Форум » Благородный Атос » Ваше здоровье, кузен » Ответить
Ваше здоровье, кузен
Рыба: Название: Ваше здоровье, кузен… Автор: Рыба Фэндом: Дюма и Куртиль де Сандра Персонажи: граф де Ла Фер, граф де Рошфор (графья пришли прямиком из фанфика "Наследие" stella fischer), Гримо, кот Вельзевул Размер: мини Статус: завершён Отказ: мэтрам и всем авторам
Ответов - 33, стр:
1 2 All
Рыба: *** Граф де Ла Фер ощущал такую досаду, что пришлось сделать над собой усилие, чтобы она не переросла в нечто большее – в гнев. На столе между бокалом и графином лежало распечатанное письмо от Рауля, только сегодня доставленное почтой, и второе, нераспечатанное, адресованное мадемуазель де Лавальер. Это второе ближе к обеду принес лакей г-жи де Сен-Реми. Мадам не озаботилась приложить к письму записку, она велела передать с лакеем – на словах! – что все письма от виконта к мадемуазель впредь будут непременно отправляться в Бражелон. Так графа давно не унижали! Г-жа де Сен-Реми, бывшая маркиза де Лавальер, обладала на редкость вздорным характером и была настолько самодовольна и вульгарна, что оставалось только удивляться, в кого пошла Луиза – словно это была не её дочь. Мадемуазель уже сравнялось четырнадцать, она была стройна и высока для своих лет, пепельно-белокурые косы отягчали хрупкую шею и оттого она чуть клонила головку вбок. Это был её привычный жест, придающий ей вид скромного внимания, а ласковый взгляд умных глаз делал весь её облик запоминающимся. Мадемуазель де Лавальер не была красавицей в полном смысле этого слова, но обещала расцвести и стать объектом мужского желания. Граф сердился и на сына, хоть вряд ли мог упрекнуть его в неповиновении. Виконт стоически перенёс запрет встречаться с Луизой всякий день и наедине, кроме тех моментов, разумеется, когда эти встреч не избежать – например, при гостях на охотах или праздниках у соседей. С тех пор Рауль непременно сообщал отцу о таких случаях: он старался казаться невозмутимым и бесстрастным, и у него даже получалось. Граф кивал сыну, однако напускное равнодушие виконта не могло его обмануть – сердце болело смотреть на молчаливое терзание своего отпрыска. Всякий другой отец без промедления женил бы наследника, как было раз и навсегда заведено в том кругу, к которому принадлежал граф де Ла Фер, но у него не хватало духу решиться на этот шаг. Он хорошо представлял себе, что невеста виконта должна происходить как минимум из тех нескольких семей, что составляют высшую аристократию королевства, а падчерица господина де Сен-Реми никак не вписывалась в эти жёсткие рамки. Граф не отрицал достоинств девушки – истинных или мнимых – но ещё одна мысль сводила его с ума: как благородный и утончённый Рауль смог бы выносить общество такой тёщи, какою грозила стать мадам бывшая маркиза? И сколь долго по её милости продлился бы счастливый брак виконта? Граф вздохнул – сердиться на сына не следовало, поскольку писать мадемуазель де Лавальер ему никто не запрещал – это просто досада жжёт сердце, надо успокоиться и всё обдумать. Граф вздохнул ещё раз: внутри как будто всколыхнулся пузырёк, потом ещё один всплыл в горле, и он резко кашлянул, сухо и надсадно. В груди потягивало и болела рука, вернее, конечно, это отзывалась старая рана в плече. Ещё бы не болело, чёрт возьми, подумал он, решительно подымаясь из кресла и направляясь на воздух, мерить шагами длинную аллею замка Бражелон. Сначала помогло, и он даже попытался выбросить из головы неприятные мысли о г-же де Сен-Реми, а потом Гримо разыскал его в парке и доложил, что ужин готов, и граф, повернув к дому, неожиданно почувствовал усталость. Не желая показать этого перед старым слугой, он лишь махнул ему, сказав "скоро буду", и прислонился плечом к дереву. Если б можно было прилечь у его корней, он бы прилёг, так велико было искушение: граф тряхнул головой, расправил плечи и, невольно считая шаги, пошел к замку. Пришлось поужинать и вообще приложить немалые усилия, чтобы чуткий Гримо не заподозрил неладное – это заставило собраться, но одновременно и изматывало. Стоит только расслабиться, знал он, отпустить контроль, и потом ещё долго придётся возвращать себя в прежние рамки. А он привык, что тело и разум повинуются ему: он был превосходным наездником и до сего дня не оставил занятий в фехтовальном зале у итальянского маэстро в Блуа, куда наезжал ради этого дважды в неделю. Досадуя теперь уже на себя, граф вздохнул, отложил книгу, отставил бокал и поднялся из кресла, совсем намереваясь лечь. Но приоткрытое окно хлопнуло, внезапно сорвался ветер, могучим дуновением согнувший клён у самой стены, и тишину глубоких сумерек огласил яростный кошачий вопль. Что такое? Граф в недоумении шагнул к окну, но там было почти совсем темно, лишь деревья под ветром будто в порыве отчаяния заламывали руки. Он закрыл окно на защёлку и сразу всё стихло, ветви покачались и застыли, как травы в тихой воде. Да что ж такое? Треск нагоревшей свечи заставил графа вздрогнуть и резко обернуться: дымок поплыл, завиваясь кольцами, а в зеркале над столиком отразился полосатый кот бандитской наружности, усатый, встрёпанный и хмурый. Так вот кто орал под окном! Только как он проник сюда, в спальню? Де Ла Фер огляделся, ища глазами кота: надо поймать его и выставить за дверь! Однако отражение было, а живого кота нигде не было. Тем временем зазеркальный кот потрогал лапой стекло. Оно, словно расплавленное в печи, налилось розовым светом, обрисовав мягкую подушечку, и прогнулось, расступилось. Кот выбрался на столик, встряхнулся и уселся вылизывать лапу. Граф молча смотрел на него, а потом протянул руку. Кот замер, понюхал воздух и ткнулся головой в графскую ладонь. Прежде чем де Ла Фер сумел сообразить, что делать с непрошеным гостем, кот мягко спрыгнул на пол, встал на задние лапы у двери, поскреб когтями задвижку, отодвинул её и канул во мрак. В соседней комнате что-то немедленно упало. Граф хмыкнул и, приподняв брови, обратил недоумевающий взор к зеркалу – мол, что ещё оттуда выйдет? И с той стороны тоже кто-то обернулся, мотнув длинными чёрными кудрями. – О, кузен! – промолвил этот кто-то, просияв в улыбке. – Вы не видели моего кота? Вельзевул, кис-кис… Графа почему-то совершенно не смутило явление покойного кузена – молодого, словно он только вчера навещал Ла Фер и они с юным Оливье развлекались охотой. Куда более странным показалось имя кота! – Вельзевул? – Ну, да, просто Бу. Котик, кис-кис-кис… – Думаю, кот нагуляется и придёт. Он в соседней комнате что-то увлечённо роняет. – Бандит полосатый… Вы уж простите, что так получилось. – Пустяки! Давайте тоже сюда. – Граф указал на место подле себя. – Зеркальце маловато! – прыснул Шарль-Сезар. – А вы… э… сейчас где? – Видите ли, это немного трудно объяснить. Я в некотором роде умер. Уже пять лет как. – Да, знаю. Это весьма прискорбно. А я, что, тоже? Я тоже умер? – наконец удивился де Ла Фер. – Если я с вами разговариваю? – Ну, отчего бы вам не поговорить с кузеном – без оглядки на форму существования? – Так, стало быть, загробная жизнь и в самом деле есть? – Хм, и ещё какая! Не желаете попробовать? – Шу́тите, Рошфор? Для этого нужно… всего лишь перестать жить? – О, далеко не все живые живы. Де Ла Фер нахмурился. – Не принимайте близко к сердцу невразумительные и тёмные речи призрака, – фыркнул на это Рошфор, приложив ладонь к груди, а когда он отнял её, на блестящем атласе камзола прямо против сердца заалела рана. – Граф невольно зажмурился. – Моему уже ничего не сделается! – Рошфор снова положил ладонь на то же место и словно смахнул пылинку – кровавая дыра исчезла, как и не бывало! – А вот вашему, пожалуй, может и повредить. – Ох, кузен, – перевел дух де Ла Фер, – вам всё как будто пустяки? – Рошфор лишь хихикнул. – И что смешного? – Вы теперь тоже говорите "пустяки"! – Теперь? А раньше? – А раньше важно говорили: "Пустое!" И вот рукой ещё так… Шарль-Сезар весьма похоже, но в то же время комично, повторил жест Оливье, подсмотренный ещё в той жизни. Де Ла Фер не удержался и улыбнулся: – Я тоже кое-что перенял у вас, знаете ли! Рошфор вопросительно приподнял бровь, а граф продолжил: – Я время от времени весьма ловко загоняю себя в угол, а потом пытаюсь найти выход. – О, неужели ирония? Кстати, и придворное платье у вас фиолетового бархата. – Да… Что?! – изумился граф. – Откуда вы знаете? – Мне открыты все тайны, как и положено всякому порядочному призраку, – улыбался Рошфор. Де Ла Фер поймал себя на мысли, что отец много лет назад отчего-то не пожелал, чтобы он продолжил знакомство с бретонским кузеном, и теперь граф чувствовал, будто у него отняли некоторую часть жизни. Трое друзей-мушкетеров и составляли его жизнь, этого нельзя отрицать, но Шарль-Сезар был единственным родственником, который всё знал о его, Оливье, безумной женитьбе, но не осудил, не отвернулся и сохранил его тайну. Настоящей дружбы между ними не возникло, жизнь скорее разводила их, чем способствовала сближению, однако оба кузена знали: в самой крайней нужде, когда испробовано всё, им было у кого искать опоры. Впрочем, теперь уже поздно об этом, поскольку Шарль-Сезар покинул этот мир. Ещё одна мысль возникла и пропала, и если бы де Ла Фер успел довести ее до конца, то увидел бы, что он, подобно старому графу Ангеррану, распоряжался жизнью сына – мягко и ненавязчиво, но со всей положеной отцовской властью. И что же, отпустить Рауля из-под своей руки? Позволить ему совершать безумства? Нет, виконт достоин лучшей участи… – Вы мало напоминаете призрака, кузен, – сказал де Ла Фер, выдержав паузу. – Конечно, я неплохо тут устроился. А вы не хотите составить мне компанию. – Искушаете? – Конечно! – согласился Шарль-Сезар и полуобернулся, кивнув себе через плечо. Граф посмотрел туда, куда указывал его гость – вдали на холме высился замок из светлого камня и крыши синели под летним небом. – Рошфор бретонский… – изумленно прошептал де Ла Фер. Кузен лишь кивнул снова с ясной улыбкой на губах. Граф продолжал всматриваться в неуловимо знакомый пейзаж, и вдруг картина словно ринулась ему навстречу. Де Ла Фер покачнулся и схватился за край стола, так это было неожиданно. Приблизились и остались позади склоны с виноградником и грушевым садом, домики, сбегающие вниз с холма, ручей с соснами на песчаном откосе, ограда замка и лужайка. На лужайке играли дети, и на их игру смотрела молодая дама. Она обернулась, ветерок развил ее светлый локон, и она рассмеялась, придерживая кокетливую шляпку и чуть наклонив голову – видимо, привычным жестом. – Луиза! – ахнул де Ла Фер. – Да, моя жена, – согласился Шарль-Сезар. – А вы откуда знаете? – Но… такое невероятное сходство! – Да с кем же? – С мадемуазель де Лавальер! – Э… Я с ней знаком? – Полагаю, нет. – Подождите-ка… Так, маркиза я знал… у него дочь… подождите… – Рошфор куда-то исчез, всё стихло, только за зеркалом беззвучный ветер подгонял медлительные белые облака в пронзительно-синем небе. Де Ла Фер не вполне понимал, что видит – картины из прошлого кузена, или всё происходит сейчас – там, где кузен пребывает, но это обстоятельство почему-то нисколько его не удивило. Сон это или грёза – пусть длится ещё, коли выпало повидаться с Рошфором. Прошли наверное минуты три и Рошфор явился снова. – Ого! – физиономия его выражала крайнее удивление, а глаза блестели. – Как девочка подросла! Я бы сам на такой женился! Ну, если бы уже не… – Я не знал, что у вас семья. Итак, ваше графство не ушло в чужие руки – я этому рад, очень рад! – Ваше ведь тоже не останется без наследника, если что… – Ага, вы всё-таки пришли не просто так? – промолвил де Ла Фер. – Скажите прямо, моё время истекло? – Вас это пугает? – Чёрт возьми, Рошфор, нет! Не пугает! Но у меня есть обязательства. Долг, который не отменить, не уплатить сполна. – Долг перед нашим мальчиком? – приподнял бровь Шарль-Сезар. – Простите? – не понял де Ла Фер. – Да перед Раулем же! – Нашим?! – Ну, да. Вы-то всего-навсего… гм… опекун… – Рошфор состроил ехидную ухмылку. – А я ему дядя. – Что-о?! – Но ведь некая весёлая герцогиня – вы её знаете – всё-таки моя кузина. И это наше родство даже не "родство по-бретонски". – Откуда вы знаете про… неё? – Про матушку Рауля? Помилуйте, мне ли не знать? – Послушайте, сударь, я запрещаю… я запрещаю вам говорить на эту тему! – Отчего? Грехи молодости… – Рошфор! – Э… увлечения молодости – это лучшее, что остаётся в финале. Честь имею. – И Шарль-Сезар кивнул, прощаясь. – Постойте! – Да? – Так и уйдёте? Для чего вы приходили? Для чего-то же вы приходили? – Непременно с тайным умыслом? Да ещё и с этими намёками на близкий финал? Пустое, граф. У меня кот сбежал, а у вас болит в груди… – Это плечо болит. – Старая рана, и не иначе – к дождю? Ну-ну… – Не вижу причины для иронии. – А я вижу, что вы сердитесь, вот и вообразили на мой счёт бог знает что. – Я сержусь? – Да. Оттого, что досадуете. – Я?! – Конечно. На вон то письмо, что валяется на столе, на себя, на отца, на сына. Он приедет. Уже скоро. – О! – А мне найти бы только кота… – Кота? – Ну, да, Вельзевулку, адово отродье! – В соседней комнате что-то опять грохнулось на пол, и Рошфор продолжил: – Он вам весь дом перевернёт! Граф вышел из спальни и скоро вернулся с котом подмышкой. Тот упирался ему в бок всеми четырьмя лапами и глухо ворчал, сжимая в зубах маленький стеклянный флакон. Де Ла Фер попытался отнять у кота его добычу, но полосатый ворюга снова взвыл громко и грозно. В конце концов, в зубах кота осталась пробка от флакона, а само его содержимое плеснулось на халат графа. В комнате запахло резко и пряно. – О, божественный аромат! – фыркнул Рошфор с той стороны. – Узнаю страсть бедняги Вельзевула! Давайте его сюда, иначе Бражелон к утру будет в руинах. И себе уж налейте, выпейте за нашу встречу! Рошфор протянул руки и де Ла Фер передал ему кота, легко преодолевшего призрачную границу зеркального стекла. Кузен принял кота в объятия, поклонился и растаял в свете, потоком ударившем из резной рамы. Граф заслонил глаза и некоторое время постоял у зеркала, а потом наполнил бокал. Подумал, и влил туда же остатки жидкости из флакона. "Ваше здоровье, кузен, где бы вы ни были…" Плечо почти уже не ныло, на сердце не давило, граф глубоко вдохнул и выдохнул – как же это здорово дышать полной грудью! Дышать и жить так, как живётся, без оглядки на прочих. Странное дело, ведь кузен Шарль-Сезар всегда так и жил – по собственному разумению и совести. А супруга его, удивлённо качнул головой граф, просто копия мадемуазель де Лавальер! Только куда более живая. Неужели виконт и кузен Рошфор имеют сходные вкусы? "Какое занятное видение, это, несомненно, от расстройства чувств происходит, не призрак же мне явился, в самом деле! Жаль только, что с кузеном я так и не возобновил знакомство, пока было можно… Нет, занятное видение…" Он ещё постоял, глядя в зеркало. Поверхность его отражала, что всегда – добротную резную мебель, шёлковую шпалеру, полог кровати. Граф прилёг, не раздеваясь. Видимо, это настойка подействовала так, но четверть часа спустя де Ла Фер думал о самом важном: о том, что к приезду Рауля должны распуститься ирисы, и что как раз заново отделаны и обставлены модной мебелью его комнаты в замке, что в оранжерее созревают так любимые им апельсины, и что они вдвоём непременно наведаются в Блуа – в книжную лавку и в фехтовальный зал – да мало ли какие ещё удовольствия они позволят себе в этот приезд виконта домой.
stella: Да, такого чуда явно не хватило графу.
Lumineuse: Очень милая история :) Про сбежавшего кота Я только про Луизу не поняла. Про Лавальер или кого-то на нее похожую
Ленчик: Lumineuse пишет: Я только про Луизу не поняла. Про Лавальер или кого-то на нее похожую Присоединяюсь к непоняткам предыдущего оратора
Рыба: Ну, просто и дядюшка, и племянник выбирают себе похожих женщин. Вкусы у них совпадают в этом вопросе. Внесла поправки.
Лея: Рыба, спасибо! Чудесная история, немного смешная и очень грустная, особенно когда знаешь, что конец ее трагичен, и не помогут ни ирисы, ни апельсины, ни даже валерьянка Вельзевула... Кстати, насколько я помню, был другой фик, где рассказывалось об отношениях Рошфора с кузиной, и слова "наш мальчик" приобретали иное значение. Я не помню, как фик назывался.
Рыба: Лея, конец предопределен каноном, тут ничего не попишешь! Даже фик не попишешь Но ирисы, апельсины, валерьянка и кот могут помочь здесь и сейчас, особенно если их смешать с достаточным количеством здорового пофигизма. И котовскими выходками. Смешать это всё, но не взбалтывать опять же!
Лея: Рыба пишет: апельсины, валерьянка и кот могут помочь здесь и сейчас, особенно если их смешать с достаточным количеством здорового пофигизма Согласна. "Дышать и жить так, как живется" Именно этого здорового пофигизма Ла Феру, увы, не хватало
Grand-mere: И где бы зеркало такое раздобыть?.. ))
stella: Grand-mere , так оно у каждого, у кого работает фантазия и воображение, имеется.
Рыба: stella, и волшебного кота на помойке подобрать!
Ленчик: stella пишет: так оно у каждого, у кого работает фантазия и воображение, имеется. Упаси Боженька от такого зеркала! Именно потому, что на фантазию и воображение не жалуюсь
Черубина де Габрияк: Ленчик пишет: Упаси Боженька от такого зеркала! Именно потому, что на фантазию и воображение не жалуюсь Ленчик , с языка сняла. Без "тени отца Гамлета" оно в жизни как-то спокойнее.
Luisante: Рыба, спасибо, любопытная зарисовка, неожиданная. И я бы сказала имеющая некие перспективы, хотя вы и написали, что Рыба пишет: конец предопределен каноном, тут ничего не попишешь! Даже фик не попишешь Ваш Рошфор в своей новой ипостаси, которому "открыты все тайны", почти идеальный кандидат для того, чтобы немного подправить канон (при условии желания автора, конечно). А то что же он, можно сказать, вхолостую явился? А кот прекрасен, конечно
Рыба: Luisante, а был ли Рошфор? И вообще вся эта неожиданная беседа кузенов была ли? Померещилось графу нашему, не иначе. Но как бы то ни было, Рошфор "виртуальный" в этой истории как раз не вхолостую явился - он вернул ситуацию к канону, поскольку Атосу еще рановато...
Luisante: Рыба пишет: Но как бы то ни было, Рошфор "виртуальный" в этой истории как раз не вхолостую явился - он вернул ситуацию к канону, Не могу согласиться, на мой взгляд, ничто не мешало ситуации идти четко по канону. Рыба пишет: Luisante, а был ли Рошфор? Был ли Рошфор? Несомненно. И даже померещившийся был. Как полноценный персонаж, который может или не может действовать. Я именно это имела в виду.
Рыба: Luisante пишет: Не могу согласиться, на мой взгляд, ничто не мешало ситуации идти четко по канону. Персонажи и их взаимодействие прямиком из фанона. Недомогание Атоса на этом этапе – чистейший фанон. Ещё б немного – и совсем фанон⚰️. Так что Рошфор тут к канону вырулил.
Кэтти: Рыба , Раулю тут у Вас получается 20- 21гг, так как Д Артаньян проткнул Рошфора, когда виконту было 15' -16лет. А у Вас в фике проло 5 лет после гибели Рошфора. Так что графу де Ла Фер56- 57 лет. Вполне могли первые признаки сердечной недостаточности , или стенокардии проявится. И даже без всякого Рошфора.А при сердечном приступе много чего может привидеться.
Рыба: Кэтти, золотые ж ваши слова!
Luisante: Рыба, ну разумеется я вижу фанонных персонажей и пр. Все так. Просто у нас с вами разное видение роли Рошфора.
Рыба: Luisante пишет: Просто у нас с вами разное видение роли Рошфора. 🧐🤔🤔🤔 Вообще или в частности?
Luisante: Рыба пишет: Вообще или в частности? Я про данный конкретный фик.
Рыба: Ок, уже легче! В чём его роль в данном конкретном фике? А то припёрся, как тать в нощи...
Luisante: Рыба пишет: В чём его роль в данном конкретном фике? В чем его роль? Скажу честно, на мой взгляд, здесь у Рошфора нет никакой особой роли. Да, разговор с ним, то ли с привидевшимся, то ли с "реальным" (это уж как кто воспринимает) помог графу. Хотя если он всего лишь плод графского воображения, то граф - сам молодец, сам все обдумал, сам все прокрутил и вырулил туда, куда надо. Но вот чтобы Рошфор вернул ситуацию в русло канона - нет, здесь я этого не вижу. Возможно, так было задумано, но для меня не читается.
Рыба: А что читается?🤔 Просто интересен взгляд незамыленным глазом 😎
Luisante: Рыба пишет: А что читается? Мне казалось, что я выше уже донесла свою мысль. Но если так, то в моем восприятии ничего не читается, потому что процесс был и описан довольно подробно (появление, разговор, кот), а вот кульминации не было. Я, как читатель, не получила ответ на вопрос, для чего явился Рошфор . Больше мне добавить нечего.
stella: Luisante , попробую объяснить.)) В фиках Рыба, Атос и Рошфор связаны внутренне больше, чем даже сами подозревают. Тут и родство, и женщина, и юность и, наконец, Рауль. Это ее вселенная, как она себе представляет, и не совсем в поле Канона. Ну, как себе представляют женатого Атоса - это же противоречит его каноному образу в принципе. Атос умирает, вернее - очень близок к этому из-за приступа. А что видит человек, ступив за горизонт одной ногой - это у каждого по-своему. Кому-то вся жизнь видится, а кому-то - волшебное зеркало. И финал сей истории - да здравствует жизнь, в которой не надо зацикливаться на мелочах! Чтобы донести свои мысли до читателя не всегда надо растекаться словесами по древу. И не всегда многословие доносит мысль.
Черубина де Габрияк: stella пишет: В фиках Рыба, Атос и Рошфор связаны внутренне больше, чем даже сами подозревают. Тут и родство, и женщина, и юность и, наконец, Рауль. Это ее вселенная, как она себе представляет, и не совсем в поле Канона. Ну, как себе представляют женатого Атоса - это же противоречит его каноному образу в принципе. Ну вот мы и подходим к самой сути фанфикшена, в котором возможно, если не все, то очень многое. ЧТД, как говорят в математике. Кто-то Атоса, условно, на Луну отправляет, у кого-то он на старости лет любовницу похищает. Где и как автор вырулит на канон, решает он сам. Кому-то нравится и он читает, а кто-то отвергает. И мир не рушится, и Дюма, которого любят все, кто приходит на этот форум, как был так и остается. stella пишет: Чтобы донести свои мысли до читателя не всегда надо растекаться словесами по древу. Или НЕ донести. И читатель так и останется в недоумении: зачем же приходил Рошфор? Но я лучше приведу одну попавшуюся мне цитату. Ссылка не важна, статья спорная, но там есть, по крайней мере, одна здравая мысль. Вот эта: запомните, пожалуйста, что нет, не существует на свете такого текста, который невозможно было бы не размазать об стенку. Человеческий мозг и русский язык устроены таким образом, что в зависимости от желания критика (или просто читателя) любой отрывок можно рассматривать под настолько различными углами, что результат окажется диаметрально противоположным. Об одной и той же фразе можно сказать: «яркая, неизбитая, оригинальная» или «нарочито вычурная, слишком цветистая, отвлекающая внимание». И дело тут даже не во вкусовщине, хотя, бесспорно, одним нравиться бланманже, другим – свиной хрящик. Просто литература в широком смысле, и конкретный текст — в узком – слишком неоднозначные вещи, к которым неверно подходить с критериями, работающими, например, при оценке ТТХ автомобиля. Отсюда вопрос: мы здесь для чего? Чтобы "размазывать" творчество друг друга? А стоит ли? Помочь, подсказать, если можешь и хочешь, но, прежде всего, если это нужно автору. А нет, то просто пройти мимо.
Luisante: stella пишет: фиках Рыба, Атос и Рошфор связаны внутренне больше, чем даже сами подозревают. Тут и родство, и женщина, и юность и, наконец, Рауль. Это ее вселенная, как она себе представляет, и не совсем в поле Канона. Ну, как себе представляют женатого Атоса - это же противоречит его каноному образу в принципе. stella, да, я знакома с творчеством Рыба, читала ее фики и здесь, и на ФБ, и на Прозе и имею представление о ее вселенной, но помню, конечно, уже не в деталях. Я всегда относилась и отношусь с уважением к любым вариациям в фанфикшене: пэйринг, рейтинг, жанр, в том числе и AU и ООС - если они написаны качественно, грамотно и обоснованно, они интересны и имеют право на жизнь. Собственно, сам жанр фанфикшена это всё предполагает, и именно поэтому люди этим и занимаются, и я в том числе, другое дело, что для чтения и собственного удовольствия я выбираю то, что близко лично мне. Что касается именно этого конкретного фика, то здесь вот какая история. Всё, о чем вы написали - о замысле автора, честно говоря, лишь начинает быть заметным после прочтения поста Кэтти и вашего поста и повторного прочтения самой работы. Но для меня все равно остается неочевидным. Вы совершенно справедливо написали, что stella пишет: Чтобы донести свои мысли до читателя не всегда надо растекаться словесами по древу. И не всегда многословие доносит мысль. И здесь этого и не требовалось. Было бы достаточно чего-то одного единичного и яркого со стороны Рошфора, а может быть, и графа: слова, жеста и даже молчания. Но не случилось - для меня. Финал этой истории, о котором вы пишете, конечно, можно рассмотреть, но он не звучит финальным аккордом, а в моем представлении, наверное, должен. Я не пытаюсь ни в коем случае предъявить претензии автору, отвечаю лишь потому, что меня спросила сама Рыба. Мое мнение остается лишь моим мнением, и каждый из нас имеет право на свое видение и прочтение.
Рыба: Luisante пишет: Что касается именно этого конкретного фика, то здесь вот какая история. Всё, о чем вы написали - о замысле автора, честно говоря, лишь начинает быть заметным после прочтения поста Кэтти и вашего поста и повторного прочтения самой работы. Но для меня все равно остается неочевидным. Видимо, это особенность читательского восприятия. У всех по разному. Принято. Luisante пишет: да, я знакома с творчеством Рыба, читала ее фики и здесь, и на ФБ, и на Прозе А вот тут не принято Какой такой ФБ, я извиняюсь?
Luisante: Рыба, какой такой ФБ? Ну тот, который Фикбуком зовется. Если вы предпочитаете утверждать, что вас там никогда не было - это ваше право. Однако по факту это не так, я отлично вас там помню, сейчас же вашего профиля там действительно нет.
Рыба: Оффтоп оффтопский просто: не, насчет Фикбука обознатушки...
Luisante: Рыба, вы - при своем мнении, я - при своем. На этом закончим.
полная версия страницы