Форум » Господин, который редко смеется » Из серии "Трудное детство": зарисовка №3 » Ответить
Из серии "Трудное детство": зарисовка №3
jude: Снова выкладываю новый фанфик, не дописав предыдущий, извините Названия нет Фэндом: "Мемуары" Жанр: Приключения Пейринг: виконт де Рошфор, монсеньор, Николь Рейтинг: G Размер: мини Статус: закончен Отказ: права на героев и на историю с письмом для капуцина принадлежат Куртилю [more]Эжени д'Англарец, надеюсь, что на этот раз с испанскими словами все в порядке. Если нет - пишите, буду исправлять[/more]
Ответов - 2
jude: - Не свешивайся с мостков, Доминик, не то упадешь и утонешь, Боже избави! – молодая женщина перекрестилась, - Там ужасно глубоко. Мальчик лет шести, к которому были обращены эти слова, лежал животом на деревянном настиле и шлепал ладонями по воде. - А правда, матушка, что в реке живет водяной? – спросил ребенок, подвигаясь еще ближе к краю мостков и пытаясь разглядеть речное дно. - Правда-правда, - проворчала женщина, не отрываясь от стирки. - А Жак говорит, что никаких водяных нет, и это все страшилки для малышей, - задумчиво произнес Доминик. - Вот утащит тебя водяной, тогда будешь знать! – пригрозила прачка сыну. Не успела она договорить, как раздался всплеск: мальчик, поднимаясь на ноги, поскользнулся на мокрых досках и свалился с мостков. Дно у реки в этом месте - весьма неровное, и недалеко от берега была глубокая яма. Там взрослый-то легко мог утонуть, а уж шестилетний ребенок – и подавно. Ошалевший от страха Доминик отчаянно молотил руками, то скрываясь под водой, то снова выныривая на поверхность. А несчастная мать, осознав, что случилось, уронила недостиранное белье и заголосила на всю округу. Ее причитания, очевидно, были услышаны: по берегу метнулась тень, и кто-то с разбегу плюхнулся в речку. - Да, не бултыхайся ты! – отфыркиваясь, прокричал паренек лет тринадцати, крепко ухватив мальчугана за шиворот, - Сам на дно пойдешь, и меня за собой потянешь. Вскоре он выбрался на мостки со своим уловом. - Не реви! – сказал юноша всхлипывающей прачке, передавая ей мальчика, - и в следующий раз за ребенком следи получше. А ты, - он посмотрел на Доминика, - учись плавать. Большой какой уже, а на воде не держишься. Не стыдно? – и не дожидаясь изъявлений благодарности, паренек двинулся прочь. - Постойте, Ваша Милость, - окликнула растроганная женщина спасителя своего сынишки (по костюму юноши она догадалась, что тот принадлежит к дворянскому сословию), - Куда же Вы? Пойдемте к нам домой. Паренек обернулся: - Меня ждут, я и без того уже опаздываю. Как-нибудь в другой раз. - Вам же хотя бы обсушиться надо. По вечерам уже очень холодно, Вы простудитесь. С волос и одежды юноши в три ручья струилась вода. - Не страшно, мне не впервой так промокать! – на губах паренька появилась широкая улыбка. Он помахал Доминику и зашагал вдоль берега. *** - И где носит этого бродягу?! – Его Преосвященство обращался не то к самому себе, не то – к коту Люциферу, уютно устроившемуся на столе, прямо посреди разбросанных бумаг, - Нет, этому бездельнику положительно нельзя поручить даже самое простое задание! О чем я его просил? Кот вопросительно мяукнул, всем своим видом показывая, что внимательно слушает епископа. - Я его просил, - продолжил монсеньор, расхаживая по кабинету взад-вперед, - пойти в деревню, найти там монаха-капуцина, сидящего под деревом, передать тому письмо и немедленно возвращаться назад. Правда, он отправился пешком, а не верхом, но, все равно, ему уже давным-давно пора быть дома, а не разгуливать неизвестно где! Ну, ничего, пусть этот оболтус только покажется мне на глаза! Де Люсон хотел было почесать кота за ухом, но тут же отдернул руку: Люцифер замахнулся на него лапой. - Не даешь в обиду своего хозяина? – грустно улыбнулся епископ. Его Преосвященство снедало беспокойство, хоть он и старался это скрыть. Уже смеркалось, а паж до сих пор не вернулся. Монсеньор убеждал себя, что с мальчишкой ничего не должно было стрястись. Какие же опасности могут подстерегать на пути в деревню, расположенную всего в полутора лье от Люсона? Да еще в светлое время суток. Просто этот лентяй как всегда где-то болтается. Но перестать волноваться епископ был не в силах. *** Только поздним вечером в дверь кухни кто-то тихонько поскребся. - Люцифер, обжора, это ты? – спросила кухарка, отворяя, - Свои сливки ты сегодня уже получил. Но на пороге оказался не кот, а вымокший до нитки паж. На дворе накрапывал мелкий осенний дождик, поэтому высохнуть по дороге Сезару не удалось. - Боже Милостивый! – всплеснула руками женщина, - Да, что же с Вами приключилось, господин виконт? - Купался, - паж чихнул и вытер нос рукавом. - А ну-ка живо снимайте мокрую одежду! – кухарка втащила Сезара внутрь и запела дверь. - Тоже мне, выдумала! А в чем я останусь? – заупрямился виконт, - Все мои вещи наверху. Дай мне свечу, Николь, и я пойду к себе в комнату. - Вам сперва нужно согреться, у Вас же зуб на зуб от холода не попадает! - женщина пошла в свою комнатушку и принесла оттуда необъятных размеров чистую ночную сорочку, - Наденете пока это. Кухарка помогла Сезару справиться с крючками камзола (замерзшие пальцы плохо его слушались), затем стянула с него рубашку и вдруг ахнула, заметив, что спина у мальчика – вся в старых рубцах. - Пресвятая дева! Один, два, три… - Не считай! – ухмыльнулся виконт, - Ровно сотня. Сто ударов кнутом, как взрослому*, - в словах юноши звучала чуть ли не гордость, - Этот скот тогда едва шкуру с меня не спустил. - Кто? – спросила женщина. - Неважно, это дело прошлое, - отмахнулся Сезар, заворачиваясь в одеяло, которое кухарка принесла ему вместе с сорочкой. Николь протянула мальчику кружку, он отхлебнул и скривился: - Что за отрава? - Вы мне бросьте эти Ваши штучки, господин виконт! – нахмурилась кухарка, - Никакая это не отрава, это горячее молоко. Быстро пейте, если не хотите заболеть! - Терпеть не могу молоко, - вяло пробормотал Сезар, ставя пустую кружку на стол. От тепла «цыганенка» клонило в сон. Но Николь не спускала с него горящих любопытством глаз: женщине явно не терпелось услышать ту давнюю историю. Виконт вздохнул. *** Если Вам когда-либо доводилось бывать на севильском рынке, то вы знаете, что он собой представляет. Это настоящий восточный базар. Со всех сторон долетают возгласы: торговцы, стараясь перекричать друг друга, зазывают к себе покупателей. От шума и гама вы не слышите собственного голоса, а от обилия товаров и ярких красок – просто глаза разбегаются. Но берегите ваши кошельки: в подобных местах – раздолье для воришек, тем боле, что народу – не протолкнуться. В один из весенних дней 16** года на севильском рынке появились двое: девушка лет двадцати и мальчишка лет десяти-двенадцати. У мальчика в руках была дарбука**, а у девицы – кастаньеты. Паренек уселся прямо на землю и стал лихо выбивать дробь, девушка же начала танцевать под этот аккомпанемент. Скоро возле артистов собралась толпа. Раздавались одобрительные выкрики, хлопки. Некоторые даже пританцовывали – такой зажигательной была цыганская пляска. Ритм ускорялся, девушка кружилась все быстрее и быстрее, пока внезапно не замерла под оглушительные аплодисменты. - Еще, красавица! Танцуй еще! – в шляпу, лежащую у ног мальчика, посыпались монеты. И тут с криком: «Дорогу! Расступись!» сквозь толпу к артистам прорвался патруль. Только полицейских чиновников им не хватало! - Что здесь происходит? – осведомился альгуасил***. - Мы всего лишь танцоры, - девушка одарила полицейского очаровательной улыбкой, - и ничего не нарушили, сеньор. - Вернее сказать, бродяги, - покрутил ус полицейский, - А известно ли вам, господа артисты, что по законам нашего христианнейшего короля Филиппа цыганам запрещено находиться в пределах Испаннии? Танцовщица закусила губу. Действительно, подобный закон существовал, однако местные власти, к счастью, не спешили его исполнять и смотрели сквозь пальцы на цыганские таборы, кочующие по стране. Время от времени какому-нибудь алькальду**** попадала вожжа под хвост, и тогда устраивались облавы, вроде нынешней, попавшихся вешали, клеймили или бичевали. Но чаще обходилось без жертв. - Откуда нам знать, - девушка улыбнулась еще приветливее, - мы ведь даже читать не умеем. Смилуйтесь, сеньор! - Сжалиться? – хмыкнул альгуасил, - А это мы посмотрим на твое поведение, красотка! – полицейский схватил танцовщицу за руку. Девушка попыталась вырваться, но безуспешно. Помощи ждать было не от кого: кому охота связываться с полицией? Однако мальчишка не растерялся: схватил с ближайшего прилавка с пряностями горсть молотого жгучего перца и запустил в лицо альгуасилу с воплем: - Лила, беги! Полицейский взвыл, принялся изо всех сил тереть глаза обеими руками и, естественно, отпустил цыганку. *** - И Лила убежала? – с надеждой спросила Николь, затаив дыхание, слушавшая этот рассказ, словно чудесную сказку. - Что? – переспросил Сезар. Он, кажется, совсем забыл о присутствии кухарки, - Да, ее не догнали. - А как же Вы? – жалостливо покачала головой женщина. - А что я? Меня еще и не так били! – подмигнул ей «цыганенок», - Даже ни разу не вскрикнул. Это сейчас Сезар хвастался и делал вид, будто ему все нипочем, а тогда он две недели пролежал пластом, и Зора его еле выходила. Но Николь об этом знать было вовсе необязательно. - Спасибо за молоко. Я иду спать, - виконт зевнул и потянулся, - мне еще завтра предстоит объяснять монсеньору причину своего опоздания, - и «цыганенок» поспешно ретировался из кухни, справедливо опасаясь, как бы кухарке не пришло на ум расспросить его и о сегодняшних приключениях. *стандартный приговор за бродяжничество впервые пойманным **восточный ударный музыкальный инструмент ***низший полицейский чиновник в Испании ****чиновник, выполнявший административные функции в провинциях
Эжени д'Англарец: jude пишет: Эжени д'Англарец, надеюсь, что на этот раз с испанскими словами все в порядке. Я никаких неточностей не заметила - значит, все в порядке
полная версия страницы