этой минуты вашими соседями. - Она встала резким движением, подобрала подол и скользящей походкой выплыла за дверь, даже не оглянувшись убедиться, идет ли за ней собеседница. В скромной белой зале миледи увидела несколько незнакомых лиц... по отношению к некоторым из них слово «лица» не совсем подходило, вернее, не подходило совсем. Если бы она была знакома с фантастикой получше, то, несомненно, узнала бы Конопатую Сколопендру. В другом углу топорщили перья две гарпии. Остальных миледи не знала вообще, хотя они и были человекообразны - старая ведьма с крючковатым носом, грациозная женщина с длинными зеленоватыми волосами, кутающаяся в полупрозрачное одеяние, и еще несколько персонажей, при взгляде на которых на ум приходил шабаш ведьм на Лысой Горе. Мужчин в зале не было. - Теперь, когда нас здесь много, - приветливо улыбнулась Медуза, - времени у нас очень мало. - Мало, мало, - каркнула гарпия. - Сила все еще недоступна... Миледи вспомнила. Если заставить Жанну отречься, то Белый Замок, может быть, сумеет вернуться к нормальной жизни. Ей внезапно отчаянно захотелось в Большой Мир, к солнцу и синему небу. - Господи! - простонала она, в бессильной ярости ломая пальцы. - Там, за этими стенами, остались одни тупые исполнители, солдатня! Это уже не армия. - Не все ли равно, откуда руководить? - усмехнулась Горгона. Змеи одобрительно зашипели. Миледи вдруг поняла, что у хозяйки Белого Замка есть план. Надо только спокойно выждать, когда этот план преподнесут в словесном исполнении. - Почему бы не взять парочку заложников? - проскрипела в своем углу Сколопендра. - О прекраснейшие дамы! - с ласковой улыбкой опытной женщины, читающей наставления молодым девочкам, начала Медуза. Миледи, уловив переход к сути, подалась чуть-чуть вперед. - Иногда мы с вами забываем, что нас интересует только один человек, - выпрямившись, сказала Горгона. Змеи медленно извивались вокруг ее головы и тихо шипели. - Только с одним мы ведем войну. Только с одного можем мы получить плату, и остальные уже ничего не смогут поделать. - Голос замирающим эхом отдавался под потолком комнаты, словно это был склеп. - Только с одного... - шепот, постепенно затихая и превращаясь в злорадное шипение, растаял в воздухе.
Калантэ: Глава 43. «Если есть те, кто приходит к тебе, найдутся и те, кто придет за тобой...». Влетев в кабинет литературы за полминуты до Елены Сергеевны, Ирка тем самым наглядно доказала, что она - это она, а не ее дубль. Дубли никогда не опаздывали. Проигравший пари Сокольский покорно подставил лоб под Лешин щелчок. - Уф! - плюхаясь на парту рядом с Жанной и торопливо выбрасывая из сумки тетрадь и пенал, выдохнула она. - Еле успела. - Как тебе не стыдно опаздывать на политинформацию! А как же последние политические новости? - подначила подругу Жанна, на всякий случай приглядываясь - а вдруг все-таки? От Иркиного дубля можно было ожидать всего - его делал Корнеев. - Или будильник не прозвенел? - Какой тебе будильник в семнадцатом веке?! В класс вошла Елена Сергеевна. - Ага, - сказала она. - Значит, я не ошиблась. Это был не сквозняк. - Ой, Ир, смотри... - шепнула Жанна, поднимаясь из-за парты. Впрочем, это было сказано так, для порядка. Одного взгляда в шальные, сияющие глаза было достаточно, чтобы понять простую истину: никакие доводы до Ирки не дойдут, будь они десять раз логичны и правильны. Жанна даже ощутила легкий укол зависти. Белой зависти, но тем не менее... Девчонки брели домой по свежевыпавшему снегу. Точь-в точь, как год назад. В витринах магазинов зеленели украшенные елочки и поблескивала мишура - до Нового Года оставалось несколько дней. Припорошенные снегом прохожие тащили нагруженные мандаринами и свертками сумки, на углу разгружался грузовик с елками, и от него пахло замерзшей хвоей. В связи с предпраздничной суетой Жанна с Иркой остались вдвоем. Кто-то занимался генеральной уборкой, кто-то бегал за подарками... - Ты никуда не торопишься? - А мне некуда. Дома делать нечего, отец вчера улетел в командировку, а мама завтра летит к нему - Новый Год встречать. - А ты? - А я осталась. - Тогда пошли ко мне, раз тебе делать нечего... Они свернули к дому Жанны. - От Фрон де Бефа ничего не слышно? - Пока нет. Думает, наверное. - Ну-ну, - скептически усмехнулась Ирка, счищая снег с сапог. - Ну-ну. - А как у вас с Атосом дела? - Жанна отперла дверь. - Лучше не бывает. Да, он же увольняется со службы! Сегодня, кажется, последний день... - И что потом? - Не знаю. Хотела у тебя спросить. Или у Романа. Вообще, такое возможно - выйти замуж за литературного героя? - Я уже узнавала, - мягко сказала Жанна. - Возможно, не переживай. Только жить тебе придется с ним, в книге. Они прошли в комнату Жанны, и Ирка тут же забралась на диван с ногами - в своей любимой позе. Разговор не клеился, но молчание не было напряженным. Просто старые друзья переговорили уже обо всем, а теперь тихо общаются друг с другом, - зачем тут еще о чем-то говорить? На кухне запищало радио - сигналы точного времени. Ирка встрепенулась. - Сколько? - «Московское время пятнадцать часов одна минута», - бесстрастно доложило точное время. - Ой... - Ирка порозовела. - Жан, можно тебя... - Можно, можно, - усмехнулась Жанна. - Книга у тебя с собой? Ирка похлопала по сумке. - Доставай, отправлю... Следующие несколько минут они истратили на спор. Ирка, которую немного помучивала совесть, настаивала, чтобы Жанна составила ей компанию. Жанна, не желая быть третьей лишней, отказывалась. Краснеющая Ирка, с трудом подбирая слова, заявила, что они собирались только прогуляться по Парижу и Жанна никоим образом им не помешает. Наконец Жанна сдалась, чувствуя себя совершенно по-дурацки. Чего не сделаешь ради друга! Точно так же по-дурацки она продолжала себя ощущать все время. Атос был рад ее видеть, без всякого сомнения, и пусть даже Жанна им не мешала... Ирка и Атос встретились, словно после целого месяца разлуки. Жанна деликатно отвела взгляд, но краем глаза продолжала видеть обнявшуюся пару. Да что же это такое, черт побери! Наконец она поняла причину. Дело было даже не в пресловутом «третий лишний». Просто ей почему-то совершенно невыносимо видеть чужое счастье. Неужели она настолько завистливый человек? Наверное... Да нет, просто... Что - просто? Ничего не просто. Тебя-то никто так не обнимет... дело в этом. Но ведь он же есть! И даже... Даже... Даже, кажется, не совсем равнодушен... Жанна беспощадно прервала свои самокопания и розовые мечты. Но легче от этого не стало. Наоборот. Надо с этим что-то делать. - Ой, совсем забыла! - К счастью, восклицание получилось не слишком фальшивым. - Мне же обед готовить надо... Извините, но я убегу. Вы же без меня не заскучаете? Ирка пристально посмотрела в глаза подруге. - У тебя правда дела, или это так, предлог... - Правда, - твердо ответила Жанна, найдя в себе силы уверенно ответить на ее взгляд. Очутившись у себя дома, она вздохнула с облегчением. Не надо больше ничего изображать. Эгоистка несчастная. Жанна сама от себя скрывала очевидное - что дело совсем не в зависти и не в эгоизме. А в том, что вид чужого счастья вызывает в ее воображении такие воспоминания... и вполне конкретную физиономию, которая, между прочим, так и испарилась, словно майский снег... Чтобы отвлечься, Жанна и впрямь обратилась к домашним делам. Но из них, к сожалению, в наличии оказалась только посуда. Да и то - не слишком грязная и в небольшом количестве. Жанна пустила воду, взяла из стопки тарелку и некоторое время тупо смотрела на нее. Внезапно она ощутила, что у нее на редкость отвратное настроение, что она всеми фибрами души ненавидит эту посуду, и сейчас ка-а-ак зашвырнет эту несчастную тарелку!!!... Тарелка, в мечтах уже разлетевшаяся на сотню кусочков, благополучно встала на свое место в сушилке. За ней плавно перекочевала вторая... Жанна решительно закрутила оба крана. Нет, так дело не пойдет. И вообще! Они там отдыхают... а она почему-то должна мыть посуду! - А я сейчас тоже пойду погуляю! - заявила Жанна громко. - Ясно вам? Она вызвала дубля. На всякий случай. Должен же кто-то закончить с посудой. Мельком глянула на книгу «Проклятые короли» Дрюона, в которой накануне добралась до начала части «Французская волчица»… Книгу недели две назад принесла Ольга и настоятельно попросила прочесть именно в оригинале, туманно обронив что-то насчет «засланного казачка» и мании преследования... Ладно, потом… Жанна сняла с полки «Резидента». Почему именно туда? Настроение такое, объяснила самой себе девушка весьма неубедительно. Через час она, устав от бесцельного хождения по городу, сидела в уютном, давно облюбованном ею бистро с кодовым названием «У Робера» с чашечкой кофе. В этот час бистро пустовало, что только радовало. Хозяин любезно раскланялся с постоянной посетительницей и вернулся к кассе. Жанна не заметила, что он сверился с фотографией, которую полтора месяца назад ему предъявили сотрудники спецслужб. Международная аферистка, мошенница, фальшивомонетчица, распространительница наркотиков. А какая милая, вежливая, совсем юная девушка... Красивая... Надо же. Хозяин снял телефонную трубку и стал набирать номер. - Свободно? - негромко поинтересовался мужской голос, и на спинку соседнего с Жанной стула легла чья-то рука. Замечтавшаяся Жанна вздрогнула от неожиданности и подняла глаза. Сердце подскочило и заколотилось где-то у горла. - Привет... - едва сдерживая так и рвущуюся на лицо счастливую улыбку, проговорила она. Перед ней стоял Чарли Брайтон собственной персоной. - Салют, - кивнул он и присел рядом, поставив на стол бокал с коктейлем. - Резко не оборачивайся, улыбайся и слушай меня... да не вздрагивай так! - Выражение лица Брайтона не соответствовало серьезному голосу. - Делай вид, что я к тебе клеюсь. За тобой хвост, ты в курсе? Жанна, моментально забыв об улыбке, расширенными глазами посмотрела на Брайтона и отрицательно качнула головой. Предупреждение насчет «не оборачивайся» было излишним: девушка и так приросла к табурету. Чувствовать себя в роли профессора Плейшнера оказалось крайне неприятно, хоть и не ново. - Расслабься, - беззаботно посоветовал Чарли. И уже серьезнее добавил: - Двое. Курят на улице. Тебе достаточно немного повернуть голову... не так сильно. А ты вообще что здесь делаешь? - Гуляю, - мрачно ответила Жанна. - Понятно, - хмыкнул Брайтон. - Хочешь избавиться от этих, или тебе приятно такое внимание? - А что, здесь есть еще один выход? - Есть. Посиди немного, потом вставай и иди вон в ту дверь. Да сделай ты вид, что я тебя достал! Жанна, сосредоточившись, сердито отодвинула чашку с кофе, вскинула голову... Кажется, вышло правдоподобно. Чарли встал, развел руками. - И не оглядывайся на них слишком часто, никуда они не денутся, - как бы извиняясь, проговорил он. - Я жду. Вторым выходом оказалась грязноватая дверь в конце коридора, обшитая белым пластиком. Чарли поджидал за углом. По дороге Жанне пришла в голову блестящая идея насчет переодевания, что заставило его слегка притормозить и высказать, что с такими способностями Жанна не останется без работы - хоть в частной конторе, хоть в ЦРУ. - Ты теперь здесь живешь? - выскальзывая на улицу, спросила Жанна. - Я здесь работаю. На официанта Чарли не походил. На бармена тоже. Наметанный глаз Жанны уловил, что его куртка на левом боку угловато топорщится... - Чарли... - почти жалобно начала Жанна. - Чарли... Брайтон неожиданно резко развернулся, и она очутилась с ним лицом к лицу. Чтобы смотреть ему в глаза, Жанне пришлось закинуть голову. Ее обдало запахом табака, одеколона и выделанной кожи от новой куртки. - Послушай! Давай определимся раз и навсегда - не надо лезть в мою работу. Ясно? - Но я же... - Жанна хотела сказать, что она никуда и не лезет, но Чарли еще не закончил. - Погоди. На роль подружки для меня ты мало подходишь, да я... ну, в общем, я не очень хотел бы видеть тебя на этом месте. - Брайтон так выделил слово «подружка», что это прозвучало почти как ругательство. – А душеспасительными беседами я сыт по горло – еще заочно! - Ладно. - Жанна изо всех сил постаралась разозлиться - чтобы не расплакаться. Ей это почти удалось. Колючий, как хотелось бы надеяться, взгляд в карие рассерженные глаза... - Усвоила. Всего хорошего. - И, сжав зубы, оттолкнув Брайтона с дороги, она пошла прочь. Не оборачиваясь. Брайтон остался стоять на месте. Со сдержанной злостью вытряхнул из пачки предпоследнюю сигарету, прикурил, глубоко и нервно затянулся, выдохнув струю дыма вниз, к замусоренному асфальту... Еще раз взглянул в ту сторону, куда удалилась обиженная девушка, чертыхнулся, швырнул едва начатую сигарету и, убыстряя шаг, направился следом, по дороге ругая на чем свет стоит бестолковых влюбленных девчонок, которые по-идиотски топают прямо в объятия изнывающих от нетерпения шпиков. За углом на высоких оборотах взревел мощный двигатель, взвизгнули покрышки. Чарли побежал. Он выскочил из-за угла как раз вовремя, чтобы успеть увидеть Жаннин светловолосый затылок за стеклом стремительно набирающего скорость автомобиля, сделать пару бесполезных выстрелов по колесам и скрыться до появления полиции. * * * - А вот и мы! - радостно заявила Ирка, появляясь в комнате вместе с Атосом. - Ты, похоже, совсем погрязла в домашних делах! - и замолчала, встретившись взглядом с пустыми глазами дубля. Тот механическим движением повернул ключ в замке, запирая шкаф. - Что, Жанна в книге? - недоуменно спросила Ирка. Кивок. - В какой? Пожатие плечами. - Давно? Неопределенный жест. По многословности этот дубль превосходил даже Гримо. Ирка потихоньку начинала нервничать. Что-то ей здесь определенно не нравилось, но что... Жанна ушла в книгу. Сама, поскольку вызвала дубля. И одна, иначе дубль уже доложил бы. А почему ничего не сказала? Рассчитывала успеть вернуться? Резко изменились планы, и не успела предупредить? Что-то случилось? Беспокойство нарастало в геометрической прогрессии. «Что-то случилось, - настойчиво билось в голове. - Что-то случилось.» Рука Атоса мягко легла на ее плечо. Ирка очнулась. - Слушай внимательно, - сказала она дублю. - Ты немедленно отправишься за Романом Ойрой-Ойрой и попросишь его прийти сюда. И как можно быстрее. Дубль исчез. Ирка подняла глаза на Атоса... и тут услышала стук в книжном шкафу. - Она!! - Ирка кинулась к дверце, повернула ключ и отшатнулась: в комнате возник Брайтон. - Я уж думал, что выход перекрыли, - заметил он. Ирка машинально нащупала первый попавшийся под руку предмет - им оказалась спинка ближайшего стула. В ту же секунду Атос молниеносным движением задвинул безоружную девушку себе за спину; в его руке возник пистолет, который мушкетер направил в грудь Брайтона. Чарли, с трудом подавив в себе желание взяться за свой пистолет, медленно поднял раскрытые ладони на уровень плеч. Он видел размер дула, холодную уверенность прицела и хорошо представлял себе, какую дыру в нем проделает пуля такого калибра. Атос верно истолковал жест и опустил ствол, но убирать не спешил. - Где Жанна? - резко спросила Ирка. Брайтон, стараясь не делать резких движений, осторожно опустил руки. - Не надо меня дырявить, - немного насупленно сказал он. В принципе, он не обижался на такую реакцию - ничего другого он и не ждал. - Жанну увезли. - Кто?!!! - Атос левой рукой схватил его за плечо и встряхнул. Брайтон вырвался. - А я знаю?! - сердито огрызнулся он. - Вы же ее одну отпустили! Синий «рено», номер грязью заляпан. Двое амбалов, установившие за ней слежку. Больше я ничего не знаю. - А ты смотрел, да?! - выкрикнула Ирка с яростью отчаяния. - Не успел, - неожиданно тихо ответил Брайтон. Возникла пауза. Атос медленно заткнул пистолет за пояс. - Где это случилось, по крайней мере? - В Париже. Точнее, в «Резиденте». - Брайтон отступил на шаг. - Надо так понимать, что ты нам не помощник? - сузив глаза, процедила Ирка. - А ты мне не указывай! - Чарли вдруг взорвался: - Я вообще мог ничего вам не сообщать! Ломали бы тут головы! А я пришел! Пока он в меня целился, я вас обоих положить бы успел!! - Ладно, остынь, - буркнула Ирка. - Извини. Если что... - Если что узнаю, я вас найду, - мрачно сообщил Брайтон. - Только больше не тычьте мне в живот пушкой, я вообще-то нервный. Привет. Брайтон исчез. Ирка отчаянно посмотрела на Атоса. - Что же делать? - Пока не знаю, - тихо ответил мушкетер. Возле книжного шкафа материализовался Роман. * * * Замотанный предпраздничной суетой и невыспавшийся Валька с великой неохотой приплелся в школу к первому уроку. У раздевалки под стендом с новогодним номером школьной стенгазеты «Путь в отличники» его поджидали Вадим и Леша. - Тебе вчера никто не звонил из девчонок? - вместо приветствия выпалил Сокольский. - Не зна-а...аю, - Валька отчаянно зевнул. - Меня дома не было до одиннадцати... - Тут он увидел глаза приятелей и мгновенно проснулся. - А что случилось? - Дубли, - мрачно информировал его Леша. - Что - дубли? Оказалось, что накануне Вадиму звонила Ирка. Вадима не было, помогал сестре с переездом, и узнал он об Иркином звонке от родителей уже часов в десять вечера. Понятное дело, тут же кинулся перезванивать, но у Ирки уже никто не снимал трубку. Что самое странное - то же самое произошло при попытке позвонить Ольге. А у Жанны подошедшая к телефону мать сообщила, что Жанна плохо себя чувствует, легла спать и просила ее не будить. Утром же в школе Вадим, примчавшийся раньше всех, нарвался на дубля Ирки. Ну, в этом само по себе не было ничего необычного... если бы не звонок, о котором дубль ничего не знал. Вадим отправился за объяснениями к Ольге. Бесстрастные глаза второго дубля не прибавили к картине мира ровно ничего, кроме того, что и Ольга тоже отсутствует по непонятной причине. Окончательно разволновавшийся Вадим и появившийся к тому времени Леша, углядев в окно приближающуюся Жанну, ринулись ей навстречу... Это был дубль. Великолепно сделанный, но - дубль. - Странно, - нервно сказал Валька. - Все три? - Все три. И не хотят с нами разговаривать. Может, попробовать все-таки... - Если это хорошие дубли, - с опаской начал Леша. - То они хорошо умеют давать по шее, - Валька почему-то потер не шею, а ухо. - Может, лучше подождать? На плечо Колесова легла легкая ладонь. - Идите за мной, - невозмутимо сказала Жанна. Точнее, ее копия. * * * Первое, что сделал Роман Ойра-Ойра, выслушав Иркин рассказ - это заменил дубля Жанны на другого, более похожего на живого человека. Ведь неизвестно, сколько времени ему придется заменять оригинал. И только после этого хмурый и озабоченный маг объявил экстренное заседание совета. Ирка успела позвонить Вадиму и Вальке, не застав их, правда, дома, и Ольге, которая тут же примчалась, воспользовавшись книгами. До Леши очередь не дошла - по правде говоря, в нервах и суете Ирка попросту забыла, кому она уже звонила, а кому еще нет. В конференцзале, уже видевшем столько военных советов, собрался еще один - все, кого успели найти. Растерянные, озабоченные, мрачные лица... - Утверждать можно только одно - что Жанна жива. - Роман, исполнявший по сложившейся традиции роль председателя совета, в сотый раз отчаянно взъерошил волосы. Он походил на промокшего и растрепанного грача; в глазах мага, обычно таких спокойных, пряталась растерянность. - Откуда такая уверенность? - мрачно спросил Юл. - Книги еще открыты. Это-то просто... - Утешительно, - звенящим голосом сказала Ирка. - Но где она? - Ятуркенженсирхив, - осторожно начал Юл, - ты не можешь... Зверек виновато сморщил носик. - Нет, - жалобно пискнул он. - Я ее не слышу. Совсем не слышу. Юл тяжело вздохнул в два голоса. Ирка повернулась к Ольге. - Слушай, а Гисборн ничего не знает? - осторожно спросила она. - Я сразу, как ты позвонила, попыталась его вызвать, - странно бесцветным голосом сказала Ольга. - Он не отзывается. Роман обвел взглядом молчаливое собрание и обеими руками пригладил волосы. - Будем смотреть правде в глаза, - проговорил он. - Я думаю, что Жанна попала в руки... - он коротко вздохнул, - к Белому Замку. Слова Романа тяжко канули в мертвую тишину зала. Никто не спросил, что это такое - все достаточно о нем слышали. Зал безмолвствовал, видимо, ожидая продолжения, но продолжения не было. - Фрон де Беф, - отрывисто сказала Ирка. На фоне общего молчания ее голос прозвучал неожиданно громко. - Без него здесь не могло обойтись. Он - единственная зацепка... - Она замолчала, повернувшись всем телом к двери - там кто-то громко спорил, дверь подрагивала, словно ее толкали и дергали с той стороны. - Не велено! - расслышали все пронзительный голосок домового. - Они заседают! Не велено впускать! - Впустить! - рявкнул Роман. В зал ввалился Корнеев, отмахиваясь от вцепившегося в штанину домового. - Что у вас здесь творится? - возмущенно спросил он. - Магов на заседание не пускают?! Я ж дверь испепелю! - Извини, Витька, я забыл про тебя сказать... - начал Роман, утомленно потирая лицо ладонями. - Чужие в институт ломятся, прямо сквозь блокаду! - не слушая его, продолжал Витька. - Это как называть? Чуть башку не расшиб, идиот! Орет, что ему Совет нужен... Я его там в вестибюле придержал, а вы... - Да кто? - потеряв терпение, заорал Роман уже совершенно неинтеллигентно. - Кого?! Говори толком!! - Да этот... барон недоделанный!!! Собрание ахнуло. Ирка начала медленно подниматься со стула. Юл вскочил, ища глазами что-нибудь, могущее заменить оружие. - Стоп, - железным голосом скомандовал Роман. - Всем оставаться на местах. Это, скорее всего, парламентер. Вить, он без оружия? - Кто бы его иначе в институт пустил? - хмыкнул Корнеев. - Ну что, вести? - Давай, - сдавленным голосом сказал Роман. Прошло несколько секунд томительного ожидания. Наконец, в коридоре простучали тяжелые, уверенные шаги... - Мое почтение, высокий Совет, - бесстрашно входя в зал, произнес Фрон де Беф. Ответом ему было напряженное молчание. - Как видно, вы уже обнаружили исчезновение Джейн Джейвы, - спокойно продолжал рыцарь. - Хорошо. Она останется в... некоем укрытии до тех пор, пока не даст согласия на отречение. Или... до иного конца. А вам я бы посоветовал ничего не предпринимать, потому что сила опять на нашей стороне. Я нахожусь под защитой Белого Замка. - И в чем же заключается эта защита? - сквозь зубы спросила Ирка. - А если мы тебя сейчас свяжем и... Юл снова вскочил. Джон Грэй подался вперед. Атос чуть сдвинулся к краю стула, готовый действовать. Норманнский рыцарь не шевельнулся. Нет, он был не трус, и он спокойно встретил яростный взгляд надвигающегося на него Юла. - Это будет ошибкой, - ледяным тоном сказал он. - К сожалению, Белый Замок ценит мою жизнь много ниже своего заложника. Вы добьетесь только того, что с Джейн станут хуже обращаться. Ваше хорошее поведение - залог ее относительного благополучия. Юл, скрипнув зубами, сел на место. - Вот так-то лучше. Вам остается только ждать. Кстати, должен вас еще немного огорчить. Ваш соглядатай раскрыт. Теперь он может сколько угодно слушать наши планы… но, к величайшему сожалению, уже никому не сможет о них рассказать. - Какой еще соглядатай?! - возмутился Юл. Валька пнул его по лодыжке, и Двуглавый замолчал. - Ну, не надо притворяться, что вы не поняли... К благородному сэру Гаю Гисборну, правда, предъявлялись несколько иные требования... а этот глупец так не хотел отдать Рэйвенвуд по-хорошему... Ну ничего, после «промывания мозгов» он уже не будет упорствовать... Вас не огорчает потеря состояния, леди? - Фрон де Беф в упор посмотрел на Ольгу. Ольга почувствовала, как от лица отхлынула вся кровь. Губы застыли, словно в зале ударил мороз. Она только надеялась, что в свете люминесцентных ламп все выглядят достаточно бледно, чтобы это не бросалось в глаза. - Спасибо за сочувствие, дорогой барон, - услышала она свой издевательски любезный голос, - ведь мы с вами товарищи по несчастью... Вадим покосился на ее каменное лицо. - А вы, оказывается, еще и мелкий вымогатель, барон? - прищурившись, спросил он. Реджинальд испепелил его взглядом. - Не расточайте понапрасну свою язвительность, юноша, - посоветовал он. - Все равно поединок со мной отменяется, и, смею думать, на неопределенный срок. Позвольте откланяться. - Интересно, Юл, - нехорошим тоном начала Ирка, глядя, как он поворачивается спиной и идет к двери, - а если его спустить с лестницы, это будет плохим поведением? - Не думаю, - с готовностью поддержал ее Джон. - Не будет же такой благородный рыцарь рассказывать о своем унижении! Спина Фрон де Бефа затвердела, шаги чуть ускорились... Юл встал. Ирка тоже. - Не стоит, - остановил их Роман. - Неизвестно, как это отразится на Жанне. - Не пачкайте руки, - тихо, но достаточно отчетливо добавил Атос. - Верно, - поддержал их Витька. - Я его провожу. Уж я его провожу... Через несколько секунд до зала донесся удаляющийся грохот. Вернувшийся Витька, зло усмехаясь, объяснил, что чуть-чуть оговорился, произнося заклинание трансгрессии. В результате чего благородный рыцарь вылетел из заблокированной зоны головой вперед. Когда стихли изъявления радости по этому поводу, Роман выпрямился на председательском месте. - Ну, так, - сказал он. - Им нужна Сила. И они готовы ждать ее до бесконечности... а значит, будут держать Жанну в Замке, пока она не согласится. Не принимая во внимание никакие отказы. Значит... у нас тоже есть время. Не очень много, кто знает, сколько продержится живой человек в этой дыре... Но есть.
Эжени д'Англарец: Так, а вот это уже серьезно... Ну знаете... *тяжело дышит и явно нервничает*
Калантэ: Глава 44. «Оставь надежду, всяк сюда входящий…» Жанну схватили, когда она, от обиды не видя ничего вокруг, сломя голову неслась по парижской улице. Впрочем, если бы ее душевное состояние было иным, это ничего не изменило бы. Внезапно сомкнувшиеся на запястьях, словно клещи, чьи-то руки, ладонь в жесткой кожаной перчатке зажимает рот... Несколько секунд Жанна отчаянно пыталась вырваться. Бесполезно. Держали ее профессионалы. Перед глазами мелькнул асфальт, распахнутая дверца автомобиля; обтянутое синим велюром сиденье спружинило, и девушку тут же зажали с двух сторон. Хлопнула дверца, Жанну вдавило в спинку - машина резко взяла с места. Глаза ей не завязывали - может быть, просто не успели? - и в зеркале заднего вида, на фоне стремительно уносящейся назад улицы, Жанна успела увидеть выбегающего из-за угла Брайтона. Далекое щелканье выстрелов... Крутой вираж, и Брайтон исчез за поворотом. Руку с лица убрали, и Жанна получила возможность вертеть головой. Справа - чем-то знакомый, но совершенно безликий парень в кожаной куртке и джинсах, слева - Жанне стало нехорошо - младший инспектор Фарж собственной персоной. Ничего удивительного в засаде у «Робера» не было: узнав в Белом Замке, что основной язык книгопроходца - русский, задействовав коллег из спецслужб других книг и прочесав соседние с «Профессионалом» русскоязычные книги, что называется, «частным гребнем», Фарж достаточно быстро нашел «штаб-квартиру» Жанны, установил там наблюдение и перекрыл переходы из «Резидента», раздав всем, кому мог, фоторобот «аферистки и мошенницы». Любой профессионал, узнав, что Жанна часто ходит в одно и то же кафе, мог бы точно предсказать ей все дальнейшие события. Жанна заставила себя посмотреть вперед. Шофер - Жанна разглядела его в зеркале - точно такой же тип, как правый охранник. А рядом с ним темноволосый, странно знакомый затылок. Обладатель затылка обернулся... За время войны Жанна привыкла к сюрпризам, и поэтому даже не очень удивилась. Хотя, конечно, Реджинальд Фрон де Беф в салоне спортивного автомобиля последней модели - далеко не самое банальное явление. В глазах барона светилось мрачное торжество. - Не вздумай вырываться, ведьма! – почти прошипел он, приподнимая маленький, но достаточно грозный арбалет с взведенной тетивой. - Что, боишься? - огрызнулась Жанна. Арбалет ее почему-то не испугал. Логика подсказывала, что она нужна живой - а потому стрелять в нее барон не станет. - Молчать! Жанна пожала плечами и стала смотреть в окно. В самом деле, а что еще ей оставалось? За стеклом мелькали незнакомые улицы. Париж? А может быть, уже и не Париж? Странный город. Вон, окна тусклые, словно их отроду не протирали, пыльно, безлюдно... И свет солнца какой-то серый... Дома отступали от дороги, машину начинало сильно трясти. Сидящий слева парень неожиданно пригнул ее голову к коленям, но она и так чувствовала, что они едут все медленнее. «Рено» подпрыгнул на ухабе так, что в багажнике что-то ухнуло, а Жанна стукнулась носом об колено. Скорость упала еще больше. - Почему так медленно? - услышала она голос рыцаря. - Дороги нет, - бросил в ответ шофер. - Дорога есть! - холодно отчеканил Фрон де Беф. - Нам виднее, - сквозь зубы процедил Фарж. Жанна, наконец, вспомнила второго охранника - напарник Фаржа из «Профессионала». И шофер оттуда же. - Здесь командую я! - Фрон де Беф свирепо глянул на говорившего. – Забыл, с кем разговариваешь! - Полегче, господин барон, - парировал младший инспектор. - Не у себя. - Эй, вы там, - со злостью прервал их перепалку водитель, - вылезайте кто-нибудь из машины и идите впереди. А то мне дальше капота ни хрена не видно. Автомобиль затормозил. Жанне позволили выпрямиться; Фарж крепко стиснул ее руки, а второй конвоир вылез из машины... У Жанны мелькнула было мысль - теперь, когда ее держит всего один, рвануться, выскочить... но то, что она увидела, заставило ее на мгновение забыть об этом. За окнами не было ничего. Вообще ничего. По стеклу скользили извивающиеся пряди белого тумана, и сквозь этот туман едва заметным темным пятном просвечивала фигура охранника. Туман... Кажется, отойди всего на один шаг в сторону - и тебя уже не увидят. Выпрыгнуть, затеряться в тумане, а потом найти эту дорогу, вернуться в переход, в книгу... Вот только когда она найдет дорогу? Все это вспыхивало в уме одновременно. Жанна не ожидала, что способна на такое - она внезапно резко откинула голову, изо всех сил стукнув затылком по носу Фаржа, отчаянно рванулась из его рук... но с переднего сиденья перекинулся Фрон де Беф, мертвой хваткой вцепился в ее плечи. - Держи крепче, болван! - яростно прорычал он. – Она отсюда вряд ли выберется, но мне она нужна живая! - Мне тоже! - бешено ответил Фарж. «Рено», покачиваясь на невидимых ухабах, медленно пополз вперед. Жанна отвела глаза от горящего ненавистью взгляда барона - и увидела падающие ей на рукав капли крови. Младший инспектор тщетно шмыгал носом, но поделать ничего не мог, а руки у него были заняты. Жанна проглотила полуистерический смешок: Фаржу в очередной раз досталось по многострадальному носу. Подавив злое удовлетворение, смешанное с брезгливостью, она снова отвернулась и устремила взгляд за окно. Особым разнообразием заоконный пейзаж не жаловал - все та же белая муть, в которой маячит темный силуэт перед капотом... Казалось, время стало. Жанна не сразу заметила, что машина идет ровнее, ровнее, толчки сделались реже и мягче и наконец исчезли совсем - ни дать ни взять кончился проселок и начался асфальт. Да и туман... да, туман уже не такой непроглядный. Что-то проступает из глубины, какие-то очертания... Водитель опустил стекло, высунул нос из машины и громко позвал: - Эй! - Ну? - ответили из тумана. - Садись. Рядом с Жанной снова плюхнулся охранник. Крепкие пальцы сдавили правую руку с совершенно излишней силой, но Жанна даже не почувствовала боли. Она расширенными глазами смотрела на выплывающую из пелены белую крепость. Две могучие башни с темными узкими прорезями бойниц, и между ними - белая стена, а в стене арка. В арке сверху и снизу виднеются заостренные прутья решетки. Белая стена, белые башни... Белый туман... Белый Замок. Как в зеркале. Жанну вывели из машины. Едва слышно стукнули прутья опустившейся решетки... Над вымощенным белыми плитами двором тоже плавал туман - прозрачный, почти невидимый, но все же туман. Открылась белая - опять белая! - дверь, пленницу ввели в коридор. Фрон де Беф шел впереди. Шагая между двумя молчащими охранниками, стараясь не слишком откровенно вертеть головой и таращить глаза, Жанна ощутила, как их хватка становится все сильнее и сильнее. Да, ребятам явно было не по себе. Ничуть не меньше, чем ей, поняла Жанна. Ну и набрал же барон волонтеров, хоть и из спецслужб… Она покосилась на Фаржа. Лицо у него было чересчур волевое. Честное слово, боится! Жанна поморщилась от боли – так впились ей в руку пальцы второго охранника, видимо, более нервного. От этого ее собственный страх незаметно превратился в злость. Да чтоб тебе… - Раздвиньтесь, ничего не видно, - Жанна нагло пихнула плечами обоих парней, зажавших ее между собой. - Перебьешься! - бросил Фарж. Девушка окончательно собралась поведать, что она о нем думает, но тут перед ней распахнулась еще одна дверь, и оч-чень знакомый и непередаваемо ядовитый женский голос проговорил: - Отпустите ее. Отсюда нет выхода. Перед ними стояла миледи. Должно быть, на лице у Жанны было в этот момент написано все, что она чувствовала, потому что леди Винтер улыбнулась и почти ласково сказала: - Очень рада вас видеть. Вы, должно быть, уже праздновали победу? Это же призрак, сообразила Жанна с запозданием. Ничего себе призрак! Миледи выглядела так, что хоть сейчас на бал. Разве что румянец на щеках отсутствовал. Но губы алые, словно накрашенные, волосы золотистой волной спадают на плечи, и вырез на платье явно рассчитан на живых людей... а вовсе не на призраков. И глаза - словно осколки голубого льда. Охранник за плечом у Жанны громко сглотнул: на него подействовало. Еще бы. - Реджинальд, вы блестящий тактик! - ледяное выражение лица миледи мгновенно сменилось, едва она повернулась к барону. Лед превратился в голубые озера, а голос стал прямо-таки медовым. - Я всегда ценила ваш ум... По спине Фрон де Бефа пробежали мурашки. Он с трудом подавил в себе желание перекреститься. Чары этой женщины отнюдь не утратили силу. Но стоит вспомнить, кем она теперь стала - и всякие игривые мысли словно смывает стылой волной. Привидение... Пока миледи расточала норманнскому рыцарю комплименты, Жанна получила возможность оглядеться. Размеры и интерьер помещения наводили на мысль о комнате для приема гостей. Господи, ну какие здесь могут быть гости?! Хотя... к таковым, пожалуй, можно отнести Фрон де Бефа или... ее саму. Интересно, она, такая, здесь первая? - Итак, - миледи вернулась к теме, - вы теперь будете жить здесь. До тех пор, пока не согласитесь выполнить наши условия. А они остаются прежними. Хотя вы не проявили благоразумия в прошлый раз, мы любезно соглашаемся дать вам еще одну возможность. Кстати, почему бы не воспользоваться ею прямо сейчас? Жанна почувстововала неожиданный прилив нахальства (должно быть, с перепугу). - Я не решаю важные проблемы на пороге, - заявила она. - У вас было очень много времени на размышления! - взвилась миледи. Жанна отметила про себя, что для призраков здешние обитатели весьма-таки эмоциональны. - Вы куда-то торопитесь? - задумчиво поинтересовалась она, разглядывая стену за спиной собеседницы. Миледи овладела собой. - Вы правы, - почти доброжелательно ответила она. - Нам торопиться некуда. А вот вам стоит поспешить. Ведь человеческая жизнь так коротка. Жанна промолчала. - Вы рассчитываете на помощь? Ваши друзья никогда не найдут сюда дорогу. К тому же мы предъявим им ультиматум, на который будет гораздо труднее дать отрицательный ответ, чем на предыдущий. С этого момента вы в одиночестве. Жанна молчала. Она думала о том, что друзья никогда ее не предавали. И не подводили. Не предадут и сейчас. Да Юл и Ирка этот Замок по камешку разберут... - Правда, не все ваши друзья производят впечатление благоразумных... - в голосе прозвучало легкое сожаление. - Ну что же, с неразумными нам придется побеседовать... гм... несколько иначе. - Руки коротки! - огрызнулась Жанна. - Да? - приятно удивилась миледи. - А вы-то как здесь оказались? На это возразить было нечего. - Мы могли бы убить вас не один раз, - продолжала миледи, - но зачем такие крайности? Вы просто отказываетесь от прогулок по книгам, отдаете свои способности и вместе с друзьями возвращаетесь домой. Война прекращается, все живы... Прекрасный конец для волшебной сказки, не так ли? - А ведь вы бы предпочли меня убить, - несколько отрешенно констатировала Жанна. - В самом деле? - миледи натянуто улыбнулась. - Очень не люблю фальшивого милосердия, - Жанна стала чем-то похожа на ребенка, получившего вместо конфеты пустой фантик. – Вам-то какая разница? - А у вас все равно нет выхода, - терпение леди Винтер намного превышало терпение Жанны. - Впрочем, отложим на время наш разговор и не будем затягивать пустой спор. Вы устали с дороги, вам нужно отдохнуть, привыкнуть к обстановке... А пока наш верный союзник и мужественный рыцарь, - миледи подарила мужественному рыцарю очаровательную улыбку, - передаст наши требования вашим друзьям. Фрон де Беф низко поклонился и с видимой поспешностью отступил к двери. Он боялся, что миледи, как обычно, протянет руку для поцелуя. Но этого не случилось, и рыцарь с облегчением перешагнул порог; его спутники уже поджидали в коридоре, переминаясь с ноги на ногу от неудержимого желания поскорее очутиться на воле. Уже в коридоре Фрон де Бефа нагнало язвительное замечание Жанны: - Неплохой способ сбежать от поединка, не правда ли, сэр мужественный рыцарь? Мужественный рыцарь промолчал. На самом деле Жанна сохраняла видимую беспечность из последних сил, и ее ядовитые реплики были юмором висельника. Кроме того, у нее отчаянно устали глаза. Белые стены, белые двери, рамы, ступеньки, коридоры, занавеси... Белые, белое, белая - как снежное поле под ярким солнцем. От этого ломило виски и слезились глаза, и Жанна не увидела, а услышала, как в гостиную вошел еще кто-то. - Вот вам провожатые и охрана, милочка, - проворковала миледи. - Вы с ними, кажется, знакомы? Жанна повернулась, смаргивая слезы с ресниц, сощурилась... Да. С ними она знакома. И хотя она знала, чего можно ожидать от Замка, все равно не удалось удержаться - вздрогнула. Вздрогнешь тут, пожалуй, когда тебе улыбается убитый тобой на дуэли противник... Д’Эпернон, так же как и миледи, выглядел живо - дальше некуда. Так же, как Можирон и Шомберг. Ну, а четвертой физиономии повредить, должно быть, не могла даже могила - изрытое оспой лицо графа Монсоро отлично подходило на роль привидения. Не самое приятное зрелище, но, поскольку одеты все были опять-таки в белое, Жанна предпочла смотреть им в лицо. Так меньше болели глаза. - Ступайте, - распорядилась миледи. - Проводите нашу гостью в ее апартаменты. Сил сопротивляться у Жанны уже не осталось, и она молча вышла из гостиной следом за Можироном. Свет в коридоре был чуточку тусклее, и девушка замедлила шаги, давая отдых глазам. «...А все-таки красиво... Если он и правда такой, то я не прочь познакомиться с ним поближе...» Любительница архитектуры нашлась. Нет уж, сейчас она не испытывала к этой колоссальной гробнице никакого археологического интереса – как и никакого другого. Знакомство обещало сильно затянуться. Да и компания подобралась не слишком симпатичная. Ох, неужели это все правда? Как бы было хорошо сейчас проснуться у себя дома, в своей комнате... Просто оказаться в своей комнате... Издевательски-любезное «добро пожаловать» вернуло ее к реальности. Впрочем, признать реальностью то, что оказалось за последней белой дверью, мозг отказывался наотрез, и Жанне было трудно с ним спорить. Она стояла на пороге своей комнаты. Вернее, ее белого двойника. Дверь затворилась за спиной, слегка подтолкнув ее внутрь. Щелкнул замок, и стало очень тихо. Так тихо, что Жанна слышала биение крови в ушах. Она постояла несколько секунд, потом медленно шагнула вперед. Ее комната. Только все предметы - снежно-белого цвета. Обычный человек, оказавшись в тюрьме, прежде всего кинулся бы к окну. Жанна не была обычным человеком и подошла к книжному шкафу. Она ожидала какого-нибудь подвоха, но шкаф открылся без сюрпризов, и книга вынулась тоже... Вот только выглядела она так, как если бы это были просто сшитые в книгу листы чистой бумаги. Или нет? Присмотревшись, Жанна все-таки различила какой-то рисунок, буквы... В слова эти буквы не складывались - как во сне, когда пытаешься читать приснившуюся книгу. А что ей терять? Привычный жест... Пол ушел из-под ног, и на мгновение все вокруг затопило плывущим белесым маревом - неясно, где верх, где низ... Испугаться Жанна не успела - она пришла в себя, сидя на полу возле шкафа и держа в руках фальшивую книгу. Делая попытку, она мало надеялась на успех, но разочарование оказалось неожиданно сильным. Ясно. Глупо было бы надеяться, что ей, с ее способностями, оставят нормальные книги. Жанна огляделась. Окно? Окно открылось без затруднений, и перед Жанной заколыхалась стена тумана, похожего на разбавленное молоко. В комнату туман не шел, словно остановленный невидимой преградой. А что толку? Дома ее окно было на третьем этаже. Даже если здесь так же - что будет там, внизу? Подумав, Жанна нашарила в кармане монетку и бросила вниз. Монетка бесшумно канула в ничто. Ни звука. Либо там очень, очень высоко... Либо... И все-таки она, наверное, рискнула бы попробовать. Но последняя проверка склоняла к мысли, что за окном пропасть: привязанный к найденным в письменном столе ниткам и опущенный за окно грузик так и не достал до земли. Катушка разматывалась, разматывалась, метр за метром уходили вниз, а нитка все не провисала. Размотав половину, Жанна вспомнила, что на катушке пятьдесят метров, и бросила бесполезное занятие. С двадцати пяти метров она прыгать не будет. Жанна закрыла окно и отправилась обследовать свое жилище. Кроме цвета, оно отличалось от настоящего одной-единственной деталью: в той стене, которая отделяла комнату от прихожей дома, здесь была дверь. За дверью же - и впрямь кусочек прихожей, коридор, ведущий на кухню, и санузел в этом коридоре. Из крана даже текла вода. Ледяная. Сколько Жанна не крутила краны, теплее она не стала. Прозрачная как стекло струйка, почему-то не журчащая, как бы ее не расплескивали. Дальше по коридору, там, где должна была быть кухня, не было ничего. Вообще ничего. То есть на ощупь это была стена, но различить зрительно, где она начинается, Жанне не удалось - опять-таки так же, как не удается понять, близко или далеко от вас находится поверхность ярко освещенного снега. Чуть ближе к комнате стоял холодильник, и внутри холодильника обнаружились некоторые запасы продовольствия. Преимущественно консервные банки. Без этикеток. Точнее, этикетки были - белые. Жанна подавила неуместный нервный смешок: ей пришло в голову, что такому цвету должны соответствовать мороженое и сгущенка, и попыталась сообразить, что бы такое могло заменить консервный нож... подняв глаза, она увидела искомый предмет лежащим на холодильнике. Девушка готова была поклясться, что секунду назад его там не было. Ну что ж... Есть ей пока не хотелось, но она все же открыла одну банку - из любопытства. Оказалась консервированная кукуруза. Спасибо и на этом. Стоило подумать о ложке, как она появилась все там же, на холодильнике. Жанна вернулась в комнату, рассеянно поедая консервы - не пропадать же добру. Так, в гардеробе в наличии все ее вещи - но все белое. Ну, это поправимо... Жанна поставила банку и щелкнула пальцами - просто так, чтобы убедиться, что ее способности при ней. Тут ее осенила счастливая мысль. Несколько минут она создавала себе длинные широкие плащи разнообразных радующих глаз оттенков и раскидывала их по комнате - на диван, на стулья, на окно вместо занавески. Когда комната стала меньше напоминать больничную палату, Жанна уселась на диван, закуталась в зеленый теплый плащ и задумалась.
Камила де Буа-Тресси: Ну ничего себе..... И как они ее от туда достанут??? Ведь не сдадутся же...
Калантэ: Глава 45. Экспедиция на край света. Время у них было. Но вот найти этому времени применение оказалось сложнее - особенно, учитывая, что его все-таки нужно было экономить. Необходимо что-то делать, но что? Познания всех участников совета о Белом Замке были настолько скудны, что исключали всякую возможность не только на него напасть, но и просто до него добраться. По той простой причине, что никто не знал о его местонахождении. Не знала Елена, не знал Роман, не знал никто из магов - даже Саваоф Баалович то ли не знал, то ли не мог ничего сообщить. Мерлин - не тот, из НИИЧАВО, а настоящий - тоже не смог ничего сказать. Янус Полуэктович молчал и только ободряюще улыбался. Это, конечно, внушало надежды на удачный исход дела, но с чего-то же надо было начать?! - Это не НИИ Чародейства и Волшебства, а сборище дилетантов, - сухо изрек Кристобаль Хозевич на следующий день, когда Роман открыл Совет. На этом собрании присутствовала шестерка... то-есть на данный момент пятерка, маги, Юл, Жавер и Атос. - Где-то у нас под боком расположен лагерь врага, а мы не только не знаем, как туда попасть, но даже не способны его найти. Позор! - При желании к нему можно выйти из любого перехода... Говорят, - пробормотала Ольга. - Простите, у нас нет возможностей для экспериментов. Валька и Леша отвели взгляды, словно в дилетантстве обвиняли их. На лицах Большого Совета гасла последняя надежда: если не могут в НИИЧАВО, то кто сможет? - В-возможно, где-н-нибудь... - кашлянул Федор Симеонович. - Ты имеешь в виду Окраинные Миры, Теодор? - быстро обернулся к нему Хунта. - Рассуждай л-логически, К-кристо, - ответил Федор Симеонович. - Если г-где и знают, то т-там. - А Наина? - вскинулся Эдик. - Наина знает меньше, чем любой из нас, - отозвался Роман, - ты думаешь, мы не учли? - Окраинные Миры, - задумчиво проговорил Жиан Жиакомо, - это, знаете ли, сеньоры... Н-да... На некоторое время возникла пауза, и все маги начали медленно оборачиваться к Елене. Большой Совет перестал дышать: не будучи в состоянии помочь, они боялись помешать даже шорохом. Охотнее всего они бы сейчас вросли в пол или стали невидимками. Елена медленно встала. - Я не хотела предлагать эту идею первой, - негромко проговорила она, - здесь есть и более мудрые советчики. Но я ждала, что вы к ней придете. - Мудрые или нет, сейчас не так важно, - тихонько сказал Эдик. – Важна информированность. А специалистом по Окраинным Мирам являетесь вы, хоть и нештатным. - Ну что ж, значит, придется обращаться к моим сестрам. - Елена оглядела притихший Большой Совет. - Только это должны делать вы, таковы уж законы сказки. Чтобы получить искомое, герой должен что-то делать, преодолевать препятствия... короче, снашивать железные сапоги. - Пойди туда - не знаю куда, принеси то - не знаю, что, - процитировал Витька. - В самый раз для этих сорвиголов. - Я иду, - поспешно объявила Ирка, словно боясь, что опоздавших не возьмут. - И точка. - Идете вы все, - успокоила ее Елена. - Все пятеро. И я шестая, потому что должен же вас кто-то вести. Да, граф, шестеро, потому что... это не ваша сказка. - А куда идти, известно? - прямо спросил Витька. - Примерно, - ответила Елена. - Думаю, за неделю обернемся. - Если никто вам не помешает, - негромко отметил Хунта. Тянуть время было нельзя. Отправление экспедиции назначили на следующее утро, а вечером Роман и Елена обсуждали с Большим Советом последние детали. Теперь, когда бездействие осталось позади и от них снова что-то зависело, Совет был спокоен и сосредоточен. К Вальке вернулась его обычная, слегка лекторская, манера говорить, к остальным - бодрость духа. Впереди их ждала, может быть, и трудная, но выполнимая задача, и ее следовало выполнить как можно лучше. А комплексами Большой Совет не страдал. - Оставляем дублей, - заключил Роман. - За неделю они вам хотя бы отметки поправят. Не беспокойтесь, я постараюсь, чтобы никто ничего не заметил. - Если маг что-то обещает, значит, так оно и будет, - изрек Валька. - В таком случае, переходим к организационным вопросам? Что с собой брать? - Поменьше, конечно, чем в обычный поход, - ответила Елена, - ведь с вами иду я. Но мои способности не беспредельны. Так что постарайтесь предусмотреть максимум вещей. Оружие, веревку, мешки и посуду я обеспечу. Какое-то количество запасов - тоже. Берите то, что я не смогу вам дать - фонарики, спички, не помешал бы кусок полиэтиленовой пленки. Ну и НЗ - в вашем мире есть такое отличное изобретение, как супы в пакетиках и консервы. Одевайтесь для похода, Жанниными способностями я, к сожалению, тоже не обладаю. Значит, запасные носки, свитер, сапоги... ну, сообразите. Леша, ты ведь специалист? Сидоров молча кивнул. - Короче говоря, надейтесь на лучшее, но готовьтесь к худшему. * * * Время в Белом Замке тянулось, как резина. За окном ничего не менялось: ни день, ни ночь, ни свет, ни тьма... Жанна очень скоро сбилась со счета. Да и как считать, если у тебя нет часов? По обедам и ужинам? Как бы не так! Еда просто появлялась в холодильнике - Жанна уже поняла, что мечтать о горячем чае бесполезно... Белый Замок не любил тепла. Когда Жанна как-то раз прижалась лбом и ладонями к стене, ей показалось, что стена едва заметно дрогнула - как вздрагивает шкурой лошадь, когда ее кусает слепень. А когда она отстранилась, но стене остались три постепенно тускнеющих бледно-розовых пятна. Отпечаток лба и двух ладоней. Некоторое время Жанна озадаченно смотрела на стену, пока отпечатки окончательно не исчезли, затем уже намеренно положила ладонь на белую облицовку. То же самое - легкая дрожь и возникающая явно под воздействием тепла розовая окраска. Больше Жанна старалась не проводить таких экспериментов - ей казалось, что это вызывает недовольство Замка. Именно недовольство - Замок казался ей огромным живым существом. Кстати, такое ощущение было не слишком далеко от истины... Снова и снова Жанна пыталась придумать хоть какой-нибудь план побега. Все без толку. Планы помощи героям выходили намного успешнее. Правда, не все удавалось реализовать так, как было задумано… и в голове снова начинали крутиться одни и те же эпизоды. Кристиан. Констанция. Что же было недосчитано?! Или это уже месть сюжета? Где она ошиблась? Где? Баррикады. Прокол в «Профессионале». Жанна нервно щелкнула пальцами. Раз, другой, третий… Что это? Шарфы? Зачем они ей здесь?.. Шарфы! Длинные и прочные! Жанна вскочила – сидеть на месте не было сил. Еще раз проверить – сколько там метров. Ну, не может же быть стена бесконечной! Девушка раскрыла окно и высунулась так далеко, насколько хватило храбрости… и вдруг поняла, что ее кто-то или что-то держит. Более того – пытается оттащить от окна. Она быстро обернулась. Никого. - Это ты? – севшим голосом спросила Жанна у окружавших ее стен. Пол под ногами едва заметно дрогнул. За окном беззвучно колыхнулась стена тумана и вдруг стала понемногу истаивать – не до конца, но вполне достаточно для того, чтобы различить белые стены напротив, справа, слева… Ее окно выходило во внутренний двор. - Убедил, - вздохнула Жанна. Оконные створки тихо закрылись. - Так ты… живой? Ты меня понимаешь? – Жанна оглядывалась по сторонам, но ничего странного больше не происходило. – Ну дай понять, пожалуйста… Дверь комнаты беззвучно отворилась. Жанна, не веря себе, шагнула к ней… и остановилась – на пороге стоял Сэконд. - Чертовски рад вас здесь видеть, мисс Джейн! Сэконд по-хозяйски прошествовал в комнату, уселся в кресло и положил ноги на журнальный столик. Жанна, прищурившись, оглядела посетителя, подошла, резко выдернула из-под его ног столик и, глядя в глаза, ответила: - Не сомневаюсь. - Праведный гнев и трагическое заламывание рук хороши для немого кино, - Сэконд, ничуть не смущенный холодным приемом, подобрал ноги и сел поудобнее. – Поговорим как деловые люди. - У нас с вами не может быть общих дел, - отрезала Жанна. - Разве? - Сэконд любезно осклабился. – Мы ведь оба хотим выбраться отсюда, не правда ли? - Не вы первый с этим предложением. Спросите прочих деловых людей о результатах подобных переговоров, мне уже надоело выдавать один и тот же ответ, - Жанна демонстративно плюхнулась на диван, откинулась на спинку и царственным жестом кинозвезды указала в сторону двери. – А теперь попрошу очистить помещение! Как и следовало ожидать, Сэконд не тронулся с места: - Вы не поняли. Я говорю только обо мне и о вас. Остальные меня не интересуют. Жанна молчала, пытаясь сообразить, к чему клонит незваный гость. - Известно ли вам, что один раз кое-кто из местных сумел покинуть стены замка? - Интересно, как? – Жанна помимо воли начала прислушиваться. - Не знаю, как это сделал он, лично я собираюсь это сделать с помощью книгопроходца. – Сэконд положил ногу на ногу. – Я человек деловой, и у меня к вам чисто деловое предложение. Взаимовыгодное. Я проведу вас мимо охраны… скажем, под предлогом того, что вы кому-то понадобились, мы пробираемся к выходу… и все. Вы свободны, я тоже. Только не вздумайте от меня сбегать раньше времени – вы не найдете дорогу одна. Ну так как? - Мне надо подумать. - Пожалуйста, - Сэконд развалился в кресле поудобнее. Жанна поморщилась и отвернулась к окну. В самом деле, было о чем подумать. Вряд ли это провокация – на это у Сэконда не хватит фантазии... Он, похоже, и в самом деле полагает, что с выходом из Белого Замка дело обстоит так же, как с выходом из книги, не принадлежащей книгопроходцу... Типично американская самоуверенность – где-то что-то слышал и не дослушал… Но она-то все равно выйдет! Даже если Сэконд с досады поднимет тревогу, кто сможет ее преследовать? А если он все-таки прав, что тогда? Жанна искоса глянула на «делового человека». Покинуть Замок, но при этом выпустить отсюда мерзавца, которому в Замке самое место… Еще неизвестно, чем он займется по выходе на свободу. И где, кстати, гарантия, что он не уберет ее, оказавшись в безопасности? Да ну, ерунда какая! Весь их договор, конечно, шит белыми нитками, но все же это лучше, чем обряд отречения. Лучше, чем возможная попытка ее освобождения со стороны друзей, которая будет связана с куда большим риском. Как только Жанна уяснила, что лежит на каждой чаше весов, стало намного проще принимать решение. В конце концов, когда-то она сама ратовала за оставление жизни этому персонажу... и никто не помешает попросту сдать его полиции – повод найдется быстро… Если он вообще прав. Жанна повернулась к собеседнику. - Позволите один вопрос не по теме? Так, простое любопытство. Кто вас убил, мистер Сэконд? Самоуверенная наглость на секунду сменилась смесью ужаса и бессильной злобы. - Запомните на будущее: в Замке не принято задавать подобные вопросы. - Местная этика? Видимо, более этичным считается похищать человека и держать его взаперти, или… организовывать убийство? - Оставим решение этических проблем мистеру Фесту, - Сэконд взял себя в руки. – СВОЛОЧИЗМ не является категорией экономической и потому к делу не относится. Ваше решение? - Гарантии? – Жанна неплохо сымитировала деловой тон. - Вы, должно быть, забыли, что я без вас тоже не выйду? А в книге разойдемся в разные стороны – и более никаких гарантий, полная свобода действий. - Учту. Согласна. - До скорой встречи, мисс, - Сэконд поднялся, - я зайду за вами. Сэконд и сам не знал, кем были те, кто его убил, но воспоминания были не из приятных. Едва обосновавшись в чужой книге, он занялся подпольным бизнесом – межкнижной контрабандой, запрещенной всеми гласными и негласными договорами, но сулящую неслыханную прибыль. Организовывалось дело грубо, с размахом и наглостью Дикого Запада. Так что Брайтон вычислил его предприятие очень быстро. И, рассудив, что раз игра ведется без правил, все средства хороши, без зазрения совести сдал Сэконда более «честным» конкурентам. «Честные» конкуренты свято чтили книжные законы, но этим и ограничивались. Соблюдать два закона было чересчур. И метод пресечения деятельности Сэконда выбрали самый радикальный. * * * - Этот американец… - седоволосый мужчина с худым лисьим лицом пристукнул кулаком по подлокотнику кресла. – Меня поражает его наглость! Никаких принципов…. - Это не имеет значения, - холодно ответил его собеседник. – Он только сыграет нам на руку. Крушение надежды – превосходное средство воздействия… А ведь просто так она не откажется от дара. Епископ Герфорд недоуменно посмотрел на профессора Мориарти. - Что же вы предлагаете, сударь? - Измор и шантаж. * * * ...На траве возле крыльца лежал готовый к дороге ковер-самолет. В середине, аккуратно сложенные и на всякий случай связанные веревкой, громоздились шесть вещмешков - не очень больших, гораздо меньше, чем привычные туристские рюкзаки типа «Ермак». Четверо - Ольга, Вадим, Валька и Леша - сидели на мешках, уже одетые по-походному. За плечами торчали кончики четырех луков и колчанов со стрелами. Тут же, рядом с мешками, были составлены пять мечей в узорных ножнах. На поясе у Вадима висел тяжелый штык-нож от винтовки - дедовское наследие. Елена в избушке давала последние наставления Иванушке, остающемуся «на хозяйстве». В стороне, укрывшись от посторонних глаз за избушкой, прощались Ирка с Атосом. - Жаль, что я не могу идти с вами, - негромко сказал Атос. - Всего на неделю. - Ирка не отрывала взгляда от лица мушкетера, словно стараясь насмотреться впрок. - Не волнуйся за нас. Мы же с Еленой. Атос обнял ее за плечи, покрытые жесткой брезентовой курткой, крепко прижал к себе. Ирка уткнулась лицом в его воротник. Он не находил слов для прощания и снова, как уже было раньше, чувствовал себя неловко оттого, что он, мужчина, оставался дома, а она отправлялась на передовую. То, что это зависело не от него, и то, что Ирка не была беззащитной девочкой, дела не меняло. - Послушай, можно тебя попросить... - Ирка подняла голову. - Я знаю, он у тебя с собой... Дай мне свой медальон, а? - Зачем? - улыбнулся Атос. - Ну... Как талисман. Он ведь твой... - Там твой портрет. - А кровь - твоя... - совсем тихо сказала Ирка. - Ну, если не хочешь... Атос молча расстегнул цепочку и надел медальон на шею девушки. Ирка так же молча потерлась щекой об его руку. - Хотелось бы верить, что он действительно будет талисманом. Уберег же он меня. Над их головами стукнул ставень, послышалось деликатное покашливание, и голос Елены сообщил: - Мы ждем только вас, дорогие мои. - Сейчас, - не глядя на нее, ответила Ирка. - Эй! - донеслось с поляны. - Ир-ка! Атос сжал ее плечи, крепко поцеловал в губы и слегка отстранил. - Я буду ждать. - До встречи, - коротко сказала Ирка. Она никогда не говорила друзьям «прощай», даже не зная, вернется ли. Скверная примета. Еще секунду она смотрела в глаза Атоса, потом решительно повернулась и, не оглядываясь, пошла к поляне. Остальные пятеро уже сидели на ковре. - Доберемся до места, выпустим ласточку, - Елена погладила ивовую клетку-корзинку. - Она местная уроженка, долетит легко, будете знать, что мы у цели... Не скучай, Ванюша, жди. Ковер-самолет дрогнул, концы выгнулись вверх, потом выпрямились... и трава, крыльцо, стоящий на крыльце Иванушка медленно, а потом все быстрее заскользили назад и вниз. Дальше, дальше... Ковер беззвучно поднимался по крутой дуге, плавно набирая скорость. В ушах зашумел ветер. - Летим! - выдохнул Валька, словно не веря сам себе. - Как же здорово! Полет на ковре-самолете и в самом деле был непередаваемым ощущением, и путешественники смотрели вперед как завороженные. Валька и Леша, лежа на ковре и свесив головы, любовались проносящимся под ними лесом. Летели быстро, и лес сливался в зеленые полосы, но ветер ощущался не слишком сильно - должно быть, существовала какая-то магическая защита. Вадим уселся на край, подставив лицо встречному потоку. Ольга глядела вперед, туда, где над горизонтом громоздились причудливые пирамиды облаков с синими донышками. А Ирка, стоя на ковре во весь рост - назад, туда, где на стремительно уменьшающейся поляне виднелись две фигуры - большая и маленькая. Пока их не скрыли деревья. Атос и Иванушка провожали глазами ковер до тех пор, пока черный на фоне неба квадратик не исчез за кромкой леса. - С ними ведь ничего не случится? Они вернутся? - Иванушка вопросительно посмотрел на Атоса. - Конечно, вернутся, - ответил Атос, положив ладонь на тонкое теплое плечо мальчишки. - Не боишься здесь один? - Не-а... Только скучать буду... - шепотом сказал Иванушка. - Васенька, иди сюда, мой хороший... Кот потерся о его колено. - Не переживай, малыш, - промурлыкал он. - Все будет хорошо. * * * …Жанна проснулась оттого, что кто-то тряс ее за плечо. Сон слетел мигом, сердце подпрыгнуло и ударилось не в такт. - Не время спать, мисс, - сухо проговорил Сэконд, едва девушка открыла глаза, - в коридорах почти никого. Пошли. Жанна, щелкнув пальцами, переоделась в белый мужской костюм XVIII века – чтобы скрыть волосы под шляпой. - Недурно, - кивнул Сэконд. – Сойдете за местного. - А вы, я вижу с багажом? – Жанна кивнула на белый дорожный саквояж спутника. - А, - последовал неопределенный жест, - так, несколько безделушек на память. - А вдруг они превратятся в черепки? - А вдруг нет? – Сэконд осторожно открыл дверь и выглянул наружу. - А теперь тихо! Коридоры, лестницы, двери, снова коридоры... Жанна уже потеряла счет поворотам, когда поняла, что наконец-то узнает окружавший ее интерьер. Точно, это тот самый зал, где ее встречала миледи. Длинный коридор, кажущийся бесконечным... только бы сейчас никто не помешал... Наконец-то! Вот она! Дверь на свободу! От радости Жанна даже забыла, что у Замка еще есть ворота, за которые еще надо суметь выбраться, а потом – стена непроницаемого тумана, где так просто заплутать... Сэконд осторожно взялся за ручку двери… - Заперто? – замирая от страха, спросила Жанна. - От кого? – вальяжно поинтересовался Сэконд, толкнул дверь… и замер на пороге. Жанна, выглянув из-за его спины, тоже приросла к полу. За дверью, посреди БЕЛОЙ ЖАННИНОЙ КОМНАТЫ, лучезарно улыбалась миледи. - Я же говорила, что отсюда нет выхода. Проходите... надеюсь, прогулка вас не очень утомила? Жанна молча прошла внутрь и села в кресло. Меньше всего ей сейчас хотелось вступать в дискуссию. - А вы, господа, - обратилась миледи к подоспевшим гвардейцам, - проводите мистера Сэконда в его апартаменты и проследите, - голос стал жестким, - чтобы он не приближался сюда ближе, чем на расстояние выстрела. * * * ...На первую ночевку путешественникам пришлось остановиться в лесу. Елена разъяснила маршрут экспедиции довольно скупо, но схема и так была всем знакома - из русских народных сказок. Младшая Баба-Яга - сама Елена, стало быть, им предстояло начинать задавать вопросы со средней сестры. Для порядка - средняя Баба-Яга обычно нужной информацией не располагает. А вот старшая... Ну, как бы то ни было, а до них еще надо было долететь. На закате Вадим высмотрел сверху серебристую ленту речушки, и ковер пошел на снижение. Настроение соответствовало прекрасной погоде и пока еще интересному и комфортному приключению. К общему восторгу, через пятнадцать минут на поросший великолепными дубами берег, где они расположились, притопал медведь. Испугаться никто не успел, потому что было очевидно - дикие или недружелюбно настроенные медведи не ходят на задних лапах, таща в передних берестяной кузовок с черникой и лепешками. Медведь, как и следовало ожидать, оказался говорящим. - А, Михайло Потапыч! - приветствовала его Елена. - Давно не виделись. Как медведица поживает? - Хорошо поживает, - пробасил медведь, - вот лепешек прислала, угощайтесь. Кузовок потом под деревом оставьте, если к утру не поспею, днем заберу. - И медведь, не вдаваясь в дальнейшие дискуссии, потопал в лес. Ночь была теплая и безветренная. Сквозь листву дубов просвечивали звезды, в темноте ярко рдели угли догоревшего костерка, на котором кипятили чай. Дождя не ожидалось, но Ирка и Валька все-таки натянули полиэтилен между двумя дубками в виде наклонного полога. На густую траву под пологом настелили туристические коврики - три коврика принадлежали Лешке и его родителям, два - Валькиным, один нашелся у Ирки, так что хватило на всех, - накрыли ковром, и все улеглись рядышком, подложив под головы мешки и укрывшись одеялами. Одеяла были Еленины - очень легкие и теплые. - Если и дальше так будет продолжаться, - уже засыпая, выговорила Ирка, - мне нравится... Совет негласно условился не упоминать о Белом Замке до конца путешествия, и никто не нарушил условия, но Ирка знала - все подумали о Жанне. Окружающий их покой, стрекот сверчков, возня мышиного семейства под корнями дерева отдаляли и войну, и вообще то, зачем они все здесь... Через пять минут все спали. Лешу, спавшего с краю, разбудил утренний холодок, пробравшийся под сползшее одеяло. Он открыл глаза. По полиэтиленовому пологу бегали солнечные зайчики. Озаренный низким еще солнцем мир был прекрасен и свеж - настолько свеж, что Леша даже поежился, но мужественно выбрался из теплой постели. Пронизанная солнечными лучами густая листва отливала зеленым золотом. На траве мириадами крохотных радуг сверкала роса. Где-то в кронах, невидимая снизу, медовым голосом высвистывала иволга, и пеночка-теньковка роняла свое «тинь-тень-тень», словно капли воды в полное ведро. Умывшись в речушке, которая бойко журчала по разноцветной гальке среди зарослей камыша, дербенника и осоки, Леша раздул костерок, набрал воды в котел, повесил над огнем и отправился будить товарищей. Елена сидела на ковре и расчесывала волосы, пылающие на солнце ярким золотом. - Будить? - шепотом спросил Леша, насилу оторвавшись от этого зрелища. - Буди, - улыбнулась Елена, заплетая косу. Леша набрал воздуху в грудь. - Па-адъем! - гаркнул он. - Ты что орешь? Люди спят! - точно скопировала Карлсона Ольга. Ирка села, не открывая глаз, и погрозила кулаком. Вадим заворочался, толкая Вальку. - Еще же рано, - простонал Колесов, с головой закутываясь в одеяло. - Какое рано, солнце уже встало! Петухи давно прокричали. - Ну и что? Я же не курица. - Валька повернулся на другой бок с явным намерением продолжать смотреть сон, но Елена безжалостно сдернула с него одеяло. Спустя какой-нибудь час ковер-самолет взмыл над лесом и лег на курс. По Валькиным прикидкам, они держали скорость около шестидесяти километров в час, так что разглядеть мелькающие внизу сцены лесной жизни не удавалось. Ближе к полудню за ними погналась пара рассерженных ястребов, но ковер быстро оставил их позади. Время постепенно ползло к обеденному, о чем свидетельствовало солнце в зените и урчание в желудках. - Елен, а обедать мы в полете будем?- с тонким намеком поинтересовался наконец Леша. - Карамелек и газировки не обещаю, - усмехнулась младшая Баба-Яга. - Не стюардесса, извините! - А мы карамелек и не просим, - мечтательно заметил нахальный Колесов. - Нам бы чего посущественнее... Елена заглянула через край ковра вниз. - От горячих пирожков не откажетесь? Голодная компания поспешно заверила, что не откажется. Ковер пошел на посадку и плавно коснулся земли, вернее, густой травы на крошечной полянке, неизвестно как высмотренной сверху Еленой. - Ух ты, печка! - восторженно завопил Леша. На краю поляны, гордо дымя трубой, словно пароход начала ХХ века, возвышалась русская печь. Не сразу Большой Совет заметил, что печь не простая - беленые бока чуть заметно раздувались и опадали, словно дышал огромный зверь. Елена подошла к ней ближе. - Печка-матушка, - чародейка низко поклонилась, - позволь странникам пирожка твоего отведать. - Отчего бы не позволить, - отозвался низкий женский голос, тяжело дыша. Голос шел откуда-то изнутри. - Сделайте милость, освободите... Заслонка звякнула и соскочила, и по поляне поплыл дивный запах свежей выпечки. - С грибами, - Ирка откусила сразу половину румяного пирожка, обожглась и несколько секунд дышала ртом. - Обалдеть можно! Ящик зьим, а остальные понадкусаю! Некоторое время слышно было только сосредоточенное жевание. Печка пыхтела чуть насмешливо, но ласково - ни дать ни взять деревенская бабушка, угощающая городских внуков. - Хороши! - с чувством произнес Валька, принимаясь за четвертый пирожок. - Эх, к ним бы молочка... - как бы невзначай заметил Вадим. - С кисельком, - уловив мысль, уточнила Ольга. - Будет вам молочко с кисельком, - пообещала Елена. - В больших количествах. Да, Вадим, и яблони в этом лесу растут. Дикие, разумеется. - До боли знакомый набор наводит на мысль о грядущих неприятностях, - подвела итог Ольга. - Ну, спасибо! - Ирка на секунду отвлеклась от пирога. - Кстати, Елен, а ты уверена, что средняя Яга нам согласится помочь? - Ой, вряд ли! Не в ее это правилах - помогать. - А зачем же мы к ней идем? - недоуменно спросил Леша. - А положено так. Закон сказочных дорог. Совет прекратил на время жевать; Леша придвинулся поближе. - Вам никогда не приходило в голову, - продолжала между тем Елена, - что герои сказок порой ведут себя несколько странно? Заезжают непременно к Бабе Яге вместо того, чтобы тихо объехать это подозрительное место? - Я всегда думала, что избушка на курьих ножках - это что-то вроде постоялого двора, - заметила Ирка. - С хозяином, который может закусить гостями! - усмехнулась Елена. - Дело вовсе не в этом. Просто по другой дороге не попадешь, куда хотел. И поворачивают избушку тоже не случайно... - Понял, - сообразил подкованный Леша. - Узловая станция, что-то вроде кабины нуль-транспортировки - входишь в одном измерении, выходишь уже в другом! - Вроде того... Или вот еще пример. Помните, в «Коньке- Горбунке» Иван прыгал в котлы только после того, как конек «хвостом махнул, в те котлы мордой макнул...». А царь полез сразу... сами знаете, чем это закончилось. Нельзя нарушать установленный порядок. Понятно? - Понятно, - кивнула Ирка. - Но упоминание о котлах как-то не поднимает настроения. Учитывая, куда мы идем. - Короче, когда нас тоже мордой макнут, что-нибудь и получится... - проворчал Вадим. Елена в ответ лишь пожала плечами. Совет на время примолк, переваривая информацию и пирожки. Вадим грустно посмотрел на оставшиеся - он съел больше, чем мог, но меньше, чем хотел, как, впрочем, и остальные. Валька, покончив с пирогом, на закуску грыз ноготь - похоже, в его голове рождалась мысль. - Печка - матушка, - осторожно сказал он наконец, поворачиваясь к печи, - не скажешь ли ты нам, как до Белого Замка добраться? - Съешь моего пирожка ржаного - скажу. - Еще один?! - охнул Колесов. - Мы тебе поможем, - утешил Вадим. Пирог разломили на шесть частей. Печка хранила гробовое молчание до тех пор, пока Совет не запихал эти части в рот и не начал старательно жевать. - Приглашение от хозяев Замка получить надобно, - торжественно сообщила она. - Иначе - никак. - У-у.. - вздохнул Валька. - Я-то думал... - А ты думал, все так просто будет? - ласково поинтересовалась Елена. - Хорошо, если моя старшая сестра сможет ответить на наши вопросы. «А если не сможет?» - с тревогой подумал осиротевший Большой Совет. Но вслух повторить никто не решился. * * * …Жанна довольно быстро пришла в себя после разочарования. Видимо, подсознательно она ожидала от затеи Сэконда чего-то подобного… Жизнь в Белом Замке оказалась сносной. Но как же было тоскливо! Культурная программа разнообразием не отличалась: с Жанной по очереди проводили увещевающие и воспитательные беседы все обитатели Замка... по крайней мере, наиболее заинтересованные. Тема беседы, как легко догадаться, была одна – универсальная. И это тоже нагоняло тоску, не хуже, чем тишина и одноцветная обстановка. Самые бестолковые и утомительные занятия, самые нудные разговоры ТАМ, СНАРУЖИ виделись отсюда в самых ярких красках. В красках!.. То и дело Жанна вспоминала «музыкальную шкатулку» из «Резидента»... впору последовать примеру Бекаса и начать читать наизусть стихи. Она уже пробовала вспомнить «Евгения Онегина», но этого хватило ненадолго. Она пыталась даже читать местные книги: под определенным углом в отраженном свете можно было разобрать хотя бы пару слов, но тут отчаянно запротестовали усталые глаза... Ну почему пианино стояло в комнате у родителей! Да и гитара, как правило, обреталась там же. («Вредина, - ворчала девушка, обращаясь к безмолвным белым стенам, словно к живому существу, - комнату смог сделать, даже открывалку, а гитару - слабо?!»). Со скуки Жанна стала менять наряды как перчатки, по семь раз на дню. Однако веселее не стало: зеркала в Замке отсутствовали (как известно, призраки в этом элементе интерьера не нуждаются, поскольку себя в них не видят), а какое удовольствие изобретать модные туалеты, если даже сама не в состоянии их оценить! Несколько часов размышления – и в голову пришла совсем уж безумная идея. Впрочем, почему бы нет? Следующая модель – а-ля Персей! Замечательно. Если водрузить этот щит на стул, получится неплохое зеркало. Правда, немного кривое. Парад моделей был в разгаре, когда дверь распахнулась. Ох, надо ж было такому случиться, чтобы сегодня у ее дверей дежурили люди шерифа! И взгляд у охранника какой-то чересчур плотоядный… Жанна машинально взяла в руки тяжелый щит и приготовилась уже швырнуть его в незваного гостя. Но тот уже и сам начал пятиться: на пороге возникла миледи. Взбучка, которую взбешенная дама устроила оторопевшему караулу, не поддавалась описанию. А в сторону Жанны было не без злорадства замечено, что хорошее поведение - залог безопасности и что об этом ее уже давно предупреждали…и тут взгляд леди Винтер упал на «и.о. зеркала». Миледи вздрогнула и поспешно отвела глаза. Жанна снова приободрилась. Неужели не нравится? Так призраки боятся зеркал – вот почему здесь их нет? Отлично! - Прекрасно выглядите сегодня, - пропела нахальная пленница.- Не желаете ли взглянуть? Миледи, не говоря ни слова, быстро вышла. Даже дверь хлопнула. С этого дня у дверей Жанны дежурили либо миньоны... либо тарантулы. В крайнем случае - гвардейцы. А Жанна по второму разу принялась обследовать комнату, надеясь найти хоть что-нибудь, пригодное для отвлечения. Получить гитару она уже не надеялась. И вдруг возле тумбочки обнаружился магнитофон - скромная «Электроника», выполненная в ослепительно белом пластике, смотрелась великолепно. Вот только шнура не наблюдалось - и электричества здесь тоже, скорее всего, не было. Жанна скептически хмыкнула, вспомнила телефон работы старика Хоттабыча, но все же выбрала среди одинаковых белых кассет одну и вставила. Нажала клавишу... Магнитофон работал!!! Вопреки всем законам физики. Но работал. А состав кассет, которые приходилось брать наугад, хотя и отличался от того, что остался дома, но отличался, как ни странно, в лучшую сторону. Проще говоря, там было то, что Жанне хотелось бы иметь в своей фонотеке. Странно, но постепенно складывалось ощущение, что САМ Белый Замок относится к пленнице с симпатией. Трогательная предупредительность... Новое развлечение было найдено. Теперь Жанна то донимала стражей музыкой из их фильмов, с откровенным удовольствием прислушиваясь к явственно доносящемуся из-за дверей скрежету хелицер в ответ на «Пиф-паф - и вы покойники, покойники, покойники!», то танцевала, махнув рукой на возможных любопытных, а в крайнем случае врубала на полную мощность что-нибудь громкое, агрессивное и откровенно хулиганское. Жаль, звукоизоляция здесь отличалась завидным качеством. Когда дверь в очередной раз открылась, Жанна вдохновленная зажигательным танцем Брамса, уже приготовилась ругаться по поводу столь шумного времяпрепровождения, но сердце тут же ушло в пятки. Давно знакомый младший инспектор Фарж спокойно прошел в комнату, не глядя на застывшую посреди комнаты девушку, и начал раскладывать на столе стерилизатор, футляр с ампулами, флакон со спиртом... Магнитофон, казалось, тоже растерялся и смолк. Вслед на инспектором вошла сержант из отдела комиссара Розэна, которую в свое время задушил Бомон. Эта женщина, не торопясь, направилась к окаменевшей Жанне. Фарж подошел следом со шприцем в руках. - Ты сию секунду скажешь нам, где найти Бомона. Инспектор кивнул напарнице. Жанна почувствовала, что сейчас потеряет сознание (скорее от ужаса, потому что к ней пока еще никто не прикоснулся), и тут, как сквозь вату, услышала холодный голос миледи. - Извините, мсье, но вам придется воспользоваться иными способами для поиска нужной вам особы. Мадемуазель Ларк нужна нам в здравом рассудке. Насколько я понимаю, вы этого не гарантируете. Советую вам не пробовать на ней ваши методы. В это мгновение Жанна чувствовала к миледи самую настоящую признательность: Фарж, пожав плечами, двинулся к двери. Кошмар отменялся. - Ну что ж, тут не получилось, - бросил инспектор через плечо. – Придется поискать твою подружку-англичанку. Возможно, она будет посговорчивее… Хлопнула дверь, и Жанна со всхлипом втянула воздух. Такого страха она не испытывала никогда… Но последние слова Фаржа жгли память. Им нужна Ольга…. Жанна очень надеялась, что подругу защитят.
Калантэ: Глава 46. Гуси-лебеди и прочие сюрпризы. У избушки средней Яги экспедиция оказалась уже под вечер. Как и следовало ожидать, ни яблоня, ни речка не дали исчерпывающих ответов, что несколько испортило настроение доблестной пятерке - даром, что результат был предсказуем. Впрочем, о настроении быстро забыли. Поросшая мхом и поганками изба противно заскрипела в ответ на традиционную просьбу и стала медленно поворачиваться. К скрипу немедленно присоединились шум, стук, чьи-то возмущенные крики - видимо, маневр избушки потревожил обитателей чердака. Наконец, все угомонились. Слышны были только оханье и кряхтение хозяйки, ковыляющей к порогу. - Фу-фу, Большим Миром пахнет! - заворчала средняя Яга, едва высунув нос из-за двери. Дверь у нее скрипела ничуть не хуже избы. Глазам экспедиции предстала пренеприятного вида старушенция с грязными, нечесаными седыми прядями, в беспорядке свисающими на лицо и плечи, желтыми, словно прокуренными, зубами и маленькими злыми глазками неопределенного цвета. В общем, на сестру Елены - младшая Яга для представительности приняла облик «бабули» - эта дама решительно не тянула. Разве что на прабабушку, и притом прабабушку, ведущую крайне нездоровый образ жизни. Крохотные глазки обежали замершую компанию и остановились на Елене. - А-а, - брюзгливо прошамкала хозяйка, - это ты. С чем пожаловала? Кого это ты к нам на ужин привела? - Здравствуй, сестрица, - спокойно ответила Елена. - Это гости из Большого Мира... гости, сестрица, а не ужин. Дело у них спешное, уж не откажи в помощи! - Ах, го-ости... - разочарованно протянула та. - Самих, значится, кормить придется... Развелось тут всяких - скажи то, подай это! Своих мало - Большой Мир туда же. Че за дело-то у вас? - Ну и старая же ты карга, - терпеливо вздохнула Елена. - Видно, не так уж много у тебя гостей бывает, сестрица, коли уж не запомнила, что гостей хотя бы в дом пригласить надо. - Ну что ж... заходите, гостьюшки. - Выражение лица, сопровождающее это приглашение, явно переводилось как «ввек бы вас не видать». Старая ведьма попятилась, давая пройти, и Елена первой вошла в избушку, ободряюще кивнув Совету. Совет изо всех сил старался вести себя вежливо. Внутренняя отделка избушки целиком соответствовала и ее внешнему виду, и облику хозяйки - проще говоря, нуждалась в хорошей уборке. Потолок и стены вверху - там, где их не скрывала паутина, свисающая целыми полотнищами - покрывал лохматый слой многолетней сажи. Закопченные бока чугунков, пыль, беспечно проросшие сквозь дверной косяк поганки... - Только не ссорьтесь с ней, - прошипела Елена, пока Баба-Яга сердито переставляла что-то в углу. - Да что мы, с ума сошли... - отозвался Валька, потрясенно оглядывая помещение. Ольга обвела избу прицельным взглядом. Метла у печки явно служила транспортным средством, а вот торчащий из-под лавки веник - нет. - Бабушка, а вам, может, помочь чем? - Ольга взялась за веник. - Положь! - злобно зыркнула на нее старуха. - Положь, где лежало. Без тебя разберутся. Навязались на мою голову... - Есть я здесь не буду, - категорически прошептала Ирка. - И вам не советую. - До утра на пирожках продержимся, спасибо печке, - буркнул Вадим - он был полностью с ней согласен. - Нам же только перекантоваться... - Есть будете? - ворчливо спросила хозяйка. - Спасибо, мы сыты, - поспешно отказался Валька. - Вот только можно, мы чайку согреем? - Ишшо котел мне прожжете, ишь, «согреем»! Да и чаю у меня нету. - У нас свой есть, - спокойно сказала Елена. - И чай, и котел. И даже сахар. Хочешь, садись с нами. От чая сварливая ведьма не отказалась. Большому Совету оставалось только молча удивляться, сколько в старуху лезет - чай она пила из огромной кружки, то и дело подливая себе еще, и ловко грызла рафинад из их запасов. Сначала все молчали, потом Совет, в надежде, что напившаяся за чужой счет чаю Баба-Яга немного подобреет, попытался вытянуть из нее хоть какую-то информацию. - Белый Замок? - подозрительно переспросила Яга. - А зачем через мой лес пошли? Другой дороги нету, что ли? - А откуда есть дорога? - немедленно ухватилась за последние слова Ирка. - А откуда хошь. - Яга отхлебнула чаю. - Из любого перехода. Токмо вас туда не пустят, потому как гости вы непрошеные и нежеланные, - на мгновение лицо старухи стало мечтательным. Видно, она сама бы не отказалась от подобной системы отбора посетителей. - А откуда взялся Белый Замок? - спросила Ольга. - Ничего я про то не ведаю, - поспешно заявила Яга. - На что это тебе? - Да так... - уклончиво сказала Ольга, - интересно. - Может, другой кто знает... - осторожно запустил пробный шар Валька. - Вряд ли, - сказала Яга с такой категоричностью, что Совет слегка насторожился. - И вообще - знаете, что с слишком любопытными бывает? - Их едят, - проворчала Ирка. - Гляди ты, грамотная... Я-то уж не ем, зубы не те стали, а вот соседушка мой... надоели ему эти чужаки, все им что-то нужно было... - Какие чужаки? - насторожилась Елена. - А приходили тут какие-то... в черных балахонах. К Горынычу нашему с поклоном. Выходи, мол, пособи... - А он что? - с замиранием спросила Ирка. - А ничего. И не поперхнулся, родимый. - Яга помолчала и вдруг засуетилась. - Ну, гостьюшки дорогие, пора вам и спать укладываться. Я, старая, рано ложусь, значится, лучину потушу, вот и будете в темноте... Поспевайте, только постелей у меня на всех нету... Тюфяки вот есть, подстелить чтобы... А одеял нету. - Свои есть, - устало сказала Елена. - И что это ты рано спать ложиться стала? - А так, привычка... Ну, ложитесь, ложитесь. Вот тут на полу, места всем хватит... Совет не стал спорить. Набитые сеном тюфяки, одеяла, под голову рюкзак - постель вполне комфортабельная, если не придираться. За открытой дверью гасла заря, поднимался легкий туман, расстрекотались сверчки. Но фоне еще светлого неба металась то ли летучая мышь, то ли козодой. Хозяйка шастала туда-сюда, бубня себе под нос что-то невнятное, гремела ключами, наконец, прикрыла дверь и полезла на печку. - Спите, гости дорогие? - неожиданно сладким голоском пропела она. - Спим, - буркнул Валька. - Вот и славненько. - Яга дунула на лучину, и избушку затопила темнота, только чуть светилась щель под дверью. - Вот и ладно. Спите. ...Большой Совет спал неспокойно. В избе что-то шелестело и потрескивало, храпела на печи старуха, шуршала в тюфяках тревожно пахнущая сухая трава... Сквозь сон Ирке мерещилось хлопанье крыльев, карканье, стук копыт во дворе... Потом над ухом началась какая-то возня, писк, топот маленьких лапок... Что-то дернуло ее за волосы. Ирка, не открывая глаз, хлопнула ладонью - под рукой шарахнулось что-то теплое и пушистое, раздался заполошный писк, топотанье, и все стихло. Ирка приподняла голову, с трудом разлепив веки, огляделась и снова шлепнулась на рюкзак, так и не проснувшись. Кто-то тряс ее за плечо. Ирка рывком села, помотала головой, разгоняя сон, и открыла глаза. Оконце, затянутое бычьим пузырем и в большей степени - паутиной, было голубым от лунного света. Рядом посвистывал носом Леша. Над ней наклонилась Елена; синие глаза в туманной лунной мгле казались почти черными. - Вставай, только тихо! - шепотом приказала она. - Буди остальных! Быстро, быстро, вопросы потом! Ирка принялась расталкивать друзей. - Все собирайте - и уходим отсюда, поскорее, - командовала Елена чуть слышным шепотом. - Что случилось? - запихивая в мешок одеяло, спросил Валька. - Нас что, все-таки есть собираются? - Хуже. Ворон улетел. К Кощею отправили. И ковер исчез. Это западня. - Черт, как же мы пойдем?! Нас без ковра вмиг догонят, на нем же и догонят! - Ковер в лесу сесть не может, нужна поляна, - Елена осторожно открыла дверь. Под ее рукой дверь, так противно верещавшая вчера, даже не скрипнула. - А мы пойдем по лесу. - А на ступе?! - Ступа не взлетит, метла нужна. А метла уже в печке. - Елена кивнула на прикрытую печную заслонку, за которой тускло светились угли. - Тихо, выходите по одному - и в лес! Лужайку заливало молоко тумана. Путешественники шли то по колено, то по пояс в этой пелене; казалось, что над поляной плывут в воздухе шесть фигур, обрезанных по пояс. Ноги моментально промокли от росы, одежда отсырела, и, если судить по тому, что изо ртов при дыхании шел пар, было довольно холодно, но Совет этого не замечал - от возбуждения их бросало в жар. Яркая белая луна стояла прямо над зубчатой стеной леса, и навстречу к ним тянулись резкие черные тени. Наконец беглецы окунулись в спасительную темноту ельника. Начался невидимый во мраке, но ощутимый подъем; туман быстро редел, но зато и темнота сгустилась. - Фонари не зажигать, увидят, - запретила Елена. - Тогда мы сейчас без глаз останемся, - Ольга тихо ойкнула, уколовшись о сучок. - Сейчас посвечу. - Насколько можно было видеть в кромешном мраке, который только ухудшали пробивающиеся между еловыми лапами пятна лунного света, Елена делала руками какие-то пассы. Внезапно между ладонями засветился неяркий зеленоватый огонек. Он был очень похож на светлячка, но давал ровно столько света, чтобы можно было продвигаться по лесу. - За мной. Не отставайте. Ощущение времени исчезло. Колючие лапы били по лицу, цеплялись за одежду. Большой Совет спотыкался об узловатые корни и коряги, взмок, исцарапался, к потным лицам липла невидимая в темноте паутина, но Елена неумолимо вела их все дальше и дальше. Скоро Ирке начало казаться, что весь мир состоит из темноты, колючих веток и лунного света. И единственный звук в этом мире - свое собственное тяжелое дыхание. Внезапно начался спуск, и скоро под ногами заскользила сырая глина, а потом зачавкало и захлюпало. - Ты куда нас завела? - тревожно спросила Ирка. Она прекрасно чувствовала себя в любом лесу, но панически боялась болот. - Это ручей. Пойдем по течению, надо ликвидировать следы. - Неужели у Бабы-Яги есть собаки? - проворчал Валька, шлепая по воде. Собственно, все уже так промокли и вымазались, что было уже все равно. - Не собаки. Волки. Тоже малоприятно. Еще через некоторое время, которое Ирка оценила как полчаса - на самом деле прошел час - Елена вывела их на сухое и разрешила зажечь фонарики. - Только один. Берегите батарейки. Фонарь включил Валька и пошел впереди, негромко предупреждая о препятствиях - корягах, корнях и буераках. У Совета открылось второе дыхание. Усталость ушла куда-то вглубь, шагалось легче, и народ приободрился настолько, что даже стал шутить. - Предупреждаю - здесь... да нет, ямы здесь нет, - сообщил Валька, - здесь небольшой ров. Следом за его словами раздался громкий треск и звук падения. - Чтоб тебе! - приглушенно выругался Вадим откуда-то снизу. Ольга зажгла свой фонарик. Луч света выхватил из темноты довольно глубокую канаву, на дне которой, на куче хвороста, сидел Вадим и задумчиво ощупывал шею. - Сказали же тебе - ямы нет, куда же ты свалился? - упрекнул друга Леша, спрыгивая вниз. - Штаны целы? - Меня больше интересует, цела ли шея, - проворчал Вадим, вставая со сдавленным кряхтеньем. - Ну, потерпите, немного осталось, - сочувственно сказала Елена. Она выглядела так, словно прогуливалась после завтрака по парку - даже не запыхалась. Немного осталось... Опять впереди маячит спина Леши Сидорова, уходят назад освещенные фонариком могучие, обросшие лишайником стволы, ветки хватают за ноги и за плечи. Кончилось второе дыхание, пришло третье, на смену ему - четвертое, пятое... Круг голубоватого электрического света, покачиваясь, скользит по бурой опавшей хвое, с создания мира не видевшей электрических фонарей. Что-то зеленовато мерцает в глубине леса. Луна зашла, далеко вверху сверкают звезды - необыкновенно яркие и крупные. - Все. Привал. Ирка, последние двадцать минут шагавшая, как автомат, не замечая ничего вокруг, остановилась, чуть не уткнувшись носом в спину Леши. Ельник сменился неохватными дубами и смутно белеющими в темноте березами. Под ногами была уже не хвоя, а густая шелковистая трава. - Мы вышли за пределы леса Бабы-Яги. - Елена бросила на траву вещмешок. - Костра разводить, правда, нельзя, придется обойтись вчерашними лепешками. - Хоть позавчерашними, - роняя свой мешок и падая рядом, бесцветным от усталости голосом отозвалась Ирка. - Мне уже все равно. Главное - ноги вытянуть... - Погодите засыпать, - голос Елены был жестким. - Надо выставить охрану. Так и быть, я караулю первая, но потом разбужу... - Угу, - согласно откликнулся Леша, с трудом выдирая из своего мешка одеяло. Совет завернулся в одеяла и уснул мертвым сном прямо на траве, подложив под голову мешки. ...- И никто на нас ночью не напал, - грызя уже зачерствевшую, но все равно вкусную лепешку, сказал Вадим. - Зря только глаза таращили в темноту. Путешественники завтракали остатками Елениных запасов. НЗ на то и НЗ, чтобы не трогать его до чрезвычайного положения, а это положение единодушно решили таковым не признавать. Стол несколько разнообразил котелок малины, собранной утром неутомимой волшебницей - Елена была так свежа, словно и не она накануне гнала их полночи без дороги напролом. Кипятить чай всем было лень, и еду запивали родниковой водой - необыкновенно вкусной, но такой холодной, что от нее ломило зубы. У всех, кроме Елены, гудели ноги. - Километров двадцать отмахали, - констатировал Валька. - А сколько еще идти? - В километрах не мерила, - откликнулась Елена. - Дня два так, если шагать как следует. - Да-а, в неделю мы так не уложимся... - протянула Ирка. Леша перестал жевать и уставился на нее. - Послушай, а что это у тебя с волосами, а? Так теперь модно? - А что у меня с волосами? - удивилась Ирка, поднимая руку к голове и ощупывая шевелюру. Елена присмотрелась, подняла бровь, порылась в мешке и протянула ей небольшое круглое зеркальце в деревянной оправе с ручкой. - На, посмотри. Из буйной медно-рыжей гривы был выхвачен изрядный клок. Точнее, не выхвачен, а выгрызен - оставшийся клочок торчал неровными лохмочками. Ирка чертыхнулась. - Мыши! А я думала, приснилось, черт бы их побрал! Нет, ну как это называется - у гостей волосы обгрызать?! - Наверное, с голодухи, - заступился Леша за грызунов. - У этой старой карги, по-моему, и тараканам-то жрать нечего. - А тебе даже идет, - Вадим с преувеличенным интересом осмотрел Ирку. - Модерн! - Авангардизм, - сочувственно глядя на подругу, поправила его Ольга. - Да ну вас всех! - обозлилась Ирка. - Что мне теперь, стричься? Елена молча протянула руку и провела ладонью по пострадавшему месту. На секунду волосы Ирки поднялись дыбом, словно наэлектризованные, а когда улеглись снова, то повреждений уже не наблюдалось. - Будем надеяться, что инцидент исчерпан, - коротко сказала она, пока Ирка недоверчиво разглядывала себя в зеркале. * * * ...Места, по которым они шли, выглядели просто изумительно, но скоро у Совета уже не осталось сил восторгаться. Одно дело - шагать по проторенной дороге, даже много километров, и совсем другое - топать те же километры по красивому, но густому лесу, то и дело продираясь сквозь кустарник, перешагивая упавшие лесины и коряги, путаясь ногами в траве, перебираясь вброд через ручьи... Так что, когда ближе к середине дня Елена объявила остановку, все с готовностью попадали наземь. И только после этого Ирка поинтересовалась: - А чего, собственно, стоим? - Мне надо дорогу уточнить, - пояснила Елена. - Река впереди, а я не знаю, где переправа. Не на ковре летим. Подождите здесь, я пойду к лесовику схожу. А то он посторонних не любит. Золотая коса мелькнула в зарослях орешника и скрылась. - Значит, так, - Ирка с удобством уселась под березой, прислонившись к стволу. - Печка была. Яблоня была. Речка с кисельными берегами тоже. - И Баба-Яга была, - добавил Леша. - Вопрос - что будет дальше? - А что? - Ну вот мне, например, жутко интересно: те, которые гуси-лебеди, они все-таки гуси или лебеди? - Вон, посмотри, - мрачно посоветовал Вадим. Совет мигом вскочил на ноги. Над поляной кружилась стая больших серых птиц с длинными шеями. «Все-таки гуси, - успела подумать Ирка, - серые...» - и в следующий миг вся стая налетела на них. Недооценить противника Совет просто не успел. Удары могучих крыльев и твердых клювов их на некоторое время ошеломили; Ирка, получив крылом по уху так, что в голове зазвенело, отчаянно ругаясь, выхватила меч. Но птицы оказались чертовски увертливы. - Ах ты, мутант недощипанный! - От меткого удара Вадима полетели серые перья. - Да в суп тебя! - Ребята, отходим в лес, под деревья! - отмахиваясь от самого крупного гусака, остервенело налетающего прямо на меч, крикнул Валька. Гусиный клюв долбанул Лешу прямо в лоб, и тут из лесу выскочила Елена. - А ну, прочь отсюда! - Гневный выкрик чародейки сопровождался жестом. Повинуясь вскинутой руке, гуси взмыли вверх и закружились, обиженно гогоча. - Пошли прочь, паршивцы! Не то... Ирка опустила меч. Крови на клинке не было, и только несколько пригоршней перьев и пуха, рассыпанных по траве, указывали на то, что она все-таки попадала в цель. У остальных были те же результаты. Угроза Елены возымела действие: стая выстроилась клином и, размеренно махая крыльями, скрылась за лесом. Вадим молча пощупал зреющую на лбу шишку и приложил к ней холодный клинок. - Ирочка, можно я тебя попрошу? - жалобно сказал Леша, проводив стаю глазами. - Когда тебя в следующий раз одолеет страсть к естествознанию, не спрашивай, на кого больше похож Змей Горыныч - на змею или на ящерицу! ...За день их больше никто не потревожил, но Елена выглядела настороженной. - Мы что, чего-то опасаемся? - тихонько спросила Ирка, отозвав волшебницу в сторону на привале. - Не то чтобы... Я кого-то чувствую, - сказала Елена. - Кого-то плохого. На всякий случай, не отходите далеко от костра. - А кто это может быть? - Не знаю. Может быть, это от Бабы-Яги за нами идут... Гуси-лебеди ведь тоже были ее. Оборотень, вампир... или еще кто-нибудь... - Вампир?! Здесь? - А что ты думала? Здесь Окраинные Миры. Здесь все может быть. Я даже не знаю, могу ли удержать то, что нам может встретиться. И не знаю, испугают ли это что-то наши мечи и луки... Ирка огляделась. Лес выглядел мирно и приветливо. Березы, липы, дубы, ясени, густой орешник, пронизанный косыми золотистыми лучами заката... - С детства боюсь темноты, - усмехнулась она, скрывая за усмешкой настоящий страх. - А вампиры, говорят, боятся орешника? - Кто их знает. Может быть, и боятся. - Спасибо, утешила, - проворчала Ирка. Она вспомнила, что вампиры боятся серебра, и машинально нащупала на груди медальон Атоса. Талисман. И, хотя она и уверяла себя, что это самовнушение, ей стало спокойнее... * * * ...Магнитофон с надрывом пел «Я хочу быть с тобой». Жанна отрешенно смотрела на туман за окном: она в очередной раз нарушила свой собственный запрет на раздирающие душу мысли о друзьях, доме и... «...в комнате с белым потолком, с правом на надежду...»… Жанна нервно хмыкнула. Очень подходящая песня... И тут же почувствовала, что она в комнате не одна. Черт бы побрал эти двери - то скрипят, как немазаная телега, то ни звука! Как не вовремя... Жанна помедлила несколько секунд, чтобы привести мысли в порядок, постаралась придать лицу нейтральное выражение и обернулась. - Леди Винтер, - устало констатировала она. - Приветствую. Вам понравилось слышать слово «нет» в моем исполнении? - Нет, мадемуазель, - садясь к столу и со стуком ставя перед собой небольшой ларчик, ответила миледи. Жанна слегка насторожилась. Миледи всегда приходила с пустыми руками. А глаза у нее на этот раз были какие-то... нехорошие. Предвкушающие глаза. - Сегодня я надеюсь услышать от вас что-нибудь более разумное. - Что же вам внушает эту наивную надежду? - Ах, мадемуазель, мадемуазель, - покачала головой миледи. - Вы, кажется, решили, что раз вы здесь, то разговаривать будут только с вами... Вы все-таки думаете, что неприятности грозят только вам, что ваши друзья в безопасности... Вы напрасно так решили. Миледи откинула крышку ларчика, опустила в него руку и медленно подняла перед собой ладонь с растопыренными пальцами. Жанна закусила губу. На тонком, холеном указательном пальце висел, чуть раскачиваясь, овальный серебряный медальон на цепочке. Господи, им еще мало?! Как же так вышло?! Неужели он погиб... а Ирка?! Как же теперь Ирка?! - Неужели вы настолько бесчувственны, что вас совсем не волнует судьба подруги? - дошел до ее сознания издевательский голос. - Волнует, - тихо, севшим голосом ответила Жанна. - Но ваша волнует еще больше. Наверное, убить вас нельзя, но за Атоса Ирка найдет способ отомстить. Даже мертвецам. В голубых глазах миледи мелькнула легкая растерянность. Она явно ожидала другой реакции, и Жанна, все чувства которой были болезненно обострены, мгновенно заметила этот проблеск. В чем причина? Ловушка? Обман? А почему она говорила о судьбе Ирки? Ведь медальон-то Атоса... да, они любят друг друга, но миледи-то этого не знает. Показывать ей медальон Атоса и надеяться этим убедить в том, что что-то случилось с Иркой... Здесь что-то не сходилось, не сходилось капитально. Жанна даже немного успокоилась. Ее хотят обмануть. Мало ли как мог попасть к ним медальон. С другой стороны стола за ней внимательно наблюдали проницательные глаза. Миледи тоже ощутила прокол - и догадалась, что медальон они показали не тому, кому надо. Имя Атоса сказало ей многое. Вместе с портретом рыжей девчонки в медальоне. Что ж, ошибку никогда не поздно исправить... * * * Неприятные сюрпризы начались с темнотой. Елена настояла, чтобы заготовили побольше дров и хвороста и выставили часового. Но лечь спать так и не успели. Из темноты вылетела стрела и со стуком воткнулась в дерево в каком-то миллиметре над головой Вадима, сидевшего, прислонившись к стволу. Елена вскочила, схватила охапку хвороста и кинула на угли, что-то выкрикнув на непонятном языке. Огонь взметнулся вверх; с ладоней волшебницы сорвалась молния и ударила в лицо человека, выскочившего к костру с мечом в руке. Все схватились за оружие. Вадим, словно подброшенный пружиной, перелетел через костер и скрестил меч со вторым нападающим. И тут к огню с глухим рычанием метнулась огромная серая тень. Меч Вальки со свистом рассек воздух и спину громадного волка, но... сталь прошла сквозь зверя, как сквозь туман. - Оборотень! - крикнула Елена. - Берегитесь! Сполох белого пламени слетел с ее рук. Только что такой же огненный шар заставил одного из напавших рухнуть наземь обугленной куклой, но волк только досадливо рявкнул и развернулся. Блеснули чудовищные клыки. Ольгина стрела мелькнула в свете огня - и исчезла в серой шерсти, чего зверь даже не заметил. Прыжок... Сбитый с ног Леша покатился по земле. Вадим схватил из костра головню и ткнул прямо в пасть, раскрывшуюся над лицом Леши. Волк отпрыгнул - огонь отпугнул его на мгновение, не причинив видимого вреда. Рухнул еще один нападающий, и тут Ирка, сорвав с шеи медальон, наотмашь вытянула им оборотня по морде, словно кистенем. Лес огласился жалобным визгом. «Серебро! Оборотни боятся серебра!» Еще один удар... Морда волка задымились, рычание снова перебилось визгом. Огромный зверь припал к земле, скаля зубы. - Вот тебе! - Серебряный медальон, блеснув в очередной вспышке пламени, попал по глазу оборотня. Зверь взвыл, покатился по земле, вскочил и кинулся в лес. Ирка замахнулась еще раз - но цепочка лопнула, и медальон, пролетев по воздуху пару метров и все-таки задев удирающего волка по заду (что сопровождалось еще одним истошным визгом), падающей звездочкой канул в траву. Костер уже догорал, но все же девушка разглядела, что там, куда упал медальон, мелькнула чья-то тень. Вокруг костра лежало несколько человек. Трое из них были больше всего похожи на жертв пожара - такой эффект оказывали молнии Елены. Еще троих зарубили Вадим, Леша и Валька, четвертый лежал навзничь со стрелой в горле - этого прикончила Ольга. Стрела, выпущенная ею в оборотня, торчала в земле в трех шагах от огня. - Что это было? - риторически спросила Ольга. Ее хладнокровие превосходило даже невозмутимость Елены. - Думаю, это был привет из Белого Замка, - растирая ладони, проворчала Елена. - Опять выспаться не дали. Ну, сестричка, дождешься ты у меня... Уходим. Ириша, чем ты ему врезала? Это было гениально! - Серебром, чем же еще, - грустно сказала Ирка, возвращаясь к костру - она обшаривала траву, но ничего не нашла. - Медальоном. Валь, дай фонарик. - Потеряла? - сочувственно спросил Валька, зажигая фонарь. - Давай помогу. Вдвоем они прочесали все возможные места, но медальона не было. - Выходит, не померещилось, - печально констатировала Ирка. - Его подобрал кто-то из людей. И смылся, поскольку трупа там нет. - Не расстраивайся, - утешила ее Елена. - Ты спасла нам всем жизнь. Волколака не берет ни обычное оружие, ни магия. Сейчас бы мы все лежали тут с порванными глотками... - Утешительно, - буркнула Ирка. - Спрашивается, как мы проведем следующую ночь? - Разведем костер по кругу, - сказала Елена. - Этого достаточно. На сегодня больше никто не нападет, а солнечного света они боятся... Собирайтесь, уходим. ...Следующую ночь они провели в огненном кругу, а еще через день уже приближались к владениям старшей Бабы-Яги. Совет мало-помалу втянулся; ноги уже не болели, только Вадим исхитрился натереть ногу краем голенища сапога. Елена залечила содранный пузырь, подвернула голенище, и дальше шли без проблем. Лес тянулся и тянулся без конца. Горячие от солнца сосняки, светлые березовые рощи, мрачноватые ельники сменяли друг друга, и отряд уже начинал тосковать по открытому пространству и небу над головой, не загороженному путаницей ветвей. Поэтому, когда они к вечеру неожиданно вышли на обширную поляну, единодушно решили здесь и заночевать. Либо преследования не было, либо их след потеряли, но больше никто не порывался испортить путешественникам ночной отдых. Несмотря на это, Елена снова замкнула круг из горящего сушняка и назначила часовых. Никто с ней не спорил. Последним, уже перед рассветом, на дежурство заступил Леша. Небо медленно светлело, из темноты постепенно выступали отдельные стволы деревьев, силуэты спящих друзей. В костре тихонько сипело сырое еловое бревно. Кое-где угли подернулись сизым пеплом. Леша аккуратно подложил сушняка, поворошил угли палкой, посмотрел, как огонь, потрескивая, облизывает ветки... да так и застыл в неудобной позе, наклонившись к костру. У опушки что-то двигалось. Краем глаза Леша не мог различить, что именно, и ему не хотелось будить усталых друзей из-за безобидного оленя или лося. Он дотянулся до лука, вытянул из колчана стрелу, осторожно повернулся... Поляну медленно пересекал призрачный белый всадник. Длинногривый белый конь не шагал, а плыл по-над травой, низко опустив голову и не задевая ни стебелька, а ссутулившийся в седле витязь не обращал ни малейшего внимания на горящий на опушке костер. Пока Леша пытался сообразить, поднимать тревогу или нет, всадник проехал мимо, даже не повернув головы, и скрылся среди берез на другом краю поляны. Не звякнуло стремя, не скрипнула упряжь. На высокой, седой от росы траве не осталось ни следочка. Словно привиделось. В лесу нерешительно пискнула какая-то пичуга. За ней вторая. Сумерки кончились, на поляне окончательно рассвело, и скоро лес уже звенел от птичьих перекличек. Утро занималось пасмурное и прохладное. Леша осторожно положил лук на место, перевел дыхание и сел где стоял. Неужели он задремал на посту, и это ему приснилось? Роса не сбита... - Что, испугался? - шепотом спросила Елена. Она, оказывается, не спала и наблюдала за ним из-под прищуренных ресниц. - Ну... в-общем, да, - вздрогнув от неожиданности, признался Леша тоже шепотом. - А что это... кто это был? - Эх, Леша, Леша, а еще сказки читал, - укоризненно вздохнула Елена. - День ясный это был. Ну ладно, вставать пора. Буди. Сегодня должны до старшенькой нашей добраться. Совет, дрожа спросонья от утреннего холодка и позевывая, скатывал одеяла, кипятил чай, отфыркиваясь, умывался у небольшого бочажка, когда серые облака налились розовым отсветом, и на поляну выехал красный всадник. От коня и витязя исходил ровный алый свет и, похоже, тепло; там, где ступал конь, высыхала роса и расправлялись плотно сжатые в кулачки лепестки ромашек. Все замерли; всадник скрылся в лесу, а сквозь редеющую на глазах облачную пелену пробился теплый луч. Птицы рассвистелись вовсю. Взошло солнце. - Кто это? - завороженным шепотом спросила Ирка, глядя вслед всаднику. - Солнышко красное, - усмехнулась Елена. К полудню облака разошлись окончательно. Лес вокруг становился все выше и гуще. Солнечный свет почти отвесными золотистыми колоннами падал сквозь лапы елей с черно-зеленой густой хвоей. Совет, словно лошади, почуявшие стойло, в нетерпении ускорял шаги, предчувствуя, что конец пути близок. От дневной стоянки отказались. Солнце скатилось за деревья и теперь только изредка поблескивало сквозь чащу оранжевым глазком, когда впереди наконец показалось то, к чему они стремились. - Ну вот мы и пришли, - спокойно сказала Елена. - Присаживайтесь, располагайтесь. Хозяйка раньше темноты не вернется. Перед ними, посреди небольшой луговины, возвышался частокол из белых человеческих костей, непонятно как скрепленных друг с другом. Частокол венчала длинная вереница черепов. Ворота замыкались человеческими руками, а на месте замка красовался зубастый рот. - Интерьерчик - блеск, куда там Голливуду, - вполголоса проворчал Вадим, усаживаясь на мешок. - Как темнеет быстро, - тихо заметила Ирка. - Вроде только что солнце светило... - Оглянись, - посоветовала Ольга. - Сзади оно и сейчас светит. - А что же там?! Совет заозирался. Действительно - там, откуда они пришли, низко стоящее солнце еще золотило еловую хвою. Но впереди, за частоколом и по обе стороны от него, висела непроницаемая стена тьмы. Тьмы не ночной, не обыкновенной, а плотной, словно бы даже осязаемой. Там, позади дома Бабы-Яги, было Ничего. - Ну, ребята, если здесь ничего не знают, то... - начал Валька. - Край света, честное слово...
Калантэ: Отсветы на деревьях погасли. На поляну потекли синеватые сумерки. Из леса беззвучно выплыл черный силуэт, от которого повеяло холодком; черный всадник на черном коне проскакал мимо и растаял не то у ворот, не то в Тьме за домом. На лес пала ночь. Глазницы у черепов на частоколе засветились, вначале слабо, затем сильнее и сильнее, пока, наконец, на поляне не стало светло почти как днем. - Все правильно, - констатировала Ольга. Совету было не по себе, но все старались этого не показывать и поддерживать боевой дух шутками. - Сначала в зрительном зале гаснет свет, потом загорается рампа. Сейчас начнется действие. - Не слышу нежной тихой музыки, - с готовностью подхватил Валька - и замолчал. Порыв ветра, промчавшийся по лесу, разбойно свистя и завывая в вершинах, забил ему рот. Оглушительный скрип, хруст и треск ветвей, стук и грохот, словно раскатывалась огромная поленница, быстро приближались. Совет переглянулся. Лица у всех были бледные - или, может быть, это только так казалось из-за зеленоватого света черепов. Елена встала. Ветер стих так же внезапно, как налетел, и из леса в ступе выехала старшая Баба-Яга. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять: это не то, что средняя сестрица. Средняя напоминала ведьму из полушуточного детского фильма-сказки в исполнении Милляра. Эта отличалась от нее так же, как живой тигр отличается от плюшевого Тигры. - Фу-фу, русским духом пахнет! - Яга крутанулась в ступе, оглядываясь. - Кто здесь? - Здравствуй, сестрица, - Елена поклонилась. Вскочивший на ноги Большой Совет счел за лучшее последовать ее примеру. - Это мы. Пришли к тебе за советом и помощью. - За советом? - Пронзительный взгляд желтых глаз ведьмы цепко осмотрел каждого. - Верно, смутные времена настали, коли из одного Мира в другой за советом и помощью отправляются... Вижу, вижу. Что ж, сестрица, сперва поесть-попить с дороги, а о деле потом поговорим. Эй, слуги мои верные, слуги мои скверные! Отпирай ворота, принимай гостей! Ворота распахнулись, и Яга въехала во двор. Следом осторожно вошли путники с Еленой, и ворота за их спиной захлопнулись. Курьих ножек у избы не было. Вообще никаких ног не наблюдалось: приземистая изба с низко нависшей обомшелой крышей вросла в землю так, словно стояла здесь не одну тысячу лет. Двор ярко освещали лучи из глазниц черепов, а за домом царила темнота, и оттуда как будто дышало холодом. Скрипнув, отворилась дверь. - Слуги мои верные, слуги мои скверные! Проводите гостей в дом, дайте умыться да подавайте на стол! Ирка вздрогнула. И не она одна. Сказки-то читали все, а вот видеть таких слуг собственными глазами... Не то дурной сон, не то фильм ужасов - руки, просто руки безо всего остального. Словно весь человек невидим, и только от локтей до кончиков пальцев его окунули в краску. Елена чуть приметно ободряюще кивнула, и Совет, изо всех сил делая вид, что им все равно, последовал за слугами. За столом прислуживали все те же невидимые слуги. Хозяйка с невероятной скоростью сметала все, что ей подкладывали и подливали руки; слегка освоившийся Совет, успевший и проголодаться, и соскучиться по нормальной еде, бросил стесняться и тоже налег на ужин. Елена ела мало; она ограничилась миской щей и теперь задумчиво крошила кусочек хлеба, время от времени поглядывая то на сестру, то на Большой Совет. Наконец Баба-Яга откинулась от стола. - Ну, теперь и поговорить можно. Эй, вы, уберите со стола! Рассказывайте. Рассказывать взялась Елена. Собственно, рассказ не занял много времени, а вопрос и того меньше: где искать Белый Замок и что он такое? - Белый Замок... - повторила Яга. - Вы что же, и у средней то же самое спрашивали? Дивлюсь я на вас... Она ведь уже, почитай, лет сто с ними в дружбе. И как вам улизнуть-то удалось, не знаю... Да не бойтесь, экие пуганые, - увидев, как напрягся Совет, хмыкнула старуха. - Не служу я им. И дружбу не вожу. Так что помогу я вам, чем могу... раз уж вы с сестрицей моей явились. Стол растаял в воздухе. Руки, к которым Совет уже начал понемногу привыкать, подсунули Елене и Ирке с Ольгой по скамеечке под ноги. В печи гудело пламя. - Вот вы теперь какие, люди из Иного Мира... - ворчливо сказала Яга. - Изменились. Не такими я вас раньше-то видела... - Пристальный взгляд, пронизывающий, словно рентген, подолгу задерживался на каждом. - А ты ведь не из их Мира, а из нашего, - мимолетно заметила Яга, глянув на Ольгу. - А ты, красавица, уже не только своему миру принадлежишь, а и нашему тоже. - Это уже было адресовано затаившей дыхание Ирке. - Белый Замок вам надобен. А знаете вы, что это? - За тем к тебе и шли, - тихо сказала Елена. - Сделай милость, сестрица, помоги. Несколько секунд Яга молчала. - Давно это было, - наконец проговорила она глухим голосом, - очень давно... - Странно светящиеся глаза ее уже смотрели сквозь гостей, сквозь стену - куда-то вдаль, словно в непроглядной темени за ставнями открылось окно в иной мир... И в самом деле, Большой Совет внезапно ощутил легкое дуновение и огромное пустое пространство, словно стены горницы раздвинулись, словно они - и не стены вовсе, а картонные театральные декорации, и закулисный сквозняк тянет по ногам. Неизвестно откуда взявшийся ветерок покачнул занавесь на окне, захолодил лица, заиграл седыми прядями колдуньи... Совет сидел, затаив дыхание. Им, пришельцам из чужого мира, который назвали Большим, вероятно, по недоразумению, дозволялось сейчас прикоснуться к легенде. К тайне. Проникнуть взглядом в страну по ту сторону мрака. - В те поры миры были одним Миром. Никто не ведал, где кончается один и начинается другой. Вражды меж ними не было, но случалась иногда вражда между их обитателями. Куда уходили люди, когда их убивали - про то не ведомо мне. А существа из Мира Легенд уходили в Междумирье, селились там, и никто их с тех пор не видел... Тихий голос рассказчицы слегка убаюкивал утомленных путешественников. Слегка мерцали глаза Елены - та сидела, словно изваяние, горница странно плыла по воздуху, чуть покачиваясь, а Совет слушал. Слушал про деву Горгону, ту, что носит змей на голове, про чудовищного Минотавра, рожденного критской царевной Пасифаей от бога Посейдона, и про чародея, что сумел заманить в Замок книгопроходца, вынудил его отдать Силу и вырвался из Междумирья обратно в Мир, и оттого стал бессмертным... - Да вы, я вижу, спите, иномирцы, - вернул Совет к реальности насмешливый голос Яги. - Ладно, утро вечера мудренее. Ложитесь-ка спать, а завтра утром, может, я вам что и поведаю. Окончательно клюющий носом Совет не нашел в себе сил спорить. Все уже настолько спали на ходу, что даже не заметили, с каким комфортом их устроили послушные невидимые слуги - на перинах, с настоящими подушками, стянули с усталых ног сапоги, укрыли одеялами... Сон нахлынул темной водой из лесного озера, перед глазами закачались камыши, зашуршал тростник... Глава 47. За краем света. Сегодняшний день отличался от предыдущих. Жанну долго вели по бесконечным коридорам, анфиладам, потом ввели в комнату. «ТПРУНЯ!» - издевательски подумала про себя Жанна. Действительно, епископа Герфорда, шерифа Ноттингемского и дона Рэбу, торжественно разместившихся за длинным столом для заседаний, можно было назвать Тройкой по рационализации и утилизации, а сама Жанна вполне тянула на необъясненное явление. (см. братья Стругацкие, "Сказка о Тройке", продолжение "Понедельник начинается в субботу") Девушку усадили в кресло. - Сударыня, - размеренно заговорил епископ, - мы прекрасно понимаем, что вам здесь не очень нравится и вы, несомненно, желаете как можно скорее вернуться к своим родителям и друзьям. Мы избавим вас от своего общества как только вы передадите свои способности в нашу пользу. - К сожалению, я не могу этого сделать ни при каких обстоятельствах, - грустно констатировала Жанна. - Даже если здесь будут леди Хельга Рэйвен и сэр Гай Гисборн? Жанна почувствовала, как пересохло в горле. Догадались. - До сэра Гая Гисборна мне нет никакого дела, а когда здесь будет леди Хельга Рэйвен, тогда я и подумаю, стоит ли с вами разговаривать, - держась из последних сил, отрезала она. Тройка переглянулась, и Герфорд кому-то кивнул. В поле зрения Жанны возникли стражники, предводительствуемые бароном Фрон де Бефом и младшим инспектором Фаржем (нос у последнего был крест-накрест заклеен пластырной повязкой). Между ними стояла… - Мисс Джейва, полагаем, что это вас заинтересует… Ольга. В комнате повисла пронзительная тишина. Воронцову подвели к Жанне, придвинули второе кресло и усадили. Одета Ольга была как в первое посещение Шервуда, только сейчас платье было порвано, волосы растрепаны, а на щеке красовался след от удара кнутом. Девушка молча трогала пальцем кровоточащий рубец; губы у нее были распухшие и искусанные. "Господи! - мысленно ахнула Жанна. - Что они с ней делали?" - Мы полагаем, вы будете рады побеседовать с вашей подругой? - насладившись произведенным эффектом, произнес епископ. - А вас мы можем выпустить. Вместе с ней, после того, как вы откажетесь от ваших способностей. Жанна покосилась на «Тройку» и вновь перевела взгляд на подругу. Может быть, они придумают что-нибудь вдвоем? - Привет. - Привет. – Воронцова продолжала глядеть в пол. - Партайгеноссе, кажется, у нас появилось время разложить спички? - негромко сказала Жанна, уповая на то, что Ольга поймет намек. Ольга слегка удивленно подняла брови. - В смысле? - Ну-у, выражаясь фигурально... - У тебя что, они есть? - почему-то с некоторой опаской спросила Ольга. Жанна почувствовала, что чего-то не понимает. - Откуда... Шпрехен зи дойч? - Жанна предприняла еще одну попытку "навести" подругу на необходимые ассоциации. Не помнит "Штирлица", так "Резидента" не могла же забыть! Или могла?... - Яволь, - с легким недоумением ответила Ольга. - Очень хорошо. Жанна встревожилась и озадачилась не на шутку. Чтобы Ольга не поймала цитату… Это же надо, какие гады! Неужели «промывание мозгов»?! Еще одна проверка... - Ты почему здесь, Саид? - Кто? – растерянно переспросила Ольга. - А как там погода? - Жанна вспоминала все "крылатые" фразы из знакомых фильмов. - Снег. - Ольга пожала плечами. - Первый. Мокрый. - Да, сейчас бы чаю горячего... Ольга заметно вздрогнула и отстранилась. Жанна внутренне напряглась - с чего бы Ольге демонстрировать такую реакцию? Как... как.. Белый Замок! Не даст «промывание мозгов» такую реакцию. Или даст? - Чаю бы, говорю, горячего, - задумчиво повторила Жанна. - Или куртку замшевую. Три. Кворум зрителей надоедливо пялил глаза, а Жанна пыталась придумать окончательную проверку этого явления, имеющего внешность Ольги. Потому как с памятью всякое бывает... Наконец ее осенило. - Слушай, а кто у нас вел композицию в музыкалке? - Рисование? - переспросила Ольга. Жанна обрадовалась. Перепутать композицию и рисование... Это не Ольга. И отрекаться не придется. Пока. Недостающую деталь удалось вписать, неожиданно тронув «Ольгу» за руку. «Явление» вздрогнуло и шарахнулось, словно его прижгли каленым железом, а Жанна успела ощутить вместо человеческой руки – струящийся бестелесный холод. Все ясно. Фантом. - Был я смел да удачлив, но счастья не знал... - в завершение своих мыслей пропела Жанна. - Наговорились? - Шериф подошел к "Ольге" и закатил ей звонкую оплеуху. Жанна пожала плечами. - У кого-то боксерские груши, у вас - манекен. Вы что-то еще имеете мне сказать? Если нет - я устала. Фантом растаял в воздухе. Жанна поднялась из кресла; колени слегка дрожали. - Не спешите, - шериф слегка толкнул ее в плечо, так что она плюхнулась обратно. – Невежливо уходить до прихода ВСЕХ друзей. - Как же вы мне надоели… - выдохнула Жанна, мысленно собираясь с силами. Она была почти уверена, что ей предъявят еще один фантом, и даже начала гадать – чей, когда в комнату ввели Гая Гисборна. Девушка отметила, что рыцарь держится как хозяин, хотя выглядел он похудевшим и осунувшимся. Жанна не знала, что Гая держат здесь на карцерном режиме. Но, может быть, это тоже призрак? - Ну и что? – сухо спросила она. – Я должна испугаться или обрадоваться? - Для начала убедиться, что это живой человек. Жанна снова пожала плечами: - Какая мне разница? – Сердце колотилось где-то у горла. Она молча смотрела, как охрана подводит Гисборна к ней вплотную. Шериф взял ее руку и, преодолевая слабое сопротивление, положил на щеку рыцаря. Тепло и материальность были вполне убедительны. - Допустим, это живой человек, - Жанна пристально смотрела в сощуренные серо-желтые глаза, - но с чего вы взяли, что это мой друг? Вообще-то все обстоит ровно наоборот… - Ах, ну тогда, конечно, вам должно быть все равно, - отозвался шериф. – Мы как раз собирались допросить его, где искать ведьму Рэйвен… Не желаете посмотреть? - Увольте, - Жанна снова попыталась встать, но ее плотно прижали к креслу. Расширенными глазами девушка смотрела, как Фрон де Беф и Фарж синхронно врезали пленному рыцарю в солнечное сплетение. Гай согнулся, тут же получил удар по затылку и почти без сознания обвис на руках своих охранников. Безвольное тело прикрутили к непонятному деревянному сооружению. Рэба нажал на рычаг. Сооружение медленно воздвиглось и стало похоже на крест с подвижными сочленениями, вроде того, на который подвешивают марионеток. Жанна поняла, что это местный вариант дыбы - детали «креста» не были соединены жестко и позволяли одновременно поворачивать как всю конструкцию, так и ее составные части в трех измерениях. Наместник Святого Ордена в Арканаре повернул какой-то маховик, и сооружение стало медленно растягиваться. У Жанны потемнело в глазах. Она понимала, чего от нее добиваются, понимала, что Гай им нужен и поэтому его не убьют, но легче от этого не становилось. Заскрипели петли и веревки. Гисборн поднял голову. - Как, инспектор, - на его губах появилась насмешливо-сочувственная улыбка, - вам опять разбили нос? Возможно, это научит вас не совать его в чужие дела! - Ах ты ублюдок! - Фарж рванулся к маховику и крутанул его. - Дубина, он знает, как найти девчонку! – Фрон де Беф дернул маховик в другую сторону. Гисборн задохнулся от боли. Жанна увидела, что из прокушенной нижней губы по подбородку рыцаря ползет струйка крови, и наконец-то «отключилась» сама. * * * ...Первым проснулся Вадим. В закрытые веки бил горячий яркий солнечный луч, просвечивая алой кровью. По горнице кто-то ходил, легко ступая - явно не хозяйка, та хромала и громко постукивала по деревянному полу костяной ногой. Звякнула печная заслонка, зажурчала вода. Вадим открыл глаза. Елена, стоя у печки, наливала воду в котел. В южное окно светило солнце, за восточным покачивались еловые вершины, а за северным по-прежнему висела непроницаемая тьма. Вадим не успел оценить этот феномен по достоинству: в избе вдруг раздался короткий отчаянный визг. Елена стремительно обернулась, расплескав воду, Вадим вскочил; вскинулись, продирая глаза и ища оружие, остальные... Визжала Ирка: когда она открыла глаза, прямо перед ее носом на тонкой паутинке раскачивался крупный мохнатый паук. Пауков же Ирка боялась безумно. - Что случилось?! - Валька, встрепанный спросонья, стоял посреди горницы с обнаженным мечом в руке и озирался, не видя врага. Паук, перепугавшийся от акустического удара не меньше Ирки, торопливо суча лапами, быстро-быстро убирался по паутине обратно под потолок. Впрочем, получалось у него не очень-то: видно, спускаться было легче. Ольга первой разобралась в причинах шума. - Ай-яй-яй, - укоризненно сказала она, провожая паука глазами. - Я их боюсь! - жалобно пискнула храбрая победительница оборотня. – Ну уберите его кто-нибудь... Валька кончиком меча подхватил восьминогого диверсанта и выкинул в сени. - Во дает - с гвардейцами драться не боится, оборотня не испугалась, а паука боится, - недовольно проворчал он. - То гвардейцы, а то паук, - краснея, буркнула Ирка. Она села, убрала волосы с лица. - Ну да, ты еще скажи - у оборотня четыре ноги, а у паука целых восемь, - подсказала Ольга. Все рассмеялись. - Издевайтесь, издевайтесь, - обиженно сказала Ирка. - А кстати, где хозяйка-то? Леша тем временем озадаченно крутил головой. - Ладно, хозяйка, - высказался он наконец, - а вот что с домом творится? Мы же вроде его вчера не поворачивали? Дверь где была? - На юге, - подсказала Елена. Она с интересом следила за ходом мыслей Совета. - А сейчас? Юг-то - вон он! А дверь... - Леша кивнул на дверь. Она была слегка приоткрыта, и в щели чернела темнота. Дверь была обращена на север. - Вот это номер, - протянул Валька. - Это что же, нам через окно вылезать придется? - Не придется, - сказала Елена. - Да не бойтесь вы. Она нам не враг. - Скажи, Елена, - Иркин взгляд ненадолго стал отсутствующим, девушка старательно что-то припоминала, - вчера хозяйка вправду про ту самую Медузу Горгону говорила или мне приснилось? - Говорила. - А про человека, который смог выйти из Замка? - поспешил уточнить Валька. - Это был не человек. Колдун. Никто даже не помнит, из чьего мира он появился. А вот ушел в книги. - И до сих пор там живет?! - А как же! - Так что ж мы к нему не пошли? - это уже вмешался Вадим. Они сами не заметили, как собрались вокруг Елены в тесное кольцо, и сейчас жадно ловили каждое ее слово. - Эх, Вадим, Вадим, - покачала головой младшая Яга. - Не то спали вы уже, не то не поняли до конца… Звался колдун этот Кошем за худобу свою. Мол, ни жиру, ни мяса - кошти одни… - Кощей Бессмертный! - одновременно вскрикнули все сразу. - Верно. Шли мы мимо него, Вадим, только не любит он гостей вроде нас. Не зря сестрица моя средняя всполошилась и первую весточку ему послала. Боится он любых дел, что с Замком связаны, потому что самого Замка боится. - Уже неплохо, - констатировала Ольга. - Во всяком случае помогать им не станет. - А при чем тут яйцо? - неожиданно спросил Леша. - Вернемся - у Романа поинтересуйся, он лучше меня объяснит. А пока… Если вы запомнили хоть что-то из вчерашних объяснений, должны понять, что обитатели Замка жить без него не могут, он дает им силы. - А-а! - радостно воскликнул Валька. - Блок питания, да? - Можно и так, - улыбнулась Елена. - А чтобы уйти, надо как-то кусочек этой силы с собой забрать. Он один придумал, как это сделать и, видимо, никому ничего не сказал. Оставшиеся, конечно, обиделись, но им теперь трудно добраться до Кощея. - Аккумулятор в яйце, - продолжая проводить параллели, задумчиво сказал Леша, - забавно. Я бы до такого не додумался. - Ты и без него неплохо выглядишь, - заметил Валька. - Совсем как живой. Совет замолчал. - Ну, я вижу, вопросы закончились, - подвела итог чародейка. - Отдыхайте, пока можно. Еще вчера вечером долгий отдых казался недосягаемой и прекрасной мечтой, а теперь Большой Совет, маясь от ожидания, слонялся по горнице, пялил глаза в окна, время от времени пытаясь разглядеть, что же таит в себе тьма за северным окном, и то и дело бросал тоскливые взгляды на солнце. Солнце медленно ползло по небу, тень от частокола все укорачивалась и укорачивалась. Близился полдень. Изнемогший от безделья Валька сделал было попытку выглянуть за дверь, но Елена сурово остановила экспериментатора. - Любопытной Варваре нос оторвали, - неожиданно жестко сказала она. - Ты бы еще палец в глазницу черепа сунул, проверить, что это там такое светится. - А что будет? - Думаю, останешься без пальца, - пожала плечами Елена. - Или без руки, как получится. Тень перевалила за полдень. - Сейчас что-нибудь произойдет, - внезапно сказала Ирка. - Слышите? За домом шумел ветер. В его шуме прорезался свист, громыхание; неожиданный сильный порыв распахнул дверь настежь, и в горницу прямо в ступе вкатилась хозяйка. Дверь со стуком захлопнулась у нее за спиной, раздутые ветром занавески снова обвисли, грохот замер, и наступила тишина. - Слуги мои верные, слуги мои скверные! - Яга словно не замечала устремленных на нее взглядов. - Уберите ступу да подавайте на стол, я есть хочу! Большой Совет мысленно застонал, но возражать не рискнул. К счастью, дневная трапеза заняла раза в два меньше времени, чем вечерняя, и Яга, утолив голод, повернулась к друзьям. - Вот что, гости, я вам скажу, - начала она. - Придется вам к моей старшей сестре идти. Только она на ваши вопросы ответить сможет. А я не знаю, уж не посетуйте. Воцарилось молчание. Сначала до Совета дошло, что старшая Баба-Яга не сумеет им помочь и, значит, шли они зря, и вообще - что же теперь делать... Секундой позже они расслышали слова о старшей сестре, и в головах начался полный сумбур. Это как это - старшей? Еще старше? Где это слыхано о четвертой Бабе-Яге? И куда, спрашивается, идти - они и так на краю света. И сколько этот поход займет времени и сил? Поскольку все эти мысли и вопросы толклись в головах одновременно, ни одна из них не смогла пробиться и оформиться в слова. Пять пар растерянных глаз безмолвно уставились на Елену - и немного успокоились, увидев, что на ее лице нет ни недоумения, ни испуга. Было там только спокойное осознание необходимости. Похоже, Елена подозревала об итоге с самого начала. - Ну что ж, - негромко сказала она. - Надо - значит, надо. Яга встала, стуча костяной ногой, подковыляла к двери и открыла ее во всю ширь. Из темноты, как и прежде, повеяло холодком. Странным холодком - не свежестью ночи, не зимним морозом, не стылым воздухом погреба или пещеры, а холодом в виде отсутствия тепла. По спинам пробежали мурашки. - Ты знаешь, как спрашивать, - сказала Яга Елене. - Не в моих это правилах - удачи желать, но удача вам пригодится. Берите хоть пожелание, коли ничем другим помочь не смогла. Вот, держи. - На ладонь Елены лег клубок. Обыкновенный клубок шерсти размером с теннисный мячик, он слегка светился голубоватым светом. - Доведет до места. Совет наконец сообразил, что они сейчас тронутся, и поспешно надевал заранее уложенные мешки. Никто даже не подумал задавать вопросы. Спрашивай не спрашивай, а идти надо. Меньше знаешь - крепче спишь. - Возьмитесь за руки и не отставайте, - приказала Елена и шагнула через порог. Ее силуэт тут же расплылся во мраке, и только голос продолжал звучать так же. - Не бойтесь, идти недалеко. Ну, давайте руку, кто-нибудь! Ирка вложила холодные от волнения пальцы в теплую ладонь чародейки, другую руку протянула Вадиму, и экспедиция цепочкой спустилась с невидимого крыльца. Светящийся позади прямоугольник открытой двери погас, и ярче засиял клубок в руке у Елены. Та взмахнула рукой, клубок описал короткую дугу, упал и медленно покатился вперед. * * * На какое-то время ее оставили в покое. В полном покое. Сначала это радовало, но очень скоро перестало. Тишина, тишина, белизна и тишина... Пусто. Где весь мир? Где хоть кто-нибудь? Может быть, про нее забыли?! Или… или теперь с ней предоставили разбираться самому Замку? Жанна почти прониклась к нему доверием, когда Замок нанес по нервам весьма ощутимый удар. Из магнитофона вместо ожидаемых песен по заказу вдруг раздалась до боли знакомая музыка. В памяти разом возникли Париж, кафе, аккордеонист… Жанне захотелось завыть. За что?! Она попыталась выключить магнитофон, убавить звук… Бесполезно. Музыка, казалось, звучала уже отовсюду и смолкла лишь тогда, когда открылась дверь. - Я вижу, вы тут соскучились? - с милой улыбкой проговорила миледи, присаживаясь в кресло. - Я люблю одиночество, - сделав над собой усилие, ответила Жанна. Она понимала, что это просто очередная попытка ее уломать. - Даже здесь? В этом интерьере? - Миледи наклонилась вперед, глядя на нее сочувственно. - Дорогая, честно говоря, я вам не верю. Скажу вам как женщина женщине - ведь это не самое приятное место в мире, а? - А вы не женщина, - неожиданно для себя вспомнив цитату, ответила Жанна. - Вы демон, вырвавшийся из ада! В измененном сюжете миледи не слышала этих слов. Но, видно, они были заложены где-то глубоко в подсознании: леди Винтер отпрянула, вздрогнула, словно получила пощечину, красивое лицо исказилось бешенством. - Вот как, - едва сдерживаясь, почти прошипела она. - Хорошо. Я вижу, вам не нравится мое общество. Я предоставлю вам другое! ...Коридоры, коридоры, коридоры - белые сливающиеся туннели. Время от времени попадались лестницы, ведущие вниз, и только вниз. Да и коридоры шли под уклон. Интерьер постепенно и неуловимо менялся. Когда Жанна поняла, на что это похоже, ее обдало жаром, тут же сменившимся морозом по спине. Туннели Цитадели на Планете Негодяев! Где-то капала вода, за поворотом скрежетнул хитиновый панцирь, прошуршала стремительная тень - огромный паук дробно простучал когтями по белому полу и скрылся. В воздухе висело странное, жутковатое эхо - шорохи, шепоты, клацанье, скрежет... Жанну втолкнули в небольшую комнату со сводчатым потолком, в считанные секунды усадили в похожее на зубоврачебное кресло и, прежде чем она успела опомниться, пристегнули запястья к подлокотникам, а ноги - к подставке. - Пошли, пока она не явилась, - проверив ремни, обронил Можирон. - Не выношу это дьявольское отродье. - Брр, жуть берет, - передернул плечами д’Эпернон. Конвой скрылся за дверью. Жанна осталась одна. Ненадолго. Неприметная дверь в углу комнаты заскрипела и стала медленно отворяться. - Наконец-то, ну наконец-то, я до нее доберусь! Ух, и доберусь же я до нее, Синда, голубчик, приготовь-ка инструменты, дождалась наконец... Скрипучий, ржавый голос сопровождался постукиванием, шорохом и скрежетом. Жанна перестала чувствовать собственное тело и впервые в жизни поняла, что это такое, когда волосы встают дыбом. Над ней нависла изогнувшаяся огромным вопросительным знаком чудовищная тварь, какую можно увидеть разве что в бреду свихнувшегося энтомолога да в голливудском фильме ужасов - сегментированное, подернутое пятнами ржавчины тело гигантской многоножки, бесчисленное число членистых хитиновых лап с когтями на каждой, фасетчатые глазищи - и шевелящиеся изогнутые жвалы, на кончиках которых то набухали, то скрывались мутные капельки. Ржавые пятна походили на конопушки. Конопатая Сколопендра. По левую руку от Жанны в удобном мягком кресле развалилась вторая кошмарная тварь - богомол ростом с человека. Передние лапы богомола ловко листали толстый том в кожаном переплете. - С чего б начать-то? - в радостном нетерпении прочавкала Сколопендра. Она безумно тосковала по кровавым временам, оставшимся за стенами замка и время от времени развлекала себя тем, что пытала своих же тарантулов. Но это, конечно, было не то! Этих хоть на части режь - через час будут как новенькие. И главное - боли не чувствуют! Особо одаренные пытались, правда, изображать жуткие мучения, но делали это так топорно, что Сколопендре впору было восклицать: «Не верю!» А тут - живое и свеженькое! Счастливое членистоногое погрузилось в приятные размышления. - Может, с ногтей начнем? Или суставчики обработаем? Богомол Синда медленно поднял голову и столь же медленно, веско, даже с некоторой театральностью объявил: - Змееволосая велела отдельно довести до сведения: никаких кровопусканий. - Да как же это! - Сколопендра растерялась, если не сказать - ужаснулась. - Это что ж получается! Это ж никакого удовольствия! Следующие несколько минут прошли в тишине: Сколопендра медитировала, слегка покачивая головой из стороны в сторону, Синда не смел мешать. Наконец, на конопатую садистку нашло озарение. - Давай-ка тисочки, Синда, как раз для человеческих конечностей... Богомол, не торопясь исполнять приказание, перелистнул несколько страниц. - Тиски, тиски... а, нашел... Не годится, хозяйка. Велено руки не калечить. - Ну что ты будешь делать, а... - жвалы прищелкнули. Жанна наблюдала за диалогом в полуобморочном состоянии. Когда-то давно она пыталась представить себе, что это такое - когда тебя пытают. Ну вот, сейчас и представит. Мысль эта была совершенно неоформленной. Единственным оформленным чувством был ужас - ужас, затопивший целиком. Смысл разговора доходил до нее с трудом. Остатками воли и сознания Жанна пыталась удержаться в рамках достойного поведения - не закричать еще до того, как к ней прикоснутся, не разреветься, не начать упрашивать... черт, ведь это же Конопатая Сколопендра, она способна работать просто так, для собственного удовольствия! - Давай уж, читай все сразу, - с досадой проскрежетала Сколопендра. - А то чего не предложишь - все нельзя... зачем только притащили, спрашивается! Список у богомола был длинным и, пожалуй, мог бы вселить в пленницу хоть какую-то надежду, если бы не два обстоятельства: во-первых, Жанна уже была не в состоянии воспринимать любую информацию, а тем более - делать выводы; во-вторых, ее отдали в руки двух виртуозов, и сомневаться в богатстве их фантазии не приходилось. Однако даже на Сколопендру количество запретов произвело удручающее впечатление. В самом деле, о каком удовольствии может идти речь, если по окончании процедуры начальство требует выдать подопытную с целыми (и работающими!) руками, с целой головой, в здравом рассудке... да еще и крови чтоб никакой! Сколопендра сначала долго бормотала что-то, видимо, перебирала варианты, потом разразилась тирадой на незнакомом языке, и, судя по эмоциональности, высказывание в переводе не нуждалось. - Это что ж они там!.. - верещало разъяренное чудовище. - На кой она мне тогда?! Уж я бы их всех!!! Тут Синда в ужасе схватился двумя лапами за голову, а остальными показал на дверь и на экран. Сколопендра немного угомонилась. - Ладно, - прошипела она, остывая, - ничего... еще отыграемся. Вот выберемся отсюда... всем припомню, до единого. У-у, Двуглавый, ты у меня попляшешь! Думай, Синда, голубчик ты мой, думай! Уж только б сломалась, захотела... Зажужжал какой-то механизм, и Жанна увидела, как потолок и стены медленно изменяют положение. Секундой позднее она поняла, что со стенами все в порядке, а положение изменяет ее кресло - попросту говоря, опрокидывается. Спинка выпрямилась, а потом комната перевернулась вверх тормашками. Кровь прихлынула к голове, в ушах зашумело. Долго она так не выдержит...
Калантэ: - Синда, а ну-ка, тряхани ее хорошенько... - это было последнее, что услышала Жанна сквозь нарастающий шум в ушах. Ей и так казалось, что голова сейчас лопнет от напряжения, и тут резкий, сильный удар, казалось, со всех сторон сразу - глаза заволокло красным, и Жанна потеряла сознание. Она уже не видела, как оторопевшие Синда и Сколопендра, замерев, смотрят на упавшие на пол капли крови из ее ноздрей. Едва капли коснулись белого покрытия, как по полу прошла судорога. Пол вспучился, кровь словно вскипела, зашипела, судорога перекинулась на стены... Новая капля - новая судорога. Замок трясло в конвульсиях. - Скорее, что-нибудь... да переверни ты ее! Переверни! - Ох, и влетит от хозяина... - А все ты, Синда, ух, и доберусь я до тебя! Кресло перевернулось, и капли крови перестали падать на пол. Жанна не видела и не слышала, как ее торопливо тащат по коридорам до ее комнаты. Когда девушка пришла в себя, она лежала у себя на диване. Диван и весь пол в комнате были плотно устелены плащами из ее гардероба. Свитер на груди и плащи пестрели бурыми пятнами. Отчаянно болела голова, все тело было чужим, ватным. Жанна подняла дрожащую руку и осторожно потрогала левое ухо - там тоже болело. Внутри. Под пальцами было что-то липкое. Жанна почти равнодушно посмотрела на измазанные запекшейся кровью пальцы и обессиленно уткнулась в укрытую зеленым плащом подушку. * * * - Где мы? - шепотом спросила Ирка. Шепот прозвучал странно - как будто в закрытом пространстве, несмотря на то, что вокруг чувствовалась огромная пустота. Сухой и холодный, ничем не пахнущий воздух был неподвижен, и шаги не рождали эха. Собственно, шагов никаких не было - под ногами не ощущалось вообще ничего, хотя что-то должно же было быть, ведь не по воздуху они шли? Светящийся шарик катился впереди, ничего не освещая. - Нигде, - ответила Елена. - Здесь просто ничего нет. И никогда не было. - Похоже на то, - непривычным голосом отозвался из темноты Валька. - У меня как будто все чувства отключены. И зрение, и слух, и обоняние, и даже осязание. А может, тут просто нечего чувствовать? - Голоса-то ты слышишь, - возразила ему Ольга. - Слышу. А вот руки твоей не чувствую. - Ох, теоретики, все-то им объяснить надо, - со вздохом сказала Елена. Некоторое время шли молча. Но в полной тишине было неуютно. - Может, споем? - предложил Леша. - Вместе весело шагать по просторам... - добавила Ирка. - Ой, ребята! Слышите? - Что? - Эхо появилось! Ау! Все замерли, прислушиваясь, и через несколько секунд издали и впрямь докатился слабый отголосок. Отряд сразу почувствовал себя бодрее. Спустя еще какое-то время все одновременно начали различать силуэты друг друга: темнота стала не такой непроглядной. Ощущение пустоты исчезло. Валька шумно потянул носом и звонко чихнул. - Пахнет сыростью, - отметил он. Под ногами скрипела каменная крошка или песок, шаги начали отдаваться где-то наверху, в невидимых еще сводах. К запаху влажного известняка примешался запах палых листьев и мха, и в следующий момент из-за поворота ударил сноп голубоватого дневного света. Еще несколько шагов - и Совет увидел впереди, в высокой узкой щели, озаренные солнцем и покачивающиеся на легком ветру метелки травы и полоску голубого неба. Один за другим они протиснулись через щель и выбрались на лужайку, вытряхивая из волос насыпавшийся песок. - Куда-то мы пришли, - констатировал Валька, оглядываясь. - А куда? - Ой, клубок исчез! - дернулась Ирка. - Конечно, исчез, - сказала Елена. - Довел и исчез. - Ты хочешь сказать, что мы на месте? А где же избушка? - С чего вы взяли, что мы идем к еще одной Бабе-Яге? - вопросом ответила Елена. - Вижу, пора вам объяснить. Мы шли к старшей сестре. Самой старшей. Она... в вашем Мире таких иногда называют жрицами, но вообще-то это неправильно, да и неважно, как называть. Смотрите, слушайте, задавайте вопросы. Здесь спрашивать будете только вы. Но только очень внимательно следите за каждым словом, будьте точнее. Иначе не получите даже намека на ответ. Точного ответа вы не получите в любом случае. - А почему? - Таков обычай. У жриц, оракулов... - И у ведьм, - добавил Леша. - Ну, это классика, - сказала Ольга. - А у кого спрашивать-то? - Скоро будет у кого, - пообещала Елена. - Пошли. На этот раз идти оказалось совсем недалеко. Не больше пяти минут они топали сквозь густейший, низкорослый березняк. Потом березки расступились, и Совет вышел на поляну. - Вот это да... - шепотом выдохнул Леша. Идеально круглая поляна с низкой травой была окружена дубовой рощей, лишь с одной стороны к ней примыкал березовый лес. Посреди поляны росло Дерево. Да, это, конечно, был дуб, но какой? Ствол с узловатой темно-серой корой, который не смог бы обхватить весь Совет, взявшись за руки, возносил над остальными деревьями колоссальную крону, похожую на зеленую тучу. Могучие ветви, почти под прямым углом отходящие от ствола, простирались над половиной поляны, и в их густой тени рос только выносливый барвинок, усеянный голубыми звездочками цветов. Плети барвинка оплетали корни дерева и лежащий под ним большой замшелый камень. Дуб был огромен, он был совершенно невероятен, он непостижимым образом властвовал над лесом, поляной, над временем, над всем, что было вокруг него. Листва тихо шелестела. И все неожиданно почувствовали, как на них льется ощутимый поток спокойствия. На поляне царила сама Вечность. Все пройдет, пройдут беды и радости, опадут и снова развернутся листья, выпадет и растает снег, времена года промелькнут, словно летящие по ветру осенние паутинки, а Дерево останется. Останется просинь неба в кружеве ветвей, и так же будет светить солнце, и шелестеть листва. - Как в храме, - очень тихо прошептала Ирка. Слева зашуршали прошлогодние сухие листья, устилавшие землю между дубовыми стволами. Большой Совет повернулся в ту сторону неторопливо, без страха и опасения: в этом лесу, подсказывало им шестое чувство, им бояться было некого. И нечего. К ним подходила высокая стройная женщина. Вначале Совет разглядел только, что она одета во что-то белое, и что у нее длинные, прямые, иссиня-черные волосы с серебряной проседью, окутывающие ее почти до земли. А потом они увидели лицо, с которого спокойно, даже чуточку отрешенно смотрели глубокие, всезнающие глаза цвета... какого цвета? Цвет было не разобрать - то зеленые, как листва над головой, то серо-голубые, то как грозовая туча над озером, они посмотрели каждому в лицо и, Совет был убежден, увидели все. Абсолютно все. Эти глаза заслоняли собой все остальное, так что позднее никто из Совета не сумел вспомнить, как выглядела она сама. Глаза запомнили все, а вот лица, похоже, просто не разглядели. - Выпускайте птицу, - негромко произнес голос, в котором звучал шум леса. - Вы достигли цели. Я отвечу каждому из вас на один вопрос. - Как, только на один?! - вырвалось у Вальки. Елена досадливо нахмурила брови, и не зря: женщина, сделавшая было шаг в сторону Дерева, остановилась и обернулась. - Ты задал свой вопрос, - бесстрастно отметила она. - Да, на один. Вам хватит этого. - Женщина повернулась, не спеша отошла под дуб и села на валун. - Ну, Валь, кто тебя за язык тянул, - огорченно покачала головой Елена. - Теперь у вас только четыре вопроса. Думайте хорошенько. Она ждет. Валька с бессильной досадой стукнул себя кулаком по лбу. Остальные напряженно молчали. Елена молча отперла ивовую клетку, бережно достала ласточку. Птичка любопытно вертела черной головкой. - Лети, - шепнула Елена и подбросила ее в воздух. Мелькнули острые крылья, и ласточка исчезла над лесом. - Ну как, додумались? Ирка покусывала нижнюю губу. Леша, по обыкновению, ожесточенно ерошил волосы. - А что нам надо? - шепотом сказал Валька. - Как нам попасть в Белый Замок? - И как освободить Жанну, - добавила Ольга. - "И Гая Гисборна. Если он все-таки там," - подумала она. - В зависимости от ответов будем думать дальше, два вопроса оставим про запас, - сказала Воронцова вслух. - Лучше сначала спросить, как освободить Жанну, - сказал Вадим. - Самый объемлющий вопрос. - И надо знать, что дальше делать с этим чертовым Замком, - сумрачно подсказала Ирка. - Ой-ей-ей, ну и задачка... - Ладно, - сказала Ольга. - Иди, Вадим. Начнем с самого начала. Вдруг нам не надо попадать в Белый Замок? - Значит, как освободить Жанну... - Вадим поскреб за ухом. - Как нам сделать, чтобы Жанна вернулась к нам, ничего не потеряв. О? Годится? - Вполне, - сдержанно одобрила Ольга. - Давай. - Спрашивает один, но слушать ответ могут все, - тихонько подсказала Елена. - Ну, смелее... Вадим шагнул вперед. Остальные осторожно двинулись следом. - Как нам сделать, чтобы Жанна вернулась к нам, ничего не потеряв? - Вы должны силой вынудить Белую Цитадель отпустить пленников, - последовал неторопливый ответ. Вадим выдохнул и отошел. - У эльфа и ветра не спрашивай совета, - проворчала Ирка, - оба скажут в ответ - что да, то и нет. Давайте второй вопрос. Значит, в Замок нам надо. Леша тряхнул головой и подошел к сидящей в прежней позе ведунье. - Как нам попасть в Белый Замок? - спросил он и затаил дыхание, ожидая ответа. - Туда не впускают без приглашения. Но тот, кто рядом с вами и кого никто и никуда не приглашал, откроет для вас стеклянную дверь. Леша вернулся к друзьям несколько обескураженный. - Это что такое - стеклянная дверь, а? - шепотом, чтобы это не было принято за следующий вопрос, жалобно проговорил он. - Оставим на последнее. Раз откроет, значит, откроет. - Ирка сосредоточенно хмурилась. - А вот что там внутри будет... - Она решительно вышла из круга. - Как нам справиться с тем, что мы встретим внутри Замка? - Оружие живых бессильно против мертвых. Но вам поможет пройти живой огонь. Ирка отошла. Совет молчал. Над головами медленно двигалось пушистое белое облако. Тихо колыхалась листва, по лицам скользили тени. - Ну что, четвертый вопрос? - сглотнув, осторожно проговорил Валька. - Что делать дальше с Замком? - Ответит - ничего, - предположил Вадим. - Нет, так плохо. Как обезопасить себя от дальнейших... дальнейшего... уф, ну, понимаете, что я хочу сказать? - Не особенно, - пожала плечами Ольга. - Что нам делать, чтобы Белый Замок больше не смог причинить нам вреда? - Что нам делать, чтобы Белый Замок стал максимально безопасен для... для всех, - сформулировал Леша. - Вот, по-моему. Не придерешься. Ольга кивнула и шагнула в тень дуба. Ведунья выслушала последний вопрос и, прежде чем ответить, секунду молчала. - Вам ничего не надо будет делать, - наконец проговорил глубокий голос. - Все решится само собой. - Женщина встала. - Ваши вопросы закончились. Получили ли вы ответы, какие хотели? - Получили, не получили, теперь уже не исправишь, - совсем беззвучно проворчал Валька. Но, как ни тихо он бурчал, женщина услышала. Губы слегка дрогнули в улыбке - словно пробившееся сквозь тучу солнце на мгновение осветило дремучий лес, и листва заиграла золотистыми бликами. - Однажды сделанное нельзя переделать, тут ты прав, - сказала она. - Но не падайте духом, я вижу далеко... и ваше будущее не застилает белый туман. Совет не сразу понял, что игра в загадки и иносказания продолжается, но уж этот-то намек, пожалуй, разгадать было легко. Белый туман - Белый Замок, все просто. - А теперь вам надо спешить обратно. Время на границе миров течет странно. Никто не успел поинтересоваться, каким образом им предлагается поспешить - из-за деревьев послышалось ржание, и на поляну, стуча копытами, рысью выбежали шесть лошадей - рыжих и длинногривых. Перед ними в высокой траве мелькало что-то совсем огненно-рыжее с белой искоркой, подбежало поближе и оказалось маленькой лисицей с хитрой мордочкой. - Вот вам проводник, а вот вам и лошади, - ведунья потрепала по гриве переднего скакуна. Лошади послушно замерли на краю поляны, выстроившись полукругом. Звякнуло стремя. Елена первая подала пример, подойдя к крайней, собрала жесткие поводья в левую руку, вскочила в седло. Лисица тявкнула и уселась перед ними, обвив пушистым хвостом передние лапы. «Верхом, конечно, быстрее, чем на своих двоих, но сколько же мы будем добираться...» - невольно подумала Ирка, приноравливаясь к непривычно высокой луке седла. Они были в пути уже больше недели. А ведь рассчитывали вернуться через семь дней. Друзья, конечно, скоро получат весточку, но каково Жанне в ее тюрьме... Ирка прикинула дорогу, понадеялась на сказочных лошадей и короткий путь и решила, что они могут обернуться к середине января. Ей было невдомек, как сильно она ошибалась. Совет уже сидел в седлах. Лисица вскочила и затрусила вперед, совсем не туда, откуда они пришли - на узенькую тропку меж дубов, по которой верховые пробирались не без труда, пригибаясь под ветками. - Иногда ваши желания будут сбываться, когда вы уже совсем потеряете надежду, - неожиданно сказала молчавшая до сих пор ведунья, когда они уже въезжали в лес. - Но это лучше, чем отпраздновать победу и получить удар в спину. Ирка, ехавшая в середине кавалькады, от неожиданности натянула поводья, и лошадь Вадима ткнулась мордой ей в спину. Она оглянулась, но на поляне никого не было. Совсем. Даже трава не примята. - Не стойте, торопитесь, - становясь все тише, прошелестел голос, шедший, казалось, из кроны дуба. - Ждать трудно, терять надежду - больно... Елена тоже оглянулась через плечо. Лиса, приостановившись, требовательно тявкнула. - Поехали, - скомандовала Елена. - Здесь мы сделали все, что могли. Глава 48. Возвращение. Тропинка скоро вывела их из леса на опушку, и лиса, до сих пор трусившая неторопливо, как на прогулке, припустила со всех лап. Огненный хвост стлался над травой, как вымпел. Лошади летели следом, и у их всадников было странное ощущение, что это не только они движутся вперед над дорогой, но и дорога убегает назад, что, даже если они остановятся, стена леса слева и ковыльная степь справа будут продолжать нестись за спину. Когда Вальке стало казаться, что они скачут так уже очень долго - об этом намекали ноющие от долгой езды мускулы - он посмотрел на часы. Часы стояли. Остановились часы и у остальных путешественников, и не только механические, но и «Электроника» на запястье у Ирки. Жидкокристаллический циферблат был пуст и сер. - Не торопитесь выбрасывать, - посоветовала Елена. - Оживут, когда мы вернемся домой. Я так думаю. Когда же наконец солнце, скачущее по верхушкам леса вместе с ними, скатилось к горизонту, и усталость навалилась, как набитый землей мешок, неутомимая рыжая проводница вильнула в лес и остановилась на небольшой круглой полянке. - Привал, - сказала Елена. Лошади, казалось, совсем не уставшие после невероятной скачки, встали, и Совет сполз на землю. Второй день почти ничем не отличался от первого. Так же летела под копыта трава и ковыль, и никто не приставал к путникам, никто не пытался преградить им дорогу или помешать выспаться. Ближе к полудню Большой Совет услышал непонятный, но до боли знакомый звук. - Господи, что это такое?! - Ирка задрала голову. Сознание отказывалось воспринимать звук, но глазам пришлось поверить. В ослепительной синеве полуденного неба медленно и невозмутимо плыл... пассажирский самолет, нахально чертя на сказочном небе инверсионный след. - Мы что, какой-то переход не заметили?! Где мы, черт побери?! - Все нормально, - усмехнулась Елена. - Я же говорила - это Окраинные Миры. Здесь может быть все, что угодно. - А что значит - время на границе миров течет странно? - Значит, не так, как в остальных местах. Тут - день, там - неделя... или вообще может вспять повернуть... - Ну, это было бы не так уж плохо, - бодро сказал Валька. - Тогда бы мы приехали в тот же день, когда уезжали. - Лучше бы ехать две недели, но знать, что никаких фокусов не будет, - неожиданно невесело ответила ему Елена. - Значит, мы можем ехать неделю, а там пройдет... Год? - Ирка побледнела. Картинки одна страшнее другой замелькали перед глазами. Неизвестно, что представилось остальным, но Ирку как обухом по голове ударил страшный сон, виденный когда-то. Прошло время, прошли три книги - поседевший Атос... кипарис на могиле... А Жанна?! - Спокойно, Ириш, - Елена тронула ее плечо. - Надеюсь, ничего не будет. Третий день они ехали под проливным дождем - по-осеннему холодным и надоедливым. Над головами летело серое небо, покрытое тучами, похожими на простоквашу, и мимо неслись испестренные желтыми и красными листьями, продрогшие осины. Вечером у костра, суша промокшую насквозь штормовку, Ирка молчала, не отвечая на вопросы. И только к вечеру следующего дня, когда отряд промчался через заснеженную луговину - к счастью, мороз был слабый, а кони быстрые, - снова влетел в осень, а потом внезапно окунулся в ласковое летнее тепло - слегка отошла. Елена разьяснила, как умела, что дело не в том, что их время пробежало до зимы, а в том, что это они сами задели край другого времени. - Мы уже близко, - уверенно сказала она. - День, много - два. Четвертая ночевка прошла на высоком берегу ленивой лесной речушки. В прозрачной коричневатой воде медленно колыхались, вытянувшись вниз по течению, зеленые косы водорослей. Вскочили утром ни свет ни заря - все маялись от нетерпения и неизвестности, - наскоро перекусили холодной тушенкой из неприкосновенного запаса и снова помчались за проводником. Скакали молча, мысленно торопя лошадей. Торопить их вслух не было никакого толку - сказочные кони и так летели вихрем. Солнце успело описать на небе почти полную дугу и мелькало сквозь ветки, как прищуренный огненный глаз, когда Ирка стала замечать, что лес вокруг как будто что-то напоминает... И тут же Елена сказала: - Наш лес. Я не ошиблась. Подъезжаем к дороге, что к избушке ведет. Надо же, а я и не знала, что здесь... Еще несколько минут молчали. Ставший за несколько дней привычным ритмичный стук копыт, казалось, перебивался стуком сердца. Что ждет там, за поворотом? - Смотрите, - вдруг сказала Елена, - иван-чай отцвел. Все сразу поняли, что она имела в виду. - А когда мы уезжали, он только что зацветал, - медленно сказала Ольга. - Неужели все-таки были фокусы со временем? - Окраинные Миры, чтоб им пусто было... Это сколько же мы отсутствовали?! - Елена невольно пришпорила коня. Остальные тоже. Поворот лесной дороги... В просвете между деревьями открылась поляна. Избушка, дверь распахнута, на крыльце сидит маленькая фигурка... - Ну, Иван дома, во всяком случае, - с облегчением сказала Елена, - и даже незаметно, чтобы сильно подрос... Эй! Иванушка вскинул голову. На мгновение мальчишка застыл неподвижно, потом вскочил и сломя голову помчался навстречу всадникам. - Елена-а! Елена спрыгнула с седла - как раз вовремя, чтобы поймать в объятия подлетевшего Иванушку. Тот повис у нее на шее, всхлипывая и твердя: - Ой, ну вернулись же... Вернулись... Живые... А я тут... Елена... - Вернулись, живые, - подтвердила Елена. - А что, были сомнения? - Так вас же не было целый месяц! - выдохнул Иванушка. - Где вы пропадали?! - Месяц?!!! - Ага... - Иванушка вытер слезы рукавом. - Месяц. - Господи! - простонала Ирка. Она испытывала одновременно чудовищное облегчение - оттого, что месяц, а не год, не десять лет - и дикий страх за тех, кто оставался здесь. За Жанну. За Атоса. - Это что же получается... - А ты уже и поверил, что мы пропали? - строго спросила Елена. - Ну, задержались, так ведь не на прогулку шли. Ковер вот потеряли, а ты уже и решил, что совсем сгинули? - Ага, решишь тут! Когда вас искали... - Кто? Оказалось, что две недели Иванушка ждал тихо и терпеливо. Нервничал, конечно. И не он один - нервничали все. Но на исходе третьей недели к нему приехал Атос. Мушкетер спросил, нет ли известий, от обеда отказался и тут же ускакал. И выглядел он... скверно выглядел. Черед полчаса приехали Роман Ойра-Ойра и Арамис. Узнав, что Атос их опередил, они заметно расстроились и поинтересовались тем же - нет ли известий от Елены. Оказалось, что накануне вечером Атосу принесли письмо, точнее, пакет. Гримо пропустил гостя, который выглядел как обыкновенный дворянин, в квартиру, и задержался у лестницы - ему что-то было нужно в спальне, и он ждал, когда гость уйдет. Буквально через минуту Гримо услышал наверху грохот, лязг и звон металла, потом дверь распахнулась, едва не слетев с петель, и гость почти кубарем скатился вниз по лестнице, держась одной рукой за лицо и роняя на доски капли крови. В дверях показался Атос с обнаженной шпагой в руке. Вслед гостю полетела сломанная пополам рапира. Гримо едва успел посторониться, и тот опрометью выскочил на улицу. Атос после короткой паузы приказал седлать коня и куда-то ускакал - как теперь было ясно, к Иванушке. Поднявшись в спальню, чтобы прибрать, Гримо увидел на столе знакомый ему серебряный медальон с Иркиным портретом, причем весь медальон и даже часть порванной цепочки покрывала засохшая кровь, медно-рыжий локон и записку. - О-ой... - опять простонала Ирка. - Так вот зачем им мои волосы понадобились... Ой-ей... Записка оказалась предельно краткой, поэтому Гримо запомнил ее дословно. «Ваша возлюбленная мертва. Так будет со всеми, кто противостоит Белому Замку». Гримо помчался к Арамису. - Неужели он поверил... - прошептала Ирка. - А что ему оставалось делать? - довольно резонно возразил Вадим. - Если бы мне сказали, что ты добровольно дашь срезать у себя волосы, да еще и медальон отдашь - я бы ни за что не поверил. Ирка вздыбила коня, развернула и с места послала его в галоп. - Я в Париж! - крикнула она, не оборачиваясь. - К Атосу! Оставшиеся на дороге проводили ее взглядами, и, только когда дробный стук копыт замер вдали, Большой Совет спешился. - Как же так, мы же выпустили ласточку с запиской... - недоумевающе проговорил Леша. - Ее мог кто-нибудь перехватить... - начала было Елена и осеклась. В воздухе мелькнула черная молния, быстрые крылья просвистели прямо перед лицом невольно отшатнувшегося Вальки, и на плечо чародейки опустилась маленькая острокрылая птичка. - Кви-вит! Все молча уставились на ласточку. На спинке летуньи белел крохотный сверточек с запиской. - Черт побери... - прошептал Вадим. Елена молча отцепила письмо, развернула, чтобы убедиться, что оно то самое, скомкала, раскрыла ладонь… На дорогу осело облачко пепла. - Окраинные Миры... - медленно сказала чародейка. Ирка помчалась через переход. Так было ближе, чем выходить у Жанны, идти домой пешком, входить обратно - да и неизвестно, дома ли ее дубль, и подавно неизвестно, есть ли кто дома у Жанны... Несколько минут сумасшедшего галопа, сорвавшегося в карьер, испуганно шарахающиеся прохожие, звон подков на булыжной мостовой... Она осадила коня на улице Феру, скатилась с седла, не заботясь о дальнейшей судьбе скакуна, кинулась в дом... и столкнулась в дверях с Гримо. Слуга, удержавшийся на ногах, только ухватившись за косяк, вскрикнул и побледнел, словно увидел привидение. Впрочем, вряд ли привидение явилось бы в таком виде - в заляпанных глиной сапогах, потертых джинсах и прожженной штормовке. То ли законы опять давали сбой, из-за путешествия на границу мира, то ли просто Ирка ворвалась в Париж с такой скоростью, что автоматика не успела сработать. От неожиданности Гримо даже стал разговорчивее, чем обычно. - Боже праведный, - пролепетал он, - госпожа Ирэн... Неужели вы живы?! - Где он? Где Атос? - перебила его Ирка. - У себя в спальне. Погодите, госпожа, - Гримо схватил ее за рукав, - осторожнее! Он никого не пускает с тех пор, как вас... как вы погибли. Даже господина д’Артаньяна. Он заперся и стреляет в дверь в ответ на стук... вот уже три дня... Ирка отстранила слугу и, не слушая больше - вернее, не слыша, - кинулась вверх по лестнице. Гримо побежал за ней. - Ради бога, госпожа, осторожнее! За дверью спальни было тихо. Ирка рванула ручку. Заперто. Она стукнула кулаком - вместо ответа в комнате раздался выстрел, и от деревянной панели отлетела щепка. Ирка отскочила и прижалась к стене. - Атос, это я! - крикнула она. Несколько мгновений царила полная тишина. Потом послышались шаги, лязгнул засов, и дверь распахнулась. На пороге стоял Атос. - Атос, это я... - повторила Ирка севшим голосом - таким она его еще никогда не видела. На осунувшемся, смертельно бледном лице выделялись запавшие, обведенные темными кругами, воспаленные и покрасневшие от бессонницы глаза. Губы потрескались, волосы растрепаны, на ввалившихся щеках - трехдневная щетина. Судя по измятому камзолу, Атос за эти дни ни разу не раздевался. У Ирки перехватило дыхание. На секунду Атос застыл в дверях. Потом стремительно шагнул к ней, схватил в объятия и молча стиснул. Ирка слышала, как бешено колотится его сердце. Мушкетер на мгновение отстранился, взял ее за плечи, оглядывая с ног до головы, словно убеждаясь, что это действительно она, легонько встряхнул и снова прижал к себе, зарывшись лицом в ее волосы. - Это ты... - прошептал он. - Атос! - Ирка обхватила его за шею, прижалась, не замечая, что небритая щека мушкетера царапает ее щеку. - Атос, милый... - Ирэн... Я думал, что ты погибла... - с трудом выговорил Атос. - Ирэн... - Я вернулась, - шепотом сказала Ирка. От усталости, от потрясения на нее вдруг накатила такая слабость, что, только увидев в глазах Атоса тревогу и почувствовав, что его руки крепче сомкнулись вокруг нее, она поняла, что шатается. - Что с тобой? - Ничего страшного. Просто очень устала. - А я, как последний болван, держу тебя здесь… - Атос, словно боясь отпустить ее хотя бы на секунду, бережно поднял ее на руки, внес в спальню и усадил. Беспорядок в спальне вполне соответствовал внешнему виду мушкетера. Нераскрытая смятая постель, на столе, рядом с медальоном и запиской - пустые бутылки, обнаженная шпага лежит поперек скатерти, осколки стакана, причем некоторые осколки измазаны кровью, на полу - тоже бутылки и битое стекло, на некоторых - отпечатки окровавленной ладони. И среди всего этого хаоса - фотография Ирки. Внезапная догадка заставила Ирку схватить Атоса за правую руку, заметив при этом, что она заметно горячее левой, и повернуть ладонью вверх. - Ой... - Она с шипением втянула воздух сквозь сжатые зубы. Ее словно хлестнули по лицу. Так и есть - ладонь изрезана стеклом, вся в засохшей крови, порезы воспалились... Судя по всему, мушкетер раздавил стакан в руке. Девушка закусила губу, сдерживая слезы. Сделала несколько ритмичных вдохов и выдохов, чтобы заговорить, не боясь расплакаться. - Гримо! Приберите здесь и принесите теплой воды и бинт. И аптечку. Атос, как же так можно... - Мне было все равно, - тихо сказал Атос. - Да я и не замечал до сих пор... Честно говоря, мне никак не удавалось перестать быть трезвым. Я и сейчас трезв. - Он снова прижал ее к себе с такой силой, что у Ирки захватило дыхание. Гримо поставил на столик таз, кувшин с водой, положил бинт и шкатулку с аптечкой, которая осталась здесь еще со времени ультиматума, и молча принялся собирать битое стекло. Ирка, морщась, осторожно промывала порезы. - Ты что, не замечал?! - с ужасом сказала она, вытаскивая из одного тонкий длинный осколок. Атос вздрогнул от боли, но даже не поморщился, и молча покачал головой. Ирка шмыгнула носом и вытерла щеку о плечо. Наконец она наложила на кровоточащую ладонь марлевую подушечку с мазью и забинтовала изрезанную руку; Гримо за это время справился с уборкой. Атос подождал, пока она закрепит бинт, и снова обнял ее. От волос Ирки пахло дымом и речной водой. Мушкетер осторожно отвел со лба девушки упавшую прядь, заглянул в глаза. - Я даже не спросил, что вас так задержало... И... о результате... - Это долго объяснять. Наверное, сегодня вечером будет совет, а сейчас... - Ирка со вздохом прислонилась к плечу Атоса. - Извини, я совсем ничего не соображаю. Ох, как же хорошо, что с тобой ничего не случилось... - Она бережно погладила забинтованную руку. Атос накрыл ее ладонь своей. В спальню бесшумно вошел Гримо, забрал со стола таз с водой и так же бесшумно направился к двери. Атос поднял голову. - Гримо, нас ни для кого нет дома. Ни для кого. Слуга молча поклонился и вышел. Секунду Атос прислушивался к затихающим шагам на лестнице, потом крепче обнял девушку. ... - Черт побери, Атос, не будьте же таким эгоистом! - Д’Артаньян, которого Гримо не пускал дальше лестницы, повысил голос в расчете на то, что его услышат. - Нам тоже не терпится увидеть Ирэн! - И в любом случае мы пришли пригласить вас на совет, - добавил Арамис так же громко. Атос распахнул дверь. Мушкетер был безупречно одет, влажные волосы тщательно причесаны, так что теперь только бледность и круги вокруг глаз напоминали, как он провел последние несколько суток. Из-за его плеча выглядывала улыбающаяся Ирка. Автоматика наконец-то сработала - золотисто-бронзовый, под цвет волос, костюм с пышным кружевным воротником и манжетами ничем не напоминал брезентовую штормовку. Ирка легко сбежала по ступенькам и обняла друзей. * * * - Когда она придет в себя? - Думаю, скоро, миледи. Однако, боюсь, что раны на ее душе неизлечимы.… - О душе пусть думает монсеньор епископ Герфорд! Мне надо знать, будет ли ее ум так же ясен, как и прежде? - О да! Открывать глаза не было никакого желания. Лучше темнота, чем белизна, от которой болят глаза… Черно-белое кино… Либо черный, либо белый - неужели это будет продолжаться всю жизнь?! Голова разламывалась на мелкие кусочки, словно в мозг вколачивали гвозди, но Жанна попробовала собраться с мыслями. Когда могли эти двое появиться в ее комнате? Видимо, она надолго отключилась, если хозяева вдруг так забеспокоились. «Миледи» - это миледи, с этим все ясно. Интересно, кто второй? А может, это вовсе не ее знакомый, а какого-нибудь предшественника?..
Калантэ: - Право, миледи, я всегда восхищался, следя за вашей игрой, но на этот раз вы поставили не на ту карту. Как вам пришло в голову отдать ее этим… костоломам? - последнее слово незнакомец произнес с болью художника, увидевшего среди шедевров откровенную халтуру. - Да кто вы такой, чтобы учить меня?! - взвилась леди Винтер. Похоже, собеседник был не слишком родовит. - Тот, кто пробыл здесь дольше вас, кто знает о книгопроходцах больше вас и… - Незнакомец неожиданно на секунду замолчал. - А вам, сударыня, я бы посоветовал открыть глаза. Принимать лекарства вслепую неудобно, а иногда даже опасно. Жанна поняла, что ничего интересного она больше не услышит, и решила хотя бы посмотреть. Рядом с ее диваном, слегка наклонясь вперед и глядя на нее даже с некоторым участием, сидел неопределенного возраста мужчина в бархатном старинном костюме. В правой руке он аккуратно, двумя пальцами за тонкую ножку, держал высокий бокал с чуть искрящимся мутновато-беловатым содержимым - судя по всему, это и было лекарство, предназначавшееся Жанне. Во всяком случае, очень хотелось верить, что это действительно лекарство - уж больно доктор смахивал на отравителя. Чуть поодаль, в любимом жаннином кресле (то есть в его белой копии) сидела миледи. - Пейте, - незнакомец протянул девушке бокал. - Да не бойтесь! Нам не нужны здесь лишние постояльцы. Жанна, словно под гипнозом, медленно подняла руку, взяла бокал - гладкие хрустальные стенки были холодными, как лед - и все с той же отрешенностью сделала глоток. Никакого вкуса она не почувствовала. - Довольно, - таинственный эскулап остановил ее руку, отнял бокал и поставил на стол. - Во всем должна быть мера. А теперь отдыхайте. Незваные гости поднялись и направились к двери. Незнакомец с внешностью отравителя распахнул перед миледи дверь, пропуская ее вперед, и обернулся. - Если возникнет необходимость, можете выпить еще. Но будьте умеренны. Немного - снимет боль, если выпить больше - сделает вас одержимой, а потом наступит похмелье. А если перестараться, то, сами понимаете... Так что будьте осторожны. Он вышел, оставив измученную пленницу размышлять о ее дальнейшей судьбе. Глава 49. Стеклянная дверь. После бурных изъявлений радости по поводу счастливого возвращения у Большого Совета потребовали подробнейшего отчета об экспедиции. Большой Совет выдвинул на роль докладчика Ольгу. Битком набитый конференц-зал НИИЧАВО вряд ли когда-нибудь слышал такую тишину во время доклада... и некоторое время после. Услышанные загадки требовалось переварить, чем все присутствующие и занимались в меру своих сил и возможностей. - К сведению добровольцев, - сумрачно обратился Витька к собранию, поразмыслив, - про поверье вы что, забыли? - Какое еще поверье? – оторопело спросил Валька. - К вам это не относится. Говорят, что герой, добровольно пришедший в Белый Замок, очень скоро окажется там насовсем. Воцарилось молчание. Ирка в панике посмотрела на Атоса. - Значит, мы пойдем одни… - Она с трудом понимала, что говорит. Атос мягко сжал ее руку. - Скажите, господа, - спросил он, глядя на магов, - мы тоже слышали об этом, но насколько это верно? - Опровержений мы не находили, - сухо констатировал Хунта. – Хотя мы, возможно, слишком молоды. - П-правда, С-саваоф Баалович говорил, что есть к-какой-то п-прецедент, оп-ровергающий это ут-тверждение, - заметил Киврин. - Но п-подробности ему н-неизвестны. Большому Совету впервые стало по-настоящему страшно. - Значит, мы действительно пойдем одни, - севшим, но твердым голосом произнес Вадим Сокольский. - И без Ольги. - Да, - хором подтвердили Валька и Леша. Ирка только молча кивнула. - Перестаньте, леди и джентельмены, - спокойно сказал Холмс. – Нужно выяснить, что за прецедент имеется в виду. - Я иду в любом случае, - коротко сказал Робин Гуд. - Да все идут, - проворчал Портос-мушкетер. - Погодите, - Ольга сосредоточенно вспоминала, - мне говорили, что у них… у Белого Замка… То есть, они даруют покой только душам, страждущим помощи. - Как?! – слитно спросили герои. - Никогда и ничего не проси у тех, кто сильнее тебя! – по наитию вскрикнула Ирка. - Именно, - подтвердила Ольга. - А кто это рекомендовал? – мрачно поинтересовался Валька. - Воланд, - отмахнулась Ирка. - Ольга, а тебе кто говорил? – спросил Роман. - Орфей. Он объяснил однажды, что они забирают душу только в обмен на предоставляемую ими помощь. Поэтому не надо ничего у них просить и все будет в порядке. Так сказать, поделился личным опытом. - Н-да. Будем знать, - не без облегчения протянул Ойра-Ойра. – Поехали дальше. - Насчет живого огня - это просто, - задумчиво проговорил Эдик Амперян. - Как пить дать, они должны бояться повышения температуры. Нестабильность системы, увеличение энтропии... - ...и вообще призраки боятся огня, - нетерпеливо закончил Витька. - Не все, правда. Но они - не обычные призраки. - Оборотень испугался головешки, - напомнил ему Роман. - Ну, короче, огонь, факелы, паяльные лампы... - Блеск, - мрачно сказал Черный Джек. - Поймать мышь и насыпать ей на хвост соли. Что делать, в общих чертах ясно, а вот как? Главное, что без приглашения туда не попадешь, четко сказано. - Эка невидаль - без приглашения, - проворчал Юл. - Меня вон тоже мало куда приглашали, а побывал я... Эх! - Тот, кого никуда не приглашали, - медленно повторила вторая голова. - Да нет, меня-то все-таки... это ж не бывает, чтобы совсем никуда... Совет замер. - Ребята, - тихо, севшим голосом проговорил Юл. - Я, кажется, нашел... - Пират запустил руку за пазуху и вытащил оттуда Ятуркенженсирхива. - Вот же, кого никуда... - Поставь меня! - негодующе пискнул Ятуркенженсирхив. - Немедленно! Собрание вскипело. Идея была проста, более чем проста, тем более что многие и так собирались предложить кандидатуру карманного шпиона. Ятуркенженсирхив мужественно взобрался на стол президиума, чтобы его все видели. Наконец шум притих. - Вот только никакую дверь я открыть, наверное, не смогу, - жалобно сказал он. - Я же маленький. А дверь тяжелая. - Тем более - стеклянная, - буркнул Юл. - Что это такое, интересно знать? - Ну, друзья, у вас напрочь отсутствует умение мыслить логически, - насмешливый, спокойный голос принадлежал Арамису-ученому. - Простите, Холмс, я вас не имел в виду. Последняя реплика была встречена нервным смехом, и снова все притихли, повернувшись к Арамису. - Ведь в Замке проживают... то-есть существуют, Сколопендра, Крэг и Великий Спрут, - все так же насмешливо продолжал Арамис. - Какие средства коммуникации для них наиболее привычны? А? - Экран! - Юл шарахнул кулаком по столу. - Приемный экран! Как же я не догадался, идиот, а еще говорят, что две головы лучше одной! Стеклянная дверь! Включить приемный экран - и мы там! А набрать код - дело пустяковое, ты же справишься, приятель, правда? - Если никто не будет мне мешать, - без большого энтузиазма откликнулся Ятуркенжесирхив. - А получится ли связь-то? - с сомнением в голосе сказал Джон Грэй. - Телепатия, насколько я понял, не действует... - Должна получиться, - звонко сказала Ирка. - Должна! Все равно у нас нет ничего другого! - Значит, включает Ятуркенженсирхив экран, и мы ломимся туда внутрь... наверное, с факелами в качестве оружия? - педантично уточнил Джек. - Да? Ну, я не знаю, как вы, а я без ножа не полезу. - Хороший меч никогда и нигде не помешает, - пробасил Пампа. - Верно, друг мой, нужно предусмотреть как можно больше, - сосредоточенно думая о чем-то своем, поддержал его Румата. - Если они там вооружены... ну, например, тем же, чем были вооружены при жизни? Совет примолк. Ирка протяжно и выразительно свистнула. Все сразу представили себе малоприятную картину: например, строй тарантулов, стрелять в которых бесполезно. - Выбора-то все равно нет... - заметил кто-то (кажется, это был Валька). Выбора не было. После короткого, но бурного обсуждения, которое так ни к чему и не привело, Роман попытался прекратить дискуссию. Более серьезные члены совета уже молча ждали продолжения, но сильная половина Большого Совета, Ирка, Юл, Джон Грэй, Черный Джек и Гаврош в полемическом азарте этого не замечали. - Стоп, стоп, стоп! - Маг постучал по столу карандашом. Никакого эффекта это не возымело, разве что у карандаша обломился кончик. Роман чертыхнулся, бросил карандаш и с размаху хлопнул ладонью по столу. Это прозвучало как выстрел. Все стихли. - Не о том спорим, - потирая покрасневшую ладонь, проворчал Роман. - Это все теория, а на практике - как сам-то Ятуркенженсирхив попадет в замок? Если его тоже не звали? - Ну, он же маленький, - не вполне уверенно сказал Валька. - Прицепится к кому-нибудь приглашенному... - К Фрон де Бефу, - подсказала Ирка. И компания снова увяла. Не говоря уже о том, что «прицепится» - звучит весьма сомнительно. Выслеживать барона, ловить подходящий момент, подбрасывать Ятуркенженсирхива - а его еще и заметить могут, - и когда еще Фрон де Беф соберется в Белый Замок? И соберется ли вообще? А время-то идет... Повисшая пауза была внезапно нарушена. Дверь конференц-зала дернулась - домовой опять стоял на посту насмерть, - и сильным рывком снаружи распахнулась настежь, неся на ручке перепуганного сторожа. На пороге встал молодой человек - весьма интересный, в изящном твидовом костюме и с непременным пистолетом в кобуре. Последний, впрочем, наверняка отобрали при входе, но в том, что он был, никто не сомневался. Трудно представить себе Чарли Брайтона без пистолета. - Если вас интересуют посетители Замка, - без предисловий, приветствий и тому подобных реверансов сказал он, - то в вашем распоряжении десять минут. Не больше. ...Десять минут, оставшихся в распоряжении Совета, превратились в сущий ад. Не успевший как следует перепугаться оттого, что действовать надо начинать вот сейчас, сразу, сию секунду, Ятуркенженсирхив был засунут за пазуху к Чарли, и после короткого, но энергичного спора ему продиктовали код экрана, который нужно будет набрать. Не раньше, чем через два часа, черт побери - раньше им не подготовиться. Впрочем, глупо надеяться, что за час с небольшим карманный шпион успеет облазить Замок и найти экраны, да так, чтобы рядом никого не было. Скорее всего, на это уйдет не меньше суток. Экран выбрали по принципу наиболее комфортного места ожидания - в доме Гали с Портосом. Кто-то рванул было следом за Брайтоном, но Чарли свирепо прошипел, что если ему понадобиться испортить себе слежку, то он великолепно справится с этим и сам и ему ни к чему помощь всяких дилетантов. Атос-мастер и Арамис-ученый ринулись к себе в мастерские - озаботиться приготовлением факелов. Тем, кто остался не у дел, с величайшим трудом удалось подавить позыв к бурной деятельности и не усиливать суету и неразбериху. - Сидеть на месте и ждать! - рявкнул Роман непривычно командирским тоном. - Вернется Брайтон, будем действовать дальше! Юл, держи контакт! - В порядке, - огрызнулся Юл. Сообразив, что имеется шанс прослушать репортаж с места событий, оставшиеся в зале члены Совета присмирели. Поначалу ничего особенно интересного не было: притаившемуся за пазухой у Чарли Ятуркенженсирхиву просто не было ничего видно. События и трудности со связью начались почти одновременно. Карманный шпион успел сообщить, что его высадили, что вокруг туман и ни зги не видно, кроме спины болвана, за которым он и следует, что они подходят к воротам... Дальше Юлу пришлось до головной боли напрягать свои телепатические способности - слышимость упала до хуже некуда, словно в старом испорченном телефоне. Последним до Юла долетел смутно-восторженный беззвучный писк: «Слышу Жанну!», и связь оборвалась. - Все, - помолчав, сказал Юл. - Больше не слышно. * * * Боль ушла. Эмоции тоже. Даже слезы кончились. Осталась апатия - белесая, беспросветная, как туман за окном. Мысли ползли еле-еле, словно осенние мухи. Где смысл? Что дальше? Что с друзьями, где они? Живы ли они? А если нет, то чего она ждет? «Ведь человеческая жизнь так коротка…» А может быть, вообще вся ее прошлая жизнь - всего лишь сон, красивый цветной сон? И нет ничего, кроме тумана за окном.… Что-то упало. Что здесь может падать, да еще с таким грохотом? Жанна заставила себя оторвать взгляд от стены. Нет, вроде бы все на месте, хотя… Вот оно. Кассета. Интересно, как она умудрилась спрыгнуть со стола? Или это знак? ЗНАК ЗАМКА?! Что там, на кассете? Сердце запрыгало где-то у самого горла. Апатия уползла за окно. Дрожащие пальцы с третьей попытки вставили кассету в магнитофон. Щелкнула кнопка… «В море соли и так до черта, морю не надо слез…» Жанна резко выпрямилась и замерла, пораженная внезапно пришедшей в голову отчаянной, почти бредовой мыслью. «Он должен мне помочь! Ему трудно долго общаться с живыми, значит, он с радостью сократит мое пребывание в своих стенах. А если… если призраки покинут Замок, его существование теряет смысл! Конечно! Ему не нужно мое отречение, вот почему он мне сочувствует! Он поможет…» Рука машинально потянулась к стене, но девушка вовремя ее отдернула. Щелкнула пальцами… Рука, на этот раз в перчатке, коснулась стены, осторожно погладила белую поверхность. - Помоги мне, - прошептала Жанна пересохшими губами. - Я знаю, ты можешь создать шпагу. Я обещаю браться за нее только в перчатках. Ну, прошу тебя… Она помедлила еще немного и осторожно, словно боясь спугнуть кого-то, отправилась на поиски. Если бы она держала оружие дома, то… Шкаф! Точно! Вот она! Пальцы сомкнулись вокруг удобной витой рукоятки. Эфес был белый, словно эмалированный, отполированный клинок тоже светился серебряной белизной, но это была шпага - тяжелая, длинная боевая шпага, отточенная почти до невидимости. «Теперь я выйду отсюда. Со щитом… или на щите. Только не бездействие!» Жанна щелкнула пальцами еще раз, облачаясь в удобный черный (под настроение) костюм, шагнула к выходу и остановилась. Дудки! Она не будет добровольной мишенью. Щелк! Костюм стал белым. Девушка еще раз оглядела комнату на прощание, остановила взгляд на бокале, забыто стоящем на столе… С обезболивающим будет, пожалуй, легче. Да и немного одержимости не помешает. Жанна криво усмехнулась. Два больших глотка... Теперь все. Вперед! …А музыка все продолжала звучать. Похоже, на кассете была одна-единственная песня. «Наша вера сильней расчета…» Жанна настежь распахнула входную дверь. Снадобье начинало действовать. Эскулап не обманул - поразительная легкость во всем теле, чуть слышный звон в ушах... Миньоны, стоявшие на страже, несколько растерялись, впрочем, это не помешало им тут же схватиться за оружие. Жанне показалось, что они двигаются нарочито замедленно. - По одному, господа! - крикнула она. Про себя она удивилась, что после всех кошмаров Замка к ней вернулось нахальство псевдодворянина с парижских улиц. Миньоны, похоже, удивились не меньше. - Мы не деремся с дамами, - осторожно заметил Можирон. - Правда? - Жанна бросила выразительный взгляд на д’Эпернона. - Что ж, в таком случае я ухожу. Она развернулась и пошла по коридору, не особенно заботясь о выборе маршрута и почти не чувствуя пола под ногами. Все равно ей не дадут так просто уйти. Жанна вдруг осознала, что ее «блестящая идея» на деле сводится к банальной провокации. Ну и пусть! Драка - это тоже развлечение… спросите хоть Ирку. Да что Ирка! Печорин со скуки и не такие номера откалывал. А Онегин вообще Ленского убил! Что они сделают теперь? Окликнут? Попытаются схватить? Жанна напряглась до предела, она ожидала чего угодно, вплоть до удара в спину…. Только не того, что д’Эпернон возникнет перед ней. - Черта с два! - надменно провозгласил миньон. - За тобой должок, Жанна Ларк! - Жанна ДЕ Ларк, - еще более надменно поправила его Жанна. Д’Эпернон даже не выглядел запыхавшимся. Как он умудрился ее обогнать? И откуда он взялся?! Размышлять стало некогда. Противники обменялись первыми ударами и начали свой смертельно опасный балет. Достала Жанна своего противника быстро. Подозрительно быстро, если учесть разницу в организации их времяпрепровождения. Ах да, она совсем забыла про снадобье! Все еще работает. Надолго ли? Миньон не обратил на рану вообще никакого внимания. Да и Жанна не почувствовала никакого сопротивления клинку. На белоснежном колете не появилось ни кровинки. Нет, о том, чтобы повторно отправить д’Эпернона на тот свет, речи не шло, но девушка надеялась хотя бы на небольшой выигрыш времени... Она забыла, что имеет дело не с машиной, которую можно сломать или хотя бы заклинить, а с призраком. Спасибо, что он хотя бы дрался как человек, а не подставлялся под все удары подряд. Видимо, Жанну спасло именно то, что ее противником был д’Эпернон с его инстинктом самосохранения, граничившим с трусостью. Другой бы на его месте бросил все силы в наступление. Хорошо еще, что остальные пока выступают в роли зрителей. Впрочем, бездействие закончится, как только у нее появится малейший шанс на побе… (нет, не на победу, а на побег). «ЖАННА, ТЫ ГДЕ?» Счастье, что д’Эпернон фехтовал неважно. Рука. Левая. Но это ерунда, царапина. Все равно, какой прок от левой руки… стоп. Если кто и может звать… мысленно… «ЖАННА!» «Я здесь!» - едва сдерживаясь, чтобы не закричать в голос, отозвалась девушка. Ой, не забыть бы, что надо еще и шпагой махать! «Слышу Жанну!.. Жанна, не пропадай!! Здесь - это где?» Жанна изо всех сил постаралась сосредоточиться на окружающей обстановке. Даже попыталась вспомнить, как ее сюда вели… и почти пропустила удар - левый бок словно обдало холодным сквозняком. «БЕРЕГИСЬ!» Похоже, вместе с обстановкой транслировалась драка. Однако… если б не предупреждение… Все! Хватит бессмысленного махания шпагой! Надо заставить его развернуться, расчистить себе путь и любой ценой выиграть новую передышку, успеть спрятаться в этих коридорах. Это было практически невозможно, но для Жанны сейчас не существовало слова «невозможно». Ей хотелось петь, она двигалась с какой-то удивительной грацией и легкостью, словно танцевала… и вдруг почувствовала, что действие снадобья подходит к концу. Ноги ослабели, шпага стремительно тяжелела... Скорее, надо скорее действовать! Ну, еще удар... И еще… Пол вздыбился под ногами, словно палуба, но снова улегся обратно. Ну же... - Черта с два! Опять левая. На этот раз серьезно…. Темнота…. Черно-белое кино…. * * * После белизны и темноты цветные пятна плащей действовали успокаивающе. И совсем не резал глаза маленький белоснежный пушистый комочек на голубом фоне - Ятуркенженсирхив, устроившийся рядом с Жанной на диване. Почти как котенок. Только котята не заглядывают в глаза с такой тревогой... «Как ты меня нашел?» - Они предпочитали беседовать телепатически. Кто его знает. Если даже в Бастилии у стен есть уши... «Пришлось, конечно немного побегать, - Ятуркенженсирхив скромно потупился - выглядело это презабавно - поскреб лапкой покрывало. - Но ты же дала кое-какие ориентиры… или ты имеешь в виду, как я оказался в Замке? Это долгая история, пусть кто-нибудь еще рассказывает…» «Кто-нибудь еще… - словно эхо откликнулось в голове у Жанны. - Как здорово! Скоро можно будет поговорить с кем угодно из моих друзей!» - с той минуты, как она услышала «голос» маленького шпиона, Жанна не сомневалась, что в ближайшем будущем услышит и остальных. «А если кратко… - Ятуркенжерсирхив сосредоточился, и перед Жанниным внутренним взором замелькали картинки - обрывки недавних событий: «военный совет» в НИИЧАВО; отряд, уходящий в неведомое; еще совет; мелькание до боли знакомых лиц; улицы Парижа, словно снятые скрытой камерой; туман, вереница ослепительно белых коридоров… ой, нет, дальше можно уже не смотреть… перемотайте пленку, пожалуйста! «Стоп! Там Чарли был?!» - Жанна подскочила и тут же рухнула обратно на диван. «Лежи ты! Был. Без него я бы не добрался. Да сказано тебе, лежи! И слушай. Мы и так много времени потеряли, там наверняка волнуются. Кстати, ты не знаешь, где тут Гая Гисборна держат? Он бы мне очень помог... а то я его слышу, а он меня - нет...» «Не знаю». «Жалко. Мне нужен экран Сколопендры… ну, или Великого Спрута. Ты не знаешь, где бы…...» Жанна ничего не могла поделать: при воспоминании о Сколопендре ее начинало попросту трясти. Волна первобытного страха накатилась на маленького зверька, разве что не сбив по-настоящему с ног. «Ой! - мысленный писк смелого разведчика был отчетливо жалобным. - Может быть, ты все-таки еще раз попробуешь… осторожненько, только проходы, коридоры… а внутри я как-нибудь сам...» Жанна наморщила лоб. Проходы, коридоры... Эхо... Белая дверь... «Хватит! - поспешно прервал Ятуркенженсирхив, видимо, уловив нарастающий отголосок все того же страха. - Дальше я сам попробую разобраться. Сиди тут и жди». Легко сказать - «жди»! Еще чуть-чуть, и Жанна побежала бы следом за ним. Останавливала только необходимость отвлечь стражу и понимание того, что далеко она не убежит, а точнее - не уйдет. Но сидеть на месте девушка уже не могла. Она медленно сползла с дивана, держась за стены, обошла свою белую «келью» - почти как дом перед отъездом, когда уже уложены вещи и непонятно, куда девать оставшееся время. Скоро она навсегда уйдет отсюда. Домой!.. Даже не верится... Воспоминания о сборах повернули мысли в неожиданное русло: сейчас здесь будут друзья, которых она не видела так давно… а ее костюм в совершенно неприличном состоянии! Ну, это быстро… Щелкнув пальцами раз десять, Жанна признала, что быстро получится только причесаться. Замок, или, может быть, снадобье доктора-отравителя, напоследок сыграл с ней скверную шутку, забрав все оставшиеся силы. Стало холодно от нехорошего предчувствия: если даже такая мелочь не получается… Тут же всплыл старый кошмар: она пытается войти в книгу, а рука не может довести движение до конца. И снова, как в ту ночь, Жанна поспешила проверить, что все это сон, что она ничего не забыла. Рука покарала незамедлительно, даже не дав начать. Ничего, пусть только заживет… * * * Факелы приготовили почти обыкновенные. Дело в том, что никто не мог с уверенностью сказать, что подразумевается под «живым огнем». Поэтому, чтобы не могло случиться никаких накладок, пришлось обойтись без достижений науки и техники. Простые смоляные факелы на длинных, прочных деревянных ручках, разве что очень тщательно сделанные и долговечные. Огромная их кипа лежала на столе у окна, и рядом горела спиртовка - чтобы можно было сразу зажечь. Фитилек спиртовки подожгли огнем, высеченным из кремня. По нескольку штук факелов было у каждого на поясе, в специально для этой цели сделанном чехле - про запас. Диверсионный отряд, как ни странно, составили почти без споров. Так как ясно было, что полагаться придется только на собственные руки и быстроту реакции, то ни Роман, ни Эдик, ни прочие маги не претендовали на участие в штурме. Единственным представителем НИИЧАВО в отряде был Кристобаль Хозевич. Без споров согласились остаться на месте Гаврош и Иванушка. Разумеется, шел весь Большой Совет (пять человек - маленький совет), шли мушкетеры, Юл, шли все друзья Жанны, трезво отдавая себе отчет в том, что никому неизвестно, что там им встретится. Ждали молча. Галя, сдержанно вздыхая, время от времени разносила по комнате бесчисленные кружки с чаем, а включенная Линия доставки поставляла бутерброды, но у большинства собравшихся кусок не лез в горло. Только у барона Пампы от волнения, наоборот, разыгрался аппетит. То и дело кто-нибудь поглядывал на табло электронных часов, неумолимо отсчитывающих секунды. Секунды сливались в минуты, минуты - в часы. - Уже восьмой час пошел, - сдавленно сказала Ирка, в очередной раз покосившись на светящиеся зеленые цифры. Вид у нее был несколько необычный: перед операцией все оделись в максимально удобную для каждого одежду, а после призыва Романа не рисковать общей целью из ложной гордости - подобрали кто что мог в качестве брони. Таким образом, здесь можно было увидеть металлопластовую кольчугу Руматы, пластинчатый нагрудник Пампы, кевларовые бронежилеты - их разыскал в музее Арамис-ученый и почти насильно заставил Большой Совет облачиться в них, жаль только, что жилетов оказалось всего пять штук, - обычные кольчуги и брони лесных стрелков - и у каждого, помимо факелов, излюбленное холодное оружие. У Ирки, например, одетой в подогнанный по фигуре коричнево-зеленый пятнистый комбинезон, сапоги для верховой езды и бронежилет, на поясе висела шпага. Сочетание дикое. Шпаги, мечи и ножи дополняли костюмы почти у всех. Роман, сидящий здесь же, молча обводил отряд взглядом. Свои наставления он повторил уже не раз и не два. Он прекрасно понимал, что его почти не слушают, что внимание сконцентрировано не на нем, а на экране, но - это не страшно. Необязательно прислушиваться сейчас. Правила должны вдолбиться, застрять в головах, набить оскомину, пусть подсознательно, чтобы выплыть в нужный момент, прикинувшись собственными мыслями... и, может быть, кого-то спасти. Не затягивать бой. Призраков можно только отпугнуть. Не разделяться. Хотя бы по три-четыре человека. Не забывать об огне. Найдя Жанну - немедленно выводить, выносить, вытаскивать ее оттуда, любой ценой - и только потом оповещать остальных по цепочке. В последний (как всегда, а как же иначе!) момент кому-то пришла в голову мысль о связи, и Атос с Арамисом успели собрать четыре крохотных передатчика. Сейчас они, не отходя от экрана, спешно собирали пятый, а остальные им завидовали - как-никак, занятие. Четыре плоских круглых коробочки вроде наручных часов, на таких же браслетах, уже заняли свои места на запястьях Ирки, Джона Грэя, Вальки и Ольги. - Ну, ребята, в такую авантюру мы точно еще не совались, - нервно посмеиваясь, заметил Леша. - Лезть неведомо куда, заранее зная, что нас там постараются убить, и не имея ни малейшего понятия, как это будут делать... - ...и как от этого защищаться, - добавил Вадим. - А, ерунда все это... Черт, у меня чай скоро из ушей польется. Атос молча протянул ему флягу. Вадим глотнул вина. - Вместо флейты подымем флягу... - продекламировал он. - Чтобы смелее жилось, - мрачно подхватила Ирка, протягивая руку за посудой. Фляга перекочевала к д’Артаньяну, который отпил молча, так как слов не знал. За него продолжила Ольга: - Под российским крестовым флагом... - И девизом «авось»! - закончил Валька, делая глоток. – Ну что ж, девиз как девиз. Не хуже многих. - Ненавижу ожидание, - сказала Ирка. Экран засветился.
Калантэ: Новая иллюстрация. Стелле - низкий поклон и восхищение! Это первая встреча Ирки и Атоса. Вот так это и начинается...
Nika: Ох красотища глаз не отвести, и текст и иллюстрации ну как обычно
Калантэ: Глава 50. «Единственное, что надежнее, чем магия, - это твои друзья...». Маленький белый зверек бежал по лабиринту коридоров, стараясь, по возможности, прижиматься к стенам. Как часто его пробирала дрожь, когда в проходах изредка мелькали чьи-то силуэты, не знала даже Жанна - Ятуркенженсирхив мужественно скрывал свой страх. Ох, сколько его было - даже удивительно, что так много страха может поместиться в такое маленькое существо. В какой-то момент помещаться он перестал, и Ятуркенженсирхив понял, что он больше не боится. Ну, почти. Время от времени он сверял картинку с тем, что помнила Жанна, и - тактика, выработанная еще во время ее поисков - дополнял ее мыслями здешних обитателей. Читать их оказалось непривычно, но неожиданно легко, легче, чем у живых людей. Гораздо проще увидеть содержимое прозрачной вазы, чем цветной. Так получалось намного быстрее. Время от времени зверек натыкался на непрозрачные заслоны - не все «местные» были так просты. Вниз, вниз, вниз... хорошо еще, не вверх, у него и так слишком короткие лапки для таких длинных коридоров. Вниз... По белому полу стремительно катился белый шарик. Здесь было совсем пусто. И тихо. Эту дверь Жанна помнила. Правда, она не помнила, есть ли внутри приемный экран. Впрочем, дверь все равно была плотно закрыта. Ятуркенженсирхив без особой надежды толкнул ее, упираясь лапками что есть силы. Да нет, она заперта. Ладно, тут поблизости есть еще, ведь не все же они заперты! Вот сюда... Зверек протиснулся в узкую щель между косяком и гладкой плитой из белого пластика, вскарабкался на стол - и понял, что попал куда надо. Где тут у них панель управления? Ага, вот она. Прямоугольник экрана тускло светился. Даже не выключено... Тугие кнопки поддавались неохотно, на каждой ему пришлось почти попрыгать. Есть!!! Медленно проявилась комната, лица, лица... и в ту же секунду за дверью послышалось поскрипывание, пощелкивание, шорох... Легкий шелест посторонних мыслей свидетельствовал о том, что поблизости кто-то из местных. Если сейчас войдут!.. Придется... Ятуркенженсирхив вспомнил что-то про куропатку, уводящую лису от гнезда. Только бы они успели прорваться! - Осторожно! Кто-то идет! - Ятуркенженсирхив пушистым белым колобком метнулся к двери и исчез. Юл сунул свой факел в голубоватое пламя спиртовки, поднял повыше - разгорающиеся алые, чуть коптящие языки бросили странные отблески на раму экрана - и шагнул через границу, разделяющую комнату и Замок. Ирка на миг зажмурилась - ей показалось, что он сейчас с маху врежется в стекло. Не врезался. Юл прошел окно без задержки и спрыгнул с той стороны с подставки на невидимый из комнаты пол. - Тихо, все сюда, только быстро, - шепотом сказал он. - Там суета какая-то. Пока они бегают... Ятуркенженсирхив их уведет подальше. Ну, давайте, давайте, давайте! Повторять приглашение не пришлось. В первые секунды у экрана чуть не образовалась толкучка, но все как-то очень быстро и серьезно разобрались. Один за другим окунали факелы в огонь, прикасались к уже горящим факелам товарищей - и шагали в призрачно светящееся окно перехода. «Почему все называют это экраном, - мелькнуло в голове у Ирки, - телепорт, самый обыкновенный...» - Она прыгнула на пол, чуть пружинящий под ногами. - Линолеум, что ли? Только белый. Ого, какое все белое... Ну, держись, канальи!! Оставшаяся за рамкой экрана комната казалась телевизионным изображением, но звуки проходили без задержки. Галя, стоявшая сбоку от пульта, неожиданно совсем по-девчоночьи ойкнула и повернулась. В комнату влетел парень в светлом костюме. - Едва вас нашел, - выдохнул Брайтон, подбегая к экрану и занося ногу через раму. Появление Чарли для всех было полнейшей неожиданностью, но никому не пришло в голову возражать. В предстоящей операции лишних бойцов не было. Роман схватил его за рукав белого пиджака. - Факел возьми! - Какой еще факел? - Чарли выразительно хлопнул себя по левому боку. - Дурак, бери факел! - рявкнул Юл из-за экрана. - Толку от твоей пушки! Времени нет! Галя сунула Брайтону зажженный факел, и он, слегка озадаченный, нырнул в окно перехода. Когда экран миновали все, Юл осторожно выглянул в коридор. - За Ятуркенженсирхивом все еще гоняются, - сквозь зубы сказал он. - У них тут холодное оружие, такое же, как обычное... Пошли. В коридор выходили по одному. Длинный белый туннель со сводчатым потолком был пуст, насколько хватало глаз, и конец его терялся в полумраке-полудымке. На первый взгляд, он нигде не разветвлялся, но через несколько шагов вправо отошел коридор. Потом еще один. Потом сразу два. Противника пока не было видно, и никто из отряда не обратил внимания на легкое колебание пола. Белый Замок почувствовал живых. Слишком много живых. . - Хочешь не хочешь, а разделиться придется, - негромко сказал Джон. - Похоже, мы неправильно оценили размеры этого сооружения... - Но по одному нельзя, - добавила Ирка. В неожиданно возникший левый коридор свернули Юл, мушкетеры-флагманы и Джон. Последний утянул за собой Чарли, на ходу объясняя ему, при чем тут факелы и куда он может засунуть свой пистолет на время пребывания в Белом Замке. Макомбер с Ваней, Лешей Сидоровым и Валькой - Ваня, вопреки своему музыкальному слуху, фальшиво насвистывал, - вернулись чуть назад и нырнули в первый коридор, Ирка с мушкетерами - во второй, Вадим, Румата и Пампа - в третий. Ольга, Робин Гуд, Джон Малыш и Вилли Статли пошли прямо. Шаги моментально замирали в отдалении, как будто увязая в липкой тишине. Нападающие рассчитывали, что любой коридор должен где-нибудь кончаться. Любое здание можно пройти от стены до стены и вернуться к началу пути. Любое - но не Белый Замок. Коридор, по которому быстро шли, почти бежали Ирка с друзьями, плавно изгибался и поднимался вверх. На крутом повороте под ноги Арамису метнулся гигантский паук. Ирка, передернувшиись от омерзения, одновременно с мушкетером ударила его шпагой плашмя. Чудище кувырнулось в сторону, вскочило - клинки не причинили ему ни малейшего вреда, - и заняло боевую стойку. Паук смахивал на тарантула с Планеты Негодяев, но был меньше и гораздо натуральнее, то есть больше похож на обычного, просто увеличенного до размеров теленка паука. Ирку прошиб холодный пот - от страха и отвращения. Она боялась пауков. В Цитадели тарантулы ассоциировались не с пауками, а с инопланетными монстрами, там было легче... а сейчас эти мохнатые лапы, тугое белесое брюхо с редкими волосками, шевелящиеся жвалы... Атос сделал быстрый выпад факелом, и паук, мерзко зашипев, шарахнулся в сторону. - Черт! Куда он исчез?! - Ирка, подняв факел, настороженно озиралась. Ей пришлось стиснуть зубы, чтобы голос не сорвался. - Ответвлений же не было... - Не было, - подтвердил Арамис, внимательно оглядывая клинок. На стали не было никаких следов, хотя мушкетер не сомневался, что прорубил панцирь. - Ну, теперь начнется. Нас заметили. - Ирка ущипнула себя за руку. - «Успокойся, истеричка, пауков она боится!» Атос, искоса бросив взгляд на ее бледное лицо, крепко сжал свободной рукой ее плечо. - Что с тобой? - Н-ничего. Я... просто я очень боюсь пауков, - призналась она. - Но это ничего. Я сейчас справлюсь. - Огонь действует, - д’Артаньян ободряюще улыбнулся. - А вообще-то, любая женщина давно лежала бы в обмороке... Поворот. Еще поворот. Туманная белесая мгла вдали. Внезапно Ирка охнула и беспомощно оглянулась. - Где Арамис? Только что шел рядом... Резко затормозив, мушкетеры осмотрелись. Портос тихо выругался. - Внимательнее, - сквозь зубы сказал д’Артаньян, - держитесь друг друга. Не нравится мне это местечко... Еще один изгиб коридора... Идущий замыкающим Атос видел, как спина Ирки исчезает за поворотом. Несколько шагов - и перед ним оказался прямой, широкий, как улица, проход... совершенно пустой. Друзья исчезли. То же самое видела Ирка. Секунду назад перед ней маячила широченная спина Портоса, и вдруг - никого. Она замерла на месте, стараясь не поддаваться почти детскому страху - оказаться одной в огромном, совершенно пустом здании, - и прислушалась. Тишина... Самое скверное, что здание, скорее всего, не пустое. Прислушавшись еще раз, она различила где-то в отдалении слабое позвякивание и осторожно пошла на звук. Слава Богу, что позвякивание ничем не напоминало шорох паучьих лап... ...Валька оторвался от своих, свернув в какой-то низенький коридорчик, которого, кроме него, никто не заметил. Коридорчик кончался тупиком уже через несколько шагов, но, повернувшись назад, Валька оказался в совершенно другом месте. Один. Из-за застилавшей отдаленные предметы молочной дымки доносилось недвусмысленное цоканье когтей по бетону, и Колесов, поудобнее ухватив факел, поспешил туда... ...Леша неожиданно услышал позади знакомый голос. Повернувшись, он никого не увидел, крикнул: - Эй! Я Жанну слышу! - и кинулся на голос. Через секунду он обнаружил, что за ним никто не идет. ...Ирка, идя на приближающийся лязг железа, начинала слышать и другие звуки - голоса, топот, тяжелое дыхание - так, словно совсем рядом происходила драка. Мысль о том, что это кто-то из своих, это не может не быть кто-то из своих, заставила прибавить шагу, потом побежать. Девушка выскочила в обширный зал, похожий на гигантский вестибюль. Лиловый камзол Атоса она узнала мгновенно; облившись холодным потом, увидела, что его факел валяется на полу погасший, а четыре фигуры в белом, со шпагами в руках, стремительно наступают на мушкетера. Атос медленно пятился, пытаясь парировать сыплющиеся на него удары, но не успевал. - Я здесь! - крикнула Ирка, бросаясь вперед. Атос повернул к ней залитое кровью лицо - и тут же, словно в замедленном кино, Ирка увидела, как три клинка почти одновременно входят в левый бок и грудь мушкетера. Атос медленно согнулся, выронил шпагу и боком повалился на пол, пятная белоснежные мраморные плиты ярко-алой кровью. Ирка выкрикнула что-то нечленораздельное. Через мгновение она была рядом, не помня себя, наотмашь ударила факелом по чьей-то физиономии, отбросила чужой клинок, ударом ноги отшвырнула третьего... Пинок провалился в пустоту, так что Ирка едва удержалась на ногах. Она оттолкнулась от стены, развернулась для нового удара... Зал был пуст. Ирка упала на колени рядом с Атосом, неподвижно лежащим в луже крови, дрожащей рукой попыталась нащупать пульс - и не нашла. В глазах потемнело. - Ирэн! Ирэн, очнись! - Чей-то голос пробился сквозь оглушительный звон в ушах. Сильные руки взяли ее за плечи, рывком подняли на ноги, развернули... Ирка почувствовала, что ноги слабеют и подгибаются. Перед ней стоял Атос. Живой. И крови на нем не было. - Ч..что... это... - едва выговорила она. И замолчала: лежащее на полу тело дрогнуло, потом стало прозрачным, как бы из цветного стекла, задымилось и исчезло. Исчезли и багровая лужа, и кровь на пальцах. Атос крепко стиснул ее плечи. Он был бледен. - Это был мираж. Галлюцинация. Я тоже видел... только что. Тебя. - Это Замок шутит такие шуточки, - подходя, сказал Арамис. - Арамис! Господи, я думала... - Ирка до крови закусила губу, чтобы не разреветься от облегчения. Атос осторожно разжал ее руку, судорожно стиснутую на рукоятке факела, передал факел Портосу и несколько секунд крепко растирал побелевшие пальцы девушки. - В-все в порядке, - чуть заикаясь, пробормотала Ирка. Перед ней все еще стояло его лицо - с открытыми глазами и застывшей в углу рта струйкой крови. Ирка судорожно всмотрелась в настоящего, встревоженного и живого Атоса, отгоняя мираж, и ткнулась лбом в его плечо. ...Валька, пытаясь отыскать потерявшихся товарищей, выскочил в обширную белую залу, сплошь уставленную колоннами. Цоканье когтей доносилось отсюда. Елки-палки, какая же она огромная... Черт побери! Юл! - Эй ты, дрянь, а ну повернись ко мне! Юл стоял напротив полукруглого строя тарантулов, а с фланга покачивала башкой Сколопендра. Да неужели он не понимает, что противник неуязвим?! Факелом ее надо... - Юл!! Факелом ее! Огнем!! - дико заорал Валька, кидаясь вперед. Уже на бегу он заметил, что факела у Юла нет... а расстояние почему-то не сокращалось, как в кошмарном сне - бежишь и не двигаешься с места... Заработал пулемет - очень тихо, почти беззучно... Тарантулы слаженным движением приподнимаются на дыбки, задрав передние лапы... - Юл!!! И вот уже старый пират, любимец Большого Совета, падает на белый пол... Растягивающийся, как резинка, и удерживающий Вальку воздух внезапно расступился, лопнул, Колесов в два прыжка очутился рядом, в отчаянии размахнулся факелом... Бить было некого. Фигуры побледнели, колыхнулись и исчезли. И Юл - тоже. Несколько секунд Валька стоял неподвижно, тупо уставившись на пустой пол. - Миражи, Валь, - хрипло проговорил за его спиной Леша. Валька вздрогнул и обернулся. - Это ОН нас дурит. Назвать Замок Замком почему-то ни у кого из штурмующих не поворачивался язык. Леша сделал паузу, собираясь с силами, провел пятерней по взмокшим волосам - хотя в Замке было холодно, как в погребе, - и тихо добавил: - Я только что... вот так же... Жанну видел. Оба замолчали, потому что обоим в голову одновременно пришла неприятная мысль: миражи-то обычно отображают вещи далекие, но реальные... - Нет, - Лешка тряхнул головой. - Помнишь, Роман говорил, что ОН выполняет все пожелания постояльцев? Значит, хотя бы так, воплощая чьи-то мечты... Это их иллюзии, а не наши. До Вальки вдруг по-новому дошел смысл фразы «их иллюзии, а не наши». - Лешка! Жанна... там, у тебя... с тарантулами дралась? - Угу. - Значит, это фантазии Конопатой Сколопендры. А значит... - Валька невольно оглянулся, - она поблизости. - Надеюсь, Жанна все же не у нее... По-моему, нам сюда. Ты отсюда пришел? - Вроде да. Они вышли, чтобы попробовать найти первоначальный маршрут. И ни один не заметил, как по одной из колонн очень медленно, но заметно расплывается розовое, чуть светящееся пятно. Оно появилось, когда факел Колесова, пытаясь поразить пустоту, по инерции задел белый камень. * * * Хозяйка Замка не торопилась. Ей ли было не знать, что по коридорам Замка можно бродить годами, не встречаясь ни с кем. Если, конечно, этого хочет Замок. Собрать всех обитателей в считанные минуты на общий совет тоже вполне было ему по силам. На сей раз требовалось присутствие действительно ВСЕХ обитателей. Зачинщики войны с удивлением обнаружили, что соседей у них гораздо больше, чем они предполагали. Единственным, кого это обстоятельство мало удивляло, был профессор Мориарти. В отличие от остальных, он нашел время наладить с "местными" многообещающие, по его мнению, контакты. Последней явилась Медуза, и картина стала напоминать начало бессмертной гоголевской пьесы. Увы, присутствующие не могли этого оценить! - Мне пришлось побеспокоить вас, - абсолютно бесстрастно проговорила хозяйка Замка, - В нашем Замке незваные и не слишком желанные гости. Они такие здесь не первые, но так много живых здесь никогда не было. - Но как?! – возмутилось сразу несколько голосов. - Ведь говорили, что в замок без приглашения попасть невозможно? - Излишние требования к комфорту плюс отсутствие должной осторожности и предусмотрительности, - ответил вместо Медузы профессор Мориарти. Казалось, его тоже совсем не волнуют пришельцы, - вот лазейка, которую мы оставляем для врагов, - он бросил взгляд в сторону Великого Спрута и компании. В свое время профессор не побрезговал общением с инопланетными соседями и получил массу полезных технических сведений (при жизни это было исключено!), которые позволили ему даже обзавестись при помощи Белого Замка собственным компьютером. Разумеется, он не пропустил такую интересную подробность, как возможность абордажа через экран. - Сейчас гораздо важнее вопрос, что делать дальше, - огрызнулся Искусник Крэг, перехватив взгляд профессора. - Перекрыть выход! – предложил Сэконд. – Захлопнуть ловушку и перебить, как… - Перекрывайте! – неожиданно зло ответила Медуза; змеи на ее голове вытянулись и зашипели. – Перекрывайте, если хотите остаться без пристанища и отправиться к вашим… - она попыталась вспомнить нужное слово, но не смогла, - к вашим сатирам… или как там у вас именуются существа с копытами и хвостами? - К сожалению, не все здесь хорошо себе представляют особенности вашего Замка, леди, - произнес профессор. – Полагаю, им требуются разъяснения. - Слишком много тепла, - уже спокойнее сказала Медуза. – Живые в наших стенах нарушают гармонию. Вот почему так важно, чтобы они поскорее его покинули. - Вы их плохо знаете, - проскрипела Сколопендра. – Эти без девчонки не уйдут. - Ее можно вывезти на время, и довести до сведения всех пришедших, что в Замке ее нет. - Дать им просто так уйти?! – возмутилась миледи. – Когда наши враги сами идут нам в руки?! - ВАШИ враги, - усмехнулась Горгона. - Моего врага уже нет в живых, и со временем вы поймете, что не это главное. – Она неожиданно подумала о том, насколько привыкла жить здесь, распоряжаясь своим замкнутым миром. Безусловно, где-то там существует еще много миров – побольше и посимпатичнее, но вряд ли ее там ждут с распростертыми объятиями и полной готовностью подчиниться. А еще осталось давнее воспоминание о полете в бесконечном просторе… Но стоит ли менять на него то, что существует сейчас? - Сиди на берегу реки и терпеливо жди. Рано или поздно труп твоего врага проплывет мимо тебя, - негромко произнес чей-то голос рядом с миледи. Она обернулась и увидела старика-японца, одетого в темное кимоно. Весь его облик излучал такую вежливую доброжелательность, что миледи удивилась, как мог сюда попасть столь безобидный человек. - Судя по всему, мимо вас все трупы уже проплыли, - съехидничала леди Винтер. - Не все, - улыбнулся собеседник, - но у меня достаточно терпения. - Зачем спешить, когда впереди вечность, - согласился еще один незнакомец. Судя по арабской внешности, этот прибыл откуда-то из сказок "1001 ночи". Но "новенькие" ждать не собирались. По залу прошел ропот. - Фраера пусть терпят! – выкрикнул Тенардье. - Если Замок не любит живых, мы это быстро исправим, - брезгливо покосившись на разговорчивого простолюдина, добавил д’Эпернон. Медуза поморщилась: - Смертные часто делают глупости. И совсем не умеют предвидеть. - Мы смертные! А сама-то? – выкрикнул Тенардье. - Что ж, пусть каждый делает то, что сочтет нужным, - игнорируя дерзость, сказала Медуза. – Замок поможет всем. Если вы потерпите поражение – вините только себя. Тон хозяйки настораживал. - Но ведь мы неуязвимы в стенах Замка, - полувопросительно сказала миледи. Медуза улыбнулась так, что у большинства присутствующих по спине пробежали мурашки, и невозмутимо ответствовала: - Почти.
Калантэ: (продолжение главы) * * * ...Через несколько минут, когда Леша уже собирался сказать «Мы здесь, кажется, были», за поворотом открылась арка, и они очутились в зале, где только что встретились Ирка с мушкетерами. Похоже, зал располагался на пересечении главных коридоров - об этом говорили и четыре арки, по одной на каждой стене прямоугольного зала. Ирка и мушкетеры вошли через северную; ребята - через западную. Почти одновременно с ними через южную арку влетел Вадим и сразу, чуть споткнувшись, кинулся к Ирке. Глаза у него были дикие. - Ирка! Ирочка! Господи, ты жива! - Вадим резко затормозил прямо перед ней, выдохнул и опустил факел. - А я думал... - Что, ты тоже?! - Валька переглянулся с остальными. - Понятно, - сквозь зубы процедила Ирка. - Эта сволочь над нами издевается. Ну, погоди, скотина! - Она выпрямилась и погрозила кулаком белому своду. - Ребята, разделяться нельзя. Хоть за руки держись... - Выйди-ка на связь, - посоветовал Валька. Связь, как ни странно, работала. И даже без особенных помех. Ирка подняла руку повыше, и все услышали сквозь легкое потрескивание спокойный голос Ольги: - Все живы, все здоровы, все в Париже. Нет никого и ничего. В разговор встрял возбужденный голос Джона Грэя. - Обошли здоровенный кусок, и никого, кроме глюков, не видели... - Что вам померещилось? Джон нервно усмехнулся: - Картина собственной героической гибели. Нож в спину. - Хм! – поперхнулась Ирка. Ситуация поразительно соответствовала сюжету книги, персонажем которой был Джон Грей - «Мой дедушка – памятник». – А как там Брайтон? – не совсем кстати поинтересовалась она. - Не знаю, мы его потеряли. И Юл оторвался от команды. - Черт... - По большому счету, Ирка больше беспокоилась за Юла, чем за Брайтона, но все-таки... - Ну ладно, до связи. Отбой. Ирка медленно опустила руку. - Не пропадут, - заметив ее смешанную с досадой тревогу, ободрил Вадим. – Оба не маленькие, к тому же у них есть факелы. - Жаль, у Юла передатчика нет, - вздохнул Валька. - Может, Жанну бы нашли побыстрее... с помощью Ятуркенженсирхива. * * * ...Ятуркенженсирхив попался в самый последний момент, когда он решил, что все уже позади и надо возвращаться искать своих. Кто-то удивительно ловко и профессионально сцапал его за шкирку и высоко поднял - не вывернуться, не укусить. - Откуда в Замке крысы? - удивленно проговорил чей-то голос. Его повернули в воздухе, и он увидел перед собой лицо говорившего в обрамлении длинных седоватых волос. Украшением лица служил длинный нос с заметной горбинкой. Ятуркенженсирхив понятия не имел, кто это, но был уже рад и тому, что перед ним не Сколопендра. - Э, да это никакая не крыса, - задумчиво сказал незнакомец, разглядывая зверька, тряпочкой повисшего у него в руке. - Хвост короткий... Уж не за этой ли зверюшкой все гоняются вот уже полчаса? Добегался, приятель! Через пару минут Ятуркенженсирхива бесцеремонно вбросили в маленькую клетку и захлопнули дверцу. Повернулся ключ в замке. - Посиди, пока мы разберемся с этой суматохой, - сказал незнакомец и ушел из комнаты. Карманный шпион слегка отдышался - и с перепугу, и потому, что, пока его несли за шиворот, дышать было трудновато - и огляделся. «Эй, дружище, куда ты провалился?» - настиг его беззвучный зов Юла. «Я не провалился! Меня поймали!» «Где ты?» «В клетке... Тут все белое... Я не знаю, где это, я совсем запутался, пока удирал. По-моему, где-то поблизости от апартаментов Великого Спрута». Юл даже ощутил на мгновение привкус собственной крови во рту и ожесточенно сплюнул на белый пол. Цитадель... опять Цитадель! * * * Факел у Чарли был, и инструкции Джона он помнил, но, когда в опустевшем коридоре перед ним внезапно выросло жутковатое существо, похожее на гигантского богомола, рефлекс сработал быстрее разума - пистолет сам оказался в руке. Выстрел прозвучал настолько тихо, что Брайтону даже померещилось - осечка. Чудовище замерло на секунду, Замок слегка вздрогнул - все-таки он недолюбливал огнестрельного оружия и на Чарли обиделся. А богомол продолжал неумолимо надвигаться. Еще две пули так же бесполезно канули в хитиновый нагрудник, когда Чарли наконец вспомнил – и резко ткнул факелом в треугольную харю с фасеточными глазищами. Факел без задержки прошел насквозь, и мираж растаял. - Чарли!!! Брайтон обернулся. Она. Он нашел ее первым. И она рада его видеть. Все как-то сразу встало на свои места. Теперь все будет хорошо. Обязательно. Они бросились навстречу друг другу. Но Жанна скорее шла, чем бежала (это что ж они тут с ней сделали, гады?!), а Чарли с тревогой чувствовал, что расстояние между ними сокращается отнюдь не пропорционально скорости. И все-таки они почти встретились. Почти. Когда им оставалось шагов пять, Брайтон услышал очень знакомый тихий хлопок... и увидел, как Жанна оседает на белый пол. А за ней, в другом конце коридора стоял... Брайтон. Брайтон-два не спеша убрал оружие, кивнул, сложил пальцы в «о*кей» и исчез. Исчезла и Жанна, и кровь на полу. Чарли несколько секунд молча смотрел на белый пол, стиснув зубы. По спине тек пот. Наконец он провел ладонью по мокрому лбу и устало прислонился к стене. Ненадолго, но вполне достаточно, чтобы нахальный язычок пламени лизнул белый камень... * * * ...Юл методично обследовал коридор за коридором. Он уже обнаружил, что отстал от группы, но это вызвало у него только новый прилив злости. Он поддерживал связь с Ятуркенженсирхивом, но от этого было мало толку. Не могла помочь и Жанна, так как понятия не имела, в какой части Замка находится. Так что Юл мог только передавать ей ободряющие реплики. И все-таки он первым из всего штурмового отряда приблизился к Жанниной тюрьме настолько близко, что это вызвало беспокойство охраны: короткая винтовая лестница - и скатившийся по ступенькам пират внезапно очутился в комнате, битком набитой тарантулами. Настоящими. В дверном проеме, возвышаясь над своей многоногой и щетинистой гвардией, изгибалась Конопатая Сколопендра. Потолок был низковат, и Сколопендра почти упиралась в него макушкой. - Ну, голубчик, вот мы с тобой и поквитаемся, - скрипуче хихикая, изрекла она. - Взять его, мальчики! Живым! Калечить разрешаю, но не до смерти! - Разбежалась, дурища старая! - Юл уловил главное: стрелять в него сейчас не будут. Он выхватил из чехла запасной факел, зажег его от первого и, размахивая коптящими языками пламени, ринулся в атаку. Жаль, комната низкая, замах не получается... - А по чавке тебе, клоп вонючий! И тебе! И тебе! По жвалам! Факел в левой руке стукнулся о стену - для драки здесь было тесновато. Тарантулы шевелящейся, присвистывающей и скрежещущей бурой массой столпились у прохода. Да, огонь их действительно пугал. Настолько, что приблизиться к Юлу они больше не решались. - Ну что, дрянь, чья взяла? - Убейте его, - с сожалением прошипела Сколопендра, брызгая ядом с челюстей. - Ну?? Юл не успел принять никакого оперативного решения. Он понимал, что сейчас они встанут на задние лапы - и ему конец... но вместо этого передний ряд вдруг шарахнулся, вжался в толпу насколько мог, взвизгнул и застыл в нелепых позах. - Да стреляйте же вы, идиоты! - неистовствовала Сколопендра. - Стреляйте! - Она бросила взгляд на свое войско, зашипела и тоже подалась назад. Но не успела. Юл, проследив направление ее взгляда, обнаружил странную вещь - пол стал розовым. До самой двери. И все, кто оказался в зоне розовой окраски, которая расширялась, ползя все дальше, замерли, как куклы. Замерла и Сколопендра, которую граница розового свечения настигла только что. - Черт! - Озадаченный пират пнул ногой ближайшего тарантула. Тот неуклюже повалился набок, топорща одеревеневшие, негнущиеся лапы. Юл присел на корточки и ладонью осторожно потрогал пол. Теплый... Здесь - теплый?! - Да это ж оно так горит... - прошептал Юл. - Это я факелом поджег... Да это ж оно горит! - в голос заорал он. Неслышный зов Ятуркенженсирхива пробился не без труда. «Юл! Жанна... Жанну увозят! Я ее больше не слышу! Юл!» - Куда увозят?! - вслух загремел пират. Ятуркенженсирхив расслышал. «Не знаю...» Юл, пинками расшвыривая окостеневших врагов - они падали с сухим стуком, словно сбитые кегли, - ринулся в дверь, которую они так рьяно защищали. По пути он азартно лупил факелом по стенам и колоннам. * * * Жанна уже успела облачиться в белые джинсы и такую же белую водолазку из запасов Замка, когда дверь в ее комнату распахнулась. Девушка бросилась навстречу своим освободителям… и тут же отшатнулась, едва увидев входящую. - Светлана Степановна… - прошептала Жанна, медленно пятясь к окну. Нет, это, конечно, была не завуч. Светлана Степановна не имела привычки устраивать на голове террариум. Просто они с Медузой Горгоной были на удивление похожи. «Оказывается, она очень красивая женщина, наша СС... Господи, какой вздор лезет в голову!» - Пожалуй, и вправду в моей коллекции не было ничего подобного, - негромко заметила хозяйка Белого Замка, внимательно рассматривая Жанну, словно та и впрямь была музейным экспонатом. До сих пор девушку не удостаивали столь высокой чести. Жанна выжидающе молчала, глядя прямо в глаза нежданной посетительнице. Светлана Степановна, помнится, не выносила таких взглядов («Ну надо же! Я ее ругаю, а она нахально смотрит мне в глаза!»). Девушка забыла, что с Горгоной дело обстоит как раз наоборот. Между тем Медуза, не говоря больше ни слова, подошла к закрытому окну, слегка коснулась рамы… Жанне показалось, что снаружи о стекло бьется большая белая бабочка. Неужели настоящая?! Каким ветром ее занесло сюда... в следующую секунду бабочка уже порхала по комнате. Жанна готова была поклясться, что она влетела прямо сквозь стекло. Небрежный взгляд Горгоны в сторону бедного насекомого... Легкий полет оборвался, бабочка камешком упала вниз - и вот уже на ладони Медузы лежит изящная, тончайшей работы каменная брошка в виде бабочки с полураскрытыми крылышками. - Когда-то давно, - снова заговорила Медуза, разглядывая хрупкие усики, - очень давно, мне нравилось создавать эти застывшие формы, удивительные статуи, повторить которые не в силах был ни один из смертных. Теперь я могу предоставить этим формам возможность двигаться, говорить, думать… Я дарю им бессмертие! Бабочка на ее ладони затрепетала, взмахнула крыльями и снова вспорхнула в воздух. Несколько зигзагов по комнате, и белое пятнышко растворилось в тумане за окном. Жанна смотрела как зачарованная. Впрочем, слово «как» здесь не очень уместно, ибо даже мертвой Медузе Горгоне не стоит смотреть в глаза. - Смертные так упрямы... - задумчиво проговорила Горгона. - Почему вы не хотите смириться с поражением? «Потому что здесь скоро будут мои друзья, - подумала Жанна, - потому что глупо отступать, будучи в двух шагах от победы... Надо тянуть время. Что ей от меня нужно?» - Мысли почему-то путались, сосредоточиться не удавалось. - Все считали, что я единственная из Горгон, кого может убить человек, - дошел до ее сознания холодный женский голос. - А я жива до сих пор. И даю бессмертие другим. Хочешь? «Вот забавно... Отказаться от двух миров в пользу бессрочного заключения в этих проклятущих стенах...» - Бессмертие бывает разным, - сказала она вслух. - Это верно, - две ледяные звезды снова вспыхнули, уколов своими лучами. - И смерть бывает разной. И те, кто нам отказывает, очень часто умирают слишком рано. - А что, были такие, кто не отказывал? - не удержалась Жанна. Медуза рассмеялась - звучало это неприятно. - А тебе, оказывается, не рассказывали до конца всю историю книгопроходцев? Иди за мной. ...Лабиринт коридоров кружился, кружился... Жанна даже не пыталась следить за маршрутом. Она видела только клубок змей, тоненько посвистывающих, шуршаших чешуей - змеи жили своей собственной жизнью и явно проявляли к ней повышенный интерес, - да два огромных, отливающих серебром крыла за спиной хозяйки Белого Замка. Время от времени Горгона оглядывалась на пленницу, и тогда Жанна переставала чувствовать даже собственное тело - ноги сами шли в неизвестном голове направлении. С того момента, как Жанна в первый раз посмотрела в глаза Горгоне, Ятуркенженсирхив не только не получил ни одной весточки, но и не мог достучаться - Жанна его попросту не слышала. Лишь с большим трудом маленький телепат улавливал какие-то обрывки мыслей. - Посмотри, - Медуза вдруг остановилась у статуи в одном из белых залов. - Он такой же, как ты. Жанна с удивлением - насколько она еще сохранила способность удивляться - разглядывала скульптуру. Пожилой мужчина, судя по роскошному костюму - очень богатый и знатный, и жил он, пожалуй, веке в пятнадцатом. Интересно, когда высекали статую? Странная манера. И гениальный скульптор. Как живой... - Такой же, как я? Памятник книгопроходцу в стенах Замка? - Нет, - улыбнулась Горгона, и от этой улыбки Жанне стало окончательно не по себе. - Это не памятник. На Жаннином лице все прекрасно отразилось без слов. Медуза снова улыбнулась - на этот раз ее улыбка была воплощением торжества. - Он получил от Богов не только свой удивительный дар, но и большой ум. Он смог увидеть в Отречении то, чего не хотели видеть другие. Он заключил договор. Он получил от нас все - богатство, титул, власть... а ведь когда-то был всего-то помощником младшего жреца в каком-то храме... «Монах, - подумала Жанна, изучая надменное застывшее лицо. - Переписчик книг. Во всяком случае, имел возможность их читать». - И за все это, - продолжала Горгона, - он всего лишь поклялся прийти умирать сюда и отдать нам свою силу. - Но это же долг, который невозможно востребовать? - вырвалось у Жанны. - Как можно заранее предвидеть... - она уже понимала, как. - Как видишь, - рука хозяйки Белого Замка сделала грациозный жест в сторону статуи. - Предвидеть можно не все, но день смерти можно и назначить. - Не поставив умирающего в известность... - прошептала Жанна. Значит, на крайний случай Им сгодится и смерть... Лишь бы в этих стенах. Можешь быть трупом или статуей - на выбор. - Впрочем, мы отвлеклись. Жанна покорно продолжала идти за Медузой. Счастье еще, что взгляду Горгоны повиновалось только тело, сознание, хоть и затуманенное, оставалось свободным. Иначе она получила бы желаемое без пространных экскурсов в историю. - Не помню, через сколько лет, но боги решили наделить Даром смертного по имени Жан. Он прошел отречение. С тех пор нас беспокоят только раз в столетие. - А что с ним стало потом? Медуза пожала плечами; зашуршали перья. - Книги закрылись. Больше о нем никто не слышал. До Отречения соотечественники очень хотели сжечь его на костре... Горгона рассмеялась и неожиданно развернула крылья. Они оказались гораздо больше, чем могла предположить Жанна, и не несколько секунд целиком закрыли поле ее зрения. Шумящий взмах - Медуза взмыла вверх, и Жанна увидела впереди длинную и крутую лестницу. Вероятно, ее прототип был сделан из мрамора, но куда там мрамору до этой безупречной белизны! Медуза уже стояла внизу, продолжая смеяться. - Ах, прости. Я забыла, что у тебя нет крыльев! «Они у меня есть, - думала Жанна, упрямо одолевая ступеньку за ступенькой. - Есть. И я их вам не отдам». ...Когда перед Жанной внезапно распахнулась высокая белая дверь и она увидела за ней обширное пространство, затянутое белым туманом, и маячившее в этом тумане темное пятно кареты - настоящей кареты, запряженной двумя живыми лошадьми - она уже совсем ничего не соображала. И поэтому Ятуркенженсирхив, наконец-то ее услышавший, ничего не смог понять, кроме того, что ее в эту карету заталкивают. Последнее, что Жанна видела - это вплотную придвинувшееся к ней лицо со сверкающими глазами, потом шелест крыльев... Разворачиваясь, Медуза как бы невзначай задела кончиком крыла ее предплечье. Левое. Перья только казались мягкими - на самом деле они были, наверное, стальными. В глазах вспыхнул целый водопад искр, и сознание погасло. * * * Группе, в которой были Ирка и мушкетеры, повезло немного меньше, чем Юлу. Двинувшись по необследованному восточному коридору, они наткнулись на «комитет по торжественной встрече», состоящий из миньонов, графа де Монсоро и гвардейцев кардинала. Силы были примерно равные, но так было бы в нормальном мире. Чтобы отпугнуть противника огнем - а огня они тоже боялись, это сразу стало ясно - нужно было к нему приблизиться. И напороться на клинки, владеть которыми ни миньоны, ни гвардейцы отнюдь не разучились. Хуже того, они могли себе позволить парировать удары собственными телами. Вот это-то нападающие поняли не сразу, за что и поплатились немедленно. Секунда - и на белый пол брызнула первая кровь. Д’Артаньян, атаковавший Можирона, не ожидал, что тот не станет парировать удар, а беспечно позволит шпаге погрузиться в свой живот. Гасконец даже не почувствовал сопротивления - словно клинок вошел не в тело человека, а в воду, - и тут же широкое отточенное лезвие рассекло ему левое плечо. Несколько мгновений спустя почти так же позволил себя поймать Вадим. Капли крови, слетевшие с клинка, попали на лицо Монсоро, и тот зашипел, словно на него плеснули кипятком. - Бейте насмерть, без лишней крови! - Ах, вы еще и крови боитесь?! - Д’Артаньян, перехватив факел, прижал ладонь к ране, махнул рукой, и веер алых капелек посыпался на миньонов. Ответом был взрыв ругани. Пол под ногами, на который тоже попали горячие брызги, подрагивал. Ирка прикусила губу. Они, конечно, освоятся с новым способом ведения боя... но как бы это не случилось слишком поздно. Невредимыми в группе пока оставались только она сама - и то благодаря Атосу, который больше заботился о ее безопасности, чем о своей, - и Валька - благодаря чистой случайности. К тому же, как обнаружилось, противник обладал пакостной способностью перемещаться каким-то непонятным образом - словно проходя сквозь стены. Впрочем, чего еще можно было ждать от призраков... Атос отпарировал удар - шпаги соприкоснулись со звоном, доказывающим, что оружие в Белом Замке настоящее, - сделал выпад факелом, заставив двоих нападающих отшатнуться назад. В эту же секунду Шомберг исчез с того места, где его только что видели, почти тут же возник слева от Атоса и обрушил удар тяжелого клинка... нет, не на него - на деревянную рукоятку его факела. Перерубленный почти посередине факел покатился по полу, рассыпая искры и описывая правильную дугу между Атосом и гвардейцами. Сразу двое из них кинулись на фактически безоружного мушкетера, ступили на разливающийся по полу розовый след - и застыли, как восковые фигуры. Положение изменилось резко, словно сменили картинку. Миньоны медленно пятились назад, не сводя недоумевающе-испуганных взглядов с розовеющего пола. Слишком медленно. Они, должно быть, не поняли, что это такое, и поэтому еще двое окаменели прежде, чем остальные сообразили, что надо бежать. Коридор опустел. - Вот это да... - опуская шпагу, выдохнула Ирка. - Это что такое? Валька присмотрелся. - Это от упавшего огня, - сказал он. Нежный закатный оттенок тем временем перебрался на стены и поднимался к потолку. - Какая-то реакция... Леша подошел к еще не окрасившейся колонне и поднес пламя к ее поверхности. На белом тут же расцвело пятно тона бледного шиповника. - Точно... а с этими-то что? - А черт их знает. - Ирка подняла передатчик. - Главное, что их парализовало, и мы знаем - как. Всем, кто меня слышит! Повторяю - всем, кто меня слышит! Замок можно поджечь! Противник при этом каменеет, а нам ничего не делается. Зажигайте, где только можете! - Слышу тебя хорошо, - донесся ответ Джона Грэя. - Стены краснеют - это, что ли? - Да! - Слушайте, а ведь мы так, пожалуй, справимся, - выговорил наконец Вадим. - А ты в этом сомневался? Они задержались еще минут на пять - чтобы перетянуть все полученные в драке царапины и раны. Особенно серьезных повреждений никто, к счастью, не получил, но все равно вид у маленького отряда сделался как у только что вышедших из окружения десантников. За это время зарево успело залить зал и втянулось в широкий низкий коридор, в котором они еще не побывали. * * * Лесным стрелкам Замок, как ни странно, позволил держаться вместе. На фоне приключений остальных их продвижение по Замку казалось безобидной прогулкой. До того момента, когда Ольга порадовала этим Совет. - Гисборн! – в один голос вскрикнули Робин и Джон Малыш, кидаясь в тупиковое ответвление коридора. Вилли ринулся за ними – охрана шерифа явно намеревалась сделать из рыцаря мелкий винегрет. Двуручными мечами. А перед Ольгой возник сэр Реджинальд Фрон де Беф с обнаженным мечом в руках. - Вы, кажется, предлагали мне поединок? – скучно осведомился он. Ольга молча парировала удар, вспомнив добрым словом уроки Гая Гисборна – только благодаря им она сейчас не вывихнула кисть. Факел в левой руке не позволял ей взяться за меч двумя руками. «Черт! Откуда он в Замке? Неужели и его…» - Ольга уклонилась от косого удара, поднырнула под руку противника, резанула его мечом по подмышке… Барон этого словно бы и не заметил. Тяжелый клинок взвился над Ольгой, и она скорее интуитивно, чем осмысленно, ткнула пылающий факел прямо в лицо Фрон де Бефу. Рыцарь отшатнулся, и его меч со свистом распорол воздух на волосок от девушки. Тем временем Робин, Джон и Вилли пролетели коридор в четыре прыжка… и от неожиданности едва удержались на ногах: Гисборн, его противники и стена поперек коридора мгновенно исчезли, открыв перед стрелками перекрывающую проход шеренгу лучников с готовыми к бою луками. Лесные стрелки бросились «в ноги» противнику, уходя от выстрелов в упор; при этом все три факела так или иначе коснулись белого мрамора, и по полу поползло розовое свечение. Стрелы врезались в плиты пола, запорошив друзей мраморной крошкой; не дожидаясь второго залпа, Робин вскочил и ринулся в ближний бой. Внезапно рассыпавшийся строй солдат как-то непонятно дернулся и застыл. Робин не успел по достоинству оценить этот феномен: Джон Малыш могучим ударом сшиб друзей с ног, и все трое рухнули на пол. Над головами снова просвистели стрелы: в десятке шагов за спиной коридор уже блокировал второй отряд лучников. Чуть дальше по коридору можно было разглядеть Ольгу и Фрон де Бефа. К счастью, в этот момент розовая пелена накрыла стены, парализуя их способность творить миражи, и по обе стороны коридора открылись массивные колонны. Робин тут же откатился за одну из них. Едва Джон и Вилли успели сделать то же самое, как мимо снова провизжал залп. Робин, припав на одно колено, торопливо вытягивал из колчана обмотанную паклей стрелу. - Джон, горящими стрелами их! – крикнул он. Вилли воткнул факел в кольцо на стене и тоже поджег стрелу. Огненный залп «навесом» ушел в сторону противника. Потом еще один. Результат превзошел все ожидания. От факела местные обитатели шарахались, обычное оружие безболезненно проходило насквозь, но горящие стрелы, как оказалось, втыкались. И призраки, получив такую стрелу, тут же либо исчезали, либо каменели наподобие садовых скульптур. Кроме того, не попавшие в цель стрелы, разумеется, упали на пол, добавив «очагов возгорания». Когда весь строй шерифских солдат стал напоминать гротескную скульптурную композицию, Фрон де Беф, оглянувшись на подбегающих Робина и Джона, приглушенно выругался и бросился в проем между колоннами. Когда к Ольге, устало оперевшейся на меч, подбежали лесные стрелки, эхо шагов уже стихло в узком сумрачном туннеле. - Так вот, значит, как действуют факелы! – выдохнул Робин. – Слушайте, а ведь это мы его подожгли! - Ты спятил, Робин? – вытаращил глаза Джон. – Разве можно поджечь камень? - А что это тогда такое? - А я почем знаю! - Во всяком случае, получилось здорово, - заключил Вили. …Коридор менял цвет медленно, но неуклонно. Стрелки, отдышавшись, подобрав факелы и приготовив зажигательные стрелы, пошли дальше, в сторону белых коридоров, и в этот момент из передатчика на запястье Ольги донеслось: «Всем, кто меня слышит! Замок можно поджечь!» * * * Экспериментальным путем удалось установить, что землянично-розовый прилив продвигается несколько медленнее, чем пешеход: уже через пару минут Ирка и мушкетеры снова оказалась на границе белого цвета и чуть было по инерции не кинулась туда очертя голову. Они успели проскочить лишь несколько шагов, когда д’Артаньян окликнул Атоса: - Факел! Мы же снова на белом! Атос достал из чехла запасной факел, поднес его к огню... Белый Замок даже в агонии оставался самим собой. И – если такое выражение вообще уместно – пребывал в крайне раздраженном состоянии. Постояльцы капризничали наперебой, по коридорам, злобно ругаясь и размахивая факелами, бродили теплокровные посторонние, из самых разных углов расползался пожар… Поэтому, когда отряд неосмотрительно остановился на еще не парализованной пламенем территории, коридор внезапно изогнулся, пол задрожал и вздыбился, словно штормовая палуба, валя с ног наглецов, осмелившихся разгуливать по его владениям... Особенно пинать тех, у кого в руках были горящие факелы, Замок, видимо, поостерегся - чтобы не соприкасаться с огнем лишний раз. Зато Атоса он зашвырнул от души. Так, что вскочивший на ноги мушкетер обнаружил, что находится уже в совершенно другом месте. И совершенно один. И к тому же - с незажженным факелом. К несчастью, Атос не был ни курильщиком, ни инженером Сайресом Смитом, чтобы тут же добыть огонь из подручных средств. Оставалось полагаться на удачу и самого себя, да еще на то, что пожар доберется до него раньше, чем здешние обитатели. Коридор вроде бы был пуст, но зато справа и слева в теряющуюся перспективу уходили ряды дверей. Мушкетер уже усвоил странности местной архитектуры и знал, что любая из них может вывести куда угодно. Следовательно, нужно открывать все подряд. Чего он не знал, хотя и мог догадываться - это того, что Замок ни за что не откажется от последней оставшейся в полном его распоряжении игрушки... Долго ждать очередного сюрприза не пришлось. Распахнув очередную дверь и сделав шаг вперед, Атос почувствовал, что двери за его спиной больше нет, а вместо круглой дверной ручки под рукой торчит что-то маленькое... и представший перед ним интерьер тут же подсказал, что это. Ключ в ящике письменного стола. Эту-то комнату Атос помнил до мельчайших подробностей, хотя и в цветном варианте. Все на месте, даже гитара над тахтой... Раз пути назад нет, остается идти вперед. В дверном проеме что-то темнело, и еще раньше, чем Атос понял, что это за темные блестящие потеки на полу, он увидел посреди следующей комнаты Ирку - неестественная поза, безжизненно раскинутые руки, привязанные за запястья к ножкам стола, закрывающие лицо спутанные медные пряди, изорванная школьная форма и растекающаяся из-под спины темная лужа. - О Господи... - Картина была настолько реалистичной, что Атос чуть не попался второй раз на ту же удочку. Он шагнул вперед... Прикосновений Белый Замок не любил. Мираж исчез раньше, чем Атос к нему приблизился. - Что, фраер, картинка впечатляет? - раздался прямо за спиной насмешливый голос. Развернувшись, Атос очутился лицом к лицу с четверкой бандитов из «Петушиного часа» и привычным движением выхватил шпагу, прекрасно понимая, что проку от нее будет не слишком много. Он хорошо помнил, как эта четверка управляется с ножами. Даже слишком хорошо. Но ничего другого у него не оставалось. - Ну-ну, - ухмыльнулся Монпарнас. - А побелел-то как! Можешь размахивать своей железякой сколько угодно. Пригодится, чтобы зарезаться... А с твоей цыпочкой мы еще позабавимся, что, не веришь? Крайний из четверки коротко взмахнул рукой. В воздухе свистнул нож. Ответный взмах клинка - и нож отлетел в дальний угол. - Ух ты, это даже забавно. Поиграем в ножички? - Монпарнас мягкой, крадущейся походкой начал обходить мушкетера с одной стороны; остальные растянулись в редкую цепочку, и только один исчез из поля зрения - что, учитывая его возможность появиться откуда угодно в любой момент, отнюдь не прибавляло оптимизма. Атос следил за противниками, не собираясь облегчать им их задачу. Как же он сразу не понял, что это ловушка - ведь Белый Замок не выносит крови, а значит, пятна на полу - заведомый обман... Кровь!! Черт побери, это шанс! Мушкетер отскочил назад, зубами сдернул левую перчатку и, почти не раздумывая, резанул себя шпагой по ладони. Это секундное движение, правда, стоило ему удара, располосовавшего правое плечо, но сейчас это было скорее кстати. Теперь время работало на него. Знать бы только, что произойдет раньше - дойдет пожар или достанет обморок от потери крови? Тактика, впрочем, себя оправдывала, и бандиты моментально оценили обстановку: теперь, когда Атос наносил удары окровавленной шпагой, а если приходилось - и не менее окровавленной рукой, им пришлось держать дистанцию. Горячая человеческая кровь, похоже, обжигала их не хуже кипящей смолы или кислоты. - Бросай издали! Разом! Один нож удалось отбить эфесом, от второго Атос закрыл грудь локтем - лезвие распороло рукав, скользнуло по предплечью, зато сам мушкетер успел достать Крючка ударом наотмашь. Бандит взвизгнул и отскочил. Атос зло усмехнулся; Монпарнас выругался. Времени оставалось все меньше, а им все никак не удавалось справиться. Личные счеты жгли не хуже окровавленного клинка, изобретать бескровные методы было некогда, а руки привыкли к ножам и кастетам... Зря это они. Атосу не удавалось парировать все удары, но зато удавалось использовать их последствия. Пол под ногами уже заметно вздрагивал.
Калантэ: - Монпарнас! - в неожиданном вопле и на физиономии четвертого бандита был неподдельный ужас. - Звенигрош в стене застрял! Стены... Фраза оборвалась на середине, и кричавший так и застыл с искаженным от страха лицом и разинутым ртом. Только тут Атос заметил, что комната розовеет. - Сваливаем! Скорее! - Монпарнас кинулся к дальней стенке, но в этот миг розовый прилив захлестнул и ее, украсив интерьер еще двумя нелепыми статуями. Атос медленно опустил шпагу, даже не пытаясь сдержать вздох облегчения. Внезапно его качнуло; мушкетер устало сел прямо на забрызганный кровью пол, привалившись спиной к стене и глядя, как белый мираж Иркиной комнаты тает на глазах, а из-под него проявляется небольшой овальный зал цвета фруктового мороженого. Спустя некоторое время проявилась и дверь - на том месте, где ей и полагалось быть. Атос вытянул из кармана платок, одновременно другой рукой осторожно ощупывая плечо и пытаясь сообразить, с чего начать, когда еще не до конца проявившуюся дверь бесцеремонно распахнули настежь пинком снаружи, и в зал ввалились Джон Грэй и Черный Джек. - Граф!! Целы? - Во всяком случае, жив. - Атос не счел нужным уточнять очевидные детали. Джек свистнул и поспешно сдернул с себя шейный платок. - Ну-ка дайте я... Где еще? Более предусмотрительный Грэй достал из кармана индивидуальный пакет. - Идти-то сможете? - наскоро сооружая повязку, с сомнением спросил он. Атос кивнул. - Это только выглядит страшновато, на самом деле в основном царапины... Где остальные? - В порядке. - Джон нажал кнопку на рации. - Мы его нашли! - Слава Богу, - донесся взволнованный Иркин голос. - Как он? Атос взял рацию. - Живой, - не вдаваясь в подробности, сообщил он. - Все в порядке. Джон скептически посмотрел сначала на мушкетера, потом на зал, которому декор из разводов, капель и брызг алого цвета придавал сходство с тортом-мороженым, но спорить не стал. Джек затянул последнюю повязку, и Атос поднялся на ноги. - Эти? - вскакивая следом и кивая на застывшие фигуры, осведомился Джек. - Эти. - Секунду! Через мгновение Атос с Джоном дружно расхохотались: Черный Джек деловито перевернул «статуи» вверх ногами и прислонил к стене. - Это чтобы их пробуждение было максимально приятным, - пояснил он. - Браво, Джек. - Атос подобрал с пола свою перчатку, натянул ее поверх импровизированной повязки. - Идем? * * * … Брайтону больше не попадалось на пути ни фантомов, ни призраков. Зато, распахнув очередную дверь, он услышал радостный писк. - Эй! Я здесь! - Понравилось кататься? – усмехнулся Чарли, вынимая Ятеркенженсирхива из клетки. Тот, не тратя времени на ответ, быстро юркнул за пазуху. - Где Жанна? - Не знаю. Я ее не слышу… - Ну, ты и вырядился, приятель! – раздалось сзади Чарли обернулся. К ним быстрым шагом направлялся Двуглавый Юл. - Мог бы и факелом ткнуть – уж больно ты в этом костюмчике на призрака похож, - продолжал пират. – Скажи спасибо Ятуркенженсирхиву. - Ладно, скажу… только сначала поработаю над произношением. А что касается костюма – маскировка никогда не помешает. В космосе это, наверное, не так важно… - Да брось ехидничать, приятель! Местные твари тебя все равно узнают в любом костюме. Чутье у них такое… Помню, попали мы как-то на одну не слишком приятную планетку… * * * Неподалеку от Замка, скрытая густым туманом, стояла карета. Возница с тревогой вглядывался в белое марево. С Замком творилось что-то неладное. Башни, выступавшие из тумана, все явственнее окрашивались в ярко-розовый цвет. Не может быть… Неужели пожар?! - Слушай, пора валить отсюда! – обратился возница к сидящему внутри кареты. - Они горят! Да высунь ты голову! Второй послушался, взглянул в сторону Замка и пробормотал какое-то ругательство. Первый принял это за руководство к действию и хлестнул лошадей. - Пусть сами там воюют, - ворчал он. – Зачем мы с ними только связались? Нет, сюда больше ни ногой! - Эй! – раздалось из кареты. – А девчонку куда девать? - Бросим где-нибудь по дороге. Все равно она уже не жилец, неужели не видишь! А драться с кем-то из ее приятелей у меня нет охоты! - Да она вроде уже… а нет, пошевелилась. Долго нам еще шататься по туману? Возница не ответил. Он вдруг с ужасом обнаружил, что заблудился. ...Замок медленно, но неуклонно окрашивался в ровный, нежный цвет, светящийся наподобие вечернего облака, когда солнце уже опустилось за горизонт и подсвечивает его снизу. В коридорах то и дело попадались застывшие фигуры. В уже знакомом центральном зале Атос, Джек и Грэй присоединились к остальным, и отряд после краткого совещания рассыпался на более мелкие группы - благо нападать, похоже, было уже некому. Ирка, Атос и Вадим обследовали верхний этаж. Ирка бормотала сквозь стиснутые от нервного напряжения зубы: «Утро красит нежным светом стены древнего Кремля... Утро красит нежным светом, черт побери...» Дверей было много. Заглянув в одну, Ирка вздрогнула: в богато обставленной комнате на пышной постели в позе княжны Таракановой с одноименной картины стояла миледи. Девушке даже показалось, что глаза на застывшем лице следят за ней с неугасимой ненавистью. Услышав за спиной шаги Атоса, она поспешно прикрыла дверь. Малоприятное зрелище. - Я вон там еще посмотрю, - Вадим нырнул в очередную дверь. Ирка, заметив еще одну неприметную дверцу, дернула ручку в виде львиной лапы. За дверью была винтовая лестница - узкая и крутая, похожая на чердачную, освещенная все тем же рассеянным светом, который теперь заметно отливал розовым. Маловероятно, но все же... Ирка, шагая через ступеньку, стала быстро подниматься вверх. Лестница уперлась в небольшой круглый люк. Люк подался легко, и Ирка, откинув его наружу, выбралась на плоскую крышу. Точнее, на что-то вроде смотровой площадки. Зрелище отсюда открывалось изумительное. В клубах редеющего тумана, подсвеченного бледно-алым, Замок сиял, как огромный розовый турмалин. Могучие башни, острые шпили, готические крыши, колоссальный центральный купол - дикая эклектика, от смешения стилей буквально кружилась голова. Вдобавок из-за какого-то местного оптического эффекта расстояние оценить было почти невозможно, а прямые линии казались изогнутыми. Розовый цвет захватил уже почти все здание; только дальние две башни выделялись, словно две сахарных головы, но «пожар» подбирался уже и туда. Ирка, осторожно ступая, подошла к краю ничем не огороженной крыши и заглянула вниз. Там клубился и переливался всеми оттенками розового и алого все тот же туман. Секунду Ирка завороженно смотрела на медленные выбросы и всплески языков, похожих на сонное бледное пламя... или кипящий котел с вишневым вареньем... или стаю фламинго... или расцветы орхидей... Как красиво... а ведь можно посмотреть поближе... просто шагнуть вперед, и не упадешь, а будешь парить в воздухе, как лепесток... Край крыши качнулся, перед глазами поплыло... Резкий рывок вернул Ирку к действительности. - Сдурела, да? - Вадим, не выпуская ее воротника, прочно ухватил девушку за локоть и оттащил к люку. - Собралась прыгать туда, чтобы проверить, высоко ли?! - Я... не собиралась... - медленно выговорила Ирка. Перед глазами все еще плавали и качались розовые языки. - Голова закружилась... - А ты не стой на краю, - проворчал Вадим. - Голова закружилась... В люке показалась голова Атоса. Мушкетер поднялся на несколько ступенек, всмотрелся в бледную Ирку и, уперевшись руками в край проема, выпрыгнул на крышу. - В чем дело? - Не подходите к краю, - все так же замедленно сказала Ирка. - Господи, да что это со мной... Вадим и Атос переглянулись. Вадим взял девушку за плечи и усадил на край люка, а Атос отцепил от пояса флягу и почти насильно влил ей в рот несколько глотков вина. Это простое, но испытанное средство лечения не подвело и сейчас. Ирка помотала головой. - Ф-фуу... - Глаза у нее стали осмысленными. - Ну и шуточки у этой чертовой цитадели. Представляете, он меня заманивал! Туда, вниз! Ох... ну какая гадость, вы себе не представляете! - Она вздрогнула, взяла у Атоса фляжку и глотнула еще. Вадим посмотрел на дальнюю стену Замка. Одна башня уже наполовину окрасилась, вторая все еще белела. Впрочем, белизна эта таяла, словно кусок сахара в стакане кипятка, и вместе с ней таяла надежда. - Выйди на связь. Надо сказать ребятам, где нас еще не было... ...Количество этажей в Замке не поддавалось определению. С уверенностью можно было сказать только одно: что их ощутимо больше одного. И единственным способом не запутаться было прочесывать их все подряд, сверху вниз. Что они и делали. Белых мест уже не попадалось, и довольно скоро большая часть отряда собралась в нижнем, а может быть, подвальном, этаже. Широкий низкий коридор со стенами, сложенными из крупных, неровно вытесанных блоков сыроватого на вид известняка, заканчивался внушительной двустворчатой дверью - массивной, окованной металлом и заложенной здоровенным поперечным брусом. И дверь, и кладка уже приобрели темно-розовый оттенок, поэтому Портос и д’Артаньян, не колеблясь, сняли брус. Тяжелые створки с легким скрипом отошли, открыв необычно темный для Замка проход. Оттуда пахнуло ледяным воздухом, чуть отдающим падалью. Где-то вдали капала вода. Ирка сморщилась. - Это что еще за... - брезгливо принюхиваясь, пробормотал Валька. - Что-то сдохло, что ли? - Что тут может сдохнуть? - резонно возразила Ольга. - Плохо помнишь, что нам объясняли. - Лабиринт Минотавра... - тихо сказал Леша. - А ведь здесь мы еще не были... Они примолкли, вглядываясь в полутьму коридора. Факелы тихо потрескивали. Ирка прикусила губу. - Ну, он тоже, наверное, парализован... Все, похоже, думали об одном и том же - сколько времени понадобится, чтобы обследовать весь Лабиринт. Но, хотя в то, что Жанну держат именно тут, верилось с большим трудом, других вариантов не оставалось. Ох, видно, придется идти туда... - Ребята, стойте! - Двуглавый Юл влетел в коридор и резко затормозил перед распахнутой дверью. - Туда... туда нам не надо. Жанны там нет. - Что?! - А ты откуда... - Смотрите, Ятуркенженсирхив! - О, и Брайтон нашелся! Юл шумно выдохнул несколько раз, переводя дыхание, и уже почти нормальным, хотя и мрачным голосом повторил: - Жанны там нет. Ее увезли. - Куда увезли?! - Ирка побледнела. - Понятия не имею. Но в Замке ее нет. - Я ее опять не слышу, - пропищал Ятуркенженсирхив. Несколько секунд висело молчание. Затем Валька с размаху саданул факелом по стене. - Скотина! - Скоты, - мрачно поправил его Вадим. - А Гая Гисборна я слышал, только он, по-моему, сам отсюда ушел - мне так показалось. - Черт побери... - пробормотал Румата. - Так, - припечатал Атос-мастер. - Значит, тут нам делать больше нечего. Отступление - занятие не из приятных. Отступление же с чувством полного поражения и неизвестности... За исключением нескольких фраз, переданных по рации остальным, отряд возвращался к приемному экрану молча. Когда они проходили через зал, в котором находился один из «очагов пожара», Арамис-ученый обратил внимание на окраску стен. - Взгляни, - тихо обронил он, адресуясь к Атосу-мастеру. - Стены бледнеют. Атос всмотрелся и молча кивнул. - Выходит, он остывает? - оглянулся Ваня. - Пожар гаснет, - негромко сказал Атос. - В таком случае, стоит поджечь его снова, - философски заметил Валька. Он поднес свой факел к колонне... Подержал несколько секунд... Недоуменно хмыкнул. Цвет колонны, как был бледно-розовым, так и остался. - Не получается, - слегка растерянно сообщил он. - Тогда нам лучше поторопиться, - угрюмо сказал Юл. - Пока он не остыл совсем и вся местная мерзость не повылазила нас провожать. Отряд, не сговариваясь, ускорил шаги. Когда перед ними оказалась знакомая - и даже приоткрытая - дверь, а за ней - светящийся тусклым светом приемный экран, все почувствовали невольное облегчение. Несмотря на то, что возвращались они без результата. Галя только ахнула, увидев их, одного за другим молча выбирающихся через экран - тусклых от усталости, измазанных копотью и кровью, в царапинах и повязках поверх одежды. Задавать вопросы не было необходимости. Все и так ясно. Роман Ойра-Ойра некоторое время молча наблюдал за возвращением. Наконец, последний волонтер перешагнул рамку экрана, Хунта, быстро подсчитав отряд, щелкнул выключателем, и все уставились друг на друга. - Все ясно, - сказал наконец Роман. - Ладно. Сейчас - всем отдыхать. - Маг провел ладонью вдоль левой руки Вадима, и из-под сбившейся повязки перестала сочиться тоненькая струйка крови. - Завтра с утра - Совет. И еще картинка. Это уже не Стелла, это рисовала моя знакомая, Ярослава Кузнецова. Вернее, Ярослава мне сделала набросок, а я его немножко испортила цветом... Сценка в салуне, в "Человек с бульвара Капуцинов". Справа Колесов, в центре, конечно, Жанна, а слева тот самый Джон Грей (в смысле, слева и справа для Жанны...)
Калантэ: Глава 51. Дома. ...Жанна плохо понимала, куда ее везут. Карету сильно трясло, толчки отдавались в руке. Сопровождающие молчали. Сквозь опущенные занавески пробивался слабый свет. Неожиданно до затуманенного сознания Жанны дошло, что свет дневной - золотистый, солнечный, теплый. А значит... Значит... Значит, они едут где-то далеко от Замка. Подтверждая ее догадку, в щель занавески пробился тоненький солнечный лучик, прорезал пыльный полумрак, упал на колено. Жанна подвинула связанные руки так, чтобы луч падал на кисти. Солнца она не видела, кажется, больше месяца. А может быть, и год - уже несколько дней она сомневалась в правильности своего подсчета времени. Когда луч неожиданно угас, Жанна ощутила нестерпимо горькое разочарование. Но тут карета, сильно подскочив на какой-то неровности, встала. Охранник, все так же молча, наклонился вперед. Рывок... Руки освободились, дверца распахнулась, в лицо хлынул слепящий солнечный свет, свежий теплый воздух, запахи прибитой дождем пыли, цветущих яблонь... Жанна, почти захлебнувшись этим водопадом красок и ощущений, едва удержалась на ногах: ее веожиданно резко вытолкнули из кареты, так что она по инерции сделала несколько шагов и уцепилась за узорную чугунную решетку. За спиной хлопнула дверца, застучали копыта, колеса - и звук стих в отдалении. Карета умчалась. Жанна, держась за решетку, медленно выпрямилась. Из-за ограды, в которую она уткнулась, наплывал аромат пригретого солнцем и спрыснутого дождем яблоневого сада. Бело-розовая пена цветов, слабый запах влажного железа от прутьев и сырой известки - от основания решетки... Голова кружилась от избытка ощущений, в глазах плыло и двоилось, но Жанна все же различила знакомую улицу. Она стояла на улице Феру, в нескольких минутах ходьбы от дома Атоса. Жанна осторожно шагнула. Колени подгибались, сердце тут же отозвалось на усилие неистовым стуком. Еще шаг. Держась за ограду, Жанна добралась до угла. Перейти через улицу оказалось труднее. В ушах грохотали литавры; дверь, украшенная несколькими рядами медных гвоздей, медленно приближалась, слегка покачиваясь. Последнее усилие - и Жанна привалилась плечом к стене рядом с дверью. Постояла так несколько секунд. Ее бросало то в жар, то в холод. Потянулась к дверному молотку... но дверь распахнулась сама, через порог шагнул Атос и застыл от неожиданности. - Жаннет?!! Жанна попробовала оторваться от такой надежной стены - из остатков самолюбия и гордости. Мол, все в порядке, граф, я к вам заглянула по дороге, и вообще все отлично... но стена резко поехала в сторону, отклоняясь от вертикального положения. Она еще успела почувствовать, как ее подхватывают, услышать, как сквозь вату, голос Атоса, звавший Ирку, потом перед глазами замелькали разноцветные круги и точки, и сознание ухнуло в темную гулкую пустоту. Когда Жанна пришла в себя, первым ощущением было, что она куда-то летит, плавно покачиваясь в воздухе. Потом она различила прямо перед глазами серебряное шитье на синем фоне и край кружевного воротника, и в следующую минуту ее осторожно опустили на что-то мягкое. - Она без сознания, - услышала Жанна. В поле зрения появилось Иркино лицо. - В сознании, - через силу выдавила Жанна, пытаясь сфокусировать взгляд. - Что с тобой? - Ирка, следуя железному правилу травматолога - сначала смотри, потом трогай - пристально оглядывала ее с ног до головы. Другие вопросы, радость, недоумение - все потом. Сейчас ее занимал только внешний вид так внезапно освобожденной подруги. Огромные запавшие глаза, белые губы... - Не знаю... Рука... - У Жанны что-то противно сжималось в груди. Ирка нащупала пульс. - Гримо! Черт, где он там?! Гримо, аптечку, быстро! Ножницы... Ирка распорола рукав. Обернулась к подбежавшему слуге, выхватила из аптечки шприц (одноразовый шприц в семнадцатом веке выглядел неуместно, но что поделаешь), коробку с ампулами. Сунула ампулу Атосу: - Согревай до температуры тела. Как хочешь, хоть за пазухой. Держись, Дженни, сейчас полегчает... Ну, держись... «Все в порядке», - хотела ответить Жанна, но сознание опять уплывало. - Что с ней, Ирэн? - тихо спросил Атос. Зажатая в кулаке ампула затеплела, мушкетер, не дожидаясь указаний, сломал кончик, протянул Ирке. Ирка торопливо набирала в шприц густую маслянистую жидкость; в спальне запахло камфарой. - Не знаю. Сердце, во всяком случае, еле тянет... - Она, прикусив губу, ввела иглу под кожу. - Сволочи, это же надо довести до такого... Держись, сейчас пройдет... Поршень медленно полз к нулевой отметке. Ирка извлекла иглу, помассировала место укола, несколько секунд вглядывалась в Жаннино лицо, наклонившись вперед. Губы Жанны слегка порозовели, она снова открыла глаза. Туман медленно таял, тошнотворная слабость чуть отступила. Ирка облегченно вздохнула. Укола хватило ненадолго: только на то время, пока Ирка снимала разлохмаченную, небрежно намотанную повязку, промывала рану. Жанна молча терпела, кусая губы. Как скверно она себя ни чувствовала, все же ни боль, ни слабость не могли заглушить блаженного чувства полного покоя, тепла, ощущения, что она среди друзей, да и просто того, что вокруг не мертвая белизна и не вязкая тишина, а нормальные краски, звуки, запахи... - Гостеприимное местечко этот Белый Замок, нечего сказать, - сквозь зубы процедила Ирка, осторожно бинтуя ее предплечье. - Это кто тебя так? - Д’Эпернон, - силясь говорить бодро, ответила Жанна. Бодрый голос не получился. Голос вообще не получился, получился слабый шепот. Она чувствовала себя как медуза, вытащенная из воды. Тело растекалось по кровати, голова кружилась, и, несмотря на то, что падать из лежачего положения было решительно некуда, ей казалось, что она сейчас упадет. Сердце то замирало, то начинало колотиться как сумасшедшее. - Может... к Елене... - Обязательно, прямо сейчас. Все будет в порядке, честное слово. - Ирка сжала холодные, влажные пальцы подруги. - Подумаешь, руку проткнули. Залечим. Измотали тебя, вот и все, не пугайся... - Голос звучал убедительно, но в глубине глаз пряталась тревога. Ирка и сама не очень верила в свои слова. Такое состояние не объяснишь такой легкой на вид раной. Да, надо к Елене... Только как? Верхом? В карете? Трясти Жанну еще десять минут? - Переход рядом, - поняв ее колебания, сказал Атос. - Только возьми шпагу, у меня будут заняты руки. Гримо! Возьмите мушкет и идите вперед. Атос старался ступать как можно легче, но совсем уберечь Жанну от толчков не удавалось. На свежем воздухе ей стало немного лучше. Яркая голубизна неба слепила глаза. Кажется, так уже было когда-то... Ну да, конечно. Два года назад ее вот так же несли к Елене... и рука та же самая, левая... Только в тот раз ей не было так плохо. Жанна прищурилась, перевела взгляд на четкий профиль Атоса. Через левую щеку мушкетера тянулась длинная, до виска, темная царапина. - Вам... не тяжело... - пытаясь отвлечься от грызущей руку боли, выговорила Жанна. Атос слегка улыбнулся, но в глазах у него девушка увидела ту же глубоко запрятанную тревогу, что и у Ирки. - Нисколько. Минутное улучшение быстро улетучивалось. Опять это проклятое, тошнотворное замирание... опять в глазах все вращается, быстрее, быстрее... Окончательно проваливаясь во тьму, Жанна увидела высоко над собой острые вершины елей. До поляны оставалось совсем немного, когда густая заросль елового молодняка на краю дороги заколыхалась. Гримо вскинул мушкет, и вывалившийся из колючих веток Иванушка, ойкнув, шарахнулся в сторону: - Эй! Свои же! Ой-ей, это кто? Жанна?!! - Беги предупреди Елену, - Ирка подтолкнула мальчишку в спину. - Давай. Иванушка, оценив серьезность ситуации, рванул с места так, что только пятки засверкали. Елена ждала на пороге. Отступила, давая пройти. Атос бережно опустил Жанну на застеленную лежанку, и чародейка, не задавая лишних вопросов, склонилась над белой как полотно девушкой. Ирка вцепилась в руку Атоса. Воздух над Еленой слабо, но заметно дрожал и переливался - так дрожит марево над нагретым асфальтом в жаркий день. Ладони волшебницы скользнули от макушки Жанны до кистей рук, задержались над забинтованным предплечьем, вернулись, потом легли на ее запястья... Жанна открыла глаза. - Еле... - Молчи, - коротко приказала Елена. - И не шевелись. Все будет в порядке. Через несколько секунд, когда Жанна стала чуть меньше походить на свежеоткопанного покойника, Елена повторила свое приказание насчет молчания и неподвижности и подошла к Ирке с Атосом, молча замершим у дверей. - Мчись в «Понедельник», граф, - очень тихо сказала она. - Иван, давай коня. Иванушка выскочил за дверь. - Мчись в «Понедельник», позови Федора, Хунту и Романа. Скажи, срочно. - Елена говорила чуть слышно, чтобы не услышала Жанна. Синие глаза смотрели сурово. - Только так торопись, как никогда еще в жизни не торопился! Атос быстро глянул мимо ее плеча на Жанну, потом на Ирку, кивнул и сбежал с крыльца. Иванушка уже вывел коня - могучего белого жеребца с длинной гривой. Атос, даже не коснувшись стремени, запрыгнул в седло и сразу бросил коня с места в галоп. Плащ мушкетера подхватило ветром, брызнули из-под копыт комья земли, и всадник исчез - только следы подков остались на взрытой дороге. Гримо, все это время молча ждавший у крыльца, растерянно дернулся вслед. - Возвращайтесь в Париж, Гримо, - проглотив комок, приказала Ирка. - Обойдите всех, кого найдете, скажите - Жанна вернулась. Подробности потом. Елена вернулась в горницу, села рядом с Жанной на лежанку и взяла ее за руки. - Кто... уехал... - Сказано же, помалкивай, - ласково сказала Елена. - Граф домой поскакал. Ты, главное, не дергайся понапрасну, все будет хорошо. Спи... Под настойчивым, ласковым взглядом синих глаз Жанна почувствовала окутывающее ее мягкое, покойное тепло. Ладони Елены, казалось, излучающие такое же тепло, плавали вдоль тела, снимая напряжение, страх, режущую боль под повязкой. Веки отяжелели, Жанна закрыла глаза и утонула в этом сонном покое... Елена осторожно поднялась с лежанки. - Ну вот, - тихонько сказала она. - Теперь остается только ждать. - Что с ней? - жалобным шепотом спросила Ирка. - А? Ведь не из-за этой же царапины... Елена покачала головой. - Не из-за царапины. Это их волшебство. Рука - это так, побочное явление, хотя и неприятное чертовски... Раздался тихий хлопок, и падавший в раскрытую дверь свет заслонили чьи-то тени. Ирка вздрогнула и подняла голову. На пороге стояли Федор Симеонович и Хунта, а сзади - Роман, держа за руку Атоса. - Ну, что тут у нас? - пророкотал Федор Симеонович, переступая порог. В горнице сразу стало тесно. - Теодор, посторонись... - Мимо него боком проскользнул Кристобаль Хозевич, склонился над Жанной. Выпрямился и холодными глазами глянул на Ирку с Иванушкой. - Попрошу всех непрофессионалов покинуть помещение, - сухо сказал он. - Да, подождите на полянке. - Киврин сел на жалобно скрипнувшую лежанку, забрал в огромные мягкие лапищи руку спящей девушки. Роман обнял Ирку с Иванушкой за плечи и ласково, но непреклонно вытолкнул их за дверь, к поджидающему на крыльце Атосу. - Ждите, - сказал он и плотно закрыл дверь. - Вы что, трансгрессировались? - после непродолжительного молчания спросила Ирка. - По-видимому, да, - ответил Атос. - Не знаю, правда, что это такое. Мы сюда перенеслись, если ты это имеешь в виду... - Атос помолчал. - Как Жанна? Ирка развела руками. - Спит. Ой, как мне все это не нравится... - Она медленно села на ступеньку. Иванушка отирался на верхней, пытаясь сквозь закрытую дверь различить, что происходит внутри. - Как она очутилась в Париже... Ну не сбежала же, в самом-то деле, в таком состоянии... Елена говорит, что рана тут ни при чем. Атос сел рядом, обнял Ирку за плечи. - Главное, что она здесь. И маги успели вовремя. * * * Белый Замок медленно остывал. Когда даже самые далекие башни снова приобрели свою первозданную белизну и молочный туман снова вплотную подступил к стенам, застывшие фигуры начали оживать. Все-таки они были бессмертными... - Бой проигран, - почти не скрывая отчаяния, проговорила миледи. - Все было напрасно... Глаза Медузы полыхнули звездными вспышками. - Да, мы проиграли, - медленно сказала она. - Но и они еще не победили. * * * Дня три Жанне пришлось провести в избушке на курьих ножках. Маги поработали на совесть, и девушка почти пришла в себя - от всего, что с ней случилось в Замке, осталась только боль в левой руке. Рану Елена с Кивриным затянули за час, но боль проходить не желала. Только стала гораздо слабее. Но дергаться или хватать за предплечье не рекомендовалось. - Это пройдет, - заверила Жанну Елена. - Просто нужно время. Постарайся ее поберечь, когда вернешься домой. Первые два дня Жанна почти непрерывно отсыпалась; просыпалась, когда Елена настойчиво заставляла ее поесть или выпить очередной отвар, блаженно оглядывала избушку, урчащего в ногах постели Василиска, ласковый солнечный луч, двигающийся по горнице, и засыпала снова. За это время у Елены перебывала такая прорва народу, что не по годам подкованный Иванушка даже предложил взимать какую-никакую плату за вход. За что и получил несердитый, но звонкий подзатыльник от своей строгой наставницы. Третье утро встретило тихим шорохом дождя в еловых лапах. Жанна проснулась, но не торопилась открывать глаза - лежала, слушая дождь и легкое посвистывание самовара. Дождевые капли уютно постукивали по дощатому подоконнику. Пахло мокрой хвоей, лесом и чуть-чуть - дымком. - Проснулась? – Легкие шаги остановились возле лежанки. Жанна подняла ресницы: рядом стояла Елена. – Как рука? Жанна села и осторожно пошевелила кистью. С замиранием сердца попробовала выполнить привычное движение… В руку тут же вгрызлась боль, но уже не такая резкая – и движение удалось проделать до конца. С души свалился изрядный булыжник – больше всего Жанна боялась, что рука откажет совсем. - Отлично, - Елена внимательно следила за экспериментом. – Но больше пока – никаких упражнений. Уж изволь дома посидеть, все сами к тебе придут. Жанна ничуть не возражала против того, чтобы посидеть дома. Сколько раз за время плена она представляла себе эту комнату... Здесь все цветное, все свое, живое, теплое... А вечером придут родители, которых она не видела больше месяца. И за окном - не туман, а знакомая улица. Правда, там, на улице, сияют под солнцем ослепительно белые февральские сугробы... Жанна подозревала, что надолго перестанет любить снег. Но это пройдет. Ведь на снегу есть голубые тени. А вверху - синее небо. И светит солнце... Девушка немного нервничала перед встречей с родителями, но оказалось, что совершенно зря. Дубли, выполненные Романом, были настолько хороши, что родители не заметили ничего особенного. Разве что обрадовались, что дочка, уже целый месяц предпочитавшая общество своего книжного шкафа, весь вечер сидит с ними - сначала на кухне, потом в большой комнате за телевизором. Утром за Жанной зашла Ирка. А когда подруги спустились вниз, обнаружилось, что в «почетный караул» записался сразу весь Большой Совет - остальные четверо поджидали в подьезде. Правда, шестым сегодня, в виде исключения, был очень хороший Ольгин дубль. Еще у Елены Ольга предупредила Жанну, что пока побудет в книгах. Валька забрал школьную сумку, Вадим предупредительно распахнул перед Жанной дверь. Едва взглянув на сверкающий снег, Жанна закрыла глаза ладонью: - Не могу... - Сейчас, - Валька порылся в сумке и неожиданно извлек темные очки. - Держи. - Пижон ты, Колесов!- фыркнула Ирка. - Летом - еще куда ни шло, но зимой в темных очках... - А что б мы сейчас без них делали?- ничуть не смутившись отозвался Валька. - Понимала бы чего... Оказалось, что сильнее всего Жанна отвыкла от уличного движения. Хорошо, что по дороге нужно было перейти всего одну улицу - Жанна едва не шарахалась от автомобилей, словно деревенская лошадь. От уличной пестроты и шума слегка кружилась голова. Тихая, почти пустая родная улица сейчас казалась оживленнейшим проспектом. Девушка даже порадовалась, что ее встретили. Неизвестно, как бы она сейчас шла одна. - Знаете, я даже светофоров, кажется, боюсь. Настолько все странным кажется... Первым уроком была литература, что, кстати, послужило одним из поводов к тому, что Жанна не стала сидеть дома. Девушка осторожно, по стеночке, поднялась на третий этаж, с трудом удерживаясь, чтобы не сторониться пугливо от носящихся вверх и вниз младшеклассников, и медленно пошла по коридору. Совет держался вокруг нее кольцом - на всякий случай. Добравшись до своего места в кабинете литературы, Жанна почувствовала себя пловцом, доплывшим до берега, и с облегчением уселась. Здесь ничего не изменилось за время ее отсутствия. Во время урока Елена Сергеевна как-то излишне внимательно поглядывала на нее и всю остальную компанию. Когда наконец продребезжал звонок и класс загремел стульями и партами, учительница встала из-за стола. - Ребята, задержитесь на несколько минут, пожалуйста. - Она сделала паузу. Глядела она при этом на Большой Совет, так что ни у кого не возникло вопросов - к кому, собственно, это относится. - А вас, Штирлиц, я попрошу остаться, - тихо, чтобы слышали лишь они шестеро, проговорил Валька, пока они запихивали тетради в сумки. - Меня бы удивило, если бы понадобился кто-то еще, - проходя мимо шестерки, нарочито громко изрек Воеводин. - Удивляйся, - разрешила ему Елена Сергеевна. - Только ты подойди, пожалуйста, после уроков. Ликвидировать все свои долги на перемене ты не успеешь. Большой Совет подошел к учительскому столу. - Разрешите доложить! - гаркнул Колесов. - Культмассовый сектор в полном составе в ваше распоряжение... - Отставить, - устало прервала его учительница и, максимально понизив голос, спросила: - Что у вас случилось на этот раз? - А что, за нами тоже числятся долги? - попытался прикинуться дурачком Вадим. - Даже человек, не знакомый с творчеством Стругацких, научился бы за время нашего с вами знакомства отличать дублей от живых людей. Так вот. Как классного руководителя, который, между прочим, несет за вас ответственность, меня интересует вопрос: где вы пропадали в течение целого месяца? - В командировке, - буркнула Ирка. - А если серьезно... - Она смотрела на своих учеников и одновременно и узнавала и не узнавала их. Они сильно изменились. Это было заметно сразу, особенно после дублей. Повзрослели, что ли... И глаза, и улыбки... Наконец она сообразила, в чем дело - шестерка поглядывала на нее с неосознанным, но явно вылезающим наружу чувством... превосходства? Нет. Кажется, это называется мудростью, поняла Елена Сергеевна. Нам бы ваши проблемы, говорили их улыбки. Их глаза видели что-то, чего она, учитель, старше их на десять лет, не видела никогда... и, наверное, хорошо, что не видела, как она смутно догадывалась. Особенно странным был взгляд Жаворонковой. Нет, они все не были ни обидными, ни снисходительными. Они просто стали старше. - Так где же вы были? - На том свете, - тихо ответила Жанна. На ее резко побледневшем лице глаза казались очень большими и темными. И были эти глаза абсолютно серьезными. Жаворонкова смахивала на человека, очень долго пролежавшего в больнице. - Извини. - Елена Сергеевна как-то сразу осеклась и даже отступила на шаг. - Просто... я надеюсь, теперь все в порядке? Соскочив со скользкой темы, Большой Совет радостно заверил, что да, в порядке, и даже более того: война теперь уже совсем-совсем... - Вот здорово! - возникла непонятно откуда за их спинами Наташка. - Значит - в субботу, как всегда... - Угомонись, - коротко посоветовал Леша. - Поговорим обо всем, только попозже. А сейчас - отстаньте! - Грубый ты какой, - обиделась Натали и с достоинством удалилась. Шестерка переглянулась. - Придется, - устало пожала плечами Жанна. - А надо? - тихонько поинтересовалась Ольга. Уже выходя из кабинета, слегка ожившая Жанна вдруг о чем-то вспомнила и вернулась. Друзья, ни говоря ни слова, немедленно развернулись и последовали за ней. Если бы этот безукоризненно выполненный маневр видел военрук, он непременно поставил бы всей компании по пятерке за строевую подготовку. - Елена Сергеевна, - почти шепотом сказала Жанна, - я знаю, что у меня был очень хороший дубль. Как вы его раскусили? - Профессиональная тайна, - с облегчением ответила учительница. - Ну, я просто поговорила с ним про Базарова... Ирка прыснула. Непонятная любовь, которую Жанна питала к молодому нигилисту, была общеизвестна и служила поводом для дружеских подначек. После шести уроков Жанна ощутила такую усталость, что, добравшись до дома - Большой Совет в полном составе довел ее не только до двери, но и вошел вместе с ней в квартиру, Вадим с Иркой на полном серьезе обошли все помещения, - просто рухнула на диван. Ей не хотелось ни общаться, ни читать - вообще-то редкое состояние. Хотелось просто отдохнуть. Совет быстро сообразил и деликатно ретировался. Остаток дня Жанна лениво бродила по квартире, зевая, подолгу глядя в окна и наслаждаясь домашней тишиной, слагавшейся из уютных домашних звуков - тиканья часов, жужжания пылесоса этажом выше, журчания воды в батареях и еще многих, которые настолько привычны, что их и не замечаешь. Так же лениво, даже сонно пообедала с родителями, потом сидела перед телевизором, потом начала клевать носом и отправилась спать, предварительно устроив себе еще одно полузабытое удовольствие - горячий душ. В Замке, когда ей стало совсем невмоготу и она, стуча зубами, забралась под душ, потом пришлось два часа отогреваться, закутавшись в поспешно сотворенную шубу. С тех пор у нее почти непрерывно саднило горло, и только у Елены это прошло. В душе Жанна чуть не заснула. Зевая во весь рот, добралась до комнаты, забралась в постель, погасила ночник... Господи, как же хорошо снова быть дома! Дома, дома... Тепло, темно... В Замке свет не гас ни днем, ни ночью... Уже задремывая, Жанна вяло подумала: что-то сегодня из книг никто не выходил... и даже не стучался... Наверное, им сказали, что она устала... Устала... Спать...
Калантэ: Глава 52. «Если боль твоя стихает, значит, будет новая беда...» Напрасно Жанна боялась, что Белый Замок будет преследовать ее в кошмарах. Этой ночью ей снился совсем другой кошмар. Она продиралась сквозь чащу колючего кустарника - густую путаницу жестких, как проволока, веток, царапающих лицо и ноги, хватающих за одежду изогнутыми шипами... Заросли становились все гуще и гуще, а воздух - все реже и реже. Жанна увидела впереди что-то вроде просвета, отчаянно рванулась - и ветки неожиданно расступились, а за ними была пропасть... падение... провал... темнота... Проснувшись утром с бьющимся сердцем, открыв глаза, Жанна долго пыталась понять - почему комната вокруг цветная. А когда наконец поняла, вздохнула с облегчением. Это не Замок. Давящий страх медленно таял, и от него осталось только что-то вроде занозы. Рука слегка занемела, и Жанна, морщась от боли, старательно размяла предплечье, как ей велела Елена. «Черт, ну что там может болеть?» - Никаких следов раны, ни на вид, ни на ощупь, на руке не было. Стараясь не слишком энергично ею двигать, Жанна оделась, умылась, застелила постель - тоже привычный, и тоже изрядно забытый ритуал из нормальной жизни, - и вышла на кухню. Отец уже ушел. Мать торопливо допивала кофе, торопясь на работу. Обмен короткими утренними репликами, звяканье посуды... Жанне спешить было некуда. До начала уроков еще минут сорок. Надо же было поставить будильник на такую рань. Она пристроилась у стола, намазала бутерброд, отпила кофе, прислушиваясь к тому, как в прихожей шуршит пальто. Вжикнула молния на сапоге. Быстрые шаги - наверное, что-то забыла. - Смотри, - мать заглянула в кухню, - тебя у подъезда поджидают. Жанна вздрогнула и чуть не пролила кофе. К счастью, это прошло незамеченным. - Почему - меня? - осторожно ставя чашку, поинтересовалась она. - А кого, по-твоему, тут могут ждать Валя с Лешей? Вот кавалеры, это я понимаю. - А-а... - ослабевшим голосом пробормотала Жанна. И чего было так пугаться. - Я им скажу, чтоб зашли, не мерзли, - улыбнулась мать, надевая шапку. Дверь за матерью захлопнулась, а бутерброд вдруг показался безвкусным. Интересно, что еще могло случиться теперь, после всего, что уже было? Жанна отодвинула стул, вышла в прихожую, еле удерживаясь, чтобы не бежать, и распахнула дверь как раз перед носом поднимающихся по лестнице ребят. - Что случилось? - «Да нет же, все в порядке. Видно же, что все в порядке», - успокаивала она саму себя. - Ничего, - удивился Леша. - Просто встречаем, чтобы тебе веселее было в школу идти... Жанна выдохнула с облегчением и мысленно посоветовала себе пить валерьянку. - Нельзя же так пугать, - жалобно сказала она. - И караулить меня тоже не надо. Валька пожал плечами. - Тебе жалко, да? «Пуганая ворона куста боится», - уговаривала она себя по дороге. После этого проклятого Замка она стала бояться даже собственной тени! Нет, так нельзя, надо взять себя в руки. Все в порядке. Все в порядке. * * * Ольга, задумавшись, почти бежала по парижской улице. Задерживаться здесь было рискованно... Она инстинктивно прибавила шагу, когда рядом с ней, истошно вереща тормозами, остановилась машина, из нее выскочил мужчина и бросился Ольге наперерез. Девушка отшатнулась - и в этот момент захлопали выстрелы. Мужчина рухнул, чуть не сбив Ольгу с ног; Воронцова споткнулась, упала на колено, больно ударившись о край тротуара. Чья-то сильная рука бесцеремонно схватила ее за плечо, вздернула на ноги и толкнула к автомобилю. - В машину, быстро! - голос был знакомым. Через лобовое стекло Ольга увидела Чарли Брайтона; втолкнув ее в салон, он быстро обежал машину, упал на водительское сиденье и ударил по газам. Двигатель взревел на высоких оборотах – Брайтон немилосердно рванул с места. Ольга едва успела разглядеть труп на тротуаре: младший инспектор Фарж. Да, дела... - Тебе куда? - бросил Брайтон, в визге покрышек аккуратно вписываясь в поворот. - Елисейские поля, - выдохнула Ольга, сообразив, что сценарий заперт в шкафу, а дубль придет домой еще нескоро. - А тебе? - Там посмотрим... Нарушая все правила уличного движения, Чарли домчал Ольгу до нужной улицы. - Все! Быстрее. Уходи отсюда. - Я к Жанне, - Ольга посмотрела на него. - Зайдешь? - Нет. - Брайтон отвел глаза. - В другой раз. - Ладно. - Ольга открыла дверцу. - Спасибо. Удачи тебе. Машина умчалась. Ольга бросилась к переходу в «Графа Монте-Кристо». Только бы Жанна была дома... ...Закрывая дверь квартиры, Жанна услышала стук «из ниоткуда» и Ольгин голос. - Жанна, это я! Жанна! Жанна стремительно открыла шкаф и заперла его за появившейся подругой. Та с трудом отдышалась. - Что случилось? - изумленно спросила Жанна у Ольги. - Твой Брайтон мне только что жизнь спас, - коротко ответила Воронцова. - Объясни... За обедом Ольга изложила Жанне все события последних часов. - А что ты делала в Париже? В «Графе Монте-Кристо»? - В «Профессионале». - Тем более... - Искала Гая Гисборна. - Ольга посмотрела в окно. - Понимаешь, его нигде нет. Я передала фоторобот и описание всем знакомым сыщикам, и всплыло случайно, что кого-то похожего видели в «Профессионале». Я пошла проверять. Да, видели, в машине, а за рулем был Фарж. Этого уже по фотографии опознали. Ну и, видно сегодня везучий младший инспектор меня заметил. На «многолюдной и шумной парижской улице» . А Брайтон на него охотился. - Откуда ты это знаешь? - А он после твоего возвращения из Белого Замка со мной на эту тему разговаривал. Фрон де Бефа он сам выследил, а на Фаржа с помощниками его вывел Бомон. К кому-то из этих орлов Ятуркенженсирхива и цепляли, а нас с тобой Чарли еще летом засек в «Резиденте». - Слушай, Оль... может, мы тебе поможем? - осторожно спросила Жанна. Ольга рассмеялась. - Да там все, кто можно, на ушах стоят. По всем переходам и так далее. Если бы меня так шериф искал, поймал бы за неделю. А прошло всего четыре дня. Я уж из собственного занудства там болтаюсь. И потом, я в книгах еще кое-что узнала. - А именно? - Во-первых, вернулся король Ричард. - И что? - То, что барон Фрон де Беф погиб при пожаре замка Торкилстон. По крайней мере, так утверждают свидетели. Сама понимаешь, опознать трудно… - Мне было бы спокойнее, если бы удалось узнать, - проворчала Жанна. – Ну да будем надеяться на лучшее.. Слушай, - вдруг сообразила она, - а ты «Баллады...» хорошо помнишь? Дурацкий вопрос, конечно... - Да как тебе сказать, - иронично протянула Воронцова. - Помню, - продолжила она уже нормальным тоном. - По этой части меня Мерлин обнадежил. - В смысле? - Реакцией на то, что мы были в Белом Замке, но ничего там не просили, является изменение сюжета у всех героев, книги которых еще не закончились. То есть, у мушкетеров, лесных стрелков, Гая Гисборна, Брайтона и меня. Таким образом, смерть наша будет иной. Я даже пожалела, что Мерлин в этом не участвовал. Но он сказал: «Семи смертям не бывать». - Н-да, - озадаченно протянула Жанна. У нее вдруг тревожно защемило сердце - заноза, застрявшая с самого утра, внезапно зашевелилась. Ольга вздохнула. - Ладно, мне пора. Спасибо за обед, давай «Понедельник». Ольга исчезла... и возникла снова на том же самом месте. - Что-то забыла? - встрепенулась Жанна. - Нет... - сосредоточенно сказала Ольга. -Ну-ка... еще разок... Книга не принимает, - медленно пояснила Воронцова, снова возникая в комнате. Лицо Ольги стало холодным. - Как это?! - ошарашенно спросила Жанна. - Давай попробуем другую... Они взяли «Русские народные сказки», но все повторилось сначала - словно заевшая пластинка. Все еще не веря, они стали перебирать одну книгу за другой, пытаясь попасть хоть во что-нибудь... Без толку. Вместо прохода был тупик, вместо двери - глухая стена. А в стену хоть головой бейся - дверь не появится... Жанна решительно убрала со стола все книги, положила перед собой »Понедельник» и встала рядом. Может быть, не получается только у Ольги? - У тебя рука еще не совсем в порядке, - спокойно напомнила Ольга. Даже такое, из ряда вон выходящее событие, казалось, не пробило ее хладнокровия. Жанна в ответ махнула рукой, начала жест... и, застонав, опустила руку, не дойдя и до середины. Было так больно, словно она сунула предплечье в жидкий металл и сверху по нему бьют паровым молотом - в глазах разом вспыхнули все звезды небесные. Еще одна попытка опять закончилась неудачей. Жанна, смаргивая текущие по щекам слезы, снова занесла руку, уже отчетливо понимая, что все, что на еще один раз у нее просто не хватит сил... - Хватит. - Ольга мягко перехватила ее запястье. - Подождем. Может быть, потом получится. - Да и так... - раздался откровенный всхлип, - наверное... (хлюп!) и так уже никогда... (хлюп...). - Не паникуй . Собираем Совет. Я позвоню. Жанна закрыла лицо руками. «Господи, как я Ирке скажу!?» Телефон внезапно зазвонил сам. Жанна вздрогнула и медленно, словно во сне, сняла трубку. - Да. - Жан, это ты? - В Иркином голосе отчетливо звенели растерянно-испуганные ноты. - Слушай, можно я к тебе сейчас зайду? Понимаешь, никак не могу достучаться, ни до кого... а дубля-то уже нет. Может быть, ты попробуешь позвать, а то у меня никак... Жан! Алло! Ты слушаешь? - Да, - тяжело ответила Жанна. Предчувствие беды, не оставлявшее ее вот уже два дня и превратившееся в оглушительный колокольный звон, когда они с Ольгой попытались войти в книгу, загромыхало по новой. Ей опять показалось, что она летит в пропасть, а дна внизу не видно... - У нас тоже никак. Ирка замолчала. Потом изменившимся голосом тихо спросила: - Что значит - у вас тоже никак? - Мы с Ольгой только что пытались, - с трудом сдерживая отчаяние, сказала Жанна. - Похоже, книги заблокированы. В трубке опять повисло молчание. Ольга кашлянула. - Я сейчас приду, - пообещала Ирка почти спокойно и отключилась. Жанна некоторое время еще стояла, прижимая к уху трубку, в которой не было ничего, кроме коротких гудков. Ольга нажала на рычаг и посмотрела на подругу. - Собирай всех. Я приду через полчаса. - Ольга вышла в прихожую и стала одеваться. - Хорошо хоть одета почти по сезону... - Она поглядела на Жанну. - Не говори ребятам, что я Гисборна искала. - Л-ладно, а почему? - Ляпнет кто-нибудь что-нибудь, а я сегодня «на взводе». Ответить могу. По виду Ольги нельзя было заподозрить ничего такого. - Ты куда? - запоздало спросила Жанна. Вопрос остался без ответа - Ольга ушла. Через полчаса вся шестерка сидела у Жанны в комнате. С сообщением Жанна управилась за полминуты - сообщать-то, собственно, было почти что и нечего. Когда она закончила, стало очень тихо. Больше всего ей хотелось куда-нибудь спрятаться, не вести этого разговора и не видеть растерянных лиц друзей... и застывшего лица Ирки. Что-то похожее было в октябре. Только тогда было все-таки легче - можно было хоть что-то предпринять. Сейчас же - вообще ничего. "- Только мост хрустальный хрупок, как мечта, Разобьется... миг - и нет назад пути... - Знаю. Для меня есть только путь туда, А назад не будет смысла мне идти..." - Значит, вот какие пироги, - медленно проговорил Вадим. - Какие будут предложения? - Какие, к черту, могут быть предложения... - глядя в сторону, сказала Ирка. Она держала на коленях серый том "Трех мушкетеров". - Ждать и надеяться, - тихонько сказал Леша. - Вспомните старину Монте-Кристо. - И что, во всех книгах... одинаково? - осторожно спросил Валька. - Во всех. Просто стена, и все. Как будто двери никогда и не было... - Знаете, я что по этому поводу думаю... - Ольга откашлялась. - У нас есть один-единственный плюс: я осталась снаружи. А еще я чувствую, что... не только я. Кто-то еще из героев остался в Большом Мире... - Что?! - Я не знаю, кто, я только чувствую, что кто-то есть. - Ты думаешь, это через книгу из парка, да? - Наверное. Я сейчас проверила, лежит ли она на месте... - И? - Нету. - Значит, тот, кто вышел, забрал ее с собой. - Или ее просто сперли, - пожал плечами Вадим. - А следы? - вскинулся Валька. - Валя, какие следы в такую метель?! - Еще не легче, - проворчал Леша. - Будем надеяться, что это все-таки сэр Гай... больше никто через эту книгу выйти не мог... - Ну ладно, пусть даже так, - грустно сказала Жанна. - И что с того? - А разве может система находиться в устойчивом равновесии, если она не замкнута? Ирка вскинула на нее глаза. В них начинала проявляться надежда - слабая, отчаянная, но надежда. - Ты думаешь... Ольга кивнула. - Во всяком случае, это шанс. Остается ждать. - Не верю я, что маги так просто нас оставят, - пробормотала Жанна. - И не только маги, - проглотив комок в горле, сказала Ирка. - Черт бы взял этот Замок... Как они сумели? - А помните ведунью... ну, самую, самую старшую Ягу? - неожиданно поднял голову Леша. - Она сказала, что наши надежды будут сбываться, когда мы совсем отчаемся... И ведь ни разу еще не ошиблась. - Знать бы, сколько придется ждать, - грустно сказал Валька... и испуганно покосился на Ирку. - Хоть десять лет, - мрачно сказала Ирка. - "А его бедная девушка ждала на берегу... ждала-ждала, пока не дождалась..." - Шутливый тон прозвучал настолько фальшиво, что Ирка сама это заметила и отвернулась. - Знаете, - Жанна собралась с мыслями. - У меня есть такое ощущение, что если что и будет происходить, то не через мои книги. А через ваши. - Она посмотрела на девчонок. - Вот кажется мне так. Просто потому, что... может быть, все это рассчитывалось на меня... на мой шкаф... ну я не знаю, но мне так кажется. Так что... Ирка положила обе ладони на обложку "Мушкетеров". Пальцы у нее дрожали. - Ты же понимаешь, что я буду ждать всегда. * * * Жанна сидела в большой комнате с родителями, уставившись в мельтешащий экран телевизора. Большой Совет разошелся по домам, и мама позвала ее «смотреть кино». Чем Жанна и занималась уже почти час - ей не хотелось сейчас оставаться одной. О чем был фильм, она так и не поняла. Да и не пыталась. Кажется, про любовь. Во всяком случае, музыка в нем была хорошей... даже слишком хорошей, потому что сейчас Жанна предпочла бы что-нибудь менее нежное и лиричное. Слишком эта мелодия задевала за душу. Такая добрая, ласковая, уверяющая, что все кончится хорошо... - Ты что, малыш? - Рука матери ласково взъерошила ее челку, и Жанна осознала, что сидит, как каменное изваяние, а по лицу текут слезы. Она шмыгнула носом и, не пытаясь больше сдержаться и не заботясь о том, как это выглядит со стороны, уткнулась в родное плечо. - Влюбилась ты у меня, что ли? Ответом послужило утвердительное всхлипывание. Не объяснять же все, и к тому же это правда... - И в кого же? Жанна села прямо и вытерла глаза. - Ты его не знаешь, - без обиняков ответила она, встала и укрылась в своей комнате. С утра из зеркала на Жанну глянуло чужое лицо - с припухшими веками, красными глазами и прорезавшимися складками у рта. Не повзрослевшее, а вот именно - постаревшее. Словно каждый день, проведенный в Белом Замке, обернулся целым годом. У подъезда, конечно, уже дежурила мужская половина Большого Совета. Хорошо еще, что они не стали задавать никаких вопросов, хотя и заметили, как она выглядит. Но главное потрясение ждало их впереди. - Ребята, - начала Жанна неуверенно, без сопротивления отдав свою сумку Вальке. - Дайте списать. Небо обрушилось на землю. К чести рыцарей, они смогли оправиться от шока всего за несколько секунд. - Что именно? - уточнил Леша. - Все, - последовал второй удар. - Ну, значит, так, - первым собрался с мыслями Валька. - Могу предложить физику. Если, конечно, в моих записях разберешься. - Придется, - с мрачной отрешенностью констатировала Жанна. - Без понимания сути и списывать без толку. - Ничего, объясним, - подбодрил ее Вадим. - Английский письменный - тоже не проблема, - подхватил Леша. - А вот тему отвечать... Может, я попробую прикрыть? - Долг платежом красен? - не удержался Валька, надеясь, что хотя бы такие воспоминания немного развеселят Жанну. Та даже не улыбнулась. - Когда ж мне все это переписывать... - едва слышно пробормотала она. - Так у нас же физра вторым уроком! - осенило Вадима. - Сядешь в сторонке, сделаешь все спокойно. - А первый? - Жанна подняла голову. - Литература. Но с Еленой Сергеевной все равно надо объясняться, так или иначе. - Большой Совет по молчаливому соглашению никогда не называл классного руководителя Еленой - чтобы не путать. - Да... объясняться... - Жанна сжала пальцами виски. - Поручим Ольге, - беспечно предложил Валька. Жанна на миг почувствовала облегчение оттого, что не ей этим заниматься... и тут же ей стало отчаянно стыдно. Можно подумать, она одна пострадала оттого, что книги закрылись. Ольге-то каково?! А она еще их с Иркой утешает. Про Ирку и говорить нечего... «Эгоистка», - попробовала выругать себя Жанна. Получилось очень вяло. Все мысли были парализованы безысходностью - неотвязной и всепоглощающей, как головная боль. Тем временем они уже входили в школьные ворота. Ольга и Ирка ждали во дворе. - Мы с Ирой обсуждали сложившееся положение, - как всегда спокойно и деловито начала Ольга сразу после взаимных приветствий. - Лично я считаю, что стоит поставить в известность Елену Сергеевну, а потом, через нее - класс. Не стоит дожидаться очередного взрыва. Если бы Большой Совет знал, что скрывается на самом деле под маской невозмутимости Воронцовой... Вот уже несколько недель, еще с момента исчезновения Жанны, под тонкой корочкой спокойствия бушевала настоящая буря... если только можно назвать бурей водопад, мгновенно схваченный льдом и ощетинившийся острыми морозными иглами... Ольга почти не сомневалась в том, что Гай Гисборн жив. Почти - просто потому, что гибель рыцаря очень соответствовала сюжету и текущему времени «Баллад...», а у мертвых противников не оставалось причин оставлять предателя в живых. Гисборна могли убить как в Белом Замке, так и за его пределами. В Замке рыцаря не нашли, единственная информация - что Ятуркенженсирхив его слышал и уверяет, что Гай покинул Замок. Но в книгах Ольга его тоже не нашла. Хотя искала очень старательно. А теперь блокада - и кто-то, оказавшийся в Большом Мире... Логика подсказывала, что больше всего шансов на это было как раз у Гисборна, но если так - где он? Почему до сих пор не пришел к Жанне? Что-то случилось. Что? Ольга не находила себе места. Сердце сжимала колючая безжалостная тревога, мешая дышать - каждый день, каждый час, каждую секунду. И удивляющее Большой Совет спокойствие было следствием не только ее знаменитого самообладания, но и того, что на радость, страх, вообще на любое проявление эмоций сил уже не оставалось. Глубокой ночью, в сотый, наверное, раз врезавшись всем телом в глухую стену блокады и очнувшись на полу в своей комнате, Ольга прислонилась лбом к прохладной полировке платяного шкафа. «Я не сдамся, - как-то очень спокойно подумала она и только усмехнулась, сообразив наконец, что с ней происходит. - Я люблю его...»
Калантэ: Глава 53. Белое безмолвие. ...Жанна сидела в спортзале на узкой длинной скамейке, прислонившись к крашеной голубой масляной краской стене, и отрешенно наблюдала за волейбольным матчем. Она воспользовалась «священным правом» на освобождение от физкультуры раз в месяц. Что будет на следующем уроке - даже думать не хотелось. После торопливого, почти механического переписывания задач по физике, геометрии и английского перевода в памяти не осталось ровным счетом ничего. Так, какая-то мешанина из обрывков формул и цифр, да еще застрял в голове чертеж усеченного конуса. Ольга сидела рядом - не из солидарности, а просто потому, что ее команда пока не играла. Класс разбили на четыре команды по пять человек, играли, разумеется, две из них. Гулкие удары по мячу, свистки физкультурника, отрывистые крики играющих метались под высоким потолком зала. - Три - пять, переход, - объявил преподаватель. - Подает Орлова. Ирка, в черных брюках с голубыми лампасами и в черной же футболке, отошла к черте, подбросила мяч - раз, другой... На третий раз мяч взлетел немного выше, удар - и команда радостно завопила. - Три - шесть! Ирка молча ждала, пока ей передадут мяч. Вадим, играющий против, нагнулся, пустил его под сеткой и подмигнул. Удар! - Три - семь. Третья подача - мяч со свистом пронесся над сеткой, но ударился об пол в каких-то десяти сантиметрах за пределами площадки. - Переход подачи. Ирка равнодушно вернулась на свое место. - Все равно проиграют, - заметила Ольга. - Вадим один за всю команду не сыграет... Жанна только кивнула. Мяч уже несколько раз перелетал через сетку туда-сюда, пока наконец Сергей Волошин не погасил его мощным, совершенно пижонским ударом. По залу прокатилось гулкое эхо, заглушившее сдавленный вскрик. - Жаворонкова, ты что?! Жанна медленно сползала со скамейки. Летящий со скоростью пушечного ядра мяч врезал ей прямо по предплечью. По левому. Боль была такой, что в глазах вспыхнуло белое пламя, а потом зал завертелся и ухнул в темноту. Игра мгновенно прервалась. Ирка, поднырнув под сетку, бросилась к подруге; с другой стороны подлетел Вадим. - Что случилось? - Перепуганный физкультурник наклонился к Жанне - лицо у нее было белым, как выбеленный потолок спортзала. Ольга и Леша поддерживали ее за плечи. - Эй, сбегайте за врачом, что ли... - Н-не надо... - выговорила Жанна, открывая глаза. - Не надо, я сама дойду... - Фигу, сама, - Ирка выпрямилась. - Борис Олегович, мы с Ольгой ее отведем, ладно? ...- Девчонки, ну зачем к врачу? - попыталась заспорить Жанна, когда за ними закрылась дверь спортзала. - Что он там найдет? - За освобождением от физкультуры, - сумрачно ответила Ирка. - А что найдет - его дело. Ну-ка, покажи руку... Поздравляю. Ушиб он точно найдет, и немаленький. Предплечье заметно покраснело и распухало прямо на глазах. Жанна закусила губу: боль была уже не такой пронзительной, но все равно отчаянной. - Пошли... Они поднимались на второй этаж, и тут судьба, видимо, решила добить Жанну окончательно: сверху, навстречу им, спускалась Светлана Степановна. Против света, с прической, пронизанной солнечными лучами, она была настолько похожа на... Перед Жанной снова полыхнуло воспоминание - белые стены, белые своды, и прекрасное и страшное женское лицо с нестерпимо сияющими глазами, обрамленное извивающимися змеями. - Жанна, очнись! - Кто-то осторожно тряхнул ее за плечи, и Жанна обнаружила себя сидящей на ступеньках. - Что случилось, девочки? - На лице Светланы Степановны обнаружилось вполне человеческое участие. - Мячом попало, - лаконично объяснила Ольга. - Ведем к врачу. - Что с рукой, вывих? Жанна только плечами пожала. Она знала, что это не вывих. И девчонки тоже это знали. Школьная медсестра, увидев ее руку, заметно перепугалась, но при ближайшем осмотре перелома не обнаружила. Впрочем, это Жанна могла сказать и сама. Выслушав клятвенное заверение, что все это - результат прямого попадания волейбольного мяча, и явно в этом усомнившись, медсестра все же не стала допытываться дальше - просто сделала какой-то компресс и скормила Жанне таблетку анальгина. - Если к вечеру не станет заметно лучше, иди завтра в поликлинику к хирургу... Очень болит? Жанна молча пожала плечами. - Можешь идти домой прямо сейчас. Я выпишу справку. На секунду Жанна обрадовалась, но, выйдя из кабинета, представила себе пустую квартиру. Тишину и ряды книг на полках. Просто книг, из которых никто не выйдет... - Нет, девчонки, я лучше здесь досижу... - тихо сказала она. - С вами... Ирка вздохнула. - Еще и классный час сидеть, - предупредила она почему-то виноватым голосом. - Смотри, может, лучше смыться сейчас? - Нет. Я с вами. Наверное, вид у нее был еще тот, потому что ни на третьем, ни на четвертом уроке Жанну ни разу не вызывали. Учителя слегка удивленно скользили взглядами по ее лицу... и переходили к другим. Жанна этого почти не замечала. Как не замечала и Иркиных тревожных взглядов, которые она то и дело бросала на подругу. В руке тупо пульсировала боль, и почти такая же боль, только сильнее, поселилась где-то внутри, чуть повыше солнечного сплетения. Пятый и шестой урок прошли так же. После звонка Валька, Леша и Ольга отправились предупредить Елену Сергеевну. Классного руководителя они нашли в учительской. Заметив их, Елена Сергеевна торопливо вышла, решив, что ребята зовут ее на классный час. - Елена Сергеевна, мы хотели бы с вами поговорить до классного часа. Можно? - Ольга была, как обычно, сдержанной и вежливой. Колесов и Сидоров молча стояли рядом с ней. - Конечно... - Чекмарева почему-то слегка растерялась: было что-то в лицах мальчишек, заставившее ее встревожиться. - Мы вам говорили, что война почти закончилась. Так вот, мы ошиблись. - Ольга посмотрела в глаза учительнице. - Теперь книги заблокированы. Мы расцениваем это как следующий акт. Сколько он продлится - мы не знаем. И мы не уверены, что сможем найти понимание в классе. Уловив выражение глаз Елены Сергеевны, Ольга слегка усмехнулась. - Вы правы. Разумеется, мы сами виноваты. Мы вели себя не всегда корректно и теперь получаем по заслугам. - Я могу чем-нибудь вам помочь? - с прорвавшимся участием спросила Елена Сергеевна. Она замечала не совсем естественное поведение Совета - ребята были усталыми и чуть более агрессивными, чем положено мирным шестнадцатилетним подросткам из благополучных семей, но вдруг впервые почувствовала, что и за воронцовской невозмутимостью скрывается длительное изматывающее нервное напряжение. - Вряд ли. Извините, - ответила Ольга. Учительница помолчала, потом вздохнула. - Хорошо. Спасибо, я поняла. Знаете ребята, - она оглядела Ольгу, Вальку и Лешу, и продолжила очень мягко, - все-таки «Информационный минимум» был излишним. Вы сами-то все читали? Мальчишки покраснели. Ольга улыбнулась. - Я - все. - А что, мы так уж неправы? - Колесов неукоснительно исповедовал правило: «Оборона есть смерть вооруженного восстания». - По содержанию - нет, а вот по форме - да. - Елена Сергеевна вздохнула. - Держитесь. - Спасибо, - нестройно ответила половина Совета. Тем временем десятый «Б» неторопливо перебазировался из «математики» в «литературу». Вадим задержался, поджидая Ирку с Жанной. - Ну что, пошли? - наконец тихонько спросила Ирка. - Или ты домой? - Боюсь я одна оставаться, - призналась Жанна. - Лучше уж классный час... - Ну хочешь, я с тобой уйду? - Ну надо же, какие деловые! - неожиданно раздался над их головами громкий голос Агафонова. - Уйдут они! Вы слышали? Нет, подруженьки, не выйдет, - Сергей, подойдя сзади, фамильярным жестом обнял их за плечи. Ирка резко стряхнула нахальную лапу и оттолкнула его локтем. - Шел бы ты, знаешь, куда? - Нет, не знаю, - не смутившись, ответил Агафонов. - Разговор о вас будет, так что извольте присутствовать. Вот тут Жанна поняла, что больше не выдержит. Нет, Ирка права. На классный час идти не стоит. Уйти отсюда, скрыться, спрятаться от них... - О нас разговаривать смысла нет, - глухо сказала она. - Если ты о книгах. Книги заблокированы. - Как-как? - почти радостно удивился Агафонов. - Во дают, а! Блокада Ленинграда... что-то у вас фантазия бедновата, то война, то блокада... Ну ладно, на классном часу поведаете коллективу, что у вас за блокада. Жанна подняла взгляд и несколько секунд молча смотрела в насмешливо сощуренные глаза собеседника. Внезапно его лицо расплылось и затуманилось. - О-о... Слезы украшают ваши прекрасные глазки, леди, - услышала она. Чтобы сдержаться, пришлось стиснуть кулаки... помогло это плохо, и Жанна, резко вскочив со стула и подхватив незастегнутую сумку, быстро пошла к двери, не глядя по сторонам. Она думала, что Ирка последует за ней. Но Ирка задержалась. - Еще раз откроешь рот, - очень тихо, но с плохо скрытым бешенством пообещала она Агафонову, когда Жанна скрылась за дверью, - подавишься собственными зубами. И языком. - Что вы, мадам, - фальшиво запричитал Агафонов, - как можно! Такое нарушение этикета. Разве позволительно самой даме распускать руки! Неужели среди ваших любовников не найдется никого, кто мог бы вызвать меня на дуэль? Чья сегодня очередь... или они вас все вместе?.. Ирка побелела. Компания одноклассниц, с преувеличенной тщательностью собиравшая книги, замерла в ожидании развязки. Неужели Сережка забыл, что у Орловой всегда с собой книжка?! Или он верит в эти бредни про блокаду? Чья-то рука с размаху опустилась на плечо Сергея и резким рывком развернула его на сто восемьдесят градусов. - Скотина! - с нескрываемой яростью прошипел Вадим. - На дуэль вызывают людей порядочных. А с такими козлами... В следующую секунду Сергей сидел на полу рядом с отъехавшей в сторону партой и на всякий случай осторожно ощупывал лицевые кости. Удар, швырнувший его на третий ряд, был так силен, что оказавшийся на траектории стул не выдержал неравного столкновения и опрокинулся. Одноклассницы не сдержали завистливого вздоха: вот бы из-за них кто-нибудь кому-нибудь так врезал! Ну почему все кавалеры достаются этой рыжей?! Всего этого Жанна уже не видела. В коридоре кучковались девчонки; при ее приближении болтовня стихла, и она почувствовала на себе пристальные, недружелюбные взгляды. Девушка прошла мимо одноклассниц, чувствуя, что внутри все окаменело, а губы сводит судорога. - Закройте окно, девочки, - услышала она издевательский голос за спиной. - А то она сейчас с горя с четвертого этажа прыгнет! Жанна невольно ускорила шаг. - О! Побежала повыше... на пятый! - Нет, наверное, Елене жаловаться! Жанна выскочила на лестницу и притормозила. К Елене... Если бы она действительно могла пойти к Елене... Девушка помедлила еще мгновение и рванула вниз по лестнице - к выходу. Часть десятиклассников уже собралась в кабинете литературы. Валька, Леша и Ольга тихонько переговаривались в стороне, не обращая внимания на косые взгляды, когда Вадим влетел в кабинет, едва не сорвав дверь с петель. - Жанна здесь? - Нет... - медленно поднимаясь со своего места, ответила Ольга. Валька и Леша переглянулись и рванулись к окну. Внизу по снегу бежала, удаляясь от школы, маленькая синяя фигурка... Синяя?! - Возьмете внизу наши вещи! - крикнул на бегу Валька. - Я, кажется, знаю, куда... да вы все знаете! Десятый класс даже не удивился. - Ишь как помчались! - хмыкнул Агафонов, едва разминувшись в дверях с арьергардом Большого Совета. - Мамки-няньки, помогите: девочка в слезах. - На скуле у него красовался великолепный кровоподтек, но боевого духа это ему как будто не убавило. Скорее наоборот. Следом появились Инна с Натальей. - Совсем с ума посходили, - презрительно изрекла Наталья. - Одна истерики закатывает, другие за ней гоняются по всему району... Класс дал волю эмоциям, благо Елена Сергеевна задерживалась. Выкрутасы культмассового сектора давно всем надоели. Агафонов понял, что революционная ситуация налицо и пора ею воспользоваться. - Мужики, - достаточно громко, чтобы обратить на себя внимание, начал он, попутно пристраиваясь на краешке учительского стола. - Что, только мужики? - кокетливо поинтересовались с первого ряда. - Нет, ба... женщины тоже. - А кто еще не женщина? - не унимался первый ряд. - Может зайти ко мне после уроков. Шутка. Короче! - Агафонов непроизвольно потрогал синяк. - Лично меня компания Жаворонковой уже достала. А вас? Класс снова расшумелся, хотя еще без большого энтузиазма. - Обнаглели совсем, - лениво поставил диагноз Игорь Савинов. - Ни фига не делают, только о себе думают, - поддержал его Сашка Воеводин - он вообще был стороной, смертельно обиженной. Хотя, будь немного поумнее, - понял бы, что отсутствие огоньков ему-то как раз на руку. - Перед учителями выпендриваются... - И Новый Год испортили... Когда народ поисчерпался и стало тише, Зиночка изящно добавила недостающую каплю в полную чашу народного терпения: - И похоже, что и выпускной нам собираются делать обыкновенный. Чаша переполнилась и вскипела, на что, собственно, Агафонов и рассчитывал, заводя весь разговор. - Хватит с ними цацкаться! - подвел он итоги. - Если для кого-то коллективное важнее личного, то им и в коллективе не место. Верно? - Переизбрать, и дело с концом, - не подумав, предложил кто-то из наименее активных «членов коллектива». - А чего, раз не справляются... - Ну, Димон, - сокрушенно покачал головой Агафонов. - Ты ж не на классном часу сидишь. Думай головой. Кто вместо них этим займется? - А-а... Да ладно, Фон, тебе-то что, больше всех надо? - Мне не больше всех надо. Мне для всех надо, - с достоинством ответил Сергей. - Культмассовый сектор надо заставить работать. Вопрос: как это сделать? - Вынести на собрание. И - выговор! Предложение встретили необидным, но дружным смехом. - Слабовато, - снисходительно разъяснила Инна, - кто сейчас боится выговора... - Исключить из комсомола совсем. - А им это надо? - А в институт? - Повод мал. Да и вообще, сейчас, говорят, уже необязательно... - Срыв общественных мероприятий - это вам не повод? - упорствовал Пашка Михайлов - сторонник воздействия «по партийной линии». - Срыва не было... - Есть простое народное средство, - снова перекрыл гвалт Агафонов. - Бойкот. - Точно! - Бойкот Жаворонковой! - провозгласила Лара с первой парты. - И остальным, - наклонившись вперед и проникновенно глядя ей в глаза, добавил Сергей. Лара с деланным равнодушием пожала плечами: - Как скажете... - И тебя это касается, - Агафонов повернулся к юноше за первой партой в другом ряду. - Извините, как раз меня это не касается, - хмуро ответил Игорь. - Я сам решаю, с кем мне общаться, а с кем - нет. - Штрейкбрехер! - блеснул эрудицией приятель Агафонова Кузьмин, которого Маслов про себя называл «шакал Табаки». - И тебе устроим! Игорь только пожал плечами. - А Елена? - вдруг вспомнил кто-то из девчонок. - Что она скажет? Они у нее в любимчиках ходят. - Так можно и ей устроить по полной программе! - Кузьмин разошелся всерьез. - Обалдели вы, парни? Первый экзамен - литература! Скрипнула дверь, и вошла Елена Сергеевна. Агафонова словно ветром сдуло с ее рабочего места, и через секунду он уже сидел за первой партой рядом с Ларисой, сложив перед собой руки, как старательный первоклассник. Гам слегка притих. Елена Сергеевна подошла к своему столу, хмыкнула и провела пальцем по крышке. - Интересный способ вытирать пыль со стола, - заметила она. - Но все равно спасибо. А доску так не пробовал? Десятый «Б» не удержался и захихикал. Педагог повернулась к классу лицом и присела на то же место, которое только что занимал Агафонов. Минуту назад ее чуть не сшиб с лестницы несущийся как на пожар Большой Совет, добавив твердости в намерении поговорить с классом. - Что тут было? - спокойно поинтересовалась она. - Ничего, - заверил Агафонов. - Все собрались на классный час... за исключением некоторых. Так ведь они частенько опаздывают. - Ясно... А что это у тебя на лице? - Пострадал за правду, - широко улыбнулся Агафонов. - Сочувствую, - тем же тоном сказала Елена Сергеевна и замолчала. У нее и в мыслях не было воспользоваться этим приемом, чтобы утихомирить класс, потому что она знала: на десятый «Б» такие простенькие домашние средства не действуют, но прием неожиданно сработал. Десятиклассники один за другим примолкли: то ли от удивления, что никто не кричит или не уговаривает замолчать, то ли озадаченные непонятным поведением классного руководителя. Постепенно в кабинете литературы воцарилась тишина. Скрипнула парта, кто-то кашлянул, прошелестели страницы с задних рядов - кто-то втихую читал книжку, - и стало совсем тихо. - Объясните мне, пожалуйста, что происходит, - негромко сказала Елена Сергеевна. - А что такого происходит? - Агафонов оглянулся на остальных, ища поддержки, но остальные промолчали. - Полтора года назад я радовалась, что мне достался такой сплоченный класс... - Елена Сергеевна чуть усмехнулась, вспомнив, сколько было поводов для радости - начиная с самовольных вечеринок. Кое-кто позволил себе улыбнуться. - Действительно радовалась. Тому, что у вас существует нечто помимо учебы, общее дело... общая тайна, если хотите. А оказалось, что это была просто жажда развлечений. Эдакий специфический массовый эгоизм. «Мы хотим», а все остальное может гореть синим пламенем. - Что, мы такие уж плохие? - донесся одинокий голос с задней парты. - Нет. Это и обидно. Класс наконец встрепенулся - их все-таки задели за живое. - А почему вы их все время защищаете? - Они ваши любимчики? - Сплоченный класс, а эти все время сами по себе - что, не так? - Уж если кто и думает только о себе, так это... Елена Сергеевна ждала, пока все выскажутся. Жаль, ох как жаль, что нельзя все объяснить и тем самым поставить на место самых ярых обвинителей. Но рассказать все... А у нее есть на это право? Хотя бы потому, что она и сама не все в состоянии понять. «Где вы были? - На том свете.» - Нет, Лара, они думают не только о себе, - устало сказала она. - Просто вас задело, что о ком-то другом беспокоятся больше, чем о вас. Так? Ответа не последовало. - Вы, когда приглашали... нет, требовали кого-нибудь из героев на огонек, хотя бы знали о том, что после первого визита книгопроходца в книгу «запускается» сюжет и этого героя могут на следующий день убить? В классе стало очень тихо. - А хотя бы раз поинтересовались - может ли нужный вам герой прийти? Нельзя ведь оказанную вам однажды любезность превращать в обязанность, мы с вами говорили об этом. В прошлом году, если помните. Кое-кому из ваших гостей вместо последней вечеринки следовало, между прочим, лечиться. Девушки отвели глаза. Оксана зарумянилась. - Ну и сидел бы дома, раз так, - буркнул Сашка. - А сидеть дома они не стали, потому что, в отличие от вас, думают не только о себе, - в голосе Елены Сергеевны наконец прорвалась совершенно непедагоничная злость. - Они подумали, что Жан... Жаворонковой придется с вами объясняться. - А что там с ним... то есть с Атосом, случилось-то? - спросила Наталья с плохо скрытым любопытством. - Спроси у Совета, - ответила Елена Сергеевна и тут же поняла, что сделала ошибку, резко напомнив классу все его обиды. Спросить-то можно, только вот что они ответят? Легко представить. Класс и представил. Послушав бурлящие дебаты и выкрики по поводу наглых, безответственных, заносчивых и вообще считающих себя шибко умными отщепенцев, Елена Сергеевна мысленно махнула рукой. В конце концов, тем хуже для них. - Переходим к вопросу о самоуправлении. ...Прижимая к груди книгу, Жанна бежала вперед, не разбирая дороги. Пару раз ей сигналили испуганные водители, праздногуляющие пешеходы шарахались от ненормальной, бегущей неизвестно куда сломя голову - в школьной форме и босоножках прямо по снегу. На нее оглядывались, провожали ее глазами, но догнать или остановить не пытались – «не наше дело». Запыхавшаяся и растрепанная, глотая слезы пополам с морозным воздухом, она остановилась только у самой скамейки. Снегу было по колено, но Жанна этого даже не замечала. Аккуратно положила книгу перед собой и подняла руку. Легкий взмах, поворот... В глазах тут же потемнело. «Глупости, я заставлю тебя работать!» Сжав зубы, довела движение до конца, прорвалась, вошла... и как будто врезалась с разбегу всем телом в стену. А потом стала падать в пустоту, потому что на возвращение сил уже не было. - Жанна? Жанна! Жанна, вернись! Ее схватили за плечи и выдернули из пустоты. Слегка встряхнули, подняли на ноги. - Это я, - сказал Валька Колесов. - И я, - добавил Леша, отряхивая от снега Жаннину форму. Проломившийся к скамейке Валька увидел только глубокие следы в сугробе, кончающиеся здесь, в десяти сантиметрах от сиденья. На снегу лежала книжка. И - никого! Да, а почему книжка-то не исчезла?! Запаниковавший Колесов сделал единственное, что мог сделать в этих условиях - он схватил книгу и потряс ее над сугробом, словно вытряхивая закладку. Как ни странно, это сработало. Мелькнула синяя форма, и Жанна, словно действительно вывалившись из книги, упала на колени прямо в снег. Валька скинул школьный пиджак, закутал Жанну поверх ее собственного - для февраля одежда легковата, но все же лучше, чем ничего, - усадил на скамейку. - Я застряла, - наконец выговорила Жанна. - У меня... - она шмыгнула носом и наконец разревелась. - Не могу я, не получается ничего... ничего не получается... - Ну, вы и бегаете! - выдохнул Вадим, продираясь напролом через кусты. За ним - Ирка с Ольгой. Все трое были в распахнутых пальто и куртках и с охапками одежды. Ирка торопливо накинула на плечи Жанны полушубок и вытряхнула на снег из полиэтиленовой сумки ее сапоги. Вадим, не дожидаясь указаний, опустился на колени и принялся стягивать с нее мокрые, набитые снегом босоножки. - Спасибо, - всхлипнула зареванная девушка. - Жан, - жалобно сказал Леша, - ну, не плачь. Пожалуйста. - Хочешь конфетку? - с готовностью предложил Валька. Жанна еще раз всхлипнула, со злостью сунула ногу в сапог и помотала головой. - А что ты хочешь? - Ничего не хочу, - мрачно сказала Жанна, надевая второй сапог, и вдруг прибавила зло, почти без слез: - Мороженого хочу! - Мороженого ей было нельзя ни под каким видом, особенно на морозе. Отступления от этого правила обычно кончались жестокой ангиной. - Ты и так уже одного цвета с формой, - ласково сказала Ольга. - Какое уж тут мороженое! - Пойдем ко мне, - Ирка взяла ее за руку. - Нет, уж тогда домой. - Жанна поднялась и взяла книгу. - Мои еще на работе... А от тебя, боюсь, я потом не дойду. - Значит, так, - решительно сказала Ольга. - Мы с Валей идем в магазин, а вы до нашего прихода закутайте Жанну в одеяло и не забудьте чайник поставить. - Не учи ученого, - отозвалась Ирка. - Вадима захватите, он представительнее. - (Вадим и впрямь был знаменит тем, что еще осенью как-то раз стоял в очереди в винном магазине, благополучно купил все, что хотел, а оказавшейся за ним молодой учительнице из их школы продавщица отпустить вино отказалась, ссылаясь на известное правило - детям до восемнадцати.) Ирка понизила голос и дернула Вадима за рукав: - Купите что-нибудь сорокаградусное. - Понял, - отозвался Вадим, и они с Валькой и Ольгой свернули в арку. На лестничной клетке Жанна неловко полезла за ключами. Застывшие до полной потери чувствительности руки наотрез отказывались производить такие сложные операции, как отпирание двери, поэтому Ирка, посмотрев, как она возится, отобрала у нее сумку, выудила ключи и открыла дверь сама. В квартире стояла тишина. Леша, зачем-то заглянув в комнату, пошел ставить чайник, а Ирка втолкнула Жанну в ванную и сразу открутила краны. - Раздевайся и лезь в ванну, - не допускающим возражений категорическим тоном распорядилась она. - Не хватало еще, чтоб ты свалилась. К потолку клубами поднимался пар. Зеркало над раковиной мгновенно запотело, на трубе в углу конденсировались капельки. Жанна с трудом стянула с себя одежду, не сразу справившись с пуговицами закоченевшими пальцами, - она так замерзла, что даже забыла о своей обычной стеснительности, так что Ирка отворачивалась совершенно зря, - и послушно забралась в зеленоватую горячую воду. Несколько секунд ее била дрожь, потом тепло пробрало насквозь, и дрожь стала отпускать, зато застывшие руки и ноги пробило нестерпимой болью. Ирка молча плеснула в ванну колпачок шампуня, поболтала в воде рукой, взбивая пену, и уселась на стиральную машину. В дверь постучали, и чья-то рука просунула здоровенную кружку. - Давай, пей, - Ирка сунула кружку Жанне. - Пей, говорят, не жди, пока остынет. Жанна, с трудом удерживая горячую тяжелую кружку обеими руками, осторожно отхлебнула глоток. Чай? Похоже. Но не только. - Это чем ты меня поишь? - Микстурой. Да коньяк это, не пугайся, немного. Тебе надо. Спорить сил не было. Да, признаться, и желания тоже. Не говоря уже о том, что Жанна как-то уже привыкла полагаться на Иркино лечение. Она маленькими глоточками пила горячий чай, чувствуя, как тепло разливается по всему телу. Ирка молча сидела рядом. Раскрасневшееся от влажной жары лицо было непривычно непроницаемым, рыжие волосы распушились и закудрявились от пара. - Ну как, отогреваешься? - Угу... - Жанна слегка поплыла - от жары, коньяка и усталости. Ирка забрала у нее опустевшую кружку. - Эй, ты только не засни... А? - Угу... - Внезапно Жанна цепко ухватила подругу за запястье мокрой рукой, заглянула в лицо. - Ир! Ты на меня сердишься? - С ума сошла, - твердо ответила Ирка. - Нет, правда, свихнулась. За что? За то, что я не могу провести тебя в книгу, хотела сказать Жанна. За то, что из-за меня ты встретила и полюбила человека... а сейчас из-за меня вы оказались в разных мирах. За все... - Не мели чушь, - сердито буркнула Ирка, поглядывая на нее. Говорить было не надо - и так подруги прекрасно знали, что могут сказать друг другу. - Лучше давай вылезай и вытирайся. Где у тебя теплый халат или тренировочный костюм?.. ...Для того, чтобы заболеть, нужно всего лишь большое желание. Героические меры оказались напрасными. В тот же вечер Жанна свалилась с температурой и распухшим горлом.
Эжени д'Англарец: А я-то, идиотка, думала, что все самое страшное уже закончилось! Какая наивность! Дура!!!!! Дура!!!!!Дура!!!!! Какая же ты дура!!!!! (это я самой себе, как вы поняли). Ну знаете! Да «Чучело» отдыхает! Никогда не чувствовала себя такой злой! Нет, конечно, как любой не в меру восприимчивый читателе-зрителе-слушатель (если считать еще пластинки, радиоспектакли и т.д.), я злилась на любую сюжетную несправедливость. Но сейчас... Мне реально захотелось вдарить им всем как следует по мозгам!!!!! Агафонову я вообще хотела залепить пощечину, и не одну, а как Диана Теодоро и даже сильнее!!!!! (К слову, я и сделала это - по воздуху). Ну все, вот теперь я рассердилась. И почти готова жалеть, что я так не могу входить, как Большой Совет, а то бы...
Эжени д'Англарец: Кстати, я заметила, что умышленно или нечаянно, но на рисунках Жанна получилась очень похожей на одну свою тезку, причем не только внешне, но и по духу (это уже по тексту). ИМХО. Вы ведь понимаете, о ком я говорю?
Калантэ: Глава 54. «Смейся, паяц!» Большой Совет явился в школу впятером. Не в смысле, что их пришло только пятеро, а в смысле, что они пришли вместе. Отсутствие Жанны, с одной стороны, несколько выбивало из колеи. А с другой стороны, так было даже лучше. На редкость своевременная, если подумать, ангина отгородила Жанну от враждебно настроенного класса, подколок и идиотских вопросов, избавила от необходимости отбывать учебную повинность. Расплачиваться за это, правда, ей приходилось всеми прелестями высокой температуры и полной невозможностью проглотить хоть что-нибудь, но Жанна решительно предпочитала это общению с одноклассниками. Первый урок – обществоведение - прошел в неуловимо напряженной атмосфере. Впрочем, пятеро друзей, поглощенных своими проблемами, не особенно обращали на это внимание. Колесов потихоньку дописывал домашнюю работу по физике, но мысли были заняты решением совсем другой задачи. «Незамкнутая система не может находиться в устойчивом равновесии…» Но ведь находится же, зараза! Да в таком, что не пробивается ни изнутри, ни снаружи. В том, что подобные попытки предпринимаются постоянно, Валька не сомневался. Если по стакану нанести удар в определенной точке, он разобьется вдребезги. Вот только надо знать, в какой точке и с какой силой. И потом, разве Белый Замок подчиняется физическим законам? И какими законами вообще можно объяснить все, что произошло с ними за последние два года? Только чудом. Вдруг получить как сказочный подарок возможность общения с теми, кем восхищался, кого знал давно, пусть лишь заочно… И общаться на равных. Валька вздохнул, на пару секунд вслушался в происходящее в классе. Историк что-то говорил по поводу политических систем. «Система… система… Неустойчивость системы… отсутствие равновесия…» Они с Лешей и Вадимом уже не первый день пытались найти решение, но понимали, что их уровня знаний недостаточно. Будь рядом маги или хотя бы Арамис-ученый, ответ был бы найден в два счета… И тут Вальку словно холодной водой окатило: если бы маги могли найти ответ, блокаду уже прорвали бы изнутри. Неужели действительно никогда? Валька бросил взгляд на Лешу, словно ища поддержки. Судя по насупленно-сосредоточенному выражению лица Сидорова, он тоже думал не о политических системах. Леша размышлял о том, чего стоят все их теоретические изыскания без практики. Да, они решили не подключать девчонок до тех пор, пока не выдвинут более или менее приемлемую гипотезу – чтобы не дергать лишний раз. Но ведь гипотезы должны проверяться! Обладай Валька или Вадим, или он сам подходящими способностями, троица не задумываясь ставила бы эксперимент за экспериментом. Но подходить с фантастическими вариантами к девчонкам... ни у кого просто язык не повернется. Да и к кому подходить? Жанна не сможет физически, последняя попытка чуть не стоила ей жизни. Ирка сама обычный читатель. Ольга? Возможно, Жанна права и выход (а точнее вход!) стоит искать через Ольгины книги? Леша вдруг отчетливо представил ответную горькую усмешку: «А вы в самом деле думаете, что я не пыталась?» Леша посмотрел на Ольгу - в десятом классе они сидели за одной партой. Ольга что-то отрешенно высматривала за окном, совершенно «отключившись» от происходящего в классе… Лешка не успел додумать свою мысль. - К доске пойдет… Воронцова! - прозвучал голос историка. Класс поначалу втихую обрадовался - обычно на обществоведении Ольга отвечала весь урок. Ольга посмотрела на историка так, будто видела его впервые и говорил он на каком-то неизвестном Ольге языке. И уж тем более не был ей знаком такой предмет, как «обществоведение» и тема «Человек в современном обществе». «Вот вам и арифмометр...» Леша взлетел из-за парты. - Можно - я? Несколько изумленный историк кивнул. В дальнейшем его изумление только росло - кто бы мог ожидать от Сидорова сорокаминутного доклада на тему «Черты современной личности, проживающей в условиях насильственной самоизоляции от общества». Проще говоря, Лешка изложил свои впечатления от средней бабы-яги (не упоминая ее впрямую, конечно), закончив блестящим выводом о том, что “неизбежным следствием изоляции индивидуума является развитие депрессии и деградация личностных качеств”. Общение с Корнеевым и Амперяном не прошло впустую. - Ты, Леша - маг и волшебник, - улыбнулась Ольга после урока. - А-а… - Леша скромно махнул рукой. – Кстати, вы ничего не замечаете? - Что именно? – заинтересовался Вадим. - О чем-то там шумят народные массы… - пробормотала Ольга. – Леша прав, что-то нам готовят… Думаю, нам объявят бойкот. - Вот было бы хорошо... - мечтательно протянула Ирка. - Слишком просто, - засомневался Вадим. – Детский сад. - У них довольно бедная фантазия, - вмешался Леша. – Сто против одного, что Ольга права. - Ставки у вас абстрактные. Спорим на компот? - А еще других в детский сад записывают, - проворчала Ирка. Ожидание вполне оправдалось. Вторым уроком была химия. Надо отметить, что в здании школы кабинеты естественных наук - химии, физики и биологии - располагались один над другим в торце коридора, и если перед остальными дверьми обычно смешивались два-три класса, происходило оживленное движение, то в этих тупичках класс вполне мог уединиться. Когда Большой Совет без особенной спешки подошел к кабинету, их ждали. - А Жаворонкова где? - холодно-напряженно спросила Инна. Класс стянулся в кружок, обступив пятерку. - Лежит дома с ангиной, - так же холодно проинформировала Ольга. - Добегалась, - резюмировал Агафонов. - Ну, короче говоря, слушайте. Мы, то есть десятый класс «Б», объявляем вам бойкот. До конца учебного года. Какой бы реакции они не ожидали, но явно иной, чем продемонстрировал Большой Совет. Пятерка переглянулась и... дружно захохотала. - Это ваше заднее слово? – поинтересовался наконец Леша. - Заднее не бывает! – ответил Вадим за опешивших одноклассников. - Сделайте одолжение! – отсмеявшись наконец, насмешливо раскланялась Ирка. - Вот если бы вы с нами не только не разговаривали, но и на глаза не попадались... - …то было бы совсем хорошо, - закончил Валька. - Ввек бы вас не видать. Судьба решила все-таки разок улыбнуться Большому Совету. Посередине урока, когда Валька с увлечением описывал классу процесс крекинга нефти и характеристики различных фракций "черного золота", в кабинет вошла Светлана Степановна. У СС было важнейшее дело - вскорости предстоял день рождения школы, а сама СС уходила на курсы повышения квалификации. Курсы продолжались как раз до праздника, и проконтролировать подготовку она не могла. Ей были нужны способные, ответственные... и.т.д. и.т.д. В общем - все ясно. - Я полагаю, десятый "Б"... - Светлана Степановна, - твердо заговорил Агафонов, воздвигаясь с задней парты, - вы знаете наш культмассовый сектор. Он прекрасно справится с возложенным на него вами поручением. В классе воцарилось многозначительное молчание, смысл которого был неуловим для грозного завуча. - Совершенно верно, - сказала Ольга Воронцова, поднимаясь со своего места с улыбкой и выражением глаз дружелюбной акулы, выбравшей жертву для знакомства. - Только... - девушка просительно посмотрела в глаза завуча, - Светлана Степановна, мы просим разрешения на свободное посещение уроков. Нам ведь нужно будет ездить за костюмами, реквизитом... Мы можем сослаться на вас при разговорах с учителями на эту тему? И мы можем начать прямо сейчас? Культмассовый сектор дружно встал из-за парт, изобразив убедительное выражение лиц. - Нареканий на вас нет... - нерешительно протянула завуч, оглядываясь на химичку. - Но... Хорошо, я разрешаю. Елена Александровна, вы их отпускаете? - Разумеется, - кивнула химичка, - они прекрасно успевают по моему предмету. Большой Совет молниеносно собрался и вышел из класса вслед за Светланой Степановной, на ходу выслушивая ее пожелания по подготовке праздника и кивая в нужных местах. На первом этаже СС наконец простилась с десятиклассниками. - Хорошая у тебя реакция, - заметил Вадим, обращаясь к Ольге. - Memento more - лови момент, - пробормотал Леша, провожая взглядом СС. - Давайте, что ли, из канцелярии Жанне позвоним? У Жанны к телефону подошла мама, сказала, что ребенок плохо себя чувствует и спит. И будить ее она не будет. - Пойдем в столовку, отметим отпуск, - предложил Валька. - Вадим, с тебя компот! – напомнил Леша, садясь за стол в столовой. - Для друга ничего не жалко, - ответил Вадим, широким жестом обводя подносы со стаканами компота. - Пей, Леха! И вот уже полчаса компания торчала в актовом зале, безуспешно пытаясь изобрести хоть что-нибудь. Ольга сидела за расстроенным роялем и время от времени наигрывала приходившие в голову известные мелодии, но слова к ним в голову не лезли. Хуже того, на память упорно приходила музыка из фильмов "Три мушкетера", "Робин Гуд", "Шерлок Холмс" – то есть то, чего играть было совершенно нельзя. Ирка молча сидела с ногами на подоконнике и смотрела в окно. День выдался под стать настроению – небольшая оттепель, серое небо, грязный снег и черные, мокрые, словно заплаканные, ветки деревьев. - Я придумал начало, - объявил Валька, в раздумье сидевший на "станках" для хора. - Как написано в кабинете физики. - Ну? - Вадим поднял голову. - О, сколько нам открытий чудных готовит просвещенья дух... Тут на сцену выходит человек, одетый под римского патриция, с плакатом "Дух просвещения" на груди. И опыт, сын ошибок трудных, и гений, парадоксов друг... Соответственно, выходят "ошибки", несущие на руках нечто запеленутое, с надписью "опыт", и "гений, парадоксов друг". - Ну? - повторил Вадим. - После этого выходит физичка... ну, загримируем кого-нибудь!.. и говорит с ее характерным прононсом: "В природе все должно быть скомпен-си-ро-ва-но". Потом выходит биолог, закладывает руки за спину и добавляет, покачиваясь с пятки на носок - ну, как наш биолог делает: "Кто-то получит "пять", а кто-то - два балла". - СС просила петь, - заметил Вадим. - Ща. Споем. - Леша замахал руками в воздухе, ловя вдохновение. - Оль, подыграй. "Учат в школе, учат в школе"... Ольга стала подбирать песню, а Леша выдал первую строчку: - Формулы писать в тетрадь, чертежи к ним рисовать, учат в школе, учат в школе, учат в школе... Биологию любить... Тут Лешка задумался. - Ну, строчку придумаем... Учат в школе, учат в школе, учат в школе. - Сколько будет дважды два, мы узнали здесь сперва, - фальшивя, подхватил Вадим, - А потом считать мы дальше научились... - Пифагоровы штаны на все стороны равны. Хорошо бы нам бы в жизни пригодились, - продекламировала в завершение Ольга и вздохнула. - Маразм. - Но начинать с чего-то надо, - Леша выудил из дипломата ручку и тетрадь. - И убиваем трех учителей сразу. Диктуйте, я запишу. После этого проблеска муза покинула Большой Совет. Сокольский, который в последнее время почти бросил курить, в молчании принялся разминать сигарету. - Вадь, окно открыто, кури там, пожалуйста, - попросила его Ольга, не переносившая табачного запаха. Вадим покладисто отошел к окну, доставая зажигалку... и услышал тихий Иркин голос: - Дай сигарету. - Ты же не куришь! – выдохнул Леша. Ответа не последовало. Сокольский, не глядя на Ирку, протянул ей открытую пачку "Космоса", щелкнул зажигалкой. - Ира... - начал было он. - Отстань ты... - неумело затягиваясь, отрезала Ирка. - Тьфу, гадость какая... Она раскашлялась и бросила окурок в окно. Ольга посмотрела на нее недоуменно-вопросительно. "Смысл?" - читалось на лице Воронцовой. - Не все же такие арифмометры на ножках, как ты! – огрызнулась в ответ на ее взгляд Ирка. Воронцова спокойно отвернулась. - Прости, Оль. – Ирка виновато пожала плечами на укоризненный взгляд Вальки.. В последние дни она срывалась по любому поводу - и участие Вадима, и грустное сочувствие Вальки и Леши, и самообладание Ольги почему-то казались издевкой. Они не понимали. Не могли понимать. Они не теряли от блокады столько, сколько она. Все, весь смысл жизни, единственного человека, ради которого стоило жить. А теперь снова смотреть на портрет... Только тогда, полтора года назад она думала, что встреча невозможна. А сейчас... Ирка почти не могла спать по ночам, лежа и вспоминая, вспоминая… Руки, глаза, голос любимого... Его сдержанность и нежность, и тепло его рук… и спокойную готовность прийти на помощь… Изводила и неизвестность. Пусть даже блокада, но хотя бы знать, что он жив и невредим... От окончательного провала в черную бездну тоски удерживало только глухое отчаяние Жанны. Ирка понимала, хоть и не принимала то, что Жанна считает себя виноватой в происшедшем. «Жизнь и спокойствие ваших друзей...» Не было ни жизни, ни спокойствия. При Жанне Ирка старалась сдерживаться, чтобы дополнительно не огорчать подругу, но наедине с собой она изнемогала. Душевная боль не находила выхода... Мокрые ветки за окном, качнувшись, уронили слезинки в снег. Вадим погасил недокуренную сигарету. Леша чертил что-то абстрактное на листке с черновиком сценария, Валька наконец выкрутил винтик из верхней ступеньки станков и торопился закрутить его, пока конструкция не развалилась. Ольга, предаваясь созерцанию клавиши "до-диез" малой октавы, одной рукой настучала мелодию из "Гардемаринов". Ирка скривила губы в усмешке – в данной ситуации пожелание "не вешать нос" воспринималось как издевка. - Едины паспорт и душа, народ и партия едины, - изрек Валька дежурную школьную хохму. - Какая легкость головы, когда в ней нет мыслей, - философски констатировал Леша. - Ланфрен-ланфра, ламтатита, как голова твоя пуста, - задумчиво напел Валька. - И двойка падает с куста тебе в дневник, голубка, - подхватил Вадим. - Почему с куста? - Ну, не с куста… с листа. - Идиотизм, - оценила Ирка, не отрывая взгляда от переплетения ветвей за окном. - Махровый, - согласилась Ольга. – Записывайте. - ЭТО? - За неимением. - А записывать-то зачем? – удивился Валька. Ольга подняла голову, внимательно посмотрела на него и очень серьезно сказала: - Чтобы не забыть. * * * На следующий день маразм крепчал. И на следующий - тоже. У Жанны была температура, мама-фармацевт стояла стеной на защите дочкиных интересов и к телефону ребенка не звала, поэтому озадачить Жанну подготовкой пока не получалось. В школе же, пользуясь разрешением СС, Большой Совет нагло прогуливал все, что, как и где мог. Сегодня с утра компания отправилась в кино, потом уютно уселась в кафе. - Валька, ты где вечно в последнее время носишься? - спросил Вадим, прихлебывая горячий чай - погоды выдались морозные. - На курсы оформляюсь, - нехотя ответил Колесов. - На какие? - Подготовительные. В Бауманский. - А почему именно туда? - удивился Леша. - Ну... - Валька глубоко задумался. - Родители "заели". Мол, поступать куда-то надо, а ты не сдашь... - Меня тоже, - согласился Вадим. – Оль, а ты? В иняз? Или на истфак? - Что мне там делать? – вопросом ответила Ольга. - Тоже верно, - кивнул Валька. – Тогда куда? - Не знаю, - Ольга пожала плечами. - Я замуж хочу. Высшее образование для этого необязательно. Непонятно было, шутит она или говорит серьезно. - За Гая Гисборна? - осторожно спросил Леша. - Я его слишком плохо знаю, - медленно ответила Ольга, потемнев лицом. - Пошли отсюда, а? Пятерка вышла из кафе и неторопливо направилась на бульвар. - Ты думаешь, он погиб? - спросил у Ольги Валька. - Я не думаю на эту тему. - А если блокаду прорвут, ты вернешься в тот мир или останешься здесь? - поинтересовался Леша. - Не знаю. Наверное, буду и там, и сям. - А могут быть обстоятельства, при которых ты однозначно останешься здесь? - продолжил Сидоров. - Естественно, кроме всяких несчастных случаев... Во взгляде Ольги, искоса брошенном на одноклассника, вдруг мелькнула смешинка. - Извини, а зачем тебе? - Так... интересно. - Леша, у меня должна быть потребность остаться здесь, и не должно быть потребности уйти туда, - с еле уловимой добродушной иронией разъяснила Ольга. Сидоров почесал в затылке. - И как этого добиться? Смешинка в Ольгиных глазах стала заметнее. - Приятно сознавать, что я являюсь объектом пристального внимания... - Издеваешься, - вздохнул Леша. …- Он, что, cпятил? - задумчиво спросил Валька, обращаясь к Вадиму, когда часом позже они оба шли к Колесову делать конспекты по химии и геометрии. Девушек они проводили, а Сидоров ушел домой - "долбить" английский. - Не думаю, - пробормотал Вадим. - Но ему же ничего не светит, - недоуменно заметил Колесов. - А он и не влюблен. Так, вдохновляется загадочной красою. Если ты об этом, - флегматично ответил Вадим. Валька задрал брови. - Почему? - Спроси у него. Был бы влюблен, понимал бы, что сейчас не время "клеиться". - По-моему, наоборот, - проворчал Валька. Вадим кинул на друга насмешливый взгляд. - Ты так не думаешь. * * * Не ведавшая о времяпрепровождении Большой Совета Жанна в отсутствие родителей не единожды безуспешно пыталась дозвониться до друзей. Сейчас она опять держала возле уха занудно гудящую телефонную трубку и изучала рисунок на обоях. Никто не смог бы толком сказать, что на них изображено – не то листья каких-то причудливых растений, не то просто скопление штрихов и подтеков. А вот если долго вглядываться, можно разглядеть веер в изящной руке или фигуру с античной вазы… Отыскав на стене пастушку, кавалера в шляпе и женский профиль, Жанна спохватилась, обозвала себя доморощенным Роршахом и положила трубку на место, обнаружив попутно возле телефона градусник, потерянный два часа назад. Разумеется, Ольги в это время нет и не может быть дома. Жанна снова набрала номер Ирки. Никого. Настроение, и без того поганое, испортилось окончательно. Жанне так нужно было пообщаться хоть с кем-нибудь из друзей, просто поговорить ни о чем, выкарабкаться из беспросветной тоски, навалившейся с самого утра. Леши тоже не было. У Вальки было занято, но Колесов мог в течение часа давать по телефону инструкции по созданию мини-ракеты класса "земля-воздух", а потом (уже по другому номеру) дистанционно переписывать билеты по физике. Попасть между двумя звонками было почти невозможно. У Вадима к телефону подошла бабушка, сказала, что внук будет поздно; узнав, что звонит Жанна, спросила о здоровье; потом поделилась некоторыми рецептами народной медицины, особенно расхваливала сок алоэ с медом. Жанна поблагодарила и по неосторожности посетовала на отсутствие столетника. Сердобольная старушка тут же пообещала при первой же возможности прислать с Вадимом отросточек ("я тут свой старый столетник обрезала, один кусочек уже и корни дал, хочешь, я сразу в горшке пришлю?"). Горшок Жанна пообещала найти самостоятельно, еще трижды сказала "спасибо" и с облегчением повесила трубку. Ей не хотелось говорить о столетниках. Девушка вернулась в комнату, забралась с ногами на диван и закуталась в плед, сунув градусник под мышку. Ей вдруг жутко захотелось плакать. Бросили. Все бросили. У всех дела. Откуда-то начала подкрадываться противная мыслишка, что, мол, кому ты теперь нужна, когда твои способности… Жанна сердито вытерла слезы. Глупости. Чего-чего, а подлости в шестерке не было никогда. Они придут, и кто-нибудь обязательно позвонит. И, может быть, даже не по телефону. Но тоска упрямо не желала отступать. "И одиноким стал твой дом, и пусто за твоим окном…" Вот привязчивая песня! Не может быть, чтобы там, в парке, она так хорошо запомнила слова. Где-то она это слышала. У кого-то… Жанна снова пошла к телефону и набрала Валькин номер. Удивительно, но после первых же гудков Валька снял трубку! Видимо, не успел уйти после предыдущего разговора. - Привет, Жанн! Ну, наконец-то! Как твое ничего? - Все ничевее и ничевее, - хмыкнула в ответ Жанна, на самом деле очень довольная. – Ты случайно не знаешь, что за песня "Кто виноват, что ты устал…" - Случайно знаю. Группы "Воскресенье". У меня случайно кассета есть. - А у тебя ее случайно нельзя попросить? Колесов растерялся. Это было заметно даже по телефону. - Э-э... Попросить-то можно. Только мне убегать сейчас, а я ее куда-то задевал на днях… случайно. Извини... Пожалуйста. - Ну, мне не к спеху, - Жанна заметно сникла. Колесов, похоже, это почувствовал. -Я по ходу сборов гляну, если найду – занесу. Минут через пятнадцать он действительно забежал, вручил кассету и, крикнув уже на ходу "сторона А", побежал дальше, пообещав вскорости прибежать обратно. Жанна закрыла дверь, вставила кассету и с первых же тактов поняла, что песня не та. То ли Валька перепутал, то ли она не так поставила… Жанна уже протянула руку к кнопке "стоп", но, вслушавшись в слова, остановилась. ...“Если надежду сгложут сомненья, И снова закроет собою весь мир неизвестность одна, Все ж неизбежно мое воскресение...” Ай да Валька! Валька, конечно же, не был столь наивным, чтобы полагать, будто такой нехитрый прием выведет разом Жанну из депрессии. Но ведь должен быть хоть какой-то просвет! Песня еще не закончилась, когда в дверь позвонили. На пороге стояла Ирка. - Привет… Господи, ТЫ СЛУШАЕШЬ "ВОСКРЕСЕНЬЕ"?! Колесов, что ли, принес? Жанна неожиданно даже для себя расхохоталась. - Фу-фу! – сквозь смех проговорила она. – Русским духом пахнет! Ирка с опаской посмотрела на подругу… и тоже стала смеяться. Остановились они с трудом. - А я тебе звонила, - уже спокойно сказала Жанна. - А я выполняла ответственное поручение по закупке провизии, - объяснила Ирка. – Зато зашла в "Кулинарию"… Кексики, еще теплые… Ну-ка марш в постель! Поставлю я твой чайник, не испугается он меня! Я тебе щас расскажу, что у нас делается... Тут снова раздался звонок в дверь. Пришел Леша с банкой меда – оказывается родственники со своей пасеки привезли, и он, пользуясь случаем… - Так, - сказала Ирка. – Кто следующий? Ольга? Жанну опять стал разбирать смех. Ирка уже смотрела с явным сочувствием. - Нет, - простонала Жанна. – Следующим будет Вадим… с кактусом! Следующим и в самом деле оказался Вадим. Он вручил Жанне мощный обрубок алоэ, а также инструкцию по применению, составленную бабушкой лично. Потом, возведя глаза к потолку, сообщил, что следующая часть прибудет, когда даст корни – бабушка все-таки нашла, куда посадить отросток. А еще через часок явился Валька - с лимоном в кармане. Пришедшая позже всех Ольга, вооруженная двумя батонами хлеба и килограммовым шматом "Докторской" колбасы, объявила, что у нее есть идея и первая строчка для песни, посвященной их учительнице начальных классов: "Мы пришли к вам в первый класс совсем детьми... А теперь для ва-ас мы выпускники...". - Поется на мотив "Шербурских зонтиков". - Карамель, - скривился Леша. - А мы поставим наших сентиментальных красавиц строем, - сказал Вадим, - и пусть страдают хором. Давайте думать дальше. Оль, ты чего инструмент мучаешь? Ольга уже несколько минут сосредоточенно подбирала на фортепиано что-то маловразумительное. - Не мешай, мы думаем! - отмахнулась от Сокольского Жанна. - Ну-ну... - Мы придумали, - провозгласила Жанна через некоторое время. - Предлагается как вариант. - Короче, - попросила Ирка. - Сидит у экрана Михал Вячеславыч и хочет узнать алгоритм... - запели Ольга с Жанной на мотив "Старика Козлодоева". Михаилом Вячеславовичем звали школьного преподавателя информатики. - Замучил совсем нас Михал Вячеславыч - полдня над программой сидим. Попрятался он за железные двери и шторы на окнах спустил... И кажется нам, что Михал Вячеславыч компьютер от нас утаил. Ольга доиграла проигрыш и развернулась вместе со стулом к слушателям. - Это уже что-то, - оценил Валька. - Какие там еще предметы есть? География, химия... Ольга, повернувшись обратно, стала наигрывать из Джо Дассена. - Где же ты, и где искать твои следы... - Что в пробирки ты сливал, - подхватила Жанна, - никто не скажет нам, нет... - Химия, - голос Ольги окреп, - зачем тебя учили мы... - Ты такой опасный предмет... - Жанна хитро улыбнулась Вальке. - Посвящается Вале Колесову персонально. - По географии надо что-нибудь географическое. Цыганка с картами, дорога дальняя, - начал Вадим, - И сочинение опять писать... - Сочинение - это география? Ты даешь, - возмутился Леша, - лучше уж "Бургундия, Нормандия..." Веселое настроение испарилось, как по волшебству. - Что у нас - все темы запрещенные? - злясь на самого себя, спросил Сидоров. - Через одну, - ответила Ольга. Шестерка некоторое время молчала. Первой затянувшуюся паузу нарушила Ирка. - Давайте доделывать, что ли, - криво улыбнулась она. - В перерывах между песнями мы можем читать стихи, - предложил Леша. - Мы все учились понемногу чему-нибудь и как-нибудь…. - Образованьем, слава Богу, у нас немудрено блеснуть, - насмешливо отозвалась Ирка. - И что? - Мы - те, кто к знаниям стремился, - продолжил Леша, - в класс математики входил, в котором... эээ… - Старик Державин нас заметил и, в гроб сходя, благословил, - заключила Ирка. Жанну разобрал такой смех, что она раскашлялась. - Зачем же сразу - "в гроб"! Он же только жить начинает - на пенсию уходит! - Значит, уходя, благословил, - предложил Вадим. - Где сам Державин нас заметил и, уходя, благословил. - Далее... - снова заговорил Леша, которого озарило вдохновение, - О, школа, школа! Что ты? Где ты? - Не "школа, школа", а "ножки, ножки", - внес поправку Вадим. - Сокольский, каждому - свое! - возмутилась Ирка. – Леш, валяй дальше! - О, школа, школа! Как ты? Где ты? - Леша запнулся. - Роняет лес багряный свой убор... - неуверенно продолжил он после паузы. - Нет, - вдохновение запылало в глазах Колесова. - О, школа, школа! Как ты? Где ты? Уходим мы из стен твоих. Дыханьем сентября согреты, быть может, позже вспомним их. Как, на литературе дремля, мы часто размышляли: "Эх, кому..." - Кому из нас под старость День лицея торжествовать придется одному? - вставила Жанна. – Как-то криво получается… - Плевать, зато мысля идет! – отмахнулся Валька. - О, друг! Услышь сейчас слова поэта и школу за ошибки не кори. Покинул ты ее - и вот за это ты сердцем школу возблагодари! Валька победоносно оглядел потрясенную аудиторию. Ольга похлопала в ладоши, изображая овацию. - Блестяще, - прокомментировал Вадим. - Любовь к родной школе читается на наших лицах. - М-да, - согласился Леша, - не забудет никто никогда школьные годы. - Ладно, - примирительно сказала Жанна, - школа в наших проблемах не виновата. Между прочим, стихотворение неплохое. Валя, запиши. В конце концов, это может читать записной двоечник. - Агафонов, - бросила Ирка. - Ему вечно всеобщей любви не хватает. - Например. Еще обидится, правда... - Ну да, он нас подставить хотел, а мы так ловко вывернулись, да еще прогуливаем на законных основаниях... - проворчал Валька. - Тогда гримируем Валю под Пушкина и пусть читает, как юный Пушкин на картине перед Державиным, - предложил Леша. Колесов не успел возразить. - Продолжаем, раз так хорошо пошло, - прекратила прения Жанна. - Директор. - Что за водка без стакана? И застолье без питья? Что за школа без Ивана? Без Ивана здесь нельзя! - продекламировал Вадим. - Нет, - решительно сказала Жанна, пересиливая истерический смех, - последние две строчки годятся, а первые - никак. - Иван Иваныч, дорогой, мы вас очень лю-юбим, - на мотив "Гаудеамуса" пропел Валька. - Серьезнее, - попросил Леша. - Погодите, - Сидоров задумался, - цыганская величальная… "К нам приехал..." - тут мы споем "Наш директор - Иван Иваныч дорогой!" - Ваня, Ваня, Ваня, Ваня, Ваня, пей до дна, - подпела Жанна. - Не пойдеть. - Ну, тогда давайте завершение придумаем, что ли… - Ольга задумчиво наиграла «На трибунах становится тише». - Да, это традиционно переделывают, - кивнул Леша. - С концом: "Пожелай исполненья желаний, новой встречи друзьям пожелай". Ольга доиграла куплет. - На редкость актуально, - проворчала Ирка. - Ну, извини, Ириш, - миролюбиво сказал Леша, читая списки предметов и учителей. - Слушайте, - в голосе Сидорова послышался непритворный ужас. - А что мы споем СС? - Улетай... нет, прилетай на крыльях ветра, - предложил Валька. - Тогда уж лучше сплясать. Половецкие песни и пляски, - добавила Ирка. - Или танец с саблями. - Умирающий лебедь, - хмыкнул Вадим. - Или вообще танец маленьких лебедей. - Умирающих, - согласилась Ольга. - А где костюмы взять? - спросил Леша. - Возле сада "Эрмитаж" есть прокат, - ответила Ольга. - там бальные, театральные. Всякие... - Н-да, - задумался Вадим. - у нее ведь еще и день рождения... - Белой акации гроздья душистые невозвратимы, как юность ея, - пробормотал Валька. - Не стоит, - заметил Леша. - Сам знаю... Может ей марш какой-нибудь... Оль, а? Ольга негромко заиграла "Прощание славянки". - Вот шагаем мы в класс на неме-ецкий, - ни с того, ни с сего запел Вадим. - Мысль одна нас тревожит с тобой, - подхватил Леша. - Как ответить Светлане Степановне, чтоб она отпустила домой? - закончили Вадим и Леша хором. - Живыми! - расхохоталась Ольга и продолжила, - прощай, милый край, ты нас вспоминай. Прощай, нежный взгляд, не все из нас придут назад. И дружно идем дарить ей что-нибудь на память. - Это надо записать, - объявил Валька, роясь в сумке с поисках ручки. - Уже, - к общему удивлению, заявила Ирка. Было похоже, что она слегка пробудилась от своей апатии. - А что подарить? - Подарок-то как раз есть, - Ольга продолжала играть "Славянку". - У меня есть Гете в подарочном издании - готическим шрифтом, с гравюрами. Там "Страдания юного Вертера", "Фауст", какая-то переписка, комментарии и литературоведческие статьи. По-немецки, естественно. - И тебе не жалко? - А у меня два. Один мне подарили, а другой раньше сама купила. - Нет, - вздохнул Вадим, - немецкий - это не для меня. - Тебе никто и не предлагает, - утешила его Ирка. - А что еще есть такого "деньрожденного"? - "К сожаленью день рожденья только раз в году", - пропел Леша. - О! - Ольга сыграла проигрыш и запела. - Снег засыпал все лужи в холода зимней стужи, но с собой он нам праздник принес. Нашу школу поздравить, поздравленья оставить мы спешим, несмотря на мороз. Поздравляем с днем рожденья! Нам молчать невмоготу... К сожаленью день рожденья только раз в году. - И сыграть на закрытие занавеса и общий поклон что-нибудь бравурное, - одобрительно сказала Ирка. - Из "Холмса" лучше всего, - нерешительно протянул Леша. - Плевать, сыграю, - махнула рукой Ольга. - Ну, что, кажется, все придумали? Вадим перебрал листки с записями. - Последовательность утрясти осталось. - Это можно и завтра, или - с Еленой Сергеевной, - заметил Валька. – Ну что, мы гении? - Ага, - согласилась Жанна. Выйдя из подъезда, компания замешкалась. - Ольга, я тебя провожу? - спросил Леша, стоя возле школьного крыльца. По сложившейся традиции Вадим провожал Ирку, а Ольгу - то Леша, то Валька. - Я хотела еще немного погулять, - Ольга поправила ремень сумки на плече. - Ты, что, вроде Жанны? Хочешь простудиться и умереть? - недовольно проворчал Вадим. - То окна везде открываешь, то гулять в собачий холод собираешься... - Мне в помещениях совсем дышать нечем, - спокойно ответила Ольга. - На улице немного полегче. - Клаустро... - Валька недоговорил. Ольга с добродушной усмешкой наблюдала, как на лицах друзей проявляется понимание сути проблемы, переходящее в панический испуг. - То есть, литературные герои как-то связаны со своим миром, а теперь эту связь разорвали... - осторожно заговорил Леша. Ольга кивнула. - Как-то связаны. На самом деле вы не беспокойтесь так, прямо завтра я не помру. Да и послезавтра - вряд ли. Но нюанс рыбы, вытащенной из воды, наличествует. - Я с тобой гулять пойду, - хором объявили Ирка, Валька, Вадим и Леша. Все пятеро рассмеялись. * * * …Ольга задумчиво пролистывала очередное издание "Робина Гуда" из своей коллекции. Ее не оставляло ощущение, что в тексте может обнаружиться что-нибудь… Что? Этого она сказать не могла. Зато понемногу знакомые строчки увлекли, Ольга вчиталась… и даже не сразу услышала телефонный звонок. Одной рукой ища телефон, другой Ольга продолжала листать книгу и в первую секунду не поверила своим глазам - между страниц лежал сложенный пергамент. Девушка пробормотала в адрес телефона "никого нет дома" и развернула листок. Это оказалось не чудо, а обыкновенный склероз. Минут через пятнадцать напряженных раздумий Ольга вспомнила, как в суматохе подготовки облавы Мерлин передал ей какую-то записку. Сразу читать было некогда, Ольга на минуту вернулась домой, убрала письмо, а потом напрочь забыла, куда именно. И вот она смотрела на несколько строчек, написанных четким почерком: "Леди Хельга, я не знал, как будут развиваться события, поэтому взял на себя смелость оценить стоимость Вашего поместья с учетом фактора времени и организовать соответствующий трастовый фонд в Вашу пользу в двадцатом веке. Все документы хранятся у моих адвокатов в Лондоне. Адрес я прилагаю. Пожалуйста, не забудьте обратиться к ним в случае моей гибели. Искренне Ваш, Гай Гисборн." Буквы на сгибах чуть потерлись. Все-таки пергамент обычно скручивают, а не складывают. Ольга отчаянным усилием воли обуздывала неприятно разыгравшееся воображение. Черт с ними, с сюжетом и текущим временем "Баллад...". Он не может погибнуть. Не сможет. ...Дни тянулись, как унылый осенний дождь. Немного разбавил эту монотонность день рождения школы, а потом – все пошло по-старому. В школе неразлучная пятерка, ставшая еще более неразлучной, держала марку и выглядела почти как обычно. После школы - навещала Жанну. И, скрепя сердце, старалась привыкать к обыденной, только для всех остальных - нормальной, жизни… И даже, кажется, привыкала. Потому что прошло уже три недели. И неизвестно, сколько пройдет еще... и изменится ли хоть что-нибудь...
Калантэ: Глава 55. Свой среди чужих. Температура у Жанны спала, но горло еще болело, поэтому выписывать ее не спешили. Нельзя сказать, что ее это сильно огорчало - ходить в школу по понятным причинам не хотелось. Самым тяжелым оказалось сидеть дома в одиночестве, пока Большой Совет грыз гранит науки. Поэтому, когда однажды днем в дверь неожиданно позвонили, Жанна радостно встрепенулась и пошла открывать со смутной надеждой - может быть, мать или отец вернулись домой раньше времени? Тем более, что сразу после работы они собирались ехать к друзьям в Подмосковье с ночевкой. Аж на два дня, не боясь за дочку, которая могла в случае нужды обратиться к родной тетке, живущей в соседнем доме. Может, что-нибудь забыли? Она даже не посмотрела в глазок, а сразу распахнула дверь. И... застыла на пороге. На лестничной площадке стоял Гай Гисборн. - Сэр Гай... - прошептала она. Да, это был Гай, и не узнать его было невозможно. Несмотря на то, что Жанна никогда не видела его в элегантном, хотя и несколько помятом, костюме от Кардена - совершенно, кстати, не соответствующем стоящему на улице двадцатиградусному морозу. Несмотря на темные круги под глазами и посиневшие от холода губы. Да, конечно, именно он - тот самый герой, который застрял в Большом Мире до блокады. Но где он был все это время? Неужели... - Здравствуйте, леди Джейн. Не могли бы вы сказать мне, где леди Хельга? И если она в этом мире, то как мне ее найти? Рыцарь говорил, по своему обыкновению, прежде всего о деле и был предельно лаконичен. - Здесь, - Жанна обессиленно прислонилась к дверному косяку. - В смысле - она в школе... Проходите, пожалуйста. Не пригласить его Жанна просто не могла – было видно, что человек еле держится на ногах. «Совет придет после школы, часа через два, - подумала Жанна, пропуская Гая в прихожую, - а вот Ольга – скорее всего, вечером…» - Спасибо, - ответил Гисборн, растирая замерзшие руки. Его заметно трясло от холода. Жанна вспомнила, как ее отогревал Большой Совет, и лихорадочно соображала, удобно ли предложить рыцарю влезть под душ и нет ли в доме чего-нибудь спиртного. - Я думаю, вам лучше всего отогреваться здесь, - мысленно махнув рукой на приличия, она решительно пошла в ванную и отвернула краны. - Полотенце – вот. И не засните, пожалуйста. - Постараюсь. Спасибо, - благодарно кивнул Гай. Пока в ванной шумела вода, Жанна успела вскипятить чайник, разыскать начатую бутылку с рижским бальзамом и поставить разогреваться обед. Наличие блокады она тоже проверила – блокада была. Девушке стало тоскливо. Гай выбрался из ванной раскрасневшийся, с влажными, тщательно расчесанными волосами и с заметным облегчением опустился на стул, наблюдая, как Жанна наливает чай. - Спиртного не надо, спасибо, - остановил он Жанну, когда она взяла бутылку. – Лучше потом еще чаю. - Хорошо, - несколько растерянно ответила Жанна. – А обедать будете? Губы рыцаря дрогнули в легкой улыбке. - Не откажусь. Подыскивая подходящую тему для беседы, Жанна с преувеличенной сосредоточенностью гадала, что такого непривычного в облике сидящего напротив Гая. - Короткая стрижка. - Гисборн будто прочитал ее мысли. – Надо же было где-то погреться. До телецентра я доехал на такси, а тут поплутал. География, как известно, наука кучерская . Самоирония рыцаря, веселые искорки в его глазах в одно мгновение разрядили некоторую натянутость обстановки. - Вам идет, - рассмеялась Жанна, снова разливая чай. - А откуда вы ехали, если не секрет, конечно? – поинтересовалась она. Было совершенно непонятно, где же обретался рыцарь все это время. Если только это опять не шуточки Белого Замка… - Из больницы. Я там был с начала блокады. - Как? – Жанна словно заново увидела осунувшееся лицо и синяки под глазами, которые она поначалу списала на пребывание «в местах не столь отдаленных». Рыцарь только кивнул в ответ. Большой Совет не обманул ожиданий. Ирка, Валька, Вадим и Леша ввалились в Жаннину прихожую через пятнадцать минут после окончания уроков. - Ребята, у меня тут небольшой сюрприз… - начала Жанна. Договорить она не успела: Гисборн появился в дверях, предоставляя гостям обозреть собственную персону. Ирка уронила сумку. - Сэр Гай! Откуда… значит… - Нет, Ириш, - тихо сказала Жанна, глядя, как на лице подруги гаснет вспыхнувшая было надежда. – Сэр Гай в Большом мире с начала блокады. А подробностей я и сама пока не знаю. Кстати, а где Ольга? - Уехала куда-то. Как всегда – без объяснения, - сообщил Валька. – После пятого урока. Сказала – вечером позвонит. - А как же физика? - А физику она, как выяснилось, раньше сдала. И когда человек все успевает? – риторически вопросил в пространство Колесов. - По ее мнению делать больше нечего, только учиться, - хмыкнул Сокольский, старательно скрывая огорчение за Ирку. Знать бы, почему везет именно Воронцовой... – Железные нервы, бери пример. - Не уверен, - тихонько пробормотал Леша Сидоров. - Сэр Гай, до вечера мы все умрем от неутоленного любопытства, - Ирка попыталась улыбнуться. Улыбка получилась так себе: все-таки внезапная надежда и ее крушение – это очень больно. – Так что расскажите нам сейчас, хорошо? Как оказалось, Гисборна примитивным образом заманили в ловушку, еще когда готовилось похищение Жанны. Рыцаря вызвали в Париж второй половины двадцатого века, приказав быть одетым соответственно, но зачем - не сказали. Гай, не без оснований полагая, что затевается что-то против Жанны, явился - и был тут же вполне профессионально скручен какими-то людьми, которые к тому же его усыпили. Рыцарь пришел в себя в Белом Замке и очень быстро понял, что, несмотря на незапертую комнату, покинуть это здание невозможно. На предложение барона Фрон де Бефа подписать передачу имения Гисборн ответил отказом. После этого рыцаря на долгое время оставили в покое... до тех пор, пока в Замке не оказалась Жанна. После допроса с пристрастием Гай некоторые время отлеживался, а потом начался штурм. Что происходит, Гай так до конца и не понял, но, заметив, что стены Замка изменяют окраску с белоснежной на ярко-розовую, сообразил, что ситуация явно нестандартная и может оказаться выгодной. Так и вышло. Блуждая по опустевшим коридорам в поисках выхода, Гай случайно подслушал разговор кого-то, кого называли «профессором», с неизвестной рыцарю женщиной. Из разговора следовало, что, как только весь Большой Совет окажется в Большом Мире, а Ольга - у себя в книге, книги будут закрыты. Навсегда. Теперь Гаю во что бы то ни стало нужно было выбраться отсюда и успеть предупредить Ольгу и Жанну... Один раз он тоже видел мираж: Ольга и Робин Гуд рубились с превосходящими силами шерифской стражи. Гай бросился на помощь и буквально вылетел в открытую наружу дверь. Очутившись в белом непрозрачном тумане, рыцарь почти потерял ориентацию. Местности он не знал и пошел наугад. Ему казалось, что он блуждал в окрестностях Белого Замка часа три, но на самом деле прошло четверо суток - уже знакомые Совету фокусы пространства и времени. Вышел он совершенно неожиданно для себя в Шервудский лес. В Жанниной книге никто не отзывался, и Гай кинулся кратчайшей известной ему дорогой - через спрятанную в парке книгу, откуда, как он знал, до дома Жанны было рукой подать. Гисборн очень спешил, и тут обледеневшая дорога сыграла с ним злую шутку. Водитель грузового пикапчика клялся, что потерпевший выскочил буквально под колеса. Этому нашлись свидетели, других жертв не оказалось, машина не пострадала, поэтому милиция махнула рукой на разбирательства и просто сдала виновника аварии с рук на руки «Скорой помощи». Получившего сотрясение мозга Гисборна отвезли в институт Склифосовского, где он через несколько часов пришел в себя. Книга у него была с собой, поэтому Гай легко обнаружил блокаду. Спустя три недели, пустив в ход все свое неожиданное обаяние, Гисборн ухитрился выписаться раньше срока. - В Париже было теплее, чем здесь, - заключил Гай. Жанна подумала про себя, что рассказ рыцаря был далеко не полон: он практически исключил описание своих взаимоотношений с Белой Цитаделью, не говоря уже о ее обитателях. Исходя из своего опыта, девушка не могла сказать, что он поступил неверно. - Да-а... - протянула Ирка. - Досталось вам, сэр Гай... Голова сильно болит? - Не очень. - Вам лекарства принимать надо... Я принесу? Если не возражаете... - Благодарю вас, леди, не нужно. У меня все есть, - отказался Гай. - Назначили в больнице, - пояснил он. - А-а, тогда прекрасно, - успокоилась и снова погрустнела Ирка. - Ну и где Ольга, хотела бы я знать, - обеспокоенно сказала Жанна, посмотрев на часы и обнаружив, что уже седьмой час вечера. - Не украдут, здесь не Шервуд, - бестактно обнадежил Колесов. - А вдруг? Зазвонил телефон, и Жанна схватила трубку, не успев развить свою мысль далее. - Привет! Ты где? А встретить? Ладно… - Ольга, – пояснила Жанна, закончив разговор. – Придет через двадцать минут. Утверждает, что волки ее не съедят. Ир, пойдем поставим чайник. - Жан, когда твои придут? – задал Валька достаточно насущный вопрос, когда девушки вернулись в комнату. - Завтра. Они в гости уехали, в виде исключения. А о чем вы тут спорили? - Мы решили Ольге сделать сюрприз. Не говорить сразу про сэра Гая. В глазах Гисборна читалось некоторое сомнение в необходимости такой шутки. Жанна в душе была с ним согласна, но спорить не стала. Открывать дверь Ольге пошли Ирка и Валька. - Откуда ты, прелестное созданье? – вопросил Колесов и ошеломленно застыл, услышав ответ на каком-то незнакомом языке. - Что-что? – переспросила Ирка. - Извините, - улыбнулась Ольга. – Я из универа и сказала: «Приветствую тебя, о прекраснейшая, затмевающая собой красоту восходящего солнца и тебя, совершенномудрый». По-саксонски. - Сверкающий бой с ногой на небе… - хором ошарашенно ответили Ирка и Валька. - А почему по-саксонски? – немедленно поинтересовался Валька, вешая Ольгину шубку на крючок. - Вообще-то это мой родной язык, ты забыл? - устало ответила Ольга, ставя сапоги на коврик. - Н-ну-ну… - пробормотала Ирка. - А зачем прятать от меня сэра Гая? От неожиданности Ирка и Валька потеряли дар речи - сюрприз получился не у них, а у Ольги. Жанна увидела, как Гисборн, вставший при приходе Ольги, стремительно вышел в прихожую. Оставшаяся часть Совета последовала за ним. - С тобой даже неинтересно! – возмутился Вадим, обращаясь к Ольге, но ответа не получил: Ольга, прислонившись к дверям, молча глядела на Гая. «Здесь. Живой. Вернулся. Наконец-то.» - Ставшее привычным напряжение отпускало нехотя, непрошеные слезы заполнили глаза... Пряча их, она шагнула к рыцарю, уткнулась лицом в его грудь, обняла, прижалась... - Как же долго вас не было. Гай почувствовал, как часто и сильно забилось сердце. Она ждала! Ждала, несмотря на то, что сказала ему «нет». Милая, единственная… Он бережно обнял девушку, физически ощущая, как вместе с резким всплеском отчаянной головной боли уходят грызущая тоска и беспокойство. А на смену им невесть откуда берется властная уверенность в том, что он пришел домой. - Простите, - тихо ответил он, касаясь щекой русых волос любимой. – Не нужно так переживать. Оторопевший и смутившийся Совет только через несколько секунд пришел в себя, но робкая попытка ретироваться была пресечена добродушно-насмешливым голосом Ольги. - Какая удивительная деликатность! Нет, чтобы пригласить в комнату и предложить чаю усталой мне. - Прошу! – торжественно возгласил Колесов. Сев на стул и взяв чашку, Ольга с веселой иронией оглядела друзей и, как обычно предвосхитила расспросы. - Непривычное для меня проявление чувств. Ага? - В общем – да, - за всех ответил Сокольский. Ольга слегка усмехнулась. - А вам не приходило в голову, что мне было банально страшно? Фрон де Беф ясно сказал, что сэр Гай из-за меня угодил в достаточно серьезные неприятности. Кроме того, в Большом Мире мог оказаться не наш человек с нехорошими намерениями. А герои все друг друга чувствуют. - И как бы он назад попал? - хмыкнул Вадим. - Позволю себе напомнить - командуем блокадой не мы, – пожала плечами Ольга. - Но это оказался сэр Гай, и все это время он провел в Склифе. Между прочим, под своим собственным именем, - объявил Колесов так гордо, будто это была его личная заслуга. Ольгина веселость неожиданно испарилась. Воронцова медленно поставила чашку, выдохнула и потерла лоб рукой. - Тебя это, похоже, не удивляет? – негромко спросила Жанна. - Не удивляет. Меня удивляет, что они послали меня… к «Балладам о Робин Гуде». Пять раз спрашивала - незарегистрирован, видите ли, такой. Где смотрели, непонятно! Что я им - шучу?! - К концу фразы в голосе Ольги прорвалась непритворная ярость. Совет обалдел второй раз за текущий вечер. - Ты его искала? Одна! А сказать? - жестко спросил Леша. – И где ты моталась? - Где - неважно, теперь это пройденный этап. - Ольга задумчиво отвечала на заданные вопросы, наливая себе еще чаю. – Вы не спрашивали. А учиться экстерном мне было легче, чем вам. Но все равно, извините. - Железная леди, - слегка обиженно пробормотал Валька. – Пуленепробиваемая. - Не особенно, - Ольга, натянуто улыбнувшись, на мгновение закрыла глаза, вокруг которых вдруг проявились черные круги, почти такие же, как и у Гая. - Ладно, проехали. Не будем об этом. - Ты вот что скажи, - голос Колесова обрел привычную самоуверенность. – Как ты догадалась о том, что здесь именно сэр Гай? Знаменитая телепатия между героями? - В прихожей была визитная карточка. В глазах Совета начало читаться серьезное опасение за целостность Ольгиного рассудка. Валька подошел и рукой потрогал Ольгин лоб. - Холодный, - озадаченно сообщил он. - Сядь, пожалуйста, - попросила его Ольга. – Все очень просто. Она поплотнее закуталась в школьный пиджак. - Я увидела под вешалкой мужские туфли фирмы «Пьер Карден». На них это написано, между прочим. Прекрасные туфли, но для нынешней погоды малость легковаты, да и соответствующая верхняя одежда отсутствует. Значит – посетитель либо приехал в «мерседесе» или на такси, либо пришел пешком, пережив экстремальную ситуацию. Кроме того, мне известно, что у Жанны вряд ли есть в Большом Мире знакомые в такой обуви. Тем более, значит – литературный герой. У графа де Ла Фер и мистера Брайтона размер меньше. Ольга обхватила руками чашку с чаем. - Шаткая, конечно, логика. - Слушай, неужели ты размер обуви на глаз определяешь? – недоверчиво спросила Ирка. - Ира, я же шью! – улыбнулась Ольга. - Что, сапоги? – тут же справился Колесов. - Нет, конечно. Просто я таким образом развлекаюсь – определяю размеры на глазок. - А саксонский ты учила, чтобы писать свою «Роль труда в превращении обезьяны в человека»? - как всегда, плохо подумавши, сморозил Валька. - Валя… - Ольгина интонация настоятельно рекомендовала выбирать выражения. Колесов заметно смутился. - Извините, - пробормотал он, поглядев на Гая. - Язык я действительно учила для «Робин Гуда». Но давайте к делу, - пригласила Ольга, взглянув на часы. - Что вы тут обсуждали до моего прихода, кроме московского анабазиса сэра Гая? - Где сэру рыцарю жить, - ответил Леша. - Без проблем у меня. Сейчас за курткой какой-нибудь схожу. А то там похолодало. - А родители? – подняла брови Ирка. - Уехали на натурные съемки. - А когда вернутся? – поинтересовался Колесов. - Когда-нибудь, - усмехнулась Ольга. – Тогда и придумается какое-нибудь объяснение для такого гостя. - Слушайте, люди! – обратилась Жанна к Ольге и Гаю уже перед их уходом, даже не заметив, что автоматически зачислила рыцаря в число людей, к которым позволительно так обращаться. – А как блокада влияет на литературных героев? Те синхронно пожали плечами и в один голос ответили: - Поживем – увидим. - Недопустимая беспечность и непростительное легкомыслие! – Жанна поняла, что к ней, впервые после Белого Замка и трех недель блокады, возвращается чувство юмора. Ей даже стало неловко, но, взглянув на друзей, она поняла, что они почувствовали то же самое. * * * - Сэр, наше положение не столь двусмысленно, как представляется вам, - говорила Ольга чуть позже, сидя в гостиной своей квартиры. – Мои родители очень умные люди и мне целиком доверяют. Для соседей будете родственником из Петербурга. А я вам верю. Вы это прекрасно знаете. Ни волнение, ни нетривиальность ситуации не отразились на Ольгиных способностях мыслить здраво, напротив – только подтолкнули. И сейчас она напряженно размышляла о том, как легализовать в Большом Мире литературного героя. Исходя из того, что блокада не кончится никогда… Но Гисборн, оказывается, тоже об этом думал. Причем уже очень давно и безотносительно к последним событиям. Что и не замедлил продемонстрировать. - Леди Хельга! Спасибо вам, но, извините, я не хочу жить у вас нахлебником. У меня действительно есть надлежащим образом оформленный паспорт и некоторая сумма здешних денег, а в больнице я познакомился с одним человеком... он оказался директором спортивной секции и согласился взять меня тренером по историческому фехтованию. - Гисборн слегка смутился. - Понимаете, я исходил из того, что устраиваться в этом мире мне придется самому. - Ну, знаете, сэр Гай, для человека в вашей ситуации вы держитесь просто потрясающе! - искренне сказала Ольга. - Только... после сотрясения мозга вам лучше хотя бы неделю отдохнуть. Давайте договоримся, что неделю вы поживете у меня в гостях, а потом поступите, как сочтете нужным. Иначе я не согласна. - Повинуюсь, - улыбнулся Гисборн. - Может быть, теперь вы расскажете, каким образом вы оказались здесь, несмотря на блокаду? - Сбежала с перепугу. Ятуркенженсирхив… Это один герой–телепат, - пояснила Ольга, не вдаваясь в подробности, - вас слышал в Замке. Потом я вас искала по книгам, на меня наткнулся младший инспектор Фарж, и тут Брайтон – это тоже один из наших – его застрелил. - Вы обещали мне не ходить без охраны, - с мягким упреком заметил Гай. - Вы тоже обещали мне быть осторожным! - Ольга осеклась. – Извините, сэр Гай, - продолжила она, помолчав, - Жанна мне все рассказала. Спасибо вам. - Не за что. Или вы полагаете, что я имел возможность выбирать линию поведения? – поинтересовался Гисборн, задумчиво глядя на Ольгу. Оказывается, она может быть и такой – очень мягкой… - Имели, - голос Ольги дрогнул. Гай накрыл ее ладонь своей. - Леди, можно считать это подвигами ради прекрасной дамы… и мне, между прочим, положено их совершать. Я ведь рыцарь, если вы не забыли, - улыбнулся он. Ольга с некоторым трудом вздохнула. - Но это же не крестовый поход. - Леди Хельга, - очень мягко сказал Гисборн, - по-моему, то, что было там, не имеет значения здесь. - Наверное, вы правы. Просто я волновалась за вас. – Ольга посмотрела прямо в глаза рыцарю. – Я вас люблю. Гай молча взял руку девушки, повернул ее ладонью вверх и медленно провел ею несколько раз по своему лицу, чувствуя ответную нежность и легкое ласковое прикосновение. Господи, он и представить себе не мог, что труднее всего ему будет защитить ее от самого себя… И какое же счастье, когда она рядом! - Я был готов ко всему, - тихо сказал он после паузы, - кроме этого. - И вы не рады. - Рад. – Выражение лица рыцаря приобрело несколько иронический оттенок: Ольга поняла, что Гай подсмеивается над собой. – Как честный и глубоко заинтересованный человек, я должен просить вашей руки. – Гай стал серьезным. – Собственно, я это и делаю. Только, леди Хельга, подумайте, пожалуйста, о том, что здесь мне нечего вам предложить. - Я подумаю, - улыбнулась в ответ Ольга. * * * Адаптация Гая Гисборна в Большом Мире происходила с быстротой прямо-таки пугающей. Буквально на следующий день Ольга в прямом смысле слова остолбенела, увидев на аккуратно убранном диване в большой комнате «Баллады о Робине Гуде», раскрытые почти в конце книги. - Вы читали? – На лице девушки явственно отразился шок. - Да, - слегка пожал плечами Гай. - Я прочитал всю книгу. Многое было не так, как там написано. - Он глянул на девушку. - А почему это вас так испугало? Извините, пожалуйста, мне не следовало брать без разрешения. - Не в этом дело... Понимаете, - Ольга растерялась, - герой не может прочитать свою книгу... Во всяком случае, как говорят, до сих пор не было прецедентов. Кроме меня. Рыцарь помолчал, закрывая небольшой том. - Значит, я уже не совсем герой... или совсем не герой... Если быть логичными. - Во всяком случае, умрете вы другой смертью, это я знаю точно. То есть, совсем не так, как там говорится. Но как - неизвестно. - Ольга сказала это на одном дыхании. - А остальное... - Оставим на «после блокады». – Гай, успокаивая, взял ее руки в свои. Через неделю он устроился на работу - кстати, в ту самую секцию, в которой занимались Ирка и Сокольский. В паспорте у рыцаря стояло «Гай Эдуардович», но через пару дней его там уже называли не иначе, как «сэр Гай» или «благородный рыцарь сэр Гай Гисборн» и утверждали, что он «очень похож на настоящего». Больше всего Ольгу теперь занимал вопрос, что сказать родителям. Продумать легенду они так и не успели, потому что родители объявились раньше времени. Обнаружилось это вечером, когда Ольга пришла домой из университета вместе с рыцарем, который встречал ее у метро. - Знакомьтесь, - придя в себя, сказала Ольга. - Это сэр Гай Гисборн. Гость. Живет у нас. Родители настороженно осмотрели дочь и «гостя», получив в ответ одинаково твердый взгляд двух пар серых глаз. - Все разговоры по этому поводу прошу вести со мной, - не допускающим возражений тоном объявил «гость», прежде чем Ольга успела сказать что-нибудь еще. Родители переглянулись, и Ольге почудилось в глазах отца нечто, очень похожее на одобрение. - Прошу, - он указал Гаю на кресло. - Ты останься, дорогая, - попросил он жену. - А ты, Оля, займись чем-нибудь у себя. У себя в комнате Ольга несколько растерянно села переводить английский, невольно прислушиваясь к долетающим из гостиной обрывкам фраз... Приемные родители Ольги Воронцовой были действительно людьми очень умными, крайне неординарными и интересными. Работали они на киностудии, о чем было известно всему Ольгиному классу - так же, как о том, что они - приемные. Ольга называла их мамой и папой. Отец, Иван Макарович Воронцов, оператор высокого класса, за некое сходство с артистом Смирновым в фильме «В бой идут одни «старики», а также за отчество и за умение починить любую аппаратуру, заслужил уважительное прозвище «Макарыч». Приемная мать, Мария Алексеевна, была художницей по костюмам, и ее вполне заслуженно именовали Марьей-искусницей. Обоих сразу, как легко догадаться, называли Иван да Марья. На взгляд Большого Совета, родителями они были необыкновенно удобными: часто отсутствовали дома и в дела дочери не вмешивались, хотя пользовались ее исключительным доверием и уважением. Ольга понятия не имела, что Гисборн кое-что о ее родителях знает. И не знала, что Гай не стал придумывать никаких легенд. Он просто рассказал всю правду. Фантастический рассказ, конечно, произвел на Воронцовых впечатление, но было похоже, что они видят связи с какими-то эпизодами из своей жизни, подтверждающими его реальность. - Очень все это странно... - Иван Макарович задумчиво помешивал в кастрюльке. Он был лучшим кулинаром в семье, а к исходу разговора есть хотелось всем. - Говорите, мысли читателей... Признаться, я, например, думал о вас абсолютно по-другому. Не так, как Ольга. - «Гай Гисборн - динозавр, прохвост, тунеядец несчастный!» Воронцов медленно повернулся. Желтовато-серые глаза сидевшего у кухонного стола мужчины смотрели очень весело. - Я долго выяснял, что это значит... - Ну, знаете! Сэр Гай... - «Макарыч» с большим трудом подавил сильнейшее желание почесать затылок зажатой в руке шумовкой. - Н-да... Ладно, зовите Ольгу ужинать... Когда Гай вышел, Мария Алексеевна растерянно посмотрела на мужа. - Ваня, ты всерьез полагаешь, что он литературный герой? Тот самый? - Душа моя, - ответил Иван Макарович, - когда я его так охарактеризовал, то сделал это, во-первых, мысленно, а во-вторых, никогда и никому этого не рассказывал. Даже Ольге.
Калантэ: Глава 56. Подари мне мост хрустальный... Позднее утро воскресенья просвечивало сквозь задернутые шторы ослепительным мартовским солнцем, пронизывая Иркину квартиру золотистым сиянием. Нина Игоревна ходила по дому, по возможности тихо занимаясь своими делами, одним глазом поглядывая на включенный телевизор с приглушенным звуком и удивляясь, почему это Ирка еще спит - часы в кухне намерили уже двенадцать часов. Она не знала, что Ирке вот уже неделю не удается заснуть раньше шести часов утра - а поскольку в школу надо было идти к половине девятого, оставались только выходные дни. Нина Игоревна осторожно приоткрыла дверь в комнату дочери, заглянула, прислушалась к тихому дыханию. Вошла, раздвинула занавески. Яркий луч упал на копну рыжих спутанных локонов. И - на серую с золотым тиснением обложку толстой книги, выглядывающей из-под подушки. Нина Игоревна узнала "Трех мушкетеров". "Господи, шестнадцать лет уже, а все то же самое..." - Романтические иллюзии дочери ее начинали беспокоить. Сколько же можно спать в обнимку с Дюма? Она осторожно потянула за угол серого тома. Книга поползла по простыне, и Ирка мгновенно проснулась - вскинулась, села на кровати, широко раскрыв еще полусонные глаза. - Что?! - Да ничего, - Нина Игоревна даже испугалась. - День белый на дворе, двенадцать часов. Вставать пора. - А-а... - Ирка ожесточенно потерла лицо ладонями, обеими руками убрала волосы. - Доброе утро. - Ириша, я давно хотела с тобой поговорить, - мать присела на краешек тахты. - О чем? - Вот об этом. - Подушка окончательно съехала, и золотое тиснение ярко горело на солнце. Ирка быстро глянула на книгу, потом на мать и прикусила губу. - А что? Читала вечером. - Боюсь, что ты не читаешь ничего другого. Ирка промолчала. Ей стало тоскливо - избежать разговора не удастся, и разговор будет малоприятным. - Ирочка, послушай меня. Ты большая девочка... ты вообще уже не девочка, тебе семнадцать лет. - Нина Игоревна всегда прибавляла Ирке год-другой, когда возникала необходимость упрекнуть дочь за несерьезность. Когда было нужно ограничить ее самостоятельность, возраст указывался с математической точностью. - Нельзя же всю жизнь прожить иллюзиями. Это все красиво и замечательно - шпаги, мушкетеры, романтика... Только это несерьезно. Пора уже взрослеть. Ирке захотелось выскочить из комнаты и запереться в ванной. Или просто сбежать подальше. Лишь бы прекратить этот разговор! Вернее, монолог. Отвечать ей было нечего, да к тому же она боялась заплакать, если заговорит. Нина Игоревна машинально листала книгу... и внезапно наткнулась на вложенную между страниц фотографию. - А это что? Ирка мысленно застонала. Растяпа! Было дело, Валька как-то щелкал всю компанию - и вместе, и по отдельности, - а потом подарил Ирке портрет Атоса величиной с открытку. Ну, сейчас начнется... Она не ошиблась. - Ирочка, - почти жалобно сказала Нина Игоревна, - ты же всегда смеялась над девчонками, которые влюбляются в артистов... - Она не настолько хорошо помнила фильм, чтобы понять - на фотографии вовсе не телевизионный Атос. - А я и сейчас смеюсь, - внезапно охрипшим голосом ответила Ирка и отобрала у матери фотографию. - И не влюблялась я ни в каких артистов. Можешь мне поверить. - Но если не в артиста, то... Солнышко, нельзя же так. Все придумывают себе прекрасного принца, но ты зашла слишком далеко. Что ты будешь делать через год, через два? Твой любимый Атос, конечно, прекрасный человек, но ведь его не существует. Он миф. Выдумка. Ирка чувствовала, что еще немного - и она или заревет, или начнет неудержимо смеяться, что в конечном итоге приведет к тому же результату. Если и выдумка, то самая лучшая выдумка в мире! "Еще одно слово про Атоса, и..." В глазах скапливались слезы. Чтобы не показать их матери, она отвернулась к окну, вздернув подбородок и пытаясь, осторожно мигая, загнать их обратно. К ее счастью, в этот момент затрезвонил телефон. Нина Игоревна, бросив на дочь последний укоризненный взгляд, поспешила в холл. - Да... Да, это я. Как? Все ясно. Выезжаю. Ирка прислушалась. Нина Игоревна, положив трубку, чем-то шуршала в прихожей; через минуту она заглянула к ней, на ходу вдевая руку в рукав пальто. - Срочный вызов, я побежала. Жди к вечеру. Ирка молча кивнула - она боялась, что голос ее выдаст. Хлопнула входная дверь... Облегчение прорвалось вместе со слезами, которые наконец проложили себе дорожку и потекли по лицу. Ирка всхлипнула и, глотая слезы, крепко обняла книгу. Страшнее всего - беспомощность. Не пойдешь искать, как в сказке, надев железные сапоги. Ирка бы и пошла, не задумываясь, но куда идти? Где, в какой стороне света есть путь в другой мир, как открыть дверь, захлопнувшуюся между ними? Прозрачные капельки падали на серую обложку. "Атос, родной, где же ты... Ну отзовись... пожалуйста... Я больше не могу без тебя..." Отчаянная, невыносимая, как боль, тоска, от которой хотелось бежать - бежать, куда глаза глядят, «если достаточно долго идти, куда-нибудь да придешь»... или звать, кричать в голос... Где ты?! Где тебя искать?! Ирка притиснула книгу к себе, прижалась к ней мокрой щекой... Внезапно необыкновенно яркое и острое ощущение, что Атос где-то совсем рядом, близко, почти за спиной, заставило ее замереть. Ей казалось, что она чувствует на плечах его руки. Секунда, другая... Ощущение ушло, растаяло, но осталась необъяснимая уверенность, что все будет хорошо. Слезы высохли. Он найдет выход. Они найдут выход. Они встретятся. Ирка вытащила фотографию и долго смотрела на спокойное, ласково улыбающееся лицо Атоса. Прерывисто вздохнула, судорожно погладила карточку и, снова вложив ее в книгу, начала одеваться. Надежда, как и хорошее настроение - вещь неустойчивая. Впереди был длинный пустой день, но сейчас, кроме пустоты, Ирка чувствовала что-то еще. Ожидание. Что-то должно случиться... Должно... Она вздрогнула от голосов в соседней комнате - и запоздало сообразила, что мать забыла выключить телевизор. Ирка остановилась перед экраном, так и не нажав кнопку. Киноконцерт... Как же все это было давно... Она присела на край дивана. Какими чужими, неправильными, искусственными кажутся здесь Они... Она знала фильм "Три мушкетера" наизусть, могла по звуковой дорожке безошибочно определить, какой фрагмент идет и что на экране, не говоря уже о том, что помнила каждую деталь во внешности всех четверых, поэтому сразу заметила явное несоответствие звука и изображения. Такое бывает, когда монтируют киноконцерт - музыка из одного места, кадры из другого... и все равно сердце подскочило и заколотилось, а за воротник хлынул кипяток. Так-то бывает, но... ведь это же музыка из другого фильма... и она нисколько не подходила к тому, что происходит на экране. Музыка из «31 июня». По пыльной дороге галопом неслись четыре всадника - неслись под слова песни... «Скажи, нам сколько пришлось скитаться, Среди туманных миров скитаться, Затем, чтоб мы с тобою, мы друг друга нашли! А вдруг прикажет судьба расстаться, Опять прикажет судьба расстаться - При свете звезд, на край земли...» ТАМ НЕ БЫЛО ТАКОГО!!! Финальные, уже на фоне титров, кадры - четверо мушкетеров идут, медленно движутся на зрителя, протягивают руки, все как и должно быть... и вдруг изображение резко надвинулось, и Ирка во весь экран увидела лицо Атоса. Распахнутый воротник с поблескивающей из-под него серебряной цепочкой. И СЕРЫЕ ГЛАЗА!!! В фильме были карие, темно-карие... «Не счесть разлук во вселенной этой, Не счесть потерь во вселенной этой, Одной найти, любовь найти всегда нелегко, И все ж тебя я ищу по свету, Опять тебя я ищу по свету, Ищу тебя среди чужих пространств и веков...» Ирка вскочила, задохнувшись, едва не налетев на телевизор. Пальцы уперлись в холодное стекло экрана. Опомнись, глупая, это же не передатчик. А что?? Что же тогда? «Скажи, мы сможем узнать откуда, Опять при встрече узнать откуда, Что ты - моя, а я - твоя любовь и судьба...» Изображение замигало, задергалось, пошло полосами - и сменилось. Ирка стояла, прикусив губу и глядя на экран. «Принцесса, до полуночи осталось совсем немного...» «Принцесса, я здесь!» «Не бойся, теперь я не исчезну...» Померещилось? Нет. Вот оно, это ожидание, тревога... а что еще? Она уронила книгу, поторопившись ее раскрыть. Стремительно присела, подняла, открыла наугад, пробежала несколько строчек - так гадают по книге. Ирка сама не знала, что она там ищет. Но одна строка прямо бросилась в глаза - казалось, она даже напечатана другим шрифтом. "БОРОТЬСЯ И ИСКАТЬ, НАЙТИ И НЕ СДАВАТЬСЯ!" Нет, Дюма никак не мог этого написать!!! Книга снова выскользнула из рук, упала на ковер, захлопнувшись. Ирка, проклиная свою неуклюжесть, долго листала ее, пытаясь снова найти это место, но впустую. Но это же было, было! Она накинула куртку, торопливо натянула сапоги и, прижимая книгу локтем - она боялась прятать ее в сумку - помчалась к Жанне. * * * ... - Но это же невозможно! Мне, наверное, показалось... - Ничего тебе не показалось. Ты же сама понимаешь. И в книжке... - Жанна потянулась к "Мушкетерам", но Ирка отстранила ее руку: - Не надо. Секунду девушки молча смотрели друг на друга. Только что они пролистали всю книгу, ища что-нибудь похожее на весточку оттуда, но ничего не обнаружили. Впрочем, Жанна все равно поверила, и впервые за столько дней тяжелая, темно-серая тоска сменилась хотя и тревожным, но ожиданием. Сердце лихорадочно подпрыгивало где-то у замотанного шарфом больного горла. - Если бы открылось, они уже были бы здесь. А ты себе только опять руку растревожишь. И с температурой, а хочешь ломиться вслепую?! - Но проверить-то надо! Ир... - Жанна судорожно откашлялась. - Понимаешь, надо! Я... - Не дам. Сейчас позвоню Ольге, пусть она пробует, - решительно сказала Ирка. - А ты лежи. Ну, пожалуйста, Жан, лежи, - она почти умоляюще взглянула на подругу. - Тебе сейчас главное - лечиться. Ольгин телефон отвечал надоедливыми длинными гудками. Ирка ждала почти минуту, но трубку так и не сняли. - Ушла куда-то, - с досадой констатировала она. - Ну ничего, подождем. - Посидишь тут? - с надеждой спросила Жанна. - Именно это я и собираюсь сделать.Сейчас попробуем еще ребят найти. Ребята неожиданно нашлись с первого звонка – они сидели у Леши и, как оказалось, прикидывали, нельзя ли наладить связь с книгами, хотя бы одностороннюю. Поэтому сообщение Ирки встретили с восторгом и, примчавшись через пятнадцать минут, с ходу включились в обсуждение. - Может быть они просто взяли известную, но совершенно не подходящую к мушкетерам цитату. Чтобы мы сразу ее заметили, - предположил Леша. Валька покачал головой: - Допустим, что это проба – получится или нет. Но вот ты, если бы запускал вслепую пробное сообщение, послал бы пустышку или все-таки постарался бы передать информацию? - Ну, понятно, - сказал Вадим. – Подбодрить нас, поддержать… - Бороться и искать, - задумчиво проговорила Жанна, - значит, они еще не нашли… - А может быть… - начал Леша и вдруг замолчал. - Ну?! – все повернулись к нему. - Может, они выяснили, что пройти можно только отсюда? Мальчишки переглянулись. Придется излагать их теорию. - Девчата… - Валька сделал глубокий вдох, словно перед прыжком в воду, - мы обсуждали и … в общем, нам кажется, что блокаду можно пробить только через какую-то одну книгу. Вот только через какую?.. - Пробовать все подряд – вы с Ольгой не выдержите, - поспешно вставил Леша. - А послание точно только в «Мушкетерах»? – спросил вдруг Вадим. – Может… - Жанна, - почему-то шепотом сказал Валька, - сколько у тебя книг? Жанна вместо ответа покачала головой. Не в качестве несогласия, нет. Просто она в самом деле не представляла точного количества книг, знала только, что работа предстоит большая. Что ж, по крайней мере теперь они не будут сидеть сложа руки. - Давайте прямо сейчас! – предложила Ирка. – Пока нас много. Сколько успеем. …Первой сдалась Жанна. Глаза болели, строчки в книге расплывались, будто она опять пыталась читать книгу из Белого Замка. А осталось еще ого-го сколько… Но главное – появилась надежда. - Кажется, пора сделать перерыв, - тихо сказала она. – Время – почти одиннадцать… - Нас сейчас твои родители выставят в шею, - посмотрев на часы, почему-то виновато заметила Ирка. - Скажут, мешаем больной подруге нормально выспаться... Давай мы уж лучше отложим до завтра. Завтра с утра я у тебя, идет? - Мне с утра в поликлинику, - напомнила Жанна. - А тебе, между прочим, в школу... Интересно, где это Ольга до сих пор пропадает? А если... - Она бы уже сообщила, - уверенно сказала Ирка. - А на школу я плевать хотела с высокого дерева. - Присоединяюсь, - проворчал Валька, захлопывая книгу. - Ладно, держись. Мы пошли. Не провожай. Звонить Ольге после одиннадцати вечера Ирка не рискнула, но утром, не выдержав, снова схватилась за телефон. Восемь часов - должна быть еще на месте! Расчет оправдался: Ольга сняла трубку. Излагать все детали Ирка не могла - услышали бы родители, поэтому разговор получился предельно кратким и - для непосвященных - немного невразумительным. - Ты давно «Робин Гуда» перечитывала? - в упор спросила Ирка. Ольга мгновенно уловила скрытый подтекст. - Довольно давно, а что? - Перечитай. Знаешь... - Ирка оглянулась на возившуюся в прихожей мать и, махнув рукой на очередные неприятные разговоры, договорила почти открытым текстом: - В любимых книгах иногда попадаются совершенно неожиданные места. Я тут "Мушкетеров" перечитала, так наткнулась на целый незнакомый абзац... Нина Игоревна подняла голову и укоризненно-сокрушенно взглянула на дочь. Ирка высоко вздернула подбородок и встретила этот взгляд, не дрогнув. - Понимаю... - медленно сказала Ольга. - А Жанна? - Она в поликлинике. И рука болит... - Понимаю, - повторила Ольга. - Я уловила. Встречай Жанну и ждите меня дома, я зайду, когда... когда выполню твои пожелания. - А школа? - не удержалась Ирка. Ольга слегка хмыкнула. - Переживет без меня один день, не рухнет. - А я-то думала, что ты у меня одна такая, - с нескрываемым сожалением проговорила мать, остановившись в дверях спальни и изучающе глядя на Ирку, торопливо натягивающую сапоги. - А у вас целый клуб по интересам... - Ага, - мрачно ответила дочь. - И вообще мы все чокнутые, ты не замечала? - К сожалению, замечала, - со вздохом сказала Нина Игоревна. Досталась эта фраза уже закрывшейся двери. Пока Жанна, а немного погодя - и присоединившаяся к ней Ирка маялись от неизвестности и ожидания в очереди к врачу, Ольга со свойственной ей педантичностью приступила к эксперименту. «Баллады» на попытку войти ответили глухой, вязкой темнотой и молчанием. Ольга отдышалась после неудачного "погружения", переждала приступ головокружения и попробовала еще раз. Показалось ей, или... Или. Она хорошо помнила, что в прошлые разы перед ней оказывалась стена. Твердая, сплошная стена. А сейчас у нее было такое ощущение, словно перед ней забаррикадированная, но не запертая дверь, и дверь эта чуть-чуть, совсем незаметно подается... И более того - кто-то тянул эту дверь на себя с той стороны... - Ольга! Ты, что ли? - Знакомый голос звучал словно в двух шагах и одновременно далеко, приглушенно, как в междугородней телефонной связи. - Елена! - Ольгу тряхнуло, толкнуло, снова - в третий раз - выбросило из книги, и она осознала себя уже не на ногах, а на коленях рядом со столом, но голос продолжал звучать. - Елена, ты где? - Здесь, рядом. Погоди, экономь энергию, понадобится! Жанна где? - К врачу пошла... - Слушай внимательно. Ровно в четыре часа по вашему времени начинайте переход. Вчетвером - ты с Гисборном, она и Ирка. В "Понедельник", в НИИЧАВО. Ломитесь изо всех сил, понятно? - Да! - Все, береги силы! Запомнила - ровно в четыре! Ровно в четыре... - Голос Елены угас, словно постепенно убавили громкость. Ольга потрясла головой, приходя в себя, и почувствовала, что она взмокла и обессилела, словно марафонский бегун у конца дистанции. Ничего себе, энергозатраты... Воронцова посмотрела на часы - было ровно девять - торопливо оделась, позвонила на работу Гаю и, продолжая ощущать слабость в ногах и легкое головокружение, побежала к районной поликлинике встречать Жанну. Чем ближе к назначенному времени, тем сильнее становилось нервное напряжение. Ирка расхаживала по комнате туда и обратно, незаметно для себя убыстряя шаги, словно волк в тесной клетке. Жанна регулярно напоминала себе, что кусать пальцы и грызть ногти - очень скверная и некрасивая привычка, но тут же снова об этом забывала. Ольга молча сидела на стуле и чертила карандашом на обложке какой-то старой тетради бесконечные геометрические фигуры. Гисборн неподвижно застыл у окна, глядя на занесенную снегом улицу. Все три девушки то и дело бросали нетерпеливые взгляды на будильник, но он, казалось, совсем остановился. В два часа внезапно ожил и требовательно забренчал телефон. Жанна вздрогнула. Ольга чертыхнулась и пошла снимать трубку. Звонил Валька, обеспокоенный отсутствием в школе всех трех девчонок. Ольга машинально ответила что-то невразумительное, отсекла попытку набиться в гости и с молчаливого согласия хозяйки отключила телефон. Без четверти четыре вконец измаявшаяся Ирка, воткнув на минуточку телефонную вилку, набрала номер "точного времени". "Точное время" подтвердило показания будильника. - Лишь бы у тебя рука выдержала. - Ирка села на диван и плотно зажала сложенные вместе ладони между колен. - Ничего, я анальгина наглоталась, - хриплым от волнения голосом отозвалась Жанна. - Как-нибудь выдержу. - Жест я твой даже в страшном сне не воспроизведу, - пробормотала Ирка, - как же мне "ломиться"? - Как мы и как любые герои, - пояснила Ольга, не сводя немигающих глаз с часов. - Просто... очень-очень захоти туда попасть. - Это как раз проще простого, - нервно усмехнулась Ирка, и в комнате снова воцарилось напряженное молчание. - Без одной минуты четыре. - Ольга встала. - Ну... ни пуха нам, ни пера... - К черту, - сквозь зубы ответила Ирка. Они обступили кухонную табуретку, на которой лежал открытый на нужной странице "Понедельник начинается в субботу". Длинная минутная стрелка незаметно для глаза сдвинулась - на долю миллиметра. Еще чуть-чуть. Еще на волосок... - Пошли! - сдавленно скомандовала Жанна. Рука опять отозвалась сумасшедшей болью, лишь слегка приглушенной анальгином, но Жанна почти в ту же секунду перестала ее замечать, потому что почувствовала - дверь поддается! Невидимая преграда почти ощутимо натягивалась, изгибалась, дрожала от напряжения и поддавалась, поддавалась... поддавалась... Далекий, почти неслышный гул превратился в беззвучный грохот, треск, внезапно накатился, словно звуковая волна реактивного самолета, переставая быть беззвучным, оглушая, разрывая барабанные перепонки, в лицо брызнул нестерпимый, ослепительный свет - и Жанну буквально снесло с ног. Удержаться она не смогла, потому что не только не видела, куда падает, но и вообще перестала различать верх и низ, и уже приготовилась грохнуться неизвестно куда, когда чьи-то руки подхватили ее на лету. Знакомые голоса слились в один нарастающий радостный гул, перед глазами замелькал стремительно вращающийся калейдоскоп лиц, и снова все затопила темнота. - ...кто-нибудь, а? - Не шуми, здесь я... - ...не дверь, целый пролом... - ...просто лопнула, и все... - ...теперь будет... Голоса раздавались все одновременно, перебивая друг друга, то приближаясь, то удаляясь. Жанна попробовала приоткрыть глаза, почему-то боясь, что сейчас увидит белизну. Перед ней плавали цветные пятна. - Очнулась, очнулась! - над самым ухом оглушительно завопил до невозможности знакомый дискант. Как ни странно, от этого вопля зрение окончательно прояснилось. Светлое пятно оказалось лицом Елены; над ней нависал Юл, заглядывая Жанне в глаза, а вокруг толпились Гаврош, Иванушка, Жавер, Джон Грей, Роман... - Ребята... - прошептала Жанна. - Елена... Значит, все-таки... Она сделала попытку сесть, только сейчас обнаружив, что лежит на своем диване. Сразу несколько рук потянулись помочь, поддержали, подсунули под спину подушку. - Ну, чего ты ревешь, а? - недовольно спросил Гаврош. - Все же получилось? - Болит чего? - Юл сунулся поближе. Жанна невольно засмеялась сквозь слезы. - Дурень... И ты тоже... Ой, люди... Ее переполняло столько эмоций, что они рвались наружу все одновременно - в виде слез, в виде смеха, бессвязных обрывков фраз, имен друзей... Хотелось обнять всех сразу, обнять, прижать к себе и уже никогда не выпускать, но для этого не хватило бы даже таких длинных рук, как у Двуглавого Юла... Жанна уткнулась мокрым лицом в теплое плечо Елены, одной рукой вцепившись в рукав Жавера, а другой обхватив и прижав к себе Иванушку, и разревелась от счастья. - Чего ты плачешь? - испугался Иванушка. - Чего ты? - Балда! - всхлипнула Жанна. - От радости! - От радости реви сколько влезет, - великодушно разрешил Гаврош. - Женщины всегда так. Внезапно Жанна с тревогой вскинула глаза на Елену и Романа. - А это... все? Больше не закроется? - Не бойся, - ответил Роман, и она действительно сразу перестала бояться - такая спокойная уверенность прозвучала в усталом голосе мага. - Они израсходовали столько энергии на блокаду, что в ближайшие сто лет Замок больше ничего не сможет. Или даже больше. - А где Ольга, Ирка? - спохватилась Жанна, ладонью вытирая мокрые щеки. - Ну как ты думаешь? - вопросом ответил Юл. - Ага... Ой, надо же мальчишкам позвонить! Они еще ничего не знают! Гаврош, не дожидаясь дополнительных указаний, схватил телефонную трубку. - Номер давай! Угу... Угу... Тихо, вы! В комнате слегка притихли. - Але! Валька? Дуй к Жанне, живо! Как - что случилось? Не узнаешь? Гаврош сделал паузу, и в наступившей тишине даже через всю комнату было слышно, как в трубке на мгновение потерявший дар речи Колесов оглушительно заорал: "Да!!! Понял!!! Леха, Вадик... бежим!!!" Через десять минут сильная половина Большого Совета ввалилась к Жанне - встрепанные, в кое-как напяленных куртках. Еще десять минут в комнатах маленькой квартиры царило сущее столпотворение - все бегали туда-сюда, ставили чайник, шумели, спорили, Жанна то и дело порывалась принять в этом участие, - пока наконец Елена не проявила строгость. - Ну вот что, дорогие, брысь отсюда все! Жанна, ты, между прочим, еще болеешь. А сейчас - особенно, просто ты этого еще не поняла. Совет может остаться, но чтобы тихо! - Ну, Елен... - жалобно начала Жанна. - Ну хотя бы расскажите, как и что... за время блокады... - Никаких "ну, Елен", - непреклонно заявила чародейка, но, посмотрев на Жанну, смягчилась. - Ну ладно, так и быть. Я останусь и расскажу... - Елена взглянула на Ирку, тесно прижавшуюся к Атосу и явно разрывающуюся между желанием быть рядом с ним и услышать рассказ, - граф и сэр Гай тоже могут остаться. Но больше - никого. И перестаньте суетиться. У вас еще все впереди, все, целая жизнь! ...За задернутыми занавесками бледнело вечернее небо. Жанна, только сейчас в полной мере ощутившая, что имела в виду Елена - она в буквальном смысле не чувствовала ни рук, ни ног (особенно рук, что на данный момент не могло не радовать) - но все равно бесконечно счастливая, полулежала на своем диване и слушала. Елена рассказывала. О том, как в книгах обнаружили блокаду - в нескольких местах одновременно. Как Совет героев пытался выйти на Белый Замок - и выяснил, что и сам Замок полностью закрыт для посторонних. Как они методично, день за днем, обшаривали все книги, ища Ольгу, потому что им тоже пришла в голову та же мысль о нестабильности системы. Как во время этих поисков Румата с Пампой заодно свели счеты с доном Рэбой, отправив арканарского епископа на свидание с его покойными соратниками. Как примчался из Соловца Витька Корнеев с сообщением, что подозрения подтвердились, блокада не так мощна, как казалось вначале - видимо, Ольга действительно в Большом Мире... и что маги считают, что она там не одна... Как в НИИЧАВО собрались все, кому был не безразличен Большой Совет, как сначала маги, а потом и кое-кто еще (Елена покосилась на Атоса) начали слышать Большой Мир, как удалось послать весточку через книгу и... - А вот с киноконцертом я до последнего дня не верила, что может получиться. Но раз вы говорите... И, наконец, о том, как установили непосредственный контакт с Ольгой, а потом соединенными усилиями взломали стену блокады... - Ну вот и все, собственно, - закончила Елена. - Можно сказать, что действительно - все. - Она вздохнула. - А теперь можно мне вас оставить? Честно говоря, я тоже устала. Надеюсь, у вас хватит благоразумия отдыхать спокойно. - Хватит, - пообещала Жанна. - Спасибо... Елена исчезла. Какое-то время все сидели молча. Потом Гисборн простился и ушел. Проводив его и вернувшись в комнату, Ольга зажгла свет. - Куда это он? - осведомился Валька. - По делам, - как всегда, туманно пояснила Ольга. - Ну что, чай пить будем? Леша сосредоточенно похрустывал печеньем. Жанна наблюдала, как Атос и Ольга, то вместе, то по одному, учат Ирку проходить в книгу и обратно (и заодно проверяют надежность перехода). - Входит! - радостно заявил Валька, когда они исчезли. - И выходит! - Ольга и Ирка снова возникли в комнате. - Входит и выходит! Замечательно выходит! Прорыв блокады оставил не то что открытую дверь, а огромный пролом, так что теперь переход давался неожиданно легко. Даже Ирке. Между прочим, это означало, что Ирка приобретает статус литературного героя, но на данный факт пока никто не обращал внимания. А сама новоиспеченная "героиня" приняла его как должное - в конце концов, старшая Баба-Яга ведь говорила, что она принадлежит уже не только своему миру, но и книжному тоже! И вообще... Впереди было все: весенние каникулы, книги, последний звонок, выпускной вечер... и многое, многое другое. * * * ...Ольга и Гай Гисборн медленно шли по вечернему парку. Лед на пруду уже потемнел, на нем появились промоины, а там, где в пруд впадала подземная, никогда не замерзавшая речка, и вовсе блестела чистая вода, и в ней отражался противоположный берег и запутавшийся в ветвях деревьев низкое мартовское солнце. Небо было ясным и холодным, под ногами похрустывали льдинки: к вечеру еще подмораживало. - Леди Хельга, я предложил вам прогулку для того, чтобы иметь возможность с вами поговорить... наедине. - Я вас слушаю, сэр Гай, - ответила Ольга. Гисборн протянул ей руку, помогая спуститься с крутого берега к воде. Из подтаявшего льда торчали прошлогодние сухие желтые тростинки. - Я собирался послать вызов барону Фрон де Бефу, - Гисборн остановился спиной к пруду, почти у самой прибрежной кромки, так что его глаза оказались почти на одном уровне с Ольгиными. - Потому что он - единственный, кто до сих пор мешал вам спокойно вступить в свои права. Но я узнал, что барон погиб. Так что теперь вы можете без опаски поселиться в своем поместье... Если вы этого хотите. - А если я этого не хочу? - тихо спросила Ольга. - Я подозревал, что вы так скажете, - Гисборн слегка улыбнулся. Ольга внимательно смотрела на рыцаря и видела, насколько он изменился - с тех пор, как они с ним встретились. Откуда-то в нем появилась непривычная мягкость... А еще он был очень гордым и сдержанным, но не высокомерным. - У меня нет особенных вариантов дальнейшей жизни. Я уже давно планировал приобрести в Большом мире собственную квартиру, а теперь мне в любом случае нужно здесь какое-то пристанище. Сейчас я получил доступ к своему состоянию и, по словам Мерлина, при желании это можно осуществить за считанные дни. После Белого Замка и блокады рыцарь, действительно, стал вторым в истории «героем-читателем», и Мерлин теперь опекал обоих. - Почти невероятно... - задумчиво сказала Ольга. И то, что у него давно были такие планы... да и все остальное тоже. - Вы правы, леди, - Гисборн с легкой грустью вздохнул. Рыцарю не так легко дались все перипетии войны и блокады, как он хотел показать. Правда, он и не думал, что ему удастся обмануть Ольгу своим самообладанием. - Кроме того, работу я не брошу. Учитель военного искусства - занятие достаточно благородное, и потом, - Гай хмыкнул, - в вашем мире это, кажется, называется «легальный источник доходов». Ольга усмехнулась. - А вы очень быстро у нас адаптируетесь! Между прочим, сэр Гай, работой вы меня сразили. Двенадцатый век, благородный рыцарь, очень состоятельный... Гай чуть насмешливо изогнул бровь. - Не вписывается в психологический портрет? Они дружно рассмеялись. - Леди, если бы у меня был выбор... - с комическим трагизмом развел руками Гисборн. - Но это все предисловие... - Гай помолчал, снова став серьезным. - Леди Хельга, для вас не секрет, что я люблю вас. Так вот: я имею честь просить вас стать моей женой. Я предлагаю вам свою руку, свое сердце, свое имя и с ними все, чем я владею. - Он улыбнулся. - Буду счастлив жить с вами в том мире, который вы выберете. Гай замолчал. Над прудом стояла прозрачная, полная тишина - даже шум города словно отдалился. Ольга медленно стянула правую перчатку и протянула руку рыцарю. - Вот. - Она встретилась с ним глазами. Гисборн почувствовал, что у него кружится голова - так бывает, когда смотришь в небо. Именно небо отражалось в Ольгиных глазах. Только мартовское небо было холодным, а ее глаза... Гай бережно взял ее руку в ладони. Какие тонкие, сильные пальцы... - Я согласна. - Ольга улыбнулась. - Я вас люблю. Гисборн перевел дыхание... В следующую секунду Ольга почувствовала, как ее подхватывают такие надежные руки... и Гай закружил ее. - А если уронишь? - засмеялась Ольга. - Никогда, - он ласково смотрел на нее. - Ты?.. - тихо спросила Ольга. - Ты... Она обняла рыцаря за шею, и время для Гая остановилось.
Эжени д'Англарец: Не верю! Неужели это правда? Урра!!!!! *показывает язык Белому Замку * А сэр Гай чем дальше, тем больше напоминает мне - только не смейтесь! - де Жюссака в исполнении Владимира Балона, правда, помноженного на мою фантазию! Если честно, с самого начала напоминал, а уж после адаптации в Большом Мире - вылитый портрет!
Калантэ: Портрет будет, Стелла обещала! Вот тогда и посмотрите, похож или не похож...
Калантэ: Продолжаем разговор. Как водится, иллюстрация Стеллы - , визит девчонок к Бабе-Яге-Елене.
Калантэ: Глава 57. Чудо - это реально. Жанну разбудил ласковый голос Елены. В последний день перед каникулами весь Большой Совет честно пошел в школу, только Ирка без зазрения совести отправила туда дубля и умчалась в Париж. - Что, уже пора вставать? - сонно пробормотала Жанна. - Вставать - нет, а просыпаться пора, - Елена поставила на край дивана поднос с завтраком. - Тут с тобой Роман собирался поговорить. Жанна не возражала. У нее и самой накопилось множество вопросов, в том числе самый главный - что теперь будет с Белым Замком? - Ну, что будет... - пожал плечами Ойра-Ойра. - Замок был вынужден закуклиться, чтобы сохранить хоть какие-то крохи энергии и не аннигилировать вместе с обитателями. Законсервировался. По крайней мере, в ближайшие годы он нас не будет беспокоить. Гораздо важнее теперь другой вопрос: как длительное пребывание в Белом Замке повлияло на книгопроходца. - Елена говорит, что через пару дней можно попробовать войти в книгу, - бодро начала Жанна, - только нагрузки увеличивать постепенно… но у нас теперь свободно гуляющих по книгам… - И осеклась - Роман смотрел на нее испытующе. Как-то слишком испытующе... - Роман, что случилось? Маг задумчиво помолчал. - Ты "Человека-амфибию" читала? Жанна подалась вперед, вцепившись пальцами в подлокотники. - Я не смогу больше ходить по книгам?! - Скорее наоборот. Тебе придется жить с нами. В книгах. Ты слишком сильно связана с ними. Энергетически. - Как... Белый Замок с его обитателями? - Нет. Выходить ты сможешь. Словом, как обычный герой. - Как обычный герой? - до Жанны стал постепенно доходить смысл сказанного, но причина ее беспокойства заключалась отнюдь не в среде обитания. - Значит, я теперь не смогу вмешиваться в сюжеты? - Увы, - чуть помедлив, кивнул Роман. - Но есть одно исключение. Это возможно при участии книгопроходца, - он посмотрел в широко раскрытые глаза Жанны и, сжалившись, добавил, - долго ждать не придется. Он скоро найдется сам. А твои книги останутся шлюзами, по-видимому, на всю твою жизнь. - Где же я жить буду? И насколько я смогу выходить? Мне же надо учиться… работать… я даже не представляю, как все это устраивать! - Просто еще не привыкла. Иначе сразу подумала бы о возможности получения образования в книгах. Жанна пристально посмотрела на Романа, начиная понимать, куда он клонит. - Не бывает, - прошептала она, словно боясь кого-то спугнуть. - На эту тему мы уже говорили, - напомнил маг. – Я действительно говорю об учебе и стажировке у нас. И если ты думаешь, что тебя приглашают за красивые глаза, - Роман усмехнулся, - ты глубоко заблуждаешься. Там работы непочатый край. География переходов, специфика взаимодействия места и времени, межкнижное общение, запрет на сообщение о дальнейшем развитии сюжета. И множество других вопросов. - Потрясающе… Только как с родителями объясняться, я не знаю... - Можно использовать уже проверенный вариант – с дублями. Жанна задумалась. Что такое вернуться домой после долгого отсутствия, она в полной мере прочувствовала после Белого Замка. Одно дело, ты надолго прощаешься с родными и через какое-то время встречаешься вновь. А вот когда они все это время общались с «тобой», возникает чувство, что ты чужой в собственном доме. - Нет. С родителями поговорить надо, - сказала наконец Жанна. – Только информацию надо выдавать порциями, чтоб не сильно испугались. …После Елены и Романа пришел Двуглавый Юл, а следом, отстав от него всего на какую-то минуту - Ирка с Атосом. - О, - обрадовалась Жанна, делая попытку вылезти из-под пледа, - я сейчас чайник поставлю... - Лежи! - грозно прикрикнула Ирка. - Тебе Елена что сказала? Лежать еще несколько дней! Я сама поставлю чайник. Держите ее, ребята! - Чай еще заваривать надо... - выложила свой единственный козырь Жанна вслед стремительно удаляющейся спине подруги. - Представь себе, я и с этим справлюсь, - ответила Ирка уже из кухни. Зашумела вода, громыхнул об плиту чайник. - Я начинаю вам сочувствовать, Атос, - пожаловалась Жанна. - Она и вами так же командовала? - Мне это пошло на пользу, - улыбнулся Атос, - так что и вам советую прислушаться. Поверьте, Жаннет, после раны или болезни часто не терпится встать, но... - Но лучше не торопиться, - закончила Ирка, снова возникая на пороге комнаты. - Проверено опытным путем. - Что, переход из одной комнаты в другую мне повредит? - Жанна села на диване, но Ирка тут же придавила края пледа, не давая ей подняться. - А что тебе там понадобилось? - Телевизор, - честно ответила Жанна. - "Ошибка резидента" через десять минут. - Она даже сама удивилась, как непринужденно у нее это получилось - поскольку смотреть давно выученный наизусть фильм она собиралась ради всего нескольких кадров. Изображенный на этих кадрах персонаж снова не казал носа. Обидно, когда такие ощущения становятся привычными... - Для этого совсем необязательно топать самостоятельно, - начал было Юл, подбирая длинные ноги, чтобы встать с кресла. - Вот именно, - отозвался Атос. Юл возмущенно крякнул: мушкетер его опередил. Жанна не успела и опомниться, как очутилась на руках Атоса - вместе с пледом и даже вместе с подушкой, которую Атос ухитрился как-то подцепить и ловко придерживал локтем. Мушкетер легко отнес ее в большую комнату и опустил на софу. - А Двуглавого, значит, побоку? - с претензией и даже некоторой обидой осведомился Юл, грозно нависая над ними. Атос выпрямился и оказался лицом к лицу с космическим пиратом. Точнее, "лицом к лицу" - это не совсем верное выражение, так как Юл был гораздо выше мушкетера. Ирка фыркнула, Жанна заулыбалась - обе физиономии Юла изображали праведное негодование бессовестно обойденного кавалера. Атос чуть насмешливо поднял брови, как бы говоря "Ну, а дальше?" - Надо было быстрее реагировать на желание дамы, - сказал он все еще серьезно, хотя уголки губ вздрагивали от сдерживаемой улыбки. - За такими шустрыми ребятами не угонишься, - Юл, выставив вперед плечо, надвинулся на него. - Будем разбираться, кто был первый? - Вы еще подеритесь, горячие... гм... французские парни! - Жанну уже разбирал смех - она отлично видела, что оба "соперника" валяют дурака. Ну, Юл это делать умел, но чтобы Атос?! Определенно, общение с Иркой повлияло на него... в лучшую сторону. - Зачем же драться? - Атос не сдвинулся с места. - Шарф дамы достанется сильнейшему... - Ну, вы даете, ребята! - фыркнула Ирка. - Честное слово, как два петуха. - Три, - поправил ее Атос. - Поскольку уважаемый Юл сойдет за двоих. - Да я тебя сейчас... Секунд десять "соперники" молча сверлили друг друга взглядами, потом Юл напер плечом... Безрезультатно. Щеки пирата медленно заливал изумрудный румянец от напряжения, на виске Атоса набухла вена. Оба тяжело дышали, но уступать не собирались. Юл был выше противника почти на голову и шире в плечах раза в полтора, но сдался первым - шумно выдохнул и расслабился. - Ну и крепкие же вы ребята, земляне, - широко улыбнулся он. - Который раз в этом убеждаюсь. Ирка тем временем сверилась с часами и включила телевизор. Через десять минут, глянув на Жанну, полностью поглощенную то ли фильмом, то ли воспоминаниями, Атос наклонился к Ирке и что-то шепнул ей на ухо. Ирка покосилась на подругу. - Тьфу ты, чуть не забыла! – Досада в голосе «рыжей ведьмы» получилась вполне убедительной. - Жан, ты нас прости, пожалуйста... Нас же Бюсси ждет. Мы обещали сегодня к нему зайти, взглянуть на наследника... Это была чистая правда, которую Ирка действительно вспомнила очень кстати. - Не обидишься? - Ужасно обижусь, - ответила Жанна. - Да что с вами поделаешь... - Юл, пойдем с нами? - Ирка потянула пирата за рукав. - Пойдем-пойдем, хоть посмотришь на человеческого младенца... Озадаченный Юл хотел, видимо, что-то возразить, но Ирка сильно дернула его за рукав, а с другой стороны Атос вежливо, но твердо взял его под локоть, и пират, бормоча про себя что-то вроде «всю жизнь мечтал пугать человеческих детенышей», послушно позволил себя утянуть - из комнаты и из Большого мира. - Не хочешь - никто тебя не заставляет, - уже совершенно другим голосом сказала Ирка, когда они оказались в книге. - Ты, пожалуй, прав, не стоит пугать ребенка. - Так какого же... - Балда! Ты что, не понял, что за фильм идет? Как пить дать, Брайтон поблизости ошивается… - Все-таки человеческая душа - потемки, - проворчал, сдаваясь, Юл. - Возможно, - не стала спорить Ирка. - Тем более не надо им мешать... в этих потемках разобраться. Оставшись одна и удостоверившись, что голубой экран в ближайшее время собирается повествовать о романе Пьетро Матинелли с русской девушкой, Жанна отправилась на кухню за новой чашкой чая. Итальянец ей был мало интересен, ход событий она знала наизусть, а вот потом… Потом ожидались до боли знакомые кадры, которые Жанна не смотрела со дня первой встречи с настоящим Брайтоном. Раз этот не показывается, так хоть киношного посмотреть. ПОЗЛОРАДСТВОВАТЬ. Прочувствуй на своей шкуре, гад ты эдакий, что значит ствол в спину. Что, не нравится? А потом – за шкирку в машину… Ты сам этого хотел, твои дела касаются только тебя… вот и получай!.. Надо будет как-то попробовать сюда влезть… вот только когда? Жанна замерла перед экраном, пораженная страшной мыслью: если за Тульевым будет охотиться не Брайтон, то кто? И чем все это кончится? "А лично в Тульева он мазал с таким упорством, словно делал это нарочно…" Неужели правда нарочно? Может быть, этот сюжет уже существует с ее вмешательством за кадром? Чай в чашке давно закончился, сушки в вазочке – тоже. Надпись на экране извещала о конце серии. Жанна вздохнула: в последней части Брайтона не ожидалось. - Как это неосторожно, - заметил ехидный голос. – Я же в такие моменты чувствую все твои эмоции. Так и есть. Брайтон собственной персоной. Стоит возле книжного шкафа и улыбается, как будто ничего не произошло. Чарли взял стул и уселся напротив. - Привет. - С'est encore… короче, это опять ты. - Что поделаешь! Какие кадры вызвали столь бурный восторг? Меня поджаривали на медленном огне? - Нет, - с явным сожалением вздохнула Жанна. - Что же тогда? - Не провоцируй. Ты все сам увидишь и лично поучаствуешь, потому что не хочешь ничего менять. Я больше интереса не представляю, потому что я теперь не книгопроходец, ведь это было главным? - Ты не книгопроходец? - Увы, мистер Брайтон. Я такой же герой, как и вы. - Такой же?! Два - три таких просмотра - и мне потребуется курс реабилитации. - Я… - Жанна закашлялась и осипшим голосом закончила: - я вряд ли еще раз буду смотреть это кино. Чарли поднялся, взял ее чашку. - Я принесу чаю, - он прошел несколько шагов и обернулся: - Ты сама-то веришь в то, что сейчас сказала? Жанна оставила вопрос без ответа. Брайтон организовал продолжение чаепития на удивление быстро. Возможно, профессия официанта все-таки числилась в его биографии… но наверняка недолго. А еще он неплохо ориентировался в Жаннином доме. Настолько, что хозяйке стало немного не по себе. - Ну что? – бодро начал Чарли, придвигая к столику кресло и усаживаясь напротив Жанны. – Кто там говорил насчет "присядем и побеседуем"? - Евангелие и господин кардинал, - фыркнула Жанна. "Забавно, оказывается, он еще помнит эту фразу!" - Так вот, предлагаю вернуться к самому первому вопросу. Ведь мы так и не заключили соглашение? Может быть, все-таки стоит о нем подумать? - Ты все еще хочешь со мной сотрудничать? - А с кем еще мне сотрудничать? - Ну не знаю… С КГБ, например. Чарли поставил чашку, не сделав глотка: - Жанна, я перестану с тобой пить чай, кофе и вообще что бы то ни было. - Боишься? - Тебя? - Да! – с внезапно прорвавшейся обидой ответила Жанна. - Ты меня почему-то боишься. Потому и исчезаешь постоянно. Но остаться без персональной пифии тебе тоже страшно, ведь так? Минуту Чарли молча смотрел на нее, потом произнес: - Нет, не так. Понимаешь, - он отвел глаза, - мы разные… очень разные. Но я уже настолько привык общаться с тобой, что долго обходиться без этого не могу. - Разве я против общения? - Я ничего не обещаю. Жанна вздохнула: - Хорошо, - и, помолчав, переменила тему: - А в чем будет заключаться смысл нашего соглашения? - Пакт о ненападении, - улыбнулся Брайтон, - и соглашение о взаимопомощи. - Ну что ж… только учти: поскольку я теперь герой, сюжеты я больше менять не могу. Свой сюжет будешь менять сам. - Справлюсь как-нибудь. А насчет чужих сюжетов… не зарекайся. Жанна кивнула. Она понимала, что в этом Чарли прав: как только найдется новый книгопроходец… - Ну что ж, партнер, - Брайтон заговорщицки подмигнул, - в знак добрых намерений и по случаю заключения соглашения… - он жестом фокусника извлек из кармана полупрозрачный, почти невесомый зеленый шарф и накинул Жанне на плечи. - Взятка, - сурово констатировала девушка. Чарли пожал плечами: - Не подмажешь – не поедешь. * * * Откладывать начало переговоров Жанне не хотелось, но с какого боку подступиться? Пока она примеряла различные варианты, мама сама перешла к обсуждению скользкой темы. - Что с институтом надумала? «НИИЧАВО», – подумала дочь, осторожно пробуя горячий чай – они с мамой заканчивали обедать. - Пора бы уже определиться, - продолжала мама. – «Уж полночь близится…» - «а Германа все нет…» То есть, я хотела сказать, есть… один вариант. Но, боюсь, он вам не очень понравится. - Ну, это твоя жизнь, тебе учиться, потом работать… Просто нам с папой хочется, чтобы ты все взвесила как следует, прежде чем принимать решение. Жанна ждала этой фразы. Можно считать, что санкция получена. «Все, что сделал предъявитель сего…» Мама, между тем, ждала разъяснений и, не услышав ответа, решила уточнить: - Что-то ты темнишь. Что за институт-то? - Понимаешь, - осторожно начала Жанна, - он в другом городе. В Соловце. - А поближе ничего не нашлось? – искренне изумилась мама. - Ничего даже похожего! – столь же искренне заверила дочь. – Ну, мам, что такого страшного? Вон Валька тоже уезжать собирается… - Там специфика такая, что… - У меня тоже специфика. - Какая? - Гносеологическая. Познание путем практического проникновения и врастания в материал художественных произведений, систематизация уже имеющихся данных, изучение истории вопроса и, главное, экспериментальные исследования. Давай подождем до папы, я вам объясню более подробно. К приходу отца Жанна привела квартиру в порядок и уговорила маму приготовить шарлотку, потому что может зайти один человек… («Случайно, не тот самый, про которого ты говорила?» - «Нет, это просто хороший давний знакомый. Его вся наша компания знает. Он, кстати, может рассказать про этот самый институт гораздо лучше, чем я» - «Та-ак, значит, ужин рассчитывать на четверых?»). Таким образом, начало второго раунда переговоров было переложено на маму. И, разумеется, первым сообщением было предупреждение о возможном госте. А потом переговоры забуксовали. Неосторожно оброненная Жанной фраза о необычных способностях заставила родителей усомниться в существовании выбранного ею учебного заведения. Нет, о других мирах речь не заходила, просто упоминание о мистике наводило на мысль о шарлатанстве. Кто-то злонамеренно пудрит их дочери мозги. - Значит, в мои способности вы не верите? - У тебя много разных способностей, но телепортация, согласись, все-таки из области фантастики! - Вот… вот сидите, пожалуйста, на своих местах и до моего возвращения ничего не трогайте! Исчезновение восприняли как удачный трюк. Возвращение вместе с Романом произвело куда большее впечатление. Ну а дальше… Дальше Роман уверенно взял инициативу в свои руки. Маг умел быть очень убедительным. ...Сказать, что Жанна была удивлена результатом - значило бы ничего не сказать. Умом она понимала, что такая задача для Романа - детская забава, стоило вспомнить хотя бы реморализатор Эдика Амперяна, но в подсознании твердо укоренилось убеждение, что ее родители - как, впрочем, и любые нормальные, взрослые люди - не способны принять к сведению существование какого-то еще мира, кроме того, в котором они живут. Не говоря уже о том, чтобы спокойно воспринять принадлежность своей дочери к этому миру... и необходимость ей оставить родной дом, пусть и не насовсем, и переселиться куда-то... куда? В неполных шестнадцать лет? Едва закончив школу? Даже если бы речь зашла об обычной учебе в вузе, вопрос вряд ли решился бы так легко и просто. Но переселение не в другой город - в другой мир! Прежде чем принять ТАКОЕ, необходимо поверить в существование этого мира. А тут еще вдобавок с предложением приходит совершенно незнакомый взрослый мужчина... Но ее будущие сотрудники оказались на высоте. Что это было - магия, гипноз, внушение, или еще что-нибудь - Жанна не знала. Да и не столь уж важен способ, когда результат настолько хорош! Ни один из пунктов предложенной программы не встретил возражений у ее родителей. Удивление - да, было. Но примерно в такой мере, как если бы им сообщили о потрясающих математических способностях Жанны и необходимости продолжить ее образование в Оксфорде или Кембридже, со стипендией и последующим трудоустройством, то есть - приятное удивление. Связанное с беспокойством только в одном - как там, в далеком Альбионе, будет жить дочка одна, без родительской заботы? Пусть по крайней мере звонит, пишет и почаще приезжает. А сам факт, что Жанна будет жить и работать в ДРУГОМ МИРЕ, был принят как нечто вполне нормальное. - Ни за что бы не поверила, что мои родители могут так спокойно отреагировать, - Жанна еще не до конца пришла в себя от изумления. Елки-палки, похоже, она была потрясена разговором гораздо сильнее, чем они! - Слушай, Роман, надо помочь Ирке с ее родными... Роман хмыкнул. - Там уже Елена разбирается, - сообщил он. - Я, знаешь ли, вопросами любви и брака не занимаюсь... Не беспокойся, все будет так же хорошо. Там все проще гораздо. - Ничего себе проще! - не поверила Жанна. - Я, мол, выхожу замуж за литературного героя. Да объяви она, что просто выходит замуж, ее мама с ума сойдет - в шестнадцать-то лет! - Не сойдет. Когда увидит жениха. Еще и позавидует. - Ох, и вредина же ты! - рассмеялась Жанна. - А что, там... уже? - Ну да. - Ой! - Голос и интонация больше всего напоминали Зайца из «Ну, погоди!». Просто Жанна представила себе происходящее объяснение. Насколько она успела узнать Иркиных родителей, они были вполне достойны своей дочери. Что обещало весьма бурную сцену. Даже с учетом магического вмешательства. * * * - Ребята, ну не надо меня провожать в поликлинику! Никуда я не денусь и не свалюсь по дороге, я же все равно выписываюсь! - Последнее соответствовало истине: за пять дней каникул Жанна окончательно выздоровела, и не только от ангины. Зеленые глаза лучились так, как Большой Совет не видел уже почти год. И провожать ее они собирались не из-за каких-нибудь опасений, а просто по привычке. Жанна со смехом отбивалась. - Тебя могут похитить по дороге... ну, например, турецкий султан, - заявил Валька, - или персидский принц. - Красивий дэвушка, да? - встрял Вадим. - Ну, от вашей охраны все равно не будет никакого толку, - негромкий голос, идущий от книжного шкафа, заставил молодых людей подпрыгнуть от неожиданности и обернуться. - А я уж прослежу, не беспокойтесь. - Ну, вот и персидский принц собственной персоной, - насмешливо отрекомендовала Ирка, узрев Брайтона. - Смотри, Жан, человеку из Европы сидеть в нашей поликлинике - это серьезное испытание. - Ничего, я выдержу, - заверил ее Чарли. - Джейн, ты готова? Тогда пошли. ...- Мальчики, нам в другую сторону, - объявила у подъезда Ирка. Мальчики оказались сообразительными. Поэтому Жанна с Чарли удалились в сторону районной поликлиники, а остальные медленно побрели по направлению к школе. Солнце пригревало, с крыш лило, вдоль обтаявших тротуаров журчали ручьи. В пустом школьном дворе оглушительно галдели воробьи, и больше никаких звуков, кроме капели, слышно не было. По дороге Вадим предложил как-то отметить начало каникул, и в результате компания расположилась на подсохшей скамейке с большим пакетом пончиков. - Ребята, налетай! - Вадим развернул пакет.. - В большой семье не щелкай клювом, - подхватил Валька, запуская руку в пакет, - а если щелкаешь, то быстро-быстро-быстро… - Валя, - укоризненно покачала головой Ольга, - неужели два года путешествий по книгам не способствовали привитию хороших манер? – и она аристократическим жестом взяла пончик. Колесов проводил ее руку взглядом - и от удивления положил свой пончик обратно. - Это что? - Пончик. - Не-ет, на пальце! - Где? Ах, это... - небрежно обронила Ольга. - Обручальное кольцо. Ирка, подняв брови, принялась разглядывать Ольгу так, словно видела в первый раз. - Объясни-ка попонятнее, - потребовала она. - Что тут объяснять, - Ольга, похоже, откровенно забавлялась. - Дело в том, что я обвенчана. Но до официальной регистрации по законам Большого Мира мы считаемся женихом и невестой. А мое совершеннолетие - через год с небольшим. Так что, не сердитесь, пожалуйста, - серьезно попросила Ольга. - Раньше вас в курсе были только мои родители. Нижние челюсти Совета не стукнулись о коленки только потому, что их успели вовремя подхватить. - Ну, поздравляем! – выдохнул наконец Леша. Ирка почесала переносицу. - И как ты это родителям объясняла? - А Гай все сделал сам. - Ольга слегка развела руками. - Понимаешь, Ир, сам! Он им все рассказал еще во время блокады. И что он герой, и все остальное... - И они поверили?! - Совет окончательно обалдел. Ольга рассмеялась. - Он так рассказал, что поверили. Ну, а потом им подтвердили, конечно... А ты почему спрашиваешь? Ирка вздохнула: - Так. Думаю, кого мне попросить помочь. Мои-то в жизни не поверят. Они и так, услышав про замужество, такое устроили бы! - Алиса! – Колесов картинно воздел руки к небу. – Тебе учиться надо! - Колесов, я сейчас запущу в тебя пончиком, - мрачно пообещала Ирка. - Предполагаю, граф де Ла Фер найдет, чьей поддержкой заручиться в таком деликатном деле, - улыбнулась Ольга. Ирка прищурилась: - Предполагаешь или знаешь? Ответом была еще одна – очень хитрая - улыбка. * * * Атос сделал Ирке сюрприз, по собственному почину переговорив с Еленой и без всякого предупреждения объявившись в квартире за пять минут до появления родителей. Те в виде исключения ожидались оба сразу - они ходили в ближайший мебельный магазин выбирать кресло. Ирка же самым тихим и благопристойным образом занималась уборкой, в связи с чем была одета в старенькие спортивные брюки, майку без рукавов и домашние тапочки. Веник в руке и выбившиеся из-под заколки на макушке волосы дополняли этот туалет. Неожиданное возникновение посреди комнаты как всегда безупречного и аккуратного Атоса заставило ее замереть со смешанным выражением негодования, радости и растерянности на лице. Атос поцеловал ее в висок, отобрал веник и кинул его в угол. - Я намерен сегодня просить твоей руки, - спокойно сообщил он. - Минут десять мы с тобой должны подождать, пока госпожа Елена их подготовит. - Что значит - подготовит? - возмутилась Ирка, покушаясь вернуть себе орудие уборки. - Подожди, как это? Что ты де... Но тут в замке повернулся ключ, и закончить Ирка попросту не успела - Атос, не растрачивая зря слова, подхватил ее на руки, и они скрылись в книге в последнюю секунду. При этом Ирка потеряла тапочек с левой ноги, но возвращаться и подбирать его было уже некогда. - Ну, и что это все значит? - полусердито, полувесело осведомилась она. - Интересно, что подумают родители, когда увидят, что я куда-то ушла... в одном тапочке? - А вот этим я сейчас и займусь, - поджидающая их в гостиной Атоса Елена встала. - Подождите, я вернусь через несколько минут. - Да погоди ты! - жалобно взмолилась окончательно деморализованная Ирка. Атос усадил ее в кресло перед камином и накинул ей на колени свой плащ, укрывая босые ноги. Он был спокойно-деловит, словно все шло по намеченному заранее плану. Собственно, так оно и было. - Стой! Прямо туда... отец же может не так понять... чужой в квартире... Он же военный! Стой! - Не бойся, он меня даже не заметит! - серебристо рассмеялась Елена, исчезая. «Подготовка» в исполнении Елены вовсе не означала, что она собирается говорить с Иркиными родителями. Они ее действительно даже не увидели. Просто в их сознании появилась мысль - вернее, еще не мысль, а готовность ее принять - что, во-первых, в намерении их дочери выйти замуж нет ничего криминального или несвоевременного. Во-вторых, что ее жених заслуживает всяческого доверия. И в-третьих, и главных - что его принадлежность иному миру, миру книг, есть вещь вполне обыкновенная. Ну, знаете, литературный герой. Бывший мушкетер роты де Тревиля. Граф де Ла Фер. Бывает. - Все в порядке, - Елена вновь появилась перед растерянной Иркой. - Теперь твои родные готовы принять любую информацию. - Ага, - неуверенно сказала Ирка, - а вот завтра с утра они проснутся, вспомнят и ка-ак... - Ириша, это же не морок и не наваждение, - рассмеялась Елена. - Не бойся. Вперед, и ни пуха ни пера! - К черту, - вздохнула Ирка. Первое, что она сделала, снова оказавшись в своей комнате - это сунула ногу в тапочек. Атос молча подал ей руку. Из-за прикрытой двери доносились приглушенные голоса родителей. Ирка сцепила ладонь с ладонью Атоса, коротко взглянула ему в глаза и шагнула в сторону двери, словно бросаясь в воду. Первым их увидел Орлов-отец: как-никак он был пограничником. Следом за ним, заметив его застывшую фигуру и проследив направление взгляда, замерла Нина Игоревна. В неприбранной гостиной повисла пауза. На лице Орлова-отца читался безмолвный вопрос, а на лице матери - явные усилия понять что-то ускользающее. Она не сводила глаз со стоящего рядом с дочерью мужчины - высокого, спокойного и поразительно красивого. И очень на кого-то похожего. Нина Игоревна помнила фотографию и сейчас видела перед собой человека с этой фотографии. - Знакомьтесь, - чуть звенящим от напряжения голосом сказала Ирка. - Это мои родители. Подполковник Анатолий Орлов и капитан медслужбы Нина Орлова. А это... - она крепче стиснула руку Атоса, - это граф де Ла Фер. - Если я правильно понимаю, - откашлявшись, сказал Орлов-старший, - это тот самый граф де Ла Фер? Он же Атос? - Вы правильно понимаете, - со спокойным достоинством поклонился Атос. - Некоторое время назад я сделал Ирэн предложение, и она согласилась стать моей женой. К сожалению, я не знаю традиций вашего мира, но там, где живу я, принято просить согласия и благословения родителей. В тишине громко стучали настенные часы, со двора доносились детские голоса и неумолкающий воробьиный галдеж. Нина Игоревна внимательно смотрела на Атоса, свыкаясь с мыслью, что вот этот человек - абсолютно реальный, с твердым, умным и чуть улыбающимся взглядом темно-серых глаз - литературный герой. Сомнений в этом не возникало. И не потому, что одет он был по моде семнадцатого века и появился в квартире неизвестно откуда. И не только потому, что так было заложено в подсознании. Просто в нем было что-то такое, что отличало его от любого другого мужчины, пусть даже и такого же красивого. Молчание нарушил Иркин отец. - Вообще-то в этом мире частенько обходятся и без того, и без другого, - сказал он, - но тем приятнее, что вы об этом вспомнили. - Он подошел к серванту, открыл дверцу, чем-то звякнул и вытащил плоскую фляжку армянского коньяка. - Я вообще не знаток традиций, но, по-моему, поступаю правильно. Пойдемте, граф, обсудим... кое-какие детали. Мужчины удалились на кухню - традиционное российское место мужских бесед, - и Ирка с матерью остались одни. - Ну, принцесса, ты даешь, - наконец сказала Нина Игоревна. Ирка подняла глаза: мать открыто и весело улыбалась. - Знаешь, дело в том, что у тебя хорошая наследственность. Я, конечно, ждала, что ты что-нибудь отколешь, вступая в совершеннолетие, но чтобы такое... - А что, тебе жених не нравится? - Нравится, - серьезно сказала Нина Игоревна. - Судя по тому, что я о нем читала, о таком зяте можно только мечтать. - Не издевайся. - А я и не издеваюсь. Ты давай рассказывай. Лучше - все с самого начала. ...Золотистый дневной свет побледнел и порозовел, воробьи примолкли. На плафоне выключенной люстры горел малиновый огонек - отражение заходящего солнца. Стучали часы. - Он ведь мне жизнь спас. Загородил собой от ножа, а сам отбить не успел... А потом... ничего не сказал, шел молча. Чтобы нас не догнали. - Как же ты не заметила? - Темно было. А он молчал. Понимаешь, шел с проникающим ранением... - Легкие? - Гемоторакс. ...На кухонном столе стояли две полные рюмки и фляжка, в которой коньяка убавилось едва ли на четверть. - Ирэн я обязан жизнью. И не один раз. В уличной стычке... а потом... - Атос, секунду помедлив, вытащил из-за воротника цепочку с медальоном, протянул собеседнику. Орлов-старший молча провел пальцем по глубокой царапине, вопросительно посмотрел на мушкетера, щелкнул крышкой. Долго смотрел на черно-белую фотографию Ирки, вделанную в медальон, и на неровное бурое пятно с одного края. - Нож? Атос кивнул. - Полдюйма выше - и я остался бы лежать там. И потом... я бы не выжил. Только через два месяца я узнал, что мне перелили ее кровь. ...Огонек на плафоне превратился в малиновую искру, потускнел и угас, небо стало бледно-синим. Часы стучали так же, даже еще громче. - Ты понимаешь, он ничего никому не говорил, потому что была миледи. Считал, что не имеет права. А тут все само открылось... - Так ей что, все-таки... отрубили голову? - Голос Нины Игоревны слегка дрогнул. - Нет. Погибла в перестрелке. Арамис даже не знал, что это она, нам потом сказали... Ну, и тогда сразу... ...Подполковник молча наполнил рюмки и поставил на стол ополовиненную флягу. Дотянулся до выключателя; под потолком вспыхнула лампа в уютном красно-белом фарфоровом абажуре. - Рядом с Ирэн я... словно оттаял. Почувствовал, что еще живу, что мне есть ради чего жить... Что я еще способен любить. А этих лет, их как будто и не было. Ирэн для меня все. Больше чем все. - Простите, граф, так ваша... гм... - Она умерла, - спокойно сказал Атос. - Случайность, перестрелка. Не могу сказать, что случайность несчастная. Иначе я бы не стал предлагать Ирэн... - И как вы это видите? Графская жена? Украшение дома? Атос улыбнулся. - Неужели вы настолько плохо знаете свою дочь? Ирэн свободна, может поступать как захочет... она всегда так поступала. Боюсь, что это скорее я окажусь под каблуком. Ирка вскинула голову, прислушиваясь к долетевшему с кухни дружному мужскому смеху. Нина Игоревна кивнула: - Ну, похоже, они нашли общий язык. Послушай, а как же твоя мечта? Ты ведь собиралась поступать в мединститут? - И сейчас собираюсь, - пожала плечами Ирка. - Ты же пойми, выйти из книги - это секунда. Ну, что мне помешает учиться? Наоборот, все условия... во всяком случае, мне не придется, как любой другой замужней студентке, делить время между учебой, хождением в магазин и стиркой мужских рубашек, разве что шпагу иногда пополировать! На кухне услышали звонкий сдвоенный хохот. - А где вы собираетесь жить? В Париже? - Орлов разлил остатки коньяка по рюмкам, поднял свою. - Нет. В замке Бражелон. На лице подполковника отразилось весьма сложное чувство, понять которое смог бы только человек, пятнадцать лет кантовавшийся с женой и дочерью по гарнизонам, год живший в общаге и теперь считающий двухкомнатную квартиру улучшенной планировки просто даром небес. - Да-а... Ну что ж, за вас с Иркой. Рад за нее. - Он чокнулся с мушкетером, вылил коньяк в себя залпом, словно водку, и встал. - Пошли в комнату, а то мы что-то засиделись... Темно уже. Входя в гостиную, она же спальня, она же столовая - как обычно бывает в двухкомнатных квартирах на трех человек - бравый подполковник Орлов пропустил своего будущего зятя вперед, сам шагнул следом и, не учтя рельефа местности, ухитрился споткнуться о край ковра. Атос вовремя успел придержать его за локоть, спасая таким образом честь и достоинство погранвойск. Нина Игоревна только всплеснула руками, узрев своего мужа. - Благодарю, - тряхнул темно-рыжей, как у дочери, головой подполковник, внимательно посмотрел на невозмутимого и безупречно трезвого мушкетера и широко улыбнулся.
Калантэ: Глава 58. Ложка дегтя. Все на свете рано или поздно кончается, и тем более каникулы, которые вообще имеют тенденцию заканчиваться слишком рано, какими бы длинными они не были. А весенние каникулы длинными не были никогда. Поэтому первого апреля Большой Совет - бодрый, выспавшийся, отдохнувший и настроенный решительно наплевательски по отношению к любым каверзам своего класса - отправился в родную школу, по которой, к сожалению, ничуть не успел соскучиться. - Ну что, настроились? - поинтересовалась Ирка, последней присоединяясь к Совету. Они встречались поодаль от школы, чтобы хотя бы некоторое время пообщаться без внимания со стороны. - Настроились, - ответствовал Валька. - Как прошли переговоры с родителями? Ирка молча показала большой палец. Жанна выразилась более определенно: - Блестяще. - Н-да, с родителями-то вы объяснились, а вот как теперь с классом объясняться... - протянул Леша. - А надо? Лично мне на них плевать с высокого дерева, - беспечно заявила Ирка. - Подумаешь, еще два месяца потерпеть. И не такое терпели. И вообще, бойкот еще не кончился, я не ошибаюсь? - Боюсь, что у них кончится выдержка, - буркнул Вадим. - Увидят, что Жанна выздоровела, и опять пристанут. - А рожи не треснут? - возмутился Валька. - После всего, что было... да кто же согласится? - Ладно, - вынесла вердикт Жанна. - Постановляем: объявить бойкот десятому классу «Б». До самого выпускного вечера. Шестерка бодро зашагала к школе. Когда до ворот осталось каких-нибудь двадцать шагов, Ирка вдруг притормозила. - Совсем забыла, - сказала она, подняв палец. - Пока мы не вошли в храм науки... Ну, в общем, я, то есть мы с Атосом, приглашаем вас всех на свадьбу. Послезавтра. Закаленный в боях и привычный к неожиданностям Большой Совет почти не дрогнул, но все-таки опять остановился - на этот раз в прямой видимости от школьного крыльца. - Как - послезавтра? - опешил Леша. - Уже? А как же школа? - А я не слышала, что замужние женщины не имеют права продолжать образование... - улыбнулась Ирка. - Из школы я никуда не денусь. Собственно, свадьба мало что изменит. Просто нам надоело ждать. Большой Совет молчал. - А как же Блэк? - спросил наконец Леша. - Бросаешь? - Блэк уже три дня, ошалев от счастья, гоняет белок и кроликов по графскому парку, - хмыкнула Ирка. - Обижаешь, Леш. Короче... вон там Зиночка ковыляет, так что договорим позднее. Послезавтра, в четыре, у меня дома. Холоднова прошла мимо Совета, высоко неся красивую голову с модной стрижкой. Ее походка выражала беспредельное, как океан, презрение и равнодушие к чужим секретам и разговорам. Но, несмотря на всю глубину этих похвальных чувств, предположение Вадима оправдалось с удивительной точностью. Не прошло и пяти полных уроков, как Зинаида, демонстративно глядя мимо Большого Совета, громко объявила внеочередное собрание... или классный час - кому как больше нравится. Елена Сергеевна, услышав эту новость, пожелала присутствовать. Но надеждам десятого класса не суждено было сбыться: в этот раз судьба выступила против них, избрав в качестве орудия Светлану Степановну. Зинаида как раз собиралась открывать собрание, когда на пороге возникла озабоченная СС. - Мне нужно несколько человек, - деловито сообщила она. - Извините, я вижу, у вас собрание, но девятые уже разошлись, а мне необходимы люди взрослые... - Начальственный взгляд упал на ближайшую к ней парту, за которой сидели Жанна с Иркой. - Вот вы, девочки... и Оля. И еще трое молодых людей. Ну, хотя бы вы. Ничего, если я вас оторву? И не забудьте, что сегодня - субботник по уборке школы и пришкольной территории. Растерявшаяся Зиночка не успела открыть рот - Ирка, моментально оценившая выгоду предложения, с готовностью вскочила с места. - Ничего страшного, Светлана Степановна, мы как раз уже обсудили все, что нас касалось. Елена Сергеевна, мы сумки оставим, хорошо? Классный руководитель, едва скрывая злорадную улыбку в адрес своего класса, молча кивнула, и шестерка испарилась из кабинета. Дверь негромко, аккуратно и ехидно закрылась. - Ну что же, дорогие мои, вы так растерялись? - осведомилась Елена Сергеевна. - Или вы собирались исключительно ради этой шестерки? Вы ведь, если я не ошибаюсь, с ними не разговариваете? - Пожаловались уже, - громко пробурчал Агафонов. - Вовсе нет. Это было нетрудно заметить. - Мы, между прочим, как раз собирались снять бойкот, - Зинаида собралась с силами для атаки. - Предложить им... - Она остановилась, сообразив, что говорит не то. - Снять бойкот в обмен на возобновление литературных вечеров? - подхватила Елена Сергеевна. - Ну, знаете, все-таки вы... мягко говоря, нахалы. - Это почему это? - ощетинилась Инна. - Это их обязанность как культмассового сектора - заниматься культурной жизнью класса! - А кто им эту обязанность вручил? Бам! Обычно персонажи появлялись совершенно бесшумно, но Елена - та, которая Баба-Яга - сделала исключение. Чародейка материализовалась возле Жанниной парты с громким хлопком и клубами белого дыма. Елена Сергеевна вздрогнула. - Простите, я без приглашения, - сказала Елена-та-которая-Баба-Яга. - Вы тут оживленно обсуждаете некоторые проблемы, но почему-то не поинтересовались нашим мнением. Опешивший от неожиданности класс ответил мертвым молчанием. - Так вот. Между прочим, Жанна и остальные ничего не обязаны, учтите это на будущее. И ваш бойкот для них... - Елена сделала выразительный жест, подняв к лицу прямую ладонь и дунув на нее. - Но это, будем считать, ваше с ними дело. Что же касается нас... Насколько мы можем судить по последним событиям, вам чаще всего безразлично все, что происходит у нас. Вы не готовы делить с нами горе и радость. А стало быть – нет смысла в наших дальнейших встречах. Это общее мнение героев. Я испытываю большой соблазн вообще стереть у вас из памяти все, что было. Прямо сейчас. Но я этого не сделаю. Может быть, это вам хоть немного поможет. В конце концов, не все из вас настолько безнадежны, многие просто плыли по течению... - Елена-Баба-Яга повернулась к Елене Сергеевне, слушавшей ее с явным одобрением. - Прости, что я так неожиданно. У меня все. Исчезновение волшебницы прошло без сопутствующих эффектов. С минуту царила потрясенная тишина. - Ну вот, - сказала наконец Елена Сергеевна. - Что хотели, то и получили. Последний звонок у вас будет самый обыкновенный. Что же касается выпускного вечера, то могу вас слегка утешить. Родительский комитет обсуждает возможность устроить вам выезд на турбазу. С дискотекой, бассейном и баром под луной. ...Когда класс удрученно спускался в раздевалку, а Большой Совет вернулся за своими сумками, Агафонов столкнулся на лестничной площадке с Жанной. На этот раз Жанна была в отличном настроении, и подействовать ей на нервы было не так-то просто, поэтому Сергей ограничился тем, что как будто нечаянно задел ее плечом. Жанна чуть не оступилась и схватилась за перила. - Смотри, куда идешь, - буркнул Агафонов. В зеленых глазах он не увидел ничего, кроме удивления - даже злости не было, а ему до зарезу нужно было вывести ее из себя. Сергей наладился было наступить девушке на ногу, пока не появился никто из шестерки... Внезапно его сильно толкнули в плечо, и, развернувшись, он оказался носом к носу с молодым парнем в джинсовом костюме. Брайтон - а это был он - левой рукой сгреб его за лацканы школьного пиджака и притянул к себе. - Вообще-то я убиваю за деньги, - процедил он, - но для тебя, так и быть, могу сделать исключение. Ты меня понял? - Ты чего? - от растерянности Агафонов сумел выдохнуть только этот довольно глупый вопрос. - Ты кто? - Киллер. Ясно? - Чарли выпрямился и оттолкнул его от себя. - Проваливай, приятель. Пока я действительно не рассердился. * * * - Не верти головой. - Угу. - Да не угу, а сиди спокойно. - Елена бесцеремонно придержала Ирку за подбородок: она укладывала ее буйные рыжие кудри в сложную прическу. - Я и сижу спокойно! - Будешь так дергать головой, получатся вместо прически фонтаны Парижа, - у Елены иногда проскальзывали выражения, которые Бабе-Яге знать попросту не положено. - Графская невеста такого себе позволить не может. Ирка стоически вздохнула и застыла на табурете, как памятник самой себе. Впрочем, сохранять неподвижность она смогла не больше нескольких секунд и в тысяча какой-то раз принялась поправлять платье на коленях, пытаясь при этом держать голову прямо. - Скоро вы там? - В горницу сунул нос Валька и тут же жестом профессионального фотокорреспондента вскинул свой «Зенит». - О, какие кадры! - Иди отсюда! - Ирка дернулась, Елена упустила шпильку, длинная вьющаяся прядь тут же выскользнула у нее из пальцев и рассыпалась по щеке девушки. - Да сиди ты тихо, кому сказано! - Он мне надоел, - жалобно сказала Ирка, шаря глазами по горнице в поисках подходящего метательного оружия. - Вместе со своим фотоаппаратом. - И это вместо благодарности! - Колесов воздел руки вместе с «Зенитом» к небу, тут же опустил и проворно щелкнул затвором. - Ты мне еще спасибо скажешь - такого свадебного альбома ни у кого на свете не найдется. - Ну да, особенно если я благодаря твоим стараниям получусь на снимках растрепанной злющей ведьмой... Ой, послушайте, - неожиданно в голосе «злющей ведьмы» прозвучало изумление, - а ведь фотоаппарат - техника из двадцатого века, а работает! Как это мне раньше в голову не приходило? - Ну и что? - В избушку влез Леша. На время процедуры одевания невесты молодых людей выставили за порог, но на стадии причесывания они понемногу просачивались обратно. - Так ведь не должен! - Так ведь работает, - пожал плечами Валька. - Выходит, опять какие-то законы наперекосяк пошли... Интересно, а огнестрельное оружие сработает? - Кто про что... - фыркнул Леша. - А ты проверь, - посоветовал Колесов, подул в объектив и надел крышку. - Наверняка ведь у тебя за декольте пистолет припрятан. - Нет у меня никакого пистолета. - Значит, еще что-нибудь. - Нету у меня за декольте ничего... кроме того, что там и так должно быть! - огрызнулась Ирка. Невестам перед свадьбой положено нервничать, и Ирка не была исключением. - В жизни не поверю, - сообщил Валька. - Пока сам не убежусь... не убедюсь... Звонкий подзатыльник Елены прервал его лингвистические упражнения. - Скажи еще спасибо, что здесь все свои, - ехидно сказала она. - Сейчас бы ты от Арамиса такую оплеуху получил, по старой дружбе... - Елена поправила серебряную диадемку, приколола вуаль. – Ну, вот и все, а ты переживала. Смотри. Ирка, придерживая длинный подол, поднялась с табурета и подошла к зеркалу. Оттуда на нее взглянула полузнакомая девушка в белоснежном подвенечном платье и легкой газовой вуали. Темно-медные локоны вились вдоль шеи, спускаясь на открытые плечи, облегающий лиф платья подчеркивал гибкую стройную фигурку, а длинная юбка благодаря сложным портновским ухищрениям Елены и Ольги выглядела одновременно легкой и пышной - от кринолина Ирка отказалась категорически. Конечно, Жанне ничего не стоило обрядить подругу в любое платье по ее выбору, но все единодушно решили хотя бы в мелочах играть по правилам, и платье было сшито вручную. Ирка грациозно присела в реверансе, потом крутнулась перед зеркалом, накинула вуаль на лицо. - Сказочная принцесса. - Валька, неизвестно когда успевший снова поднять фотоаппарат, снова щелкнул затвором. - Я, между прочим, серьезно. - Иди ты... Ну что, ребята, поехали? - Рано еще... Ну, ладно. - Елена улыбнулась. Она хорошо видела и прекрасно понимала и Иркино волнение, и нетерпение. - Карета подана. В просторную шестиместную карету уселись Ирка, Жанна, Ольга и Елена. Правил чрезвычайно гордый своей почетной миссией Иванушка. Валька, Вадим и Леша ехали верхом. - Может быть, хотя бы теперь мне объяснят, как мы собираемся попасть из Парижа в Бражелон за два часа, и притом не выходя из книги? - осведомилась Ирка. - Книжные герои таких вопросов не задают! - рассмеялась Жанна. - Через переходы, конечно. Очень удобно для короткого свадебного путешествия - из Парижа выходим недалеко от Ноттингема, час езды - и переход обратно во Францию. До Бражелона - миля. - Движение по трассе Париж – Ноттингем – Бражелон объявляю открытым! – провозгласил Леша. – У кого-нибудь есть лишняя ленточка? - Увидит кто-нибудь в Англии вашу карету - обалдеет, - наклонившись к окошку, заметил Валька. - И карету, и наряды... Автоматика-то барахлит. - Кому там смотреть, на лесной дороге? - махнула рукой Жанна. - Робину? Так он и не такое видел... Накануне Большой Совет, Иркины родители и еще несколько заинтересованных лиц (в первую очередь, конечно, жених) до позднего вечера обсуждали детали предстоящего мероприятия. Из-за ирреальности ситуации всевозможные традиции и обычаи перепутались до полного безобразия, но это только добавило прелести происходящему. Легко понять, что зарегистрировать брак с литературным героем в обычном ЗАГСе - затея фантастическая и почти безнадежная. Никто этого делать и не собирался. Все решилось гораздо проще и изысканнее - в Париже семнадцатого века при венчании никого не интересовал паспорт и совершеннолетие невесты. Обвенчаться решили в Париже, праздновать свадьбу - в замке Бражелон. По классической традиции, к алтарю жених и невеста должны были прибыть по отдельности, каждый в сопровождении своих друзей. Потом новобрачные отправлялись в замок Бражелон в карете - еще один элемент «игры по правилам», ведь можно было запросто попасть туда за считанные секунды, но так казалось слишком неинтересно. Вот родители невесты и гости должны были добираться напрямую, через книгу. Как и следовало ожидать, подгоняемый Иркой экипаж прибыл к церкви раньше времени. Впрочем, половина приглашенных уже поджидала внутри храма, и Арамис, очень кстати принявший сан, был готов к проведению венчания. Минут десять заметно нервничающая Ирка, отмахиваясь от друзей, торчала на крыльце и всматривалась в перспективу улицы, хотя и понимала, что нервничает понапрасну - Атос еще даже не задерживался. Большинство гостей деликатно скрылись с глаз долой, и с ней остался только Большой Совет. - Без двух минут, - невеста украдкой отогнула краешек кружевного рукава, чтобы посмотреть на часы. - Ой-ей... - О, смотрите, какой пижон едет, - неожиданно сказал Валька. - Наверное, Арамис кого-нибудь пригласил. - Почему Арамис? - Вадим повернулся, чтобы посмотреть на пижона. - Может быть, человек просто катается... Да нет... - он замолчал, прищурился, вглядываясь. - Ничего не понимаю. Портоса и д’Артаньяна вижу... а кто третий? - В таком виде не гулять, а на прием к королю... - начал было Леша. - Вот это да! Ирка, уже несколько секунд прятавшая под вуалью улыбку, наконец засмеялась открыто. Она-то узнала Атоса, как только он показался в конце улицы - она узнала бы его даже с закрытыми глазами, даже в маске. А удивление остальных было понятно. Жанна тоже с трудом узнала мушкетера, впервые изменившего своей привычке к темным цветам. В белом с серебром костюме, белой шляпе с черным пером, черном бархатном плаще и черных перчатках и сапогах Атос был настолько красив, что казался собственным портретом. Атласный камзол перечеркивала шитая серебром перевязь, на которой висела фамильная шпага с драгоценным эфесом. Мушкетер в сопровождении Портоса и д’Артаньяна подъехал к крыльцу и спешился одновременно с первым ударом колокола, отбивающего пять часов. Ирка порозовела, что было видно даже под вуалью, сделала движение ему навстречу, но осталась стоять на месте. Атос не спеша поднялся по ступенькам, подошел, едва заметно улыбнулся и подал руку. - Прошу вас, мадемуазель... Валька, опомнившийся от изумления, поспешно щелкнул фотоаппаратом. Ирка, уже входящая в церковь, осталась верна себе - обернулась и украдкой показала ему из-под фаты кулак. В ответ послышался еще один щелчок затвора и радостное хихиканье друзей и подружек невесты. ...Карета мягко катилась по лесной дороге. На этот раз на козлах сидел д’Артаньян, а внутри - Ирка с Атосом, Портос и Арамис, причем Арамис успел переодеться в светский костюм. Остальные во главе с Жанной отправились в замок Бражелон кратчайшим путем, то есть через выход из книги - готовить торжественную встречу. Ирка про себя порадовалась тому, что они решили соблюсти хоть какие-то традиции. Ей было так хорошо, что хотелось немного оттянуть начало праздника. Вот так вот ехать и ехать, покачиваясь на мягкой подушке, прислонившись к плечу Атоса, переглядываясь с сидящими напротив друзьями... Господи, всего два года назад она бы не поверила в то, что такое возможно... И все же - случилось... Кажется, кто-то из ребят намекал на еще один свадебный обычай, на этот раз - из двадцатого века. Похищение невесты. Что ж, сейчас для этого самое подходящее время, особенно если Валька заручился помощью Робин Гуда: судя по густым зарослям по обочинам дороги, переход был позади и они ехали по Шервудскому лесу. Заметив, что не только одежда и оружие мушкетеров, но и ее собственное платье остались без изменений, Ирка хмыкнула про себя. Еще одно доказательство как того, что она приобрела статус литературного персонажа, так и того, что автоматика барахлит. Неожиданно послышался треск, шум, глухой удар, испуганно заржала лошадь, и карета резко остановилась, заставив пассажиров качнуться вперед... - Что случилось? - Ирка выглянула в окно и увидела, что дорога перегорожена упавшим деревом. Ну, знаете ли, это уже чересчур. Что они, в самом деле... Ей все еще не приходило в голову, что это может быть вовсе не дружеская шутка. И даже когда сзади на дорогу повалилась вековая сосна, отрезая путь к отступлению, первой мыслью было - ребята все-таки перестарались. - Что там, д’Артаньян? - Атос тоже выглянул наружу. - Похоже, мы попали в ловушку. - Голос д’Артаньяна был спокоен. - Но я пока никого не вижу... Эй, канальи, может быть, покажетесь? Ответом была полная тишина, только ветер прошумел в кронах деревьев. У Ирки неожиданно свело судорогой пальцы. Нет, это не шутка. Будь это обряд похищения невесты, шутники бы уже накинулись на карету с удалыми воплями и свистом... Неужели... Ирка наклонилась, поддернула юбку, перехватила недоуменный взгляд Арамиса - он не сразу понял, что она делает - выставила вперед ногу в шелковом чулке и изящной туфельке... Недоумение в глазах аббата д’Эрбле сменилось невольным восхищением, и отнюдь не только из-за лицезрения стройной ножки графини де Ла Фер - под коленом оказались пристегнуты ножны, из которых Ирка выдернула метательный нож. Рыжая ведьма выступала в своем репертуаре. - Ирэн, вы лучшая в мире женщина, - улыбнулся ей Арамис. - Но лучше останьтесь в карете. У вас сегодня свадьба. Пойдемте, Портос, посмотрим, в чем там дело. - И Арамис вылез на дорогу. За ним последовал Портос. Ирка, встретив взгляд Атоса, упрямо сжала губы и, сузив глаза, тоже выскочила из кареты, пряча руку с ножом в складках платья. Атос отстал от нее на долю секунды. Дорога за упавшим деревом была пуста, кусты вдоль обочин неподвижны. Д’Артаньян, спрыгнув с козел, вытащил шпагу из ножен. - Эй вы, трусы! Будете стрелять из засады или все-таки рискнете выйти? - На такое любезное предложение невозможно ответить отказом, - послышался резкий и чем-то знакомый голос. - Но стрелять я пока не собираюсь, предлагаю спокойно поговорить. Кусты раздвинулись, и на дорогу вышел... Ирка вначале решила, что ей мерещится. Ведь он же убит… Но ей не мерещилось. Перед ними, поставив ногу на ствол поваленного дерева и небрежно поигрывая взведенным арбалетом, стоял барон Фрон де Беф - собственной персоной и абсолютно живой. - Черт! - изумленно выдохнула она. Заросли снова всколыхнулись, и справа и слева от барона появилось еще человек десять - видимо, больше Фрон де Беф не сумел нанять. (К концу войны в определенных кругах сложилась такая репутация друзей Джейн Джейвы, что выступить против них соглашались только либо самые отчаянные, либо совсем уж отпетые и безголовые.) Немного, в общем-то. Но… арбалет, два лука, еще двое, кроме самого Фрон де Бефа, в кольчугах, и мечи против шпаг... Атос и Портос одновременно шагнули вперед, прикрывая собой Ирку. - Стойте спокойно, господа, - резко приказал барон. Арбалет в его руках чуть приподнялся. - Стойте и не двигайтесь, так, чтобы я вас всех видел, и все будет в порядке. Иначе вашей даме достанется стрела. Мушкетеры замерли. - Неужели вы все-таки решили принять вызов на поединок, сэр рыцарь? - издевательским звонким голосом спросила Ирка. Она не сводила глаз с арбалета. Успеет она метнуть нож, или арбалетная стрела окажется быстрее? На таком расстоянии она прошибет насквозь, и штопать нечего будет... Фрон де Беф усмехнулся. - Поединок? Интересная мысль. Вообще-то у меня были другие планы. - Если вы рассчитывали повидать Ольгу, то должна вас огорчить - ее здесь нет. - Вижу, - ответил Фрон де Беф. - Очень жаль. Ну ничего, с ней я еще встречусь. Вам я тоже кое-что должен, не так ли? - Ирэн, - тихо сказал Атос, неотрывно фиксируя взглядом палец барона на рычаге арбалета, - падай на землю - и под карету. - Нет, - так же тихо ответила Ирка. - Не беспокойтесь, - заметив их короткий диалог, сказал Фрон де Беф. - Вы мне нужны живыми. Мы вполне обойдемся без кровопролития, если вы добровольно выдадите мне графиню. - Ах, вот как, - недобро улыбнулся д’Артаньян. - И зачем же, позвольте узнать? - Я намерен обменять ее на Хельгу Рэйвен, если вам так уж интересно. У вас несколько секунд на размышление. Атос пожал плечами. - Если вам нужна графиня, попробуйте ее взять, - холодно сказал он. – И поскорее – мы торопимся. - Ах да, у вас же сегодня свадьба, - протянул барон. - Сожалею, но медовый месяц придется отложить, господин граф... навсегда! У Фрон де Бефа и в мыслях не было брать кого-нибудь живым. Не для того он с таким трудом наскреб деньги на нескольких отборных наемных головорезов, и не для того он распустил слух о собственной смерти. Он очень надеялся рассчитаться хотя бы с рыжей ведьмой и ее приятелями, а потом и с Ольгой. Шантажировать Ольгу их смерть не помешает - кто будет знать, что они уже мертвы? Поэтому на слове “навсегда” он внезапно спустил тетиву арбалета, целясь в Ирку... Дальше счет времени пошел на секунды. Атос, каждую секунду ожидавший выстрела, увидел самое начало его движения и только поэтому успел оттолкнуть Ирку в сторону, но на то, чтобы увернуться самому, времени уже не хватило. Арамис со свистом выхватил шпагу, д’Артаньян ринулся вперед, но короткая стрела уже ударила Атоса в левое плечо со всей силой арбалетной тетивы, отбросила назад. Ирка, отлетевшая к карете, увидела, как Атос упал на колено, и почувствовала на лице теплые брызги - кровь. Арбалетный болт с пяти шагов прошел навылет; на белоснежном атласе камзола расцвело алое пятно. Дорога, карета, искаженное досадой лицо Фрон де Бефа расплылись в тумане бешеной ярости. - Гад! - выкрикнула Ирка, резко взмахнув рукой. Нож серебристым проблеском мелькнул в воздухе и располосовал Фрон де Бефу шею чуть ниже левого уха; барон коротко охнул и выронил арбалет, но на ногах устоял. Если бы на сантиметр левее... Остальные, не дожидаясь приказа, кинулись в атаку. Свистнули еще три стрелы; одна из них со стуком расщепила дверцу кареты, вторая сбила с Портоса шляпу, третья... Третья стрела вспорола камзол на боку у Арамиса. Края прорехи тут же стали набухать красным. - Перебить всех! - крикнул Фрон де Беф, хватаясь за меч. - Бей, ребята! - Ирэн, назад! - Атос поднялся на ноги и обнажил шпагу; по левому рукаву текла кровь. К нему метнулся невысокий гибкий наемник, занося длинный клинок - он посчитал раненного мушкетера легкой жертвой, но просчитался. Атос не стал скрещивать свой легкий клинок с увесистым полуторником, а уклонился от удара и тут же сделал глубокий выпад. Кольчуга наемника, надежно защищающая корпус, не имела воротника, и острие шпаги насквозь пронзило шею нападающего, павшего жертвой собственной самоуверенности. Портос в два прыжка очутился среди троих, все еще остававшихся по ту сторону дерева, и страшным ударом рукояткой шпаги свалил одного из лучников. На него ринулся рыжебородый гигант в кожаном камзоле, двигавшийся с неожиданной для такой туши легкостью. Арамис схватился с высоким длинноволосым типом; д’Артаньян, поднырнув под свистнувший меч и проткнув третьего по счету, скрестил оружие со следующим. Ирка подхватила оброненный третьим клинок, наотмашь рубанула по физиономии четвертого и подскочила к Атосу как раз вовремя, чтобы перехватить еще одного. - Ирэн, берегись! Тонкий серебряный обруч с вуалью полетел в лицо нападавшего; тот, как видно, не знакомый с такой тактикой боя, отмахнулся мечом и тут же попал на Иркин выпад, словно бабочка на шпильку. Атака захлебнулась. Оставшиеся на ногах наемники, медленнее передвигающиеся, но, как видно, быстрее соображающие, оценили положение и без зазрения совести кинулись в лес. Арамис подхватил с дороги чей-то меч, подбросил, поймал за середину клинка и, как копье, метнул вслед последнему. Раздался отчаянный вопль, и бандит ничком рухнул в папоротники. Остальные скрылись. На дороге остались только мушкетеры, Ирка, шесть неподвижных тел - и Фрон де Беф, сбитый с ног Портосом и теперь медленно поднимающийся с земли с застывшей гримасой ненависти. Несколько секунд друзья стояли с оружием наготове, замерев и напряженно вслушиваясь в шум леса. - Надо было соглашаться на поединок, барон, - Ирка ладонью с силой отерла с лица пот и кровь. - Ты, графская шлюха! – выдохнул Фрон де Беф. – Попадись ты мне… Портос и д’Артаньян вскинулись, хватаясь за мечи, но Атос остановил их резким движением ладони: - Он мой! – Мушкетер повернулся к барону, воткнул шпагу в обочину и подобрал с дороги чей-то меч. – Вы оскорбили мою жену и пытались убить моих друзей. Поэтому вы сейчас будете со мной драться. - Дуэль? Какое благородство! - оскалился Фрон де Беф. - Почему бы меня просто не добить? - Добьем, если будешь много выступать, - огрызнулась Ирка. - Атос, но ты же... - Вы же ранены, Атос, - попытался удержать друга Арамис. - Позвольте кому-нибудь из нас. - Он тоже ранен, - холодно ответил Атос. Ирке, открывшей было рот для уговоров, хватило одного взгляда на его ледяное лицо, чтобы понять: спорить бесполезно. - Пусть кольчугу снимет! - потребовала Ирка. - Слышите, вы?! Фрон де Беф усмехнулся, стянул через голову кольчугу, бросил на землю и отскочил назад; меч в его руке крутанулся, выписав свистящую восьмерку. - Что ж, доставьте мне удовольствие! – Рана барона была довольно легкой, и он рассчитывал без труда справиться с мушкетером. Ирка закусила губу. Атос, мельком взвесив на руке меч, спокойно пошел навстречу к противнику. Несколько секунд Атос и Фрон де Беф неподвижно стояли друг против друга. Норманнский рыцарь до сих пор считал мушкетера излишне мягким человеком, но сейчас, увидев его глаза, понял, что ошибался – взгляд Атоса был таким же холодным, твердым и опасным, как его клинок. Барон внезапно прыгнул вперед, нанося стремительный удар... Удар был отбит, причем Атос даже не сдвинулся с места. Мушкетер хорошо понимал, что затягивать бой нельзя - потеря крови делала свое дело - и выжидал момента, чтобы ударить наверняка. Меч барона снова просвистел в воздухе; клинки лязгнули, сталкиваясь, и застыли. Ирка боялась дышать. Она видела, как багровеет лицо Фрон де Бефа, как пульсирует жилка на виске Атоса... как с локтя мушкетера срываются алые капли... Фрон де Беф дрогнул, покачнулся, попытался высвободить меч... два клинка со свистом завертелись в воздухе, описав сверкающий круг... и Атос пошел на противника. Звенящий удар, пойманный крестовиной меча, шаг вперед, еще удар - еще шаг... Клинок Атоса взвился в воздух и обрушился на голову Фрон де Бефа, не успевшего выставить защиту. Барон повалился без звука, заливая кровью истоптанную траву обочины. - Мы в расчете, - тяжело дыша, сказал Атос. Еще несколько мгновений он стоял неподвижно, затем бросил окровавленный меч, шагнул к поваленной сосне и устало сел на ствол, зажимая ладонью раненое плечо. Ирка бросилась к нему. - Ты цела? - тихо спросил Атос. - Цела, - выдохнула Ирка. - Ну, скотина! - Губы у нее слегка дрожали. - Нет, это же надо... Испортили свадебный камзол... Атос усмехнулся, отнял руку и взглянул на еще недавно белоснежный рукав камзола; вид у него при этом был такой, словно ничто другое, кроме испорченного костюма, его не беспокоило. - Да, зрелище неприглядное... - Жаль, что с нами нет Жанны, - констатировал Арамис, прижимая к ребрам платок. Его камзол выглядел ненамного лучше. – Не пришлось бы шокировать гостей. - Ничего, они привычные, - проворчала Ирка и решительно отодрала от своего платья чуть ли не половину юбки. - Справимся…. - Ирэн! - Арамис демонстративно прикрыл глаза ладонью. – За такое зрелище не жаль ни камзола, ни собственной шкуры… но оставьте хоть немного! Атос рассмеялся. На перевязку пошла безжалостно оторванная оборка платья, вуаль и все наличные платки. Портос и д’Артаньян тем временем не без труда, но все же оттащили в сторону перегородившее дорогу дерево. - Поехали, - сказал д’Артаньян, забираясь на козлы. - Наверняка нас уже заждались. Воображаю, как мы будем выглядеть... - Знаете, придется остановиться, не доезжая до замка, - озабоченно сказала Ирка. - И кому-нибудь потихоньку позвать Жанну. Не можем же мы в таком виде... - Не волнуйтесь, Ирэн, все будет в порядке. Н-но! Карета тронулась. Ирка посмотрела на Атоса, прижалась к нему и вдруг расплакалась. Времени, потребовавшегося на то, чтобы доехать почти до самого замка Бражелон, с избытком хватило Ирке, чтобы успокоиться. Д’Артаньян остановил карету на обочине, в густой тени огромных кленов, исчез - благо они уже находились в описанном месте - и через пару минут вернулся с Жанной. - О боги, что случилось? Во что вы влипли? Ты цела? - Я-то цела, - отозвалась Ирка. - Вот только нам с Атосом переодеться надо, чтобы народ не пугать. Жанна щелкнула пальцами. - Так что это все-таки было? Где вы так... - В Шервуде. Последнее “прости” барона Фрон де Бефа. - Кого?! - ахнула Жанна. - Его, его. Жив оказался, скотина... - А почему последнее? - осторожно спросила Жанна. - Потому что Хунта успел раньше, - туманно объяснила Ирка. - Ну ладно, поехали. Мы сами по себе, а ты отведи в сторонку мою маму и объясни, в чем дело, пусть слетает за аптечкой. Только больше никому, ладно? Прибытие свадебного кортежа вызвало в замке веселую суету. Ирка с Атосом, приняв свою долю поздравлений, под шумок улизнули в дом, где их уже поджидала Нина Игоревна в полной боевой готовности. Она уже успела перевязать Арамиса и высказать свое мнение по поводу средневекового оружия, но, увидев плечо Атоса, только за голову взялась. - Господи боже мой, - не удержалась она, уже обработав рану, наложив швы и сделав несколько инъекций - обезболивающего, стимулятора и антибиотика, - это чем же так?! - Крылатой ракетой «земля-воздух», - буркнула Ирка. - Смешно, - обиделась Нина Игоревна. - Стрелой из арбалета, - с легкой укоризной покосившись на жену, объяснил Атос. - Вы же говорили, что война закончилась... - Закончилась, - сказал Атос, сжав Иркину руку. - Теперь - закончилась. ...Ирка кружилась в вальсе в паре со своим отцом. Последствия «разбойного нападения» сильно мешали Атосу веселиться на собственной свадьбе, хотя и не испортили ему настроения, и поэтому Ирка почти не танцевала. Но отказывать родному отцу все-таки не стала. Жанна не расставалась с Брайтоном, и только одна пара в зале вызывала у посвященных легкое недоумение - Ольга Воронцова и Гай Гисборн. Гисборн вообще не танцевал и был очень молчалив, а Ольга общалась преимущественно с кем-то из старых друзей: на спор станцевала великолепный фокстрот с Лешей Сидоровым (ко всеобщему изумлению – под музыку из финальной сцены первого «Ва-банка»), о чем-то секретничала с Еленой и Робин Гудом, словно забыв, что она здесь не одна. Заметившая ее странное поведение Жанна заподозрила, что Ольга, по обыкновению, учит жениха плаванию методом бросания в воду. Вот и сейчас она пошла танцевать вальс с Пашей Синициным, бросив рыцаря на произвол судьбы. Правда, судя по всему, Гисборн не особенно скучал. Скорее, он выглядел немного озабоченным. Заметив, что Атос стоит один у приоткрытого окна, любуясь танцующей Иркой, Гай подошел к графу де Ла Фер. - Простите, сэр, не уделите ли вы мне несколько минут? - Официальность фразы была несколько смягчена интонацией и очень обаятельной улыбкой, затаившейся где-то на дне светлых глаз рыцаря. - К вашим услугам, - улыбнулся в ответ Атос. - Леди Рэйвен рассказала мне, что это вы спасли ее тогда перед войной. Помогли бежать из дома шерифа Ноттингемского. - Гисборн посмотрел в глаза Атосу. - Я ваш должник, господин граф. Атос чуть прищурился, скрывая заигравшие в глазах веселые искорки. Рыцарь ему нравился. - Я не считаю, что вы мне чем-то обязаны. Но, если вы так ставите вопрос… - Веселые искорки пробились на поверхность и вспыхнули в неповторимой дружеской улыбке Атоса. – Сочтемся! При случае. Граф де Ла Фер протянул руку сэру Гаю Гисборну. Гай на мгновение замешкался: он по собственному опыту знал, как это бывает, когда тебе пожимают простреленную руку. Атос перехватил его взгляд и снова улыбнулся. - Левая, - негромко сказал он. Оба засмеялись. Крепкое рукопожатие мужчин заметила Ольга и поняла, зачем жених перед балом обратился к ней с не совсем ясной просьбой: оставить его на некоторое время одного, чтобы он мог осмотреться. Просто Гай полагал необходимым строить отношения с Ольгиными друзьями самостоятельно, а не через невесту. Особенно, если считал себя чем-то обязанным в вопросах чести. Так что Жанна ошибалась ровно на сто процентов. Вальс кончился. К мужчинам подошла Ирка, соскучившись без мужа и заинтересовавшись, о чем это они беседуют. - Сэр Гай... - полувопросительно произнесла она. - Простите, госпожа графиня, - Гай с улыбкой поклонился и, сделав несколько шагов в сторону, с непринужденной бесцеремонностью увел Ольгу от Паши Синицына. - Нет, каков! - восхищенно сказала Ирка, беря Атоса под руку. - Все-таки они два сапога пара. - Верно, - усмехнулся Атос, также наблюдая за «шервудской парочкой», - они на удивление подходят друг другу.
Калантэ: Глава 59. Последняя. Весна промелькнула, как одна неделя. Пролетел последний звонок, выпускные экзамены... С экзаменами Большой Совет справился в большинстве своем очень неплохо... и даже почти честно. Ятуркенженсирхив мог бы кое-что рассказать об неожиданных успехах Ирки и Леши на математическом поприще, но он скромно помалкивал. Ольга вышла на золотую медаль, а Жанна - чему больше всех удивилась она сама - на серебряную. Общение с одноклассниками почти безболезненно свелось к нулю, но выпускной вечер есть выпускной вечер. Он бывает раз в жизни, и отказываться от него из-за подобных дрязг - глупо и расточительно. Вот почему поздним вечером девятнадцатого июня Большой Совет сидел в одном из номеров подмосковной турбазы, слушая доносящиеся с первого этажа звуки дискотеки. Выпускники гуляли. Шестерка же втихую ретировалась с буйного празднования, устав от общения с классом. Кто-то из подвыпивших десятиклассников, впав в угрызения совести, рвался помириться, многословно поясняя, что они ничего такого... кто-то делал вид, что ничего «такого» вообще не было и они с шестеркой - друзья навек, втайне надеясь, что, может быть, все-таки обломится... Назойливые заверения в вечной любви и дружбе действовали на нервы больше, чем открытая неприязнь. Короче говоря, Большому Совету пришлось спасаться бегством. Заперевшись в номере девушек, они вот уже полчаса переводили дух и соображали, как бы закончить вечер. Ну в самом деле, не проводить же в книгах и выпускной вечер тоже! А тут еще жаждущие примирения соученики то и дело ломились в дверь. - Путь к спасению один, - объявил наконец Валька. - Через балкон. Погуляем по лесу, а к утру вернемся. - Романтично, - скептически заметила Ирка. - Прогулка по лесу на шпильках - что может быть прекраснее! - Да тут дорожки везде... - Ладно, девушки, вызывайте рыцарей, - заключил Леша. - Принцессам не к лицу самим сбегать из башни. Жанна и Ирка переглянулись и достали книги. - Я пойду позвоню, - поднялась Ольга. - Я с тобой, - встал Леша. - Да ну, спасибо. Все же свои. Жан, у тебя только «Резидент» с собой? - И «Понедельник». - Чудесно. Я сейчас. Примерно через полчаса в комнате появились все рыцари, а за дверью послышались шаги и невозмутимый голос Ольги, беседующей с кем-то. - Спасибо, Сережа, не стоит. - Ольга постучала в дверь. - А вы чего там засели? Танцы продолжаются! – подвыпивший голос принадлежал Воеводину. - Брось, Санек, - включился в разговор Агафонов, - у них интим. - Интим вшестером? Классно... А седьмым не позовете? - Нет. Гисборн открыл дверь, пропустил Ольгу и запер дверь обратно. - Ты что так задержалась? - поинтересовалась Жанна. - Елену Сергеевну хотела предупредить. Не нашла. Вадим хмыкнул. - Имейте в виду, Фон сейчас раззвонит, что здесь посторонние. - Плевать, - пожала плечами Ирка. - Мы уже сбегаем. - Итак, только вперед! - Валька первым перелез через балконные перила и стал спускаться вниз по декоративной решетке, закрывающей балкон первого этажа. - Вот эти ворота для нас открыты. - Сомневаюсь, что они выдержат Портоса! - фыркнул Вадим, следуя за ним. Для девушек спуск был слегка осложнен выпускными платьями и туфлями на каблуках. Поэтому Леша и Гай помогали им перебраться через перила, а Атос, Чарли и Вадим принимали внизу, как хрупкий ценный груз. Последней на траву поставили Ирку. За ней с балкона почти бесшумно спрыгнули Леша и Гисборн. - Следуем в боевом порядке, - грозным шепотом объявил Валька, когда все оказались внизу. - Стрелять без предупреждения! - Давайте лучше вообще не стрелять, - неожиданно серьезно попросила Ирка. - Надоело. Раз в жизни можем погулять, как нормальные люди? - Ну, здесь все-таки не Шервуд... - услышала Елена Сергеевна голос Вальки Колесова и остановилась. После «сигнала» Агафонова она решила уточнить, в чем дело: номер, естественно, был заперт, и также естественно учительница понимала, что Большой Совет выйдет через балкон (тем более, если они пригласили героев). Балконы номеров были на противоположной стороне корпуса, и сейчас Елена Сергеевна стояла за углом здания, в тени. Она услышала, как под ногами компании заскрипел песок, вышла из своего укрытия и проводила их глазами. Ира Орлова зябко поежилась в открытом платье и потеснее прижалась к своему спутнику, который укутал ее полой длинного плаща и обнял ее за плечи. Спутник Ольги Воронцовой накинул ей на плечи свой пиджак, а спутник Жанны нарядил Жаворонкову в свою ветровку. Елена Сергеевна подумала, что за порядком на дискотеке проследит расширенный состав родительского комитета и решительно направилась за компанией, уверенно двигающейся в темноту. - Подождите, пожалуйста... Все общество обернулось под последним на дорожке фонарем. - Так, - усмехнулась Ольга. - Объясняться опять мне. - У тебя это так замечательно получается... - невинно заметили в один голос Жанна и Валька. - Извините, пожалуйста, Елена Сергеевна, я вас не нашла. - Ничего. Судя по всему, у вас надежная охрана. - Классная руководительница оглядела Атоса и двоих неизвестных. - Позвольте представить: Чекмарева Елена Сергеевна, наш классный руководитель и учитель литературы. - Ольга повела рукой в сторону Елены Сергеевны, потом в сторону Брайтона. - Мистер Чарльз Брайтон, «Резидент». - Но... - Елена Сергеевна несколько растерялась, глядя на улыбающуюся Жанну. - Мы встретились гораздо раньше, чем он появляется в книге по сюжету, - пояснила Жанна. - И там все пойдет по-другому. - Хорошо... - Еще более растерянная учительница перевела взгляд на Ольгу. Та посмотрела на своего спутника, потом на «классную». - Сэр Гай Гисборн. На лице окончательно ошеломленной учительницы медленно отразилась неуверенность в услышанном. - Оля, может быть, ты все-таки хотя бы что-нибудь объяснишь? - спросила она, обретя дар речи. Ольга улыбнулась. - Объясню... Видите ли, эта история началась тринадцать лет назад по времени Большого Мира и четырнадцать лет назад по времени книг, в двенадцатом веке, когда в «Балладах о Робине Гуде» заболела маленькая девочка... Рассказ был по-воронцовски лаконичным, но исчерпывающим. - Наверное, очень трудно вот так оказаться в другом мире... - Елена Сергеевна выслушала повествование, пристально глядя то на Ольгу, то на Гая Гисборна. - Хотел бы я адаптироваться в книгах в таком темпе, - слегка завистливо заметил Валька. - Вам, сэр Гай, часом, ничего не предсказывали? Рыцарь улыбнулся почти так же, как Ольга. - Прокаженный старик в Ноттингеме сказал однажды, что моя судьба в иной земле. Я был мальчишкой и решил, что он крестовый поход имеет в виду. Повисла пауза. - «И встретиться со вздохом на устах на хрупких переправах и мостах, на узких перекрестках мирозданья », - очень тихо сказала Елена Сергеевна. Все примолкли и медленно пошли в шелестящую тишину июньской ночи. По верхушкам сосен прошумел ветер, принеся с собой запах дождя. Под ногами поскрипывал песок невидимой в темноте дорожки. Светящиеся окна турбазы скрылись из виду, а впереди неожиданно открылся обширный, затянутый туманом луг, полого спускающийся к реке. Спокойная вода отсвечивала стальным блеском, на перекате чуть заметно серебрилась рябь, отражая звездное небо. - Красиво... - восхищенно прошептала Жанна. - Да... - согласилась Ирка. - Но учить литературе литературного героя... - в голосе Елены Сергеевны, находившейся под впечатлением услышанного, вдруг послышалось удивление собственной самоуверенностью. Ольга рассмеялась. - Во-первых, вы неплохо учили. Во-вторых, вы этого не знали. Ну, а в-третьих, я не единственный литературный герой в вашем классе! - Как?! - Позвольте представить: Ирина Орлова, в замужестве - графиня Ирэн де Ла Фер. - Тоже героиня?! - Недавно! - рассмеялась Ирка. - Это результат нашей деятельности. - И Жанна Жаворонкова, ныне сотрудник НИИ Чародейства и Волшебства, - продолжила Ольга. - То есть ты больше не книгопроходец? - задумчиво спросила у Жанны Елена Сергеевна. Девушка кивнула. - Как же так получилось? - Это тоже результат нашей деятельности. Точнее не скажешь. Елена Сергеевна почему-то почти не удивилась Жанниному переходу в новое качество. Для нее эта загадочная девчонка и так была кем-то из другого мира... С того самого вечера, когда неизвестный мир дохнул в лицо ароматом шиповника и дождевой свежестью. - Значит, чудо исчезает... Жаль. - Классная руководительница грустно улыбнулась. - Наоборот, - утешила ее Жанна. - Если дорога открыта и преемственность будет восстановлена... - а она будет восстановлена! - встречи будут продолжаться. - Жанна осеклась. - А мы ведь ни разу не пригласили вас в книгу... - виновато пробормотала она. - Это не страшно, - улыбнулась Елена Сергеевна. - И потом, вы же помните, что сказала Елена. Сближение миров началось. Надеюсь, теперь оно необратимо. Мы ведь тоже в известном смысле занимаемся их сближением. На уроках литературы. - Я знаю, - очень серьезно сказала Жанна. - Спасибо. - Вы мне другое скажите... Неужели вот так и останется? Те же «Баллады о Робине Гуде»? - Учительница почти с негодованием посмотрела на Ольгу. - Раз там все было не так! И не только там! Так же просто нечестно... и несправедливо по отношению к героям! - Понимаете, - начала Жанна, - в любой книге можно изменить сюжет ТОЛЬКО один раз. Поэтому там, где была, например, я, уже не сможет «работать» никакой книгопроходец. И, действительно, измененный сюжет остается неизвестным читателю. Если только не написать новую книгу. * * * - Между прочим, леди и джентльмены, - сказала Жанна уже утром, направляясь к автобусу, - я с этим выпускным вечером совершенно забыла об одной вещи... В общем, уважаемый Большой Совет, завтра в... ну, скажем, в пять часов вечера я жду вас у скамейки. Хочу… ну, там увидите. Времени с лихвой хватило на то, чтобы отоспаться после выпускного бала. Шестерка сошлась в назначенном месте, но почему-то никто не торопился спрашивать Жанну, что она затеяла и зачем собрала Большой Совет. Их ждало расставание – и это было грустно. - Тебе помочь с переездом? - ни с того ни с сего поинтересовался Леша у Жанны. - Да нет, - пожала плечами Жанна. - Там же дубли есть... ну, вы знаете. - Она подумала вдруг, как много значит для нее Большой Совет и как мало она им об этом говорила. Почти совсем не говорила. Из-за каких-то дурацких сомнений типа "а вдруг не так поймут". - Ребята... - тихо начала она, чувствуя, как подступает к горлу комок. Пять пар внимательных глаз устремились на Жанну. - ...мне будет вас очень не хватать, - выдохнула она наконец. В ответ - молчаливые кивки и на секунду утвердительно прикрытые глаза. И снова пять взглядов - разных и в одном одинаковых. Ласковых, все понимающих... Родных. Нет, она напрасно сомневалась. - Я хочу вам кое-что подарить, - Жанна торопливо открыла сумку. - У Ирки с Ольгой уже есть... Леша ахнул. У Вальки и Вадима загорелись глаза, и все трое бережно, словно пугливых птиц, приняли в ладони каждый свою книгу. Конечно, это не давало им Жанниных способностей, но все-таки... "Экспедиция в преисподнюю". "Понедельник начинается в субботу". И "Трудно быть богом". Жаннины книги! - В случае, если их надо будет запереть, извещу дополнительно. Леш, тебе с "Понедельником" будет проще. Но папе больше не давай! - У него своя есть. - Леша с нескрываемой любовью посмотрел на подарок, крепко прижал к груди и тоном сказочного жадины добавил: - Никому не дам. Валька переводил сияющие глаза с Жанны на свой подарок и обратно. Вадим жадно листал страницы - словно уже сию минуту собирался постучаться. Ольга и Ирка переглядывались с понимающими улыбками - им, как полноправным литературным героям, такое неприкрытое счастье было и приятно, и чуточку смешно. - Вы только представьте себе, - возбужденно говорил Валька, - сижу я, к примеру, на лекции, а Юлу вздумалось зайти в гости! Все шестеро дружно развеселились, представив себе реакцию лектора. Но ненадолго: слово "лекция", увы, послужило дополнительным напоминанием о скором расставании. При одной мысли об этом все притихли. Нет, конечно, они не расставались на всю жизнь и не разъезжались на разные края света, но все же... У каждого будет своя жизнь, и они уже не будут видеться ежедневно в любую погоду и при любых условиях. Валька уезжал в Санкт-Петербург учиться, Жанна и Ирка отправлялись каждая в свой мир... - Вот и расходится Большой Совет, - с грустной улыбкой констатировала Жанна. - Не торопитесь, - прозвучал за их спинами сухой, сдержанный голос. Все шестеро обернулись. Возле скамейки стояли Роман Ойра-Ойра и Кристобаль Хунта. - Добрый день, - за всех поздоровалась Ирка. - Вас, вероятно, интересует вопрос о том, где и когда появится следующий книгопроходец? - обращаясь, преимущественно, к Жанне, заговорил Хунта. - Д-да, - тихонько ответила Жанна. - Вот, знакомьтесь. Хунта указала рукой на Вальку, Вадима и Лешу. - Все? - только и спросила Ирка. - Все трое. Значит, молодые люди, вам теперь предстоит получать узкоспециальное образование - кроме того, которое вы для себя избрали. Завтра в десять утра мы вас ждем. Маги исчезли. Несколько минут все ошеломленно молчали. - Да, ребята, мы встретимся. - Быстрее всех опомнившийся Валька подмигнул друзьям. - Мы обязательно встретимся... - ...двадцать лет спустя, - в один голос подхватили цитату Вадим, Леша и Жанна. - Ой! - сказала Ирка. - Что? - Это что же у меня за жизнь будет через двадцать лет? Мордаунт, Карл Первый, Мазарини... О-ой! Караул! - Ничего, - утешила ее Ольга. - За двадцать лет придумаем что-нибудь. И вообще, когда это тебя угнетала такая жизнь? Разберемся. - У-у! - протянули все хором. - Ну тогда тут будет такое! - У меня предчувствие, - засмеявшись, сказала Ирка. - А кое-что мы можем предпринять уже сейчас. - Тут Жанна обвела друзей взглядом тайного заговорщика. - Если поговорить с лордом Винтером... - Я так и знала! - простонала Ирка. - Сейчас она предложит заняться перевоспитанием Мордаунта! - Он же пока ребенок! - возмутилась Жанна. И Большой Совет перешел к обсуждению деталей. К О Н Е Ц.
Калантэ: Продолжаем иллюстрировать! Стелла, спасибо огромное за рисунки - и за то, что терпите мои придирки! Я бы на Вашем месте давно уже меня тапком убила... Итак, еще три штуки. Автор - Стелла, (ну, вы догадались!) Это - драка на Планете Негодяев, Двуглавый Юл. Это - явление классного руководства на нелегальную вечеринку. А это - когда Гаврош побежал будить Арамиса... Стелла -
Калантэ: В общем, продолжаем роман в иллюстрациях. Вернее, дублируем. Новогоднее гадание. Здесь и далее автор - Стелла, конечно же!
Nika: Калантэ пишет: А это - когда Гаврош побежал будить Арамиса... Я тут почему-то Базена из "дневника" представила. Так ему еще только Гавроша ловить не хватало для полного счастья . Стелла все шедевр
Калантэ: Ну уж прямо натерпелся! Ему, по крайней мере, не приходилось двери выбитые чинить... и простреленные - тоже... Следующая иллюстрация. Драка Ольги с Гаем Гисборном.
Nika: Lys пишет: И чего только Базен на службе не натерпелся... :) Да уж не больше чем Гримо...
Nika: Lys а почти, как известно, не считается... (ой, по моему мы офтопим... )
Калантэ: ДОшла очередь и до "Графини де Монсоро". Бюсси и Монсоро. Стелла, спасибо!
Nika: Присоединяюсь! Это здорово, спасибо!!!
Калантэ: К главе "за чем пойдешь, то и найдешь".
Калантэ: А это - к Бетюнскому монастырю.
Калантэ: Хозяйка Белого Замка - Медуза. И леди Винтер. Стелле - , спасибо!
Калантэ: Сцена после ответа на ультиматум. Стелла, у меня слова уже кончились...
Калантэ: Та же глава, десятью минутами позднее. Стелла, огромное спасибо за то, что терпите мои капризы...
Nika: Калантэ одна из придирок наверняка была повернуть Ватсона фейсом к почтеннейшей публике, да?
стелла: Как бы не так! Образ и поворот головы нашего драгоценного.
Nika: Так ведь у каждого свой драгоценный
Калантэ: И еще через некоторое время. ИРка и Атос. Признание. Стелла, у меня слов нет. Спасибо, огромное спасибо!
Варгас: Стелла! АХ!!!
Nika: Варгас пишет: АХ!!! присоединяюсь
Nika: Lys пишет: Вот-вот, Ватсона мы тоже любим и в профиль и в анфас
Калантэ: А вы вот попробуйте полюбить профессора Мориарти анфас... Миледи пытается договориться с Мориарти. Стелла, профессор - просто великолепен! СПАСИБО!
Nika: Калантэ Я в изображении Стеллы кого угодно готова полюбить в профиль и анфас... ой, что это я такое написала?
Калантэ: К главе "Противопехотная мина". Объединенные силы Жанниных друзей поджидают отряд шерифа.
Калантэ: Гм... Ника, а как насчет Монпарнаса? В профиль и в анфас, только с пробитой головой? Попытка покушения на Ирку. Стелла - (Только все-таки Ирка гораздо более худенькая... )
Nika: Калантэ А помоему более худенькая Ирка это уже аннорексия (ну это мое сугубое, конечно )
Nika: Калантэ пишет: Ника, а как насчет Монпарнаса? так он же на полу, это уже не профиль и не анфас
Калантэ: Ну... это уже в комментариях не нуждается... Стелла, спасибо!
Nika: Это просто прекрасно!
Калантэ: Продолжаем разговор. Гаврош только что нашел то, что искал - вернее, тех, кого искал. Пусть и несколько неожиданным способом...
Калантэ: Сразу два рисунка Стеллы - Арамис, схлопотавший стрелу в ногу, и - предложение руки и сердца... Стелла, я просто не знаю, как и благодарить!
Калантэ: И еще одна картинка, но другого автора. По хронологии идет как раз сюда, это визит Чарли Брайтона с известием о том, что Жанну схватили. Основная работа - Ярослава Кузнецова, за что ей большое спасибо. Я немного участвовала в рисовании лиц (и еще зачем-то красила все это дело... лучше бы не портила. И мебель тоже я намалевала... ) Знаю, что типаж графа тут совсем другой, но поскольку Стелла все равно этот эпизод рисовать не собиралась - вот!
Nika: Калантэ Брайтон очарователен
Калантэ: Lys - фигушки, все равно серые...
Калантэ: А это - прибытие Жанны в Белый замок. С почетным эскортом.
Калантэ: Проводы ковра-самолета. Спасибо, Стелла!
Калантэ: Белый всадник на белом коне, он же - день ясный. Стелла, ну у меня уже слов нету. Билибин отдыхает! Спасибо!
Калантэ: К главе "За краем света".
Калантэ: Явление небритого и похмельного графа. Стелла - еще раз спасибо!
Калантэ: Натюрморт в комнате Атоса...
Камила де Буа-Тресси: Ах, стелла, это просто необыкновенно! Калантэ, отличная мебель, и чем она вам не нравится???
Калантэ: Вот и я говорю - необыкновенно! Камила де Буа-Тресси - а фиг ее знает, не нравится, и все тут... Белый Замок, столкновение Атоса и банды Петушиного часа.
Камила де Буа-Тресси: Калантэ пишет: а фиг ее знает, не нравится, и все тут Нуу, одно могу сказать: самокритика - не самое плохое качество как фикрайтера, так и художника.
Калантэ: Интересно, пейзаж узнаваем? Это сэр Гай Гисборн и Ольга. В Большом мире. Стелла - спасибо огромное!
Эжени д'Англарец: Ничего себе! Оказывается, это имело место быть совсем рядом со мной - и я об этом только что узнала?! Это ж мой район, я живу в Останкино! Впрочем, о том, что именно здесь снимали «Графиню де Монсоро» и «Королеву Марго», я тоже узнала совсем недавно.
Калантэ: Эжени д'Англарец - Дело в том, что мы трое тоже тут жили... а я и до сих пор живу...
Камила де Буа-Тресси: МММ, а Гисборн тут очень даже ничего... Молод и симпатичен...
Эжени д'Англарец: И что-то балоновское в нем действительно есть. Не портрет, но что-то есть (ИМХО, и не надо на меня смеяться).
стелла: Челка.
Калантэ: Выкладываю сразу две иллюстрации, которые можно было бы назвать "Сватовство гусаров" . Гай Гисборн с родителями Ольги... И граф с отцом Ирки. Стелла - очередное Большое Спасибо!
Камила де Буа-Тресси: Просто АХ! Стелла, слов нет, как здорово! Просто необыкновенный Атос! Спасибо!
Nika: Присоединяюсь! Стелла, спасибо тысячу раз!
Alexandra: Уважаемая Калантэ! Я оценила непосредственность, с которой Вы упомянули в шапке фика, что автор идеи - некто безымянный. Насколько мне известно, это несколько не соответствует действительности. Имена автора, точнее авторов - Владимира Крепса и Климентия Минца, стоят на обложке книги "Клуб знаменитых капитанов". Школьникам и студентам, возможно, это мало что скажет, но людям моего поколения эта книга знакома очень хорошо. И мне крайне неприятно видеть, как идею этой книги - оживающую библиотеку, героев, кочующих по страницам, злодеев, плетущих заговоры с активным участием миледи, юных читателей, соприкоснувшихся с этим миром - беззастенчиво выдают за свою собственную или же за идею каких-то своих безымянных приятелей. Чтобы не быть голословной, навскидку привожу пару выдержек из начала книги: Я понимаю, что ты мне не веришь, и для ясности высылаю тебе ценной бандеролью первую клеёнчатую тетрадь под названием «Операция «Пилигрим». Как только прочитаешь, сразу же отправляй обратно. Все тетради хранятся у меня, как у старосты кружка «Алый вымпел», и Афанасий Петрович всегда может их спросить… А чтобы ты не подумал, что я сам всё это сочинил… прилагаю фотографию места находки… Видишь дуб, разбитый молнией, а перед ним все наши ребята… В морской треуголке с плюмажем — это я. В подзорную трубу смотрит Тарас, Наташа напялила турецкую феску, Ваня вооружился кортиком… А на загадочном сундучке сидит Афанасий Петрович с корабельным компасом на коленях. Португалец одобрительно похлопал старого пирата по плечу: — Успокойся, Билл. Знаменитые капитаны все разом пойдут ко дну. Именно сегодня! Я ручаюсь за успех. И, склонившись к собеседнику, он поделился с ним сокровенными мыслями… — Давно пора положить конец славе знаменитых капитанов. Ведь эти мореплаватели странствуют из века в век, из библиотеки в библиотеку, оставаясь героями и присваивая себе весь успех романов, а между тем какую цену имел бы «Пятнадцатилетний капитан» без Негоро? Кто читал бы «Робинзона Крузо», если бы на страницах не действовал Билл Аткинс? Какой интерес представляли бы три или даже четыре мушкетёра, если бы не интриги миледи, знаменитой, отравительницы, бежавшей с каторги? У неё на плече даже выжжена лилия — так во Франции в королевские времена клеймили опасных преступников. С минуты на минуту она со своими людьми будет здесь. Миледи выразила горячее желание участвовать в этой операции. Ведь знаменитые капитаны — друзья её смертельных врагов — мушкетёров! И без сомнения… — но Негоро не договорил, так как на одной из книжных полок распахнулась книга — роман Александра Дюма «Три мушкетёра». Сквозь торопливый шелест страниц послышались отдалённые выстрелы и звонкий топот конских копыт. — Это она, — прошептал Негоро, не выпуская из рук маятник часов. Захлопнув за собой тиснёный переплёт, появилась женщина в тёмном плаще и в полумаске. Она испуганно огляделась по сторонам, как будто ожидая погони, затем облегчённо вздохнула и сорвала маску. Да, бесспорно, задумка сдобрить живую библиотеку крепкой долей пафосного подросткового мери-сьюшничества принадлежит Вам. Но сама первоначальная идея не становится от этого Вашей или же принадлежащей некоему Вашему таинственному "другу". Я могу понять ребенка, захваченного книжкой про удивительные приключения и попытавшегося "написать так же". Я могу проявить снисходительность ко взрослому человеку, выложившему под видом фанфикшена свои подростковые упражнения. Но я отказываюсь оправдать человека, присваивающего себе чужие замыслы. Обычно в шапках фика указывается отказ от прав. У Вас красуется заявка диаметрально противоположного содержания. По-моему, это очень некрасиво.
Калантэ: Сударыня, если уж быть точными, то в первый раз идею путешествия по книжным мирам изложили в книге "Серебряный вихор", к сожалению, не могу вспомнить автора. Передачу же "Клуб знаменитых капитанов", как это ни странно, я ни разу в жизни не слышала и узнала о ее существовании ровно три недели назад - хотя по возрасту должна была быть с ней знакома. Сама же идея носится в воздухе и периодически используется разными авторами уже много лет, и ни я, ни мой "таинственный друг", который тоже не был знаком с "Капитанами", не собирались ее присваивать - я имела в виду идею данного конкретного сюжета. С тем же успехом можно обвинить в плагиате уйму современных авторов-фантастов - ведь идея путешествия во времени впервые изложена Гербертом Уэллсом. Идея путешествия между мирами (отражениями, гранями и так далее) успешно используется и Владиславом Крапивиным, и Желязны, и многими другими. Так что, простите, никаких чужих замыслов мы не присваивали. Увы, не могу предъявить нотариально заверенную справку, что мы с "Капитанами" познакомились на пятнадцать с лишним лет позже написания своей фантазии - но лгать я не приучена. И воровать - тоже.
стелла: Уважаемая Александра. по тону и по тому как вы излагаете мысль чувствую что мы с вами принадлежим где-то к одному поколению советских людей .Я прекрасно помню Передачи Клуба -это совпадает с моим детским и школьным периодом. Фантастику читаю с 57 года. Жюль Верна Стивенсона и прочих-с этого же года. А вот Дюма-с 63. Я просто считаю что в таком случае всю западную драматургию например надо поставить вне закона за воровство. А Грибоедов просто беспардонно украл у Мольера его Мизантропа и перенес на Русскую почву. так что -не будем их изучать -они все плагиатом занимались? Знаете как считают-есть только Ветхий Завет-а все остальное-перепевы его сюжетов.
Nika: стелла ну прямо слово в слово с языка сняли.
стелла: батюшки! А капитаны невнимательно ознакомились с биографией миледи.Она оказывается на каторгу попала до приговора Винтера-еще до первого замужества бедняжка.(это по их сценарию)
Калантэ: На всякий случай - я не поленилась отыскать "Клуб знаменитых капитанов" в сети. Вот, прошу желающих ознакомиться: текст книги на Либрусек Ну да, прием тот же - в этом я убедилась. Точно так же, как прием путешествий во времени, детективных интриг и так далее. А в остальном сходства не улавливаю, уж простите. Миледи с лорнетом... Отличная дидактическая книжка для детей, которые хотят хорошо знать географию и историю - преподает в игровой форме. В остальном - все принципиально другое, "Клуб знаменитых капитанов" - типичный гротеск, построенный на условности. У меня персонажи живут не на книжных полках в библиотеке, а в собственных мирах, и рассматриваются как реальные люди, которых мы воспринимаем как персонажей. Уже расхождение. А уж об интриге и говорить не приходится. Короче, увы - не могу согласиться с претензией Александры...
Эжени д'Англарец: К слову о приеме - вы еще вспомните «До третьих петухов» Шукшина, из той же оперы. Так что, теперь и Василия Макаровича в плагиаторы записать? А «Клуб знаменитых капитанов» я тоже слушала урывками, кажется, в старших классах.
Atenae: О, как всё драматично закручивается! А идея-то в воздухе носится, Александра. Я с друзьями в юношеском возрасте занималась ровно тем же самым, хотя Знаменитых Капитанов не читала и не слыхала никогда. По-моему, это естественное стремление подростков жить в мире любимых фильмов и книг, и столбить эту идею бессмысленно. Она просто обусловлена нашим возрастом и социальным опытом (точнее, его отсутствием и стремлением приобрести). А то, что Калантэ с друзьями из этих подростковых упражнений, которые, кстати, крайне редко бывают удачными и законченными, сделали вполне крепкий текст, читающийся с большим интересом, - это только плюс им как авторам. А что Вас смущает? У психологов есть понятие "импринтинг", которое означает, что в нас лучше всего запечатляется информация, воспринятая впервые. Ваш импринтинг пришёлся на Клуб Знаменитых Капитанов. Это не означает, что остальные опыты хуже или лучше. Они просто иные, и для иных субъектов не менее значимы. Так что, ребята, давайте жить дружно! Делить нам нечего.
Варгас: Александра, в нулевом посте вы хотели обсудить «кое-что из фанфикшина». Это и есть кое-что? Так мы обсуждаем, а вас нет на форуме. И у меня такое впечатление, что больше мы не встретим вас здесь. Как вы вышли на форум, с какими намерениями? Кто-то дал ссылку? И вообще «Как вы дошли до жизни такой?» И жаль, что ваш личный профиль пуст. Теперь по существу вопроса. Прочитала я «Клуб знаменитых капитанов». И о чём вы, сударыня, где вы увидели плагиат? Совершенно согласна с Atenae – идеи носятся в воздухе, растворены во вселенной. «Знаменитые капитаны», Шендон из «Серебряного вихра», Стругацкие, Крапивин список можно продолжить. Кто у кого украл идею переходя? Кому выдать патент первопроходца? Так вот, если ваше предложение обсудить кое-что (как и появление на форуме) не является провокацией, принесите извинения Калантэ и давайте закроем тему. Давайте жить дружно!:0)
Эжени д'Англарец: Вот именно. Перефразируя известную пьесу, не любо - не читай, а врать не мешай.
Калантэ: А пока мы тут копья ломали, Стелла еще одну иллюстрацию закончила... Спасибо Стелле, и заодно спасибо всем, кто сформулировал то, что я упустила. Процесс превращения Ирки в графскую невесту.
стелла: Каллантэ-это в промежутке между двумя выпадами при ломке копий.
Alexandra: Варгас, можно полюбопытствовать, а кто Вы такая, чтобы требовать у меня паспортные данные в личном сообщении? Вы сами, кстати, не сообщили о себе в профиле никаких сведений, которые позволили бы оправдать Ваше поведение либо крайней юностью, либо проживанием в далеком от цивилизации месте. У Вас нет никаких прав наскакивать на меня бойким петушком, точнее, бойкой курочкой, и требовать в чем-либо отчета. Вы здесь, как я вижу, даже не модератор. Так что, единственный, кто выступил с провокацией - это Вы. Остальные участники, даже возражая, не преступали пределов допустимого. Обвинять меня в том, что я не появляюсь на форуме, вообще простительно только ребенку, не знающему другой жизни, кроме сетевой. Особенно с учетом того, что я почти неделю дожидалась премодерации на форуме. В том, окуда я сюда попала, секрета никакого нет, раз кому-то так любопытно. Ссылка на форум содержалась в комментариях к одному из произведений на самиздатовском сайте. Я пришла в поисках увлекательного чтения, а нашла то, что нашла. Для меня заимствование очевидно, объяснений в духе "Шекспир тоже переделывал старое" я не приму. Заступников автора могу понять: своя рубаха, как известно, ближе к телу. Я же, как уже сказала, остаюсь при своем мнении. На этом прощаюсь.
Arabella: Alexandra пишет: Вы здесь, как я вижу, даже не модератор. Я долго воздерживалась от высказывания, но молчать уже не могу, хотя скандалы на форуме, раздутые из ничего, порядком поднадоели. Я - администратор, надеюсь, МОЕ мнение в данном случае ИМЕЕТ ВЕС? Alexandra , переход на личности на форуме запрещен, к таковым я отношу ваши замечания а-ля: Alexandra пишет: Варгас, можно полюбопытствовать, а кто Вы такая, чтобы требовать у меня паспортные данные в личном сообщении? Alexandra пишет: У Вас нет никаких прав наскакивать на меня бойким петушком, точнее, бойкой курочкой, и требовать в чем-либо отчета. Alexandra пишет: Особенно с учетом того, что я почти неделю дожидалась премодерации на форуме. Главный админ форума в данный момент отсутствует. Если у вас есть какие-то претензии к администрации, прошу вас, я готова вас выслушать, но не в данной теме. Здесь это оффтоп. Alexandra пишет: Для меня заимствование очевидно, объяснений в духе "Шекспир тоже переделывал старое" я не приму. Не вижу заимствования. Да, идея похожая, но, как было сказано выше, такая идея носится в воздухе и встречается не в одном произведении. К вышеперечисленным авторам могу назвать, например, Лукьяненко (там присутствует путешествие в книгу через специально разработанный аппарат). Я вполне допускаю, что идея фанфика пришла автору до того, как она слушала/читала аналогичные произведения. У меня где-то в столе валяется аналогичный (недописанный) фанфик на тему "а если бы они пришли к нам и мы гуляли бы к ним". Сразу оговорюсь, я не принадлежу к поколению, знакомому с названным вами произведением. Фантастикой и фэнтези я увлеклась в институте. Или вы предлагаете автору указать в шапке всех, кто писал на эту тему (неважно, до или после)? Так за всеми книжками на эту тему не уследишь. Вы утверждаете, что это идея один в один принадлежит другому автору? Простите, из приведенных выше цитат, это не следует. В данном произведении СВОЙ проработанный механизм перемещений. Alexandra пишет: Я же, как уже сказала, остаюсь при своем мнении. Это ваше право. Полагаю, все, кто отписывался выше, также остались при своем. Alexandra пишет: Да, бесспорно, задумка сдобрить живую библиотеку крепкой долей пафосного подросткового мери-сьюшничества принадлежит Вам. Можно НЕ голословно. Я только "за" хорошую критику. И лично я тоже вижу немалую долю мэри-сьюшничества. Однако я молчу. Вы решили об этом поговорить? Пожалуйста, примеры, голословная критика не принимается. Alexandra пишет: Я могу проявить снисходительность ко взрослому человеку, выложившему под видом фанфикшена свои подростковые упражнения. Опять же, пожалуйста, примеры. Alexandra пишет: Я пришла в поисках увлекательного чтения, а нашла то, что нашла. И это единственный фанфик, который вы нашли на форуме? Что касается вашего разочарования, я могу лишь посочувствовать. Знали бы вы, сколько всего лично мне попадается в сети (и на Самиздате, кстати, тоже). Что заставило вас думать, что на данном форуме под ником Калантэ пишет А. Дюма? Тут собрались люди, в большинстве своем НЕ занимающиеся профессионально "писательством". Они выкладывают творчество. И ждут ОБОСНОВАННЫХ отзывов и критики. В завершение, если хотите обсуждать творчество, давайте обсуждать ТВОРЧЕСТВО, а не правильность оформления шапки в которую автор по незнанию не внес десяток фамилий тех, кто писал похожее до него. Всего доброго!
Джулия: Arabella , спасибо за ответ по существу, который вы дали. ППКС, и больше мне добавить нечего. ЗЫ: "Клуб знаменитых капитанов" читала, слушала с упоением по радио и люблю до сих пор. Параллели усматриваю, плагиат - нет.
Калантэ: Стелла, еще раз спасибо за терпение - и за чудесные иллюстрации! Спешу вывесить еще одну.
Калантэ: Отдельное спасибо Стелле именно за эту иллюстрацию - за то, что выдержала все мои капризы и придирки и довела дело до конца в соответствии с ними! Поединок графа и Фрон де Бефа.
Калантэ: Ну и самая последняя картинка. Стелла, спасибо. И за рисунки, и за терпение, и за желание все это нарисовать!
Камила де Буа-Тресси: А при поединке граф смахивает на Дарта, не находите??? Последнее- просто чудо! Получается, если с лева на право, то: Ирка и Атос, Гисборн и Ольга, Чарли и Жанна, верно? Стелла, огромное спасибо!!! Вы просто чудный иллюстратор!
стелла: Спасибо всем что выдержали такой поток рисунков. Ну и я должна сказать что я благодаря этой работе расту как иллюстратор. так что спасибо и тем кто согласен терпеть мои интерпритации любимых героев.
Nika: Калантэ пишет: Ну и самая последняя картинка Как жалко, что последняя! Чарли, как всегда, симпатяга!
Дюманка: Я в восхищении! Браво автор! Это великолепно! Преклоняюсь перед вашим талантом) И говоря выражениями Портоса, я шею сверну тому, кому не понравиться это чудо! А такие я вижу уже имеются на последних страницах. Ну держись Alekhsandra! (украдкой показываю кулак в ее сторону) Фанф читаю как сказочку на ночь) И тихонько плачу в подушку вспоминая слова Иркиной мамы об Атосе... Буд-то он всего лишь сказочный персонаж((((((( Оттдельно приношу свои восхищения stelle! Ваши иллюстрации - это просто КРАСОТИЩА какая!
Ленчик: Дюманка, я отлично понимаю, что про кулаки и свернутые шеи - это такая шутка юмора. Но давайте либо ставить смайлики в таких случаях, либо быть менее импульсивны в своих "благих" намерениях. Ок? :)
Диана: Анна медичи пишет: Aleksandra -это кто? это человек, негативно высказавшийся о данном фике в 2010 году
Nika: Ленчик пишет: я отлично понимаю, что про кулаки и свернутые шеи - это такая шутка юмора А можно не портить прекрасную вещь и перенести весь оффтоп куда-нибудь в другое место? Не говоря уже о том, что никак нельзя свернут шею тому, кто просто не существует в природе.
полная версия страницы