Форум » Нас четверо! » За кулисами Ла Рошели » Ответить
За кулисами Ла Рошели
Rina: Уже давненько собиралась начать выкладывать кое-что из своих "запасников". Но со временем, перечитывая рукописные фики, я пришла к выводу, что они требуют слишком серьезной доработки и намного правильнее будет брать мои ранние истории в качестве основ для новых фиков. Беря пример с уважаемой stella, а также благодаря нашим с ней беседам, я начинаю выкладывать постепенно новый фик, написанный по мотивам моих давних. Также этот фик посвящаю отчасти и Калантэ, уверена, что по мере чтения, она поймет почему :) Фандом: " Три мушкетера" Герои: Вся четверка и еще много кого Размер:- миди Жанр: на всякий случай ООС Отказ:- Не претендую ни на что, все права Мастеру.
Rina: Дорогие дамы, я только добралась до компьютера и своего любимого кресла, поэтому продолжение постараюсь написать еще сегодня, с учетом разницы во времени.
Rina: - ДАртаньян, вы слышите меня? – Атос почти тряс друга, пытаясь разбудить, но у него не очень-то это получалось. – Проснитесь! - Ммм… Атос, что случилось? – с трудом разлепляя глаза промычал гасконец. – Что вы меня… трясете…? ДАртаньян наконец открыл глаза и увидел нависшие над ним, вытянувшиеся от беспокойства лица Атоса и де Тревиля. - Господин де Тревиль, а вы… - начал было мушкетер. - ДАртаньян, скажите, вы пили из этой кружки? – Атос показал кружку. - Хм…не помню… - ДАртаньян непонимающе посмотрел на друга. - Откуда она тут взялась? - Занес ученик нашего полкового лекаря. - Вспоминайте, вы пили отсюда или нет? Это важно! – Атос сильно сжал плечо друга и так посмотрел ему в глаза, что ДАртаньян окончательно проснулся. - Нет, Атос, не пил я отсюда. – сердито ответил ДАртаньян. – Я сквозь сон увидел, как помощник лекаря принес кружку, сказал, что это лекарство прописал мэтр, и ушел. - Слава Богу… - Атос отпустил плечо друга и переглянулся с де Тревилем. - Ну, вы и напугали нас, ДАртаньян! – улыбнулся де Тревиль в свою очередь. – А я вам, господа, собственно, отличную новость принес. Кардинал посчитал нецелесообразным принимать вас и господ Арамиса и Портоса за дезертиров, принимая во внимания ваши прежние заслуги. Ваши друзья завтра возвращаются в расположение нашего полка в арьергарде, а вы вдвоем можете подлечиться. Так что... - Полагаю, капитан, здесь не обошлось без вашего ходатайства? – с легким поклоном спросил Атос. - Не будем об этом, господа, не будем… Главное, что ваша честь спасена. Пойду-ка я к Портосу и Арамису, обрадую их и сниму охрану. А то они там как преступники сидят в палатке. - Примите наши искренние благодарности, господин капитан. – серьезно произнес ДАртаньян, подтягиваясь и садясь на кровати. - Атос, - на прощанье сурово сказал капитан мушкетеров. – Вы мне потом объясните, что это за чертовщина и кому это нужно! Де Тревиль вышел, а Атос устало опустился на свою походную кровать и потрогал повязку на предплечье. На повязке выступило заметное кровавое пятно. ДАртаньян с трудом встал и прошелся, разминаясь. - Атос, а что вы так переполошились из-за этой кружки? Лекарство как лекарство. - Оно было отравлено, ДАртаньян… - глухо, почти неслышно ответил Атос, прикрывая глаза. Гасконец в ошеломлении остановился напротив друга и почувствовал, как по спине пробежал холодок. - Отравлено?...Но как вы это узнали? - Ах, ДАртаньян, сразу видно, что вы никогда не были при дворе… - не открывая глаз, ответил Атос. – Слышали ли вы когда-нибудь о мэтре Рене? Нет?... О, это был великий человек… Но речь не о нем. Каждый уважающий себя придворный еще со времен ее Величества королевы Марии Медичи умел распознавать белый мышьяк. Иначе при дворе было просто-напросто не выжить… не выжить… - тяжело вздохнув, повторил Атос, будто вспомнив о чем-то. – Способ распознавания яда передавался, так скажем, по наследству. Так и мне достался. А я по своей привычке брать с собой все необходимое в поход, прихватил порошок. Хотя казалось бы, где я и где сейчас придворные интриги. ДАртаньяну на мгновение показалось, что он снова оказался в том трактире, где услышал страшную пьяную исповедь друга. О его прошлом, о жене, о трагедии… - Я и забыл, что вы знакомы с этими высокими материями. – грустно улыбнулся ДАртаньян. - Скажите, друг мой, а вы не запомнили случаем, как выглядел этот ученик лекаря? - Знаете, Атос, я не видел его лица, потому что был в полусне. Но я запомнил одну деталь. Мне этот доктор показался, как бы это правильно описать… излишне изящным, тонким таким… - Женственным, быть может? – Атос открыл глаза и так пристально посмотрел на ДАртаньяна, что юноша не стерпел тяжелого взгляда друга, и отвернулся. - Значит это была… она… - содрогнувшись от догадки, ДАртаньян поспешил усесться обратно. – Боже, на что еще способна эта ужасная женщина?! - На все. – Атос вытянулся на кровати, укрывшись плащом. – Давайте отдыхать, ДАртаньян. Вам нужно набраться сил, дю Трамбле оказался плохим наемником на ваше счастье. ДАртаньян посидел еще несколько минут, обдумывая слова Атоса. Потом последовал его примеру и лег. До рассвета оставалось чуть более четырех часов.
Калантэ: Рина, вы их специально подговариваете?? Охраны у палатки никакой, однако!
Диана: Народ, просветите, почему Д`Артаньян решил, что пришел это ученик лекаря? Потому что сказал, что лекарь прописал, и выглядел хрупким? Или у них форма особенная, у учеников? И неужели учеников таскали в военные лагеря? Я понимаю, что не дети, "стажеры", но смысл? Все равно, что вместо интернатуры на фронт отправлять... Рина, честно не понимаю! Или просто не знаю очень сильно очень многого?
Ленчик: Не знаю насчет учеников, а сорбоннские студиозусы-"практиканты" на места боевых действий определенно таскались. Всем польза.
stella: На Дюмании выкладывали сведения, что в цеху хирургов с 12 лет помогали.
Диана: Ну, не на фронте же... Или на поле боя тоже?
Rina: Диана , я уверена, что Вы знаете много, но как и каждый человек не во всех областях, а только в тех, которые входят в круг Ваших интересов. Так сложилось, что история медицины входила в круг моих. В средние и поздне средние века при лекаре всегда был помощник-ученик, если только лекарь не отличался отвратительным характером и не хотел свое мастерство унести с собой на тот свет. "Ученик" в данном контексте не должен восприниматься, как ребенок, чаще всего на военные действия брались уже вполне самостоятельные молодые люди-помощники, которые все еще ходили в звании ученика, но вполне уже могли самостоятельно выполнять какие-то элементарные процедуры типа перевязок. Кроме того, как и у дворян, у хороших лекарей частенько бывали собственные слуги-"оруженосцы", которые бегали по заданию врача туда-сюда-обратно. А ученик, кстати мог параллельно находится и в услужении (если ему, например за науку платить нечем было). В общем, появление ученика/помощника/слуги лекаря в лагере не вызывало ни у кого удивления. Также, как и мушкетеры могли иметь при себе в лагере слуг. Самое главное, все же не стоит путать современный процесс получения мед. Образования и процесс в 17 веке. Помощник или ученик лекаря вообще не обязательно должен был быть студиозусом. А как лекарю в одиночку справиться? Вот и брали с собой таких "молодцев"
Диана: Понятно
Rina: Дамы, приношу извинения за двухдневное молчание, дела отняли у меня возможность порадовать вас следующими "сериями". Но в качестве компенсации обещаю в ближайшее время (возможно завтра) дописать и выложить сразу все, вместе с финалом.
Madame de Guiche: Rina, порадуйте перед выходными!
Rina: Следующее утро началось с того, что около шести часов, когда уже трубили побудку, в лазарет зашел радостный Портос, и, как всегда подтянутый и элегантный, Арамис. - Друзья, мы пришли попрощаться, отбываем обратно в чертову траншею! – прогрохотал Портос с порога, разбудив тем самым ДАртаньяна, который спал молодецким сном. Атос уже полчаса не спал и просто размышлял, глядя в потолок. - Как вы себя чувствуете, друзья? – спросил Арамис, просачиваясь в узкую щель, оставленную Портос, вставшем прямо на входе. - Уже намного лучше, Арамис. – ответил Атос. – Я полагаю, что через пару дней по крайней мере я точно смогу к вам с Портосом присоединиться. - Я тоже скоро поправлюсь, Атос, так что мы оба надолго наших дорогих друзей не покинем. – улыбнулся ДАртаньян. - Де Тревиль уже сообщил вам, что нас помиловали и мы снова в деле? – Портос лихо закрутил усы и вошел наконец во внутрь. - Да, он вчера к нам заглядывал. - А еще знаете что? Дю Трамбле нашли сегодня мертвым в канаве за одной из палаток! Кто-то ему славно ударил кинжалом в шею! – Портос продолжал все так же громко и радостно вещать. - Как… мертвым?... – ДАртаньян подпрыгнул на кровати и сильно побледнел. - Портос, вы как никто другой умеете доносить до нашего сведения подобные новости. – с укоризной заметил Арамис. – Но это так, ДАртаньян. Дю Трабле мертвым мертвешенек. ДАртаньян хотел еще что-то спросить, но вдруг на пороге появился сам кардинал. Все мушкетеры, и раненые и здоровые, вскочили по мере сил и возможностей, и склонились в поклоне. Ришелье на мгновение залюбовался этими вояками. Силач Портос, широкоплечий великан, от одного вида которого враг должен был бы уже трепетать. Утонченно изящный Арамис, лукавый иезуит в душе, о, кардинал прекрасно видел каков потенциал в этой стезе у молодого мушкетера. ДАртаньян -бесшабашный, самый молодой в компании, ловкий с умным и проницательным взглядом гасконец, мечтающий о славе и большой военной карьере. Чуть дольше свой взгляд кардинал задержал на Атосе. Этот особенный, отвесил такой поклон, что никогда не перепутаешь и сразу распознаешь в нем высокородного вельможу. Только такие склоняются даже перед королем, всегда помня, что он всего лишь первый среди равных, с таким неподражаемым чувством собственного достоинства и ощущением своего предназначения. Гордый, умный противник. Практически равный, если бы их не разделяли кардинальский сан и мушкетерский плащ. - Господа, я рад видеть вас почти в добром здравии. Хотел лично убедиться, что вчерашнее недоразумение не подорвало ваш боевой дух. - Что вы, Ваше Высокопреосвещенство, мы верные слуги Его Величества и Ваши. – ответил спокойно Атос. - И мы с Арамисом нынче же возвращаемся в окопы! – сказал Портос. - Это в наших общих интересах, господин Портос. – с легкой улыбкой ответил кардинал. Мушкетеры напряженно молчали. Кардинал еще раз обвел взглядом молодых людей и сказал, поворачиваясь к выходу: - Надеюсь, у меня больше не будет поводов подозревать вас, господа, в дезертирстве. В нынешнее сложное время это не только военное преступление, но и страшный грех. Не так ли, господин Арамис? - Да, Ваше Высокопреосвещенство, ваша правда. Но я и эти господа, быть может, и имеем на душе кое-какие грехи перед Всевышним, но такого за нами не водится. – мягко ответил Арамис с поклоном. - Не каждый грех осознан нами и предсказуем. Но многие известны мне… – произнес кардинал. – Прощайте, господа! Мушкетеры молча проводили взглядом кардинала. Последние слова кардинала неприятным осадком остались в сердцах четырех друзей. Тяжелый неподвижный взгляд Атоса, которым он еще некоторое время смотрел в сторону ушедшего Ришелье, был настолько красноречив, что остальные трое товарищей непроизвольно поежились. - Что ж, господа, мы возвращаемся к бастиону. – резюмировал Арамис, откидывая изящным, не лишенным кокетства жестом, прядь волос со лба. Он будто бы хотел вместе с тем стряхнуть то напряжение, которое оставил за собой кардинал. – Очень надеюсь, что в ближайшее время вы присоединитесь к нам. - Да, мой друг, думаю, что я, самое позднее, уже послезавтра буду готов вернуться в строй. – ответил Атос, подавая ему руку. – Ну, а ДАртаньян… - Я себя уже достаточно хорошо чувствую, так что моя рана хоть и доставляет мне массу неудобств, но вряд ли удержит надолго в постели. - К тому же, дорогой друг, у вас наверняка где-то завалялась еще ваша чудодейственная мазь? – хитро сощурился Портос. - Кстати, надо разыскать моего прохвоста Планше, у него наверняка есть запас! – обрадовался поданной идее гасконец. - А что его искать, он там же где и все наши слуги. Прохлаждается на конюшне, на полевой кухне или попросту спит где-нибудь в укромном уголке, куда не доносится шум пушечной пальбы. – хохотнул Портос, также подавая руку Атосу и ДАртаньяну на прощание. - До встречи, друзья! Портос и Арамис отправились к бастиону, а ДАртаньян и Атос остались в тяжелом молчании в своей платке. - Атос, скажите, я правильно догадываюсь о том, кто убил этого негодяя? – тихо спросил гасконец. - Правильно, мой друг. – кивнул Атос. - Вы… вы ее видели? - Нет, но я ее слышал. И по манере удара сразу понял чьих рук дело. - Наемники, попытка отравить, что же еще будет?... - Этого я знать не могу. Но арсенал убийцы на самом деле не так велик, как вы понимаете. Сложно удержаться от соблазна, чтобы не попытать счастье еще раз теми же методами. Так что я могу только знать, что нам нужно быть крайне осмотрительными теперь. - Вернее мне, Атос… мне. Ведь вас она не видела и не догадывается кто вы. - Полноте, ДАртаньян, неужели вы считаете ее такой наивной? Я хоть и не при дворе, но тем не менее постоянно на глазах. Неужели вы думаете, что Париж такой уж большой стог сена, а я такая уж маленькая иголка? Кто ищет, тот всегда найдет. И потом… - Атос безотчетно сжал кулаки. – Это у меня были основания полагать, что я ее больше никогда не увижу… а она как раз вполне могла рассчитывать на то, что рано или поздно встретиться со мной. Так что осторожность проявлять следует нам обоим. Не так страшна смерть сама по себе, но… - Но смерть в бою, на дуэли, во имя Бога и короля… - прошептал ДАртаньян. - Да, сын мой, именно так… а не от рук женщины, тем более такой... - Что ж, чему быть того не миновать. Но теперь я буду осторожен как никогда! Ей не обвести меня вокруг пальца! – воскликнул ДАртаньян, блестя глазами. - Дай-то Бог, друг мой, дай-то Бог. – вздохнул Атос. Через пару дней оба друга действительно пошли на поправку. Долго болтаться по лагерю без дела не позволила бы ни честь, ни воинская дисциплина. Об убийстве никому не известного дю Трамбле в лагере практически не говорили. С ним никто не был знаком, толком никто даже не знал, к какому из полков он принадлежал. Некоторые поговаривали, что видели похожего человека в услужении у какой-то знатной дамы, но это было еще в Париже и мало ли что не привидится гвардейцам? Посему об этом событии все быстро забыли, тем более, что ларошельцы скучать не давали. Временно все возвращалось на круги своя. И только Атос с ДАртаньяном были необычайно задумчивы и меланхоличны, чем немало удивляли своих друзей. Все давно привыкли к тому, что Атос периодически впадал в такое состояние, но чтобы ДАртаньян редко улыбался, меньше шутил и надолго умолкал – это было странно. Но расспрашивать их никто не пробовал. Атоса настолько уважали, что приставать к нему с расспросами просто не смели. А ДАртаньян настолько ловко и быстро умел переключаться, когда ему задавали вопросы или предлагали пойти выпить за компанию, что товарищи сразу забывали о еще недавней его странной задумчивости. Просто теперь, когда компания после службы собиралась в трактире «Красная голубятня», который Атос ко всеобщей радости обнаружил на дороге из Лажарри, и который быстро был освоен и мушкетерами и гвардейцами к еще большей радости владельца трактира, теперь ДАртаньян сидел за общим столом в такой же задумчивости, как и его старший друг. «Черт бы побрал друзей этого гасконца, всегда лезут куда не нужно…Ну, слава Богу, что с этим дю Трамбле удалось разобраться. Еще не хватало, чтобы этот неудачник понес слухи… Никому нельзя доверять, все придется делать самой и контролировать» - такие мысли роились в белокурой головке красивой наездницы, которая легкой рысью направлялась на свой постоялый двор неподалеку от расположения королевских войск. Изящная женщина в мужском костюме, черной шляпе с богатым плюмажем, снаряженная двумя пистолетами, была пленительно хороша. «Посмотрим, кто кого, есть вещи, которые я не прощаю. Никогда!» - подытожила женщина и лихо пришпорила своего коня. Дорожная пыль еще долго не могла улечься на дороге. Всем спасибо за внимание, я оставляю конец этого фика открытым, потому как тема Ла Рошели обширная, кто знает, не появится ли у меня мысль написать вторую часть :)
Диана: Rina, а о чем говорили в палатке Ришелье миледи и кардинал? Это как-то связано с прощением мушкетеров? Кардинал что-то понял? Или прощение от этого разговора не зависело?
Rina: Диана , если Вы помните, то после разговора кардинала и миледи, дю Трамбле был, судя по всему выпущен. Следовательно стоит думать, что миледи беспокоилась только о том, чтобы дю Трамбле не взболтнул лишнего, что он мог сделать и сделал бы обязательно. И разговор ее с кардиналом был именно о нем, к мушкетерам никакого отношения не имел. Миледи вовсе не нужно было бы, чтобы кардинал прощал мушкетеров. Он как всегда беспокоилась только о себе :)
Rina: Уважаемые дамы, хочу поблагодарить вас всех за внимание к моему фику, за интересные дискуссии, за указание на ошибки. Без всего этого не было бы смысла и писать все это, не так ли? Надеюсь, что я порадовала вас всех хоть немного полетом моей дюманутой фантазии, которую я постаралась реанимировать после стольких лет забвения. Но самое главная цель, которую я на самом деле преследовала, как мне кажется, была достигнута, чему я особенно рада! Всем еще раз спасибо за внимание!
Диана: Rina пишет: Миледи вовсе не нужно было бы, чтобы кардинал прощал мушкетеров Это-то я понимаю . Кардинал мог понимать между строк слов многое. Почему и возник у меня приведенный выше вопрос. И очень интересно, как миледи могла добиться его освобождения? Это что наврать-то надо было?... Неужели у кардинала последующее убийство дю Трамбле подозрений не вызвало? У вас почти детектив получился. Не все веточки завершены . ИМХО!
Rina: Диана Так я специально оставила некоторые вопросы открытыми, чтобы у читателей была возможность дофантазировать немного, это мой авторский стиль, с которым я ничего не могу поделать. Могу лишь предположить, что миледи применила самую большую на свете хитрость - она сказала частичную правду Что дю Трамблее ее человек и она просит кардинала отпустить его по добру, по здорову, потому как мушкетеры захватили его по недоразумению. Не думаю, что кардинала сильно интересовала дальнейшая судьба этого "маленького человека". Мало ли кого убили. Все-такиa la ger com a la guerre.
stella: Rina пишет:- Нет, но я ее слышал. И по манере удара сразу понял чьих рук дело. Но откуда Атосу известна на тот момент манера удара Миледи?
Rina: stella ему не известно, что это конкретно миледи. Но он догадался, что это женский удар. Тонким кинжалом снизу в шею (с учетом разницы в росте). Об этом писалось выше. А в беседе с ДАртаньяном он уже просто озвучивает в такой форме свою догадку.
Диана: Стелла, вот меня тоже поцарапало, а я не написала. Было в фике указано, что удар явно женской рукой. Можно предположить, что по силе удара видно, что не мужчина. Или нож как-то так зашел, будто наносивший удар толком не умел нож держать. Другое дело, где Атос до того видел ножевые раны, нанесенные женщиной. Rina, писала пост одновременно с вами.
полная версия страницы