Форум » Крупная форма » Двадцать восемь дней лета » Ответить
Двадцать восемь дней лета
Калантэ: Признаюсь, что раздел "крупная форма" выбрала не потому, что оно такое уж крупное, а потому что в остальные разделы как-то не подходит... ну, сами увидите. После длинного перерыва за незаконченный фик браться просто страшновато, нужна разминка, что ли... Ну вот, это она и есть. :-) Жанр - разумеется, ООС, если я все правильно понимаю, разве ж от меня можно ждать чего другого! :-) Все остальное... Автор: Калантэ. Фандом: "Три мушкетера", "Властелин колец" (немножко). Пейринг: Атос, Арамис, авторские персонажи, персонажи "Властелина Колец". Сходство вымышленных персонажей с реальными лицами... Пусть будет случайным. :-) Размер: макси, кажется. Жанр - ООС (ага, я уже предупредила), кроссовер, экшн, попаданцы. Отказ - ну объясните мне кто-нибудь, что это значит? Текст мой, половина персонажей - нет, на права Дюма и Толкина не претендую. :-)
Madame de Guiche: Как мне нравится такой Арамис!
Черная Кошка: Madame de Guiche пишет: Как мне нравится такой Арамис! Cоглашусь - у Вас, Калантэ, очень и очень интересная точка зрения!
Калантэ: Черная Кошка - спасибо за отзыв! Удивительно, но в эту ночь Соня спала как убитая. Нет, в лесу у нее вообще проблем со сном не случалось, но после стольких переживаний можно было ожидать, что уснуть не удастся вообще… Вышло наоборот. Едва застегнув спальный мешок, она словно выключилась из розетки. Даже не слышала, как в машину осторожно забиралась Лерка, захлопывала дверцу, тихо ворчала, пытаясь в скупо разбавленной лунными бликами темноте пристроить куда-нибудь мобильник и часы… Если сон можно с чем-нибудь сравнивать, то всю ночь Соня купалась в теплом и почему-то пушистом океане, пахнущем одеколоном «Арамис». Лицо щекотали чьи-то шелковистые волосы. Под утро в сознание понемногу пробился птичий щебет, ощущение нежного прикосновения сменилось вполне реальным ощущением собственного тела, велюровой надувной подушки под щекой… Некоторое время девушка неподвижно лежала, пытаясь восстановить ускользающее сновидение. Открывать глаза было жалко. Когда теплая тяжесть чьей-то ладони на плече окончательно растаяла, Соня пошевелилась, зачем-то потрогала плечо…Щелкнула дверца, и Соня открыла глаза. - С добрым утром, соня, - сунув голову в салон, сообщила Лерка. Русые волосы были мокрыми, купальник тоже. - С добрым, - садясь и деликатно зевая, откликнулась Соня. – А который час? - Семь. Рыцари еще дрыхнут. Я уже костер оживила. Вылезай, пора завтрак готовить. - А почему я? – возмутилась Соня и потянулась за расческой. - А кто вчера ужин стряпал? – справедливо парировала Лерка. – А? В самом деле. Вот теперь Соня полностью вернулась в реальный мир. Вчера… Господи, только бы этого никто не заметил! Когда они добрались до родного лагеря, она пребывала в каком-то блаженном обалдении, и раздувать костер, на скорую руку варить макароны и мыть посуду пришлось Лерке с эфемерной помощью рыцарей. Ну, пусть не такой уж эфемерной, но Соня все равно в ней участия не принимала – сидела на бревнышке и пыталась собрать мозги в кучку. Одна часть сознания бунтовала и вопила об опасности, другая тихо мурлыкала, не желая с ней соглашаться. Судя по сновидению, при воспоминании о котором девушке стало жарко, победила вторая. - Слушай, а что с тобой происходит, а? – Лерка, чуть сощурившись, пригляделась к подруге. – У тебя температуры нет? - Нет. – Соня отстранила потянувшуюся ко лбу Леркину руку. - Ага, - понимающе хмыкнула Лерка. - Простыл наш батюшка, простыл, касатик… Перекупалси, должно быть… - Да не простыл наш батюшка, а с глузду двинулся, - буркнула Соня. – Отстань, а? - Отстала, - с готовностью согласилась Лерка, - отстала! Ладно, так и быть, за водой я схожу! - Язва… - пробормотала Соня. - Сибирская, - покладисто отозвалась Лерка уже через плечо. Проводив удаляющуюся подругу глазами, Соня взмолилась к небесам, чтобы вредину что-нибудь отвлекло, и небеса услышали. Через минуту, когда Лерка вернулась к костру с полным каном, вжикнула молния палатки, и наружу выбрался Атос. Перехватив его взгляд, Лерка торопливо поставила кан, схватила с растяжки полотенце и поспешно в него завернулась. «А вот не будешь дразниться…» - подумала Соня. Граф тряхнул головой и шагнул к костру. - Доброе утро, сударыня, - донеслось до Сони. - Доброе, - неловко ответила Лерка. – Как ваша рука? - Благодарю, уже лучше… Вам помочь? - Пока не надо. Если хотите искупаться – можно, только повязку не снимайте. Я потом ее поменяю. Атос кивнул. Лерка приладила кан над огнем, подхватила с бревна свои джинсы и майку и скрылась за кустами. Когда она вернулась одетая, Соня уже хозяйничала у костра. - Что варим? – спросила она. - Овсянку, сэр, - Лерка развесила купальник на растяжке тента. – А где… - Купаться пошел, - пожала плечами Соня, - ты же сама разрешила… Хочешь, я тебе свой купальник одолжу, он пока сухой? - Ну ладно, один-один, - смущенно буркнула Лерка. – Поплавает без меня. Из-за деревьев донеслось урчание автомобильного двигателя. Подруги, не сговариваясь, посмотрели в ту сторону – сквозь сосны мелькнуло что-то ярко-красное. - Ну вот, только соседей нам не хватало, - скривилась Лерка. – Надо было все-таки в мастерском лагере вставать. Шумно, зато всегда кто-нибудь дома. Придется кому-то сидеть на стоянке… - Думаешь, надо? - Береженого свинья не съест. Да ладно, я все равно не играю, а пациентов пока нет. - Ну, я думаю, что граф с удовольствием составит тебе компанию, - подколола Соня. - Издевайся, издевайся, - вздохнула Лерка. – Займусь домашними делами, что ли… Атос вернулся с мокрыми волосами, в джинсах и с полотенцем на плечах. Соня отметила, что если Арамис порядком-таки стесняется показываться перед девушками не полностью одетым, то граф на удивление быстро усвоил местные рамки приличия. Или, возможно, это сказывалось поистине королевское достоинство – но и по пояс голым бывший мушкетер держался так, словно ничего особенного не происходит. Впрочем, джинсы шли ему просто потрясающе – хоть в рекламе снимай. Лерка поменяла промокшую повязку, лишний раз удостоверившись, что на графе все заживает как на собаке, вытребовала рубашку и отправилась на берег – стирать. - Я сегодня остаюсь в лагере, - внимательно изучая овсянку в своей миске, сообщила Лерка за завтраком. – У нас соседи появились, мало ли что… - Вы чего-то опасаетесь? – поднял брови Атос. - Да нет, просто не хочу вводить в соблазн ближнего своего, - проворчала Лерка. – Не запирать же все вещи в багажник машины. - Разумно, - улыбнулся Атос. – Если не возражаете, я составлю вам компанию. Соня и Арамис переглянулись. - В самом деле, граф, - подал голос Арамис, - игра у вас, кажется, не вызвала такого интереса, как у меня, а оставлять даму в одиночестве не к лицу дворянину… - Именно,- спокойно согласился Атос. – Тем более, какие-то сомнительные соседи. Полагаю, сударыня, так вам будет спокойнее. Лерка совсем не была в этом уверена. Вернее, рядом с Атосом она могла не бояться чужих людей, но вот спокойствием тут и не пахло – целый день практически наедине с мужчиной, который… с которым… которого… «Тьфу ты, в самом деле, я что – боюсь его, что ли?!» - Мне точно будет спокойнее, - посмотрев на заметно покрасневшую подругу, сообщила Соня. – Благодарю вас, граф, вы очень любезны. - Развели тут китайские церемонии, - в сердцах буркнула Лерка, - а сами нет чтобы к завтраку в смокинг переодеться… - В смокинг переодеваются к ужину, - наставительно сказала Соня. - А ну тебя… Когда Соня с Арамисом скрылись за деревьями, Лерка молча ушла на берег мыть посуду – рядом с Атосом она чувствовала себя не в своей тарелке. «Не делай из мухи слона, - ожесточенно оттирая котелок, уговаривала она себя, - остался и остался. Ну не укусит он тебя…» - Простите, я не помешал? От неожиданности Лерка вздрогнула и упустила в воду мочалку. - Нет, - проворчала она, вылавливая орудие труда. - Простите еще раз, - Атос подошел и опустился рядом на траву, - но мне показалось, что вас раздражает мое присутствие. - Ни капельки, - Лерка отвернулась, старательно делая вид, что увлечена своим занятием. - Тогда отчего вы меня избегаете? - С чего вы взяли? – буркнула Лерка. – Просто дел много. «Вот же черт, наблюдательный какой! – выругалась она про себя. – И чего пристал?» - Простите, если я вас чем-то обидел, но мне время от времени кажется, что вы меня боитесь. На этот раз в воду плюхнулся весь кан. Лерка, вспыхнув, повернулась к Атосу всем телом. - У нас говорят – когда кажется, креститься надо! – с вызовом огрызнулась она. Атос, сохраняя молчание, ловко выудил котелок и поставил его на песок. - Простите, Валери. - Это вы меня простите, – почти жалобно отозвалась Лерка. – Только… не расспрашивайте, ладно? Честное слово, все в полном порядке! Я вас не боюсь, вы меня не раздражаете, и вообще… - Сейчас она больше всего хотела, чтобы бывший мушкетер куда-нибудь убрался. Атос, взглянув на девушку еще раз, видимо, уловил ее желание: молча встал и ушел в лагерь. Лерка длинно выдохнула и снова принялась ожесточенно тереть котелок. …- Вы думаете о том же, о чем и я? – Арамис после недолгого колебания жестом предложил Соне опереться на свою руку, и Соня, точно так же поколебавшись, руку приняла. - Не знаю, - осторожно сказала она. - Вы оглядываетесь на лагерь. Не волнуйтесь, с Атосом ваша подруга в полной безопасности. Уф… Соня боялась, что Арамис начнет разговор о вчерашнем вечере. Сказать ей было нечего, больше всего хотелось зажмуриться и обождать – может быть, как-то само образуется, станет понятнее… К счастью, аббат был слишком умен, чтобы этого не понять. Он не делал попыток обнять, повторить вчерашнее, он даже никак не подавал виду, что накануне случилось что-то экстраординарное, но в глазах у него появилась какая-то теплая, ласковая искорка. - Я боюсь, не заскучает ли господин Атос, - уклончиво ответила Соня. - Не думаю. – Аббат искоса взглянул на спутницу. Соня была бы невероятно удивлена, если бы знала, что снилось ему этой ночью. Вернее, кто. А еще больше она была бы удивлена, если б знала, что он при этом испытывал… Не поединок, не состязание, кто кого, кто первым уступит, не демонстрация собственного темперамента или неотразимости. Не властная стервозность, требующая полного подчинения. Доверие. Ласка. Забота. Арамис тряхнул головой, отгоняя наваждение и чувствуя, что щекам становится жарко. Еще один быстрый взгляд на Софи – глаза встретились, и девушка тут же залилась прозрачным румянцем. И это не было игрой. - Не будет ли у вашего величества каких-нибудь приказаний сегодня? – осведомился бывший мушкетер, разряжая повисшее было чересчур красноречивое молчание. Соня благодарно улыбнулась. - Обязательно будут, шевалье! Впереди сквозь ветки закраснело пламя костра – Соня не заметила, как они подошли к Парижу. …Последний игровой день выдался насыщенным – как и следовало ожидать. Кульминация интриги (причем если бы кому-то из реальных прототипов пришли в голову уловки, использованные Соней и частично подсказанные Арамисом, госпожа История наверняка пошла бы по совершенно иному пути, ибо заговор против короля увенчался успехом), бал, подведение итогов… К концу дня, как водится, игроки разбрелись по лагерям – своим и чужим. Делиться впечатлениями и потихоньку сворачиваться. Соню звали в гости наперебой – Машка Шевретта, Джулиан, Таур, Мафик интересовался, куда запропастилась Лерка… По инерции Соня уже готова была принять приглашение – или зазвать друзей на свой костер – но, перехватив взгляд Арамиса, передумала. Нет, довольно на сегодня светских развлечений, пора двигать в сторону своего тихого и уютного лагеря... Она снова – и весьма успешно – слукавила перед собой, делая вид, что не знает настоящей причины этого решения. Ей не хотелось ни с кем делить Арамиса. Только и всего. Стоянка встретила их пасторальной картинкой: Лерка, сидя на бревнышке, зашивала рукав белой мужской рубахи, Атос неподалеку, удобно устроившись между корнями могучей сосны и прислонившись к стволу, читал – судя по толщине и обложке, все еще «Трех мушкетеров». Рядом с ним стояла полупустая кружка из-под кофе. - Тишь, гладь да божья благодать! – блаженно усаживаясь на «пентагон» и вытягивая уставшие за день ноги, изрекла Соня. – Знаешь, что совершенно замечательно в любой игре? - Что? – откусив нитку, осведомилась Лерка. - То, что она кончается, - глубокомысленно сообщила Соня. – Все было чудесно и увлекательно, но как приятно оказаться в тишине и покое и не думать больше ни о каких заговорах… Атос поднял голову от книги и слегка улыбнулся. - Неужели аббат разделяет ваше мнение, сударыня? - Представьте себе, разделяю, - с достоинством ответил Арамис. – Вы видите перед собой несчастную жертву чужих интриг, милый граф. Разве по собственной воле я бы во что-нибудь впутался? - Свежо предание… - насмешливо обронила Лерка. – Ну что, ужинать будете? - А есть чем? - Обижаешь! Как раз вовремя успели. – Лерка встала, отложив шитье, и сняла с огня тихо побулькивающий кан. – И салат готов. Ты хоть переоденешься или так в королевском прикиде и будешь кашу кушать? - Домомучительница… - жалобно сказала Соня. – Неужели королева не может себе позволить маленького каприза? - Королева может, - хмыкнула Лерка, - но игра закончилась, мадемуазель Клочкова… Кстати, кто победил? - Победили интриги. – Соня заглянула в кан и потянулась за ложкой. – И ничего моему платью не сделается! …Проглотив последнюю ложку, Лерка поставила тарелку рядом с собой, откинулась на коврик и закрыла глаза. - Слушай, а собираться мы когда будем? – Соня прищурилась на клонящееся к закату солнце. - Часа через три, - открыв один глаз, ответила Лерка. – И не раньше. - Так темно же будет. - Вот и замечательно. Видишь ли, - Лерка снова закрыла глаз и поерзала на пенке, устраиваясь поудобнее, - если мы стартуем прямо сейчас, мы приедем домой к часу ночи. А если мы стартуем через три часа – мы все равно приедем к часу ночи. Ты как предпочитаешь провести эти три часа – на берегу реки или стоя в пробке? - Ой! – Соня хлопнула себя ладонью по лбу. – Сегодня же воскресенье… Конечно. - Простите, где стоя? – с некоторым недоумением переспросил Атос. - В пробке… ах да, вы же не знаете… Понимаете, на выходные полгорода уезжает отдыхать на природу. А сегодня вечером возвращается. Дорога забита… Это и называется пробка. Потому что закупоривает дорогу, как горлышко бутылки. К полуночи станет посвободнее и к тому же попрохладнее, это тут, в лесу, хорошо, а на шоссе… - Лерка сделала выразительную гримаску. – В общем, спешить нам некуда. Кстати! – Она неожиданно села. – Господин аббат, нам нужна ваша память. - В каком смысле? – поднял брови Арамис. - Я попытался поточнее вспомнить, где мы с вами выплыли, - пояснил Атос. – Кажется, мне это удалось, но для полной уверенности две головы лучше, чем одна. Арамис кивнул. - Дайте-ка подумать… когда я перестал слышать собак и увидел луну, русло реки перед нами как раз поворачивало на запад. То есть мы были вот за этой излучиной, - аббат кивком головы указал на полоску тростника. – И я помню, что у меня над головой были ветки, к тому же оказалось совсем мелко… стало быть, близко к берегу… - Он вопросительно посмотрел на Лерку. – Госпожа Валери, мне все еще нельзя в воду? На месте получится точнее. - Пожалуй, можно. – Лерка почесала кончик носа. – Только все-таки постарайтесь не мочить повязку. Хотя… а, ладно, если намочите – тоже ничего страшного. - Отлично. И… - Арамис замялся. – Вас и госпожу Софи не затруднит тоже… воспроизвести свое купание? - Надеюсь, не полностью? – ехидно осведомилась Лерка, за что тут же получила от Сони пинок по лодыжке. – Купальники можно надеть? - Да… разумеется… - Арамис покраснел. – Видите ли… дополнительные ориентиры… если вы вспомните, где купались… - Вспомним, - заверила его Соня и встала. – С вашего позволения, мы переоденемся в палатке… - Итак, приступаем к следственному эксперименту! Прихватив купальные принадлежности, Атос и Арамис отправились под прикрытие зарослей, а девчонки нырнули в палатку. - Ты можешь без поддразнивания? – прошипела Соня, расшнуровывая корсет. - Могу, - невинно моргнула Лерка. – А что, надо же воспроизвести ситуацию… - Боюсь, полное ее моделирование скорее помешает, чем поможет! – стягивая платье, отрезала Соня. - Смотря чему… - Лерка многозначительно закатила глаза, тут же схлопотала очередной пинок, хмыкнула и принялась выбираться из джинсов. Некоторое время в палатке царила тишина, нарушаемая только сдержанным пыхтеньем – для одновременного переодевания двух человек здесь было тесновато. Наконец девушки справились со своими туалетами и вылезли из палатки. «Рыцари» уже поджидали их на берегу, с преувеличенным интересом разглядывая речную гладь. - Эльф… - прошептала Лерка. - Тебе тоже показалось? – Соня с некоторым усилием отвела взгляд от стройной фигуры Арамиса. - Да какое там «показалось», вылитый Орландо Блум, - восхищенно шепнула Лерка. – Эх, и почему я не скульптор! Действительно, даже рядом с таким образчиком по-настоящему мужской красоты, как Атос, Арамисом можно было залюбоваться. Стройный, изящный и гибкий, но отнюдь не производящий впечатления хлипкости, аббат чем-то и впрямь напоминал юного эльфа. Только заостренных ушей не хватало. Вода у берега была теплой, как парное молоко. Лерка зашла в реку по пояс и остановилась, поджидая друзей. - Ну вот, где-то тут мы вас и увидели, - сообщила она. – Вон там. Кстати, вы ведь в тростниках вон какую траншею оставили… В середине зеленой стены темнела заметная прогалина. Атос и Арамис углубились в заросли по старому следу, осторожно раздвигая метелки тростника, Соня, подумав, осторожно двинулась вдоль кромки – благо глубина здесь была чуть выше пояса; Лерка – за ней. Из-за путаницы жестких стеблей и листьев доносился постепенно приближающийся плеск воды. - Ага, а вот где они вошли в заросли, - удовлетворенно заметила Лерка, кивая на просвет в тростнике. – Ау! Вы не заблудились, господа? Из зеленой чащи показалась фигура Атоса. - К счастью, мы и в самом деле оставили целую тропу, - оглянувшись через плечо, заметил он. – Арамис, где вы там? Плеск и хлюпанье возобновились. Соня хихикнула – казалось, сквозь заросли продирается… сравнение с кабаном показалось ей совершенно некуртуазным. Скажем – олень. - Я здесь, - страдальческие нотки в голосе Арамиса, видимо, объяснялись тем, что тростник мало того что нещадно путался в волосах, но еще и щедро осыпал друзей отцветшими головками. Да и комары к вечеру осмелели – Лерка звонко шлепнула себя по ноге. Очутившись на открытой воде, Арамис огляделся, переглянулся с Атосом и сделал еще несколько шагов вдоль берега. - Похоже, это было здесь. – Аббат окинул взглядом сплетение сосновых ветвей над головой. – Да, очень похоже. - Мне тоже так кажется. – Атос придержал друга за локоть. – Погодите, Арамис. Если Валери права, то… Лерка почувствовала, как к сердцу прилила теплая волна. Граф назвал ее просто по имени. Случайно? Господи, ну как же мало нужно для радости! - …то не стоит спешить, - закончил Атос. – А то как бы нам не оказаться посреди Беврона… мало того что безоружными, так еще и почти голыми. - Запомните место, - Лерка, разбрызгивая воду, выбралась на травянистый берег. Здесь, под нависшими ольхами, уже сгущались сумерки. – Эх, маркера не прихватили… Сонь, держи их, я сейчас! Тонкая фигурка исчезла в зеленой тени. - А что такое маркер? – запоздало переспросил Арамис. Объяснений Соня дать не успела – снова послышался легкий топоток босых ног, и Лерка выскочила к воде, размахивая косынкой. - Отметим место, чтобы найти с берега, - пояснила она, повязывая косынку на корявый ствол ольхи. – Ну вот. А теперь можно и искупаться! Фонтан брызг завершил эти слова.
Калантэ: ...Собираться пришлось уже в темноте – сначала никто не хотел вылезать из воды, потом Лерка меняла Арамису и Атосу промокшие повязки, потом, дабы справиться с расслабленным после купания состоянием, варили кофе, сушили полотенца, еще потом – одевались, учили рыцарей шнуровать кроссовки, сворачивали палатку… Лерка забралась в машину, развернулась и, не глуша мотор, поставила «Уазик» передом к лагерю. Стоянку осветили яркие лучи фар. Большую часть вещей девчонки покидали в багажник кое-как – по принципу «дома разберемся». Наконец Соня окинула взглядом поляну. Залитый костер уже почти не дымился. - Все забыли, ничего не взяли? - Ну, если что и забыли – на следующий год приедем, авось прорастет, - констатировала Лерка. – Прошу в карету, господа! Господа, одетые вполне соответственно марке «кареты», послушно забрались на заднее сиденье. На лице Атоса читалось легкое любопытство, у Арамиса же внутренняя отделка «Уазика», по-видимому, вызвала некоторое разочарование. Встретив взгляд Сони в зеркале заднего вида, аббат улыбнулся ей и тут же слегка пренебрежительно изогнул бровь: Лерка тронула машину, и «Хантер» медленно пополз по лесным ухабам. - И это называется быстроходной повозкой? – поглядывая на проплывающие мимо стволы сосен, скептически осведомился Арамис. - Ну что вы, - Лерка незаметно подмигнула Соне, - есть куда более скоростные машины… Но на дороге мы немного разгонимся. - А разве мы еще не на дороге? - Не на той, - лаконично ответила Лерка. Серая лента шоссе, залитого лунным светом, была пуста до самого горизонта – Леркин расчет оправдался. «Уазик» перевалил неглубокую рытвину, выбрался на асфальт и притормозил. Соня, не дожидаясь напоминаний, щелкнула ремнем безопасности – она ничуть не сомневалась, что сейчас начнется представление «гонки по отвесной стене». - Ну а это наконец дорога? – Ирония в голосе Арамиса стала еще более откровенной, и неудивительно – автомобиль уже не полз, а прямо-таки тащился вдоль обочины, как издыхающая лошадь. - Это – дорога, - старательно не замечая ехидства, отозвалась Лерка. – Видите ли, я просто опасаюсь вас напугать. Что, хотите побыстрее? - Напугать чем? Если вы о ско… Лерка утопила педаль газа. «Уаз» рванулся вперед, как чемпион «Формулы-1»; Соню вдавило в спинку сиденья, в лицо ударил ночной воздух; Арамис сдавленно охнул и смолк на полуслове. - Я о скорости, - невинно сообщила Лерка. – Вам нравится? Соня скосила глаза – стрелка спидометра подбиралась к отметке 100. - А я, признаться, тоже не верил, - после нескольких секунд молчания заметил Атос, не отрывая завороженного взгляда от летящего за окнами пейзажа. Машина как раз проскочила мимо автозаправки, и неоновая надпись промелькнула с быстротой, убедительно доказывающей – все 100 лошадей работают на совесть. – Нет, я предполагал, что мы поедем быстро, но вот так… Арамис молчал. Соня даже забеспокоилась – не в обмороке ли впечатлительный аббат? Зеркало заднего вида показывало только Атоса, и девушка, оттянув ремень и извернувшись, ухитрилась заглянуть за спинку своего сиденья… На лице Арамиса был написан ужас пополам с мальчишеским восторгом; широко распахнутые темные глаза сияли. - Это невероятно! – выдохнул он. – Сударыня, я беру назад все свои поддразнивания! - И вы говорите, что есть еще более быстрые… автомобили? – Атос чуть запнулся на малознакомом слове. – Но это в самом деле невероятно! - Есть, - Лерка не отрывала глаза от дороги.- Раза в два быстрее. Просто эта машина рассчитана на то, чтобы пробираться по бездорожью. - Постарайтесь не удивляться слишком открыто, - вставила свои три копейки Соня, - если увидите машины летающие. В нашем мире действительно есть многое из того, что в вашем – просто сказка… Лер, музыку не включишь? Лерка, почти не глядя, нажала кнопку магнитолы. Второй концерт Рахманинова заполнил салон. - Это… прекрасно, - негромко произнес Атос, когда последние аккорды замерли, смешавшись с мерным гудением двигателя. Бывший мушкетер даже не стал спрашивать, где помещается оркестр – он видел уже достаточно, чтобы понять – это всего-навсего очередное достижение далекого будущего. – Это… Боже мой, что это?! - Что это за зарево? – встревожился и Арамис. – Неужели пожар? - Нет, - успокоила его Соня. – Это всего-навсего город. Мы подъезжаем к Москве. - Город?! Это светится город?! – Арамис не сводил ошеломленного взгляда с охватившего полнеба зарева. В самом деле, огни мегаполиса могли произвести на выходца из семнадцатого века только одно впечатление – город горит! - Это просто ночное освещение, - пояснила Лерка. – То ли еще будет, господа! Когда «Уазик» въехал наконец на окраину Москвы, господа рыцари окончательно потеряли дар речи. Даже невозмутимый Атос расширенными глазами смотрел по сторонам – на ярко освещенные улицы, на мельтешение неоновых огней и вывесок, на многоэтажные дома… Арамис же и вовсе безо всякого стеснения вертел головой, стараясь ничего не упустить. Поначалу пролетающие навстречу редкие автомобили заставляли друзей слегка вздрагивать, но к этому рыцари привыкли быстро. - Каких же размеров этот город? – зачарованно спросил Арамис. - Почти десять лье в поперечнике, - отозвалась Лерка. – На самом деле это недостаток, господин аббат… Она лихо зарулила под эстакаду, свернула на улицу Королева… и у Арамиса вырвался восхищенный вздох. - Клянусь Богом, сударыни, если бы вы не дали слово, что вы просто люди – сейчас бы я снова в этом усомнился, - в его голосе сквозил совершенно детский восторг. – Это же самая настоящая башня фей! Подсвеченная лучами прожекторов Останкинская башня выглядела хрустальной иглой. Соня тихо фыркнула, попытавшись представить, где там пришлось бы помещаться бедным феям… но тут Лерка сбросила газ, поворачивая во двор, и «Уазик» плавно подкатил к подъезду «сталинского» дома. - Ну вот мы и приехали, - глуша мотор, сообщила Лерка. Полутемный двор был пропитан благоуханием петуний с ближайшей клумбы. Фонарь отбрасывал на асфальт резные тени кленовых веток. Едва слышный шум большого города доносился сюда едва-едва, зато отчетливо, хотя и негромко, цвиркал одинокий сверчок, уже несколько лет живущий где-то под стеной котельной. - Это ваш дом? – Атос запрокинул голову, разглядывая темную громаду, на фасаде которой светилось два-три окна. - Это дом, в котором я живу, - поправила его Лерка. – Здесь много квартир, господин граф. – Она выбралась из машины, кинула Соне связку ключей и открыла багажник. – Сонь, отпирай квартиру, мы таскать будем. Соня кивнула. Наличие лифта и двух сильных мужчин здорово упрощало задачу – с разгрузкой управились даже быстрее, чем перед игрой, вдвоем, с погрузкой. Несмотря даже на то, что вещей сильно прибавилось. Уже через десять минут за спинами друзей мягко защелкнулась входная дверь, и Лерка пробежалась по родной квартире, зажигая всюду свет. - Ужинать и спать, а все дела завтра с утра, хорошо? Сонь, там в морозилке что-то было… Кто первый купаться? – Она распахнула перед гостями дверь ванной. – Вот, прошу… Душ, ванна, вода горячая, вода холодная, - комментарии сопровождались демонстрацией, - мыло, кремы… - Лерка открутила краны, щедро плеснула в ванну лавандовой пены. – Гости имеют полное право принять ванну первыми. - И что, не надо греть воду? – глядя, как над ванной растет пушистая благоухающая горка, восхищенно осведомился Арамис. - Не надо. – Лерка положила на табурет сложенные полотенца, с треском распечатала запасную губку. – Где-то у меня была еще одна… Халат я вам занесу. Захотите вылить воду – просто потяните вот эту цепочку. - Дорогой друг, я с удовольствием пропускаю вас вперед, - Атос окинул взглядом батарею флаконов на полочке, перевел взгляд на исполненное приятного предвкушения лицо друга и чуть заметно улыбнулся. – Прошу вас только постараться управиться до утра. Арамис слегка зарумянился, молча кивнул и прикрыл за собой дверь ванной. Достав из комода свое собственное шелковое кимоно (по здравому рассуждению Лерка решила, что Арамису оно придется впору, а отцовский халат лучше будет отдать Атосу), Лерка вытянула с кухни Соню. - Значит, так, я займусь ужином, а ты помоги аббату, - решительно заявила она. – Ему с раненым плечом несподручно самому себе спину тереть. - А тебя он меньше стесняется! – запротестовала Соня. - Ну хоть халат-то ты можешь ему отнести?! – Лерка почти насильно всунула в руки подруге кимоно и подтолкнула ее к ванной. – Нет, я таки с тобой с ума сойду! – И, убедившись, что Соня медленно идет в нужном направлении, тихонько пробурчала себе под нос: - Ох, и тяжела же работа сводни… Соня осторожно подошла к двери ванной комнаты. Внутри шумела вода, и сквозь этот шум голос Арамиса негромко напевал что-то неразборчивое, но весьма мелодичное. Соня вздохнула. Лерка, конечно, лучшая в мире подруга, и самое ужасное, что она совершенно права, но… но природная стеснительность мешала отчаянно. В конце концов, помочь раненому рыцарю искупаться – что тут такого? Это никакая не романтика, а это просто оказание медицинской помощи... Несколько секунд Соня переминалась с ноги на ногу и наконец деликатно поскреблась в дверь. Пение оборвалось. - Да-да! – донеслось сквозь шум воды. - Я халат принесла, - Соня толкнула дверь и просунула голову внутрь, - вот, на крючок повешу… Вам помощь не нужна? Арамис вскинул на нее глаза - и тут же с плеском погрузился в ванну поглубже, так, что из облака пены теперь торчала только голова. - Какая помощь? – краснея, спросил он. - Вам с раненой рукой неудобно… я хотела помочь вам искупаться… «Ну, Лерка, ну, змея ядовитая, - про себя проклинала она подругу, - подставила… Чтоб я еще раз тебя послушалась!» - Сударыня… - Арамис запнулся. – Мне, право, так неловко… но… я и в самом деле… Соня шагнула через порог и прикрыла за собой дверь. Кажется, ему и впрямь было неловко – в обоих смыслах. А ей… а ей неожиданно стало одновременно смешно и трогательно. - Давайте я вам спину потру, - предложила она, почему-то даже не удивляясь своему нахальству. Видимо, ее природная скромность взяла внеочередной отгул. Арамис поднял на нее глаза – и медленно кивнул. Соня взяла губку и принялась осторожно намыливать плечи Арамиса, стараясь не задевать мокрую повязку. «Расслабься и получай удовольствие», - сообщил ехидный внутренний голос, имеющий несомненное сходство с Леркиным, и Соня решила последовать совету. В лесу стеснительность так ни разу и не дала ей возможности как следует рассмотреть раздетого Арамиса, зато сейчас ничего не мешало – в том числе и сам аббат, сидящий неподвижно с полуприкрытыми глазами и с выражением полного блаженства на раскрасневшемся лице. Водя губкой по гладкой коже, под которой прощупывались удивительно твердые узлы мускулов, Соня беззастенчиво разглядывала ту часть торса, которую не скрывала мыльная пена. Неожиданно Арамис открыл глаза, и новоприобретенная смелость тут же юркнула в нору, виновато вильнув мышиным хвостиком. - Больно? – робко спросила Соня. - Нет, что вы… - Арамис улыбнулся и вдруг, наклонив голову, слегка потерся щекой о Сонино предплечье. – Наоборот… Шаги за дверью ванной заставили их обоих слегка вздрогнуть, и Соня тут же с преувеличенной тщательностью принялась намывать спину «пациента». - Сонь, - донеслось из-за двери, - повязку потом снимешь и ополоснешь чистой водой, полотенцем только промокнешь, угу? - Поняла, - откликнулась Соня и безо всякой надобности добавила: - Мы скоро. - Мы – это звучит гордо! – фыркнули за дверью, и шаги стихли в отдалении. - Закройте глаза, - тихо попросила Соня, - я вам голову вымою. Арамис повиновался. Несмотря на неловкость, он просто таял от наслаждения и надеялся только, что Софи этого не замечает. Ласковые девичьи пальцы забирались глубоко в волосы, взбивая душистую пену, массировали затылок, легко касались шеи… потом зашумела вода, и аббат с удовольствием подставил лицо теплой струе душа. - Ну вот, - Соня осторожно промокнула полотенцем лоб и щеки Арамиса, - теперь вы и сами справитесь. Можете глаза открыть. Я сейчас сниму повязку. - Вы ангел, - Арамис поймал ее мокрую руку и осторожно коснулся губами. – И прошу вас, не усматривайте в моих словах привычного шаблона, - он улыбнулся одними глазами, - я в самом деле так думаю. Кое-что он начинал уже понимать – легкая растерянность Софи только подтвердила его умозаключения. Всемилостивая Мадонна, что же это должен быть за мир, если такое прелестное, умное, доброе создание все время ждет от мужчины подвоха?! Или… или не мир, а кто-то из мужчин в этом мире… эта мысль вызвала в Арамисе далеко не христианское побуждение. Вряд ли они успеют повстречать того, кто посмел нанести Софи обиду, да и законы этого мира… но уж если успеют… …Соня выскочила из ванной несколько быстрее, чем стоило бы, забрав с собой мокрые бинты и вовремя притормозив, чтобы не захлопнуть дверь, а осторожно притворить – и длинно выдохнула. Последняя реплика аббата подействовала на нее, как нокдаун на боксера. Потеря ориентации. Простейшая фраза неожиданно выбила у нее из рук привычное оружие, причем только сейчас Соня вообще осознала, что это было оружие. Он же в самом деле искренен! «Сказка про Того, Кто Сидит В Пруду, - мелькнуло в голове. – Пока я гримасничала и кололась, он отвечал тем же. А теперь… Ой, Господи…» В квартире стояла полная тишина, только с кухни доносилось позвякивание посуды – туда Соня и направилась. Лерка накрывала на стол, стараясь не встречаться глазами с сидящим на угловом диванчике Атосом. Получалось у нее плохо, так что появление задумчивой Сони явно принесло ей облегчение. Через пару минут к обществу присоединился Арамис, облаченный в черное шелковое кимоно с золотым драконом. На голове красовался тюрбан из полотенца, пояс на тонкой талии был затянут натуго. - Ваша очередь, граф, - слегка поклонился он. Атос, забрав халат и полотенца, удалился в ванную, Лерка быстро наложила повязку Арамису и сбежала с кухни – готовить постели. Теперь настала очередь Сони и Арамиса прятать глаза друг от друга. Впрочем, Арамис-то это проделывал уже не столько из стеснительности, сколько из опасения смутить Соню. Ужин из замороженных полуфабрикатов дозрел как раз к тому моменту, когда на кухне почти одновременно появились Лерка и Атос – в отличие от аббата, последний искупался достаточно быстро. Длинный, переполненный впечатлениями день, усталость и купание сделали свое дело – оба рыцаря начинали украдкой клевать носами, поэтому поели в молчании, после чего Лерка решительно взяла бразды правления в свои руки. - Спать, - посмотрев на то, как Арамис тщетно пытается сдержать зевок, резюмировала она. – Всем спать. Постели приготовлены. Соня тоже с трудом боролась со сном, - глаза закрывались сами, как говорится, хоть спички вставляй… Ее еще хватило на то, чтобы ополоснуться под душем и доползти до кресла-кровати в Леркиной комнате. Мысль о немытой посуде продлила бодрствование на жалкий десяток секунд – поскольку совесть, видимо, уснула раньше хозяйки… …Сквозь сон аббат д’Эрбле услышал воркование голубей и постукивание птичьих коготков по жестяному подоконнику. Сквозь закрытые веки проникал солнечный свет – опять он с вечера забыл задвинуть штору. Голуби в аббатстве будили его ежеутренне, но вот что солнце уже высоко – это плохо… неужели он проспал утреннюю службу? И какой странный и длинный сон ему снился… Арамис слегка потянулся, и тут же ноющая боль в плече разом прогнала остатки сна. Аббат рывком сел на непривычно мягкой постели и открыл глаза. Просторную квадратную комнату с беленым потолком заливало утреннее солнце, ослепительно отражаясь от застекленных полок, мягко переливаясь на корешках книг с золотым тиснением и мерно взблескивая на начищенном маятнике больших часов в деревянном коробе – стрелки показывали семь утра. - Доброе утро! Арамис повернулся. Атос, по всей видимости проснувшийся минутой раньше, откинул одеяло и потянулся за джинсами. - Доброе утро… так это был не сон… - Как видите, нет, - не спеша одеваясь, откликнулся граф. – Хотя, признаться, мне в первую секунду тоже показалось, что все это мне приснилось… - Ну, возможно, мы с вами просто так хорошо отметили встречу в каком-нибудь трактире, что не помним, как в нем оказались? – усмехнулся Арамис. Атос встал, подошел к окну и отдернул тюлевую занавеску; с подоконника шумно сорвался голубь. - Это похоже на окрестности трактира? В ослепительно голубом утреннем небе отчетливо рисовалась Останкинская башня, серебристая в лучах солнца. Внизу шелестели кроны деревьев. - Ни в какой мере, - признал Арамис. – Впрочем, как и обстановка… Атос прислушался. В доме царила тишина, только мерно стучали часы. - Кажется, наши хозяева еще спят, - заметил он. – Вы не помните, где здесь умывальная комната? - Как будто налево по коридору. Когда Атос вернулся, Арамис стоял, внимательно разглядывая фотографии на стене. - Взгляните, Атос… мне кажется, или этот мужчина удивительно похож на Валери? Атос подошел. Очень старая черно-белая фотография в застекленной рамке запечатлела мужчину лет тридцати пяти – сорока, в странном матерчатом шлеме на голове и кожаной куртке; на заднем плане виднелось нечто, что человек из двадцатого века уверенно опознал бы как истребитель времен второй мировой войны с трехцветной эмблемой на фюзеляже. Знаток опознавательных знаков, пожалуй, даже смог бы предположить, что эмблема английская. Некоторое время Атос внимательно разглядывал узкое худое лицо. - Вам не кажется, - наконец сказал он. – Но знаете что, я готов поклясться, что видел кого-то очень похожего и раньше… Арамис поднял брови. - Вы хотите сказать, что уже бывали в этом мире, дорогой граф? – с иронией спросил он. - Нет, но я бывал при дворе, - спокойно возразил Атос. – Почему-то это лицо напоминает мне о короле… хотя я не могу понять, почему.
Калантэ: Завтра меня весь день не будет, поэтому вот, еще маленький кусочек. Арамис пожал плечами. - Судя по сходству, это может быть отец Валери… или дед, так что вы никак не могли видеть его при дворе. О, взгляните… Верхнюю полку стеллажа занимали альбомы, и внимание Арамиса привлекла надпись «Лувр» на одном из глянцевых корешков. Аббат осторожно потянул книгу к себе – и столкнул с полки невидимую снизу маленькую коробочку, обтянутую выцветшим бархатом. Коробочка стукнулась о плечо Арамиса, отлетела в сторону и, раскрываясь в полете, шлепнулась на пол. На середину комнаты откатился перстень. - Ох, черт! – Аббат замер, прижав альбом к груди. – Какой же я растяпа! - Нет, просто вы неосторожны. – Атос подобрал оба предмета. - Довольно странное место для хранения украшений, - пряча смущение, проворчал Арамис, - хорошо еще, что это не был чугунный утюг или что-нибудь стеклянное! Что вы там увидели, Атос? Граф, не слушая друга, внимательно разглядывал перстень. - Однако… - пробормотал он. – Посмотрите, Арамис… Я где-то уже видел этот герб. Вместо камня перстень украшала цветная эмаль, изображающая гербовый щит с наброшенной на один угол горностаевой мантией. Брови Арамиса поползли вверх. - Королевская мантия?! Но откуда… - Герцогская, - поправил его Атос. – Я плохо знаком с русской геральдикой, но помню, что это обозначает принца… кажется, по-русски – князя. - Атос потер лоб. – Голубое поле, серебряный крест и луна… Арамис, вы помните прием русского посланника? Мы с вами как раз стояли в карауле! Арамис кивнул. - Принц… дьявол, какие же трудные эти русские фамилии… Бело… бело… - Принц Белосельский, - уверенно закончил Атос. – Как раз он-то и объяснял мне свой герб. И вы знаете, Арамис… Арамис оглянулся на фотографию. - Черт возьми! Получается, дорогой друг, что наша хозяйка – принцесса? Атос пожал плечами. - Я ничуть не сомневался, что она из хорошего рода, - спокойно ответил он. Дальнейшую дискуссию прервали легкие шаги за дверью. В отдалении звякнула посуда, полилась вода, и Атос, молча закрыв коробочку и водворив перстень на место, выглянул в коридор. Соня проснулась от легкого щелчка двери в ванную комнату. Лерка мирно сопела на своей половине дивана, стало быть, это встал кто-то из гостей. Некоторое время девушка прислушивалась к шуму воды, потом по коридору прошуршали приглушенные шаги, и снова все стихло. Будь в гостях кто-нибудь другой, Соня просто повернулась бы на другой бок и продолжала спать, но сейчас можно было не сомневаться: и граф, и аббат относятся к ранним птичкам, а следовательно, пора вставать и хозяевам. Хотя бы чтобы завтраком мужчин накормить. - Ле-ер! – Она осторожно потрясла подругу за плечо. – Вставай, зарю коммунизма проспишь! - Ща-ааассс… - страдальчески пробубнила Лерка в подушку. – А что, без меня не рассветет?! - Так ты же хозяйка в доме или как?! - Ох… - Лерка села, ожесточенно протирая глаза. – Возить их, значит, я, и хозяйка – тоже я… А может, сегодня ты хозяйка, а? - Ну просыпайся, просыпайся, дел много, - сочувственно сообщила Соня. – Гости уже встали, кажется.
stella: А гости бойкие, освоились как!
Madame de Guiche: Господин аббат, помните, как обращаются с ангелами!)
Ленчик: Madame de Guiche пишет: Господин аббат, помните, как обращаются с ангелами!) А также, что бывает в случае несоблюдения традиций обращения с оными ;)
stella: Калантэ , а вот почему вы все время называете Атоса и Арамиса рыцарями? Подчеркиваете, что в их традициях было и " служение прекрасной даме?"
Виола: Калантэ пишет: - Атос… - От волнения Лерка даже не заметила, что назвала графа просто по имени. - Не волнуйтесь, я помню ваши законы, - не сводя глаз с Дементьева, успокоил ее Атос. Абсолютный Атос Калантэ, как же это всё вкусно написано. Читаю - и всё вижу перед глазами. Сцена сражения - на сегодня моя любимая. Как же неотразимы становятся рыцари, когда они заняты своим основным делом - защитой дамы.) И так верно - этот страх, что они не оправдают ожиданий, у Сони. И разная реакция у девчонок, и разная манера вести драку - у мужчин. Очень здорово, спасибо вам! И тапочек, маленький - если позволите. Вот сейчас стало не хватать разнообразия в описании Леркиных реакций на Атоса. То, что она его избегает и почему - это понятно, но наверняка есть какие-то маленькие моменты, когда она о нём что-то более простое думает. Или более сложное, не знаю. Или иначе боится просто. Это даже не тапочек, так, мысли по поводу. Простите, если не в тему.
stella: Виола пишет: Как же неотразимы становятся рыцари, когда они заняты своим основным делом - защитой дамы.) В особенности это касается Атоса, который в трилогии на дух не выносил женщин! Вообще то, все это рыцарство и посвящение себя прекрасной даме закончилось лет за сто до того. Прекрасная дама должна была быть замужней женщиной и рыцарь носил ее цвета. Так или не так? Для того, чтобы защитить женщину от хулиганья не обязательно быть рыцарем: достаточно быть просто порядочным мужчиной. И тут - защита слабого! Если женщина восхищается тем, как ее защищают, значит ей приятно быть слабой женщиной. Зачем же ей тогда переодеваться в мужчину и искать дружбы рыцарей? И еще один момент сразу не отметила: Атос- боевое прозвище, но никак не имя. А по имени граф представился: Ангерран. ( Правда, мы не привыкли его так называть). Для тех, кто еще не знает: Атос- это в русской транскрипции Афон. ( Может, Афоней графа назовем?)
Калантэ: Виола - тапочек совершенно правильный, признаю и постараюсь учесть. Пожалуй, я маленько увлеклась... stella по первому пункту - не я называю мужчин рыцарями, девчонки их так называют. Просто потому что им нравится это определение. Поскольку "рыцари без страха и упрека". По второму - stella пишет: В особенности это касается Атоса, который в трилогии на дух не выносил женщин! - по крайней мере, не плевал им вслед, разве нет? Не доверять женщинам и не выносить их - вещи разные. А рыцарское отношение к даме - вопрос воспитания, а не личного отношения. Ну, это, конечно, мое ИМХО, но я не очень поняла, что вы на это рыцарство так напустились? Ни о каком посвящении прекрасным дамам я не упоминала и не планировала, термин только что пояснила. stella пишет: Если женщина восхищается тем, как ее защищают, значит ей приятно быть слабой женщиной. Зачем же ей тогда переодеваться в мужчину и искать дружбы рыцарей? - тоже не поняла, простите. Кто тут искал дружбы или переодевался в мужчину? Кстати, Лерка восхищалась не тем, как ее защищают, а тем, как Атос ведет бой. Тоже вещи разные. stella пишет: И еще один момент сразу не отметила: Атос- боевое прозвище, но никак не имя - ну да, это, вроде бы, ни для кого не тайна... Только и у Дюма, прошу: "- Ваше имя? - Атос. - Но это не человеческое имя, это название какой-нибудь горы! - Это мое имя." Дюма это называет именем, сам Атос тоже, так может, и мне можно? Я имела в виду, что Лерка сказала не "господин Атос", а просто - Атос. Иными словами, Стелла, я не поняла суть вашего непонимания (прошу прощения, каламбурчик получился). Да, прошу прощения - я только что домой ввалилась, так что сегодня, боюсь, не успеваю ничего выложить. Но завтра наверстаю.
Madame de Guiche: stella пишет: В особенности это касается Атоса, который в трилогии на дух не выносил женщин! Ну, может, все же и не совсем на дух не выносил? Все же "что за прелесть эта Мари Мишон" Сам сказал)
stella: Madame de Guiche , да " прелесть", только потом от этой прелести он подальше держался. Калантэ, просто я не вижу у Атоса " рыцарского" отношения к даме. Вежливое, да, согласна. А Виоле именно рыцарство в них нравится. Фраза про переодевание- это вообще к тому, что дамам хочется почувствовать себя мужчиной хоть так, хоть этак, хоть в мечтах. Мало вы на себе мужских обязанностей тянете?
Nika: stella, да мне вот кажется, что понятие "рыцари" здесь исключительно в обобщенном плане. Ну не бывшими же мушкетерами их все время называть? Да и если вспомнить, они все четверо, дружно со шпагами наперевес бросились защищать незнакомую даму в Красной голубятне--чем не рыцари? Хотя, конечно, когда тот же Арамис дал прохожему кулаком в ДЛС, просто за то что тот ему под ноги попался, это тоже весьма спорный вопрос о рыцарстве. Но сейчас ведь речь не о таких ма-ле-ньких деталях. (Атос тоже далеко не без греха.) Не будь он аббатом, Соня бы сделала из него человека, мне так кажется.
Виола: stella пишет: В особенности это касается Атоса, который в трилогии на дух не выносил женщин! Возможно, именно поэтому))
stella: Nika - бросились не вчетвером, а втроем.( ДАртаньян был в другом месте. ) А вот маа-ленькие детали и характеризуют их отношение к другим сословиям. Хотя, по сюжету, одна из героинь уж точно принцессой оказалась. Сказка есть сказка!
Rina: На самом деле - это вопрос личного восприятия. Каждый из нас нарисовал себе героев и Атоса, в частности, такими, какими мы бы этого хотели, согласна своим особенностям характера. Кто-то просто "вырос" из романтического образа рыцаря без страха и упрека. Кому-то ближе остался романтизЬм.
Калантэ: stella пишет: не вижу у Атоса " рыцарского" отношения к даме. Вежливое, да, согласна. - а что вы считаете рыцарским отношением к даме? Как раз вежливость, соблюдение правил этикета и готовность выполнить то, что это этикет предписывает, в том числе и оградить от чего-нибудь. Точка. У Атоса это привито воспитанием. Более того, именно то, что вообще он женщинам не доверяет, лишний раз доказывает - рыцарь. Потому как НЕ рыцарь при таком отношении к женскому полу им бы, пожалуй, хамил, шарахался и вел себя совершенно по-другому! И покажите вы мне, где там дамы хотят почувствовать себя мужчинами... :-) Кстати, принцесса - это если королевской крови. Князь в "табели о рангах" равняется герцогу, но может быть герцог- принц и просто герцог. Орлеанский - принц, Шеврез - просто герцог. ;-)
stella: Да, но в сказке! А вообще вы подняли интересный вопрос мимоходом. Кажется титул принцессы не всегда соответствовал родству с королями. Конде были принцами. А вот Лонгвиль добивался этого титула( не помню, добился ли )
полная версия страницы