Форум » На самом деле было так » Дюма про Дюма » Ответить
Дюма про Дюма
stella: Не знаю, как лучше сформулировать тему. Дело в том, что я взялась за перевод пьес Дюма. Кажется, буду первой, кто взялся за это дело на Дюмановских форумах и намерена это дело довести до победы. Переводить буду только те три пьесы, которые Дюма сделал по трилогии "Мушкетеров" Прошу не судить слишком строго: я не профессиональный переводчик и мое знание языка далеко от совершенства. Но очень хочется, чтобы все Дюманы смогли прочитать эти три пьесы на русском. Ленчик, Каллантэ, если можно это сделать отдельной темой вообще, было бы не плохо. И название тоже можно придумать другое - я не против, если у кого-то найдется фраза выразительнее. Начинаем с " Юности мушкетеров". Премьера пьесы была 17 февраля 1849 года в " Историческом театре" Написана в содружестве с Огюстом Маке. от переводчика. первые сцены, почти до появления Атоса, переведены на Дюмании участником LS . Поскольку я выкладываю перевод на Дюмасфере и Дюмании одновременно, считаю себя обзанной поблагодарить ее отличный перевод и сокращение моей работы. Начали и дай бог, чтоб сил и времени хватило дойти до финиша.
stella: Сцена 3. Те же, мадам Генриетта, де Вард, Луиза де Ла Вальер, Ора де Монтале, Атенаис де Тонне -Шарант, дамы. Привратник: ( объявляет) Ее королевское высочество Мадам. Входит Мадам в сопровождении де Варда. Де Вард: ( тихо) Мадам, согласно вашим распоряжениям граф де Ла Фер ждет момента, чтобы предстать перед Его величеством. Мадам: Идите отыщите господина графа де Ла Фер для того, чтобы мой замысел увенчался успехом. Король: ( тихо, де Сент-Эньяну) О! Де Сент-Эньян, посмотри, как очаровательна мадемуазель де Ла Вальер. Де Сент-Эньян: Сир, обратите внимание на Мадам! Король: А!.. Что мне Мадам! Мадам: ( своим фрейлинам) Мои дамы, постарайтесь не забыть, о чем мы условились по поводу происшествия под королевским дубом... Его величество убежден, что о его присутствии не было известно. Луиза: А! Мадам, но я вас уверяю, что это правда! Мадам: Возможно!.. Но я требую... я требую,.. вы хорошо слышите?.. чтобы Его величество вернулся к этой мысли... и для этого необходимо делать то, что я требую... нужно горячо поддерживать факт, что вы все три великолепно знали о присутствии за дубом короля и господина де Сент-Эньяна. Луиза: Но, мадам,.. это играть с королем!.. Это лгать! Мадам: Если мадемуазель де Ла Бом, Ле Блан, де Ла Вальер не хочет лгать, для нее будет лучше, если я верну ее в ее долины Турени или Блуа. Там она сможет, в свое удовольствие, испытывать свои пастушеские сантименты. ( в сторону) И благодаря мерам, которые я приняла, это еще не поздно сделать.( королю, который показывается в глубине) С разрешения Вашего величества у нас есть сюрприз, которым мы надеемся попотчевать короля. Король: Сюрприз? Мадам: Да, сир. Рассказ... О! Он будет короток и интересен. Король: Посмотрим... Рассказ... Мадам: Речь идет о маленькой наяде, от которой у меня была возможность послушать обо всем, что недавно приключилось в лесу... недалеко от дуба... который зовется... как мне кажется... королевский дуб... не так ли, господин де Сент-Эньян? Сент-Эньян: Но,.. мадам... Де Вард: ( тихо) Хорошо, мадам... хорошо! Мадам: « Вообразите только, принцесса,- сказала мне наяда,- что берега моего ручья стали свидетелями более чем забавного спектакля: двух пастушков, любопытных до нескромности, разыграли самым забавным способом три нимфы или три пастушки...» Король: ( в сторону, в гневе) Разыграли!.. Сент-Эньян: ( в сторону) А!.. Мой Бог! Мадам: « Оба пастушка, - продолжала моя маленькая наяда, не переставая смеяться,- следовали по следу девушек... Но пастушки, завидев Тирсиса и Аминаса, ускользнули в лес. Луна помогла им и они узнали их, когда те пересекали косые ряды деревьев...» Король: ( в сторону) Меня узнали... Сент-Эньян: А!.. Мой Бог!.. А... Мой Бог!.. Де Вард: ( тихо) Смелее, мадам! Мадам: « Пастушки, видя нескромность пастушков, уселись у подножия королевского дуба и, поскольку они чувствовали, что их слушатели не упустят ни слова из того, что будет говориться, они им адресовали простодушное, самое простодушное в мире, пылкое обращение, самое настоящее любовное признание двум мужчинам, оказавшимся невольными слушателями признаний нежных, как сотовый мед.» Король: ( вставая) А, даю вам слово,.. Вот очаровательная шутка и рассказанная вами, мадам, столь же очаровательным образом. Но, на самом деле, вы действительно понимаете язык наяд? Мадам: Сир, так как я опасалась, на самом деле, что могла что-то неправильно услышать, я послала моих фрейлин де Тонне-Шарант, де Монтале и де Ла Вальер попросить мою наяду повторить рассказ. Она подчинилась и я вас уверяю, что нет никаких сомнений в том, что она его запомнила. Не так ли, мои фрейлины, ведь наяда в точности сохранила рассказ таким, как я его рассказала, никоим образом не погрешив против правды? Мадемуазель де Тонне-Шарант, это правда? Атенаис: Чистая правда. Мадам: Это правда, мадемуазель де Монтале? Ора: О! Абсолютная, мадам. Мадам: А вы, Ла Вальер? Луиза: Да... Король: ( в сторону) Она тоже! Она меня не любит!.. Это была недостойная комедия. Де Вард: ( тихо, Мадам) Вы торжествуете! Мадам: Господин де Вард, идите разыщите графа де Ла Фер!( де Вард уходит) История моей наяды понравилась королю? Король: Разумеется, мадам, и тем более, что она была так правдива и никто,.. никто! не оспорил ее свидетельство! Мадам: Теперь, сир, не будет ли мне разрешено уделить несколько минут аудиенции для графа де Ла Фер? Король: Аудиенция?.. В такой момент? Мадам: Речь идет о предмете, который чрезвычайно важен для счастья одного из ваших лучших дворян... и к которому я сама проявляю живейший интерес. Вот граф де Ла Фер. Атос: ( представленный де Вардом) Сир... Король: ( с жестом нетерпения) Ну-с, господин де Ла Фер, что произошло? Атос: Король, без сомнения, не забыл, что в Лувре я имел честь обратиться к Его величеству с просьбой, касающейся женитьбы моего сына на мадемуазель де Ла Вальер. Король: ( нерешительно)А... Действительно, сударь,.. кажется, я припоминаю... Атос: Ваше величество говорили, что вы отложили эту женитьбу для пользы господина де Бражелона... Сегодня, когда мой сын действительно несчастен, я не могу откладывать на длительное время просьбу о разрешении. Я прибыл из Лондона вместе с моим сыном. Мадам, которая узнала о нашем приезде, соблаговолила удостоить меня предстать перед ней и пообещала свое содействие. Благодаря этому содействию я имею возможность говорить с Вашим величеством в данный момент. Простите мою назойливость, сир,.. и соблаговолите произнести предпочтительное решение для моего сына. Король: Я не вправе выносить решение... Мадемуазель де Ла Вальер не состоит на службе у меня. Если Мадам, если мадемуазель де Ла Вальер этого желает... Атос: Ваше величество не против?.. Король согласен? Король: Я не против сделать, но и не в праве дать... Атос: Значит, эта женитьба не вызывает у Вашего величества неудовольствия? Король: Да, сударь... Прощайте, господин граф де Ла Фер. Атос: ( кланяясь) Сир... Король уходит, взглянув на Ла Вальер, которая остается уничтоженной. Мадам: ( Атосу, после того, как король удалился) Ну, господин де Ла Фер, вы удовлетворены? Атос: Мадам, я спешу сообщить моему сыну о счастье, которое вы ему дали и я вернусь вместе с ним, чтобы принести к стопам Вашего королевского высочества наше почтение и признательность. Мадам: Идите, господин де Ла Фер. Де Вард: ( тихо мадам) Отлично сыграно, Мадам! Луиза: ( поддерживаемая Монтале и Атенаис) А!.. Мне кажется, что я умираю!..
stella: Акт 3. Картина 5. Комната фрейлин во дворце в Фонтенбло. Сцена 1. Кольбер, королева, свита. Королева: Подождите нас, господин Кольбер. Кольбер: Вы страдаете, мадам? Королева: Да, на самом деле. Кольбер: Не угодно ли вам, чтобы я послал предупредить господина Валло? Он у Мадам. Королева: Бесполезно, господин Кольбер; я чувствую себя лучше. И, к слову, не господин Валло даст мне исцеление. Мне рассказывали об одной женщине из Брюгге, которая замечательно лечит, я пригласила эту женщину в Фонтенбло и жду ее; но вернемся к нашим делам.Видите ли, господин Кольбер, я не стану прятать от вас, что мне показалось, что у короля самые лучшие намерения насчет господина Фуке и я думаю, что вы бы хорошо сделали, если бы, по его примеру, умерили свое чувство ненависти... Кольбер: Мадам, мой движет не ненависть, а убеждение... Королева: Убеждение? Кольбер: Да, мадам, я убежден, что господин Фуке не только присвоил себе деньги, что делал и господин Мазарини, но и присвоил себе право короля на власть, желая устроить всем своим друзьям легкую и приятную жизнь. Я убежден, что господин Фуке покушается на королевские прерогативы и ищет, как бы отправить Его Величество во тьму и забвение; И поскольку я убежден во всем этом, я и поднялся на борьбу с этим спесивым колоссом... Речь идет о том, как я это вижу, не только об удовлетворении личной ненависти, но единственно о служении, о благе государства и о славе и чести королевского авторитета. Королева: Единственно? Я хочу вам верить, господин Кольбер. Кольбер: А вы сами, мадам? Королева: О, сударь!.. Я должна признаться, что и я тоже, я была врагом господина сюринтенданта, но это было в ту пору, когда мой сын был несовершеннолетним, без средств, без авторитета; как мать я страдала, как королева я была унижена... будущее мне представлялось мрачным, беспокойным... Сегодня мой сын не нуждается больше в советах, иначе говоря в приказах какого-то Мазарини! Он господин, он король! Я больше не дрожу; я больше не страдаю; моя гордость, моя законная слава восстановлены и я могу созерцать без зависти под королевским великолепием Людовика 14 блеск щедрот сюринтенданта Фуке. Кольбер: ( в сторону) Не важно! Нужно доказательство, оружие против Фуке, и я не упущу ни оружия, ни доказательства! Служанка королевы: Мадам, женщина из Брюгге здесь... Она рада ждать вас. Королева: Приведите ее. Она поднимается вглубь. В это время в дверь со стороны входит Тоби. Тоби: ( Кольберу) Монсеньор, я вас ищу... Вот записка, которую мне доверили... Берите,.. берите скорее... Кольбер: ( разглядывая записку) Сюринтендант - мадемуазель де Ла Вальер! А, благодарю, Тоби, я тебя не забуду! Вот оно, доказательство, которое я ждал! Господин Фуке, вы пропали!..
stella: Сцена 2. Те же, дама в маске. Королева: ( даме под маской) Подойдите... Кто вы? Дама: Бегинка из Брюгге. Я принесла лекарство, которое должно исцелить Ваше величество. Королева: Вы не знаете, что с особами королевской крови не говорят с маской на лице? Дама: Будьте милостивы и извините меня. Королева: Я не могу вас извинить; я могу только простить вас, если вы снимите эту маску. Дама: Обет, который я принесла, мадам, велит оказывать помощь скорбящим и страждущим, не позволяя им когда-либо видеть мое лицо. Королева: Ах!.. Ну, хорошо, говорите!.. Дама: Когда мы будем наедине... По знаку королевы все удаляются. Королева: Теперь говорите, мадам, и постарайтесь принести, как вы только что говорили, облегчение моему телу. Дама: Вначале один вопрос... Какое несчастье произошло с Вашим величеством двадцать три года назад? Королева: Но... из больших бед... Разве не потеряла я короля? Дама: Я не говорю о несчастьях такого рода... Я хочу спросить вас, если... во время рождения короля... Не причинила ли боль Вашему величеству нескромность подруги? Королева: Я вас не понимаю. Дама: Сейчас вы меня поймете: Ваше величество помнит, что король родился 8 сентября 1638 года, в одиннадцать часов с четвертью... Королева: Все знают это, как и вы, и я. Дама: Я подхожу к тому, мадам, что мало кому известно, потому что секрет сохранен благодаря смерти главных участников. Королева: ( внимательно) Продолжайте... Дама: Было восемь часов; король ужинал с легким сердцем; вокруг него была только радость. Внезапно Ваше величество испустила пронзительный крик и повивальная бабка Перонн бросилась к вашему изголовью. Врачи обедали в дальней зале. Дворец, пустынный, как после набега, не имел ни слуг, ни охраны. Повитуха, осмотрев Ваше величество, вскрикнула и обняв вас, заплаканную, обезумевшую от боли, послала Лапорта предупредить короля, что Ваше величество королева желает его видеть в своей комнате; король пришел как раз к тому моменту, чтобы дама Перонн протянула ему второго принца, красивого и сильного, как и первый, говоря: « Сир, Бог не хочет, чтобы французское королевство перешло в женские руки!» Поначалу королем двигала радость, потом он задумался, что два сына, уравненные в правах, имеющие равные притязания, это гражданская война, это анархия и тогда... Королева: ( возбужденно) И тогда?.. Дама: И тогда... нуждаясь только в одном новорожденном, второго спрятали от Франции... спрятали от всего света. Королева: Вы знаете слишком много, вы затронули тайны государства. Что до друзей, от которых вы заполучили этот секрет, это подлецы и фальшивые друзья... А теперь, маску долой! Или я прикажу моему капитану гвардии арестовать вас! О! Меня не пугает этот секрет! Вы вернули мне его!.. Он заледенит вашу грудь, потому что и этот секрет и ваша жизнь с этого момента вам больше не принадлежат. Дама: ( сбрасывая маску) Так оцените же, как ваши покинутые друзья хранят тайну! Королева: Мадам де Шеврез! Дама: Единственная, кто посвящен в секрет Вашего величества. Королева: О, простите, герцогиня!.. Увы, так можно и убить друзей, играя их смертными печалями. Герцогиня: Вы плачете? Как же вы молоды! Королева: Итак, вы вернулись... Вы... Вы!.. Герцогиня: Да, я вернулась, мадам, не смотря на приказ, приговоривший меня к изгнанию; я вернулась, потому что я старею и я чувствую себя больной; и потому что я хочу, перед смертью, вернуть Вашему величеству некоторые опасные... для вас... бумаги. Королева: Опасные бумаги?.. Герцогиня: Да...Это записка... датированная 2 августа 1644 года, где вы рекомендуете мне съездить в Нуази-ле-Сек, чтобы повидать этого милого несчастного ребенка. Так и написано вашей рукой, мадам: « милого, несчастного ребенка». Королева: Да, несчастного, по-настоящему несчастного! Так существовать, чтобы найти такой жестокий конец! Герцогиня: Вы действительно думаете, что он умер? Королева: Увы, да! Умер от истощения... в Нуази-ле-Сек... на руках своего гувернера, бедного, достойного слуги, который не намного пережил его. Герцогиня: Да нет же, мадам, нет, ваш сын не умер в Нуази-ле-Сек! Королева: Что вы говорите? Герцогиня: Я говорю, что вас обманули!.. Его похитили, удалили, спрятали... но все то, что я узнала, меня убеждает в том... что он жив. Королева: Он...жив? Герцогиня: Да, мадам,.. я так думаю,.. я в этом уверена! Королева: Но тогда где он? Герцогиня: Я не знаю... Мне это никогда не было известно. Королева: Пусть так, я разыщу его, его найду я! Да, он должен быть жив, бедное дитя! А! Вы никогда не считали, что я добровольно отослала его прозябать вдали от трона, не правда ли? Вы никогда не считали, что я поступаю, как плохая мать? Вы, вы знаете, сколько слез я пролила! Вы могли посчитать горячие поцелуи, которые я отдавала этому бедному существу, обреченному на позорную и ничтожную жизнь, к которой приговорила его государственная необходимость. Но, если он еще в этом мире, Господи, Боже мой, благословен будь! То, что я сделала для него... Я не знала ничего, но я его любила, я... О! Он жив!... Он жив, бедное дитя... Теперь, герцогиня, вашу руку... проводите меня в мои апартаменты и скажите мне, что я могу для вас сделать... Герцогиня: Только одно, мадам: поговорите с королем о благосклонности ко мне, попросите прекратить мою ссылку. Королева: Я попытаю счастья сделать то, о чем вы просите... Мой Бог, как же я растрогана!... Идем! Я не в чем не могу отказать той, что заронила в моем сердце надежду, что мое бедное дитя еще живо! Идем!.. Идем!.. Они выходят.
stella: Интересно, что в пьесе Анна Австрийская не вдохновляет Луи на бой с Фуке. А королева не знает о том, что Филипп жив.
stella: Сцена 3. Король, Сент-Эньян в дверях, Ора, Луиза. Король: ( Мадемуазель де Монтале входит слева) Мадемуазель де Лавальер?.. Монтале: Она здесь, сир!.. ( Она уходит и почти тут же появляется Луиза) Король: Вы мне писали... мадемуазель? Что вы желаете? Луиза: Сир, простите меня! Король: Э!.. Мадемуазель, что вы хотите чтобы я вам простил? Луиза: Сир, я совершила большую ошибку, вернее, большое преступление. Король: Вы? Луиза: Я оскорбила Ваше величество. Король: Не самое страшное на свете. Луиза: Сир, я вас умоляю, не будьте, глядя на меня, так ужасающе строги, потому что за этим скрывается такой законный гнев короля; я чувствую, что я вас оскорбила, сир, но мне необходимо вам объяснить, что я сделала это не по собственной прихоти. Король: Прежде всего, чем вы могли меня оскорбить? Я это так не вижу. Шутка молодой девушки? Шутка очень невинная!.. Вы посмеялись над легковерным человеком: это так естественно... На вашем месте любая другая женщина сделала бы то же самое. Луиза: А!.. Ваше величество уничтожает меня этими словами. Король: Почему же? Луиза: Потому что, если бы шутка исходила от меня, она не могла бы быть невинной. Король: Мадемуазель, это все, наконец, что вы мне хотели сказать, прося у меня аудиенции? Луиза: Ваше величество слышали все? Король: Что все? Луиза: Все, что было мной сказано под королевским дубом? Король: Я не упустил ни единого слова, мадемуазель. Луиза: И Ваше величество не предполагали, что такую бедную девушку, как я, можно заставить исполнять желание других? Король: Простите, но я никогда не пойму, каким образом воля, выраженная так свободно под королевским дубом, может быть подвержена постороннему влиянию. Луиза: О! Но угроза, сир? Король: Угроза? Кто вам угрожал? Кто осмелился вам угрожать? Луиза: Те, кто имеют право это делать, сир! Король: Я не знаю при моем дворе никого, за кем было бы право угрожать. Луиза: Простите меня, сир; около Вашего величества находятся персоны, стоящие достаточно высоко, чтобы иметь право или думающие, что имеют право, погубить молодую девушку без будущего и без состояния, у которой и есть только, что ее репутация. Король: И как погубить? Луиза: Изгнав ее с позором. Король: ( с горечью) Ах, мадемуазель! Я очень люблю людей, которые снимают с себя подозрение, не обвиняя при этом других. Луиза: Сир! Король: Да, и для меня тягостно, я это признаю, видеть, как слабое оправдание вроде вашего, только старается усложнить для меня истину, сплетая сеть упреков и обвинений. Луиза: Которым вы не придаете никакого значения, не так ли?( король смотрит молча) О! Ответьте мне! Король: Я сожалею о вашем признании... Луиза: Итак, вы мне не верите?..( король молчит) Итак, вы считаете, что это я!.. Я!.. составила этот смешной, этот подлый заговор, чтобы безрассудно разыграть Ваше величество? Король: Ах, Боже мой! Это не смешно и не подло и это не заговор; это более -менее забавный розыгрыш, вот и все! Луиза: ( в отчаянии) О! Король мне не верит, король не хочет мне верить! Король: Но нет же, я не не хочу вам верить, я не могу вам верить! Луиза: Мой Бог! Мой Бог! Король: Что тут неестественного, наконец? Вы говорили себе: « Король за мной следует, меня подслушивает, выслеживает меня, король, наверное, хочет позабавиться над моими усилиями, позабавимся и над ним; а так как у короля есть сердце, коснемся его сердца. Предположим, это басня, что я его люблю и проявляю к нему особое расположение: король так наивен и так доверчив в то же время, он мне поверит, а потом, рассказывая об этой наивности короля, мы посмеемся.» Луиза: Думать так - это страшно! Король Это не все; « если этот надменный принц примет шутку всерьез, если он будет так неосторожен, что публично выразит что-то, похожее на радость, тогда перед всем двором король будет унижен. В этом случае, когда-нибудь, это будет очаровательный рассказ для моего возлюбленного; приключение короля, разыгранного очаровательной молодой девушкой — разве это не часть приданого, преподнесенного моему мужу?» Луиза: Сир, умоляю вас! Разве вы не видите, что убиваете меня? Король: О! Насмешка! Луиза: ( падая на колени и заламывая руки). Сир, когда я ради вас пожертвую своей честью и своим существованием, тогда вы, возможно, поверите в мою верность. Рассказ, который вы выслушали у Мадам и от Мадам был ложью, а то, что я сказала под королевским дубом... Король: Ну? Луиза: Только это и есть правда. Король: Мадемуазель! Луиза: Сир, даже если бы я должна была умереть от бесчестья на этом месте, я бы вам повторяла, пока бы мне не изменил голос: я говорила, что люблю вас! Да, я люблю вас! Король: Вы? Луиза: Я вас люблю, сир, с того момента, как увидела вас. Я люблю вас с тех пор, как в Блуа ваш взгляд упал на меня. Я знаю, что если бедная девушка, подобная мне, любит короля и говорит ему об этом, она совершает преступление, оскорбляя королевское величие. Накажите меня за эту наглость, презирайте меня за безрассудство, но никогда не думайте, что я смеялась над вами, что я вас предала... Во мне кровь, верная королям, сир... И я люблю... Я люблю моего короля! А!... Я умираю!.. ( лишается чувств.) Король: На помощь!.. Кто-нибудь!.. Она умирает... Подбегают Ора и Сент-Эньян. Ора: Луиза... Луиза... Луиза: А! Сир!... Ваше величество простит меня?( встает) А теперь... А теперь, сир, разрешите мне удалиться в монастырь. Я буду благословлять моего короля всю свою жизнь, и я умру там, любя Бога, который подарил мне день счастья. Король: Нет, нет, напротив, вы будете жить благословляя Бога здесь и любя Луи, который создаст вам жизнь, исполненную блаженства; Луи, который вас любит всеми данными ему Богом силами души; Луи, который с улыбкой отдаст свою жизнь, если вы попросите его. (он заключает ее в объятия) Луиза: О, сир! Не заставляйте меня раскаяться, что я верна вам, потому что это доказало бы мне, что Ваше величество все еще меня презирает. Король: Мадемуазель, я не уважаю и не люблю никого в мире так, как вас и, Богом клянусь, ни одна женщина при моем дворе не будет отныне так почитаема, как вы; я прошу у вас прощения за свою вспышку... это произошло от избытка любви! ( кланяясь ей и беря ее за руку) С этого дня вы под моим покровительством; не говорите никому о зле, которое я вам причинил, простите тех, кто вам его мог причинить. В будущем вы будете настолько выше их, что они не смогут возбудить у вас опасений, а будут только достойны сожаления. ( Сент-Эньяну) Граф, я надеюсь, что мадемуазель пожелает и вам уделить немного своей дружбы взамен той, что я ей торжественно обещаю навеки. Сент-Эньян: ( опускаясь на колени перед Ла Вальер) Какое счастье для меня, если мадемуазель окажет мне подобную честь! Король: ( увидев Ору, которая приближается) Мадемуазель де Монтале!.. Луиза: Сир! Подруга, которая мне была верна... всегда! Король: Я это не забуду... Ора: Сир! Король: ( Луизе) Мадемуазель, прощайте! А точнее: до свидания! Окажите мне милость, не забывайте меня в своей молитве. Луиза: В моем сердце вы Бог... Ора: ( в сторону) Вот развязка, которую Мадам не предвидела! Луиза проходит в глубину, чтобы проводить короля; она бросает взгляд в сторону дверей и испускает крик.
stella: Сцена 4. Те же и Атос. Король: Что случилось? ( видит Атоса) Господин де Ла Фер! Атос: Сир, простите мое присутствие: я должен был назвать себя, чтобы пройти в апартаменты фрейлин. Пока мой сын находится еще подле Мадам, я пришел объявить мадемуазель де Лавальер о визите ее жениха... Король: Ее жениха? Луиза: Мой Бог! Атос: Что с вами, мадемуазель?.. Эта новость, кажется, произвела на вас впечатление?.. странное впечатление... Ваши намерения теперь не те же, что в Блуа? Я вам должен напомнить ваши планы, ваши клятвы?.. Мой сын их не забыл... Что произошло?.. И не окажусь ли я виновен в том, что принесу сейчас Раулю льстивые обещания? Луиза: Господин граф! ( просит короля взглядом) Король: Обещания сударь; скажите лучше надежды. Атос:( глядя на короля) Тем не менее, мне казалось, что в присутствии Мадам вы говорили... Король: ( живо) Я? Я ничего не говорил... Атос: Мадам только что меня уверила... Король: ( быстро) Мадам... Мадам...( в сторону) Я понимаю... Луиза была права... Мадам всем руководит... Это заговор... Я его переиграю... Атос: ( глядя попеременно на короля и на Луизу) Тогда, сир, простите меня за вопрос, но не появилось ли вдруг какое-то обстоятельство? Король: Быть может... Атос: И это обстоятельство... это?.. Король: Это... Это мое желание! Атос: Желание короля? Но, сегодня утром, когда я ходатайствовал у Вашего величества о том, чтобы узнать это желание, король высказался, что он не против. Король: Сегодня утром... да. Сейчас... Атос: Сейчас... Чего хочет король? Соблаговолит он отказать? Король колеблется?.. Король: Я не колеблюсь... Я отказываю... Луиза: ( с радостью) А!.. Атос: Сир... Король: У вас есть что мне еще сказать, господин граф? Атос: Да, сир. Король: ( Луизе) Идите, мадемуазель. Луиза уходит, сделав королю знак признательности.
Диана: Сцены диалогов Дарта и Арамиса с Безмо, ИМХО, значительно выигрывают по выразительности в пьесе. Собственно, в книге эти диалоги тоже ассоциировались со сценой. Трогательно показана любовь Анны Австрийской к обделенному близнецу, а ее незнание, что он жив, превращает ее в жертву политики. Вопрос, искренна ли она была, отговаривая Кольбера от охоты на Фуке? Нет данных, это пьеса. Она мб просто уверена в том, что Кольбер не отступит, уверенная в результате, отошла демонстративно в сторону, и все. И так бывает. Здесь из-за игры Мадам и данного Людовиком разрешения на брак до второго разговора с Луизой и этого самого разговора выходит, что у короля не было другого выхода, кроме убрать Рауля подальше. Он здесь не превышающий свои права, а рыцарь, спасающий даму. А Атос прекрасно считывает эмоции Луизы, в этой ситуации Рауль уже даже не был бы обманут, если бы не упомянутые графом де Ла Фер клятвы и обещания, которые только в интерпретации Людовика становятся надеждами.
stella: Диана , знаете, у меня по поводу Луизы сложилось впечатление, что она куда энергичнее и не такая страдающая и беспомощная. как в книге. Она неистовая какая-то в своей любви к королю. Как неистово хотят некоторые в монастырь, так неистово хочет она добиться Луи. И у меня уже уверенность, что Дюма просто держал книгу перед глазами и шпарил оттуда монологи. Притом он четко знал. что ему надо из данного текста. Он берет их не подряд и не от начала до конца.
stella: Сцена 5. Король, Атос. Король: Ну, сударь, я жду. Атос: Сир, будет ли мне почтительнейше разрешено узнать у Вашего величества о причине отказа? Король: Причине?.. Это вопрос? Атос: Просьба, сир... Король: Вы забыли, как вести себя при дворе, господин де Ла Фер. Здесь не принято задавать вопросы королю. Атос: Это правда, сир. Но если не принято задавать вопросы, то можно строить предположения. Король: Предположения? Что вы этим хотите сказать? Атос: Сир, вместо того, чтобы получить ответ Вашего величества по поводу только что происшедшего внезапного изменения, я вынужден был ответить сам себе. Король: Сударь, я отдал вам все свое свободное время! Атос: Сир, у меня не было возможности поговорить с королем о том, о чем я бы хотел сказать и что переполняет мое сердце. Король: Вы начали с предположений; теперь вы вот-вот перейдете к оскорблениям! Атос: О, сир! Чтобы я оскорбил короля?.. Никогда!.. Никогда я не смогу подумать, что мой король, который дал мне слово, мог прятать под этим словом заднюю мысль! Король: Что вы этим хотите сказать, какую заднюю мысль? Атос: Сир, отказывая моему сыну в руке мадемуазель де Ла Вальер, Ваше величество имели ли другую цель кроме его счастья и благосостояния? Король: Сударь, вы хорошо видите, что вы меня оскорбляете! Атос: Если накануне, расспрашивая о деталях, Ваше величество желали только отсрочить помолвку мадемуазель де Ла Вальер... Король: Сударь! Атос: Это то, что я слышу отовсюду, сир; повсюду говорят о любви Вашего величества к мадемуазель де Ла Вальер и то, что только что произошло здесь, это подтверждает. Король: Горе тем, кто вмешивается в мои дела! Я принял решение; я разобью все препятствия! Атос: Какие препятствия? Король: Я люблю мадемуазель де Ла Вальер. Атос: Тогда, принесите в жертву свою любовь, сир! Жертва, достойная короля; это достойно моих заслуг и моей преданности. Король, отказавшийся от своей любви, выказывает в одно и то же время свое благородство, признательность и добрую политику. Король: Э!.. Мадемуазель де Ла Вальер не любит виконта де Бражелона. Атос: Король это знает? Король: Я это знаю... Атос: Значит, с недавних пор... иначе, в пору моего первого прошения, Его величество бы знал об этом и не мог бы не сказать мне. Король: С недавних пор... Атос: Я все же не могу понять, как король мог отослать виконта де Бражелон в Лондон; эта ссылка, право, удивит любого, кто почитает королевскую честь. Король: Кто говорит о чести короля, сударь? Атос: Честь короля, сир, это честь всей знати. Когда король оскорбляет кого-то из своих дворян, это означает, что он отбирает у него частицу своей чести, крадет эту частицу у самого себя, у короля. Король: Господин де Ла Фер! Атос: Сир, я стар и я дорожу тем, что есть истинно великого и истинно сильного в королевстве. Я проливал свою кровь за вашего отца и за вас, никогда не прося ни о чем ни вас, ни вашего отца. Я никогда никому не причинил вреда и я оказывал услуги королям! Вы выслушаете меня! Сегодня, перед всем двором, вы дали разрешение на женитьбу моего сына на мадемуазель де Ла Вальер... безмолвным согласием... либо... но, со стороны короля, этого достаточно. Сегодня вы отбираете это согласие ради вашей любви... вашей слабости... Это плохо... Я знаю, что эти слова раздражают Ваше величество; но нас, нас остальных, убивают дела. Я знаю, что вы ищете, какому наказанию подвергнуть меня за мою прямоту; но и я знаю, о каком наказании буду просить у Бога подвергнуть вас, когда я расскажу о вашей ошибке и о несчастье моего сына. Прощайте, сир! Атос уходит
stella: Сцена 6. Король, дАртаньян. Король: ( выказывая гнев) Господин дАртаньян! ДАртаньян: ( входя) Я здесь! Король: Меня покинул граф де Ла Фер. Он наглец! ДАртаньян: Наглец? Король: Если вам претит арестовать его лично, пошлите мне кого-то из ваших офицеров. ДАртаньян: Нет надобности в другом офицере, поскольку я на службе. Король: Граф ваш друг. ДАртаньян: Даже будь он моим отцом, это не касается моей службы. Король: Чего вы ждете? ДАртаньян: Подписанного приказа. Король: ( быстро пишет) Вот он. ДАртаньян: Сир... Вы хорошо подумали? Король: Сударь, вы тоже решили бравировать? ДАртаньян: Я, сир? Я только спросил, или... Король: ( нетерпеливо) Господин дАртаньян, я вас предупреждаю, что вы злоупотребляете моим доверием... ДАртаньян: Напротив, сир! Король: Как, напротив? ДАртаньян: Я тоже должен быть арестован. Король: Арестованы и вы? ДАртаньян: Мой друг будет скучать там и я предлагаю Вашему величеству разрешить мне составить ему компанию; если Ваше величество скажет хоть слово, я сам себя арестую. И, ручаюсь вам, что для этого мне не понадобится капитан гвардии. Король бросается к столу и хватает перо. чтобы написать приказ о заключении дАртаньяна. Король: Имейте в виду, сударь, что это навсегда! ДАртаньян: Я это принял во внимание, сир, потому что раз совершив такой прекрасный поступок, вы больше никогда не осмелитесь посмотреть мне в лицо! Король: ( в гневе бросает ему перо) Уходите прочь! ДАртаньян: Нет, сир, если это будет угодно Вашему величеству. Король: Как, нет? ДАртаньян: Сир, я пришел, чтобы мягко поговорить с королем, король вспылил; к несчастью я не сказал королю и малой доли того, что я должен был ему сказать. Король: В отставку, сударь, в отставку! ДАртаньян: Сир, вы знаете, что отставка не поразит мое сердце, так как в Блуа, в день, когда вы отказали королю Карлу Второму в миллионе, который ему потом дал мой друг граф, я уже просил о своей отставке у короля. Король: Хорошо, тогда говорите, и поживее! ДАртаньян: Нет, сир, потому что не об отставке пойдет здесь речь: Ваше величество взяли перо, чтобы отправить меня в Бастилию, почему же вы изменили свое решение? Король: ДАртаньян! Гасконская вы голова!.. Кто король: вы или я?.. Поглядим... ДАртаньян: К несчастью это вы, сир! Король: Как: к несчастью? ДАртаньян: Да, сир!.. Потому что, если бы это был я... Король: Если бы это были вы, вы бы одобрили бунт господина дАртаньяна, не так ли? ДАртаньян: О, безусловно! Король: Правда? ДАртаньян: И я бы сказал моему капитану мушкетеров, я сказал бы ему... глядя на него человеческими глазами... я бы сказал ему: « Господин дАртаньян, я забыл, что я король и я спустился с моего трона, чтобы оскорбить дворянина...» Король: Сударь, вы считаете, что если вы превзойдете вашего друга наглостью это извинит его? ДАртаньян: О, сир, я пойду куда дальше, чем он и вы будете тому виной; Я вам скажу то, что не сказал вам он... Сир, вы принесли в жертву господина графа де Ла Фер; он говорил с вами во имя чести, религии и добродетели; вы его оттолкнули, изгнали, заточили!.. Я буду более резким, чем он и я вам скажу: Выбирайте: хотите ли вы, чтобы вам служили или чтобы угождали? Хотите ли вы чтобы вас любили или чтобы вас боялись? Если вы предпочитаете низость, интриги, трусость; О, скажите это, сир; мы отойдем, мы, те кто еще остались, я скажу более: единственные образцы былой доблести; те, кто служили и превзошли, возможно, храбростью, заслугами, великих людей прошлого. Поищите, сир и поторопитесь. Берегите оставшихся вельмож; а придворных у вас всегда будет хватать. Поторопитесь и отошлите меня в Бастилию вместе с моим другом... Вот все, что я хотел вам сказать... Простите меня, сир, ваша вина в том, что вы довели меня до такого... ( он вытаскивает свою шпагу и почтительно приблизившись к Людовику кладет ее на стол. Король гневным жестом отталкивает шпагу, которая падает на землю и откатывается к ногам дАртаньяна. Тот, после мгновений оцепенения, продолжает с волнением) Король может унизить солдата, он может изгнать его, может приговорить его к смерти; но, будь он хоть сто раз король, у него никогда не будет права оскорбить и обесчестить его шпагу. Сир, король Франции никогда не отталкивал с презрением шпагу человека, подобного мне... Сир, подумайте о том, что эта шпага осквернена и у нее не может быть иных ножен, кроме моего сердца... Пусть моя кровь падет на вашу голову! Молниеносным жестом, оперев эфес шпаги о паркет, он направляет острие шпаги себе в сердце. Король, жестом еще более быстрым, чем движение дАртаньяна, правой рукой обнимает шею дАртаньяна, левой рукой хватает за середину клинка шпаги дАртаньяна и молча вкладывает ее в ножны; потом, выждав, возвращается к столу, берет ордер и рвет его. Король: Господин дАртаньян, ваш друг свободен! ДАртаньян склоняется над королевской рукой, целует ее и выходит, не сказав ни слова.
Диана: Сократил до предела. Дарт хорош, но как тут не хватает разговора с графом в карете! Атосовской аргументации просьбы отвезти в Бастилию!
Grand-mere: Диана пишет: Сократил до предела. Дарт хорош, но как тут не хватает разговора с графом в карете! Атосовской аргументации просьбы отвезти в Бастилию! ППКС! (Очень люблю эти главы.) И где сломанная шпага графа в сцене с королем?.. - конечно, этот риторический вопрос адресован автору , переводчице же - признательность и благодарность.
stella: Действие 4. Картина 6. Бастилия. Та же декорация, что и в третьей картине. Сцена 1. Безмо, Арамис за столом. Безмо: Итак, господин шевалье, за ваше здоровье! Арамис: ( входящему слуге) Ну, что там? Слуга: Послание, которое курьер только что привез из Фонтенбло. Безмо: ( после того, как он вскрыл пакет) Приказ об освобождении! Ну, спрашиваю я вас, такая ли это новость, чтобы из-за нее нас беспокоить? Арамис: Сознайтесь, по крайней мере, что она прекрасна для того, к кому имеет отношение. Безмо: В девять часов вечера! Арамис: Ну же, будьте милосердны! Безмо: Это будет милосердием для этого скучающего негодяя, но не для меня, который развлекается. Арамис: Это для вас такая потеря? Безмо: Ну да! Трехливровая крыса. Но, в конце-концов, раз он представляет для вас интерес... Арамис: Я не знаю его; но, как говорит поэт Теренций: « Я человек и ничто человеческое мне не чуждо»... ( разворачивает бумагу и читает ее). Безмо: Завтра на рассвете он выйдет. Арамис: А почему не этим вечером? Наверху бумаги приписка: спешно. Безмо: Но сегодня вечером мы ужинаем и это тоже спешно. Арамис: Дорогой Монлезен, для меня милосердие — долг более важный, чем голод и жажда. Сколько времени этот несчастный в заключении? Безмо: Десять лет. Арамис: Десять лет, это долго! Сократите его страдания на двенадцать часов; его ждет чудесная минута, дайте ее ему поскорей! Безмо: Вы хотите этого? Арамис: Я вас прошу об этом. Безмо: Прямо так, посреди отдыха? Арамис: Я прошу вас об этом. Безмо: Пусть будет так, как вы желаете. Франсуа!.. Франсуа! Ну вот, этот бездельник не идет!.. ( он встает и идет к дверям, чтобы позвать Франсуа; в это время Арамис кладет другую, неотличимую от первой, бумагу на место той, что была. Появляется Франсуа.) Франсуа, пусть поднимут помощника командира вместе с привратниками Бертодьеры. Арамис: Если вы откроете тюрьму немедленно, мы сами сможем объявить этому бедняге добрую весть. Безмо: Франсуа, пусть помощник откроет камеру господина Сельдона под номером 3, что в Бертодьере. Арамис: Сельдон? Вы сказали Сельдон, как мне думается? Безмо: Я сказал Сельдон... Это имя освобождаемого. Арамис: Вы хотели сказать Марчиалли? Безмо: Марчиалли? Ну да,.. Нет, Сельдон! Арамис: Я думаю, что вы заблуждаетесь, мой дорогой Монлезен. Безмо: Я читал приказ! Арамис: И я тоже. Безмо: Я видел Сльдон крупными буквами как...( показывает палец) Арамис: А я Марчиалли крупными, как... ( показывает два пальца) Безмо: Проясним; Это совсем просто: бумага здесь; читаем. Арамис: ( разворачивая бумагу) Я читаю: Марчиалли. Безмо: ( читая) « Марчиалли» Действительно: Марчиалли! Арамис: Вот видите! Безмо: ( удивленно) Как! Тот, кого так опасались, тот, кого мне приказали так стеречь! Арамис: ( настойчиво) Это Марчиалли. Безмо: Надо признать; это феноменально! Я еще вижу орден на имя Сельдона. Я вижу его; и еще, я вспоминаю, что под этим именем была чернильная клякса. Арамис: В конце-концов, независимо от того, что вы видели, дорогой господин де Монлезен, с кляксой или без оной, приказ предписывает освободить Марчиалли и вот он. Освободите, наконец, узника. Если сердце вам подскажет освободить Сельдона подобным образом, делайте это и заявляю вам, что я никоим образом не буду препятствовать, помня, что Сельдон, о котором вы вспомнили, был мне рекомендован. Безмо: Я освобожу узника Марчиалли когда позову курьера, который привез приказ и расспрошу его, чтобы быть уверенным... Арамис: ( прерывая его) Приказ был запечатан и содержание его неизвестно курьеру. В чем вы хотите убедиться? Говорите! Безмо: Если понадобиться, я обращусь в министерство и и господин де Лионн подтвердит или опровергнет приказ. Арамис: А что в этом необходимого? Безмо: Чтобы убедить себя, что я повинуюсь не подложному ордеру, а истинному приказу моего начальства. Арамис: И кто ваше начальство? Безмо: Прежде всего : господин де Лионн. Арамис: А кто над господином де Лионном? Безмо: Король. Арамис: А нет ли еще кое-кого, кому вы обязаны повиноваться? Безмо: ( с ужасом) Сударь! Сударь! Арамис: Не принадлежите ли вы к некоей таинственной партии?.. Скажите да.. или скажите нет... Но скажите то или другое, мы не можем терять время. Безмо: Простите, сударь, но... Арамис: Выпейте стакан этого превосходного муската, Монлезен; у вас совсем растерянный вид, мой друг. Франсуа: Господин комендант, вот привели номер 3 из Бертодьеры. Арамис: ( хладнокровно) Скажите, что это ошибка и это не он. Безмо: Но, наконец... Арамис: Мы еще не объяснились по вопросу, который я вам задал; когда вы мне ответите да или нет, вы решите. Безмо: Отведите узника в его камеру и подождите новых распоряжений. Арамис: Очень хорошо! Франсуа уходит. Безмо: Боже мой! Арамис: ( настойчиво) Так вы все же принадлежите к этой партии? Безмо: Я? Арамис: Вы признались в этом в тот самый миг, когда отослали Сельдона в его камеру, вы подчинились приказу этой партии, данному моими устами. Ну-с, вам известна теперь одна вещь, дорогой господин де Монлезен: нельзя хорошо питаться в партии, ставя на выгоду, как это происходит с ее членами; например, заплатить сто пятьдесят тысяч ливров кому-нибудь без того, чтобы не вынудить его оказаться в некоторой небольшой зависимости. Безмо: И, все-таки, в этих обстоятельствах, монсеньер... Арамис: Или существует обязательство, принятое всеми комендантами и капитанами крепостей оттачивать повиновение как устным так и письменным командам. Безмо: Да, но у вас нет такого приказа. Арамис: Вот он! А!.. да! Недостает печати.( он достает воск, прикладывает печать и к ней печать со своего кольца, потом показывает ее оцепеневшему Безмо.) Ну,.. Ну же, не заставляйте меня думать, господин де Монлезен, что присутствие начальника так же ужасно, как присутствие Бога и что от вида его умирают. ( строго) Но правда в том, что могут умереть при некоторых обстоятельствах те, кто не сумел ему повиноваться. Поднимитесь, наконец, и повинуйтесь! Безмо: О! Я не приду в себя после подобного удара! Я шутил с вами! Я осмелился быть с вами на равных!.. Арамис: Позовите Франсуа. Безмо: И?.. Арамис: И покоритесь приказу короля, скрепленному подписью де Лионна. Безмо: ( кидается к двери о обращается к входящему Франсуа.) Приведите сюда Вторую Бертодьеру. Арамис: Великолепно, мой дорогой де Монлезен! Вот теперь вы видите, что это совсем не трудно. Безмо: Да, но последствия... Арамис: Вы глупец, господин де Монлезен; утратьте способность размышлять там, где есть кому это делать за вас. Во-первых, кто знает, что этот приказ исполнен? Безмо: Как это? Арамис: Да, все будет зависеть от моей беседы с этим молодым человеком. Может быть через десять минут этой встречи я скажу вам: « Этот приказ поддельный. Препроводите узника в его камеру.» Безмо: ( радостно) О!.. Арамис: Но также, через десять минут встречи , возможно, что я скажу вам: « Этот приказ настоящий. Освободите узника.» Безмо: А я в это время? Арамис: Вы будете удерживать эту дверь, вы нас постережете. Вы позаботитесь, чтобы нас никто не подслушал. Безмо: Вот заключенный. Арамис: Выйдите и оставьте нас одних.
Диана: Зесь Арамис еще не уверен, что ему сгодится Филипп!
Орхидея: Он и в книге не уверен. Хочет сначала пообщаться, приглядется, достоин ли. Иначе оно и не делается. Просто в романе Арамис не озвучивает свои мысли. Кстати, в пьесе епископ Ваннский, очевидно из-за большей стремительности драматического произведения, более прямой в разговорах, меньше ходит вокруг да около.
stella: Сцена 2. Арамис, Марчиалли. Арамис: ( начинает, сделав знак Марчиалли присесть). Сударь, вы получили вчера записку, вложенную в хлеб? Марчиалли: Да, сударь. Арамис: В записке вас предупреждали, что в вашей судьбе ожидаются большие изменения? Марчиалли: Да, сударь. Арамис: В Бастилию прибудет некий человек, от которого вы можете ждать важных откровений? Марчиалли: Да, сударь. Арамис: Этот человек - я. Марчиалли: Я слушаю. Арамис: В последний раз, когда я имел честь вас видеть, тут был третий, чье присутствие остановило на моих и на ваших губах откровение, готовое высказаться, секрет, готовый выскользнуть. Марчиалли: У меня нет ни секрета, чтобы хранить, ни откровения, чтобы им делиться. И нет ничего, что бы принуждало меня к этому. Арамис: В первый раз, когда я имел честь вас видеть, я спросил вас, за какое преступление вас поместили в Бастилию, но вы уклонились от ответа. Позвольте снова задать вам тот же вопрос. Марчиалли: А почему вы думаете, что в этот раз я буду более откровенен, чем неделю назад? Арамис: Потому что мы одни и потому что вы получили записку, в которой вас предупредили о моем визите. Марчиалли: Записка не имела подписи. Вас же я не знаю. Арамис: Итак, вы отказываетесь признаться в преступлении, которое совершили? Марчиалли: Если вы хотите, чтобы я вам ответил, какое преступление я совершил, объясните мне, что такое преступление; поскольку я не чувствую за собой ничего, в чем бы мог себя упрекнуть, я не говорю о себе, как о преступнике. Арамис: Иногда, в глазах сильных мира сего, преступником может быть и тот, кто только знает как преступление было совершено. Марчиалли: Вы правы, сударь и тогда в глазах сильных мира сего, возможно, я и выгляжу виновным. Арамис: А! Так вы знаете что-то? Марчиалли: Нет, я ничего не знаю: но иногда я думаю и говорю себе... Арамис: Что вы говорите? Марчиалли: Что если я захочу углубиться в свою мысль, я или сойду с ума … или... Арамис: Или? Марчиалли: Или я догадаюсь о многом. Арамис: И тогда? Марчиалли: И тогда я останавливаю себя, боясь зайти слишком далеко. Арамис: Но вы доверяетесь Богу? Марчиалли: Это так! Но я опасаюсь людей. Арамис: Разве Бог не присутствует во всем? Марчиалли: Сударь, говорите все до конца. Арамис: ( вздрогнув) Согласен! ( самому себе) Я имею дело с человеком незаурядным... Тем лучше!...( громко) Обладаете ли вы честолюбием? Марчиалли: Что это такое : честолюбие? Арамис: Это чувство, толкающее человека обладать большим, чем у него есть. Марчиалли: Я говорил, что я доволен, сударь; но возможно, что я и ошибался. Разъясните мне это, я не прошу большего. Арамис: Честолюбивый человек это тот, кто желает возвыситься над своим положением. Марчиалли: Я не знаю, кто я; я вовсе не желаю возвысится над своим положением. Арамис: В прошлый раз, когда я вас видел, вы мне солгали. Марчиалли: ( с живостью) Солгал? Я?.. Мне показалось, вы мне сказали, что я лгал? Арамис: Я хотел сказать, сударь, что вы утаили от меня нечто, что знали о своем детстве. Марчиалли: Секреты человека принадлежат только ему, а не первому встречному; скрывать — это не лгать. Арамис: О! Если бы я осмелился поцеловать вашу руку! Марчиалли: Целовать руку заключенного? Зачем? Арамис: Вы меня приводите в отчаяние! Если бы вы знали все, о чем я мечтаю для вас!.. Марчиалли: Я вас привожу в отчаяние? Арамис: Да!.. Потому что иногда я думаю, что перед моим взором человек, которого я ищу и вдруг... Марчиалли: И вдруг этот человек исчезает? Арамис: Решительно, мне нечего сказать тому, кто относится ко мне с таким подозрением, как это делаете вы. Марчиалли: Ни тому, кто не понимает, что заключенный должен относится с подозрением к любому. Арамис: Включая старых друзей? Марчиалли: Вы один из моих старых друзей? Вы... Арамис: Посмотрим, не вспомните ли вы, что видели однажды в той деревне, где протекало ваше детство?.. Марчиалли: Прежде всего, как называлась эта деревня? Арамис: Нуази-ле-Сек. Марчиалли: Продолжайте, сударь. Арамис: Сможете ли вы вспомнить, как видели в Нуази-ле-Сек, тому лет пятнадцать или восемнадцать назад, всадника, который сопровождал даму, обычно одетую в черное платье и с огненного цвета лентами в волосах. Марчиалли: Да; однажды я спросил, как зовут этого всадника и мне ответили, что его имя шевалье дЭрбле. Арамис: Шевалье дЭрбле — это я. Марчиалли: Я знаю это: я узнал вас. Арамис: Ну, если вы знаете все это, необходимо, чтобы я вам доверил еще кое-то: если бы о присутствии здесь шевалье дЭрбле королю стало известно этим вечером, завтра шевалье дЭрбле увидел бы сверкающий топор палача в глубине камеры более мрачной и затерянной, чем ваша; вы можете быть откровенны со мной, поскольку я рискую так, как не рискует Ваше королевское высочество. Марчиалли: Но сударь, если вы знаете, кто я... почему пытались заставить меня в этом признаться? Арамис: Я хотел знать, что вы знаете о себе. Марчиалли: Я знаю себя. Арамис: Тогда вам известно, что вы брат-близнец короля Людовика 14, возможно, старший брат; таким образом это даже лучше для вас, чем для него; возможно, именно для вас. так как приближает вас к трону. Марчиалли: Я осведомлен об этом. Арамис: В таком случае, вы тот, кого я ищу. ( на коленях) Вашу руку, сир! Марчиалли: Что вы делаете? Арамис: Я клянусь в преданности и верности своему королю и надеюсь, что он никогда не забудет, что я был первым, кто в недрах его тюрьмы присягнул ему и предложил свою жизнь. Марчиалли: Сударь! Сударь! Так ли хорошо искушать меня? Вы произнесли, что я в недрах тюрьмы... Арамис: Вот приказ о вашем освобождении. Марчиалли: Этот приказ, кто его получил? Арамис: Я... Марчиалли: Мой брат согласен? Арамис: Неужели для вас важно, каким образом этот приказ оказался здесь, поскольку он здесь и поскольку комендант не отказывается повиноваться. И что же?.. Вы не соглашаетесь?.. Вы не поторопитесь выйти из тюрьмы?.. Вы видите трон в перспективе и вы не устремитесь к этому трону?.. Марчиалли: Вы мне говорите о троне, сударь, так, словно я уже поставил ногу на первую ступеньку. Но, этот трон... он занят... как мне вы вернете его, по какому праву, рангу и власти я получу его?.. Ах, сударь, не говорите мне больше об этом троне; лучше бросьте меня сегодня в какой-нибудь удаленной долине, среди густых деревьев, посреди какой-нибудь дикой пустыни; дайте мне эту радость, которую я черпаю, слушая шум ветра в деревьях, шепот ручья среди камней, пение птиц в траве или в листве, радость видеть лазурь небесного свода или грозовые небеса: этого будет достаточно! Не сулите мне больше, раз вы не можете мне дать больше; будет преступлением обмануть меня, потому что вы назвались моим другом. Арамис: Монсеньер, я восхищен чувством правоты и деликатности, которые диктуют ваши слова, и я счастлив, что угадал моего короля. Марчиалли: Сжальтесь, не злоупотребляйте... Я говорю вам, что мне, чтобы быть счастливым, трон не нужен. Арамис: Согласен... Но мне необходимо, чтобы вы стали королем для счастья человечества. Марчиалли: В чем человечество упрекает моего брата? Арамис: Ваше заключение, принц, это ли не преступление? Марчиалли: О, да! Если бы он сам пришел в эту тюрьму, взял меня за руку и сказал: « Брат мой, Бог нас создал. чтобы любить друг друга, а не сражаться; я пришел к вам. Дикий предрассудок заключил вас гибнуть в безвестности в глубине камеры, вдали от всех людей, лишенного всех радостей. Но я хочу вас посадить рядом с собой, я хочу препоясать вас шпагой нашего отца; используете ли вы мое благородство чтобы задушить меня или противостоять мне? О, нет! - смог бы ответить я ему,- я смотрю на вас, как на своего спасителя и почитаю вас, как своего господина. Вы даете мне больше, чем дано было Богом, подарившим мне жизнь, поскольку, благодаря вам, я получил право любить и быть любимым в этом мире!» Арамис: И вы сумели бы держать слово, монсеньер? Марчиалли: Жизнью клянусь! Арамис: Тогда как теперь?.. Марчиалли: Теперь я чувствую, что виновные должны быть наказаны. Арамис: Тогда идем, не теряя времени. Марчиалли: Еще слово! Арамис: Говорите... но это — последнее. Время не ждет! Марчиалли: А если заметят, что король Франции уже не Людовик 14? Арамис: Французский король всегда носил имя Людовика 14. Марчиалли: А если увидят, что правит уже не мой брат? Арамис: Кто... увидит? Марчиалли: Но... моя мать... Господин дОрлеан, высшие сановники королевства, королевский дом, народ, все! Арамис: О, мой Бог! Возможно ли, чтобы вы были в таком неведении? Марчиалли: О чем? Арамис: Об истинной причине вашего заключения!.. Марчиалли: Сударь, я вам сказал все, что знал. Арамис: Вы когда-нибудь видели портрет вашего брата-короля? Марчиалли: Нет, никогда! Арамис: ( представляя ему медальон) Вот, держите. Это один. Марчиалли: А!... Так это мой брат!.. Арамис: Да... И вы? Марчиалли: Я?..Что вы хотите сказать? Арамис: Вы когда-нибудь внимательно смотрелись в зеркало? Марчиалли: В камере? Арамис: ( сняв с крюка зеркало и ставя его перед глазами принца )Тогда посмотрите сюда! Марчиалли: ( сравнивая портрет короля со своим собственным отражением) Боже праведный! Какое сходство! Арамис: Ну и ? Марчиалли: Теперь я все понял! О! Мой брат!.. Мой брат! Арамис: Вам - его место на троне. Ему - ваше место в тюрьме. Марчиалли: Сударь, если вы сможете мне вернуть место, которым Бог меня удостоил под солнцем фортуны и славы; если, благодаря вам, я смогу жить в памяти людей и сделать честь роду несколькими блестящими делами или услугами моим народам; если из забвения, где я чахнул, я поднимусь к вершинам почитания, поддерживаемый вашей благородной рукой и вашим покровительством, ну, тогда вам, кого я благословляю и благодарю, вам - половина моего могущества и моей славы; и это будет еще недостаточной платой, так как мне никогда не удастся разделить с вами все то счастье, что вы мне дали. Арамис: Монсеньер, благородство вашего сердца переполняет меня радостью и восхищением... Теперь спокойствие. Вы станете королем, только преодолев последнюю дверь в Бастилии. Марчиалли: Вы видите: я спокоен. Арамис: Вы станете великим королем, сир... Потому что у вас уже сейчас великое сердце... Безмо! ( входит Безмо).
stella: Сцена 3. Те же, Безмо. Арамис: Мой дорогой комендант, объявите лично господину, что он свободен. Безмо: Сударь, поклянитесь сначала согласно регламенту,что вы никогда не разгласите то, что вы видели и слышали в Бастилии. Марчиалли: Клянусь в этом! Безмо: Тогда вы свободны. Марчиалли: Да будет для вас Господь святой и достойной защитой, сударь. Арамис: ( Безмо) Держите, Монлезен, ваша расписка. Он выходит вместе с принцем.
stella: Картина 7. Сады замка Во. - Праздник, устроенный Фуке для короля. Балет Амазонок. После дивертисмента приближаются кареты короля и королевы-матери. Их величества садятся в экипажи, в то время как Мадам с охотниками отправляются с охраной мушкетеров впереди и окруженные многочисленными кавалькадами дам и дворян.
stella: Действие 5. Картина 8. Замок Во. Покои Морфея. Сцена 1. Арамис, Марчиалли. Арамис: ( открывая большой « бычий глаз», устроенный над альковом в глубине) Посмотрите, монсеньер!.. Марчиалли: Что это за комната? Арамис: Это спальня короля. Марчиалли? А та, в которой мы находимся? Арамис: Это Синяя комната, которую я всегда занимаю в замке Во; как видите, она над комнатой короля, я выбрал ее по чертежу. Марчиалли: Вы могли выбирать? Арамис: Разве я не друг господина Фуке? Разве не я по его приказу распоряжаюсь всем в отсутствии сюринтенданта? Одним словом, не я ли распорядитель праздника? Столяры, художники, слесари, механики все подчиняются моим приказам и вы вскоре увидите, каким особым образом устроена кровать короля. Марчиалли: Кровать короля? Арамис: К слову, будет ли мне разрешено задать вопрос Вашему королевскому высочеству? Марчиалли: Задавайте. Арамис: Я послал Вашему высочеству своего человека, поручив ему передать тетрадь с заметками, составленную с гарантией, которая позволит Вашему высочеству глубоко узнать всех лиц, которые составляют и из которых будет состоять ваш двор. Марчиалли: Я прочел эти записки. Арамис: Внимательно? Марчиалли: Я их знаю напамять. ( замечает дАртаньяна, который идет через комнату) Смотрите, вы сами можете судить!.. Вот господин дАртаньян; я его узнал благодаря портрету, который вы велели сделать для меня. Арамис: Да, сир, ДАртаньян, ваш капитан мушкетеров, верен, как пес, хотя иногда и кусается; если дАртаньян не узнает вас до того, как другой исчезнет, рассчитывайте на дАртаньяна в любой ситуации, потому что если он ничего не заметил, он сохранит свою верность; если же он увидит слишком поздно, он гасконец, он никогда не признает, что он ошибся. Мачиалли: Ах!.. Арамис: Что случилось? Марчиалли: Небо!.. Моя... моя мать!.. О, как она меня заставила страдать!.. Неважно!.. Это моя мать! Арамис! Сир! Как неосторожно!.. ( он с осторожностью закрывает « бычий глаз» - Входят две придворные дамы, предшествуя королеве)
stella: Сцена 2. ДАртаньян, королева. Королева: Поглядим, господин дАртаньян, и скажите мне, что произошло? Скажите мне, откуда пришел гнев моего сына? ДАртаньян: Мадам, я подозреваю господина Кольбера в том, что он очень сильно раздражает короля против господина Фуке. Королева: Против господина Фуке? ДАртаньян: Да, мадам. Говорят о записке сюринтенданта к мадемуазель де Ла Вальер; эта записка, сюрприз для Кольбера, была вручена королю. Вот почему, без сомнения, Его величество приказал мне дожидаться здесь приказа об аресте. Королева: Приказ об аресте?.. Фуке?..
полная версия страницы