Форум » Крупная форма » Тайный дневник Мушкетона » Ответить
Тайный дневник Мушкетона
Коза Маня:
Ответов - 44, стр:
1 2 3 All
Коза Маня: 6 июня 1623 года Надобно взять по шесть ложек розового масла и розовой воды, четверть унции сахара, к которому прибавить два грана мускуса, сверх того унция серой амбры. Поместить все в чан и варить на медленном огне, помешивая каждые четверть часа. В течение пяти часов и еще четверти часа. Затем снять с огня, закрыть крышкой и дать остынуть. По мне, так выходит страшная вонь. Протирать и смешивать травы я приучен с детства, но мне бы в голову не пришло переводить сахар на такую дрянь, как духи. А еще англичанин, с которым я разговаривал, уверил меня, что это были любимые духи одного их короля. Если это тот, про которого рассказывают, что он был женат семь или восемь раз, и жены у него дохли как мухи, то я подозреваю: это он их своими любимыми духами уморил. Нужно еще попробовать рецепт попроще. Там мускус, серая амбра, сахар, стиракс, аир болотный и каламбак. Да, еще розовая вода. Но розовая вода совсем просто делается. Накуплю склянок с притертыми крышками, здесь они дешевы. Немного терпения, Бонифаций. Ты явишься в Париж с превосходнейшими духами, продашь их за один день по цене вдвое ниже парижской. В Париже полно щеголей, которым вот как надо, чтобы от них приятно пахло, и еще больше хорошеньких женщин, которые удавятся, но отдадут деньги за мои духи. После чего надобно исчезнуть, чтобы местные купцы не придушили тебя за излишнюю прыть. Вторично я явлюсь в Париж кондитером, предлагающим нормандские ватрушки и засахаренные каштаны. Парижане страшные лакомки, это всем известно. Как только я накоплю пистолей тридцать, можно будет подумать о том, чтобы дать взятку бездельнику, который стоит у башни Сен-Жак и выкрикивает имена дворян, которые нуждаются в хорошем слуге. 14 июля 1623 года Я счастливчик. Я всегда это знал. Мне еще в детстве говорили, что у меня на спине есть промеж лопаток большая родинка в виде бычьего сердца. Верная примета, что я разбогатею и буду важным барином. Я только собирался вчера дать деньги, чтобы мне позволили выбрать из списка дворян место получше, как вижу: проталкивается сквозь толпу королевский гвардеец. Ростом будет повыше меня, а в плечах даже шире. Поскольку мы оба прекрасно видели друг друга, то сразу встретились взглядами. Я сразу почувствовал к этому гвардейцу сильную приязнь. Видимо, и я ему понравился. Но все же он пошел к тому, что выкликает. Никогда не думал, что пикардийцы действительно настолько глупы, как о них говорят. Тогда я протиснулся вперед и потянул гвардейца за плащ. Я знал, что гвардейцам платят маленькое жалованье, и что они почти все проедают и проигрывают. Но сама мысль о службе у военного меня сильно прельщала. Я сам уже имею достаточно средств, чтобы не пропасть. Вот только это не те деньги, которыми хочется хвалиться. Папаша бы, пожалуй, понял меня, поскольку в молодости был таким же, а вот Гаспар осудил бы. Не хочу, чтобы такое приключилось. Этот гвардеец, несмотря на рост, показался мне сущим теленком вроде Гаспара. Тот тоже такой. Вроде бы с виду грозен, а на деле кроток как ягненок. Ударят по правой щеке – тут же левую норовит подставить. Я сказал гвардейцу, что у него хотели кошель с пояса срезать. Приврал, зато гвардеец тут же предложил пойти к нему в услужение. Мы пошли для начала в трактир по соседству, взяли там вина и седло ягненка в сливочном соусе. Вино было хорошее, а мясо – дрянь. Тогда мы набили морду трактирщику и перешли в другое место, которое я выбрал. А уж я выбрал гостиницу, где сам квартирую. Гвардеец пришел в восторг и сказал, что я непременно должен поступить к нему в услужение. Я сказал, что подумаю. Просто так сказал. На самом деле я уже подумал, и завтра дам ему согласие. Полагаю, что лучшего господина мне не сыскать. У нас схожие вкусы, схожий возраст и самое главное – я его умнее. Это точно. Значит, сам не пропаду и ему не дам.
Коза Маня: 23 июля 1623 года Второй день думаю об одном и том же. Дворянских деток, которые в Париж отправляются, нужно на заставах останавливать и устраивать им проверку. Готовы ли они в Париже жить, хватит ли им денег слуг прокормить и одеть как полагается, чем питаться собираются и где служить. Если у человека с головой все в порядке, если едет уже со слугой, а то и со слугами, если деньги у него в кармане есть – пусть с Богом поезжает, добрый путь. Но вот если попадется теленок вроде моего, так разворачивать прямо на заставе и назад отправлять. Даже не смотреть на то, что дворянский сынок здоров что нормандский дуб и ростом чуть поменьше башен на соборе Богородицы. Что усы появились и борода – так это дело нехитрое, от головы не зависящее. Ежели на лице у этакого написано, что он простак деревенский и к жизни вовсе не приспособлен – в Париже с ним ничего хорошего не случится. Ну, вот еще можно к таким сразу приставлять хороших слуг. Вроде меня. Которые будут опекать, деньги добывать, кормить, поить, одевать. Сговорились мы с моим за стол и одежду. Правду сказать, я богаче господина раз в десять, и, в отличие от него, постоянный доход имею. Я хорошо поднялся. У меня два своих аптекаря для торговли всякими снадобьями. Они своему цеху часть дохода отдают, а теперь еще и мне. Зато никакие проныры в лавку нос уже не суют и не воруют по мелочам. Еще у меня в трех или четырех лье от Парижа по дороге на Тур имеется свой постоялый двор. Он, конечно, не мой, но как бы мой. Хозяин совсем плох, из наследников настоящих там слабосильный сынок – мальчишка лет пятнадцати. Голова соображает, но внешней представительности никакой. Мы быстро сговорились, теперь я туда раз в два дня наведываюсь в свободное время, и слежу за порядком. Половина дохода – моя. Дела идут сносно, особенно после того, как вывеску обновили и коновязь починили, Ну, и кухня. Старого повара я рассчитал, нанял нового. Наш, нормандский. Знаю, что подворовывать будет, но зато кормить станет как положено. У господина смешное имя – Портос. Я сначала тоже смеялся, но господин мне дважды кулаком по спине прошелся. Третий раз не хочу. К тому же я знаю, как его в действительности зовут. Зовут его Исаак дю Валлон, родом он из Пикардии. Папаша его год как помер, а мамаша ничего, жива. Есть еще старшая сестра, Анна, она была замужем, а теперь вдова, в монастыре. Господин к сестре не очень хорошо относится, говорит – ханжа. Он о себе много чего рассказывает, только я не очень слушаю. Послушать его, так выходит первый дворянин во всем королевстве. Самый знатный, самый умный. Тут не слушать, тут смотреть надо. Так-то ничего, он представительный. Кулаки знатные. Мы ради забавы каждый день боремся. Я иногда поддаюсь, а иногда он честно верх берет. Ему легче, он выше меня будет, и в плечах шире. Никогда не думал, что может быть кто-то здоровее моего папаши. Господин младше меня на год, ему только вот сравняется двадцать три, а мне уже двадцать четыре скоро. Я по нашим деревенским понятиям мужчина в самом расцвете сил, а в Париже вроде бы еще только юнцом быть перестал. Мы ничего, ладим. Только квартиру новую нужно снять. Эта никуда не годится. Я сплю на полу, потому что второй кровати нет. Таскать ведра на третий этаж тоже не весело, потому что лестница крутая. 29 июля 1623 года Господин сказал, что ему мое имя не нравится. Слишком оно длинное и церковниками отдает. Раз он – Портос, то я буду – Мушкетон. Потому что таскаю за ним мушкет. Мушкет – славное оружие. Мушкетом не каждый способен владеть. Мы третьего дня ходили на учения. Мне тоже полагалось. Было много дворян. Всяких. Я первый раз видел господина де Бассомпьера. Папаша про него часто говорил. Господин Портос тоже хвалится, что его папаша водил дружбу с господином де Бассомпьером. Вот человек, который мне нравится! Он на моего папашу похож чем-то. Мне господин де Лоррис сказал, что господин де Бассомпьер – важная птица, он командор ордена Святого Духа, стало быть, образцовый католик. Но я же вижу по повадкам и разговору, что господин де Бассомпьер очень даже гугенотам сочувствует! Может быть, и сам тайный гугенот. Почему нет? Раз я католик, а мой родной брат – гугенот, а папаша был и то, и другое вместе, то почему Бассомпьеру не быть таким же? На учениях было интересно. Господ гвардейцев разбили на три отряда. Первый вроде как был вражеским, они в лесочке засели и заняли линию обороны. Второй отряд стал наступать на них. А третий был подкрепление. Победил отряд, в котором господин Портос был. Все целы остались, только одному гвардейцу случайно фитилем руку обожгло. Но там не страшно. Затем по мишеням стреляли. После этого приехал господин Бассомпьер, и всех лучших пригласил на обед. Моего господина тоже. Вот тут я и стал Мушкетоном. Потому что господин Бассомпьер меня заметил и сказал, что меня тоже в гвардейцы нужно принять, потому что ростом и статью я гожусь хоть в швейцарскую роту. Вот когда я пожалел, что не швейцарец! Он бы меня там на месте в роту принял. Ей-Богу, принял бы! Долго меня по плечам хлопал. Сказал, что раз господин таскает мушкет, то мне нужно выдать мушкетон. Я уж возражать не стал. Пусть господа дворяне посмеются, раз им в голову пришла такая причуда. Мушкетон так Мушкетон. Оно и правда более звучное имя выходит, чем Бонифаций. 4 сентября 1623 года Сняли новую квартиру. За бесценок. Дом пристойно выглядит снаружи, окна выходят на улицу все, кроме одного. Квартира расположена во втором этаже. Квартира у хозяина, бывшего судейского, в собственности. Он несколько лет назад женился на богатой вдовушке с приличным состоянием. Но теперь пошли дети, в Париже им жить совсем невыгодно. Слишком много средств уходит. Поэтому они все уехали в имение где-то в Орлеаннэ или Турени, уж не запомнил, а сюда хозяин будет наезжать не чаще раза в год. Господин Портос оказал этому человеку какую-то услугу. Вроде как жизнью тот ему обязан. Потому мы можем чувствовать себя полными хозяевами в нашей квартире. Это прекрасно. Меня несколько раздражает то, что хозяин не оставил нам ключи от пяти комнат из семи. Можно выломать двери, но я пока побаиваюсь. Будет много шума, к тому же хозяин пока раздумывает, когда ему приехать в Париж за остатком денег от проданной должности. Нам на первое время хватает и наших двух комнат. В одной устроена спальня. Прекрасная спальня с двумя кроватями, обе с пологом. Там я с разрешения хозяина обустроил новую железную печку. Старая совсем не давала тепла, а мы оба любим комфорт и удобства. Пришлось покупать новые жаровни, купил четыре штуки. Еще новое одеяло для себя. Мое было вовсе дурное. В большой комнате у нас есть камин, два поставца для посуды, стол для обедов, пять стульев и три кресла. Господин настоял на том, чтобы мы потратились на кушетку. Это трудно, поскольку кушетка – вещь тонкая. Но раз к нам будут приходить дамы, кушетка нужна. Тут я не спорю. Тогда придется заводить еще штук пять или даже семь подушек, которые можно будет разбросать по ковру, когда приходят дамы. Это для господина. Даму кушетка выдержит, а даму с моим господином – ни за что. Если спокойно будут сидеть, еще ладно, но ведь господин ни за что с дамой спокойно сидеть не будет. Для господина заведу перину на гусином пуху. Про себя скажу, что купил с голубиными перьями, попроще. Господин проверять не будет, верно? Какое ему дело до моей перины? Посуда у нас большей частью оловянная, но есть и фаянсовая, и немного металлической, а еще господин приказал поставить на видное место две серебряные тарелки и красивую вазу, которые его отцу подарил господин де Бассомпьер. Серебро есть еще, но оно пока заложено, и раньше следующей недели не будет денег его выкупить. 7 сентября 1623 года Были у портного. Мне из старого камзола господина Портоса перелицуют новый. Тот, что на мне, вовсе не похож на ливрейный, а господин Портос желает, чтобы я имел ливрею, как любой слуга из приличного дома. Я не протестую. Мне самому хочется показать всем, что наш дом поставлен на широкую ногу. В конце концов, господин гвардеец – это не какой-нибудь буржуа. Еще мне досталась почти новая сорочка, которую господин Портос одевал не более десятка раз, и которая только однажды побывала в стирке. Господин Портос поставил на полу пятно, теперь ему не стоит носить испорченное, а я ниже его ростом, просто подрезал то место и чуть-чуть убрал в боковой шов излишки. Все пришлось впору, и теперь я имею довольно изысканный вид. Общение со знатными дворянами уже сказывается на мне. Я перестал употреблять некоторые слова, к которым привык, пока имел дело с крестьянами. Я начинаю говорить как парижанин и приобретаю хорошие манеры. Папаша и особенно Гаспар меня теперь, пожалуй, не узнали бы. Жалею только о том, что приходится бриться. Усы у меня растут пышные, красивые, ничуть не хуже, чем у господина Портоса. Но здесь принято, чтобы у слуги было лицо гладкое. 15 сентября 1623 года Жалованье задерживают уже на десять дней. Я съездил в одно место, посидел там четыре часа с удочками и привез домой пять превосходнейших карпов. Хлеб и все потребное для хорошего соуса в доме пока есть, так что когда господин вернется с караула, его будет ожидать сытный ужин. До этого мы три дня вынуждены были сидеть на чечевичной похлебке и доедать головку сыра, которую прислала из своего поместья с оказией г-жа дю Валлон. В своем письме (разумеется, его получил я, и сразу прочитал, потому что считаю, что у господина не должно быть тайн) она извещает, что намерена посетить сына в середине октября. Господин пока не знает про письмо, я ему не показывал, потому что он ходит в дурном настроении. Я боюсь, что подам ему письмо, а затем он меня поколотит. Отсутствие приличной еды не улучшает его характер. Ну, сегодня можно. Вдруг и жалованье выдали, и еда есть. Вот что. Я сообразил, что мы живем близко от Люксембурга, но по пути все же есть три или четыре места, где можно сразу сесть с приятелями и приняться играть в кости. Так не годится. Господин Портос азартен, деньги жгут ему руки. Так что он может вовремя не остановиться, а сейчас не время играть. У нас было много расходов, мы в долгах. Сейчас дожарю рыбу и пойду его встречать. Сразу скажу, чтобы никого не приглашал. У нас становится уютно, но пока мы не готовы кого-то принимать у себя. К тому же ужин хорош на нас двоих, но если придет кто-то третий или тем более четвертый, то я останусь вовсе голодным, а господин мой насытится едва ли на треть своих потребностей.
Коза Маня: 26 сентября 1623 года Господину Портосу прислали из дома две корзинки груш, немного копченого мяса и бараний бок. Мы оба большие лакомки, так что я занялся, не теряя времени, приготовлением вкусного. У нас припасено сладкое виноградное вино, которое я раздобыл по случаю. Случай мой носит имя Анны, служит она кухаркой в доме у герцога де Шевреза. Она расторопная и ловкая. Кроме того, у нее румяные щечки и бойкий язык. Мы отлично поняли друг друга в первый же вечер и теперь прекрасно проводим время. Нам кое-что перепадает с господского стола, а кое-что благодаря ловкости Анны на господский стол вовсе не попадает. Она девушка ответственная, и считает, что если чего-то много, или что-то не слишком красиво выглядит, то это лучше не подавать господам. Она очень красиво укладывает на тарелки паштет, украшает дичь так, что ее не отличить от живой. Вот, Анна добыла хорошего вина, и я теперь варю груши в сладком вине. Мясо отнес в погреб. Погреб есть у соседей, я уже сговорился с ними. За десять су в месяц мы можем хранить там свои припасы. Я надеялся, что мне дадут свой ключ от ледника, но напрасно. 5 октября 1623 года На пшеничный хлеб не хватило. Пришлось покупать ржаной. Сделал лепешки с луком и копченостями. Это немного, но все лучше, чем сидеть с голодным желудком. Господин Портос ласков со мной, потому что понимает, что в нашем нынешнем бедственном положении виноват только он. Он взял у меня взаймы под честное слово двадцать пять пистолей и проиграл все до последней монеты. 17 октября 1623 года Был хозяин. Посмотрел, как я веду хозяйство, открыл еще одну комнату, которая оказалась маленькой кладовой. Разрешил пользоваться ею, и еще кухней, которая расположена в первом этаже. Это не слишком удобно, но делать нечего. Раньше я для приготовления пищи вынужден был использовать камин, который у нас в гостиной. Он жрет уйму дров, а тепла дает чуть, и огонь в нем медленный. Пока бульон закипит, закипишь вместе с ним. Хорошо, что я терпеливый и готовить люблю. К приезду г-жи дю Валлон у меня припасены угри. Сделаю я их следующим способом: сниму с них кожу, нарежу, посолю и обжарю, а вариться поставлю с кашицей из хлеба, сахара и терпкого вина. Надо бы узнать, как г-жа дю Валлон относится к специям. Я-то их люблю, господин мой тоже. Но теперь благородные господа терпеть не могут шафран, хотя раньше ели его за милую душу. И гвоздику любят не все, а к угрям она подходит как ничто другое. Так что я возьму по минимуму корицы, нарда, гвоздики, перетру это как следует в ступке, да добавлю, пожалуй, чуть-чуть уксуса. Оно хуже не будет. Ей должно понравиться. Покупал угрей у знакомого торговца, и он сказал, чтобы я сделал заказ. Еще две недели морская рыба будет постоянно, но на нее поднимут цены, а с ноября морская свежая рыба пропадет почти сосвсем, потому что рыбаки отказываются выходить в море в пору штормов. Будут возить только для короля и вельмож, у которых есть деньги заплатить. Может, и королю не будут. Поговаривают, Людовик наш скуп до крайности, экономит на себе и на своих подданных. То есть дома у себя вельможи могут есть что им заблагорассудится, а на королевских обедах – шиш. 3 ноября 1623 года Я зря боялся визита г-жи дю Валлон. Вдова очень мила и разумна. Нраву крутого, так что понятно, почему господин Портос ее побаивается. Шафран она любит. Даже научила меня делать провансальское молоко для угрей. Всего-то и нужно, что растереть миндаль с вином и водой, затем взять целиком петрушку и нарезать лук кольцами, как я чаще всего и делаю. Затем все это соединить с угрями. И уж в самом конце приготовления добавить в блюдо шафран, воду и длинный перец. Я запасливый, так что все нашлось сразу. Теперь вдова уже уехала. Она наезжала по делам, на неделю. У нее в Париже идут две тяжбы. Тянулись кое-как, а она в пять дней все уладила. Отсудила себе пятьдесят арпанов земли, рощу, которую покойный г-н дю Валлон заложил соседу, и еще сверх того тысячу ливров. Триста ливров сыну оставила. То есть не ему лично в руки, а мне. Она учинила мне допрос, сочла надежным человеком и доверила господина Портоса мне. Словно я его без честного слова не опекал все это время! Признаться, мне нравится у него служить. Если я голодаю, так и у него есть нечего. Если он сыт – сыт и я. Если у него обновка, он тут же мне что-то заказывает. Я замечаю, портновская жена господину Портосу глазки строит. Только господин Портос выше метит. Ему подавай знатную даму. Крутить любовь с горожанкой или субреткой – дело простое. При представительности и мужских статях господина Портоса вскружить голову какой-нибудь кокетке ничего не стоит. Но он на пустяки не разменивается. Интрижки у него постоянно случаются, и было бы странным, если бы на такого блестящего гвардейца женщины не засматривались. Но так, чтобы иметь постоянную даму сердца, за которой ухаживать всерьез и взаимности добиваться – пока такого нет. Я же довольствуюсь малым. Милашка Анна принимает меня дважды в неделю, причем вечер пятницы мы всегда проводим вместе, и я даже несколько раз оставался у нее ночевать. Там я всегда бываю сыт и доволен жизнью, а большего мне пока и не надо. 21 ноября 1623 года У меня украли кошелек. Сам не знаю, как такое могло получиться. Ходил в полотняную лавку на улицу Вольных Горожан. Вроде бы и место приличное, и посетителей было немного. Но стал расплачиваться, протянул руку – а на поясе только шнурок болтается. Жаль кошелек, совсем новый был, только полгода и попользовался. Из хорошей кожи с тиснением. Как сейчас помню, отдал за него три пистоля. Хорошо еще, что в кошельке было мелочи с пистоль, так что воришка не очень и поживился. Позарился на внешний вид, про содержимое не подумал. Зато я решил душу отвести и стал волноваться. Знаю уже, что это производит должное впечатление. К вечеру приказчик принес заказ – пять отрезов. У нас будут новые полога на кровати взамен старых, совсем изношенных. Грядут холода, а уголь нынче дорог. Едва ли не такой же дорогой, как дрова. Но я хочу брать у соседей их тягловую лошадку с тележкой и сам ездить за хворостом. Экю за лошадь и три часа работы – это куда как приятней, чем пять экю и вязанка чужого труда. Тем более, что сам себе всегда подберешь хворост получше, да еще чуть-чуть настоящих дров где-нибудь по пути в тележку подбросишь. 17 декабря 1623 года Жуть какие холода. Давно таких не припомню. Вчера с караула господин Портос явился с обмороженными щеками и распухшим носом. Пришлось его лечить, щеки мазать гусиным жиром, а в качестве согревающего достать бутылку доброго вина. Затем я сбегал в соседний трактир, где нам открыли кредит, за бочонком. Еда у нас есть, вино тоже, камин пылает, под ногами стоит жаровня с пышущими жаром углями. Господин Портос покуривает трубку, он почти всегда это делает, когда сидит дома и переберет лишнего. Тут и я перебрал. Вино сделало нас совсем друзьями, я пару раз забылся до того, что сказал господину Портосу «ты», а он даже не заметил. После пятого бокала мы заговорили про женщин. Смотрим мы на этот предмет примерно одинаково. Мужчинам вроде нас с господином Портосом – видным, представительным, с хорошими манерами – вовсе не надо уверять женщину в том, чего нет. То есть чувства излишни. Довольно того, что ты скажешь женщине несколько раз, что она тебе нравится, что она мила. После первого повторения женщина сразу верит тебе и начинает сама придумывать все то, чего ты к ней не испытываешь. После второго повторения должен следовать небольшой подарок – и дама уже обязана тебя поблагодарить, даже если ей этого не хочется делать. К тому же подарок избавляет от угрызений совести. Его можно потрогать, его можно съесть или нарядиться в него. Он не настолько дорогой, чтобы иметь хотя бы малейшее побуждение отклонить его. После третьего повторения дама, какую бы строгую добродетель она из себя не изображала, обычно прилежно награждает кавалера. Я знаю только два исключения из правила, господин Портос заявил, что знает пять, но двое уступили ему на четвертом свидании, и это не считается. Зато одна колебалась и после месяца ухаживаний. Я нахожу такую красотку или ханжой, или очень хитрой особой, набивавшей себе цену. Когда господин Портос сказал, что это была дочка судейского чиновника, рассчитывавшая на замужество с дворянином, все стало ясно. Хорошо, что я не дворянин. Дворянское звание сейчас представляет из себя дополнительный стимул для дам, вожделеющих замужества. Боюсь, что моя Анна воспользовалась бы этим и, чего доброго, заставила жениться на себе. А я, несмотря на всю свою природную смелость, опасаюсь заводить семью. Я столько раз задирал юбки чужим женам, что теперь боюсь связать жизнь с их товаркой. Ведь если мы сошлись во мнении с господином Портосом, который дворянин, получил некоторое образование, храбр как лев и полон чувства собственного достоинства, то подобное могут сказать про всех женщин за редким исключением и другие мужчины. Где же нам взять такие исключения? Господин Портос страшно боится влюбиться всерьез. С ним такое случилось однажды, но обстоятельства помешали ему соединиться с возлюбленной. Я внушал ему быть смелее впредь. Еще господин Портос опасается, что когда-нибудь достаточно умная и властная женщина настолько очарует его, что он на ней женится и попадет в семейную кабалу, худшую из возможных. Мы дали друг другу слово не жениться до тех пор, пока это возможно. Больше я ничего не помню, поскольку вино оказалось хорошим, и мы с господином Портосом приговорили почти половину бочонка зараз. Я уже ничего, успел приготовить кое-что на обед, и голова моя перестала кружиться и трещать. А господин Портос еще спит, и, судя по храпу и стонам, снятся ему кошмары. Разбужу его, пожалуй, через четверть часа. Мне уже скучно сидеть одному и без разговоров, а он спит уже десять часов кряду. Наш кюре всегда говорил, что спать нужно не более семи часов в сутки.
Коза Маня: 25 декабря 1623 года Ходили на мессу. Как красиво служат в соборе Богоматери! На священниках нарядные одежды, все вокруг белое, золотое, красное, зеленое, все блестит и переливается. На скамьях сидят целыми семьями. Здесь, как и у нас, за постоянное место на скамейке положено платить. На первых местах вся знать, включая молодых короля и королеву. Старая королева тоже была, я на нее посмотрел. Ну и жаба! Толстая, противная… фу! Вот так и поймешь, почему король Генрих от нее бегал по любовницам. Я бы с такой не смог даже рядом сидеть, не говоря про супружеские обязанности. А Генрих вот ей четверых приделал. Герой, ничего не скажешь! Молодая королева после мессы милостыню раздавала, случайно и мне кое-что досталось. Мне она понравилась, настоящая красавица. Только нос, на мой взгляд, длинноват, и нижняя губа выпячивается вперед. Архиепископ пищал как комар, слышно было плохо. Зато хор пел так, что даже у меня слезы от умиления выступили. А затем показывали рождественское представление. И ясли были, и три волхва. Один ростом почти с господина Портоса и такой же стати. Только господин Портос голос повыше имеет. Тот совсем низко разговаривал. Ровно твой большой колокол. Мне понравилось, как пастухи сначала ангелов испугались, а затем пришли к Христу поклониться. Только Христос был не настоящий. Просто чурку деревянную в пеленки закутали, Дева Мария ее баюкала. Мы все были немножко навеселе, потому что по чуть-чуть выпили до мессы, и поспорили: настоящая Дева Мария или не настоящая. В смысле – женщина или нет. Ну, вдруг какую к этому допустили. Это все-таки не служба уже, а так, представление. Я пистоль ставил за то, что ни одну актерку к такому не допустят, а господин де Монжен, постоянный собутыльник господина Портоса и тоже гвардеец, ставил три за то, что это взаправду девица, причем красивая и молодая, и он после мистерии непременно с ней сведет близкое знакомство. Господин Портос был на моей стороне. В итоге поспорили на ужин на пять гвардейцев и на пять слуг. Выбирает всякий то, что пожелает из еды. Я выиграл, то есть мы с господином Портосом выиграли. Дождались конца мистерии, сделали пожертвование в ящик, потоптались не так долго у выхода, который для служек. Ну, и вышло, как я говорил: Деву Марию играл мальчишка-министрант. Лет шестнадцати, никак не старше. Роста невысокого, тощенький, а рожица такая смазливая, что и без грима, вблизи за девчонку принять можно. Так что мы над господином де Монженом не очень смеялись. Мальчишка заметил нас, испугался и задал стрекача что подраненный заяц. Только пятки засверкали. Будь он девицей, так еще был бы шанс догнать, а мальчишку даже в сутане не догонишь. Зря удрал. Мы бы его с собой в трактир взяли. Интересно, им за эту службу сколько заплатят? На службе все красивые были, в шелках и парче, а после службы я заметил: многие из певчих совсем плохо одеты. За мальчиками из хора даже лошадь с повозкой не прислали. Так и пошли по наледи. Одежда совсем легкая, плащи плохонькие. Им же голоса беречь надо. Такой ангельский дар дан… Я после ужина до того расчувствовался, что вернулся в собор и спросил, кто мистерию показывал. Служка сказал, что министранты из семинарии на улице Оратории и еще два школяра. До министрантов мне не добраться, а тому школяру, который царя Бальтазара играл, я кусок яблочного пирога отнесу. Уж больно он мне понравился. Талант. 1 января 1624 года Новый год встречал в одиночестве, потому что господин Портос был на карауле. Я ему кое-что вкусное припас. Придет – будет доволен очень. У нас тримуле из куропаток, седло косули с подливой из всяких трав, меда и вина, а на сладкое – финики в меду. 26 января 1624 года Прислали нам поросенка. Жаль, что не молочный. Было бы совсем вкусно. Но я расстарался. Из одного поросенка пять блюд сделал, а если считать жареный рубец, так и шесть. Только из гарниров остались чечевица и бобы. Больше нет ничего, а просить у г-жи дю Валлон помощи господин Портос стесняется. Она нам перед Рождеством сто пистолей прислала, прошел только месяц, а у нас уже ничего не осталось и десять пистолей долга мяснику и оружейнику. Господин Портос дважды дрался на дуэли, пришлось зазубрины на клинке полировать, еще покупал ароматическое масло для волос, чтобы завивать его было сподручней. У меня волос почти такой же, как у господина Портоса, но лежит кудрями. Господину Портосу такого Господь не дал. Просто пышные волосы, чуть волной. Иным этого достаточно, но господин Портос изрядный щеголь и желает нравиться женщинам. Потому неделю назад ходил к цирюльнику и там сделал модную прическу. Теперь его требуется завивать щипцами, волосы сзади по плечи, а с правого боку длинная прядь оставлена. Ее требуется украшать кожаными разноцветными шнурками и бантами. Выглядит внушительно, господину Портосу нравится. Нужно будет посмотреть внимательно, как другие дворяне с такой прядью поступают, есть ли какие специальные украшения. Я уговорил господина Портоса не тратиться на ювелира, а заказывать украшения у моего приятеля, Безье. Он изумительно ловко подделывает золото, а его камни не отличить от настоящих. На каждой покупке можно солидно экономить. Правда, настоящий ювелир подделку распознает, но мы же не собираемся эти украшения закладывать! А то рубин на руку господина Портоса будет стоить целое состояние. Господину Портосу хочется новый перстень, денег у нас нет. Приходится выкручиваться. Ничего. Вот заведет господин Портос себе постоянную знатную любовницу, и дела наши непременно поправятся. Того, что я зарабатываю, хватает только на Безье. Господа дворяне нынче шик любят, драгоценности и украшения ох как дороги. 10 марта 1624 года Купили пять локтей кружева разных сортов. В Париже с этим просто. Старые наши запасы пришли в негодность. Я тоже кружева ношу, только попроще, чем господин Портос. Иногда, когда господин Портос не видит, я его воротник себе беру. Тот, который почти все плечо закрывает. Он с настоящей золотой нитью, делали его в Голландии. Здесь же у нас кружева плетут многие женщины, в основном все сдают монахиням. Монахини скупают кружева у мирянок, которые дома плетут, и строго следят за тем, чтобы на сторону не продавали. Воротнички сразу готовые, а манжеты я сам могу скроить и пришить как надо. Научился уже. Я теперь хоть к вельможе какому готов в лакеи податься, да куда бросишь господина Портоса? Пропадет он без меня. Совсем к жизни не приспособлен. Связался с какой-то придворной вертихвосткой. То есть я считал, что придворной. На самом деле она жена советника парламента. Всего лишь мещанка, а гонору хоть отбавляй. Вытянула из господина Портоса уже четыреста двадцать пистолей, господин Портос ходит сам не свой, похудел сильно. А эта негодница все еще ломается. Вот дура! Нужно набраться смелости и сказать господину Портосу прямо все, что я по поводу этого думаю. Ничего хорошего не думаю. Время он напрасно тратит – вот что. 31 марта 1624 года Мы пост стараемся держать, только это трудно. Потому поговорили с господином Портосом и решили, что поститься будем, когда денег совсем не останется. А пока у нас есть еще двести пистолей, их надолго хватит, если господин Портос не будет играть и шляться по кабакам, как неделю назад. Он со своей судейской порвал и бурно отмечал свою свободу. Словно он терял ее хоть на день! Вот что любовь с человеком делает. Как привяжется – не выдрать. Так что пост у нас как у гугенотов. Господин Портос поклялся ни о кого кулаков не чесать, не сквернословить и не ходить по женщинам. А я поклялся ходить к мессе и готовить поменьше мяса. Я и так мирный, сквернословить не люблю, а из женщин у меня одна Анна. Я уж к ней привык. Боюсь уже, что и она ко мне привыкла. Того и гляди, замуж попросится, а мне это совсем лишнее. 26 апреля 1624 года Сегодня новость узнал: господина Портоса рекомендовали в полк получше гвардейского. У него есть шанс попасть в мушкетеры. Всего пятерых или шестерых и берут. Вчера были учения, господин Портос отличился и был награжден за свои воинские умения лично королем. Мы получили пятьдесят пистолей. Не ахти что, но каждый королевский пистоль может потянуть на сто не королевских. У мушкетеров жалование побольше, они лично короля охраняют, у них мундиры красивые. Им мушкеты выдают и коня. Остальное на свои деньги придется покупать. Господин Портос тут же к себе в имение отписал – пусть деньги готовят. И то правда: я один со своими доходами такие расходы не потяну. А постоянной любовницы у господина Портоса так и не появилось. Развратная бесстыдница ему не нужна, недотрога тоже. А к приличной женщине, которая правильно ситуацию оценит, ломаться долго не будет и окажется достаточно щедрой, подход нужен особый. Господин Портос слишком робкий и порядочный, чтобы к приличным привязываться. Но я не теряю надежды, что такая женщина все же появится. Одному временами бывает сложно обеспечивать нужды господина Портоса. Ведь и у меня тоже свои нужды есть. 15 мая 1623 года Господина Портоса перевели в мушкетеры. По этому поводу он мне выплатил пятьдесят пистолей и велел приодеться получше. Сейчас пойду по лавкам, чего не подберу – закажу у портного. На пятьдесят пистолей я как принц наряжусь. На лето и на осень. На зиму придется все новое заказывать, но до зимы еще далеко. Господин Портос уже два караула отстоял. Оба были днем, и я попросил своего знакомого, чтобы меня провели в Лувр. Посмотрел на господина Портоса. Очень он хорош. Выделили ему наставника. Наставника я тоже видел и немного с ним познакомился. У господина Портоса имя чудное, то есть прозвище. А этот совсем чудно себя называет. Господин Атос. Мне господин де Монжен объяснил: в Греции есть такая гора высокая. Называется Атос. Там монастырь. Древний, уже веков десять стоит. Я сначала не поверил и хотел сказать, что столько веков еще христианская вера не существует. Потом сообразил: летоисчисление ведем от Рождества Христова, век у нас семнадцатый. Значит, десять веков монастырь существовать может. Только тот монастырь особый. Во-первых, наш Папа над ним никакой власти не имеет, потому что монахи, хоть и христиане, исповедуют греческую веру. Во-вторых, на ту гору нельзя подниматься женщинам. Монахи за этим строго следят. Ни одной бабе туда не проникнуть. Я думаю, и пытались, но всех их со скалы вниз сбрасывают. Мужиков и внизу полно. Правильно, нечего обманом залезать к праведникам. Вот, господин Атос в честь той горы себе имя взял. По правде сказать, на монаха он не похож. Ему бы в шелка и бархат, и рядом с королем сидеть, а не на часах стоять. Ростом пониже господина Портоса будет, но выглядит представительней. Посмотришь на них, когда они рядом, и сразу поймешь, кто просто шевалье без титула, земель и особого дохода, а кто в министры годится. Я по рассказам господина Портоса так понимаю, что они с господином Атосом уже несколько месяцев знакомы. Господин Атос ходатайствовал, чтобы господина Портоса приняли в мушкетеры. А что я его не знал, так потому, что у господ всегда свои знакомства водятся. Я же не хожу по кабакам с господином Портосом, и про дуэли его знаю только то, что он мне сам расскажет. Или что другие лакеи сболтнут. У меня своих дел полно, я часто дома не бываю. С делами управился – чего дома делать? Господин Портос тоже не всех моих знакомых знает, ни к чему ему это. Я в господские похождения нос лишний раз совать не буду. Но раз господа сошлись и дружат вроде бы, мне нужно хорошие отношения заводить с Гримо, лакеем господина Атоса. Никогда еще не пытался дружить с человеком, который умеет разговаривать, но не хочет. Я поначалу всерьез думал, что Гримо немой. Нет, он разговаривает. Я целых семь раз слышал, как он сказал слово «Да», когда с трактирщиком рассчитывался. Господин Атос тоже не из разговорчивых, но с господином Атосом пусть господин Портос дружит. Мне же нужно как-то учиться понимать Гримо.
Коза Маня: 19 мая 1623 года Господин Портос лежит в постели. Он уверяет меня, что все в порядке. Просто теперь так модно. Это называется меланхолия. Признак любого благородного человека. Господин Атос в меланхолии становится совсем молчальником и крепко прикладывается к бутылке. Гримо лупит в такие дни почем зря. Нет уж, избавь меня Пресвятая Дева от такой моды. Мой господин от вина становится весел и разговорчив, очень добр ко мне и внимателен. Даже жалованье выплатил. Боюсь спросить, откуда у него деньги и почему он решил платить мне жалованье. Мы договаривались про другое. То есть о том, что я служу ему за одежду и еду. Но раз заплатили, почему бы не взять? Я все больше к нему привязываюсь, пусть он и не такой вельможа, как господин Атос. Гримо я по-прежнему почти не понимаю, только самые простые жесты. Мне жаль бедного парня. Кажется, он неплох. Нужно внушить ему, что в отсутствии господина Атоса он вполне может не соблюдать запрет своего господина и разговаривать как все обычные люди. Мне страсть как любопытно, почему Гримо нельзя говорить. Почему господин Атос себе позволяет решать за другого человека? Пусть Гримо простого происхождения, но он же человек! Как человеку можно запретить разговаривать? Почему Гримо молчит, когда господина нет рядом? Вот это характер. Я бы так не смог. Я по природе общителен и разговорчив, со всяким пытаюсь найти общий язык. Я даже с кошками разговариваю! Кошек у нас четыре штуки. Одна совсем белая, очень пушистая и красивая, я зову ее Дофиной. У другой есть черные и серые пятна, она лучше всех ловит мышей, ее я назвал Плутовкой. Третья пестрая, ее кличка - Красотка. Еще одна - Мадам. Она ходит беременная и вот-вот принесет котят. Ни за что не пойду их топить. Пусть живут, я их прокормлю. Много кошек не бывает, они все в радость. Польза от них немалая, потому что они уже передушили всех крыс и мышей в подвале, и теперь принялись за соседских. Я беру у мадам Лабийон сметану и сливочки. У мадам Лабийон хорошая лавка, всегда все самое свежее и вкусное. Молочные продукты ей привозит сестра из Нуази. Это не так далеко от Парижа. Для меня так сущий пустяк. Три часа – и я там. Я дважды сопровождал сестру мадам Лабийон до Нуази и назад. Заплатила пять экю. Ну в Нуази и коровы. Три рыжих, все три – безрогие. Рога им отпилили, чтобы они не бодались. Кормят их клевером. Молоко от этого вкусное и сладкое, я всегда знал. Мадам Лабийон очень обрадовалась, когда узнала, что я не парижанин. По мне всякий скажет, что я не парижанин, да я и не скрываю. Мне скрывать нечего. Пойду в кабачок, пока у господина Портоса меланхолия. Часа через два проголодается. Глядишь, вернется в прежнее состояние. У меня уж обед приготовлен. На троих, если господин Атос с господином Феррюсаком явится. Господин Феррюсак сразу к господину Портосу уважением проникся. Господин Феррюсак – лейтенант. А капитана господ мушкетеров зовут граф де Тревиль. Господин де Тревиль родом из Гаскони, нашего короля с детства знал. Так говорят. А еще говорят, они детьми вместе играли, и часто господин де Тревиль нашему королю кровь из носа пускал кулаком. Уважаю таких людей, которые не боятся и королю по лицу как следует двинуть. Если заслужил. Подумать, так король тоже человек. Я его уважаю. У него руки к тому месту приставлены. Весь в папашу. Говорят, король Генрих был не дурак не только по бабам бегать, но и что полезное сделать. Дверь там починить, корову подоить, подраться. Пуще всего уважаю короля Генриха за то, что гугенотам волю дал. Получил письмо от Гаспара. У него уже дите есть, мальчик. Год вот-вот исполнится. Зовет меня к себе в Ла-Рошель. Только мне там делать нечего. На кого я господина Портоса оставлю. К тому же я не гугенот.
Калантэ: Lys - так "почем зря" и "лупит" - это, пожалуй что, с точки зрения Мушкетона! А рост - в начале сказано было, что Мушкетон с Портосом почти одного роста. То есть здоровенного. Портос выше всех остальных минимум на полголовы, а может, и больше... :-)
Ленчик: Lys пишет: Простите, не поняла - в начале чего? Я так поняла, что имелось в виду начало Дневника Мушкетона. А вот насчет "некомильфо" и "могут подумать" поддержу, пожалуй, Lys. Не совсем стыкуется с описанием в оригинале... С другой стороны, время действия несколько опережает события, описываемые у Дюма. Вдруг за это время граф стал и пить, и воспитывать Гримо по-другому?
Диана: " Много кошек не бывает, они все в радость." - Мушкетон покорил мое сердце )))
Калантэ: Lys, у меня такое ощущение, что с ростом - это традиционная путаница Дюма... В "двадцать лет спустя" - "а в этом и пяти футов не наберется". В "Трех мушкетерах" - "...был такого мощного телосложения, что легко мог поколотить четырех человек обычного роста". Ну неужели это может быть сказано про человека, в котором и пяти футов нету? У меня тоже всегда было ощущение, что Мушкетон здоровенный детинушка...
Nika: Lys пишет: Но я имела в виду, что у Дюма Атос бил Гримо исключительно в воспитательных целях, потому и без гнева. Кстати, Портос сам же предложил д'Артаньяну отколотить Планше, когда тому вздумалось попросить жалованье. Невольно приходишь к выводу, что самым приличным господином из всей компании был Арамис.
Калантэ: Lys - при толстых боках он бы производил впечатление колобка... Нет, я все-таки склонна думать, что это нестыковка Дюма. Помнится, и Констанция при первом появлении описывается как темноволосая, а в Бетюне - уже белокурая! А в целом - мое почтение автору! Лично я совершенно очарована...
Коза Маня: Спасибо за критику, дамы, про рост Атоса я исправлю - претензии справедливы, я сама пересмотрела текст. Но остальное - увольте, это Атос, которого Мушкетон едва знает, и слуга может судить неверно. Насколько изменится его мнение про Атоса в дальнейшем - покажет текст. Надеюсь, это будет заметно и вам, и изменение мнения Мушкетона никак не связано с высказанными вами пожеланиями. Оно предусматривалось изначально. 24 мая 1623 года У меня болит зуб. Именно зуб, и ничто другое. Это плохо. Когда болит зуб, придется идти к дураку на Новый мост. Туда идти с зубом и болю, обратно возвращаться с болью и без зуба. Нужно приложить к больному месту чеснок. Так меня матушка учила. Может, еще обойдется. Чеснок – первое средство при всякой хворобе, кроме желудочной. Господин Портос уверяет меня, что потерял кошелек, в котором лежали двадцать пистолей. Пусть сказки рассказывает младенцам, а не мне. Я всегда помню, что где находится в нашем доме. Так вот, когда он пришел домой с дежурства, кошелек был на месте. В его кармане на камзоле. Я лично его проверил. И пистолей там было всего семь, а не двадцать. Нечего врать. Еще дворянин! Наверняка вчера опять играл, а сегодня расплачиваться нечем. Я тоже платить не буду. За нашу еду я платил в прошлый раз, но господин Портос ничего не заметил. 5 июня 1623 года У нашей соседки есть сорванец, Жером. Хороший мальчишка, толковый. Все норовит матери помогать. Я вчера остановился, помог ему ножиком кораблик вырезать. Мы ходили на Сену и опустили кораблик в воду. Поплыл как настоящий. Я нахожусь в странном состоянии. Господа бы сказали, что с ними приключилась меланхолия. Хорошо, что настоящая меланхолия приключается только с господином Атосом, а с господином Портосом она долго не приключается. Уж с меланхолией господина Портоса я знаю как справиться. Кувшин вина, баранья лопатка в чесночном соусе – и господин Портос через полчаса начинает говорить, что я ему не слуга, а брат. Это, конечно, он по доброте душевной. Дворянином мне никогда не бывать. Но я рад, что пошел к нему в услужение. У господина Атоса, когда молчать нужно целыми днями, я бы и часа не выдержал. Я поговорить люблю. Господин Портос тоже любит. Когда господина Портоса нет, я с котом беседую. Вот. Нужно Гримо кота подарить. Быть не может, чтобы человек вовсе молчальником стал. Требуется хоть скотина бессловесная, чтобы душу облегчить. Не все же вином заливать. Заметил, что Гримо тоже к вину прикладывается. Боюсь я их обоих. Странные они. 27 июня 1623 года У нас крыша протекает. Что за беда. Нужно завтра забраться на чердак и починить. Я сам себе удивляюсь: столько времени в доме живу и все еще не знаю, из какого материала у нас крыша сделана. Железом вряд ли покрыта. Черепица так прохудиться не могла. Неужели соломой дом покрыт, как в деревне? Быть такого не может. Все же столица, и дом принадлежал солидным людям, со средствами. Как можно о доме не заботиться? Дом – это первое для человека дело. Я знаю, что поначалу люди в пещерах жили. Совсем никакого уюта. Даже ковра на полу не было. У нас в деревне и то ковер был. Матушка сделала из козьей шкуры. У папашиной кровати лежал. Все теплее, особенно осенью. Совсем плохо было, когда в морозные дни поросят приносили. Хотя они намытые, розовенькие такие. Но вонючие. Я за ними ухаживать не мог. За козлом тоже. За козой – сколько угодно. Наша коза была всем козам коза. Сколько молока давала. Любила, когда я ее по голове гладил. Кому сейчас наша коза досталась? Я убегал, ни о чем не позаботился. Хоть бы глазком на родные места посмотреть. Может, господин Портос позволит. Я теперь по-другому выгляжу, как городской барин. Наши точно за дворянина примут. Я по-господски разговаривать умею: ровно, гладко. Господин Арлан в своем замке принять может. Они все провинциалы, на столичное падкое. Только к господину Арлану я не пойду. По папаше мессу закажу. Больно часто мне сниться стал. Не к добру это.
Калантэ: Lys пишет: Мушкетон домосед и, в отличие от своего воинственного господина, ничего другого не желал, как никуда не ездить и не ходить - с обликом браконьера, который даже не поленился научиться бросать лассо, не вяжется. Да и каким ремеслом, чтобы доход приносило, он мог заниматься дома? Ну не фальшивки же чеканить? По поводу же Мушкетона у окна. Логическое противоречие: ну не мог же Мушкетон ВСЕГДА стоять у окна, по определению - он не канделябр. А раз сказано, что "каждый раз, проходя мимо своих окон" - мне кажется, что Портос попросту время от времени велел Мушкетону помаячить. А когда не мог - то и на окна не указывал. А вообще, дамы, у нас на форуме вроде бы до сих пор принимались ООС, причем всякие и разные? :-) В любом фике найдутся детали, обусловленные авторским восприятием. В любом фике можно найти разночтения с каноном. Это ведь не литературоведческий труд на тему "Анализ образа и психотипа Мушкетона в романе Дюма", не так ли?
Калантэ: Lys , да ведь это получились не вопросы, а утверждения... Ну, или я не так поняла. Если последнее - беру все свои слова назад, и вообще, ребята, давайте жить дружно! Я сама регулярно страдаю излишней категоричностью суждений - и, возможно, поэтому мне это мерещится в других...
stella: Знаете, если Франциск 1 был под два метра, то не такой уж и мелкий народ жил в то время. Похоже, что средний рост в то время для мужчины был где-то 1. 70 - 1.75.
stella: Съедали в день по 5-6 кг мяса.
Ленчик: stella пишет: Съедали в день по 5-6 кг мяса. Я никогда не скажу этого своим собакам... И мужу тоже не скажу. Меньше знаешь - крепче спишь
Калантэ: Вот отчего у них у всех подагра-то случалась! :-)))
Коза Маня: Дамы, фраза про рост Атоса уже убрана. Но ваш спор мне читать интересно и познавательно. Давайте не будем ссориться, я адекватно воспринимаю замечания в свой адрес. Они идут на пользу тексту.
Коза Маня: 29 июня 1623 года Ходил за чернилами в лавку. Господин Портос вчера целый бутылек извел. Составлял записку какой-то даме. Одни расходы от этих дам, когда же доходы будут? Тридцать семь листов бумаги насмарку и бутылек чернил. Где денег на все взять? Я траты делал. По сходной цене купил то, что требуется на кухне. Большой и малый вертел заменить удалось. Какие были – никуда не годные. Теперь хорошие есть. Еще пара горшков, ступка, пестик, терка. Пять рашперов, новая сковорода. Бочка еще. И новый совок для углей. Для повседневного употребления у нас есть хорошая посуда. Не фарфор, но выглядит достойно. Мясо у нас сейчас каждый день. Давно так удачно не готовил. 5 июля 1623 года От нечего делать взял у господина книгу и почитываю. Сочинение г-на д`Юрфе. «Астрея» называется. Ничего. Интересно. Только Селадон мне совсем не нравится. Я вовсе не понимаю иногда господских вкусов. А вообще мне нужно собой заняться. Завтра господин дает выходной день. Никуда не пойду. Нужно желудок прочистить, потому что уже неделю маюсь тяжестью, кусок в рот не лезет. Сегодня куплю слабительное и приму. Только не на ночь, а утром. Утром господин Портос уйдет на караул. Он третьего дня с кем-то в карты играл, платить долг нечем, так он за выигравшего караул будет стоять. Вот как. За себя и за него. Если к вечеру очухаюсь, принесу ему обед. 10 июля 1623 года Лето нынче жаркое и засушливое. Вчера ездили за город купаться. Господа и мы с Гримо. Я присмотрелся уже к Гримо. Чудной он, но толковый парень. С понятием. Кое-чему мне у него стоит поучиться. Молчит? Зато я за двоих разговорчив. Он мне показал, как серебряную посуду правильно чистить. Так, чтобы кувшин сверкал, и руки целы остались. Откуда мне было знать, как правильно чистить? У нас никогда такой посуды в доме не водилось. Еще я теперь правильно умею кружева господские в порядок приводить. Незачем впредь платить прачке за хлопоты. За кружева наша берет дорого. Я теперь покупаю сам щелок, замачиваю воротники и манжеты часа на четыре. Затем в лохани несколько раз промываю их. Хлопаю по ним ладонями. Одной держу, другой немного вроде как сминаю. После этого остается еще прополоскать, а чистые аккуратно расправить и высушить. Не у огня и на при солнце. Тогда даже гладить не приходится. Не, уважаю я Гримо. Он в хорошем доме служил, при строгих господах. Нужно у него манеры перенимать. Подходящие у него манеры. Всякий скажет, что Гримо служит у приличного господина. Знает, когда и кому что подавать, как перемену блюд делать, как за господским платьем следить. Все равно что весь штат слуг в одном лице. Ведь у камердинера одни обязанности, у лакеев в столовой совсем другие, у тех, кто в конюшне – третье будет. Разное совсем. А Гримо словно за всеми доглядывал. Он меня уже три раза выручал. Нужно ему что-то приятное сделать, только я пока сообразить не могу, что именно. Господин Атос ловок плавать. Мой чуть не оконфузился. Привык по-простому в воду лезть, в чем мать родила. Господин Атос не так. По-господски, в рубашке. Да и купались мы не где-нибудь, а в купальнях, которые для знати устроены. Господин Портос заробел поначалу. Ну, я на Гримо смотрел и делал для своего то же, что и он для господина Атоса. Господин Портос осмелел и тоже начал смотреть на господина Атоса. Так плечи расправлял, так командовал мной! Ну, я делал вид, что мне привычно. Мы с Гримо тоже освежились. Приятно как. Завтра, если так же жарко будет, поеду один. Чтобы искупаться так искупаться. Поеду не туда, куда вчера. Там тиной вода пахнет, застойная. Знаю одно хорошее местечко.
полная версия страницы