Форум » Крупная форма » Житие НЕсвятого Рене. История тринадцатая » Ответить
Житие НЕсвятого Рене. История тринадцатая
Джулия: Ну вот - добрались до продолжения. Это уже не переделка, а новый текст. Наберитесь терпения: будет долго. Но - интересно.
Ответов - 46, стр:
1 2 3 All
Мари: Ура! продолжение любимого "сериала"!!! Еще!
Дедок: Дождались!
Джулия: Днем она пила целебный настой и ругала себя на чем свет стоит за ночную несдержанность. Слова не выбирала - Мари было известно множество крепких выражений, которые сделали бы честь лексикону сержанту королевской гвардии. Она опять отменила все встречи, написала несколько писем - и твердо решила, что по собственной воле не ступит и шагу за пределы спальни. К обеду она ждала Бофора - к черту герцога! Но герцог все же явился и передал письмо от ее величества. Анна написала короткую записку. Послезавтра после полудня она собиралась в Нуази и просила подругу сопроводить ее. Мари перечитывала и перечитывала несколько строк, написанных рукой королевы. "Мари, прошу оказать мне помощь. Мое сердце разрывается, когда я вижу, что мое дитя растет вне тех условий, в которых оно должно находиться. Я лишила своего сына всего, чего он достоин по праву рождения. Я не могу видеть его одна, мне нужна поддержка. Не откажите мне в моей просьбе. Сожгите записку сразу после того, как прочтете ее". - Вот еще! - хмыкнула герцогиня, поднимаясь с постели. Записку она спрятала в особый тайник, известный ей одной. Там хранилось немало подобных "посланий по случаю" с просьбами, поручениями и мольбами. Мари отлично знала цену таким бумагам. - Нет, дорогая подруга, я ни за что не расстанусь с этой запиской. Твоя тайна слишком драгоценна, чтобы... Мари бормотала себе под нос - и вдруг споткнулась. Эта тайна... эта страшная, губительная тайна. Анна, поддавшись слабости, ввела давнюю подругу в узкий круг посвященных. Нести такую ношу одной немыслимо. Герцогиня улыбнулась. - Поддержка нужна и мне, милая Анна. Поддержка... и подстраховка на случай, если вы вдруг вздумаете сделать со мной что-то нехорошее. Вы и ваш итальянский любимчик. Мари прищелкнула пальцами. Отлично. Именно так и следует поступить. В следующий раз она возьмет с собой аббата. Есть вещи, которые связывают покрепче, чем любовь. Он к ней вернется. После такого - не может не вернуться.
Джулия: Тянуть с исполнением своего плана Мари не стала. Она исполнила просьбу королевы и побывала с ней в Нуази. Маленький Филипп с удовольствием общался с герцогиней. Лишенный общества ровесников, окруженный тремя-четырьмя слугами, мальчик разительно отличался от своего венценосного брата. В нем не чувствовалось ни капли надменности, которая уже начала проявляться в характере Людовика. Маленького короля после смерти отца почитали за ангела, чудом оказавшегося на земле. Филипп же рос как обычный ребенок из дворянской семьи... почти обычный. Здоровый, крепенький, красивый мальчик. Но если во время первого визита Мари постоянно пощипывала себя за руку, чтобы отогнать наваждение и вспомнить, что перед ней не Людовик, то теперь она не спутала бы одного близнеца с другим. Хотя внешне они были поразительно похожи. Когда мальчика увели, Анна распорядилась подать им легкую закуску - и долго плакала на плече у Мари. Герцогиня точно выбрала время для того, чтобы высказать свою просьбу - Анна не могла ей отказать в такую минуту. Может ли милая подруга позволить ей также время от времени навещать принца? Естественно, предварительно известив королеву. Мальчик так мил, так тянется к людям. Нельзя вовсе превращать его в затворника. Анна, всхлипнув, согласилась. Только этого Мари и ждала. Она сама еще не вполне понимала, чего желает добиться. Было понятно, что существование Филиппа стоит держать в строжайшем секрете. Мальчик еще так мал, он в том возрасте, когда дети могут заболеть и умереть. Нет, тайна королевского брата должна расти вместе с ним. Время раскрыть ее придет позже, гораздо позже. Но превратить аббата д`Эрбле в сообщника нужно немедленно. В конце концов, он священник. Мальчику понадобится исповедник - почему бы не сделать им д`Эрбле? Пришлось выдержать разговор с сеньором Мазарини. Итальянец разговаривал медовым голосом, то и дело почтительно кланялся, но смысл беседы был далек от сентиментальности. Мари явственно дали понять: одно слово, даже полунамек на существование Филиппа - и она может считать себя покойницей. В качестве примера была приведена некая не в меру любопытная дама, которая пожелала во что бы то ни стало снять приглянувшийся особнячок в Нуази, каким-то чудом проникла за ограду, раскланялась с неожиданно появившимся маленьким королем... и буквально через полчаса бедняжку застрелил какой-то пьяный мерзавец! Беседа с Мазарини еще больше укрепила в Мари желание создать себе союзника. В случае непредвиденных обстоятельств аббат отомстит за нее - в этом герцогиня даже не сомневалась. Оставалось дождаться ближайшего удобного случая...
Камила де Буа-Тресси: А дальше?? это необыкновенно прекрасно...
Джулия: "В городке Пюи-ан-Велэ, что в Оверни, в верховьях Луары, есть чудесный кафедральный собор. В нем находится камень, называемый «камнем лихорадки». Со всей прекрасной Франции стекаются в Пюи-ан-Велэ паломники, которые жаждут исцеления. На входе в храм их встречает Агнец Божий. На вратах есть надпись на латыни. Если ее перевести на французский язык, то получится вот что: «Если преступлений не остерегся, не преступай порога: ибо Царица Небесная желает, чтобы молитва была незапятнанной». И часто люди, которые преодолели сотни лье, на пороге храма поворачивают назад, едва увидев эту запись. Ибо нечиста их совесть, и болезнь послана им как наказание за грехи. Бывает и так: грешник падает ниц и лежит без движения на древних каменных плитах. После нескольких часов молитвы он встает и идет к монахам-францисканцам. Если те примут его исповедь и даруют покаяние от имени Господа, то человек входит в священный храм без боязни, прикасается к камню и получает желаемое…" Аббат д`Эрбле отложил в сторону листок с написанным текстом и задумчиво посмотрел в окно. Он по-прежнему квартировал в особняке Конде, хотя это положение начинало его тяготить. Но как уехать, когда перебираться некуда? Денег на мало-мальски приличное жилье не хватало, а скитаться по мансардам, как в дни юности, аббат не хотел. Можно бы было попросить в долг. Вот только долги нужно отдавать, а аббат знал, что через месяц или даже через полгода вряд ли разбогатеет. Намекнуть Анне на свои стесненные обстоятельства? Принц приходил к нему на исповедь вот уже раз семь, и ни разу еще не оплатил услуги аббата. Прочие тоже не спешили платить. Дошло до того, что аббат вынужден был продать кое-какие свои драгоценности – по счастью, не слишком значимые для него. Но так дальше продолжаться не могло. Нужно что-то срочно изменять. Он еще раз перечел листок с рассказом про чудеса Пюи-ан-Велэ и усмехнулся. Ему бы пришлось лежать на камнях несколько дней. И то он сомневался, что Пресвятая Дева услышала бы его молитву. Она, как и все женщины, носящие имя Мария, умеет быть жестокой. В дверь постучали. Аббат открыл сам – Базен являлся к нему через день, чтобы оказать необходимые услуги, но постоянно жил в другом месте. Как раз сегодня Базена не было. Мальчишка-служка протянул ему записку. Аббат выудил из кармана мелкую монетку и отдал посыльному. Записка была написана знакомым крупным, нарочито размашистым почерком. «Аббат, если вы свободны нынче после обеда, то я приглашаю вас на прогулку. Мне необходимо кое-куда съездить, а одной это делать затруднительно. Оденьтесь получше – я хочу представить вас одной особе». Подписи не было. К чему? - Что передать? – спросил мальчишка, ковыряя коросту на губе. Аббат легонько стукнул его по руке, завел в дом и приказал ждать. Ответ он написал ровно за минуту и еще минут пять, поддавшись странному, не имеющему никаких причин, порыву врачевал болячку на мордахе посыльного. Было тому лет десять, не больше. Мысли о собственной бедности смягчили сердце Арамиса. Аббат вскрыл нарыв (видимо, в трещину на губе посыльного попала грязь), удалил гной и нанес слой целебной мази. Мальчик сдержанно подвывал и ерзал на стуле. - Что даме передать? - спросил он, шепелявя. По описанию «дамы» Арамис догадался, что посыльного нашла камеристка Мари. Мальчишка, судя по выговору, был уроженцем Фландрии. - Даме передашь записку. А вот это – тебе. В небольшой корзинке, которую принес Базен, лежали абрикосы – неслыханное лакомство. Подарок от Анны. Арамис взял три, что были наиболее спелыми. Обалдевший от неожиданного проявления внимания и заботы мальчишка схватил фрукты и убежал, даже забыв поблагодарить. Аббат запер дверь, повернулся к стене, где висело распятие… и решил, что действительно попросить нагреть воды, чтобы принять ванну. Интересно, кому это его собираются представить? Кого он еще не знает в этом городе? Впрочем, от Мари можно ожидать каких угодно знакомств! Помнится, однажды она отвозила его к... мельнику. Мельник был каким-то родственником ее кормилицы. Их встречали как особ королевской крови, угощали еще горячим хлебом и водили показывать новые жернова. - Я бы не отказался от знакомства с каким-нибудь советником парламента, который даст в долг без процентов. Не идти же с такой просьбой к ростовщику!
полная версия страницы