Форум » Крупная форма » Искра (часть 2) или лунный свет » Ответить
Искра (часть 2) или лунный свет
Орхидея: Название: "Лунный свет" Автор: Орхидея Фандом: "Виконт де Бражелон или десять лет спустя" Персонажи: герои романа "Десять лет спустя" и авторские персонажи. Жанр: сказка, приключения, романтика. Размер: макси Отказ: Дюма, Куртилю, Птифису. Начну помаленьку.) Быстро не обещаю, но хочется разрушить опять воцарившееся молчание.
Grand-mere: Орхидея, и техника, и понимание психологии, и умение выразить внутреннее состояние героя через детали.
Орхидея: Глава 11 Аня была права. На следующий день подруги пропали в библиотеке вдвоём, и теперь их разыскивал уже Володя. Он звал девушек на конную прогулку. Света бросила труд «De corpore humani fabrica»* Андреаса Везалия, который с горем пополам пыталась читать на латыни, и убежала с Володей на конюшню. Аня даже головы не подняла, всем своим видом демонстрирую крайнюю степень увлеченности. В этот день на неё нашло кошачье настроение и высовывать нос под моросящий дождь не хотелось совершенно, а тем более ради общения с лошадьми. За книгами время бежало незаметно, наступил вечер. Аня всё так же заседала в библиотеке, когда к ней заглянула Вивьен. - Сударыня, монсеньёр епископ Ваннский вернулся и ожидает вас в гостинной. Аня вскочила, точно подкинутая пружиной, и громко захлопнула книгу, забыв о закладке. - Вернулся? Идём. Арамис расположился в удобном кресле возле камина и ждал Анну с озабоченным видом. Теперь, при свете свечей, девушка могла рассмотреть епископа. Опрятный и утонченный, как всегда, внешне он почти не изменился со времени их встречи в лесу три года назад. Только тёмных волос на голове прелата почти не осталось, и морщинки стали заметней. Определенно, только смерть лучшего друга могла бы так стремительно превратить его в согбенного белого старика. Но этого, слава богу, не случилось. Арамис встал и галантно поклонился. - Сударыня, вы совершенно преобразились! - восхитился он, оглядев девушку. - Я даже не ожидал увидеть вас такой красавицей. Аня улыбнулась. "Бабник со стажем," - подумала она. - Просто здесь мода такая, - ответила Аня с долей кокетства, - Это вам не лес, где внешность меня мало волнует. Но Арамис, вопреки не лишенному тщеславия ожиданию девушки, не стал больше размениваться на комплименты и перешёл к другой теме. - Как вы провели время? - Интересно. Рассматривала интерьеры, осваивала стрельбу, фехтование, верховую езду, добралась до библиотеки. - И как вам? - Потрясающе! Изучала историю Блуа и крестовые походы. Неделя удалась! У Светланы и Владимира, уверена, тоже. Вы знаете, они следом за мной тут очутились. - Да, я их встретил. Они уже поделились со мной своими новостями. Я же говорил, что у вас прекрасные друзья и в беде вас не оставят, - улыбнулся Арамис, - Вы полагаете, что задержитесь в нашем мире не меньше, чем на месяц? - Надеемся, что до следующего полнолуния. - Значит, в запасе чуть меньше месяца... Если вы ещё не забыли за своими увлечениями, я намеревался предложить вам сотрудничество. - Конечно, помню. - Давайте сперва присядем. Аня и Арамис опустились в кресла у камина. Кроме них в гостинной больше никого не было. Потрескивал огонь. В вечернем полумраке мерцали свечи, резкие тени заставляли разыграться воображение и создавали атмосферу таинственности. - Сударыня, я посвящу вас в детали дела, насчёт которого намереваюсь консультироваться. - Я внимательно вас слушаю. - Сейчас идёт подготовка к очередному заседанию суда над Фуке. Их было уже два, и это явно не последнее. Обе стороны проявляют редкостную активность. Людовик Четырнадцатый надеется на угодничество судей и желает вынесения бывшему министру смертельного приговора. Кольбер собирает материалы, компрометирующие Фуке, и подогревает враждебный настрой короля. - Кольбер накопал много обвинений? - Много и очень серьёзных. - А та программа мятежа, о которой я говорила вам три года назад? - Она действительно имелась. Я нашёл и собственноручно сжег этот план, хранящиеся в Сен-Манде, и ещё некоторые важные бумаги, которые удалось отыскать, опередив лишь на полчаса людей, посланных гражданским судьей д'Обре, чтобы опечатать дом. - А ведь это здорово упрощает задачу! Без плана "Сен-Манде" им придётся покрутиться. В антигосударственном заговоре обвинить Фуке уже не выйдет. - Повод обвинить в измене найдётся, не сомневайтесь. Одного казнокрадства не редко оказывается достаточно для смертной казни. - А Пелиссон тоже арестован? - Чуть позже, чем Фуке. - Он, кажется, написал какую-то речь? - Да. Дайте-ка припомнить... "Речь, обращенную к королю одним из его верных подданных по поводу процесса над Фуке". - А что в ней было? - В ней Пелиссон разоблачает судебные инстанции, утверждая, что они не имеют права заниматься делом министра финансов, так как это в юрисдикция короля. А также, что большинство судей заслуживают отзыва. Естественно, он за это поплатился. - Бедный Пелиссон, - вздохнула Аня, - А остальные сторонники? - Госпожа Фуке была вынуждена уехать в Лимож. Но, несмотря на это, она принимает самое активное участие в деле спасения своего мужа. Вся семья суперинтенданта пострадала. Многих отправили в ссылку. Аббат Фуке, будучи не в силах прожить без своих любовниц, время от времени наведывается из ссылки в столицу, но он бестолковый человек, и дела от него дождешься. Маркиза де Бельер под домашним арестом. А те, кто уцелел, находятся в крайне стесненных обстоятельствах. - Ужас какой! Как же вы сами избегли ареста или ссылки? Арамис улыбнулся какой-то странной улыбкой. - Я должен благодарить д'Артаньяна за один из тех устроенных королю скандалов, что так выразительно описаны у вашего Дюма. Дело кончилось тем, что мне порекомендовали, но исключительно на словах, находится в Ванне и не соваться дальше своей епархии. - А не колесить по всей Франции? - А как же иначе! Действовать приходится скрытно и не мне одному. Поддержка суперинтенданта расценивается как помощь государственному преступнику. - И какая помощь Фуке предпринимается всеми вами? Я хочу составить себе полную картину отличий от известной мне истории. - В первую очередь сам господин Фуке целыми днями готовится к обороне, потребовав свои архивы. Мадам Фуке публикует оправдания, разоблачает в печати суд. Кто-то ищет надёжных свидетелей, кто-то негодует, кто-то просто плачет. А я стараюсь добиться разрешения защищать господина Фуке в суде. - Вы серьезно? Вас не допустят, - покачала головой Аня, - Вы его друг. - Это, действительно, очень возможно, но попытаться стоит, у меня есть каналы. В крайнем случае, постараюсь протолкнуть туда людей расположенных к Фуке и перекупить потакателей короля. - И обеспечить их численный перевес? - Хотя бы. - Трудная у вас тут ситуация. - Скажите, как прошёл и чем кончился этот процесс в истории? - На суде Фуке защищался уверенно. Его усилия и усилия его сторонников спасли бывшего суперинтенданта от казни. Фуке был приговорен к ссылке, но Людовик личным решением заменил её пожизненным заключением, и дерзнувшего тягаться с королём финансиста заточили в крепости Пеньероль. Поплатились также за свою деятельность многие, кто стремился к объективности. Поэтому остерегайтесь, шевалье! Вы, защищая Фуке, сами подвергаетесь опасности. - Я уже заметил, что мешаюсь, - усмехнулся Арамис, - Но, ей богу, не сидеть же мне в Ванне. - Тем более! А вы не думали просто организовать Фуке побег? - Сейчас это проблематично. Фуке под носом у короля, окружен огромным числом стражи, за ним смотрит множество бдительных глаз. Вот в случае отправки его в Пеньероль, далекую крепость, задача представляется мне более посильной, несмотря на неприступные стены. И д'Артаньяна, смею надеяться, возле Фуке не будет. - Не будет, - подтвердила Аня. - Тогда можно смело за это взяться. Расскажите мне потом об этом подробней, мадемуазель. А сейчас нужно сберечь господину Фуке голову, иначе никакой побег уже не понадобится. - Логично. - Что вы скажете, если я возьму вас в с собой в Париж? Я вас ещё не слишком перепугал описанием обстановки? - Я согласна ехать. - Вам понадобиться служанка... - Если она помешает, я обойдусь без неё. - Обойдетесь? Тем лучше. Простите, но положение действительно очень стесненное. Я бы рад предоставить вам больше удобств, но лишние люди - лишний риск. - Я понимаю, - улыбнулась Аня, - Я согласна вам помогать, даже идя на некоторые жертвы, при условии доверия и честности с вашей стороны. - Принято. При условии молчания и сохранения тайн с вашей. Уточню, что не обещаю говорить вам всего, но то, что касается дела Фуке вы узнаете в числе первых. - Так что же мы предпримем? - Нужно обдумать детали вашей биографии. Для посторонних людей вы, пожалуй, останетесь мадемуазель де Пеше. И никакими делами со мной и Фуке вы не связаны. - Ясно. - А вот надежным союзникам имеет смысл представлять вас моей родственницей. Это уменьшит их подозрение и внимание к вашей персоне, а также объяснит ваше сочувствие Фуке. - Племянницей богослова или кузиной-белошвейкой? - лукаво улыбнулась Аня. Арамис задумался на минуту, а потом с расстановкой, чтобы информация отложилась в голове девушки, произнёс: - Вы мадемуазель Анна д'Эрбле, моя племянница по брату, который уже умер. Вы жили с матерью в родовом имении недалеко от Парижа, но провинциальная жизнь вам наскучила и захотелось посмотреть столицу. Между делом вы решили повидаться со мной. Но в Париже кипят страсти из-за процесса над Фуке, и вы не можете остаться равнодушной к несчастью, тем более, узнав о моём участии в этом деле. Запомнили? Аня уверено кивнула. - Хорошо, - сказал епископ, - Помните, что этот вариант для немногих, тогда моя фамилия вас не скомпрометирует. От вас, вы понимаете, сударыня, мне требуются только ваши книжные и исторические познания. Вовлекать вас в опасные авантюры в мои намерения не входит. Риска и так достаточно. - Разумеется. Но я не передумаю, - улыбнулась Аня. - Тонкости обсудим в дороге. Меня интересуют планы Владимира и Светланы. Они образованные люди и тоже были бы полезны. - О их планах лучше спросить у них самих. - Так и сделаем. Аня помолчала и спросила: - У вас, действительно, был брат? Вопрос о родственниках Арамиса давно не давал девушке покоя. - Я одинок с детства. - Простите, что я поднимаю такую тему, но у вас ведь была семья. Где же теперь ваша родня? - Многие умерли. С теми кто остался я очень давно не поддерживаю контактов. Епископ встал. - Я отправляюсь обговорить кое-какие дела с графом. Завтра, надеюсь, мы сможем выехать в Париж. Арамис поклонился и вышел из гостиной. Аня, так и не получив толком ответа, посидела у камина в раздумии, а потом отправилась на улицу, куда Света утащила Володю, чтобы показать следы лапок, обладатель которых, совершенно не давал ей покоя. - Ну, о чём вы с д'Эрбле разговаривали? - спросил Володя. - Друзья мои, я хочу помочь Арамису. - Ты уверена, что этого хочет Арамис? - спросила Света, поднимая фонарь, чтобы лучше видеть Аню. - Он сам меня попросил, потому что я прекрасно знаю и книгу, и историю. - Ну, раз сам... - протянул Володя, - Остаётся пожалеть его преосвященство. Аня проигнорировала эту колкость и передала друзьям в общих чертах свой разговор с Арамисом. - Это не так уж безопасно, как может показаться, - заметил Володя. - Я знаю. - А мы? Мы не понадобимся? - спросила Света. - Д'Эрбле интересовался вашими пожеланиями. Кстати, вот и он. С крыльца спустился епископ Ваннский и направился к молодым людям. - Господа, я говорил с Анной, - сказал он, - Должен поставить вас в известность, что забираю её завтра с собой в Париж. - Аня только что сообщила. - Вы, на своё усмотрение, можете остаться у графа или поехать с нами. Знания людей из будущего на вес золота. Во избежание недобрых подозрений, сообщаю, что намерен их использовать для спасения господина Фуке. - Шевалье, мне рассказали, что Филипп в Нижнем-Пуату. Не могли бы вы помочь мне туда добраться? - произнесла Света решительным тоном, - Я предпочла бы путешествие туда Парижу и Бражелону. Аня и Володя обменялись красноречивыми взглядами. Такое решение Светы их не удивило, но взволновало. Арамис лукаво прищурился. - Я, пожалуй, мог бы вам помочь, - медленно проговорил он, - Только для этого мне нужно дать вам провожатого. Снова лишать графа де Ла Фер общества сына я не хочу... Пожалуй, сделаем так. Что бы вы не теряли времени, я предоставлю вам свою карету, и вы сможете отправиться в путь хоть завтра. В Туре вас нагонит кучер, знающий дорогу, и сменит нынешнего. Я назову гостиницу, где вам следует его подождать. Кучер этот глухонемой и ничего рассказать не сможет. - Спасибо огромное! - с чувством воскликнула девушка. - Но к следующему полнолунию вам нужно встретиться с Анной и Владимиром, примите это во внимание. - Это почти как в сказке, - заметила Света. - Мы из нее не вылезаем, - усмехнулась Аня, - Лишь бы она не обратилась ужастиком. - Мне нужна карта Франции, - произнесла Света, - Я не знаю расстояний, а нужно изучить дорогу. Думаю, что при удачном раскладе через недельку я отправлюсь в Париж. - Пойдёмте в дом. У графа де Ла Фер карта найдётся. А вы, юноша, куда намерены отправиться? - обратился Арамис к Володе. - Я в затруднительном положении. Даже не знаю, кому из моих дам я больше нужен. Сравнивая их способности попадать в неприятности, я, пожалуй, останусь с Аней, проводив, до Тура сестру. Конем я правлю уже сносно и смогу сопроводить Свету верхом, а потом приехать в Париж. Заодно проконтролирую, что бы первый кучер не вздумал заняться слежкой. Мало ли... Все четверо пришли в кабинет Атоса. Граф был один. По просьбе Арамиса он послал слугу за картами Франции, а заодно Парижа. - Дорогой граф, - произнёс д'Эрбле, - у наших подопечных произошли некоторые перемены. Мадемуазель Светлана желает отправиться в Нижний-Пуату. Я одолжу ей карету. А господин Владимир хочет сопровождать Светлану верхом. Атос посмотрел попеременно на девушку и юношу. - Лошадей я предоставлю, - сказал он, - За этим дело не станет. Слуга принёс две карты. Света развернула их на столе. - Ну, вот, отлично. Тебе, Володька, от Тура будет не очень далеко возвращаться. Мне нравится такой вариант. Так... Тем временем Аня принялась внимательно разглядывать карту Парижа. - В Нижнем-Пуату долго гостить не придётся, - произнёс Володя, - Дороги в это время года плохие, путь займёт много времени. - Я посмотрю по обстоятельствам. Может быть, я ещё быстрей чем хотелось бы отправлюсь в Париж, - с грустью сказала Света, - а если всё сложится... - А если всё сложится и захочется задержаться, - произнёс Арамис, окинув девушку острым лукавым взглядом, - то напишете нам. Завтра я дам вам адреса. А монсеньёр уже на месте подскажет, с кем отправить это послание прямо оттуда. - Точно, тогда мы сами к тебе приедем! - сказала Аня, - Мне тоже интересно посмотреть, что там, да как. - Хорошо, - проговорила Света, - Но, я так понимаю, это не самый желательный вариант. Я учту. - Отправитесь завтра, господа? - спросил Атос. - Думаю, да, - Света поглядела на Володю. Тот согласно кивнул. - В таком случае давайте подытожим. Картина представляется мне так, - сказала девушка, - Первый вариант: я вернусь почти сразу после Владимира. Второй вариант: отправляюсь в Париж через неделю. И, наконец, третий вариант: отправляю письмо, что никуда не еду, и тогда вы приезжаете ко мне. - В первых двух случаях тоже пошлите вперёд себя письмо, - сказал Арамис, - что бы мы знали о ваших намерениях. - Хорошо. О почте спрашивать у Филиппа? - Да, сударыня, он знает. А с вами, мадемуазель Анна, мы возьмём в Блуа экипаж. - Я пошлю Блезуа, - сказал Атос, - Это избавит вас от хлопот. * «De humani corporis fabrica libri septem» ("О строении человеческого тела, в семи книгах") — учебник по анатомии человека, написанный Андреасом Везалием в 1543 году.
stella: Орхидея , кажется вы первая, кто взялся за процесс Фуке. Ни разу не встречала даже в фиках про Арамиса такого поворота дела. Идея отличная, воплощение тоже.
Орхидея: stella, вот именно, что тоже не встречала. Унюхав пробел, я решила им воспользоваться.) Когда выбирала исторический фон и то, вокруг чего закрутить действие второй части фика, это было первое, что пришло в голову.
Орхидея: Глава 12 День выдался серым, дождливым. На улицу выходить совершенно не хотелось. Куда как приятней греться у камина в замке, слушать как трещит огонь, потягивать выдержанное ароматное вино и вести дружескую беседу. Но нужно было отправляться в путь по осенней грязи. Блезуа съездил с утра в город и нанял для господ карету. Она подъехала прямо к воротам замка Бражелон. Вторая карета ждала там же. Атос, Рауль и Арамис совещались в нижней зале. Студенты, одетые по-дорожному и собравшие свои немногие вещи, вышли к ним, чтобы сообщить, что готовы отправиться в путь. Аня, оглядев эффектный кружок из трёх мужчин с наружность и выправкой бывалых воинов, двоих из которых возраст совершенно не портил, а только придавал величия, восхищенно сказала друзьям: - Вот это мужчины! Шпаги, дуэли, кони... Эх! Володя почувствовал себя уязвленным. Чем спрашивается он хуже? Д'Эрбле снабдил брата и сестру деньгами и записал на листках нужные адреса. Граф де Ла Фер предоставил Володе оружие и прекрасного вороного андалузца. Дождь, тем временем, утих, и все отправились к каретам. Четверо гостей раскланялись с Атосом и Раулем. Виконт поцеловал девушкам руку и пожал Володину. - Спасибо за всё, господин де Бражелон, - сказал Володя, - Я не забуду ваши уроки. - До свидания, ребята! - Аня обняла двух друзей за шею, - Удачной дороги! Буду скучать. Света положила ладонь ей на плечо. - Ничего. Тебе тоже удачи. Жди Володьку. - Непременно! Володя повернулся к Арамису и тоже пожал ему руку. - Берегите, Анну, - негромко, но твёрдо произнёс он, - И, не дай бог, с ней хоть что-нибудь случится. Епископ тонко улыбнулся. - Не переживайте. Она под моим покровительством. С прощаниями, наконец, было покончено. - Пожалуйте в карету. Нам пора, - сказал Арамис Ане. Девушка послала друзьям напоследок воздушный поцелуй, Света и Володя помахали рукой в ответ. Арамис с Аней сели в одну карету, Света в другую, Володя вскочил на коня. Атос и Рауль проводили взглядом своих гостей, разъехавшихся в разные стороны, и неторопясь рука об руку вернулись в дом. Обе пары путешественников спешили. Всё запланированное нужно было осуществить до полнолуния и успеть снова встретиться для попытки перемещения. Книга "Десять лет спустя" оставалась пока на хранении у Володи, потому что её владелица совершенно забыла о существовании скромного творения французского писателя. Зачем роман, когда вокруг неё осязаемый мир, материальное воплощение книжного? ...Арамис и Аня прибыли в Париж во второй половине следующего дня. Гнать коней так, как в прошлый раз, не имело смысла. Путешественники остановились в одной неприметной гостинице. Её хозяин по имени Камиль был знакомым Арамиса. Аня заподозрила, что он являлся членом Ордена, судя по той сдержанной почтительности, с которой хозяин разговаривал с епископом. Девушка развалилась на кровать в своей комнате. Расслабиться после долгой дороги было невероятно приятно. Ближайшее будущее было скрыто покровом тайны и щекотало нервы. Бросаться очертя голову во все тяжкие в её планы не входило, а вот прикоснуться к этой необычайной действительности - очень даже. Аня знала, что не вытянет из епископа Ваннского всей подноготной, но что-то он ей точно расскажет и покажет. Надо пользоваться возможностью, пока дают. Немного передохнув, Аня встала, вышла из комнаты и постучалась в соседнюю, где остановился д'Эрбле. - К вам можно? - Заходите. Вы что-то хотели? - Да, так. - Если проголодались, только мигните хозяину, вам подадут ужин. Епископ взял плащ, проверил пистолеты и заткнул их за пояс. - Вы куда-то собираетесь? - спросила Аня. - Да. Мне нужно навестить одного человека. - Вы без кареты? - Пешком. - А кого вы хотите навестить? Если это, конечно, не что-то сверхсекретное. - Господина д'Ормессона. Вам знакомо это имя? - Д'Ормессон? Д'Ормессон... Кажется, он государственный советник, один из докладчиков по делу Фуке. - На него можно полагаться? - Я помню, что он активно защищал суперинтенданта в суде и был лишен интендантства и звания государственного советника за свою беспристрастность. - Благодарю за сведения. Арамис направился к двери. - Можно я пойду с вами? - Зачем? Лучше отдохните с дороги. Мой визит может затянуться. - Господин д'Эрбле, признаюсь, мне попросту не по себе оставаться одной. - Тут вас никто не тронет. - Я знаю. Но слишком уж всё непривычно. Ну, войдите в моё положение! Я боюсь. Возьмите меня, пожалуйста, - Аня с мольбой сложила руки. - При условии, что вы тихо подождете меня в приемной и не будете задавать лишних вопросов. - Да, конечно, - Аня приложила палец к губам, - Буду вашей скромной и молчаливой тенью. Девушка забежала в свою комнату, схватила плащ и вернулась к епископу. - Я готова. А какие у вас дела к этому д'Ормессону? - оживилась она, - О чём вы хотите поговорить? Арамис закатил глаза. Это определенно было безнадёжно. Анна и отсутствие вопросов - вещи несовместимые. - Идёмте, если уж вы так хотите. Не будем терять времени, - сказал он. Последние лучи заходящего солнца пробивались в прогалок между серыми тучами и освещали черепичные крыши домов. Аня и мечтать не могла пройтись по средневековому Парижу. Девушка помнила совсем другой Париж, помнила огромный город с улицами, которые лучами отходят от площадей, шумными потоками машин и тихими уютными кафе. Город сильно изменился за три века, перестраивался после революции. Здесь же всё было не так, и воздух пах совсем по-другому. Дома были невысокими. Альтернативой загазованности мегаполиса служил конский навоз. Дело привычки. Но ужасы, о страшной грязи на улицах, показались девушке преувеличением. Хотя, может быть, это романтические реалии книги накладывали свой отпечаток. Аня, будучи не в силах молчать, нашла нейтральную тему и расспрашивала Арамиса об архитектурном облике города. До нужного дома дошли минут через двадцать. Как и условились, девушка осталась ждать епископа в приемной, разглядывая узоры на тяжёлых портьерах и наблюдая, как стремительно темнеет за окном. Кроме них посетителей в этот вечерний час больше не было. От бесчисленных вопросов лакею у двери Аня честно воздержалась. Арамис провел у д'Ормессона не меньше часа. Нетерпеливую девушку уже утомило это скучное ожидание, когда д'Эрбле, наконец, вышел из кабинета государственного советника. Девушка облегченно вздохнула. - Я вас предупреждал, сударыня, - сказал прелат, заметив её вздох, - Но вы настаивали. - Ерунда! Мне всё равно так спокойней. Они вышли из дома д'Ормессона. Стало совсем темно. Парижане разбрелись по домам, и улицы были пустынны. Кое-где в окнах горел свет. Аня прислушивалась к звукам ночного города. Здесь было не так тихо как в Бражелоне. Откуда-то доносился скрип ворот и далёкие голоса загулявшей в трактире компании. Залаяли, перекликаясь, собаки. Небо немного прояснилось, и в широкие прогалины между тучами поглядывали удивительно яркие звезды, рассматривать которые не мешали ни смок, ни световое загрязнение. Сочетание слов "яркие звезды над Парижем" само по себе звучало странно. Да, как много люди потеряли от развития "благ" цивилизации. Аня уже настроилась на лирический лад, как вдруг из-за поворота улицы выступили два тёмных человеческих силуэта. Арамис остановился и остановил за руку рассеянную девушку. Аня глянула вперед и её тело прошиб ледяной озноб. Она обернулась, собираясь предложить другой путь, но увидела за спиной ещё двух неизвестных личностей. - Нас окружили, - шепнул Арамис. - Бросьте ваше оружие! - раздался голос, - И не двигайтесь с места! Черты лица епископа стали жёсткими, рука легла на эфес. Раздался выстрел. Арамис оттолкнул девушку в нишу стены. - Сидите и не высовывайтесь, - приказал он и выхватил шпагу. Вот тут Ане стало, действительно, страшно. На лбу выступил холодный пот. Аня опустилась на корточки, ноги не держали. В тени она совершенно слилась со стеной. То ли девушку не заметили, то ли в пылу боя никому не было до неё дела. Перед глазами мелькали тени, люди, клинки. Прогремело ещё несколько выстрелов совсем в упор. Кем они был сделаны, Аня не поняла. Раздался крик. И всё окончательно смешалось. Аня зажмурилась. Жутко захотелось упасть в обморок, но девушка была к этому по природе не склонна. Она тряхнула головой, желая отогнать действительность, как ночной кошмар. Странно было бы погибнуть в любимой книге или, упаси боже, стать свидетелем смерти одного из героев. Девушка набралась духу и взглянула на место боя. На ногах осталось только четверо людей. Один неподвижно валялся на мостовой. Мужчины устали и остановились, что бы перевести дух, готовые среагировать на любое движение. Нападавшие стояли, тяжело дыша и направив клинки в грудь епископа. Д'Эрбле медленно отступал к стене, сжимая в руке сломанную шпагу. Оба пистолета он уже разрядил. Один из нападавший взвел курок. - Теперь вам точно не жить, - проговорил он хриплым голосом. Аня, не помня себя и забыв про опасность, бросилась к ближайшему из убитых и подняла его шпагу. - Арамис, держите! - крикнула девушка. Д'Эрбле поймал брошенную Аней шпагу. Тот из нападавших, что взвёл курок, резко развернулся и выстрелил в девушку. Но, к счастью, пуля зацепила только кружевной манжет её платья, так как Аня неожиданно метнулась к стене. Арамис воспользовался тем, что противники отвлеклись, и выпад бывшего мушкетёра стал для стрелка роковым. Теперь завязался бой два против одного. Смерть очередного товарища распалила нападавших. Аня подметила, что все трое дерущихся ранены. У одного незнакомца был окровавлен бок. Второй нападавший перехватил шпагу в левую руку, а правая безжизненно повисла. Арамис заметно хромал. Он повернулся так, чтобы отбиваться от двоих, но ни одного не подпускать даже близко к девушке. Аня не знала, чем ещё может помочь д'Эрбле и кусала губы. Хотя нет. Кое-чем всё же может... На земле, в серебристом свете выглянувшей луны, она заметила поблескивавший окровавленный кинжал. Аня взвесила его на руке, привыкая и примеряясь. Она развлекалась в детстве на даче метанием ножей с соседским мальчишкой, когда они играли в лесных разбойников. Но применить теперь свой навык Аня боялась. Слишком близко друг от друга находились соперники, а за снайперскую меткость она не ручалась, да и упражняться на людях не приходилось. Но как только между противниками увеличилась дистанция, Аня, отбросив колебания, метнула кинжал. Бросок вышел слабоватым, но цели достиг. Клинок вонзился в ногу одного из противников Арамиса. Епископ бросил в сторону девушки короткий благодарный взгляд. Нападавший, выдернув кинжал из раны, хотел кинуться с ним на Аню. Но Арамис опять преградил ему дорогу. - Уходите, сударыня! Уходите! - крикнул он. Аня, подобрав юбки, отбежала метров на пятьдесят, но там остановилась. Бросок девушки, действительно, дал шевалье преимущество. Раненый кинжалом враг начал уступать. Ещё минута, и он упал мертвый. Последний противник, оставшись один, предпочёл ретироваться и пустился наутек. Арамис торопливо зарядил пистолет и выстрелил вслед. До епископа долетел короткий вскрик. Беглец рухнул лицом вниз, и стало поразительно тихо. Арамис в изнеможении опустился на землю. Вокруг него было три бездыханных тела и ещё один вдалеке. Аня тут же подбежала к епископу. - Вы ранены! Отсюда нужно скорей уходить. - Вы отчаянная девушка, - всё ещё тяжело дыша, выговорил Арамис, - Я подозревал это, теперь убедился, - слабо улыбнулся он. - Кто были эти люди? - Скорее всего обычные бандиты, - презрительно сказал д'Эрбле, - У меня с собой юридические документы, я не мог ими рисковать. - Вы не считаете возможным, что вас хотели убить? Вы говорили, что мешаетесь Кольберу. - Он на это не решиться. Ни к чему ему такая слава. Арамис, поморщившись, сменил позу. - Слава богу, вас не задели. Ну, куда вы вылезли, скажите на милость? Я же велел не высовываться! - Тогда бы вас точно убили! Куда вы ранены? - В ногу, повыше колена. На плече лишь царапина. - И перевязать нечем! Но, постойте... У меня есть платок! У вас, наверно, тоже. - Да. Возьмите. Аня перетянула ногу прелата платками как жгутом, не обращая внимания, что пачкает кровью руки и подол платья, и помогла ему подняться. Арамис тяжело оперся на руку девушки. Потеря крови привела к слабости. - Куда вас отвести? - До гостиницы уже недалеко. Идёмте, куда шли.
stella: Вот дьявол этот епископ: не желает стареть.
Grand-mere: Очень каверзная сцена была, со множеством "подводных камней", но Вам, Орхидея, не изменили ни чувство меры, ни вкус. А ведь читается с настоящим волнением!
Орхидея: Ради преодоления каверзности, собственно, и решила попробовать написать батальную сцену.)) " - Вы бродите ночью, по городу, по переулкам, в маске? - Вот именно. В маске. - И по-прежнему пускаете в ход шпагу? - Пожалуй, что и так, но только в тех случаях, когда меня к этому вынуждают." Как-то так.)
Эжени д'Англарец: Орхидея пишет: - И по-прежнему пускаете в ход шпагу? - Пожалуй, что и так, но только в тех случаях, когда меня к этому вынуждают. Ага, а вообще-то мы мухи не тронем (с) все-таки если человек мушкетер, то это надолго, кабы не на всю жизнь)))
Орхидея: Эжени д'Англарец, а для меня так и остаётся загадкой на ком по ночам оттачивал Арамис своё фехтовальное искусство уже в свою бытность епископом. Никак молодость вспоминал. Маска затем, видимо, чтобы свою священническую репутацию не испортить. Ну, а как вариант (см. выше) на каких-нибудь бандюгах.)))) Но откуда об этом знает Безмо?..
Undine: Орхидея пишет: а для меня так и остаётся загадкой на ком по ночам оттачивал Арамис своё фехтовальное искусство уже в свою бытность епископом. Может, у него был для тренировок какой-нибудь специально нанятый человек. Вроде бы поддерживать физическую форму святым отцам не запрещалось уставом.
Орхидея: С опытными бойцами можно поддерживать форму и в фехтовальном зале, не обязательно ждать ночи и идти в тёмные переулки.) А учитель фехтования в "ДЛС", помнится, запросто нашёлся в монастыре.))
Орхидея: Глава 13 Аня и Арамис добрались до гостиницы. В этот час немногочисленные постояльцы уже легли спать, и общий зал пустовал. Девушка кликнула хозяина. Камиль прибежал на зов и застыл как вкопанный. - Быстро приведите врача, - распорядилась Аня тоном госпожи. Роль была всё ещё непривычная, но приятная. Хозяин гостиницы, казалось, не знал, что делать, то ли помочь епископу подняться на второй этаж, то ли бежать за лекарем, то ли ставить на ноги слуг. - Сударь, вы... - растеряно пробормотал он. - Сюда же я дошёл, Камиль. Беги за лекарем. Хозяин, не задавая вопросов, выскочил на улицу. В ту же минуту на лестнице появилась какая-то женщина. По внешнему виду в ней можно было угадать дворянку. Незнакомка ахнула и схватилась за перила. - Боже мой! Господин епископ, что же с вами случилось? Сударыня, на вас лица нет! - воскликнула она. - Мадам? - Арамис слегка поклонился. Рана мешала полностью соблюсти этикет. - Я искала вас, сударь, но не ожидала увидеть в таком состоянии. Ради бога, скажите, что произошло! - Случайное нападение, сударыня, - ответил Арамис, сильнее опираясь на руку Ани. - Случайное? Господи! Незнакомка сбежала вниз и подхватила д'Эрбле под другую руку. - Вы, должно быть, потеряли много крови! В какой комнате вы остановились? Женщины помогли Арамису подняться по лестнице. - Форменный кошмар, - шептала себе под нос Аня, - Чёрт побери! Чтоб я такое увидела на своём веку... Не дай бог! Как в боевике. - Что вы говорите? - спросил Арамис, опускаясь на стул. - Да так, эмоции изливаю. Девушка вдруг нервно засмеялась. - В лучших традициях жанра! Не успели приехать, уже попали в передрягу. - Сударыни, я должен вас друг другу представить, - сказал епископ, заметив, что дамы заинтригованно поглядывают друг на друга, - Госпожа Фуке, жена суперинтенданта финансов и его верный друг. А это, мадам, моя племянница мадемуазель д'Эрбле. Вы можете не неё полагаться, сегодня она показала себя храброй девушкой. Аня сделала реверанс, польщенная такой рекомендацией. Госпожа Фуке приветливо кивнула. Арамис откинулся на спинку, в глазах помутилось. Аня налила ему из кувшина воды, плеснув немного на стол. Лихорадочное возбуждение всё не отпускало. - Как ваша рана? - спросила госпожа Фуке. - Кровоточит, но меньше, - епископ облизал губы. - Потерпите. Врач скоро должен прийти. Хозяин в обществе лекаря и пары слуг прибежали через четверть часа. Врач попросил побольше света и без промедлений занялся ранами Арамиса. Аня вышла за дверь, с неё кровавых зрелищ на сегодня хватило. Девушка остановилась посередине коридора, осмысливая то, что произошло за последний час. Теперь, когда всё закончилось и пришёл лекарь, силы Аню покинули. Как совсем недавно она твёрдо стояла на ногах, самой было удивительно. Аня облокотилась на стену и сползла на пол, сжимая руками голову. Через минуту показалась госпожа Фуке, и заметив девушку, поспешила к ней. - Пойдёмте со мной, сударыня, я угощу вас подогретым вином, - она подняла Аню на ноги, - Я убедилась, что у хозяина оно чудесное. Вам нужно прийти в себя. Госпожа Фуке, отдав по дороге распоряжения попавшемуся на глаза слуге, привела Аню в свою комнату. - Ну, бросьте волноваться, моя дорогая, - ласково сказала она, усаживая в кресло бледную девушку, - Всё закончилось. Аня постаралась взять себя в руки. - Спасибо. - Не за что, это сущий пустяк. Давайте отвлечемся. Лучше расскажите, что привело вас в Париж? Я не видела вас прежде, вы не служили при дворе. А сейчас? - Я не видела двора, сударыня. Вся моя юность прошла на лоне природы. Мне захотелось посмотреть столицу и я обратилась к своему родственнику, господину д'Эрбле. А тут такие страсти кипят! Фуке, говорят, хотят приговорить к казни. Мне его так жаль! Мадам Фуке печально покачала головой. - Все мы выбились из сил, но бороться будем до последнего. Аня с состраданием посмотрела на госпожу Фуке. Глаза этой ещё молодой женщины были красны от частых слёз, на лице появились преждевременные морщинки. Горе делало её старше своих лет. - Как я узнала, было уже два заседания, а бой всё никак не окончится. Король очень недоволен, - произнесла Аня, обрадованная, что получилось повернуть разговор в другое русло. Госпожу Фуке куда больше волнует судьба мужа, чем биография мнимой племянницы епископа Ваннского. - Я опасаюсь, - продолжала девушка, - как бы сторонникам Фуке не пришлось поплатиться за свою преданность после суда. Женщина помолчала несколько секунд, задумавшись. - Мадемуазель, расскажите мне, как произошло это нападение? - попросила мадам Фуке, - Не угрожает ли господину епископу какая-нибудь опасность? Может быть здесь не обошлось без наших врагов. - Меня тоже посетила такая мысль, сударыня, хотя господин д'Эрбле утверждает обратное. Мы шли по переулку к нашей гостинице, когда с двух концов улицы появились неизвестные личности. Завязалась драка, после которой на мостовой осталось лежать четыре бездыханных тела, а шевалье отделался парой ранений. - Он убил всех четверых?! - Всех. Тут открылась дверь, и служанка внесла поднос с бокалами вина и довольно изысканными закусками, а следом вбежал мальчишка с ёмкостью, наполненной водой. Аня, наконец, смогла отмыться от чужой крови, которая теперь стала вызывать у неё омерзение. Госпожа Фуке отпустила слуг движением руки, а когда они ушли, спросила: - Эти люди что-нибудь говорили вам? - Я плохо помню, я жутко перепугалась, - ответила девушка, вытирая руки, - Кажется, требовали бросить оружие. Я никогда не видела разбойников... - И упаси вас бог от этого! - ...Но мне показалось, что они выглядят слишком прилично. - Вдруг это наемники, а не уличные грабители? - Вы думаете убийство, прикрытое разбойным нападением? - Да. Аня вернулась к столу. - Всё возможно. Но об этом, сударыня, вам лучше поговорить с самим епископом. Особенно на тему кто кому неугоден. Я пока не очень хорошо ориентируюсь в том, что происходит в кругах правительства. - Вас интересует политика? Аня и госпожа Фуке заговорили о министрах, членах парламента, с чисто женской язвительностью перемыли косточки Кольберу и его любовнице. Госпожа Фуке нашла собеседницу остроумной и наблюдательной девушкой. А Аня радовалась, что хорошо учила историю любимой эпохи. Этот факт, а также хорошо подвешенный язык, и послужили главной причиной подобного впечатления. Все темы, которые каким-либо образом касались господина Фуке, были наболевшими для несчастной женщины, которая преждевременно чувствовала себя вдовой. Печальные глаза когда-то самой блистательной и богатой дамы королевства влажно заблестели, стоило речи зайти о замене председателя суда Ламуаньона, стремившегося к объективности, канцлером Сегье, верным слугой короля и врагом Фуке. По её мнению весь свет ополчился против её мужа. Аня узнала из беседы с госпожой Фуке много нового, а та, довольная, что нашла благодарную слушательницу и встретила в ней горячее сочувствие своему горю, не скрывая своего негодования, перечисляла все пакости, который делались, что бы погубить её супруга. - Но это же ужасное количество нарушений законности при ведении следствия! - воскликнула Аня с притворным удивлением, но искренним возмущением, - И, в конце концов, просто непорядочно! - Более того, - продолжала госпожа Фуке, - фальсификация материалов, изъятие одних документов и замена их другими. Свидетелей покупают, на судей и юристов оказывается давление. Ни на кого нельзя положиться! - Но это нельзя так оставлять! Ведь можно дать огласку этим бесчинствам. - Вы без сомнения правы! Мы опубликовали свою аргументацию. Но, представляете, мадемуазель, только две недели назад власти захватывали её сразу в нескольких типографиях. Но ничего! Я нашла новых издателей и новых читателей. И найду ещё и ещё! Пусть все знают, что творят эти мстительные люди без чести и совести. - Чую, репутацию Кольбера подмочили, - усмехнулась Аня. - Всё равно сила на стороне короля, - вздохнула мадам Фуке, уронив руки и откинувшись на спинку кресла. - А для чего вы искали господина д'Эрбле? - спросила Аня, решив, что теперь можно приступить и к этому вопросу. - У меня для него есть важная новость, которую я не осмелилась доверить бумаге. - Что же это за новость, сударыня? Она настолько важна? - Пусть вам об этом расскажет господин д'Эрбле, если сочтёт нужным. Госпожа Фуке замолчала и устало прикрыла глаза. - Я вас оставлю, - сказала Аня, - Вы утомились, и я тоже. Как вы думаете, стоит сейчас проведать его преосвященство? - Пойдёмте вместе, мадемуазель, - госпожа Фуке встрепенулась и встала, - Я тоже хочу узнать, как он. По совпадению комнаты трёх постояльцев располагались в ряд на одном этаже, при этом Арамис проживал по центру. Женщинам нужно было только открыть соседнюю дверь. У епископа теперь оставался только один слуга, который собирался покидать комнату, прихватив лишние канделябры. Лекарь сделал своё дело и уже ушёл, пообещав навестить больного утром. Рана в ногу оказалась неглубокой, а вот плечо было задето сильнее, чем предполагал прелат. Арамис лежал в постели. На столе возле изголовья оплывала свеча, огонёк которой трепыхался от малейшего дуновения. На звук открываемой двери епископ повернул голову и приподнялся. - Мы пришли проведать вас, шевалье, - первая заговорила Аня, на секунду опередив госпожу Фуке, - Как вы себя чувствуете? - Благодарю за беспокойство, сударыни, - негромко произнёс прелат, - Смею вас заверить, что раны мои несерьёзны, хотя причиняет изрядное неудобство. Но вашему делу, госпожа Фуке, я готов хоть сейчас уделить внимание. Ночью нас не побеспокоит никто. - Вы правы, сударь. И если вы в состоянии меня выслушать... - Присаживайтесь, мадам. - Мне уйти? - спросила Аня, уже заранее зная ответ, но в душе надеясь на обратное. - Будьте так любезны, - мягко попросил Арамис. Девушка ушла к себе, слегка раздосадованная этим обстоятельством. "Умеют же вежливо выпроводить!" - думала она. Аня привела себя в порядок, окончательно оттёрла кровь, разделась и легла в постель. Но сон упорно не шёл. Перед глазами вставали искаженные лица покойников, чёрные кровавые лужи на мостовой, кинжал, вонзившийся в ногу бандита. В ушах непрестанно звучал холодный лязг шпаг, гремели выстрелы. Ужас, а не ночь! "А ведь во времена Ришелье каждый день на улицах случалось смертоубийство. Люди, наверно, уже привыкли. Но разве можно к такому привыкнуть!?" Аня промучилась до утра и забылась тревожным сном только, когда начало светать. Но проспала она недолго. Какой там сон, когда снятся одни кошмары. То о чём разговаривали ночью Арамис и госпожа Фуке было для девушки тайной за семью печатями. "Какое важное дело могло заставить женщину, судя по всему, добрую и чувствительную, одной инкогнито приехать в Париж и искать встречи с епископом Ваннским?" - думала девушка, одеваясь. Со всеми своими вопросами и догадками Аня направилась к Арамису. Епископ уже давно не спал верный привычке рано вставать во сколько бы не лёг. Он в бархатном халате сидел за столом, заваленном корреспонденцией, и быстрым мелким почерком строчил письма одно за другим. Лицо прелата выглядело несколько бледнее обычного, что впрочем было не удивительно. - Доброе утро, шевалье, - произнесла Аня, украдкой зевая, - Как вы себя чувствуете? Как раны? - Доброе утро, мадемуазель. Я чувствую себя куда лучше, благодарю вас, - ответил Арамис, поднимая голову и откладывая перо, - Простите мне мою неучтивость, из-за раны я не могу поприветствовать вас стоя. - Это пустяки. Врач уже приходил? - Приходил. Он заглянул даже раньше, чем обещал. Сказал, что на недельку придется остаться в гостинице. Наивный человек. - Почему? - не поняла Аня. Арамис запечатал письмо перстнем и посмотрел на девушку. - Потому что, когда у человека есть неотложные дела, ему приходиться забыть о своих недомоганиях. - Стало быть, у вас неотложные дела? - То что сообщила мне госпожа Фуке несколько меняет планы. - И что предстоит теперь? - Через два дня необходимо нанести один важный визит. - Кому? - Мадам де Севинье. - Писательнице и хозяйке литературного салона? - Ей самой. - Она симпатизирует Фуке. Это связано с ним? - Да. У мадам в Париже просторный особняк, в котором очень удобно провести встречу под видом литературного вечера. Там мне обещают сообщить нечто исключительной важности. - А что именно? - Этого я сам пока не знаю. Госпоже Фуке стало случайно известно, что кто-то из бывших слуг её мужа хранит важные бумаги. Более подробные сведения должны стать известны в ближайшие дни. - Какое-то подполье под носом короля и Кольбера! - Я не настаиваю на вашем присутствии. - Нет, нет! Это как раз очень интересно. Арамис ничего не имел против Аниного присутствия на встрече у мадам де Севинье. Девушка - не трусиха и не растеряется в незнакомой обстановке, он это теперь точно знал. Аня стала вызывать у Арамиса настоящее уважение после ночного нападения. Но немного светских манер не вредили ещё не одной, даже не настоящей, провинциалочке. - Тогда вам нужно усвоить особенности поведения в свете и в салонах в частности, так как убеждать вас быть тише воды и ниже травы, я предчувствую, будет бесполезно, - улыбнулся епископ. - Усвою, если понятно разъясните, - Аня вскочила с места и хотела уже направиться к двери, - Я загляну к госпоже Фуке. Надежды, что та расскажет о своём приезде и загадочном слуге больше, у девушки не было никакой, но пресловутое "авось" было сильно как никогда. - Госпожа Фуке уехала ранним утром, - остановил её Арамис, - Ей нельзя дольше задерживаться здесь. Но на этом совете она собирается присутствовать. - А Володя нас найдёт? - Это уже моя забота. Не беспокойтесь, его направят. Время до вечера Арамис намеревался посвятить неожиданно присланной обширнейшей корреспонденции, часть из которой, как заметила краем глазом Аня, была зашифрована. - А вы что, за утро хотите разобрать весь этот бумажный ворох? - спросила девушка, кивая на стол. - Весь этот бумажные ворох, как вы изволили выразиться, за утро физически не разберешь. - Так отложите часть. - Большинство писем срочны. - Неужели у вас всегда так? - почти испуганно спросила Аня. - Не всегда, - успокоил епископ, - Просто в одном предприятии произошло непредвиденное, и требуются мои личные распоряжения. Арамис взял новый лист бумаги и стал быстро выводить неведомые знаки. Девушка всё время крутилась рядом и занималась любимым делом - приставала с вопросами. Им не было конца и края. Мягким, но требовательным просьбам не отвлекать Аня не вняла. Не обращать на назойливую девушку внимания у епископа тоже не получалось. В душе начало появляться глухое раздражение. Раненное бедро болело противной ноющей болью, плечо горело, в придачу разболелась голова, должно быть, от потери крови. Хотя бы от чего-то из перечисленного нужно было избавиться, иначе ему просто станет дурно. - У вас очень приятный голос, мадемуазель, - проговорил Арамис с медовой интонацией, - и я готов его слушать словно музыку... в любое время, когда не занят делами. Но пока вы могли бы стоять над душой, например, у Камиля, если не можете найти другого столь же увлекательного занятия. Ремесло и биография хозяина гостиницы тоже достойны внимания. - Не настолько, - Аня потупилась как нашкодившая девочка, только теперь почувствовав всю степень своей невменяемости, и слегка покраснела (услышать про голос было всё таки приятно), - Простите, пожалуйста. - Охотно прощу, если вы хотя бы на час оставите меня в тишине. Иначе я умру прямо здесь под пение ангела. Аня засмеялась. - Намёк понят. - Кстати, не находите, что погода сегодня куда лучше вчерашней? - произнёс Арамис. - Можно я прогуляюсь по Парижу? Я ни во что не вляпаюсь, обещаю. - Если у Камиля найдётся свободный слуга с оружием, то да. Не хватало мне вас разыскивать. Аня вихрем вылетела из комнаты, и Арамис чуть улыбнулся. Похоже, способ воздействия на взбалмошную девушку, наконец, нашёлся. ...Аня вернулась, только когда начало смеркаться. Несмотря на солнечную, но холодную погоду, толкотню и грязные улицы, Париж семнадцатого века произвёл на неё самое яркое положительное впечатление. Вот бы притаиться где-нибудь с фотоаппаратом и составить альбом эксклюзивных снимков, а потом хранить их как зеницу ока где-нибудь в старом шкафу и передать своим детям или даже внукам вместе с историей путешествия в книгу. Аня, лучась от впечатлений и прилива энтузиазма, вошла к Арамису. Количество писем на столе перед ним существенно убавилось. - Вы почти закончили. Может я могу ускорить этот процесс? Дайте то, что менее секретно. Вы же доверяете это своему секретарю. - Я часто обхожусь без него, он не всегда бывает под рукой. Вам сейчас так охота марать пальчики? - У меня хороший почерк. А поскольку меня по жизни тянет на всё старинное, перьевой ручкой я пишу чисто и без клякс. Значит с гусиным пером тоже справлюсь. - Нет уж, сударыня. Лучше присаживайтесь, и расскажите мне о правлении Людовика Четырнадцатого, о его министрах, указах, войнах. Обширнейшая тема! - Это точно! - Нам надолго хватит. Я прошу у вас историческую лекцию. Можете приступать. - С чего начать? - Пожалуй, с личности короля. Аня, вдохновенно прикрыв глаза и набрав в лёгкие побольше воздуху, начала рассказ. Когда корреспонденция, наконец, была разобрана, Арамис передал написанные письма Камилю с указанием, что отнести на почту, а что знакомому им обоим лицу, потом перебрался на кровать и уже сам стал задавать девушке интересующие его вопросы.
stella: А как теперь пойдет история? В жизни дАртаньян довольно долго сторожил Фуке. ( кажется в Пиньероле.)
Орхидея: Да, довольно долго. В истории он наблюдал за Фуке и пока шёл суд (а разбирательство продолжалась около 3 лет), и на первых порах в Пеньероле. Исторический д'Артаньян на протяжении своей жизни нередко выступал в качестве тюремщика. Но по эпилогу романа (а это другая реальность, не совсем историческая) у меня сложилось впечатление, что д'Артаньян отвез Фуке на место заключение и только. Так сказать, передал с рук на руки коменданту. Мне хочется быть ближе к Дюма, а не к истории.
Undine: Интересно, как будет дальше действовать Арамис при наличии такой союзницы, знающей все наперед и готовой ему помогать. Тайное оружие аббата д'Эрбле.
Орхидея: Глава 14 Света ехала в неизвестность. Помнит ли её Филипп или давно позабыл? Три года - это долго. Может это только она, романтичная особа, может влюбляться в несбыточные мечты. Света вдруг поняла, почему послала лесом ухаживания Антона с параллельного курса. Хороший парень, веселый, отзывчивый, интеллектуал. Что за блажь пришла в ей голову? Приятельницы недоумевали и посмеивались, что она ждёт принца, и желательно не на коне, а с биноклем на велосипеде. Света отшучивалась. А Аня, слыша эти речи, умело меняла тему общего разговора, а то и вовсе, бросив напоследок что-нибудь остренькое, уводила подругу из этого насмешливого общества. Уж Анька то хорошо понимала её, понимала как никто. Девушка протирала запотевшее окошко и наблюдала, как Володя верхом на вороном коне галопом наматывает широкие круги недалеко от кареты, не обращая внимание на мелкий дождь, который не прекращался вторые сутки. Погода была противная, в первую очередь потому, что затрудняла путешествие. Дороги развезло от дождей, пару раз приходилось ехать в объезд. Как странно выходит. Грезила миражами, робко надеялась на чудо. Но эта надежда влияла на жизнь сильней любой железобетонной уверенности. Света знала, что свернёт горы ради новой встречи, если чудо произойдёт и это станет физически возможно. За окном мелькали пейзажи и сменяли друг друга, как цветные картинки. Володя то носился на коне, то ехал рысью возле дверцы, беседуя со Светой, то пытался на скаку попасть из пистолета в выбранную мишень. Юношу совершенное не волновала погода. Он испытывал свою выносливость и закалку, проверяя сколько может провести в седле без отдыха. Собственные успехи его радовали. Только изредка, когда дождь усиливался, Свете удавалось заманить брата в карету. Оба экономили время и, по обыкновению, не тратили его на жалобы и ненужные слабости. За плечами оставались новые лье и через двое суток молодые люди прибыли в Тур. В этом городе новый кучер, приехавший на место встречи всего на шесть часов позже наших путешественников, сменил предыдущего. В Туре брат с сестрой распрощались. Володя повернул к Парижу, Света устремилась вперед. По мере приближения к Пуату, тревога девушки нарастала. У Филиппа, без всякого сомнения, произошло в жизни множество событий, которые изменили его самого и всё его бытие. И женщины в тех местах точно водятся... Света жестами приказала кучеру гнать, так быстро, как только выдержат лошади и позволит дорога, что бы скорей покончить со всеми сомнениями. В последнюю ночь девушка пожелала спать в карете и не останавливаться ни на час. ...Солнце улыбалось Свете в окошко, будто сама природа желала её ободрить. Цель была почти достигнута. Карета съехала с заброшенной заросшей травой дороги в светлый перелесок и остановилась. Кучер открыл дверцу и жестом попросил девушку подождать. Света выпрыгнула из кареты. Кучер оставил её одну и пошёл доложить о приезде гостьи. Ждать пришлось довольно долго. Деревья сияли золотом в лучах утреннего солнца. Светилось всё: листва, трава, стволы, небо. Света приложила руку к груди, точно желая сдержать сердцебиение. От нечего делать девушка стала осматривать перелесок, наткнулась на кучку грибов, понаблюдала за стайкой синиц. Свету, как будущего ученого-биолога, не могла не заинтересовать природа и видовое разнообразие в местности с отличающемся климатом. Незнакомое место волнует душу исследователя, но не меньше ожидание волнует душу влюбленных. Света услышала долгожданное шуршание шагов по опавшей листве. Душа замерла. Из-за деревьев вышел удивительно знакомый молодой человек, следом показался кучер. Филипп не знал, кто к нему прибыл, поэтому был насторожен и немного хмур. Но при виде Светланы его лицо просияло. Радостный и растерянный, принц застыл на месте. Его лицо выражало беспредельное изумление. Света стояла в лучах солнца, прислонившись к стволу березы, и улыбалась, чуть прикусив губу. Филипп, придя в себя, бросился к девушке навстречу и прижал к груди. - Значит вы меня ещё не совсем забыл?! - радостно воскликнула Света. - Забыть вас! Но как? Откуда вы? Как сюда попали? - спрашивал принц. - Приехала. Господин д'Эрбле одолжил мне карету. - Но книга... - Я расскажу, каким образом сюда попала, расскажу,.. Филипп, - Света проговорила это имя, точно пробовала на вкус что-то подзабытое, - Но сперва ответьте, как вы здесь поживаете? Как природа? - улыбалась она. - Пойдёмте ко мне! У нас много вопросов друг к другу, вот и поговорим. Филипп взял Свету за руку и повёл через лес к озеру. - Знаете, я прислушивался к здешним соловьям, - вдруг сказал принц, - Вы были правы, они поют по-другому. - Вид другой. - Видимо. - Но я слушала записи голосов, сделанные в Англии. У птиц тех же самых видов всё равно пение отличается. Это меня, помнится, тогда сильно удивило. Они точно с акцентом чирикали. - Да? Отчего же так? - Птицы учатся петь друг у друга, склонны подражать. В разных ареалах накапливаются отличия и передаются из поколения в поколение. А Англия - страна островная, изолированная. Вот и получается что-то вроде птичьих диалектов. - Занимательно. Но вот мы и пришли. Перед Филиппом и Светой открылась спокойная гладь небольшого озера, окруженного лесом. Девушка восхищенно ахнула. - В какое прелестное место вы забрались! - проговорила она, завороженно глядя на отражение перистых облаков в тихой воде. - Я специально забрался подальше, - улыбнулся Филипп, - Решил перестраховаться, несмотря на то, что все земли в округе принадлежат мне. Я скупил их на деньги епископа Ваннского. - Стали хозяином леса? - со смехом уточнила девушка. - В каком-то смысле. - А рядом есть люди? - Здесь недалеко находится маленькая деревенька, на соседних озерах живут рыбаки. Но на этом, даже странно, никто не жил. А ко мне, знаете ли, наведываются гости дворянского происхождения. Вот я и поселился на этом озере, что бы не привлекать внимания. - Под дворянами вы имеете ввиду виконта де Бражелона и графа де Ла Фер? - спросила Света. - Да. Но приезжает преимущественно виконт. Ещё три раза меня навещал господин д'Эрбле. Вы встречались с ним? Как он? Я его давно не видел. - Жив-здоров. Только, чувствую, совсем погряз в делах. Скоро должно состояться очередное заседание суда над господином Фуке. - Да, мне говорили. Надеюсь, он сможет оказать помощь своему другу и покровителю. Я каждый день молюсь за господина д'Эрбле. Большей поддержки я, к сожалению, оказать ему не могу. - Вы не жалеете, что сделали выбор в пользу этих прекрасных диких мест? - неожиданно спросила Света. - Нет, не жалею, - улыбнулся принц. - Сложно жалеть о королевской власти, о том, чего никогда не имел. Я не раз задумывался над тем, как повернулась бы моя жизнь предпочти я корону, не послушай я предостережений осведомленных людей из другого мира. Ничего утешительного, знаете ли. И, признаюсь, как только в мою душу прокрадывалось сомнение, я вспоминал о вас. Те два дня были настоящей сказкою, они перевернули мою жизнь. Я бережно храню подаренную вами лупу как талисман. Для Светы эти слова лились бальзамом на душу. - А я до сих пор берегу ваш цветок, - прошептала она. - Видите, как замечательно! Пойдёмте, я покажу вам дом. Света заметила, что в тени раскидистых разукрашенных осенью деревьев у берега на воде едва заметно покачивается аккуратный одноэтажный домик. - Его часом не вы строили? - поинтересовалась Света. - Пригласил рабочих. Денег с лихвой хватило. И живущие на соседних озёрах люди помогли советом. Здешний народ весьма приветлив, стоит сказать ему спасибо. - Трудно было обустроиться? - Не очень. Благодаря помощи господ де Бражелона и де Ла Фер хлопот совершенно не возникло. Теперь у меня есть такие вещи, которые другие люди в этих краях в глаза не видели. - Например? - Сейчас сами посмотрите. Они подошли к порогу дома. - Заходите, - Филипп открыл дверь и пропустил Светлану внутрь. Девушка оглядела помещение. Дом был разделен на комнаты тонкими стенами, также имелось низкое помещение под самой крышей, куда можно было забраться по деревянной лестнице. Особым богатством обстановка похвастать не могла (откуда роскоши браться в деревенской домике), но было чисто и уютно. На столе у окна, по углам комнаты Света замечала множество интересных предметов. Здесь были книги, свечи, сачок, наводивший девушку на мысли о гидробиологии, разнообразные баночки и прочие стеклянные ёмкости, под потолком сушились пучки трав, на стене висело огнестрельное оружие (Света подумала, что это мушкет), в углу лежала лютня. Пахло деревом, сушеными травами и озером. Филипп подвёл Свету к столу, стоящему возле окна и снял чехол с загадочного предмета. - Это, я уверен, вы оцените, - произнёс он. Изумленному взору девушки предстал микроскоп. Света осмотрела прибор и села за стол. Филипп улыбался. - Можете опробовать. Света приникла глазом к окуляру и настроила зеркальце. - Ничего себе! Световой микроскоп! - выговорил она, - Это тот, что вам Рауль привез? Хотя девушку предупреждали о том, что у принца есть этот прибор, удивления и восторга это нисколько не убавило. Света взяла собственный волос, сунула под объектив и покрутила винт настройки. - Потрясающе! Никогда не было возможности поработать с микроскопом семнадцатого века. Такая диковинка! А тут... - А тут простор для творчества и научной мысли, - улыбнулся принц, - Он уступает вашему, что не удивительно, принимая во внимание век. Но тоже кое-что. - А можно полистать ваши книги? - Разумеется. Но вы, вероятно, проголодались с дороги? - Да, есть немного. Чем вы меня угостите? - Тем, что можно добыть методами древнего человека, - улыбнулся принц. - Замечательно! ...В тот же день Филипп предложил показать свои владения. Света без раздумий согласилась. До вечера молодые люди бродили по лесу. Филипп за три года освоил многие охотничьи навыки, научился выслеживать зверя, распутывать следы. Он признался Свете, что выпытал у местных знахарей секреты лекарственных трав. Он всё это время жил в тесном контакте с природой, знания пригождались на практике чуть ли не каждый день, поэтому кое в чём, например в следопытстве, он даже превзошел свою гостью. Знания же Светы, хоть и были глубже, академичней и уходили в области вроде цитологии и генетики (то, о чём в прошлом слыхом не слыхивали), отставали в бытовой практичности. Филипп и Света рассказывали друг другу о своей жизни в эти три года, обменивались интересными историями и планами на будущее. Спать легли очень поздно, беседа затянулась. И долго каждый из них, несмотря на усталость, смотрел в потолок, осмысливая прошедший день.
Grand-mere: Как это точно: встреча, от которой душа замирает, а слова... слова совсем о другом, незначащем...
Орхидея: Grand-mere, а ведь я об этом не задумывалась. Писала по наитию, чисто интуитивно, как легло. Хотелось просто передать состояние, когда не знаешь как подступиться к знакомому, но давно не виденному человеку. И молчать странно, и непонятно ещё о чём говорить, что и как выразить.
stella: Очень естественно, что они не о любви заговорили всем известными словами. Язык любви может быть и языком общности. А ведь пожалуй Филипп, не испорченный властью и роскошью, с чистой душой, и мог воспринять мир таким, каким его представила ему Светлана. Он сам, как чистый лист.
полная версия страницы