Форум » Благородный Атос » Мари и Оливье (продолжение) » Ответить
Мари и Оливье (продолжение)
Черубина де Габрияк: Автор: до сих пор не верю, что я на это решилась. Бета: Lumineuse Фэндом: «Три мушкетёра», «Двадцать лет спустя», «Юность мушкетеров», «Мушкетеры» Пэйринг и персонажи: виконт затем граф Оливье де Ла Фер/Герцогиня де Шеврез, Атос/Герцогиня де Шеврез, Атос/Миледи Винтер Атос, Герцогиня де Шеврез, Миледи, Рауль де Бражелон и, в разной степени, большинство персонажей романа "Три мушкетера" плюс герцог Эркюль де Роан-Монбазон, герцог де Люин, герцог де Шеврез, граф Шале... Жанр: Любовный роман с элементами авантюризма Рейтинг: R Размер: планируется макси (я в ужасе от того, насколько макси) Описание: Что могло быть, если бы Атос узнал раньше, какое очаровательное создание эта Мари Мишон... Вот такая, несколько сказочная фантазия родилась очень давно на данную тему. Очень хотелось знать, что могло бы получиться у героев, если б они встретились в ранней юности в иных обстоятельствах. Посвящение: Мэтру, прежде всего. Огромная благодарность бете и моей подруге Светлане, без которых я бы не решилась это написать. Спасибо Стелле, за то, что стала моим путеводителем по дюманским форумам и миру фанфиков, и всем, кто мне помогал и консультировал. Примечания автора: Это - AU со всеми вытекающими. Действие начинается до изложенного в "Юности мушкетеров" и "Трех мушкетерах", но события этих произведений Дюма остаются без изменений. Возможно изменение того, что у Дюма происходило за кадром. Автор постаралась положить все это на определенную историческую базу, но позволила себе ряд отступлений. Есть сдвиг по датам исторических событий. Орфография имен, по возможности, приближена к тому, как они звучат по-французски. Ну что, поехали? Сильно не бейте. Но, на всякий случай, достала каску и броник.
Кэтти: Черубина де Габрияк , так у тебя и Мари получится двоемужница. Ладно у де Ла Фера амнезия. А у нее то свидетельство об их браке на руках. И брак примерно равный, особенно когда он стал графом. С каких страстей ей это от батюшки скрывать? Не за матроса чай вышла? Интересно, как ты вывернешься?
Черубина де Габрияк: Кэтти, Я не вижу в чем тут меняется легитимность повешения. Анна - монахиня? Монахиня. Замуж выходить права не имела. Клеймо? Клейменые были изгоями, которым предписывалось селиться за чертой оседлости. Мы опять первую казнь миледи к бытовухе сводим? Ее казнили за повторное преступление, подлог. Как рецидивистку. Вовсе не за то, что она мужа не любила. В противном случае, граф жили бы м ней долго и счастливо при моем раскладе тоже. Случай далеко не единичный, когда заводят вторую семью с амнезией. Если найдешь ссылку, что было открыто судопроизводство по обвинению в двоеженстве в подобном случае, кинь, пожалуйста, мне ссылку. stella пишет: Кэтти , априори - граф нечист в таком раскладе. Чушь, уж прости. Ссылку жду. stella пишет: И вся история с Анной уже выглядит именно под тем углом, что у девочек с Фикбука Ну если ты себя сравниваешь с девочками с фикбука и воспринимаешь вещи так же, как они, я ничего не могу поделать. Твое право. stella пишет: каяться надо графу будет до конца жизни Давай он как-нибудь сам разберется со своей совестью. stella пишет: Невовремя виконт по голове получил Граф. Его отец как раз уже умер.
Черубина де Габрияк: Кэтти пишет: Интересно, как ты вывернешься? Так все-таки интересно или не интересно? Дамы, вы так рассуждаете, словно доподлинно знаете, что будет дальше. Ну-ну...
Кэтти: Черубина де Габрияк , ты меня не поняла. Я имела в виду, что ДЛЯ ЧИТАТЕЛЯ при таком раскладе граф тоже грешен. И это в глазах Читателя, ставит под вопрос его право судить и исполнять приговор. Ведь Читатель то знает ,что граф двоеженец. А в Каноне он перед Анной чист. И имеет полное моральное , законное и кутюмное право ее судить.
Кэтти: А вот как выйдет замуж Мари за де Люиня имея на руках.законное свидетельство о браке с графом де Ла Фер? Ведь у католиков кюре перед заключением брака вопрошает: если кому известны причины могущие сделать этот браа недействительным, это самое время заявить о них. И если Мари в этот момент не предьявит свое брачное свидетельство, то она еще бОльшая грешница. Вот мне и интересно, как ты вывернешься?
Черубина де Габрияк: Кэтти пишет: И это в глазах Читателя, ставит под вопрос его право судить и исполнять приговор. Я не вижу каким образом это лишает его права судить и выносить приговор. Давайте мухи отдельно, котлеты отдельно. Кэтти пишет: Ведь Читатель то знает ,что граф двоеженец. При наличии амнезии его за двоеженство оправдает любой суд. Поверь. Есть даже специальный юридический термин для подобных браков, который распространяется не только на амнезию.
Черубина де Габрияк: Кэтти , Самое главное, чтоб не грянула третья мировая. А то еще две главы написаны, и пока не до проды.
Черубина де Габрияк: Кэтти пишет: Вот мне и интересно, как ты вывернешься?
Кэтти: Черубина де Габрияк , тьфу, тьфу. Все буде добре!
Черубина де Габрияк: Черубина де Габрияк пишет: Есть даже специальный юридический термин для подобных браков, который распространяется не только на амнезию. Специально термин не даю, будет спойлер. Мне тут тоже выкручиваться предстоит.
Черубина де Габрияк: Глава 7. Характер Мари вырисовывается Всю неделю, последовавшую за ее приездом в Париж, у Мари не было ни секунды свободного времени. Она погрузилась в последние веяния парижской моды, а череду модисток ежедневно сменяли портнихи, портних – белошвейки, белошвеек – башмачники, башмачников – ювелиры… Отец не жалел средств на то, чтобы на своем первом балу в Лувре дочь блистала, затмив красотой и великолепием наряда всех дам при дворе. Самой Мари несколько досаждало то, что она никак не могла до конца отойти от пережитой в дороге тряски. Почему-то воспоминания о ней обычно одолевали молодую женщину по утрам: едва Мари открывала глаза, как ей начинало казаться, что она опять сидит в карете, катящейся по дорожным ухабам, и к горлу подкатывала тошнота. Впрочем, довольно быстро Мари инстинктивно нашла способ, как с этим справиться, и велела ставить на ночной столик возле своей кровати кувшин с водой с выжатым в нее соком лимона. Просыпаясь, она сразу выпивала немного этой воды, после чего завтракала прямо в постели чашкой ароматного бульона с хрустящими гренками, и неприятные ощущения полностью пропадали на весь день. К Мари вновь возвращались ее природные энергия и жизнерадостность, а жизнь опять начинала играть яркими красками. Так ли это было на самом деле, или она просто искусно делала вид, что весела и беззаботна, скрывая от окружающих то, что творилось у нее в душе, однозначно сказать, наверное, не смог бы никто. Предаваться унынию, сидя сложа руки, определенно было не в характере Мари. Сама же она обнаружила, что ей превосходно удается прятать те свои чувства и эмоции, которые она не желала выставлять напоказ. К явному удовольствию герцога, приготовления к балу, казалось, полностью захватили дочь. Венецианская парча? Чудесно! Благородно переливающийся, играющий на свету дюшес (1)? Изумительно! Жемчуга? Они – восхитительны! Отец не подозревал, что Мари с готовностью соглашалась на все, лишь бы не погружаться в пучину этого липкого, тягучего ожидания, не думать: «Как он там сейчас?», не рваться к нему всем естеством… Но что она могла поделать? Обнаружившееся по приезде охлаждение в отношениях с отцом никуда не делось и с каждым днем ощущалось все более явно. Это обескураживало и вызывало беспокойство. В детских воспоминаниях ей казалось, что между ней и отцом царило больше тепла и взаимопонимания, герцог баловал дочь и снисходительно относился ко всем ее прихотям. Теперь же в своем желании поскорее выдать ее замуж герцог проявлял удивительную твердость и непреклонность. Приходилось приспосабливаться к новым реалиям. Поговорить с отцом Мари никак не отваживалась, всячески оттягивая этот момент. Время от времени она украдкой хмурилась оттого, что Оливье все никак не ехал, но утешала себя тем, что прошло, наверное, еще слишком мало времени, чтобы муж успел поправиться и добраться до Парижа... Ей не единожды приходила в голову мысль раздобыть мужское платье, коня и самой умчаться в Ванн подальше от всего… К нему! Но одна бы она не доехала, денег на дорогу взять было неоткуда… Значит, самым разумным было набраться терпения и ждать Оливье там, где он сможет ее легко отыскать. А чтобы ждать, нужно было себя отвлечь. Была еще причина, по которой Мари принимала в подготовке к балу самое деятельное участие, несмотря на все ее беспокойство о муже: на балу ее ждала встреча с королевской четой. И она прекрасно понимала, что ее будущее зависит от этой встречи. Даже в полубессознательном состоянии Мари никогда бы не забыла, что в ее жилах течет кровь рода де Роан, а брак с Оливье отныне давал ей право и на принадлежность к клану де Куси. Конечно, пределом мечтаний Мари было бы быть представленной ко двору своим законным супругом, ведь именно это соответствовало бы устоявшимся правилам и нормам высшего света. Увы, в силу объективных обстоятельств этой ее мечте пока осуществиться было не суждено. Несмотря на это, а, возможно, как раз и поэтому тоже, она полагала вопросом чести впервые появиться при дворе в наряде, соответствующем ее рангу, произведя должное впечатление в свете, и уделяла работе мастеровых самое пристальное и придирчивое внимание, не упуская ни одной, даже самой незначительной мелочи. Таким образом, окружающая Мари действительность ежедневно раздваивалась, распадаясь на две составляющие, существующие независимо друг от друга: неотступные мысли об Оливье – с одной стороны, и суматоха хлопот, становившихся все оживленнее по мере того, как приближался назначенный для бала день, – с другой. И только жених занимал ее гораздо меньше всего остального, но сбрасывать со счетов его было нельзя. От того, каким окажется его характер, в значительной мере зависело, какую линию поведения должна будет избрать Мари в ожидании приезда мужа. *** Накануне бала герцог де Монбазон застал дочь в ее комнате, в задумчивости расхаживающей между разложенными туалетами, раскрытыми шкатулками с драгоценностями и расставленными на полу парами обуви и сосредоточенно размышляющей, на чем из всего этого остановить выбор для завтрашнего торжества. С момента возвращения Мари и последовавшей тотчас же ее размолвки с отцом, оба избегали возвращаться к теме сватовства герцога де Люина. Но теперь Эркюль решил, что ему следует, более не откладывая, поговорить с дочерью. – Мари, герцог де Люин будет завтра на балу. Я рассчитываю на ваше здравомыслие и на то, что вы будьте умницей. Прошу, отнеситесь к герцогу с надлежащим радушием. Поймите, с утратой королевой-матерью ее влияния положение нашей семьи тоже может пошатнуться. Я вас люблю, но теперь у вас есть сестра и мачеха, я обязан беспокоиться и об их будущем тоже! Этот союз – залог нашего общего благополучия. Мари подумала про себя, что не вполне понимает, почему ее должно волновать будущее совершенно незнакомых ей женщины и младенца до такой степени, чтобы заставить пойти на клятвопреступление и предать любимого человека, но спорить сейчас ей совсем не хотелось. Да и для серьезного разговора необходимо было выбрать подходящий момент. Поэтому она просто на секунду оставила свое занятие, подошла к отцу и, мило улыбнувшись, подставила ему лоб для поцелуя. – Отец, смею заметить, я всегда была умницей! Отчего же нынче вы во мне сомневаетесь? – и, прежде чем герцог нашел, что ей на это ответить, тотчас сменила опасную тему: – Лучше ответьте, как вы полагаете, завтра я буду смотреться более выигрышно в коралловом или фиолетовом? А может, в красном?... Право, я никак не могу решить! Герцог, никак не ожидавший, что Мари решит обратиться к нему за советом по такому поводу, почувствовал себя совершенно обескураженным: – Дочь моя, увольте меня от этих ваших дамских штучек! Я в этом ровно ничего не смыслю. Я сделал все от меня зависящее, чтобы вы не испытывали недостатка в выборе нарядов для вашего первого выхода в свет, остальное – не моя забота. Одно могу сказать: Его Величество – весьма суров, хоть и справедлив. Он вообще крайне не любит все эти светские увеселения, но герцогу де Люину удалось убедить его доставить удовольствие королеве в годовщину их свадьбы. Зная нрав Людовика, могу лишь посоветовать: позаботьтесь о том, чтобы ваш наряд не был излишне вызывающим. Я, пожалуй, пойду. От такого обилия тряпок у меня в глазах рябит и начинает болеть голова. Эркюль вновь поцеловал дочь и спешно ретировался, слыша, как та продолжила деловито рассуждать: – Значит, надену фиолетовое… Тем более, сейчас этот цвет – на пике моды! Едва за отцом закрылась дверь, Мари вздохнула с видимым облегчением, скрывать которое больше не было нужды. Все же ей удалось избежать неприятного разговора и отложить его до более удачного момента. А заодно получить несколько ценных для себя сведений. То, что она узнала о характере Людовика, ей не понравилось. При ее собственной натуре поладить с монархом будет весьма непросто! Однако, король есть король, а значит, придется приложить усилия. Зато становилось очевидным, что де Люин и впрямь обладает влиянием. Следовательно, с ним нужно подружиться. Но при этом исхитриться сделать так, чтобы их отношения оставались неопределенными и вместе с тем в них сохранялась бы дистанция, что позволит ей дождаться Оливье, избежав открытого конфликта с отцом. Насколько трудной будет эта задача, заранее предугадать было невозможно. Прежде следовало познакомиться с герцогом. Мари знаком велела горничной унести все наряды и оставить лишь платье из фиолетового дюшеса с нижней юбкой и лифом из золотой парчи, богато расшитой узорами, и туфли с бантами в тон платью. От фрезы Мари наотрез отказалась, отдав предпочтение отложному воротнику из брабантского кружева, который, однако, застегивался под самое горло – не стоило при первой же встрече провоцировать чопорного короля на негативное к себе отношение излишне откровенным вырезом. У платья были пышные рукава из золотого атласа, которые перехватывались лентами в нескольких местах, образуя буфы, а завершали их манжеты из того же кружева, что и воротник. Определившись с платьем, Мари села к туалетному столику и долго перебирала и примеряла украшения, пока не остановила свой выбор на изысканном жемчужном ожерелье и серьгах с жемчужинами-каплями. Это занятие вконец утомило Мари, которая почувствовала, что глаза у нее слипаются сами собой: отчего-то с момента своего возвращения в Париж она непрерывно испытывала усталость, и ее то и дело клонило в сон. Наскоро поужинав, Мари отправилась спать в предвкушении завтрашнего дня, вполне удовлетворенная собой в абсолютной уверенности в том, что ее появление при дворе не пройдет незамеченным. (1) Дюшес – изысканная ткань из натурального шелка, изготовляемая методом атласного переплетения, напоминающая блеском атлас, а фактурой – тафту.
Ленчик: Отлично просто! Спросить у батюшки совета в выборе платьев - это достойный ход Эркюля местами даже жалко - он-то ни о чем не подозревает и ответственно старается для блага доченьки...
Черубина де Габрияк: Ленчик пишет: он-то ни о чем не подозревает Дочь пока тоже не обо всем подозревает. Ленчик пишет: Спросить у батюшки совета в выборе платьев - это достойный ход Не, а кого?
Лея: Черубина де Габрияк пишет: Ей не единожды приходила в голову мысль раздобыть мужское платье, коня и самой умчаться в Ванн подальше от всего… К нему! Но одна бы она не доехала, денег на дорогу взять было неоткуда… Значит, самым разумным было набраться терпения и ждать Оливье там, где он сможет ее легко отыскать. А чтобы ждать, нужно было себя отвлечь. Мари проявляет потрясающие для ее возраста мудрость и самообладание! Действительно, характер вырисовывается Черубина, спасибо!
Кэтти: Черубина де Габрияк , хорошая глава.
stella: Так вот, не знаю, как ты решила реабилитировать Свою Мари, но у тебя получается Шеврез Дюма.))) Для своих 15 лет девица не по годам умна и просчитывает ситуации. Ну, а то, что она беременна и не понимает этого - это, как раз естественно: монашки не прочитали ей лекцию перед отъездом о том, что бывает от общения с мужчинами.)) А то, что она на Люина произведет ошеломляющее впечатление и поставит ее в ситуацию, когда в отказ не уйдешь, тоже ясно. А вообще-то история с тайным браком не такая уж и редкость. Вот как она новому мужу объяснит всю историю - мне ужасно интересно.)) Мне кажется, Люин достаточно прагматичен, чтобы плюнуть на такие мелочи: он породнился с Роанами, а это не фунт изюма. Ради такой удачи, плюс жена красавица и умница, можно и не заметить беременности. Даже если я спойлерю, это плавно вытекает из прочитанного.
Черубина де Габрияк: Лея пишет: Мари проявляет потрясающие для ее возраста мудрость и самообладание! Действительно, характер вырисовывается Девочке приходится взрослеть в ускоренном темпе. Лея , Кэтти , Спасибо. stella пишет: Так вот, не знаю, как ты решила реабилитировать Свою Мари, но у тебя получается Шеврез Дюма.))) Вот не угодишь.)) Мне, чем больше я читаю, тем больше нравится настоящая Шеврез. (Только не надо сплетней, что она кидалась на все, что движется, не кидалась - к ней очередь выстраивалась, она могла себе позволить перебирать). И я стараюсь ее прописать, именно это делает историю интересной. Ну не все ж ей быть маленькой девочкой. Никого я реабилитировать не собираюсь, не нуждаемся.)) У нее в моих глазах один недостаток: она не встретила своего графа. Я это поправила.)) Там попозже обещала веское слово бета сказать, но пока рано.)) stella пишет: Оффтоп: Даже если я спойлерю, это плавно вытекает из прочитанного. Спойлери, дорогая, сколько душе угодно.))
Grand-mere: Отличная глава! Не знаю, кто как, а я не могу не сочувствовать этой юной женщине, попавшей в ту еще ситуацию, но старающейся не упустить контроля над ней. У меня возникло сопоставление с любимой моей Анной Невиль из цикла С. Вилар (возможно, и не соответствующей своему историческому прообразу): рядом с любимым мужчиной она тает, защищенная его любовью, но, оказавшись одна, не позволяет себе раскиснуть; собственно, это можно сказать и про упоминавшуюся уже Анжелику. Еще очень порадовали такие "вкусные" описания бальных туалетов. Только, может быть, в начале главы уместнее упомянуть не сапожников, больше ассоциирующихся с мужской обувью, а башмачников?..
Черубина де Габрияк: Grand-mere . спасибо! Grand-mere пишет: рядом с любимым мужчиной она тает, защищенная его любовью, но, оказавшись одна, не позволяет себе раскиснуть Именно это я старалась показать. Она априори с другими должна быть иной, так как Атос у нас такой один. Grand-mere пишет: Только, может быть, в начале главы уместнее упомянуть не сапожников, больше ассоциирующихся с мужской обувью, а башмачников?.. Да, наверное. Ленчик , открой, пожалуйста, правку.
Ленчик: Черубина де Габрияк, так открыта же
полная версия страницы