Форум » Крупная форма » Житие НЕсвятого Рене, история пятая. Текст переработан! » Ответить
Житие НЕсвятого Рене, история пятая. Текст переработан!
Джулия: История пятая. Про опекунство и сказки …Убийца стоял, разглядывая лицо поверженного врага. Все получилось так, как было задумано: карета остановилась перед деревом, которое лежало поперек дороги, форейторы бросились освобождать путь – и были убиты меткими выстрелами. Охрана не сумела защитить своего господина. Человек, который очень мешал одному высокопоставленному лицу, был мертв. Оппозиция лишилась одного из своих вожаков. То, что при этом пострадала дворянская честь того, кто выстрелил в спину своему врагу, в данном случае не имело значения. Конечно, идальго высокого происхождения обязан вызвать равного себе по рождению и положению на поединок. Но убийца знал, что его противник со шпагой в руках одержит победу. Он не хотел давать ему ни малейшего шанса на спасение. Можно было бы прибегнуть к помощи наемников, но… он сам – сам, собственными руками! – хотел уничтожить неугодного. И посмотреть в его лицо – уже застывшее, искаженное предсмертной гримасой. Лично убедиться, что дело доведено до логического финала. Эта минута настала. Убийца испытывал невероятное облегчение. Ему дадут отпущение грехов. Не могут не дать. Он сделал добро для государства, а в личной неприязни признаваться незачем. Из задумчивости хозяина вывел лакей. - Сеньор, сюда кто-то едет. Убийца чуть поморщился. - Живо! Заберите у него бумаги и драгоценности! Да пошевеливайтесь же! Но все уже было сделано и без его приказа. Хорошо, что он не воспользовался услугами наемников. Свои люди куда расторопней. Они будут молчать. Он уверен в них. Все более отчетливо доносился дробный перестук множества копыт. Приближался целый конный отряд. Встречи с ним следовало избежать. Убитого оставили валяться на дороге. Убийца пнул труп ногой и пробормотал: - Так закончат все, кто будет противиться воле герцога Оливареса! Он торопливо снял черный плащ и снял с лица ставшую ненужной маску. Лучи закатного солнца ярко осветили его лицо: крупный нос с горбинкой, резкие складки у рта, темные выразительные глаза. Убийце подвели коня. И в этот момент откуда-то сбоку донесся отчаянный детский крик: - Дон Мигель?! Тот, кого назвали доном Мигелем, издал звук, больше похожий на звериный рык. Он бросился к карете – она была пуста. Но на бархатной подушке валялось то, чего, видимо, никто не ожидал увидеть: накидка, какую носят девочки из знатных семей, и кукла с фарфоровой головой. - Девчонка! Он был с девчонкой! Быстро! Искать! Мужчины в масках бросились исполнять приказание. Топот копыт приближался. - Ее нигде нет, сеньор! Дон Мигель швырнул игрушку на землю. От удара голова куклы отлетела, и упала рядом с телом убитого мужчины. - Уходим! Десять человек, не дожидаясь дополнительных указаний, взлетели в седла и пришпорили коней. - Что случилось, Мигель? – спросил один из всадников у предводителя. У человека, который совершил подлое убийство, недостойное настоящего кабальеро. - Эта паршивка Тереса видела меня. И узнала. Ты же слышал. - Девчонка наверняка придет домой! – после некоторого раздумья сказал второй всадник. - Ей деться некуда. У Рамиреса нет родственников в Мадриде, а Тереса – всего лишь маленькая девочка. Мы найдем ее, будь уверен. Найдем быстрее, чем ты думаешь. Дон Мигель ухмыльнулся. - Сейчас пошлешь своих людей обыскать лес.
Ответов - 36, стр:
1 2 All
Джулия: …У девочки было длинное имя, которое в полном варианте занимало шесть строчек в церковной книге. Но отец называл ее только первым - Тереса. А еще – «моя маленькая», «моя принцесса», «моя радость». Они приехали в Мадрид два месяца назад. Мадрид был огромным, шумным, очень неприветливым городом. Отец уверял, что Тереса непременно полюбит его – когда вырастет и будет понимать больше. А еще он говорил, что королева возьмет ее в число своих фрейлин – менин. Ибо это будет заслуженная награда за те услуги, которые его род оказал испанскому престолу. Но Тереса не хотела жить в Мадриде. Здесь не с кем было играть, а новая ее дуэнья была букой и злючкой. И все же теперь девочка отдала бы многое, чтобы отец остался дома – в Мадриде. В их новом доме. Чтобы отец остался жив. То, что его убили, Тереса поняла сразу. Несмотря на то, что она до этого только один раз видела мертвое тело. Несмотря на то, что ей не так давно исполнилось всего восемь лет. Никем не замеченная, она выскочила из кареты и притаилась в канаве. Затем юркнула в заросли придорожного орешника. И выглянула оттуда только для того, чтобы увидеть лицо дона Мигеля. Она с самого начала знала, что этот человек желает зла отцу. Откуда у нее взялась эта уверенность – трудно было объяснить. Просто человек был… плохой. Очень плохой. Когда люди дона Мигеля бросились искать ее, она ловко спряталась в кустах. Она была маленькой и юркой – как ящерка. Любая другая девчонка из знатной семьи вряд ли смогла бы проявить столько выдержки и умения затаиться. Но Тереса выросла не в Мадриде, а в горах. Ее воспитывали иначе, чем мадридских сверстниц. А игра в прятки была ее излюбленной забавой. Даже отец не всегда мог ее найти! В своем убежище Тереса переждала опасность. Не вылезла она и тогда, когда отряд драгун обнаружил карету и труп. Эти люди могли отдать ее дону Мигелю. Лишь когда начало смеркаться, и дорога опустела, девочка покинула свое убежище. Она бывала в этой местности несколько раз, и потому без чьей-либо подсказки поняла, где находится. В пыльный, неприветливый Мадрид возвращаться не стоило. Явно не стоило. Она так неосторожно выдала себя, выкрикнув имя убийцы... Оставалась единственная возможность – идти вперед. За большим холмом, в окружении деревьев, находился замок, которым владела знакомая отца, сеньора Алисия. Она чем-то напоминала Тересе маму… Такая же молодая, красивая, смеющаяся. Впрочем, неудивительно – она и была дальней родственницей матери. «Я сирота… я теперь сирота… у меня нет ни матери, ни отца… Я теперь как хромоножка Баск, который жил у пруда…» От этой мысли Тереса разревелась. Скорее, от жалости к Баску, чем к себе. Хлюпая носом и размазывая по щекам слезы, она побрела по дороге к красивому замку. Дорога оказалась длиннее, чем она помнила. Было уже совсем темно, когда девочка достигла закрытых ворот. Она постучалась. Привратник сначала не хотел пускать грязную оборванку. Но затем присмотрелся, и понял, что девчонка – не из простых. А когда девочка назвала себя – со всех ног помчался докладывать кому следовало, что маленькая донья Рамирес попала в беду. Не прошло и четверти часа, как Тересу привели к донье Алисии. Донья Алисия сидела в гостиной. Рядом с хозяйкой, опираясь рукой на спинку кресла, стоял молодой мужчина в сутане. Тереса уже не плакала. Она довольно связно рассказала все, что видела. - Пресвятая Дева! – ахнула донья Алисия. И приложила руки к щекам. - Это серьезно? – спросил священник. - Более, чем серьезно! Понимаете, Рене, эта девочка – дочка Диего Рамиреса… Вы помните его? Священник вскочил со своего места. - Да это же сделали люди Оливареса! Ах, черт… Довести католического священника до упоминания черта – к тому же в присутствии дамы? Эта несдержанность лучше всего доказывала, что слова молодой женщины оценены по достоинству. - Тот самый дон Диего, который вел переговоры с французами и готовился устранить герцога Оливареса? Донья Алисия кивнула, притянув к себе Тересу и ласково гладя ее по голове. - И эта крошка узнала убийцу? Тереса обиженно фыркнула и еще раз ясно и четко повторила имя, которое выкрикнула на дороге. Донья Алисия приказала переодеть маленькую гостью и немедленно накормить ее. Пока Тереса ела, взрослые сидели рядом и разговаривали. - Я не могу оставить ее у себя. Они наверняка поймут, что если она не пришла домой, то нашла приют у кого-то из знакомых. Малышку необходимо спрятать. Мигель – страшный человек, вы же сами знаете… Он будет искать ее. - Что же делать, графиня? - Не знаю… не знаю, Рене… - Успокойтесь. Давайте думать вместе. Куда можно спрятать девочку? - Увезти ее во Францию! – живо произнесла донья Алисия. - К моей сестре. Она – настоятельница монастыря бенедиктинок в Тулузе. Пока Оливарес у власти, Терезе нечего делать в Испании. - Вы уверены? - О, да! Только это нужно сделать быстро… Боже мой, так быстро, чтобы уже нынче ночью ее здесь не было… Я не могу… кому поручить?.. Разве что кому-то из слуг… больше надеяться не на кого. - Но к чему такая спешка? В конце концов, она – невинный ребенок. - Тересе уже восемь лет. Она может давать клятву под присягой. Вы знаете, как дон Мигель и его патрон относятся к нежелательным свидетелям… Священник мрачно улыбнулся. Затем глаза его сверкнули. - Графиня, я сейчас ничем особо не занят. Почему бы мне не воспользоваться возможностью побывать во Франции? - Аббат, это для вас опасно! - Опасно появляться в Париже. Но Франция велика, а Бог милостив. Вы предлагаете мне угодное Богу дело. Я еду. Готовьте девочку к дороге, я через полчаса буду готов. - Рене, нет! – графиня побелела от волнения. Она готова была взять все свои слова назад. - Да, Алисия! Да, – мягко, но не терпящим возражения голосом ответил священник. – Разрешите мне… Я вернусь… Клянусь вам, хотя Господь запрещает мне клятвы. Не противьтесь. Время дорого – вы же сами сказали. К ночи мы должны быть за много лье отсюда и лететь как ветер… Тереса в это время закончила возиться с десертом. Последние слова, сказанные священником, несколько отвлекли ее от вазочки с фруктовым желе. - Лететь как ветер? – переспросила она. - Да, дитя мое. Аббат присел перед ней на корточки. Их лица оказались почти вровень. И Тереса увидела, что у священника – большие добрые глаза и длинные-длинные ресницы. Как у куклы, что осталась в карете. Нет, даже лучше. - Зачем? – спросила она. - Затем, что мы не хотим, чтобы за тобой пришли злые люди и сделали тебе больно. - Как отцу? - Да. - Отца убил дон Мигель. - Но ты жива. И ты должна остаться жива. Тереса, оглушенная новостью, даже не протестовала. Она послушно дала увести себя в другую комнату, где ее переодели в платье, оставшееся от старшей дочки графини, которая сейчас воспитывалась в пансионе при монастыре. Сборы были недолгими. Никакой кареты. Оседланная лошадь. Аббат, уже в светском платье, в кавалерийских сапогах, при шпорах и шпаге, ждал во дворе. Тересу подняли в седло. Через пять минут они уже вылетели из ворот замка.
Джулия: Быстрая скачка длилась долго. Тереса не знала сколько. Сначала она смотрела на дорогу и молчала. В замке у доньи Алисии девочка не плакала и никак не проявляла своего горя. Но сейчас ей опять хотелось разрыдаться. «Папа на небесах! – успокаивала она сама себя. – Папа стал ангелом. Ему будет неприятно видеть, что я плачу. Я должна быть сильной. Я плакала, когда умерла мама. Но тогда я была маленькая. Сейчас я большая…» Рука священника то и дело проверяла, насколько удобно девочка сидит, насколько надежно ее укрывает плащ. Тереса замечала эту трогательную заботу – и начинала испытывать к человеку, который увозил ее неведомо куда, чувство доверия. Это был взрослый, который мог позаботиться о ней и защитить в случае опасности. Она забылась тревожным, чутким сном. Иногда Тереса просыпалась и видела похожие друг на друга, скупо освещенные луной деревья и поля. Они казались продолжением сновидений – и девочка вновь закрывала глаза. Аббат же погонял коня. Время от времени он давал скакуну отдых. Лошадь переходила на шаг, а священник напрягал слух, стараясь различить звуки ночи. Не скачет ли за ними погоня? Это была, пожалуй, излишняя предосторожность – Тересу в эту ночь наверняка искали в Мадриде у знакомых покойного. Но аббат д’Эрбле привык к осторожности, равно как и к риску… …Когда Тереса очередной раз открыла глаза, то она даже не сразу поняла, что с ней и где она находится. Глубокий сон заставил ее забыть о прошедших событиях. Она смутно помнила, что они с отцом возвращались домой. Но кровать была не такая, как дома. В ее комнате стояла прелестная кроватка с пологом. С мягкими подушками, с шелковым одеялом… Они не попали домой? Чувство страха живо прогнало сонливость. Тереса вскочила на кровати и принялась ощупывать руками все, что ее окружало. В комнате царила полная темнота. И тут девочка все вспомнила. Отца убили. Она долго шла по дороге, очень устала и вымокла, но все же добралась до доброй доньи Алисии. Там ее накормили. Донья Алисия сказала, что Тересе будет безопасней жить во Франции. После этого ее посадил на лошадь священник, друг доньи Алисии. Они поехали… была ночь… Что случилось? Где теперь тот священник? Почему кровать и почему темно? Может быть, черные всадники дона Мигеля нашли ее, пока она спала, и заточили в темницу, куда никогда не проникает ни один солнечный луч? Так случилось с принцессой Изабеллой из няниной сказки! А куда они спрятали его преподобие? Или и его убили, как отца? Ведь он хороший. Он тоже не любит герцога Оливареса – Тереса отлично знала это имя и презирала его. Она всегда знала, как люди относятся к ней и ее родным. Она ощущала ненависть и зависть, которые исходили от дона Мигеля. Незнакомый священник искренне хотел помочь ей – она не могла ошибиться! Только поэтому она безропотно согласилась сесть с ним на коня, хотя очень боялась лошадей. У ее страха была совершенно конкретная причина: мать Тересы три года назад упала с лошади, сильно разбила голову и через несколько дней после рокового падения скончалась, так и не придя в сознание. Воспоминание о матери стало последней каплей. Тереса забыла, что решила быть сильной и гордой – и заплакала. Она успела громко всхлипнуть не более трех раз, когда где-то совсем рядом кто-то зашевелился. Через несколько мгновений раздался скрежещущий звук, а следом затеплился в темноте крошечный светлячок света. Затем вспыхнуло зыбкое пламя свечи. - Что случилось, дитя мое? Тереса увидела лицо священника. Разглядела в полумраке обстановку комнаты – стол, шкаф, две кровати. На одной из них лежала она сама. На другой, не раздеваясь, прикорнул аббат. У его подушки поблескивала узкая металлическая полоса – клинок обнаженной шпаги. Тереса расплакалась с удвоенной силой – уже от осознания того, что все хорошо. Нет темницы, нет никакой опасности. Они просто остановились где-то на постоялом дворе – и аббат принес ее, крепко спящую, в эту комнату. Высказать свои страхи она стеснялась – а потому лишь дрожала всем телом и жалась к священнику, который присел на краешек ее кровати и гладил девочку по голове. - Вы живы, господин аббат! – наконец, выдавила она. Истерика закончилась: слезы еще текли по щекам, но сердце уже перестало бешено колотиться. Священник провел рукой по лицу. Веки у него слегка припухли, под глазами появились темные тени. - Конечно. Вам приснился дурной сон, маленькая сеньорита? Выпейте глоток воды. Мы остановились в трактире. Сейчас вы отдохнете, и мы снова поедем. До Франции путь неблизкий.
Джулия: Тереса выпила воды, последний раз всхлипнула – и так жалобно посмотрела на священника, что тот вздохнул, взял девочку на руки и перенес к себе на постель. Было совершенно очевидно, что одна она спать не сможет. А ему самому так требовался хотя бы краткий отдых! Малышка не знала, что уже настало утро. Они ехали всю ночь… И если девочка дремала, то он не имел такой возможности. - Я уже не буду плакать! – пообещала Тереса. Аббат затушил свечу и прилег на край кровати. Глаза закрывались сами собой. Он почти провалился в сон, когда вновь раздался детский голосок из темноты. - Господин аббат! А если я не хочу спать? Аббат потер ладонью ноющий висок. -Сеньорита, нужно спать! Мы будем ехать целый день. Вы очень устанете. - Тогда расскажите мне сказку! – неожиданно попросила девочка. – Мне няня всегда рассказывала сказки, когда я не могла уснуть. А иногда и отец рассказывал… Судя по тому, что из темноты опять донеслось тихое горькое сопение, сказка требовалась немедленно. Аббат собрался с силами – и храбро заявил: - Я тоже умею рассказывать сказки. Про что вы больше любите слушать: про прекрасных принцесс, про добрых волшебников или про древних богов? Тереса задумалась. - Няня мне про всех рассказывала. Отец любил сказки про военных. Я последнюю запомнила. Там два кавалериста были такие глупые! Один не хотел уступить другому дорогу на узком мостике. Они долго спорили и поехали навстречу друг другу. Вот оба в речке и оказались. С лошадьми! Сказка про военных… - Послушай, дитя мое! – сказал аббат, окончательно прощаясь с надеждой на скорый сон. – В одном славном королевстве жил-был король. Он очень любил воевать, сам храбро ходил в атаку и одержал немало славных побед. У него в войске были отличные воины. Самые храбрые служили в личной охране короля. Они были вооружены мушкетами, поэтому их так и называли – мушкетеры. - У короля, которого я видела, тоже есть мушкетеры! – обрадовано прошептала Тереса. – У них красивые мундиры и тяжелый мушкет на плече! Я знаю, что тяжелый! У отца тоже были мушкеты, я трогала их! Осторожно! Я знаю, что с оружием нужно быть очень осторожной! Оно стреляет или колется! - В мушкетерском полку служили четыре друга. Один был очень благородный идальго из древнего рода. Он был смелым, умным и храбрым, поэтому все его уважали и признавали его превосходство. Второй был добрым, тоже храбрым и сильным. Третий был родом из южной провинции, и приехал в столицу, чтобы стать знаменитым военным. Он был веселым, остроумным, смелым и решительным. Четвертый как раз не хотел быть солдатом. Но ему нравилось носить красивую форму и служить королю. Все они ходили в походы с королем и сражались с неприятелями так, что король бывал ими очень доволен. - А как их звали? – спросила Тереса. Выдумывать имена в полусонном состоянии было решительно невозможно. - Их звали… Атос, Портос, Арамис и д`Артаньян. - Какие странные имена… - Но ведь это рыцари из сказки! Слушай дальше. Девочку не нужно было упрашивать. Она свернулась калачиком и уже забыла про слезы. - Однажды добрая и красивая королева, жена храброго короля, встретила на балу иноземного посланника. Он был красив и умел ухаживать за женщинами. Королева была очарована его манерами. Они с посланником очень подружились, и ее величество в знак своего расположения подарила гостю очень красивое украшение. У нее в мыслях не было ничего дурного. Она совсем забыла о том, что это украшение никак нельзя было кому-то дарить. Потому что это был подарок от самого короля! Аббат сделал паузу. Девочка терпеливо ждала продолжения. - Должен тебе сказать, дитя мое, что королю помогал управлять страной один советник. Он был мудрым человеком, но обладал не самым хорошим характером. А самое главное – он был влюблен в прекрасную королеву. Когда люди любят, они стараются стать лучше и желают тем, кого любят, только добра. Советник же любил королеву так, что желал ей поссориться с королем. Если бы король сильно рассердился на королеву, он бы удалил ее от двора. И вот тогда советник рассчитывал покорить сердце несчастной королевы своей добротой и преданностью. Это очень нехорошие намерения. Когда советник узнал, что королева сделала иноземному посланнику ценный подарок, он решил этим воспользоваться… Знаешь, что он сделал? Он отправил в государство, куда уехал посланник, очень коварную и очень злую женщину. Она была прекрасна лицом, но черна душой… Тереса слушала, затаив дыхание. Она совершенно не хотела спать: сказка была такая интересная! Но когда долго лежишь в темноте, без движения и хранишь молчание, дремота придет сама собой. Уже на грани сна девочка пробормотала: - Господин аббат, а эти рыцари еще подвиги совершали? Я хочу еще сказку про них… Как только аббат пообещал рассказать продолжение, Тереса уснула. Аббат же понял, что поспать ему не удастся. Разве что самую малость – час или два. Рассказанная история пробудила в нем слишком много воспоминаний. К тому же следовало озаботиться проблемами отнюдь не сказочными. Например, что делать дальше? Какой путь выбрать? Девочка еще так мала. Она не выдержит ночевок под открытым небом. Придется часто останавливаться и давать ей передышку. Может быть, нанять экипаж? С едой будет проще… она ест как птичка, да и он сам не из прожорливых. Ребенок – да еще девочка… Аббат вздохнул и поправил на малышке одеяло. Она спала спокойно, страшные сновидения оставили ее.
Джулия: Рене д`Эрбле невольно улыбнулся. Нет, он не опасался, что ее сон что-то потревожит. Пока там люди Оливареса во всем разберутся… погони пока ожидать не стоило. Но о безопасности следовало позаботиться, и очень серьезно. Плохо, когда из-за политических разногласий гибнут люди. Еще хуже, когда жертвами Госпожи Политики становятся вот такие невинные ангелочки вроде Тересы. Интересно, у девочки остался хоть кто-то из родных? Аббат имел очень мало опыта общения с детьми. В семье он был младшим, к тому же достаточно рано уехал из родного дома. Затем судьба сложилась так, что он был увлечен богословскими занятиями. Достаточно легкомысленный образ жизни, который вели большинство мушкетеров его величества, также не принес Рене никаких новых знаний насчет детей – он общался с парижскими дамами, но не с их отпрысками. Затем, когда шевалье д`Эрбле принял монашество и заново принялся готовиться к принятию сана, он, как и другие сокурсники, раз в две недели обязан был помогать в приюте при монастыре. Но эта практика мало что ему дала. К тому же в приюте воспитывались мальчики… а Тереса была девочкой. Рене уже начинал жалеть, что вызвался исполнять это поручение. Он понимал, что может не справиться – нет, не с задачей обеспечить безопасность ребенка, а именно с тем, что Тереса не станет его слушать. Восьмилетняя девочка – это не семнадцатилетняя девушка. Это нечто совсем иное… совершенно незнакомое и непонятное. Что делать, если отец Рене никогда отцом не становился? Своих детей у него не было. Да и духовным наставником он еще не успел побывать… Эти мысли назойливо лезли в голову даже сквозь блаженную дрему. Видимо, он все же уснул, поскольку Тересе пришлось не только тихонько позвать его, но и слегка потрясти за плечо. - Ваше преподобие… я хочу кушать! - Конечно! – аббат встал, распахнул ставни и с наслаждением потянулся. – Сейчас мы позавтракаем, и поедем дальше. Девочка вскочила и принялась поправлять одежду. Аббат помог ей умыться. Глядя на склоненную над тазиком головушку, он думал о том, что нужно срочно решать вопрос с обращениями друг к другу. Он может свободно называть ее как угодно – а вот ей не стоит говорить ни «господин аббат», ни «ваше преподобие». Он в светском платье. В Испании весьма строгие нравы, и такое обращение к человеку не в сутане неизбежно привлечет ненужное внимание окружающих. А сутана - чертовски неудобное для дальних путешествий одеяние. Аббат всмотрелся в свежее после сна и умывания лицо девочки – и вздрогнул от неожиданного открытия. Тереса была темноглаза, темноволоса и необычайно светлокожа. Тонкая, почти прозрачная кожа на висках, длинные изогнутые ресницы, нежные изящные черты лица… Так могла бы выглядеть его собственная сестра… или дочь… Тот же тип внешности, что и у него самого. По возрасту она вполне годится ему в дочери. Но как ей объяснить, что нужно в целях безопасности объявлять себя дочерью и отцом? Еще вчера у девочки был настоящий отец. И она вряд ли поймет, что нужно называть отцом другого. Просто отцом… Не «преподобием» и не «господином аббатом»… Чтобы получить время для разговора с девочкой и спокойно принять решение, аббат кликнул служку и приказал подать завтрак прямо в комнату. Его приказание было исполнено без особого труда. Путешественник с ребенком не желает сидеть внизу в общей зале - что же в этом такого? Тереса не плакала. Но спокойным ее состояние назвать было нельзя. Она смотрела в одну точку, не разговаривала и ничего не хотела. Разве что поела с аппетитом. Пальчики ее беспрестанно теребили выбившуюся из прически прядку. Эта прядка очень тревожила аббата. Сейчас волосы девочки не успели растрепаться. Но завтра придется решать и проблему косичек… Завтрак не затянулся. Еще до полудня путешественники выехали дальше. Тереса мужественно вынесла целый день дороги. Аббат трижды останавливался, давая девочке передышку. Она старательно прыгала и бегала – без удовольствия. Просто ей велели двигаться – и она послушно исполняла приказание. К вечеру они уже отъехали от столицы на порядочное расстояние. Остановились на ночлег еще засветло. Постоялый двор выглядел вполне прилично, из кухни доносились аппетитные запахи. Словоохотливый хозяин выделил им уютную комнатку на втором этаже. Пока аббат выслушивал его болтовню, договаривался об ужине и ночлеге и вносил задаток, Тереса старалась подманить к себе дымчатого котенка, который таращился на нее из-под стола. Наконец, звереныш решился и вышел. Девочка подобрала с пола прутик и принялась водить им по доскам. Котенок забавно замахивался на прутик передними лапками и пытался его поймать. Аббату давно надоело слушать монолог трактирщика, но он изображал внимание: заметил, что его маленькая подопечная увлеклась своим занятием и давал ей время поиграть. Незамысловатые развлечения были очень кстати. Пусть отвлечется от своего горя… Котенка трактирщик разрешил забрать наверх, в комнату. Тереса играла со своим пушистым приятелем до ужина. Аббат понял, что девочку на какое-то время можно оставить без присмотра, строго-настрого приказал ей сидеть тихо и никому не открывать, запер дверь на ключ и сам спустился вниз за подносом с едой. Когда он вернулся, Тереса держала котенка на руках и, прикрыв глаза от удовольствия, слушала его громкое умильное мурчание. - Господин аббат, давайте напоим его молоком! Аббат почесал котенка по брюшку и решил, что звереныш тоже заслуживает хорошего ужина. Тереса с котенком устроились за столом, стоявшим у окна. Оба были совершенно довольны друг другом. Аббат принес еще один поднос с едой, налил в плошку воды – смывать руки за трапезой. И услышал тихое восклицание Тересы. Он был занят разделкой куриной грудки на две порции, а потому не сразу обратил внимание на то, что девочка замерла, поднеся ладошку ко рту. - Господин аббат! – почему-то шепотом позвала она. - Что, милая моя? - Господин аббат, я знаю вон того человека, который только что приехал и отдает поводья конюху! С ним еще трое, которых я не знаю! Рене забыл про еду, подошел к девочке и посмотрел туда, куда она указывала.
Джулия: Действительно, у входа хозяин разговаривал с вновь прибывшими. Двое из них совершенно точно принадлежали к дворянскому сословию. Еще двое, по всей вероятности, сопровождали господ. Окно было приоткрыто, а потому обрывки разговора можно было при желании разобрать. Аббат прислушался – и похолодел. Тереса не ошиблась. Хозяина спрашивали о мужчине, который путешествует вместе с девочкой лет семи-восьми. Мол, накануне малышка забыла на другом постоялом дворе свою игрушку – и наверняка очень горюет о пропаже. Тереса, забыв про котенка, дернула аббата за рукав: - Моя кукла! Действительно, один из дворян держал в руках куклу. А один из слуг забыл снять ливрею. Ливрею дома дона Мигеля… На счастье, скромный сундучок с вещами был даже не открыт. Оба беглеца – и мужчина, и девочка – не снимали одежды и обуви. Тересе ничего не пришлось объяснять. Она, умница, быстро схватила салфетки и принялась заворачивать в них куски хлеба, сыр и мясо. Аббат помог ей. Еще до того, как разговор внизу был закончен и хозяин, вполне удовлетворенный полученными объяснениями, повел незваных гостей наверх, аббат и Тереса выскользнули в общий коридор. По счастью, аббат сам ходил за ужином. Потому знал, что в трактире есть черная лестница, ведущая на кухню. На кухню они не пошли. Свернули в узкий проход, откуда несло запахом навоза. Тереса, несмотря на все свое самообладание, зажала пальцами нос. Аббат подхватил ее, и вытащил на улицу. Они оказались на заднем дворе. Рядом была конюшня, откуда и доносился крепкий запах. Конюх как раз готовился расседлать коня аббата. Аббат без лишних объяснений сунул парню в руку монетку и повел животное наружу. Гости наверняка еще не успели дойти до нужной им комнаты, а Тереса уже сидела в седле. Через мгновение свое место занял аббат. Они осторожно выехали на улицу, минуя главный двор – и аббат пустил коня в галоп… Объехав деревню, беглецы свернули с тракта на разбитую дорогу, ведущую через поле к перелеску. Главное было – как можно скорее покинуть открытое место… …Ночевки под небом было не избежать. Трещал костерок. Тереса сидела на пеньке и задумчиво смотрела на пламя. Она была сыта и спокойна. Благодаря запасливости аббата и тому, что часть ужина им удалось забрать с собой, у путников были и питье, и еда. Была даже какая-никакая посуда. Из двух плащей аббат ловко соорудил подобие палатки. Расседланная лошадь отдыхала поблизости. Тереса не видела ее в темноте, но слышала фырканье. На небе сияли звезды. Много-много. Аббат поневоле любовался ими, а Тереса… Тереса, видимо, привыкла. Или не обращала внимания. - Ваше преподобие, а сегодня вы мне расскажете сказку? - Продолжение той, что было вчера? – аббат подложил хворосту в костер. - Нет… хочу про принцессу. Можно? Вы умеете рассказывать про принцесс? - Умею, - усмехнулся аббат. – Рассказывать сейчас или пойдешь спать? - Давайте пойдем спать… Он уложил девочку поудобней, укрыл как мог, прилег рядом и прижал свою маленькую спутницу к себе. Она доверчиво ткнулась лбом в плечо аббата. - А про принцессу и дракона? - Ты, верно, знаешь все такие сказки. - А вы расскажите мне ту, что я не знаю. Малышка, видимо, смекнула, что ее покровитель знает очень много разных интересных сказок. Почти столько же, сколько и няня… Спать она, видимо, не собиралась. . А нужно было, чтобы она все же уснула. Один Бог знает, что их ждет завтра… - Хорошо, – аббат улыбнулся. – В одном королевстве жила-была прекрасная девушка. - Принцесса! – тут же уточнила маленькая испанка. - Пусть тогда будет прекрасная принцесса. - Ваше преподобие… - Тереса, мы договаривались с тобой, что не надо меня так называть. - Господин аббат… - И так не надо. Тереса смутилась. - Ну… пусть в этой сказке будет не очень страшно. И пусть принцесса останется живая и выйдет замуж за прекрасного принца. - Хорошо, Тереса. Но эта сказка как раз и началась с того, что принцесса вышла замуж за богатого, знатного вельможу. Она, конечно, была принцессой, но не инфантой. Значит, не могла стать королевой. Ты понимаешь, о чем я? Но это не мешало ей быть счастливой. - И ее похитил дракон? – Тереса приподнялась со своего ложа. – Ой, я такую сказку не знаю точно! Рассказывайте, ваше пре…ой… Рене негромко рассмеялся, глядя на сконфуженное личико Тересы. - Господин аббат, вы не обижайтесь. Я просто не могу иначе. Вы же правда священник? - Правда, – аббат продолжал смеяться. - Ладно, кроха. Ладно. Оставим это. Ты будешь слушать или нет? - Буду, буду, буду! – девочка немного поерзала под плащом и притихла. Только глазенки блестели при свете костра. - Принцесса Мария - да, я забыл сказать, что ее звали Мария! - была настолько прекрасна и очаровательна, что покоряла сердца всех, кто жил в этом королевстве. С ней дружила королева, с ней дружили все фрейлины, все-все… кроме одного злого волшебника. То, что это злой волшебник, никто не знал, потому что он притворялся добрым. А поскольку он был умным и образованным, то король этого государства сделал его своим первым министром… Но принцесса и королева догадались, что новый первый министр желает погубить и короля, и королевство. Они были слабые женщины, и не могли сами свергнуть его. К тому же не забывай – он был могущественный волшебник. Он мог сделать с ними что угодно. Например, превратить их в отвратительных змей. Или сделать так, чтобы они стали птицами. Тереса поежилась. - Но почему принц не мог защитить принцессу? - Потому что волшебник сделал так, что все, кто окружал короля, кроме самой королевы, принцессы Марии и еще нескольких людей, верили только его словам. И подчинялись ему. Он напустил на королевство чары. И однажды сделал так, что принц прогнал принцессу. Так и сказал ей: «Поезжай в свой замок, и не смей оттуда выходить!». Принцесса не посмела ослушаться. И когда она въезжала в свой замок, ей встретился на дороге бедный молодой кабальеро. - И он в нее влюбился! – торжественно заявила девочка. – Правда, влюбился? - Конечно, влюбился. С первого взгляда. Не мог не влюбиться – он никогда прежде не видел таких красавиц. Но он даже не посмел сказать ей об этом. Ведь принцесса была знатной и богатой. А у кабальеро всего имущества было, что плащ и шпага… …Костер медленно догорал. Рене говорил нарочито негромким голосом и старался сделать сказку интересной. Кажется, у него получалось. Второй день он рассказывал этой девочке свою жизнь – правда, весьма в своеобразной форме. История, которая в реальности не могла закончится ничем хорошим – принцессу и кабальеро разделяло слишком многое! – в сказке подходила к счастливому финалу. Но Рене запутался. Кабальеро, спасший прекрасную принцессу от козней злого волшебника, никак не мог жениться на любимой. А сказка того требовала. И именно этого ждала Тереса. - Так они и приехали в столицу королевства, рука об руку, – закончил Рене. - И были счастливы! – сонным голоском пролепетала девочка. - Ты забыла про то, что принцесса была замужем. Ее ждал принц. - Ничего я не забыла. Принц ее совсем не ждал. Принцесса отправила гонца к Папе в Рим, где все рассказала. И Папа дал ей разрешение на развод. Аббат поперхнулся от неожиданного продолжения. - А еще добрый король пожаловал кабальеро Педро много-много земли, сделал богатым и дал титул герцога. Вот принцесса Мария и вышла замуж за того, кто ее спас. - Откуда ты это знаешь? - Иначе будет нечестно! – заявила Тереса. Ошеломленный таким окончанием аббат некоторое время молчал. - Тереса, ты… Ответом было ровное сопение – восстановив сказочную справедливость, малышка уснула.
Джулия: Рене встал. Некоторое время погулял поблизости. Было почти тихо, только где-то очень далеко неистово лаяла собака. Костерок, разведенный опытной рукой, давал тепло, но не дым. Пожалуй, можно было позволить себе чуть-чуть подремать. Думать о трудностях наступающего дня лучше на рассвете. Первая трудность возникла там, где не было никакой опасности для жизни. Тереса ночью вертелась и спала очень беспокойно, хотя и крепко. Если днем ранее неким беспорядком в ее прическе можно было пренебречь, то сейчас лохматая пушистая головка девочки явно нуждалась в заботе. Как и ее платье. Платье ей отец Рене поправил без труда, проявив в этом деле куда большую сноровку, чем пристало человеку, имеющему духовный сан. Застегивание крючков и завязок на детском корсете было милой забавой по сравнению с той же процедурой, проводимой над корсетом взрослой дамы. Но косички… А ведь их нужно было заплести весьма сложным способом. Тереса еще раз продемонстрировала свою природную деликатность, усиленную воспитанием. Она попросила зеркальце (накануне аббат брился при ней, и она видела, что этот важный предмет в дорожном сундучке имелся) и сама старательно заплелась. Пусть это была не самая удачная ее прическа, но… - Если надеть мантилью, то все будет в порядке! – сказала она, критически посмотрев на себя в зеркало. Наскоро перекусив хлебом, сыром и утолив жажду чистой водой из лесного ручья, путешественники поехали дальше – но не проезжей дорогой, а проселочной. Пока аббат мог позволить себе такую роскошь, ибо сносно знал местность. Тереса постепенно отходила от пережитого потрясения и начинала разговаривать. Она была умна и непосредственна – два качества, которые делали ее болтовню очень интересной. К тому же аббат обладал даром завоевывать женские сердца и быть привлекательным для представительниц прекрасного пола – а рядом с ним в седле сидела восьмилетняя маленькая женщина. И она, несмотря на свой возраст, подмечала многое. - Как хорошо, отец Рене, что вы тогда оказались дому у доньи Алисии! Вы с ней дружите? Вы ее духовный наставник? Аббат закашлялся и возблагодарил Бога за то, что Тереса сейчас не может видеть его лица. Ибо он, постоянно исполняющий важные поручения Ордена, так и не разучился краснеть, когда подобные вопросы заставали его врасплох. Почему девочка затронула эту тему? Судя по интонации ее голоса – вопрос был не случайным. - Да, дитя мое, мы с доньей Алисией хорошие друзья, - ответил Рене. – И она моя духовная дочь. По счастью, впереди показалась милая полянка – настоящий рай для усталых путников. Спешившись, Рене первым делом внимательно осмотрел место привала и счел его удобным. Потому Тереса с важным видом отправилась собирать хворост для костра. Аббат ей не препятствовал. Пусть будет чем-то занята. Сам он быстро нашел несколько трухлявых сучьев, сгреб пожухлую листву и разжег костер. Тереса далеко не отходила и деловито собирала ветки. Аббат смотрел на нее – и ему в голову пришла забавная мысль. Собрав мелких веточек, сухой травы и тонких гибких прутиков, он с помощью ножа выстрогал небольшой шарик, приладил его к ветке, по бокам и внизу клейкой корой от лозы привязал веточки с сучками на концах, а на шарик приклеил смолой пучок сухой травы. Получилась небольшая куколка, свободно умещавшаяся у него на ладони. Рене надел сверху шляпку из-под желудя и позвал Тересу. Однако, девочка не поспешила прийти на зов. Более того: ее вообще не было в пределах видимости. Стоило немного отвлечься – и ребенок исчез. Отбросив куколку в сторону, аббат побежал искать Тересу. Он остро ощущал свою беспомощность – чувство не из приятных. Беззащитность девочки словно обезоруживала его самого. Он никак не мог выбрать правильную тактику поведения: искать Терезу в лесу или остаться и ждать ее у костра? Вдруг она уже вернулась, испугалась и снова убежала? Вдруг с ней что-то случилось? Он, болван, увлекся куколкой… С полянки просматривалась дорога. По ней проскакали какие-то всадники. Кричать было опасно. Тереса же как сквозь землю провалилась. Может быть, тоже увидела всадников и притаилась где-нибудь в кустарнике? Перелесок, в котором они остановились, при ярком солнце просматривался едва ли не из конца в конец – девочки нигде не было! Аббат в отчаянии ломал себе пальцы, до крови кусал губы и собирался уже бросаться в погоню за возможными похитителями. Его останавливало только то, что он не слышал ни малейшего подозрительного звука. Зачем он отпустил девочку от себя? - Тереса! Тереса, где вы? – он осмелился-таки еще раз позвать ее. Из-за спины донесся легкий смешок. - Ваше преподобие… Аббат стремительно оглянулся. Его подопечная с самым невинным видом протягивала ему букетик поздних, прихваченных заморозком желтых цветочков – где и нашла? Середина ноября, уже были несколько по-настоящему холодных ночей… даже шел снег. - Почему вы меня не предупредили, дитя мое? Неужели вы не понимаете, что я волновался за вас? - Но я ведь никуда не уходила! Просто нашла немного травы для вашего коня… и увидела цветы. Я пришла сразу, как только нарвала их и услышала ваш голос. Я постоянно видела вас. Почему вы испугались? Аббат обладал изрядной выдержкой. Но сейчас у него подкосились ноги, он оперся рукой о ближайший вяз. - Тереса, я не ругаю вас. Но никогда больше так не делайте. Я обещал довезти вас до Франции целой и невредимой. Он тяжело вздохнул и напомнил ей: - Нам нужно быть осторожными. Нас ищут люди, которые подчиняются дону Мигелю. Тереса вздрогнула. И ответила с недетской твердостью: - Хорошо. Мы будем осторожными. Тогда нам нужно переменить одежду и продать вашу лошадь, отец Рене. Рене кивнул так, словно услышал этот совет от взрослого человека. - А ведь ты права, кроха. У нас слишком хорошая и очень приметная лошадь. Ничего. Я знаю одно место, где нас должны принять, и где мы сможем передохнуть. Но нам для этого придется ехать до глубокой ночи. Ты храбрая девочка, ты на это согласна? Тереса серьезно кивнула. - Да, сеньор. Аббат улыбнулся. - Вот так меня и называй. Если честно, мне это больше нравится. Больше про возможные сложности он ничего не сказал. Незачем нагонять лишний страх на девочку. Достаточно того, что он будет куда более тщательно выбирать маршрут – их обогнали, требуется двойная осторожность. Он где-то совершил ошибку, и теперь преследователи идут в верном направлении. Отдохнувший конь спокойно пасся там, где его привязали. Тереса и вправду принесла ему зеленой травы (видимо, малышке попалась защищенная от ветра полянка, не задетая заморозками). - Поехали, Ланселот, - Рене хлопнул коня по холке. Конь послушно наклонил голову и одобрительно зафырчал. Аббат решил, что продолжать путь по дороге, которой они ехали до сих пор – лишний риск. Как мы уже упоминали, он неплохо успел изучить местность, по которой пролегал их путь. А потому был уверен, что, пройдя чуть меньше лье по лесу, выйдет на другую дорогу. Тереса не пожелала ехать в седле одна и пошла рядом. Рене, чтобы развлечь ее и успокоить сам себя, рассказывал истории про своего коня. Это был отличный испанский жеребец, которого он купил сразу после приезда в Мадрид. У лошади оказался непростой нрав, но, в конце концов, конь и человек поладили. Проезжая дорога оказалась там, где ей и надлежало быть. А потому ничто не помешало путешественникам продолжить путь. Правда, они несколько отклонились в сторону и сделали крюк, но зато выиграли в безопасности. К ночи перед ними раскрылись ворота имения доньи Хулии - кузины доньи Алисии. Раскрылись благодаря перстню, который аббат показал привратнику.
Джулия: В этом месте можно было переночевать, не опасаясь никого и ничего. Сказку на ночь Тереса не потребовала – она уснула, едва очутившись в постели. Прибирая ее платье, Рене обнаружил в кармашке ее накидки незатейливую куклу, которую он сам сделал нынче днем во время остановки в лесу. Оказывается, девочка нашла ее и подобрала. Аббат вздохнул – он подумал о том, что вряд ли его поделка заменит Тересе покинутую фарфоровую любимицу. И дал себе слово, что при первой же возможности раздобудет настоящую куклу. Девочка не должна тосковать. С этой мыслью аббат направился спать в отведенную ему комнату по соседству. …Усталость дала о себе знать. Путешественники были настолько измотаны, что проспали очень долго. Их не тревожили – донья Хулия умела обуздывать свое любопытство. Письмо от кузины опередило появление девочки и ее опекуна меньше чем на сутки. Вечером слуги не стали тревожить хозяйку, мажордом был предупрежден о том, что могут нагрянуть гости, которых нужно разместить в удобном месте и сделать так, чтобы их появление не наделало много шума. Хозяину, когда он вернется, совсем незачем знать, что в его отсутствие супруга принимала у себя дочку убитого неугодного вельможи и лицо, которое ее сопровождает. Дон Себастьян – советник герцога Оливареса, и потому донье Хулии нечего опасаться. Никому даже и в голову не придет искать беглянку в доме врага ее отца. Утром Тересе сказали, что ее опекун уже встал и ждет ее к завтраку. Девочка попала в привычную для себя обстановку – мягкая кровать, удобная одежда по росту; служанка, которая живо причесала юную донью и помогла ей привести себя в порядок. Платье, пусть и чужое, сидело на девочке так, словно его для нее и шили. Оно было достаточно нарядным, и тщеславие, которого была не чужда Тереса, подсказало ей, что она одета так, как подобает даме ее круга. Войдя в малую столовую, где был накрыт завтрак, она не обнаружила там своего спутника. У окна стоял кто-то совсем незнакомый, облаченный в темно-синий, расшитый серебром камзол. - Доброе утро, сударь! – поздоровалась Тереса, слегка испугавшись. Но звать кого-то на помощь было явно преждевременно. - Доброе утро, Тереса! Вы отдохнули? Тереса ахнула. - Ой, ваше пре… - и прикусила язык, потому что отец Рене сделал быстрый жест рукой, приказывающий ей молчать. Хороша бы она была, если бы громко назвала его «ваше преподобие»! Он и так был совсем не похож на испанских священников, которых Тереса видела в Мадриде немало. А уж сейчас… в этом наряде, больше подобающем военному человеку, со шпагой на боку, в шелковых чулках – какой он священник? Он присел перед Тересой на корточки, как тогда, когда девочка видела его впервые – у донны Алисии. Их лица оказались вровень. - Ой… сеньор… я вас не узнала. - И я тебя, признаться, не узнал в этом наряде. Ты такая красивая. Тереса покраснела от удовольствия. - И вы… тоже красивый… - с трудом выдавила она. Но это была сущая правда. Отец Рене действительно был очень красив. - Сейчас мы позавтракаем и пойдем поблагодарить нашу хозяйку, донью Хулию. Ее можно не бояться, она все знает. Возможно, нам придется задержаться здесь на пару дней, пока не станет понятно, где нам с тобой можно проехать к границе самым безопасным путем. Тереса была согласна на все! Она вложила ладошку в руку отца Рене, и они отправились знакомиться с хозяйкой поместья. Она приняла их в своем кабинете. Тереса тотчас догадалась, кого ей напоминает эта золотоволосая женщина. Она была необычайно похожа на королеву Франции Анну Австрийскую, портрет которой Тереса неоднократно видела, когда приходила в кабинет к отцу. Отец постоянно говорил, что французская королева добра и отзывчива. Потому донья Хулия сразу понравилась Тересе. Она нравилась ей ровно пять минут – пока Тереса украдкой разглядывала драгоценности на ее платье и слушала ее мягкий, приятный голос. А потом – разонравилась. Потому что Тереса увидела, как донья Хулия смотрит на отца Рене. На ее опекуна. То есть на человека, который оберегает ее и несет за нее ответственность – так объяснил ей отец Рене. И Тереса восприняла его слова как нечто, само собой разумеющееся. Конечно, отец Рене ее оберегает и заботится о ней так, словно она – его дочь. Ну… или младшая сестра – ведь у священников не бывает детей. Во взгляде зеленых глаз доньи Хулии Тереса безошибочно угадала нечто большее, чем заинтересованность. Похоже, донья Хулия тоже была не против того, чтобы отец Рене стал ее опекуном. Девочка перевела взгляд на отца Рене – и облегченно перевела дух. Аббат явно не желал, чтобы донья Хулия имела право требовать с него сказок на ночь. Это право принадлежало Тересе. На донью Хулию он смотрел… ну, как священник и должен смотреть на любую женщину, будь она трижды красавица. Спокойно и доброжелательно. Зато Тересе слегка улыбнулся - и его бархатные темные глаза моментально потеплели, залучились. Девочка преисполнилась сознания собственного превосходства и не без вызова взяла отца Рене за руку. Он, подмигнув маленькой подопечной, позволил пальцам девочки переплестись со своими. Донья Хулия сделала вид, что ничего не заметила. Повела гостей осматривать диковинные цветы в оранжерее. Если она надеялась на то, что Тереса хотя бы на минуту отойдет в сторону и даст спокойно поговорить с отцом Рене – ее надеждам не суждено было сбыться. Тереса, конечно, восторгалась чудесными растениями и их ароматом, но руку отца Рене не выпускала ни на минуту. Время от времени она чуть сильнее сжимала его пальцы своей ладошкой – как бы посылая сигнал «Все в порядке?». «Все в порядке!» - отвечали ей тем же способом. Они были вдвоем, и прекрасно понимали друг друга. А хозяйка оранжереи была сама по себе. Почему-то это поднимало Тересе настроение. Донья Хулия отлучилась куда-то – ее позвал мажордом в нарядной ливрее. Отец Рене, воспользовавшись моментом, опустился на обтянутую бархатом кушетку. Тереса плюхнулась рядом и не отказала себе в удовольствии прижаться к отцу Рене. Что ей, разумеется, было позволено сразу. - Отец Рене… мне так кажется, что мы здесь будем гостить не очень долго, да? Молодой священник кивнул. - Дня два. Пока проверяют дорогу и готовят нам подставы. Тереса поерзала на месте. - А… раньше? - Похоже, тебе здесь не нравится? Тереса зажмурилась и выпалила: - А вам? Реакция была неожиданной – отец Рене подмигнул девочке и плечи его задрожали от сдерживаемого смеха. Затем он не выдержал и расхохотался в открытую. Тереса тоже смеялась – первый раз за эти дни. Между ними окончательно установились неформальные отношения. - Знаешь, и мне тоже! – сказал он сквозь смех. День прошел чудесно. Тересе совсем не было скучно. Зато как злилась донья Хулия! Но разлучить девочку и ее опекуна у хозяйки замка не было ни малейшей возможности. Аббат знал, что играет с огнем. Донье Хулии хотелось головокружительной интрижки в отсутствии мужа. Она прекрасно знала, что принимает у себя любовника кузины – и это еще больше подстегивало ее любопытство. Тем более, что почетный трофей оказался молод и куда как хорош собой. Рене вообще-то не мог похвастаться своим равнодушием к подобного рода приключениям. С некоторых пор он находил в них немало приятного и то и дело бросался очертя голову в очередной бурный роман. При этом его сердце даже ни разу не дрогнуло. Был только весьма изысканный флирт, доставлявший ему немало удовольствия – и плотское желание. Не более того. Но эта испанка, хоть и была красива, не порождала в нем ни малейшего искушения ответить на те авансы, которые она щедро раздавала. Он с досадой думал о том, что придется все же утешить даму в ее «соломенном вдовстве». Иначе она, чего доброго, выдаст их властям… Он прекрасно понимал то, что смутно ощущала Тереса.
Джулия: Пробило одиннадцать часов, когда донья Хулия сладким голосом сказала, что для Тересы готова теплая постелька. Кроме того, по ее распоряжению девочку напоят горячей водой с медом – чтобы у малышки не разболелось горлышко после ночевки в лесу. Девочка вопросительно взглянула на отца Рене. - Да, Тереса, - подтвердил он, - уже пора спать. Тереса, вовсе не испытывавшая усталости и более всего на свете опасающаяся оставить своего опекуна наедине с доньей Хулией, устроила истерику. Плакать и капризничать ей не хотелось. Но она понимала, что это единственный способ добиться того, чтобы в комнату ее отвел сам отец Рене. Идея с истерикой оказалась очень удачной. Тереса ревела до того момента, когда за ними закрылась дверь ее комнаты. Затем Тереса живо забыла про слезы. Она послушно выпила лекарство, дала себя умыть и раздеть (аббат справился отлично и с тем, и с другим – даже служанку не пришлось звать), без всяких возражений нырнула под теплое одеяло. Аббат пожелал ей спокойной ночи и отправился к себе. Он прочитал все положенные на сон грядущий молитвы, немного почитал, затем тоже умылся, переоделся в ночную сорочку с широкими, по моде, рукавами, украшенными кружевом и вышивкой. Его, как и Тересу, ожидала согретая постель, чистые простыни из тонкого полотна. Но сон не шел. Аббат с тоской ожидал появления доньи Хулии. Придет сама – что ж… значит, так надо. А идти к ней первому – ни за что. Кто кого хочет… Ждать пришлось недолго. Едва пробило полночь, и затих последний гулкий удар, как в дверь осторожно поскреблись. Аббат с неопределенной улыбкой застыл на месте и, глубоко вздохнув, пошел открывать. Сеньора – поклонница рыцарских романов. Как раз после полуночи там наступало время любовников. Ручка с легким скрипом повернулась. На пороге комнаты возникла… - Тереса? – удивленно спросил Рене, разглядев очертания маленькой фигурки. Девочка сделала несколько шагов, и ее лицо осветила полоска лунного света. Глаза Тересы смотрели слегка обиженно и требовательно. - Отец Рене... как же так, - зазвенел детский голосок, - ведь вы не рассказали мне на ночь сказку... Аббат нашарил рукой край постели и присел. Велик Господь в своей милости… пока девочка здесь, ни одна, даже самая пылкая любовница сюда не проникнет. - Правда, малышка, я забыл, извини, - серьезно ответил аббат. – Бегом под одеяло. Сейчас будет тебе сказка. Повторять дважды не пришлось. Тепленькое тельце прижалось к нему. Большие блестящие глаза смотрели на аббата с немым обожанием. - А сегодня можно рассказать и страшную сказку, - заявила девочка, - потому что мы спим в замке, а он большой и очень крепкий! - И ты не испугаешься? – аббат продолжал улыбаться. - Нет, мне с вами совсем не страшно, - беспечно отозвалась Тереса. - Ну, тогда слушай... Жил-был в сказочной стране один благородный рыцарь. Очень красивый, очень сильный, очень знатный. Пожалуй, по этим качествам с ним никто не мог соперничать. Род, к которому он принадлежал, был славным и древним… Рыцарь с юношеских лет служил королю, был блестящим офицером. Однажды он приехал в поместье к своим родителям. И встретил в лесу девушку. Она была прекрасна как весенний день и очень молода. Сердце рыцаря до того дня тщетно пытались завоевать многие красивые женщины, но он решил жениться только на той, которую сам искренне полюбит. Он полюбил эту девушку. Она жила в заброшенной хижине на опушке леса. Никто не знал, кто она и откуда пришла. Но рыцаря это даже не интересовало. Он был уверен, что прекрасную незнакомку послал ему сам Бог. Потому прошло совсем немного времени – и было объявлено о скорой свадьбе. Родственники рыцаря умоляли его не жениться на юной красавице – бесполезно. Влюбленное сердце доверчиво и не слушает голос разума… Тереса слушала как всегда – очень внимательно. Даже дышать старалась потише. Но сегодня еще, осмелев, осторожно и очень ласково водила пальчиком по темным локонам аббата, лежавшим на подушке. Похоже, она представляла в роли влюбленного благородного рыцаря своего опекуна. Почему нет? Он такой умный, храбрый и очень красивый. - Рыцарь был счастлив, как только может быть счастлив человек – его юная жена стала для него смыслом жизни, самой большой любовью. Но однажды... Аббат невольно вздрогнул: он слишком хорошо помнил лицо Атоса, когда тот рассказывал друзьям историю своей горькой любви, стоя в маленьком домике на берегу реки и глядя на ту, что разбила его сердце… Позже они с Атосом ни разу не затрагивали эту тему. Но Арамису достаточно было услышать такое и однажды, чтобы при воспоминании о той ночи его бросало в дрожь. - И однажды… - нетерпеливо произнесла Тереса. Оказывается, аббат замолк – и надолго. - Извини, я задумался… Так вот, однажды рыцарь узнал, что его любимая жена на самом деле злая волшебница, которая совершила множество злодеяний. Она не прекращала творить зло ни на день. - Ой... - выдохнула Тереса. Аббат рассказывал дальше. Об отчаянии, которое овладело благородным рыцарем. О том, как он всеми силами пытался восстановить свое доброе имя, свою честь. О том, как рыцарь снял золоченые латы и пошел в крестовый поход как обычный копейщик… Когда он дошел до сцены, где рыцарь и его друзья казнили злую колдунью, Тереса клевала носом. Сказка получилась длинной. Но у нее явно был хороший конец. Можно было не дослушивать. Часы в гостиной гулко ударили два раза. Аббат осторожно снял детскую ручонку со своего плеча, встал и, подхватив Тересу на руки, отнес девочку в ее комнату. Уложил в постель. Некоторое время посидел рядом, держа ее ладошку в своей и творя молитву. Если эта кроха к нему привязалась, то и его сердце впустило в себя ее любовь. Потом он тихо затворил за собой дверь, вернулся в свою комнату и крепко проспал до самого утра.
Джулия: *** …- Мы хорошо отдохнули, правда? – спросила Тереса, любуясь новой куклой, которую подарила ей донья Хулия. - Правда… - рассеянно подтвердил Рене, глядя на дорогу. В замке они пробыли четыре дня, и он устал считать томные вздохи хозяйки. Его куда больше занимали отчеты, которые он получал от слуг, возвращавшихся из поездок. Ничего утешительного – девочку искали. Особенно рьяно проверяли всех путников, путешествующих с детьми, на постоялых дворах. Аббат принял меры предосторожности, благодаря которым они с Тересой без особых приключений ехали уже пятый день, не отклоняясь от намеченного курса. Ехали так быстро, как позволяли ноги новой невзрачной на вид, но очень выносливой лошадки местной породы. Ланселота пришлось оставить донье Хулии – жеребец был дорогой, породистый и… приметный. Во всяком случае, Рене подозревал, что «хвост» за ними потянулся не без участия Ланселота. Тереса была одета в платье, в каком ходят девочки из крестьянских зажиточных семей. Волосы ее убрали под чепец, из-под которого выбивались несколько фальшивых локонов светло-русого цвета. Всякий, кто увидел бы девочку, непременно запомнил бы именно ее светлые волосы, необычные для этой местности. А уж Рене никто не узнал бы и подавно: девочку сопровождал не молодой стройный кабальеро с военной выправкой, а пожилой седой господин весьма крепкого телосложения в потертой куртке, видавших виды охотничьих сапогах и широкополой шляпе с обвисшими краями. Куклу разрешалось доставать только тогда, когда дорога впереди была пустынна. И, разумеется, когда они останавливались передохнуть. Игрушка была слишком роскошной для девочки из простой семьи. Тереса стрекотала без умолку. - Сеньор, а монахини правда не злые? - Правда, Тереса. Они строгие, но справедливые. Никто не причинит тебе зла. Я скажу им, что если тебя кто-то вздумает обижать, то к тебе на помощь примчатся рыцари – помнишь, я тебе рассказывал о них. - И тот, что сражался со злой волшебницей? - Конечно. - И тот, что остановил страшного великана одной рукой? - И он тоже. Он очень добрый. Хотя и может навести на кого-то страх. - И тот, что одолел злого волшебника и спас добрую королеву? - Он примчится самым первым, вот увидишь… Он всегда приходит на помощь раньше всех. - И тот, что убил негодяя, притеснявшего благочестивую вдову? - За это я могу ручаться! – Рене не мог не улыбнуться. Тереса просияла. - А еще сказку? Вы их так чудесно рассказываете! Аббат улыбнулся еще раз. Девочка своей наивной искренней привязанностью возвращала его в те времена, когда он придумывал сказочные истории для себя самого. - Ну вот, слушай. В одной далекой стране, которая находится за синим морем, жила могущественная королева, владевшая несметными сокровищами… Тереса, машинально теребя подол кукольного наряда, тотчас забыла про все на свете. Отец Рене увлекся рассказом. Оба не заметили, как впереди, совсем близко от них, из-за поворота выехали пять всадников. Всадники медленно проехали мимо, едва удостоив встречных путников взглядом. В самом деле – невозможно было заподозрить, чтобы дед с внучкой оказались теми, кого они ищут. Рене продолжал рассказывать – его голос оставался ровным, хотя сердце в груди бешено колотилось. Но Тереса, поняв, что опасность рядом, уже не слушала его. Девочка невольно разжала пальцы… кукла упала на дорогу. Всадник, который ехал третьим, осадил коня, внимательно посмотрел на Тересу. Никакая маскировка помочь уже не могла. Это был управляющий, служивший у них в Мадриде. Он прекрасно знал хозяйскую дочку. И Тереса его тоже знала. - Эй, милейший! Постой-ка! Все дальнейшее случилось так быстро, что Тереса даже сообразить не успела.
Джулия: Отец Рене выхватил из-под плаща пистолет, быстро взвел курок и в упор выстрелил в того всадника, который как раз собирался преградить им путь к отступлению. Наповал. Второй выстрел оказался менее удачным – пуля попала в шею лошади одного из преследователей. И – шпоры под бока лошади, прочь от дороги, в заросли, под прикрытие кустов. В воздухе над ними просвистели два ответных выстрела. Сильная рука прижала Тересу так, чтобы девочка ни при каких обстоятельствах не вылетела из седла. У отца Рене оказался третий пистолет. Осадив лошадь и выбрав позицию, француз разрядил его в того из нападавших, который первым вылетел из орешника. Прямо на них. Именно в этот момент Тереса вдруг поняла, что один из четырех рыцарей, про которых она слушала сказки – рядом с ней. Защищает ее прямо сейчас. От настоящих врагов. Аббат спрыгнул вниз. - Тереса, бери поводья. Скачи вон туда. И не смей высовываться, пока я не позову. Четвертый пистолет он взял из-за пазухи смертельно раненного противника. Девочка очень боялась лошадей. Но в тот момент ее руки послушно натянули поводья. Она не была уверена, что справится сама – лошадь, хоть и невысокая, все равно была для нее велика. Отец, которого гибель жены напугала, никогда не позволял Тересе ездить одной. Даже в манеже. Тереса была в лесу. Одна на лошади. Впору бы испугаться, но на это не было времени – кобыла тронулась с места. Девочка едва не слетела вниз. Ветка хлестнула ее по лицу, но она удержалась в седле. Сзади раздался выстрел. Затем еще два. И еще. Тереса остановила лошадь. Заставила ее поворотить назад. Ей сквозь ветки было хорошо видно, что происходит на поляне. Преследователь остался только один. Второй пытался подняться с пожухлой травы, но не мог. Отец Рене, скинув плащ и обмотав его вокруг левой руки, стоял с обнаженным клинком в руке. Его противник имел преимущество: он был на лошади, у него были два пистолета и шпага. Тереса ахнула, зажмурилась и сделала то единственное, что могла: быстро-быстро зашептала молитву Пресвятой Деве. Бой был быстрым и яростным. Честно говоря, Тереса не имела достаточно сил для того, чтобы смотреть на схватку. Она, сложив ладошки и зажмурившись, горячо молилась. Девочка открыла глаза в тот момент, когда с поляны донесся сдавленный крик. Противник аббата упал с лошади - или тяжело раненный, или убитый. Аббат стоял, прижав руку к груди и с трудом дышал. Лицо его было мокрым от пота - Тереса видела это даже на расстоянии. Победа далась ему нелегко. Девочка была готова к тому, чтобы захлопать в ладоши от радости. Но тут же поняла, что это преждевременно. У аббата был еще один соперник - тот самый, под которым отец Рене убил лошадь. Он как раз появился на поляне. И у отца Рене не было под рукой пистолета. Ему нужно было надеяться только на свою шпагу и свою ловкость. Вот этот бой Тереса смотрела - смотрела почти помимо своей воли. Не могла закрыть глаза. Вот отец Рене выпрямился. Шагнул вперед, не спеша атаковать. Противник также не спешил первым наносить удар. Мужчины кружили по траве, выбирая более удачную позицию. Нервы первым сдали у слуги дона Мигеля. Он сделал выпад. Выпад был отбит. Прощупывание закончилось: противники оценили силу друг друга. Началась настоящая схватка. Причем поначалу силы были примерно равны, но затем стало ясно - аббат уступает. Тереса от отчаяния обрывала пожухлые листья и плакала. Она ничем не могла помочь своему защитнику. Ничем. Разве что... На седле слева была кобура. Тереса скорее ради проверки сунула туда руку. Ее пальчики нащупали холодную рукоять пистолета. Только что, не более четверти часа назад отец Рене на ее глазах взводил курок точно такого же пистолета. Тереса не знала, заряжено ли оружие, которое ей в руки дала не иначе как сама Дева Мария. Она не умела стрелять. Она только видела, как прицеливаются. Но все же взвела курок - не без труда. Заставила лошадь сделать несколько шагов вперед. И вскинула руку с пистолетом. Очень тяжелым. Рука задрожала, Тереса вынуждена была ее опустить. С поляны донесся тихий вскрик. Боже. Отец Рене был ранен. Тереса уже не думала о себе. Она вновь вскинула руку - и выстрелила. Конечно же, пуля прошла мимо. Но враг на секунду ослабил внимание и повернул голову в сторону, откуда прилетела пуля. Этого оказалось достаточно для того, чтобы аббат, упавший на траву, собрал силы и вновь оказался на ногах. Уповать на то, что он ранен, оказалось напрасным делом. Шпага в руке бывшего мушкетера даже не дрожала. Пара выпадов, удачный финт, удар ногой чуть ниже колена соперника, еще один удачный финт... Мушкетеры не сдаются. Мушкетеры сражаются, пока не падают мертвыми. С клинков сыпались искры. Клинок француза оказался более ловким, чем клинок испанца. Прошло совсем немного времени - и Пресвятая Дева услышала вторую молитву Тересы. Отец Рене сделал отчаянный выпад. Шпага аббата насквозь прошила его противника. Тот зашатался и медленно упал. Отец Рене тоже не устоял на ногах. Он опустился на траву, прижимая ладонь к боку. Красивое лицо исказила гримаса боли. Тереса стукнула лошадь ладошкой и ослабила повод. Оказывается, это было верное решение: та послушно выбежала на поляну. - Отец Рене!!! - Все в порядке, Тереса. Все в порядке. Аббат с трудом дышал, лицо его было белее мела, глаза потемнели. Но он улыбался. Тереса с плачем соскочила с седла, даже не поняв, что спрыгнула с изрядной высоты. И оказалась рядом. - Все в порядке, маленькая. Сейчас мы поедем дальше. - Но вы ранены! - Пустяки. - Меня начали учить медицине! Я могу помочь! Вы истечете кровью! Аббат, кривясь, прикусил губу. - Хорошо. Хорошо, Тереса. Помоги мне. Он скинул камзол. И снова улыбнулся. Тереса не могла не улыбнуться ему в ответ - теперь она поняла, почему аббат производил впечатление плотно сложенного человека. - Да вы же набиты корпией!!! - с восторгом выдохнула она. - Ну, теперь я точно справлюсь! Рана аббата оказалась не опасной именно потому, что его противник рассчитывал проткнуть бок врагу - но не знал, что этот самый бок защищает изрядный слой старого тряпья, порванного в мелкие кусочки. Теперь это тряпье сыграло роль корпии. Шпага лишь порвала кожу на боку священника и наткнулась на ребро. Несколько глотков из фляжки, которую Тереса достала из седельной сумки, окончательно привели аббата в себя: бледные щеки начал покрывать легкий румянец. Повязка, наложенная на ребра при активном участии Тересы, была не слишком хороша (Гримо, выполнявший роль лекаря для всех четверых друзей, без сомнения, справился бы с перевязкой куда ловчее), но свою задачу исполнила: аббату причиняло боль каждое движение, но кровь не текла. И то хорошо. До самой ночи они ехали неспешным шагом, остановившись только один раз – чтобы немного передохнуть и перекусить. На ночлег попросились у деревенского кюре, который оказал путешественникам неслыханно роскошный прием: ужин, чистая постель, покой и уют. Старая служанка оказалась мастерицей на все руки и быстро привела в порядок и одежду самого Рене, и одежду Тересы. Девочка, сидя на скамеечке у камина, играла с куклой: в доме нашлось иллюстрированное Священное Писание, и Тереса, посадив куклу на колени, показывала ей гравюры и рассказывала, что там изображено. Она успела дойти до истории Давида и Голиафа – и подошло время ложиться спать.
Джулия: - Отец Рене, а сегодня вы расскажете мне что-нибудь? Аббат посмотрел на гравюру в книге. - Да, дитя мое. Сегодня будет сказка про доброго великана. Тереса улеглась в постель и замерла под одеялом, прижав к себе куклу. - Как звали доброго великана? - Его звали Валлон. Есть такая местность во Франции. Там живут люди сильные, добрые и честные. Их легко обмануть, но горе тому, чей обман будет раскрыт. Разозлившийся великан способен выворотить из земли столетний дуб и использовать его как дубинку. - Он такой сильный? - Да, Тереса. Очень сильный. Он может одним ударом убить быка. - Как тореадор? - Тореадор вооружен, и у него есть помощники. А великан может остановить бегущего быка, схватить его за рога и свернуть ему шею. У него могучие руки. Ну… если взять твою ручонку, то одной его руки хватит на сто, даже двести таких, как твоя. Он громко смеется. У него очень хороший аппетит. За обедом он съедает целую кабанью голову, груду трюфелей и целое блюдо паштета. Когда у него есть такая возможность, конечно. Но возможность есть не всегда. Это только у злых великанов деньги в кармане не переводятся. Добрые великаны часто сидят с медяками, а то и вовсе без денег. Вот и наш великан сидел без денег. Сидел, сидел, а потом подумал: поеду-ка я в Париж искать славы. В Париже живет король, и он не откажет мне, если я обращусь к нему с просьбой взять меня в солдаты. Я один в бою стою столько, сколько целый полк. Так он и сделал… Король посмотрел на него и сказал: «О, сударь, вы точно храбрец! Поступайте в мою личную гвардию! Берите мушкет и будьте хорошим солдатом!». Аббат сделал паузу. Тереса тотчас подняла голову – она и не думала спать. Пришлось продолжать рассказ. - Однажды он пошел слушать мессу. И увидел в церкви даму. Лицо у дамы было грустное, словно ее кто-то обидел. Я уже говорил, что великан был очень добрым, он не мог видеть, когда с кем-то поступают несправедливо. После службы он подошел к даме, которая ему очень понравилась, и спросил, почему она так грустна. «Ах, господин Валлон! – ответила дама. – Я в самом деле несчастна. Мой муж отбирает у меня все до последнего су, и я не могу даже сшить себе нарядный чепец к празднику. У него полно золота, которое лежит в большом сундуке. А где он прячет этот сундук – я не знаю». «Не беда! – уверил ее великан. – Я проучу вашего мужа и помогу вам! Я не могу видеть, как вы плачете!». Превратить госпожу Кокнар в прекрасную даму не составило особого труда. В сказке великан совершал один подвиг за другим. Добраться до сокровища, спрятанного в пещере, было не так-то просто. Пришлось прибегнуть к помощи друзей. Один, разумеется, был справедливым и благородным воином, другой – хитроумным, но честным, третий – ловким и находчивым. Конечно, вчетвером рыцари живо вывели на чистую воду скрягу-мужа и открыли пещеру – аббат постарался выдумать непроходимые горы и труднопреодолимые ущелья, злых великанов вроде Голиафа и коварных колдуний. Сказка закончилась тем, что скряга, увидев свой сезам разоренным, лопнул от злости прямо на месте, дама оказалась вдовой при деньгах, и великан женился на своей возлюбленной без всяких проблем. Тереса благодарно улыбнулась и засопела… …Границу путешественники пересекли через три недели после начала этой истории. Тереза уже не боялась ни монастыря, ни монахинь – напротив, часами могла рассуждать, как будет прилежно заниматься, ходить в церковь и гулять в саду. Аббат смотрел на нее с грустной улыбкой – конечно, она не забудет про отца так скоро. Конечно, она еще не раз поплачет в подушку. И далеко не сразу до нее дойдет в полной мере смысл слова «сирота». Но то, с какой легкостью девочка привязывается к людям, его умилило. Память в этом возрасте избирательна – плохое тотчас забывается, хорошее помнится долго. На территории Франции были уже другие предосторожности. Они незаметно поменялись местами – Тереса и ее сопровождающий. Правда, девочка этого не заметила. Она воспринимала все как должное – переодевания, смену маршрута, ночевки в самых неожиданных местах. Еще три недели – и они достигли цели.
Джулия: В монастыре их ждали. Написала сестре донья Алисия, да и сам отец Рене счел нужным известить настоятельницу о том, что они удачно оказались на территории Франции. Уехать сразу аббат не мог – он ждал ответа на другое письмо, направленное в Париж еще с границы. Потому Тереса, которую монахини приняли с радостью и почтением, могла видеться со своим временным опекуном хоть каждый день – тем более, что опекун был священником и быстро добился разрешения присутствовать на службе в монастырской церкви, помогая местному аббату как диакон. Им разрешили также гулять по саду – сбылась мечта Тересы. Аббат поначалу старался как можно реже появляться в монастыре – он видел, что девочка привязалась к нему, пожалуй, слишком сильно. Но потом… привязанность этой пичуги доставляла ему радость. Она была искренней и откровенной. Но настал день, когда ответ на письмо пришел. Неожиданный ответ. Письмо аббату передала мать настоятельница, и читать его молодой человек стал при Терезе. - Что с вами, отец Рене? – испуганно спросила Тереса, увидев, как лицо ее опекуна изменилось. - Я остаюсь во Франции. Реакция была неожиданной: - Вы сможете ко мне приезжать время от времени? Ах! Тонкие ручонки обвились вокруг его шеи, и Тереса звонко чмокнула отца Рене в щеку. Тут же испугалась своего порыва, покраснела, убрала руки за спину и замерла, ожидая наказания. Наказания не последовало. - Смогу, Тереса. Я надеюсь, что смогу. - И вы меня не забудете? - Никогда. Легко давать клятву, которую точно сдержишь. Девочка серьезно посмотрела на него. - Я вам верю. Уезжать пришлось, не попрощавшись. Так получилось, что рано утром приехала карета, следовавшая в Париж. Упускать возможность путешествовать с комфортом аббат не хотел. Он быстро отправил записку матери настоятельнице. Мальчишка-гонец через три четверти часа примчался с ответом. Ответ аббат читал уже в дороге. Попутчик – граф де Шатоден – дремал на противоположном сидении. Он был гораздо старше Рене, и имел куда больший опыт путешествий. Дорогу он, видимо, знал наизусть, и потому местные красоты его мало привлекали. А аббат смотрел в окно - но мало что видел. Его пальцы задумчиво теребили уголок записки. Детским крупным почерком, с кляксами и ошибками, там было написано: «Отец Рене, вы обещали навещать меня. Я буду вас ждать. Я знаю, что вы священник, и я не могу выйти за вас замуж, когда стану взрослая. Но я вас все равно люблю. Ваша Тереса».
Мари: большое спасибо, Джулия, очень люблю сцены общения мужчины и ребенка, так трогательно...
M-lle Dantes: Добрый сказочник Арамис просто восхитителен!!!
Таирни: Спасибо! абсолютно трогательно и очень красиво)
Эшли: Самая любимая часть
Джоанна: Чудесная девчушка получилась. Совершенно живая и естественная.
Эжени д'Англарец: Эшли пишет: Самая любимая часть Мне тоже из всех историй больше всего нравится эта. Так красиво, особенно сказки про мушкетеров.
Калантэ: Сказки про мушкетеров - великолепная находка! Вообще отношение взрослого мужчины к ребенку - очень серьезный показатель и характеристика, можно описывать Арамиса на десяти страницах и не сказать и доли того, что сказано этими сказками. Спасибо! Дальше, ну пожалуйста, дальше!!!
Джулия:
полная версия страницы