Форум » Не только по Дюма » Не только по Дюма... » Ответить
Не только по Дюма...
Джоанна: Не единым Дюма жив фанфикшер! Несем сюда все прочее, на что нас вдохновляли иные книги, фильмы и просто наша фантазия!
M-lle Dantes: Как только он собрался пить чай, кто-то с силой дёрнул дверной колокольчик, и тут Тимошкин всё вспомнил! Он сначала бросился в кухню, поставил на плиту чайник, достал ещё чашку с блюдечком, положил на блюдо ещё пару кексов и тогда уже побежал к двери. Только он хотел сказать: "Извините, что заставил вас ждать!", как вдруг увидел, что перед ним стоит вовсе не Пашин, а какой-то адвокат с импозантной сединой; глаза его так и сверкали, а в руках он держал тёмно-зелёный портфель с документами. Едва дверь открылась, он шмыгнул внутрь, как будто его только и ждали. Потом он повесил на крючок свой зелёный портфель и произнёс: - Князев, к вашим услугам. - Тимошкин - к вашим! - ответил Тимошкин, который и не нашёлся, что спросить. Когда молчать дальше стало уже неловко, он добавил: - Я как раз собирался пить чай. Не составите ли мне компанию? Прозвучало это несколько натянуто, но как бы вы вели себя,если бы незнакомый адвокат явился к вам домой и без всяких объяснений повесил свой портфель на крючок, будто так и надо? За столом они просидели недолго. Собственно, они как раз добрались до третьего кекса, как снова раздался звонок, ещё более громкий. - Извините! - сказал Тимошкин и побежал открывать. "Вот, наконец, и вы!" - этими словами он собирался встретить Пашина на сей раз. Но это опять оказался не Пашин, а дама в прокурорском мундире, очках и с красным портфелем в руках. Она тоже прошмыгнула внутрь, как будто её ждали. - Я вижу, наши собираются, - сказала она, увидев на крючке зелёный портфель Князева. Она повесила рядышком свой красный портфель и представилась: - Паничева, к вашим услугам. - Благодарю вас! - ответил Тимошкин в совершеннейшем изумлении. Его совсем выбили из колеи слова "наши собираются". Гостей он любил, но любил знакомых гостей и предпочитал сам их приглашать. У него мелькнула страшная мысль, что кексов может не хватить, и тогда ему (а он знал свой долг хозяина и собирался во что бы то ни стало исполнить его) придётся вовсе обойтись без кексов. - Заходите, выпейте чаю! - ухитрился выдавить он, наконец. - Меня бы больше устроил бокал мартини, если вас не затруднит, - степенно ответила темноволосая Паничева. - Но не откажусь и от кекса с изюмом, если он у вас найдётся. - Сколько угодно! - к собственному удивлению ответил Тимошкин и опять-таки, к собственному удивлению, побежал в гостиную, достал из бара бутылку мартини, потом прихватил с кухни пару превосходных круглых кексов, которые берёг для себя "на после ужина", и примчался назад. В столовой Князев и Паничева сидели за столом и беседовали как старые друзья (они просто давно не встречались в зале суда). Тимошкин едва успел поставить на стол бутылку и кексы, как тут же прогремел колокольчик - раз и ещё раз! "Ну, уж теперь наверняка Пашин", - подумал Тимошкин, с пыхтеньем спеша по коридору. Как бы не так! Явились две дамы, в элегантных костюмах и с синими портфелями. Обе несли по папке с речами и по диктофону. Они тоже проворно шмыгнули в дверь, и Тимошкин больше не удивлялся. - Чем могу служить, любезные коллеги? - поинтересовался он. - Романова, к вашим услугам! - представилась блондинка. - И Звездина тоже! - добавила рыженькая. - К вашим услугам и к услугам ваших родственников, - сказал Тимошкин, вспомнив наконец о хороших манерах. - Я вижу, Князев и Паничева уже тут, - сказала Романова. - Присоединимся к честной компании! "Компания! - подумал наш Тимошкин. - Что-то не нравится мне это слово. Присяду-ка я на минутку, соберусь с мыслями и глотну чайку". Едва он успел примоститься в уголке и отпить один глоток (а четверо юристов расселись вокруг стола и вели разговор про кражи и грабежи, про злобных киднэпперов и безобразия наркодельцов и ещё много про что, чего он не понял, да и не хотел понимать, так как всё это отдавало судебными страстями), как вдруг - дзинь-дзинь-дзинь-дзинь! - колокольчик зазвонил снова, да так громко, как будто какой-то любитель нарушать порядок в зале суда пытался оторвать его. - Ещё кто-то! - сказал Тимошкин. - Ещё много кто, судя по звонку, - заметила Звездина. - Да мы их видели - за нами следом шли четверо. Бедняга Тимошкин рухнул на стул в прихожей, обхватил голову руками и принялся размышлять: что же произошло, что ещё произойдёт и неужели они все останутся ужинать?! Тут звонок дёрнули пуще прежнего, и Тимошкин бросился к двери. Едва он повернул ручку, как - нате вам! - гости уже в прихожей и повторяют "к вашим услугам!". Юристов было уже не четверо, а пятеро. Пока Тимошкин предавался размышлениям, подоспел ещё один. Звали их Игнатьев, Маркин, Михайлов, Липовецкая и Иваниченко. И вскоре два фиолетовых, серый, коричневый и белый портфели висели на крючках, а гости прошествовали в столовую, поблёскивая нашивками на мундирах и булавками в галстуках. В столовой теперь и впрямь собралась настоящая компания. Одни требовали мартини, другие - кофе, кто-то - пива, и все без исключения - кексов, так что Тимошкин совсем сбился с ног. Только на плиту был поставлен большой кофейник, только юристы, покончив с кексами, перешли на румяные блинчики "от Миши", как вдруг раздался... не звонок, а громкий стук. Целый град ударов обрушился на красивую синюю дверь Тимошкина. Кто-то колотил по ней молотком! Тимошкин опрометью бросился по коридору, очень сердитый и совершенно задёрганный - такого несуразного чаепития в его жизни ещё не бывало! Он рванул дверь на себя - и все пришедшие попадали вперёд друг на друга. Ещё юристы, целых четверо! А позади них стоял Пашин с молотком в руках и хохотал. Он измолотил прекрасную дверь самым безжалостным образом, но при этом исчезла и тайная метка, начертанная накануне. - Спокойнее, спокойнее! - сказал он. - Как это не похоже на вас, Тимошкин: заставлять гостей ждать у порога, а потом - трах! - и рвануть дверь. Позвольте представить: Улищенко, Шалаев, Смирнов и, обратите особое внимание - Трещёв! - К вашим услугам! - сказали Улищенко, Шалаев и Смирнов. Потом они повесили два жёлтых портфеля, один светло-зелёный и один бледно-голубой, из которого торчал край изумрудного галстука. Этот портфель принадлежал Трещёву. Трещёв был неимоверно важный адвокат, к тому же бывший военный судья, и он был ужасно недоволен, что ему пришлось растянуться на пороге, да ещё Улищенко, Шалаев и Смирнов навалились на него сверху - а Смирнов, надо сказать, был весьма грузный и тяжёлый. Поэтому Трещёв был очень обижен и никаких услуг не предлагал, но увидев, как покраснели от смущения круглые щёчки Тимошкина, сказал: "Не будем об э-этом", - и перестал хмуриться.
Джоанна: Одна моя маленькая смешинка живет здесь: http://johanna-d.livejournal.com/86158.html
Леди Лора: Журналистка Всем журналисткам-трудоголикам и просто трудоголичкам без крыши семейным и пока свободным (но в первую очередь, все-таки семейным) посвящается! Оставив утром нимб на подзарядке, А крылья в чистку с вечера отдав, Она спешат работать. Все в порядке, Пока работает родной канал. Вся жизнь бегом. От рук отбились дети, Мужья ворчат, оставшись не у дел. А на последнем городском совете Решили, что подорожает мел. Куда теперь? На стройку - как белила? И в школу - чем писать вам на доске? Опять к чиновнику. А руки все в чернилах, Сломался ноготь, стрелка на чулке... В родной редакции запас чулок найдется, Или хотя бы чей-то светлый лак. Начальство вдруг в истерике забъется О чем мы пишем?! Дорожает злак! Так значит, область, фермеры, пекарни, Пенсионеры, чтоб им... долго жить! А там рвут трубы и дерутся парни, Снаряды рвутся, сыпется гранит! Часы звенят. Пора бежать с работы, Но телефон язвительно звонит Пожар, ЧП - достало все, до рвоты - Ей оператор сонно пробрюзжит. Суббота - выспаться, сходить на рынок... Ага, сейчас! Там в Купянске гроза Снесла какой-то отдаленный рынок, Вот там и скупимся. Кассету-то взяла? Мэр снова бредит благом для народа, А вице-мэр по газу истерит... Какое творчество?! Так, опий для народа... Прости, любимый, голова болит! О чудо! Отпуск! К морю, к морю, к морю! Домашних в зубы, телефон забыть. Приехали, как раз к чужому горю. Алло, редакция? Тут нефть мешает плыть... И муж с детьми покорно отдыхают, Взирая зло на голубой экран. По набережной вечером гуляют, Тем музыка, гуляния, фонтан... А мама, нервно вспыхнув сигаретой, Поцеловав и крикнув, "я сейчас!", Сбегает прочь взбесившейся кометой, Включение у них. Ну прям хоть плачь! Домой? Родная, может быть в деревню? Ты что, с ума сошел? У нас эфир! Так и живут, как новости, мгновенно. Скандал в семье? Да ладно, будет мир! Смирился муж, давно привыкли дети, Да и с работы все-таки нет-нет, Она придет, и сварятся спагетти, Нажарит ароматных всем котлет. Проверит дневники, и скажет мужу Ты самый лучший! Честно! А потом Срывает крышу, рвется страсть наружу... Ой, нет, прости, рабочий телефон!
M-lle Dantes: Продолжение "Тимошкина" - Ну, вот мы и в сборе, - сказал Пашин, окинув взглядом висевшие на стенке тринадцать портфелей - лучших портфелей для хранения юридических документов - и свою квадратную шапочку. - Превесёлое общество! Надеюсь, опоздавшим тоже найдётся что-нибудь поесть. Что у вас? Чай? Благодарю покорно! Мне, пожалуй, красного винца. - Мне тоже, - сказал Трещёв. - Хорошо бы ещё крыжовенного варенья и яблочного пирога, - вставила Улищенко. - И пирожков с мясом, и сыра, - дополил Шалаев. - И пирога со свининой, и салата, - добавил Смирнов. - И побольше кексов, и мартини, и кофе, если не трудно! - закричали остальные юристы из столовой. - Да подкиньте несколько яиц, будьте так добры! - крикнул Пашин вдогонку Тимошкину, когда тот поплёлся на кухню. - И звахватите холодную курицу и маринованных огурчиков! "Можно подумать, он не хуже моего знает, какие у меня припасы в холодильнике!" - пробормотал Тимошкин, который совсем потерял голову и начал опасаться, уж не свалился ли на его голову самый что ни на есть скверный юридический казус. К тому времени, как он собрал все бутылки и кушанья, все ножи, вилки, стаканы, тарелки и ложки и нагромоздил всё это на большие подносы, он совсем упарился, побагровел и разозлился. - Чтоб им объесться и обпиться, этим юристам! - сказал он вслух. - Нет чтобы помочь! И гляди-ка! Князев и Паничева тут как тут, уже стоят в дверях кухни, а за ними Звездина и Романова, и не успел Тимошкин слова вымолвить, как они подхватили подносы и две небольшие трибунки, унесли в столовую и заново накрыли на всю компанию. Пашин сел во главе стола, остальные тринадцать юристов разместились вокруг, а Тимошкин, присев на скамеечку у камина, грыз сухарик (аппетит у него совсем улетучился) и пытался сделать вид, что ничего не происходит и с судебными страстями ничего не имеет. Юристы всё ели и ели, говорили и говорили, а время шло. Наконец они отвалились от стола, и Тимошкин сделал движение вперёд, порываясь убрать тарелки и стаканы. - Надеюсь, вы не уйдёте до ужина? - спросил он как можно вежливее самым ненастойчивым тоном. - Ни в коем случае! - ответил Трещёв. - Мы и после ужина не уйдё-ём. Разговор предстоит долгий. Но сперва мы ещё помузицируем. За уборку! И двенадцать юристов (Трещёв был слишком важной персоной и остался беседовать с Пашиным) живо вскочили со своих мест и мигом сложили одна на другую грязные тарелки, а на них всё остальное. Бедняга Тимошкин бегал вокруг и буквально верещал от испуга: - Пожалуйста, осторожней! Не беспокойтесь, пожалуйста, я сам! Но юристы в ответ грянули песню: Тырьте тарелки, тырьте розетки, Вилки, солонки, ложки, ножи! Видишь бутылки - брать их салфеткой! Будут вещдоки - только скажи! Кто там без дела? Стыд и позор! Эй, берегись - прокурорский надзор!
Лиахим: Леди Лора Снимаю шляпу... Знаю, есть тут любители палачей... *** Колеса, дыбы, клещи, клинья, клетки... И вновь тоска - от пытки и до петли! Да, я пытал, но муки я не видел, Казнить - казнил, но разве ненавидел?! Я понял боль впервые здесь, у плахи... Вскричал: "Она?!" - и сердце сжалось в страхе. Мертва! Своей рукой! Но мог ли? Знал ли?! Тряпицею глаза ей завязали... "И поделом те! Ведьма! Еретичка!" - Народ ликует - "В пламя, в пламя птичку!". И вот, среди толпы я, как в пустыне... И что мне от любви осталось ныне? - Только имя!.. ... Кинжал, спаситель мой, всегда при мне... Какая боль! Вся грудь в каком огне!.. Топор, губитель мой и их, прощай! Мне - в вечный Ад, ей, мученице, - в Ра....
M-lle Dantes: Мой любимый сатирический стишок Группа "ЕЛЬНИЦА" представляет ЛОРД РОЛЛТОН - Что так поздно вернулся, лорд Роллтон, мой сын, Что так поздно вернулся, а мой паладин? - Я в рекламе играл. Постели мне постель, Я устал от рекламы и крепко усну. - Ну, а где ты обедал, лорд Роллтон, мой сын, Ну, а где ты обедал, а мой паладин? - Да в рекламе и ел. Постели мне постель, Я устал от рекламы и крепко усну. - Что ты ел за обедом, лорд Роллтон, мой сын, Что ты ел за обедом,, а мой паладин? - Ел я "Роллтон"-лапшу. Постели мне постель, Я устал от рекламы и крепко усну. - А давал ли собакам, лорд Роллтон, мой сын, А давал ли собакам, а мой паладин? - Да... Не стали они... Постели мне постель, Я устал от рекламы и крепко усну. - Я боюсь, ты отравлен, лорд Роллтон, мой сын, Я боюсь, ты отравлен, о мой паладин! - Да отравлен, и что? Ничего, проживём. Слава богу, что "Роллтон", а не "Доширак"...
Лиахим: Это, пожалуй, можно сюда выкинуть... :)) На растерзание общественности. ;) Исповедь пьяницы Стальное небо. Дождь. Бетон. Вокзал вонючий. Электрички. И муть заплеванных окон. И рвань сидений. "Водка, спички... Хотя... хотелось бы вина... Душистый окорок...". "Селедки!". Сосущая дыра окна. И клочья порванной проводки. Пьянчуга-теща. Вой машин. Жена стрижет рубли в борделе. Был сын... Хороший, в общем, сын - Но срезался на мокром деле. Мне нынче, право, наплевать - Хоть денег нет, одежда в дырах. Я поминаю чью-то мать, Хожу в "бездумных дебоширах". Но одного - нет, не забыл, Хоть честь и совесть под вопросом... Я... мушкетером в детстве был. Я в детстве был, друзья... Атосом...
M-lle Dantes: Кроссоверная сказка с Гарри Поттером) УРОКИ ПРОФЕССОРА СТЭПЛТОНА Нелепо, смешно, безрассудно, безумно, Волшебно... Очередной пары по магическим существам четвёртый курс ждал без особого энтузиазма. Домашнее задание - написать полтора свитка о психолингвистике флоббер-червя - не выполнил никто, кроме Гермионы. - Может, Хагрида всё-таки заберут в азкабанник за пьянку? - мечтательно озвучил робкую надежду половины курса Драко Малфой. Гарри молча показал ему кулак. - Атас! - подпрыгнул Рон. - Снейп грядёт! Прячьте Невилла! По тропинке к выгону действительно приближался профессор Снейп. Причём не один, а в сопровождении невысокого блондина в серой мантии и соломенной шляпе. - Первый раз его вижу, - проворчал Малфой. - И что, этот хмырь будет у нас заменять? - Внимание, четвёртый курс! - провозгласил Снейп. - Так получилось, что профессор Хагрид... хм... по личным причинам не сможет провести сегодняшнее занятие - равно как, вероятно, и несколько последующих... Поэтому его сегодня заменяет профессор Стэплтон. Прошу любить и жаловать. От студентов не ускользнуло, что Снейп настроен был чуточку благодушнее обычного и что от него пахло крепким кофе. Он что-то сказал на ухо новому преподавателю и заспешил в сторону замка. Гриффиндорцы и слизеринцы с любопытством разглядывали нового профессора. Первой некстати заговорила Гермиона. - Профессор, - она подняла руку, - нам на сегодня задавали... - Кхм, - Стэплтон откашлялся, - у нас мало времени, так что домашнее задание проверять не будем. Стройтесь в пары - и за мной. Гриффиндорцы шёпотом изобразили "детский крик на лужайке", после чего вся ватага зашагала вслед за новым преподавателем к опушке Запретного леса. - Интересно, кого мы будем проходить? - спросил Гарри у Рона, но в этот момент из травы вспорхнула пёстрая мохнатенькая бабочка. Глаза профессора Стэплтона тут же загорелись азартом. Он жестом остановил класс, выхватил из рукава палочку и провозгласил: - Акцио циклопидес! Через секунду бабочка уже трепыхалась на его ладони. - Дилетантство, конечно, - вздохнул профессор, сажая добычу в стеклянную банку, извлечённую откуда-то из-под мантии, - но, когда нет сачка, сгодится и магия. - Мы что, бабочек ловить будем? - поджал губы Малфой, а Крэбб и Гойл заржали. Стэплтон пропустил комментарии мимо ушей и углубился в лес. Тропинка, вьющаяся между сосен, казалась совсем незнакомой. Вскоре под ногами захлюпало, а минут через десять процессия остановилась на краю мрачного на вид болотца, над которым стлался туман. - У-у... - разочарованно протянул Рон. - Болото... Мы фонарников уже в прошлом году проходили! - Могли бы и предупредить, - надулась Пэнси Паркинсон, - мы бы сапоги резиновые надели... - Значит, так, - объявил Стэплтон, - добровольцы и те, у кого хвосты за прошлый месяц - пойдёте со мной. Остальные остаются здесь и изучают циклопидеса. В числе добровольцев оказались, как водится, Гарри с Роном и Герминой, а в задолженники угодили Крэбб с Гойлом. - Ну что ж, - протянул Малфой, - бабочки, в общем-то, не такие уж и скучные... - А ваша кандидатура, мистер Малфой, не обсуждается, - прервал его Стэплтон, - вы пойдёте в болото. Нам будет нужен аристократ. Малфой уныло вздохнул, но слово "аристократ" ему явно польстило. Профессор Стэплтон тем временем пошептал над своей палочкой, и она вытянулась до размеров приличного шеста. Затем проделал ту же операцию с палочками студентов. - Внимание! - строго объявил он. - Идём осторожно, след в след, обязательно пробуем почву шестом. Имейте в виду - палочка сохраняет свои свойства, так что без розыгрышей. Он потыкал сильно увеличенной палочкой в ближайшую к берегу кочку и ловко перепрыгнул на неё. У палочек оказалось весьма приятное свойство: если кто и умудрялся сойти с тропы, как магический шест начинал мигать и попискивать. Поэтому переход через болото обошёлся без жертв, не считая Невилла, которого угораздило-таки оступиться и вымокнуть до колен. Наконец вся группа оказалась на островке твёрдой земли, посреди которого торчал подгнивший бревенчатый сарай. - Ещё раз внимание, - предупредил профессор Стэплтон. - Всем стоять спокойно и не делать резких движений. Мистер Малфой, подойдите сюда. Мне понадобится ваш башмак. Малфой не без труда удержал челюсть от падения: - Это ещё зачем? - Потому что вы аристократ, - не терпящим возражений тоном ответил Стэплтон. - Снимайте башмак. Малфой недоумённо похлопал ресницами и развязал шнурок. После чего запрыгал на одной ножке обратно в строй. Держа в вытянутой руке светло-серый ботинок Малфоя, профессор Стэплтон сделал несколько шагов вперёд и отмочил новую неожиданную штуку: вложил два пальца в рот и пронзительно свистнул. Дверь сарая распахнулась, и наружу выскочила невиданных размеров чёрная собака. Её глаза метали искры, а шерсть отливала зеленоватым призрачным светом. Зверюга обрадованно тявкнула навстречу профессору, понюхала башмак и остановилась, с любопытством разглядывая будущих магов. - Опаньки, Сириус! - прошептал Гарри, толкая Рона. - Только почему светится? - Итак, перед вами собака Баскервилей, - провозгласил Стэплтон. - Эндемик. Обитает на торфяных болотах графства Девоншир. Ведёт ночной образ жизни. Питается аристократами... В этот момент лекция была прервана самым вопиющим и неподобающим образом. Едва услышав последние слова, Малфой взвыл благим матом "Мама!" и, невзирая на отсутствие одного ботинка, сиганул прямо в трясину, разом провалившись по пояс. - Спокойно... ч-чёрт! Всем стоять! Стэплтон подхватил свой шест и бросился выручать подопытного аристократа. Собака обеспокоенно заскулила и в несколько прыжков оказалась рядом с Малфоем. Вот уж чего делать не следовало! При виде неё Драко завизжал как резаный и начал брыкаться, отчего, понятное дело, проваливался ещё глубже. Однако положение спас не Стэплтон и не собака, а не кто иной, как Невилл Лонгботтом. Обеими руками схватившись за шест, он со всего маху треснул им об землю и завопил: - Акцио Малфой!!! Утопающий Малфой с громким чпоканьем вылетел из трясины и, описав в воздухе параболу, приземлился рядом с Невиллом, приклеившись к его шесту. Все (не исключая Рона) вздохнули с облегчением. - Минус десять очков Слизерину, Малфой, - профессор Стэплтон провёл рукой по лбу. - Вот не дослушают! Я же сказал - питается аристократами из рода Баскервилей. Чему и обязана своим названием. И пятьдесят баллов Гриффиндору за спасение утопающего. - Профессор, - тихо взмолился Невилл, - не надо мне баллов. Мне же ночью наши "тёмную" устроят! Собака подобрала с земли брошенный башмак Малфоя и довольно замотала мордой, предлагая его отнять. Оставшимся на краю болота ученикам уже наскучило разглядывать циклопидеса (тот, впрочем, нисколько не стеснялся повышенного внимания), когда со стороны кочек приблизилась вся группа во главе с профессором Стэплтоном. Крэбб и Гойл тащили на себе мокрого, перемазанного и в одном ботинке Малфоя, который старательно симулировал обморок. - Ну-с, - Стэплтон посмотрел на часы, - мы как раз успеем записать домашнее задание. Те, кто изучал бабочку - напишете к следующему уроку свиток о применении циклопидесов в зельеварении. Кто был со мной на Собаке - прочтите магловского писателя Конан Дойла, а также, - он заглянул в книжечку, - "Всё врут календари", "Кто в Меррипите хозяин", "Меткий выстрел инспектора Лестрейда" и романсы. В библиотеке вам выдадут. Урок окончен. Извините, мне надо спешить. Он забрал банку с циклопидесом и направился в обход болота. - Профессор Стэплтон! - спросил Рон. - Можно вопрос? А если шеста нет и собаки нет, как из трясины выбраться? Стэплтон обернулся. - Элементарно, Уизли, - улыбнулся он. - За волосы.
M-lle Dantes: В малиновом мае безжалостно алы закаты В малиновом мае до боли невинно вино От утра в болотных объятьях известий и мяты До вечера с тускло-отчаянным "всё решено" И длинные струи дождя и людей опоздавшие к раю И траурный быт интернета увы не ново И то что мы все потеряли в малиновом мае Гораздо страшнее чем "Вы потеряли Его"
M-lle Dantes: Ещё одно грустное стихотворение... НЕ ПРИХОДИ Что-то вроде рок-баллады Он улыбается редко, но так, Как будто цветёт орхидея; От него пахнет осенью, кофе и чем-то, Неразличимым для глаз; Он готов подставить тебе плечо, А мозг - завиральным идеям, И каждый последний раз по привычке Не верит в последний раз. Не приходи по ночам туда, Где он любит бродить в одиночку! У него, конечно, есть свои тайны И тёмный локон на лбу. Он хранит для себя многоточье, Когда другой ставит точку, Он похож на пейзаж в картине и даже Немного верит в судьбу. Ему идёт зеленовато-коричневый И сумрачно-голубой; Он сделает в книге пару пометок И изменит её мораль; Он может быть спокоен даже Со слишком счастливой тобой - Он впускает в окно немного тумана И гитару по вечерам. Не приходи по ночам туда, Где он любит бродить в одиночку! Он просто не сможет терпеть, как ты Умеешь сходить с ума, И если кто-то ему посвятит Чуть более бредовую строчку, Вряд ли он узнает об этом - Скорее уж ты сама. Не приходи по ночам туда, Где так часто кончаются песни! Переставь слова в предсмертной записке И признайся ими в любви, Протяни ленту ему из волос (Что может быть неуместней?) И как-нибудь, как-нибудь - если она Оборвётся - доживи...
M-lle Dantes: ПЕСНЯ БОЛОТНОГО ЭНТУЗИАСТА (А. Городницкий. Песня болотных геологов) А Лоре надоели расставания, Хоть я ей денег обещал на суд: Клянётся, что короткие свидания Когда-нибудь с ума её сведут. А я иду, доверчивый влюблённый, Подальше от разводов и обид, И как всегда, болот огонь зелёный Мне говорит, что путь открыт! А Бэрил надоела чертовщина И смена документов по пути: Из замка Баскервильского мужчина С три короба успел ей наплести. А я иду, обманом закалённый, Кофейник и сачок - вот весь мой быт, И как всегда, болот огонь зелёный Мне говорит, что путь открыт! Шагаю я по Гримпенской трясине, Где кто-то песню обо мне споёт. Фамильная светящаяся псина Меня и без преданий узнаёт. А я иду, ничуть не утомлённый И схожий с Хьюго, чёрт возьми, на вид, И как всегда, болот огонь зелёный Мне говорит, что путь открыт!
Леди Лора: Писалось долго и вышло грусно) Маленькая муза Переспелой виноградной гроздью Падают в ладони два крыла. Автор спохватился слишком поздно - Крошка-муза тихо умерла. Больше песен нет и откровений И горчит на небе шоколад, Тысячи утраченных мгновений И один навек угасший взгляд Крошка-муза, как она притихла На судьбу поэта засмотрясь - Правда, он угас надменно лихо, Уронив цилиндр в речную грязь. Взвыли дома. Муза, тихо вздрогнув, Опустилась на плечо ничком. Крыльев нет, играть на скрипке - поздно, Высохли чернила под песком. Белоснежной ледяною горстью Тают на ладони два крыла. Больше не позвать певунью-гостью - Крошка-муза тихо умерла...
Эжени д'Англарец: Пожалуй, и я рискну выставить кое-что из своих стихов. Мой основной стиль - проза, но иногда рождаются и стихи. Вот, например Сирано де Бержерак, или Рассуждения о любви Любовь божественно чиста, Когда в сердцах согласье. И поцелуй дарят уста, И не страшны несчастья. Но коль влюбленный не любим - Судьба его печальна: Накроет саваном своим Ее обряд венчальный. Иль, может быть, ее любить Издалека он будет, Иль постарается забыть - Пускай другие судят, А я могу сказать одно, Послушайте, сеньоры: Поэт-гасконец Сирано; Он сеял лишь раздоры Вокруг себя, и смерть, и гнев; Вот полюбил он тоже. Смирился рыкающий лев. Его не любят? Что же, Посредником он стал в любви Меж ней и Кристианом И ей стихи дарил свои, Доволен был обманом. Прошли года; любовь сия - Причина стольких споров! Вам заявляю прямо я: Открыт для ваших взоров, Ее любил он, но любил Под маскою другого. Когда ж сокрыл свой ярый пыл - То вот мое вам слово: Коль наподобие щита Прикрыта страсть личиной - Любовь мерзка и нечиста, Влюбленный - не мужчина. Но если мучается он И стыд его терзает, Так знайте же, что он влюблен Взаправду; пусть дерзает, Пускай отбросит этот стыд И выполняет с рвеньем, Что голос чести говорит; К такому нет презренья.
Эжени д'Англарец: И еще одно стихотворение Зарисовки из эпохи Средневековья 1. Паж Спит столица летней ночью нежной. Тишина, прохлада и покой. Всех сморило дремой безмятежной, Лишь не спит посланец молодой. У него в руках в любви признанье, Желтой лентой связано оно, К знатной даме пылкое воззванье, Что печатью-сердцем скреплено. 2. Рыцарь Благородный рыцарь лесом скачет, В сладкие мечтанья погружен. Под рубашкой на груди он прячет С локоном любимой медальон. 3. Дама У оконца стрельчатого дама На восток стремит печальный взгляд. Смотрит день и ночь она упрямо, Ожидая милого назад. 4. Битва Рубятся бойцы в кровавой сече. Белый конь под седоком хрипит. Воины тесней сомкнули плечи, Ни один не дрогнет. Бой кипит.
M-lle Dantes: Судебный сценарий с вымышленными персонажами: Тот самый Аскольд: У двери лорда Грегори
M-lle Dantes: Мне всё кажется - Вы могли бы Улыбнуться с тысячи фотографий И сказать каждой паре верящих глаз: "Успокойтесь, я ещё с вами, Нашли кого слушать - Небесная канцелярия ошибается часто И не только с погодой". Мне всё кажется - Вы вернётесь Однажды росистым утром, Спустившись по лестнице, у которой нет начала, Потому что Вы не могли уйти туда, Где может быть конец. Мне всё кажется - Вам довольно Сказать всего одну фразу, И мы будем слушать снова и снова, Хотя эти же самые слова Летали каждую ночь На крыльях над влажной подушкой... Оказалось - непросто забыть о Тебе, Мой герой.
M-lle Dantes: Ветер обрывает лепестки Белоснежной никнущей черешни. Можно откреститься от тоски, Но от грусти всё же безуспешно. Серый и тревожащий рассвет, Слёзы за ночь на щеках остыли... Улыбнуться - только Вам в ответ, Потому что Вы о том просили.
M-lle Dantes: Второе дело с авторскими персонажами: Тот самый Аскольд: Тепловой удар
Джоанна: Маленький мистический рассказик: http://johanna-d.livejournal.com/156300.html Только честно предупреждаю: мрачноватый.
M-lle Dantes: Джоанна Чудесный рассказик!) Приключения адвоката Яркина продолжаются! Тот самый Аскольд: Обыкновенная чертовщина Тот самый Аскольд: Как ваше отчество? Тот самый Аскольд: Вепрь
полная версия страницы