Форум » Крупная форма » "Рукописи не горят" (с). » Ответить
"Рукописи не горят" (с).
Nika: Название: "Рукописи не горят". (с) Авторы: Ника, Лис, Стелла. Жанр: Раунд робин, au, флафф. Размер: Макси. Пейринг: герои Дюма, вымышленные герои. Фэндом: Александр Дюма, "Десять лет спустя". Статус: Законченно. Дело было вечером, делать было нечего. Нет, не так. Ну то есть, почти так. Три девицы под окном пряли поздно вечерком. Кабы я была царица, говорит одна девица... тьфу, вот это уж совершенно не так. В общем, дорогие друзья, подруги и коллеги фикрайтеры, позвольте представить вашему вниманию то, что на научном языке, кажется, называется «раунд робин». То есть фанфик, написанный не одним человеком. В общем, в один прекрасный день, а может и не прекрасный, а может и вобще не день, а вечер... тьфу, опять не то. Короче, собрались Лис, Стелла, еще один человек, который пожелал остаться неизвестным истории и скромный автор этих строк (цитата) и решили попробовать обьеденить свою бурную фантазию и идеи, которые их преследовали с юного возраста. Поэтому, если кто-то где-то усмотрит плагиат или параллель со своим сюжетом—уверяю, что совершенно точно никакого плагиата быть не может—это просто наверняка совпадение общих фантазий. Тем более, как-то раз на соседнем форуме почти научно доказали, что в фанфишкене плагиата таки не существует. Не судите строго—это писалось исключительно от балды, в свободное от работы и всего остального время, и изначальное предназначение этому бреду был исключительно стол. Так что авторам, к тому же, еще и немного страшновато за последствия извлечения этого самого из стола. Короче, если кому-то вдруг покажется, что место этому делу действительно в столе, то оно вернется туда совершенно незамедлительно. Пс. Ни на что не претендуем, просто песенку поем. (цитата).
Ленчик: Процесс заваривания чая "из самих ромашек" просто убил Особенно - разделение оных на две кучки))))
Nika: Ленчик пишет: Особенно - разделение оных на две кучки)))) Что для француза ромашки, то для русского чай
Nika: --Надежда, я тебя когда за кофе посылал? Опаньки! Вот это Облом Обломович Обломов по полной программе! Вот это я влипла! Значит, все-таки сон... а я-то уж так надеялась, что все это навсегда, уже видела себя его женой... в самом замечательном замке и кучей детей, которых воспитывает кормилица, или кто там у них еще для этого есть, а я целый день торчу в библиотеке и читаю все, что мне вздумается... хорошенького, как говориться, понемножку... --Надежда! Позвольте узнать, для чего вы здесь сидите? Если для красоты, то я ведь и сам могу! --Простите, Юрий Сергеевич, я замечталась. --Это не новость.—Юрий Сергеевич медленно, но верно подходит к моему столу.—Слушайте меня внимательно, Надежда. Представьте, что я—ваш любимый мушкетер. Ну, самый-самый. Кто там он у вас был? Господи, как же я его все-таки обожаю, естественно, как секретарь начальника! Ну, у кого еще в современном Питере есть такой замечательный Юрий Сергеевич, который знает все твои немного странные увлечения и даже в какой-то степени им потакает. Правда, я чувствую, что у него тоже терпение не бесконечное. --Виконт, Юрий Сергеевич. --Кто? --Виконт. Де Бражелон. --Это что, как у нас поручик Ржевский? Да не вздыхай так, дай книгу, я в метро по дороге домой перечитаю... если я не усну на работе... Надежда! --Да, Юрий Сергеевич, уже бегу, вам со сливками или без? --Мне кофе! Все равно, с чем! Умоляю, сделай так, чтоб вода быстрее закипела... --Лежать!!! Руки верх, ключи ит сейфа, быстро, лежать, всем!!! --В-вы к-к-кто?—немного испугавшись, на всякий случай интересуется Юрий Сергеевич. --Вы начальник?—бандюга направляет пистолет на Юрия Сергеевича. --Я дед Мороз! Что вам нужно? --Заткнись! Ключи от сейфа, быстро! Здесь сейчас я начальник! --Отпусти секретаршу. Она здесь не причем. --Не надо, Юрий Сергеевич, я никуда не уйду,--шепчу я начальнику. --Наденька, ваша лояльность здесь сейчас совершенно неуместна,--тоже шепчет он в ответ.—Я, конечно, весьма тронут, но если вы приведете помощь, это будет гораздо лучше. Идите, умоляю вас. С меня поездка на Кипр за моральный ущерб. --Юрий Сергеевич, если он заберет все деньги, чем же вы заплатите за Кипр?—шепчу я первое, что приходит мне в голову. Все-таки мысль идти мимо бандюги с черным пистолетом мне совсем не улыбается, хоть я и не из трусливых. --Далеко собралась, Снегурочка? С тобой я потом поговорю, отдельно. Мне всегда брюнетки нравились. --Я сказал—отпусти секретаршу!—окончательно вышел из себя обычно всегда спокойный Юрий Сергеевич. Неизвестно, как бы закончился весь этот спектакль, но тут дверь неожиданно распахнулась и на пороге показалась... девушка в джинсовом костюме и с пистолетом в руках, похожая на меня, как две капли воды. Если бы на меня все еще не было наставленно черное дуло пистолета бандюги, я бы непременно очень и очень удивилась. Но сейчас мне хотелось одного—чтобы это все поскорей закончилось. --Положи ствол,--медленно произнесла девушка, подойдя к бандиту сзади прежде, чем он успел дернуться. Господи, слова-то какие знаем!—Если не хочешь суда, забудь сюда дорогу. А еще лучше, вспомни дорогу на свою родину. Ты меня понял? Бандит не стал спорить и испарился, как будто его не было. Юрий Сергеевич медленно поднялся, затем помог мне встать. --Простите, прекрасная дама, вы Жанна д'Арк? --Да-да, мне бы тоже хотелось... --Нисколько, Юрий Сергеевич. Я Надина родная сестра, мы близнецы. Меня зовут Габриэлла. --Какое интересное имя. Не знаю, как вас благодарить. Хотите на Кипр? --Благодарю вас, я как раз собиралась ехать отдыхать в другое место. Я как раз хотела зайти за Надей, чтобы пойти пообедать, а то чудо в перьях я совершенно случайно заметила. --А пистолет у вас с собой тоже совершенно случайно оказался? И почему я вас раньше никогда не встречал? --Вобще-то, если честно, то да, случайно. А не видели меня потому, что я далеко живу и здесь бываю крайне редко. --Ну что же, теперь понял. Наденька, вы можете сегодня быть свободны на весь день. --Спасибо, Юрий Сергеевич. В кафе я немного прихожу в себя. Правда, после рассказа Габриэллы мне тут же снова кажется, что я совсем свихнулась. Однако, глядя на нее, я понимаю, что все это—чистая правда. А то, что она сейчас здесь—это очередные выкрутасы воронки. --Как же ты все-таки во-время успела. --Ну, ты видишь, воронка знает, что делать. Да успокойся, ничего ведь не случилась. Да и вряд ли он бы вам что-нибудь сделал. По лицу видно было. --Все равно, приятного мало, согласись. Слушай, забери меня отсюда, умоляю. Если бы ты только знала, как тут иногда бывает... --Надюш, но ведь я—это ты. --Да, но в то же время я—это я. --Я понимаю. Но ты же понимаешь тоже, что я тут не причем. А я бы вот с тобой сейчас джинсами поменялась. Все у них там хорошо, только эти чертовы крючочки заколебали по самое не хочу. --Повезло же тебе. Мне бы тут хоть замуж выйти бы. Уже все равно, за кого. --Выйдешь. Точно тебе обещаю. --Откуда ты знаешь? --Просто знаю, и все. И вобще, наверное, я для того сюда и попала, чтобы тебе это сообщить. --Надя! Надь, проснись, просыпайся, где ты там гуляешь... Я открываю глаза. Козочка. Жанна-Ника-Вика. Боже, какое счастье! И Рауль здесь. Слава богу, все на местах. --Надюш, все в порядке? --Ох! Вы себе даже не представляете, где я была! Я начинаю верить, что бог все-таки действительно есть! --А когда ты в этом сомневалась?—тут же удивленно спрашивает Рауль. Так, понятно. Я же ему еще не все подробности поведала, в отличае от Жанны и д'Артаньяна. Рауль вобще еще неизвестно как на это все может отреагировать. С этим я, пожалуй, повременю. --Не обращай на меня внимания. --Но ты в порядке? --В полном. --Слава богу. Тогда, может, отдохнешь? Я расскажешь все потом. Это, в самом деле, здравая мысль. А то у меня нет сил сейчас обьяснять, как сейчас делаются дела у меня на Родине.
stella: Nika , О-о-о! Такого поворота я не ожидала!
Nika: Я обо что-то ударилась. Не очень больно, но и не слишком приятно. Я открыла глаза—оказывается, я сижу на качелях в нашем дворе в Иерусалиме. Ой!!! На самом интересном месте!!! Вот же ж блин... ну хорошо, все хорошее когда-нибудь кончается. Надо только побыстрей привыкнуть к этой мысли и сделать вид, что со мной ничего не произошло. Зная Сашу, он ничего и не заметит. Вот это как раз к лучшему. На лестнице я сталкиваюсь с Моисеем Ивановичем. --Доброе утро, Жанночка,--здоровается он. Вобще-то здесь для всех я Ника, но М. И. единственный, кто согласился ознакомиться с моим бредом, изложенным на бумаге. И то, скорей, по доброте душевной.—Я дочитал ваших трех мушкетеров.—Ну слава богу, они, кажется, до Берлина быстрей дошли, чем он дочитал ТМ!—У вас продолжение есть? --Обижаете, Моисей Иванович. Даже целых два продолжения. Зайдите после вашего сериала, я вам дам. У М.И. двенадцатичасовой сериал по каналу Израиль-плюс точно наркотик. Я уже перестала понимать, что он смотрит-Серафима, Ефросинья, Маруся, возвращение Маруси, возвращение Ефросиньи, и теде. Единственное, что меня впечатлило из этого бреда на экране, оказался неожиданно милый ментовский сериальчик "Глухарь". Да и то, пожалуй, только из-за Аверина. Откуда только он вылез среди этого количества того, что сейчас называется актерами? Этот, пожалуй, даже был бы достоин сыграть в нормальной постановке ТМ, если до этого только когда-нибудь дойдет. И это еще к мирным фанфикшенерам какие-то претензии предьявляют! Да у нас там такие вещи есть—они всеми своими колхозами отдыхают... Я поднимаюсь в нашу квартиру и тут обнаруживаю, что ключа у меня почему-то нет. И меня почему-то подбивает позвонить в звонок. Ну вот интересно, Саша на работе, дети в детском саду, кто мне должен открыть дверь? То, что я увидела, точнее, кого--превзошло все мои ожидания. Это как—крыша уехала и не вернулась? Раздвоение личности? Надо меньше пить, меньше пить... но я ведь вроде и не пила? Все равно надо меньше пить... --Привет, Жан,--спокойно говорит мой дубль—или не дубль? Может, это я дубль, а не она? Спокойствие, все будет в порядке...—Заходи, чувствуй себя как дома. Как там у Высоцкого? «Смешно, не правда ли, смешно—и вам смешно и даже мне...» --Ну как вы тут?—почему-то как ни в чем не бывало интересуюсь я, зайдя в квартиру. --Я их когда-нибудь точно кастрирую всех троих,--заявляет Ника без всяких предисловий. --Троих?—тут что, прибавление в семействе было? Ну нет, зная себя, я бы прежде сама удавилась. --Ну да, Пашу, Диму и Сашу. Достал, блин, девочку ему подавай. Пускай сам рожает, с меня хватит... --Ник, может, кофе угостишь? --Нет, подожди, давай сначала вещи соберем, кофе не молоко, не убежит. Заня свою практичность, я могла даже не удивляться если бы у меня уже было все для меня самой же приготовлено. Так и есть. --Косметика, серьги, джезва... --Ник, накой мне там джезва сдалась? --Ты че, дура? Плита-то там есть? Вот возьмешь с собой растворимый кофе и будете с Надей пить пока на закончится. А потом у них ведь там горячий шоколад есть, не забывай. --Ты гений, прочь сомненья. --Я тебе твоего ненаглядного на кассету записала. Послушаешь, пока батарейки не закончиться. А для Нади что-нибудь поритмичней... правда, на мой вкус. Секрет, Чайф, Браво и все такое прочее. --Да тебе цены нет. --Так ведь я—это ты. А ты—это я. Боже, дай мне силы выдержать этого зануду... я бы с тобой сейчас на раз поменялась. --Извини, это не от нас зависит. --Пожалуй, да... Я добавила еще пару мелочей, которые не слишком бросались бы в глаза. Затем мы выпили кофе со слоеными арабскими лепешками—и мирно поболтали о том о сем, как старые подруги. Ника напоминает кое-какие детали из «Виконта», чтоб у меня было чем обороняться от придворных в Лувре, а я уже чувствую, что дело идет к крупному разговору. И вдруг я кое-что вспоминаю, прямо-таки архи-важное. --Ник, слушай, значит так, косметика—тебе, у них там все равно своего добра хватает, джинсы—мне. --Может тебе еще канистру с бензином дать и зажигалку, чтоб тебя д'Артаньян за ручку на костер отвел и сам же поджег? --Да я же не буду по Парижу в них гулять, пригодяться когда на Бель Иль ломанемся. --Думаешь Портоса спасти? --Хотелось бы, но вряд ли удастся. Но попытка не пытка, товарищ Берия? Короче, джинсы давай. Я понимаю, что во всем должен быть предел, поэтому выбираю джинсы без дырок. Ладно, черт с вами. Но зато голубого цвета. И джинсовую рубашку в довершении всего. Вот теперь точно все. --Ты думаешь, мы еще встретимся? --Обязательно встретимся...
Ленчик: Да! Да-да-да! Сколько ж может приличная девушка жить без джинсов?!
Nika: После последних потрясений жизнь, все-таки, как обычно вернулась в свое русло. В Козочке прочно засела дружная, веселая компания, практически ставшая одним целым, как и положено последователям идей мушкетерской трилогии. Дни мирно текли за днями, Надя почти смирилась с тем, что беременность—это единственный способ для появления на свет продолжателей рода. Жаклин с самого начала отнеслась к этому спокойней и веселей. Д'Артаньян, Рауль и Анри с утра до вечера были «на работе». Надю почему-то каждый раз слегка передергивало при слове «работа». Так я и знала, лучшее лекарство от ностальгии—это попасть домой, причем еще хорошо, что та, другая Надя успела-таки во-время. Все-таки эта чертова воронка работает, хоть и не дает пока о себе знать. Тьфу, чтоб не сглазить! В один прекрасный день, когда запас растворимого кофе уже почти закончился (батарейка на магнитофоне сдохла, естественно, еще раньше, так что теперь мне оставалось только любоваться на фотографию Высоцкого на обложке кассеты, но, как говориться и на том спасибо) в дверь Козочки постучали. На секунду я даже предположила, что это вернулась Мадлен, а сейчас это было бы ну совершенно не кстати, но слава богу, пронесло. На пороге стояла совершенно незнакомая дама лет сорока пяти. --Добрый день, душечка,--весьма приятным и добрым голосом произнесла дама.—Я ваша тетушка из Швейцарии, я приехала к вам жить. «Это смутно мне напоминает индо-пакистанский инцидент,»--пронеслось у меня в голове почти автоматически.—«Где-то это я уже слышала...» --Душечка, разве вы меня совсем, совсем не помните?—настойчиво продолжала дама.—Ведь я одна из родственниц господина графа. Конечно, не первое родство, но у нас всегда были добрые отношения, поэтому, когда господин виконт попросил меня о помощи, разве я могла когда-нибудь, в чем-нибудь отказать этому мальчику, он же весь в отца... Я уже давно не встречала такой болтушки, впрочем, получалось у нее это так мило, что даже не успевало действовать на нервы. Дама вдруг оборвала свой речевой поток и неожиданно уставилась на меня. --Господи боже мой, душечка, да вы же совсем не Габриэлла. --Ах, так вы к ней? Теперь я все понимаю... --Душечка, простите меня, это я к старости совсем слаба глазами стала. Чтоб меня покрасили! Эта дама—просто ходячий цитатник из нашего времени! --Да что же вы такое говорите, вы совсем не старая. Вы очень красивая. Если я в вашем возрасте буду такой, я буду очень, очень рада. --Вы мне льстите, душечка. Однако будьте любезны, мне надо отдохнуть с дороги, если вы не возражате, а то видите, я уже людей начинаю путать... Кстати, можете называть меня Франсуазой. У меня есть еще несколько имен, но поверьте, сейчас это совершенно не важно. А как вас зовут, моя душечка? --Жанна. --У вас, вероятно, тоже есть еще несколько имен? --Есть. А еще у меня есть один замечательный горячий напиток, от которого сразу проходит усталость. Хотите? --Ах, эти французы, они столько всякого напридумывают! А мой любезный кузен тоже любит этот напиток? Нет, твоему любезному кузен этот напиток строго противопоказан, несмотря на всю его любезность, и вобще, какого черта меня дернуло предложить ей кофе? Ну, после этого я ведь уже не только просто последняя дура, а самая распоследняя. Однако отступать уже было некуда, поэтому я потащила Франсуазу в столовую. По дороге, ни на секунду не переставая болтать (настоящий книжный Атос наверняка прервал бы всяческое общение с ней, несмотря на ее природное обаяние), она поведала мне, что бедный мальчик (Рауль) недавно прислал ей душераздирающее письмо о том, что Габриэлла несколько месяцев болеет и ей нужна помощь. Ха, болеет... хорошее слово... Поэтому она, как хорошая родственница... интересно, почему из всех шотландских дам Рауль выбрал именно ее? А может, тут тоже не без воронки обошлось? Да нет, как раз это скорей всего просто именно стечение обстоятельств и не более. И вобще, пора прекратить мысли о воронке, так недолго свихнуться. Я ни на секунду не удивилась тому, что кофе оказал совершенно противоположное влияние—Франсуаза вырубилась сразу же, как только оказалась в своей комнате. И хорошо, поскольку мне необходимо было побыть в тишине. Я не заметила, как наступил вечер. --Жанна,--я оторвалась от созерцания фотографии Высоцкого на обложке кассеты. Передо мной стоял д'Артаньян с видом пушкинского командора.—Ты знаешь, я тебя, вобще-то считал умной женщиной... и сейчас считаю, но ведь иногда, как там у вас говорят, на старуху бывает проруха... так вот, дорогая... положи, пожалуйста, своего Владимира, когда я с тобой разговариваю... чем ты руководствовалась, когда поила кофе родственницу моего самого лучшего друга? --Я... кстати, что с ней? --Я вот тоже думаю, что с ней. Кажется, спать после вашего кофе совсем не полагается? --Ну знаешь, есть некоторые люди, на которых это действует именно так. Так что не волнуйся, с ней все в порядке. --Интересно... ладно, если ты говоришь, что с ней все в порядке, я тебе, пожалуй, поверю... а с тобой все в порядке? --Смотря о чем ты говоришь... --Вот об этом, дорогая,--д'Артаньян спокойно протягивает мне шариковую ручку, в которой еще осталось немного чернил.—Если ты еще раз оставишь на видном месте какой-нибудь предмет из вашего времени, без которого, как тебе кажется, ты не можешь существовать, у нас будет развод и девичья фамилия. --Что ты сказал? --А что, я перепутал? Я должен был сказать, что я тебя уволю без выходного пособия? --Ты чудовище! Ты хоть знаешь, что это? --Ты меня за кого принимаешь? Спасибо еще, что пылесос сюда не приволокла, а то пришлось бы электричество специально для тебя изобретать. Как там у вас говорят, лампочка Ильича? Черт, ведь он прав. Надо быть внимательней впредь, а то это все может плохо закончиться. Хотя пылесос здесь бы явно не помешал, это точно. --Ладно, я больше не буду. --Ладно, придется тебе поверить...
stella: Ника. хотела бы я знать. куда вас ведет воображенье?
Nika: Да вы итак знаете матчасть перечитайте
Lys: Nika пишет: она поведала мне, что бедный мальчик (Рауль) недавно прислал ей душераздирающее письмо Подставил Рауль своих родных :)) Неужели действительно писал? Или мадам сама догадалась воспользоваться моментом? ;)
Nika: Lys пишет: Неужели действительно писал? Ага, писал он тетушке в Швейцарии, с таким-то отцом скорей бы служанку из Бражелона выписали бы, чем болтливую тетушку
Lys: Nika пишет: Ага, писал он тетушке в Швейцарии, с таким-то отцом
Nika: --Кстати,--произнес д'Артаньян, продолжая задумчиво раглядывать ручку и вероятно соображая, как отнесется местная инквизиция к изобретению подобного предмета,--ты ведь еще не собиралась спать, кажется? --У тебя какие-то предложения? --Совсем не то, о чем ты подумала,--д'Артаньян наконец спрятал ручку в карман и принялся так же задумчиво изучать кассету с записью известно кого.—Я просто давно уже собирался рассказать тебе одну загадочную историю, только подходящего случая не было. Как ты на это смотришь? --Я просто обожаю загадочные истории. А какой у нее конец? --Загадочный. Кстати, я, кажется, понял, как работает ваш магнитофон. --Поздравляю. Только не тяни кота за хвост, рассказывай уже. --Что? Не тянуть кота... ладно, я понял. В общем, когда-то давно, один мой друг... --Граф де Ла Фер?—выскочило у меня почти самой собой. --Как ты угадала? --Я тебя насквозь вижу. --Гм, интересно... ладно, продолжу. Так вот, когда мы были раза в два моложе и когда нас все называли «четверо неразлучных», наш дорогой Атос познакомился с одной знатной дамой. --Что ты говоришь? --Весьма интересно, правда? А что еще интересней, это то, что у них был роман. Взаимный. --Взаимный? У Атоса? Ты ничего не путаешь? --Послушай, дорогая, я похож на человека, который способен перепутать что-либо, связанное с Атосом? Слушай, пожалуйста, и не перебивай старших. Ну так вот, ты бы только видела это. Он даже пить совершенно перестал в то время, пока это у них продолжалось. --Надо же! Хотела бы я посмотреть на эту женщину, ради которой Атос совершенно перестал пить! --Твои мысли идут в совершенно правильном направлении. --Но послушай, если у них все было настолько замечательно, почему же он не сделал ей предложение? Неужели и ее не счел своим идеалом? --Тут не все так просто. Дело в том, что когда он уже собрался предложить ей руку и сердце, дама куда-то пропала без всякого обьяснения. Естественно, мы ее искали, где только могли, но она как будто сквозь землю провалилась. Впрочем, я как будто что-то слышал потом при дворе, что она была беременна и не знала, как он к этому отнесется... ну, ты сама понимаешь, у нас тут не то, что у вас. --Так ты думаешь, что... --То, что я думаю на самом деле, знаю только я, дорогая. --Это я уже поняла. Тогда скажи, что ты еще слышал по этому поводу. --То, что Дезире... --Ее звали Дезире? --Это она себя так называла, во всяком случае. В общем, что она умерла при родах и что слухи об этом даже дошли до Атоса. Уж слишком загадочной была история, чтобы у нас ее не обсудили в каждом углу. Сама понимаешь, интернета ведь нет... --Да понимаю, понимаю. Трудно вам-таки без интернета. --Возможно, но дело не в этом. --Да, конечно. Бедный Атос. --Ты понимаешь, что я с ним больше никогда не поднимал эту тему, как бы мы не напивались, хотя она наверняка нас всех считала своими друзьями тоже. Он все-таки нашел силы пережить и это. Но я почему-то уверен, что он до сих пор ее не забыл. --Это все ужасно трогательно, но почему ты мне это рассказал именно сейчас? --А ты подумай. --Ты думаешь, что это кто-нибудь из наших? --Я в этом совершенно точно уверен. А окончательно и бесповоротно убедился в этом, когда на себе вашего Рокоссовского тащил. --Маресьева. --Детали, дорогая, детали. --Но скажи мне тогда, догадливый ты наш, какой смысл тем, кто всем этим управляет, столько лет мучаьт людей неизвестностью? --Ну, во первых, мы еще точно не знаем, выкинет ли ее обратно к нам, а даже если и выкинет, они могут и вовсе не встретиться... а во вторых, если бы я только знал, кто там тянет кота за хвост, уж я бы с ними побеседовал. «Знать бы мне, кто так долго мурыжил—отыгрался бы на подлеце, но родился, и жил я, и выжил, дом на Первомещанской, в конце...» --Поклянись мне, что Атос никогда не узнает, что я тебе это рассказал. --Ага...—задумчиво произношу я, все еще размышляя над тем, кто же может быть главным в этом проклятой воронке. --Жанна! Я тебя, кажется, о чем-то попросил. --Ага... ну хорошо, хорошо, вот,--я торжественно поднимаю обложку кассеты.—Чтоб мне никогда больше его не слушать! --Ладно, принимается. --Так что же нам сейчас делать? --Ничего особенного. Бороться и искать, найти и перепрятать. --Не сдаваться. --Что? --Бороться и искать, найти и не сдаваться. --Детали, дорогая, детали. В любом случае, нам остается только одно—ждать и помалкивать. Веселенькая перспектива, ничего не скажешь. Ждать неизвестно сколько, неизвестно где и неизвестно кого. Впрочем, выбор действительно не велик...
stella: Приехали, наконец! Почти!
Ленчик: Уууу! Чую грядущую веселуху
Nika: Ленчик пишет: Уууу! Чую грядущую веселуху Не сомневайтесь, будет веселуха точно!
Nika: Мы с Надей пришли к логическому умозаключению, что на время родов мы все—то есть Надя, Жаклин и группа моральной поддержки в моем лице—дружно переместимся в наше время. Ни к чему современной девушке рожать в условиях 17го века, да и Жаклин современная технология тоже совершенно не повредит, а даже скорее обрадует. Посовещавшись еще дальше, мы решили пока Жаклин ничего не говорить об этом—ей лучше не нервничать. Д'Артаньяна и Атоса тоже решили не вводить в курс дела. Хотя д'Артаньян, пожалуй, мог бы обидиться. Ну и ладно, сейчас вобще немного не до него. Атосу уж точно ни к чему знать подробности. Хотя, он бы, пожалуй, отнесся к такому повороту событий философский. Но лучше все же поменьше об этом болтать. Тем более, что тут все пойдет своим путем. То есть тут будем мы тут, а там мы там... короче, все все поняли без ста грамм, как говорила Лис. Хотя в десятый раз перемещаться из века в век стало уже не так бить по нервам, как в первые разы, я все-таки еще удивляюсь. Но ведь мы же сами все решили. Надо еще сказать спасибо, что получилось. И слава богу. Я пытаюсь быстро сообразить, где я нахожусь. Вот за это большое человеческое спасибо тому, кто там у них главный! «Только один гимн—Иерусалим!» Самое главное теперь—это не пересечься с Сашей. Но так как «там» все наверняка продуманно, Саша сейчас, скорей всего, на очередном футбольном чемпионате. Ладно, спасибо хоть что и нас не в Россию занесли. Хотя, по сравнению с парижскими условиями, я бы сейчас и России порадовалась бы... Тут я оказываюсь в палате, где находятся Надя и Жаклин. Жаклин еще спит, а Надя уже, похоже, всем обьяснила, что без наркоза они обе рожать не будут. --Надь, а ты уверена, что Жаклин наркоз не повредит? Ну там, смена временных поясов и все такое? --А какой у вас альтернативный вариант?—мрачно вопрошает Надя.—Да вас д'Артаньян потом сам закопает, если узнает, что можно было уколоться и упасть на дно колодца... Надя и Высоцкий—это сурово. Но временные пояса еще суровей. А то еще таки останемся на дне колодца, как в Бермудах, навсегда... --Женщины рожали и в поле и в окопах,--бубню я свое излюбленное. Тут просыпается Жаклин. Реакция—папочкина. Креститься почем зря. Это в Израиле! --Перестань!—хором шипим мы с Надей. --Это не поможет,--добавляет Надей. --Ой, где это я?—совершенно ошалевшим голосом спрашивает Жаклин.—Ой, я хочу Анри... Ой, господи, только его тут не хватало! Это еще хорошо, что их обоих тут нет, только под ногами зря бы болтались. Еще самих бы откачивать потом пришлось бы. Ну уж нет, придется потерпеть без Анри. Мы быстро вводим Жаклин в курс дела. У нее головка вся в отца—быстро сообразила что к чему. --Нет-нет, как вас называют тут, тетя Ника, вы совершенно правы. Никакого, как это называется, укола ни в коем случае.—Жаклин произносит это голосом, не терпящим возражений, точно такими же интонациями как у отца. --Ты че, дура?—на всякий случай интересуется Надя. --Жаклин, девочка моя, солнышко мое, подумай, моя дорогая, ведь мы же специально сюда попали для того, чтобы вам было лучше! --Так нам и так лучше. И потом, меня же тоже кто-то родил. --И что с ней стало? --Ей просто не повезло. А я сильная. Учтите, отец на моем месте поступил бы точно так же. Твой отец на твоем месте оторвал бы голову и тебе и мне. И правильно бы сделал. --Ну ладно,--вдруг неожиданно вздыхает Надя.—Ладно, я тогда тоже не буду колоться. --Надежда, ты сображаешь, что ты несешь? Тебе-то это зачем? По Надиному виду таки ясно, что она прекрасно соображает. Краше в гроб только кладут. Это вам не после дуэли к капитану топать. Но в конце концов, они две здоровые, молодые девицы. А любое хирургическое вмешательство все же вредно. --Один за всех и все за одного,--заключает Надя для полноты картины.—Учтите, Атос на моем месте сделал бы тоже самое. Ах ты, господи, как же трудно с упрямцами. Нашли себе примеры для подражания. Ну хорошо, в конце концов, не могу же я их заставить? Хотя у д'Артаньяна наверняка бы получилось. Кстати еще один момент. --Надь, ты «Семнадцать мгновений весны хорошо помнишь?» --Я не собираюсь звать Рауля,-- уверяет меня Надя.—Я вобще могу мычать, как корова. --А кого Жаклин будешь звать—Анри? Хочешь, чтоб вас отсюда сразу в палату номер шесть перевели? Тут недалеко... --Я что-то не понимаю, о чем вы говорите,--признается Жаклин. --Значит так,--обьявляет Надя.—Жаклин, чтоб меня покрасили, твое имя здесь Женя. Повторяй. --Же-ня,--по слогам повторяет послушно повторяет Жаклин. --Твоего мужа зовут... в самом деле, Ник, как мы его назовем? Анри, вашу мать. Ан-ри... --Жора,--решительно выдает Надя после некоторого раздумья. --Ну да. Жора-обжора? Это, по твоему, дворянское имя? --Тогда Юра,--предлагает второй вариант Надя. Можно подумать, у нее это давно было задумано.—Юра-Юра, а я такая дура,--тут же довольно мурлычет Надя. А вот это, похоже, экспромт... Тут, наконец, появляется доктор. Боже, какое счастье видеть взрослого современного, нормального человека! Как я все-таки люблю израильских докторов, особенно русскоязычных! Доктор веселый и довольный. Он любит, когда рожать приходит молодежь. А то сейчас у всех сначало модно карьеру, годам к 35ти только раскачиваются. --Так, а где наши мужья?—интересуется доктор. --Они в армии на секретном задании,--тут же нашлась Надя. Вот это правильно, к тому же почти достоверно. Доктор не очень доволен—нет таких секретных заданий, чтоб не попасть к жене на роды. --Они оба вместе на секретном задании? --Бетах, доктор, шнаим беяхад,(конечно, доктор, оба вместе) --я для достоверности перехожу на родной исторический язык.—Они у нас всегда шнаим беяхад (оба вместе). Они ищут Гилада Шалита,--шиплю я на ухо доктору, чтоб он не сомневался в том, что они действительно никак не могли отлучиться даже на столь важное событие. Доктор ворчит в ответ что-то левое, политическое и невразумительное. --А девушки рожать вместе чисто случайно задумали?—спрашивает доктор.--Или они у вас один за всех и все за одного? О, с таким доктором я могу быть совершенно спокойна! Доктор дал мне почти боевое задание—взять штурмом супермаркет и накупить предметы первой необходимости. Я, конечно, сама почти додумалась до этого, но у меня все-таки тоже стресс. Поэтому перед супермаркетом необходимо было посетить ближайшую кондитерскую. Я почти машинально открыла неизвестно откуда взявшуюся сумочку, чтобы проверить, не завалялось ли там хоть с десяток шекелей. К моему удивлению, в сумочке оказался не только кошелек с наличными, но еще и с кредитной карточкой. В довершении всего на дне сумочке оказался ключ. На ключе было написано «Мазда ХL.» Батюшки мои! Вот это забота! Даже как-то неудобно... Прямо передо мной стояла совершенно новенькая, симпатичная маздочка ярко-красного цвета. «Кучера из Мура укатали Сивку...» Тьфу ты! Надо, наконец, перестать цитировать Высоцкого по каждому поводу... так, на что тут нажимать... --Мадам, может, вам помочь нужно? С вами все в порядке? Так, ну точно, доцитировалась, уже за сумашедшую на ровном месте принимают. И еще скажите спасибо, что я не Дюма цитирую. Кстати, про Дюма... Вот уж эту даму я тоже точно где-то видела. Совершенно точно. И я даже сейчас вспомню, где. --Ника? --Стелла? Вы? Вы что, все-таки выбрались в Ерушалаим, и мне даже не позвонили? Что я такое несу, в самом деле? Ну, кому бы она сейчас дозвонилась? Точнее, какой Нике? Однако я чувствую, что если я сейчас со всем этим с кем-то не поделюсь, я точно лопну. Тем более, что уж если кто-то и оценит это все по полной программе, так Стелла уж точно. --Никуся, дорогая, вы знаете, у меня голова сейчас совершенно не тем забита. Хотите, я вам кое-что расскажу, только я боюсь, что вы мне не совсем поверите. --Надо же, какое совпадение! Тогда давайте, сначала вы мне, а потом я вам! Кстати, вы давно на машине не катались? --Очень давно. А куда мы поедем? --Куда-нибудь, где есть много кофе и баклава. --Ну, кофе я не пью, а от баклавы не откажусь. Минут через 15 я торможу возле кафе «Пицца Якова» в старом городе, где есть и кофе, и чай, и пицца, и баклава, а главное, можно спокойно говорить совершенно о чем угодно. После первой чашки кофе у меня тут же складывается два и два. Так вот, значит, кто у нас таинственная мадам Дезире...
stella: Чтоб Ника, да не выкрутилась, еврейская голова! ( шепотом!) Ника, я и вправду , давно не каталась на машине. Такси не в счет.
Диана: Nika пишет: Один за всех и все за одного,--заключает Надя для полноты картины.—Учтите, Атос на моем месте сделал бы тоже самое. Атос на месте роженицы
Nika: Диана пишет: Атос на месте роженицы Не волнуйтесь, Атос еще свое получит
полная версия страницы